Кукла. Глава1. Автопортрет

Я сидела у окна. Но картинка мира не складывалась. Как это тяжело — смотреть, но не видеть. Скоро должен был уже прийти заказчик. Странный. Хотя... Что странного. Заказал автопортрет ее... Ее письки. Автопортрет половых губ. И тех, и этих. Губы и те, и другие. Верхние и нижние. Что может быть интересного в нижнем астрале? Боже мой. Я так ему и сказала. Вам что интересна половая организация старой инсультной женщины? Но этот вопрос его не смутил. Он сказал - да. Рисуйте. Легко сказать — да. Рисуйте. Но как? Сидя с блокнотом перед зеркалом? Подсунув туда камеру мобильника? Автопортрет. Надо же. Так обозвать. Я чувствовала себя как тайный агент, исполняющий секретное задание тайных масонов. Агент масонской Ложи... Не зря же она так называется. Ложа масонская. Брачное ложе. Уже средний род. Трансформировалось. А слово одно. И там и там ложа... или лажа... Мысль блуждала, он ехал, была жара. Скоро уже придет. Да, интересно будет взглянуть на парня, которому интересен автопортрет твоих половых губ. А вдруг он потребует показать оригинал? Да ладно. Я же художник, а не проститутка. А вдруг он не видит разницы... А вдруг, а вдруг... Хватит гадать. приедет, увидим... Что? Разницу?
Я сделала три варианта. Так получилось. Первая фотография была неудачной. Только рассматривая готовый уже рисунок, я вдруг осознала, что тема письки не раскрыта. В прямом смысле. Видны только старческие половые губы с одной, правой стороны пожеванные инсультом. Как корова пожевала, — подумалось мне, и я снова стала рассматривать фотку в мобиле. Ни клитора не видно, ни входа. Или выхода? Что за глупость лезет в голову. Хотя... Почему глупость? Разве секс и... скажи еще его эстетика... Да, и скажу, и его эстетика — не важные в жизни вещи? Еще скажи первостепенные. Да — первостепенные, почти основополагающие. Насчет полагающих согласна. Но скорее лажающих. И положили на них и налагали. Налгали.
Звонок в дверь прервал странные размышления. Я встала и медленно пошла открывать дверь. Боже мой, мелькнуло в моей голове, а вдруг этом маньяк.
Перед ней стоял высокий молодой человек. Круглое лицо повторяло форму головы.
- Здравствуйте, — серьезно произнес он и зачем-то стал снимать маленький женский рюкзак.
Зачем он снимает рюкзак, -подумала я. Вдруг он бдсмщик и сейчас будет производить надо мной опыты.
Он зашел в квартиру и огляделся. Впрочем, оглядывать тут было нечего. Тут и голову-то с трудом поворачивать можно. Маленькая квартирка брежневских времен. Рисовала я на кухне. Там же стоял компьютер. Пять квадратных метров вмещали краски, кисти, микроволновку и газовую плиту. не обошлось и без холодильника.
Я провела своего странного заказчика в комнату. В коридоре со стен свешивалась одежда. Повернуться тут было трудно.
- Я хочу, чтобы вы подписали картинки.
-Так они подписаны!
- Нет, не так. Надо написать название, год, фамилию и подпись.
Надо же, снова мелькнуло в голове. Он странный, а не странный кто ж.
Два дивана стояли в комнате. Между ними стол, на котором происходила все пищевая жизнь дома. Напротив, мелькал экран телевизора. Он уселся на один из диванов и вопросительно уставился на меня. Что ж. Я достала рисунки из папки и стала подписывать их под диктовку парня. Он вроде сказал свое имя, но звуки пропесочили мимо мозга без осознания.
Закончив, я вопросительно посмотрела на круглоголового. Он достал из рюкзака бумагу и что-то начал писать.
- Может чай? - нерешительно предложила я. — Кофе?
Я не понимала его суеты. Взглянув на бумагу, я увидела список своих рисунков, которые он покупал. Странно, снова пожала я плечами.
- Да от чая я бы не отказался,- быстро проговорил гость и снова углубился в составление списка.
- А это зачем? Вы прям как на выставку картины принимаете.
- Это чтобы не было потом недоразумений. Чтобы вы не сказали, что украл у вас работы.
