Стихийная любовь длиной в жизнь Часть 2

                В Москве
                Шапочное знакомство
Незнакомый, невесть какой  и откуда человек в замкнутом пространстве вызывает настороженность. Предстоящий в двухместном купе долгий путь сразу же заставил Алену напрячься, не думать о будущем. Соседка энергично убрала под лавку компактный чемодан, сняла верхнюю одежду и села рядом со свернутым в куль матрацем, закончив привычные дорожные хлопоты.
- Будем знакомиться,- сочным басом произнесла она, давая понять, что совместная поездка началась. – Меня звать Екатерина. Возвращаюсь домой в Москву, - отрезала она и замолчала.

Звук низкого, будто мужского голоса, усилил настороженность, заставил пристальнее обратить внимание на внешность соседки. Алена увидела крепко сбитую без изъянов фигуру, поддерживаемую упершимися в сиденье руками, круглое чуть полноватое лицо и натолкнулась на взгляд, будто наступила на осколок от бутылки. Мысли мгновенно перескочили на разгадку незнакомого человека. Подумалось, с таким властным голосом человек в зависимости от интереса к собеседнику может быстро закончить разговор или впасть в другую крайность: выпотрошить из рассказчика историю всей его жизни.

Алена сообщила, что живет в Комсомольске на Амуре, едет в Москву в гости к родственникам.
– В столице была раньше? – без смущения, будто так надо, переходя на «ты», спросила Екатерина.
– Была в трехдневной командировке. Участвовала во Всероссийской спорт конференции.
– Ты спортсменка?   
-  Сопровождала руководителя команды чемпионов России по волейболу.
-  Работаешь в составе клуба? – продолжал Екатерина составлять образ Алены. Такое пристальное внимание могло быть заинтересованностью в знакомстве.

Фактически о себе она ничего не сказала: нужно было решать, раскрываться сильнее или нажать, как говорится, на тормоза.  Про такие натуры Козьма Прутков говорил: «Что подумают о тебе другие, когда ты сам о себе ничего не говоришь?»

Алена рассказала о цели поездки, желании наладить самостоятельную жизнь. В быту нет ничего заманчивее, чем загадки. А что может быть загадочнее человеческой судьбы? Глаза соседки, будто стеклянный взгляд лесной совы, сосредоточились на ней.

Прошлая деятельность Алены частично совпадала с настоящей работой Екатерины, которая помогала молодым женщинам приобрести вторую половинку или помочь свободное время использовать им для ухода от одиночества. Молодой возраст, завлекательная внешность, полная свобода позволяли привлечь Алену к совместной работе. Однако, ее житейская неустроенность подсказывала Екатерине чуток повременить: дождаться московской прописки. На прощание они обменялись номерами телефонов и договорились поддерживать связь до получения Аленой законного права жить в столице.

                Начало столичной жизни
Родственники по линии матери приняли Алену с должным вниманием. Брат матушки с первого взгляда оценил приятную внешность племянницы, был убежден по генеалогическим сибирским корням в ее крепком здоровье, а в семейной жизни здоровье женщины - одно из главных условий благополучного брака. Он устроил к себе в Подмосковный дом отдыха «Константиново» дежурным администратором,  помог снять на окраине Москвы однушку, от себя лично подарил байковое одеяло мышиного цвета, тапочки из верблюжьего войлока, будильник «Ракета» и, успокоился, выполнив перед сестрой свои обещания.

Работа по графику: работать – сутки, двое-отдыхать  помогала Алене вживаться в столичную жизнь. Основным транспортом по городу было метро, которое выказывало характер; в часы пик становилось нечто беспомощным, беспризорным.  На станциях, в переходах пассажиры, как пчелы на сотах, двигались, как попало, с одной целью быстрее выбраться из привычного кошмара. На просьбы дежурного по эскалатору занимать обе стороны народ липнул к правой стороне: по не писаным законам левая часть занималась стремительно несущимися вверх – вниз спешащими людьми. На платформах нахрапистые имяреки с крепкими спинам и с настырными задами разворачивались, упирались руками в косяк дверей и с силой старались втиснуться в вагон.
Так обживалась Аленой московская подземка.

Мало по малу, настал черед узнать сам город, с которым в первый приезд не удалось ближе познакомиться: побродить по центральным улицам, покрутиться вокруг центра, как бы оценить правильность смены местожительства. Появилась возможность узнать себя в условиях взыскательной столичной жизни. Требовался близкий человек, с которым можно было немедля оценивать увиденное. Как говорил Платон: «Если ты хочешь узнать себя, смотри глазами другого человека».

Алена решила вызвать ожидающую сигнала из Москвы преданную подругу Викторию. Она могла не только сопровождать.  Хотелось поделиться   разговором с Екатериной. Девушка не заставила себя долго ждать. От Виктории распространялся дух сибирского покоя, вызвавшей воспоминания о клубе,  работе с детьми, темпераментных мужчинах. Однако от потери всего этого она не испытывала никакого сожаления. В то же время, за непродолжительный период жизни в столице заметила, как внешний вид Вики отличается от московских обычаев каким-то консерватизмом, можно сказать, влиянием укоренившегося в отдаленных районах России общественного мнения.

После сердечных объятий и взаимных прощупывающих взглядов Алена предложила остановиться у нее, чтобы иметь больше времени для общения. Виктория с радостью согласилась.

Банально утверждать, что Тверская улица является главной дорогой столицы, вытянувшейся от мавзолея В.И. Ленина до аэропорта Шереметьево; но это правда. По ней к Красной площади движутся демонстрации, во время торжественных парадов - военная техника, проходят праздничные гулянья. Расположено множество престижных магазинов. Алена предложила в первую прогулку от Белорусского вокзала пройтись вниз, как бы с каждым шагом ожидая для Виктории приятного открытия.

Они двинулись по правой стороне Тверской, разглядывая в широких окнах витрин, словно театральная декорация, образцы товаров. Мысленно каждая на себя примеривала самую модную одежду. Нравилось, но обе сомневались в одобрении такого маскарада  близкими людьми и, двигаясь дальше, тутже забывали свои несбыточные фантазии.

Впереди на тротуаре стояли строительные леса; шел ремонт фасада здания. Рабочие в заляпанной раствором одежде шпатлевали стены.   Прогуливающиеся девушки старались, не выходя на проезжую часть дороги, аккуратно протиснуться межу фонарным столбом и ограждением.
– Ай – ай! Такие красивые девочки гуляют в одиночестве, - обратился стоящий без дела прораб. Он издали наблюдал за гуляющими барышнями.
– Присоединяйтесь,- дерзко с улыбкой ответила Алена. Праздногуляющим всегда приятно удачное сопровождение гида; симпатягой был парень.
– Готов показать вам город,- глядя на ближайшую стоящую к нему девушку, предложил прораб.
– Договорились,- будто поймала его на слове, мгновенно ответила за обеих Алена.
– О кей! – так, между прочим, дал он свое согласие. – Меня зовут Анатолий.  – Я - Алена, моя подруга - Виктория.
– Предлагаю встретиться в пять на Маяковской площади у памятника поэту.
Шел пятый час. Девочки спускались к Маяковке. Они переглянулись, по взгляду убедились в приемлемом предложении и согласились.

                Владимир Маяковский
Была солнечный погожий день. Яркие лучи отражались от обширных витрин зданий, обволакивали фигуры прохожих, создавая уют, покой, весеннюю шаловливость. До памятника Маяковскому – рукой подать. Предстоящая встреча поменяла ранее намеченный план. На женскую беспечность нежданно могла повлиять более коварная дорога –  дорога к соблазну.

Неспешно дошли до Маяковской. У памятника стояла небольшая, солидная по возрасту группа экскурсантов. Гид негромко, словно не привлекать внимания прохожих, рассказывал о жизни поэта. В ожидании встречи с молодым человеком девочки, как бы невзначай, остановились позади группы.
Гид рассказывал об отношениях Маяковского с Лилей Брик.
- Лиля заявляла: «Полюбила Владимира Маяковского сразу и навсегда». -Она была полностью уверена в своих чарах: «Надо внушать мужчине, что он гениальный . . . И разрешать ему то, что не разрешают дома. Остальное сделают хорошая обувь и шелковое белье».
- Лиля не думала хранить верность молодому поэту,- продолжил гид. - Владимиру об этом намекали его друзья, но он отвечал: «Лиля Юрьевна – моя жена! В любви обиды нет». Посвящая ей поэму «Про это», он пишет о трагической теме неразделенной любви.
- Во всей своей жизни Маяковский мучительно, неотступно искал настоящую любовь», - завершил гид перед застывшими слушателями рассказ и обратился к ним за возможными вопросами.

Алена заметила на себе недовольный взгляд экскурсовода и отвернулась. Услышанное убеждало ее, что  молодые годы полны стремлением к творчеству и случайным увлечениям. Вновь всплыл Комсомольск на Амуре, богатый житейскими приключениями, которые со временем казались такими близкими, дорогим, хранимые где-то в глубинах сердца и вспоминаемые, как сейчас, по случаю.

Виктория стояла возле Алены. Ожидание встречи удачно совпало с услышанном о Владимире Маяковском. Захотелось больше узнать о нем, его неподражаемом творчестве, которое мало кого интересовало, да и теперь выяснилось, что в предыдущие времена многие поступки поэта замалчивались: о его отрицании к оформлению брака, о многочисленных влюбленностях, приведших к гибели. 
У Алены впечатление об услышанном было негативным. Одно оказалось хорошо при сравнении с собственной жизнью в Комсомольск на Амуре: ее влюбленности заканчивались благополучно. Ни одно расставание, слава Богу, не завершилось трагедией.

Они отошли от группы и увидели невдалеке Анатолия, который двинулся на встречу, предложил дойти до Пушкинской площади и посидеть в популярном фас-фуд ресторане «Макдональдс». В Комсомольске начали строительство одноименного ресторана, но они не дождались открытия. Теперь решили воспользоваться приглашением. 

