Прямоходящее существо с планеты Сидекта

К планете Сидекта Иван подобрался с ночной стороны. На расстоянии два мегаметра он выключил двигатели и все приборы; и включил их только перед самой поверхностью, когда риск обнаружить себя стал минимальным. Спустившись на ракетоплане к открывшейся перед ним равнине, он начал осторожно продвигаться к своей цели. Когда до корабля вайманов осталось не более восьмидесяти километров, он остановил ракетоплан, вышел из кабины на крыло и спрыгнул в низкорослый кустарник. Его окружали густые колючие заросли.
Иван наклонился в кабину и включил автопилот, оставив задержку старта на час. Проведя рукой по приборному щитку, он вздохнул, решительно захлопнул крышку и нырнул в заросли.
Через час, продираясь сквозь густое переплетение ветвей, Иван почувствовал содрогание почвы – его ракетоплан отправился в обратный полёт.
Десять коротких дней и ночей шёл Иван к своей цели. Рано утром, раздвинув ветви, он увидел в полутора сотнях метров серую металлическую стену корабля вайманов. На днёвку он устроился в густых зарослях.
Когда наступила ночь, Иван приступил к решающей части операции. Дождавшись полной темноты, он поднялся, размял затёкшие ноги и направился прямиком к кораблю. Когда он вышел на открытое пространство, в наушниках возникло тревожное гудение. С каждым шагом тревога усиливалась. Превозмогая её, Иван шёл вперёд, немного замедлив движение.
И вдруг прямо в лицо ему ярко вспыхнул прожектор. Иван метнулся в сторону и попал в луч другого прожектора. Иван побежал назад к зарослям, сопровождаемый перекрёстными лучами. Добежать до опушки он не успел. Прозрачная сеть накрыла его; Иван споткнулся и упал, запутавшись в ней. Его волоком потащили к кораблю. Стена в одном месте раскрылась, впустив его, и снова закрылась.
Иван очутился в круглой комнате с одной дверью и без всякой мебели. Сеть освободила его и ушла куда-то вверх. Иван поднялся на ноги.
Он обошёл комнату, потрогал дверь, посмотрел вверх, куда ушла сеть. В этот миг дверь отворилась и на пороге появились два бурых чудовища о шести ногах. Иван резко обернулся к ним, потом отпрыгнул к противоположной стене и сжался у неё, глядя на чудовищ испуганным взглядом.

