Зайцева гора

Весь вечер за чаем делился воспоминаниями о том, как летом 1970 года исполнил давнее желание побывать в Подмосковье - в местах, где довелось воевать моему отцу. О встречах с войной на местах былых сражений я и записал этот рассказ.
- Отец до войны окончил среднюю школу в селе Акташ Альметьевского района и работал четыре года учителем начальной школы в родном селе. Был призван на фронт в декабре  1941-го. Тогда под Казанью формировалась под командованием генерала - лейтенанта Ю. В. Новосельского 146-я стрелковая дивизия. В ее составе были главным образом уроженцы Татарии. Под знамена дивизии встали 18300 человек. На станцию Казань было подано 18 эшелонов, и войска двинулись в сторону фронта - к Москве. Выжившие ветераны вспоминают, что перемещались по ночам. Дорога на Москву, по которой сейчас ходит фирменный поезд «Татарстан», была в пределах досягаемости немецких бомбардировщиков.
А шел уже март 1942 года. 6 апреля того же года от отца пришла последняя открытка со словами: «Приблизились к фронту». Дальше последовало молчание, которое длится по сей день.
Я делал запрос в Архив Минобороны, встречался с ветеранами, служившими в этой дивизии, прочитал книги А.А.Лесина «Была война», М.Д.Максимцова «Дорогами мужества». Узнал многое о войне, о битве на подступах к Москве, о военной судьбе 146-й стрелковой дивизии, а значит, и об отце, который служил в ее 608-м стрелковом полку рядовым бойцом-пулеметчиком.
Дивизия по прибытии на фронт вошла в состав 50-й армии, громившей немцев в зимних сражениях на полях Подмосковья. Командовал армией генерал И.В.Болдин. В канун нового 1942 года она освободила от немцев Калугу. За зимнюю компанию немцы были отброшены от нашей столицы на 100-250 км. Однако попытки Красной Армии окружить и уничтожить немецкие армии группы «Центр» западнее Москвы полным успехом не увенчались. Сказывалась нехватка бронетанковых войск, авиации и артиллерии.
Однако враг нес ощутимые потери не только в лобовых атаках наших войск. Его тылы изматывали конники корпуса генерала Белова и лыжные десанты автоматчиков. К середине марта 1942 года немцам все же удалось стабилизировать обстановку. Для этого им пришлось подбросить к Москве и ее дальним подступам свежие силы из Франции и военную технику из Африки. Делалось это в спешном порядке. Каково же было удивление, когда наши бойцы увидели на передовой немецкие танки желтого цвета - цвета Синайской пустыни (перекрасить не успели!).
Немцам удалось закрыть в «мешке» за Варшавским шоссе (Москва - Брест) кавалерию генерала Белова и ряд других соединений. Командование Западным фронтом (командующий Г.К.Жуков), надеясь вызволить эти части из «мешка», выдвинуло несколько дивизий на решение этой задачи. Надо было выбить немцев с сильно укрепленной высоты 269,8, которая именовалась на карте как Зайцева гора, и в районе села Фомино перерезать Варшавское шоссе, создав тем самым проход конникам на соединение с нашими частями.
На долю 146-й стрелковой дивизии выпала сверхтрудная задача. Но, как известно, не солдат выбирает службу. Да и где была служба попроще в минувшую войну? Боевая обстановка для дивизии складывалась крайне неблагоприятно: приходилось лезть на гору без прикрытия авиации, не хватало боеприпасов и горючего для тягачей и танков. Район наступления был низменным, а весенняя распутица превратила его в сплошное болото. Немцам, окопавшимся на горе, наши воины были видны как на ладони. К тому же все пути подвоза боеприпасов и продовольствия непрерывно бомбились вражеской авиацией.
Бойцам приходилось ходить за снарядами и продовольствием пешком с вещевыми мешками за спиной на ближайшие железнодорожные станции за 20 км от передовой. Но такие «прогулки» не всегда увенчались успехом. Немцы методично бомбили станции снабжения и пути подвоза - дыбились железнодорожные рельсы, горели склады, гибли люди.
