Сказание седьмое

 Арвис не собирался долго отдыхать в Доме Лау. Чувство вины ныло, как заноза в душе: он потерял Гета. Вырастил и упустил дракона. И теперь словно тень пропавшего Гета падала на любую его радость омрачала отдых, звала, манила, не давала покоя. Да, вдовицы и Инкат — это замечательно. Но Гет! Арвис не нашёл ни единого следа, ни слуха о нём. Теперь, спустя много месяцев после его потери, несмотря на множество миль поисков, невзирая на все расспросы, Арвис знал о нём не больше, чем в первый день его пропажи.

Арвис снова собирался в путь, но тут его вызвал король.

— Я позвал тебя, чтобы поговорить о Тел-Абарисе и о тебе самом.

Кто такой Тел-Абарис Арвис не стал переспрашивать. Он не сомневался, что король знает, о чем говорит и когда будет необходимость, объяснит всё сам.

— Я очень не хотел, чтобы эта встреча состоялась, — продолжил Лаулиссиан. — Но видно такова судьба. Ты сам нашёл Тел-Абариса, не ведая того. Будет лучше, если ты узнаешь это от меня, чем от кого-нибудь другого. Тот эльф, которого ты встретил, принадлежит роду Кан. Это род тёмных эльфов и родоначальником его считается Элон Кан, брат Ноола. Мрачную историю Ноола ты знаешь. Брат его имел тот же нрав. Он жил отдельно от всех, в лесу и даже узы кровного родства его с братом были весьма условны. Ноол погиб. Но Элон прожил много лет. Он не питал особой любви к брату, но, узнав о распре с другими эльфами, которая привела к гибели Ноола, он, кажется, дал какую-то неосмотрительную клятву и навсегда разошёлся со светлыми эльфами. Он и его потомки считали нас почти такими же врагами, как и орки Шургама. Либо проклятье Ноола, либо тень той клятвы, а может быть, сознательное отвращение от Света Высоких эльфов, зависло тёмным роком над всем родом Кан. Кан — это прозвище Элона по названию того места, где он построил свою крепость-башню, которую ты видел. Род Кан преследовало множество бед. Сыновья их погибали молодыми, крепость-башня без конца терпела осады... Род их никогда не достигал могущества, а всегда еле теплился. Много раз он едва не прерывался. Это не удивительно: Каны были всем враги.

Лаулиссиан вздохнул. Пересказ этой истории не доставлял ему удовольствия. Он помолчал и взглянул на Арвиса. Тот настороженно слушал, словно опасаясь узнать что-то страшное.

— Среди Канов распространилось поверье, что тёмный рок до тех пор будет довлеть над ними, пока они сами будут темны. Ты знаешь: Ноол и Элон были смуглы и имели тёмный цвет волос. Даже оружие и доспехи Ноола были изготовлении из тёмного металла. Но не о той тьме говорило пророчество. А о той, что находится внутри, в душе;. Однако, Каны захотели понять пророчество так, как им было удобнее. Они стали брать себе жён со светлыми волосами и светлой кожей. Но эльфийские девы не желали делить их добровольное изгнание и чаще Каны похищали себе светловолосых женщин Аланьшера.

Прошло много лет и много поколений. Постепенно всем Канам стал присущ светлый цвет волос и глаз, но это был не тот свет. Светлыми волосами Каны не придали себе силы. Напротив, постоянно беря за себя женщин из народа людей, они ослабили свой род ещё больше. Но в упорстве своём они не сворачивали с пути, выбранного когда-то Элоном. Они не знались ни с эльфами, ни с людьми, жили сами по себе, весь мир считая за врага. Отец Тел-Абариса, следуя обычаю своего рода, похитил Аит — эльфийскую деву из семьи дальних родственников Вайдарин-Ласа.

Арвис почему-то вздрогнул, а Лаулиссиан продолжал, будто не заметив.

— Аит очень страдала о своей судьбе, но более — об участи своих детей. Заметив, что младший сын её мало похож на отца, а более — на родичей Аит, она хотела тайком отправить его к своей родне с единственным верным слугой. Но план её удался лишь наполовину. Слуга с ребёнком бежал и сумел уйти от погони. Но далее пропал без вести и у родичей Вайдарин-Ласа не появлялся. Несколько лет никто не знал, где тот ребёнок и жив ли он. По слухам, некто похожий на него появился при дворе Хельма в Кардирис-Ире. Эльфы не видели его и никто не знал, верен ли тот слух. А после разгрома Хельма дикими ксадонцами, этот ребёнок был найден в какой-то банде, а потом попал в мой Дом.

Лаулиссиан замолчал, наблюдая за Арвисом. Тот боялся пошевелиться и даже казалось, не дышал.

— Ты разговаривал со старшим сыном хозяина Минас Кана. Сам хозяин погиб несколько лет назад в сражении с орками. Тел-Абарис остался последним, если не считать тебя.

Арвис вздрогнул. В одно мгновение и Гет и прочие проблемы отступили, спрятались за мрачным именем тёмных эльфов: Кан. Как камень, как обвалившаяся кровля, рухнуло это имя на плечи Арвиса. В какое-то мгновение ему показалось, что он сам рушится, падает и уже не будет ему пути назад из того падения. Должно быть, Арвис сказал что-то — слово о своём несогласии.

— Это так! — жёстко произнёс Лаулиссиан. — Ты — эльф.

Слова его прозвучали, как приговор. А ведь могли быть такими прекрасными. «Эльф» — что-то светлое, радостное, великое и мудрое... Но эльф может быть и тёмным.

— Ты сын хозяина Минас Кана, — повторил король. — Ты эльф из рода Кан. Теперь ты знаешь всё. Я не хотел, чтоб ты знал об этом, а если и узнал, то как можно позже. До тех пор, пока ты не знал всего, рок Канов не имел над тобой полной власти. Я не могу сказать, что ждёт тебя впереди. Возможно — тяжёлые испытания. Мне хочется верить, что ты их выдержишь и найдёшь правильное решение, которое тебе не подскажет никто, кроме твоего сердца. Мужайся и крепись! Не оставляй светлых эльфов и они не оставят тебя!

Арвис молчал. Он был до того ошеломлён, что не мог выразить свои чувства словами. Да и к чему?

Он — и вдруг эльф.

Даже тот более чем странный Тел-Абарис не посеял в его голове никаких сомнений по поводу его происхождения. Арвис вырос среди людей. Сколько он себя помнил, его окружали только люди до тех пор, пока он не повстречал сестру эльфийского короля — Гармэт. С этих-то пор и началась его удивительная, совсем другая жизнь.

Эльфы! Их хотелось видеть только светлыми, только лучшими, высшими, мудрыми, превосходящими во всём остальные народы. Да, Арвис слышал, что эльфы могут быть и тёмными. Но, честно говоря, он мало хотел об этом знать и мало предавал значения этому факту. Такие вещи казались недоразумением, хотя и недоразумением очень печальным и несправедливейшим! Эльфы созданы для Света. Как могут они оказаться тёмными? Это всё равно, что холодное пламя или чёрное солнце!

И вот, это чёрное солнце — часть его самого. Его руки, его волосы, глаза... Это руки тёмного эльфа, глаза тёмного эльфа. От такого сознания хотелось выскочить из собственной кожи.

— Что же мне делать теперь? — с этой болью пришёл Арвис к королю, потому, что не мог более терзаться.

— То же, что и раньше. Ты все равно должен оставаться Ар-вис'ом, даже если по роду ты — Кан.

— И я смогу остаться в Доме Лау?

— Несомненно. Я взял тебя на службу, зная кто ты. Но я не взял бы, если бы ты не пришёл сам.

