Вл-02-10 Неприятная встреча

ВОЛШЕБНАЯ ЛАВКА 2

     До отдела полиции домчали быстро. Шофёр УАЗика предпочитал стиль вождения – «Выше скорость – меньше ям». При этом девушку на переднем сиденье помотало. В патрульном УАЗике ремней безопасности не имелось. Возможно они предполагались и даже шли с завода, но какой уважающий себя полицейский пользуется ими. А может у них техника безопасности своя, особая. Сашкин отчим рассказывал, что, когда был мальчишкой, слышал несколько жутких историй: что именно ремнями безопасности в то время душили таксистов. Полицейские задержанных доставляют, зачем им в машине лишние подручные средства для нападения. А пристегни сейчас девушку, глядишь, её бы не болтало. Чтобы как-то уберечь её Сашка сзади придерживал девчонку за плечи.

     Городской отдел полиции современным назвать язык не поворачивался. Пусть в каждом кабинете компьютер, зато само строение - семидесятилетний старичок. Крепенький такой старичок, ухоженный. Что и говорить, даже в самые тяжёлые годы здание, сначала милиции, а затем полиции, всегда было отремонтировано. Ну, не всё здесь архаика прошлого века. Дань современности – автоматический шлагбаум на въезде, да на парковке служебные машины вперемешку с личными иномарками.
Сашке не доводилось бывать в местной полиции, и он не мог сравнивать, что было и что стало, имелся ли раньше турникет на входе? Сейчас им командовала колоритная дама гренадёрского роста, списанная из ФСИН за чрезмерную жестокость. Получив объяснения от патрульных, она запустила их всех внутрь. Грабителя отвели в комнату для задержанных, а девушку с Сашкой передали дежурному следователю.
Видя, что потерпевшая слепа, тот сам написал заявление от её имени. Сашка, как представитель девушки, прочитал ей заявление вслух. Из него он узнал, что ту зовут Мария Синицына. Фамилия ей подходила как нельзя кстати: она и в самом деле была небольшой, хрупкой, как синичка. Затем он передал Маше ручку и направил её руку в нужное место для подписи. Тонкие пальчики девушки были ледяными. «Замёрзла?» В кабинете не холодно. Майские праздники, как и в прошлые годы, предполагались теплыми. Даже сейчас на улице больше двадцати градусов. 
Затем следак опросил Сашку и занёс его рассказ в протокол. Они заканчивали, когда в кабинет заглянула Лизка.

     – Всё нормас? – непонятно кого спросила она.

     Не сговариваясь Сашка со следователем заверили её, что всё в порядке.

     – Я чуть позже заскочу, – пообещала она коллеге, – тоже дам показания. А сейчас шеф меня в поле гонит. Слышал, на трассе Газель сгорела? Мне, видите ли, надо её осмотреть и даже фотки ему скинуть. Что за прикол – не разберу. Главное, при чём здесь я? Трасса под контролем гайцов, вот пусть они и разбираются. А с тобой, – она обратилась к Сашке, – не прощаемся. Давай как-нибудь пересечёмся, потрындим.
     – Хочешь, вечером к тебе заскочу, – предложил он, – дом и квартиру скажи.
     – Лучше не домой. Там папан, маман, а, – скривилась Лизка, – давай после семи в баре «Пивной Дом». Это за углом от того места, где мы встретились, мимо не пройдёшь.
     – Буду, – пообещал Сашка.

     Лизка выскочила из кабинета и вскоре следователь их отпустил. Сашка вывел девушку в коридор, и они направились к выходу. Дорогу им преградила дама лет пятидесяти, одетая дорого.

     – Маша? Ты? – взяв двумя пальчиками девушку за курточку, дама повернула её туда, сюда, опознав, вроде как обрадовалась, – Синицина. Как ты подросла, расцвела, прям невеста. Как хорошо, что я тебя встретила. Вот ведь не знаешь где найдёшь, а где потеряешь, – частила она, – Я же здесь совершенно случайно. Машину мою гвоздём поцарапали, представляешь? Хочу, чтобы нашли этих сволочей.

     Маша же, узнав голос женщины, вцепилась в Сашкину руку, ища поддержки. При этом лицо её словно закаменело. Дама же продолжала своё:

     – А ведь я тебя искала, обращалась даже в интернат. Но там не знают, где ты сейчас. Поразительное бездушие.

     И, что странно, женщина вроде говорит нормальные слова и пытается быть участливой, а лицо её при этом бесстрастное. Чересчур рациональна? Девушка слепа, зачем улыбаться, провоцируя мимические морщины. Сашка, поддерживающий девушку, даму нисколько не смущал. С одного взгляда он был определён в неудачники – поводырь девушки, что-то вроде живой тактильной трости с которым «нормальным людям» не о чем разговаривать. Поэтому всё обращение дамы было только к Маше.

