Гулящий

Генку знали все. Да и как его не знать, коли первый гармонист на всю округу. Ни одна свадьба, проводы или другое какое гуляние без него не обходится. Всегда его зовут, чуть ли не кланяясь, и величают по имени-отчеству, как он любит.

– Уважь уж, Геннадий Валерьевич, без тебя и гулянка не в радость!

А тот себе цену знает, отнекивается да на срочные дела ссылается, хочет, чтобы получше уговаривали. Так и есть за что, и играет он знатно, и песни поёт так, что заслушаешься, всякое застолье собой украшает.

Одна слабость за ним водится, женский пол очень уважает. По правде говоря, в этом деле инициатива чаще всего принадлежит женщинам, а он только любезно соглашается на их призывы.

Вот и с Дусей он дружил организмами всего пару-тройку раз, а та возьми и объяви ему после того, что, мол, ребёночка твоего теперь жду. Генка, конечно, сразу в отказ пошёл, зачем, говорит, мне такой подарок, у меня жена имеется и своих детишек двое.

– Да ты не думай, Геночка, – ответила женщина, – Мне ничего от тебя не надо, для себя рожу. Лет мне уже много, а мужа никакого не предвидится, где его у нас взять-то?! Будет мне подмога и отрада на старости лет, а ты живи себе дальше спокойно.

А только, когда родила она, вдруг передумала и решила восстановить справедливость. Хочу, говорит, семью и отца моему сыну, чтобы, значит, всё как у людей было.

Генка удивился, но от своих слов не отступился и на поводу у неё не пошёл. Дуся заявилась к нему домой, чтобы предъявить жене гуляки ребёнка и заявить свои права на её мужа. Ох и много было тогда от них крика, шума и битья посуды!

Однако потом жена остыла немного и простила Генку, поклявшегося, что его семья здесь, а больше он знать никого не знает и не хочет знать. Обиженной Дусе добрые люди посоветовали сделать экспертизу и установить отцовство негодяя.

Та взяла кредит, наняла адвоката, с его помощью всё это проделала и отсудила алименты. А, так как слухи разлетаются быстро, в соседней деревне обнаружилась вскоре ещё одна женщина, у которой подрастала дочка гармониста.

Позавидовав ловкости товарки, та решила тоже подать на алименты, и это ей удалось. Генкина жена не выдержала такого позора, со страшным скандалом изменник был изгнан из дома.

Он ушёл с одной гармошкой на плече, обиженный на семью и неблагодарных женщин. Далеко уйти не удалось, заманила его бойкая вдовушка с соседней улицы на чай, да там и заночевал.

Правда, надолго в её доме не задержался. Во время одного важного юбилея он познакомился с заезжей состоятельной дамочкой, которая решила организовать неподалёку фермерское хозяйство.

Очаровав новоиспечённую фермершу, он скомкал своё выступление, наскоро попрощался с недовольными хозяевами, сел в её машину и уехал. Немного подпортила при этом настроение одна из его бывших пассий, которая преградила было дорогу.

– Генка, ты стал переходящим призом, – насмешливо сказала она, – Смотрю я на тебя, по рукам уже пошёл. Теперь вот дожил, за деньги ублажать баб начнёшь.

– Завидуй молча! – огрызнулся тот.

После того случая Генка остепенился и почти перестал играть на различных торжествах. Он с небывалой важностью заправлял теперь всей техникой на ферме, командовал механизаторами, а при случае мог и сам сесть на трактор, ведь он и был трактористом, а гармонь брал в руки исключительно для души и дополнительного заработка.

Поговаривали, будто и от женщин его фермерша отвадила, и теперь он не смеет даже смотреть в их сторону. Только мало кто из его знакомых верит этой клевете.

Известно же всем: горбатого только могила исправит. Просто стал он хитрей и осторожней, чем раньше, потому как у новой жены не забалуешь!