Medium Rare - глава 1

    Музыка, игравшая в зале, представляла странную смесь из простого клавишного мотива и стука, лишенного всякого ритма и логики. Длившаяся то ли пару минут, то ли заезженная более часа – это странное нагромождение звуков вгрызалось мне в мозг. Нерасторопные официанты, пелена от сигарного дыма, даже кубики льда в стакане напротив – казалось, любая частичка роскошного и вместе с тем злачного места стремилась ввести меня в исступление.

- Уильям, вы сегодня собираетесь говорить по существу? - Магнус скучающе крутил в руке стакан виски. – Только избавьте от невнятных оправданий, у меня не так много времени.

    Старик выжидающе посмотрел на меня. Уже более года длилось наше вынужденное общение, но я так и не смог привыкнуть к его тяжелому взгляду; к теням, что залегали на впалых сероватых щеках и в заломах морщин. Когда Магнус характерно облизнул тонкие губы, я не выдержал и отвернулся.

- Сэр Тойфер, вы же знаете, что я по гроб обязан за вашу доброту! Но теперь я точно все выплачу, обещаю, нужно совсем немного времени!
- И сколько же?   

    На сцене кабака потушен весь свет. Под тот же фортепианный дребезг девушка в черном белье подходит к шесту, напрягаются руки, и та, крутанувшись, взмывает наверх. Официанты вокруг убирают посуду со столиков, беззвучно складывают салфетки и скатерти; гаснут одна за одной тусклые лампы под цветными плафонами. И кажется, что в зале нас всего трое: я, кредитор и девушка на шесте, ноги которой во тьме ощущаются особенно голыми.

- Пара месяцев, сэр, не более… - я делаю глоток остывшего чая, - у меня появились причины рассчитывать на такой срок!
- Тогда уж расскажите о них! – Магнус усмехнулся. – Столько месяцев вы барахтались в собственной беспомощности, что изменилось?
- Возможно, звучит глупо, но у меня будто началась светлая полоса, - Тойфер наклонился вперед. Теперь он смотрел в упор, почти не моргая. – С работой наконец все наладилось, так что… если чутье не подводит, этого времени хватит. Если же нет, - я не сдержал напряженный смешок, - Тогда можете меня сдавать приставам. Да хоть на органы, барахтаться не буду.
- Как интересно… - прохрустев спиной, Магнус откинулся в кресле, – и что это по-вашему, дьявольщина судьбы или божий промысел?
- Разве в этом есть какая-то разница?
- Лишь в ваших предпочтениях, во что верить.

    Магнус замолчал. Пока я изнывал в ожидании ответа, девушка прокрутилась вниз головой целых три раза. Внезапно я испытал к ней долю сочувствия: она танцевала только для нас, а потому в финале не получит ни оваций, ни чаевых. Вряд ли Магнус оставляет подобным работницам деньги, а мне это сделать нечем.

- Я лишь хочу, чтобы вы понимали, Уильям, мне по сути ваш долг не горит. Однако человек я верующий, а бог учит возвращаться за каждой заблудшей овцой, даже если в стаде есть еще сотни. С деньгами следует поступать так же.
- Но говорят, цитировать Библию может и дьявол.
- А вы начитаны, - Магнус холодно улыбнулся, все лицо его покрылось тонкими глубокими складками. – Что ж, вы сами прекрасно знаете, что я азартный, но везучий, в отличие от вас. Поэтому мы с вами здесь и сидим, в конце концов…
Пока он делал глоток, от нетерпения я был готов с криком вскочить.
- В целом интересно будет взглянуть, как вы собираетесь выбираться из своего положения. Я готов дать небольшую отсрочку.

    На миг сердце замерло. Пропустило гулкий тяжелый удар. А потом зашлось от пьянящего счастья. Я все же сорвался с дивана и бросился трясти Магнусу руку, едва сдержавшись в порыве поцеловать его кисть.
Еще никогда Тойфер не уступал так легко, еще никогда меня не подбадривал. Он - последняя темная туча, что нависала над освещенной дорогой. Волной меня накрыло ощущение счастья.

- Спасибо! Просто спасибо, я… я правда вас не разочарую!
- В последнем не сомневаюсь.