     – А что же ты не была на похоронах Анатолия Ивановича? Он же дядя твой. И я, и Игорёчек надеялись увидеть тебя.
     – Он умер? – Маша явно не ожидала подобного известия, – Надо же, меня никто не известил. А могли бы, всё-таки не такая уж дальняя родственница. К тому же я не наследница, никакой угрозы вашему благополучию не несу. Или всё же какие-то права имею?

     Женщина возмущенно выпучила глаза:

     – Ой, да какое там. Всё и так оформлено на Игорька. Да и время подачи заявления о праве на наследство уже прошло.
     – А от чего дядя умер? – спросила девушка.

     Дама привычно погрустнела лицом, а потом вспомнила, что перед ней слепая, перестала притворяться, вернув лицу железную маску:

     – Онкология. Последний год очень мучился. Всё хотел тебя видеть.
     – Что остановило? Я адрес не меняла. Интернат тоже на прежнем месте. Я лишь недавно покинула его.

     Наверное, хорошо, что Маша не видела, как дама недовольно дёрнула ртом.

     – Всё времени не было, – не меняя тона оправдалась она, – У меня служба, понимаешь, а вечерами Толенька и Игорёк.
     – Да, да, – ответила Маша и хотела бы пойти, чтобы отвязаться от явно немилой родственницы.

     Но та опять преградила ей дорогу.

     – Мария, постой, выслушай меня.

     Теперь в её голосе зазвучало отчаянье.

     – У меня Игорёк болеет. Сильно болеет.

     Девушка всё же попыталась пройти:

     – Чем я могу помочь? Обратитесь к докторам. Денег на хороших жалко?

     Заметно было как даму покоробило от её слов, но она вновь сдержалась. Для этого ей потребовалось закрыть глаза, видимо про себя досчитать до десяти и сделать глубокий вдох. После этого она продолжила жалобным голосом:

     – К каким только не водила, и к нашим, и в столицу возила, и даже за границу. Все только руками разводят. Я уж и к знахаркам обращалась, денег выкинула пропасть и всё безрезультатно. Лишь одна сказала странное: «Сначала верни долг, а потом уж лечи. Долговое проклятье это». А кому мы должны? Пару раз занимали, так всё отдали. Три кредита в банках, так вся страна в кредитах живёт, никто не болеет, не умирает. А вот моему Игорёчку всё хуже и хуже. Если только ты обижаешься на нас, почему-то считаешь нас обязанными?
     – Как можно, мы же родственники, – стараясь прервать поток слов тётки, заверила её Маша.

     Не помогло.

     – Ты должна понять, – стала теребить её за рукав дама, – что тогда мы никак не могли забрать тебя к себе. У нас же Игорёк. Ты – девочка, он – мальчик, к тому же за тобой особый уход нужен. А я и Толя много работали. Если ты на нас обижаешься, то прости, прости нас. И на Игорька зла не держи. Он здесь вообще ни при чём. Он хороший мальчик. Я не знаю, что и думать, куда бежать, что делать. Если считаешь нас виноватыми, будь человеком, не держи зла на меня, Толю, а главное – на Игорька. Хочешь на колени перед тобой встану? Хочешь? Хочешь? Кровиночку мою, Игорька пожалей.

     Дама демонстративно вознамерилась опуститься на колени и даже подтянула повыше юбку, но Маша её остановила.

     – Не надо.

     Дама с искренним удивлением посмотрела на неё:

     – Ты же на нас не обижаешься? Не обижаешься? Прости, прости, прости. Я всё для тебя готова сделать. Вот.

     Она достала кошелёк, раскрыла его. Это Маша не видела, но Сашка то углядел, что кошелёк Машиной тётки плотно набит рыжими пятитысячными купюрами. Вытянув всего одну из пачки, дама сунула денежку слепой девушке в руки:

     – Это тебе от нас с Игорюнчиком. Зла не помни. Денежка хорошая, много чего себе купишь. Я уже попам всякие молебны за Игорька заказывала. И ты помолись за него. Это ж всё-таки братец твой двоюродный. Помолись, помолись за него и зла не держи.

     На этой ноте всё и закончилось. Дама убрала кошелёк обратно в сумочку и шагнула в сторону. Маша, почувствовав, что путь свободен, пошла на выход. Просто удивительно как она ориентировалась. И без провожатого она точно направилась к турникету. Сашка догнал её, показал «привратной» даме пропуск с подписью следователя. Та разблокировала вертушку, и они вышли из полиции.
На улице девушку затрясло, так сильно, что Сашка испугался за неё. Он впервые видел такую реакцию на ненавистного человека.

