Путешествие на родину

Глава 1
 
Мы давно мечтали: "Вот поедем в Садовку, на речку сходим, на курган, водички из колодца под курганом попьём..." Об этом разговор заходил всегда, когда мы встречались вместе: брат, сестра и я. Мы любим с сестрой свой Тихорецк, брат привык к Кудымкару в Пермском крае. Приросли, обжились на новых местах. Завели семьи, нарожали детей и внуки уже есть. А у старшей Жени и правнучке уже два года.

   А мечта побывать в родной деревне Камено-Садовке, что в Новохопёрском районе Воронежской области, не давала покоя. Там прошло наше босоногое детство. Оно звало нас к себе, манила родная речка Савала, снилось большое и многолюдное село.
"Босиком, утопая в пыли...", "Я на озеро детства когда-то приду..." рождались в моих стихах строчки, и эти стихи получались самыми лучшими, как мне казалось...

   Наконец мы договорились и выехали второго апреля из Тихорецка, а брат Саша ещё раньше из Перми, чтобы встретить нас в Новохопёрске. Для нас с Женей путь был недолгим, а вот Александру пришлось проехать на машине около двух тысяч километров. Но прибыл он вовремя и не только встретил нас, но успел снять гостиницу в Новохопёрске. Нас не огорчило даже то, что это была комната с тремя диванами, без телевизора и прочих признаков цивилизации, и  с удобствами на улице. Хорошая гостиница была на ремонте.

  Мы бросили сумки в номере и не отдыхая, не перекусывая, скорее отправились в Садовку. По дороге накормили брата домашними пирожками с картошкой. А он, уплетая пирожки, взахлёб рассказывал, что дорога до села уже асфальтированная, он проверил.
   - Я не удержался, - говорил он, - и проехался до околицы. Время у меня было до прибытия вашего  поезда.
   А мы крутили головами в разные стороны и оглядывались вокруг. В своём степном краю мы отвыкли от леса,  а тут он представал перед глазами во всей своей красе.
   Попробуйте и вы представить себе ряды стройных белоствольных берёз в ореоле свисающих серёжек, покачивающихся от лёгкого ветерка. Деревья как будто  кто-то подбирал: все высокие, ровненькие. Стоят такие гордые своей почти нагой красотой и потряхивают веточками, серёжки вздрагивают, колышутся как у девицы в ушах. А за берёзами в глубине просматриваются елки, сосны, зелёные и пушистые, с яркой, умытой весенними дождями хвоей.

Глава 2

Неожиданно лес заканчивается, и мы выезжаем на простор. Дорога идёт по высокому бугру, а внизу открывается пойма реки Савалы. Начинается разлив и вода стоит во всех низинах. Пока только в низинах. Но мы знаем характер нашей реки детства: она примет в себя все снега и весенние дожди и станет огромной. Она доходила до самых домов, и мы играли на берегу, забегали в воду. Я помню, что вода была прозрачной, и на дне виднелась уже появившаяся первая зелёная трава.

   Как-то раз Женя меня хотела наказать за какие-то мои детские проказы и погналась за мной. Я бежала от неё по лугу в одних чулках и с разгону забежала в воду. Удивительно, но вода была тёплой! Это я до сих пор помню. Сестра кричала:
   - Выйди из воды! Простудишься!
   А я отвечала ей:
   - И не простужусь, не простужусь! Вода тёплая!
   И с удовольствием бегала по травке, на которую пришла эта удивительная тёплая вода. А когда вышла, оказалось, что чулки у меня чистые.

   Сёйчас я знаю, что в Новохопёрской аномальной зоне, где так близко к поверхности расположена энергетическая оболочка Земли, такое бывало. Потому что дома говорили: начался тёплый разлив. Значит был и холодный!? А потом  тёплый. И вода была прозрачной, потому что речка Савала даже сейчас признана самой чистой рекой Европы.

   И вот она перед нами - долина самой чистой и самой любимой реки. С дороги, которая на возвышенности, хорошо видно русло и начинающийся разлив. Над землёй стоит туманная дымка, но даже через неё просматривается Садовское кладбище. Сердце сжимается..., там левее начинается улица... И в одном из её крайних домов мы появились на свет.

Глава 3

Мы ехали дальше по дороге и вспоминали о том, как раньше во время разлива добирались до города на баркасах. Были случаи, что лодка сталкивалась со льдинами и переворачивалась. Поэтому мы всегда боялись, когда мать или бабушка уплывали в город на рынок. Припомнился и случай, когда после разлива ударил мороз и вся вода вокруг замёрзла. Лёд был тонкий, но людям нужно было идти по делам в город. Они рисковали, но шли. И наша мама тогда провалилась в воду. Хорошо место было не очень глубокое.

