Василь. История трех направлений

( из цикла рассказов "Портреты")

     История эта началась очень и очень давно, в те счастливые советские времена, когда на речном флоте работать было почетно, престижно, относительно денежно и весьма романтично. Идет, бывало, теплоход или толкач с баржей по небольшой, но судоходной реке, завитки берут, хочется так же, сесть на борт и прокатиться, посмотреть просторы Советские. Благо почти все реки судоходные, углубляются и эксплуатируются на благо народа своего…

     Василь и Таня поженились в начале 70-х, скромная пара, встретившаяся на небольшом катере, где он, отслужив в армии, работал мотористом в вахте с отцом, а она приносила папе своему обед, когда катер стоял в затоне на ремонте или просто пережидал между рейсами. Там и познакомились, скромно друг другу поулыбались и… Спустя некоторое время решили пожениться. Поженились скромно же, без всяких излишеств. И тут папы обоих подсуетились, устроив пару молодоженов на буксир, который постоянно водил баржу с дизельным топливом для судов предприятия. Поработали они на буксире навигацию, понравилось. Деньги платят исправно, коллективное питание и жилье нормальное, достаточное для растущих молодых организмов, особенно если они, эти молодые организмы,  решили родить на земле потомство. И через пару лет у них родился ушастенький кареглазый мальчуган, а еще через пару и голубоглазенькая маленькая девочка.

     Все хорошо, годы шли своим чередом, наша пара уже не молодоженов перебралась на саму наливную баржу матросом и мотористом, а шкипером и его помощником работали некие бабушка с дедушкой, которым пора бы уже на печке спины греть, а не на ветру речном их продувать да кряхтеть, что ломит и болит. Ан нет, не спровадишь, но Василь с Таней спустя пару навигаций и спровадили по-тихому парочку пенсионеров на заслуженный отдых, заняв их рабочие места на наливной барже. Прекрасно уловили они тот момент, что топливом можно и немного приторговывать, благо головы на плечах присутствовали у обоих. Доходным, однако, получилось дело и вскорости молодые с двумя малыми детками обзавелись кое-каким жильем и достаточной утварью для комфортного проживания. Обзавелись, да только Василь, как зашуршали лишние купюры в карманах брюк, пристрастился к спиртному, щедро угощая направо и налево своих дружков во дворе многоквартирного двухэтажного дома. Дело было за малым, спиться мужик успел быстро и дошло до того, что из квартиры начала исчезать та самая домашняя утварь, потому, что деньги имели свойство заканчиваться, да и Таня поняла, что к чему. Лишнее у мужа из карманов выгребала, пока он спал мертвецким сном после очередного приезда их управления с заработной платой и последующей увеселительной вечеринки для соседей за доминошным столом во дворе. Не забывал Василь в порыве похмельного гнева поколачивать любимую жену и «от нечего делать» шлепать подзатыльники малым еще деткам, просто «что бы под ногами не путались».
     В конце концов, последние занавески с кухонного окна Василь унес в неизвестном направлении, пока жена ходила на рынок купить фруктов и овощей для растущих не по дням, а по часам детей. Очередной рейс для заправки судов предприятия прошел практически без Василя. Он проспал пьяный в своей каюте все четыре дня, когда сама Таня и подросший семилетний сын таскали тяжелые рукава топливозаправки. Из рейса семья вернулась уставшая донельзя, а муж снова пошел к пивнушке стрелять на похмелку.

