Рисовальщица... - 16

***

Проанализировав свою прожитую жизнь, полученный эмоциональный опыт, я пришла к определенному выводу.
Из того, что полагается пережить в юности или ранней молодости, мне не довелось испытать страстного влечения к мужчине. Вот почему, наверное, мне хотелось этого и почему это желание стало моим флагманом. Я и раньше осознавала недобор душевного опыта и отставание в эмоциональном взрослении, среди ровесниц я оставалась слишком пионеркой. Общаясь с подругами, знакомыми, выслушивая исповеди подсудимых, читая книги, смотря фильмы, я понимала, что не имею того опыта, который уже есть у других. Я казалась людям недостаточно битой, береженой жизнью, не познавшей печали. Так что, каким бы легкомысленным не выглядело желание испытать страсть, я буду его защищать: опыт от страсти получаешь грандиозный. Сразу переходишь на другую ступень зрелости, если выживешь, конечно (хм!).
Наши с Игорем отношения сложились на родстве стремлений, на моем восхищении им, выросли из дружбы. Наверное, человек никогда не может быть удовлетворенным полностью. Браки, заключенные на взрыве чувств, начинают трещать по швам от того, что ослепленные страстной любовью люди не видят друг друга в быту, в трудностях и проблемах. А «разумные» браки начинают страдать от отсутствия накала страстей, от нерастраченной энергии чувств. Как бы изобретательны мы не были в постели, током нас друг от друга с Игорем никогда не било, это надо признать. Я это заметила с самого начала наших отношений, и отмечала, что и со временем искра не появилась. Я не возводила это в ранг проблемы, раз уж сделала выбор – вышла замуж. Физическое удовлетворение мы получали в желаемом объеме, очень развили свою чувственность, но в глубине души я ощущала себя несколько обделенной, предчувствовала, что не миную страстного увлечения и буду переносить его тяжело.
Раньше я отмахивалась от подобных мыслей, теперь же можно было покопаться в собственной душе. Скинула с себя все роли, абстрагировалась от того, что я дочь, мама, жена, родственница, подруга и осталась собой в чистом виде, увидела свою женскую сущность, свою изначальную Еву. Она была прекрасна. Трепетная, чувственная, страстная, нежная, улыбчивая, доверчивая. И хотела она только одного – слиться со своим Адамом, чтобы вернуться в начало начал – оказаться в Эдеме, познать задуманное Творцом счастье. Хотя бы ненадолго.
Такое ощущение самой себя меня удивило, показалось необычным, но понравилось. В каком-то смысле оно правильное, не нами задуманное, но нами испоганенное.
Может быть, и Игорь был ведом своим Адамом и искал свою Еву? Или искру, которой не было между нами? И ему нужен подобный опыт? Кто знает. Я начинаю склоняться к тому, чтобы никого не осуждать.
Для меня сейчас важно то, что своим свободным поведением Игорь выдал мне входной билет в мир чувств. Мне неважно, против он измен жены или нет, значение имело только то, что теперь я сама разрешила себе эту свободу. Остановить меня ничто не могло, но и кидаться на все подряд я не собиралась. Кислые подмышки мне точно не интересны. Собственно говоря, я даже не знаю, кто может меня заинтересовать. Чувства ведь приходят сами, не спрашивая нашего согласия.

