Рыцарь... - 19

***

В семье переживали, что Андрей замкнется и потеряет интерес к жизни. Но он стал разве что молчаливее и еще больше погрузился в учебу.
Через несколько месяцев на радость родным Андрей стал оживать, приводил в гости друзей с курса, в том числе девушек. Было видно, что он нравится, и Елена Яковлевна вздохнула с надеждой. Вскоре Андрей стал ходить на свидания. Ему сразу вручили ключи от пустующей квартиры родителей Елены Яковлевны, чтобы он мог иметь личную жизнь. Андрей перевез туда большую часть своих вещей и начал самостоятельную жизнь с барышней. Но часто приезжал, говорил, что дома его любимые люди с любимыми разговорами среди любимых стен.
За оставшиеся три года обучения Елена Яковлевна насчитала четырех девушек, с которыми у Андрея были более-менее длительные отношения, до полугода. Мимолетных она в расчет не брала.
- Это серьезно? – спрашивала Елена Яковлевна сына всякий раз.
Андрей пожимал плечами и вздыхал.
- Я сейчас больше об учебе думаю, - говорил он. – Вот что мне действительно интересно.
В семье понимали, что он по-прежнему любит Полину.

Андрей блестяще окончил институт и с головой ушел в совмещение практики с дальнейшим обучением. Отец с дедом своими путями узнавали, как он себя показывает. Об Андрее отзывались больше, чем похвально. Говорили, что он на своем месте, что у него есть талант и чутье. После каждой такой добычи сведений родные обязательно поднимали рюмочку за здоровье и успехи сына. Они им безмерно гордились, постоянно сравнивали с успехами предков в этом же возрасте. Получалось, что Андрей, по выражению отца, шел «ноздря в ноздрю» с Львом Ивановичем– самым выдающимся хирургом в семье.

***

Перед Новым годом к ним пришла Полина. Ее давно не видели, и все заметили, что она изменилась. Хотя Полина улыбалась, взгляд ее стал скорбным и потухшим. Иногда она замолкала и сидела, уставившись в одну точку на столе. Елена Яковлевна с дедушкой искренне переживали и спрашивали, все ли у нее хорошо.
- Да, все хорошо, спасибо, - с готовностью подтверждала Полина.
Пришел Андрей, и Елена Яковлевна отправилась открывать дверь. Андрей с порога сыпал новостями:
- Аппендикс у меня в руках лопнул, представляешь, мам? На минуту-другую позже и все!
- Боже, какой ужас!
Дедушка вышел в коридор, расспрашивал подробности. Перекрикивая друг друга, они вошли в гостиную, и Андрей увидел Полину. Она со счастливой улыбкой и робостью в глазах встала ему навстречу. Сколько времени не виделись! Они крепко-крепко обнялись и долго стояли обнявшись. Елена Яковлевна, глядя на них, зашмыгала носом, а дедушка сердито закашлялся. После ужина их оставили одних.
Полина придвинулась к Андрею, прижалась к нему и сидела, ничего не говоря. Андрей одной рукой гладил ее по голове, другой прижимал к себе.
- Я вижу, ты несчастлива, - сказал он, - уходи от него.
- Я беременна.
Андрей молчал.
- Я беременна, а Глеб уже неделю где-то гуляет.
Потом Полина спохватилась:
- Но он еще не знает!
- Думаешь, перестанет?
- Да. Ребенок – это святое.
Они помолчали.
- Я еще никому не говорила. Тебе первому.
Андрей улыбнулся и тихонько поцеловал ее в макушку.
- Что же ты так?
- Не знаю. Хотелось сначала тебе сказать.
Полина подняла голову, заглянула Андрею в глаза:
- Получается, ты для меня самый важный.
Он благодарно прижал ее к себе, потом спросил:
- Как ты себя чувствуешь, мамочка?
- Спасибо, доктор, хорошо. Не тошнит. Что скажете, это нормально?
- Это прекрасно. Вы здоровы, как лошадь.
Они засмеялись.
- Можно лошади еще чаю с какой-нибудь вкусняшкой?
- Овсяное печенье? – Андрей сделал ударение на слове «овсяное».
Полина снова рассмеялась.
- Я скучаю по тебе, - сказала она.
- Я тоже скучаю по тебе.
- Ты так редко звонишь.
- Ты замужем.
- Да, замужем. Но мне тебя не хватает.
- Я знаю. Мне тоже.
- Без тебя как-то все неполноценно. Почему-то хочется именно тебе что-то рассказать или показать, в общем, поделиться.
- Это привычка. Делись с Глебом.
Полина скептически поджала губы.
- Наверное, надо привыкнуть.
Андрей на это ничего не ответил. Что тут скажешь? Они с Полиной любили друг друга, каждый по-своему. И каждый по-своему скучал.