Я рассматривала его. Круглая голова, довольно большие руки, светлые волосы и голубые глаза. Наверняка он нравился девушкам. Зачем ему мои половые губы. Загадка. ну что ж. Может быть это любовь... Вера, надежда, любовь. А не секс.
Медленно я прошла на кухню и щелкнула кнопкой чайника. Достала конфеты. Задумчиво посмотрела на чашки. Возьму вот эту, с лошадьми. Ему с лошадьми, а мне просто белую. Это будет справедливо. Не понятно, о какой справедливости шла речь, но я поставила чашки на поднос и понесла в комнату.
- Да эти документы ничего не гарантируют. Двадцать лет назад я подписывала такую бумагу, привезя картины в гостиницу «Ренессанс».
- И что?
- Да ничего. Ни картин, ни денег. Тридцать картин гиперреализма. Как слизнуло.
- И что? — снова повторил он свой вопрос
-Проглотила. Что я могла сделать.
Парень протянул свои бумаги.
- Вот, подпишите.
Я не глядя махнула свой росчерк.
Пришло время пить чай. Он аккуратно взял свою чашку. Потом снова поставил ее.
-Я хочу вам еще кое-что заказать, — начал он издалека.
Я насторожилась. Чувствовала, что задача будет снова в той же области. Не то чтобы она не любила рисовать порно, но всегда надеялась, вернее всё ещё, что она еще и умная и может поставить проблему в картине.
– Была мысль заказать еще и скетчи «из моей тайной жизни». Если это возможно. Что-то можно из прошлого. Про секс.
– Тайной? — Я вспомнила пару своих детективов где описала свои похождения и изучение мужской сексуальности.
– Да, да, я прочел вашу книжку «Порхающая бабочка». Она и сподвигла. Я скушал ее за два дня. Слог лёгкий, и сюжет захватывающий.
Надо же. Снова удивилась я. Захватывающий... В каком плане...Что там захватывающего. Эротические эссе. Порнографическое узнавание персонажей чата, которым не терпелось опробовать комиссарского тела. Ну допустим. Комплименты получать приятно.
– Я понимаю, что это не так, чтобы публичная история. Откровенность в сексе — не для каждого человека. Название придает некую скромность полотну. При этом сюжет провокационный.
– Странно, что вы говорите — не публичная история. Это как раз называется публичный дом. Вы хотите, чтобы я нарисовала позы? Типа камастуры?
– Это типа виды секса. Вашего любимого.
– На бумаге А4?
– Или а3
– Раком, боком, монастырская?
– Ой, монастырскую не знаю, — оживился молодой человек. — Это как?
– Ой, учи вас всему. Женщина снизу. Мужчина сверху.
– Так это вроде миссионерская, — парень первый раз улыбнулся.
– Да. Но у кого как. Может нарисовать минет на коленях перед мужчиной? Двое с одной. Одна между двумя?
– Это верно. У кого как, — парень не переставал улыбаться. - Главное- согласие. А двое с одной. У вас такое было?
– Оргия? Была на оргии в Фигейросе. В музее Сальвадора Дали.
– Оргия, наверное, будет сложно в композиции. Но идея интересная. Мне нравится.
Он медленно развернул конфету. Сосредоточенно рассматривал ее. Было непонятно, ему нравится она или нет. И он всего лишь из вежливости хотел ее развернуть. Возможно она была для него воображаемой девушкой, , которую он раздевал без ее на то согласия.
Что-то я совсем вникла в его мозг. Черт с ним. Думать, что он думает — это же курам на смех. Так и сойти с ума недолго. А что куры...Говорят у них богатая эмоциональная жизнь. Да, почти как у меня,- внутренне улыбнулась я своим построениям.
– А если сделать серию по видам секса?
– Учебную?
– Эстетическую, — он снова заулыбался. Странно, но он совершенно не смущался, говоря на такие темы.
Неужто я настолько старая, что разговор о сексе в моем присутствии не рождает неловкости у молодого парня, — снова закрутились мысли в моей голове. Но почему, почему этот парень разговаривает о сексе со мной? Почему он вообще разговаривает об этом, а не занимается им? Может быть он аутист. Ага...И поэтому он пришел ко мне и треплет об этом не переставая. Шизофреник? Панические атаки от близости живой девушки. Ну да, конечно, скажи еще, чтобы нашел мертвую. А что. Это вариант. Ну не совсем мертвую, а усыпленную, обдолбанную, обколотую. Это выход. Если он не может с другой. Ну найдет он девушку, которая обдолбается ради него. И что? Долго она не протянет. Раз, два, ну месяц будет с ним пить и колоться...дальше то что? Умрет ведь. Ну это я махнула. Наркоманы не так уж мало и живут. Живут ли... А кто живет?
