Смена Поколений

ГЕННАДИЙ  КРЫЛОВ




СМЕНА ПОКОЛЕНИЙ


Роман



Продолжение романов
«Эхо взрыва» и «Ее колея»





Оренбург
2024 год 









Жизнь наша делится на две эпохи:
Первую мы проводим в будущем, а вторую в прошлом.

Н.Карамзин












































От автора

Роман «Смена поколений» является продолжением романов «Эхо взрыва», и «Ее колея», завершающий четвертую трилогию.
На социальном фоне описываются происходящие в стране события после Октябрьской революции 1917 года по настоящие дни, а также влияние происходящего на психологию и судьбы людей.
Описывается борьба нового с отмирающим, но цепляющимся за власть старым, вздыхающим по прежним временам с помощью лжи и обмана.
Многие проблемы, описанные в романах четвертой трилогии, связаны с системой, которая пытается сдерживать новое. Однако процесс обновления нашей жизни пошел. После краха тоталитарного режима наше государство начинает выздоравливать, хотя этому мешает и немало причин. В том числе и различные стихийные бедствия, и заболевание россиян коронавирусом, и специальная военная операция на Украине. Мешает и та сумятица в головах, которую используют в основном те, кто  злобно сдерживая развитие нового, наживается на временных трудностях.
В романе «Смена поколений» показана и работа полиции в нелегкое время борьбы с организованными преступными группами. Показаны перемены, происходящие в ней за последние годы. Показаны и люди, не сломавшиеся в трудные годы и продолжающие с честью исполнять свой долг.
Движимый личным опытом, приобретенным за многие годы работы членом партийной комиссии при Оренбургском обкоме КПСС, заместителем начальника УВД Оренбургской области и президентом частной охранно-сыскной ассоциации «Розыск-Плюс», я создаю и описываю в изданных моих книгах  собственный художественный мир и прошу читателя не искать возможного сходства героев моих романов с реально существующими людьми. Все действующие лица, все организации и события  этого романа также являются художественным вымыслом и не могут претендовать на принадлежность к кому-либо и чему-либо.



Геннадий Крылов

2024 год









-6-

ПОДСТАВА

Приехав в город Привольный, Владимир Приходков подошел  к знакомой гостинице и сразу же был встречен мужчиной, который представился заместителем директора гостиницы. После оформления он повел его в номер и представил горничной, которая будет убирать в его номере. Это была не просто горничная, а красивая молодая женщина.
Роскошные волосы, обворожительные голубые глаза и приветливо улыбающееся красивое лицо. Она даже казалась  шаловливой школьницей. Темно-зеленый короткий халат подчеркивал красоту ее фигуры и ног.
Заметив заинтересованный взгляд Приходкова, женщина  с улыбкой представилась:
- Я Валя. Работаю в этой гостинице недавно. Пыталась в институт поступить, но по конкурсу не прошла. Вот и пришлось устраиваться на работу. А вы надолго приехали?
- Около недели видимо поживу здесь.
- Тогда давайте я покажу вам ваши хоромы.
Она посмотрела на него внимательным взглядом и повела по комнатам номера. Переходя из одной комнаты в другую, Приходков обратил внимание, с каким  пренебрежением она открывала и закрывала двери и щелкала выключателями. На ее красивом лице была кислая, недовольная гримаса.
Вскоре заместитель директора ушел, но горничная задержалась.
- Вы в нашем городе уже были, наверное? - спросила она.
- Да. Иногда приезжаю с заказами на строительную технику.
- А сейчас тоже приехали с этой целью?
- Ваш станкостроительный завод выпускает хорошие подъемные краны и многое другое оборудование, которое используют строители. Вот и наведываюсь иногда.
- А хотите, я вам помогу? На этом заводе работает мой брат.
- И что, он оказывает заказчикам помощь?
- А почему бы не оказать? За деньги конечно.
- У меня с директором завода договоренность. Он  просил, чтобы я  лично  приехал к нему.
- Понятно. Ну, а какая-то другая помощь вам нужна? Я ведь могу составить вам компанию при посещении ресторана или каких-то других мест. Сменой постельного белья и уборкой комнат я буду заниматься тогда, когда вы будете заняты своими делами. Но у вас будет и свободное время. Могу и массаж вам сделать перед сном.
- Смелая вы, Валя. Молодая, а уже многое умеете.
- Живу одна, без мужа. Вот и приходится быть смелой, - с вызовом ответила та.
Видя, что Владимир Павлович не реагирует на предложения, горничная вскоре ушла, а Приходков направился на ужин в ресторан, который находился на первом этаже гостиницы. Освободившись от постоянной занятости, он заказал графинчик дорогущей водки и хорошую закуску. Медленно выпивая рюмку за рюмкой, он и не заметил, как опьянел, и вскоре с помощью замдиректора гостиницы, который его встречал, вернулся в свой номер.
Очнулся Владимир Павлович от резкой встряски. Он открыл глаза и увидел над собой человека в полицейской форме, дергающего его за плечи.
- Ты чего? – возмущенно спросил Приходков.
- Не ты, а вы,- грубо рявкнул на него парень в форме. – Человека убил и прикидываешься, будто ничего не понимаешь.
- Какого человека?
- Который у тебя лежит в другой комнате.
7
Пытаясь подняться, Приходков почувствовал, что он лежит в наручниках. Комната, в которой он лежал, наполнялась утренним рассветом. Голова раскалывалась то ли от выпитой водки, то ли от чего-то другого.
- А где Василий, с которым я вчера был в ресторане?
- Нет здесь никакого Василия. Мужчина мертвый и рядом с ним лежит пистолет, из которого ты убил этого мужчину.
- Никого я не убивал, так как сразу лег спать.
Приходков попытался встать с дивана, но команда «лежать» остановила эту попытку.
Вскоре прибыла на место преступления оперативно-следственная группа. Следователь, оперативники, эксперты сразу же приступили к работе. Подняв Приходкова, они провели его в другую комнату, в которой лежал убитый. На столе со следами ночного пиршества стояло несколько пустых бутылок из-под спиртного. Вокруг стола валялись перевернутые стулья.
- За что ты застрелил его? – грубо спросил один из оперативников.
- Застрелил?
- Да, застрелил из пистолета.
- Из какого пистолета?
- Вот из этого, - ответил следователь, показывая на пистолет, упакованный в целлофановый пакет.
- Так что, колоться будем? – спросил  оперативник со злобным волчьим взглядом.
- Я никого не убивал…
- А кто тогда? Кстати, давайте представимся. Я следователь  Глазков. Теперь представьтесь вы.- усаживаясь перед Приходковым, предложил мужчина с более мягким взглядом, чем , спрашивавший до следователя.
- Приходков Владимир Павлович управляющий строительным трестом в городе Степнограде. Приехал сюда по договоренности с директором станкостроительного завода для заключения договора на поставку нам кое-чего из выпускаемой заводом строительной техники.
- В день заезда в гостиницу вы с кем-то встречались?
- Когда подъехал, меня встретил заместитель гостиницы Василий Николаевич и сразу отвел на регистрацию. Номер комнаты был заказан заранее и после регистрации он отвел меня в номер. А там уже находилась горничная Валя. Она спросила, на сколько дней я приехал и показала мне, где и что лежит.
- - О чем-то говорили с этой Валей?
- Я нет, а она предлагала мне свои услуги.
- Какие?
- Сказала, что у нее брат на станкозаводе работает и может оказать кое-какую помощь. За  оплату конечно. Предлагала посетить интересные места в вашем городе и даже делать перед сном мне массаж. Но я, конечно, отказался от всех ее предложений, и она ушла.
- А раньше вы с ней не встречались?
- Нет.
- А убитого раньше видели?
- Нет.
- Так ну а дальше что было?
- Пошел на ужин в ресторан и там встретил заместителя директора гостиницы.  Пригласил его поужинать со мной. И он согласился. Конечно мы выпили, потом Василий Николаевич достал из своего дипломата бутылку хорошего коньяка, и после первого


