Крокодил

Мне было лет, кажется, восемь. Мои родители взяли меня отдыхать на море. Дикарями. Мы поселились в частном секторе, хозяйка сдала нам комнату в домике, где вторую комнату занимала женщина с дочкой лет двенадцати. Дочку звали Марина, а её маму тётя Клава. Тётя Клава мне сразу не понравилась. Какая-то она была… как я её тогда определил — злая. А Марина… Девчонка как девчонка, две косички, платьице…

До моря было километра два. Мы ходили туда пешком и часто с Мариной и тётей Клавой. У меня была водоплавающая игрушка — огромный надувной крокодил из ПВХ. На нем можно было плавать, сидя верхом, хотя удержаться было непросто. Как-то Марина попросила у меня этого крокодила покататься. Он постоянно у нее выскальзывал то вперед, то назад. Наконец ей удалось его оседлать, но все равно она сидела на нём, ёрзая вперед-назад, вдруг замерла, и не лице её появилось выражение... не то смущение, не то испуг, какая-то отрешённость.

Как-то утром мы собирались на море, а тетя Клава куда-то ушла, быть может, на рынок. Мои родители предлагали Марине пойти с нами, но она сказала, что ей мама без неё не разрешает. Мы прошли уже полдороги, тут папа говорит:

— А где твой крокодил?

А я забыл его дома.

— Я сбегаю, — ответил я и побежал обратно.

В нашей комнате крокодила не было. Я заглянул под кровати и на шкаф. Вышел в прихожую. Дверь в Маринину комнату была приоткрыта, и я случайно заглянул…

Мой крокодил лежал на Марининой кровати, а сама Марина сидела на нем верхом и ёрзала вперед-назад. При этом она издавала тихие стоны: «Ммм! Ммм!» Я не знал, чем она занимается, но от увиденного у меня тут же возникла эрекция. Естественно, слова этого я тоже тогда не знал, но с некоторых пор это случалось у меня довольно часто, особенно по утрам после сна. А теперь, наблюдая за происходящим, мой "карандаш" напрягся просто до звону. И какое-то странное волнение меня охватило, словно Марина совершала некий колдовской ритуал. И девчонка казалась мне уже не девчонкой, а совсем взрослой. А Марина ёрзала на крокодиле всё быстрее и стонала чаще и вдруг просто упала на живот лицом вниз и замерла.

Я отошел от двери и спрятался на кухне. Марина вышла, вернула в нашу комнату крокодила и снова ушла к себе. Я забрал свою игрушку и побежал к морю. От крокодила шел запах не только ПВХ. Спинка крокодила была еще влажной, и от нее пахло чем-то таким… чего я объяснить еще не мог. Но этот запах волновал меня, напоминая только что виденную картину.

Как-то вечером я маялся от безделья и решил позвать Марину во что-нибудь поиграть. Тети Клавы снова не было дома. Я хотел постучать Марине в дверь, но вдруг снова услышал из-за двери тихие стоны «Мммм… Мммм…» И я заглянул в замочную скважину. Марина, задрав платьице, на коленях сидела на кровати, а ногами она зажимала подушку, прижавшись к ней голой попой, и ёрзала по ней как тогда на крокодиле. Во дворе послышались шаги, наверно это возвращалась тетя Клава. Я быстро отпрянул от двери и ретировался на кухню.

Тетя Клава вошла в свою комнату. Я услышал, как она громко ругалась, а Марина плакала. А тетя Клава кричала, слов не разобрать, но одно слово до меня донеслось:

— Онанистка!

Марина, продолжая реветь, выскочила из дому. Мне стало жаль девчонку, я решил найти ее и пожалеть. Я нашел ее на заднем дворе у дровяного склада. Она стояла на коленях, положив на поленницу руки и уткнувшись в них лицом. Плечи ее вздрагивали. Я подошел, погладил её по спине. Девчонка отмахнулась рукой и продолжала плакать. Я поцеловал ее в макушку и присел рядом. Тогда Марина мокрым от слёз лицом уткнулась мне в плечо. Я не знал, что сказать, как утешить, просто обнимал и гладил по спине.

— Вот уйду от неё… — прошептала Марина.

Во двор вышла тетя Клава, я встал и ушёл.

Настал день отъезда. Чемоданы собраны, крокодила моего сдули и уложили в пакет. Я взял его и пошел искать Марину. Я нашел её и протянул ей крокодила:

— Это тебе… на память…

— Спасибо!

Девочка поцеловала меня в щеку.