Размышляю о Сергее Есенине

Размышляю о Сергее Есенине.
     Мысли одна за другой льются, только успевай ловить. Первый день Петровского Поста, Апостольский пост.  Когда слышу Евангелие : « Глаго;ла ему; тре;тiе: Си;моне Ио;нинъ, лю;биши ли Мя;? Оскорб;; [же] Пе;тръ, я;ко рече; ему; тре;тiе: лю;биши ли Мя;? И глаго;ла Ему;: Го;споди, Ты; вся; в;;си: Ты; в;;си, я;ко люблю; Тя. Глаго;ла ему; Иису;съ: паси; о;вцы Моя;.»
 Евангелие от От Иоанна, гл. 21 стих 17
« Петр опечалился, что Иисус спросил его в третий раз: «Любишь ли ты Меня?» — и ответил: — Господи, Ты знаешь всё, Ты знаешь, что я люблю Тебя. Иисус сказал ему: — Паси Моих овец.»-перевод.
Пасти, значит ни на минуту  не упускать из виду, и, главное, не потерять. А вот  впадают в грех и… теряются. Сережа Есенин потерялся в грехах, и его упустили, не сохранили.
Когда-то, работая в филармонии,  будучи уже крепким мастером художественного Слова,  добившись успеха и признания публики, я делала  большие литературные работы, так называемые , литературные полотна . Как ни странно, тогда публика любила  чисто литературные программы. Хорошее образование давало нашему слушателю и  хорошую литературную базу. На такую публику  было радостно выходить. Я ездила на гастроли тогда по всей России от РОСКОНЦЕРТ-а. Города  средней полосы. Среди них Рязань. Два-три концерта было в плане: обязательно зал  филармонии, телевидение и еще какой-нибудь  научный институт, или зал Университета. А возила я тогда  композицию из двух отделений по роману Льва  Николаевича Толстого  «Анна Каренина»- режиссер работы Народный артист РФ Юрий Васильевич  Катин-Ярцев. Где-то, помнится, были   80 е годы. Классическая культура еще держалась и пользовалась интересом. Рязань, а это значит Константиново-музей Сергея Есенина. Моя   мама очень любила Есенина. Рассказывала, что когда он был запрещен, они с подругами  переписывали книги поэта в  тетради  и хранили, скорее прятали,  на чердаках, в потайных местах. Она мне его и читала и пела. У меня зародилась мечта  побывать на родине Есенина. И она исполнилась в гастрольную поездку в Рязань. Когда я шла по улице Константиново, где был дом-музей Есенина,  я увидела, что дома с наличниками, как и у бабушки в Нижней Салде. В окошках цветы, обязательно, очень красивые-тяга к прекрасному. И на доме Есенина, я тоже увидела наличники, потом деревянное крыльцо со ступеньками, как  у моей бабушки.. В комнатах  очень знакомую мебель, буфет с посудой, комод с ящичками, на кроватях подушки должны быть взбитыми - особая красота.. А еще  половики белые самотканые, в ручную сделаны, прямо как у моей бабушке-белые, храню до сих пор бабушкины половики. Расстелены и у меня до сих пор на полу, ну не чудо ли, эти русские половики ! Это наша русская картинка.-белые дорожки на полу, чистые, всегда  их стирали. Вот вам Русская Изба - и Русский дух и Русью пахнет. Не помню, были ли иконы, власть – то была советская, да и у бабушки где-то в уголке висела  и  не заметишь. Но зато у бабушки на маленьком резном стоике лежало Евангелие, я его раньше подержу в руках, посмотрю, а оно не читается. Бабушку попрошу почитать, слушаю, слушаю, непонятное что-то. Но бабушка почитает, а потом и пояснит: «Это особая книга. Священное писание». А потом разные притчи мне рассказывала, да еще и пела, красиво так, говорила, что певчей была в церкви. Мне еще тогда, в советское время, открывались  эти духовные понятия. А бабушка то  была на  этом  воспитана. В истинно русском православном духе. И вот  когда я ходила по музею в Константиново, я этот русский дух, как у бабушки, видела. Значит и Сергея Есенина растили в духовности, в вере к Богу, в любви к своему русскому, к природе…я ходила и дышала этим родным простором, этим  воздухом с соловьями. Вспоминаю  и думаю, как же этот русский соловей и в России – то, в родной России,  был запрещен. Ведь этого русского поэта заметила и Царская Семья, и Великая  Княгиня Елизавета Федоровна. Он же им  читал свои стихи, его приглашали, он своими глазами видел этих девушек –княжон, а с младшей Анастасией он даже прогулялся по парку, и посвятил этим юным созданиям  пророческие строчки « В багровом зареве закат шипуч и пенен,/  березки белые горят в своих венцах.. и конец  О, помолись, Святая  Магдалина, за их судьбу…»  И как он мог так тонко ощутить и сердцем увидеть  их трагическую гибель? Его русскую душу и Григорий Распутин рассмотрел,  услышал и понял. А вот, когда он пришел к эстетам на знаменитую башню поэтов Серебряного века, его и не поняли и не приняли. Почему? Потому что для них он был чужой и не понятный. Представьте, он пришел  в русских валенках, русской  шапке, тулупе-все деревенское,  громоздкое, тяжелое, пахнущее навозом, -ДЕРЕВНЯ-поэт таким быть  не может, а  он-то  и был русский поэт  из глубинки. он принес народную  самобытность, они не услышали  в нем русского соловья.  И жестоко над ним простым, очень  естественным, надсмеялись. Он с горечью вспоминал язвительную фразу Зинаиды Гиппиус. « Какие на Вас оригинальные гетры». Так она назвала его деревенские валенки. «Змея, Гиппиус» - вспоминал  обиду он. Да, рассмотреть талант - не всем дается этот дар- взять да и раскрыть. Зато  его смог рассмотреть  Александр Блок, увидев его в русской рубахе. Вот у него-то  был дар увидеть талант. И, конечно, это было для Сергея Есенина поддержкой его творческого начала   и потом знаком  дальнейшего признания. И как же важна была эта оценка для молодого Есенина. Если признал Блок, то с этим уже нельзя не считаться. Сам Блок. Так Сереже повезло.
Мне навсегда запомнилась фраза экскурсовода :  «Соловьи его научили петь». Особый соловьиный рай и русская православная  духовность. И чтобы в его жизни не происходило, и в кого бы он не влюблялся, и в каких бы странах не был, даже там жил….. соловьиная природа глубинной Руси не отпускала  его никогда, и все это живет в его бессмертных стихах, в его поэмах, в его ритмах. Поди поищи еще такую русскость.
Народная артистка России  Тамара Воронина
Г. Екатеринбург
02 июля 2024г.