— Но тогда я не знал, что я такой...

— Тем лучше было для тебя. Но теперь, то что ты узнал, не должно мешать твоей службе.

— Благодарю вас, мой король! — только и смог проговорить Арвис.

История своего рода черным плащом легла за его плечами. Не было в нём теперь того беспорочного восторга перед всем Домом Лау, который всегда отличал юного «витязя на побегушках». Арвису казалось, что отношение к нему других тоже изменилось. Но может, это лишь потому, что он и сам стал немножко иным.

Теперь он сам вменил себе в обязанность сопровождать дружину Сивисмара во всех походах. Он твердо решил исправить хотя бы то, что было возможно: найти Гета и больше не повторять таких глупостей. «Как же мне простили Гета, тем более зная, кто я сам?»

Дни стали более пасмурными или жизнь показалась теперь более суровой. Почти материально ощущал Арвис за своими плечами — имя Кан. А перед собой — постоянная память о Гете: где он? Кто он теперь? Разбойник? Убийца? Слуга тёмных? Или рассыпавшийся по камням скелет?

Арвис не оставлял дружины Сивисмара. Отслуживал прошлое, заслуживал будущее. А Арвиса не оставлял его, мрачного вида, оруженосец, которого Дантар за глаза обзывал надсмотрщиком.

Часто им приходилось бывать в крепости Ривфа. Тот просил помощи не ксадонцам, теперь она требовалась ему самому. Ривф-Ос — крепость Ривфа была крайней твердыней земли Лау. Наверное, она мешала кому-то жить.

Ривф всегда справлялся сам. Ниже его достоинства было просить подачек у Лау, хотя бы и воинских. Гордый ксадонец надолго запомнил то, как несколько лет назад, он просил войска у Лау, а ему прислали приказ сдать крепость.

Теперь он держал твердыню сам. А после победы над Сарсиллом крепость носила его имя. Второй раз он не сдаст её никогда! Кто бы что ни говорил и кто бы что ни приказывал! Это его крепость и его имя теперь вытесано над воротами! Крепость часть его и его честь!

Но нападки орков отнюдь не ослабевали, скорее, напротив, чуя пыл Ривфа, притягивались к нему, словно желая его искусить. В конце концов в несколько конфиденциальном тоне ксадонец намекнул Сивисмару, что тот мог бы заглянуть к нему со своей дружиной, чтобы поразвлечься охотой на тёмных тварей, что в изобилии стали водиться в округе. Сивисмар конечно же приехал, хотя Лаулиссиан посмеялся тону письма Ривфа и посоветовал взять с собой побольше вооружения «для охоты».

Пограничной твердыни отряд достиг без задержек. Сивисмар решил сразу выйти в поле и погромить орков. И ему было все равно, будь с теми хоть тролли, хоть другие твари. После лёгкой передышки с дороги дружина изготовилась и уже собирались опустить мост, как вдруг орки спешно сгинули в степь.

«Испугались!» — подумал Ривф, радуясь впечатлению от дружины Сивисмара и одновременно досадуя на то, что сам не мог так испугать их, а также на то, что орки сбежали невредимыми. Но через несколько минут он испугался сам. Над линией горизонта материализовались четыре чёрные точки. Четыре мусоринки в ясном небе — как песчинки в глазу. И так же, как песчинки в глазу воина могут повернуть в обратную сторону весь поединок, появление этот точек повернуло всю так удачно складывающуюся битву. Точки в небе были не птицами. Они были драконами. Чёрные твари быстро приближались. Их вёл громадный дракон. Два поменьше — с двух сторон. И ещё один, четвёртый, совсем маленький, сбоку.

В крепости Ривфа всё смешалось. Несколько воинов пытались повернуть камнемёты так, чтобы они выбрасывали свои снаряды не на землю, а в воздух.

— Копья! Копья сюда! — кричал кто-то из башни.

— Нерэль! — это звучал голос Ривфа. — Возьми детей и женщин. Немедленно уходите подземным ходом! Десяток воинов в охрану. Сейчас же!!

Остальным даже не успеть зайти в подземный ход. И значит сейчас, именно сейчас Ривф-Ос обратится в пепел. Пусть! Ривф умрёт, но больше не отступит. Тем более, что отступить на этот раз невозможно.

От осознания, что сейчас предстоит бой, в котором погибнут и он, и все остальные, вдруг родилось чувство, что время вокруг не принадлежит реальной жизни. Ривф ощутил себя абсолютно свободным на эти оставшиеся секунды существования. Спастись невозможно, об этом нечего и думать! Опьянение своим последним, великим боем охватило его. Он носился по стенам, расставлял лучников, сам помогал разворачивать камнемёты. Если хоть одна крылатая тварь сдохнет от выстрелов, ксадонец будет считать свою смерть не напрасной. Он успеет это ощутить в те последние мгновения, которые ему ещё остались.

Арвис протолкался на стену. Он схватил огромный дальнобойный лук, хотя не был уверен, что у него хватит сил натянуть его. Да он и не пробовал. Рассеянно кивнул он командиру, который объяснял что-то лучникам. Арвис всматривался в силуэты летящих монстров.

Силы небесные! Сейчас сгорит вся крепость! Погибнут все, а те, кто на стене — в первую очередь. Он — тоже! И он всё ещё собирается отыскать своего Гета?! Это походило более на навязчивую идею. Никакого здравого смысла.

— Гет! Ге-е-ет!

У Инката, который стоял рядом, заложило уши от крика.

Как Арвис смог узнать в этом тощем облезлом выродке своего некогда толстенького увальня Гета — непонятно. Но от сонма драконов отделился тот самый маленький и тощий и полетел на крик. Инкат поднял лук.

— Не стреляй! Это мой дракон! — завопил Арвис и схватил Инката за руку. — Это Гет! Это Гет, не стреляйте! — закричал он остальным, кто был на стене.

В этот момент тощий драконишко опустился на стену, скакнул к Арвису и выкрикнул на ходу:

— Скорее! Убей Галтагана! Остальные удерут! Возьми два копья, я тебе скажу куда бить!

Инкат пробовал было всунуться с копьём между Арвисом и скачущим на него драконом, но был бесцеремонно отпихнут своим господином. Арвис выхватил копьё у Инката, второе вырвал у эльфа, что стоял по правую руку, вспрыгнул на Гета и тот рванул вверх. Арвис не ожидал такого резкого рывка и с трудом удержался. Руками он мало мог помочь себе — надо было не упустить копья.

Гет был очень проворен в воздухе. Он быстро набирал высоту. Чуть повернув голову в сторону он скороговоркой объяснил:

— Галтаган очень сильный. Но он слишком тяжёл и неповоротлив. Потому мы можем победить. Если ты не промахнёшься. Если промахнёшься — мы попадём под пламя!

При последних словах Гет был уже над самой спиной Галтагана.

— Бей в глаз! — заорал Гет.

Может быть, гигантский дракон не успел заметить измену Гета. Или, заметил, но не успел увернуться. В последний момент он повернул голову, но это лишь облегчило Арвису удар. Дракон взревел и выпустил ливень огня. Гет резко метнулся в сторону от пламени. Арвис не удержался и слетел с него. Но Гет подхватил его в воздухе и через мгновение Арвис снова сидел на спине дракончика.

Теперь измена Гета была обнаружена. Одноглазый Галтаган погнался за ним, швыряя снопы огня ему в след. Арвис смог оценить виртуозность полёта своего тощего драконёнка. Чтобы не сорваться, он пропустил древко копья под шеей Гета и теперь держался за него руками с обеих сторон. Ногами, что есть силы, обхватил бока. «Остаётся только зубами вцепиться в загривок!..» — промелькнуло у него в голове. Арвис не соображал, где верх, где низ, где небо, где земля. Порой ему казалось, что они падают, но потом неожиданно оказывалось, что они летят прямо на солнце.

