Сввхку-сввиухз. поступление

 


Когда точно я прилетел из Душанбе через Куйбышев в Саратов – не помню, помню только, что это были первые числа июля 1973 года. Прилетев, сразу направился в училище, узнав у патруля, как туда попасть. Хоть и был уже почти вечер, но на КПП (в 1973 году оно было ещё вот таким, как на заставке к рассказу. Потом его оштукатурили, покрасили и лозунг над воротами сменили) меня приняли, проверили по спискам и, найдя в них моё ФИО, отправили в сопровождении помдежа по КПП в спортзал училища. Он представлял собой большой полукруглый металлический ангар с пристройкой.

Правда ни спортзал, ни само училище к настоящему времени уже не существуют. Этапы развития и угасания нашего училища, прошедшие на наших глазах таковы:
• Сначала, в 1974 году, ещё при нашей в нём учёбе, преобразовали в СВВИУХЗ (Саратовское высшее военное инженерное училище химической защиты).
• В 1998 году преобразовали в СВИРХБЗ (Саратовский военный институт радиационной, химической и биологической защиты).
• В декабре 2000 года институт вывели из состава войск РХБЗ и передали Федеральному управлению по безопасному хранению и уничтожению химического оружия при Российском агентстве по боеприпасам.
• В марте 2007 года институт снова переименовывается, теперь в СВИБХБ (Саратовский военный институт биологической и химической безопасности).
• В 2009 году институт произвёл последний выпуск лейтенантов, а уже с 24 августа 2009 года в нашем родном ВУЗе не осталось ни одного курсанта – все недоучившиеся убыли доучиваться в Кострому, куда из Москвы, к тому времени перевели и нашу родную академию. Так учебное заведение СВИБХБ фактически прекратил своё существование.
• В марте 2010 года из МО РФ пришла бумага о том, что во исполнение директивы Министра обороны Российской Федерации от 29 января 2010 года военный институт расформирован. Так СВИБХБ не стало уже и юридически.

И началась совсем другая история. Распоряжением Премьер-министра РФ Владимира Путина №1593-р от 1 октября 2010 года комплекс зданий бывшего училища/института, расположенных по адресу 50 лет Октября, дом 5 передан Саратовской епархии в собственность на безвозмездной основе для использования в религиозных целях. 22 марта 2011 года на заседании Священного Синода Русской Православной Церкви под председательством Патриарха Московского и всея Руси Кирилла принято решение об открытии на месте института Спасо-Преображенского мужского монастыря, который на этом месте под разными названиями существовал 2,5 века – с 1680 по 1931 год.

Мы, учась в училище, знали, что на его месте существовал когда-то мужской монастырь и семинария при нём. Мы даже шутили на сей счёт: «Был на этом месте православный монастырь с семинарией, и теперь тут опять монастырь с семинарией, но военно-химический». Большинство училищных зданий сейчас разрушено, зато восстановлен храм и строится ещё что-то. А на стене монастырской висит памятная доска, на которой написано, что тут с 1934 по 2009 год располагалось наше училище. Спасибо за эту память моему другу Славе Авдееву. Это он ходил в Саратовскую епархию и договаривался там о необходимости сохранить память об училище, хотя бы в виде памятной доски. Говорят, что и монумент героям-химикам на территории монастыря монахи тоже сохранили. В по крайней мере в 2023 году, когда я крайний раз был в Саратове и заходил в монастырь, он ещё стоял.

История совершила один полный оборот. Но продолжим про поступление.

В спортзале собрали и содержали лишь часть абитуриентов, хотя и не малую. Кому-то из иногородних повезло поселиться в казармах выпускников, а саратовцы и вовсе жили дома, появляясь в училище только во время консультаций и для сдачи вступительных экзаменов. Всего абитуриентов, по моим прикидкам, было порядка 700-750 человек (более двух человек на место из того расчёта, что набирали 3 роты по 120 человек, т.е. всего 360 курсантов), из них процентов 15 саратовцы, т.е. в училище обреталось около 600 человек и порядка трети из них в спортзале.



