Пансионат. то ли предисловие. то ли гл. 1

Пансионат (?)

Дождь лил как во времена юрского периода мезозойской эры (хотел было написать «как во времена Ноя», но подумав, решил, что сравнение уж слишком избито, да и ненаучно). С точностью определить время суток не представлялось возможным из-за плотной резиновой облачности (небо будто залито чёрным каучуком) и нескончаемых потоков воды, протянувшихся от туч до земли сплошной стеклянной стеной.

Стрелки на больших старомодных круглых часах вытянулись в прямую линию и рассекли циферблат надвое по вертикали. Трактовать это можно было как угодно. И как румяную Аврору и предзакатную Венеру, и как стилизованное изображение женского начала, и как иероглиф, обозначающий унисексную нижепоясную часть представителей всего класса приматов. Можно было увидеть в этом и две половинки яблока, которыми Ева поделилась с Адамом. Или препарированную «божью коровку» в лунном свете. Всё зависело от теологических, сексуальных или энтомологических предпочтений. Часы размещались на огромном панно, выполненном в стиле кубо-космизма, и занимающим большую часть обширного пустынного холла, где кроме шести старых потёртых кресел и двух кадок с жидкими пальмами, ничего  не было.

Застеклённые скрипучие двери то и дело открывались, хлопали, и холл постепенно заполнялся мокрыми, уставшими, обозлёнными людьми в длинных разноцветных плащах, с зонтиками, баулами, чемоданами, коробками (безнадёжно раскисшими) и дрожащими (не смотря на их смешные и нелепые одежёнки) собачонками с крупными каплями на носу и ушах.

Когда холл заполнился до отказа, так что и яблоку (возможно тому самому) негде было упасть, разве что только висеть в виде часов, стрелки которых застыли, как окаменевший позвоночный столб Homo erectus’a, посреди толпы возвысился крупный мужчина средних лет, взгромоздившись на короб или сундук. Одет он был в серебряный, сверкающий от влаги, долгополый плащ. Его грубое, похожее на мраморное изображение римских императоров времён упадка, лицо выражало подозрительность и плотоядную сытость.

- Господа, - голос мужчины прогремел стопудовой колокольной медью (может именно так и говорили на форуме римские трибуны), так что все разговоры, шушуканье, возня и суета тот час же прекратились, - нас здесь собрали для того, чтобы сообщить нам пренеприятнейшее известие…
- Только, пожалуйста, без классики, патетики и символики, - перебил его кто-то умный из толпы (где-то даже блеснули линзы очков, которые сняли, чтобы протереть мягкой сухой тряпочкой).
Эта реплика несколько ошарашила оратора, но немой сцены не последовало, а последовала резкая отповедь:
- Попрошу не перебивать! Так вот известие это… - выступающий вытянул руку вперёд (ну копия Виттелий или Нерон).

Вдруг в углу холла что-то зарокотало. Все взоры обратились на звук. И только сейчас заметили тёмный проход, не такой уж и узкий, чтобы остаться не замеченным. Что рокотало так никто и не понял. Когда рокот стих, кто-то обратился к оратору:
- Уважаемый, скажите лучше который час.

- Шесть, также как и полчаса назад, - ответил вместо него женский голос.
Ораторствующий хотел было что-то сказать, и уже открыл рот, когда из тёмного прохода в рупор прозвучало: «Всех присутствующих прошу следовать за мной».
Холл превратился в птичий базар. Императороподобного спихнули с возвышения и тотчас забыли о нём. В тёмном проходе вспыхнул тусклый свет. Толпа, толкаясь и переругиваясь, постепенно всасывалась через проход в неизвестное пространство. Через четверть часа холл опустел. Лишь располовиненные часы придавали осмысленность оставленному помещению.