По дороге прораб рассказал историю ресторана быстрого питания, который открылся в январе 1990 года.  Можно было взять что-нибудь легкое, недорогое и просто посидеть, поболтать, переждать непогоду, воспользоваться бесплатным чистым туалетом.  На работу не брали симпатичных девушек, а так же тех кто до этого служил в общепите и по общему мнению унаследовал хамское, пренебрежительное отношение к клиенту.

После такой обстоятельной лекции в глазах подружек прораб оказался весьма образованным, корректным человеком. Язык прораба был настолько доходчив и культурен, словно наяву проявлялся эвфемизм. Успел даже  переодеться и приобрести цивильный вид, от чего стал еще привлекательнее. Алена вовремя заметила его внешнюю перемену, простой разговор и постаралась принять свою легкую, танцующую походку с праздно-глядящим по сторонам взглядам, которые не успела растерять после последней прогулок с молодым человеком в Комсомольске.

                Не надо распаляться и через то становиться
                рабом чувственного влечения
Они шли по Тверской, слушали рассказ Анатолия об архитектуре встречающихся старинных зданий и их авторах.  Было не очень интересно, но приходилось изображать желание воспринимать услышанное.  Виктория заметила увлеченные на прораба взгляды подруги. Его пояснения все-таки больше были направлены на саму Вику, но это никак не волновало, не разжигало интереса к нему. Какие-то неуловимые факты при знакомствах воздействуют на первые впечатления: прежде всего, внешний вид, который не привлек ее внимание, другие – тембр голоса, реакция на слова. « Время расставляет все по своим местам», - подумала она.  С самого начала не задалось тратить на это время. А поскольку она не будет бороться за свободного мужчину, они останутся подругами, избегут духовного распада. Дело было ясное, но совсем не простое: в неведении находился сам Анатолий.               

Возникшие в дальнейшем совместные походы в кино, на выставки, в кафе сильнее затягивали их тройной узел. Разговоры приобретали направленный, завуалированный характер. Алена старалась привлечь внимание Анатолия, Анатолий - Виктории. Вика отмалчивалась или старалась перевести его внимание на подругу. Неожиданно выяснилось, что родной дом прораба находится в Запорожье, не далеко от родины Алены, на Донбассе. Обмен воспоминаниями о юности позволили найти общий интерес к родным местам и даже возможной совместной поездке на Украину.

Почувствовав друг друга, не сговариваясь, Алена на время предстоящего путешествия предложила Вике позвонить от ее имени Екатерине и встретиться для возможного устройства на работу.

                В купе
Алена ехала наедине с мужчиной второй в жизни раз. Впервые, когда вместе с тренером по волейболу ездила на конференцию в Москву, встретилась с неудобствами и отсутствием опыта вагонного быта: переодевания в условиях вагонной тряски, присутствия мужчины, постоянного опасения за неожиданное открытие двери и появления проводника или заблудившегося пассажира. На ранее приобретенном опыте теперь она могла предвосхищать события и диктовать купейный уклад.

Она выставила Анатолия за дверь, переоделась в домашний халат, тапочки, собрала в пучок волосы, разобрала на верхней полке постель и заняла на откидном стуле место у окна. Вся процедура длилась несколько минут. Раздался робкий стук в дверь. Появилась щель, в которой прозвучал голос с просьбой войти в купе. По внешним переменам можно было сделать вывод, что молодая особа завершила приготовление к поездке. Предстояло решить ребус, как проводить ночь. И коль скоро Алена не предпринимала никаких активных действий, Анатолий предложил устроить небольшое застолье и достал из чемодана бутылку армянского коньяка. Тут же, не сговариваясь, небольшой стол был заполнен множеством съестных блюд. Теперь с пользой можно было коротать время.

После первых глотков коньяка почувствовалось эмоциональное сближение. Возник доверительный разговор. Затронулась тема личной жизни. Каждого интересовали предыдущие увлечения. Алена с видимым смущением рассказала о происшествии со школьным парнем. Анатолий легко признался в любви во время учебы в техникуме. Каждый сообщил то, что для первого раза посчитал вполне достаточным сказать о себе.

От нескольких рюмок коньяка Алена неодолимо хорошела, Анатолий постепенно покрывался испариной, будто зеркало в ванной комнате во время купанья. Спиртное подталкивало к тактильному поведению. Впрочем, говорить тут было не о чем: все было сказано согласием вместе путешествовать. Алена нашла нужным дать знать, пора спать, вскарабкалась на верхнюю полку и отвернулась к стене. Стало тихо.
Через некоторое время снизу послышались робкие звуки шелеста оберточной бумаги, деловитого сопенья. Алена аккуратно развернулась и посмотрела вниз. Анатолий, оголив до локтя руку, другой делал укол.  Сосредоточенность полностью отвлекла его от возможного разоблачения.

                Раздумье
Внезапно обнаружился порок при мысли быть вместе. Встал вопрос либо борьбы с ним, либо прекратить начинающиеся отношения; многие великие люди закончили жизнь, не найдя сил для борьбы с такой болезнью. Алена вспомнила, как Юлия рассказывала об услышанных от меломанов историях о многих знаменитостях, утверждавших, что для творческого вдохновения им непременно нужен допинг. Наркотики и шоу-бизнес уже давно шли рука об руку, унося жизни успешных людей, перед которыми открывались широкие перспективы. Тогда Алене было безразлично слушать чьи-то трагические, чужие истории. Юлия говорила, что эта зараза хлынула в Россию в начале девяностых годов, никто не понимал, что это такое и никак не боролись. Она называла отдельные фамилии наших артистов: Андрея Краско – участника фильма «Ликвидация», Игоря Сорина – солиста ВИА  «Иванушки», Владимира Высоцкого.

Алена внимательно смотрела в глаза Анатолия. Она чувствовала в нем смущение и что-то скрываемое. И вдруг, она сама бы не могла сказать почему, возможно по интуиции, доступной только женщине,  напористо произнесла:
- Ты употребляешь наркотики?
Он промолчал.
- Я наблюдала, когда легла спать.
- Ты не спала, все видела?- растерянно произнес он.

Алена считала, что настоящая любовь возникает, когда встреча с мужчиной не случайна – есть встречи судьбоносные, когда, кажется, сам Бог соединил их судьбы. В подавляющем же большинстве знакомства бывают случайными, поэтому прожив довольно короткое время вместе, происходят разводы. После страстных многократных увлечений она мечтала о жгучей счастливой романтической любви, чтобы все происходило в атмосфере страсти. Так она хотела. Сейчас судьба связывала их поездкой. Нужно было озвучить свое отношение к случившемуся.
Он ей нравился и вполне мог заменить любого ранее встречавшегося ей мужчину. В таком случае, возникала необходимость борьбы с тяжелым пороком. Действенной мерой мог стать интим, требующий в меру научить партнера искусству бороться.  Алене показалось, что Анатолий испытывает жгучий стыд. «С бедой можно справиться»,- подумала она и решила идти напролом, потому что только теперь можно было окончательно завоевать его.
- Я готова вместе начать бороться за здоровую новую жизнь,- ответила она и наградила его теплым, заботливым взглядом.

                Поездка к бабушке
Они сошли с поезда на небольшой станции. Беззвучно сиял летний день голубым чистым небом. Станция была окружена пестрыми клетками окрестных полей, рассекаемых с севера на юг лучом пыльной дороги. Висела гигантская тишина. Вокруг никого не было. Все замерло, и лишь у почтового вагона стоял с белой полосой на борту крытый фургон с застывшим возле него мужчиной, да два защитного цвета мешка в ожидании погрузки.

- Автобус ходит здесь редко. До поселка три километра. Пойдем пешком,- предложила Алена. Анатолий согласился. Через некоторое время  пути сзади послышался шум приближающегося автомобиля. Они оглянулись и увидели почтовый фургон. В проеме окна кабины находилась беззаботная любопытствующая, повстречавшая незнакомых людей, физиономия.
- Вы к нам в Авдеевку?- спросила физиономия.
- Да,- ответила Алена.- Может подвезете? Все остановились.
- Садитесь,- предложил шофер и чуть придвинулся к двери кабины. Вплотную разместились, с трудом захлопнули дверь, впритык прижавшись друг к другу.
-  В тесноте не в обиде,- сидящий у противоположной двери Анатолий поговоркой решил проявить галантность.
- К кому едете? – спросил шофер, не отрывая взгляд от дороги.
- К бабушке,- сказала Алена.
- Я местный, всех здесь знаю. Где живет бабушка? Я довезу.
- Недалеко от церкви,- сказала Алена и решила больше не раскрываться.

Машина въехала в поселок. По одной стороне располагались хаты, на другой раскинулось яркое поле подсолнухов. Вдали на верхушке подъема, точно фарфоровая статуэтка, блистая голубой луковкой со сверкающим на солнце крестом, стояла церквушка. Подъехав к ограде, шофер остановил фургон и повернулся к Алене.
- Где-то я тебя видел,- чуть прищурившись, посмотрел он в ее лицо. Переходя на «ты», был уверен в их знакомстве. Замечание осталось без ответа.

На его слова Алена попыталась вспомнить время, когда она жила у бабушки. В тембре голоса, в чертах лица, словно во сне, смутно улавливались какие-то переживания школьных лет. Анатолий вышел и ждал, когда Алена покинет кабинку. На заминку не обратил внимания.

Калитка во двор была открыта настежь. Внутри возле сарая гуляли куры и что-то клевали. Крупный петух с дряблой ярко-красной бородой и с зубчатым хохолком замер, заметив входящих во двор незнакомых людей.

Они подошли к избе, в которую вела сбитая из досок старая, обветшалая дверь; чтобы попасть в избу, пришлось с силой потянуть на себя. Открылось темное пространство, тут же заполнившееся знойным солнцем.  На низкой полке в полной тишине стояли два ведра с прозрачной водой и приютившийся между ними с помятым боком ковшик. За все ее долгое отсутствие первое, что бросилось в глаза Алены, в сенях была таже обстановка, тот же запах прелой травы и керосина.