      И мне пришлось по такому тонкому льду ходить на разъезд Плаутин и встречать бабушку с поезда. Лёд трещал и прогибался, а я шла, перебарывая страх, и тащила за собой санки. Мама сказала, что с мешками мы с бабой Маней точно провалимся, и что груз нужно везти на санках. Тогда мы благополучно вернулись домой. Господь нам помог...

     А теперь асфальтированная дорога была поднята высоко и вряд ли её закроет вода. Да и разливов таких уже не бывает,- сказали нам в Новохопёрске. А вот и мост! Тогда он был из брёвен, шаткий и разбитый, но исправно служил все послевоенные годы. После половодий его подправляли, и он опять был связующим звеном Садовки и Новохопёрска. Была и  другая переправа, по ближнему пути. Лодочник перевозил людей, перебирая деревяшкой по проволоке, натянутой через Савалу.

     Мы приходили на берег и кричали:
    - Перевозчик! Перевозчик! - Он приплывал и мы садились в лодку. Иногда я специально просилась с бабушкой, чтобы прокатится на лодке. Она меня брала с собой. Давала перевозчику денежку и он катал меня на тот берег и обратно. А баба Маня шла в город. Её до сих пор помнят в селе. Марковна была для них  настоящим снабженцем: щётки для побелки, синьку и зелёнку для подкрашивания извести, краски для яиц, швейные иголки, нитки, резинки и другие необходимые вещи привозила она женщинам. А покупала у них  пуховые платки и возила их на Кубань для продажи. Она была коммерсантом, а по тем временам это называлось спекуляцией и за неё сажали в тюрьму. Но никто никогда её не выдал, хотя времена были опасные. Вот такие они люди — Садовские!


          Да, вот так и звали друг друга односельчане — садовские. Мы въехали в село и нам предстояла встреча с земляками. Первую остановку сделали у  старого колодца. Оказалось, что все мы помним его. К колодцу была протоптана тропка, она и сейчас вьётся от домов и как бы напоминает нам: ваши маленькие ножки тоже ходили по этой дорожке.

Глава 4

Мы медленно едем по центральной улице села. Внимательно вглядываемся в каждый старенький домик. Может и наш ещё стоит, пусть совсем в руинах, но так хочется, чтобы он был! Приходят на ум строки из моего стихотворения:
 Стало много пустых домов,
В них зияют зеницами окна.
А в садах заросших дворов
Одиноко деревья мокнут...
   Картина очень похожая. На месте многих подворий заросшие бурьяном пустыри. Встречаются совсем развалившиеся домики и хибарки под соломенными крышами, в которых ещё живут люди. Это убожество, кажется, должно убить нашу радость. Но мы улыбаемся, хоть немного грустно, но всё же улыбаемся! Брат останавливает машину напротив двух завалюшек. Один дом с уже  дырявой крышей,  покосившимися стенами  и пробоинами как после обстрела. В окнах другого мы видим занавески.

   Мы выходим из машины и начинаем громко обсуждать: может ли эта хата- разбитка быть нашим домом? Из ворот соседней, что с занавесками, выходит женщина. И не может нам ничем помочь. Она приехала намного позже в деревню и не знает, кто жил раньше по соседству. Фотографируем эти два домика и также медленно едем дальше, узнавая как будто бы некоторые места. Но это только догадки, что здесь жили Полуночкины, а здесь Быстровы, а здесь был большой пустырь...

   Поворачиваем на улицу, где было правление, школа, магазины, клуб и руины храма. А ещё памятник, который вместе с архитектором строила наша мама. Она была подсобником у этого доморощенного ваятеля. Это он так представлялся, мол, я архитектор. И соорудил шпиль на постаменте скромненьких размеров. Но деньги за это получил приличные и матери хорошо заплатил колхоз. Именно после того, как она получила эти деньги, было решено переезжать в Тихорецк, на родину бабушки и мамы. Теперь, если ещё продать дом в Садовке, должно  было хватить денег на покупку жилья в городе.

   Ничего мы уже не увидели вокруг площади перед школой, ни магазинов, ни клуба, ни старинной часовни храма, только памятник, закованный в железные листы и увеличенный почти вдвое, стоял на своём месте. И три здания нашей любимой школы, ещё не совсем развалившиеся, выглядывали из зарослей кустарника.
   
Мы как потерянные ходили вокруг этого хаоса и улыбки постепенно сходили с наших лиц.