***

Через два месяца поздно вечером Андрей у двери своей квартиры увидел сидящую Полину.
- Я потеряла ребенка. Две недели назад.
- Глеб?
- Нервы.
- Заходи.
У Полины недоставало сил встать. Андрей поднял ее. Она была замерзшей.
Андрей наполнил ванну, раздел ее и посадил в теплую воду. У нее не было сил возражать. А он, растирая ее мочалкой, разговаривал с ней как доктор:
- Вот, сейчас согреемся и смоем всю бяку, наденем чистый пушистый халат и носки, нанесем капельку духов за ушко, так, для настроения. Я держу для тебя духи, нежные и теплые, как твоя душа, как ты сама. Потом поужинаем, очень легко и сытно поужинаем, выпьем глинтвейна, и ты ляжешь на диван под плед. И сразу у тебя будет все хорошо, моя царевна.
У Полины беззвучно текли слезы. Она улыбалась, слушая Андрея. А он продолжал:
- У меня есть красная икра, маринованные креветки и авокадо, я сделаю восхитительный салат, только ты не набрасывайся на него, а смакуй, хорошо?
Полина улыбалась сквозь слезы: так ей Андрей всегда говорил в детстве, когда она пробовала его очередное кулинарное творение.
- А на горячее у нас будет семга, я ее быстро пожарю, лимончиком сбрызну и все – деликатес готов. Мы еще любим семгу? – заглянул ей в глаза Андрей.
Полина согласно кивнула.
- А сейчас ты удивишься, какой я продуманный! – улыбнулся Андрей.
Он открыл шкафчик и достал новую косметичку. Изображая фокусника, вынул лосьон для лица, крем для кожи вокруг глаз и для лица. Это был подарочный дорожный набор.
 – Ну как? Видишь, как я хочу сохранить твою красоту и свежесть?
Полина смеялась сквозь слезы:
- Обожаю тебя! Ты мой самый лучший человек на свете!
Потом они долго сидели на диване у телевизора. Полина положила голову ему на плечо, Андрей гладил ее по голове. Нервы у Полины были не в порядке. Слезы у нее начинали литься неожиданно и непроизвольно, даже если она только что смеялась.
- Поживи у меня несколько дней, - сказал Андрей, - осторожно касаясь губами ее виска. Его сердце разрывалось от любви и жалости. – Тебе нужно отдохнуть, сменить обстановку. Утром я принесу тебе лекарство, подлатаем тебя немного, плаксу такую.
- Спасибо, Андрюш. За все спасибо. Как-то так странно получается, что ближе тебя у меня никого нет. Ноги сами к тебе привели. Ни к маме с папой, а к тебе.
- Ну и хорошо. А сейчас прими вот эту таблетку и иди спать.
- Глеб к тебе ревнует, я не замечаю, что упоминаю тебя по всякому поводу. Ты как часть меня, а он не понимает этого и ревнует.
Андрей обнял ее еще крепче.
- Хорошо, что ты не женат. Прости за эгоизм, но куда бы мне тогда идти? Ты у меня в мыслях и в радости, и в горе. Ты – мой родной человек, мы же росли вместе.
- А ты моя родная.
- Я знаю, чем ты отличаешься от меня, - сказала Полина, - ты – лучшая часть меня. Я до тебя не дотянусь и не сравняюсь с тобой никогда.
- Ты лучше.
- Я бы хотела любить тебя.
- Ты уже любишь. Просто ты упорствуешь с Глебом, он тебя не держит, ты сама цепляешься.
- Я дура, да?
- Не замечал, - улыбнулся Андрей. – Просто ты последовательная до невозможности: раз создала семью, значит, будешь ее сохранять вопреки всему. Как волчица. Но мне кажется, у всего есть предел, простой разумный предел, за которым начинается разрушение. Понимаешь? До предела идет созидание, за пределом – разрушение. В первую очередь самого себя. Тебе не кажется, что ты уже за пределом?
Полина пожала плечами:
- Может быть.
Андрей посмотрел ей в глаза и поддразнил:
- Я подожду, пока ты поймешь, что борешься за дырку от бублика.
- Почему ты не борешься за меня? Ты же любишь меня?
- Люблю. Но что значит бороться за тебя? Вынуждать к чему-то? Интриговать, хитрить, обманывать, строить козни? Это может родить любовь? Я хочу тебя по твоему желанию, по свободной воле, чтобы ты сама выбрала меня. Это для меня ценно. Уверен, что рано или поздно увижу, что ты меня любишь.
- Увидишь?
 - Я пойму это по взгляду. Он будет особенным, не таким, как сейчас.
- Я приду и посмотрю, а ты поймешь, да?
- Да.
- Ладно.
- Будем считать, что договорились, - улыбнулся Андрей.
- Хорошо, договорились.

Полина прожила у Андрея неделю, сделав его счастливым. Даже больная и разбитая она была ему милее всех. Просыпаться по утрам и знать, что в соседней комнате спит она, его царевна, это ли не счастье? Он заглядывал в комнату и видел разметавшиеся по подушке волосы и спокойное лицо спящей красавицы. Сердце его сжималось. Андрей оставлял ей завтрак на столе и представлял, с какой детской радостью она откинет салфетку с тарелки и обрадуется. Он возвращался раньше Полины и находил записку на столе: «Спасибо, добрый волшебник, завтрак был великолепен! Жму твои золотые ручки». Днем он звонил узнать, как она себя чувствует. «Твоими стараниями прекрасно» - отвечала Полина. Вечером Андрей приносил для нее цветы и любимый ею бельгийский молочный шоколад. Полина прятала лицо у него на груди и смущенно шептала: «Спасибо. Спасибо тебе за все». Она навела порядок в его квартире и словно вдохнула жизнь в каждую вещь. Андрей стал надеяться. А потом Полина поблагодарила его и сказала, что Глеб звонил, каялся, казнил себя, просит ее вернуться и обещает, что теперь у них все будет хорошо.
Когда за Полиной закрылась дверь, Андрей так же, как в день ее свадьбы, долго лежал на диване лицом вниз.

Через несколько дней он объявил родным, что едет с гуманитарной миссией в горячие точки.