Алена осторожно открыла вторую дверь и вошла в дом. Приезжей паре сперва пришлось осваиваться с кухонной темнотой. На кухне, прислонившись к печи, дремлет ухват и кочерга. Тишина. Застыли чугунки и кастрюли. Раздвинув занавеску, вошли в горничную. Мгновенно и резко в золотистом сумраке увидели стол, за которым бабушка перебирала первую крупную клубнику и почти черную черешню. В ее напряженно сосредоточенном лице чувствовалась полная самоотдача, настрой – за один присест завершить работу, сколько не потребовалось бы на это времени.

- Батюшки, кого я вижу?- встрепенулась бабушка Парася. -  Ко мне приехала любимая Аленушка!- с протянутыми руками она двинулась к ней.
- Бабуля, я так рада видеть тебя такой живой, бодренькой! И они замерли в объятиях, чувствуя радостный жар друг друга. Одна вспомнила их совместную жизнь, былую ответственность за воспитание девочки в подростковом возрасте, переживания за ее увлечение клубными встречами. Славу богу, все прервал отъезд на Дальний Восток к матери. Мысли мелькали быстро, между собой путались, перескочили на нынешний приезд внучки: «Кем является этот молодой парень, на какой срок они приехали?» - чуть волнительно подумала она и решила повременить с выяснением ее планов.
Другую захватило прошлое. Вид таких родных глазу - этажерки, нагруженной фотоальбомами и старыми журналами «Огонек», тумбочки с навсегда расставленными фарфоровыми безделушками, вытянувшуюся на всю горницу лоскутную дорожку, салфеточки, покрывающие на шкафу горку чемоданов. В дальнем углу на полочке возвышалась икона Божьей Матери с подвешенной на серебряной цепочке зеленой лампадой. Алена зажмурилась, словно отрезала себя от реальности и очутилась в дальней, беззаботной юности. Сохранившийся карамельный запах избы, бархатная тишина вдруг овладели ей. «Как мало мы ценим и вспоминаем о прошлом» -  подумала она, не желая возвращаться в настоящее, и волна грусти прошла по всему телу.
               
- Тебе плохо? – послышался голос Анатолия. Она открыла глаза и мгновенно возвратилась в действительность.

Обычно в крестьянских семьях в случае неожиданных гостей всегда готовы их принять и по традиции пригласить за стол. Баба Парася так и поступила: «погребла по сусекам» и из запасов продуктов собственного приготовления организовала завтрак, а настоящий обед с горячей пищей и горилкой решила устроить вечером, когда можно будет поговорить, разузнать планы гостей.

Бабушка во второй раз подходила к сараю, где они спали на сеновале, и будить их.
- Да, да, сейчас,- отвечала Алена,- сейчас . . . и не спешила. Однако все же нужно было вставать. Сквозь щели сарая пробиваются длинные лучи солнца. Гости раскутываются ото сна, набрасывают верхнюю одежду и бегут к речке умываться. С мокрыми руками и лицами идут домой. Алена вспомнила, как точно также не терпелось побыстрее окунуться в прохладу реки и также неспеша возвращаться, по дороге соблюдая привычки, ставшие какими-то ритуалами, суевериями: из прибрежных ромашек следовало сорвать одну и погадать на предстоящий день, будет ли он счастливым или нет; проходя мимо старинного дуба, прижаться к нему, чтобы получить власть, силу.

                Купанье
Походы на реку повторились. Кроме утренних умываний, днем сегодня решили поплавать. «Переодеваться на глазах мужчины – искусство, научиться которому труднее, чем фокстроту»,- так говорила жена М.Булгакова, Любовь Белозерская.
Когда она стала раздеваться, он отвернулся, понимая, что это маленькое джентльменство просто необходимо, чтобы возвыситься в ее глазах.

Появление Алены в ярком раздельном купальнике усилило у Анатолия чувство увлечения, чуть не до сердцебиения, чуть не до стона. Боязнь было приближаться к ней, а она, стоя у кромки воды, тоже восхищалась собой.
- Нравится купальник?-  нежно спросила Алена. Анатолию запомнился только тот момент, когда он решительно подошел к ней, резко прижал к себе и принялся целовать лицо, плечи, купальник.
- Подожди,- шепотом сказала она, но так просто, будто они жили вместе уже много лет,- подожди, дай хоть снять. . .

Интим с новым человеком – откровение. Каждый раз стремишься дойти до самых краев эмоций. Хочешь ощутить новое. Как бы творишь это новое и с близкими людьми охотно делишься о нем.

                У Анатолия
Они вышли из автобуса. Короткий путь шли пешком. Дорога рассекала степь до горизонта. Вблизи дороги росли полевые цветы самых разнообразных расцветок, форм – ромашки со своими желтыми подушками и белыми лепестками, склоняющие голубые головки колокольчики, какие-то фантастические фиолетовые щупальцы осьминогов. В воздухе висели стеклянные стрекозы. Все это источало душистый аромат степи.

После того наркотического купанья, в котором так неожиданно переломилась судьба Алены, - она может забеременеть,- мелькнула мысль стать мамой. Сейчас появилась возможность узнать мнение родителей Анатолия об отношении к его женитьбе.

Родители встретили гостей по-разному. Отец пожилой, худощавый, работающий на ферме механик, достаточно хорошо дружащий с горилкой, человек в общем неглупый, общительный, любящий порассуждать о таких высоких материях, как душа, бог, цель жизни стал интересоваться, где живет Алена, как познакомилась с Анатолием. Мать, бывшая доярка, тучная, недоверчивая, тяжко раздражаемая по пустякам, затаилась, не замечая рядом появившегося нового человека. Всех подруг Анатолия она считала хитрыми, старающимися одурманить сына, заставить при недостатке в селе парней выйти за него замуж. Позвала всех к столу, каждому по полной тарелке налила борща и молча, принялась за еду. Алена почувствовала ее холодность, неприязнь к себе, хватило понять, что ее антипатия достойна уважения, потому что вела себя честно; решила, как говорится, плыть по течению – куда обстоятельства выведут.  Так произошло знакомство с родителями.

Для Анатолия в Москве Алена была чужая, недоступная. Заворожившее купание в реке открыло ему дорогу к очень многому. Теперь можно было вести себя просто, раскрепощено, без игривости в отношениях к ней. Он попросил родителей устроить им ночлег в горнице: одному расстелить на диване, другому поставить раскладушку и сообщил об этом Алене.

Алена еще не прояснила ситуацию во взаимоотношении с хозяевами и решила находиться с Анатолием как бы на расстоянии, что сразу же в первую ночь вызвало у него удивление. Он перебрался к ней на диван, обхватил ее, прижался к спине, пытаясь взволновать, вызвать у нее желание. Сладкое головокружение от его властной простоты подталкивало к покорности, желанию сохранить жар его тела, отдаться со страстью, как в первый раз. Чужой диван, подозрительная тишина, несуразная спешность Анатолия вдруг отрезвили ее. Она уже ничего не думала, ничего не чувствовала – трезвость, овладевшая ей, возвратила спокойствие.
– Давай спать,- мягко, но категорично сказала Алена.
«Наверно, боится родителей,- подумал он. - С этим можно было примириться». Только не все договаривал он самому себе. Он понимал, что ее отказ от близости понятен: для всякой женщине свой авторитет дорог, но неуступчивость обидела его.
               
                Возвращение
Отказ раззадорил Анатолия. Он решил в следующую ночь повторить
 попытку и вновь не добился согласия. Разлад из-за родителей можно решить возвращением в Москву, - подумал он,-  и через несколько дней объявил об отъезде.
Что дала поездка?
Анатолий, наконец, добился близости. Ему понравился характер Алены, ее страсть, решительность, отношение с таким вниманием, заботой и уважением к бабушке. Успел увидеть ее раздетой, едва насладиться фигурой, жарким телом, темпераментом и теперь был готов на серьезное продолжение.
Алена после прежнего дальневосточного волнения, связанного с угрозой забеременеть, теперь была согласна в случае беременности оставить ребенка. Она чувствовала свою силу воздействия на мужчин и была уверена в покорности Анатолия, тем более его порок больше не обнаруживался. Отсутствие одобрения родителей на женитьбу не останавливала ее. Отбросив устоявшуюся точку зрения религии, общества, семьи, она была готова жить с ним в гражданском браке.

По возвращению Алены в Москву Виктория сразу же рассказала ей о разочаровании в работе с Екатериной. Она считала, что занимается малопочтенным делом, а для бывшей ведущей спортсменке страны – просто постыдным сводничеством. Сидела у телефона и принимала заказы от мужчин на поиск девушек с желательным внешним видом. Рылась в  составленной Екатериной базе данных девушек с подробным указанием их телосложения, цвета волос, и сообщала заказчику контактный номер телефона.
- Для себя ты могла найти достойного парня,- тут же смекнула Алена.
- Я могу оценивать человека только при встрече с глазу на глаз.
- Тебе же никто не мешал повидаться на стороне.
- Я не могу использовать знакомства без одобрения Екатерины.
Наступила тишина. Никто не хотел за спиной покровительницы решать личные проблемы. Подруги договорились рассказать все Екатерине после того, как Виктория на недельку слетает домой, а в офисе пока поработает Алена.

- Решила свои проблемы? – встретила Екатерина, как давнюю знакомую, спутницу по купе. Внешне она ничем не изменилась -  по лицу было видно, что она не изменилась. Нужно было выяснить ее планы, которые, при дальнейшем разговоре оказались приемлемыми. Чувствовалось, что хозяйка решила оказать ей доверие, хотя вопрос прописки в Москве оставался нерешенным. И Алена приступила к работе. Виктория быстро ввела ее в курс дела, смахнула с лица столичный лоск; да и особого желания в нем не было, собрала в пучок волосы, распрощалась и с облегчением покинула столицу.

Анатолий никак себя не проявлял. Алена была занята новой работой, поэтому не пыталась связаться, хотя ждала его звонка. Главные свойства ее души она считала – выдержку и терпение. На протяжении всего девичества ей помогало добиваться своей цели именно терпение. Дождаться такого момента, когда ее озвученное желание дойдет до адресата, завладеет его мыслями – осуществится цель терпения: испытание наслаждения.