Глава 5

На пустынной улице то там , то тут стали появляться женщины и с интересом поглядывали на нас. А мы, ошеломлённые увиденным,  всё никак не могли прийти в себя. Было больно и обидно. Получалось, что от нашего детства ничего не осталось. Но тогда может кто-то остался? Ведь у нас были здесь брат и сёстры по отцу. Мы решили подойти к женщинам и расспросить про Башкатовых, которые возможно ещё живут в селе.

   Наши землячки оказались словоохливыми и, по-моему, очень обрадовались, что мы подошли к ним. Они с удовольствием  вспоминали нашу родню, где они жили, как прозывались по-уличному. Оказывается, всех Башкатовых звали Чупаткины за красивые волосы. Но вот где кто из них живёт сейчас, женщины не знали. Решили позвать самую пожилую тётю Шуру. Ей мол 92 года она всех помнит и обо всех всё знает. Оказалось - правда. Память у бабушки была замечательной! Она и нашу семью вспомнила и ещё две семьи нашего отца, и подтвердила:
   - У вас есть старший брат Николай, старшая сестра Катя и младшая сестра Надежда. А вот умирал ваш отец у Насти, первой жинки. Но где похоронен - того не знаю. И где ваши родичи проживают, тоже не знаю.

   Мы поблагодарили этих милых женщин, особенно бабу Шуру и в надежде на то, что сможем разыскать родных, направились в администрацию. Настроение наше улучшилось. Мы снова улыбались и бурно обсуждали, какие хорошие люди наши садовские! Такое живое участие приняли в наших поисках. Бабушку Марковну помнят, мать помнят, и разговаривали с нами как со своими, по-доброму и как радовались, что мы приехали.

   Когда пришли в администрацию, увидели, что нас там ждёт первая собеседница из домика с занавесками.
   - Ой, думала, что вы уехали! Бегом бежала. Так и знала, что вы к главе заедете. Я вспомнила, мне рассказывала соседка, что ваш дом купила Лешка, потом Сибирка. Я вам покажу, где Лешкин дом был! Там уже одни камушки да бугорочек. А камушки-то от забора, что ваша мать сложила. У всех плетни были, а у вас каменный забор! Он ещё долго стоял. Дома уже не было, а забор всё был. Недавно только завалился.

    Мы обрадовались. Не забыли люди нас! Многое о нас знают и рассказывали друг другу о нашей семье. И опять поразились отзывчивости и неравнодушию земляков. Их святому отношению к памяти об односельчанах и об истории родного села.

Глава 6

Этот интерес к истории подтвердил и глава поселения Манаев Анатолий Иванович. Он нас тоже принял как хороших знакомых. Рассказал, что садовские жители прозывались цуканами, потому что  вместо "ч" произносили "Ц".  Цаплейка, коцерга, цаго тебе надо, поцаму... Да, мы вспомнили, именно так разговаривали старухи на улице. А ещё они звали детей домой: "Валькя, Манькя, Колькя!" Анатолий Иванович подтвердил:
  -  Да, да, окончания были мягкими, а "г" очень твёрдое. В Каменке всё больше казаки жили, они хэкали, а садовские гэкали. И враждовали между собой, казаки дорогу кацапам уступать не хотели, а те тоже гордые. С севера, с Архангельской губернии выходцы, суровый народ! Их местная барыня на собак выменяла. Десять семей приехали сюда на жительство. От них и пошли все наши садовские.

   Глава много рассказал нам о родном селе. О том как процветали раньше колхоз и совхоз, как потом всё хозяйство было разорено начиная с 90-х. Раньше и ДК был и библиотека богатая, в кооперативных магазинах всего было вдоволь. А теперь Дом культуры сгорел, а восстанавливать не за что. Работы нет, люди разъезжаются, молодёжь в селе не остаётся. Одним словом, картина получилась неприглядная.
 
    - А ещё и новая беда к нам пришла. Тут поблизости никелевое месторождение обнаружено и скоро начнётся разработка. Будет шахта, отходы промывки будут сливаться в Савалу, а значит, будет отравлен целый регион. Ведь никелю сопутствуют радиоактивные элементы и другие вредные тяжёлые металлы. Самая чистая в Европе река станет самой грязной... Это место станет зоной экологического бедствия!

    Вот на такой печальной ноте закончил свой рассказ Анатолий Иванович.
   - А как же Хопёрский заповедник?! - спросили мы.
   - А кого интересует заповедник, если на кону такие деньги? - вопросом на вопрос ответил глава. Мы поняли, что Анатолий Иванович искренне переживает за своё село, за людей и разделяли эту озабоченность.

