Тогда я пойду и утоплюсь сейчас!

- Тогда я пойду и утоплюсь сейчас! - Я выкрикнула своим родителям, которые посмеивались над очередной на их взгляд моей глупой выходкой, и побежала прочь.

Прочь отсюда, из этого ужасного холодного дома, полного конфликтов и ссор, бесконечных упреков. Прочь, через отсутствующий забор к озеру...

В то время дачный дом только начинали строить. Уже стоял жилой домик, летняя кухня, но не было забора и участок был еще не обработан. Отец пил, что происходило регулярно в нашей семье, мама привычно на него ругалась. Брань принимала самые извращенные вариации, слова в нашей очень интеллигентной семье использовались крайне нецензурные. Пьяный отец огрызался на мать, мать на него - обычная история для нашего дома. Мне было лет двенадцать. Если честно, как у любого глубоко травмированного ребенка, воспоминания о детстве очень обрывочные, фрагментарные. И это обычное состояние для детей из алкогольных и деструктивных семей. Детская психика не была способна выдерживать такие нагрузки происходящего вокруг, что многое просто вытеснялось в зону бессознательного и забывалось. Отсюда обрывочность воспоминаний и ощущение какой-то бесконечной боли детского периода жизни.

Помню, что в тот день я заступилась за одного из родителей в их конфликте, который, как обычно, разворачивался на моих глазах. Естественная реакция для ребенка, но это мне понятно сейчас. Тогда же это был шок. Я заступилась, а на меня наорал тот родитель за которого я заступилась. Не просто наорал, а со словами как я вообще могу говорить такое про второго родителя, про которого только что и он сам орал не лестности. А следом полилась река обвинений меня в том, что я - никто, ничто, рот мне нужно держать на замке, неблагодарная, наглая и тому подобное... Ужасно звучит. Подумал каждый о себе, но никто не подумал о том, что в этой ситуации может переживать ребенок с неокрепшей детской психикой.

Помню, как я шла до озера, чуть ли не бежала. Внутри все разрывалось! Я чувствовала себя лишней в этом мире, никчемной, грязной... Всегда все не так, всегда делаю не так, говорю не так, живу не так, думаю не так... Всегда во всем не такая, как должна быть. А ведь с раннего возраста это все подкреплялось еще и сравнением с какими-то другими детьми. Вот все вокруг правильные, хорошие, благодарные и все всё делают правильно, кроме меня. Я лишний элемент в этом мире. Без меня мир станет лучше. Я не хотела существовать и искренне верила, что без меня станет лучше. Я чувствовала, что отягощаю своих родителей, создаю им проблемы, и думала, что с моим исчезновением их жизнь наладится.

Меня часто сравнивали с моим умершим братом, и, я спрашивала у Бога почему он забрал его, а не меня. Ведь он был святым ребенком, гордостью семьи, а я ничтожная тень, которая обременяет всех своим существованием.

Я любила своих родителей, обоих. Я любила папу, который пил. И маму тоже. И мой порыв в тот день не был попыткой их наказать своей смертью. Он был лишь желанием закончить свои страдания в этом мире и избавить родных и близких от моего тягостного присутствия в нем. В моей голове крутился образ того, что я тону, умираю, сливаясь с пучиной воды и все становятся счастливы. Вон он счастливый конец и занавес в театре моей жизни. При чем, я не думала о том, что тело будут доставать. Я представляла именно уход во тьму озера.

Я пришла на озеро и какое-то время просидела там. В моих представлениях все было просто. Но вот уже у озера я поняла, что если просто прыгнуть в воду, то всплывешь автоматически. А что-то привязать к себе, чтобы пойти ко дну нет в округе. Даже элементарно веревки нет нигде, да и взять ее негде. Как можно себя утопить? Каким образом? Да и страшно как-то, ведь это больно, наверное... В общем оказалось, что надо не только хотеть, надо еще и план иметь продуманный. А плана нет.

Двенадцать лет - начало подросткового возраста. Еще не сформированы причинно-следственные связи, да и вообще мозг работает совершенно иначе, не как у взрослых. Дети в этот период не думают о последствиях своих действий и часто совершаю поступки на эмоциях, которые в этом возрасте за счет гормональной перестройки сильно обострены. Именно поэтому риск детского суицида сильно возрастает по сравнению с другими возрастными периодами. Но это то, что я понимаю сейчас уже как взрослый человек.

Тогда я была ребенком, которого переполняли эмоции на фоне искаженного представления о себе из-за деструктивного воспитания. Какое-то время я сидела на озере в своих думах, пока меня не закусали комары. Я стала замерзать, мне захотелось в тепло, а еще я сильно устала. Ведь после всплеска эмоций наступает стадия истощения.

В конечном итоге, я вернулась домой. Что было очень обидно, так это то, что родители не придали значения тому, что произошло.  Они не верили в серьезность моих намерений, когда я уходила. Мама, как всегда, ехидно посмеивалась над моей глупостью, над моей неразумностью и просто была уверена, что я вернусь когда нагуляюсь. Мои родители не придавали никакого значения тому, что их родной ребенок, единственная дочь испытывала. Они были увлечены собой, своими проблемами и переживаниями. Меня же одолевали двойственные чувства. С одной стороны я хотела отдохнуть, поспать и прийти в себя. С другой же стороны ощущения бессмысленности своего существования никуда не ушло. Пустота внутри росла, понимание ненужности и никчемности крепло. Уже в недалеком будущем это приведет к неоднократным суицидальным попыткам, сильнейшему подростковому бунту и общему курсу на самоуничтожение.

Могло ли быть  иначе? Нет! Какой бы стабильной нервной системой я бы не обладала, результат воспитания в этой семейной системе был бы один и тот же. К слову, прошли годы с тех пор. Сейчас я понимаю, что я оказалась очень сильной. Я смогла выйти из этого ужаса и вырасти как личность. Для меня спасательным кругом стало другое окружение, не такое токсичное. Исцеление приходит в отношениях с другими людьми. Когда меня стали принимать такой какая я есть, когда стали понимать и поддерживать, я стала расти и развиваться. Я смогла увидеть себя другими глазами через других людей. Мир перестал со временем быть для меня чужим и опасным. Постепенно я почувствовала безопасность, свою нужность этому миру, свою нормальность, свою ценность как личности. И мир стала воспринимать как удивительный, яркий и интересный.