     - Мам, я не знаю, что мне делать с ним? Люблю, ведь, гада, люблю, а дети все видят и плачут втихую, когда он спит. Ирод, последние занавески с кухни снял и куда-то унес, пришел с бутылкой в кармане и «на бровях». Что мне делать, мам? Я уже все перепробовала, и к знахарке на соседний хутор ходила, и ему в питье зелье подсыпала, и по врачам его водила. Не хочет он, гад, лечиться или не может или с ним ничего не получается, боровом проклятым! – Со слезами и таким больным душераздирающим монологом Таня, никогда раньше не позволявшая себе плакать на людях и жаловаться кому-либо, пришла, все-таки, в родительский дом и упала на стол.
     Мама погладила по голове взрослую дочь, мать двоих детей и тихонько проговорила:
     - Доченька, остался один способ, но, боюсь, ты его не одобришь или Василь твой не пойдет на это.
     Дочь подняла на мать красные заплаканные глаза и промолвила:
     - Я уже теперь все пойму и со всем соглашусь, только скажи. Что делать-то нужно?
     - Недалеко от нашего поселка открылась лечебница для алкашей и наркоманов, там излечивают всех. Моя соседка Нинка, ты знаешь ее, съездила туда устраиваться на работу и такого насмотрелась, что слова не могла вымолвить, каких туда пациентов привозят да все равно излечивают. Съезди, милая, и ты туда, посмотри, подумай, может, стоит туда Василя твоего пристроить на срок лечения. Одно только плохо, наверное, что потом пить вообще нельзя, умереть можно сразу. Василь-то твой выдержит?
     Между рейсами образовалось окно в несколько дней, рано утром Таня накормила детей и поехала. Пока муж стоял ночную вахту на барже в затоне. Что он там делал, ей было уже все равно, но не все равно было, что бы у детей вылечился отец, которого они, наверное, еще любят.

     То, что увидела Таня в лечебнице, действительно, не поддается нормальному описанию. Люди, которых уже людьми-то и не назовешь, за определенный срок полностью излечивались и выходили «на волю» с нормальной жизнью, но… С одной оговоркой, человек сам должен добровольно изъявить желание вылечиться. Только сам и без всякого принуждения со стороны кого-либо приехать и отдаться в руки грамотных квалифицированных врачей. А это было для Тани самым трудным, Василь не очень-то и хотел выходить из своего пьяного пике, ему там очень и очень нравилось, тем более он поймал фишку, что теперь сын может помогать матери заправлять суда, а он имеет право жить в свое удовольствие, деньги-то капают, кормилец-то он…

     Сумела-таки найти подход к мужу Татьяна, он согласился «просто съездить и посмотреть», какие люди там лечатся. Сказать, что его впечатлило увиденное, значит, не сказать ничего. «Впечатлило, так уж впечатлило!», как по одному Советскому пластилиновому мультику, помните, после небольшого монолога на данную тему герой сдвинул шапку пальцами на затылок. А здесь наш уже герой ничего не делал, просто его глаза округлились до приличных размеров Советской хорошо знакомой монеты, кепка сама сползла с лысеющей головы на затылок и рот разинулся «шире варежки». Василь понял, кем или точнее чем он может стать, попей вот так «красиво» водочку еще несколько лет. Видимо, крепко понял, потому, что что-то повернулось в мозгу тридцатилетнего мужика в иную сторону, нежели «жить в свое удовольствие», да так повернулось, что сразу здесь же и дал согласие прокапаться да пролечиться, пройти полный курс реабилитации и выйти здоровым человеком…