Потоки огня бушевали то справа, то слева, иногда над самой головой, опаляя волосы. Но каждый раз Гет умудрялся вывернуться из-под пламени, прянуть в сторону и снова мчаться перёд или вверх. Что происходило вокруг с другими драконами и эльфами Арвис не в состоянии был разглядеть или даже подумать об этом. Все его силы и внимание были направлены только на одно: удержаться. Гет вывернулся и в очередной раз взмыл вверх. На мгновение он оказался один в чистом небе. Галтаган отстал. Но Гет стремительно спикировал вниз и прокричал Арвису:

— Бей! Я захожу со слепой стороны. Как только поверну над ним — бей в другой глаз!

Гет летел быстрее, чем говорил. Не успел он докричать свои указания Арвису, как они оказались над головой Галтагана. Арвис едва перехватил копьё и, не успев толком размахнуться, ударил. Только мысль опередила полёт Гета. «Наверняка промазал! — пронеслось в голове Арвиса. — Немудрено после такой бешеной пляски в воздухе».

А Гет вылетел под самый нос дракону. Значит всё!.. Конец!

Пламя палило со всех сторон. Галтаган заревел и огромная его туша дрогнула. Гет кувыркнулся в воздухе перед самым носом и скользнул вниз, к земле. Вслед ему вылетела струя пламени.

«Падаем?!» — мелькнуло в голове у Арвиса. Гет пикировал стремительно, как хищная птица на кролика. Но отличить падение от изящного броска к земле можно разве что глядя со стороны. Или будучи самому с крыльями, а никак не болтаясь на извивающейся спине дракона. Арвис чувствовал только встречный ветер, страх и огромную чёрную тень позади. Галтаган почти касался носом хвоста Гета. Ещё секунда и он схватит предателя!.. Но секунды продолжали лететь рядом, отчего казались растянутыми донельзя. Гет всё ещё оставался жив и Арвис всё ещё цеплялся за его спину, скорее чувствуя, чем видя, как второе большое и чёрное летит навстречу — земля!

Тут Арвиса прижало к чешуйчатой коже и рвануло назад. Он только тем и удержался в рывке, что его прижало к Гету. Чёрное впереди перевернулось и поплыло и даже свист ветра не заглушил гула от падения огромного тела. А в глаза Арвису полыхнула небесная синь.

Ослепший Галтаган, движимый только желанием сожрать изменника, ринулся за ним по запаху и врезался в землю. Он разбился насмерть.

Гет круто поднялся вверх и заорал что-то ликующее и совершенно нечленораздельное. Услышав его крик, два дракона поднялись с земли, откуда они наблюдали за боем и понеслись обратно, в сторону тёмных земель, неся весть с поражении. Орки исчезли ещё раньше, будто растворились в степи.

Гет, с одуревшим от головокружительного полёта Арвисом на спине, сделал круг над крепостью и опустился на поле перед ней. Вторгаться в крепость без приглашения не дерзнул. Арвис сполз со спины Гета. Его шатало. Плохо соображая, что именно нужно делать, он побрёл к своим. Навстречу ему из крепости выехали Ривф и Сивисмар. Гет остался ждать.

* * *

Лаулиссиан оказался в несколько затруднительном положении. Заслуга Гета была несомненной. Король прекрасно понимал, что лишь благодаря воспитаннику Арвиса выигран безнадёжный бой и выигран без потерь. Но с Гетом нужно было что-то решать. Впустить дракона на землю эльфов невозможно — это разрушит чары, охраняющие Дом Лау. Это не брезгливость и не предрассудок. Это равновесие Сил и Света, которое держал в своём Доме Высокий народ. Не во власти Лау изменить законы гармонии и не во власти его изменить естество Гета. Гет не мог жить в земле эльфов. Это нужно было принять, как факт.

Однако, оставить Гета просто так, где-нибудь в горах, тоже нельзя. Теперь тёмный властелин знает, что на стороне эльфов, как ни парадоксально это звучит, есть дракон. И он постарается либо снова захватить его, либо убить. Кроме того, это дракон Арвиса. Нельзя его просто так вышвырнуть.

Неизвестно, кому первому пришла в голову мысль, что можно было бы укрыть Гета в горе у гномов. Хотя бы на первое время. Если, гномы, конечно, согласятся.

Странное предложение. Оно не вызвало восторга ни у кого. Но альтернативы не было. Куда, куда девать это чудовище, друга, бойца и нечисть одновременно? Посадить в очередной грот и выставить почётный караул?

Он ведь ещё маленький, этот Гет. Да, он победил Галтагана, но с помощью хитрости, внезапности и в какой-то мере, своим предательством. Вдобавок — копьём Арвиса. Встреться он с таким, как Галтаган, в открытом бою — тот сожрал бы Гета и не заметил. Гета самого нужно охранять. Но где и как?

Пропал Гет — проблема! Нашёлся — десять проблем! И вот с таким сногсшибательным предложением к государю гномов отправился Сивисмар. Кто же ещё? Он там почти «свой». А пока Сивисмар разведывал обстановку в подгорном жилище гномов Арвис и Гет сидели на опушке Очарованного леса.

Гет, казалось испытывал состояние абсолютного счастья. Он уплетал сыр, которым его в избытке снабдили эльфы и не спускал сияющих глаз с Арвиса. Временами он оставлял сыр и тыкался в Арвиса носом, облепленным крошками. Наверное, чтобы убедиться, что Арвис не обман зрения и не галлюцинация. Потом вновь возвращался к сыру.

Арвис рассматривал Гета. Тот сильно изменился. Узнать его было прямо-таки невозможно. Хотя Арвис и узнал его в маленьком крылатом силуэте высоко в небе. Гет подрос, но немного. Скорее вытянулся на ногах. Крылья у него стали длинными и в какой-то степени даже красивыми. Сам он стал тощим, поджарым и каким-то «прокопчёным». У драконов, как и у змей, каждый год отрастает новый слой кожи. Но они не сбрасывают его: кожа остаётся на месте и с каждым годом утолщается на слой. Таким образом, с годами, образуется броня. Гет был очень молодой и никакой брони у него не было. Однако, тёмный властелин дорожил каждым своим драконом и всем молодым, в том числе и Гету, наклёпывалась броня искусственная. Система толстых полуколец — наподобие примитивной кольчуги — особенно тщательно закрывала тело снизу. Более тонкая сетка покрывала крылья. На лапах были медные щитки. Броня закреплялась намертво, на всю жизнь. Потом, под ней нарастала и прорастала её настоящая.

— Что же ты там делал? — спросил после любования на своего Гета Арвис.

— Где?

— У тёмного властелина.

— Я? Ничего, — ответил Гет, чавкая.

Знакомая морда, так сильно изменившаяся, но всё та же. Чёрная копоть въелась в морщины и трещинки шкуры. Гет стал какой-то ловкий, подвижный. Каждое его движение быстро и точно, даже теперь, когда он просто ел сыр, лежал и смотрел на Арвиса. Невероятно непохожий на самого себя, но это был именно Гет, живой, нашедшийся.

— Что же, ты совсем ничего не делал всё это время?

— Ой! — Гет оторвался от сыра. — Там кормили так плохо! Я совсем ничего есть не мог!

— Чем же там кормили?

— Ужас какой-то! Ты представляешь: мясом! Сырым!!

Арвис улыбнулся: вот что значит выкормить на молоке и сыре.

— Что ты смеёшься? Оно же несъедобное! А они едят! Фу! Ужас просто!

— Что же ты там совсем ничего не ел?

