Глава 5. Неожиданная встреча

               

                Неожиданная встреча, изменившая ход событий.

               

Разочарованный и раздосадованный, я направился домой. Мне ничего не хотелось. Я завалился на свою кровать и молча курил, глядя в потолок. Вскоре пришёл Лёша и с удивлением стал поглядывать на меня.
- Ну и накурил ты тут. Продохнуть невозможно. Надо окно открыть и дверь оставить открытой, пусть проветрится.
- Что это с тобой, заболел, что ли?
- Да нет, на солнце, видимо, перегрелся. - Ответил я ему.
- С чего бы это. Странно даже как-то. Так сходи в медпункт. Светлана тебя полечит.
- Да нет, ни к чему это, само пройдёт.
- Ну смотри. А то, может, я схожу в медпункт и позову Свету. Она тебя живо на ноги поставит. Она такая опытная медичка. Все её хвалят. Она же фельдшер и разбирается в болячках не хуже любого врача. И за санитарным состоянием в столовой смотрит. Она строгая. Спуску никому не даёт. Её там все побаиваются. Так что, позвать её?
- Да нет, не надо. - Сказал я. - Ничего мне не надо.
- Ну ты, братец, совсем раскис, я вижу. Лёша видел моё подавленное состояние, но ни о чём не расспрашивал и в душу не лез. Молодец, подумал я о нём с благодарностью. Настоящий военный. Не задаёт лишних вопросов. И не лезет туда, куда его не просят.
- Ну смотри, дело твоё. - Сказал мне Лёша. - А зря ты отказываешься, чтобы она тебя посмотрела. Ты знаешь, у неё такая фигурка классная. И сама вся из себя симпатичная. В этом коротком белом халатике. Как конфетка. Как увидишь её, сразу поправишься. Гарантирую. Я иногда захожу к ней поболтать. А недавно я прикинулся больным. Сказал, мол, что у меня бок болит, может, это аппендицит, говорю ей. Она меня уложила и начала щупать ручками и надавливать своими тонкими пальчиками. И спрашивает меня: «Здесь болит, а здесь не болит?» А она, знаешь ли, была в одном коротком лёгком халатике, и под ним почти ничего нет, жарко ведь. И когда она нагнулась ко мне, халатик распахнулся, а там такой видос, я тебе скажу, закачаешься. С восхищением разглагольствовал Лёша.
- Такие шикарные они у неё, такие аппетитные, ну прямо литые и почти моего лица касаются. Я аж вспотел и еле сдержался, чтобы их не поцеловать. И мне так хотелось их потрогать. Но я побоялся. Точно по морде получил бы. А она заметила это и говорит мне: «А ты знаешь, что любопытной Варваре на базаре нос оторвали?» А я ей говорю, мол, так я же не Варвара, и мы не на базаре, а в лазарете. Она засмеялась и говорит мне: «Да, наслышана я о твоих подвигах, не одну не пропустишь, сердцеед. Всех девчонок в столовой перещупал». А я ей говорю: «Да что вы, Светочка. Это сплетни распускают про меня нехорошие люди. Я ведь очень стеснительный и скромный». А она покачала головой и щёлкнула меня шутя пальчиком по носу. «Симулянт ты», — говорит. «Ничего у тебя нет. Здоров». - А ножки какие у неё классные. Она, когда присела ко мне на кушетку, чтобы послушать меня своим этим стетоскопом, халатик распахнулся, и я стал пялиться на них. А она заметила это, улыбнулась и прикрыла их, запахнув его, и говорит мне: «Вижу, какой ты скромный. Так и раздел бы меня здесь. Что глазами хлопаешь, мало тебе девчонок в столовой?» А я говорю ей: «С вами никто не может сравниться». Она засмеялась и говорит мне: «Иди уже, сердцеед. Только не сильно налегай на винцо, сейчас жарко, и это очень вредно». Так я вообще, можно сказать, не пью. «Да вижу», — говорит, — «с утра уже винцом от тебя попахивает. Свободен», — говорит, — «я тебя больше не задерживаю». А я ей: «Спасибо, мол, век не забуду вашу доброту и вашу неземную красоту». Она засмеялась и говорит мне: «Иди уже, ухажёр. Ничего я у тебя не нахожу. Но всё же через несколько дней зайди, я ещё тебя осмотрю. И если почувствуешь болевые ощущения в области живота, обязательно приходи. Не тяни с этим». Классная она и очень ответственная. И видишь, такая внимательная. Догадалась, что я прикидывался, а всё равно беспокоится, не просто выпроводила, мало ли что.
- А может, ты ей понравился, вот она и решила тебя ещё разок осмотреть и пощупать. Довольный Лёша расплылся в улыбке от моих слов.
- Да, слушай, Лёша, а ты бы в следующий раз сказал ей, что у тебя внизу живота что-то не то, пусть посмотрит. Скажи, что у тебя там, вроде бы, что-то не в порядке, вроде как одно больше стало и мешает ходить. Пусть посмотрит. От моих слов грохнул хохот, мы оба долго смеялись, чуть ли не до слёз. Шутка была ещё та, глупая, конечно, но Лёша был под градусом, а я отвлёкся и отошёл от своего унылого состояния, увлечённый таким красочным Лёшиным  описанием прелестей нашей медички. И мне сразу стало как-то легче. Ну их к дьяволу, этих баб. Одни проблемы из-за них, подумал я. И настроение у меня поднялось. Лёша ушёл, и я подумал: «Вот молодец. Никогда не унывает и с женщинами не теряется. Разбирается с ними только так. Да, многие из них и сами на него вешаются. Мало ему девчонок из столовой, так он уже и до медсестры добрался. Вернее, она фельдшер, оказывается, как сказал мне Лёха, который всё тут уже успел узнать. Да, она была привлекательной молодой женщиной. Я часто видел её в столовой, куда она наведывалась с проверкой санитарного состояния и качества приготавливаемой пищи, как пояснил мне Лёша.