8
фужера я почувствовал, что сильно опьянел. Положил на стол пять тысяч рублей и попросил Василия Николаевича помочь добраться до своего номера.
- А в номере вы с ним выпивали? На столе то и пустые бутылки и кое-какая закуска осталась.
- Нет. Нет. Я даже не помню, как я оказался на диване.
- А раньше такие провалы в памяти были?
- Конечно, нет.
- Плохо, что ничего не помните. А ведь можно было бы оформить вам явку с повинной. Но явку с повинной оформляют сразу же  при первом допросе. Потом будет поздно.
- Но я никого не убивал. И ничего не знаю, кроме того, что вам рассказал.
- Ладно. Потом очень жалеть будешь.
Отчаявшись получить признание, следователь распорядился отправить Приходкова в камеру предварительного заключения.
Около суток Приходков провел в полной изоляции от внешнего мира. Сотовый телефон у него изъяли. Камера, в которой он оказался, была одиночная, и ему не с кем было пообщаться. Он пытался попросить телефон у дежурного милиционера, но тот на любую просьбу отвечал: «Не положено».
На следующий день его вывели из камеры и  доставили в кабинет с табличкой «Оперуполномоченные». Там сидели вчерашние оперативники и молодой мужчина в форме работника прокуратуры.
Сообщив Приходкову, что он следователь прокуратуры,  и что  будет вести его дело, сразу же без каких-либо объяснений предъявил постановление на арест Приходкова.
Владимир Павлович растерялся.
- Очнись, Приходков, - прервал затянувшееся молчание следователь. – Натворил дел, так наберись смелости и признайся.
Затем предложил сигарету, как бы успокаивая Приходкова.
- Но мне не в чем признаваться.
- Потому что ничего не помнишь. Так?
- Нет. Не так.
- Так, дорогой, так. Потому что в момент преступления ты находился в сильной степени опьянения. После ресторана ты же с этим мужчиной несколько бутылок водки выпил у себя в номере.
- Никакую водку я в номере не пил и никого не убивал. Это может подтвердить Василий Николаевич, который привел меня в мой номер.
- Потому что так напился, что не в состоянии был дойти до своего номера. А войдя, еще добавил, а потом поспорил с ним и убил.
- Но я еще раз повторяю, я никого не убивал.
- Тогда почему на пистолете отпечатки твоих пальцев?
- Не знаю.
- Хорошо, я тебе напомню. После принятия спиртного в ресторане ты  и потащил к себе в номер незнакомого мужчину, чтобы продолжить гулянку. Начал хвалиться, что у тебя много денег, и когда тот стал просить дать ему взаймы,  ты отказался. Тогда он стал оскорблять тебя. У вас завязалась драка, и ты, выхватив свой пистолет, выстрелил в него. Вот и вся концовка вашей пьянки, - умничал следователь.
- А горничные что говорят? Они же видели, как мы шли из ресторана с Василием Николаевичем.
- Допросим и их, и многих других. Но сейчас самая главная улика это пистолет с отпечатками ваших пальцев. Так что можете не признаваться. Срок вам обеспечен немалый.