     Вышел, пролечившись и полностью освободившись от алкогольной зависимости, снова стал прежним Василём, душой семейной компании. Никто сейчас и не знает всей подноготной этой истории, заговорили ли его, закодировали ли, зашили ли что-нибудь и куда-нибудь, но Василь больше в рот ни-ни. А тут нежданно-негаданно пришла в страну перестройка и «благополучная» вторая половина 80-х. Теплоходы так же в рейсы ходили, их так же заправляли горюче-смазочным материалом, но начальство стало немного строже относиться к дорожающему каждый божий день главному ингредиенту подпитки судов для зарабатывания их экипажей денег на прокорм семей. Торговую лавочку прикрыли. А у нашего героя промытые лекарствами шарики-ролики заработали на полную катушку и появилось хобби. Василь вдруг пристрастился к фотографированию, когда однажды попал в кадр проезжих туристов, остановившихся в их поселке на «зеленую стоянку». Попал в кадр и попал, сфоткал его дядька на импортный аппарат, попросил домашний адрес и уехал дальше. Василь забыл, было свое позирование на борту наливной баржи, а тут пришли фотки спустя месяц, да какие! Цветные и четкие, оказался наш герой фотогеничным, во все флотской красе на второй палубе нехитрой надстройки вверенного ему плавсредства.
     - Тань, смотри какая красота, все так четко и ярко! - Пришел Василь с почты и показал жене фотографии.
     - И вправду красиво, цветные уже. Я отродясь таких не видывала. Вась, а, может, и тебе заняться ими? – И она кивнула на фотки.
     - Это как? – не понял то ли утверждения, то ли предложения жены Василь.
     - Да очень просто. Завтра зарплата последняя, навигация закрывается, будут и отпускные давать и отгульные за переработку. Получишь свои да мои деньги и поезжай в город, присмотри все для фотографирования. Купи и занимайся. У тебя же руки золотые, - подлила добротную порцию масла в огонь Татьяна, зная своего мужа уже много лет и понимая, что предстоящий межнавигационный отпуск в три с лишним месяца и, следовательно, безделие с лежанием на диване может сподвигнуть мужа опять взяться за старое. А нельзя!
     Василь прищурил глаза, повернулся к жене, видимо, прикидывая, что к чему и хлопнул себя ладонью по колену:
     - А что? Может, и вправду, заняться фотографией. Вон, смотри, сколько фоток заказывают в детских садах и школах. У наших детей их уже почти на альбом набирается. Пойду по садикам и школам поселка, пойду по организациям к новому году на память коллективные фото делать. Молодец, Танюха! – Он встал со стула и подошел к жене.
     Василь давно к ней не был ласков и тут Татьяна ощутила тепло его шершавой небритой щеки, но не отстранилась, а повернулась и поцеловала мужа:
     - Так и сделаем. Получишь завтра деньги, привезешь домой, отложим на жизнь, а с остальным поедешь в город за аппаратурой…

     Дело Василю понравилось и он накупил всего, что нужно для черно-белой фотографии, цветное фото еще не сильно было в ходу и отыскать все эти дорогущие пока для него проявители закрепители оказалось проблематичным. «Да ладно, начну с черно-белого», промелькнула мысль, когда он уже с коробками фотографических принадлежностей ехал в автобусе домой…

     Спустя пару зимних месяцев Василь уже подсчитывал первые барыши с фотографирования, распечатки в домашних условиях снимков и их реализациях по заказам детских садов и школ, благо и тех, и других в его рабочем поселке районного масштаба находилось предостаточно. Цены по-первости он не загибал, поэтому предложенная перестройкой альтернатива городским фотоателье пришлась по нраву родителям детей и персоналам заведений. Как говорится «что потопаешь, то и полопаешь».
     - Тань, я тут подумал и прикинул, что заработанных денег уже мне хватает на мотоцикл с коляской, - принес стопки купюр новоявленный бизнесмен фотограф в кухню, где жена готовила ужин, - а то, что это я на автобусе да на велосипеде стареньком катаюсь по поселку, не солидно.
     А жене что, мужик при деле в зимний период, дети накормлены, в дом все вернулось, что когда-то он утащил на пропой, деньги на хозяйство он дает исправно и все путем. Таня улыбнулась и только спросила:
     - А есть где покупать драндулетку-то?
     - Да, тут в одном садике отец за дочкой своей приехал на «Яве». Мы с ним разговорились, аппарат стоящий, чешский, почти новый. А они уезжают куда-то на север, вот он и продает его по дешевке. Я его адрес записал, завтра схожу, здесь недалеко.
     - Хорошо, покупай…

