Иоанн Богомил - Русская Голгофа - 21

Я устал костылять инвалидом по Большой Мертвецкой,
вспоминая: добрый прадед жизнь за меня положил
на Второй Соловецкой.

Мне б в его память черкнуть трогательную эпитафию.
Мне б его страстную рыцарскую биографию.

Проморгал я свой час в России Гебистской Смекалистости
с фарисейской доминантой ‘не согрешишь – не покаешься’.
Насмотрелся уродства, ночь напролёт проплакал.
Налюбовался придурками в каракулевых офицерских папахах.

Их ценности мне абсолютно до фени.
В Церкви Любви – радость, триумф, вдохновение!
Победа, несмотря ни на какие гонения.

Зло ничтожно, как бы ни было
пошлыми аргументами приукрашено.
Ничего в нём кроме почерка вражьего.

Наляпали биографию такую,
что оглянуться на себя страшно.
А что у двойника в уме двоится – неважно.

Не выйдет из меня посла в США, агента заморского.
Привлекает меня стезя мученическая второголгофская.
Крест, зато и благодати хватит окормить с тыщу сироток,
пока мордовороты не заберут в околоток.

Смиряюсь: быть могло только так и никак  иначе
на планете подозрительных аргументов, чудачеств,
узколобых априори, однозначных де-факто-де-юре.

Дорогие ближние списаны прямо с натуры.