Маугли в стиле Дзен

Нравоучительный рассказ

Эпиграф


“Ни один невежда не причинил столько страданий человечеству, сколько его причинили различные умники”.


Манк Ху, “Дзен Выхухоля”.



1


- И поэтому, Маугли, - сказал свами Балу, лёжа под щадящим послеобеденном солнцем и лениво переворачиваясь с боку на бок, - тебе не стоит торопить события...


- Но учитель! - Маугли грозной тенью навис над Балу. - Как вы можете быть таким невозмутимым, когда речь идёт о жизни и смерти?


Балу строго, по-отечески взглянул на Маугли.


- В джунглях, - так же непоколебимо сказал он, - речь всегда идёт о жизни и смерти. Тоже мне, новость...


- Не новость, - согласился Маугли. - Но всё же... Я понимаю, там, медитация, все дела. Но неужто вы, дорогой учитель, будете предаваться нирване даже и тогда, когда вас будут есть заживо?..



Балу неохотно принял положение сидя.



- Дорогой Маугли, - сказал он, почесав задней лапой за ухом, - именно поэтому медитации лучше предаваться сейчас, ибо потом - будет уже поздно.



Маугли присел рядом, изобразив недовольную физиономию.



- Но я, кажется, знаю, - догадался Балу, - кто надоумил тебя...



Маугли молчал, как партизан, не желая выдавать Багиру.



- Женщины... - сказал Балу, - всегда хотят видеть мужчину, борющегося с обстоятельствами. Но ведь чаще всего обстоятельства являют собой и причину проблемы, и её решение.



- Как это? - в голосе Маугли наконец прозвучала кротость.



- А вот так. Большинство, столкнувшись с обстоятельствами, сломя голову стараются их устранить. Не понимая, что так они уничтожают решение. А надобно в эти обстоятельства вглядеться.



- Вглядеться... - вдумчиво повторил Маугли. - Но ведь это... Но ведь это противоречит закону джунглей! Я вижу, что когда возникает опасность, животные начинают суетиться, спасаться. А вы, значит, предлагаете вглядываться?



- Какой же ты глупый! - воскликнул Балу, выдав Маугли подзатыльник. - В их действиях нет никакой суеты. Если приглядеться, они действуют весьма организованно. Просто кому-то везёт, кому-то нет.



- Значит, - пытливый ум Маугли никак не успокаивался, - вы предлагаете уповать на везение?



- Господи, Иисусе, Маугли! - не выдержал Балу, вскочил и принялся ходить взад - вперёд на всех четырёх лапах. - Как в твоей маленькой голове умещается такое большое количество вопросов? Ты поменьше думай! Да побольше смотри в одну точку, - и принялся вслух причитать: - Господи! Жили же себе, как звери. Нет! На тебе! Свалился на нашу голову!



Маугли виновато опустил голову.



- Ладно! - снизошёл Балу, резко остановившись и взглянув на сиротливого Маугли. - Ты, вот что... Не особо болтай об этом с Багирой. Да и вообще, с кем бы то ни было.



Маугли поднял взгляд.



- Понял меня? - спросил Балу с настоятельным взором.



- Угу, - пробормотал Маугли и вновь принял понурую позу.



Балу присел рядом и по-дружески приобнял ученика.



- То, что ты слышал, - попытался приободрить его Балу, - это "мартышкины новости". Когда такие новости по лианам доходят до нас, они уже основательно искажены, - и потряс его худенькое тело.



А когда Балу неспеша, переваливаясь с лапы на лапу, удалился в свою берлогу, Маугли ещё долго сидел под баньяном, размышляя о надвигающемся неоднозначном будущем. И время от времени до него доносилась мартышкина болтовня: "Акелла то - промахнулся! Акелла промахнулся! Вы слышали? Акелла промахнулся!..”



2



Сверху джунгли выглядели по-другому, как бесконечный, простирающийся во все стороны до горизонта зелёный океан. И скалы, выдающиеся над кронами, были похожи на острова, большие и маленькие, по которым Маугли привык ориентироваться на местности.