    Даже не попрощавшись, я схватил макинтош и выбежал, не одеваясь, на крыльцо ресторана. В лицо дыхнуло прохладным октябрьским воздухом, сыростью ливня и выхлопом проезжающих мимо машин. Я вдохнул эти запахи с чувством, что в жизни ароматов прекраснее не пробовал. А затем сбежал по ступенькам, тщетно прикрывая руками мгновенно намокшие волосы.
Где-то за спиной остались душащий дым и танцовщица. Я хотел подойти и сделать ей комплимент, но в итоге забыл – счастье, словно спиртное, ударило в голову.

***

- Ну что? Смог уговорить твоего старика?
- Барбара! Что ты здесь делаешь?
- Гроза началась, а ты без зонта. Решила тебя встретить.

    В паре шагов застыл силуэт, знакомый до боли в груди. Барбара в извечном черном пальто стояла под зонтиком. Все в ее облике источало уверенность, будто она знала заранее, что исход встречи будет успешным.

- Н-не представляешь, но ты была права! Старик согласился, у нас есть еще пару месяцев! – я бросился с объятиями, отчего мы едва не упали на тротуар.
- Говорила же, это все «хорошая полоса», - девушка высвободилась и со спокойной улыбкой потрепала мои волосы. – У всех, кто встречает меня, начинаются счастливые перемены, забыл?

    С нашего с Барб знакомства не прошло и месяца. В тот судьбоносный вечер я был уверен, что моя жизнь бесповоротно разрушена, и теперь я стою на краю бездонной ямы. Не встреться я с Барб, кто знает, где бы я сейчас находился и находился ли вовсе.

    Года полтора-два назад я вознамерился открыть бутик с коллекционным оружием. Уповая на снобизм и стремление подчеркнуть статус у людей классом повыше, думал найти пусть небольшой, но постоянный список клиентов. Привозить им клинки с любой точки мира, делать гравировки на старинных мушкетах. Тогда это предстало возможностью заняться любимым делом. И погреться в отблесках света, к чьему обществу я и не мечтал относиться.

    Сразу несколько товарищей, имеющих дело с торговлей, посоветовали искать встречи с Магнусом Тойфером. До конца я так и не понял, чем занимался этот стареющий денди: кажется, играл на биржевом рынке, держал несколько пабов и спонсировал большинство лондонских мест разной степени злачности. Поговаривали, в протекции он был неразборчив и исходил лишь из возможности умножить вложения. Кто-то приписывал ему местные казино и бордели, кто-то сговаривал, что Тойфер – посредник при заказах убийства. Это меня мало волновало – я бездумно и тем особенно пламенно загорелся идеей открыть свое дело.

    Спустя где-то год бесплотных мечтаний я наконец навел справки, нашел общих знакомых. В день, когда нас с ним познакомили, старик был в приподнятом расположении духа. Явно подвыпивший, слушая мои разъяснения он часто переминался, одобрительно размахивал сигарой в руках и временами звучно посмеивался. В итоге он действительно занял мне денег. Тогда Магнус мне показался воплощением почти демонического шарма и силы, которые получают только при везении и неприличном богатстве.
    В оцепенении я наблюдал, сколь расслабленно Тойфер решает мою судьбу. В стенах ресторана, куда позже я стану ходить как на каторгу, я впервые ощутил влияние судьбы. Казалось, удачу я отыграл у самого дьявола, я решил трепетно хранить ее у груди.
    А потом магазин прогорел. Теперь сложно сказать, была ли причина в «Великой рецессии» или провале моей предпринимательской мысли. Подобно птенцу, что упал из гнезда, не успев опериться, мой эксклюзивный бутик закрылся почти сразу после открытия. А деньги Магнуса Тойфера вместо подарка стали проклятием.
Тойфер не врал, когда назвался азартным – в какой-то момент он предложил выиграть в рулетке часть суммы. Если бы мне тогда повезло, долг мог на порядок уменьшиться. Но в итоге я в конец проигрался.

- Чего вы добиваетесь?! – тогда в сердцах я выкрикнул Магнусу. – думаете, что деньгами во мне человека задавите? Что за них можно и душу купить?
Услышав тот выпад, Тойфер закашлялся от смеха – дым, в свете ламп ресторана красно-пурпурный, заструился из рта и ноздрей. Отдышавшись, старик вновь развалился в кресле и прищурился.
- А лично у вас душа точно есть, молодой человек?

