Монгольская литература до 21 века

Монгольская литература (до 21 века)

Монгольская литература – это литература монгольского народа. Вот и давайте сначала рассмотрим, что из себя представляет Монголия. Монголия – это историческая область населенная монголами. В 15 веке была разделена на Восточную и Западную, а в 16 веке – на Северную и Южную; в 17-нач. 20 вв., (период маньжурского господства на Внутреннюю и Внешнюю). Монголия Внешняя. На территории Внешней Монголии в 1921 году возникло монгольское независимое народное государство (Монголия Внутренняя – автономный район в составе Китая, после завоевана Японией и  в 1945 год освобождена Советской Армией). Почему я так подробно рассмотрел  всю эту политическую географию – что бы читатель мог видеть влияние Китая Индии, Тибета  и России на культурную жизнь страны. В древности на территории Монгольской народной республики существовали племенные союзы хунну, сянби, жужаней. В 6-12 вв. территория Монголии находилась в составе Тюркского, Уйгурского, Киргизского каганатов и киданьского государства Ляо. В начале 13 в. во главе с Чингисханом возникает монгольское раннефеодальное государство, которое позже превратилось в Монгольскую феодальную империю (распалась в 14 в.). В 17 веке маньжурские правители установили господство над Внутренней и Северной Монголией. До 1924 года Монголия испытывала влияние китайцев, японцев, русских. Но мы не будем рассматривать все исторические события – это дело историков! Познакомимся с историей монгольской литературы с древних времен до наших дней. Монгольская литература развивалась на монгольском языке. Фольклор монголов отличается богатством жанров: песни, героические сказания, сказки, благопожелания (ероолы), восхваления (магтаалы), поучения (сургаалы), легенды, загадки, пословицы и поговорки.
Первое упоминание об устном творчестве монголов (песни) содержится в летописи 13 века «Сокровенное сказание», по нему мы можем составить представление о старинных произведениях.
Познакомимся с литературным памятником «Сокровенное сказание» - впервые он стал известен европейской науке в 1866 году. В этом произведении рисуются бытовые картины кочевой жизни монголов и исторические события. В этом произведении хроникальное повествование сочетается с различными формами фольклора (песни). «Сокровенное сказание» состоит из трех частей: в первой части кратко излагается родословная Чингисхана; вторая – рассказывает о жизни и деятельности Чингисхана как создателя Монгольского государства; третья – повествует о правлении второго хана монголов – Угадая (сына Чингисхана). В каждой из трех частей есть стихотворные вставки и предания. Главная идея повествования – создание феодального государства Чингисханом. Интересен рассказ о том, как Чингиса нарекли ханом – три нойона объявляют ему о намерении поставить Чингиса ханом:
«Когда ты станешь ханом, то мы,
Приведем тебе девушек и женщин,
Дворцы и юрты чужих народов…
Все заберем и тебе отдадим…»
В «Сокровенном сказании» сохранились фрагменты из «Великой Ясы» (законы, указы). Кроме этой рукописи 13 в. другие произведения до нас не дошли, хотя есть упоминания о сочинении «Золотая книга». После смерти Чингисхана сочинялись в честь его плачи («Плач о Чингисе»):
«Обернувшись крылом парящего ястреба,
Ты отлетел, государь мой!
Неужели ты грузом стал повозки грохочущей,
Государь мой?»
 Песня всегда была  неизменным спутником жизни кочевника. Песни монголов проникнуты созерцательным характером; певец часто обращался и к солнцу, и к луне, и к животным т. е. ко всей окружающей его природе.  Тесная слитность с природой наложила оттенок на поэтику монгольских певцов. Каждое явление жизни (бытовая сцена, душевные переживания) всегда соотносится с похожим по смыслу явлением окружающего растительного или животного мира. Ученые считают это основным поэтическим приемом (двучленный параллелизм)
«Улистай – быстрая река,
Вплавь ее едва ль преодолею,
Приглянувшегося паренька
Я бы завлекла, да не умею».
Своеобразно  показаны в песнях положение монгольской женщины в обществе.
«Пятнадцатидневная луна –
Яркий в небесах ночных светильник,
Девочке пятнадцать лет, она
Для родителей своих – светильник!
Хоть луна и тает в вышине,
Для вселенной всей она – светильник,
Даже если тридцать лет жене,
Для семьи своей она – светильник!»
О личных драмах влюбленных, которые желали пожениться, но не могли рассчитывать на то, что им удастся объединить свои судьбы, повествуют грустные песни, окрашенные тоскливыми чувствами безысходности.