   Лёша ушёл, а я остался наедине со своими невесёлыми мыслями. Валялся на койке и курил. Перед глазами стояла она. Я в сотый раз вспоминал, как Лена нежно, как-то по-матерински погладила меня по щеке, и как я целовал её тёплую ладошку. Её тонкие красивые пальцы и её руку. Как она сказала мне: «Прощай, мой хороший». А как она потрясающе выглядела тогда у ресторана. От этих терзающих душу воспоминаний на меня снова навалились уныние и какая-то ноющая тоска. Я так и пролежал до вечера в полудрёме, и на ужин не пошёл.
.
- Ты что, до сих пор тут лежишь и на ужин не пошёл? - спросил меня пришедший с ужина Лёша.
- Я не хочу есть.
- Ну ты даёшь. Ладно, сейчас что-нибудь сообразим. Сказал он и ушёл. Через полчаса он вернулся, неся здоровый пакет. Вот, девчата нас снабдили. Да. Я в столовой видел Свету. Сказал ей о тебе. Она спросила, температура у тебя есть. Я сказал, что вроде нет. Ну и спрашивала ещё, есть ли кашель, голова там или горло не болит. Я сказал, что вроде ничего такого нет. Говорит, что перегрелся вроде. Она спросила, обморока не было у тебя. Я сказал, что вроде нет. Вроде не в настроении он, захандрил чего-то. Ну, она сказала, что занята сейчас. Но если ему будет плохо, чтобы я обязательно её позвал. Ну как ты? Может, позвать её?
- Да не надо, я в порядке.
- Тогда, может, по пару капель? Как говаривал один мой приятель в таких случаях: «Не пьём, а лечимся».
- Ну, давай. Только я сейчас схожу в магазин, возьму бутылку. Да брось ты. У меня есть. Садись, выкладывай, что там нам девчонки собрали. Девчонки постарались, конечно, на славу. Положили столько еды, целый взвод накормить можно было.
- Может, соседа позовём? - спросил Лёша.
- Да я не против. Только потом ты будешь сам с его женой разбираться.
- Ладно, я пойду гляну, где он там. Вскоре Лёша вернулся и сказал, что он попозже заглянет. Сейчас не может. Жена дома. Она скоро пойдёт с детьми гулять, и он заскочит.
- Ну ладно, наливай. Сказал я Лёше. Он разлил вино, и я с удовольствием опрокинул стакан. Дело пошло. Мы оживились. Посыпались шуточки, анекдоты и рассказы об интересных случаях из жизни и разных похождениях, связанных с женщинами. И тут я, вспомнив его рассказ про Свету, сказал ему шутя:
- А серьёзно, ты бы всё же сходил к Светочке, раз она тебя приглашала, и сказал ей, что заболел, мол, и у тебя там что-то не то, о чём мы с тобой говорили. Спорю, что она без стеснения стянет с тебя штаны и начнёт осматривать и ощупывать, проверяя, всё ли там у тебя в порядке. Она же медицинский работник и обязана осмотреть больного. У медиков запретных мест нет. И они к этому относятся спокойно. Это же их работа. А там, глядишь, может, ей понравится, и она полечит тебя другим способом. Может, тебе что-то и обломится. Лёша, уставившись на меня пьяными глазами, недоверчиво спросил:
- Ты думаешь? И тут мы разом, как два жеребца, снова громко заржали над этим глупым приколом.
- Это ты хорошо придумал, — сказал Лёша. — Было бы неплохо отмочить такой номер. Мы уже были пьяны и воспринимали действительность в несколько ином, искажённом, нереальном виде. Как в кривом зеркале. Любая шутка казалась нам забавной и смешной, а себя мы чувствовали героями. Через некоторое время к нам заглянул сосед Вася. Он принёс собой литровую банку вина. И сказал: «О, у вас, я вижу, весело, анекдоты рассказываете». Мы налили ему стакан, но он отказался, сказав нам, что крепкое он не будет, а выпьет за компанию своё домашнее сухое вино. Потом мы рассказали ему о моём предложении. Он тоже посмеялся с нами и сказал, что если бы не жена, он с удовольствием сходил бы к медичке. Она женщина что надо.