На утро всё тот же курсант, повёл нас в солдатскую столовую училища, построив повзводно. Была и курсантская, но про это позже. Наш абитуриентский взвод, как и все другие, вёл какой-то младший сержант, поступавший в училище из войск. Курсантов в училище было не много: выпускники выпустились, первый курс был в лагерях, второй в отпуске, третий, по большей части в войсках на стажировке и только те третьекурсники, которые отрабатывали свои командирские навыки на абитуриентах, остались в училище – это у них была такая своеобразная войсковая стажировка.

После завтрака взвод отправился на самоподготовку, а я с институтскими документами пошёл в приёмную комиссию, располагавшуюся в штабе. Там какой-то майор, приняв и посмотрев мои документы сказал, что экзаменов мне сдавать не надо, но я должен оставаться в училище вплоть до мандатной комиссии. Но по утрам мне надо приходить в приёмную комиссию и выполнять всякие подсобные поручения. Из всего сказанного я понял, что я уже фактически принят в училище на первый курс – оставалось дождаться формального решения мандатной комиссии.

Достаточно быстро я познакомился с парнями – соседями по спортзалу, и соратниками по абитуриентскому взводу. С некоторыми из них сошёлся поближе, среди них Юра Груколенко – такой же второкурсник какого-то Таллинского технического ВУЗа, также как и я он был освобождён от вступительных экзаменов, но приписан на время вступительных не к приёмной комиссии, а к другому подразделению штаба училища; Володя Спектор – выпускник техникума, сдающий все вступительные экзамены, Валера Васютин – ефрейтор из войск и наш командир отделения, закончивший до армии торговый техникум. Ему, как солдату-срочнику, достаточно было всё сдать на «уд», чтобы быть зачисленным в училище. Были и другие ребята, но с ними я был знаком лишь шапочно.

Нам с Юрой было проще – нас в подразделениях штаба СВВХКУ не сильно контролировали – лишь бы были выполнены поставленные задачи. Да и тех было не много. Володе с Валерой было посложнее – приходилось ходить на сампо (самоподготовка на училищном сленге), сдавать экзамены и т.п. Володя был достаточно грамотным и подготовленным парнем, а Валере вполне хватало троек, что при его знаниях получить было не сложно. Так что и они не сильно напрягались.

Сдавали ребята четыре экзамена: русский и литература в виде письменного сочинения, математика письменно, физика устно и химия тоже устно. Экзамены шли каждый пятый день, т.е. на все вступительные отводилось всего ничего – 20 дней, т.е. к концу июля должна была состояться мандатная комиссия. Ребята готовились и сдавали, а мы с Юрой по сути дела бездельничали. Но по вечерам, а то и днём, особенно после экзаменов, мы частенько собирались, закупались выпивкой и закусью, выходили в город (мы ещё не принимали присягу и были довольно свободны), ехали на Волгу, там на речном трамвайчике плыли на пляжный остров (сейчас остров Покровские пески), где кадрили девчонок, выпивали, закусывали и вообще вели себя очень свободно. Хорошие были дни, не то, что на полигоне в ЛВОКУ год назад.

Но не всё было гладко в нашей спортзальной жизни. Однажды вечером, ближе к последнему вступительному экзамену, несколько ребят из проживающих в спортзале прибежали из города с криками о том, что местные к ним приставали и даже кого-то побили, вымогая деньги. Прибежав в спортзал они и многие другие абитуриенты возбудились и бросили кличь покарать обидчиков. Часть спортзальной абитуры (где-то человек 40-50 и я в их числе) бросилась наводить справедливость. Перескочив через забор, мы бросились искать обидчиков на ближайшей улице – там, по словам обиженных они встретились с местными – но напоролись на человек 10-15 некоторые из которых якобы были с ножами. Впереди бегущие сразу остановились и с криками о том, что их могут порезать бросились назад, создав панику в нашей толпе. Толпа она и есть толпа (мы ещё не стали сплочённым воинским подразделением), поэтому услышав крики и увидев бегущих все тоже развернулась, и бросились обратно за стены училища. Я также поддался настроению толпы и побежал назад. Лишь прибежав в спортзал и чуть придя в себя поняли мы, что поддались поганому стадному чувству, а вот кто первый крикнул: «Они с ножами!» так и не разобрались.