— Сначала — совсем ничего есть не мог. Так одно сырое мясо-то и давали!

— А потом?

— Потом случайно один кусок мяса упал в костёр и... как это сказать? обжарился, что ли? Ну, мне есть очень хотелось. Я попробовал — ничего. Даже понравилось.

Он снова углубился в сыр, Арвис смотрел на своего Гета и ему всё никак не верилось, что поиски, казавшиеся бесконечными, уже позади. Гет нашёлся, непохожий, повзрослевший, побывавший — увы! — в стране мрака.

— А потом?

— Потом я ел только жареное.

— Кто же тебе его жарил?

Арвис говорил тихо, словно сам с собой, но Гет прекрасно слышал.

— Жарил? Сначала этот... как его?.. Служитель что ли? Ну, тот, который мясо развозил. Я похудел сильно. Он, наверное, испугался, что ему за меня влетит, ну и стал жарить мне мясо, лишь бы я ел. Но потом ему надоело. Ругался — страшно! Сказал, что у меня самого огонь под носом есть. Чтоб я сам себе его жарил.

— Ну и как?

— Сначала не мог понять, как это делается, а потом догадался.

— И как же это делается?

Гет оторвался от сыра. Покосился на Арвиса: не шутит ли тот. Потом отвернулся и дунул в сторону. По верхушкам травы пробежала волна пламени. Сухие метёлки загорелись. «Ничего себе! — поразился Арвис. — Он ещё и огнедышащий!» Он вскочил и кинулся затаптывать огонь. Гет бросил сыр и принялся топать вместе с Арвисом.

— И всё-таки, расскажи мне, что там с тобою было?

Арвис опустился на траву возле Гета. Тот наел уже круглое брюшко. Остатки и крошки сыра сгрёб в кучку, что бы доесть потом. Теперь он смотрел на Арвиса печальными преданными глазами, как большой верный пёс.

— Меня притащили туда два других дракона. Я даже ничего не успел понять, как меня засадили в крепость к другим драконам. Там есть такое ущелье среди скал, за крепостью и все драконы там живут. Ну погоняли они меня немножко, пока не загнали в какую-то щель. Я там сидел несколько дней не вылезая. Потом стал помаленьку вылезать, когда драконы спали. Хуже всего было то, что я не мог есть ихнего мяса. А есть очень хотелось! Но потом приспособился понемногу. Так что ничего интересного так не было.

— И что там тобой никто не занимался?

— А чем заниматься-то? Драконы только жрут, да дрыхнут целыми днями. Дерутся иногда и золото друг у друга таскают.

— Какое золото?

— Ой! Да они там все помешаны на нём! У каждого есть свой «клад» размером с носовой платок. Это несколько кусочков золота или несколько монет. И вот они там по этому золоту все с ума сходят! Каждый хочет иметь как можно больше. Дерутся из-за него или воруют. Почему-то считается, что нормальный дракон без клада жить не может — с тоски помрёт. Мне тоже этот служитель несколько раз давал золотые монетки. Но они мне были не нужны. И у меня их сразу забирали другие драконы. А мне было всё равно. Не понимаю, чего они все по нему с ума сходят?

— И этот Галтаган был у вас главным драконом?

— Ага! Это самый сильный дракон Шургама. Он и бою меня учил, и летать... Ну и научил на свою голову!

— Как же он тебя учил летать?

— А так: начинает бить пламенем под ноги — хочешь-не хочешь взлетишь! Сначала трудно было. Зато потом понравилось. Только вылетать из ущелья не разрешалось.

— Кто не разрешал?

— Да тот же Галтаган. У него, наверное, был приказ: если отлетишь чуть подальше — догонит и так долбанёт хвостом по голове, что потом полдня в себя приходишь. В ущелье места немного, а летать очень хотелось. Это было единственное, что мне нравилось. Вот я у крутился по ущелью без конца и научился выделывать всякие штуки в воздухе. Я был меньше и легче всех других и у меня очень хорошо получалось!

Гет раззадорился и вскочил.

— Давай полетаем!

— Потом, — ответил Арвис. Гет послушно лёг.

— Ты видел тёмного властелина? — продолжил он расспрос.

— Не знаю. Несколько раз приходили какие-то типы к ущелью, на драконов смотреть. Но близко не подходили. Боялись, наверное.

— И с тобой никто не разговаривал?

— А о чём разговаривать? И с кем? Драконы — только рычат друг на друга. А вот я сам часто разговаривал. С тобой...

— Со мной?

— Да. Я жаловался и плакал, что тебя рядом нет...

И Гет неожиданно заплакал. Огромными слезами, уткнувшись носом в сапоги Арвиса. Арвис и сам чуть не заплакал, но удержался. Есть над чем поплакать и есть над чем подумать.

Если ты держишь собачку — это доброе ласковое создание связывает тебя неимоверно. Собачка принадлежит тебе. Но и ты, хотя бы частично, принадлежишь ей. Ты уже не свободен полностью и безалаберно. Она ждёт тебя, с ней нужно погулять и покормить её. Она пропадёт без тебя. Она такая милая и преданная. И она ни в чём не виновата! Она не виновата, что с ней столько хлопот, что она связала тебя по рукам и ногам. Из-за неё нужно отказаться от множества приятных вещей и приобрести множество забот. От неё не уехать, её не оставить, ни бросить...

А Гет? Славный Гет! Он не беспомощная болонка. Он — герой! Он выиграл бой, он спас весь Ривф-Ос. Он — воин!

И он же — милое преданное существо, которое пропадёт без Арвиса. Просто пропадёт! Его нельзя «пpиcтpoить» к друзьям-эльфам и далеко не всегда можно взять с собой. И накормить его довольно сложно. Но самое главное — уберечь. Не потерять снова. Гет силён. Но есть и сильнее его. И его нужно укрыть от них.

Как это сложно! Конечно же всего этого Арвис не предвидел, когда в пещере, среди безлюдных гор нашёл толстенького смешного дракончика, который пытался неуклюжими ножками забраться ему на сапоги.

* * *

— Что-о-о!!!??? Ты что, с ума сошёл! Безмозглый идиот! — государь Алдари с трудом удержался, чтобы не опустить с размаху свой жезл с тяжёлым набалдашником на голову Лита. — Пустить сюда эту гадость? В мой дом?! В дом моих гномов?.! Скажи этому Сивисмару!.. Скажи этому Сививмару!!.

Алдари кипел гневом и никак не мог придумать что же такое нужно сказать Сивисмару в ответ на его гнуснейшее предложение. Он размахивал жезлом, как булавой и жаждал сокрушить им что-нибудь, но как назло, всё, что стояло вокруг было жалко ломать.

Сивисмар спрашивал через Лита, не смогут ли гномы, хотя бы на время, пустить Гета на постой. Реакция на это Алдари оказалась весьма выразительна, но Лит понимал, что государю нужно дать время остыть и потому благоразумно удалился. Алдари был так возмущён, что едва не приказал выгнать из подземного города и самого Сивисмара, но опомнился и решил не осложнять отношений с эльфами. Они близкие соседи, да и дружба с Сивисмаром могла ещё пригодиться. Однако, его предложение Алдари счёл за оскорбление! «Мразь! Нечисть! Гад! Гад! Гад!» — и Гет никак не шёл у него из головы. Алдари сам не заметил, как ушёл «гулять вслед за мыслями» и размечтался.