    Тогда мне хотелось сломать ему челюсть. Схватить за грудки, уронить на пол, начать бить. Пока не вывернет его прямой нос, пока не заплывут оба глаза, а зубы не превратятся в кровавое крошево.
    Только я знал - этот порыв обошелся бы непростительно дорого. А потому, впившись ногтями в ладони, затрясся и выбежал. Хотя я понимал, насколько жалким тогда выглядел, это уже было неважно. И я мчался по мостовой, задыхаясь от гнева, пока не очутился на незнакомой мне улице.
    С первого взгляда я понял, что нахожусь в каком-то злачном квартале. Всюду мигали вывески с сомнительным содержанием. В глаза бросился переполненный мусорный бак, чьи потроха даже издали отдавали зловонием. По тротуарам вяло скользили отдельные обрывки газет и прочая ветошь.

    С трудом удалось найти лавочку, вид которой не вызывал бы тошноты. Как морально, так и физически выжатый, я рухнул на нее всем телом и запрокинул голову на спинку. На вывеске здания передо мной светились две голых неоновых женщины. Невидящим взглядом я уставился на мигающие флуоресцентные груди. Долг тогда составлял где-то 6 тысяч фунтов. При одной мысли об этой сумме хотелось вернуться домой, зарядить какое-нибудь ружье или мушкет – как раз из тех, что я намеревался продать. И застрелиться. Без предсмертных записок или прощаний с родными – унижений мне уже хватило.

- Что угодно положил бы на стол чтобы с долгом расправиться, - признался я вывеске. – хотя зачем я это рассказываю? Я отдал бы все, имей хоть что-то.
С горечью усмехнувшись, я откинулся на деревянную спинку – тоскливо было от мысли, что пик моей жизненной драмы пришелся на столь паршивое место. И, когда тем же вечером я воплощу самоубийственный план, последним воспоминанием станет злачное гетто. В груди будто зияла пробоина, из которой, как из туннеля, сквозило холодом. В постройке, очевидно являвшей собой дешевый стрипушник, грохотала музыка, до меня доносились отдельные особенно громкие стоны. Под отзвук чьего-то разгула я смежил веки, всего на минуточку.

***

- Только не говорите, что уснули прямо здесь. Или вы пьяны?
Я резко проснулся.

    Передо мной застыла девушка в черном пальто и с зонтом-тростью под мышкой. Лицо ее, освещенное с двух сторон красным и фиолетовым светом, было худым, угловатым и вытянутым. Она осмотрела меня с головы до ног с холодным недоумением, отчего я смутился и, одернув пиджак, сел подобающе.

- Оттуда выгнали что ли? – незнакомка скосилась на бордель за спиной.
- Нет, миз, вы ошибаетесь! Я заблудился и чертовски устал, пока искал дорогу обратно. Сам не ожидал, что усну.

    Девушка с зонтиком не двигалась с места, и я решился подойти сам. Наверное, на деле радужка ее глаз была светлой, потому что теперь, когда я приблизился к незнакомке вплотную, на меня уставились красная и лиловая лампы, будто источавшие собственный свет, как вывеска рядом.

- А вам куда нужно? – взгляд в упор оставался таким же спокойным. – Я иногда здесь срезаю по дороге домой. Мы сейчас в Ламбете. Если вам куда-то в район Саутворка, можно дойти вместе.
- Какое совпадение! – замешкавшись, я подал для приветствия руку. – Уильям Блэксмит, рад знакомству!
- Можете называть меня просто Барбарой. Взаимно, - переложила та зонт и пожала руку в ответ.

    Я тактично взял ее под локоть, давая Барб возможность вести. От фонарей и множества вывесок блестели мелкие лужи, а асфальт, местами покрытый рытвинами, мерцал, будто осыпанный мельчайшими блестками.

