Рисовальщица... - 26

***

Декабрь, 2011
Наконец-то! Наконец-то у меня наступил период покоя и весь месяц я была собой! Как здорово чувствовать себя свободной! Радоваться всему, никакого напряжения и томления в теле! Жизнь прекрасна и удивительна, как все интересно и заманчиво! Свобода! Сво-бо-да! Новый год принесет мне новую жизнь, свободную и легкую! Ура! Я победила, переждала и победила себя!
Ведь знала же я, что все пройдет, надо подождать. Тааак, опыт человечества, спасибо тебе! Дал мне возможность остаться приличным человеком и не влезть в чужую семью! Страсть зависит от гормонов. За это я ее не особо уважаю. Ее принято сравнивать с любовью. Не пойму почему. Вот любовь ни от чего не зависит, она есть всегда. Еще страсть насыщаема, а любовь ненасытна. Страсть изменчива, любовь куда постояннее! Я заметила, что моя одурь к Марку наступала в определенные периоды цикла, когда особенно хочется секса. И можно ослабить напряжение обильным удовлетворением. Физиология, химия, физика, что еще? Наверное, еще что-нибудь. Все можно объяснить, все пройдет. Грусть останется. Грустно, что не случилось в моей жизни сладкого безумия, не умирала я от счастья в объятиях желанного мужчины. Но грусть - это не беда! Тем более, что сейчас я готова прыгать от радости освобождения.
Я не хотела ничего менять в своей жизни, меня все устраивало, с точки зрения любого человека я была счастлива. Мне не подходило быть одержимой страстью, мне это не нужно. Я хотела чувствовать только любовь детей, радость жизни, желание обновить гардероб, сменить прическу, куда-нибудь поехать, что-то узнать, чем-то поделиться. Всю свою жизнь я чувствовала только это. Только последние годы сходила с ума от совсем другой жажды.
Буду как всегда благоразумной женщиной, не склонной к авантюрам. Выбираю благополучие семьи. Мыс Игорем берегли друг друга, заботились и по-своему были дороги. Я почти хорошая жена и подруга своему супругу, прекрасная мать детям, отличная хозяйка. Почти – это со скидкой на наши обстоятельства. В каждом из этих статусов я почти удовлетворена. Последние годы так меня измотали, что я уже не сожалею, что если скинуть с себя все эти роли и остаться самой собой, без обязательств, изначальной личностью, «я», женской сущностью, то эта сущность останется не задействована, ей нечего будет вспомнить. Пусть моему изначальному «я», этой вечной Еве не удалось реализоваться через страсть к мужчине, бездумно и безоглядно растворяться в его объятиях, стать с ним одним, чувствовать его еще большее желание и еще большее стремление слияния. Пусть этого не было у меня и от этого слезоточит моя Ева, я рада, что удалось освободиться без реальных потерь.

***

Февраль, 2012
Мое спокойствие становилось нехорошим, как перед бурей. От мысли, что может начаться новый приступ страсти мне хотелось спрятаться в шкаф. Я этого не вынесу, у меня уже нет сил. Я устала от продолжительной внутренней борьбы. У меня уже апатия ко всему, хочу покоя. Не хочу больше воевать. Кому угодно от этого хорошо, только не мне. Мне когда будет хорошо?
Вдруг получила:
«Привет, улыбчивая красавица! А ты верная жена?»
Я уже и не помню, когда была улыбчивой, но Марк видит меня на фото, там я с улыбкой.
«Привет, ясноглазый! Верная, пока верны мне»
«Если твой муж когда-нибудь загуляет, не изменяй ему ни с кем, кроме меня. Ладно?»
Марк написал без обиняков.
«Желающих много»
Я тоже хороша! Даже не хочется ставить нахала на место, пропади все пропадом!
«Пусть я буду первым!»
Как все меняется! Фактически я обсуждала с Марком возможность заняться сексом и даже не особенно волновалась при этом. Ни стыда, ни волнения. Я стала циничнее? А может, взрослее. Что случилось? - вопрос последних дней моей жизни. Апатия ко всему.