«Если бы действительно, завести какого-нибудь ручного дракона! Но только чтоб тот полностью подчинялся и был без всяких-там кровожадных штучек! Тогда уж нечего беспокоиться об охране подземного города! Орки и близко не подошли бы! Даже тролли стали бы не страшны. И не надо постоянно попрошайничать у того же Сивисмара: приди, мол, и защити! Тоже мне — благодетель! Он ведь никогда один не ходит, всегда целую толпу с собой приведёт. Говорил же я Литу: поменьше связывайся с этими эльфами! А тут бы свой личный дракон — и никаких связей больше не нужно!» Алдари повертел в руках тяжёлый жезл и неожиданно вспомнил, как много лет назад выменял у своего брата кусок цепи очень странного металла. К брату цепь попала через десятые руки. Но никто ничего не мог сделать с этим металлом — он настолько тугоплавкий, что не плавился в обычном горне. Кто-то их старых гномов сказал, что этот металл должен плавиться в пламени дракона. До сих пор никому проверить этого не удалось. И тут Алдари подумал, что если бы удалось расплавить цепь, пусть даже с помощью этого дурацкого дракона, из такого металла можно было бы сделать какое-нибудь сверх прочное оружие. Да... за такой кинжал или меч те не самые эльфы отдадут немало золота... Алдари нетерпеливо заёрзал на троне. Теперь ему пришла мысль, что он, пожалуй, поторопился прогнать Лита. «Если только эльфы гарантируют, что их дракон будет совсем безопасен для моих гномов...» — Алдари оборвал себя и прикинул, что если он окажет такую услугу Лаулиссиану, тот должен считать себя во век обязанным ему, государю Алдари.

— Хм, пожалуй, я поторопился... А что если Лит успел всё передать этому Сивисмару? Конечно же этот идиот уже всё доложил и теперь такое блестящее предложение не выйдет, пропадёт, прогорит! И я останусь без дракона! Моего дракона отдадут кому-нибудь другому!

Государь гномов заметался нигде не находя себе места.

— Позвать! Позвать сюда Лита! Немедленно!!!

Пока расторопный слуга побежал по его приказанию, он уселся обратно и приняв величественную позу принялся обдумывать, как бы так дать понять Литу, а через него и Сивисмару, что ещё не всё потеряно и что у них ещё остался шанс его уговорить.

* * *

Весть о том, что Гета отправляют к гномам оказалась для него самого страшным ударом. Он ни слова не возразил Арвису и тот видел, что Гет действительно подчинится и поедет к гномам, но вид у него был такой, будто его отсылают обратно в Шургам. Он перестал есть, совсем не летал и даже, как показалось Арвису, как-то съёжился и сморщился весь. Он только и ждал того часа, когда ему надо будет уходить. Сколько Арвис не успокаивал его, сколько не обещал, что будет приезжать каждую неделю, а, если получится, и чаще, Гет на его увещевания не реагировал.

— Это всё равно, что раньше, когда ты жил в горах. Только тогда ты сидел снаружи горы, а теперь — внутри. И тогда я к тебе приезжал далеко не каждый день, порой меня не было подолгу. Помнишь?

Гет помнил.

— Тогда было совсем другое, — печально отвечал он. — Тогда я мог ждать тебя, а теперь не могу! Я не могу быть без тебя!

И Гет опять уткнул нос в сапоги Арвиса и полил свои огромные слёзы. Сапоги у Арвиса теперь всегда были мокрыми от драконьих слёз. Но Арвис ничего не мог поделать, в Дом Лау дракону был вход закрыт. И это не зависело ни от самого Лаулиссиана, ни от Арвиса, ни от Гета.

Единственный, кто остался доволен переселением Гета, был Инкат. С самого момента возвращения Гета, мрачный оруженосец, похожий на надсмотрщика, невзлюбил дракона и не доверял ему, хотя вида старался не показывать. Когда Арвис был подле Гета, Инкат караулил поблизости и руку держал на мече. Арвис, видя его недоверие, смеялся и говорил, что сам, своими руками выкормил Гета и вырастил его. Но Инкат лишь снисходительно взглянул на Арвиса своим ледяным взглядом и изрёк:

— Сколько волка ни корми, а он всё равно в лес смотрит — так ведь говорят люди? А дракон! Куда смотрит твой дракон?

— Он смотрит на меня! — смеялся Арвис.

— До поры, до времени. Думаешь, он останется таким же когда вырастет?

— Ты просто не знаешь Гета! — пытался успокоить его Арвис.

— И не хочу узнавать, — ответил не знающий сомнений Инкат.

Теперь Инкат успокоился, дракон был заперт в горе и Арвис, хотя и ездил к нему каждую неделю, но визиты эти были короткие и грустные. Как на зло, по службе Арвису постоянно требовалось куда-то уезжать: орки так и не оставили в покое окраины земли Лау. Сивисмар, Арвис, Дантар и Инкат, ещё несколько воинов, составляли своего рода «летучий отряд», который постоянно патрулировал восточные границы.

* * *

Гет жил в мастерских Лита. Это было одно из условий Алдари: «Чтобы это чудище по подземному городу не шаталось!» Лит его без дела не оставлял. У него и Сивисмар в своё время кувалдой махал. Гету было задание попроще — раздувать огонь в горне. Занятие не слишком интересное, но лучше хоть чем-то заниматься, чтоб не так сильно тосковать. Гет обычно лежал на каменных плитах возле горна, дул в него огнём, когда это требовалось и наблюдал за работой Лита. Несмотря на свой не слишком гладкий характер, Лит был гном добрый. Сначала он всё пытался чем-нибудь отвлечь Гета, втянуть в разговор. Но Гет упорно кормил тоску и отмалчивался. Многие его откровенно боялись и потому у Лита в последнее время гостей резко поубавилось. Сам Алдари либо демонстративно не замечал присутствия Гета в подземном городе, либо, когда это было невозможно, держал себя так, будто это и не дракон вовсе, а какая-то маленькая зверушка, которую соседи попросили подержать у себя на время отпуска. Единственный, кто совсем не боялся Гета был сам Лит. Он полностью доверял Сивисмару и Арвису и эльфам Дома Лау, а потом, после того, как на его глазах тролль превратился в эльфа, он мог ожидать чего угодно и от дракона.

Выждав время, чтобы никто не смог заподозрить его в крайней заинтересованности, Алдари достал, наконец, в свою «тугоплавкую» цепь и отправил с нею в мастерскую Лита одного из самых лучших своих кузнецов и воинов. Это был гном Тари.

— Вот! — сказал он Литу, бросив цепь на наковальню. Надо расплавить!

— Ты что, сам не можешь?

— Тут обычный огонь не берёт. Надо пламя дракона.

Тари был не только хорошим кузнецом, но и отважным воином. Гета он, к чести его сказать, нисколько не боялся и во время разговора стоял к нему спиной. И не для того чтобы показать свою смелость, а просто так получилось. Лит взял цепь и с сомнением посмотрел на неё. «Попробую, — проворчал он и подошёл к Гету. — Ну-ка, дунь!»

Гет дунул. Потом ещё и ещё. Это нисколько не изменило цепь. Она была горячей, но мягче не становилась. Лит постучал по цепи и удивился. Тари скептически смотрел на всё это.

— Вот видишь, я же говорил, её обычное пламя не берёт Ладно, давай сюда! Вижу с вас толку мало.

— Но ты же сказал: в пламени драконов плавится! — возразил Лит.

— Нет, настоящее пламя не такое.

— Как это — не такое? Гет же настоящий дракон!

— Ну... Он, наверное, молодой ещё. Не умеет. Настоящее пламя драконов — с ним рядом стоять невозможно! А тут что? Обычный огонь!

— А ты что, видел? Настоящее-то!

— Видел.

Лит поверил и не стал уточнять. Слава о боевых подвигах Тари была известна во всём подземном городе.

— Ладно, давай цепь! — поторопил он Лита.