– Чтобы красиво было. Мы же про искусство. — его голос вернул меня к происходящему. - Я полагаю, сперва надо согласовать стоимость листа.
– И размер.
– Размер конечно а3. Напрашивается. У вас есть какие-нибудь клубные скидки, акции, программа социальной поддержки почитателей вашего творчества?
– Нет. Только 6 тысяч пенсия.
– Да уж. Пенсии конечно у нас издевательски малы. А если работы измерять в пенсиях? Так несколько работ- несколько пенсий и собрали бы.
– Дело ведь не в пенсиях.
– И то верно, — он понял, что шутка не удалась.
– А если собрать московские бордюры, разложенные сейчас мэром, то вся страна могла бы слетать в Швейцарию. Я там ни разу не была.
– Но одна картинка в такой тариф меня не спасет.
Я снова погрузилась в свои мысли. Спасет. Так вот оно что. Мои картинки должны были спасти его. От чего? От одиночества? От... Вот не знала, что была спасителем. Пусть не человечества, а отдельно взятого... взятого отдельно... Короче, не имеющего возможностей заняться живым сексом с живой девушкой...Погоди, погоди...Возможно он не про секс. А про искусство. Откуда ты знаешь. Может у него галерея своя, в которой продаются только половые автопортреты. Или лавочка в масонской ложе. В ложе...Да. Такой ларек для избранных, где портреты и автопортреты разных половых органов. Интересно, снова прыгнула мысль в моей голове, а гермафродиты у него есть? Секс гермафродитов. Наверное это увлекательно и забавно...Хотя черт его знает. Может это трагично и трогательно.
– А несколько мне сегодня не по бюджету. -Он вопросительно уставился на меня. Его взгляд требовал ответа.
– Копите. Копите как пенсию. — Пришел черед и мне улыбнуться. — А я вам пока оргию в Фигейросе нарисую
– Хорошо. - снова заулыбался он.
- После Теслы.
– А что такое Теслы?
– Каталонцы думают только о еде и сексе, — почему-то вставила я. А Николя Тесла — великий электрик. Он у меня в планах. Сейчас его буду писать. Потом Мату Хари И Жанну Д’Арк. Большие портреты. Жду, когда Собянин уйдет, и меня выставят в манеже на деньги от бордюров.
– Надеюсь случится ваша выставка в манеже, — парень вдруг стал серьезным. Хотя я шутила. — Понял с Теслой.
Надо же. Понял. Мне бы хоть что-нибудь понять в этой жизни.
– Есть еще у меня шуточная тема, про секс игрушки, если пользуетесь, конечно. Тема непритязательная, но веселая.
– Ой, да. Игрушки есть. Были. Был один мальчик, он обожал эти штуки. Тема да, веселая. Но мальчик плохо кончил. БДСМщика Терентия вам нарисовать?
– Так это для мальчика назначалось? — парень был явно разочарован. — А для себя? Без таких игрушек живете?
Стало казаться, что я даю интервью. Да, я всегда мечтала дать интервью. Но тема… секс. Это так важно? Для кого? Для мужчины или для женщины?
-Ой. Боже мой. Я могу кончить от мысли. Воображение. Зачем мне-то игрушки. Я серьезный, взрослый человек, — попыталась я сбавить обороты и пафос своих слов. — Но с удовольствием полупила бы кого-нибудь. Вот полупить, постегать... Да... Это приятно.
– Ах, вы, Маргарита, в роли госпожи! — он прям наслаждался и веселился во всю. Но меня почему-то меня не штырила эта тема?
– Да. Но рабов мало.
– У меня картинки женских штучек. По плеткам пока еще не определился.
Он реально серьезно и методично подходил к этому вопросу. Может быть он хотел открыть музей? Музей сексуальных прибамбасов и прочей херни. Позы, штучки, письки, половые органы, — я бы не пошла туда. Не знаю почему
– Рабов мало, - продолжал он. - Тут вы правы. Свободы хотят люди, не рабства. По оргии вот думаю. Не могу определиться. В раздумьях. Как оно будет то.
