Письмо 9

Мужчина в окне. Жилист и носат, соответствует своему имени. Не смогу удержать его, как и фокус на картинах. Он полетит, а я влюблюсь в его пятна спустя век. Почти. Мечтая, чтобы наша история отражалась такими же щедрыми мазками. Чтобы мы оба были произведениями темноты, пропуская робкий свет, как в полотнах Караваджо. Вообще всегда любила тёмные задники - катализатор настоящего, подлинного, искреннего.

И наши глазурево-фарфоровые креветочные тела я бы уложила на тёмно-синий отлив. Включила звук, отражение страсти, похоти и нескончаемого вращения. Жажды, стремящейся поглотить саму себя, змея, сосущего хвост. Я бы отдала за этот кадр, за эпизод, минуты, секунды, раскадровку баснословные деньги, лишь бы показать ускользающую красоту момента. Необратимость телесной песни, млечно-вечное, то самое, на что намекали божества, но пока не выбрали тех, кто удостоится праздности.

Когда-то я желала быть Бодлером в живописи, снискав славу на картине "Пьяный корабль". Рембо вошёл в меня и уже не вышел. А холст остался у смертного брата, несмотря на всю его бессмертную витальность. Я хотела мрачно смотреть на мир своими полотнами, пропуская свет избранным, кто может его видеть. Ведь тьма всего лишь отсутствие света, но никак его отрицание и тем более победа над ним.

Летний воздух, особенно утром, видится мне плотным и вкусным стеклом, которое хочется облизать. Даже будучи лишенной моря, я лакомлюсь воздушной взвесью лета, грезя неприличными историями.
Наконец-то я разгадала своё присутствие на неровно сшитом шве веков. Мон ами, как же вы угадали, что Египет моя родина. А усмирить мой мятежный нрав может лишь напиток подкрашенный охрой или кармином. Потому эти цвета так часто встречаются в моих текстах.
Бесконечно счастлива жить с того самого века и до сегодня. Бесконечно разделять с де Сталем его боль, как жало, что раздражает в художнике те самые рецепторы, без которых невозможно мириться с реальностью.

«Ты мне нужна, чтобы чувствовать боль. Ты мне нужна, чтобы кричать. Ты мне нужна, чтобы стремиться к смерти. Наша любовь позволяет мне все ломать, без этого постоянного желания невозможно писать, невозможно видеть, то, что должно быть написано» - из письма Николя де Сталя к Жанн Польж.

Мон ами, я не знаю, что может быть важнее и прекраснее любви....