    На прощание глава сказал нам много приятных слов о том, что его растрогал наш приезд, и что он рад нашим душевным порывам и знакомству с нами. И посоветовал нам обратиться к заведующей почтой Нине Севастьяновой. Она свяжется с Новохопёрским отделением и может узнает адреса, проживающих в городе Башкатовых. А нам дал список возможных наших одноклассников, которых мы можем найти в Садовке.

    Нина оказалась приятной и симпатичной  женщиной и рада была нам помочь. Уже через полчаса мы знали адрес, по которому в Новохопёрске нас будут ждать и расскажут всё про нашего отца и родню. Мы поблагодарили Нину и расспросили о людях, которые были в списке одноклассников. И опять она нам помогла. Сказала, что прямо по улице, за магазином в ухоженном и опрятном доме живут Валя и Виктор. И что они и есть наши одноклассники, потому что года рождения у нас совпадают.

Глава 7

В это нарядный дом мы заходили с удовольствием. После многих убогих картин здесь веяло уютом, теплом и какой-то светлой радостью. Навстречу нам вышла хозяйка - женщина моего возраста. Мы поздоровались, представились друг другу, обнялись и Валентина сказала:
   - Мы недавно вас вспоминали. Думали как у вас судьба сложилась? Вы ведь самые первые из Садовки уехали. Потом уже другие потянулись в разные города. А мы вот тут на всю жизнь остались. дети, внуки приезжают на лето, места-то у нас сами знаете какие!

    И мы начали вспоминать наши школьные годы, бабушку Маню, маму, рассматривать фотографии. Потом пришёл Валин муж, который оказался Жениным одноклассником. Опять была буря восторгов и, конечно же, закончилось всё застольем. Это были замечательные часы общения с друзьями детства. Мы узнали обо всех, кого помнили. Валентина обладала особым даром, она знала обо всех: кто кем стал, кто куда уехал, кто за кого замуж вышел... Теперь она и про нас будет рассказывать другим. И это хорошо. Мы и хотели ведь, чтобы о нас знали земляки. Стыдится нашей семье не за что. Все мы стали достойными людьми и пусть нами гордятся односельчане!

   Мы с удовольствием фотографировались у русской печки, у кровати, заправленной по-старинному, меряли перед зеркалом пуховые платки и косынки. В Садовке все женщины занимались вязанием платков. Сестра Женя платков не вязала, она любила вышивать. А соседки ей говорили: учись мол, платки не будешь вязать, замуж никто не возьмёт, кому твоё вышивание нужно... Этот промысел до сих пор кормит жителей села и держит на плаву садовские семьи.

   Брат разыскал в этот день и своего дружка Василия. Пацанами они бегали на сельскую электростанцию и воровали там всякие гайки и болты. А потом к нам домой приходил Замул - он работал на движке, и мать отдавала ему запчасти, вытаскивая из карманов у Саньки.

   Через день перед отъездом, мы вернулись к нашим вновь обретённым друзьям и привезли им сувениры и подарки. Мы хотели, чтобы они запомнили встречу с нами. А ещё нам было приятно сделать для них что-то хорошее. И для Вали с Виктором, для Нины с почты, для Василия, Анатолия Ивановича...

   Но это было через день. А сейчас нам предстояла встреча с теми, кто знал наших родных, тех, кто носил фамилию Башкатовы, а по-уличному прозывались Чупаткины...

Глава 8

Благодаря Нине, мы ехали по точному адресу в Новохопёрск к семье Яковлевых. Они должны были связать нас с бывшей женой брата Николая, которая знала, где похоронен наш отец и где живут наши сёстры Екатерина и Надежда.
    Яковлевы гостеприимно встретили нас и предложили не только пообедать, но и остаться ночевать.  Мы искренне поблагодарили их и отказались, рассказали при этом, что нас накормили в Садовке Вороновы, и что мы на три дня сняли номер в гостинице.

    Уже был вечер. Мы проговорили с хозяевами дотемна. Теперь уже нас расспрашивали о нашем житье-бытье на Кубани. О том, как же Катерине (нашей матери) и бабушке Марковне удалось без хозяина поднять нас всех троих и дать образование. Оказывается, они знали, что наша мама тяжело болела последние годы жизни. Вот только мы не догадались спросить, кто рассказывал о нас нашим землякам.  Уходя от них, мы договорились, что завтра встретимся снова и к нам присоединиться Валентина, наша сноха, чтобы поехать в Еланку на могилу отца и брата Николая. Их похоронили вместе в одной оградке и смотрит за могилками дочка Николая, а значит наша племянница Наташа.

