Добрынины. Часть 4. Глава 32

 - За то, что я наворотила, слушая ваши коварные советы и лживые жалобы, которые от первой и до последней буквы оказались наглой клеветой... - продолжила Зинаида Васильевна.

     - Либо ты должна доказать, что тебе лгали, либо я подам на тебя и твою дочь в суд за клевету! - рявкнула Альбина.

     - За то, как с вашей подачи и под вашим руководством я, запутавшаяся в вашей лжи и клевете, безобразно издевалась над своей дочерью страшно подумать сколько лет, - не обращая внимания на Яковлеву, продолжила Савельева-старшая, игнорируя слова соседки.

     - Не издевалась, а воспитывала то страшное хамло, которое у тебя выросло! - взвизгнула Альбина.

     - И особенно за то, как я бесчеловечно издевалась над ней из-за вашей гнусной клеветы и с вашей совместной подачи  последние два года, - не реагируя на возмущенные вопли соседки, закончила Зинаида Васильевна, - я обязана стоять на коленях перед своей дочерью, вымаливая у нее прощение, всю оставшуюся жизнь...

     - Во дает химоза!... - нарушил наступившую тишину Вадим-мелкий.

     - Мне только и остается, что прослезиться, слушая твои речи... - издевательски пропела Яковлева. - Какая нежная и трогательная материнская любовь...

     - Была бы, если бы вы много лет назад не начали дружно капать яд мне в уши... - ответила ей Савельева-старшая.

     - Не хотела - не слушала бы... - не осталась в долгу Альбина.

     - Это верно... - ответила Зинаида Васильевна. - Но почему я слушала - на то были свои причины, тебе не известные...

     - Ну да... Неизвестные... А как же... - злобно расхохоталась Альбина. - Очень даже известные, дорогуша! Влюбилась ты в моего мужа, как кошка, и замуж за него захотела при живом-то муже... Не постеснялась и того, что Александр Миронович тоже женат...

     - Ты, Альбина, тоже не из стеснительных или щепетильных... - презрительно хмыкнула Савельева-старшая. - Но на сей раз ты ошиблась...

     - Интересно бы послушать... - вновь злобно расхохоталась Яковлева.

     - Это я расскажу только дочери, только наедине и только, если она захочет меня слушать... - ответила Зинаида Васильевна.

     - Все так говорят, когда нечего сказать... - нагло ухмыльнулась Яковлева.

     - Манипулировать ты будешь своими учениками, а в свою жизнь я ни тебя, ни, тем более, твоего сволочного мужа больше не пущу ни при каких обстоятельствах. - заявила Зинаида Васильевна. - Так что, иди домой...

     - Не раньше, чем скажу все, что хотела сказать!

     - Я не желаю тебя слушать!

     - Придется! - рявкнула Альбина. - Значит так! Либо ты каким угодно способом заставляешь свою вконец распоясавшуюся от безнаказанности доченьку забрать свое заявление, либо...

     Договорить ей не дала Лидия Михайловна, возмущенно обратившаяся к сыну и внуку с вопросом:

     - Неужели среди нас нет ни одного мужчины, способного выкинуть вон эту...?

     Дальше последовала такая витиеватая и заковыристая непечатная конструкция в адрес госпожи Яковлевой, что не только Ляля, но и Вадимы открыли рты от изумления...

     - Даже Шапокляк так не умеет... - тихо сказал племянник дяде.

     - Сравнительным анализом займемся потом. - ответил племяннику Добрынин. - А сейчас...

     Они встали...

     Этого простого действия хватило мадам Яковлевой для того, чтобы вспомнить, что именно за ним может воспоследовать...

     Через пять секунд она сама закрыла за собой входную дверь...

     - Ну, вот... - огорчился Никольский.

     - Мелкий, ты вроде врачом работаешь... - хмыкнула Елена.

     - Ты усомнилась в этом?

     - Нет. - ответила Ляля. - Я просто удивляюсь, откуда у врача столько кровожадности... Вроде бы, самая гуманная профессия...

     - В данном случае моя гуманность избирательна... - весело ухмыльнулся Вадим-младщий.

     - Не поняла? - отозвалась Ляля.

     - Если бы ты посмотрела сегодня днем на себя, синюю, дохлую, задыхающуюся и заикающуюся, и на своего полудохлого, зеленого, перепуганного до смерти и охрипшего от слез и крика мужика со стороны, сразу все поняла бы... - ответил Вадим-доктор.

     - Ну, Вадима перепуганного я, как раз, видела, крик его слышала и старалась не напугать его еще больше... - ответила Ляля.

     - А ты знаешь, что для твоего буйного мужа такое поведение совершенно не свойственно? - спросил Вадим-младший.

     - Конечно, знаю... - слабенько улыбнулась Ляля. - Потому и испугалась за него так страшно...

     - То, что твой приступ не повторился только чудом, ты тоже знаешь? - не унимался Вадим Никольский.

     - Догадываюсь... - прошелестела Ляля.

     - Вадим-мелкий, - обратилась к нему очень сильно удивленная Зинаида Васильевна, - Ленке действительно было очень плохо?

     - Да. Сегодня Ваша дочь имела весьма неплохие шансы оставить мужа вдовцом... - ответил доктор Никольский. - Чудо, что я успел вовремя, и второе чудо, что обошелся без "Скорой"...

     - Ты же сказала, что мое вдовство не входит в твои планы... - сказал Добрынин, обращаясь к Ляле.

     - Чтобы не напугать тебя окончательно... - отозвалась Ляля. - И так твои руки тряслись, ходуном ходили...

     - Ты в таком состоянии смогла меня пожалеть? - изумился Вадим.

     - А кто мне мог помешать? И вообще, я устала...

     И она встала с постели...

     - Куда? - грозно поинтересовался Добрынин.

     - Куда короли пешком ходят?

     Потихоньку в сопровождении мужа, опираясь на его руку, Ляля сделала те несколько шагов, которые отделяли ее от туалета, но Вадима внутрь не пустила...

     Через несколько минут она вышла, опять бледная и усталая...

     - Что с тобой? - забеспокоился Добрынин.

     - Слабость... - попыталась улыбнуться Ляля. - Голова кружится... Мне бы лечь...

     Ни слова не говоря муж поднял ее на руки и, под запрещающие вопли племянника, отнес в комнату тещи и уложил на диван...

     - Ммм... Хорошее начало... - заставила себя хихикнуть Елена. - Что будет дальше? Изнасилование?

     - Обмечталась! - рявкнул Вадим-старший.

     - А чем тогда я буду заниматься дальше? - изобразила дурочку Ляля.


Продолжение следует...