Лит протянул-было руку, но случайно взглянув на Гета замер. Гет был какой-то не такой. Он «собрался в кучку» и даже хвост поджал. Все мышцы его были напружинены, взгляд — прямо перед собой. Он сделал короткий вздох и...

Горячая волна отбросила Лита в сторону, под ноги Тари: яркая вспышка полыхнула по кузнице. Борода и волосы гнома опалились, кожаный фартук — дымился. Все деревянные предметы в радиусе трёх метров от горна — сгорели. Железные — оплавились. Большая часть камней лопнула от жара. Цепь лежала в середине этого дымящегося хаоса, раскалённая добела. Тари издал победный вопль, схватил щипцы, которые, по счастью не попали под пламя, выхватил из изуродованного горнила цепь, бросил её на наковальню и принялся ковать.

— Кинь что-нибудь под ноги! — весело крикнул он Литу. — Плиты очень горячие!

Тари пританцовывал: плиты прожигали сапоги. Лит притащил толстую деревянную плаху, подпихнул её под ноги Тари, а потом взглянул на Гета, желая выразить своё восхищение, но слова застряли у него в горле. Гет валялся у стены совершенно обессиленный.

— Что с тобой? — Лит подошёл к нему и заглянул в морду.

— Ой... Я пойду, пожалуй... к себе. Отдохну... — Еле ворочая языком промямлил Гет. — А то что-то сил нет совсем. Я ведь раньше никогда не пробовал...

— Иди-иди! Может тебе что-нибудь надо?

— Не...

Гет побрёл вниз по лестнице. Туда, где Лит отвёл ему место под «логово». Лапы его подрагивали и подгибались, хвост бессильно волочился, шумно шлёпая по ступенькам.

Когда приехал Арвис, Гет уже выспался и отъелся.

— Ты знаешь! — сообщил он. — Я научился изрыгать настоящее драконье пламя!

— Разве ты не умел?

— То было не настоящее, а простое. А это, смотри, вон какое было!

И он показал многочисленные сохранившиеся следа оплавленного металла в кузнице Лита и треснувшие от жара камни. Гет был доволен, как школьник, у которого неожиданно получилась сложнейшая математическая задача. Арвис поддакнул, улыбнулся рассеянно. Только тут он понял, даже не просто понял, а ощутил, что это дружеское существо рядом с ним, существо, могущее поднять в воздух взрослого человека, существо, которое дыханием плавит камни — всего лишь подросток. Он будет ещё расти, становится сильнее и могучее, пока не превратится во взрослого представителя своего тёмного рода.

И что же он, Арвис, увидит тогда? «Нет, — подумал Арвис, — Нельзя его надолго оставлять у гномов. Нужно, чтобы он рос... На руках — уже не скажешь — руки отдавит! Но хотя бы под моим взглядом. Каждый день, проведённый врозь — против меня. И против Гета».

Но самого Гета подобные вопросы не волновали. Он просто был счастлив, что видит Арвиса. Счастлив, что может выйти с ним из горы и поваляться немножко на солнышке. Быть рядом с Арвисом — больше ему ничего не нужно было. Но эти моменты были такими короткими! Арвис приезжал так редко! Всего лишь раз в неделю, а иногда ещё реже... И опять Гет плакал при расставании. И опять Арвис возвращался от гномов в мокрых сапогах.

* * *

Однажды, когда отряд Сивисмара возвращался с дозора в Дом Лау, некто незнакомый отделился от деревьев на опушке леса и поехал навстречу. Впрочем, незнакомым он был только для Сивисмара. Арвис его сразу узнал. Это был тот, кого Лаулиссиан называл хозяином Минас Кана. Фарьян, бывший в дозоре с Сивисмаром, тоже узнал его. Он выхватил меч и выехал вперёд. Фарьян терпеть не мог всех потомков Ноола и Элона, а с присутствием Арвиса он, откровенно говоря, только мирился, не более.

Тел-Абарис усмехнулся, глядя на воинственность Фарьяна и к своему мечу не прикоснулся.

— Мне нужно поговорить с Арвисом, — обратился он к Сивисмару, признав в нём главного.

— Ты ступил на чужую землю! — прервал его Фарьян, разворачивая свою лошадь между Сивисмаром и непрошеным гостем.

— Ошибаешься, Фарьян! Эта территория не принадлежит никому.

Тел-Абарис был прав: до бесплодной пустоши не дотягивались чары Дома Лау. Она была удобна, как граница, легко просматривалась. Но по-настоящему владеть ею никто не жаждал: ни эльфы, ни гномы.

— Так могу я поговорить с братом? — вновь обратился он к Сивисмару.

— Если он того захочет, — ответил предводитель отряда. Тел-Абарис подъехал к Арвису вплотную, так, что тот невольно осадил лошадь.

— Что ты пятишься? Я тебе ничего плохого не сделал до сих пор. И не собираюсь. Напротив, то что я хочу тебе сказать, может оказаться нужным и важным для тебя.

Тел-Абарис говорил спокойно. Он не боялся ни отряда враждебно настроенных к нему эльфов, ни безудержного Фарьяна с мечом в руке, что стоял теперь у него за спиной.

Арвис не знал, как поступить. Лаулиссиан не запрещал ему видеться с братом, оставляя всё на суд самого Арвиса — что бы тот сам решал, как ему поступить. И вот, встреча произошла.

— Тебе что, запрещено разговаривать со мной?

— Нет.

— Или ты не имеешь права поехать ко мне?

— Почему?.. Я могу поехать.

— Тогда поедем.

Арвис продолжал колебаться.

— Ты что, боишься меня? Ты ведь уже был в Минас Кане. Ну возьми с собой кого-нибудь. Я могу пригласить всех! — Тел-Абарис повернулся к остальным эльфам. — Но думаю, мало кто захочет поехать в дом к изгою. И ты тоже не поедешь? — обернулся он к Арвису.

— Поеду, — отозвался тот.

— Вот и хорошо! — эльф накрыл своей ладонью руку Арвиса и слегка пожал её. — Если ты торопишься — сможешь вернуться в Дом Лау сегодня же. Если захочешь — останешься ночевать.

Тел-Абарис кивнул на прощание Сивисмару и нырнул по тропинке в Очарованный лес. Арвис виновато посмотрел на командира отряда, вздохнул и последовал за тёмным эльфом. За Арвисом поехал Инкат, хотя Арвис и не звал его с собой, но сурового вида слуга никогда не оставлял своего господина.

* * *

Башня-крепость серого камня по-прежнему возвышалась среди леса. Что ей сделается, она стоит так много веков. Интересно было расположение её. Она была высока, но благодаря ландшафту и лесу вокруг, заметить её можно было только близко подъехав к ней. Мост опустился. Трое всадников поднялись по нему в крепость. Тел-Абарис пристально посмотрел на Инката.

— Кто это? В прошлый раз его с тобою не было.

— Это мой друг и помощник.

— Значит, слуга.

— Пусть так. Он много раз выручал меня, хотя со мною совсем недавно.

— Хорошо, пусть остаётся, — милостиво разрешил хозяин.

В главном зале был приготовлен стол. Их ждали.

— В прошлый раз ты обманул меня, — произнёс хозяин. — Почему ты не сказал, что служишь Лаулиссиану?

— Ты меня не спрашивал об этом.

— Всё равно, Каны никогда не служили Дому Лау.

— Ты не в праве запретить мне служить моему королю! — настороженность Арвиса готова была воспламениться ссорой. Он уже жалел, что принял предложение Тел-Абариса. Зачем тот привёл его сюда? Чтобы наговорить кучу гадостей?