И это казалось ему странным, что он, волк, в отличие от своих братьев, может так возноситься над джунглями. “Выше - только птицы, но птицы мало значат…” - почему-то думал иногда Маугли.



Он любил ранним тихим утром забраться на верхушку шореи и, раскачиваясь на лёгком ветру, наблюдать за безмятежным волнением джунглей. Понимая, что в глубине этого, кажущегося сверху мирного, океана ведётся непрерывная борьба за выживание, нередко - тщетные попытки выкроить лишний день у не дремлющих хищников, у вероломной стихии и у ограниченных возможностей собственного организма.



Проигравших эту борьбу было значительно больше, чем победителей. Джунгли - мир бесщадный, бескомпромиссный и глухой к любым мольбам.



Но с другой стороны, джунгли могут быть обильно щедры, могут даровать силы и спасение в тот момент, когда этого уже не ждёшь. И за это Маугли беззаветно любил джунгли, и даже боготворил их.



Сильный здесь становился сильнее. Слабый - уступал место более перспективным с точки зрения эволюции. Это виделось Маугли нормальным. Он к этому привык. Многие из его братьев не выжили в этой борьбе за место под луной. Но, как ни странно, стая от этого лишь крепчала, завоёвывая новые территории для охоты.



И каждый щенок считал себя лучшим, достойным в будущем занять место вожака. Щенки соревновались между собой, инстинктивно понимая, что их отцы смотрят, присматриваются к способностям каждого, определяя им будущую роль в стае.



Но в последнее время Маугли начал замечать, что его тяготеет будущее. С одной стороны, он, так же, как и прочие братья, стремился показать свои лучшие качества. Но с другой - он чувствовал, что пригоден для чего-то большего, чем быть лидером среди волков. И это собственное высокомерие пугало его. Он боялся остаться один против системы.



Успокаивали беседы с Балу, Багирой и Акеллой, успокаивала охота, но больше всего успокаивало созерцание волнующихся крон на фоне охуительного заката.



3



Акелла лежал на большом, поросшим лишаем, валуне. Маугли сидел рядом, и оба они молчали, глядя на полную луну, которую время от времени обволакивали сизые облака.



- О чём молчишь? - тихо спросил Акелла, не поднимая морды с камня.



Маугли не ответил, но взглянул в глаза отчима.



- Понимаю, - сказал Акелла. - О таком говорить не очень то хочется... Но иногда, сын, приходится говорить на неудобные темы...



Маугли не смог сдержать своего юношеского пыла.



- Я не понимаю, отец! - воскликнул он с дрожащим подбородком. - Уважение к тебе было незыблемым. Каждый раз, когда ты возвращался с охоты, стая преклонялась пред тобой. Твоё право на лучший кусок от добычи было неоспоримо. Ты единственный, о ком не шептались по кустам... - он прервался, не зная, как продолжить.



- Но?.. - спросил Акелла, подняв морду. - Здесь напрашивается - "но"...



Маугли набрался смелости и выпалил:



- Но стоило тебе всего один раз промахнуться... Всего один раз! И о тебе в дурном тоне заговорили все джунгли. Всего один раз! Другие промахивались многократно!..



- Другие... - прервал его Акелла, - это другие... Когда промахивается вожак... это совсем другое дело... Но это неизбежно. Так происходит всегда. Такова суть эволюции.



- Но ведь ты!.. - истово возразил Маугли. - Ты совершенно не слаб! Ты полон сил! И ты по-прежнему вожак!



Акелла некоторое время ничего не отвечал. Он поднялся на все четыре лапы, прогнулся спиной, как это делаю все псовые, и снова лёг.



- Ты знаешь, - наконец сказал он, - почему это для тебя так важно?



- Не знаю, отец...



- Все животные, - сказал Акелла, - так или иначе нуждаются во взрослом наставлении. Но мало кто понимает, что взрослый, в котором они нуждаются, это они сами, это их собственное взрослеющее воззрение. - Он прервался, чтобы взглянуть в глаза сына, и, не найдя в них отклика, пояснил: - Ты должен повзрослеть. И тогда ты перестанешь нуждаться в вожаке.