9
Не успев ничего ответить, Приходков увидел, как в кабинет, в котором его допрашивали, вошли директор станкозавода и два незнакомых ему человека. Поздоровавшись с директором завода, которого он знал, Приходков сразу же стал возмущаться тем, что его незаконно задержали и не дают возможности сообщить об этом.
- Не волнуйтесь, Владимир Павлович, я уже поговорил и с директором гостиницы и еще кое с кем. Сообщил и прокурору области о вашем задержании. Так что разберутся другие более внимательно. После этих слов директора один из вошедших попросил следователя передать дело и сообщил, что решением прокурора области заниматься дальнейшим расследованием  будет он.
- Кстати, задержали тех, кто подозревается? – спросил он у оперативников.
Но поскольку они молчали, следователь областной прокуратуры потребовал подготовить ему материалы по всем приостановленным делам, связанным с пропажей и убийством ранее граждан, имеющих деловые контакты со станкозаводом.
Прочитав постановление на арест, он заметил:
- Не опросив свидетелей и особенно появившуюся под видом горничной женщину, а так же основного подозреваемого, представлявшегося заместителем директора гостиницы, вы сразу вынесли это постановление. Я приношу вам, Владимир Павлович извинения. Результаты окончательного расследования вам будут сообщены. Постановление о вашем аресте отменяется, и вы можете спокойно заниматься своими делами.
Однако спокойно заниматься своими делами Приходков не мог. Вспоминая происшедшее с ним, он все больше убеждался в специальной его подставе. Более того, от директора завода он узнал, что заместителем директора гостиницы  работает женщина в возрасте около пятидесяти лет.  Директор завода сообщил Приходкову и о том, что и женщина, которая представлялась ему горничной по имени Валя, никогда в гостинице не работала. Эти сведения еще сильнее взволновали Приходкова.
Однако освобождение Приходкова и передача дела опытному следователю из областной прокуратуры Горбунову Илье Федоровичу взволновало и главаря организованной преступной группировки Егора Потаповича Сорокина по кличке Князь. Отбыв наказание по преступлениям, совершенным в Степноградской области, он обосновался в городе Привольном и продолжил заниматься тем же, чем занимался ранее. Накаты на предпринимателей, рейдерские захваты и конечно, связи с нужными ему людьми, особенно из правоохранительных органов. Сначала ему казалось, что его план по директору станкозавода идеален и что в результате его претворения директор станкозавода станет выполнять то, что он ему предложит. Все было  подготовлено, чтобы Приходкова      подставить в убийстве одного из участников преступной группировки, который передавал сведения управлению внутренних дел.  Даже  подготовили свидетеля, который готов был подтвердить что в комнату Приходкова приходил и директор станкозавода для этого убийства.  Но когда Князь узнал, что дело принял следователь из областной прокуратуры и Приходкова освободили, а участвующих в организации подставы объявили в розыск, он почувствовал опасность.
В этот же день на квартиру Валентины, которая выполняла роль горничной, явился один из людей Князя.
- Не ожидала? – надменно спросил вошедший.
- Чего надо?
- Накрывай стол. Побазарим кое о чем, - наслаждаясь ее растерянностью, ответил вошедший.
- Мне с тобой не о чем базарить. Все, что надо знать, Егор Потапович знает.
- Вот он то и просил меня кое-какие детальки уточнить, - усаживаясь за стол, ответил вошедший, закуривая.

10
- Зачем свое настоящее имя сообщила приехавшему?
После этого вопроса Валентина почувствовала, что добром встреча с палачом Князя не закончится. Видимо, что-то пошло не так в этом деле, и крайней окажется она.
- Так не было же указания о смене моего имени, - пробормотала Валентина.
- Засветилась ты, красавица. И всех нас потянешь за собой.
- Я ничего не понимаю.
- Все ты понимаешь. Чего задумалась-то? Рассказывай все с самого начала. Особенно, как дружок твой тебя знакомил с приехавшим и что говорил.
Рассказывая, она думала о том, что может сейчас произойти.
- А может, поговорим о чем-нибудь другом? – добавила она, расставляя на столе закуску и бутылки с водкой и пивом.
- И о чем ты хочешь поговорить? – наполняя стакан водкой, спросил вошедший.
- Ну хотя бы о любви. Ты же знаешь, что такой разговор мне очень нравится.
- Знаю, конечно. Но стелиться мне с тобой нельзя.
- Егор Потапович не разрешил?
- Ты говори, да не заговаривайся, - жестко оборвал вошедший, по-хозяйски развалившись в старом кресле.
- А ты не запугивай меня. Пришел без приглашения и расспрашиваешь о том, о чем я и понятия не имею.
- Понятия ты как раз имеешь. Но давай выпьем еще.
- Наливай, а я горяченького приготовлю, - согласилась Валентина, вставая и выходя в кухню.
Приготавливая яичницу с колбасой, она не слышала, как помощник Князя оказался у нее за спиной и ловко затянул на ее шее удавку. Поддержав ее несколько минут, он перетащил мертвое тело к двери и, накинув веревку с петлей на шею, привязал другой  конец веревки к дверной ручке так, будто она сама повесилась. Выполнив указание Князя, он тщательно протер все, к чему притрагивался и, оставив не тронутым то, чем пользовалась Валентина, вышел из квартиры.
В этот же вечер Князь получил сообщение исполнителя о выполнении заказа. Однако спокойствия ему это не принесло, так как оставался живым любовник Валентины, объявленный в розыск. И если оперативники опередят, то на этот раз он влипнет капитально.
Разрабатывая план ликвидации любовника Валентины, Князь не предполагал возможного опережения. Узнав  об убийстве одной из соучастниц преступной группы Князя, следователь Илья Федорович Горбунов сразу выдал указание о задержании любовника, и в тот же день тот был помещен в следственный изолятор. Оказавшись в камере, Василий Николаевич Звонарев по кличке Звонарь сразу же оказался в окружении незнакомых ему людей. Камера за ним уже давно закрылась, а он все стоял, ожидая чего-то страшного. Он понимал, что в камере его могут сожрать заживо. На помощь своего шефа он уже не рассчитывал, так как слышал, что дело, которое они начинали с Валентиной, провалилось. А это значит, что отвечать придется им , потому что Князь в подобных случаях всегда подставлял других.
Вскоре размышления Василия Николаевича были прерваны оказавшимся рядом с ним уголовником с хищным выражением лица и татуировками на руках и груди. Подошедший  ничего не спрашивал. Он просто смотрел, словно просвечивая его насквозь своим взглядом, как рентгеном. Наконец подошедший заговорил
- Как зовут-то?
- Василий или Звонарь.
- Звонарь? – заржал подошедший. -  Братва, к нам Звонаря подсунули.
Сидящие в камере загудели.

