Калейдоскоп. Невельская, 3. Этюд 23

     Генерального директора этого предприятия с длинным и трудно запоминаемым названием звали Сергей Старицкий. Ему было чуть больше сорока и он был всего лишь лет на десять старше меня. Но как же противоречила его внешность красивого, спортивного и молодого человека его манере держать и выражать себя в общении. Словно он ощущал себя повидавшим на своём веку многое и уставшим от жизни аксакалом. Он смотрел на меня с грустной снисходительностью, почти с жалостью. Какой ты, дескать, молодой ещё и глупый. Всё бежишь куда-то и не понимаешь, что всё это пустое - суета и бестолковщина. Что сделало его таким философом? Интуитивно мне было понятно. Сергей женился на женщине, которая была этнической испанкой. И хотя внешне отличить её от обычной петербурженки было невозможно, ибо родилась она здесь, в Испании у неё жило много родственников, включая бабушек и дедушек. Все отпуска они с женой проводили там. Там он увидел совсем другую жизнь. Спокойную и неспешную. Кто бывал в этой стране, тот знает, что если вам сказали, что сейчас принесут кофе, то это означает, что ждать вам придётся не менее двух часов. Хотя бывает и намного дольше. Там никто не выполняет своих обещаний, но никто ни на кого не обижается за это. Потому что это вполне нормально. Ведь жизнь прекрасна. И в ней есть вещи намного более важные. Там рано встают и поздно ложатся. И всё это время жизнь - сплошной праздник. Но высшая ценность - сиеста. Всю середину дня там спят или по крайней мере отдыхают. Мало кто гонится за богатством. Зачем? Ведь и без него можно жить счастливо, если относиться к жизни правильно.
    Сергей пропитался этим духом вполне. Его не "цеплял" уже наш ритм жизни. Даже размеренный и спокойный по московским меркам питерский уклад казался ему невообразимо бешеной погоней за призрачной удачей. Он искал возможности "отдать последние швартовы", связывающие его с этим берегом и переехать навсегда в страну предков своей жены.
    Что же свело нас с ним? Дело в том, что к середине девяностых в нашем городе уже начал формироваться вторичный рынок приватизированных предприятий. Основные волны которой уже схлынули. Впереди были только залоговые аукционы. Но они проводились лишь для своих - для узкого круга олигархов, так или иначе связанных с членами так называемой "семьи" Бориса Ельцина. Почему бы нам не попробовать себя и на вторичном рынке?
     Тогда ещё не было интернета в привычном нам понимании. Все объявления делались через газетные публикации. В одной из них я и увидел объявление о продаже этого предприятия. Оно располагалось в непосредственной близости от Петербургского морского порта на Невельской улице. В плане здание напоминало римскую цифру "пять" с собственным закрытым двором внутри неё. Это очень подходило нам для целей нашего торгового дома - и склады, и офис - в одном месте, да ещё и рядом с портом.
     Ещё недавно это было подразделение гигантского холдинга под названием "Балтийское морское пароходство". Оно было узко специализированным и отвечало за системы связи всех типов на судах. Монтаж, наладка, ремонт и обслуживание километров кабелей и проводов, релейных шкафов и радиостанций на каждом плавсредстве и многое другое.
     При приватизации БМП раздробили на множество акционерных обществ, одним из которых и стало наше АООТ "Балтийское управление монтажных работ "Связьстрой". Несмотря на узкий профиль хозяйство было не такое уж маленькое. В состав предприятия входило два филиала - в Клайпеде и в Мурманске. Десятки высококлассных специалистов не вылезали из командировок по городам, судам и весям.
     Основных акционеров было два - Сергей Старицкий и его главный инженер. Они занимались приватизацией предприятия, и они же произвели скупку акций у остальных участников общества. Они же, будучи умудрёнными в жизни и "повидавшими многое на своём веку" деятелями, наделали глупостей - взяли в банке кредит под залог своих акций, который вернуть не смогли и должны были потерять всё, что нажили когда-то непосильным трудом.
     Мы, с разрешения банка, выкупили у них этот пакет, что сделало возможным погашение всех их долгов и даже кое-что осталось на их "переезд" в следующий, такой желанный для них, жизненный цикл. Я как сейчас помню тот ясный солнечный майский день девяносто пятого года, когда я пришёл в просторный кабинет генерального директора принимать дела. И пусть я выглядел от силы на двадцать пять, но я тоже ощущал себя опытным видавшим виды управленцем. Наверное, я был таким с раннего своего детства. Меня умилял тот снисходительный и поучительный тон, с которым Сергей обращался ко мне. Но это было так искренне и по-доброму, что я не только не противился, а напротив, слушал его самым внимательным образом.