Вынужденно приходилось подниматься в атаку из болот с одними винтовками и пустыми желудками. Воевали по колено в ледяной воде, под непрерывным обстрелом. Немцы к бомбам прикрепляли какие-то дьявольские сирены в надежде нагнать на наших бойцов побольше страха. Но эти надежды не оправдались, и в последующем противник от сирен отказался. Да и как не отказаться, если в даже, казалось бы, безвыходной ситуации наши бойцы не теряли голову. К примеру, пулеметчик Абрар Залялиев воткнул в землю кол, укрепил на нем поворотное колесо от телеги, привязал к нему пулемет и из такой «зенитки» сбил два вражеских бомбардировщика.
Дрались наши ожесточенно. В атаки ходили в ночное время, когда молчала вражеская авиация. Наше командование маневрировало, но силы были не равны. Дивизия несла огромные потери: за месяц боев от 18300 человек личного состава осталось только 4190 человек.
Петрович тяжело вздохнул и продолжил свой рассказ:
- До боли жалко парней и отцов, не вернувшихся с войны. Среди них и мой отец. Было ему в 1942 году всего 24 года.
Долго удерживали немцы господствующую высоту в своих руках. Когда я забрался на нее летом 1970 года и посмотрел в направлении Москвы, откуда в 1942 году наступали наши части, вид открылся, как с самолета.
В затяжных наступательных и оборонительных боях командование пришло к мысли уничтожить сильные укрепления немцев старым дедовским способом. Был задуман и осуществлен подкоп под эту дьявольскую высоту. Саперы под командованием майора Максимцова в течение 40 дней и ночей в труднейших условиях непрерывной бомбежки, без специального оборудования вели подкоп под вражеское логово.
На глубине 15 м под горой было заложено 25 тонн взрывчатки. На рассвете 14 октября 1942 года раздался мощный взрыв. Он поднял в воздух сильнейшие укрепления немцев и похоронил разом до 400 гитлеровцев. От взрыва образовалась воронка диаметром в 100 м и глубиной до 20 м.
Будучи на Зайцевой горе, я спускался на дно этой воронки. Она поросла осинками и березками, однако на дне видны полузаваленные землей крупные (не поднять!) останки немецких артиллерийских установок. Вокруг высоты валяются ржавые мотки колючей немецкой проволоки. Кусок этой местности оставлен как естественный музей войны под открытым небом. На расположенном по соседству картофельном поле встречаются гильзы от больших и малых снарядов, осколки разорвавшихся бомб, ржавые солдатские каски. Увидел я и человеческие косточки - останки погибших солдат. Основная их масса была собрана местными жителями и солдатами воинских частей в 1952 году. Эти останки с воинскими почестями захоронили на высоте у Варшавского шоссе, где воздвигли Монумент бронзового скорбящего солдата и открыли музейный комплекс. Здесь собраны с окрестных полей и лесов воинские реликвии, свидетельствующие о мужестве, стойкости, самопожертвовании советских людей, отстоявших честь и независимость Родины. Впечатляет реальный факт: у подножия Зайцевой горы и на самой жертвенной высоте близ села Фомино (о размерах которого можно судить по тому, что и до войны и теперь здесь действует всего лишь начальная школа) полегло до ста тысяч советских солдат из девяти дивизий, стоящих там насмерть в 1942-1943 гг.
Разговариваю с учителем местной школы Ромашиным Григорием Васильевичем. Он показывает мне альбом со снимками, рассказывающими о том, как восстанавливалось село после войны, как создавался памятник на Зайцевой горе. Вдруг вижу на рисунке гору человеческих костей.
- Это «Апофеоз войны» Верещагина?
- Нет, это не рисунок, это снимок - снимок с поля боя под селом Фомино, - отвечает учитель.
После первого посещения Зайцевой горы в 1970 году мне довелось еще трижды побывать на этой пропитанной солдатской кровью земле. Вместе с ветеранами 146-й стрелковой дивизии в 1973 году я присутствовал на 30-летии освобождения Калужской области от фашистских захватчиков. В 1981 году с женой специально свозили на священное место детей. Сын (было ему 13 лет) нашел под горой простреленную солдатскую каску, гильзы и большой снаряд. Снаряд он сдал в музей на Зайцевой горе, а остальные находки привез домой и бережно хранит.
В 1998 году отцу исполнилось бы 80 лет. Юбилейный день его рождения всей семьей решили встретить на Зайцевой горе, с которой ему не довелось вернуться... Пусть будет пухом матушка-земля всем защитникам Отечества, не вернувшимся с войны. А как ждали их матери, жены и дети!..