     Прошло два года. Василь вошел во вкус изготовления и торговли фотографиями, уже начал покупать дорогостоящие ингредиенты для цветных снимков, клиентура становилась обширнее. Заказы дороже и снимки качественнее. Василь ко всем делам всегда подходил ответственно и здесь работу выполнял качественно да быстро, благо, даже, в навигационный период выкраивал время для поездок по ближним хуторам и станицам для сбора заказов. Сын совсем взрослым стал, пошел в восьмой класс, поэтому иногда его смело брала с собой на работу Татьяна и прихватывала заодно дочку, что бы дома одна не сидела и не отвлекала папу от разрастающегося не по дням, а по часам бизнеса. И однажды, вернувшись домой с очередного рейса для заправки судов, Татьяна увидела на столе приличные стопки денег, а муж, разложивший их аккуратно, предложил:
     - Тань, время какое-то неспокойное. Деньги каждый день обесцениваются. Смотри, сколько дома скопилось, а завтра еще и зарплата будет за четыре предыдущих месяца. Что с ними делать будем? – На дворе стояла середина 90-х.
     - И куда ты их хочешь положить? – Таня никогда не интересовалась никакими вложениями денег, никакими акциями и сертификатами, ваучерами и облигациями, которых развелось в последние годы уйма, накоплений у них тоже отродясь не водилось, скромная жизнь с пожилыми родителями протекала в свое время у девушки изо дня в день, а там, как будет.
     - Тут один мужик с севера приехал и пригнал почти новенькую «шестерку». Пробег копеечный, давай, я ее куплю. Как раз денег хватит, что их, солить, что ли в наше-то неспокойное время?
     Таня опять тихонько улыбнулась чему-то своему, женскому душевному и одобрительно кивнула головой:
     - Покупай. Будешь расширять круг своих заказчиков. Так, может, и до областного центра доберешься…

     После почти новенькой «шестеркой» возле дома появилась новенькая «девятка», а через год она ушла в другие руки и Василь пригнал с магазина вишневого цвета «двенашку». Еще через год страсть к обмену машинами вошла во вкус и как только с конвейера начали сходить «пятнашки», глава семейства достал и ее. Все бы хорошо, но некогда обычный серый невзрачный поселковый парень из небогатой семьи, потом пьяница, несун из дома и дебошир муж, сегодня неожиданно пристрастился ездить по заказам в ближайшие хутора и станицы не только на сверкающей перламутром «пятнашке», но и одетым «с иголочки» по последнему слову моды начала 00-х нашего века. Да, конечно, «встречают по одежке», но… Татьяна не хотела думать о чем-то плохом, она, все-таки, не могла нарадоваться на мужа, который и ей, тоже некогда обычной и ничем не приметной поселковой девчонке, девушке и потом женщине, почти всю сознательную жизнь проходившей в невзрачном ситцевом полинявшем платочке и одном сером шерстяном пальто, привозил из очередной поездки обновки. Не забывал отец и подросших детей, которые заканчивали школу, сын готовился к экзаменам в десятом, дочка в восьмом. Все закрывали глаза на его дорогие одеколоны и красивые, совсем не поселковые, модные чехлы на сиденьях авто, дорогие современные аксессуары в нем. Не обращали внимания и на частые отлучки главы семейства из дома. А однажды…

     - Меня не будет дома несколько дней, заказ дали в соседнем областном центре свадьбу снимать сына какого-то богатого мужика. Надо ехать, деньги хорошие предлагают. Тебе завтра в рейс, на работе что-нибудь придумаешь, возьми с собой детей. Они уже взрослые, помогут тебе рукава таскать по палубе. – Четко, коротко, не терпящих наводящих вопросов голосом, отрапортовал жене Василь, сел наодеколоненный в авто и пустил придорожную пыль.
     - А если что? – вдруг всполошилась супруга, закрыв рот ладонью.
     - Не каркай, - чуть громче и злее обычного, осек ее Василь, - надо мне ехать, понимаешь, надо.
     Уехал, а на душе у Татьяны неспокойно. Не понравился ей тон мужа, не было такого никогда после лечения да и лет уж сколько прошло. «Остепенился, любит нас, подарками заваливает. Все нормально, не буду о плохом» промелькнуло в ее голове и ушло куда-то вместе с окликом соседки. Забылось. Утром ушли в рейс все вместе, закрыв квартиру…

