1. Крапивный суп

С веранды на кухню прошмыгнул майский ветер, разнося ароматы сирени и отцветающих груш в каждый уголок дома. Тёмные тучи едва сгущались на горизонте, обещая дождливый вечер. 

— Марфа! – послышался голос с крыльца, гость разулся, тяжёлыми шагами заявляя о себе. – Ага, помню, — обошёл половицу, которая больше всех кряхтела, особенно под его весом.

— Привет, — Вера прижала обожжённый палец к мочке уха, наваривая крапивный суп. – Проходи.

— А это кто тут у нас? – мужчина погладил по русым волосам девчушки, которая старательно разукрашивала Балу, сидя за обеденным столом у окна. – Привет, хулиганка.

— Привет, дядя Стёпа. Как у тебя дела?

— Ооо, — Степан присел за стол, облокотился головой на ладонь, всматриваясь в племяшку.

— Всё так плохо? – карие глаза девочки распахнулись, уловив обычный жест дядьки.

— Чего натворил? – слегка сдвинула брови Вера.

Степан вздохнул.

— Никто меня не любит, не жалеет.

Младшая племяшка артистично закрыла глаза рукой.

— Опять? – девочка деловито отложила карандаш в сторону, уделяя внимание бедовому дядьке.

Степан моргнул.

— Есть то будешь?

— Везде, где плавает сурепка – не буду, а остальное давай.

— Какие мы привередливые!

Племяшка Соня захохотала, наблюдая за старшей сестрой и дядькой.

— Нет, ну скажи, Марфа, чего мне с бабами не везёт? Я ведь не такой уж и плохой.

— Иногда плохой… — кивнула Соня, подобрав чёрный карандаш, раскрашивая нос медведя.

— Совсем редко! И как ты можешь такое говорить про любимого дядьку? – лапой задел тонкую ногу племяшки, которая тихо хихикнула.

— Устами младенца… — Вера поставила перед Степаном тарелку с мантами. – Прислушайся.

— Когда ваш батенька приедет, а то поговорить по душам не с кем, ей-богу, сплошное бабье царство.

— К концу июля должен, — Вера села посередине, посмотрев на рисунок сестрёнки, у той получалось очень хорошо, старалась.

— О, я не доживу.

— Куда ты денешься, — нахмурила игриво бровки Соня.

— Ты эти замашки Марфы прекращай, если вырастешь такой же вертихвосткой, я буду с тобой строг.

— Кто вертихвостка? – Вера болезненно ущипнула Степана, тот даже взвыл. – Это мы будем с тобой строги! И вообще, я с тобой поговорить хотела. Серьёзно, — интонация звучала предостерегающе, говорить она желала в самом деле не об анекдотах.

— Абонент временно недоступен, находится вне зоны действия сети… Пип… Пип… Вы можете оставить голосовое сообщение.

Соня снова захихикала, сверкая тёмными глазками.
Степан улыбнулся, и ласково смотрел, как обычно смотрят на всех хорошеньких детей, позволяя тёплой мягкости затронуть потрёпанное взрослое сердце. В такие минуты существовало только добро и детская беззаботность.

— Нет, этого человека не исправить, — покачала головой Вера, наливая чай, отдававший пряностью чабреца.