– Я вас умоляю. Кругом информационное рабство. Люди зомби. Не рабы. А оргия. Тоже пока не знаю. Но давно хотела сделать большую картину. Оргию. Но пока Тесла.
Он снова глотнул чай. Хотя он уже остыл. Конфетку он положил рядом с чашкой и время от времени смотрел на нее задумчиво.
-У меня все работы в формате мужчина-женщина. — серьезно продолжил он с выражением лица, как будто он рассказывал теорему Ферма. — Сексуальные диалоги между ними. Оргия просится на большое полотно — а это уже иной формат. Может взять классику? Анал, оральный секс рассмотреть сперва? Красивый ракурс базовых отношений.
– Почему не лесби, геи? Две девочки — это так мило.
– Согласен с Вами. Нельзя объять необъятное. Если взять кунилингус с мальчиком — тоже есть в этом романтика.
– У меня где-то есть рисунок. Девочка лижет попку другой. И есть маленькая графика. Мастурбация. На крафте.
– Показали бы, — оживился он.
Я встала. Вышла в коридор. Тут на антресолях хранились папки с рисунками. Она достала нужную.
– Маргарита, а у вас какой был максимальный формат. Мужчина – женщина - мужчина? Или женщина – мужчина - женщина? Или шире?
Определенно это было интервью. Интервью или допрос. Но мне было абсолютно все равно. Вдруг вспомнились мои последние стихи. «Алый парус мечты поменяю на белый надежды, у последней черты потеряю вериги одежды. И свобода от лжи и напрасной и нужной, станет запахом ржи и полетом воздушным». Но запаха ржи я не почувствовала. Оставалось просто раздеваться.
-Думаю, как в одну картину больше сюжетов привнести.
- Не будьте продуктом профессора Преображенского. У меня была оргия в музее Сальвадора Дали. Любовник возил.
– Я не про количество участников вообще, а про личностный формат одновременности.
Я поразилась его терминологии. А может он пишет диссертацию по психологии на тему сексуальности приматов?
– А то и в оргии возможно только мужчина и женщина.
– Да уж. Каталонцы вообще любят дрочить, стоя над мастурбирующей женщиной. Как вам такое? Милая картинка. Может с этого начнем?
– Ну милая, — тускло согласился он. - Согласен. Только вся сперма, в лучшем случае, на теле. На тело, — поправился он. - Я за двойное проникновение.
– Зато элита не пользуется презервативами.
– Либо классический генг. Мужчина, мужчина, мужчина, женщина. Если, конечно, было так.
Он начинал заводиться. Похоже, разговор его возбуждал.
– Представьте. Что рисовать? Мужики и между ними женщина. Бутерброд?
– Да элите закон не писан. Она занимается массовым онанизмом, вместо того, чтобы девушку пользовать во все причинные. - он расхохотался. Его белые зубы были один к одному.
– Да можно нарисовать что угодно.
– Важно - а было ли у вас так? С двойным?
– С двойным да. В Белграде. КГБ на выставке в Русском доме извращались. Сказали не уедешь, если не согласишься. Похороним тут. В 99 году. После картин о принцессе Диане.
– Единожды? Только в Белграде? Больше двойного не было? - он казалось был удивлен.
– Ну не на оргии же миллионеров в Фигейросе
– В Фигейросе тоже было двойное? — не понял он.
– Люди получают удовольствие. А не убивают партнера. Нет. Двойное - это смерть. Физиология конечно разная. Но я маленькая.
– Понял, — разочарованно процедил он. - Двойное для темы не пойдет. Это насилие. А у нас наслаждение.
– Вы видели какие разные у людей какашки?- я попыталась сбить с него академический тон.
– А в целом Вы не сторонница анального секса, как я понял. Так?
– Абсолютно нет. Генадий Шохин изнасиловал меня в попу. Неделю кровь в сортире. Это не мужчины. Жена его звонила мне. Ревновала. Я сказала ей - не хочет ли она оплатить мою рваную попу. Ужасно.
– Так конечно.
– Латентные геи, — все никак не могла успокоиться я.
– И больше со смазкой не практиковали?
Меня все еще кипятили воспоминания.