     Заказ на хорошие деньги у Василя был на самом деле, да только выполнил он его еще неделей раньше и совсем не в соседнем областном центре, а гораздо ближе. А сегодня просто поехал за деньгами, которые заказчик предложил выплатить наличными, когда увидит плоды работы фотографа. По дороге от заказчика Василь заехал на один адресок в соседнем поселке и к нему в машину подсела смазливая девица лет двадцати пяти, разодетая по последнему писку моды, слегка разнузданная и с сигаретой в алых пухлых губах.
     - Привет, красавица моя, - Василь, расплывшись в довольной лощеной улыбке, чмокнул своими влажными губами девушку в ее накрашенные губки, оставив у себя на устах аромат и яркий блеск ее помады.
     - Привет, милый, - ответно подалась вся вперед девушка и наградила Василя за поцелуй нежным медленным поглаживанием его ближней коленки до… - Куда едем?
     Василь, словно мартовский кот, расплылся по сиденью, слегка расслабился от такой нежности и промурлыкал:
     - Я снял тут на трассе для нас с тобой один уютный номерочек в отельчике подальше от дома. Побудем там пару деньков, мне можно расслабиться, - довольная улыбка никак не сходила с губ мужика.
     - Я с тобой, хоть куда, милый, - потянулась всем миниатюрным молодым телом на удобном сиденье с мягкой шикарной обшивкой девица, да так, что под коротенькой юбочкой показались красные ажурные трусики, а из декольте блестящей блузки выглянули верхние части кружевного красного же цвета лифчика.
     Василь покосился похотливым взглядом, сглотнул слюну и дал по газам…

     Расслабон пришел моментально, как только они вошли в номер отеля с пакетом из набора спиртного и упаковкой свежеприготовленного прямо здесь в отеле ароматного шашлыка. Выпив по рюмочке коньяку и закусив, Василь набросился на девушку и принялся жадно лапать ее тело. Алена, так звали девушку, не сопротивлялась, зная своего взрослого любовника около года, помня все его похоти и прихоти и, естественно, не менее прекрасно помня, как щедро он за эти свои похоти расплачивался…

     …Василь примерно с год назад появился в их детском саду с заказом. Он увидел смазливую, улыбающуюся какими-то неестественно красивыми устами и потряхивающую модной искусственной прической, просто впившуюся в его прикид большими синими глазами молодую девушку Алену в полупрозрачном тонком летнем белом халате поверх короткой юбочки и маечки на голое тело. Неприхотливая, но смазливая и охочая до красивой жизни девушка из семьи колхозников, запала в его душу. Недавняя выпускница педагогического училища ответила ему взаимностью, прикинув «А почему бы и нет? При деньгах, при тачке, в классном прикиде. Я тоже хочу хорошо жить» и махнула на все деревенские разговоры тонкой ухоженной ладошкой. Встречаться они начали тайком. В то время в обиходе уже появились мобильные телефоны и Василь для связи подарил Алене такой аппарат, который она никому и нигде не показывала, держа всегда на беззвучном режиме. Любовник посылал ей смс и они встречались по ночам, мчались на машине в какое-нибудь поле или на проселочную дорогу и там…