В общем, веселье продолжалось. Вася тоже поведал нам пару историй о своих похождениях в молодости. Разговоры об армейской службе и женщинах — излюбленная тема в разговоре подвыпивших мужичков, любящих вспомнить свою армейскую службу, рассказывая, какими они были там героями, и позубоскалить о женщинах в таких выражениях, что это не предназначалось для женских ушей. Выпив с нами, Вася вскоре заторопился, опасаясь, что его застанет жена, и ушёл. Мы ещё немного посидели с Лёхой, и он засобирался на танцы, и тянул меня с собой. Но я отказался и, повалившись на койку, тут же уснул.

Проснувшись утром, наскоро побрившись и приведя себя в порядок, я стал раздумывать, как же мне быть. Пойти поискать её или хотя бы Машу. С ней не будет так тоскливо, и, может, с ней у меня пройдёт это наваждение. Было ещё рано, и спешить особо было пока некуда. Пойду позавтракаю и потом начну свои поиски, решил я. Лешина койка была пуста. Он частенько пропадал по ночам. Хотя его и днём было не сыскать, он уходил утром и пропадал на целый день, но я его ни о чём не спрашивал. Он уходил к сестре, работавшей в столовой, у них была своя большая компания, и они проводили вместе всё время. Захочет — сам расскажет. Меня это даже устраивало, я мог спокойно валяться на койке и курить сколько хотел. Лёша не курил и табачного дыма не переносил. И когда он был дома, я выходил на веранду.

Застал я его в столовой. Он сидел за отдельным столиком администрации в компании работников столовой, и они о чём-то оживлённо беседовали. Увидев меня, он махнул мне рукой, призывая подойти к ним. Я подошёл и поздоровался с девчонками, с которыми уже успел познакомиться благодаря Лёше.
- Ну как самочувствие, поправился? Спросил он. Вчера мы хорошо посидели.
- Да всё в порядке. Стал как новенький. После твоего лекарства. Девчонки засмеялись.
- Ну и отлично. Чем занимаешься сегодня?
- А чем ещё на море заниматься, пойду купаться и загорать. Пошли, составишь компанию, и девочек возьмём.
- Нет, мы на работе, мы не можем. Мы только вечером ходим купаться. Ответили они.
- Да я тоже до обеда буду занят. Сказал Лёша. Тут надо помочь девчатам наладить кое-что.
- А помощь не нужна?
- Нет, я с нашим электриком Колей справлюсь. Присаживайся, сейчас девочки тебя накормят.

