Ни здесь, ни там

Сергей открыл глаза и вздрогнул, увидев возле себя избитого в кровь мужчину. Его лицо представляло один сплошной кровоподтек, а руки с перебитыми пальцами лежали на коленях. Одежда, легкая для января, свисала с него окровавленными лохмотьями. Весь вид его говорил о том, что у него нет постоянного места жительства.
Они долго молча разглядывали друг друга, потом бомж произнес:
- Привет.
- Привет, - слабо отозвался Сергей. Он не чувствовал своего тела и не мог понять, где находится. – Где я?
- Там же, где и я, -  спокойно ответил бомж.
- А ты кто? – спросил Сергей.
- Володя. Я вот умер вчера. Вернее, меня убили.
- Умер?– Сергей попробовал привстать, но понял, что не может пошевелиться. - Но ты же тут, сидишь избитый, но живой…
- Нет. Не живой. Убили меня.
-  А где мы? И если тебя убили, то почему ты здесь.
- Я еще нигде, - ответил бомж. – Говорят, три дня должен дома оставаться, а у меня теперь и дома-то нет. Вот хожу…
- Так мы что – в морге? – испуганно спросил Сергей.
- Нет, не в морге. Меня еще не нашли, а ты, видимо, одной ногой там, другой  - здесь.
- Как это?
- Ну, твоя судьба еще не решена. Там – бомж показал пальцем вверх, - еще не определились, куда тебя – туда или сюда.
- Если я тебя вижу, значит, я тоже умер?
- Еще нет. Ты в больнице.
- В больнице? Ничего не понимаю и ничего не помню. Что со мной произошло, почему я здесь?
- Избили тебя, как и меня. Похоже, те же ребята. Глядеть на тебя страшно.
- На себя посмотри, - вяло огрызнулся Сергей.
- Да… Били меня крепко, чтобы насмерть… - бомж поежился.
- За что?
- А так. Игра у них такая – считают, что права на жизнь у меня нет.
- Это кто же так решил?
- Они сами и решили. Долго  меня выслеживали, как зверя. Даже капканы ставили. Но я один капкан заметил и переставил так, что кто-то из них в него и угодил. Тогда они совсем озверели и настоящую охоту на меня устроили.
- Разве можно охотиться на живого человека?
- Сейчас все можно, - обреченно сказал бомж.
- А полиция куда смотрит?
- Она не смотрит. Ей только на руку, если маргиналов не станет. А каким способом, ей без разницы.
- Значит, меня тоже избили… - проговорил Сергей. – А за что? Я не бомж. Извини, Володя.
- Не за что извиняться, - усмехнулся бомж. – Каждый кузнец своего несчастья. А ты оказался не в то время и не в том месте.
- Где?
- Возле гаражей. Там меня били. Ты за меня заступился, вот тебе и перепало. Не надо было.
- Почему не надо? – удивился Сергей. – По-твоему, человека убивают, а я должен спокойно мимо пройти?
- Совесть у тебя есть и сострадание – небезопасные для нынешней жизни качества. Сам видишь, чем для тебя обернулись.
- Если ни у кого совести не останется, мир погибнет.
- Вот-вот. Этим-то и пользуются те, у кого ее нет. Но ты за меня напрасно на рожон полез. Я просил себе смерть. Даже в церковь ходил, а я неверующий. Долго стоял перед распятием, говорил, что нет у меня больше сил терпеть свою жизнь. Считается, не дают большего испытания, чем то, какое человек способен вынести. Тогда откуда берутся слабаки, сводящие счеты с жизнью? Я так не хотел, и, думаю, меня там – бомж снова поднял палец вверх -   услышали и пошли навстречу.
- А по-другому жить не пробовал? – перебил Сергей.
- Я раньше и жил по-другому. Думаешь, я родился бомжом? Все у меня было: бизнес, жена, друзья. Работал, друзьям доверял. Доверие – тоже теперь опасное качество, особенно в бизнесе. Сначала наш дом взорвали в мой день рождения, когда все родственники собрались. Думали, что вместе со мной, а я в пробке застрял, когда домой возвращался. Приехал, когда все уже полыхало. Определили как несчастный случай - взрыв бытового газа. Когда в моей машине тормозные шланги подрезали, и я на скорости с моста в реку улетел, дошло до меня, что охотятся на меня. Вот и прятался, думал, так меня не найдут. Нашли.
- Ну, и методы! – проговорил Сергей. - Только бизнес отжать хотели? Или еще что-то?
 - Ну, и всех, кто мог на него претендовать, теперь тоже нет.
- Вроде уже не девяностые…
- Они и не уходили. Ты, если выживешь, расскажи, где я лежу – за гаражами, в сугробе. Если снег не растает, нескоро найдут. И еще скажи, что убили меня Сашка Сипунов по кличке Сиплый, Валерка Песоцкий, погоняло – Песок и Глеб Сладков, он же – Сахар. Я тоже времени не терял, следил за ними. Только это - шестерки, исполнители. А заказчика называть не стану, был когда-то другом. Пусть живет, если сможет.
У Сергея перед глазами все поплыло, издалека до него донеслись неразборчивые слова. Потом он отчетливо услышал: «Там все решили» и открыл глаза.

Январь 2024