Почти заклятье колдуна. Глава 19

Глава 19 Селена

Ива поднялась к кромке оврага и всмотрелась в поле боя. Рог продолжал звучать, властно, призывно. Он звучал со стороны степного войска и требовал переговоров. Со стороны валгалийского войска выехало несколько всадников, они направлялись к белым флагам, которые держала кучка переговорщиков со стороны степняков.

На поле боя было страшно смотреть. Большая часть степной конницы погибла или погибала. Ива заставила свой взгляд не задерживаться на кровавых деталях, а скользить дальше, туда, где шли переговоры. О чем они были? Степняки, поняв, что конница разбита, пытаются о чем-то договориться с валгалийцами? Хорошо бы…

Степная пехота, стоявшая в отдалении и ждавшая своего часа, неожиданно в одном месте расступилась и пропустила большой фургон, который подъехал к группе переговорщиков. Один из валгалиан – переговорщиков неожиданно поскакал сквозь все поле боя к их оврагу.

Ивы подняла руку, давая ему знать, что волхи его видят и ждут. Это был их старый друг, советник валгалийского главнокомандующего.

— Степняки привезли на поле боя детей, бывших слухачей короля, и угрожают их убить, если волхи не явятся на переговоры.

Ива оглянулась на подошедших сзади волхов. И без слов было понятно, что все они пойдут на переговоры, даже Корния, которая уже почти пришла в себя после того, как побывала под заклинанием.

А еще она вспомнила письмо Лионны, в котором девочка говорила, что с ней в одном подвале находятся дети – бывшие королевские слухачи, те, которые когда-то могли слышать мысли, а потом оглохли. А что, если это были те самые дети? Что если их привез на поле боя Костей ради какой-то своей подлой цели? И тут же, следом за этой мыслью, пришла следующая. Если он привез этих детей, возможно, среди них и Лионна?

Еще не доходя до места переговоров, Ива поняла расклад. Десятка два детей стояли, окруженные лучниками, у фургона. Лионны среди них не было. Два высоких валгалианина, держа руки на мечах, хмуро смотрели на лучников, пытаясь понять, в какого рода ловушку они попали во время неожиданно объявленных переговоров. 

Из-за повозки вышли несколько человек. Один был очень бледным юнцом с испачканным кровью лицом, с наспех перевязанной рукой и в помятых доспехах. Неужели сам юный король? За ним шли два оруженосца, тоже очень молодые. Их вел за собой высокий статный мужчина с бородой и пронзительными черными глазами.

— Костей, — прошептал голос за спиной у Ивы. Голос принадлежал Зоркому, который, конечно же, умудрился просочиться на поле боя, затесавшись в толпе волхов. Кто бы сомневался! Разве Зоркий смог бы остаться в стороне от боя?

Костей самодовольно оглядел волхов, нисколько не смущаясь и явно наслаждаясь всеобщим вниманием. Юный король по сравнению с ним выглядел бледной тенью.

— Спасибо, благородные волхи, что пришли на наш зов. Понимаю, что ваше решение было не совсем добровольным.

Костей сделал паузу, попытавшись изобразить на лице уважение, но получилось криво, скорее презрительно, чем хотя бы слегка вежливо.

— Нет, я не собираюсь просить вас сдаться в плен, так унижать я вас не буду. Забирайте детей и просто не вмешивайтесь в битву. Вот и все, что нам нужно. Мне достаточно вашего честного слова, знаю, что могу на него положиться.

Из-за спины Ивы послышался голос Корнии, ответившей за всех «согласны». Волхи не могли бы поступить иначе.

По команде Костея лучники как один опустили луки. Самый маленький мальчик перестал плакать. Дети бросились к волхам, и те постарались поскорее заслонить их от лучников своими спинами.

Костей считал, что сумел представить все так, что, по сути, обязал волхов принять его условия, не дав им сказать ни слова. Юный король стоял совершенно безмолвно, ошеломленный скоростью происходящего. Он был явно поражен той ловкостью, с которой Костей провернул договор с волхами, избавиться от которых на поле боя значило немало. Это Ива не могла не признать.

Костей стоял, сложив руки на груди и самодовольно улыбаясь. Буквально в двух шагах от переговорщиков продолжали умирать степные конники, которых никто не удосужился унести с поля боя. Задыхались от криков раненые лошади. По обе стороны от побоища стояли две пехоты, степная и валгалийская, готовые кинуться в бой в любую секунду. А Костей был спокоен, даже весел, словно разыгрывал сцену.

Он явно еще не закончил свое представление. Их ожидал еще один акт.