     - У нас на флоте говорят: «Не мешай механизму крутиться» - вещал он. – Когда ты вступишь в должность, тебе захочется многое поменять. Тебе покажется, что и это, и то, можно было бы сделать лучше. Но не спеши. Когда на судно приходит новый Старший помощник капитана, только что вышедший из мореходки, он ходит по палубе и выговаривает команде: тут грязь, тут ржавчина. Всё отмыть, отскоблить и покрасить. А это почему ещё лебёдка работает с таким скрежетом? Ну-ка быстро стармеха ко мне! И, обращаясь к подошедшему механику, даёт распоряжение: - "Немедленно разобрать, смазать и собрать заново!". А пожилой механик ему в ответ: - "Слышь, сынок! Не мешай механизму крутиться." И если старпом не прислушается к опытному коллеге и настоит на своём, что обычно свойственно вам, молодёжи, то неминуемо произойдёт следующее. Лебёдку разберут, смажут. И больше она никогда уже не будет работать. То ли собрать правильно не смогут, то ли запчасти лишние останутся. Ну, ты меня понял…

     Я кивнул. Я всё понял. И не просто понял - я запомнил это на всю свою жизнь.
     А Сергей тем временем подошёл к сейфу, открыл его и достал пачку каких-то краснокожих паспортин.
     -  Что это? - спросил я.
     - Это бланки паспортов моряка.
     - Зачем они?
     - Есть несколько типов паспортов - общегражданский, заграничный, дипломатический и паспорт моряка.
     - По нему можно ездить заграницу?
     - Да. И не просто ездить, а в любую страну мира и безо всякой визы.
     - Не может быть! Это было бы слишком круто...
     - Есть здесь и свои нюансы. Ты можешь делать это только на судне. И только в том случае, если вписан в "судовую роль". У нас в Балтийском пароходстве есть много всего, что плавает, и мы регулярно так путешествуем. Но тебе это может и не пригодится. А бланки эти - строгой отчётности, так что получи и распишись.
     Мне действительно они не пригодились. Пароходство пришло в упадок. Да и у нас заказов вскоре почти не стало. Филиалы закрыли. Специалисты ушли сами. Кто куда. Старицкий переехал в Испанию и живёт себе там счастливо на европейскую пенсию.
     Времена были смутные. А район морского порта - такая глухомань, что и наши тогда ещё далёкие от совершенства законы там хождения почти не имели. А мы перевели туда офис и склады нашего торгового дома. К счастью, в нашей системе охраны было одно очень сильное звено. Звали его Абрек. Кавказская овчарка невероятно большого размера и совершенно людоедского нрава. Хозяин - Юра Шустров - охранник с огненно-рыжей бородой, намеренно культивировал в собаке предельную агрессию. А мы по неопытности думали, что все кавказские овчарки от природы именно такие. От Юры ушли три жены. Каждая из них после получения тяжёлых увечий от пса ставила мужу ультиматум: - "либо собака, либо я". И каждый раз он выбирал собаку. Иногда он жаловался мне, что даже он с трудом справляется с характером Абрека. Ляжет, говорит, дома на диван, а мне и присесть негде. Пробую его стащить на пол, а он рычит, грозится откусить мне руку.
     - И что же ты делаешь в таком случае? - спрашиваю.
     - А у меня в каждой комнате стоит черенок от лопаты. Я его бью по спине этим дрыном до тех пор, пока палка не сломается.
      Да, думаю, от такой любви и болонка стала бы живодёром. Но, помимо агрессии у Абрека была невероятная физическая сила. Когда раньше он охранял наш ангар со стройматериалами на пустыре между улицей Руставели и железной дорогой. во время утренних докладов мне почти ежедневно сообщали об увезённых на машине "скорой" злоумышленниках. Пёс обрывал любую цепь и даже стальной трос не всегда мог его сдержать.
     Однажды на дело пошли два бывалых уголовника - отец со взрослым сыном. Абрек здорово погрыз одного из них. Они ушли своим ходом, залечили раны и вернулись, чтобы вернуть собаке должок. Пришли с топорами. Прорубили ему голову. В ветеринарной клинике, куда привёз его хозяин, пса положили на операционный стол и Юра робко обратился к доктору: так, мол, и так. Будьте осторожней. Собака-то больно серьёзная. А тот ему в ответ: - "Слышь, сынок, я тридцать лет на этой работе. Кого ты вздумал учить? Я и не таких собак видел." После этих слов доктору самому пришлось накладывать восемнадцать швов.