     – Всё, всё, всё, – обняв Машу приговаривал он.

     Не сразу, но её отпустило. Она пошевелила плечами, обозначая, что обнимать её больше не нужно. Крохотным платочком Маша вытерла слёзы. Сашка истуканом стоял рядом, не зная, что делать дальше. Вышедшие покурить на крыльцо полицейские равнодушно глазели на них.

     – Пойдем отсюда, – предложил Сашка, – А то мы здесь как на сцене перед зрителями.

     Он вывел девушку со двора. Не зная, что делать, что говорить в таких случаях, он брякнул-спросил:

     – Тётка была? Не родная?
     – Жена дядьки.
     – Что за концерт она устроила? – опять поинтересовался он, – Кто такой Игорёк? Золотой мальчик?
     – Что-то типа того.
     – Я так понял, что пацан болен и тётка, его маманя, просила у тебя прощения чтобы вылечить пацана?
     – Напридумывала себе.
     – А если нет?

     Девушка в ответ пожала плечами:

     – Я ему зла не желала. Помню его шебутным мальчишкой. Сейчас он должен быть классе в седьмом. На пять лет моложе меня. Жаль, что он болеет. Я ему такой доли не хотела.
     – Их семейка и вправду должна тебе?

     Девушка промолчала. Они потихоньку шли по улице. Куда? Зачем? Ну, не оставлять же обворованную девчонку на улице, к тому же слепую. У неё даже жилья нет. Что дальше делать Сашка пока не мог придумать. Мешали зацепившие его слова Машиной тётки. Что бы они значили?

     – Стоп, звонок другу! – озарился он внезапно возникшей догадкой.

     Он достал мобильник и позвонил Настасье. Как хорошо, что он догадался записать её номер. Баба-Яга ответила сразу:

     – Слушаю. И если предложишь кредит или сменить тариф на телефоне – берегись.
     – Ничего такого, – заверил её Сашка, – Это я – Сашка Новиков.
     – Юный Смотритель? – узнала его Настасья, – Говори.

     Сашка отошёл в сторону, чтобы Маша их не слышала и своими словами пересказал встречу слепой девушки со своей тёткой.

     – Просвети, в чём тут дело, – попросил он Бабу-Ягу, – Почему тётка просила за сына у Маши?
     – Легко. Закон кармы знаешь? Примерно то же самое. Неисполненные долги отцов ложатся на их детей. Жадность фраера сгубила – помнишь? Это тоже самое в виде кармического бумеранга. Семейка твоей девушки хорошо задолжала девчонке и малой кровью хочет соскочить с обязательств.
     – А может?
     – Карма людям не подвластна. Молитвы и даже прощение обиженных не всегда помогают. Не можешь нормально исправлять косяки – живи с этим. Скажи что-нибудь другое. Подружку свою видел, Вампиршу?
     – Поехала к сожжённой нами Газели. Начальник услал.
     – И что дальше?
     – Вечером хотели встретиться в баре.
     – Где это?
     – Рядом с её домом.
     – Я тоже буду там. Во сколько?
     – После семи.
     – ОК!
     – А ты в курсе, что девушка, которую ограбили – слепая?
     – И что? – безразлично ответила Настасья.
     – Ты можешь для неё сделать что-нибудь? – попросил её Сашка.
     – Что?
     – Ну, – Сашка оглянулся на девушку, – Она же слепая, помоги ей. Ты же можешь всё, – начал умолять он Настасью, – Ты же самая могущественная в округе.
     – Судя по твоему голосу девчонка тронула каменное сердце Смотрителя, и ты горишь желанием вернуть ей зрение?
     – Просто хочу помочь человеку, – смутился он, – Ведь это можно сделать?
– Не всё лечится по мановению. Зрение – это тебе не палец с нарывом, штука сложная и с ним поковыряться придётся. А я, как ты помнишь, занята поисками убийц сестры.
     – Мы их обязательно найдём, обещаю.
     – Конечно найдём.
     – Ты поможешь?
     – Помогу, только позднее. Нужно прям сейчас – обратись к кому-нибудь другому. Здесь и постарше меня, и помогущественнее имеются. Твой знакомый, например, к которому ты недавно ходил.
     – Куда я ходил? – не сразу сообразил Сашка, – К Игнату?
     – Игнату? Я знала его под другим именем. Все темы сюси-муси, слёзы, сопли – это к нему. Попроси его.

     На этом Баба-Яга закончила разговор. От её слов Сашка воспрянул. Вернувшись к Маше, он предложил:

     – Пошли-ка в одно место. Там нам…, тебе обязательно помогут. Тут недалеко.
     – Куда? – насторожилась девушка.
     – К моему знакомому, он работает баристой.

Продолжение http://proza.ru/2024/07/09/1070