- Вам повезло, что мимо не проходил кто-то местный. Вас бы обчистили до цента.
Я горько усмехнулся и сильнее сжал ее тонкие холодные пальцы на своем пиджаке.
- Вряд ли есть шанс на мне поживиться, я теперь человек без единого пенни! Содрать с меня денег можно, разве что, вырезав глаз или почку.
- Кажется, у вас случилось что-то серьезное, Уильям. Я права?
- Ну как серьезное? – в горле запершило, так что я шутливо пожал плечами, чтобы успеть прокашляться. – У меня неподъемный долг перед одним влиятельным сэром, а заработать подобную сумму я и за всю жизнь не успею.
- Что ж, тогда судьба просто устроила вам подарок!
Барбара впервые изобразила читаемую эмоцию. На лице, на котором все это время едва угадывались движения мышц, появилась улыбка. Рот растянулся, оголяя мелкие зубы, и даже брови изогнулись с лукавством.
- Сами решайте, верить ли мне, но я приношу удачу каждому, с кем познакомлюсь. Так что вас совсем скоро ждут хорошие новости, помяните на слове.

    Спустя где-то полмили мы подошли к углу улицы Ловер Марша – даже в ночной пелене угадывался мост Ватерлоо и корпусы Кинг-колледжа. Барбара замерла, демонстрируя тем, что наш совместный путь закончен. И тут у меня в груди вдруг болезненно потянуло от предчувствия, что, стоит разойтись, и девушку я больше никогда не увижу. Что в это мгновение я могу шагнуть к чему-то мистичному, а могу его навсегда потерять.

    И мелькнула едва уловимая мысль, за которую я уцепился: «Если девушка сейчас не врала, в силах ли я эту удачу приблизить? Быть может, судьба наконец проявила ко мне кроху сочувствия, а теперь я в мгновении от риска упустить и ее?»

- Миз, скажите, могу я пригласить вас на чашечку чая? Нельзя же вот так распрощаться с воплощением удачи.
- Если сами ищете встречи, не возражаю, - уголок губ вновь одобрительно дрогнул, - дайте мне ваш номер. Позвоню, как будет удобно.
Холодок резко прошел от груди и до горла. Растерянно я ощупал внутренние карманы на пиджаке, проверил на брюках – ни листочка, ни ручки с собой не было.
- Однако же у вас наверняка есть визитка. Если вы общаетесь с влиятельными людьми, то должны обзавестись и визиткой.
- С ума сойти, вы правы, я забыл! – в портмоне лежала целая стопка именных карточек. Выбрав среди них не помятую, я протянул ее Барбаре.
- «Услуги по ремонту, реставрации и иным работам с оружием»? Ах, какая прелесть, - девушка прошлась по всем строчкам острым ухоженным ногтем и спрятала визитку к себе. – что ж, тогда до встречи, сэр оружейник. Удачного вечера!
И я остался наедине с ощущением, что в жизни моей и правда переменилось что-то значительное. Задрал голову, стремясь собрать нестройные мысли. Ночное небо, покрытое тучами, от иллюминации города мерцало гнетущими разноцветными пятнами.

***

- Вы представить себе не можете, Барб! На следующий же день со мной связались с крупным заказом! Это не вы часом дали мой номер?
- Нет.
- Но это просто удивительно! Со мной уже несколько месяцев как никто не связывался, я уже лез на стену! Просто до сих пор… до сих пор не могу поверить! За реставрацию тех мушкетов можно получить до нескольких сотен! Если так и дальше пойдет, получится погасить часть долга, а там… а там и жить как-то можно!
- Я говорила, - девушка отхлебнула чай, - но, в любом случае, рада за вас.

    В тусклом полуденном свете Барбара лишилась значительной доли мистичного шарма: огромные глаза на обтянутом кожей лице создавали впечатление туберкулезницы. И все в ее облике отдавало болезненной серостью: серые радужки, бледно-серая кожа. Даже волнистые волосы ниже лопаток были, вроде бы, светло-русые, но с сероватым отливом, больше похожим на проседь. У кафе я узнал ее только по зонтику. Приди девушка без него, возможно, и вовсе слилась бы с мостовой и промышленными тусклыми стенами. Печально было признать – в будничном экстерьере она выглядела посредственно. Таинственный флер, охвативший меня в вечер знакомства, растворился в рутинной блеклости. 

