Глава 7

Глава 7.
 
  Генрих уверенно вёл свой отряд охотников, ведь у него был GPS-навигатор с координатами нацистского бункера.

  Поскольку дороги к нему нет, Вилли приходилось тщательно выбирать, куда ступить, освещая себе путь в кромешной тьме.

  Группа шла уже несколько часов, но пока не было ни одного признака присутствия оборотней.

  Внезапно Генрих остановился и жестом приказал, чтобы отряд сделал то же самое.

  Вилли выглянул через плечо товарища и увидел массивную покрытую ржавчиной дверь, крытую в холм, как бомбоубежище.

  Она была полуоткрыта, поэтому Генрих сразу понял, что именно произошло.

  «Кто-то из персонала пытался сбежать наружу, выпустив монстра»-подумал Генрих, - «Вот что бывает, когда люди думают лишь о себе»-с презрением констатировал старый вояка.

  Генрих приказал своим лучшим ученикам ждать снаружи бункера, чтобы никто не прокрался незамеченным, а сам с остальной группой направился внутрь бункера, частично обесточенного, поэтому гасить фонари было ещё рано.

  В помещениях бункера царил жуткий смрад разлагающихся тел, а пол и стены размалеваны бурой краской, что ранее являлась кровью.

  Сам же Генрих, будто увидел что-то, деловито зашагал в помещение, набитое электроникой и полками, похожими на сервера.

  «Это архивы», -догадался Вилли.
Генрих включил терминал и стал набирать одному ему известные коды, чтобы просмотреть папки с файлами.
Вскоре он добрался до ещё одного фрагмента головоломки.

  «Проект Вервольф», похожие документы были у него от отца, но здесь, в бункере, их было намного больше.

  « Оборотень, которого поймали спецвойска СС был инквизитором в Средние века, который  собирался разоблачить и отправить на костёр одну ведьму, но прежде, чем он начал, она наложила на него проклятие ликантропии.

  Также было указано, что  оригинальное проклятие самое сильное, поэтому пойманный оборотень не может вновь стать человеком, а переданное через укус проклятие ослабленное, поэтому следующие в цепи оборотни могут становиться обратно людьми.

  Убить же оборотня в облике волка можно только серебром.Также в одном отчёте было предположение, что ликантропия может не только придать сил, но и побороть многие недуги.

  Генрих не заметил, как к нему подошёл Вилли.

  «Вы сталкивались с подобным прежде, не так ли? » - спросил паренёк.
Генрих долго держал это в себе, но почувствовал, что пришло время рассказать.

  «Мой отец, штурмбанфюрер СС был укушен этим самым первым оборотнем, которого нацисты поймали в Альпах в 43-ем году. Дома мой отец в полнолуние обернулся ночью  Вервольфом, и загрыз всю свою семью, только я остался в живых, так как был ещё ребёнком и спрятался за шкаф. Но я всё видел. Его потом загнали и, когда он трансформировался в человека,его поймали и в спешке увезли в лаборатории Туле, я больше ничего с тех давних пор о нем не слышал.

  В молодости, когда служил в германском спецназе, пытался получить доступ к архивам разведки,узнать о судьбе отца, вдруг он ещё жив?

  Я ещё надеялся получить ответы, разыскать его и взглянуть  в его глаза, посмотреть,человеческие они или волчьи? Он понимал,что творил, когда убивал мою мать,братьев и сестёр? Мог себя сдержать?. - по щеке старика прокатилась слеза.  - думаю, я хотел свести счеты. Но тогда на верный след я так и не напал.
 
  Вильгельм отошёл, обдумывал услышанное. Значит, его отец снова вернётся в человеческий облик? Он снова его увидит? Возможно, в данном случае хорошо, что Альберт не в себе из-за Альцгеймера, с горечью подумал Вилли, он не поймет, что сделал в больнице.

  Его размышления прервало старинное немецкое ругательство, которое ныне мало где можно услышать.
 
  Генрих, разбираясь в файлах бункера, явно нашёл что-то и не смог сдержать чувств.

 «Сукины лжецы»- самое цензурное, что можно было разобрать из его гневный тирады.
 
  Вилли обратился к старику - «Что такое?» Генрих сверкнул глазами и лишь отрывисто пробурчал - «это моё дело, я должен наконец с этим покончить.»

  Старый солдат решительно зашагал по коридорам вглубь бункера, Вильгельм последовал за ним.
 
  Генрих остановился у широкой стальной двери, запертой кодовым замком. Он, немедля, набрал комбинацию, прозвучал сигнал и дверь отъехала в сторону, пропуская внутрь.
 
  По виду помещение напоминало то ли лабораторию, то ли тюрьму, а возможно было и тем, и тем.
 
  Генрих, держа комнату под прицелом винтовки, подошёл к крайнему отсеку, тяжело вздохнул и потянул за рычаг, открывая камеру.
 
  Внутри была кровать, а на ней очень старый мужчина, без сознания, с капельницей, ведущей к его руке.

  Генрих медленно подошёл к нему и внимательно вгляделся в его испещренное морщинами лицо.
 
  «Отец» - тихо промолвил Генрих. Затем он вынул иглу из вены старика на ложе, чтобы дать ему проснуться.

  Прошло около пяти минут, но Генрих был терпелив, ведь он всю жизнь ждал этого. Старик открыл ярко-голубые глаза и удивленно посмотрел на седовласого сурового военного, держащего его на прицеле и молодого паренька с винтовкой, стоящего позади.
 
  «Кто вы?» - слабым хриплым голосом спросил у присутствующих.
 
  «Не узнал, старый мясник?» - едва сдерживая гнев, вопросом на вопрос ответил Генрих. - «Хотя у меня остались лишь военные фотографии, я узнал тебя, отец, а твой взгляд я вообще никогда не забуду, хотя мы уже более полувека не видели друг друга. Но я также прекрасно помню твои другие глаза, жёлтого цвета, глаза убийцы моей матери, всей моей семьи.»

   «Генрих?» - откликнулся старец, - сынок? Сколько лет прошло?» - на глазах старого нациста появились слёзы.
 
  «Теперь уже не важно, время не обернуть вспять, свои ошибки не исправить» - сжатым  губами процедил Генрих.
 
  «Я не мог управиться со зверем, мною управлял дикий голод, я был вынужден ему подчиниться, сын.» - прошептал старик.

  «Вы все говорите, что были безвольны, исполняли приказы» - прорычал Генрих, вытер проступившие слёзы, прицелился отцу в голову и одним выстрелом закончил существование старого вервольфа.

  Вильгельм в шоке наблюдал происходящее, он настолько не верил, что такое может произойти, что не успел вмешаться. А теперь с ужасом представил, что такая же судьба ждет остальных проклятых. Его отца тоже?Вилли не хотел даже думать о таком.
 
  Внезапно вся группа услышала многочисленные выстрелы и крики. На выходе из бункера Генрих увидел, что его армейские товарищи мертвы, но не растерзаны когтями или клыками чудовищ, а расстреляны.

  «Кто мог это сделать?»-подумал Генрих, но на скорбь не было времени.

  Выстрелы были слышны с запада, Генрих приказал следовать за ним, стремясь не создавать лишний шум, так как уже был рассвет, и группу можно было легко увидеть визуально.