- Март, ну ты что, как неживая, честное слово? Я тебе про такой спектакль говорю! – Маша позвонила, предлагала пойти на «Служанок» Виктюка. Я, конечно, наслышана, который сезон идет с аншлагом.
- Я что-то, действительно, не в лучшем состоянии.
- Заболела?
- Да нет.
- Авитоминоз начался, что ли?
- Вряд ли, я же регулярно принимаю витамины. Ты сама нам привезла английские, помнишь?
- Депрессия?
- Может быть.
- Ты хочешь кушать и сексом заниматься?
- Всегда, - кисло констатировала я.
- Тогда точно не депрессия, при депрессии ни секса, ни еды люди не хотят. Просто рефлексируешь. Мы, русские, обожаем рефлексировать, копаться в себе. Это нормально, пройдет!
- Скорее бы.
- Я беру тогда билеты на нас, ок?
- Ок.
Рефлексия, так рефлексия. Я не возражаю, пусть так называется. Много, о чем думала, многое переоценивала, расставляла приоритеты. По-прежнему старалась придерживаться четкого понимания, что к Марку у меня всего лишь вожделение, и оно проходит, уже иногда отпускает. Во многом меня отрезвлял сам Марк. Например, в этом последнем разговоре он захотел быть только первым, но не единственным. И хотя я тоже от него хотела только секса, меня резанула примитивность наших желаний. Ты знаешь что-то непохвальное о себе, но утешаешься тем, что смиряешь себя. Потом кто-то называет своими именами твое сокровенное и непохвальное, и ты чувствуешь себя гадко. Как говорится, как хорошо, когда тебя понимают, и как плохо, когда тебя раскусили. А возможно, он просто не придает словам того значения, которое вижу я.
Я люблю все красивое: и вещи, и чувства, и отношения. По натуре я максималистка, ценю и могу чем-то жертвовать только ради действительно стоящих категорий. Страсть – не то чувство, которое можно уважать.
И вообще, считаю, что все должно быть взаимно: я не способна чувствовать больше, чем чувствуют ко мне. Самолюбие у меня не знает предела. Марк еще несколько раз оставлял мои сообщения без ответа. Начинает разговор, а потом оставляет меня без ответа. Снова вдруг в ходе беседы «уходил в себя?» Нелепость какая! По-прежнему складывалось впечатление, что Марк общается со мной, только когда ему хочется секса и есть свободная минута. В остальное время он даже не старается быть элементарно вежливым. И не освобождает для меня эту минуту. Когда хотел, вон как писал! И время находил и возможности. Это меня сначала обижало и оскорбляло, потом успокаивало, укрепляло пренебрежительное отношение к своему безумству.
Как бы я не препарировала собственную душу и физиологию, я скучала по красоте отношений, красивым словам. Игорь не лил елей в мои уши, говорил, что мне не подходят ласковые слова. Я его понимаю, какая из меня кисуля? Других ласковых слов он не использует. Если я просила его сделать мне комплимент, он говорил: «Ты молодец!» Смешно, конечно, но это показатель. Все-таки мы с ним коллеги по семье, ведь только коллеге можно сказать: «Ты молодец»
Для Марка я женщина. Желанная женщина. Пусть и с перерывами.
«С тобой я чувствую себя мужчиной. Неожиданное признание? Не мужем, не папой, не руководителем, а мужчиной»
Неожиданно только то, что и Марк такое чувствует. С Татьяной он кто? Неужели тоже соратник и коллега? Не желаю ему такого. Может быть, есть еще какие-то варианты самоопределения в семье, мне незнакомые? В дебри чужой семейной жизни лучше не забираться.
«Мне хочется совершить глупое безрассудство, быть бесшабашно веселым. На подвиги тянет! Чтобы ты восхитилась мной» - развивал он свою мысль.
«Так уже»
«Уже что?»
«Восхищаюсь»
«Да ладно! Чем же?»
«На комплименты напрашиваешься?»
«Напрашиваюсь»
«Ты молодец» - а что, чем не комплимент по Игорю?
«Зашибись, похвалила!» - рядом обиженный смайлик.
«Ты красивый и умный»
«Хоть что-то. А ты самая желанная, красивая, волнующая, чувственная, улыбашка, конфетка, принцесска, мечта»
«Еще ты рог словесного изобилия»
«Давай про рог не будем, краса моя, а то я волноваться начинаю. Извиняюсь за пошлость»
«Мне нравится, что ты щедр на комплименты и ласковые слова. Это так по - южному!»
«Мы с одного поля, ягодка моя»
Перед его красноречием я оказывалась беззащитна, без подготовки, без привычки, без прививки. Он так красиво говорил комплименты, о чувствах, присылал короткие стихи, которые волновали меня до глубины души, подолгу не отпускали, западали в память, служили отрадой:
«Когда тебя не смогут радовать почти
Ни запахи цветов, ни пенья соловья,
Ты эти строки о любви моей прочти.
Поддержит, может быть, тебя любовь моя»
Кисулям такое не пишут.

На «Служанок» надену розовый жакетик в стиле Шанель. Я в нем сногсшибательна, вся такая ванильно-зефирная. И ресницы погуще накрашу. Надо у девочек спросить, во что они будут одеты, чтобы мы не получились клонами. Целое искусство не выглядеть под копирку трем блондинкам, пусть и разного оттенка, и типа.