«Наши скудные сведения о вайманах почти полностью подтвердились. Они действительно дышат воздухом, близким по составу к нашему, и представляют собой бурых, чешуйчатых существ с шестью ногами и двумя руками. Руки у них очень короткие и, чтобы что-то сделать, им приходится близко наклоняться к предмету. Но вместе с тем их руки чрезвычайно ловки, я это видел сам.
Что же касается утверждения, будто они убивают всякое разумное существо, попавшее к ним, то я его не стал проверять. А они долго пытались выяснить, разумен я или нет. Показывали великолепно сделанные модели атомов водорода, углерода, кислорода. Рисовали геометрическую интерпретацию некоторых теорем. Потом перешли к вещам попроще. Раскладывали передо мной фигуры в определённой последовательности и требовали, чтобы я продолжил. То же самое с разноцветными палочками. Я, конечно, делал вид, что не понимаю смысла их занятий и чего они от меня хотят. Затем они отставили свои игрушка, внесли какой-то прибор, опутали меня проводами, поставили на моё тело датчики и начали меня просвечивать. Я, как мы отрабатывали во время тренировок, отключил всю умственную деятельность и сидел тихо, стараясь не шевелиться. Они что-то переключали, переставляли датчики и совершали другие непонятные мне действия. Но, видимо, никакого результата не получили. После нескольких часов мучений они обменялись какими-то сигналами и ушли.
Кстати, наши сведения о способе их связи тоже подтвердились. Они действительно «переговариваются» с помощью электромагнитных модулированных колебаний, которые в моих наушниках воспринимаются как гудение разного тона.
После ухода двух моих экзаменаторов очень скоро явилось пятеро молодцов, которые схватили меня, скрутили и куда-то понесли. Понесли по длинным коридорам, по лестницам, втащили в широкий зал со множеством дверей и бросили в камеру, скрывавшуюся за одной из них. Дверь, в которой было маленькое окошко, они за собой заперли.
Вскоре окошко приоткрылась, и вайман бросил через него несколько кусков серого, бурого и песочного цвета. Мой анализатор показал, что это можно употреблять в пищу. Я попробовал их на вкус и нашёл, что они вполне съедобны.
Должен отдельно сказать про мой костюм. Он проявил себя с самой лучшей стороны. Для начала он полностью защитил меня от огромных колючек в зарослях (анализатор предупреждал меня, что некоторые из них ядовиты). Далее, его точная подгонка к моему телу позволила выдать его за особый вид кожи, который свойственен мне, как биологическому виду; и система защиты очень помогла мне, экранировав значительную часть излучения, которым они пытались воздействовать на меня во время испытаний. Все встроенные в него датчики, анализаторы, наушники и другие устройства настолько миниатюрны, что не были замечены ни приборами вайманов, ни ими самими. Все слоты для приёма пищи и удаления продуктов жизнедеятельности устроены очень функционально. Так что передайте моё большое «спасибо» его разработчикам.
Некоторое время меня никто не беспокоил (мой хронометр показал, что это длилось примерно пять земных суток). Я старался делать только самые естественные дела – сидел, лежал, спал, ходил по камере из угла в угол, подпрыгивал. И периодически что-то бормотал – пусть они привыкнут к тому, что я издаю какие-то звуки.
По прошествии этого времени я почувствовал содрогание камеры и затем испытал многократные перегрузки. Я понял, что корабль стартовал с поверхности Сидекты. После прекращения перегрузок я решился сделать эту свою первую запись в записывающее устройство. Надеюсь, что со стороны это выглядело, как моё периодическое бормотание.
Можно уже подвести некоторые итоги. Я сумел проникнуть к вайманам. Они меня не убили. Они посадили меня в камеру в своём корабле. Корабль стартовал с Сидекты и полетел куда-то. Куда? Надеюсь, что на Вайм, в центр вайманской цивилизации.»

