К 85-летию со дня рождения Елены Образцовой ч. 1

Мы хотим вспомнить некоторые этапы творческой судьбы великой певицы, которая была столь же уникальной, как и её искусство.

1ч. "Открытие явления".

После того, как в сезоне 1969-70гг. на открытии гастролей Большого театра спектаклем "Борис Годунов", тридцатилетняя Елена Образцова гордой и царственной поступью триумфально вышла на сцену Парижской оперы в образе неотразимо-прекрасной Марины Мнишек, которую пресса на следующий день назвала "Еblouissante Marina" (ослепительная Марина), началось властное и неуклонное восхождение на "мировой олимп".
И нам хочется как бы просмотреть маленький временной отрезок (первая половина 1970-х) этого восхождения и попробовать "выудить" несколько уникальных "живых" записей из спектаклей 1973-1975 годов, когда певица была, что называется, молодым мастером "на подходе" к своим главным вершинам.

После Парижа Е.В. принимает участие во всех гастролях Большого театра в разных странах мира: В Японии(1970), Вене и Будапеште(1971), Милане(1973) и, наконец, в Нью-Йорке(1975). И повсюду её выступления воспринимались как "открытия".
Параллельно начинается самостоятельная гастрольная деятельность Образцовой как оперной и камерной певицы в крупнейших музыкальных центрах мира. И здесь, возможно, в ещё большей степени каждое выступление становится "открытием нового явления в искусстве", а её голос называют "одним из величайших голосов нашего времени" , который, как писал парижский критик: "сравнить можно лишь с бриллиантом по твёрдости и сверканию тысячами огней".

В 1972 году она поёт свою первую Кармен в театре "Перес-Гальдос" на Канарских островах. А в 1973 едет на постановку этой оперы в Марсельскую оперу (тогда считалось, что "пройти" в этом театре трудно, что после него Ла Скала уже не страшен), где встречается с Пласидо Доминго и Хустино Диасом, которые были чрезвычайно приятными для неё партнёрами в "Кармен". Критики писали, что её Кармен стоит в ряду самых великих созданий мировой оперной сцены.
А в самом конце 1974 года, снова с Доминго и Диасом, они пели спектакль в Барселоне на фестивале "Кармен", посвящённом столетию шедевра Бизе.
Та "Кармен" произвела фурор и осталась незабываемой для неё самой. Именно тогда перед спектаклем она сказала Доминго: "Пласидо, моя Кармен любит Хозе до конца!" - "Но так никогда не бывало!" - "Давай, попробуем!" И у них получилось! Дуэт Образцова-Кармен - Доминго-Хозе провозгласили "дуэтом века", а самобытность её интерпретации поразила и публику и критику. Кстати, именно в тот вечер Монтсеррат Кабалье, которая слушала спектакль в зале, в антракте пришла к Образцовой и встала перед ней на колени. Мы публикуем уникальную запись выхода Кармен - кажется, никогда ещё хабанера не увенчивалась такой овацией, как в тот вечер в театре "Лисео"...

В 1973-м Образцова впервые спела в спектакле Большого тетра (к сожалению, в несколько "урезанном" виде) свою первую Принцессу Эболи, наделив её вулканическим темпераментом в соединении с куртуазным блеском. Это был "парадный" спектакль, в котором принимал участие гастролёр - великий Николай Гяуров, любимец и "старый знакомый" москвичей, а также лучший состав этого спектакля в Большом театре - Милашкина, Анджапаридзе, Мазурок.

В 1974-м на сцене барселонского "Лисео" родилась её непревзойдённая Далила, в которой было всё: чувственная нега и стальная твёрдость, волнующая страстность и почти вульгарный цинизм. Вокальная роскошь и актёрская органика певицы являлись залогом подлинности и точности воплощения героини на оперной сцене. Её партнёром был один из выдающихся исполнителей драматических партий того времени, о котором теперь мало кто помнит, французский тенор Жильбер Пи.
А в ноябре того же года Е.В. снова в Марселе, чтобы петь свою любимую Шарлотту. И здесь её Вертером был другой французский тенор - знаменитый Ален Ванзо. Партнёрство - вещь очень тонкая. Ванзо не стал любимым партнёром Образцовой. В скором времени она, в известной мере, сама могла выбирать себе партнёров и с Ванзо уже почти не пела. Но тем более интересна запись этого спектакля, т.к. певец он был выдающийся, а в исполнении французской лирической оперы с ним в то время мало кто мог сравниться. Шарлотта же Образцовой стала новым откровением, а её саму критика назвала тогда "самым крупным лирическим талантом 20 века".

1975 год - опять насыщен гастролями, премьерами и дебютами.
Её Кармен продолжает покорять Испанию, где продолжают отмечать 100-летие гениальной оперы. Теперь это Мадрид - на летнем фестивале она снова поёт спектакли с Доминго, наслаждаясь чутким артистическим партнёрством, возможностью импровизации и "полнокровной жизни" на сцене.

Затем, с Большим театром Образцова едет на гастроли в нью-йоркский Метрополитэн, где сразу становится одной из главных фигур - уже её первое появление в роли Марины Мнишек становится событием, сцена "у фонтана" в исполнении Образцовой и Атлантова вызывает сумасшедшие овации зала.

А осенью, уже после того, как отгастролировала с Большим на сцене МЕТ, она открывала сезон в Сан-Франциской опере "Трубадуром" в умопомрачительном партнёрстве с Джоан Сазерленд, Паваротти и Викселлом. Дирижировал Ричард Бонинг. Эти спектакли стали для неё самой одним из самых сильных творческих впечатлений в её большой и прекрасной жизни в искусстве.

И в декабре 1975 года Е.В. с огромным успехом дебютировала на сцене ещё одного крупнейшего оперного дома Европы - Венской оперы, причём, выступив сразу в двух операх подряд - в "Кармен" и "Аиде".
В отзыве на "Кармен" известный критик писал, что "свет от неё заливает всё, что только происходит на сцене". Она была на том пике торжества своего творческого и вокального могущества, когда никакие самые дерзкие и рискованные краски не могли нарушить красоты, ровности и прямо-таки "стереофоничности" звучания её "плавящегося" голоса, отрываясь "в космос" от знаменитых коллег.
Пока М. Манугуэрра чудесно пел куплеты своего тореадора, центром внимания оставалась Кармен и то, как она их воспринимала, и лишь одно её "L'amour!" в конце знаменитого шлягера - разом накрывало волной и практически поглощало всю эту самоуверенную презентацию. Если замечательный певец Дж. Кинг (которому подчинялись, в том числе, труднейшие вагнеровские партии) во втором акте почти так же тяжко боролся с "си-бемолем" в арии с цветком, как в четвёртом пытался бороться с роковым решением героини, то Кармен Образцовой в финальном ансамбле второго акта так упивалась вокальной свободой со вставными "си-бекаром" и "до", что уже становилось ясно, что и никакой "четвёртый акт", с его пошлыми предложениями компромисса, свободы у этой Кармен не отнимет...

И вот несколько фрагментов "живых свидетельств" выступлений в спектаклях тех лет.


(-материал с музыкальными фрагментами можно найти в "QUI la VOCE" во ВК)