Позавтракав, я направился к себе и встретил по дороге нашу медичку Свету. Мы поздоровались, и она спросила:
- Как твоё самочувствие? Мне Лёша сказал, что тебе вчера было плохо. Что случилось?
- Да, наверно, перекупался. Целый был вчера на солнце на пляже. Сейчас уже всё в порядке. Видимо, от меня разило перегаром после вчерашнего, и она это почувствовала.
- А, ну всё понятно. Сказала она мне. С Лёшей вчера, наверно, полечились.
- Да. Так, немножко посидели.
- Сегодня на солнце тебе не нужно находиться, посиди в тени и на голову надень что-нибудь. А лучше побудь до обеда дома, полежи. А вечером, когда жара сойдёт, можешь пойти покупаться. И меньше налегайте на алкоголь. В жаркую погоду это очень вредно.
- Спасибо. Да мы особо не увлекаемся этим. Так, по стаканчику иногда перед ужином.
- Знаю я, чем заканчиваются эти ваши «по стаканчику». Начинаете перед ужином, а заканчиваете перед сном. Засмеялась она, покачав головой, и пошла к себе.
 

Придя домой, я завалился на койку, меня стало клонить в сон, и я незаметно уснул. Сказывалось вчерашнее застолье. Проснувшись через пару часов, я засобирался на пляж. Искать моих неотразимых сирен. Обойдя весь пляж, я никого не нашёл. Видимо, не появятся здесь больше. Решили меня избегать, подумал я уныло. Пройдусь ещё разок до самого пирса, куда причаливали пассажирские катера, возившие отдыхающих в расположенный недалеко большой портовый город и на различные экскурсии. А вечером съезжу на другой пляж, расположенный в другом конце города, если никого не найду здесь. Проходив до обеда в поисках скрывающихся от меня подруг, устав от ходьбы по песку в такую жару и порядком проголодавшись, я направился в столовую.

Когда я пришёл, мои соседи за столом, молодая пара, уже ушли, и ко мне подсела одна из преподавательниц Ольга, с которой меня познакомил Лёша. Это была миловидная женщина лет тридцати, которая руководила практикантками. Она сказала мне, что вечером они справляют день рождения одной из девочек, и она приглашает меня на праздничную вечеринку.
- Приходи после ужина, посидишь с нами. Девчонки готовят разные вкусные блюда. Стараются. Это заодно для них и дополнительная практика будет. С администрацией мы договорились. Так что приходи, а может, найдёшь среди них себе подружку. Они у меня все как на подбор. А именинница наша очень даже хороша. Мои девчонки тебя заметили и, когда видят тебя, о чём-то шепчутся между собой, перемигиваются и смеются. Ты им нравишься. Они мне и сказали, чтобы я тебя позвала.
- Ну, раз сама преподавательница меня приглашает, как я могу отказать. А именинница не будет против? Она засмеялась.
- Наоборот, будет очень даже довольна. Она постеснялась тебя пригласить. Но девчонки мне сказали, что она им говорила о том, что неплохо бы пригласить на день рождения приятеля Лёши. Ребят мало, и потанцевать не с кем, кавалеров у нас не хватает.
- Ну, раз так, как я могу отказаться. Хорошо, я приду. Спасибо за приглашение. Только что ей подарить?
- Ну, дорогих подарков мы не дарим, сами понимаете, они студентки. Так, скидываемся понемножку и покупаем какую-нибудь недорогую вещь. Тогда с меня цветы и бутылка вина. А это на подарок, протянул я ей деньги.
- Ну, это слишком много.
- Да нормально, сказал я ей.
- Вы знаете, не совсем удобно получится.
- Почему?
- Ну, как сказать. На эту сумму можно купить подарок, по цене чуть ли не сравнимый с нашим, от всего коллектива. Это будет не очень корректно и смутит наших девчонок. Многие живут на стипендию, и они будут чувствовать себя неловко. Или могут воспринять это как намёк на ваше особое расположение к имениннице. Зачем её смущать и давать повод для ненужных разговоров? Это женский коллектив, тут своя специфика.
- Так это же не такие и большие деньги. О чём тут говорить?
- Ну, для вас. Для тех, кто работает, это, может, и небольшая сумма, а для них сами понимаете. Ладно, подберём с девчонками ей что-нибудь. Столько, пожалуй, хватит, — сказала она, взяв у меня часть денег, — а эти заберите. Я потом передам подарок вам, вы его и вручите ей.
- Хорошо, как скажете. Вам виднее, вы знаете свой коллектив.