«Конь гнедой мой на дороге скор,
И мое ружье других не хуже.
Поскачу за милой Сийлен-бор,
Чтобы ей не быть с постылым мужем…»
Образ коня традиционен и почти всегда обязателен для всей монгольской поэзии. И не лишним напомнить, что – неизменный спутник жизни кочевника. И нередко образ коня сравнивается с образом молодого красивого монгольского юноши.
«Изо всех коней в загоне
Конь тот сивый выделяется,
Изо всех парней в хотоне
Мой красивый выделяется…»
В народной песне были антиклерикальные взгляды, иногда откровенно высмеивающие или осуждающие лам.
«Серого сукна халат
Пышет травным духом.
Лама, хоть и староват,
Пахнет молодухой…»
Слово «МАТЬ» было священно для монголов, читая художественную монгольскую прозу, видим, как иногда главные государственные решения исходили от женщин (роман «Чингисхан»). Чувства глубокой благодарности к старшим и особенно к матери присущи всем монголам.
«Разве, как птенец турпана-птицы,
Ты не знал меня, мой яснолицый?
А-а, баю-бай.
А-а, баю-бай.
Я к тебе, сынок, закончив дело,
Быстро, как на крыльях, полетела.
А-а, баю-бай.
А-а, баю-бай.
В монгольской народной поэзии, наряду с лирическими песнями, были распространены благожелания (еролы), восхваления (магталы), заклятия (харалы) и поучения (сургалы).
В старину монгольские мудрецы говорили, что благожелания – это начало блаженства и мира, которое дает волшебную силу добрых пожеланий. Поэтически – это выглядит так:
«Будут беды ваши пусть недолги
И проходят пусть сами собой.
Пусть не встретятся вам ночью волки
Иль с укрюуом человек лихой…»
Интересны и восхваления в честь любимой страны:
«Вечно белыми покрыт снегами,
Полон драгоценными камнями,
Ты  обилен и могуч, наш край,
Ты богаче всех, наш хан Алтай…»
Ученые обратили внимание на ту часть монгольской поэзии, к которой относятся трехстишия и  четверостишия.
«Мал человек – зубы белы.
Стар человек – кудри белы.
Отжил свой век – кости белы».
«Небо ясное и голубое – приятно.
Печка, не забитая золою, - приятна.
Женщина с расчесанной косою – приятна».
«Недуг нетяжкий, а смерть у порога.
Блеска немало, хоть краски немного.
С каплю услуга, а все же подмога.
Малое пламя, но боль ожога».
В монгольской литературе сказкам уделяется много внимания – в сказках видно как  осуществляются самые дерзновенные мечты человека о счастье, о торжестве справедливости… Считается, что главное в сказках поэтический вымысел, Предметы, животные играют основную роль в передаче замысла произведения. Герои сказок живут и действуют в своем сказочном мире, который часто похож на тот, что нас окружает. Все действия героев близки к человеческим отношениям. В монгольской сказке «Почему петух поет на заре» под фантастическим прикрытием мы видим горькую обиду петуха на обманувшего его павлина.
«В старые времена у петуха был такой роскошный хвост, что все ему завидовали… Разобрала павлина зависть… и просит он петуха, чтобы тот одолжил ему на время хвост…Петух согласился, отдал павлину свой хвост… Павлин присвоил роскошный хвост  петуха… А петуху что остается? Как начинает светать, петух кричит «Ку-ка-ре-ку!». Это он павлину напоминает: «Отдай, негодник, мой хвост!»
Ученые считают 14 век юаньским этапом истории монгольской литературы – были сильны иноземные влияния (Воздействие буддийской традиции в завоеванном Китае). В это время были обнаружены еще 12 хроник, которые дополняли «Сокровенное сказание». Читателю интересно будет узнать, что все эти произведения были записаны китайскими  иероглифами на монгольском языке. Познавательное значение имели переводы буддийских сочинений с китайского и тибетского языков («Зерцало всеобщее», «Исторические записки», поэма «Шантидевы «Бодхичарья-ватара» - «Путь восхождения к свету», и др.) Из собственно монгольских произведений 14 в. ученым известен «Плач Тогон Тэмура», который считается образцом лирического стиля (Тогон Тэмур (1328 – 1368), последний император династии Юань, любитель поэзии). В этом произведении ученые находят влияние буддийской и китайской поэзии.
