Сторно

Аудиокнига в авторском прочтении  https://cloud.mail.ru/public/QFU8/hWkRripif

Сторно - от stornare - поворачивать обратно.
В бухгалтерском учёте -
бухгалтерская проводка,
предназначенная, как правило,
для исправления ранее
ошибочно произведённой записи.

1.
- Погоди, не включай свет!
Я обернулся и прислушался к темноте.
- Ты кто?
Тяжёлое от дождя пальто повесил на вешалку и повернул голову в сторону голоса.
- Ты кто?
- Дверь запри. Делай всё по порядку, как привык!
Я прошёл наугад в комнату и присел на диван. За окном непроглядная ночь. До сих пор не зажёгся уличный фонарь.
- Не пытайся меня разглядеть, просто слушай.
Я расслабил зрение и откинулся на спинку дивана.
- Я, - это ты, через двадцать лет.
Слова были сказаны просто, как звучат слова приветствия.
- Я так долго проживу?
- Как видишь! Да только ты ничего не видишь!
- А что будет, если я не послушаю тебя, и включу свет?
- Не знаю, но мне кажется, что делать этого не стоит. Пока, точно, не стоит!
- Для чего всё это? Я совершил непоправимую ошибку, мне грозит опасность?
- Просто хочу тебя приободрить и поддержать. Твое непреходящее уныние вызывает тревогу.
- У кого?
- Ты добавляешь пессимизма и без того тёмной материи, - засмеялся голос.
- С чего ты взял, что я поверю тебе? Как не верят сумасброду или алкоголику.
- Я, не пью, и кроме всего прочего сохранил остатки здравого смысла.
- Я бы не прочь увидеть себя восьмидесятилетним.
- Ничего интересного. Старик как старик.
- И чем же, в таком случае, ты собираешься меня удивить? Явно не остротой мысли. Слабо верится, что в восемьдесят буду соображать лучше, чем сейчас.
- Речь вовсе не о тебе.
- Вот как? Тогда о ком же?
- О том, что мучает тебя. А мучить не должно!
- Знаешь ли, меня много чего мучает. С чего начнём?
- Очевидно, что будущее тебя не должно волновать. По крайней мере, на двадцать грядущих лет.
- И на том спасибо! Что ещё?
- Как ты полюбил задавать вопросы? Общайся легко, непринуждённо, как с кошкой, собакой или с ребёнком.
- Ладно, попробую. Сегодня несколько прохладней, нежели вчера, тебе не кажется?
- Не надо про эту жуткую погоду, я совсем продрог, пока брёл к тебе.
- Так отложил бы. Что за срочность?
Гость промолчал.
- Давай, я всё-таки зажгу свет, - схитрил я, - тогда смогу подобрать что-нибудь из своего гардероба. У меня, правда, есть красивые вещи.
- Знаю, знаю я все твои вещи, - замахал голос невидимыми руками. Я стою очень близко, ты что-нибудь чувствуешь?
- Вообще ничего.
- А так? Я сижу на твоих коленях.
- Неужели?
- Опять ничего! Странно!
- Ничего странного, ведь я, наверное, сплю.
Однако ответа не последовало.
- Эй, так зачем приходил?
Я поднялся с дивана и запер дверь на ключ, как привык.

2.
- Примите, пожалуйста, ваш портфель!
Я поднял глаза на старика. Дед с лёгким раздражением в голосе повторил просьбу.
- Благодарю! – произнёс попутчик и, опёршись рукой на сиденье, медленно опустился рядом.
Салон вагона метро наполнялся людьми. По сравнению с непроглядной чернотой за окном пространство внутри окрашено густым оранжевым цветом. Разогретый телами и механизмами воздух подземелья лишь усиливал ощущение оторванности от внешнего мира.
- Так и будем молчать? – проскрипел старик.
Нехотя повернул голову. Старый хрен смотрел перед собой, то ли из-за боли в шее, то ли из чувства глубокого презрения.
- Что вы хотите от меня услышать?
- Вчера ты был любопытнее: "зачем приходил?".
Я повернулся всем телом и напоролся на пристальный взгляд.
- Ну и как тебе?
Стянутые морщинами губы, крупный отёкший нос, мутноватые глаза.
В ответ я только покачал головой.
- Брось, мы неплохо сохранились для восьми десятков лет.
- Никак не привыкну!
- Не надо озираться по сторонам. Нас двое. Ты не производишь впечатления сумасшедшего.
Пассажиры менялись местами, проходили ближе к выходу.
- Чудно; всё это. Непонятно!
Дед лукаво скосил глаза.
- Время такое.
- А какое сейчас время?
- А такое, что всякое может случиться.
- Мне кажется, что я схожу с ума!
- Дай проверю! Отвечай чётко! Жозефина тебе жена или это ваш главный бухгалтер?
- Брось!
- Уже лучше, а то чокаюсь. Вставай, нам выходить!