                Время, которое бросило всем камень
Алена соскучилась по работе и с огоньком занялась разговаривать с неизвестными людьми. Клиентский контингент в основе своей был из влюбчивых кавказских джигитов и залетных иностранцев-одиночек. Попадались богатые клиенты из России, претендующие на знакомство с симпатичными интеллектуалками, с которыми можно было побеседовать о кино, литературе, живописи  . . .

Алена никогда не интересовалась политикой, но по обрывочным слухам доходила информация об ухудшении в стране экономической ситуации. Она по-своему видела происходящие изменения: на полках магазинов резко сократилось число выставленных продуктов, на еду повысились цены. Обо всем этом она решила поговорить с Екатериной.
– Не лезь,- безоговорочно отрезала она,- все равно не поймешь.
– Вы попросту расскажите: затронет ли нас и что будет дальше.
– Факт. Экономический кризис коснется всех, особенно небольших фирм, как наша. Упадет уровень жизни, увеличится количество безработных.
- Значит, у нас уменьшится число клиентов?
– Не бойся, богатые люди все равно останутся.
Приближался Миллениум - новый век, мысленно ожидаемый Аленой с переменами и возможностью устройства личной жизни.

После неожиданно-тревожного звонка Анатолия о потере работы и вынужденном переезде до окончания кризиса в Белоруссию, Алена перестала его ждать, взглянула на себя, как на истосковавшуюся вдову, и решила более внимательно относиться к клиентуре.                – Сегодня придет наш давний состоятельный посетитель, Ставицкий Виталий Маркович. Удели ему максимум внимания,- с загадочной заботой сообщила Екатерина.
               
                Воронье       
Где-то вдали послышалось карканье вороны. Методично с коротким замолканием оно настойчиво терзало тишину, стараясь разбудить вселенную. Возникали другие голоса. Звуки усиливались. Алена открыла глаза и попыталась понять свое состояние. Птичий гам не оказался сном. Он слышался рядом, за окном, где во дворе вытянувшийся тополь облепила туча воронья. «Накаркают» , - подумала она. Не зря говорят: «Галки и вороны, сидящие с криком перед домом, особенно к утру, к худу».
Мысли переключились на предстоящую встречу. Нужно было постараться выглядеть менее формально, вызвать доверие, показать особую заботливость фирмы к давним клиентам.

Ожидания всегда утомительны. Мысли беспорядочны и несуразны. Алена пришла на работу ранее обычного, легким взглядом окинула комнату, в которой происходили встречи, поправила на диване чуть сбившиеся подушки и с легким возбуждением села за свой рабочий стол. «Что за рекомендованный хозяйкой клиент? – подумала она.- Не буду фантазировать.» Но все же, вспомнила о карканье воронья.

                Первый шаг по проторенной дорожке
Незнакомец вошел без предварительного звонка, без стука. Сразу почувствовалась его твердость и вера в подобающем к себе внимании.
- Могу видеть Екатерину Павловну?
– Вы Виталий Маркович?- уверенно задала встречный вопрос Алена.
– Да, мы договорились о встрече.
- Екатерина Павловна не может принять и просила уделить вам внимание. Прошу присаживаться.

Добродушное, хорошо выбритое лицо клиента. Куча курчавых волос. Пронзительный молодой взгляд зрелого мужчины. Ощупывают лицо, быстро скользят по груди и возвращаются, четко останавливаются на «глаза в глаза».

- Давайте знакомиться, определим ваши интересы,- заметила Алена мелькнувшее любопытство к своему телу. – Меня зовут Алена. Я приехала из Комсомольска на Амуре. С Екатериной Павловной  познакомились в поезде, и она пригласила меня работать.
– Вы замужем?
- Нет. У меня есть молодой человек, который сейчас работает в Белоруссии,- без всякой утайки сказала она.

Виталий Маркович был человеком в годах, но всегда тянулся к бойким женщинам. «Прежде чем знакомиться с неизвестной пассией, можно попытаться ближе узнать Алену,-  подумал он. – На вид ей около двадцати пяти, приятной внешности. По поведению должна быть шустрой во всем».
- Я коренной москвич. Занимаюсь компьютерными программами. Более года, как из жизни ушла жена. Имею сына,- неторопливо сказал он и стал ждать возможных вопросов.
– Вы часто бываете на нашей фирме?
– Приходил несколько раз, но предлагаемые знакомства быстро заканчивались из-за отсутствия взаимного интереса: такие встречи навевали на меня тоску и скуку.
– В чем же ваш личный интерес? Ведь многие мужчины думают, что все женщины одинаковы.
 – Мне нравятся ухоженные барышни, как вы, чтобы можно было с ними говорить о путешествиях, об искусстве. И конечно, чтобы любили секс. Если вы меня познакомите с такой девушкой, в долгу перед фирмой не останусь.

Ставицкий внимательно посмотрел на ее груди. «Наверно они замечательны, даже потому, что были любимого размера между вторым и третьим,- подумал он.- Если добьюсь взаимности, поласкаю, даже поцелую».
Ей было приятно, что он так смотрит.

Наступила пауза. Выжидательная тишина открыто демонстрировала раздумье каждого о другом, появившееся волнение от неизвестности, дальнейшие детали которой вверялись судьбе: как будет!
- Предлагаю после окончания вашей работы сходить в кафе и поближе нам познакомиться,- предложил Ставицкий. Получил согласие и тут же откланялся.

Алена еще со школьного возраста помнила свои рассуждения о женском любопытстве и теперь в столичной жизни продолжала бороться со своими недостатками, кроме одного итого же – любопытства. Зачастую ее женское любопытство продолжало толкать на непредсказуемые поступки, которые могли обратиться в положительную или в отрицательную сторону. Она, как и раньше, не боялась рисковать во взаимоотношениях с мужчинами: продолжала веровать в свое превосходство в игре чувств, поэтому охотно согласилась на поход в ресторан.

Ставицкому хотелось с первой же встречи решить о дальнейших отношениях с Аленой. Ее жизнь в Комсомольск на Амуре давала ему возможность в полной мере использовать женское любопытство приглашением в респектабельный ресторан «Аист» на Бронной. Он не раз посещал его с очередной появившейся знакомой и отменно знал меню: богатый ассортимент спиртных напитков, тартар или стейк из лосося, ризотто или пицца с лисичками и, конечно, десерт Анны Павловой.
               
В ожидании договоренной встречи Алена стояла у памятника Маяковскому и вспоминала рассказ гида о мучительно неотступном поиске поэта настоящей любви. «Кто может с уверенностью сказать, любовь это или увлечение? Возможно это стихийная любовь, возникающая внезапно и также внезапно исчезает, как это не раз происходило со мной», - подумала она.

В назначенное время он не пришел. «При первой встрече женщине ждать -
граничит  с потерей самоуважения» - подумала  Алена,  развернулась и решительно покинула площадку.

Опоздавший на свидание Ставицкий на всякий случай внимательно осмотрел пространство вокруг скульптуры Маяковского, убедился в отсутствии Алены и стал звонить. Наконец, послышался ее голос.
- Простите, что-то в метро произошло, и я вынужден был задержаться,-  попытался он оправдаться.
- Встретимся только по вашему вопросу в офисе,- отрезала Алена.
- Алена, минуту,- поспешно сказал он,- вы мне очень понравились. Если мы сейчас встретимся, готов лично вам заплатить полную сумму в долларах за мой визит в офис. Возникла тишина. Где-то там, рядом послышался гул проходящего поезда, словно тарахтение швейной машинки «Зингер».
- Я нахожусь в метро «Водный стадион». Жду внизу в центре зала,- послышался ответ.

При встрече на лице Алены не было следов недовольства. Казалось, запланированная встреча на Маяковской просто перенесена в другое место.
- Зайдем в кафе,- предложил Ставицкий и дружески протянул руку. Алена молча положила в нее равнодушную ладонь, и они направились к выходу.

Виталий Маркович жил у метро «Речной вокзал». Он прекрасно знал район и быстро сориентировался в выборе кафе. Посетителей оказалось мало. Они заняли столик в углу, где можно было оставаться без чужого внимания. Заказали закуски, пиццу, белое вино. Ставицкий достал конверт и положил на стол рядом с Аленой.
- Здесь то, что я обещал,- сказал он и гипнотически - ласково взглянул на Алену. - Это лично вам.
Деньги - оценка ее игры. Алена без смущения по-деловому убрала в сумочку конверт и, словно ничего не произошло, замерла: приятное состояние, восстановление самоуважения.

На разложенной дорожке был сделан первый шаг. Нужно идти дальше.
-Почему вы покинули Дальний Восток и перебрались жить в Москву? -спросил Виталий Маркович. Лицо у Алены было мягкое, доброе, совершенно невозмутимое. Официант время от времени подходил к ним, убирал освободившуюся от еды посуду, взглядом задавал вопрос о возможном дополнительном желании и на протяжении всей трапезы действовал им на нервы. Каждый раз после его ухода наступало непродолжительное молчание, что давало сосредоточиться на продолжении разговора.
– С юности хотелось испытать что-то совсем необычное. Поездка на спортивную конференцию в Москву разожгла любопытство, которое толкнуло меня на возобновление отношений с московскими родственниками.

Она полюбила столицу со всей радостью очарованного человека, которому постоянно приходится открывать для себя что-то новое. Она полюбила модную одежду, ежедневно демонстрируемую молодыми москвичками на улицах, в кафе, на работе; она полюбила макияж с яркими красками губ и угольного цвета ресниц и бровей. Ей нравилась чистота улиц, строгий порядок на столичных бульварах. Ей нравилось множество музеев и разнообразных художественных выставок. В Москве было все особенное.
Единственно, что еще было трудно гадать, с кем создать личную жизнь. Посещение крупнейшего магазина «Детский мир» с развалами на шести этажах игрушек, детской одежды, ярких книг с увлекательными картинками, удобными колясками для грудных деток вновь напомнило желание иметь ребеночка. Душил страх о невозможности забеременеть с моментов случайных незащищенных от зачатия интимных встреч.