15-16 века – это  период раздробленности и ослабление Монголии. К 16 в. некоторые ученые причисляют героическую песнь «Краткая история Убаши-хунтайд-жи» (о героической стойкости и храбрости монголов). Другое произведение этого времени – «Сказание о Мандухай Цэцэн-хатун» рассказывает о ханше воевавшей с ойратами; оно состоит из прозаического рассказа и стихов. Не надо забывать, что две религии у монголов  (буддизм –у знати, шаманизм - у простых кочевников) всегда находились рядом. Шаманские культовые произведения оставались всегда устной словесностью, где происходило почитание неба, земли, гор, рек; анимистические пережитки отражены в жертвенных песнопениях, заклинаниях духов; обожествление огня происходило с принесением ему жертвоприношений.
В конце 16 в. была создана песня о походе Убаши-хунтайджи на ойратов; отрывок из песни:
«…То гений хранитель ойратства
Обернулся семилетним отроком
И воздал монголам отмщенье.
И было то в год Огня-Свиньи…»
В этой героической песни 480 строк и они описывают  действительное столкновение между монголами и ойратами. Героика песни выражена в образе маленького храброго ребенка, в его смелости.
Большой интерес для ученых представляла героическая песня «Хан эрен-Дага-Дарья-Тумен», в которой народный герой показан как освободитель страны:
«…И весь мир преобразился,
От врага освободился,
Ну а Эрен-хан, герой,
В край родимый возвратился
И устроил пир горой…»
Конец 16 в. считается в монгольской литературе временем ее возрождения. Восстановление политического единства под властью Алтан-хана туматского (1507-1582) привело и развитию литературы, которое строилось на обращении писателей к классическому прошлому. Летописцы 17 в. часто использовали образцы произведений 12-13 вв. – обращение к «Сокровенному сказанию» (1240). Отрывки из этой летописи включены в сочинение «Алтан тобчи» («Золотой свод» 1627) и в летопись «Желтый изборник» (1660). Ученые отмечают, что в «Золотом своде» показаны превосходные образцы монгольской народной поэзии и фольклорный материал (афоризмы, пословицы, поговорки). Большую роль для соединения монгольского народа в это время сыграл буддизм. В тумэтской столице Хухе-Хото был построен Ламаистский храм; при Алтан-хане тумэтском возродилась переводческая деятельность у монголов. Старомонгольский алфавит не мог помочь при переводе с тибетского языка буддийских священных книг – монгольский переводчик Аюши-гуши дополнил его транскрипционным алфавитом. Была продолжена работа по ксилографированию буддийских текстов («Сутры золотого блеска»). История оставила имена знаменитых монгольских переводчиков – МайдариДайгун-даюн-шику-гуши, Ширагату-гуши-цорджи и др. Ученые отмечают и о пекинских ксилографических изданиях  на монгольском языке (каноническое сочинение «Великий освободитель» 1650). Китайское правительство активно поощряло деятельность буддийских монастырей  в Монголии. Все пекинские ксилографические издания 17в. предназначались для буддийских монастырей и монгольским феодалам. Существовали и рукописные издания (сказочные сборники «Улигэр-ун далай», «Сказки волшебного мертвеца», краткие версии «РамаянЫ» и др.)
В 17 в. в Монголии создавались и собственные произведения – «Повесть об Эндуурал-хане» (на сюжет одной из сказок» Волшебного мертвеца»); анонимная «Повесть о Нарану-Гэрал» (влияние китайской литературы). Образец поэзии этого времени хорошо сохранился на скале (вырезан в 1621 г.):
«Хотя далеки друг от друга Халха и земля Онгнигутов,
Земля моей горячо любимой тетки на Ононе-реке и моя, пребывающего больным на Орхове и Толе,
Но един круг нашей взаимной тоски и любви…»
Биографический жанр тоже был известен в Монголии – переводы с тибетского языка жития Будды и Дзон-хавы; жизнеописание Нейджи-тойна (1557-1653) – проповедника буддизма и гонителя шаманизма; биография ойратского Зая-Пандиты (на основе старого уйгуро-монгольского алфавита он составил новое «ясное письмо», письменный язык стал приближен к разговорной речи, это «ясное письмо» было распространено среди западных монголов-ойратов).