— Разве я сказал, что имею что-то против твоей службы королю? — спокойно продолжал Тел-Абарис. — Я сказал только, что Каны никогда не служили Лаулиссиану. Но если ты избрал этот путь — я не в праве тебе указывать. Ведь ты принёс присягу, верно?

— Да!

— Вот видишь, значит, обсуждать всё это излишне: воин должен быть верен своей клятве. А позвал я тебя сюда за тем, чтобы предложить тебе жить в этой крепости. — Тел-Абарис замолчал, ожидая ответа.

— Зачем? — Арвису было непонятно такое предложение, он готов был ждать подвоха.

— Хотя бы затем, что это и твой дом тоже. Ты ведь Кан!

— Я не вижу причин уходить из Дома Лау.

— Каждый должен жить в своём доме. А это — родовой замок твоего отца. Оставайся верным вассалом Лаулиссиана до конца своих дней, но живи здесь. Не так уж далеко расположен Минас Кан от Дома Лау.

— Ты столько лет обходился без моего присутствия, почему вдруг теперь...

— Видишь ли, в роде Кан осталось только два эльфа: ты и я. Детей у меня нет и сколько проживёт каждый из нас на свете — не известно. Хотя бы из почтения к памяти твоего рода ты должен жить здесь.

Арвис слушал того, кто приходился ему братом, но оставался в сомнениях: «Зачем я всё-таки ему нужен?» Тел-Абарис — предпоследний эльф из рода Кан, но в его бескорыстие никак не верилось. Почему? Из-за предвзятого взгляда Арвиса к тёмным эльфам?..

— Где твоя жена? — спросил Арвис, решив, что родственные связи оправдывают подобное любопытство.

— Она поехала навестить свою мать, — эльф усмехнулся. — После твоего визита она так одолела меня своими просьбами и слезами, что я отпустил её. Вернётся на следующей неделе, если не сбежит.

— Ты не веришь ей?

— Отличительная черта рода Кан: не верить никому! — было непонятно, говорит ли он серьёзно или смеётся. Внезапно он переменил тему. — Я слышал о последней битве у крепости, которой командует ксадонец Ривф.

Тел-Абарис внимательно посмотрел на Арвиса.

— Исход этой битвы решил ты. Ты и твой дракон. Ведь так?

Арвис помолчал из осторожности.

— Так! — ответил за него Тел-Абарис. — И где теперь твой дракон?

— Зачем тебе это?

— Ты прав, мне совершенно не нужны точные указания того места, где он находится. Я знаю только одно: в Доме Лау его быть не может. Правильно?

Арвис кивнул.

— А то место, где он находится, ты считаешь достаточно надёжным? — Эльф говорил спокойно и уверенно. Он сознавал свою власть, старшинство и прочно стоял на роли старшего брата, опытного друга, советчика, не замечая подозрительности Арвиса, прощая ему это за молодостью лет и недостатком силы. Во всяком случае, внешне это в выглядело именно так.

— Я не знаю, где твой дракон, но думаю, что Минас-Кан будет ничуть не худшим местом для него. Мне не нужно бояться что твой дракон осквернит мою жилище, ведь Каны Света Высоких эльфов не несут, — произнёс он несколько иронично и добавил: — Да и твой слуга, мне кажется, не вхож в Дом Лау.

— Я не могу сразу всё решить, — произнёс Арвис после некоторого молчания.

— Конечно, я не тороплю тебя. Поезжай к своему королю, послушай, что он тебе скажет. А когда примешь решение, приедешь ко мне сообщить его. Надеюсь, оно будет положительным.

Всё. Арвис мог выдохнуть. Тел-Абарис его отпустил.

Арвис спешил в Дом Лау. Был уже вечер. В голове юного витязя царил разброд. Может быть это как раз тот вариант, который нужен: жить в Минас-Кане вместе с Инкатом и Гетом и служить Лаулиссиану. Но как уйти из Дома Лау? Из кусочка Благословенной земли, на которой живёт народ Высоких эльфов, тех, что принесли Духовный Свет на землю людей. Но наверное, вовсе не обязательно каждый день, как на повинность приезжать в Минас-Кан. Можно оставить там Гета и Инката, а самому чаще бывать в Доме Лау. Но может, того и добивается Тел-Абарис — хочет получить власть над драконом? Как сложно всё!

Инкат, как всегда, молчаливой тенью сопровождал своего юного господина и ему было всё равно к тёмным они едут эльфам или к светлым.

В Доме Лау Арвис выложил всё королю. Как было бы удобно, если бы тот решил разом все его сомнения. Сказал бы «да» или «нет» — и всё! И не надо терзаться правильно ли решение, дёргаться, как бы Тел-Абарис не переманил дракона. Но Лаулиссиан не разрубил его узел.

— Прими решение сам. Одно лишь могу сказать тебе: нежелательно тебе покидать Дом Светлых эльфов.

Арвис думал-думал и решил оставить всё как есть. К Тел-Абарису он не поехал. Зачем? Он ведь отказывает ему. К чему об этом докладывать, только нарываться на неприятный разговор.

Но Тел-Абарис этим не удовлетворился. Он приехал сам. Встретил Арвиса, когда тот был лишь вдвоём с оруженосцем.

— Зайди в Минас-Кан, — сказал он.

— Тел-Абарис, я не могу покинуть Дом Лау и переехать к тебе.

— Не можешь — не надо. Зайди, навести мой дом. Твой дом, — поправился он. — Раз не хочешь жить в нём, будь хотя бы гостем.

Арвис не хотел ехать туда. На этот раз — совсем не хотел. Он чувствовал, что это не нужно, но какое-то дурацкое человекоугодничество толкнуло его под локоть: стало неудобно отказываться. Арвис с неохотой покорился и поехал за Тел-Абарисом, ругая себя за недостаточную твёрдость.

На этот раз Тел-Абарис не пустил Инката в зал.

— Нет, оруженосец. Мне нужно поговорить с братом. Оставь нас. Иди на первый этаж, мои люди позаботятся о тебе.

Инкат взглянул на Арвиса. Тот не искал ссоры и противиться брату не стал. Инкат спустился вниз, опасаясь, как бы «забота» людей Тел-Абариса не обернулась арестом. Но нет. Забота выражалась лишь в тёплом очаге и ужине.

Тел-Абарис обратился к гостю. Да, он был готов к отказу. Он и не надеялся, что Арвис вернётся в Минас Кан.

— Но ты не думаешь своей головой: за тебя думает Лаулиссиан, а ты только подчиняешься его приказам.

Арвис вздрогнул. Он уже раскаялся в том, что позволил привести себя в этот замок во второй раз.

— Может быть, я говорю с тобой грубо. Но пока я — старший в роде Кан. Старший в нашем роде. И я отвечаю за наш род. Отвечаю за тебя!

— Перед кем? — спросил Арвис.

— Я в ответе перед основателем нашего рода за то, чтобы наш род не угас.

— Разве на это влияет, живу ли я здесь или в Доме Лау?

— Влияет!! Я хочу, чтобы ты жил здесь, а не мотался по всей округе!

— Я не мотаюсь. Я служу Лаулиссиану.

— Он постоянно посылает тебя в самое пекло. Он затыкает вашим отрядом все дыры! — Тел-Абарис мрачно глянул на своего собеседника. — Вспомни Ривф-Ос!

— Но там появился Гет.

— Случайно! А если бы не появился? Ты бы погиб!

— Я всё равно останусь верным королю.

— Оставайся! Но если ты будешь жить здесь, в Минас Кане, из тебя труднее будет сделать витязя на побегушках!

Арвис вспыхнул, но ничего не ответил.