     Днём Абрек жил у нас в специальный клетке из особо толстой арматуры, а на ночь его выпускали без привязи в замкнутый огороженный двор в нашем новом комплексе.
     Что же сделал я на новом посту в первую очередь? Как это часто бывает то, что вполне можно назвать показухой. Очень уж хотелось, чтобы все сразу увидели, что пришёл новый директор и теперь всё будет лучше, чем раньше. Мы отремонтировали вестибюль. Здание красивое в архитектурном плане. Не типовое. Напоминает огромный корабль. Невероятно большое крыльцо ведёт посетителей в прекрасно задуманый, но весьма обветшалый вестибюль. Мы не марафет в нём навели, а сделали из него конфетку.
     В связи с тем, что у меня было много и другой работы, в этом здании я бывал только наездами, хоть и регулярно. И вот однажды вхожу я с гордостью в сияющий свежим кафелем холл и с удивлением вижу лежащее посредине грязное лохматое существо. Абсолютно нелепого вида дворняга. Одно ухо упало вниз, другое безуспешно пытается стоять торчком. Он же никак не сочетается с окружающим его дизайном! Я потребовал немедленно позвать начальника охраны и спросил его:
     - Что делает здесь это безобразие?
     - Это Иван. Он здесь живёт.
     Этот ответ показался мне не просто дурацким, а вызывающе наглым. Он меня взбесил. Это оказывается не я решаю, кто будет жить в нашем здании. И даже не мой начальник охраны, а любая дворняга может делать всё, что захочет, если она так решит. Старший по охране кончиками ушей почувствовал электричество, исходящее от меня, и стал оправдываться:
     - Видите ли, он здесь жил всегда. Это был его дом ещё задолго до нас. Как ему теперь объяснить, что у него больше нет дома?
     - А почему мы должны ему что-то объяснять? Просто взять и немедленно вышвырнуть его на улицу!
     Я тогда не знал, что Иван был всеобщим любимцем и что очень скоро он станет и моим любимцем тоже.
     - Да вы не представляете сколько раз уже мы его выпроваживали на улицу - оправдывался мой подчинённый.
     - И что?
     - Он всегда возвращается.
     - Ну, знаете, почему я должен говорить вам такие не педагогичные вещи? Вы не пробовали дать ему хорошего пинка?
     - Ещё как пробовал! Бесполезно.
     - Ну, тогда есть ещё одна мера. Совсем уж крайняя. Отдайте его на растерзание Абреку.
     - И это пробовали.
     - Как? Не может быть, чтобы это не сработало...
     - Вы бы видели эту схватку! Иван не убегает. Он просто ложится на спину и бьётся насмерть всеми четырьмя лапами. Абрек целый час пытался вцепиться ему в живот. Отступил только тогда, когда у него была разодрана вся морда. Теперь у них с Иваном полный нейтралитет.
     - Ну, если так, то этот парень завоевал себе право жить в своём собственном доме. Пусть лежит, где захочет.
      Вообще-то Иван никогда не бывал голодным. Его любили все. Ему постоянно давали еду и вкусняшки. Но и сам он был "не промах". Он добывал еду, которая перепадала позже и другим собакам. Но однажды он удивил всех, даже самых бывалых, когда принёс в зубах полную авоську великолепной говяжьей вырезки. Где он мог взять её? Да мало ли, каких случайностей не бывает? Но как же все были озадачены, когда на следующий день в то же самое время, ситуация повторилась. Когда же это произошло и на третий, и на четвёртый день, у наших охранников разыгралось не детское любопытство.
     Решили за ним проследить. Ровно в шестнадцать десять по полудни Иван с самым невинным видом, сливаясь с запылёнными кустами у бетонного забора покинул территорию. Протрусил беззаботным никчёмным видением сто, двести, триста метров вдоль забора, за которым находился морской порт и склады-холодильники. Я и сам в студенческие годы разгружал пару раз импортное сливочное масло на этих складах в ночную смену. Такой вот был способ подзаработать немножко денег.
     Вдоль забора порта через каждые пару сотен метров стояли вышки с охраной. Это было сделано для того, чтобы нельзя было "умыкнуть" через забор продукты. Но нашлись смышлёные люди. Они изобрели лайфхак. Авоську с мясом оказывается можно использовать как метательный снаряд. К забору близко подойти незамеченным нельзя. Но можно с некоторого расстояния из укрытия метнуть её и тогда она упадёт прямо в заросли бурьяна за забором, где и можно будет её подобрать, спокойно выйдя за проходную.