– Вы говорили, что у вас есть молодой человек в Белоруссии.  Ждете его возвращения?
– Я незамужняя и принимаю решения по своему желанию.

Ставицкий готовил второй шаг.
- Предлагаю заказать дижестив или пойти ко мне, просто выпить домашнего кофе или послушать музыку.
– Спасибо. Сегодня все силы выплеснулись наружу. Как- нибудь в другой раз. Дайте ваш номер телефона. Я позвоню.

Раньше во время увлечений она всегда знала, как поступать и принимала верные решения. Вовремя выходила из наступающего во взаимоотношениях кризиса с партнером: интуиция подсказывала ей верные решения. Теперь ситуация резко менялась, потому что не знала, чего ей хочется, как поступить с отсутствующим Анатолием. Однако считала, что подлинная любовь- это обязательства друг перед другом. Исчезновение Анатолия, его молчание в течение всего промчавшегося месяца раскрывало ей дорогу -  прямой путь навстречу Виталию. Он ей нравился и вполне мог заменить любого ранее встречавшегося мужчину. И Алена, как всегда со своей интуицией, бросилась к нему в объятия.

               
                Шлагбаум поднят
Виталию Марковичу она позвонила в один из своих выходных. Он предложил встретиться на том же месте в метро «Водный стадион» и захватить купальник.
- Идем в бассейн? – удивилась она.
- Это сюрприз, который открою вам при встрече.    
Спортивный комплекс встретил гостей огромным арочным павильоном с высоким стеклянным потолком и яркими лучами прожекторов. Замкнутое пространство поглощало разговоры, смех уличный шум. Для общения люди наклонялись, словно шептались о чем-то таинственном или вынужденно разговаривали во весь голос.

Они подошли к дежурному администратору, который дал ключ и рукой указал куда идти.
– Я заказал индивидуальный номер с сауной и купелью. Если будет желание поплавать, воспользуемся общим бассейном,- сообщил Ставицкий. Наконец он мог увидеть ее во всей красе. На ум шли слова А.Фета:
                Одежда жаркая все ниже опускалась,
                И молодая грудь все больше обнажалась,
                А страстные глаза, слезой упоены,
                Вращались медленно, желания полны.

Она, как в гостях у бабушки, отошла в уголок комнаты, переоделась в свой яркий купальник, развернулась и направилась к столу, где Виталий Маркович, уже в плавках, разливал по бокалам вино. Увидев подходящую Алену, пригласил сесть рядом с собой на диване:
- Ну и как вам?
– Очень неожиданно. Необычное место для встречи.
Сейчас любая приятная неожиданность шла Ставицкому как бы в зачет задуманного второго шага. И даже блеск ее глаз посчитал поводом, чтобы мысленно поздравить себя с небольшим, но успехом.
– За встречу!- предложил он и поднял бокал.
– За встречу,- поддержала Алена. Они чокнулись, посмотрели друг на друга и, вместо обычно принятого в застольях один-два глотка, не отрываясь, выпили до дна. Такое экзотическое распитие вызвало чувственный, восторженный взгляд, создал почти эротическую тишину, взаимную тягу, перешедшую в долгий поцелуй.               

В шкафу висели банные халаты. На полке лежали махровые полотенца и войлочные головные уборы.
- Предлагаю раздеться и надеть колпаки,- предложил Виталий Маркович.
- Это обязательно? – шутливо спросила Алена.               
– Такой красивый купальник при высокой температуре потеряет свою форму, упругость и начнет провисать.
– А что нельзя в сауне еще?- лукавила барышня.
– Не париться в одиночку.
Он быстро снял плавки, забрал оба полотенца и вошел в парилку.
Алене нравилась такая решительность и простота общения. Когда она вошла в парильню, на верхнем полке было расстелено полотенце, чуть ниже сидел Виталий Маркович.
- Ложитесь,- предложил он, нисколько не реагируя на ее наготу.
- Сначала хочу привыкнуть к жаре,- сказала она и присела на край полотенца.

Жара постепенно овладевала телом, расслабляла мышцы. Поток мыслей замедлился и вместе со временем остановился, превратившись в полный покой. Глаза закрылись сами. Легкий звон в ушах выводил из дремы. Где-то глубоко внутри начало просыпаться ощущение новизны бытия, удивительный мир телесного наслаждения. Казалось, она сидит здесь вечно. Алена открыла глаза, посмотрела в сторону Виталия Марковича и увидела устремленный на себя взгляд. Он смотрел в упор. Стал двигаться к ней, обнял ее ноги, начал целовать коленочки, чуть выше. А потом как-то так получилось, что они оказались на одном полке. Это было ожидаемо - смесь силы, нежности, радости, податливости девичьего тела.

На душе у Алены стало спокойно и комфортно. По первому впечатлению появился Виталий - надежный человек. Но она не хотела терять голову и про себя решила: время покажет с кем идти дальше.

               Беспокойство и волнение – начальные буквы 
                в алфавите, идущие одна за другой
 Внезапный звонок Анатолия все же нарушил кажущееся спокойствие и комфорт. Вспомнилась их поездка и мысли о создании семьи. В отличие от бесшабашного увлечения в Комсомольске одновременно двумя мужчинами теперь стоял выбор человека с кем нужно строить и идти по жизни.
– На сколько дней ты приехал? – был волнительный вопрос Алены.
- Навсегда,- с некоторым самодовольством сообщил Анатолий. – От белорусской строительной фирмы здесь буду работать.
- Вот такая жизнь,- подумала она,- предстояли регулярные поездки по всей стране.
- Давай встретимся в знакомом нам месте у Маяковского. Зайдем в «Мак Дональд»,- предложил он.

Это был возврат к пройденному пути, уже малоинтересному, но появилась возможность оценить обеспеченность обоих мужчин. Однако Алену что-то беспокоило, вызывало волнение. Поход в фас-фуд ресторан вполне подходящее место выяснить планы на будущее.

Анатолий возвратился в Россию, где продолжался строительный бум. Был назначен заместителем главного инженера ведущей компании «Беларусьстрой». Контора находилась в Москве. Предстояло познакомиться с коллективом, показать свои деловые качества, завоевать авторитет среди рабочих. Он знал, что из-за сверхурочных работ время для личной жизни сократится, что такое существование может привести к одиночеству, если они с Аленой не будут жить под одной крышей, спать в одной кровати.

- Привет,- радостно произнес он и потянулся с поцелуем. «Чувства еще теплятся», подумала она и для убеждения подставила щечку.
– Привет. 
Как и в прошлый раз, он заказал Биг Мак Гамбургер с жареным картофелем и по Кока-Коле.
- Почему то же самое? – удивилась Алена. - Здесь такой большой выбор.
- Проверенный продукт. В нем нет никаких наполнителей, добавок, консервантов. Только натуральная вырезка.
– Откуда знаешь? – с сомнением спросила она.
–За здоровьем слежу, и полезное стараюсь узнать в Интернете.
– Молодец.  А как с прошлой проблемой?- напрямую спросила она.
– Пытаюсь избавиться.  Хочу быть с тобой.
 – С твоей новой работой нам придется редко встречаться, - пыталась Алена прояснить будущее.
– Надо быть вместе.
– Интересно. И что ты думаешь делать?
Для себя он сделал вывод об общем жилье, но из-за финансовых осложнений быстро осуществить желание было невозможно.
– Думаю в течение года накопить средства для ипотеки. Вот - вот получу комнату в общежитии, и ты переедешь ко мне.
 - Целый год ждать,- подумала Алена,- жить в общежитии. Она не хотела давать рычаг воздействия на себя.
– Когда получишь комнату, тогда и поговорим.

Несмотря на богатый житейский опыт, встречи в сауне приобрели познавательный характер. Алена находилась в удивительном мире телесного наслаждения и нового открытия собственной похоти. Ставицкий обычно следовал не желаниям тела, а своим ухищрениям, чтобы еще больше привлечь Алену. Для их новизны стал расспрашивать о ее прошлых увлечениях, всякий раз старался выведать, как и в каких позах, она занималась любовью, чтобы самому испытать, возможно, что-то новое, неизведанное в интиме. Она что могла, рассказала. Он не верил, что рассказала обо всем, и приставал с новыми расспросами. Пришлось выдумывать бредовые истории. Виталий тут же начинал куролесить. Алена смеялась и неуклюже следовала своим выдумкам.
В минуты отдыха они наслаждались заказанной ресторанной пищей.
- Как называется этот салат? – спросила она, когда в дверь постучали и принесли еду.
– Это традиционный греческий салат Хорьятики с оливками Каламата и сыром Фета.
– Откуда ты знаешь? – удивилась Алена.
– Я побывал во многих странах, всегда выбирал новые блюда и старался больше о них узнать.
– Надеюсь, мне тоже повезет съездить за рубеж,- наугад был брошен своего рода шар в боулинге.
– Куда бы ты поехала?
– Хочу побывать в Анталии.
Ставицкий поближе придвинулся к Алене, обнял за плечи и посмотрел ей в глаза. Взгляды встретились.

Иногда, так происходит в какой-то решающий момент, глаза встречаются и замирают. Каждый думает о своей причине молчания. Вспоминаются подобные сцены, когда из-за неправильных слов или действий можешь получить душевную боль. «В такие моменты,- говорит американский нейрофизиолог доктор Джо Диспензо,- важно задуматься, не спешить отводить взгляд, чтобы выбрать по какому пути идти дальше. В такие моменты в глазах отражается душа человека».
– Пойдем, попаримся - предложил Виталий, чуть распахнул ее халат и поцеловал грудь. Она уже научилась предугадывать его действия, Решался вопрос отдыха за рубежом, и она знала, что сейчас выбрала правильный путь – поцелуй в грудь. Это означало его согласие.