    При всех стесняющих обстоятельствах я был готов угостить даму на сумму, которая только потребуется, но Барбара без единого взгляда в меню заказала лишь чайник Эрл-Грея, хотя и его пила не особо охотно.

    Атмосфера в кафе была довольно уютной, но отдавала чем-то от хостеса или больницы: молочные обои на стенах, светлая мебель, на каждом из столиков - букет в маленькой вазе.

    Официант, листавший каналы на телевизоре у барной стойки, остановился на выпуске новостей: обсуждали голодовку Иэна Брейди, отчего, вопреки щекотливости темы, к экрану повернулось большинство посетителей. Диктор напомнил о зверских убийствах, совершенных заключенным, отчего на зал обрушилась тишина. От каждого из дюжины круглых столов в кафетерии сквозило ненавистью и праведным гневом.
Я мельком взглянул на Барбару, от недоумения так и не переведя взгляд обратно. Моя спутница наблюдала за сводкой с выражением равнодушным, даже стеклянным, и время от времени отпивала чай.

- Таких ублюдков сразу нужно на электрический стул или пустить пулю им голову, а еще носятся, - процедила какая-то женщина за соседним столом. Внутренне я был с ней солидарен.
- Скажите, вас это разве не трогает?
Барбара сначала вопросительно – почти испытующе – на меня посмотрела, потом виновато вскинула брови.
- У меня так много эмоций внутри от подобных новостей, но никогда не знаю, как их выразить, - она громко отхлебнула из чашки, - давайте лучше о вас. Почему вы решили открыть оружейный бутик?
- Ох, это мечта еще моего отца, - от мыслей о старике я невольно улыбнулся, - у нас еще со времен Первой мировой все мужчины работали на оружейном заводе. Так хотелось продолжить дело семьи, но вырваться из этого порочного круга. Только, как вы понимаете… увы.
- Традиции – трогательная особенность человечества, - она вновь растянула губы в улыбке, - все будет, не волнуйтесь. Или забыли уже, что я исполняю желания?
- Кажется, сегодня утром я уже убедился в этом, так что забыть было бы невозможно, - я быстро откусил от открытого сэндвича, - но это правда удивительно! Никакими молитвами не удалось бы помочь так быстро. Наверное, это дело вашей жизни, Барб? Может, берете за это проценты? Я-я… я обязательно с вами потом рассчитаюсь!
- Какие глупости, - от смеха вновь оголились ее мелкие, словно со сколами зубы, - но человеческая природа алчна, наверняка кто-то сделает на таком состояние. Я же предпочитаю, знаете, духовный обмен… - ненадолго она задумалась, напряженно качая ногой. – И вообще, у меня есть идея!
Девушка вытянула руки перед собой и расставила пальцы веером. В глаза невольно бросилось несколько крупных перстней, громоздившихся друг на друге по два и даже по три. Барб сняла одно из колец и с покровительствующим видом протянула мне серебряный перстень с округлым мерцающим камнем.
- Это опал. Не снимайте, пока желание не сбудется, потом вернете.
- Мне немного неловко получать от вас украшения, особенно кольца.
- Дайте мне правую руку, если на левой стесняетесь носить, - не дав и шанса на возражения, она надела кольцо мне на палец, - и, может, будем без лишних формальностей? Официоз утомляет.

    Рассматривая щедрый подарок, я осторожно кивнул. Барб выглядела удовлетворенной.

***

- Эй, патлатый, ты же не сильно торопишься?

    Я внутренне содрогнулся.

    Если Барбаре везло срезать в переулках без происшествий, мне явно нет. Стоило с ней распрощаться и двинуться в сторону дома, как меня почти сразу рывком оттащили за воротник.

- Если не хочешь подохнуть, гони сотовый и бабло.

    На горле я ощутил укол острия. Сердце в груди будто сорвалось и застучало где-то в ногах. Бездомный с холодным гневом в глазах, один, и никого из прохожих вокруг. Но он довольно слабый. И тощий – под бородой и слоями тряпья видно исхудалое смуглое тело.
- У меня ничего с собой нет, - сдаваясь, я поднял вверх руки. – Какие деньги, вы на мой костюм посмотрите.
- Да? А это что! – старик с яростью вцепился в кольцо. – я с тебя деньги с потрохами все вытрясу, ублюдок!