- А как я пойму, - резонно спросил Маугли, - что я повзрослел?



- Это произойдёт тогда, - сказал Акелла, резво спрыгнув с камня и удаляясь к логову, - когда ты начнёшь сам отвечать на свои вопросы…



4



Маугли прогуливался вдоль реки, увязшей в мангровых зарослях, и обдумывал диалог с отцом. В его голове никак не укладывалась мысль, что ответы на вопросы можно найти не во внешнем мире, а в себе. Ведь он привык обращаться своими чаяниями к более старшим и мудрым. Но с другой стороны, он замечал, что не всегда ответы старших устраивали его. По крайней мере, не всегда эти ответы можно было адаптировать непосредственно к его субъективной ситуации.



Он решил поступить так, как учил его Балу: попытаться найти ответы не в концептуальной плоскости, то есть не на вербальном уровне, а в медитации. Расположившись под джатовым деревом, он принял позу лотоса, выбрав в качестве объекта медитации барахтающихся в реке бегемотов.



Он сосредоточился, отпустив все мысли в плавание по неспешному течению. Но не долго он смог выдержать. Мысли очень быстро вернулись, как бегемоты, которые способны нырять лишь на короткий срок и выныривают из-за необходимости глотнуть воздуха.



- Бесполезная трата времени... - раздался протяжный мягкий голос сверху.



Маугли посмотрел вверх и увидел Багиру, которая, расположившись на самой крупной ветви дерева, наслаждалась истомой. Глаза её были закрыты, всё тело недвижимо, лишь хвост, словно неуправляемый её умом, хаотично извивался.



- Почему же? - вопросил Маугли. - Это ведь дело тренировки ума.



- В том то и дело... - слова из её пасти исходили ленно. - Вы всё тренируйтесь, тренируйтесь... Вместо этого - вы бы посмотрели правде в глаза...



- В каком смысле? - не понял Маугли.



- Медитация, - сказала Багира, - дело, конечно, хорошее... Если она является частью твоей природы. Но если ты пытаешься медитировать через силу воли, натужно, не имея на то естественных предпосылок, то это... не более, чем тренировка. Не образ жизни...



Маугли вскочил и проворно взобрался на дерево, сев на ту же ветвь.



- Поясни, - сказал он, вновь превратившись в любознательного ребёнка.



- Посмотри на себя в озеро, - всё также лениво сказала она. - Ты человеческий детёныш. Ты не волк. И даже не мартышка. Ты не рождён для медитации, ты рождён для великих свершений, как и все люди...



- Я не видел других людей, - с сожалением сказал Маугли. - Знаю о них только по рассказам, твоим и Балу. Я понимаю, что кровью я человек. Но умом - я волк. И не хочу для себя иной судьбы.



- Природу не обманешь, Маугли. Ты можешь быть силён среди людей. Можешь добиться успеха. Но здесь... Ты вынужден много тренироваться, пытаясь обмануть природу.



- Но и здесь, - гордо заявил он, - я могу добиться многого! Я наделён способностями, которых лишены мои братья.



- Все твои способности, - пессимистично выразилась Багира, - могут оказаться бесполезными, когда ты вновь встретишь Шерхана.



- Я не боюсь этого тигра! - выкрикнул Маугли.



- Вот поэтому ты и глуп, - сердито ответила Багира. - Вместо того, чтобы бороться с Шерханом тем оружием, которое тебе дано от природы, ты бравируешь перед ним, как глупая шимпанзе!



- И какое же оружие мне дано? - удивлённо спросил Маугли.



- Твой ум! - сказала она. - Ты от рождения наделён незаурядным умом. Твои мысли не дают покоя всем. Но вместо того, чтобы использовать свои мысли во благо, ты пользуешься ими себе во вред.



Маугли меланхолично вздохнул. Багира наконец открыла глаза и посмотрела на него.



