Я часть игры - продолжение

Что там, кто там, как там и где там за этим полуденным солнцем, за этими рыхлыми облаками, величественно проплывающими в сапфировых небесах, за этими горными грядами, украшенными белыми шапками снегов, за зелёными морями и бездонными океанами, за рыжебородыми пустынями, за скалистыми плоскогорьями, за полями, лесами, долинами, за нашими хрупкими одноразовыми жизнями, отчаянно цепляющимися за распадающиеся тела, за небесными пределами, за точкой отсчёта, за центральной стержневой чертой, отделяющей ещё живых от уже мёртвых?
Сквозь тёмно-фиолетовую ночь, сквозь неслышный шепот звёзд, сквозь сон, сквозь тишину, сквозь сердца стук, сквозь догорающий закат, сквозь времени струящийся поток, под этой истерзанной хроническими болезнями кожурой скрывается вечная частичка сознания, которая мечтала о счастье, которая когда-то думала, что завоюет этот красочный мир, которая верила, что она почти бессмертна, которая надеялась, что её время никогда не закончится, у которой были минуты ликования и апофеоза, и волны неудержимой радости уносили её в беспредельные сказочные небеса.
Жизнь пролетела, как шальной ветер над пустынной равниной, ещё одно очередное десятилетие осталось позади, её прежние желания, устремления и мечты растаяли как сон, как наваждение, как утренний туман.
Сколько ей осталось в этом распадающемся теле, куда она отправится, когда плоть её перестанет подавать признаки жизни, что ждёт её на другом берегу неудержимой реки забвения?
Живое человеческое тело и мёртвое содержат равное количество элементарных частиц, но в одном заперта душа, вечная частичка сознания, а во втором её нет.
Тело без души лишь кусок саморазлагающейся плоти.
Смерть, крадущаяся на цыпочках за спинами праздных, беспечных, легкомысленных, ни о чём не подозревающих бумажных, глиняных и полурастаявших пластилиновых человечков, она прокладывает себе дорогу по их хрупким, беззащитным, одноразовым телам.
Старость один из знаменосцев, генералов, флагманов смерти, у неё нет жалости, нет совести, нет чести, её не видно и не слышно, она подкрадывается тихо и незаметно, словно сумеречная тень, проникая в кровь, в кости, в чувства, в сознание, в движения, в мысли, в каждую клеточку, в каждую пору тела.
Отравленное орудие смерти, от неё нет лекарств, ей невозможно сопротивляться и ей противостоять, она сковывает мою плоть тысячами невидимых нитей, цепей, наручников и удавок.
Меркнущий свет угасающего дня сливается с густеющими сумерками и кружится с ними в медленном танце уходящей жизни.
Смерть неизбежно поджидающая каждого из нас, одного раньше, другого позже, одного дома, другого в пути, одного за праздничным столом, другого на поле битвы, одного в жарких объятьях женщины, другого в государственной Думе или президиуме верховного совета, одного внезапно, другого во время неизлечимой изнурительной болезни, все комбинации проигрышные, в этом мире нет ничего более обыкновенного, закономерного или будничного чем смерть каждого из нас!
Ты хотел перевернуть игру, ты был во всём уверен, ты расчитывал на свои силы, на свои знакомства, на свою удачу, на то, что тебе обязательно повезёт.
Всё пошло совсем не так, не по твоему плану и вот ты в общей нетерпеливой очереди на казнь.
Ты готов к смерти?
 
Шримад Бхагаватам книга 4, глава 29
Нарада: «Мирянину, погрязшему в суетных заботах недоступна мудрость небесных сфер.
«Я» и «Моё» заставляет бессмертную душу отождествлять себя с приобретённым телом.
Душа тешит себя надеждами на вечную жизнь, в то время как её тело угасает с каждым прожитым днём.
По истечении отведённого времени она в муках расстаётся со своим «Я» и «Моё», дабы обзавестись новым телом.
Отвернувшись от Бога, своего благодетеля, душа отдаёт себя на попечение иллюзии и ищет в ней своё счастье.
Действуя в разных состояниях наваждения душа определяет свой будущий телесный облик.
Как бездомный пёс душа бродит от двери к двери в поисках еды,в одном доме её бьют и гонят прочь, в другом накормят, прежде чем прогнать.
Одержимая бесчисленными желаниями душа скитается по миру, порой волею судеб она взбирается на вершину жизни, порой идёт ко дну, так рождается она без конца и края то в раю, то на земле, то в аду.
В странствиях душу сопровождают бесчисленные страдания, причиняемые силами природы, другими живыми существами и собственным умом.
Цель её жизни сводится к избавлению от мук, но это возможно лишь ценою самой жизни.
Как путник, что перекладывает тяжкий груз с головы на плечо, думая этим облегчить свою ношу, душа меняет один вид деятельности на другой, в надежде обрести умиротворение.
Добрые поступки не оградят от страданий, ибо причина страданий — иллюзия, а не кара за злые дела.
Чтобы прекратить кошмар нужно проснуться, но не бороться со злом во сне.
Дабы избавиться от страха нужно пробудиться, преодолеть иллюзию, которая вынуждает рождаться и умирать снова и снова.
Чтобы освободиться от иллюзии нужно безропотно предаться вездесущей Истине и принять Её в любом облике.
Кто не служит Истине, Господу Богу, не одолеет иллюзию, каким бы разумом, знанием и волшебными силами не обладал.
Кто доверился непорочной Истине, тот готов слушать о Ней вечно, чей разум не осквернён корыстью, тот не пресытится Истиной во веки веков.
Истина открывается тому, кто не ищет в Ней выгоды.
О, Государь, святые, чьих сердец не касается скверна и себялюбие, непрестанно прославляют личные свойства Верховного Владыки, кто пьёт ушами нектар повествований, текущий из их благодатных уст, свободен от заблуждений, не ведает телесного голода и жажды, страха и скорби.»
 