«С момента первой записи прошло более пятнадцати земных лет. Я опасался пользоваться записывающим устройством, поскольку всё время был на виду у вайманов. А сейчас я впервые за много лет остался один. Это связано с чудесной и многообещающей переменой в моей судьбе. Впрочем, всё по порядку.
Пятнадцать лет назад, привезённый на корабле с планеты Сидекта, я был передан (или продан) в зоопарк. Что я попал именно в зоопарк, я догадался сразу. Меня поместили в небольшой вольер, окружённый со всех сторон четырьмя прозрачными стенами. Первое время толпы вайманов приходили поглазеть на меня. Они часами стояли у клетки, наблюдая за каждым моим движением, и переговаривались между собой. Поначалу их разговоры сливались в моих наушниках в ровное гудение. Позднее, когда я немного приспособился, да и народу стало поменьше, я стал кое-что понимать. Прежде всего я выяснил, что гудение определённого тона у ваймеян соответствует, очень грубо, одной нашей букве. Меняя частоту колебаний, они таким образом составляют из своих букв слова, из слов – предложения. Следующим шагом было то, что я научился различать некоторые сочетания звуков, и даже больше того: мне кажется, что я понял смысл и значение некоторых их слов; здесь мне очень помог анализатор речи. В последние годы моё учение шло очень быстро. Около моей клетки всегда кто-нибудь находился и всегда шли какие-нибудь разговоры. С другой стороны, вокруг меня не было толпы, и разговоры не тонули в общем шуме. Следует ещё добавить, что ночи на Вайме нет и вайманы, как я понял, бодрствуют и спят в любое время суток, совершенно без всякой закономерности. Так что я в любое время мог приступить к занятиям.
Так прожил я пятнадцать лет. И неизвестно, сколько ещё пришлось бы мне обитать в зоопарке, если бы не счастливый случай.
Однажды мимо моей клетки проходили вайманы со своим детёнышем. Детёныш держал в своих руках игрушку, что-то вроде небольшого мяча. Засмотревшись на меня, он выронил свою игрушку, и она, покатившись, закатилась в небольшое пространство под стеной моей клетки. Я подошёл к игрушке, осмотрел её и взял в руки. Крик ужаса достиг моих наушников. К клетке сбегались вайманы. Я попробовал бросить мяч об землю, чтобы он отскочил, но он остался лежать. Тогда я начал подбрасывать его высоко в воздух и ловить. Я услышал звуки удивления. Вайманов собиралось всё больше. Они смотрели на невиданное зрелище, пока не пришёл служитель зоопарка и не вошёл ко мне в клетку. Я оставил своё развлечение, бросил мяч и забился в дальний угол. Служитель подобрал игрушку, что-то прогудел и вышел.
Он отдал игрушку ребёнку и хотел уйти. Но в толпе собравшихся вайманов вдруг возникло недовольное гудение. То один, то другой что-то высказывали, указывая своими ручками то на меня, то на игрушку. Служитель грозно гуднул на них и замахал ручками. И так несколько раз, пока они не разошлись. Мне показалось, что они хотели продолжения зрелища.
Вскоре из зоопарка меня забрали. Меня поместили в закрытое помещение, начали хорошо кормить. Через пару дней явился вайман, приступивший к систематическим занятиям со мной. Он дал мне мяч и начал добиваться, чтобы я проделал то же самое, что и в зоопарке. Я, конечно, сделал вид, что не понимаю. Вайман, долго не церемонясь, ткнул в меня палкой, которую держал в своих ручках, и я взвыл. Ощущение было такое, словно через всё тело продёрнули раскалённую иглу. Впоследствии мне часто приходилось испытывать точно такое же ощущение; я был на редкость непонятлив. Впрочем, через месяц я всё же «научился» высоко подбрасывать мяч, бросать камнями в цель, доставать в прыжке высоко подвешенный предмет и проделывать ещё некоторые штуки, недоступные вайманам с их короткими руками.
И вот однажды меня нарядили в какие-то цветные тряпки и вывели на круглую арену под всеобщее гудение тысяч вайманов, расположившихся вокруг амфитеатром. При выходе я слегка замешкался и меня подтолкнули уже известной мне палкой, так что я кубарём выкатился на арену. Под одобрительное гудение вайманов я проделал все свои штуки. Думая, что дело сделано, я направился с арены, но мой дрессировщик подскочил ко мне и преградил дорогу. А чтобы я не сомневался в смысле его действий, он ткнул меня своей палкой. Я вернулся на арену.
В первые дни мне приходилось повторять свой номер раз по десять. Успех был потрясающим…»

«В том цирке я проработал двенадцать лет. Мы много ездили по планете, выступали в разных местах. Из окна своего вагончика я многое видел при переездах. Я уже почти полностью знаю язык вайманов и немало могу услышать, потому что, разговаривая, они меньше всего опасаются меня. Мне удалось часть своих датчиков скомпоновать так, что получился пьезоэлектрический преобразователь. Если я буду гудеть в него обычными человеческими звуками, то он преобразует моё гудение в электромагнитные колебания, доступные «слуху» вайманов. Оставшись один, я часто тренировался с преобразователем, учился правильно произносить вайманские звуки и слова.
Мой цирк был самым богатым на планете. В сферу его влияния входил практически весь Вайм. И в нём собирались самые лучшие артисты, самые диковинные звери. Вот так же однажды, услышав про случай в зоопарке, они купили меня за большие деньги. Впрочем, как я понял, я окупил себя в первый же месяц выступлений. Мой номер, «Прямоходящее существо с планеты Сидекта», привлекал всеобщее внимание.
Когда популярность моя начала падать, цирк отправился на гастроли. Мы объездили всю планету. Но, наконец, пришёл и тот день, когда выяснилось, что почти весь Вайм меня видел. Сборы начали уменьшаться, на первый план вышли другие номера. Меня же за четверть цены продали другому цирку.
Второй цирк был беден. Он гастролировал, в основном, по колониям Вайма на других планетах. Так что я успел поездить и по колониям.
Во втором цирке мне жилось всё же лучше, чем в первом. Дрессировщик здесь был более человечен, он не использовал палку при обращении с животными. На арене он приказал не ставить клетку во время моего выхода. В ответ я понемногу, очень осторожно показал ему, что я ещё мог бы делать, кроме бросания мяча. Мы с ним поставили несколько новых номеров.
Очень нравится мне нынешний директор цирка. Это мудрый и честный старик, который всё время едва сводит концы с концами. Он в большой дружбе с дрессировщиком, часто приходит к нему и рассказывает о своих затруднениях.
Я рад, что с моим приходом дела у них пошли лучше.»