- Я в растерянности, - признался он. - Балу рекомендует больше медитировать. Ты мотивируешь меня действовать. Отец же вообще говорит, чтобы я не задавал вопросов...



Багира подползла к Маугли и обвила его своим тёплым мягким телом. Затем лизнула его щёку и сказала:



- Всё правильно. Ты услышал три точки зрения. Осталось проанализировать их своим умом и сделать собственные выводы. В этом и заключается твоя сила, которую ты пока не распознал. Принять одну точку зрения за единственную истину - так же опасно, как и проигнорировать её. И ты, как человек, способен к анализу. Ты можешь внушать себе, что ты волк, сколько угодно. Но это не изменит твоей природы.



5



В стае Маугли чувствовал себя в безопасности. Не имея острого обоняния, как у своих братьев, он мог полагаться на их нюх. Не имея столь густого волосяного покрова, он мог согреваться, прижавшись к братьям.



На охоте Маугли отводилась особая роль. Он должен был выслеживать добычу сверху, с деревьев, и оповещать братьев. Таким образом стая получала дополнительные преимущества.



И надо сказать, что Маугли именно так относился к своему амплуа, как возможности, дающей стае вариативность в действиях. Но он никогда не думал о своих минусах по отношению к своим братьям. Никогда ему не приходило в голову, что плюсы всегда являются и минусами, преимущества - недостатками, в зависимости от обстоятельств.



И наступил тот день, когда он, наконец, понял, что его тяга к деревьям, к возвышению над стаей, делает его уязвимым на земле. Что внизу он не способен долго существовать вне стаи. И что только лианы спасают его от Шерхана, а на земле он - лёгкая добыча для тигра.



Осознание этого сначала ужаснуло Маугли. Но позже он вспомнил слова Багиры о том, что сила его в мысли. И тогда он решил, что силой мысли он способен преодолеть своего главного врага.



И для того, чтобы укрепиться в этой вере, он отправился к самому главному мыслителю джунглей - питону Каа.



Тот обитал в заброшенном, заросшем джунглями, городе. Обнаружив его, распластавшегося на статуе лежащего Будды, Маугли обратился к нему с подобающим почтением:



- Говорят, ты самое умное существо в джунглях...



- К сожалению, это правда... - прошипел Каа.



- Почему - к сожалению? - спросил Маугли и почувствовал, как холодный хвост питона коснулся его плеча.



- От ума не так много толку, - сказал Каа из длины своего опыта, - как об этом думают люди...



- Ты видел много людей? - поинтересовался Маугли. В то время хвост питона уже обвивался вокруг хрупкого тела Маугли, а слова Каа словно убаюкивали сознание мальчика.



- Когда-то очень давно, - начал свой рассказ питон, - этот город был полон людей, умы которых были исполнены надежд. Их планы были грандиозны. Они строили величественные сооружения и порабощали соседние города. Они считали себя самыми умными среди прочих людей. Но однажды нашлись другие люди, которые, по всей видимости, оказались ещё умнее. И они завоевали этот город. Но, как оказалось, эти люди были чрезвычайно умны в деле военном, но на столько же глупы в делах сельскохозяйственных. И город пришёл в упадок.



Маугли неуютно чувствовал себя в хладнокровных объятиях Каа. Он ёрзал и тихо скулил. Питон снисходительно ослабил хватку и продолжил:



- Зато теперь этот город вновь обрёл гармонию. Животные, конечно, тоже враждуют, и яростно. Но их вражда ограничивается ресурсными войнами. Но человеческие войны во многом идеологические, и люди теряют в них ресурсов значительно больше, чем обретают. Потому животные гармоничнее людей. Они не делают более того, что им требуется для жизни.



Каа замолчал, и Маугли даже показалось, что тот уснул.



- Я столько много слышал о людях, - сказал Маугли, высвобождаясь из холодного плена, - что их мир начал манить меня своей загадочностью. С одной стороны - он пугает меня. С другой - мне хочется понять его лучше.