В 18в. почти вся страна попала под власть  маньчжурских правителей Китая. Буддийская церковь в Монголии, при поддержке китайских властей, стало основной в стране. В это время в монгольской литературе феодально-буддийская историография имеет историко-генеалогический характер (влияние тибетских исторических трактатов) – «Золотое колесо с тысячью спиц» (1739, лама Дхарма); «Течение Ганга»; «Золотой свод» (1765). Все эти произведения строились по одной схеме – летописание начинается со времени образования Вселенной и появления жизни на земле, далее следует история первых царей Индии и распространения там буддизма, после следует о тибетских царях и распространения буддизма в Тибете, и далее описывается история монгольских ханов. Ученые замечают, что в 18в. летопись «Хрустальные четки» только одна была написана по старым историко-литературным традициям монгольского летописания (включены эпические сказания). В это время были созданы генеалогии отдельных аристократических родов («История монгольского рода Борджигин»), 1734; «Послужной список»,1779 – родословии и биографии
В 18в. кроме ксилографов у монголов широко бытовала рукописная традиция (фиксация литературных произведений) – «Сказания о Гэсэре»,1716; «Повесть о Хан-Харангуе»; «Повесть о Бубай-баторе». В  «Повести о Бубай-баторе» включено много стихов (монологи главных героев). Отрывок из обращения главного героя к своему врагу:
«…Сын человека знает свою родину.
Сын лошади знает свою пыль.
Халхасы возвращаются домой,
А олеты остаются…»
Ученых интересовали не только крупные эпические сказания, но и поучения («Ключ разума»); сказания о Чингисхане и его богатырях; пословицы, поговорки, народная обрядовая поэзия. Все эти произведения остались за рамками ксилографирования. На письме были зафиксированы  шаманские тексты в переработанном виде, будучи приспособленными к задачам буддизма. Тематика шаманских рукописей разнообразна – наиболее распространены тексты величаний и призываний небесных богов, духов огня, земель и гор, описание скотоводческих обрядов. Отрывок из описания дара божествам жертвуемого коня:
«…Он подобен прекрасным небесным коням,
Оба глаза его подобны блеску солнца и луны.
Пар его рта подобен протянувшемуся небесному туману…»
В 18в. монгольские авторы продолжили написание истории распространения буддизма в своей стране: «История буддизма в Китае и Монголии» (1766, лама Гомбоджаба). Религиозные стихи Зая-пандиты Лубсан Принлэем были написаны по-тибетски с дидактическими поучениями; автор наряду с религиозными наставлениями представил читателям и житейские нравоучения:
«Подобно тому, как люди остерегаются
Покрытой пеплом ямы,
Остерегайся оскорблять других
Даже в шутку…»
Ученые отмечают, что в это время в монгольских монастырях многие авторы писали по-тибетски, но были и такие, которые свои сочинения писали на двух языках – тибетском и монгольском (Чахар-гэбши Лубсан Чултим (1740-1810)). В 18 веке появляются новые переводы с тибетского  и китайского языков (с китайского – «Путешествие на запад»); продолжают издаваться  произведения из индо-тибетской сказочной повествовательной литературы. Вся литература издавалась Пекине, который был буддийским центром Южной Монголии. Печатались в Пекине словари («Море имен»), монгольские грамматики, медицинские трактаты, астрологические справочники, канонические сочинения из Ганджура, философские сочинения «Десять тысяч». 
В это время получила развитие житийная литература (перевод тибетского сочинения «Мани-камбум»; житие Нэйджи-тойна – распространял учение Будды среди монголов).
По 18 веку можно сделать определенные выводы: активное освоение индо-тибетского письменного наследия, знакомство  с восточной сказочной и повествовательной литературой, попытки монгольских авторов в создании своих литературных произведений.
В начале 19 века по-прежнему создавались исторические хроники, в которые включались отрывки прошлых произведений («Синяя книга», «Золотые четки», «Драгоценные четки» (1835)). Многие из этих произведений используют тибетские и китайские источники, распространяют буддизм в стране.
Рукописная народная литература в это время тоже имеет своих читателей – эпические сказания (главы из Гесериады), истории о хождениях в загробный мир (о Молон-тойне, Наран Гарал), тексты шаманских обрядов.
Переводам уделяется значительное место. Монгольские авторы много переводят и перерабатывают  индийско-тибетскую литературу (рассказы из буддийских сочинений), трактаты по теории поэзии. Монгольские авторы составляют грамматики своего классического языка, словари (тибетско-монгольский словарь, лама Агвандаидара).
Монголия находилась под большим влиянием культур Тибета, Индии и Китая. В жизни монгольского общества большую роль играет буддизм. Тибетский алфавит часто использовался для написания монгольских произведений.