11
- И на кого же ты, Звонарь, работаешь? – продолжал допытываться подошедший.
- На Князя. Не знаешь такого?
- Хорошо. Мы проверим. А пока иди устраивайся на свободную койку.
Василий бросил скатанный матрац на свободную койку. И сразу же к нему подсел один из сокамерников.
- Сыграем? – спросил он.
- Сурок, оставь его! – услышал Василий чей-то властный голос.- Пусть отдохнет немного, пока мы разбираться будем.
На следующий день к Василию подсел камерный авторитет, который заступился за него.
- Ну а что же ты сразу не сказал, что ты у Князя? -  спросил он с упреком.
- Я же не знал, с кем имею дело  - схитрил Василий
- Егор Потапович большой человек, и он слово за тебя сказал. А его слово много значит. Но ты должен за это правильно вести себя на допросе. Ты не знаешь Егора Потаповича. Понял?
- Понял, конечно.
- И на допросе будешь говорить то, что я скажу тебе. Братва тебя не тронет. Но это при условии выполнения того, что я скажу.
В этот же день Звонарева переместили на другую койку. Блатные перестали унижать и обычные заключенные стали даже приглашать его к столу. А вскоре начались допросы следователя.
Заканчивая командировку, Приходков уже знал и о смерти Валентины и об аресте ее любовника, представлявшегося заместителем директора гостиницы. Он долго думал рассказать Виолетте о том, что с ним произошло или умолчат, так как не хотел ее расстраивать. Однако, узнав, что в Привольном организовывал подставу криминальный авторитет по кличке Князь, который  и в Степнограде пытался прибрать к своим рукам и его дело, и дело Виолетты, он решил рассказать обо всем подробно. Приняв такое решение, он допускал возможную месть Князя, который уже  обжигался на своих попытках.
Неожиданно размышления Приходкова прервал вызов сотового телефона. Звонила жена и спрашивала о его делах.
 - Есть кое-какие проблемы, но о них поговорим при встрече.
- Когда выезжаешь?
- Завтра думаю все закончить и сразу домой. А у тебя как?
- Нормально. Скучаю. Поэтому и звоню.
- Я тоже ужасно соскучился и тоже хочу быть рядом с тобой.
Говоря это, Владимир Павлович понимал состояние жены и сообщая свое состояние, как бы успокаивал Виолетту. Он был умен тем особым мужицким умом, который в сочетании с дьявольской хитростью и слоновьим  упорством способствовал созданию не только репутации сильного руководителя, но и репутацию семьянина, о котором мечтает каждая женщина.
В первые годы работы в частном строительном управлении некоторые из подчиненных от души судачили о нем, но тем не менее никто не уволился. Приходков закручивал гайки сколько угодно, но против него никто никогда не решался открыто выступить, потому что победить его было нельзя..
Его управление работало и днем и ночью, не останавливаясь и не реагируя на кризисы, конкуренцию и санкции. Работало, как заколдованное. Вскоре Приходков на базе управления создал строительный трест, после чего стал прокладывать в новой жизни дорогу как танк. Стал увереннее, и его уже сложно было остановить или чем-то помешать. Волчье чутье помогало ему реагировать на любые  изменения в предпринимательской