     Шестнадцать двадцать. Как он умел с такой точностью определять время? Но вот уже Иван затрусил в сторону своего дома с авоськой мяса в зубах. Шестнадцать тридцать. Эфир над окрестными улицами раскаляется раскатами отборного русского мата. Бурьян прочёсан вдоль и поперёк. Следов мяса нигде нет. Куда же оно могло деться? А «тень отца Гамлета» неприметно прошмыгнула в приоткрытые ворота двора.
     Корпоративные конфликты неминуемы, когда идёт борьба за контроль над предприятием. Но откуда же им взяться, когда ты просто взял и купил действующий бизнес? Многолетним директором нашего «Связьстроя» до Сергея Старицкого был опытный и образованный человек - Калинин Виктор Анатольевич. Прекрасный производственник и талантливый управленец, он не захотел связываться с приватизацией своего тогда ещё государственного предприятия. Вызвал к себе двух своих замов и сказал: - "Отдаю предприятие вам. Приватизируйте, банкуйте. А я забираю себе половину площадей в имущественном комплексе, организую частную фирму и буду заниматься производством. Согласны?"
     Замы согласились. Им тогда ещё очень хотелось попробовать «порулить». На том и порешили. Он уволился, но прежде, он оформил договор аренды на значительную площадь помещений. И какой это был договор! На длительный срок и с обязательной пролонгацией. За символическую арендную плату и безо всякой индексации. И ещё много-много всяческих «фишек», главной из которых было то, что этот договор совершенно невозможно было расторгнуть в одностороннем порядке. Хорошо постарался Виктор Анатольевич. Недаром второе высшее у него было – юрист.
     Был ли я поставлен в известность об этом обременении во время переговоров о покупке бизнеса? Да, был. Может Старицкий и считал, что продаёт предприятие нам за дёшево. Но я считал по-другому. Если бы с меня взяли обязательство не расторгать этот договор, то цена напротив, была бы высока и я бы ещё поторговался. Но я никому такого обещания не давал. И это был наш шанс. А вдруг получится сделать то, что почти невозможно?
     Пройдёт каких-то три года и мы потеряем очень много денег во время дефолта по гособязательствам. Проценты по ГКО выплачивались такие, что любой бизнес-проект столько бы заработать не дал. А Ельцин в августовском интервью 1998-го года уверенно заявил: - «Дефолта не будет! Или я положу правую руку под поезд». После такого заверения все ещё больше вложили денег в гособлигации. А через несколько дней Премьер объявил дефолт. Борис Николаевич от членовредительства скромно уклонился. Ну, не был он человеком слова в отличие от нашего нынешнего лидера.
     Потом всем предложат получить десять процентов от причитающихся сумм деньгами в обмен на добровольный отказ от оставшейся части долга. Согласиться нужно в короткий срок. Кто не успеет, тот потеряет всё. Срок прошёл, а мы согласия не дали. Через полгода нам снова предложили эту схему, и мы опять отказались. Да ещё и обратились в суд. Но проиграли первую, вторую и третью инстанции. Через год нам снова предложили ту же самую процедуру. А мы в ответ подали жалобу в Высший Арбитраж. И здесь мы не добились своего. Но, когда мы выиграли дело в Конституционном Суде РФ, то оказалось, что кроме нас в стране есть только одна ещё организация, которая дошла вместе с нами до победного финиша.
     Какие основания были верить в успех тогда? Их не было попросту. Ведь есть понятие «форс-мажор». Обстоятельства непреодолимой силы. Любая сторона освобождается от выполнения своих обязательств при их наступлении. А в это понятие входят не только войны и стихийные бедствия, но и законодательные акты госорганов. Какие причины были рассчитывать на удачу сейчас? Тоже никаких. Но так уж получилось, что мы выиграли. А с Виктором Анатольевичем мы будем не один год в добрых приятельских отношениях. Парадоксально. Но так бывает, когда после трудной, но честной борьбы ты проникаешься к бывшему противнику уважением.


     Этим вечером в здании на Невельской улице, три, дробь один было оживлённо. В маленьком офисе на втором этаже посетители сидели даже в холле и в коридоре. Рабочий день давно закончен, но на весь этаж  раздаётся звук машинки, пересчитывающей деньги. В первой комнатке обстановка более чем скромная – письменный стол с компьтером, тумбочка с принтером и машинкой для банкнот, стеллаж и несколько стульев. Здесь работает только девушка секретарь.
