Кики де Монпарнас. Темная Дева Весна

«Однажды в маленьком кафе я увидела женщину невиданной внешности. Конечно надо быть очень талантливой и храброй, чтобы так себя «сделать».
От природы она не красавица, но у нее значительное лицо, очень белая матовая кожа и огромные черные глаза. Лицо ее необычайно! Глаз не оторвешь не только от глаз (они хороши, очень похожи на египетские), но вся она интригующе интересна и какая то из «будущего». Брови начисто уничтожены и нарисованы заново сантиметра на два выше своих очень четкой черной линией. Рот большой, темно – пунцовый. Она знаменитость района, и вскоре ее слава раскинулась на весь Париж, она стала достопримечательностью. Ее снимали, о ней и ей писали стихи. О ней написана книга. Ее имя Кики.
Где она появлялась, всегда казалось, что вот пришла хозяйка и задаёт тон веселью или какому – то взволнованному состоянию. Казалось: вот-вот должно что-то случиться, но обязательно - интересное. И люди глазели на нее в ожидании .. чего? Иногда она пела под банджо или ругалась хриплым голосом, иногда танцевала или просто – ничего... И все равно, при ней не до скуки! Ее глаза просто гипнотизировали. Вдруг хриплая сверхъестественная брань сыпалась с ее как лук изогнутых, больших, но очень красивых губ. В лице ни кровинки, шея, руки – все белое, и невольно начинаешь думать: а тело? Я узнала, что начинала она с того, что была натурщицей. Говорили: не счесть, сколько художников прошли через ее тело и написали ее портреты.
Несмотря на то, что она себя так видоизменила, в ней проглядывало исконное народное очарование француженки».
                Художница Валентина Ходасевич

« … Монпарнас – деревня круглая как цирк. Попадаешь в него непонятным образом, но и выбраться нелегко!
Есть люди, случайно сошедшие настанции метро «Вавен» и больше не покинувшие район, оставшись в нем до конца жизни.» Кики

«Здесь переливался всеми красками водоворот людей. Я не могла отвести глаз от этой толпы. Я смотрела широко раскрытыми глазами на смешение продажных женщин, натурщиц, любопытствующих буржуа, политиков, полных убеждений и страсти актеров, паразитирующих художников и прочих. Здесь собрался весь мир. Здесь было ярко и музыкально.» Кики

«А я, я нашла свою родную среду! Художники удочерили меня. Конец печали. Я по-прежнему частенько голодала, но приятное времяпрепровождение помогало инее забыть об этом. Ко мне вернулась здоровая бургунская жизнерадостность.» Кики
«Я есть и навсегда останусь чистокровной сельчанкой, как в отчаянии говаривала моя мать. В мою обувь всегда будет набиваться грязь. «Как ты есть деревенская мужланка, так ею и останешбся», - сказала она в надежде причинить боль. Земля моя родная, я никогда не отрекусь от тебя.» Кики

Кики была «настоящим ребенком по натуре, ребенком, который действовал спонтанно и импульсивно. <…> Дерзкая и раскованная, она легко выбирала возлюбленных, но была при этом преданной щедрой. Она могла неожиданно обнажить грудь, задрать юбку в баре или ресторане, заявить довольным посетителям «вам это обойдется в пару франков», а потом отдать полученные деньги нуждающемуся другу» - пишет Билли Клювер, биограф Кики.

 «Кики продолжает оставаться олицетворением открытости, дерзости и творческого начала, отметивших ту эпоху Монпарнаса, что по словам Жюля Ромена «была ни с чем не сравнима, не имела параллелей – мгновение во времени, безвозвратно потерянное, но не забытое».» И. Соболева

«Художники неодолимо влекли Кики. В самом начале своей карьеры в Монпарнасе она некоторое время встречалась с Хаимом Сутиным, затем сошлась с польским художником Морисом Менджицким, с которым прожила более трех лет. Она стала любимой моделью Моисея Кислинга (портрет его работы украшает обложку книги Кики). Осенью 1921 г. Кики встретилась с Ман Рэем, американским художником и фотографом – экспериментатором, ненадолго приехавшим в Париж.

Красота, спонтанность, веселый нрав и острый язык Кики пленили Рэя. Так начался восьмилетний роман, подаривший миру лучшие образцы сюрреалистической фотографии и кинематографа.»

«Кики позировала Ман Рэю в более чем сорока фотографических сеансах, результатом которых стали такие классические работы, как «Скрипка Энгра»» (1924) и «Черное и белое» (1926). Она сыграла в его экспериментальных фильмах «Возвращение разума» (1923), «Эмак - Бакия» (1926) и «Морская звезда» (1928).»

«Безусловно, Кики любила Рэя. «На сердце становится тяжело, когда я думаю, что сегодня ты будешь в постели один, потому что мне хочется уложить тебя, чтобы ты свернулся калачиком в моих руках» - писала она Рэю из Шатийона в первые месяцы знакомства. «Я слишком люблю тебя … ты не создан для любви, ты слишком спокоен… Но я должна принять тебя таким, какой ты есть, ведь ты мой возлюбленный, который заставляет меня умирать от наслаждения, горя и любви … И я кусаю твой рот до крови и пьянею от твоего безразличного, порой даже грубого выражения лица. До понедельника, мой большой любимый мальчик. Твоя Кики обожает тебя, Ман».

Любовь Кики, что видно и в приведенном письме, часто наталкивалась на холодность и отчужденность Рэя, который мог заявить подруге: «Что такое любовь, идиотка? Мы не любим, мы сношаемся». Нередки были ссоры и скандалы, вызванные бешенной ревностью Кики.»

«Ман Рэй приходит в отчаинье, считая, что у меня негритянские вкусы: я слишком люблю яркие цвета!» Кики