12
деятельности и своевременно подстраховываться. В областной администрации его поддерживали, и Владимир Павлович получал самые выгодные строительные заказы. Это
увеличивало и прибыль тресту, однако Приходков  практически всю свою прибыль использовал на приобретение новой строительной техники, не забывая конечно и повыщать зарплату строителям. Никому и ничего не прощающий, требовательный до одержимости Владимир Павлович добился того, что многие стали относиться к нему с уважением и даже обожанием. Им гордились, его боялись, но даже и старались не подводить. И это все пришло с годами.
Суровые годы перестройки не только осложнили его жизнь, но и многому научили. Все прошедшие годы Владимир Павлович пытался доказать окружающему его  миру, что он может жить и работать в новых экономических и политических условиях. Доказать, что перестройка это единственный выход России из тупика, в который затащили ее престарелые вожди. Все это как-то неожиданно всплыло в памяти Приходкова, а телефонная трубка продолжала передавать состояние Виолетты.
Откинувшись на спинку кресла, Владимир Павлович дождавшись перерыва в разговоре жены, спросил:
- А почему ты не спишь?
- А что? Тебе хочется, чтобы я спала?
- Нет, конечно. Ты должна ждать меня и обижаться, почему я долго задерживаюсь. Почему ты не обижаешься?
- Я обижаюсь, Володя, - успокоила его Виолетта. – Так обижаюсь, что когда ты приедешь, я сразу начну показывать свою обиду. Подходит?
- Подходит. Только посуду не бей. Убирать-то тебе придется. Завтра выезжаю.  Чего привезти тебе?
- Себя.
- Договорились. Давай спи.
Владимир Павлович положил трубку и  поднялся с кресла. Сейчас все его мысли сосредоточились на Виолетте, которая была единственным для него человеком, понимающим и помогающим войти в новую жизнь.
На следующий день Владимир Павлович приехал в Степноград, и прежде, чем войти в квартиру, проверил подъезд и даже лестничную площадку на последнем этаже. Только после этого вошел в свою квартиру.
Включив в прихожей свет, он увидел, как к нему бежит радостная Виолетта. Она приблизилась к мужу вплотную и сразу оказалась в объятиях Владимира Павловича. У него были твердые руки, жесткие щеки с отросшей за день щетиной и почему-то холодные губы. От него пахло чем-то другим. Видимо после дороги не выветрилось то, что его окружало – подумала Виолетта. Она провела своей рукой по его лицу, потом запустила пальцы в его густые волосы, начинающие седеть и снова поцеловала, как будто пробуя на вкус. Ей нравилось чувствовать ощущение его губ, и она бы так и стояла в его объятиях, не отрываясь. Но Владимир Павлович легонько оторвал ее от себя и, взяв за руку, повел в зал. Войдя, он усадил ее в кресло и только потом спросил
- Что нового?
- Пока все, как обычно и у меня, и у всех наших родных и знакомых. Давай лучше перейдем в кухню, и там за ужином ты подробнее расскажешь о своей командировке. Что тебе налить? Вина или коньяк? Нет, давай так. Ты сначала сходи в душ, а я всем остальным займусь. Ты же с дороги. От радости даже растерялась. Это видимо потому, что я в эту твою командировку почему-то очень переживала, не случилось ли чего-нибудь с тобой. Иди, иди.
Стоя под горячей водой душа, Приходков постепенно входил в обычную домашнюю обстановку и уют, который умело создавала для него Виолетта. Несколько раз
-13-
он переключал воду на холодную и наоборот. Закончив, обтер тело банным полотенцем и, надев чистую пижаму, вышел из ванной.
- Так что будешь принимать? – снова спросила его Виолетта.
Подойдя к креслу, стоящему у окна, Владимр Павлович  уселся. Потом посмотрел в окно и не притрагиваясь к фужеру с вином, предложил
- Давай я сначала тебе расскажу о том, что произошло со мной в этой командировке. Хорошо? Только не перебивай меня и слушай внимательно.
Слушая это, Виолетта смотрела на него со странной смесью испуга и недовольства.
- А может, сначала выпьем и закусим? Пока не остыло.
- Это потом. Ты сначала скажи, за тобой и за нашей квартирой никто не следит? – возразил Владимир Павлович.
- Вроде бы нет, - растерянно ответила Виолетта.
- Значит, еще не успели принять по нам решение.
- Тогда хватит загадок. Рассказывай, что с тобой произошло, - категорично предложила Виолетта. Она придвинула свое кресло ближе к Владимиру.
- Ты Князя не забыла? Так вот он вышел из заключения и обосновался в Привольном. Организовал такую же банду, как у нас в Степнограде и занимается такими же делами. Когда я приехал в Привольный, меня уже ожидал возле гостиницы, в которой я всегда ночевал человек Князя. Он представился мне как заместитель директора гостиницы и после регистрации сразу же повел  в номер. А там уже была горничная, которая готовила его для меня. Но эта женщина тоже никогда не работала в гостинице, а была из банды Князя. Показала мне, где что лежит и предложила свои услуги по помощи со станкозаводом. Молодая и очень симпатичная. Она даже предложила мне перед сном массаж делать.
- И как? Хорошо делала? – не выдержав, перебила Виолетта.
- А я ведь предупредил тебя, чтобы не перебивала и внимательно слушала. Дело то намного серьезнее. Я, конечно, отказался от ее услуг. И пошел на ужин в ресторан, который в этой же гостинице. Как только сел за стол, ко мне подсел человек, который ранее представился замом директора гостиницы. Я пригласил его поужинать со мной, и он согласился. Выпили сначала то, что я заказал. Потом этот новый знакомый достал бутылку и предложил попробовать его коньяк. Я выпил немного и сразу почувствовал себя уставшим. Мне очень захотелось спать. Тогда этот человек предложил помочь дойти до моего номера в гостинице. Когда мы вошли в комнату, я увидел, что  на столе в зале уже стояло несколько бутылок с водкой. Была  и кое-какая закуска. Новый знакомый сразу же открыл одну  из бутылок и наполнил рюмки. Но я уже засыпал на стуле, и знакомый уложил меня спать в другой комнате. А утром меня поднял работник полиции и стал спрашивать о каком-то убийстве. Потом появились другие  сотрудники и показали лежащий в другой комнате труп какого-то человека, и пистолет, из которого он был застрелян.
- Какой ужас! – пролепетала Виолетта.
- Я, конечно, заявил, что никогда не видел раньше убитого и тем более, никогда не имел и не держал в руках оружия. Но меня и слушать не стали. Они требовали признаться
в убийстве, потому что сделал это якобы я в связи с опьянением и ничего не помню. Ну, а поскольку я отказался, то меня сразу же задержали и посадили в камеру.
- Ну и чем все закончилось? – снова перебила Виолетта.
- Директор станкозавода знал, что я должен был встретиться с ним. Поэтому он позвонил директору гостиницы, а тот сообщил ему, что меня с утра задержали за убийство, совершенное в его номере. Директор станкозавода сразу же поехал к областному прокурору, а тот уже зная, что с некоторыми из приезжающих на завод происходили различные неприятности и срочно направил своего следователя. В этот же

-14-
день тот отменил постановление районной прокуратуры, и дело по убийству стал расследовать сам. Ну, а со станкозаводом все дела я порешал отлично.
- С тобой потом встречался следователь из областной прокуратуры?
- Конечно. Он мне и сообщил, что на следующий день после моего освобождения обнаружили мертвой ту, которая  представилась горничной. Якобы она повесилась. Но следователь подозревает другое. Он мне сообщил, что в анализах убитого обнаружено какое-то сильнодействующее усыпляющее вещество. Ну и еще он предупредил меня, чтобы я был более внимательным, так как от Князя можно ожидать все что угодно.
- А почему его не трогают, если предполагают его участие в убийствах? – возмутилась Виолетта.
- Сложно все это. Ты же помнишь, сколько потребовалось времени, чтобы привлечь Князя по твоим делам. Он уже тогда был очень осторожным, и умело  подчищал свои следы. Правда, и полиция сейчас более квалифицированно расследует такие дела. Но к сожалению, еще остались и продажные сотрудники. Вот их-то и использует Князь. Но времена сейчас не те, когда Князь пытался с тобой расправиться. Видишь, как ловко с областной прокуратуры разобрались со мной. Правда, я думаю, что Князь попытается нам отомстить. Он ведь понимает, что если бы не областная прокуратура, Князь бы посадил на крючок директора станкозавода. Поэтому следователь посоветовал мне быть осторожнее и внимательнее. Князь знает на кого нарвался и помнит, как он из-за нас попал тогда на нары. Я думаю, что следователь прав. Князь просто тогда не предусмотрел нашего союза с правоохранительными органами. После случившегося со мной в Привольном, нам видимо снова надо  обратиться к Лукашову.
- Господи, да когда же покончит власть с этими бандюганами?
- Покончит. Не сомневайся. Но не так быстро, как нам хочется. Систему, которая еще цепляется за старое не так-то легко сломать.
- Ты меня просто утешаешь, - пробормотала Виолетта. – от этих бандитов такое состояние, что хочется бросить все свои дела, купить дачу и заниматься выращиванием овощей, ягод и фруктов.
- Не хватает еще того, чтобы ты начала паниковать, - возмутился Владимир Павлович. – Ты же умная женщина и неужели не понимаешь, что таким, как Князь нужно обязательно запугивать слабых людей?
- Но я не понимаю, почему власть терпит этот беспредел? – взорвалась Виолетта. – Почему нашими жизнями пытаются командовать какие-то ублюдки? Только начинаем по-человечески жить, а нам мешают. Разве власть не видит этого?
- А ты будто не знаешь о принимаемых мерах? Ты каждый день узнаешь из средств массовой информации о привлечении к уголовной ответственности и бандитов, и чиновников, даже министров и губернаторов. Не так-то быстро можно устранить то, что натворили десятилетиями. Ложь, в которой мы жили и испортила многих людей. Разрушать в том числе и сознание легче, чем строить новое. Но мы забыли об ужине.
- Исправляюсь. Исправляюсь. Но я так напугана случившимся с тобой, - поспешно согласилась Виолетта.
- Пробьемся. Давай выпьем за тебя.
- За нас, Володя. За нас. А после ужина отдохнем.
Однако отдохнуть в этот вечер им долго не удавалось. После ужина Владимир Павлович не выходя из кухни, спросил:
- После того, что ты услышала от меня, постарайся все-таки вспомнить что-то настораживающее.
- Сегодня с утра несколько раз звонили по телефону и спрашивали о твоем приезде.
- Кто спрашивал?
- С твоего треста. Но дважды спрашивали из администрации города.