3.
- Так и не скажешь! К чему все эти чудеса?
- Всё в своё время. Ты что куда-то спешишь? Напомню, на всякий случай, мы с тобой пенсионеры.
- Спасибо что напомнил!
- Не кокетничай, ты не женщина, а я не ухажёр! Давай пройдёмся по парку, дождя вроде не предвидится.
Спутники вошли в ажурную арку ворот и зашуршали опадающей листвой.
- Как хорошо, - проговорил дед, - давно позабытое ощущение.
- Ты хочешь сказать, что в будущем парков не будет?
- Таких парков нет, - засмеялся старик. Много чего нет.
- Не думаю, что ты появился с целью прогуляться по парку. И вообще, чему я обязан такому везению?
- Не строй из себя оригинала. Все получат свою долю «чудес». Кто-то заметит, кто-то отмахнётся. Что-то приходит, что-то уходит бесследно. Однако прожить надо! Пропустить через себя!
Моё появление - реакция на внутренний запрос.
- Как то странно получается: по-твоему, я живу воспоминаниями, однако бреду со своим будущим. Тебе не кажется правильнее, вести за руку ребёнка.
- Нет, не, кажется. Ты рассуждаешь, как эгоист, а речь идёт вовсе не о тебе, а скорее обо мне. Ву а ля! Мне снова шестьдесят.
- Старый хрыч, ты меня пугаешь! А ну, дай скорее зеркало. И не приведи Господи, чтобы мне стало больше семидесяти!
- Угомонись, нет у меня никакого зеркала. Да оно тебе и не нужно. Ведь мы с тобой - единое и неделимое целое. Вреда от меня никакого.
- А пользы? – съязвил я.
Минуту помолчав, старик заметил:
- Польза в том, что я кое-что знаю наперёд!
Люблю это время суток, когда только начинает светать. Всё смутно, всё не ясно.

4.
Колесо обозрения высилось над головами бесцельно шатающихся приятелей.
Дед задрал голову и негромко произнёс:
- Мир в опасности! Что-то пошло не так!
- Пошёл дождь! - заметил я.
Старик опустил голову, его иссушенный рот развело в грустной улыбке.
- Это наименьшее из зол! Гонцы разосланы, придётся засучить рукава.
- Кому, гонцам?
- Всем придётся. Жалко, что колесо не работает. Я бы прокатился.
- Рано! Придётся подождать.
- Ждать некогда! В другой раз! - дед побрёл прочь от аттракциона.
- Объясни, наконец, что случилось? Ты достаточно напустил туману.
- Предстоит серьёзная работа над ошибками, - пристально поглядел на меня старик. Многое придётся исправить.

5.
Мама по рекомендации какой-то знакомой, познакомила меня с психологом Надей. На тот момент мне исполнилось двадцать пять. Мама вручила телефон, записанный на обрывке тетрадного листа.
- По-моему, это то, что надо! - просто сказала она.
Надю трудно было назвать девушкой яркой, следовало считать просто миленькой. Выдержанная в пастельных тонах, невысокая.
- Красивая жена - чужая жена! Для хороших детей, достаточно одного красавца!
Так на деда похож!- улыбнулась мама.
На День Рождения к моему приятелю поехали вместе с Надей. Застолье оказалось скучноватым, а музыка незамысловатой. От этого все основательно приналегли на спиртное. Единственное, что врезалось в память, так это неожиданные слова Нади:
- Мы с тобой уезжаем в Америку!
Я, конечно, что-то слышал об американских родственниках Нади, слышал так же, что она вроде бы собирается в Америку. Но чтобы со мной?
- Пойдём! - предложила Надя, когда мы вышли на улицу. Это не так далеко.
- Куда?
- Ко мне!
- Не поздно? - засомневался я.
- Мы тихо, - улыбнулась Надя и потянула меня за руку, - пойдём!
Отказаться не солидно. Я побрел за Надей по незнакомой улице.
Вскоре мы подошли к Надиному дому, и поднялись на лифте.
Надя осторожно повернула ключ.
- Проходи! Только тихо!
Я пропустил Надю вперёд и пошёл следом.
Сквозь задёрнутые занавески просматривались силуэты деревьев, слабо освещённые фонарями.
- Садись на диван,- прошептала Надя и взгромоздилась мне на колени. Разговаривали мы мало. Долго целовались и прислушивались к звукам за дверями.
- С чего это ты про Америку заговорила? - спросил я Надю.
- Ты против? – спросила она, стягивая с себя кофточку.
- Может и не против, но как-то неожиданно, - заметил я, пытаясь расстегнуть Надин лифчик.
- Погоди! Я сама! - произнесла Надя и привычным движением нажала там, где надо.
- Ты, правда, этого хочешь? - заглянула мне в глаза Надя, удерживая расстёгнутый лифчик на груди.
- Ты про лифчик или про Америку? Разве эти вещи взаимосвязаны?
- Для тебя «да»! - улыбнулась Надя и отбросила лифчик. Я хочу подкрепить свои слова делом.
Девушка опустилась на диван и добавила.
- Остальное можешь снять сам.
Небо нейтрально серое. Деревья отчетливо видны.
- Для первого раза всё прошло неплохо, - самодовольно заметил я.
- Уверена, лучшее впереди! Завтра начнём собирать документы.