— Что для тебя сделал этот Лау? Ты думаешь, если с тобой случится беда, Лау всё бросит и помчится тебя выручать?! Больно надо Высоким эльфам беспокоиться о каких-то там тёмных родичах! Мы должны сами позаботится о себе! Да! — Тел-Абарис горячился. — Если хочешь знать, я не одобряю того, что ты служишь Лау! Это унизительно для Канов: служить, как собачка на задних лапках перед кем бы то ни было. Каны не служили никогда и никому!

Арвис поднялся.

— Стой! — приказал хозяин.

— Нет, я уйду.

— Ты никуда не уйдёшь!

— Я не могу здесь больше оставаться.

— Нет, ты не выйдешь из Минас Кана! Я всё равно оставлю тебя здесь! Пусть даже силой! — Тел-Абарис встал, чтобы загородить проход, но Арвис прыгнул в сторону. Он был легче и ловчее тёмного эльфа. В несколько скачков он пробежал зал, в два прыжка одолел лестницу и был уже во дворе.

Мост был поднят и ворота заперты. Арвис увидел несколько человек из слуг Тел-Абариса.

— Опустите мост! — крикнул им Арвис. — Я приказываю! Я — Кан!

Слуги уставились на него. Ни один из них не двинулся к воротам.

— Пока ещё я старший в роде Кан и это мой замок! — раздался за спиной голос Тел-Абариса.

— Опусти мост! — потребовал Арвис.

— Ты останешься здесь!

— Я уйду! Даже если ради этого мне придётся спрыгнуть со стены!

— Не советую. Стены твердыни Канов очень высоки.

— Тогда я буду драться с тобой!

— Никогда! Это проклятие рода Кан. Каждого, кто поднимет меч на родича — постигнет смерть! Из-за этого пресёкся род Ноола. Каны живы благодаря тому лишь, что не нарушали запрета никогда!

Но Арвис не сдавался. Он не желал драться с братом, но не желал и более оставаться в доме, где не чтят его короля. Руки Арвиса лежали на мечах.

— Лучше отдай-ка мне своё оружие, — произнёс хозяин.

— Нет! Моё оружие благословлено мне!

— Тем более, не следует махаться им впустую. Отдай мечи!

Арвис молчал.

— Хорошо. Акст! Возьми у него оружие.

Вперёд вышел статный человек из слуг Тел-Абариса, вероятно его телохранитель. Это был тот, которого Арвис встретил, когда привозил Баргилине весть от матери. Теперь он шёл прямо на Арвиса без оружия в руках. Арвис выхватил оба меча и поднял их.

— Не подходи!

— Он всё равно подойдёт, потому, что я приказал. И тебе придётся убить своими благословленными мечами ни в чём не повинного, да ещё и безоружного человека! — Тел-Абариса словно радовала такая перспектива.

— Не подходи!! — крикнул Арвис и взмахнул мечом. Он задел клинком плечо телохранителя. Светлое лезвие с лёгкостью распороло толстую кожаную куртку, скользнув по руке.

По рукаву Акста широкой полосой поползла кровь, но, казалось, он этого даже не заметил и сделал ещё шаг. Следующий взмах меча должен был поразить его насмерть.

— Ну? Слуга Высоких эльфов, несущих Свет Духовный! Ты убьёшь моего безоружного человека?

«Фу-ты!..» — подумал Арвис и больше уже ничего не успел подумать. Он растерялся. Ему много раз приходилось сражаться. И порою в очень трудных поединках. Но вот так поднять меч на человека с пустыми руками...

Тел-Абарис правильно рассчитал: Арвис дрогнул. Этого мгновения было достаточно. Акст прыгнул к нему и схватил его за руки. Дальнейшая борьба была бессмысленна: Акст превосходил Арвиса силой, и весом, а потом подошёл Тел-Абарис и забрал оба благословлённых меча.

— Ты не имеешь права держать меня в плену! — крикнул Арвис срывающимся голосом.

— И не в плену вовсе! — теперь, когда Тел-Абарис добился своего он успокоился и говорил чуть ли не весело. — Поживёшь чуть-чуть у меня в Минас Кане. Отдохнёшь. Может ума-разума наберёшься.

— Верни мне оружие!

— Нет. Это для твоей же пользы. Чтобы ты никому не причинил вреда.

— Я?!

— Конечно! Ты только что собирался драться со мной.

— Я обещаю!..

— А до этого ты угрожал сброситься со стены замка. Так что пусть твои благословлённые мечи полежат пока у меня, а сам ты отдохнёшь в одной из лучших комнат замка. Правда, двери её пока будут запираться снаружи.

Арвис нахмурился. Действительно, он только что наговорил кучу глупостей. Но сказанного не воротишь. Тот же Акст, уже с перетянутым плечом, вежливо, но настойчиво пригласил Арвиса следовать за ним.

Что делал Инкат в это время? — Ел жаркое сидя у огня. Его никто не держал. Но двери и окна того зала, где он находился, были устроены так, что он не видел и не слышал ничего из того, что происходило во дворе.

У Минас Кана была особенность: из замка не вело ни одного подземного хода. Не потому, что строитель твердыни Канов был уверен в непобедимости своей сомкнутой в кулак крепости. Эльфам из рода Кан не к кому было бежать, чтобы искать укрытия и спасения. Одинокий род не имел ни друзей, ни союзников. Он был слишком горд, чтобы служить кому-то и слишком самонадеян, чтобы принимать службу других. Каны не хотели никого знать. И их не хотел знать никто. Каны жили по своим законам, не считаясь ни с кем. Они сами обрекли себя на одиночество. Но, видимо, такая жизнь их устраивала. Иначе бы они жили по-другому.

До сих пор твердыня Канов была холодна и неприступна как и их род. Однако, всему приходит конец. Не успел Тел-Абарис опуститься на ложе близ камина и предаться размышлениям на ту тему, как обломать юнца, который пышет верноподданничеством, как в дверях показался Акст.

— Что тебе? — недовольно отозвался Тел-Абарис.

— Орки в лесу.

— Ну и что? Эти твари постоянно шныряют под стенами.

— Теперь их очень много. Они хорошо вооружены и идут к Минас Кану.

— Ерунда какая!

Но это была не ерунда. В Минас Кане было слишком мало людей и они не могли патрулировать лес. Поэтому чёрное войско было замечено только тогда, когда опасность была слишком близка. Хотя, если бы её заметили раньше — это ничего бы не изменило. Каны привыкли надеяться только на себя. В замке не было больших сокровищ или чего-либо такого, к чему орки могли бы проявлять повышенный интерес, а скорлупа этого орешка слишком тверда. Тел-Абарис игнорировал небольшие орчьи банды сновавшие по лесу, как впрочем, и они его. Но на этот раз орки шли именно к замку. Не выдвигая никаких требований они сразу принялись за штурм. Они были неплохо подготовлены: собрали длинные лестницы...

Защитников Минас Кана было немного. Хотя каждый из них стоил десяти, это уже не имело значения. Появление двух летающих драконов решило судьбу твердыни, которая ни разу не была взята.

Тел-Абарис, всё ещё не веря в неминуемое поражение поднялся на стену сам. К нему пробился Инкат.

— Где Арвис?! — зарычал он. Эльф мгновенно отложил выяснение отношений с братом. Он выхватил из-за пояса ключ и бросил его Инкату.

— Второй этаж, третья дверь направо. Его оружие — в главном зале на стене.

Инкат схватил ключ и побежал вниз. Но ему не суждено было выпустить Арвиса. Камень, пущенный камнемётом орков сшиб его с лестницы. Инкат рухнул прямиком в открытый люк подвала. Это и спасло его. Потому, что в следующее мгновение огненный ливень хлынул на стены крепости.

К Восьмому сказанию: http://proza.ru/2024/07/11/1272