«Эта запись – последняя. Времени очень мало, так что расскажу только о самом важном.
Я больше пятидесяти лет прожил на Вайме. Никто не узнал, что я разумен. Я уже стар, и я сделал всё, что мог. Я собрал сведения о жизни Вайма. Я узнал язык вайманов. Большего из своей клетки я увидеть не смогу.
Моя жизнь клонится к закату. Я уже ничем не могу быть полезен Земле. Единственное, что я мог ещё сделать, так это узнать, верно ли, что вайманы уничтожают всех живых существ.
Сегодня я привёл свою мысль в исполнение.
Мы находились в комнате вдвоём с дрессировщиком и занимались репетицией. Я прыгал и пытался достать подвешенное кольцо. Я не смог это сделать с нескольких попыток и тяжело упал на пол. Я остро почувствовал свою старость. Вайман отошёл к окну. Я увидел, что он горячо мне сочувствует.
И тогда я негромко окликнул его по имени. Он резко обернулся, глядя на меня. Я повторил его имя и прогудел в преобразователь всего два слова:
- Я разумен!
Моих ушей достиг звук – нет, не звук, а вопль удивления! Он выбежал из комнаты.
Куда он побежал, я не знаю. Я пользуюсь минутами свободы, чтобы закончить свой рассказ и попрощаться с вами. Мне надо ещё отправить информацию с записывающего устройства на Землю. Описание жизни вайманов, их быта, их языка и весь запас вайманских слов, которые я знаю, я тоже постараюсь переслать вам. Не знаю, всё ли удастся передать. Блоки питания в моём костюме на пределе. Я подзаряжал их по мере возможности из систем электроснабжения, но они уже износились до невозможности. Буду передавать сначала самое ценное, а остальное – пока хватит запаса энергии. Скорее всего, после этого я лишусь средств связи с вами. Но, вероятно, они мне уже и не понадобятся.
Прощайте навсегда; или… до скорого свидания. Иван.»

Седой, сгорбленный Иван, дрожащими руками нажимая сенсоры на своём костюме, подключил записывающее устройство к передатчику. Крадучись, он вышел во внутренний дворик, выбрал по показаниям приборов наилучшее место в нём и включил передачу. Несколько минут он стоял неподвижно, ожидая, пока информация отправится на Землю. Закончив передачу, он быстрым шагом, преодолевая одышку, вошёл в дом и спрятался в своей комнате.
Через полчаса в его комнату вбежали дрессировщик, директор и третий вайман, про которого Иван знал, что тот является начальником колонии, где сейчас давал представления цирк. Директор сразу шагнул к Ивану и потребовал:
- Повтори!
Иван произнёс:
- Я разумен. Я раньше скрывал это, потому что думал, что вы убиваете все разумные существа. Но теперь я вам сказал. Я стар и уже ничего не боюсь. И, конечно, я не с планеты Сидекта.
Директор в раздумьи прошёлся по комнате. Затем, переглянувшись со своими товарищами, он обратился к Ивану:
- Ты не напрасно опасался, пришелец. У нас, действительно, существует закон, по которому мы уничтожаем всякое разумное существо, проникшее в пределы влияния Вайма. Сотни лет мы беспрекословно выполняли его. Но есть немало вайманов, которые выступают за его отмену. Это движение всё время нарастает. А сейчас настал как раз подходящий момент, чтобы добиться практических результатов. Мы пойдём к Верховному правителю Вайма, расскажем про тебя и будем просить для тебя помилования. Твой случай особый, ты ведь долгое время жил среди нас. Но если мы потерпим поражение и тебе будет грозить казнь, то мы известим тебя и поможем тебе скрыться. Впрочем, скрыться ты можешь и сейчас. В таком случае никто ни о чём не узнает.
- Нет! – решительно ответил Иван. – Я вижу, что я крупный козырь в ваших руках. Идите к Верховному правителю.
- Иного ответа я не ожидал, - сказал директор. – Жди нашего возвращения.
Провожая их, Иван не удержался и негромко сказал дрессировщику, который никак не мог прийти в себя:
- Я верил в ваш разум!

3 апреля 1979, 19-21 января 2024