     И всех все устраивало…

     …Вечер только начал клонить к закату, от деревьев и строений на раскаленной солнышком южной земле удлинились тени деревьев, жара спадала, когда сладкая парочка уже изрядно набралась и похоть слегка сошла со своего пика. Телефон Василя своим неожиданным звуком прервал их идиллию. Мужчина достал из сумки аппарат и увидел имя абонента, это была Татьяна. Он не стал включать телефон, но настойчивый звонок продолжил бить молоточками в хмельные виски.
     - Случилось что ли что? – Сам себе бормоча под нос, слегка пошатываясь, Василь встал и пошел в ванную. – Алло, Таня, что ты трезвонишь? Я в дороге, пришлось съехать на обочину. Случилось что?
     В ответ истошный крик жены почти отрезвил мужа. Она кричала в трубку, что на барже авария и порвало подающий стороннему судну топливный рукав. Тонны дизельного топлива разлились вокруг судов и сейчас к ним уже едут всевозможные органы власти и водной милиции.
     - Нас арестовали, Василь! – были последние слова жены, телефон отключился с той стороны.
     Мозги Василя попытались лихорадочно соображать, чем он может помочь семье, а главное, чем все это может для всех них закончиться. Будут, конечно, будут разбирательства и расследования с кучей протоколов и объяснительных. При этом обязательно вылезет наружу то, что главного шкипера во время рейса нет на месте, а на взрывоопасном судне находятся несовершеннолетние дети. А это уже дело подсудное! А там, глядишь, и вскроются все махинации с топливом, где не поможет, даже, начальственная крыша, которая появилась пару лет назад и сама предложила нехитрую схему обогащения, и которой Василь регулярно отстегивал за эту идею мзду. Скорее всего, его и всю семью сольют «не за понюх табаку», а, может, его и посадят! Все, хана, приплыли, дело точно табак!..

     - Аленка, собирайся скорей! – Василь выбежал из ванны и начал трясти за голую ногу свою любовницу. – Аленка, бл***, вставай, давай, мне срочно ехать надо! Я тебя до окраины твоего хутора подкину и полечу домой!
     - Какое домой? - Едва передвигающая уставшими работать губами, произнесла девушка, чуть подняв голову с подушки, следом томно потянувшись красивым обнаженным телом, - ложись, давай еще отдохнем.
     Василь стянул с голой девушки покрывало и достал из холодильника бутылку ледяной воды. Повернул вниз горлышко и принялся поливать женскую недвижимость. Через мгновение женское тело вскочило с постели с криками и матами проклятия, забилось в истерике, потряхивая соблазнительными грудями и неумело бросилось попадать обеими  ногами в трусики:
     - Что за спешка, бл***, куда мы, Вась?
     - Домой, милая, домой, все лафа закончилась, - уже спокойно прошипел он ей на ухо.
     Знал бы Василь, что его слова окажутся сегодня пророческими и, действительно, вся лафа кончится за ближайшим поворотом трассы. Спустя несколько минут едва очухавшиеся от приятного вечера любовники сели в машину и Василь резко вдавил педаль в пол. Новехонький аппарат завизжал на всю близлежащую округу, да так, что заснувшие, было, на придорожных деревьях вороны, встрепенулись. А за поворотом…