Но ничего не длится вечно, всё когда-нибудь кончается, закончились и вступительные экзамены, подошла мандатная комиссия. Возглавлял её, естественно, начальник училища генерал-майор Кузнецов Пётр Григорьевич. Меня, Юру, Володю и Валеру – всех приняли в училище. Правда решение мандатной комиссии ещё надо было оформить соответствующим приказом, но это должно было произойти чуть позже. Важно то, что именно дата приказа о зачислении в СВВХКУ являлась началом отсчёта выслуги наших военных лет.

После мандатки нас распределили по учебным ротам и взводам первого курсантского батальона в которых мы будем учиться далее. Нашим комбатом был полковник Кучеров Иван Ефимович, а его замполитом подполковник Вифлянцев. Оба ветераны войны, которые неоднократно получали переходящее красное знамя, вручаемое лучшему батальону училища.

Я, Юра и Валера попали в 4-й взвод 1-й роты, которой командовал майор Матюх, а Володя Спектор во 2-ю роту к майору Палазнику. Было обидно, что наша компания частично распадается, но так решили не мы и что-то поменять нам было не дано. Валеру назначили командиром 3-го отделения нашего взвода, а мы с Юрой попали во 2-е. Штатным командиром нашего и третьего взвода роты был лейтенант Боговеев Владимир Касымович, а его заместителем в нашем взводе оказался сержант с занятной фамилией Ведута. Однако 4-м взводом всё ещё командовал стажёр – курсант 3 курса. Командиром нашего второго отделения назначили саратовского парня Сергея Белова.

Либо случайно, либо специально (что более вероятно), но получилось так, что в нашем взводе было много бывших студентов ВУЗов со всего СССР – каждый четвёртый такой. Кроме нас с Юрой это были Коля Семиколенов, Сергей Зебров, Сергей Григорьев, Саша Каплин. А если и выпускников техникумов, таких, как тот же Валера Васютин, Шура Мухин, Вадик Дергачёв и др. сюда же посчитать то и вовсе каждый третий. Ещё одним занятных фактом стало то, что в нашем же взводе оказались не только бывшие студенты, но и ближайшие родственники училищных начальников. Это Саша Кучеров – сын нашего комбата, Саша Клюжин – сын начальника кафедры ТССО (Технические средства специальной обработки) – это одна из главных кафедр и Валера Богатырь – племянник начальника политотдела училища полковника Просвирина В,В.. А ведь были и те, кто уже поступал в прошлом, а то и в позапрошлом году, но не набрал нужных баллов и, поработав год-два, вкусив вольготной жизни, поступили-таки в году 1973-м. Среди них Слава Авдеев, Володя Пронин, Коля Барыбин, Сергей Мочалин. В целом получился совсем не простой взвод, в котором сильно больше половины собрались далеко не рядовые вчерашние выпускники школы. Среди таких выпускников были Сергей Курамшин, Саша Логинов, Гали Калимуллин, Витя Остривной, Валера Сайкин и др. Кто как, а я не чувствовал разделения нашего взвода по таким категориям, разве что ребята из войск немного выделялись, особенно наш замкомвзвод Ведута.