***

Годы бежали, внешне наша жизнь никак не изменилась. Никому и в голову не приходило, что между нами что-то изменилось. Не приемлю выносить сор из избы. Между мужем и женой один Бог судья, сами разберемся во всем. А Игорь вряд ли осознавал, что происходило у меня в душе.
Как-то вечером, около полуночи, он позвонил. Был расстроен донельзя, совершенно убитым голосом сказал:
- Мне так плохо без тебя. Что я здесь делаю? Зачем я не с тобой, которую люблю? Кто эта чужая девка? Меня сейчас стошнит.
Вот это поворот! Я поняла, что Игорь сейчас находится рядом со своей барышней, возможно, что и в постели, и переживает душевное прозрение.
- Ты там, потому что сам хотел разнообразия и романтики, забыл? Не расстраивайся, все будет хорошо, – я же его еще и утешаю!
И что-то меня уже тошнит от этого словосочетания: разнообразие и романтика. Зачем я их повторяю?
Игорь уже чуть не плакал:
- Да глупость все это, не хочу никого. Противно так. Повелся, как идиот. Ведь сразу же было противно, а я отмахивался. Мне ты нужна, ты мой бриллиант.
Никакой радости я не испытала, наоборот, насторожилась от новой перемены, моя душа уже была повернута в другую сторону.
- Что-то у тебя там не заладилось, вот ты и разнюнился. Не расстраивайся. Приезжай, дома и стены помогают.
Игорь приехал довольно скоро, хмурый, подавленный. Принял душ, надел все чистое, выпил кефира и лег спать.
- Никого не хочу, кроме тебя. Дурость все это, тупость полнейшая, – сказал он, засыпая у меня под боком.
Я начала было думать, что же это значит, но тоже быстро уснула, устала за день. Ясное утро прояснило ситуацию: мне без разницы, что Игорь переживает сейчас, прозрение души или разочарование в любовнице, это его дело. Возврата в прошлое не случится, я изменилась. Почему-то было его жаль, действительно, сочувствовала ему так же, как если бы мой брат запутался по жизни или переживал неприятности. Родных всегда жаль, значит, Игорь мне родня. И он жаловался мне доверительно, как сестре.

Так и хочется сказать: «Скоро сказка сказывается, да нескоро дело делается». Время шло. Мы принимали гостей, путешествовали, сами ходили в гости, в будни я крутилась юлой. Все обычно. Трений между нами не было, прекратил Игорь отношения на стороне или нет, я не знала и не стремилась узнать. Пусть проходит свой путь. Я не делала каких-то резких движений, ничего не меняла, я чувствовала, что сейчас время для другого – отдать долг материнства и, заодно, понять себя. Не надо жадничать, спешить, наше найдет нас в нужный момент. Я - пассивный фаталист.
Игорь извелся от беспокойства, он наблюдал за мной, искал моего взгляда. Мое поведение было выше его понимания. Он не мог уразуметь, что я не сопротивляюсь обстоятельствам, принимаю жизнь такой, как есть, ничего не отвергаю, благодарна любому опыту от любви к этой самой жизни. Я стала считать, что все, что с нами происходит, правильно. Значит, нам нужен этот опыт. Не ломлюсь в закрывшуюся дверь, смотрю, какая откроется вместо нее. Жизнь – это всегда движение только вперед. Интересно же узнать, что там, за новой дверью! Как можно воспринимать все иначе?
Игорь же считал, что у меня кто-то есть. Мысленно ставлю себе подмигивающий смайлик! Разубедить его не пыталась, даже поддразнивала.
- Ты такая благородная и правильная, не будешь же ты мелко мстить мне изменой!
- Ради мести не буду, - соглашалась я, - исключительно ради удовольствия, чтобы получить немного свежих чувств, эмоций, романтики.
 - Тебе что, меня не хватает? – Это спрашивает человек, которому не хватило меня! - Ты это от злости. Какая ты злопамятная!
- Человек старался, делал зло, а я возьми и забудь? Невежливо как-то.
И чего я поддавалась на провокации? Ведь не злилась и не мстила. Хотя проще было поддерживать в нем уверенность, что я обижена и мщу, не объяснять же истинные мотивы своего поведения.
- Твой минус в том, что ты злая. Я вот совершенно незлопамятный.
-  Незлопамятный – это когда сделал зло и забыл? Значит, признаешь, что сделал зло?
- Опять ты не о том! Я добрый. Мне все говорят, что я добрый и благородный человек. И душа у меня ранимая, я так страдаю сейчас от твоего равнодушия! Меня все ценят, кроме тебя. Я не способен осознанно причинить боль другому.
- Осознанно? Действительно, зачем делать гадости осознанно? Гадости надо делать от души. Ты считаешь, что доставил мне радость и удовольствие своими романами?
- Вот что ты все в кучу валишь? Причем тут это? Нашла к чему придраться, к ерунде какой-то! Это в прошлом, я уже и не помню ничего.
- В свое время ты давал мне совет не обращать внимания на твое увлечение. Воспользуйся своим советом, не зацикливайся на моем отношении к тебе, я совершенно не собираюсь разводиться с тобой, меня все устраивает. Даже еще ребенка хочу. И потом, время само все расставит по своим местам, если ты думаешь, что мы не все сделали, что следовало бы.
Игорь начинал чертыхаться, а я хоть и удивлялась нерушимости его уверенности в том, что должна любить его и всего лишь злюсь и обижаюсь, понимала его. Иногда он начинал излагать извечные рассуждения о мужском праве на полигамию, я и не спорила. Поначалу еще напоминала, что мир полон красивых мужчин, которые из полигамии засматриваются на меня, я люблю секс, новые ощущения и ограничивать себя способна только взаимно. Потом вообще ничего не говорила, не хотела. А он, возможно, думал, что я согласилась с ним, поэтому и молчу.
Я же твердо знала, что со временем у меня появится любовник. Он мне нужен для красивых слов, ласки, неги, истомы, для заполнения пустоты. Слишком много накопилось во мне нерастраченного пыла, у меня сексуальный голод. Любви не хочу, только легкой страстности в отношениях. Здоровый, приятный мужчина, ищущий всего лишь здоровую, приятную любовницу, - идеальный вариант. Встретить своего Адама, который показал бы моей Еве Эдем, я стала опасаться, кто знает, чем это может закончиться? Лучше легкое необременительное приключение.
Допускаю, кого-то мое намерение может шокировать. Но, во-первых, не вижу смысла играть в одни ворота, и метать бисер перед свиньями. Ведь верность не дается природой, природа требует постоянно менять партнеров, все мы всегда мысленно «примеряем» того или иного симпатичного человека. Верность является разумным выбором: люблю, и ограничу себя ради любимого человека. Блуд же – один из самых сладких грехов. И тот и другой выбор сделают человека счастливым, по-разному, но счастливым. В одном случае ты доволен своей любовью и любуешься своей верностью, «работаешь» идеалом, так сказать, в этом находишь удовлетворение. В другом случае становишься исследователем, открывателем и гурманом чувственных радостей. Это надо понимать и не упираться бараном сложившимся обстоятельствам. Всегда нужно использовать предлагаемый жизнью способ быть счастливым. Всегда. Это рецепт счастья. По-моему. Я была верна, пока верность хранили мне, продолжать в том же духе было бы блажью слабоумного, вариантом мазохизма. Кто-то выбирает продолжать играть роль идеала, еще и с примесью жертвы, но подвох в том, что идеал требует поклонения, а жертва благодарности. Получишь ли их? Вряд ли. А это значит, что превращение в жалобщика и нытика неизбежно. Такие перспективы не для меня. Во-вторых, всем рьяным моралистам я бы напомнила, что легко выдавать прохладный темперамент за добродетель. Я же отношусь к тем, кто не может спать, есть, думать, работать, если не позанимается сексом. В-третьих, я не умею быть не на равных, должна получать столько же, сколько отдаю.