Продолжается развитие дидактической литературы с буддийским содержанием, и с большим влиянием от тибетских и китайских произведений; морализуются рассуждения, монологические или диалогические (Агван Хайдуба « Беседа барана, козла и быка» - животные, которых ведут на убой, взывают к милосердию их хозяина-ламы; Хуульчи Сандага в поэтических монологах высказывает обличительно-критические мысли, наделяет природу, растения и животных даром речи). Литературоведы отмечают и творчество Рабджаа поэта-лирика, известны 170 стихотворений на монгольском языке и 180 – на тибетском, произведения назидательного и философского направлений (песня «Преисполненная достоинств» - воспевается красота и любовь женщины); его считают автором первой монгольской драмы («Жизнеописание Лунной кукушки», сюжет буддийской повести).
Во второй половине 19 в. в монгольской литературе было известно имя Ван-чинбала (1794-1847), который начал писать обширную историко-этическую хронику «Синяя книга великой Юаньской династии» (известна – «Синяя книга»). Он успел написать всего восемь глав;  работу продолжил Инд-жаннань (1837-1882) – его родной сын. В этой книге охвачены события, которые произошли в стране за 74 года; в центре повествования – Чингисхан и созданное им государство. Ученые отмечают, что заметно влияние на авторов «Сокровенного сказания». Образ  Чингисхана не единичен, рядом с ним появляются и вымышленные герои – среди них и простая девушка Хогордзул, которая воевала в отряде, выдавая себя за юношу и удивляла всех своим мужеством, и хорошими боевыми навыками. В «Синей книге» проза чередуется со стихами; стихотворные заставки открывают и закрывают каждую главу, в них дается краткое содержание событий. Инджаннаш является и автором следующих произведений: два бытовых романа («Одноэтажный павильон», «Палата красных слез»); новеллы («Обман книжника», «Критика каменного изголовья»), лирические стихотворения влияние китайской поэзии.
Надо отметить, что в конце 19в. большую популярность у монголов имели песни о «благородных» разбойниках («Разбойник  Джимба», «Стражи богатого начальника»). Эти песни отражали рост национального протеста против китайского засилья (песни о торой-банди).
Ученые подтверждают об определенном развитии жанра речей (Уг). Эти произведения близки к народной сказке и к басне (автор лама Ишисамбуу (1847-1907); автор Гэндэн-мэйрэна – «Сказка о собаке, кошке и мыши» - критика действительности).
О монгольской литературе этого времени можно сказать, что она находилась под большим влиянием тибетских,  китайских писателей и религиозных служителей Тибета (ламы, часто не владели монгольской письменностью, и произведения монголов записывали на тибетском языке); с китайского языка переводились на монгольский многочисленные романы, новеллы, театральные пьесы.
Монгольская литература в 20в. находилась под большим влиянием советской литературы (после народной революции 1921г.). Военно-революционные действия придали новое направление литературе – показ боевого освободительного движения (песни «Красное знамя», «Интернационал», «Синеет гор гряда» Д. Нацагдорж). Образцы гражданской лирики видны в творчестве Ц. Дамдинсурэна («Моя седая матушка») и Д. Цэвэгмэда («На могиле»). В сороковые годы монгольские поэты писали стихи о советско-монгольской дружбе, обличали фашистских захватчиков (стихи «Полярная звезда» Ц. Дамадинсурэн). В пятидесятые годы развивается поэтический жанр – поэмы  («Карий конь» Ч. Лхамсурэн; «Гобийский красавец  Лувсан и хангайская красавица Янжин», 1958, Д. Даржаа). Получили широкую известность поэты Б. Ахтан, Ч. Чимид, П. Хорлоо и др. Прозаическими произведениями выделялись Ц. Дамдинсурэн (повесть «Отвергнутая девушка»), рассказывающая о борьбе с прошлой жизнью; Д. Нацагдорж повесть «Неслыханное событие», повествует о революционных событиях; Д. Цэвэгмэд (повесть «Пастух Найдан»), направлена против религиозных взглядов монголов; Д. Сэнгээ (повесть «Аюуш»,1947), рассказывает о героизме монгольских воинов; Ч. Лодойдамба (повесть «Ты живешь для народа»), 1952, показывает новую интеллигенцию; Ч. Лодойдамба (роман «на Алтае»), 1950, первый приключенческий роман; Б. Ринчена (роман-трилогия «Заря в степи»), 1951; Д. Намдага («Тревожные годы», 1960, историко-революционный роман). Если первые монгольские пьесы были о борьбе с феодальным прошлым («Сандоа амбан», то позже, . писатели раскрывали историко-революционные темы и показывали в своих трудах образы современников в новой жизни (Э. Оюун «Стойбище» и «Братья», 1946). В шестидесятые годы часто можно видеть в театрах пьесы о целине и мирной жизни монголов.
