Шарфик небесно-голубого цвета или Занавес на стене

    (Чтобы было всё понятно, предлагаю предварительно прочитать рассказы "Руслан и Людмила", "Полёты во сне..." и "Дверь...")

Как-то раз Арсений, после небольшого фуршета в честь открытия выставки своих новых картин, решил пойти в парк. Был он немного «навеселе" и решил посидеть на лавочке. Солнце светило жарко, лавочки на теневой стороне были все заняты, лишь на одной из них одиноко сидела молодая женщина и что-то, видимо, читала в своём телефоне. Арсений пристроился с краю, она даже не обратила на него никакого внимания. Но он, немного погодя, рискнул обратиться к ней.
   – Простите, можно я вам подарю цветы? – и протянул подаренный ему на выставке букет.
   – Отстаньте от меня! Что вам надо? – с раздражением ответила женщина.
   – Ничего мне не надо, я просто хочу подарить вам цветы.
   – Да, что вы ко мне привязались?! Прекратите!
   – Почему так грубо? Я бы вам посоветовал…
   – Идите вы со своими советами!
Мимо проходили две девушки, о чём-то весело друг с другом разговаривая.
   – Девчонки! – обратился к ним Арсений. – Минуточку! Этот букет красивых цветов – вам.  У меня сегодня небольшой праздник, подарили цветы, а как это будет выглядеть: идёт мужик по городу с цветами? Я же не женщина. Как-то, вроде, не комильфо. Выбросить? Мне ж хотели сделать приятное, а я хочу теперь передать его вам.
   – Спасибо! – со смехом ответили девушки. – Поздравляем и мы! Но тогда и от нас подарок, – сказали, протянув ему коробку конфет. – Нам тоже подарили,  теперь и мы делимся. Там, правда, пары конфет уже не хватает…
   Девушки ушли. Соседка по скамейке повернулась к Арсению.
   – Простите меня, я вас неправильно поняла. Думала – сел какой-то бородатый дядька и давай приставать! Теперь очень сожалею, что я невольно вас обидела.
   – Ничего. Сам виноват – нечего приставать к незнакомым. Я, в общем-то, сам этого не люблю.
   – У вас день рождения?
   – Нет, – улыбнулся Арсений, – была презентация моих новых картин.
   – Вы художник?
   – Да, только, как бы сказать, не широко известный… 
Внимательно посмотрев на собеседницу, неожиданно сказал:
   – У вас такие выразительные глаза! И вообще, вы – очень красивы! Мне так захотелось написать ваш портрет! Но – моя студия, мой дом практически за городом, и я пока не знаю, как буду туда добираться…  А пока – угощайтесь конфетами!
   Проходившая мимо пара – мужчина и женщина – вдруг остановилась и кинулась к ним.
   – Арсик! Ёлки-палки! Вот ты где! А мы думали, куда исчез? Впрочем (посмотрели на его соседку и заулыбались), теперь нам понятно, почему и куда. Наконец, у тебя подружка появилась!
   – Да нет, просто сидим на одной лавочке, и даже не знакомы. Слушай, Тим, дай мне немного денег – у меня практически наличка закончилась, как до дома добираться буду?
   – Э! У нас та же проблема. Направляемся к автоматам за деньгами. Подожди – снимем и вернёмся к тебе.
   – А давайте, я отвезу вашего товарища, – вдруг предложила «соседка» Арсения, – возьму такси, и все дела!
   – Правильно! – согласился он, – как приедем, я вам сразу отдам деньги.

