Про слона, американцев и деда Лукьяна

                АЛЕКСАНДР КАТЕРОВ


        ПРО СЛОНА, АМЕРИКАНЦЕВ И ДЕДА ЛУКЬЯНА
                (миниатюра)

Дед Лукьян был интересным человеком и прекрасным рассказчиком. Сколько ему было лет можно было только догадываться. Человек прошел три войны, и это давало представление о его возрасте. Сам он отвечал, что годы не считал и отшучивался - мои года – мое богатство.
Но при всем этом дед Лукьян не был маразматиком. Он много читал, был в курсе международных событий и в ногу шагал со временем. Возрастные изменения, конечно, замечались. Иногда дед Лукьян становился сентиментальным и мог пустить слезу, вспоминая что-то сокровенное. Но такое случалось крайне редко и односельчане знали деда Лукьяна, как энергичного старика с отличным чувством юмора. Напомню, что он был хорошим рассказчиком и, я, навещая престарелых родителей, старался встретиться с этим интересным человеком.
Но сегодня мне не повезло, и я узнал, что дети увезли его в город.
- Здоровье он свое подорвал, - пояснил отец, а мать добавила:
- Ему сто лет, а он все курит и от водочки никогда не откажется.

Ближе к вечеру я собрался уезжать, а в избу вдруг вошел дед Лукьян. Он поздоровался и, не дожидаясь приглашения, прошел к столу. Мать, зная соседа, сразу заявила, что в доме спиртного нет, а гость не обиделся и достал водку. Отец дал согласие и мать принесла закуску.
- Ты не ругайся, Ивановна, - начал дед Лукьян, - обидели меня сегодня. Вот я и принес свою печаль к вам. А с кем мне еще поделится?
- А выпивка обязательно? – Спросила мать. - Ты же знаешь, что Тимофей не пьет, я тоже, а Виктор за рулем, сейчас домой уезжает.
- Так я поэтому к вам и пришел - мне больше достанется.
- Ты чего жадничаешь, Лука Фомич? – Вступился за жену отец, - в твоем возрасте пора и меру знать. А ты еще и самосад куришь.
Дед Лукьян выслушал упрек, потом налил себе водки и ответил:
- Ты, Тимофей, не прав, - возразил он и, проглотив, содержимое в стакане, продолжил, - возраст у меня подобающий, чтобы самому решать, что и как. И, что ты знаешь о моей норме, если я сам ее не знаю.
- Значит надо с этим покончить, - посоветовала мать.
Дед Лукьян наполнил стакан и признался:
- Ты, Ивановна, права, но вот, что я вам скажу, - мечтательно произнес он, - бросить пить – это моя несбыточная мечта. Я каждый день обещаю, что завтра брошу. Утром просыпаюсь, а завтра уже сегодня, - он улыбнулся своим беззубым ртом и взял стакан с водкой.
Старик выпил, а отец опять его упрекнул:
- Вот ты все отшучиваешься, а мы тебе добра желаем.
- Да, ты не обижайся на меня, - попросил старик отца, - я все понимаю, но и ты меня пойми. Я же говорил, что бросить пить - это моя мечта, а если я брошу, то значит прощай мечта. А как без нее жить?