И, словно в подтверждение мыслей Ивы, Костей вытащил из фургона походный стул и театральным жестом предложил юному королю сесть. Юнец явно с облегчением на него опустился. Ива начинала все лучше и лучше понимать тех, кто случайно или нет оказывался под влиянием обаяния Костея, его кажущейся смекалки и обходительности. Этот бородатый человек с благородной осанкой был воплощением уверенности в себе и непринужденности.

«Смотри, как бы бахвальство тебя не подвело», подумала Ива. Довольно опасно разыгрывать спектакль перед лицом волхов, вооруженных, временно согласившихся с условиями, но далеко не сломленных.

— Вы настоящий герой, Ваше Величество, — говорил тем временем Костей. — Но, как видите, без моей помощи бой вам не выиграть. Вы ранены, вам нужен лучший советник, чем тот, что у вас есть. Тот, кто знает врагов и друзей.

— Не себя ли ты имеешь в виду? — Ива впервые услышала голос юного короля, раздраженный и больной. Он пытался быть ехидным, но голос срывался.

— Возможно, — спокойно ответил Костей. — И у меня есть свидетель. Тот, кто знает меня и мои способности со времен, когда я вел переговоры с колдунами в их городе за Черным Лесом. А ведь без колдунов бой уже был бы проигран. Мы понесли потери, но мы еще не проиграли. И мы можем выиграть, если вы примете мою преданную службу.

Костей слегка поклонился королю. 

Колдуны помогли в бою? Ха, Ива внутренне расхохоталась. Колдуны, по сути, были сметены с лица земли лешими. Костей, однако, все представил по-своему. Нельзя было отказать ему в смекалке. Момент для рискованных переговоров о месте главного военного советника был выбран неплохо.

Юный король смотрел на Костея презрительно, но молчал, и тот счел, что это был знак действовать. Он едва заметно кивнул лучникам, которые направили все свое внимание на фургон.

Ива оглянулась на волхов и незаметно кивнула Корние. Момент, чтобы покинуть поле боя и увести детей, был самым подходящим.  Верная подруга кивнула, поняв ее. Ива не столько услышала, сколько почувствовала, что часть волхов ушла, уведя детей. Но ушли не все. Кто-то остался, чтобы не привлекать внимания Костея к ушедшим. Ива ощущала их присутствие у себя за спиной. Она сама останется на переговорах до последнего, чтобы понять, что происходит. А еще она ощущала, что у нее за спиной остался стоять Зоркий.

Дверь фургона открылась, и оттуда вышла Лионна, очень бледная, прикрывающая глаза рукой от солнца, растерянная. Сзади ее подталкивал солдат. Почему-то Иве показалось, что следом за Лионной солдат вытолкнет и Ару, но приемной дочери Ивы в фургоне не было, и Ива вздохнула с облегчением.

Король Стерх выглядел настолько изумленным, что даже встал со стула. Он совершенно не ожидал увидеть Лионну на поле боя. Впрочем, Костей, видимо, и рассчитывал на эффект шока.

— Я вижу ты знаешь Лионну, — голос Костея звучал вкрадчиво. — Мы с Лионной старые друзья. Правда, Лионна?

Девочка нерешительно кивнула. Она озиралась по сторонам, но, видимо, так много времени провела в темноте, что почти ничего не видела. Не видела она и волхов. К тому же ее со всех сторон окружали лучники, которые для вида опустили луки, но держали стрелы на натянутой тетиве. Их Лионна, скорее всего, все-таки заметила.

— Лионна знает, как сложно было призвать на помощь колдунов, правда, Лионна? Она была в городе колдунов и знает их могущество. Кроме того, она и сама не лишена могущества.

И снова Лионна кивнула.

— Про то, что она колдунья, я уже и сам догадался, — нахмурился Стерх. Он смотрел на Лионну пристально.

Ива, которая знала о том, что случилось с Лионной в замке, заметила, как по лицу Костея пробежала тень сомнения. Он-то думал, что юный король встретит Лионну восторженно. А Стерх, похоже, был чем-то недоволен. Неужели Костей просчитался?

— Кому угодно зубы заговорит, а потом еще и в сон погрузит, правда, Лионна? – словно подражая манере Костея, сказал Стерх. Он снова опустился на стул и скрестил руки на груди.

Ива видела тень удивления на лице Костея. Что же произошло в замке? Усыпить Стерха могла только Ара, тем самым задержав начало битвы. Наверняка так все и было. Как бы то ни было, Стерх явно был не так уж и рад видеть Лионну, и это явно озадачило Костея. Но что-то менять на ходу было уже поздно, Костею явно ничего не оставалось, как разыгрывать все ту же пьесу.

