Свои-чужие

Барсук осенью ремонтировал свою многоходовую, из трёх ярусов, нору, ему осталась только входная дверь, Барсук занимался работой и одновременно разговаривал с волком, который бежал мимо и решил немного отдохнуть.

-   Не пойму одного, Серый, - начал Барсук, - вроде все мы тут родились в этом лесу, росли, накапливали жизненный опыт. И лиса также, кума твоя, между прочим…

-   Ой, давно её не видал. – зевнул волк, -  Вот как начали яблоки падать с деревьев и бродить в сочной траве, так я и отключился от мира сего.

-   Не стыдно тебе, такому видному разбойнику яблоками хмельными питаться? Ты же хищник!

-   Знаешь, я подумаю. Возможно, завтра начну питаться барсуками.

-   Не-не, лучше яблоками.

-   Так и знал, что ты мне дашь дельный совет. Так, что там лиса? Опять дерьмо поросячье продавала вместо шоколада?

-   На этот раз лиса вырыла две норы. Из одной она всем вещает, что лучше нашего леса нигде нет ничего подобного, а другая, которая ближе к западной стороне, вот с неё - она на каждом шагу льёт помои на наше лесонасаждение, особенно на Медведя, хозяина леса. Мол, он всё себе заграбастал, а все звери голодные, некоторые даже умерли от беспросветной нищеты.

-   Я и не знал, что у кумы две норы. – удивился волк.

-   Понятное дело…  Яблоки…

-   А она мне клялась, что у неё единственное жильё. Вот бестия брехливая.

-   Нашёл кому верить, лисе… Стопудово и двумя норами она не ограничится. У неё их полно, чуйка подсказывает. И везде она разная.

-   Не завидуй, у тебя у самого нора на полкилометра, одних ходов до тыщи. Ещё и в три этажа.

-   Ты, Серый, видно с утра ещё не опохмелился яблочком?

-   Как же?! Навернул аж пяток.

-   Тогда чего плохо соображаешь? Завидовать подлости не в моих привычках. Даже если бы у меня десять нор было, я бы с каждой из них не орал о нашей плохой жизни и, тем более, никому эту жизнь не пытался испортить. Кто маскируется в негативных целях, того давно надо повесить на самой высокой сосне. Чтобы другие задумались.

-   Ничего себе загнул, повесить… И это я хищник?

-   Это я пространно. А вообще, жалею, что наш Михайло Потапыч отменил смертную казнь. За предательство нашего леса – каждого второго надо…

-   Повесить?

-   Нет, посадить в яму на всю оставшуюся жизнь.

-   С этим и я соглашусь. Если хочешь сказать слово – говори, чего прятаться в дальних норах и трусливо рассказывать о такой неугодной жизни.

-   Вот именно, не нравится – до свидания, горевать никто не будет, если лиса переплывёт речку и навсегда останется в западном лесу.

-   Кому она там нужна? И кума это прекрасно понимает. Так чего гадить в своём лесу, если в нём ты и проживаешь? А если когда-нибудь наступит в свою же кучку?

-   Да так и случится. Я слышал, что скоро нас обрадуют, быстрей бы, новыми законами, вот тогда посмотрим, как твоя кума запрыгает на раскалённой сковородке. Это я опять пространно. Но не скрываю - я первый на неё заявление напишу.

-   И я тоже. Свой лес я люблю и не позволю всяким рыжим лахудрам его поганить. Ну бывай, Барсук, у меня ещё много дел. А ты думал, что я днями под яблоней лежу и лакомлюсь забродившими плодами?

-   Да не суть важно, что я там думал, главное, у нас мысли с тобой одинаковые.