7. Соня

Степан пришёл к родному дому, в котором вырос вместе с братом. Теперь в нём жили дочери его брата. Степан положил руки на забор, всматриваясь в дом, который поменял цвет краски, разросся цветами в саду и всякими яблонями с грушами, сливами с вишней. Небольшая площадка с качелями, игрушками Сони около беседки, повсюду следы ребёнка, и приложенной трудолюбивой руки Веры, содержавшая всё в порядке.

Дом молча смотрел в ответ ему, затягивая воспоминаниями из давнего прошлого.

С соседнего двора звучал детский смех, один из которых — Соня.
Степан двинулся к соседям, присвистнул, привлекая внимание племяшки.

— Стёпа! – подбежала к калитке девочка, отворила и подлетела на крепких руках, которыми обнял Степан, получая сильное объятие девчушки. – Как ты себя чувствуешь? Я так вчера испугалась…

— Глупышка, чего ж бояться, я ромашки с валерьянкой перемешал, а до этого ещё пять шоколадок слопал, вот и вырубило кота. Имей ввиду, что так делать нельзя.

— Пять шоколадок? – округлились карие глазки.

— Ладно, пять с половиной. А ты чего у Скворешника делаешь?

— Играю с Лёлькой, Вера уехала на работу.

— Хазарин забрал?

— Ага, — вздохнула Соня, обняв плечо дяди, рассматривая с высоты его роста местные окрестности, как всё здорово было видно.

— Вера сильно злилась на меня?

— Говорила, что тебе лучше не просыпаться, а то не поздоровится от неё. Вера больше расстроенная, чем злая. Нам сегодня одна тётя попалась по дороге, я её впервые видела.

— Что за тётя?

— Она поздоровалась первой, Вере не особо хотелось с ней говорить, я почувствовала, — закивала девочка, — тётя спросила про тебя, что мол снова ты в больницу угодил, не удивительно. Вера ответила, что не её ума дело. А тётя сказала, — ручка Сони сжала ткань футболки, с волнением вспоминая слова, — что наш папа раньше января не приедет, что он отлично проводит время с её сестрой и возвращаться в эту дыру к пропащим родственникам не намерен. Что ты, дядь, самый главный позорник нашей семьи.

— А Верка что? – прищурил тёмно-зелёные глаза Степан.

— Вера сказала ей, что тётя не особо то и стеснялась идти позориться к тебе, когда её муж уезжал на вахту, вот только ты, позорник, с избирательным вкусом оказался, из-за чего пренебрёг вниманием тёти, которая сама себя предложила и была готова на всё. Вера ещё добавила, чтобы она тебя с ней пригласила в гости, как «родственников». Тётя сказала: сидите дома!

Тёмно-зелёные глаза улыбнулись, рассеяв злобу.

— Ну, Марфа…

— Я бы не хотела идти к ней в гости… — Соня коснулась головкой головы Степана, тихо вздохнув.

— И не пойдём. А Вера с отцом говорила?

— Сразу же, как только мы оказались дома. Стёпа… Я никогда её такой не видела… Папа мне потом позвонил, сказал, что в конце этой недели приедет.

— А что ты хотела, я сам Верку боюсь до чёртиков.