-15-
- Стоп! – попросил Приходков. – постарайся вспомнить, кто спрашивал и подробнее их слова.
После того, как Виолетта сообщила об этом, Приходков сразу же позвонил в администрацию. Один из звонивших подтвердил свой звонок. Он хотел уточнить возможности треста в строительстве крупного объекта. Но второй удивленно и отрицательно сообщил, что на квартиру Приходкова не звонил и с его женой не разговаривал.
Сидя рядом с мужем, Виолетта слышала ответы, и когда Владимир Павлович отключился, тревожно спросила:
- А ты хорошо знаешь второго?
- Знаю и верю его ответу. Скорее всего, кто-то, прикрываясь его именем, хотел узнать, приехал я или нет.
- Значит, действительно все очень серьезно, и нас могут убить?
- Не смей раскисать. Прими душ и успокойся. Тебе помочь?
- Нет, иди ложись. Я быстро управлюсь и приду.
Оставшись одна, Виолетта, не выдержав, заплакала и долго не могла успокоиться. Когда открылась дверь, она даже не подняла голову. Сидела, положив голову на стол, и плакала от переживаний.
- Вставай, - мягко попросил Владимир Павлович и потянул ее за руку. – А может быть, чаем побалуемся? Или выйдем на прогулку перед сном?
- Нет! Нет! Никуда мы сегодня не пойдем.
- Виолетта, тебе не надо так волноваться. Сегодня нас точно никто не будет убивать. А завтра ты пригласишь с утра Степанова, я подъеду к тебе, и мы обо всем договоримся.
- Но Лукашеву надо обязательно сообщить об этом, - добавила Виолетта и, помолчав, добавила, - тебе нужно поговорить и со своей службой безопасности и с людьми, которых ты хорошо знаешь. Может, кто-то и что-то узнает и сможет своевременно предупредить тебя. Ведь есть же у тебя люди, которым ты доверяешь.
- Есть, конечно, - ответил Владимир Павлович и, помолчав, добавил, - у тебя стресс, дорогая.
- А ты как думал. Я же все-таки слабая женщина.
Виолетта поднялась и прижалась к мужу, привстав на цыпочки, чтобы чувствовать его всего, во всю его длину.
Взяв Виолетту за руку, Владимир повел ее в спальную комнату. Идти было неудобно, так как они никак не могли оторваться от поцелуев. Добравшись до спальни, они сразу  упали в постель и шквал, от которого не было спасения, накрыл их так как и в первые дни их знакомства. Правда, этот шквал притягивал всегда так, будто какой-то невидимый аркан связывал их. Но сегодня они оба особенно почувствовали, как нужны друг другу.
Ночью Владимир Павлович просыпался несколько раз от тревожных снов. Ему снились то его мать, которая была всегда недовольна его детством, то его первая жена. Утром когда он вставал с постели, Виолеттта осторожно спросила:
- Плохо спал?
- Почему ты так решила?
- Бормотал что-то, ворочался и даже несколько раз вставал. Я же рядом была. Особенно ты часто произносил имя своей первой жены.
- Я ее и сейчас вспоминаю. Если бы не ты, я бы погиб окончательно. Когда мы жили вместе к ней приходили какие-то мужики. Она клянчила  у меня деньги для них, а иногда даже они уносили из квартиры какие-то вещи. И каждый раз она обманывала меня, заявляя, что это ее родственники.
Виолетта прижалась к нему и жестко проговорила:
-16-
- Наплевать и забыть. Ты понял? Надеюсь, что сейчас тебя твоя жена не расстраивает?
- Расстраивает, когда я несколько дней не вижу ее.
- Пошли завтракать. Я все приготовила, - отстраняясь от мужа, предложила Виолетта. – Я уже позвонила  Сергею Николаевичу, и он сказал, что приедет к одиннадцати. Так что не задерживайся в своем тресте.
- Постараюсь. Ты тоже подготовься, а то вчера расхныкалась, как маленькая девочка.
- Не выдержала, - пробормотала Виолетта. – но ты хорошо успокоил меня.
- Отвлеклись от главного, - добавил Владимир Павлович.