                Поездка за рубеж
Виталий решил поехать с Аленой в Тунис на неделю. Дела заставляли не отлучаться на больший срок. По сравнению с Анталией Тунис предлагал более комфортный отдых. В Тунисе он никогда не был, но от друзей слышал про экзотические места Монистира, купальные пляжи Хаммамеда,     увлекательные поездки вглубь страны к живущим в земляных подвалах троглодитам. Конечно, главной целью было постоянно находиться рядом с Аленой, чувствовать своей собственностью.

Четырехчасовой перелет в Хаммамед прошел удачно. Их встретил гид и довел до ожидающего Мерседеса. Шофер любезно открыл дверь, дождался готовности пассажиров к поездке, спросил о предпочитаемой музыке и тронулся в путь. Был октябрь – один из лучших месяцев посещения страны. Хаммамед со своими превосходными пляжами, омываемыми чистыми лазурными водами Средиземного моря, туристов здесь встречают современные центры развлечений, водные аттракционы, модные магазины, блистающие красотой отели-дворцы, в чьих райских бассейнах отражается голубое небо. Приезжая пара эту идиллию наблюдала из окна авто и каждый из них пытался предугадать, какой сюрприз ждет впереди.

По прибытию в Сусе их привезли к лучшему отелю Marhaba Royal Salem в позднее время, когда ужин заканчивался и в зале остались лишь посетители с яркой веселостью и громкой словоохотливостью. Жизнь в Сусе сразу же потекла по выстроенному Ставицким порядку: утром – у каждого своя комната для туалета, завтрак в еще полупустом ресторане и с первого раза демонстрацией обслуживания самим метрдотелем, который тут же получил материальную благодарность.

Виталий с Аленой выглядели изящной влюбленной парой, за которой при появлении в ресторане стали наблюдать присутствующие. Мужчина был старше, но не на столько, чтобы выглядеть стариком. Они не скрывали своего счастья: делали заказ, пили французское вино Two Oceans, наслаждаясь взаимным присутствием.

Ночи здесь темные, прохладные. А днем солнце неистовствует. Первые два дня они знакомились с городом. В старой части бродили по узким улочкам, по обе стороны которых располагались торговые лавки. Алена впервые попала на восточный базар. Все было необычайно пестро, крикливо, духовито. Ее поглотили товары именитых брендов. Она щупала, нюхала, пыталась торговаться. Цены изначально были сильно завышены, но торгуются все с удовольствием и, в конце концов, продавцы, разговаривающие на всех языках, дают значительные скидки.

Ставицкий знал о множестве подделок на подобных развалах,  старался не участвовать в причудливых Алениных перепалках и отрешенно наблюдал со стороны, пытаясь что-то новое увидеть в своей подруге. Для начала он решил проявить доброту, участвовать и поддерживать мелкие закупки. Были приобретены из верблюжий кожи сандалии, широкополая соломенная шляпа, глиняное блюдо с изображением исторической мечети времен Абу-ль-Аббаса, веер из павлиньих перьев, ракушечьи заколки для волос. На пляже у постоянно торгующей фруктами Марьям купили персики, груши, авокадо. Для   появившейся новой пары женщина выбирала по отдельности каждый плод и после одобрения аккуратно укладывала в тростниковую корзинку. Гости не знали, что для них Марьям станет местной подружкой.
В номере к фруктовому столу они добавляли закупленные во фри-шопе аэропорта Шереметьево виски, запирались и погружались во взаимное внимание, заботу и любовь.

- Сегодня я бы еще раз сходила на рынок,- перед завтраком сообщила Алена
- Ты еще что-то недокупила?- удивился Виталий.
- Рынок такой огромный. Все в нем беспорядочно разбросано. Хочется побродить по майдану,- закончив туалет и, довольным взглядом оглядев себя в зеркале, в ожидании Виталия остановилась Алена возле двери. Ставицкий к своему внешнему виду относился с большим вниманием. Вот и теперь он одел кофейного цвета  рубашку из мятой ткани, джинсы от кутюр, кожаные туфли и легким кивком головы показал готовность к походу в ресторан.
- Согласен,- идя по коридору, подставив Алене руку и превратившись в изящную влюбленную пару, ответил он.

Городской рынок Сусса можно посещать множество раз. Базар настолько большой, что можно заблудиться в лабиринте узких улочек и среди огромных корзин и холщовых мешков с ароматами специй. На этот раз они забрели на рынок животных. Наиболее милыми зверьками смотрелись черепашки, ежи и свинки. Особо выделялись хамелеончики. Марьям рассказывала, что обычно их покупают местные женщины, чтобы живыми бросать в костер – поверье, после которого муж не будет изменять. На обратном пути остановились у мастерской чеканщика, который, по просьбе Алены на латунной тарелке выгравировал ее имя на латинском и арабском языках.

- Думаю, что ты теперь поставишь точку на покупках тунисского ширпотреба,- ироническим тоном произнес Виталий.
- Посмотрим,- с лукавой улыбкой, таящей «поживем-увидим»,- ответила Алена. Предстояло далее знакомиться с Тунисом.

                Влюбленная парочка
Было раннее утро, и по пустыне низко стелился туман.
– Ой, как интересно,- воскликнула Алена; приятно было Виталию услышать ее реакцию на выбранную им поездку. – Всегда хотелось узнать побольше о загадочной Сахаре, аборигенах, живностях.
По совету Марьям они ехали навстречу рассвета, чтобы увидеть зарю африканского солнца. К отелю подали экскурсионный микроавтобус. Удалось первыми занять сразу же за водителем обзорные места. У следующего отеля подсела группа от сорока до шестидесяти по возрасту женщин из Чернобыля. По  известной во всем мире трагедии на АЭС  они во время путешествия привыкли к особому вниманию со стороны хозяев. При виде четы, сидящей на престижных как бы их местах, выразили свое недовольство:  не приветствовали находящихся туристов. Машина покатил к следующему отелю, дополнилась и оказалась загруженной «под завязку». Предстоял несколько километровый путь. Виталий положил ладонь на колено Алены, еще острее вызвав у напротив сидящих женщин чувство раздражения. По их понятию ехала столичная со значительной разницей в возрасте похотливая пара.

                Природная тайна

Вскоре показались очертания скалистых утесов. Автобус развернулся и остановился на обширной площадке. В рассветной тишине и предутренней темноте под раскрытыми зонтами виднелись прилавки с застывшими торговцами. Водитель открыл дверь. Все вышли и в растерянности остановились.
-  Нужно подождать пять-десять минут, что бы увидеть солнце,- сказал шофер.- Смотрите туда. И он куда-то вдаль махнул рукой.
Было прохладно.  Виталий обхватил Алену и прижал спиной к себе. Все сбились в безмолвную кучу, словно защищаясь от зябкости, и стали ожидать, глядя в темноту.

И вот присмотревшись, куда показывал водитель, вдали можно было заметить неясную линию горизонта. Над ней появилась расплывчатая фиолетовая дымка, которая стала расти, превращаясь в кровавую пелену. В ней возникла макушка светила. Даже без утонченного восприятия загадки природы собравшиеся туристы ждали какую-то скрытую тайну. Видно, как огненный шар упорно вылезает из чрева земли, завораживает изменением цвета на багряный, ярко-оранжевый, канареечный. Когда преисподня выпустила его наружу, все озарилось солнечным светом. Раздался громкий звон бубнов, радостные обращенные к туристам приветственные крики торговцев-феллахов, трубные сигналы пробудившегося автобуса. 
Виталий для Алены без пафоса произнес слова Омара Хайяма:
                Метнул рассвет по кровли сноп огня
                И кинул кубок в шар владыке дня.
                Пригубь вина! Звучит в лучах рассвета
                Призыв любви, вселенную пьяня.

Раздались аплодисменты. Вся группа была настроена на благожелательность, дружелюбие. Тут же торговцы  переключили внимание на туристов. Принялись зазывать посмотреть товар, выпить Кока Колы или Фанты. Алена беглым взглядом не обнаружила для себя ничего нового и предложила до готовности группы к отъезду посидеть за столом.

Светило набирало высоту, начало ослепительно гореть, подниматься все выше и выше, озаряя пылающим рассветом туманно-терракотовые зыбкие влажные пески, близкие скалистые рельефы, красоту которых бессильно выразить человеческое слово.
- Посмотри, видишь заводь с необычными птицами,- сказала Алена, глядя в сторону утесов. Все вокруг было незнакомым, таинственным. Даже легкая прохлада от новизны ощущения вызывала нервозную дрожь.
- Согласен. Интересно,- обратил внимание Виталий.
- Может быть, попросим шофера отвезти нас к заводи?
Ее мысль понравилась. Он подошел к водителю, о чем-то поговорил и рукой позвал Алену.
- Договорился. За умеренную плату он готов поехать.
- Давай позовем чернобыльцев. После прочтения стихов я почувствовала  начал устанавливаться с ними контакт.
- Хорошая мысль,- согласился Виталий. Он подошел к стоящим возле торговцев женщинам и предложил присоединиться к поездке, что было встречено благодарными словами.

Вода в заводи оказалась бледно-розовой. Многие из птиц стояли на одной ноге. Стая расположилась в отдельных пустынных местах. Чувствовалось, что они сторонятся скопления людей. Фламинго лениво бродили по воде и выискивали корм. Их нежно-розовое оперение с крыльями лососевого оттенка, грациозно изогнутые шеи завораживали красотой. Хотелось запомнить, увезти такую птичку с собой, как кусочек ласки, такой повседневно скудной. 

То ли от вида фламинго, то ли переполненный эмоциями Ставицкий предложил наиболее активным из группы двум женщинам занять его и место Алены, а сами расположились спинами к водителю. Завязался разговор. Чернобыльцы рассказали о своей трудовой жизни, но их больше интересовала московская пара. Узнали, что они давние друзья, решившие неделю побыть вместе, отвлечься от работы, слегка покутить. После откровенья они стали смотреть иначе и уже не находили ничего предосудительного. По прибытии в отель чернобыльцы неожиданно предложили своим спутникам провести с ними вечер, распить шампанское – итог успешного совместного путешествия. Ставицкий с благодарностью раскланялся, пожелал благополучного отдыха,  извинился за усталость и желание пораньше лечь отдохнуть.