- Ты должен быть осторожен, - очнулся Каа. - Биологически ты человеческий детёныш. Но по образу мышления - ты пока ещё волк.



Маугли лихо взобрался на голову Будды, присел и начал разглядывать свои конечности, словно оценивая их внушительность.



- Мне кажется, - сказал он, - что только в мире людей я найду оружие против Шерхана.



- Пожалуй, да, - согласился Каа. - Такое оружие есть у людей. И называется оно - красный цветок. Именно при помощи этого оружия человечество возомнило себя самым умным видом на планете.



Глаза Маугли загорелись от предвкушения победы. Но Каа поспешил его предостеречь:



- Помни, что это оружие действенно не только против Шерхана. Оно может уничтожить и других животных, которые с тобой одной крови.



- Я буду осторожен! - пообещал Маугли и с кувырком в воздухе спрыгнул со статуи, а затем вприпрыжку убежал в джунгли.



6



- Маугли! - послышался истошный крик из туалета. - Какого чёрта ты снова не закрыл крышку унитаза?!



Маугли вяло поднялся с дивана и поплёлся на зов супруги. Она сидела на нужнике и обвиняюще глядела на мужа. Он отвёл взгляд.



- И не забудь, - продолжила порицать она, - что сегодня мы едем к доктору Редьярду.



Маугли беззвучно удалился и вновь завалился на диван, почёсывая своё не в меру объёмное пузо.



Жена вошла в комнату, презрительно посмотрела на своего горемычного мужа и сказала:



- И как же это меня угораздило выйти замуж за такое ничтожество! Это всё доктор Редьярд. Это он уговорил меня принять участие в этом дурацком эксперименте по одомашниванию человека-волка.



- Я стараться, лубымая! - на ломанном хинди проговорил Маугли.



- О, Кришна! - взмолилась она и безнадёжно отмахнулась от мужа. - Дай мне сил вытерпеть всё это! - и ушла на кухню готовить дхансак.



Маугли вышел на балкон своего дома, выделенного ему по программе доктора Редьярда. В саду перед домом росли прекрасные магнолии, сакура и жасмин. Вдоль дорожек стояли изваяния различных животных из местных сказок. А в центре сада был фонтан, изображающий тигра, пасть которого разрывал мускулистый мужчина.



Маугли с грустью вздохнул. Затем сел в позу лотоса и попытался сосредоточиться. Но уже через несколько минут на балкон вышла супруга.



- А ты всё бездельничаешь... - сказала она. - А я вот дхансак приготовила. Чтобы ты скорее отвыкал от сырого мяса.



- Как ты думаешь, - отстранённо спросил Маугли, - человек, который ваял все эти статуи, когда-нибудь по-настоящему общался с животными?



- Почему ты спрашиваешь? - поинтересовалась она.



- Эти животные не похожи на тех, с которыми я рос в джунглях.



- Не знаю, - сказала она, - был ли когда-нибудь этот скульптор в джунглях, но уж точно он посещал бангалорский зоопарк. Там обитают выдающиеся экземпляры, достойные изваяния.



- Это странно, - сказал Маугли. - Все эти статуи выглядят смешно. В джунглях ни у кого не возникает мысли увековечивать память усопших. Там всё быстро предаётся забвению, оттого каждая новая жизнь более ценна. Среди людей же более почитают мёртвых, чем живых.



 - Ты всё никак не отвяжешься от своих джунглей... - с огорчением сказала она. - Ты занимаешься самоедством. Вспомни, что рекомендовал тебе доктор Редьярд. Как только тоска по родине одолевает тебя, сходи в зоопарк и там найдёшь успокоение.



Маугли с печалью взглянул на супругу. "Эта женщина, - подумал он, - никогда не поймёт меня. Она выросла среди людей, для которых животные всегда были рабами, используемыми в тяжком труде, или клоунами на потеху их неутолимой скуки".



Вечером она ждала его для исполнения супружеского долга. Но он не пришёл. Всю ночь он просидел на крыше дома, наблюдая за звёздами.