КОРНИ ПРОИСХОДЯЩЕГО

Услышав просьбу Виолетты о необходимости встречи, Сергей Николаевич Степанов почувствовал себя тревожно. Последний месяц он всего один раз приходил в ее объединение. Поэтому его чуткая совесть подсказывала ему о нависшей над ней очередной беде.
Продолжая помогать своей родственнице, Сергей Николаевич Степанов все более убеждался  в умышленном создании труднопреодолимых препятствий в малом бизнесе. Однако пытаясь как-то помочь Виолетте, он чувствовал  свое бессилие. Система бывшей партийной номенклатуры захватившей должности в местной власти ревностно держалась за прошлое и не прислушивалась к предложениям молодых талантливых организаторов нового.
Формально Степанов тоже был бывшим работником той системы, хотя с большим трудом вписывался в нее. По причине своей врожденной порядочности и особенно интуиции, которая его никогда не подводила, Степанов пытался  доказывать необходимость перестройки в России. Однако эти попытки не находили поддержки у пенсионеров-ленинцев и их родственников, устроенных в местных эшелонах власти.
Особенно его возмущало противостояние различных   группировок, которые выливали друг на друга ушаты грязи, хотя совсем недавно были стойкими единомышленниками. Сейчас отстаивая свои личные интересы, они особенно клеймили людей, которые были сильней их. Чего только не высказывалось о них и их женах, братьях, любовницах, детях и внуках. При этом при слове «семья» имелось в виду не мама и папа, а президентское или губернаторское окружение. Особенно эта грязь выливалась перед выборами.
С первых дней перестройки Сергей Николаевич не примыкал ни к какой партийной коалиции, хотя было немало и предложений. А за это, а также за свою независимость он получал уколы и от «левых» и от «правых». Это вызывало у него переживания и выискивание, прежде всего у себя, возможных собственных заблуждений. Однако, оставаясь самим собою, он не ломался. Вот только возраст все чаще напоминал о себе. Сергею Николаевичу было уже более восьмидесяти лет. И хотя он чувствовал себя по-прежнему, ему нелегко было отстаивать свои взгляды.
Вторым препятствием для Степанова было то, что потеряв друзей в прежней «системе» он не приобрел солидных связей после перестройки. Его независимый характер и неуемный индивидуализм оттолкнули от него немало людей, которые могли бы стать его друзьями и помощниками. Это  способствовало и появлению недругов в местной
-18-
власти. Они не понимали его не только  потому, что он держался других взглядов и правил, а потому, что был для них чужак, мешающий им жить по их правилам. От такого
отношения к себе Степанов все чаще стал чувствовать себя уставшим и  подавленным. Это по-видимому и было основным в приближающейся старости.
Особенно изменила его взгляды на бывшую Систему работа в партийной комиссии при обкоме КПСС. Выезжая в Москву на заседания Комитета Партийного Контроля при ЦК КПСС, Степанов много узнал о вопиющих фактах коррупции и протекционизма, о моральном разложении партийных и правоохранительных органов, о деформации социалистических отношений как в центре, так и на местах. Это и сформировало у него непримиримость к перекосам прошлой системы и необходимость перестройки во всех областях жизни великой страны. Однако на практике у перестройки возникло немало трудностей, особенно в их области. А это отражалось на жизни многих людей.
Познавший в жизни немало, Сергей Николаевич все беды людей принимал так близко, будто они касались лично его. Более того, несколько лет тому назад он потерял свою жену, с которой прожил вместе более полувека, деля с  ней все радости и горести бурной эпохи. Эта потеря самого близкого для него человека оказалась таким сильным
ударом, после которого жизнь у Степанова будто замерла. Одиночество, в котором он оказался, съедало его. И как бы хорошо не относились к нему близкие и знакомые, Степанов стал терять интерес к жизни. Так и проходили дни в последние годы, принося
боль воспоминаний.  Особенно эти воспоминания приходили бессонными ночами. Немало было у него и размышлений о прошедших годах бурной эпохи. Эпохи трагедий и побед. Однако каждый раз эти размышления отодвигались главным, которое заключалось в потере человека, роднее которого у него никого не было. Это бередило так, будто он стал другим, не похожим на прежнего энергичного Степанова.  Одиночество все сильнее сказывалось на его душевном состоянии и характере. Тем более он ничего не умел делать по дому, так как этим всю жизнь  занималась его бывшая жена. Поняв свое состояние, Степанов пришел к выводу, что дальше так жить он не сможет. Понял, что ему необходим рядом человек, который так же как и ушедшая из жизни его первая жена был бы частицей его Я, его второй половинкой, поддерживающей и помогающей прожить последние годы. Об этом Степанов все чаще и чаще стал задумываться, и этому видимо способствовали какие-то неземные силы.
Работать  Сергей Николаевич перестал, но по просьбе Виолетты иногда навещал ее. В одно из таких посещений  войдя в ее кабинет, он увидел незнакомую женщину.
- Присаживайтесь, Сергей Николаевич, - предложила ему Виолетта.- Это из соседней школы к нам с просьбой пришли. А потом я посоветуюсь с вами о своих планах.
Усевшись в знакомое кресло, Степанов стал незаметно присматриваться к посетительнице и прислушиваться к ее разговору. Речь шла о просьбе в приобретении кое-каких продуктов на какое-то торжественное мероприятие школы, в которой работала пришедшая. Погруженный в свои мрачные размышления, Степанов вдруг почувствовал заинтересованность к этой учительнице, и это привело его к мысли, что такие женщины при их молодости, красоте и уверенности в себе и помогают чаще всего мужчинам в их жизни. Продолжая наблюдать, Степанов увидел в пришедшей врожденное в ней превосходство. Она не стесняясь, отстаивала только свою точку зрения и  чем-то напоминала его первую жену, которая тоже была учителем в школе. Может быть, последнее и привело Степанова к мысли о том, что такой человек и нужен ему в старости
Вскоре, решив свои вопросы, пришедшая ушла, и Степанов не выдержав, поделился своими впечатлениями о посетительнице. При этом он уже не выглядел таким подавленным, каким его привыкли видеть.
Выслушав, Виолетта не разделяя восторгов Степанова, осторожно ответила:
- Вы правы, Сергей Николаевич. Женщина очень интересная, но я почувствовала в разговоре с ней какой-то надлом. Будто она чем-то  или кем-то была обижена, и это
-19-
толкает ее на взятие реванша и заставляет расквитаться за те испытания, которые ей пришлось испытать. Она и раньше приходила сюда с директором школы. Просила оказать
помощь  в приобретении компьютеров.  Я конечно  поинтересовалась у директора о ней . И та сообщила, что несколько лет тому назад она разошлась со своим мужем и живет с сыном, который учится в институте.
- А почему разошлись? – перебил Степанов.
- Непутевый он оказался.  Пил, и практически сидел у нее на шее. Учителя несколько раз советовали выгнать его, так как он очень отличался от Елены Петровны. Она ведь авторитетный учитель в школе. Правда, директор тогда сказала, что характер у нее не ангельский.
Выслушав Виолетту, Степанов решил встретиться с заинтересовавшей его женщиной,  и несколько раз подходил к школе. Вскоре их встреча состоялась, и он
проводил ее до дома. Дорогой оба они не скрывали радости встречи и стали встречаться каждый день.
Но если Степанов увидел в Елене Петровне только положительные черты характера, он совсем не знал ее особенностей и не предполагал течение ее мыслей об устройстве своей будущей жизни. Оставшись одна со своим сыном, Елена Петровна в те годы испытала немало затруднений, особенно материальных. Низкая учительская зарплата и
рост цен раздражали ее, но она не жаловалась, а лишь загружала себя дополнительной работой. Это было свойственно ее натуре.  Этим она и привлекала к себе внимание, внушая невольное уважение всем, с кем ей приходилось общаться. После каждой встречи она представлялась Степанову все более интересной  и загадочной. Поэтому после каждой встречи  погружался в свои мечты и строил планы на свою будущую счастливую жизнь.
Вскоре Елена Петровна переехала к нему жить и зарегистрировала со Степановым брачные отношения. После регистрации брака Степанов стал реже встречаться с Виолеттой, хотя и продолжал интересоваться делами в ее объединении. Это устраивало и Виолетту, которая увидела в своем родственнике  человека, вернувшегося в свое прежнее состояние.
Услышав просьбу Виолетты о необходимости встречи, Сергей Николаевич сразу почувствовал себя  тревожно. Последний месяц он всего один раз приходил в ее объединение. Поэтому его чуткая совесть и чуткое сострадание подсказывали ему нависшую очередную беду над человеком, которого он  любил со дня рождения. Я же обещал ей помогать, - думал он – и не должен был оставлять ее в это нелегкое  время.
Позавтракав, Сергей Николаевич отправился в ООО «Сельпродукт» и войдя в кабинет Виолетты раньше назначенного времени встретился с ней. Увидев и поздоровавшись, Степанов не на шутку испугался, так как Виолетта выглядела заметно встревоженной.
- Дорогая Виолетта, - ласково заговорил он. – И зачем ты отдаешь своим делам так много сил и времени? Ты слишком переутомляешь себя и, по-видимому мало  загружаешь своих помощников. А может быть, дома какие-то проблемы?
- Дома-то все нормально. Дочь учится в строительном  институте. Хочет получить специальность такую же, как и отец. У нее хорошие отношения с моей мамой и практически она живет у нее. Ну, а с Володей у нас тоже все  хорошо. Но в жизни оказывается немало и плохого, от которого трудно спрятаться.
В последних ее словах и особенно в ее голосе Степанов почувствовал что-то тревожное. Он хотел как-то поддержать Виолетту, успокоить и вернуть в то состояние, в котором она была чаще, и которое так украшало ее. Но в это время в кабинет вошел ее муж.
- Не опоздал? – улыбаясь и обнимая Степанова, спросил он.
- Нет. Это я приехал раньше назначенного времени.