Поблагодарив её ещё раз, я вышел из столовой и снова пошёл искать по пляжу свою пропажу. Обойдя весь пляж и никого не найдя, раздосадованный и уставший я поплавал немного в море и, разморенный от жары и хождения по пляжу в бесполезных поисках подевавшихся куда-то моих женщин, прилёг в тени большого раскидистого дерева, растущего на краю пляжа, и незаметно задремал. Когда я проснулся и глянул на часы, был уже третий час. Ничего себе поспал, подумал я и стал собираться домой. Надо было погладить брюки и рубашку и подготовиться к вечеринке. Я уже никого не искал, понимая, что это бесполезно, и пошёл домой. Но всё же решил пройти мимо того места, где мы расстались с Леной. Недалеко от него ребята, как и тогда, играли в волейбол.

 Я засмотрелся на них и вдруг споткнулся и чуть не упал. Я увидел её. Пришла всё же. Зная, что может здесь встретить меня. Наверно, это неспроста, обрадованно подумал я. Сказала, что мы не должны встречаться, и всё-таки пришла на то же самое место. Зачем ей это? За этим что-то кроется. Миледи наверняка что-то задумала. Надо же, искал её целый день, а она сама нашлась. Подумал я с улыбкой. У меня моментально поднялось настроение и появился какой-то кураж. От радости я готов был бежать к ней вприпрыжку. Она лежала на животе и разглядывала какой-то глянцевый журнал. На ней был яркий узкий купальник, а на голове эффектная шляпа с широкими полями и тёмные очки. Выглядела она потрясающе. Красивый купальник, эта шляпа и очки ей очень шли и привлекали внимание окружающих. Пока я шёл к ней, я заметил, как мужчины украдкой пялились на её роскошную фигуру в цветастом купальнике, а женщины, недовольно кривясь, ревниво поглядывали на неё и на своих мужичков.

Подойдя к ней сзади, я спросил её: «Женщина, я вам не помешаю, если прилягу здесь?»
- Конечно помешаете, — сказала она, повернувшись ко мне.
- Ах, это вы. — Притворно вздохнула она, как будто не узнала меня. — Вы такой обидчивый, что я не решаюсь отказать вам. Располагайтесь, раз пришли.
- Спасибо большое, а я и не надеялся.
- На что вы не надеялись?
- Что вы снизойдете до меня и позволите здесь приземлиться.
- А вы что, лётчик?
- Почему вы так решили?
- Насколько мне известно, приземляются только пилоты.
- Да, вы правы, а ещё и парашютисты.
- Так вы парашютист?
- В мечтах.
- А, понятно.
- В мечтах увидеть вас снова. И восхититься вашей красотой. Она засмеялась.

- Вы только посмотрите на него. Прикидывался таким скромненьким, а на самом-то деле, оказывается, он совсем не такой. Смотрите-ка, какой шустрый. За словом в карман не полезет.
- Так у меня карманов-то нет, я в одних плавках пришёл.
- Да. Ну, значит, вам даже и в карман не надо лезть, это у вас природный дар.
- Да. — Согласился я, польщённый её словами.
- Морочить женщинам голову, неся всякий вздор. — С усмешкой сказала она.
- Вот, значит, как. Я к вам с открытой душой, стараюсь говорить с вами поэтическим слогом, чтобы усладить ваш слух и очаровать вас. А вы меня...
- А что я вас?
- А вы меня, — тут я, выдержав паузу, выпалил: «Фэйсом об тэйбл».
- Ну зачем же так. Во-первых, здесь и стола-то нет, об который я могла вас вашим фейсом, — тут она несколько замялась, подбирая, видимо, слово поделикатней. — Об который я бы вас смогла приложить, а главное, зачем же портить такой привлекательный товар? Улыбнулась она.
- Серьёзно? Обрадованно воскликнул я. Вы так считаете? Я когда вас вижу, на меня находит вдохновение и хочется поэтическим слогом выражать свои возвышенные чувства, но вы меня...
- Так вы ещё и поэт ко всему? — Прервала она мою тираду.
- Да нет. Просто, когда я вас увидел, меня посетила муза.
- Ну, в общем, как-то так, — замялся я, не зная, что ей ответить.
- Ну так почитайте мне что-нибудь.
- Да. Ну что же, попробую. Раз вы этого желаете.

Я вам пишу, чего же боле.
Что я могу ещё сказать.
Теперь я знаю, в вашей воле.
Меня презреньем наказать.
 
