Чайка

                ЧАЙКА (невыдуманная история)
               
   Покачиваясь на волнах, похожая на маленького, ленивого  китенка, парусная яхта  «отвалила» от пирса. Узкие полоски волн, едва заметные на поверхности воды, расползлись за кормой. Совершив поворот, лодка легла на курс выхода из гавани.
   Мягкие световые блики   от заходящего солнца   играли по всей поверхности воды, освещали лица, создавая неповторимое, почти эфемерное мерцание.
   Атмосфера волшебного летнего вечера поглотила реальность. Прошли узкий выход из залива. Перед нами открылась Волга. Набегающий встречный ветер донес непередаваемый запах «большой воды», запах водорослей, рыбы и еще чего-то такого, что можно только почувствовать. Справа открылся вид на длинную, уходящую к центру реки насыпь, поросшую полувековыми тополями.
   Более пятидесяти лет назад, до затопления водохранилищем этих мест, по ней ходили трамваи. Ходили они до русла Волги, где находился тогда причал. Весной на трамваи вешали плакаты «ЛЁД ИДЕТ!!!», и толпы горожан, с гармошками и песнями, устремлялись этим путем посмотреть, как силы весны взламывают, казалось бы, незыблемый, метровый лед…
   Туда и направлялись мы с братом, туда, где на границе русла, под водой, затопленный более пятидесяти лет назад, создавая рукотворный «порог», прятался старый Казанский причал. Развороченные портовые сооружения, подходящая к ним затопленная дамба трамвайных путей, превращали это место в хорошую «засаду» для хищной рыбы.
   Поэтому и блестели в заходящем солнце два спиннинга, по этой причине и всматривались мы в горизонт в надежде увидеть, то взметающуюся к небу, то камнем срывающуюся в воду, стаю чаек.
   Окунь и судак, охотясь, иногда, окружают большую стаю мелкой рыбы в «котел», выхода у жертв нет, мальки выпрыгивают  из воды в поисках спасения, попадая в клювы и когти белоснежных птиц, предусмотрительно кружащих над местом трапезы речных разбойников. Белый «столб» мечущихся чаек так ожидаем рыбаками, ищущим быстрой и результативной рыбалки.
   Прямо по курсу показался Верхний Услон с его высотами, с которых в Гражданскую войну «Белочехи» из орудий обстреливали Казань. Справа показался «Петрушкин разъезд», где во времена, когда еще не появились трамваи, трудились «конки» - на подъеме к основной упряжке подпрягали дополнительную разряженную лошадь, «Петрушку»…
 - Чайки!
Окрик брата вывел из созерцания и блаженного оцепенения.
Да! Это была большая стая!
Она нависала на фоне заходящего солнца, и из-за этого мы ее увидели, лишь подойдя очень близко. Вследствие того же ракурса, против света, чайки казались черными, что в свою очередь, в место белоснежного вихря, уже походило на что-то печальное.
Стая двигалась нехарактерно для охоты, не было стремительных падений, толкотни за пойманную рыбу, постоянного фонового, беспорядочного галдежа птиц. Было пронзительно тихо.
Вот она причина! На воде, неловко вывернув крыло, почти без движения, сидела чайка. По очереди, отделившись от кружащей стаи, очередная птица по спирали опускалась к сидящей на воде, и пролетая в метре над ней, выкрикивала что-то. В этом обращении было столько боли, сожаления, сочувствия и общности с другим существом, сколько передать человеческой фразой невозможно, только животным криком о невосполнимой утрате. Сидящая птица в ответ посылала, похожий больше на выдох, звук и смотрела в след улетающему сородичу. Описанное повторялось и повторялось. Стая прощалась. Да, именно, она прощалась.
Вот видимо и последняя птица, выкрикнув боль, поднялась к остальным. Стая сделала круг и полетела в сторону берега к желтому теплому песку бесконечных волжских пляжей, где родится и вырастет еще не одна тысяча этих белых птиц.
Оставшаяся в одиночестве чайка повернула голову к узкой ленточке света, маленькому кусочку солнца, оставшегося на небе, проводила его исчезновение за горизонт и опустила взгляд.
 Никогда прежде не сталкиваясь с подобным высоко-социальным поведением живого мира, мы были ошеломлены. Отчаяние! Конец всего! Наступающая тьма. Ты один и никого. Один на один. Черная вода. До утра не дотянуть. Хищные сомы, щуки придут за жертвой ночью. Прощай, прости белый свет…
Не-не-не… Как то не так, не сегодня…
   Выйдя из оцепенения, не сговариваясь, стали действовать. Брат завел двигатель и направил яхту в сторону тех самых рукотворных рифов, ибо как раз там и происходило действо, а я пошел с сачком на «нос». Подобраться получилось не сразу. Яхта несколько раз упиралась килем в острые камни развороченных затопленных построек. Птица была обессилена, и лишь поэтому её удалось поймать сачком. Поднятая на борт чайка не клевалась и не сильно билась, видно силы были истрачены за день.
   А вот и причина! Ни старость, ни болезнь. Рыбацкая блесна первым крючком (тройником) зацепилась за кожу крыла, а вторым - за брюшко, не глубоко, тоже за кожу. Из такой ловушки птице самой не выбраться.
Ну что ж. Операция. Клятв гуманных мы с братом не давали, поэтому решили оперировать без наркоза. Кусачки, зажимы, спирт, йод - начинаем.
Обработав ранки, перекусили крючки, решили не зашивать.
Птицу опустили на палубу, испачканную кровью. Она села, неловко растопырив крылья, безучастно глядя вокруг.
   -Ну, теперь дело за тобой, пернатый друг. Добро пожаловать обратно в мир ежедневных забот.
   Двигаться она не собиралась, поэтому пришлось немного поторопить, подтолкнув ее к борту. Попав в воду, чайка распластала крылья по воде. Стало казаться, что она больше уже не взлетит. Прошло несколько томительных минут. И вдруг она подобрала крылья к себе, ударила ими по воде, еще раз, еще, еще, это был еще не полет, это особый стиль плаванья, но вот хлопая крыльями над самой водой её тело оторвалось от поверхности и медленно, очень медленно набирая высоту, птица стала удаляться. Поднявшись на метров двадцать, она развернулась и полетела к нам, облетев вокруг нашей мачты, как показалось нам, посмотрела вниз на нас, и громко крикнула. Резкий звук отразился эхом от острова, вторя радости птицы. Несколько взмахов и чайка направилась к желтым великолепным пескам…
Это был крик победы жизни, торжество выжившего существа.
   Прошло немало лет с того случая, но проходя мимо этого места, я до сих пор слышу этот крик победы жизни.
 
18.12.19.