Возвратились в Сусс вечером. Выпили немного виски, перебрали в памяти увиденное чудо. Алена уже легла, но не спала, находясь в непонятной задумчивости. Виталий снял ботинки, забрался на кровать и положил ладонь на грудь Алены.
- Забыл уже, как они выглядят,- улыбнулся он. 
– Ты пьян. Понятно,- сказала она без всякого эгоизма.
– С пару рюмок виски? – продолжая улыбаться, приставал Виталий. – Возможно ты права. Он встал на колени, ласково посмотрел на Алену, запустил руку под одеяло и добрался до места, достойного замены прежнего, с которого Алена пыталась убрать его ладонь. – Как видно я пьян. Сейчас проверим. . .  Она знала, что Виталий страстно желал ее. Его бешенная ненасытность внушала чувствовать себя самой соблазнительной девушкой, поэтому охотно простила его настойчивость. Он был на ней и ощущение его веса потрясающе захватила ее.

                Ах ты, дурочка любовь
Отдых в Сусе превратился в безмятежно времяпровождение. Все проблемы были оставлены в Москве. Можно было наслаждаться солнцем, морем, экзотическими поездками и необыкновенной едой. Алена знала, что постоянный быт с Виталием и сумасшедший секс заканчиваются его материальным вниманием, вплоть до возможного приобретения автомобиля. Но обманывать саму себя ей не хотелось. Несовместимость заключалась в том, что их близость не могла продолжаться вечно. Если безудержное сексуальное влечение и решало саму насущную проблему, то оно не могло способствовать созданию полноценной семьи: Виталий связывал их встречи, но не хотел связывать их совместной жизнью рождением ребенка. А годы шли, толкали ее принять возможно сомнительное решение на совместную жизнь с Анатолием. Алена не могла предугадать, что несколько лет спустя на подобные случаи создадут хит, который будет исполнять группа «Фабрика»:
                Ах, ты, дурочка любовь,
                Как порой бываешь зла.
                В мире столько мужиков,
                А я выбрала тебя.
–А почему я так должна поступать? - подумала она.-  Потому-что он простой, надежный парень. Потому-что любит меня. Потому-что у Виталия я, своего рода, содержанка, а так вечно не может быть. Потому-что Анатолий будет терпеть мои прегрешения до той поры, когда я сама решусь закончить,- еще раз проанализировала свое действие Алена.
Ее бы успокоил хит «Ах ты, дурочка любовь».

                Прощальный жест Екатерины
Екатерина ждала возвращения Алены, чтобы сказать о ее решении прекратить бизнес. За свой просчет в предсказании длительной работы (« Не бойся, богатые люди все равно останутся») хотелось оправдаться, хотя в жизни она не припоминала ни одного случая, когда приходилось доказывать свою невиновность. Из массы бывших клиентов и их окружения она порекомендует устроиться в секретариат Европейского международного центра медицины к профессору  Бояринову.

–Довольна поездкой? – усадив, с глазу на глаз, обратилась Екатерина. Алена рассказала об удачном с Виталием Марковичем путешествии по Тунису и его оплате за согласие поехать с ним.
- Здесь полученная сумма,- передавая конверт с долларами, пояснила она. Екатерина пересчитала купюры, отложила половину и возвратила ей.
– Тебе за работу,- сказала она и внимательно посмотрела на Алену, будто после такого шага хотела убедиться в ее готовности выдержать неприятное известие.

Возвратившись с отдыха, вспоминая предстоящую работу, Алене вновь захотелось чего-то нового, поискать возможность для применения своей все еще не до конца растраченной энергии, сейчас воспользоваться встречей и попросить у Екатерины совета. Но после неожиданно случившегося расчета- растерялась: было неловко начать такой разговор. Ее природная выдержка вновь оказалась благотворной.
– Я закрываю наш офис,- сообщила Екатерина и, увидев спокойствие Алены, продолжила. – Советую от моего имени позвонить профессору Бояринову, главному врачу Европейского центра медицины, для работы у него в секретариате.       

                Маленькая богиня
Профессор Бояринов никогда не был у Екатерины, но от иностранных сотрудников слышал о ее удачного бизнесе, четкой организации работы, поэтому в разговоре с рекомендованной девушкой был краток. Алена одела висевший еще с времен Комсомольск на Амуре строгий костюм, собрала волосы в пучок, слегка подкрасила глаза и губы, посмотрелась в зеркало и осталась собой довольной. Считала, что в серьезном медицинском учреждении такой внешний вид имеет смысл.

На следующий день она уже находилась в секретариате. Врач, который временно исполнял обязанности секретаря, показал документацию, на первых порах согласился помочь разобраться в делах и вернулся к основной работе. Другой секретарь, Гасима, сообщила, что занимается учетом документов и обслуживанием, и  что готова в случае необходимости временно замещать Алену.

За огромным столом с компьютером, набором канцелярских принадлежностей, лотком с папками почты, со стеклом на поверхности стола, под которым находился список телефонов заведующих отделениями, карта метрополитена, чьи-то оставшиеся праздничные открытки и монетка в два франка Алена чувствовала себя маленькой богиней. К тому же знала, что у любого крупного руководителя личный секретарь и шофер по доверию становятся неофициальными членами семьи.

На совещании коллектива шеф представил Алену, как руководителя секретариата, с напутственными к собравшимся словами: любить и жаловать. Новая работа полностью захватила ее. Она не замечала дружеские улыбки приходящих в секретариат мэтров медицины, безропотные взгляды младшего персонала, царящее в секретариате безмолвие. Постепенно ее глаза открывались. Она становилась зрячей, чувствительной к постороннему вниманию.
Работа поглотила всю жизнь. Алена была центром, вокруг которого все вращалось. Она принимала решения относительно времени приема профессора Бояринова, по его поручению организовывала совещания, обслуживала проводимые с иностранными клиентами переговоры. И даже задержка месячных восприняла как влияние пока что нервного напряжения от добросовестного труда.

Прошел месяц. События сгладились самим собой. Возникло желание осмотреться, и серьезней отнестись к отсутствии менструации. Стало радостно и тревожно: радость от давней мысли родить ребеночка, тревожно
- за признание отца ребенка. Конечно, Алена знала, что родителем был Виталий, который не думал связывать себя семейными узами. В тоже время, запавшая мысль о соединение своей судьбы с Анатолием побуждало объявить его отцом. Для себя она прикинула, что разница между близостью с обоими была в одну неделю, поэтому решила каждому сообщить о беременности.

Виталия Маркович новость встретил спокойно, словно был к этому готов и, как всегда, заверил в материальном обеспечении ребенка до достижения самостоятельности. Новость Анатолия ошеломила. По лицу видно было его мгновенные мысли о реакции на это его родителей, о жилищной проблеме, о готовности к участию в воспитании ребенка при существующем графике работы. В конце концов, даже в вопросе секса, с которым, как он считал, у них было недостаточно.
- Предлагаю переехать ко мне в общежитие, поживем вместе и обдумаем наши дальнейшие отношения. Теперь она была совершенно спокойна, а в голове крутилась лишь одна мысль: «Время после разговора пошло. Нужно приступать к действиям».
 Алена не хотела жить в общежитии, но вынуждена была перебраться к нему на время его работы в Москве. Через неделю он уезжал в командировку, и на всякий пожарный случай оставила себе ключ от комнаты общежития.
Давно они не проводили ночь вместе.  По такому случаю недельку побыли мужем и женой и каждый раз, обнявшись, засыпали. Предстояла предсказуемая разлука.

                Француз
Алена чувствовала, как заведующий отделением иммунотерапии, Даниэль, появляясь в секретариате с документами, каждый раз приветствует, любуясь ее волосами, кистями рук – все такое свежее, дышащее. Под его взглядом ей хотелось быть одновременно таинственной и властной. Постепенно секретариат стал местом их взглядов и недомолвок. Все остальные руководители отделений сделались для нее какими-то пустыми, бесполезными.

Как-то раз Даниэль, подойдя вплотную к столу Алены, под стеклом заметил желтенький кружочек.
- Вы знаете историю этих двух франков?- спросил он и, получив отрицательный ответ, улыбнулся.- Около трех лет тому назад, когда  приехал в Москву работать, я подарил эту монетку, чтобы она афишировала в Международном медицинском центре труд французского специалиста. Теперь, вы знаете, во всех европейских странах используют одинаковую валюту и если ее дарить, непонятно будет из какой страны презент. Вы будете вспоминать об мне. Я буду чувствовать ваши мысли во Франции.
С утра Алена разбирала свежую почту. Она первой узнавала ожидающие Центр новости. Вдруг выяснилось, что вместо Даниэля приезжает работать мадам Кристина. «Значит он специально заметил под стеклом монету, чтобы обратить мое внимание на завершение командировки»,- подумала Алена, но его хитрость отгадать на смогла.

Появление Кристины совпало с проводимой в Международном Медицинском центре конференции, на которой с годовыми отчетами выступали все руководители отделений и ждали премий. Алена готовила план общего собрания и сидела в президиуме. Издали наблюдала за еще не назначенной на должность новой сотрудницей: внимательный острый взгляд из под густых черных ресниц; розовая матовая губная помада на пухлых губах; легкий загар на скулах; брюнетка с длинной челкой, выбритыми висками и затылком, укладкой назад (похожую на мальчишескую стрижку). С мадам предстояло работать.

По окончании первого трудового дня к Алене подошел Даниэль, предложил зайти в ближайшее кафе, перекусить и одновременно познакомиться с Кристиной. Новенькая оказалась вполне приятной контактной женщиной. Заказали вино и легкую закуску.
- Мы с Кристиной работали вместе в одной из парижских клиник. Друг друга хорошо знаем. У нас одинаковые специальности, поэтому часто пересекались на собраниях и на творческих вечерах,- заметил Даниэль. – Выпьем за знакомство и за встречу. Кристина положила ладонь на руку Даниэля и сдержанно посмотрела ему в глаза.
– Действительно, много раз на людях мы были вместе, но ни разу не выпивали,- подтвердила мадам. – За московское знакомство и за встречу. Каждый отхлебнул столько, по количеству которого можно было оценить искренность свидания. Всех меньше выпила Алена – по-видимому хотела разобраться во взаимоотношении французов, потому что слышала о их несдержанности во всем, включая секс.