     Во втором помещении - и того аскетичней. Это кабинет в котором разместились за одним столом директор фирмы и его заместитель. До шести вечера все трое занимались пересчётом налички и упаковыванием её в огромные баулы. Директор уносил их по мере наполнения в микроавтобус, который в закрытом дворе стоял под присмотром одного лишь нашего охранника. В шесть вечера, когда в машине не осталось уже места, директор уехал. Он сказал покупателям, что растаможка партии груза почти завершена и он скоро вернётя из порта с вереницей фур и десятком морских контейнеров с мясными консервами.
     Партия товара большая. Но только в первый день его прихода действует специальная цена, которая примерно в два раза ниже среднерыночной. На следующий день дисконт будет существенно уменьшен. Поэтому несложно понять желающих купить товар именно сегодня. Прошло два часа. Заместитель каждые несколько минут связывается со своим шефом и при всех осбуждает с ним каждый шаг текущего процесса. Вот уже последний двадцатифутовик погружен на прицеп тягача. Ещё несколько минут и колонна двинется в сторону ворот морского порта.
     - Ну, уважаемые мои, – обратился зам к уставшим от духоты покупателям – сейчас у нас с вами будет много работы. Самое время выпить по чашечке чая. Скоро такой возможности уже не будет.
     Он взял элетрочайник и пошёл набрать воды в него. Он должен был вернуться буквально через пару минут. Но не пришёл назад ни через десять, ни через полчаса. Никто больше не увидит ни его, ни его директора. Люди, которые только что добровольно отдали все оборотные средства своих предприятий, а некоторые – взятые под большие проценты в долг, готовы были растерзать оставшуюся в офисе секретаршу. Но, какой был в этом прок, если девушка сама ничего не знала? Её недавно взяли на работу и она за короткий период своей трудовой деятельности на новом месте тоже никогда не получит зарплаты.
     Всего происходящего в реальном времени я  тогда не знал. Мне сообщили о произошедшем только около полуночи. Наши арендаторы – два солидного вида джентльмена, арендовали у нас офис под тоговую деятельность. Кто мог подумать, что они рецидивисты с многоходовым опытом и многолетним стажем мошенничества? Да, после этого случая мы будем всю оставшуюся жизнь проверять на судимость всех контрагентов, с которыми сводит нас судьба в бурном море бизнеса. Но тогда, летней ночью, обстановка в нашем имущественном комплексе стала похожа на церемонию присуждения премии «Оскар», где вместо дорогих нарядов на гостях только массивные золотые цепи и огромные гайки перстней на украшенных наколками пальцах. Или на Петербургский экономичекий форум для всего бандитского мира нашей криминальной столицы.
     Огромное количество джипов не смог вместить наш двор. Здесь были представлены все существующие группировки, включая самые экзотические. Словом, слёт криминала на любой вкус. Борцы, Воркутинцы, Афганцы, менты и десятки всем известных и предельно авторитетных сообществ. Представителей иногородних групп было тоже немало. Из них на слуху у меня только Ореховские и Сонецевские. Ибо интересы их клиентов оказались также затронуты.
     Нам удалось отделаться лёгким испугом. Так как нас представляли серьёзные переговорщики. Да и кто может быть застрахован от подобного? В будущем неоднократно мы будем стакиваться с тем, что отказывая потенциальному арендатору ввиду его богатого криминального прошлого, нам придётся отбиваться потом от вполне добропорядочных людей, которые придут брать помещение в аренду по сути дела в его интересах? Максимально будет до четырёх попыток. Упорный попадётся жулик однажды. После первого отказа арендовать это же помещение пришёл обычный человек – честнейшая бабушка. Всю жизнь проработала школьной учительницей, а в возрасте за семьдесят вдруг решила начать крупный бизнес. Двух следующих мы вычислили просто каким-то чудом.
     Но это будет позже, уже в текущем столетии. А эта книга ограничивается последней четвертью предыдущего. И хотя, история нашего «БУМР «Сязьстроя» продолжается и сегодня, и, хотя, приключений у нас было множество, кроме описаных здесь, а всё же о них я расскажу уже в следующей книге. Вот закончится первая четверть нашего с вами столетия и я примусь за неё. Не обещаю, что сразу. Ведь должно накопиться достаточное количество новых событий, чтобы прежние стали уже явной историей.