Да, я не идеал. Оказалось, что я не могу назвать себя доброй, мягкой, отходчивой, забывчивой, все прощающей, у меня не такое большое сердце как у Ольги. Похоже, я стерва. Неприятно, конечно, но по мне лучше быть стервой, чем дурой.
Мне теперь не хочется слышать похвалы и комплименты. Почему-то больше всех мной восхищаются Евгения Федоровна и Михаил Иванович. Они говорят, что и думать не могли, что Игорю так повезет. Что я образцовая мать и хозяйка дома. Что создала идеальную семью. Что я идеальный пример для Германа, он, глядя на меня, и себе будет искать леди. Они хвалят меня моим родителям, а мои родители благодарят их за сына, который оказался семьянином и несет все в дом. Они боятся нас сглазить. Раньше я бы порадовалась их словам, а теперь грущу, что мы с Игорем всех обманываем. И задаюсь вопросом: зачем Гере в жены такое чудовище, как я? Вдруг он тоже проколется в браке и оскорбит свою супругу? Лучше пусть женится на такой как Ольга. Ну и что, что у них дома беспорядок и едят они полуфабрикаты? Нет-нет, на такое я тоже не согласна! Лучше уж постараюсь Геру воспитать стоящим и ответственным. И что-то мне кажется, что я буду на стороне невестки, если он проколется. Женская солидарность, наверное.

Пока принимаю и себя и жизнь такой, как есть. Уже согласна, что не все соответствует и будет соответствовать моим представлениями или пожеланиям. Как иначе? Я извлеку любой опыт, и останусь благодарной.
Еще я знаю, что вернусь к чистоте. Потом, когда нагуляюсь.