- Ну, это пошло и глупо. Лучше бы ты этого не говорил. — Остановила она меня, пренебрежительно махнув рукой. — Я ждала другого, мне вначале показалось, что ты более продвинутый. А ты, оказывается, просто обычный, заурядный... И, не договорив, замолчала. Разочаровал ты меня. Пойду лучше искупаюсь. Чем слушать весь этот вздор.
- Ой, простите. Я перепутал стихи от волнения. Это не мои, я извиняюсь. Мои вам, наверно, не понравятся, я же не поэт на самом деле. Но после ваших слов я всё их вам прочту. Вот, слушайте.

Я к вам спешу, чего же боле.
Теперь я знаю, в вашей воле
Моей несчастною судьбою управлять.
Я без лукавства вам хочу сказать.
Вам просто удалось меня околдовать.
Меня испепеляет неистовая страсть.
И я готов к твоим ногам припасть.
Но в равнодушном и холодном взоре
Я чувствую лишь твоё тайное желанье
Увлечь меня, но вовсе не любить.
А насладиться какой-то местью тайной.
И затем жестоко и коварно погубить.
Душой я чувствую, твой замысел ужасен.
Но, очарованный тобою, поверить в это
Не могу и не хочу, и я на всё согласен.
Что движет вами, что станется со мной?
Не ведаю, и я смирился со своей судьбой.
Но лишь бы только рядом быть с тобой,
Ласкать тебя, своей любимой называть.
И на судьбу коварную мне наплевать.
Я отдаю её тебе, она в твоих руках.
Теперь тебе придётся судьбу мою решать.
Мне остаётся лишь с надеждой ожидать,
Что своею пылкой страстью лёд холодной
Мести в твоем сердце сумел я растопить,
О ней своей любовью заставил позабыть!

 - Ничего себе. Ты что, сам это сочинил?
- Да так, нацарапал экспромтом. Я же не поэт. Нашло вдохновение от встречи с тобой. Твоего очарования, твоих влекущих чар и под воздействием винных паров. Сознаюсь. Принял немного, когда писал. Что-то такое нашло... Я вообще-то стихи не пишу, а тут вдруг нашло вдохновение. Я и не думал тебе их читать. Думал, высмеешь меня и разнесёшь в пух и прах. Они вроде бы так себе, не очень... Но, разочаровав тебя, читая строки великого поэта, а не свои, и услышав твои слова, осуждающие меня, что я так не к месту их прочитал. Я же думал превратить всё в шутку, но неудачно как-то получилось, и это явно не понравилось тебе. Вот я и решился всё же тебе их прочесть.
 А знаешь, мне понравилось. Главное, с чувством написано. И стиль у тебя какой-то вроде как старинный, романтикой прошлых веков отдаёт. И начало специально под стихотворение Пушкина подогнал. Да, не ожидала я такого. А ты у нас, оказывается, интеллектуал.
- Теперь ваша душенька, надеюсь, довольна.
- Ну что тебе сказать. Ты очень вовремя эти строки из сказки про золотую рыбку вспомнил, дорогой мой, там очень хорошо написано, чем всё кончается, когда хочешь чего-то сверх меры. Надеюсь, ты понял меня.
- А где же твоя девушка?
- Какая девушка?
- А у тебя что, их не одна?
- Та самая. Волейболистка.
- Ах, вы о Маше. Так я ей не понравился, и она ушла от меня.
- Ой ли, что-то не верится. Видела я, как она на тебя смотрела.
- Отвергла она меня, так же, как и вы. Вот я хожу и страдаю, всеми покинутый. Хоть иди и топись.