Когда подъехали к коттеджному посёлку, Арсений попросил водителя остановиться и предложил спутнице пройти немного пешком.
   – Надо прогуляться, мозги проветрить. Я ж непьющий, а тут все – «За тебя!», «За тебя!», я, хоть понемножку отпивал, а всё равно получилось многовато!
   – Непьющий – это хорошо, – задумчиво сказала собеседница. –  А мой бывший муж пил много. Однажды после очередного скандала ударил меня, после чего я не захотела с ним жить, и мы развелись.
   – А дети? Кстати, мы не познакомились, меня зовут Арсений, а вас?
   – Людмила, – ответила с улыбкой, – а дети? Слава Богу, их нет.
   – Как-то некрасиво звучит – «Слава Богу, что детей нет!»
   – Нет, я имею в виду, хорошо, что у нас с ним детей нет.
   – Кем он был? Почему за него вышли замуж?
   – Я девчонкой ещё мечтала об одном парне, потом оказалось, что это – просто мечта, не выполнимая. А тут появляется он – высокий, красивый, спортсмен. Работал в полиции, в ГАИ. А потом оказалось, что с водителей при задержаниях берёт взятки, один пьяным даже допустил наезд на человека… Не хочу всего вспоминать!... Вы, смотрю на вас, тоже спортом занимались?
   – Да, в детстве и юности. Я, стыдно признаться, с малолетства боялся высоты. Спорт приучил бороться со страхами, я даже в армии попросился в ВДВ, но при первом парашютном прыжке сломал ногу, и спорт для меня закончился. Тогда же узнали, что умею рисовать (а я этим увлекался с малолетства),  и я всё остальное время провёл в так называемой ленинской комнате и рисовал, рисовал…  Привёз из армии много зарисовок и картин армейской жизни, и меня по ним сразу без экзаменов приняли в училище. Так и пошло…  А вот и мой дом. Зайдём? Попьём чай с этими конфетами, я ваш портрет, хоть вчерне, набросаю, а потом вызову такси и отвезу вас домой.
   – Согласна.

Вошли в дом. Арсений сразу побежал на кухню ставить чайник, а Людмила хотела помочь, но была отправлена в комнату. Там было всё в порядке, её только заинтересовал занавес, закрывший целиком от пола до потолка всю стену.
«Что там? – подумала она. – на всю стену окно или веранда?»
   – Арсений, что там у тебя?
   – О! Мы уже на ты? Я рад этому! Это у меня… Закрой глаза. – Отодвинул занавес, – Смотри!
   – Ого! Это что?! Я не понимаю!
Перед взором Людмилы открылся, как в стереокино или в виде голограммы, фантастический пейзаж. Появилось впечатление, что как будто находишься на другой планете, а в углу комнаты стоит «встроенный» в стену храм с удивительно выполненной дверью. Над входом в храм висела икона Божией Матери.
   – Нравится? Я только что это закончил и закрыл занавесом, чтобы краски, как говорится, устоялись. Сначала, было, заклеил стену обоями, а потом вдруг содрал их и решил написать картину. Долго не получалось, почти год затратил и вот…
   – А как тебе пришла такая идея?
   – О! Это странная и не понятная мне самому история. Если мы не расстанемся, я тебе, может быть, когда-нибудь расскажу.
   – О-хо-хо!  Не менее странное твоё предположение – «Если мы не расстанемся».
   Рассматривая подробнее картину по всей стене слева направо, Людмила вдруг вздрогнула и удивлённо спросила, указывая на нарисованное в правом углу как бы нависающее над комнатой дерево:
   – А это что и откуда?!
   С нарисованной ветви дерева реально свисал шарфик небесно-голубого цвета.
   У Арсения вдруг сильно забилось сердце.
   – Почему тебя это так заинтересовало?
   – Где-то года два назад я проходила по Пушкинской, там ещё стоят подряд  несколько высоких зданий, и всегда около них дует сильный ветер. А на мне было платье из такого же материала и шарфик, которым я подвязала шляпку, чтоб не сдуло. Но сильный порыв ветра вдруг содрал её с меня, шарфик оторвался, полетел ввысь и исчез.
   – Ну, дела! Я жил на Пушкинской,  и однажды на балконе утром обнаружил этот шарфик. (Помолчал, волнуясь и тяжело дыша) Скажи, ты любишь летать?
   Людмила улыбнулась.
   – Летать? Как летать? Я даже на самолёте боюсь, а уж качели-карусели – это вообще не для меня!
   – И ты никогда не летала?
   – Ну, и вопросики у тебя! Конечно, нет! … Хотя (задумалась), однажды всё-таки летала. Только не летала, а летела. Да ещё с балкона прямо с третьего этажа. Наверняка погибла бы, но один парень поймал меня и спас.
   Арсений нервно заходил по комнате.
   – А тот парень, – вдруг продолжил он рассказ Людмилы, –  поймав тебя, упал головой на ограждение подвального окна и потерял сознание?
    Настал черёд волноваться Людмиле.
   – Откуда ты знаешь? Да, так и было. Я потом этого парня искала, искала, а он, как сквозь землю провалился!
   – Людмила! Не поверишь, это был – я!
Наступило молчание.
   – Но – кккак? Того звали Руслан!
   – Прости. Я в беспамятстве всё время как бы слышал стихи из любимой сказки Пушкина «Руслан и Людмила» – «У лукоморья дуб зелёный, златая цепь на дубе том». Когда очнулся, смотрю – стоит девчонка, говорит, что я её спас. Назвалась Людмилой. А когда спросила, как меня зовут, я под впечатлением стихов назвался Русланом. Пошутил. А ещё – не хотел, чтобы вокруг меня была шумиха: Ах-ах! Спас девочку!… и тому подобное. Спас и спас, что такого? Потом нас, интернатских, вывезли далеко на сборы, затем соревнования разные, армия…  Да, и забылось.
    – Что ж ты наделал, исчезнув! Стихи Пушкина тебе не приснились, это я их тебе читала. И где я потом тебя только не искала, сколько слёз пролила, мечтала, что рядом со мной будешь только ты! Потом уж появился Григорий. Поняв, что ты – эфемерная мечта, вышла замуж, а что было дальше, тебе, хоть кратко, уже известно.

