Андрей Голов. Иконографический экфрасис

Иконографический экфрасис в поэзии Андрея Голова
   В поэтический сборник Андрея Голова (1954-2008) «Попытка к бытию», опубликованный в 2006 г., входит цикл «Иконное умозрение», включающий в себя 15 стихотворений в жанре иконогрфического экфрасиса. Традиционно икона воспринимается как окно в Царство Небесное. В поэзии Андрея Голова она служит также окном в историю. Особенно очевидно это на примере стихотворения:
   
   «ПРОРОК ИЛИЯ»
новгородская школа, XIV в.

В каждом сердце и доме клубится грех
И порок прилёг на порог.
Но - как властно прервал он бесовский смех,
Новгородский Илья пророк!
Из пустыни Синайской на Русь принёс
Он палящий и гневный зрак,
Расплескав по плечам перелив волос,
Словно молний грозный зигзаг.
И, зрачком сопрягая земную тварь
С крутизною горних орбит,
Он глядит сквозь сердца, где московский царь
Из Кремля на Софию зрит.
Скоро, скоро покорность безвинных спин
Сабля Грозного иссечёт,
И плеснёт на левкас кровавый кармин -
Славный мучеников почёт.
И по Волхову в тёмные омута
Тяжесть тел понесёт поток -
И безмолвным рыданьям замкнёт уста
Новгородский Илья пророк.
И, как чистая горняя благодать,
Не иссякнет в его очах
Время плевелы жать и прощенья ждать,
И - молиться о палачах.

Андрей Михайлович высоко ценил иконописное искусство, поэтому и его стихи сделаны изящно в тон иконописи. В стихах встречаются насквозь рифмованная строка: «И порок прилёг на порог», где каждое слово рифмуется со словом «Пророк», имя которого прорезает стихи, как луч света – тьму греха.
«Кровавый кармин» на иконе св. пророка Илии становится для поэта предвестником кровавых расправ над новгородцами при Иоанне IV. Любимыми святыми новгородцев были мученики Флор и Лавр, пророк Илья, святые жены Анастасия и Параскева Пятница. Пророку Илье молились от голода. Алый фон новгородских икон, по мнению поэта, это не только цвет Пасхи и мученичества, не только следствие влияния народных росписей на икону, но также цвет, выражающий специфику духа новгородцев, вольнолюбивых, склонных к бунту, а следовательно, вызывающих царский гнев и пролитие крови. Поэт отмечает двойное бытие иконы: в вечности и в истории и двойное осмысление алого цвета – это и кровь, и киноварь.
В стихотворении «Флор. Лавр. Модест. Власий» подчеркивается двойное бытие иконы в вечности и в истории рода или семьи поэта. Предки Андрея Голова были ямщиками и жили в селе Ям, где в Перестройку был восстановлен храм св. Флора и Лавра. Когда в день святых (31 августа) стала совершаться архиерейская литургия, родилась семейная традиция ездить на праздничные службы. Туда отправлялись мама и крестная поэта, сам он не мог, но создал стихи:

«ФЛОР. ЛАВР. МОДЕСТ. ВЛАСИЙ»

Спор толков и согласий
Смиряя во Христе,
Флор, Лавр, Модест и Власий
Бредут к благой мет;.
Бредут, воздев устало
Гиматии веков,
Благие патроналы
Российских ямщиков.
И дышат им в затылок,
Роняя звон подков,
Игривый рой кобылок
И морды рысаков.
Ах, Власий Севастийский
И мученик Модест!
Простите взмол российский,
Апокриф здешних мест.
Ямщицкие посады
И вся конюшья рать
Вам неотменно рады
Лампады возжигать.
А вы, крестчаты брони
Дмя в вертоград весны,
Творите на иконе
Предстательство за ны,
Под стать небесной страже
Свой архетип храня,
О всех, за вся, и даже –
Рожденных в год Коня.

Стихи написаны короткими строчками, передающими скаканье коня. Поэт в этих стихах и себя ассоциирует с лошадью, за которую стоит помолиться перед образом святых покровителей ямщицкого искусства, так как и он рожден в год лошади, и даже называл себя лошадью, имея в виду свое уникальное трудолюбие и производительность. При высокой норме 6 печатных листов в месяц, он мог перевести 12. В знаки Зодиака поэт не верил – это выражение авторской иронии. Святым Флору и Лавру покровительствует архангел Михаил. Михаилом Фроловичем звали отца поэта. Архангел Михаил был особо чтим поэтом:
 
 “АРХАНГЕЛ МИХАИЛ НА КОНЕ”