Следующий день завершил конференцию. Отчет Даниэля прошел стандартно и профессор Бояринов подписал приказ о назначении мадам Кристины на должность начальника отделения. Алена в кабинете директора организовала фуршет: вино, бутерброды с красной икрой и сырокопченой колбасой, оливы, несколько сортов сыра и фрукты. Выпили. Вскоре профессор извинился и покинул фуршет. Остальным захотелось большего веселья, и Даниэль всех пригласил к себе в гостиницу посидеть на «полную катушку». На предложение согласились лишь Кристина и Алена.

После продолжения легкого застолья обширные закупки спиртного и еды показались Алене немного подозрительными, словно для длительного празднования, тем более в номере гостиницы у одинокого мужчины. Такой визит мог завести куда угодно, хотя подобные пути вполне угадываются. Успокаивало нечетное число участников: две женщины и один мужчина. Для начала легкое французское вино. Красное вино было мягким. Алена пила мелкими глоточками, как чай, уверенная – маленькие порции спиртного уберегут ее от опьянения. Она наблюдала за поведением французов, которые забыли о русской гостьи и показывали свою ненасытность в поцелуях, и не знала как вести себя. Встать и уйти – показать свою совковость или продолжить выпивать и открыто наблюдать за чужим флиртом. Сохраняющаяся трезвость остановила от возможной ошибки, и она осталась.

Все происходило медленно. Каждый оголил свой низ, каждый почувствовал другого. Алена видела, как французская пара сосредоточена и заведена ритмичным движением, но сексуальная страсть на нее не подействовала. Во Франции молодая женщина, оказавшаяся одна в комнате мужчины, заранее знает, что ее не обидят. Даниэль подошел к Алене и, не скрывая части оголенного тела, потянулся к ней. Их объятие, поцелуи, физическая близость с человеком, с которым только деловые отношения – хорошо продуманный сценарий?
И она все таки совершает ошибку – другую ошибку: не сопротивляться настойчивости Даниэля. Все сразу забылось, стало легко. Глаза заблестели от возбуждения и от внезапного опьянения.

В самом деле Алена не была пьяна. Развязка неожиданно стало ужасной оплошностью. Она согласилась на секс при присутствии другой женщины, и сама перед этим смотрела на чужой интим. И при ее положении, когда она только что занималась разрешением своей проблемы с определением отца ребенка? Уговоры французов остаться на ночь не повлияли на ее решение возвратиться домой ( тем более при себе были ключи от общежития).

                Автомобилисты, как лукавые любовники
Следующий день был бессмысленно прекрасным. Светило остуженное зимой солнце. Руководительница секретариата пришла на работу загодя, раньше всех. Легким взглядом осмотрела помещение, свой стол, как бы проверяя сохранность оставленного порядка. На глаза попались два франка, вдруг почудившимися глазом папарацци, следящими за ее поведением. Алена положила на стекло чистый лист бумаги, попыталась отгородиться от напоминании о французе и наметить план сегодняшней работы.

Во дворах домов пробуждался запах весны. Автомобилисты зимние шины меняли на летние. На противоположной стороне улицы, где находились несколько кафе, до открытия к ним подъезжали мини-вэны с продуктами. Водители картонками или тряпками закрывали от инспекторов ГАИ часть номерных знаков и старались побыстрее разгрузиться: вдоль тротуара была нанесена желтая полоса – разметка, запрещающая остановку любого транспорта.
– Зачем хитрить, - думала Алена,- чтобы не платить небольшой штраф? Обманывают даже водители престижных марок «Мерседес», «Вольво», даже заезжий «Бентли» высадившие клиентов и ожидающие их возвращения из кафе. Разумеется, уловки происходят во многих случаях жизни. Мужчины хитрят, прикрываясь влюбленностью,  удовлетворить временную страсть и расстаться, как вел себя тренер по волейболу Вячеслав Николаевич, или обещают вечную любовь, как с самого начала знакомства поступил Игорь. И все обман, обман, обман . . .
Алена отошла от окна и решила сварить кофе. Ароматный напиток с овсяным печением отвлекал от суеты и воспоминаний, дал возможность забыть вчерашнее ослепление.

                Новая личность
Аленино тело постепенно полнилось плотью и кровью и приобретало дивную форму, повествующую об иной любви, любви к носящемуся под сердцем ребеночку.  Такая любовь врачует ненависть и обиду.
 
Наступил час, когда нужно было позаботиться о материнском будущем. Она оформила отпуск по беременности, стала следить за здоровьем, есть рекомендованную врачом пищу: не жирную, не жаренную, с небольшим количеством сахара и соли, с полным запретом алкоголя. Все свободное время проводить в прогулках. Она гуляла вдоль Москва-реки по Шелепихинской набережной, в районе, где Анатолий за сносную плату арендовал однушку, видела плывущие вниз по течению баржи, нагруженные речным песком, прибившиеся к гранитным набережным островки мусора, сидящую на парапете ворону, зорко наблюдающую за приближающимся человеком, чтобы вовремя избавиться от угрозы: Алена была в безразличном отношении к окружающему миру. И лишь где-то глубоко в самом сердце сохранилась тревога исчезновения Виталия Марковича после сообщения ему об отцовстве. Давила внезапная мысль, что последний разговор происходил при его непривычном молчании. Сейчас, на расстоянии, казалось, какая-то неведомая сила разлучила их. Ими вроде завладел рок. Они стали жертвами судьбы.

Невдалеке навстречу шла пожилая женщина, удерживающая за руку прыгающего мальчугана. Вспомнился Комсомольск на Амуре, игры с детьми, когда сама становилась ребенком. С ними, казалось, тогда началась взрослая жизнь. Но только теперь Алена осознала, что такое духовное взросление и полностью приняла свою новую личность. Она вынашивала живого человечка. Знала единственный способ быть хорошей мамой – приложить все свое внимание, все силы на воспитание ребенка. Знала, что одному из названных ей отцов это понравится.

Находиться в родильном доме стремилась недолго. Хотелось быстрее оказаться дома. Родился сынуля. Алена самостоятельно выбрала ему имя, но документально оформить не спешила. Виталий Маркович не давал о себе знать и, естественно, не знал о рождении сына. Ей все еще хотелось посоветоваться с ним об имени сына и, при выписке из роддома, чтобы он их встретил и проводил домой.  Этого не произошло. Пришлось положиться на Анатолия. Он примчался из командировки. Купил большой букет из роз и рванулся на встречу. Впервые он чувствовал ответственность за рождение своего ребенка. Все бушевало в нем, стремилось выскочить наружу. Это были слезы. Первые дни пребывания в полной семье проходили в суете и ежедневных открытиях. Нужно было полностью взвалить на себя ведение домашнего хозяйства, за Алену выполнять разнообразные хлопоты, привыкать к жизни сына. Бытовая сумятица вызывала физическое перенапряжение, превращалась в драматичность, толкало к использованию успокоительных средств - применять наркотик.
 Наркотик быстро проявился на прежнем месте – синяком на руке Анатолия. Он постарался скрыть свою слабость, надев рубашку с длинным рукавом. Шли дни, недели, но Алена не замечала его возврата к прошлому. Заботы были полностью направлены на сына. Совместным решением мальчика назвали Антоном, который рос тихим, спокойным ребенком, окруженный обостренной любовью к первенцу.
 Соседи рекомендовали устроить сына в частные ясли, которые смогли освободить Анатолия от домашних хлопот и возобновить поездки на стройку, а Алене возвратиться на работу к профессору Бояринову.

 Шли дни, часы, недели. Анатолий работал в пригороде Москвы вахтенным методом и приезжал не чаще двух раз в месяц, ссылаясь на отставание строительства объекта от графика работ. Иногда поведение близкого человека, находящегося вдали от тебя, чувствуешь сильнее, чем он рядом. Однако для Алены поведение, так называемого отца Антона, было непонятным. Он подходил к сыну, пытался с ним разговаривать, но на детские звуки и улыбку не испытывал, как прежде, радости. Более мужиковато стал вести в кровати и там тоже не получал удовольствия. От всего этого, как бы на зло, не стал больше скрывать возврата к наркоте. Алена, наконец, поняла такое поведение и потребовала немедленно прекратить колоться. Анатолий молча уехал. Ей так и не удалось убедиться в его принятии ультиматума. В конце концов, можно было проверить через пару недель. В следующий приезд Алена заметила синяк на другом месте руки. Не выдержали нервы. Она отказала ему в близости, а после словесной перепалки вовсе потребовала покинуть дом.

                Поговорка «Сон в руку».
- Алло, Алена? – послышался знакомый голос в телефонной трубке. Легкое оцепенение охватило все тело Алены. Было сомнение в правдивости услышанного голоса. Но так хорошо знакомый тембр подталкивал поверить, что наконец-то свершилось. Многократные воспоминания, тревожные сны закончились. Свершилось долгожданное чудо.
- Слушаю,- произнесла она, стараясь голосом не выдать свое волнение.
- Это я, - произнес голос. Наступила пауза в ожидании реакции. Трубка молчала. Голос прозвучал, как всегда решительно. - Извини, не было возможности связаться по телефону. Я не исчез, мое чувство к тебе не изменилось. Давай встретимся и обсудим план нашего будущего. И она сразу же согласилась.
Она положила телефон и замерла. Алена никогда не испытывала таких чувств. Все, чего она хотела, воплотилось в этом человеке. И теперь она ждала опять броситься в его объятия, услышать рассудительность, связанную с дальнейшей жизнью ребенка.

Начиналась, своего рода, новая серия американского фильма «Санта Барбары», что означало водоворот страстей в личной жизни, правда не всегда заканчивающихся «хэппи энд» у главных героев.

                /окончание следует/