Аллегории и аллегорическое толкование Библии

Для выражения смыслов автор может использовать две основные формы: конкретно-предметную и аллегорическую. Обе формы служат одной цели – выражению заложенных автором смыслов. В первой форме предметы и события имеют самостоятельное значение. Во второй - такого значения они не имеют и служат лишь образами, символами, через которые выражается смысл. 
Путь к заложенным автором смыслам представляет собой прямое толкование. Этот вид толкования не создаёт новых аллегорий (новых символов и новых смыслов), а лишь раскрывает истинный авторский смысл. Это верно вне зависимости от того, какой текст подвергается толкованию: конкретно-предметный или аллегорический. При прямом толковании могут использоваться различные приёмы толкования (буквальный, систематический, исторический, лингвистический, библейский и т.д.). Все эти приёмы помогают выяснить истинный смысл текста.
Для примера возьмём притчи о сеятеле, о купце, ищущем хороших жемчужин, и о неводе. Все притчи представляют собой библейские аллегории. Описанные в них предметы и события самостоятельного значения не имеют и служат символами. Символы изначально присутствуют в притчах. Они не создаются в процессе толкования. Значения символов и смысл притч раскрыл Сам Господь наш Иисус Христос в тексте Священного Писания. Мы видим прямое библейское толкование аллегории.
Аллегорическое же толкование имеет такое название, потому что аллегоричность присуща этому виду толкования как свойство. Аллегорическое толкование – это придание конкретно-предметным описаниям изначально отсутствовавшего у них абстрактно-символического значения. При этом появляются новые символы и из них выводятся новые смыслы. Таким образом, аллегорическое толкование создаёт новые аллегории и новые смыслы.
Пример:
«1. Искупитель наш, предвидя, что души учеников возмутятся от страданий Его, задолго предсказывает им, как о страдании Своем, так и о славе Воскресения Своего, для того, чтобы они, когда увидят Его по предсказанию умирающим, не сомневались и в том, что Он воскреснет. Но как ученики, еще плотяные, никак не могли понять слов тайны, то Он приступает к совершению чуда. Перед их глазами слепец получает прозрение для того, чтобы небесные дела утвердили в вере тех, которые не понимали слов небесной тайны. Но чудеса Господа и Спасителя нашего, возлюбленнейшие братия, надобно понимать так, чтобы и в истину событий их веровать, и сверх того разуметь, что они внушают нам нечто особенное своим значением. Ибо дела Его могуществом указывают на одно, а таинственностью говорят о другом. Вот по истории мы не знаем, кто был этот слепец, но знаем, кого он таинственно представляет. Слепец есть род человеческий, который, в лице прародителя, быв изгнан из рая сладости, не имея понятия о ясности света вышнего, страдает во тьме своего осуждения; но явлением Искупителя просвещается до того, что начинает видеть и желать радости внутреннего света, и на пути жизни обращается к доброй деятельности.
2. Замечательно, что слепец, по сказанию, получает прозрение тогда, когда Иисус приближался к Иерихону. Ибо Иерихон означает луну, а луна на священном языке служит образом немощей плоти, потому что, когда она в месячном своем течении убывает, тогда служит образом нашей смерти. Итак, когда Создатель наш к Иерихону, тогда слепец получает прозрение – это значит, что когда Божество приемлет на себя немощь нашей плоти, тогда род человеческий восприемлет потерянный им свет. Ибо поскольку Бог терпит человеческое, постольку человек получает силы к Божественному…
3. Что же значат эти предыдущие грядущему Иисусу, если не шум плотских пожеланий и мятеж пороков, которые, до приближения к нашей душе Иисуса, рассеивают ум наш своими искушениями и на молитве останавливают сердечные вопли? Ибо часто, когда мы после содеянных грехов желаем обратиться ко Господу, когда усиливаемся вымолить у Него прощение в этих самых содеянных нами грехах, тогда приражаются к душе образы содеянных преступлений, притупляют остроту нашего ума, дух приводят в смятение и не дают простора голосу нашей молитвы. Итак, предыдущий прещаху ему, да молчит; потому что, прежде, нежели приблизится Иисус к душе, преступления, содеянные нами, отпечатываясь в нашем воображении своими образами, смущают нас во время самой молитвы» (Святитель Григорий Великий «Беседы на Евангелия. Беседа II, произнесенная к народу в храме Св. Ап. Петра в неделю 50-ю. Чтение Св. Евангелия: Лк;18.31–44).

Возможно ли аллегорическое толкование библейских аллегорий? Сам вопрос звучит нелепо. Полагаю, что ответ на него должен быть отрицательным. Поскольку аллегорическое значение можно придать лишь тому, что такого значения не имеет. А в библейских аллегориях нет ничего кроме символов. Нужно лишь верно раскрыть изначально заложенный в них смысл. А это есть путь прямого толкования.