       Он - всадник Апокалипсиса. Он,
Отъемля с бездн кровавые печати,
Летит туда, где жреческий закон
Смирятся пред жестом Благодати,
Явлeнным на Голгофе. Он - судья,
Избранник жертвенника и порога,
Несущийся стезями бытия
Посланником карающего Бога.
Он - послушанье, данное вовне
Икономии, этики, эпакты;
И пламя, воплощенное в коне,
Испепеляет кодексы и акты
Ветхоадамлей гордости. Он - меч,
Меч, гневу внеположней райской птицы,
Ниспосланный управить и усечь
Воскрылья “Челленджера” и Денницы.
Он - сопряженье силовых узлов
Премирной и подлунной ойкумены
И тот благоуветливый улов,
Что рыбарями вытянут из пены
Пучины Галилейской. Он - парит -
Он, Кто Как Бог и вящша Божья сила,
Как иномирный тезоименит
Последнего царя у Даниила.
Над ним горит молниезракий дым,
И враг пред ним поверженно-неистов.
Он - Лик Нерукотворный, а под ним -
Конь - эйдос четырех евангелистов.

В стихах противопоставлены Закон и Благодать, гордость и смирение. И Архангел устремляется туда, где царит смирение и Благодать. Но вместе с тем, он ассоциируется и с апокалипсическим всадником. На Белом коне – он реализует свое имя «Кто аки Бог?». На красном – становится разрушителем греха, который, как отмечено еще в стихах, посвященных иконе Пророка Илии, спит на пороге, поэтому подхватывая образность предшествующего стихотворения архангел назван избранником порога, ибо без Бога не до порога, - гласит русская пословица, а следовательно, и без архангела Михаила не до порога – ибо всякий путь открывается не дверью, а молитвой и путник сохраняется в пути только Благодатью.
Два стихотворения цикла посвящены образу Иверской иконы Богородицы.
Вот они:
        ТРОПАРЬ КО ИВЕРСКОЙ

Из афонских калив колею проторив
В Третий Рим, ко святыням его куполов,
Ей, Владычица, встань на Неглинный обрыв,
Распахнув очеса на молитвенный зов.
Скоростопная слава твоя по Руси,
Как калики, пройдет, Светлый Лик возлюбя.
Аще ж недруг дерзнет – кто Бог Велий еси,
Яко Бог наш, творяй чудеса от тебя!?

Хрия русских акафистов рвется к твоим
Рдяным ризам и Сына стопам Твоего.
Аще прянет на Русь богоборческий дым –
Ни единый Твой образ не бросит сей Рим,
И не вынесет нимбы свои из него.

Фонари не устанут сиять над Москвой
О изрядстве целений твоих и чудес:
Ты ж, Вратарница необоримая, стой
И блистай неизбывной своей лепотой
На воротах, взлетевших орленой главой
У российского края Христовых небес.




ИВЕРСКАЯ

...а благодать не пребывает втуне,
Какой бы ни изволися ей путь.
Се - Иверская в золоте латуни
Приосеняет предлежащу грудь.
Еще мечи кровавы и крылаты
И близок искупительный конец -
А резчик Оружейныя палаты
Уже молитве вверил свой резец.
Се - Третий Рим ковш блуда с чашей гнева
Смешал, тщась бреньем сделать дольний прах:
Но у ворот его уж Приснодева
Богомладенца держит на руках.
Адамлей плоти горняя корона,
Спасения воздетые крыла,
Она московским куполам с Афона
Спасителя и Сына принесла.
Отныне здесь легло бесповоротно
Благое русло Божией реки.
И бдит пред ней Москва, крестясь щепотно,
И чешет бороды, и мнет зевки.
Истории мистическое тесто
Доспело и вошло в свои права.
На антиминс легла Москва-невеста,
С него восстала Матушка-Москва,
Что мехи старые пытает новым
Вином, чей вечный хмель необорим,
И поборает гнусь Любовью-Словом,
И заслоняется от яви Им.
Образ Богородицы, именуемый Иверским, был особо чтим поэтом. Его последнее прижизненное паломничество было именно в Сокольники к Иверскому образу Богородицы.
Поэт стремится передать сплав небесной вечности и земного мгновения в стихах. Поэтические экфрасисы цикла «Иконное умозрение» передают небесную благодать, изображенного на иконах Господа, Богородицы, архангелов и святых. Но иконы причастны не только вечности, они пролагают себе путь сквозь тьму времен, по лабиринтам человеческой истории, в глубины рода и сердца, так что земная история и земное чувство пути словно отбрасывают свет на их неземные лики.    

Литература


Сведения об авторе/авторах – указывается после текста и списка литературы
1. Герасимова Светлана Валентиновна.
2. Кандидат филологических наук, доцент.
3. Российский государственный университет им. А.Н. Косыгина, доцент.
4. metanoik@gmail.com? 8-926-103-67-68
5. 0000-0002-6150-5155