Я по-прежнему в пути, между прошлым, которое уже далеко позади и счастливым будущим, до которого я пока не дошёл.
Заканчивается молодость, внешний контур скрипит, осыпается, перекручивается, стонет и безнадежно трещит, вчерашние пластилиновые герои задыхаются, спотыкаются, опрокидываются на спину и растекаются липкими лужами по земле не добегая до финишной черты, утрачивая в процессе интенсивного движения наивность, беззаботность, юношескую свежесть и энтузиазм.
Время меняет ход игры, вплетает в себя нити человеческих судеб, у меня остается не так много пространства для маневра.
Я старая потрепанная книга, облезлая обложка, выцвевшие перевернутые страницы под толстым слоем страхов, болезней, обид, сомнений и морщин.
Смерть торжествует, я на празднике мёртвых и умирающих, большинство моих родных, знакомых, товарищей, врагов и друзей уже бесследно растворились во времени.
В будущем — смерть, в прошлом — всё то, что сделало её неизбежной, костер жизни догорел, остался только пепел, юность миновала, остались грусть и печаль.
В сердце пустота, чувства высохли, эмоции раскрошились, обиды потрескались, тело согнулось, надежды растворились в старости, огромные очки, за которыми не видно уставших глаз.
Сумерки — размытая граница между днём и ночью, между первым шагом и последним вдохом, между “да” и “нет”, смерть целует меня в шею ледяными губами, холодный ствол, направленный в висок, я плачу от безысходности, слёзы замерзают на моих щеках.
Не стоит рассчитывать на то, что каждый день тебе будет предоставлено завтра, часы на стене, на осыпающемся циферблате которых отсчитывается время, негромкое тиканье, каждая прожитая секунда оставляет свою незаметную отметину на моём лице.
Мои желания, мои привычки, мои надежды, мои интересы, мои чувства, мои мечты, мой возраст — всё это имеет значение только пока я жив.
Смерть заберёт все мои долги и обязательства, удачи и неудачи, надежды и разочарования, незавершённые планы и несбывшиеся мечты, и обнулит моё существование, всё, кем я был, исчезнет однажды, как след от прерывистого дыхания на зеркале вечности.
Мир странно устроен, он продолжает вращаться, звенеть, бежать, спешить, одаривать надеждой, независимо от того умираю я в нём или ещё живу.
Игровая площадка, расчерченная доска для игры жизни со смертью, на сцене проявляются новые неустрашимые герои, рождаются новые истории, раскладываются новые цифровые комбинации, шахматные партии и карточные пасьянсы, одни приходят, другие уходят, одни побеждают, другие проигрывают, одни взбираются на олимп, на самый верх, выше их только сияющие звёзды, другие всю жизнь нуждаются, экономят, отказывают себе во всём, считают каждый рубль, а мир возбуждённо, радостно и беззаботно крутится себе далее, растаптывая своей могучей поступью всё живое и неживое на своём пути.
Победители и побеждённые, выигравшие и проигравшие, удачливые и невезучие, расплющенные его ступнями.
Мы не выбираем где и какими родится, но мы выбираем любить или нет, прощать или нет, сражаться или сдаваться, сострадать, отдавать, принимать чужую боль как свою собственную или использовать в своих интересах других.

Шримад Бхагаватам книга 7, глава 2
Души творят себе тела своими поступками и своими же поступками уничтожают.
Время плоти конечно, жизнь создает себе плоть и видов жизни великое множество, при этом сама она не относится ни к одному из них.
Жизнь проявляется в вещественных образах, хотя сама она не вещественна.
Как человек мыслит себя единым со своим жилищем, но при этом отличен от него, так и душа мыслит себя плотью, при этом отлична от плоти.
Как огонь скрыто присутствует в поленьях, но не смешивается с ними, как воздух проникает в тело, но не растворяется в нём, как пространство пронизывает предметы, но смешивается с ними, так душа заключена в плоть, но остается в стороне от неё.
Сознание наделяет тело свойствами, но ни одно из этих свойств не присуще сознанию.
То, кого вы оплакиваете живёт и будет жить вечно, а его тело всегда было мертво.
Плоть лишь создаёт видимость жизни, в действительности она безжизненна с самого начала, приводимая в движение лишь сознанием.