Письма Учителю. Семья экстремиста

 "            Так сложилось, граф, что Ваши ранние произведения отвлекли на время от изучения дневникового наследия главного пацифиста России.

 Конечно, повести и рассказы пятьдесят седьмого-шестьдесят третьего уже читаны. Но согласитесь, когда они доносятся из прекрасных уст Богини, это совсем другой коленкор.

 Такое очарование в семейном чтении. Тем более, на берегу самого популярного у нас моря. Фоном шуршание теплых волн,зазывные крики разносчиков черноморского "фаст-фуда".

 Вернемся, однако, к духовному, скрепоносно-семейному. Сегодня к Вашим "Декабристам".

 Нужно ли читать неоконченные романы?  Просто проскользить взглядом, то можно пройти мимо. И даже экстраполируя на историю, ну, не очень. Другое дело "В***а и Мир". Эпос, пусть и приукрашенный автором. Но кто из великий, отражая реальные страницы истории, не расписывает её имеющейся, на данный момент, акварелью? Да и лицедействует по ходу.

 Думаю, все.

 Зачин другое дело. Здесь проскальзывает нечно более глубинное, честное. Тем более, триггером является глобальное, так или иначе проявленное в будущем.

 Увы, автор к этому времени уже теряет интерес, да и духовные силы, к произошедшему. Харе Кришна,неоконченное остается.

 Так и с Вашими "Декабристами". Незаконченность, точнее, зачин произведения позволяет взглянуть не только на измененное общество, но на некую перспективу его развития.

 Почему "высший свет" ТАК встречает незаметно вернувшегося из ссылки Петра Ивановича Лабазова? Думаю, дело не только во всепозволении Александра II. Он вынужденно, перед новой реформой, амнистирует оставшихся в живых  экстремистов двадцать пятого года.

 Дело в самом непосредственном участнике событий на Сенатской. Хоть и лунь волосами, но гранит нравственностью. Эта монолитность разрушает устои любой власти, рассчитанной не на прогресс, а только на самовоспроизведение.

 Переиначивая фамилию, лабаз духовных начал любого устойчивого, способного на прогресс общества.

 Вот и начинается биполярное расстройство "сливок", их прогоркание. Вы же это и рисуете, весьма колоритно, в своем романе.

 Глава вторая.

 "Комната же с француженкой существует для избранной, золотой московской молодежи, и попасть в число избранных не так легко, как вам кажется"

 Прилагательное "золотая" выделено. Вы же и сами из этой среды, но посмели придать козырному выражению иронический оттенок. Посмею предположить, даже саркастический.

 В романе есть и нечто похожее, "позолоченная молодежь".  Это выражение применяется Вами и в "Анне Карениной"

 Тавтология, так присущая Вам? Предположу другое, разделение молодого поколения "высшего света" на две фракции. Да, обе токсичные для всего общества, но одна более каталитична.

 Золотая-дети дворян. С дополненным предлогом наследники купцов и промышленников. Неизбежное смешивание этих зловонных субстанций в "комнате с француженкой" дает критическую массу, разрывающую все общество.

 Вы, сравнивая детей экстремиста Лабазова с наследниками "высшего света", показываете нравственную чистоту Сони и Сергея.

 Полноте, граф. Думаю, наследник Петра Ивановича преобразится в Стиву Облонского. А Соня,(свят, свят) пробудится в Веру Павловну. Не Вашу, Чернышевского.

 Вы же, сделав сильный замах, ограничились преображением экстремиста Лабазова в Пьера Безухова. Прискорбно, граф.

                Ваш ученик ЕС.

 A propos!

 Все повторяется, граф.  Правитель дружественной нам страны заикнулся об амнистии нескольких "бунтовщиков". Мол, они и так "раковые".

 У нас же одна семья признана экстремистской. В свое время глава  тоже жил недалеко от Сенатской. Как Вы, Лев Николаевич,думаете, вернутся ли они, как  Лабазовы, в Россию? И как примет их наша "золотая" молодежь?"