    Мы приехали в гостиницу и ещё долго возбуждённо обсуждали этот первый день на нашей родине. Давно уже у нас  не было столько впечатлений. Плохих и хороших одновременно. Мы жалели, что наше село приходит в упадок, что вместо домов, в которых жили  некогда знакомые нам люди, остались одни пустыри. Что не сохранилось ничего живого на нашем подворье. Даже огромный  погреб, единственный на всю деревню подвал из камня, был завален мусором. Сокрушались, что не удалось попасть в пещеру на кургане, куда мы залезали несмотря на запреты взрослых. Она завалилась и похоронила в себе все наши детские тайны.

    Но когда начинали говорить о людях, у нас поднималось настроение. Такого радушия и настоящей радости от встречи с нами, давно покинувшими эти края, мы не ожидали. Не зря мы хотели сюда приехать. Наша память хранила многое о родном селе. Теперь она сохранит образы дорогих сердцу земляков!

Глава 9

На следующий день мы собрались у Яковлевых и поехали вместе с хозяином Иваном к невестке Валентине. Забрали её и отправились в Еланку. По дороге Валя рассказывала:
  - Вчера мой младший сын пришёл домой, и сказал, что в гостинице поселились приезжие и одна женщина вылитая тётя Катя. Ну всё такое: и глаза, и лицо, и фигура и даже разговор похожий. Я не поверила. А потом мне Яковлевы звонят и говорят: приехали Башкатовы, ищут родственников. И я поняла, кто вы такие. А Катя - это ваша старшая сестра по отцу. Она в Волжском живёт, я туда на майские поеду и всё о вас расскажу. Тогда свяжитесь и будете общаться.

    Погода была в этот день -  не приведи Господь. Дождь,  слякоть, холодно, даже снег срывался. Заехали на рынок и купили резиновые сапоги, потому что понимали, что на кладбище в городской обуви мы не пройдём. Выбрали на рынке веночек и живые цветы, купили водки, конфет и печений для поминания. Беспокоились только о том, какая дорога  в Еланку.

   Нас успокоили, сказали, что дорога асфальтированная до самой деревни, но может быть уже залита талой водой. Разлив ведь. И правда, в трёх местах через дорогу уже переливались потоки воды. Но проехать было ещё можно. Опасность была в том, что вода прибудет  и  мы не вернёмся благополучно назад.

   Совещались недолго. Решили, что поедем. Когда ещё мы попадём сюда, а не побывать на могиле отца и брата мы не могли. Это было душевное, глубокое повеление. И мы рискнули.

   Приехали к дочке брата Николая, познакомились. Увидели её внуков. Мы и не знали, что у неё в доме есть малыши. Пожалели, что прибыли без подарков. Пообщались совсем коротко, так как боялись, что не успеем проскочить назад по малой воде и застрянем здесь до конца разлива. На кладбище Наташа с нами не пошла, осталась с внуками. Мы договорились, что будем общаться по Интернету и узнаем друг о друге как можно больше, потом  поспешили на кладбище уже пешком. Дальше на машине проехать было невозможно.

   Валя показала нам на кладбище могилки всех, кто был нам дальней и близкой роднёй. Мы помянули их, постояли на могиле отца и брата и пошли обратно. Удивительно, но дождь на то время, когда мы шли на кладбище и были там, прекратился. Даже не моросило. А как только мы сели в машину, он опять пошёл сильный и холодный, добавляя нам страха за проезд по залитой дороге.

   Боялись мы не напрасно.  Вода шла через дорогу уже мощным потоком. Хорошо, что была прозрачная, и было  видно дорожное полотно, иначе можно было съехать в кювет и поплыть в этом потоке вместе с машиной, не надеясь на помощь. Проезжая  по самой большой низине, мы все же черпнули водички, она залила под коврики в кабину. Но мы проехали! Облегчённо вздохнули и сказали вслух, не сговариваясь:
   - Слава Богу! Помог нам и у отца побывать и выбраться благопотлучно.

    В этот день мы попрощались со всеми новохопёрскими друзьями и решили, что назавтра мы отвезём в Садовку подарки и сувениры и как следует рассмотрим и пофотографируем город. Потому что это был на наш взгляд типичный русский провинциальный городок. Очень даже милый, наверное, потому что был нам не
чужой.

    Так закончилось наше путешествие на родину. Мы как бы почерпнули на родной земле новые силы, наши души наполнились светом  и радостью. И  теперь ничто не сможет погасить  этого святого огня. Он будет согревать нас своим теплом. Мы прикоснулись сердцем к нему....


            Апрель, 2012 г.