Её Юбилей наступил

    

            Её  Юбилей наступил сегодня 13 июля 2024 года!
   
      А началась эта история в далёком 2017 году
 
У меня в комнате на стене висит большое фото перед моим компьютером.  На фото катятся большие волны Атлантики – её Западное побережье. Вода летом там холодная не более 11 градусов. Зато на противоположной восточной части Атлантики, омывающей Африку, Испанию и Португалию, Францию и Нидерланды (кто помнит) – там в волны Атлантики входит теплое течение, влияя на климат этих стран. Заодно в Бискайском заливе возникают в определённое время сильные штормы и все судоводители обходят это место стороной. И очень определённо тёплое течение влияет на климат Великобритании, делая мягкой и бесснежной их зиму.
Она жила в тридцати километрах от атлантического западного побережья. Летом снимали домик на побережье, но купанием это назвать было нельзя. Она заходила по пояс ополаскивалась, и быстро бежала в дом.
Случайно или нет, пролистывая на портале «проза» в интернете, я наткнулся на её короткий рассказ. Фамилия была русская. Рассказ мне понравился, и я написал ей рецензию. Она ответила мне. Я что-то ей написал про «Болеро» Равеля, но в стихах – сочинил сам.
                ***
Мы стали переписываться. Это был 2017 год. Это моё первое произведение в нынешнем веке.
Переписка закружилась, очень актуальная для неё, во всяком случае. На мой вопрос что она думает о современных мужчинах, она сразу ответила, что мужчины для неё возможно будут в «другой жизни». Она описала краткую историю своей жизни, от которой я пришёл в ужас. Я, конечно, здесь не буду повторять строчки из её писем, это являлось её тайной, и я её сохраняю до сих пор. Та, прошлая жизнь её казалась мне маловероятной.
                ***
Я запасся литературой. Это были книги о Древней Греции. Потом появилась и другая литература. Я выписывал ей строки из разных книг, но она, читая это, оставалась непреклонной, оставаясь в своём убеждении, что мужчины для нее только в следующей жизни. Вот это была задача! В первой части этой новеллы (Часть1) я писал о некоей книге-которую моему соседу по квартире дали на 1 ночь, и мы всю ночь записывали её на магнитофон. Сделали каждому по копии. У него была своя семья, у меня своя.
Эта книга была издана где-то на Западе и переведена на русский язык в прошлом веке. Потихоньку, буквально по одной - две строчке я стал внедрять их в нашу переписку. Вначале эти строчки вызвали бурный её протест «нет», «никогда». И ещё долго эти слова читались в нашей переписке.
                ***
К тому времени моя жена умерла в 1913 году. Я об этом много писал на «прозе», и Она тоже была свободна.
Я продолжал переписку, и Она её не отвергала. Через месяц – два наш диалог потеплел. Мне нужно было иметь огромное терпение. Я думал: зачем я это делаю. Я не искал себе новую жену и особых целей не ставил. Вначале мысль была одна – вывести женщину из глубокого транса. Когда-то в своих произведениях я писал о двух врачах, встретившихся мне на жизненном пути. Я их запомнил на всю жизнь. И тогда я принялся изучать медицину в общих чертах и заодно психологию человека.
Мы продолжали нашу переписку и в её ответах, где она, называя меня по имени, добавляла слово «Милый». Это было несомненной моей победой. Голова её включилась. Она признавалась, что почувствовала во мне человека, который соответствует её понимаю мужчины, который когда-то сложился у неё в юности, но позже ей перечеркнули это понимание. Я пишу без подробностей.
К концу третьего месяца переписки появились устойчивые элементы отношений и поведения мужчины и женщины в её сознании.  А к концу четвертого месяца в её речи появилось слово «Любимый». Это было несомненным нашим общим достижением. Она стала верить мне, что так и нужно обращаться с женщиной. А это была все та же книга, которую когда-то мы переписывали с соседом на магнитофон. Эта книга назвалась «Жизнь мужчины и женщины в браке».
Осторожно я приступил к тактильным действиям мужчины, чтобы окончательно привить ей чувство доверия ко мне. Но получил вначале жёсткое «нет». Прошли ещё два месяца и только тогда появилось осторожное «да», то есть Она во всём соглашалась со мной. В конце переписки она написала вылетаю в Москву такого-то числа. Заказывай гостиницу.
