Все рвутся в короли 03

Гарсия не смог противиться ни её, ни своим вновь внезапно вспыхнувшим чувствам, которые, как оказалось вовсе   не погасли под бременем обстоятельств и времени. Да и  жизнь с навязанной  отцом ему женой, больше напоминала  пытку. Каждый раз заходя для выполнения супружеского долга, при виде вытянутого, застывшего тела донны Авы, ему казалось, что находится в склепе. Длинная ночная сорочка Авы, надёжно скрывавшая  тело,  походила на саван покойницы, а её плотно сжатые губы и заострённый нос довершали картину, написанную его воображением.
 И как он не пытался  хоть немного её расшевелить, супруга оставаясь непоколебимой в своём нежелании предаваться любовным ласкам, считая совокупление  плотским грехом и уделом блудниц.  Каждое утро после посещения мужа  она молилась тому, чтобы скорее зачать сына для продолжения рода.
Рождение наследника, а затем второго сына, к их взаимному облегчению, прекратило эту муку.
И хотя Гарсия не вёл жизнь монаха, светлый образ любимой Эльвиры вставал перед его взором. В эти минуты он с особой тоской вспоминал их любовь и разлуку.
В память о своей юношеской любви он назвал одну из дочерей – Эльвирой.
 Гарсия стал отцом четырёх дочерей и двух сыновей.
Наследник – крепыш Санчо вызывал в нём отцовское чувство гордости. Второй сын Гонсало, болезненный и хилый мальчик, чувство раздражения, но не к ребёнку, а к супруге, которая, будучи беременной, изнуряла себя чрезмерными постами.
Две старшие дочери внешностью пошли в некрасивую мать, к тому же одна из них – Уррака унаследовала её богомольность и желала посвятить себя господу богу.
Впрочем, в каждой кастильской семье заведено, что одна из дочерей уходит в монастырь, а один из сыновей становится монахом. Если насчёт дочери Гарсия не возражал, то насчёт младшего сына дал категоричный ответ жене – никакого монашества, пока старший не женится и не заведёт наследников. Однако, то ли тихий, покорный характер Гонсало, то ли сказывалось влияние его матери, но мальчик с детства не был склонен к воинской славе, увлекался чтением святых писаний и отличался усердием лишь к молитвам.
 Лишь красавица Эльвира – копия отца радовала его сердце.  Гарсия втайне лелеял надежду, что она станет женой короля. А малышка Тода, названная в честь своей знаменитой прабабки – королевы Наварры,  была слишком мала, чтобы судить в кого уродилась – в отца, или мать. Однако, судя по тому, как она жадно сосала грудь кормилицы и  требовательно ревела, Гарсия склонялся к мысли, что свой нетерпеливый нрав и жажду жизни она унаследовала от него.

Свою связь любовники тщательно скрывали. Их встречи оставались тайными для всех.
Гарсия часто отлучался из дома, но это не внушало подозрений, ведь после смерти отца, став графом, он вынужден выполнять обязанности.
Обязанности легли и на плечи его возлюбленной. Эльвира, вместе с матерью нового короля, Терезой, стали регентами. При этом Эльвира  в регентском совете имела больше влияния, чем Тереза, которая вскоре также стала монахиней. В своём управлении королевством Эльвира опиралась на католическое духовенство и родственные  связи с королевской семьёй Наварры.
Сразу же после прихода к власти, Эльвире  пришлось противостоять оппозиции среди знати королевства. Вступление на престол Рамиро III не признали владетели Португалии и большая часть графов Галисии, которые  поддерживала кандидатом на престол  Бермудо, сына короля Ордоньо III.
Можно сказать, что сторонниками нового короля стали лишь:  галисийский граф Родриго Веласкес, брат Терезы - граф Фернандо Ансурес и граф Сальдании Гомес Диас.
Пока был жив граф Кастилии из дома Лары – Фернан Гонсалес, то он  соблюдал нейтралитет.
Когда графом стал её возлюбленный Гарсия, то стал поддерживать её племянника юного Рамиро III . Правда, донья Эльвира понимала, что интересы его Кастилии для него  важнее. И ничего с этим поделать не могла. Да и не пыталась, было не да того.
Занятые своими делами, они не тратили время на политику в те редкие встречи, когда им удавалось оказаться друг с другом наедине. Все мысли, кроме любви покидали их в такие минуты. И лишь расставшись, вновь погружались в борьбу с трудностями, которые подсовывало их положение.
Под властью Эльвиры  находились только центральные и восточные области королевства.
Хотя ей удавалось не допускать открытого выступления вассалов против власти Рамиро III, это делалось путём уступок земель и даров, что ещё больше подрывало авторитет её правления.
Понимала это, но только так могла сохранить трон для своего племянника.Сама себя официально именовала королевой, а племянника императором.
Порой её сердило, что Гарсия  тоже принимает земли, которые она вынуждена была отрывать от королевства. Но тем не менее не переставала его любить, теряя разум и волю в его объятиях, становясь мягкой, как воск. Он никогда ничего не просил. Холодным и расчётливым становился после их расставаний, всеми мыслями вновь отдаваясь во благо  Кастилии.
Втайне лелеял мечту сделать графство Кастилия  независимым, поэтому в  первые же месяцы своего правления  установил мирные отношения с Кордовским халифатом, а  в девятьсот семьдесят первом году  году кастильские послы отдельно от леонских дважды посещали столицу халифата.
Три года спустя, восьмого марта, чтобы расширить служившее сословие, издал фуэро, где  любой житель Кастилии (даже крестьянин), способный собрать достаточно средств для вооружения одного рыцаря, включался в сословие инфансонов, то есть попасть в низшую
категорию  благородного сословия в Кастилии, Леоне, Арагоне и Наварре.
Несмотря на мирные отношения с Кордовским халифатом, Гарсия  укреплял крепости  и готовил войска к войне с маврами и требовалось расширить служебное сословие, ведь крестьяне, ремесленники, купцы не будут воевать