   Долго они разговаривали, рассказывая друг другу разные истории своей жизни. Не заметили, как на улице стало темно.
   – Смотри – на дворе уже ночь. Знаешь, что? Давай отложим твой отъезд до утра. Вон, у меня есть кровать, диван. Что выбираешь? Утром позавтракаем, и я тебя отвезу.
   – А ты где обычно спишь?
   – На кровати, естественно.
   – Тогда я выбираю диван. Только, чур, не подсматривать!
   – Ну, что ты! Ложись, я пока выйду в сад.

   Всю ночь не спал. Думал, думал… Посматривал на спящую Людмилу и вдруг понял, что вот она – его мечта! «Как же я не хочу, чтобы она уехала, хочу, чтобы осталась, и я мог каждый день смотреть на неё!»
   Под утро сон всё же сморил его. Проснулся от звука шагов по комнате. Открыл глаза: Людмила, уже одетая, ходила по комнате, держа в руках свою сумочку.
   – Доброго утра! Ты почему такая? Сейчас встану, позавтракаем и уж тогда…
   – Нет, нет! Позавтракаю дома. Мне пора.
   – Постой, Люся! (ты же так, помню,  впервые представилась мне?) Не уезжай! Я не хочу! Пожалуйста, останься!
   – Нет, я уже вызвала такси, сейчас поеду.
У входа в сад просигналила машина, Людмила уехала. Сел Арсений за стол, уронил голову на руки, горько стало на душе. «Как же безжалостна ко мне судьба! Опять мечта и опять рухнула!»
   
   Стукнула калитка, послышались шаги к дому. Арсений оторвался от стола, встал и подошёл к двери, открыл… Перед ним стояла Людмила.
   – Руслан!...
   – Арсен.
   – Да, конечно, Арсен! Прости. Я не смогла! Уехала и вдруг как будто проснулась – поняла, что если уеду, то больше тебя не увижу. А я уже не смогу жить без тебя. Ты просил остаться – если не передумал, я остаюсь!
   Он протянул руки и, молча обняв, крепко прижал её к себе…
 Не поверите – оба плакали!