Отец махнул рукой, а мать спросила:
- Кто обидел тебя, Лука Фомич? С детьми что ли рассорился?
- Нет. Сыновья у меня хорошие, - ответил старик и потянулся к бутылке. – Завхоз наш - Степанович, как мальчишку меня обхитрил…
- Тебя? – Удивился отец, а дед Лукьян стал рассказывать:
- Выпросил я на днях у нашего председателя два листа водостойкой фанеры. Ну, в конторе мне выдали бумагу и отправили к завхозу. А завхоз наш - еще тот жук, похоже пристроил ее у себя на участке... Он прочел накладную и говорит мне, чтобы я пришел завтра. Сегодня, мол, некогда и все такое. Я послушался и пришел на следующий день.
Прихожу, сую бумагу и говорю, что вы сказали прийти завтра.
А он хитро ухмыльнулся и на полном серьезе отвечает:
- Я вам говорил прийти завтра, а вы пришли сегодня…
Я оторопел, а он опять мне говорит, мол, приходите завтра. Но я пришел в себя и поинтересовался какой завтра день? Завхоз посмотрел на календарь и ответил, что завтра пятница – десятое августа.
- Вот я и приду десятого августа, - ответил я, а он улыбнулся.
Прихожу я значит к нему на следующий день - десятого августа, а мне отвечают, что завхоз в отпуске и будет только через месяц. Ну, я смирился, обхитрил меня Степанович, только из-за него я не поехал с детьми в город и это меня сильно огорчило. От этого к вам и пришел.
Мать вздохнула и глядя на недопитую водку сказала:
- Ну, это небольшое горе. Так что забирай свою бутылку, Лука Фомич, и ступай лучше домой, а то нам сына в дорогу собирать.
Старик посмотрел на остатки водки и вышел из положения:
- Надо допить, а то злобу на дне бутылки нельзя оставлять…
- На кого ты злишься, – спросила мать, – на завхоза?
- Да нет, чтобы ему было пусто. На американцев, - ответил дед.
Мать удивилась, а отец поддержал соседа:
- И мне они надоели. Как заноза в заднице у всего мира.
- Это ты правильно подметил, Тимофей, - похвалил отца старик и, пропустив дозу алкоголя, закончил. - Только не заноза, а чирей.
- Почему чирей? – Поинтересовался отец, а дед Лукьян ответил:
- По этому поводу есть байка, я ее сам придумал. Вот послушай.
Мать тяжело вздохнула, а старик начал рассказывать:
- Как-то у большого африканского слона вскочил прыщик, на том самом месте, что ты сейчас упомянул. Ну, что для такого великана какой-то мелкий гнойник? Он и не придал этому значения. А оказалось это не простой прыщик, а фурункул, по-нашему чирей. Сказать, что он сильно его беспокоил нельзя, но все же создавал определенные неудобства; где можно присесть - не сядешь, где облокотиться – неприятно, так он и терпел эту болячку у себя на заднице. А чирей тем временем растет и гордиться - вот, мол, я какой могучий, великана заставляю страдать. А, что же слон? Хоботом не дотянуться до больного места, ногой не почесать, так и терпит это ненавистный нарыв. Ну, как известно всему приходит конец, и слон разозлился. А чирей поверил в свою безнаказанность и выпучил свое гнойное нутро круглым пузом. Слон бесится, а он кусает и дразнит великана. Но, как известно безвыходных ситуаций не бывает, и слон решил все обдумать. Нашел он подходящее место и плюхнулся на камень своим большим задом. Сидит, думает и даже не замечает, что с болью наступило облегчение.
Дед Лукьян выпил водки и закончил:
- Слон пошел домой и забыл о противном прыщике. А на камне, где он сидел, осталось только мокрое место с истошным запахом…
Мать вздохнула и заключила:
- Тебе, Лука Фомич, не водку пить, а книжки писать. А с американцами ты, конечно, погорячился. Америка – великая страна.
После таких слов старик встал из-за стола и возразил:
- Все их величие на языке. Знаю я америкосов - встречались…
Отец хотел, что-то сказать, но дед Лукьян продолжил:
- Это было на Эльбе в сорок пятом. Встретились мы с ними и, как полагается, выпили. А пить они слабаки, виски свои и то водой разбавляют, а у нас спирт. Ну, да ладно, сидим мы выпиваем и разговариваем. А америкосы нам втирают, как геройски они бьют фашистов. А у нас в отделении был Васек - пулеметчик. Спокойный такой, местами даже добрый. Наверное, от этого грудь у него и была в наградах. Вот к нему и прицепился американский капрал, который неплохо говорил на нашем языке. Вася ему наливает, а тот все медальки его рассматривает. Замечаем, что разговор у них превращается в спор. Американец хвастается своей страной, а наш Вася кивает головой и слушает. Но мы-то знаем, что Вася был бы не Васей, если бы не придумал очередную аферу. Он предложил американцу высказать свое мнение о русских. Тот смутился, но глядя на своих бравых товарищей, согласился.
Американец начал издалека, и мы заскучали. Но когда Вася поторопил капрала, тот попросил не обижаться, и наш боец согласился. Слушать о величии Америки было скучно и не обидно, но, когда пьяный янки вошел в раж и стал поливать нашу Родину грязью, у нас зачесались руки. Но нас опередил Васек и стукнул кулаком иностранца по лицу. Тот слетел со стула и, размалывая кровь у себя по физиономии, запричитал. Мол, так нечестно, ты обещал, что не обидишься…
Вася поднял капрала с пола и ответил:
- А мне плевать, что я обещал. Мне за Державу обидно.
Драки с союзниками не получилось. И не потому что объявили общее построение, а потому что америкосы поняли с кем имеют дело.

Лука Фомич потянулся к бутылке, а мать его остановила:
- Все, посиделки закончились. Иди, дедушка, домой.
Старик не обиделся и, вылив остатки водки, произнес:
- На посошок, Ивановна, святое дело.
Он выпил содержимое и заявил:
- Тут я недавно анекдот услышал, как раз на злобу дня.
Мать запротестовала, а отец ее сдержал:
- Пусть расскажет, а то вечер какой-то постный получился.
Дед Лукьян погладил свою седую бороду и начал:
- Значит такая ситуация. Из Америки летит на Россию ядерная боеголовка, а в ответ летит русская. Ну, встречаются они и русская боеголовка уговаривает коллегу выпить за встречу. Потом выпили за Победу, потом за мир во всем мире. Американская боеголовка и говорит: «Я совсем пьяная, не долечу до цели». Русская по-товарищески ее обнимает и говорит: «Ладно, пойдем, я тебя до дома провожу!».
Мы с отцом улыбнулись, а мать поторопила гостя.
Старик посмотрел на пустую бутылку и сказал:
- Ну, вот злобу всю допили, пойду домой, думать о прекрасном.
Мать покачала головой и с упреком спросила:
- И когда ты пить бросишь?
Лука Фомич улыбнулся своим беззубым ртом и ответил:
- Вот завтра и брошу.
Отец ухмыльнулся и сделал заключение:
- А завтра не наступит никогда...