- Так в чём же дело? Иди топись, если решил. Море рядом.
- Как это жестоко и бессердечно. Теперь я вижу, что очень правильно я про вас это написал. Вы только и мечтаете, чтобы погубить меня. Только за что, не понимаю. Я, в отличие от вас, искал вас целый день. Надеясь увидеть хоть краем глаза.
- Я же вас предупреждала о том, чтобы вы меня не искали и нам не надо встречаться.
- Я помню, но это оказалось выше моих сил. И вот он, жестокий финал.
- Ладно, хватит разглагольствовать, ты же собирался куда-то идти, так иди. Может, дорогу показать, чтобы не заблудился, или за ручку отвести.
- Какая бессердечность. Нет чтобы утешить, приласкать, сама тянет в воду, чтобы посмотреть, как я буду тонуть. Такая с виду чудесная женщина и такая жестокая. Я даже про себя вас называю Миледи.
- Это почему?
- Зачем об этом спрашивать, вы очень схожи с ней. Такая же бессердечная, жестокая и коварная. Это хорошо, что у вас нет кинжала. Думаю, при случае вы так же, как и она, не задумываясь, пустили бы его в ход.
А вы хоть придёте ко мне потом, когда я утону, чтобы цветочки положить?
- Приду, - насмешливо, с вызовом сказала Лена.
- А какие цветочки ваши любимые?
- Не знаю. Розы, наверно. Да я вообще-то разные люблю. Тогда уж лучше я вам их принесу.
- Как это? Я же не собираюсь топиться.
- А зачем вам топиться, я вам в кафе их принесу, где мы встретимся и отметим моё чудесное спасение. Вы же, надеюсь, не будете возражать? Это ведь намного приятней, чем ходить на погост одной. Чувствуя угрызение совести за погубленную вами душу. Тут она рассмеялась и сказала: «Смотри-ка, какой он вёрткий, уже в кафе меня тащит. Из любого положения выкрутится».
- А если я не соглашусь?
- Тогда я выполню своё обещание. И учтите, оставлю перед этим записку, что во всём виноваты вы. Вы меня оттолкнули и погубили невинную душу, любящую вас. Не успокоили, не протянули руку, а пнули ногой, чтобы я быстрей свалился в пропасть. И тогда весь пляж будет показывать на вас пальцем и восклицать при этом: «Люди, смотрите. Вот она, жестокая погубительница. Сгубила прекрасного юношу».

- Так ты ещё и шантажист, оказывается. Вы только посмотрите на него. И как сладко поёт. Прямо заслушаться можно. Да, что сказать, фантазия богатая у тебя. Недооценила я твои способности, невинной овечкой прикидывался, а ему, оказывается, палец в рот не клади. Представляю, скольким женщинам голову заморочил. И скольких женщин пытался соблазнить, вернее, не только пытался.
- Не одной. Вернее, ни одной. Ни одной, кроме вас.
- Вы посмотрите на него. Даже не отпирается. А с этой, как ты её назвал, Машей, что, не вышло?
Я предан только вам. Разглагольствовал я, окрылённый её вниманием, и что ей нравились мои шуточки и приколы, и что она была в хорошем настроении и, смеясь, поддерживала наш шутливый разговор. Я, как говорится, был в ударе. И он действительно последовал незамедлительно, но несколько иного свойства.
Глянув в сторону моря, я вдруг увидел Машу. Она стояла рядом с группой играющих волейболистов и смотрела на меня. Рядом с ней стоял коренастый накачанный парень и что-то ей говорил. Я опешил и не знал, как быть. Как не вовремя она появилась. Только у меня с Леной начали налаживаться отношения, и на тебе. Сейчас она меня отошьёт и пошлёт подальше. Вернее, к Маше. Которая не давала ей покоя и к которой она всё время меня отсылала.
 
 - А это не твоя ли Маша там стоит? — сказала она, тоже посмотрев в ту сторону, где она стояла. — Легка на помине. И чего это ты так растерялся, словно нашкодивший кот. Что, соблазнил девочку и бросил? Ко мне решил переметнуться? Одной тебе мало? А она отчаянная, смотри-ка, как у неё глазёнки-то горят.
- Да это вам, тебе, — путался я в словах, — просто показалось.
- Да я её едва знаю. Мы только познакомились.
- Ой ли, дорогой. Ну иди к своей Маше, чего стоишь как вкопанный.
Я не знал, что делать. Глупо всё как-то вышло. Я ведь эту Машу вообще не знал, не успели толком и познакомиться. И сейчас она мне сильно мешала, так не вовремя оказавшись здесь. Я даже стал злиться на неё. Чего она сюда заявилась? Ведь видела меня с Леной. Должна была и догадаться, что к чему.
— Да я её совсем не знаю. — Сказал я Лене. — Мы познакомились, когда я играл с ней в волейбол.
— Какие же вы, мужики, трусливые иногда бываете и как любите врать. — сказала Лена.
Но дальше произошло то, чего я совсем не ожидал...
               
       Продолжение см. глава 6. Странное знакомство и неожиданный финал.