Для меня это было полной неожиданностью. Я ожидал такие слова: «Хорошо, спасибо, я все поняла». Но вместо этих слов появились слова «Ты мне нужен». Значит ей хотелось всё, о чем мы почти полгода писали друг другу, проверить на практике. Но это лишь мои предположения. У нас уже были фото друг друга и номера телефонов (российских).
                ***
Гостиница мною была заказана – впервые в жизни. Это была гостиница «Славянка», что у Екатерининского парка.
Она жила в другом Государстве, и как она летела, я не знаю. Но в последней смс Она написала, что в гостиницу её привезёт машина.
                ***
Я вышел на станции метро Достоевская и пошёл дальше пешком. Там было недалеко. В вестибюле никого не было. Девушки на ресепшн явно скучали. Оживились. Я вошёл в красивом костюме и сразу приступил к оформлению. Быстро всё оплатил и пошёл к лифту. Точно не помню, но этаж был последний. Из окна номера открывался чудесный вид на Екатерининский парк.
Когда-то территория на берегу реки Напрудной была частью загородной усадьбы графа В.С. Салтыкова. Однако в 1807 году на месте его имения построили Екатерининский институт благородных девиц. Собственно, именно поэтому парк до сих пор зовут Екатерининским, несмотря на то, что в 1928-1929 гг. его официально переименовали в «парк ЦДКА (позже - ЦДСА).
Я долго любовался этим видом и даже в окно заглядывала одна из башен окружавшего парк каменного забора.
Она позвонила по телефону и сказала, что через десять минут подъедет. Я быстро спустился на лифте и вышел её встречать. Выходит из машины- красота неописуемая: стройная в красивом кардигане, красивом платочке на шее и в туфлях на высоком каблуке. запах французских духов струился с особенной силой.
Подошли к ресепшн. Я сказал девушкам это моя гостья. Ночевать не будет. За ней вечером придёт машина.  Девушки и швейцар вдыхали запах её духов. Они провожали нас взглядом до самого лифта.
Когда дверь захлопнулась, мы прижались друг к другу, как - будто мы вчера встречались. Зашли в номер и снова обнялись, долго не выпуская друг друга из рук. Так и стояли одетые минут пять, может быть и больше.
                ***
Я помог ей раздеться и подвёл к окну. Её художественный вкус сразу оценил вид Екатерининского парка и заглядывавшей к нам в окно одной из башен каменной стены. Молчали. Затаив дыхание, она всматривалась в эти стены с башнями на них, в голубую гладь пруда. Когда я обнял её за плечо, то заметил, что она вся дрожит. «Ну что ты, ласточка, что тебя так разволновало?». Как она призналась позже: какие-то минуты отделяли её от того, что нужно просто уйти. Это было совершенно не свойственно ей – прийти в гостиницу к мужчине, понимая, что это не экскурсия. С ней это случилось в первый раз (и со мной тоже). Но я же почти полгода потратил,
 подводя её к этому моменту. Но это было её природное стеснение и потом дальше во всех наших десяти встречах за три года, практически все это повторялось. А с природой не поспоришь. Она совладала с собой и попросила расстегнуть ей длинную змейку на спине платья. «Дальше я сама» - тихо сказала она. «Ты не смотри на меня, пожалуйста…:». Через минуты она была уже в постели.  Нежно гладил бархат её кожи и тихо целовал в глаза и губы. Она отвечала. Через полчаса ласк мы уже проваливались в бездну. Она что-то бессвязно тихо пыталась говорить, слышались отдельные слова: мой любимый, какой ты нежный и что-то ещё. Эта бездна чуть позже погрузила её в сладкий сон. Для неё это был спасительный наркоз (не в буквальном смысле этого слова).
                ***
Проснулись поздно. Солнце уже не освещало жёлтые шторы номера. Часы где-то валялись. Я уже встал и приготовил кофе и ещё разные десерты, которые привёз с собой.        Она села на кровати. На ней была полупрозрачная накидка, из -под которой выглядывали только стройные ножки. Кофе пила с наслаждением. Мы молчали. Каждый думал о своём, о случившемся и, может, ещё о чем-то. После кофе она уже не дрожала и вообще осмелела. Мы ещё обнимали и целовали друг друга. Раздался звонок её телефона. Звонили родственники. Она всегда говорила им, что будет на форуме писателей. Машина вышла за ней.
                ***
Я проводил её на улицу, где стояла машина. Обнялись и поцеловались. Ни о чём не договаривались. Через минуту красные огни машины скрылись за деревьями аллеи.
На руках остался запах её духов.

1917 год

На снимке Екатерининский парк Москва