Четырнадцатилетний подросток был так увлечён чтением, что не заметил, как вошёл отец.
-Что читаешь, сын? – поинтересовался граф.
-«Историю короля Вамбы», написанную архиепископом Толедо  Юлианом, отец, – почтительно ответил Санчо.
Граф одобрительно кивнул головой.
- О чём успел прочесть?
- Как против короля вестготов Вамбы подняли мятеж. Мятежников возглавил  , граф Нима. Его поддержали епископ  Гумильд и аббат Ранимир. 
- И что предпринял король Вамба?
- Он послал на его подавление  полководца Флавия Павла – военачальника иберийско-римского происхождения, а тот воспользовался моментом и сам поднял мятеж, захватив Нарбонну. Финансовую поддержку Павлу оказали евреи из общины в Нарбонской Галлии.
Предавший своего господина, воспользовался тем, что король Вамба ушёл в поход против васконов, предков нынешних басков.
Тогда король  в течение семи дней  полностью разорил страну васконов, добился от них выдачи заложников и дани. Заключив мир с побеждёнными, двинулся в Нарбонскую Галлию. Первой сдалась Барселона, затем подчинилась Жирона.
Король разделил войско на три части и ударил по своим врагам. В плен попали вожаки мятежников. Граф Виттимир бежал к Павлу в Нарбонну. Выйдя на равнину Вамба вновь объединил свои войска и пошёл на Нарбонну. Лишь один небольшой отряд по его приказу действовал на море. Павел не стал дожидаться прихода войск Вамбы и трусливо удрал, оставив графа Виттимира одного защищать город. Король штурмом взял Нарбонну. Графа, который прятался в церкви, оглушили доской и вытащили наружу. 
Немедля, Вамба двинулся к Ниму, где укрылись его основные противники – Павел и епископ Гумильд. Город был окружён. Осаждённые рассчитывали на подход франкского войска, поэтому сдаваться не собирались. Понимая, что нельзя затягивать с осадой, король бросил на штурм свой резерв – десять тысяч воинов   герцога Вандемира. Ним пал. Победители начали грабить город. Много из них гибло в столкновениях с горожанами, которые защищали своё добро. Но Павел не смог воспользоваться ситуацией, так как местные аристократы обвинили его людей во всех грехах и стали их хватать и убивать, чтобы заслужить прощение короля.
Павел сдался на милость победителя. В плену оказались и его наёмники из галло-римлян, франков и саксов. Их позже обменяли на пленных вестготов.
Войско франков под командованием герцога Лупа, узнав о поражении Павла и встретившись с армией короля, почло за благо отступить, не принимая бой.
- Всё верно, ты уяснил главное, – похвалил сына граф Гарсия.
- Но здесь не сказано, что стало с мятежным военачальником и теми, что действовали вместе с ним? – спросил Санчо.– Я прочёл только, что в приговоре, вынесенном Павлу и его сторонникам, перечисляются имена пятидесяти двух аристократов.  После того как церковный суд предал их всех анафеме, мирской суд постановил  всех казнить, с оговоркой, что если король всё же пожелает сохранить им жизнь, то полагается их всех ослепить. Имущество осужденных переходило королю.
- Павла ослепили, такая участь постигла и тех, кто был с ним заодно, – ответил Гарсия. – Евреев изгнали.
- Это ужасно! – воскликнул Санчо, потрясённый такой жестокостью по отношению к пленным.
- Зато им сохранили жизнь, – возразил граф.
- Я бы выбрал смерть, если бы мне не даровали прощение, – горячо ответил Санчо.
Граф по отечески потрепал Санчо по голове. Он запомнил слова своего гордого, смелого мальчика.