"Я не нахожу покоя нигде, - думал он. - И там, в джунглях, и здесь, среди людей, я стремлюсь быть над обществом. Только ближе к небу я чувствую покой. Странно. Как под одними и теми же звёздами могут быть такие разные миры? Каждый из которых противоречит друг другу. Вместо того, чтобы дополнять друг друга. Здесь люди пишут мудрые сутры, но не придерживаются собственных заповедей. А там... А там животные даже не знают, что они обречены…”



7



- Какие новости? - спросил Маугли, не оборачиваясь, увидев в отражении реки приближение отощавшей фигуры свами Балу.



Тот молча подошёл к кромке, испил воды и уселся рядом с Маугли.



- Новости... - с усмешкой начал Балу. - Какие могут быть новости после сезона засухи? Ничего хорошего... - он немного помолчал в такт течению реки. - Акеллу с почестями проводили на пенсию, - поведал он. - Теперь стаю возглавляет твой брат, Погугли. Багира таки нашла себе пятнистого ухажёра, и они отправились в свадебное паломничество, ближе к Гангу. Каа проглотил слишком большого бородавочника, и от недостатка жидкости в организме не смог его переварить. Так и издох, бедняга... Бха! - он неожиданно хохотнул. - Этот питон прожил такую долгую медитативную жизнь, что люди, найдя его, сочли его кожу непригодной для кожгалантереи.



Эта новость заставила Маугли невольно улыбнуться. - Значит, - подхватил иронию он, - он больше не воплотится...



- Ага, не воплотится! - Балу засмеялся. - Ушёл в полную и безвозвратную паринирвану!



Маугли ещё некоторое время улыбался этой мысли.



- А как же Шерхан? - ради праздного интереса спросил он.



- Бха! - Балу вновь издал смешок. - Смешная история приключилась! Этот сезон засухи затянулся небывало. И Шерхан с голодухи сожрал своего прихвостня, ну, этого, плешивого... Всё время забываю, как его?



- Табаки, - подсказал Маугли.



- Ну да, его... А потом Шерхан попался охотникам. Но те убивать его не стали, а продали в зоопарк Бангалора.



- Да вы чё? - не поверил Маугли.



- Так я слышал, - подтвердил Балу, весело метнув брови вверх, намекая на источник новостей.



Маугли рассмеялся и нежно, по-дружески обнял учителя.



- Странно, - сказал он. - Я частенько бывал в этом зоопарке. Почему я его там не видел?



- Дык он на публику носу не кажет, - пояснил Балу , - так как мартышки, живущие в клетке напротив, постоянно над ним стебутся! - и, расхохотавшись, упал на спину.



Заразившись его смехом, Маугли также засмеялся и завалился на траву.



Потом они долго и молча разглядывали проплывающие мимо облака.



- Ты голоден? - позже спросил Балу.



- Антилопу бы съел, - сказал Маугли.



- Ну, антилопу обещать не могу, они все за кордон ушли, - сказал Балу. - Но кое-что твой запасливый друг приберёг на чёрный день, - и подмигнул правым глазом.



Они встали и побрели вдоль берега.



- Получается, - на ходу констатировал Балу, - ты окончательно вернулся...



- Для меня назад дороги нет, - сказал Маугли.



- Значит, это правда... - с лёгким разочарованием сказал Балу. - Ты убил... человека?



- Не просто убил, - признался Маугли. - Я его съел.



- Это была твоя жена?



- Нет, - сказал Маугли. - Хотя такая мысль возникала в моей голове неоднократно. Но её я пожалел. А скушал я своего доктора, тучного и бесполезного человека.



- Так уж и бесполезного? - спросил Балу. - Я слышал, что доктора чрезвычайно полезны. Они лечат людей.



- Продлевают жизнь, - уточнил Маугли. - А значит - продлевают Сансару.



Балу неодобрительно посмотрела на Маугли, но не стал комментировать его слова. После чего они скрылись в зарослях дерева бодхи.



С тех пор Маугли не стремился забраться выше стаи. Опустился на землю.