— Расскажи его величеству обо мне, — Костей вкрадчиво обратился к Лионне.

А Лионна вдруг в упор взглянула на Иву, разглядев ее в толпе. Видимо, ее зрение постепенно приспособилось к дневному свету. Потом девочка быстро поднесла руку к губам, и Ива поняла, что она заметила Зоркого.

Иве хотелось крикнуть Лионне, «говори то, что он от тебя требует, не рискуй собой», но Лионна почему-то медлила и молчала.

Сердце Ивы сжалось от страшного предчувствия. Возможно, девочка просто не могла врать о Костее перед лицом Зоркого. Лучники тоже напряглись. Ива почувствовала какое-то шевеление у себя за спиной. Зоркий? Или кто-то из волхов подвинулся чуть ближе?

— Я вот что скажу, — запинаясь, проговорила Лионна. Лучники слегка подняли луки. Так, чтобы Лионна видела, что они могут выстрелить в любую секунду. Но это движение предназначено было для Лионны, не для короля. Для него исповедь Лионны должна была прозвучать как полностью добровольная.

Ива хотела закрыть глаза, уже зная, что сейчас услышит и увидит. Но не смогла этого сделать.

— Костей негодяй, каких мало. Каждое его слово ложь.

В моменты страшного напряжения у Ивы просыпалась способность, доставшаяся от ей от предка-насекомого, воспринимать время замедленно. С ней это и сейчас случилось. Она видела, как стрелы сорвались в полет по направлению к девочке. Еще видела, как мимо нее пролетел черный обломок камня, похожий на нож, и полетел в грудь Костею. Рука, бросившая нож, была рукой Зоркого.

Никакая победа на поле боя не искупит смерти девочки …

Вот теперь нужно было закрыть глаза, чтобы не видеть, как стрелы пронзят Лионну, но веки закрывались слишком медленно, поэтому в последний момент она стала свидетелем того, как стрелы остановились в своем полете, чуть не долетев до Лионны.

Мир застыл. Ива больше не могла пошевелиться. Звуки боя тоже смолкли, словно на мир упал какой-то огромный колпак.

Фигура в белом, которую она заметила еще в овраге, была единственной, кто двигался. Это была та самая женщина, которая присоединилась к волхам в овраге и которую не узнали Ива и Корния. Сначала Ива видела фигуру боковым зрением, потом со спины. Неизвестная подбежала к Лионне, схватила стрелы, застывшие в воздухе, и бросила их на землю.

— Ты, ты и ты, — сказала женщина, поворачиваясь лицом к Иве и указывая пальцем на нее и еще двоих у нее за спиной. У женщины были очень светлые волосы и пронзительный взгляд. — Уведите девочку с поля боя. Быстрее, у нас мало времени.

Ива шевельнулась и поняла, что к ней вернулась способность двигаться. Она бросилась к Лионне, и одновременно с ней девочку подхватила Корния. Зоркий стоял у Корнии за спиной, тоже готовый помочь. Все остальное оставалось застывшим и немым.

— Спасайте ее, — сказала женщина. — А я должна покинуть поле боя, я нужна сейчас в другом месте. Даю вам еще минуту, постарайтесь быть как можно дальше отсюда. Я желаю вам победить!

Последние слова женщины прозвучали уже издалека. Бегущие не медлили. Они не успели добежать до оврага, когда поле боя ожило. Но они были достаточно осторожны, чтобы не дать себя ранить. Грохот боя взорвал тишину заклинания, но не замедлил их бег.

— Вот что такое настоящее заклинание купола, — задыхаясь от бега, крикнула Иве Корнея. — Ты видела? Все поле боя было застывшим! Ни один человек не пошевелился!

— Думаешь, это была Селена? — так же на бегу ответила ей Ива.

— Конечно! А как она остановила стрелы! Вот что такое настоящая магия!

Зоркий был последним, кто добежал до оврага, потому что на бегу он постоянно оглядывался. Светловолосая фигура, спасшая Лионну, исчезла сразу же, как только они покинули место переговоров, растворилась в воздухе. Костея тоже нигде не было видно. Две столкнувшиеся пехоты погребли под собой и место переговоров, и всех, кто там оставался, даже короля.

Зоркого не оставляла одна мысль все время, пока он бежал к оврагу. Он заметил, что, когда Селена собрала застывшие в воздухе стрелы, она не стала трогать нож, летевший в Костеево черствое сердце. 

Что случилось, когда мир ожил? Нож все-таки долетел до своей цели?