– В полицию не пошла. Подружка сказала — убьют. Пару раз было. Кровь боль. Неделя.
– Все также больно? — почему-то удивился он.
– Не то слово. Кровь. Неделю. Не советую. Девушка будет вас ненавидеть.
Я ощущал себя бабушкой-училкой. Но предмет обучения был странен, как минимум, и мне за урок не платили.
-Что ж, — подытожил он. — Эту тему снимаем. Игрушек тоже нет. Видите, как быстро сюжеты сходят на нет.
– Игрушек мешок. Рюкзак.
– Одни плетки да розги?
– Для мальчика одного. Нет, там члены всякие. Он просил показать. Но мальчик был с паническими атаками.
– Все для мальчика?
– Жалко было его. Но всем не поможешь
– Это верно. А сами не пользовались?
– Нет. Я могу от думанья пройти эту историю ощущений.
– Игрушки тоже вычеркиваем. Осталась классика. Куни. И мастурбация над кроватью.
Он уже откровенно насмехался надо мной. Причины его разочарования были в моей ограниченной сексуальности видимо.
– В Барселоне я была не только на оргии. Там есть клуб. Дорогой. Туда приходят парами и трахаются у всех на глазах. Я описала это тоже в «Безупречной смерти». Детектив мой.
– Тоже сюжет. Маргарита, а с басрелонцами как было? Все сами дрочили на вас, или вы кому-то помогали в том?
– Был любовник. — я решила отвлечься от его глупых вопросов. Да и надоело мне это интервью. — Водил меня везде. Было все, что он хотел. Он был мим юридическим представителем. После Парижа я поняла, что без юридического представителя никуда. Я подцепила его на нудистском пляже. В Калеле. Боже, помогать дрочить, — вдруг дошел до меня смысл его вопроса. — Минет что ль? Я вам скажу, во всех этих оргиях ни один мужик не сунет бабе в лицо свой хрен. Проститутки у них для этого.
– Понятно, — снова рассмеялся он.- Эстеты! Только дрочат на красоту!
– Если вы собираетесь жениться. Имейте в виду. Баба этого долго не выдержит.
– Понятно. Спасибо.
– Вы молодой. Просто не все в порнухе правда.
– Согласен. Порнуха- это сказка для взрослых мальчиков.
– Я не против порнухи. Но биологию в школе надо расширить. А Тургенева убрать.
– Так что у нас осталось? Из возможных сюжетов? Классика в клубе?
– Ой, думайте, — я откровенно устала от этого словесного забега ни о чем. — Нарисую, что хотите. Есть же еще секс фантазий. Что представляешь, когда кончаешь. Это особая тема.
– Мне бы что из реальности
– Реальность банально. В попу говно. Простите за физиологизм. Двое — постель на выброс. Трое. Девушка лежит. Один в рот. Но второго не будет видно. На краю кровати. Ноги спущены. Один в рот, но я не вижу ракурса, чтобы второго видно было.
– Один в рот, второй в вагину? Так?
– Да. Ноги на полу. Представляете? Это очень возбуждающая поза. Но как сделать ракурс...
– Да ракурс нужно посмотреть. Получается поза наездницы? И сбоку второй дает в рот?
– Да нет же, она лежит на краю постели. Ноги вне. Один на коленях. В письке, Второй на ней. На шее во рту. Писька доступна для того, кто на полу на коленях. Но я не вижу.
– Замысел хорош. Но как?
– Я подумаю. Нарисую, что скажете. Но если вы спросите меня как бабу Ягу, то это все мимо женского организма. Только за деньги.
Я рассмеялась. Чувствуется, что разговор нашел свой логический конец.
– Но кого интересуют чувства и удовольствие женщины. Она всего лишь производное части мужчины.
– О чем вы?
– О ребре Адама. «И создал Господь Бог из ребра, взятого у человека, жену, и привел ее к человеку». Кто будет думать, что приятно девушке, а что нет. Вся порнуха построена на сказках разных конфигураций. Сплошное вранье. Все для удовольствия мужчины. А женщине приходится притворяться, играть секс.
– Ладно, все вычеркиваем. Он поднялся.
Я сделала глоток чая. Он имел странный привкус горького миндаля. Или грецких орехов. Странно. Ведь чай был обычный, успела подумать я. И отключилась.