Дожоогийн Цэдэв (родю1940) – поэт, прозаик; окончил Монгольский государственный университет; его книги – «Добрый человек на земле». 1970; «Вкус кумыса», 1974 и др. В своих книгах показывает современную жизнь в Монголии.
Отрывок из рассказа «Красная борцовская куртка»:
«…По сигналу судей с двух сторон, слева и справа, на арену цепочкой стали выходить борцы. На них короткие трусики с глубоким вырезом на бедрах и курточки-дзодоки, яркие, расшитые национальным орнаментом. В этом году состязания борцов – один из самых любимых видов спорта у монголов… Судьи дали знак начинать. Первая пара – старик и юноша, чья молодость в таком соседстве выглядела особенно дерзко, особым борцовским шагом – приседая и раскидывая руки, словно крылья, - приблизились к шатру, чтобы приветствовать гостей, а потом обошли площадку, приветствуя зрителей. Затем, повернувшись друг к другу лицом, приняли исходную стойку…»
Чулуун Алгаа – известная монгольская писательница; она педагог по образованию. Первые ее произведения стали известны в конце пятидесятых годов. Имеет много  «Владелец бархатисто-черного коня»:
«…Я оглянулась – нас нагонял бархатисто-черный конь под зеленым чепраком. Конь был запряжен в тележку, на которой сидел молодой мужчина, куривший трубку. Я испуганно кинулась к сестре, но она сказала: «Не бойся его, сестренка! Это хороший человек…»
Юзефович Л. – русский писатель начала 20 в. Свое основное произведение написал по своим воспоминаниям о военной службе в Монголии, куда был направлен штабом царской армии, как военный консультант в борьбе монголов против китайских интервентов. В произведении хорошо показана вся жизненная обстановка в стране начала 20 века.
Юзефович Л. «Поход на Бар-Хото»:
«…Монастыри, ламы, перерожденцы, творимые ими чудеса – популярная у здешних дам тема разговоров. Чтобы прикрыть наши отношения флером общего интереса к этой тематике, я при гостях вручил Лине выписанную из Москвы книгу Позднеева «Очерки быта буддийских монастырей и буддийского духовенства в Монголии», которую ей давно хотелось прочесть. К форзацу была приклеена записка. Открыв книгу, Лина не могла ее не заметить.
В записке излагался план нашего свидания у меня на квартире в любой удобный для нее день до 24 апреля. О результатах гаданий Чойджин-ламы знала уже вся Урга, причина моей внезапной решимости в пояснениях не нуждалась.
За столом Лина поймала мой взгляд и беззвучно назвала выбранный день. «Пятница», – прочел я по ее губам. Она пошевелила ими как вытащенная из воды рыбина. В глазах у нее было страдание, а не азарт заговорщицы, как мне бы хотелось.
Вечернее свидание исключалось; я назначил встречу на те часы, когда раз или два в неделю Лина выезжала в город за покупками. В этом случае она была бы избавлена от необходимости выдумывать предлог для отлучки и отчитываться потом перед мужем…»
Менд-Оойо Гомбояв(1950-) -  – монгольский писатель. Работал учителем, журналистом, редактором; в 2006 г. – доктор литературы, в 2008 г. – профессор искусств и культуры. Литературной деятельностью стал заниматься с 1980 г. Опубликовал более 20 сборников стихов и 10 романов. Его роман «Золотой холм» знакомит читателей с жизнью монгольских скотоводов-кочевников. Роман «Святой» опубликован в 2012 г. – биография буддийского святого; рассказывается, как святой выражал тайную мудрость в учении исторического Будды.
Хадаа Сенду (1961-) – монгольский писатель (Поэт, переводчик). На его творчество оказал большое влияние монгольский эпос. Литературоведы отмечают влияние на его стихи русской поэзии имажинистов и итальянской поэзии 20 в. Первый сборник стихов («Песни кочевников») опубликовал в 1989г. Его стихи переведены на 40 языков. В 2016г. писатель опубликовал сборник «Сладкий запах травы» на персидском языке. Он награжден многими литературными наградами.
Литература:
1. Литературный энциклопедический словарь. М., 1987 г.
2. Краткая литературная энциклопедия. М., 1967 г.
3. Восточный альманах, Выпуск 10. М., 1982 г.
4. Современная монгольская новелла. М., 1974 г.