Прыжок в бессмертие

- Командир, мы падаем! – воскликнул цыплёнок Юриарх, отслеживая в иллюминатор скользящий вверх каменный шлейф каньона.
- Не дури, Ю, поменяй точку отсчёта и радуйся: мы взлетаем!  - отозвался командир экипажа надзорного звездолёта Бори; Руднев.
Юриарх обернулся, и в центральном зеркале рубки управления отразилось его искажённое испугом лицо. Он был слишком взволнован, чтобы успокоиться и тотчас выполнить приказ командира.
- В меня вкрадывается невесомость. Это верный признак падения!
Бори попытался изобразить улыбку, но почувствовал, как кровь поддавливает трахею, в ногах исчезает тяжесть, а выдох становится проворнее вдоха. «Этот цыплёнок прав, - усмехнулся Бори, - мы и впрямь падаем…» Усилием воли он вернул тело в состояние анатомического равновесия.
- Тебе плохо?
- Н-нет, - ответил Юриан, промокая платком лицо, - скорее, страшно. Боюсь последней секунды, вдруг я выдохну и не успею вдохнуть.
«В чём застану, в том и сужу. Так кажется?» - Бори мысленно процитировал евангелие от Матфея.
- Так пусть наша последняя секунда будет прекрасной! – объявил он, доставая из бортовой капсулы пятилитровый контейнер с коричневым вином и несколько мясных тюбиков в полиуретановой оболочке. - К столу, мой друг!
- Командир, ты с ума сошёл! – отшатнулся от иллюминатора Юриарх. – Приглашаешь меня на тризну?
- Почему нет?
- У тебя под руками пульт управления. Сделай что-нибудь!
Бори поморщился и принялся разглядывать винный пластик.
- Глупый Ю! Если я разверну звездолёт, ты первый упрекнёшь меня в безрассудстве. Не перебивай! Сейчас ты приходишь в ужас оттого, что каждая секунда может оказаться для тебя последней. Теперь представь, что будет в небе: ведь там ожидание смерти не имеет границ! Согласись, уж лучше так.
Бори сковырнул крышку контейнера и разлил в две полиуретановые мисочки тысячелетний Херес, единственное, что сохранила безжалостная Лета от Крымского полуострова и тайных имперских кладовых.
- За нас!
Юриарх невольно хмыкнул.
- Это слишком короткий тост! Нас вот-вот не станет.
- Типун тебе на язык! – усмехнулся в ответ Бори. – Двоечник! Забыл, что происходит со временем при увеличении скорости? Мы никогда — слышишь, никогда! — не вырвемся из плена той последней секунды, которая так причудливо пугает тебя! Пей и помни: чарующее ощущение невесомости да будет с нами до скончания дней!
- Какого скончания? Ты же говоришь: время с увеличением скорости меркнет.
Бори сочувственно посмотрел на Юриарха. «Если я начну объяснять ему, что смерть кажется нам ужасной только потому, что мы не любопытны к собственному будущему, он расплачется и скажет: «Так я и знал. Мы падаем», - Бори выдавил на пластиковую тарелку мясное ассорти из трёх наиболее аппетитных тюбиков, - если же я скажу ему: «Смерти нет!» И это будет чистая правда, потому что, если есть Бог, смерти нет и быть не может. Тогда он избавится от страха ожидания и примет день окончания земной юдоли как продолжение жизни - с радостью и надеждой на лучшее стечение обстоятельств… Его рассуждение прервал Юриарх.
- Я чувствую, как замедляется время! – воскликнул он. – Во мне всё замирает, и только мысль располагается к продолжению!
- Умница! - Бори передал товарищу чарку тысячелетнего хереса.
Они выпили. Командир взглянул на экран гравитационного эхолота и понял, что гибель, о которой он так романтично рассуждал минуту назад, действительно включила счётчик, и счёт пошёл на секунды. За время, оставшееся до падения на дно каньона, скорость звездолёта не успеет увеличиться до значений, при которых время, согласно теории относительности, превратится в вязкую и непроницаемую структуру. Руки Бори инстинктивно потянулись к приборной доске. Но что это? Рубку управления осветило счастливое лицо Юриарха.
- А знаешь, в нашем падении я вижу залог бессмертия! Подобно памяти, которая мгновенно переносит человеческий ум в любые прожитые пределы, этот страшный каньон, как жерло песочных часов, увлекает нас в логово смерти. Но! Если выполнить твой приказ и перевернуть смысл происходящего, мы, как перевёрнутых песочных часах вновь возвращаемся к жизни. И вновь падаем. И так — если снова перевернуть — без конца. Это ли не бессмертие!
Бори с тревогой посмотрел на Юриарха.
- Как тебе херес?
Цыплёнок беззаботно улыбнулся:
- Его единственный недостаток: он так же невесом, как и мы. Не льётся вниз!
Бори разлил ещё по чарке. Руки его дрожали.
- Прости, Ю, но мы действительно падаем, и пускаться в обратный путь поздно. Ни при каком центробежном ускорении нам уже не выбраться из этой ямы. Всё, что я могу, это выпить за твоё будущее бессмертие!
- Не переживай, командир, я знал, что мы падаем. – Ю улыбнулся. - Как ты думаешь, если моё бессмертие поделить пополам, в сумме мы получим столько же или в два раза больше?
- Ты готов поделиться?
- Готов, командир. Выпьем за наше бессмертие!
Юриарх склонился к иллюминатору и стал любоваться каменным шлейфом, скользящим в небо.