6.
Когда самолёт набирал высоту, Надя сжала мою руку и тихо произнесла:
- Сказать честно, я боюсь летать. Но с тобой мне не так страшно.
Я улыбнулся, и едва касаясь губами виска, прошептал:
- Ты втянула меня в такую авантюру, что твой страх просто ничто...
- Разве любовь это не повод рисковать? - встрепенулась Надя.
- Любовь - и есть риск!
- Поздно бояться! - отрезала Надя и прикрыла глаза, - остаётся просто любить!
- Можно приучить себя любить? - подумал я.
Надя повернула ко мне голову и проговорила:
- Расстегни, пожалуйста, ремень.
Я оттянул язычок карабина.
Надя удержала руку на животе.
- Мне страшно не меньше твоего, и всё таки я надеюсь на лучшее!
Я очень хочу поцеловать тебя! Но противный дед не сводит с нас глаз.
Я посмотрел в проход между пассажирскими креслами. В нашу сторону, не отрываясь, смотрел знакомый мне старик.

7.
- Мне нужно в туалет, - поморщилась Надя, когда автобус привёз нас в здание аэропорта. В самолёте у меня плохо получалось. Не могла отделаться от ощущения зависания на унитзе.
- Странная ты! Иди, я подожду!
Надя помчалась по направлению к пиктограмме.
- Как их много!
Людской поток перемешивался в котле аэропорта. Неужели у каждого острая необходимость куда-то ехать? Суета сует!
- Всё! Давай сумку! - услышал я голос Нади, - дядя Коля звонил. Нам сюда!
Дядя Коля оказался обычным мужчиной средних лет. Он расцеловал Надю, а затем протянул мне руку.
- Ну что, поехали? – спросила Надя.
- А чего ждать? Конечно, поехали! - бойко ответил дядя Коля.
Я подхватил чемоданы, а когда выпрямился, то увидел старика. Через мгновение он исчез из виду, смешавшись с толпой.
Нью-Йорк совершенно потряс меня. Казалось, стоит покинуть машину, и я буду, в ту же секунду, раздавлен громадой этих домов.
- Мы с Зоей живём в пригороде. Всё меньше и привычнее. Ехать пару часов. Подготовьте подробнейший рассказ. Зоя очень любопытна.
Образ старика не выходил из моей головы. Кто он? Мания преследования? На кой чёрт мы ему сдались?

8.
- Иванов! Иванов! Мне нужен полковник Гавриленко. Срочно!
Говорящий нервно покусывал губы и втягивал голову при каждом разрыве снаряда.
- Это Гавриленко, говорите! - прокричал в трубку приглушённый голос.
- Товарищ полковник, Иван Николаевич, это Синица!
- Слушаю, Миша, что горячо?
- Не то слово! Однако я не об этом.
- В чём дело?
- Мы задержали перебежчика. Говорит сам пришёл!
- Кто такой?
- Немец. С виду офицер. Но шинель солдатская. Требует к тебе доставить. Что с ним делать?
- Выясни, что ему нужно, а с рассветом ко мне. Машину вышлю. Всё!
Синица размазал пот, смешанный с землёй по лицу, надел каску поверх шапки и выбежал в траншею.
Не успел он добежать до конца окопа, как его взрывом отбросило на бруствер. От штаба осталась лишь воронка, и десяток обугленных досок.
- Где пленный? - прокричал Синица.
Солдат в плащ парке кивком указал на фигуру, сидящую на дне траншеи.
- Ты кто? - спросил Синица и ткнул сидящего носком сапога в грудь.
Перебежчик поглядел непонимающим взглядом на солдата.
- Немец? - я спрашиваю, - дойч?
- Аллес вёрд морген! - произнёс немец и опустил голову.
- Завтра, так завтра! - прокричал Синица и подошёл к сидящему в окопе бойцу.
- Утром к Гавриленко поедем!
С наступлением темноты обстрел стал затихать. Миша достал из вещмешка краюху хлеба, головку лука и флягу со спиртом.
- Ком, эссен! - толкнул он немца локтём вбок и протянул еду.
- Данке! - поблагодарил тот и зашелестел луковой шелухой.
- Не мучайся! - Синица ножом разрезал луковицу на две половины.
Немцу спирта не дал, и сам пить не стал. Бросил флягу обратно в мешок.
Рассвет застал Синицу у края огромной ямы. У места, которое сутками ранее, было штабом. Неподалёку остановилась полуторка. Из кабины выпрыгнул водитель.
- Неслабо долбануло! - кивнул он в сторону ямы.
- Да, уж!
- Я по приказу полковника Гавриленко.
- Понял! - кивнул головой Михаил, - пошли, фрица заберём.
Немец спал, привалившись боком к промёрзшей траншее.
- Забираем!
- Не возражаю! - ответил часовой и толкнул немца в плечо, - ауфштейн!
Пленный встрепенулся и с усилием поднялся на ноги.
Михаил дулом автомата указал на грузовик. Светлеющее небо то и дело рассекалось зарницами, но каждый фронтовик знал, что это не гроза.
Водитель обождал, пока Синица с немцем залезут в кузов, а затем медленно тронулся.

