За други своя

Схиархимандрит Феофил (Избава) Серафимова ветвь Истинно-Православной Церкви:

«„Слушайте, Цари и разумейте. От Господа дана вам держава, и сила — от Вышнего“ (Прем. 6:1-3).

Последнего нашего кроткого Царя — Помазанника Божия — варварски убили в самом центре России. Убили ритуально, беззаконно. Заклали в жертву всесожжения, как Агнца без порока, каковой жертва и должна быть по своей чистоте. Делал это, согласно следствию, „черный, как смоль, человек“, который специально для этого был приглашен крамольниками в дом инженера Ипатьева, где содержалась под стражей Царская Семья. Поелику мертвое тело, сколько бы ему не наносилось ран и надрезов, никогда не источает из себя кровь, то ритуальное обезкровливание производилось на живом еще Царе в присутствии его Семейства. Из жертвы до последней капли была выжата вся кровь, пока он не стал весь белым; в повторение Голгофской Жертвы Господа нашего Иисуса Христа Спасителя мира на Кресте. И зверство христоненавистниками, повторюсь, совершалось прямо на глазах супруги и детей несколько часов... Царь и его Семейство были уничтожены без остатка. Такова расплата за всероссийский грех измены. Каббалисты почти не оставили следов преступления. Не осталось от Царя ничего. Даже праха. Прах сожрали нелюди, захватившие в Россию власть, вместе с вареными яйцами.

„Если кровью мучеников очищается Церковь, то Царской кровью очищается весь народ“, — Тертулиан. Хотели бы каббалисты стереть его память, но нами ничего не забыто, помним и храним. Русь еще не умерла окончательно в наших душах. Мы не материалисты, а христиане православные и если так, то не должно воспринимать Царское Отречение по-человечески примитивно: подписывал ли Он некий телеграфный бланк или не подписывал. Без сомнения Государь Николай II Александрович формально, юридически несостоятельно отрекся (подпись карандашом аннулирует законность Манифеста и показывает отношение Самого Царя к сему акту). Но существует и другая — невидимая — сторона вопроса, которая куда более значимая, чем юридическая. Понять ее способен только человек церковный и православноверующий. Русским народом был попран главный закон Российской империи — богосоюзный Завет Земли Русской, заключенный на Великом Московском Земском Соборе 1613 г. В недрах народных, накапливаемая усилиями революционеров, назрела взрывоопасная ситуация, вот-вот готовая разразиться страшным бунтом с убийствами, кощунством и надругательствами над всем, что ранее составляло сокровище для сердца всякого русского человека. Сбывалось Авелево пророчество: „Возьмет мужик с топором в безумии власть, но и сам опосля наплачется“... Что оставалось делать Царю — этому благословенному орудию Божию? Человеческой поддержки и помощи Ему ждать было не от кого... что показали „коленопреклоненные просьбы об Отречении“ его генералов... При этом надо знать: Царская власть — не собственность человека, даже облаченного в виссон и восседающего на престоле. Это — дар Божий, отпущенный Небом, который может быть забран у пользующихся им, но не сумевших оценить сего дара по достоинству.

Как писали многие современники тех страшных событий распада и всеобщей разрухи: „Россия слиняла в два дня“ (в смысле, она перестала быть Святой Русью). И это наблюдение подтверждает правильность и единственность решения Царского, полностью согласного с волей Божией: отречься праотеческого Престола в упреждение массовой клятвопреступной измены. Царь отрекся мнимо, формально, чтобы стать жертвой за грех своего народа, отвергшего и вменившего ни во что Соборную клятву. Есть такое понятие в Православии: взять грех на себя. Именно это и сделал Царь своим Отречением. Чтобы уразуметь это надо веровать в Бога. Государь Николай II решился „положить душу свою за други своя“ (Ин. 15:13), выполнив тем прямую волю Божию во всех смыслах. Не просто отрекся, но и формально сам прощальными повелениями нарушил этот Обет, конституционными изменениями государственного устроения, как бы поддаваясь внешнему давлению и идя на поводу народного безумия. „А кто убо не похощет послушать сего Соборного Уложения, его же Бог благоизволи... месть восприимет“.

Таким образом, „грех измены“ вменился Ему ради возможности в будущем воскресения Святой Руси и ради спасения в Вечности преступного, но горячо любимого народа. Иначе бы все клятвы предков, падающие на Россию, стерли бы нас всех без остатка, как соборного бунтовщика попустившего свержение законной власти вопреки взятым на себя клятвам. Хотя грех измены и вменился Ему за все отступнические поколения, но на самом Государе нету этого беззакония. Он чист. Он только жертва за грех в очах Праведного Бога. Искупительная жертва, заплатившая кровью и жизнью. Кровь — высшая цена в уплату за грех, выше ее только смерть. Закон не может быть нарушен („и да не забвенно будет писанное в ней (Грамате) в роды и роды и во веки“...). Всякое преступление должно понести и праведное наказание. Его-то добровольно и взял на себя наш Государь. Если бы Его заставили выполнить чужую волю и подписать насильно Манифест, то это уже была бы не добровольная искупительная Жертва, а принуждение силой. Творение чужой воли.

Что жертва Его принята Небом, а грех потреблен, показывает чудодейственное Обретение старинной иконы Державная в с. Коломенском во дни Отречения. День в день. Обретенная святыня, пробывшая более века под спудом, забытая в пыли подвала, была обновлена в ночь, тогда же Ангельской десницей, и миру был явлен Образ Царицы Небесной с земными атрибутами власти в пречистых руках, знаменующими принятие на Себя роли „Удерживающей“, принявшей на Себя миссию хранения остатков Святой Руси. Вернется ли Монархическая власть или не вернется зависит во многом от нас...

Если изглаженное Правосудием Божиим искупление (принесенная жертва) не приносит видимых плодов, то виновно не оно, и не понесенный Царским Семейством подвиг, а народ согрешивший и так до сих пор и не определившийся твердо в своем отношении ни к Царской жертве, ни к событиям преступной безумной поры, вылившихся в 1917 г. на полвека в потоке крови в виде десятков миллионов смертей. Казни продолжаются доныне».