Пусть никогда не займётся заря. Глава 4

Макс нисколько не обиделся, когда я столкнул его со стола, но внезапно посерьёзнел.

— Мне нужно уходить, Петро, — сказал он, подавляя тяжёлый вздох.

Его холодная рука легла мне на плечо.

— Тебе не обязательно следовать за мной, — продолжил брат, пряча от меня горький взгляд. — Я узнал из верных источников, своих источников, что через три дня всех нас будут проверять на наличие Вируса в крови. Это — указ Президента и мы обязаны следовать ему. А ты… знаешь сам, что я теперь один из заражённых. Я не могу и дальше притворяться тем, кем я не являюсь. Мне нужно исчезнуть. Уйти за Стену.

— Макс, — я задохнулся от острой боли, сжавшей мне сердце, словно неумолимая истина. — Я не оставлю тебя одного. Ты это знаешь и сам. Мы уйдём вместе.

— Ты можешь остаться здесь, Петро. Тебе нужно жить и работать на благо Родины. А я…я уже сделал всё, что смог, — ответил Макс, и я увидел во взгляде брата такое неутолимое страдание, которого до сих пор не замечал.

— Нет, Макс. Мы всю жизнь были вместе и я не могу бросить тебя, даже ради Родины, — ответил я, сжав ледяную руку брата до боли.

— Странно… А я ведь хотел навсегда оставить тебя ради своей страны, — произнёс Макс, посмотрев мне в глаза таким пронзительным взглядом, что я задрожал, ощутив нечто нездешнее в его взгляде.

— Ладно, — продолжил Макс, подходя к окну и рассматривая что-то за ним. — Я успел подумать над тем, что нам нужно сделать, чтобы уйти за Стену. Мне необходимо пойти к начмеду, чтобы оформить некоторые документы для нас обоих, а ты пока…собери нужные вещи.

Он быстрым шагом направился к двери, но, словно вспомнив что-то важное, остановился и сдавленным голосом произнёс, стоя ко мне спиной:

— Та девушка… Юлия…которая сегодня приходила… Образец 666 был её дедушкой.

И, не дожидаясь моего ответа, Макс вышел за дверь, оставив меня наедине с моими невесёлыми мыслями. Я прекрасно понимал, чего добивался брат, говоря мне эти слова. Он хотел, чтобы я осознал: у каждого человека, даже у самого отвратительного негодяя, есть те, кто его ценят и любят.

Да, я совершил непоправимую ошибку, когда убил образец 666. У меня не было оправдания собственному поступку. Я чувствовал себя последним мердавцем, но брат любил меня. Любил, хотя никогда не понимал.

Однако мне некогда было предаваться самоанализу. Вещи сами себя не соберут. Что ждёт нас дальше? Я не знал будущего, но надеялся, как и любой самый обыкновенный смертный, что всё будет хорошо.

— Всё обойдётся, — твердил я себе снова и снова, словно экзорцизм.

Но я опять медлил. Необходимо было, наконец, собираться, чтобы к вечеру уйти отсюда со всем необходимым в сумке.

Я не жалел ни о чём. Ни о том, что работал здесь, ни о том, что ухожу отсюда вслед за братом, так ничего и не сделав, чтобы остановить эпидемию.

Всё в жизни закономерно. Всё в жизни меняется. И ко всему можно привыкнуть. Я верил, что наша будущая жизнь ничем не станет напоминать предыдущую. Мы с Максом выживем за Стеной. Вместе.

Что нам может понадобиться в новых условиях? Я знал, что при выходе из больницы, меня обыщут самым грубым образом и взял в чёрный, полиэтиленовый пакет достаточно безобидные вещи, не вызвавшие бы подозрения у здешних охранников: пять ампул со смертельной инъекцией; наши старые личные вещи, осталенные на работе после хорошего отдыха в компании коллег; пару-тройку полезных книг о развитии Вируса; двадцать ампул с противовирусным препаратом, который (на некоторое время) мог задержать распространение заразы в организме больного. Кое-как упаковав всё это добро, я снова попытался собраться с мыслями. Сердце стучало в груди, словно зомби, пытающийся выбраться из клетки. А какая-то сволочь в моей голове упорно твердила мне о том, что у нас ничего не получится.

В этот момент в кабинет зашёл улыбающийся брат, который держал в руках пачку документов.

— Подпиши, — сказал он, подсунув мне несколько листов.

— Что это? — спросил я, недовольно взглянув на брата.

— Документы на нашу свободу, — ответил Макс, расхохотавшись. — Я добился того, что нам и было нужно. Вечером мы едем собирать вещи, а ночью отправимся в путь. За Стену. Кстати, ты можешь взять сегодня всё, что необходимо. Обыскивать нас не станут. Я всё устроил.

Меня удивили слова брата, но я сделал как он сказал: прихватил с собой свои дневники, разработки вакцины и некоторые препараты, которые были мне нужны для её создания. Размышляя, что бы ещё забрать с собой, я заметил кровь образца 666, которая стояла нетронутой в пробирке в шкафу. Недолго думая, я положил её к себе в сумку.

Нас не стали обыскивать, когда мы проходили через пост охраны, на котором сидели люди из элитного отряда «Опричников». Это было нововведение. Раньше наша больница не охранялась. Но мы привыкли и к этому. Если хочешь спокойно заниматься своим делом — не обращай внимания на внешние обстоятельства.

— Твоя машина всё ещё в ремонте? — спросил брат, когда мы вышли на улицу, нагруженные своими коробками.

— Ненавижу твой мотоцикл! — произнёс я, скрипнув зубами, и тут же почувствовал, что мне не хватает сигареты во рту.

— А я его и не имел ввиду, — ответил Макс, и я только теперь заметил синюю машину за спиной брата, остановившуюся прямо напротив нас.

К моему глубокому изумлению, за рулём автомобиля сидела Юля. Я не смог вымолвить ни слова и молча, как дурак, уставился на дорогу. Все события сегодняшнего дня казались мне странными и нереальными, словно всё это происходило не со мной.

— Клади коробки в багажник и садись, — произнёс Макс голосом, привыкшим отдавать приказы.

Я подчинился его воле. Мы вместе сели в машину и Юля нажала на наз. Вот только дорога вела совсем не к нашему дому.