9.
Синица изучал пленного.
- Немногим старше его самого, рослый, с правильными чертами лица. Вряд ли из рабочих.
- Беруф?
- Бухальта.
- Ух, ты! Коллега! И чего же тебе, чёрту не считалось, там в фатерлянде?
Пленный пристально поглядел на Михаила и на чистейшем русском языке произнёс:
- Думали, делаем это лучше всех!
Синица опешил на мгновение.
- Вот это новости! Ты что, русский? Только не надо мне про разведчиков рассказывать!
- Не разведчик я, а посланник!
Немец плотнее запахнул шинель и поднял воротник.
Брезентовый полог грузовика пришёл в движение, от попавшей под колёса мёрзлой земли.
Синица схватился руками за скамейку. Немеца завалило на бок.
- Машину взрывом снесёт в кювет, - потёр ушибленное плечо немец, - спасёшься ты один!
- Что? – не понял Михаил.
- Слушай дальше! - продолжил посланник, - вчера разгромиили штаб. Ты чудом избежал смерти. На этот раз тебе повезло. Ошибки иногда удаётся исправить.
- По чьему приказу? – не понял Синица, - полковника Гавриленко?
Мощным взрывом грузовик смело с наката и выбросило в сереющую массу сушняка. Михаил лежал, уткнувшись лицом в стылую почву. Ног не чувствовал, но знал твёрдо, что живой.
- Си яко вояк? – услышал Синица над собой женский голос.
Так под Прагой завершил свой поход гвардии сержант Синица.

10.
- Вставай! - прокричала Надя и стащила с меня одеяло. Одевайся! Дядя Коля ждёт. Он билеты взял.
- Какие билеты, куда? – ошалело поглядел я на Надю.
- Не пойму, ты с нами или нет? Вчера за ужином тётя Зоя сказала, что неплохо бы попасть на выставку Уорхола. Для тебя, между прочим, говорила! Кто из нас художник? Одевайся немедленно!
- Да ты сама голая! Шум подняла!
- Пересядь на стул, я кровать застелю. Давай, живо! Они в зале ждут!
- Сони! - засмеялся дядя Коля. Смотрите, что у нас есть.
Дядя Коля и Тётя Зоя помахали над головой билетами на выставку.
Надя локтём ткнула меня в бок.
- Ух, ты! Дядя Коля, вы волшебник!
- План такой, - продолжил довольный собой дядя Коля, - сначала посидим в ресторане, сто пятьдесят грамм способны выставку отличную превратить в бесподобную. По театру знаю!
- Алкоголик! - скривилась тётя.
- Не рассуждать! Пижамы с себя снять, цивильное надеть! Зоя, можешь остаться в чём есть! Не заставляйте ждать такси!
- Надя, не совершай моих ошибок! - сказала тётя Зоя, кивнув в нашу сторону.
- Не переживайте, он в полном порядке. Достучаться можно!
- А мой, похоже, достукался: настоятельно рекомендуют пролечиться от пьянки.

11.
- Мне кажется, я бы по трафарету тоже смог! - скривил губы дядя Коля, разглядывая Уорхола.
- Это только так кажется. Важно быть первым!
- Ну, не знаю!
Дядя Коля взял меня за локоть и зашептал перегаром.
- Ты думаешь, это «Кола»? Чёрта с два! Три четверти вискаря. Жду тебя в туалете. Чтобы Зоя ничего не заподозрила, я пойду первым.
С этими словами дядя затерялся в потоке посетителей.
- Молодой человек, позвольте спросить, - услыхал за спиной, - вы из России?
Я обернулся на голос. На меня лукаво смотрел тот самый старик. Он остановил инвалидную коляску.
- Ты знаешь, я всё-таки прокатился на чёртовом колесе. В Лондоне.
Познакомься, этот человек в коляске, твой дед. Михаил Григорьевич Синица!

КОНЕЦ!

Моему деду Савица Матвею Дмитриевичу посвящается!