     - Ничего себе летит, товарищ, - сержант патрульной милицейской машины увидел вылетающий из-за поворота на бешеной скорости новый русский автомобиль с включенными фарами и приподнял ладонью козырек фуражки, - сколько там на радаре?
     - Не поверишь, сто восемьдесят! – присвистнул лейтенант и открыл дверь возле руля, на ходу махая в сером мареве жаркого вечера полосатой палочкой.
     Но Василь не отреагировал на его жест и, даже, не из-за того, что случилось на барже, а потому, что сейчас он пьяный и остановка повлечет за собой лишение прав. Перегар на лицо, а нетрезвое состояние на лице. А это хана! И, даже, не бизнесу, а всему тому, что за собой потянут последствия сегодняшнего вечера и с Аленкой, и с семьей. Он не уставая, давил педаль газа, пытаясь красными глазами внимательно смотреть на дорогу, когда на приличном расстоянии замаячили огоньки патрульной машины и отдаленно послышался вой ее сирены. Но старенькая «копейка» явно не ходок за новой «пятнашкой» и в зеркало заднего вида Василь заметил, что преследователи отстают. До хутора, где он должен оставить Алену, оставалось минуты две при его скорости. Сейчас он уйдет за поворот, потом резко повернет на хутор и там за пригорком скроется в овраге, не видимом от главной дороги. «Хрен вам! Не возьмете!» вошел в раж Василь. Но не тут-то было… Как только автомобиль свернул на проселочную, впереди, вдалеке, почти из темноты, показались еще одни огни патрульной машины. «Значит, сообщили по рации план «перехват». Наверное, думают, какой-нибудь, новый русский решил поглумиться на хорошей тачке и по пустынной дороге над гаишниками. Сейчас я в первую же улицу и там скроюсь» лихорадочно размышлял Василь, не сбавляя скорости. Сто метров, пятьдесят, поворот!..

     Резкий поворот в улицу и на пути машины, как не кстати, оказался новый бетонный столб, совсем недавно установленный работниками службы обеспечения поселков электроэнергией, проводимой штатную замену общего поселкового уличного освещения. Василь не справился с управлением автомобиля и на скорости в сто пятьдесят километров в час с сильнейшим грохотом врезался в него, просто «обняв» передней половиной машины. Звон стекла и скрежет металла, припозднившийся визг тормозов и секундный нечеловеческий женский крик услышала вся улица, но столб выдержал…

     Машина так «обняла» столб, что водителя пришлось вытаскивать изнутри с помощью газорезки, по кусочкам отрезая части некогда новенького представителя российского автопрома. Двигатель «въехал» в салон, тем самым смяв и перекрыв доступ спасателей к пассажирскому сиденью, где по первому осмотру, при тусклом уличном освещении, никого не обнаружили. Женскому душераздирающему крику сначала никто не придал значения, пока на заднем сиденье не нашли предмет женского нижнего белья, красный лифчик, который Алена не смогла впопыхах сборов одеть, а со злостью швырнула Василю в машину. То ли в отместку за испорченный отдых, то ли за холодные хмельные купания девушка хотела подперчить дальнейшую жизнь своему любовнику. Только красный атрибут женского белья натолкнул милицию на мысль, что в машине мог быть кто-то еще и сразу одна семейная пара с ближнего дома вспомнила истошный крик при «поцелуе» авто со столбом. Уже почти на рассвете спасатели, разрезав на куски почти всю машину и вытащив обезображенный труп водителя лет сорока, отрезали правую переднюю часть, где и обнаружили под капотом, свернутое «в калачик», миниатюрное тело девушки с вьющимися каштановыми волосами, поломанное в нескольких местах и сложившееся так, что ни возраст, ни тем более черты лица определить было невозможно…

     Потом, только потом, проводя все необходимые для следствия действия, найдутся приметы и черты девушки, по которым родители и односельчане узнают воспитательницу их детского сада Аленку…

     Так неожиданно и трагично оборвалась жизнь Василя, успевшего за ее недлинный срок попробовать все прелести своей жизни. Счастливая семейная жизнь и последующие пьянки, воровство домашней утвари и рукоприкладство, любовь и ненависть детей и супруги, романтичная работа и все «прелести» лечения от алкоголизма, новые взлеты по лестнице деревенского бизнеса начала 90-х и…

     Так сказать, жизнь прошла по всем трем направлениям – по горизонтальной плоскости ровно и тихо, по вертикальной плоскости вниз больно и быстро, а потом так же по вертикальной плоскости вверх приятно и сладко… Итог один… К которому каждый, увы, приходит абсолютно по-своему…

     История основана на реальных событиях, имена и населенные пункты изменены и не отражены дабы читатель не сопоставлял их со своими знаниями и не бередил старые раны прошлого…

     5 июля 2024 года