только один вопрос

– Если бы у тебя появилась возможность задать только один вопрос тому, кто всё знает, что бы ты спросила?
– А?! – она повернулась.
Странно. Пару минут назад, когда села в самом углу у барной стойки, рядом никого не было. Она специально выбрала дальнее место в надежде, что никто не подсядет. «Вот, чёрт…» – промелькнула мысль, и неприятные мурашки раздражения обнаружились где-то на периферии сознания.
– Всего один вопрос, на который получишь точный ответ. Что бы ты спросила? – он продолжил говорить как ни в чем не бывало.
– Отвали, а!
Она опрокинула порцию коньяка почти залпом и кивнула бармену повторить.
«Что за придурок». Поймала себя на странном ощущении – слова и чувства разделились на две отдельные ипостаси. Тряхнула головой – «Хороший коньяк видимо… то, что нужно». Покосилась на непрошенного собеседника. Перед ним на стойке стоял бокал с коктейлем, который он внимательно рассматривал. Казалось, что и разговаривает он не с ней, а с бокалом.
Она презрительно фыркнула и, отворачиваясь, боковым зрением или даже не зрением, а каким-то другим органом чувств, скорее уловила, чем увидела что-то, что заставило её развернуться обратно – показалось что-то полыхнуло в бокале. Она резко дёрнулась и напоролась на его взгляд, как на гвоздь в полу. Прямой пристальный взгляд, проникающий в самое нутро. «Что это?». По спине пробежали мурашки.
– Ты кто? Что тебе нужно?
– Мне любопытно.
Он слегка откинулся назад, не отводя от неё взгляда, будто мастер, осматривающий свою работу: всё ли сделал так, как нужно, всё ли хорошо.
– Что тебе любопытно? – специально поднажала на слово «тебе», чувствуя как нарастает раздражение. Вообще-то, она никогда не «тыкает» незнакомым людям, только когда имеет дело с откровенным хамством. Сейчас, похоже, был именно такой случай. Но его это совсем не задело. Он продолжил смотреть на неё своими странными глазами.
– Мне любопытно, готова ли ты воспользоваться шансом, который выпадает? Что если это именно он? – едва заметно усмехнулся, – не подумала о таком?
– Боже… ты сам Господь что ли?
– Как знать… – качнулся в её сторону. – Ты знаешь, как он должен выглядеть? С нимбом на голове? Светиться? Или парить в воздухе? Уверена, что узнаешь его если встретишь?
Её окатило горячей волной и на мгновение показалось, что невозможно пошевелиться. Этот взгляд, глаза, она будто оцепенела. «Это гипноз – проскочила мысль. – Не волнуйся, просто не ведись… и больше не пей… возможно он что-то подсыпал в бокал… не подавай вида…».
– Ого, как много мыслей и ни одной по существу, – он цокнул языком и снова усмехнулся. – Остался ещё раз. Я спрошу тебя ещё один раз, – его голос звучал очень спокойно, – ты можешь задать вопрос и получить ответ. Что ты спросишь?
Похоже, этот придурок не собирался отступать и явно нарывался. Она глубоко вдохнула и внятно проговаривая слова запулила их прямо ему в лицо.
– Я спрошу: почему, когда хочешь побыть одна, к тебе обязательно привяжется какой-нибудь дебил с идиотскими разговорами? Вот что я спрошу! Что не так с этим миром – я спрошу? Кто дал тебе право лезть ко мне и почему ты продолжаешь меня бесить? Достаточно вопросов? Ещё насыпать?!
Он спокойно выслушал всю тираду. На мгновение задумался.
– И правда… так много вопросов. Какой выбрать? Хм… люди такие странные, – потёр переносицу. – По крайней мере, я выпил неплохой коктейль и удовлетворил своё любопытство.
Он резко поднялся и, не взглянув на неё, будто её и вовсе не существовало, направился к выходу.
«Что?! Сначала выбесил, а теперь просто уходит? Серьезно? Просто не верится!» – от возмущения она чуть не задохнулась.
– Эй! – закричала, сама не поняла зачем, ему в спину. Злость накатила жгучей волной и ударила под дых. «Да что со ним не так?! Кто он такой! Ненавижу этих самовлюбленных нахалов и, вообще, их всех…». Она разрыдалась, как злой ребенок, размазывая по лицу тушь и слёзы стиснутыми кулаками. Вдруг стало всё равно кто и что скажет, кто и что подумает. Перестало иметь значение, пока обломки её «плотины» смывало этой внезапной катастрофой. Бармен, после нескольких попыток чем-то помочь, деликатно устранился, повторив напиток со словами:
– От заведения.
Через несколько минут, оглядывавшиеся уже забыли о ней, и её всхлипы слились с общим шумовым фоном бара, став его частью. Кому есть дело до ревущей барышни. 

Спустя пару часов она обнаружила себя на набережной. Совсем не помнила как здесь очутилась, просто включилась, как лампочка. Какое-то тотальное опустошение – всё, что ощущала. Будто бы даже и не пьяна, скорее наоборот, какая-то пугающая ясность подступила к сознанию. В пространстве этой ясности она снова «услышала» его голос и вопрос, который он задал.
– Да, чтоб тебя… – обессиленно выдохнула и повисла на каменном парапете.
Она была один на один с целым миром.
Никто не мешал.
Идеальное место и время.
– Я бы спросила… – на мгновение затихла, боясь спугнуть хрупкое ощущение, и затем внятно произнесла, – я бы спросила: в чём смысл?
Она закинула голову и прокричала в ночное небо:
– В чём грёбаный смысл?! Вот, что бы я спросила! Отвечай! Отвечай, когда тебя спрашивают!
Никто ей не ответил.
Никто не собирался ей отвечать.
Здесь, посреди ночи, некому было ей ответить. 
Яснее ясного, всем своим существом она почувствовала – что-то безвозвратно упустила. Что-то чрезвычайно важное. Важное настолько, насколько вообще возможно. Это ощущение затопило её с головой. Она несколько раз судорожно вдохнула, будто и впрямь тонула, и разрыдалась. Снова. На этот раз тяжёлыми, как глыбы слезами безысходности и сожаления. Отчаянно и горько, никогда прежде не помня за собой такого.
Самыми тяжёлыми на свете слезами.

Где-то в этом же мире, внутри этого города, по улице шёл мужчина, подняв воротник и чуть ускоряясь при порывах холодного ветра. Ничем особо не отличался от других прохожих. Ну, может, если присмотреться, что-то и могло привлечь внимание, но кому до кого есть дело… Тем более ночью… Тем более в этом странном мире.

Заканчивался шестьдесят девятый день года.
В Пусане уже зацвела сакура.