Вечером после мандатной комиссии мы своей устоявшейся компанией последний раз вышли в город в гражданке. В ближайшей парикмахерской подстриглись под «ноль» и стали выглядеть довольно смешно, но это было только по началу, потом быстро привыкли. После стрижки обмыли Солнцедаром наше поступление и к вечеру вернулись в спортзал. Народу там и так становилось всё меньше с каждым экзаменом, а после зачисления зал и вовсе почти опустел – почти все, кто не прошёл мандатную комиссию уже уехали на свою малую Родину.

Назавтра нас ждало переодевание в военную полевую форму одежды и расселение по подразделениям в казармы, а через день или два нам предстояло ехать в полевые лагеря для прохождения курса молодого бойца и подготовки к принятию воинской присяги.

Утром следующего дня мы покинули окончательно спортзал и переселились в казарму. Наш первый курсантский батальон в составе трёх рот разместился в одном из двух корпусов, расположенных чуть на отшибе, за длинным казарменным зданием для курсантов и солдат РОУП (рота обеспечения учебного процесса), стоявшим у плаца училища. Наша первая рота майора Матюха была поселена на четвёртом этаже, на третьем размещалась вторая рота майора Палазника, а на втором третья, которой командовал капитан Чуйко. Первый этаж занимали неизвестные нам пока учебные кафедры.

Выдача формы и сопутствующего вещевого имущества происходило после завтрака быстро и без затей. Прапорщики на вещевом складе уже подготовились к процедуре: комплекты полевой формы, нижнего белья, сапоги пилотки были разложены стопками по размерам и выдавались моментально. Вещмешки с погонами и петлицами, портянками и ремнями с бляхами, котелками с ложками и кружками, другим безразмерным имуществом также не долго ждали своих владельцев. Уже к обеду весь батальон получил полевую форму и необходимое вещевое имущество. Форма и кирзовые сапоги были БУ (Бывшими в Употреблении), не всем подходили по размеру, но это выяснялось уже потом в казарме. На сколько я помню только сильно жмущие сапоги менялись на размер побольше, а если же гимнастёрка с бриджами были малы или велики, то приходилось ребятам так и ходить. Я был всегда средних размеров, а на таких вся наша лёгкая (в т.ч. военная) промышленность работала, так что и форма, и сапоги мне пришлись впору. Занятнее всех пришлось нашему Вадику Дергачёву. Из-за его высокого роста – необходимого размера формы не нашлось и ему выдали полевую форму 50-60-х годов без отложного воротника, но со стойкой и карманами на гимнастёрке. Причём и галифе, и гимнастёрка оказались из разных комплектов формы – они различались по цвету и по фактуре материала. На нашем фоне выглядел он очень необычно.

Вторая половина дня была посвящена оборудованию формы: пришивались погоны и подворотнички, монтировались на воротники петлицы с эмблемами, вставлялась на пилотку красная звезда, чистились сапоги, подписывались и пришивались бирки и т.п. На вечер, перед ужином, комбатом был назначен строевой смотр и кровь из носу, но всё должно быть готово. Навыка пришивать погоны, подворотнички и т.п. не было ни у кого, только бывшие срочники что-то могли вменяемо сделать – они же выступали нашими инструкторами, тем более, что многие из них являлись командирами отделений, замкомвзводами и были заинтересованы в том, чтобы их подразделение выглядело достаточно прилично и по-военному. Так или иначе, у кого-то что-то хуже или лучше, но оборудовать мы успели всё и на смотре впервые взглянули друг на друга в форме курсантов-первокурсников СВВХКУ. Уж не знаю, как мы показались комбату, ротному и всем взводным, но сам себе в зеркале я тогда не сильно понравился.

Пока получали вещевое имущество, оборудовали форму, готовились к строевому смотру немного познакомились друг с другом. Ребята во взводе, как мне тогда показалось (а позже я в этом убедился), были очень разными, но, тем не менее, вполне приличными/нормальными/адекватными и даже интересными. Нам предстояло следующие 4 года вместе жить, учится и служить. Ну а пока мы собирались в первые в своей жизни военные лагеря, которые располагались вверх по Волге от Саратова у посёлка Рыбное.