    Я дернул рукой. Еще раз. Сердце лихорадочно заходилось, отдаваясь в висках; кольцо, постепенно сползая, обжигало мне кожу. Но я собрал силы и рванул рукой в третий раз. Металл поддался – старик по инерции отшатнулся. Я действовал на каком-то подсознательном импульсе. За секунду схватил мужчину за бороду и, не примеряясь, ударил кулаком по скуле. А потом побежал.

    Не проверяя, попал ли я или все-таки промахнулся. Не гонится ли грабитель по пятам за мной следом. Я просто бежал с единственной мыслью:
«Если б не Барбара, я б уже умер».

    Вернувшись домой, я, едва держась на ногах, сбросил пиджак – у самой двери прямо на пол – и в изнеможении упал на диван, не сняв даже обуви. Подушки откликнулись жалобным визгом. Взмокшая рубашка неприятно льнула к телу, а сам я лежал, закинув руки на изголовье, и не мог отдышаться. Произошедшее с четверть часа назад казалось теперь комичным и неестественным. А не придумал ли я бездомного старика? Не было то нападение только воспаленной фантазией?

    Я приблизил к лицу левую руку. Исключено. К сожалению кольца на ней не было.
В брюках резко завибрировал телефон. Не найдя в себе силы подняться, я неуклюже перевернулся и достал раскладушку – на экране высветился контакт Барбары.

- Уил, добрый вечер, я не отвлекаю тебя?
- Снова привет, не слишком, - я скосился на свои помятые вещи, - занимаюсь домашними делами.
- Мне очень неловко тебя об этом просить, - призналась она привычно спокойным голосом, - но у тебя не нашлось бы еще часа времени? Вернувшись домой, я поняла, что забыла в кафетерии зонт. Не мог бы ты сходить со мной за ним? Тебя официанты вероятнее вспомнят, ты же с ними общался.
- Хорошо, только… - я снова посмотрел на рубашку, ощупал ее и понял, что нельзя выходить в таком виде, - только минут через тридцать. Нужно еще созвониться с заказчиком.
- Как угодно. Заранее спасибо, я очень признательна.
Когда я в свежей рубашке и пиджаке, отряхнутом наспех, подошел к кафетерию, у входа меня уже ждала Барбара. Вместе с зонтиком.
- Представляешь, все-таки мне его вернули! – она довольно прищурилась. – Оказывается, что с черным зонтом приходила за день только я, больше никто за него не спрашивал.

    Новость немного меня раздосадовала. В целом я был рад вновь встретиться с Барбарой, но в это время я мог уже сесть за работу. Или уснуть прямо на том скрипучем диване – сейчас его продавленные подушки казались райски удобными.

- Однако мы все равно не зря встретились.

    И девушка, явно довольная, взяла меня за руки. Мое нутро обожгло холодом.
- Ты обронил.

    На ладони у меня вновь оказалось опаловое кольцо. Внутри смешались радость, облегчение, тревога. Но, будто почувствовав мое недоумение, Барб пояснила:
- Я нашла его по дороге домой прямо на тротуаре. Как ты смог потерять подарок в первый же день? – она надавила мне на пальцы, чтобы я сжал кольцо посильнее. – Но не волнуйся, перстень тебя не оставит, пока не исполнит желание! – Барб снова улыбнулась. – Пойдем, раз уж я тебя зазря заставила вновь собираться, угощу чем-нибудь.

    Она уже привычно вцепилась за рукав моего пиджака и повлекла за собой вдоль по улице. Кольцо я воровато спрятал в карман.
    Мы не прошли и четверти мили, как остановились из-за собравшейся возле дороги толпы. Слегка привстав на носки, я увидел на обочине машину спасателей.

- Сэр, не подскажете, что стряслось? – обратился я к случайному господину.
- Да сам до конца не понял, вроде бездомного какого-то переехало. Наверное, дорогу пьяный перебегал, как то обычно бывает.

   Горло перехватило. Кольцо вдруг стало непомерно тяжелым и запекло сквозь одежду. С тревогой я вновь посмотрел на Барбару. Она перехватила мой взгляд и, не понимая внезапного беспокойства, спросила:

- Ты бы хотел выпить чай или кофе?