-20-
- Сергей Николаевич, вы говорите так, будто извиняетесь. А извиняться то должна я, потому что побеспокоила вас. Но я всегда так рада вашему приезду. Когда у меня какие-то трудности, вы ведь всегда найдете  выход, - наморщив лоб, проговорила Виолетта. И помолчав, добавила, - в нашем объединении вас  многие помнят как хорошего детектива, который самостоятельно распутывал дела с накатами чиновников и преступников, помогая восстановить справедливость. Присаживайтесь. Может, начнем с кофе?
- Нет. Сначала дело, которое тебя беспокоит. А кофе всегда успеем. Итак, что случилось и что беспокоит вас?
Виолетта устало провела по щеке ладонью и неуверенно заявила:
- Возможно, мы с Володей преувеличиваем, но мне кажется, что нас хотят убрать за то, что мы кое-кому мешаем.
Сказав это, она испуганно посмотрела на мужа, словно ожидая , что он добавит еще что-то к сказанному. Однако муж молчал. И тогда Степанов, обращаясь к мужу Виолетты, попросил:
- Володя, ты видишь, в каком она состоянии. Расскажи сам, что же все-таки произошло с вами?
- Произошло это со мной. Но нам кажется, что это может закончиться здесь. Если не будут приняты необходимые меры.
- Конкретнее, - попросил Степанов.
И тогда Владимир Павлович со всеми подробностями сообщил все, что произошло с ним в городе Привольном.
Несколько раз Степанов прерывал его, задавая свои вопросы.
- А как стало известно полиции, что  в номере оказался труп?
- Не знаю. Утром меня разбудил какой-то сотрудник из полиции и сообщил, что в другой комнате лежит труп человека, которого я застрелил из своего пистолета, лежащего рядом с трупом. А потом приехали сразу несколько человек из полиции и прокуратуры, которые стали убеждать меня признаться, потому что я был в тот вечер сильно пьяным и ничего не помнил.
- А что-нибудь подозрительным вам не показалось в отношениях заместителя директора гостиницы и горничной?
- Когда он выходил из номера,  предупредил горничную, чтобы та хорошо убирала в номере и не допускала никаких вольностей. При этом, предупреждение  не казалось шуткой.
- А в этот вечер вы горничную видели?
- Нет. А заместитель директора во время ужина в ресторане подсел ко мне и угостил своим коньяком.
- Анализы крови у вас брали?
- Нет. Видимо поняли, что я оказался подставленным другими.
- Вполне возможно, - ободряюще кивнув, заметил Степанов. – Ну, а дальше что было?
- Ночь в камере продержали, а потом снова на допрос. И снова предложения, чтобы я признался. Но во время  допроса вошел директор станкозавода со следователем из областной прокуратуры. Он то и отменил всю эту подставу. На следующий день я написал подробное объяснение. Кстати, перед выездом из Привольного следователь снова вызвал меня и сообщил, что подстава готовилась по указанию Князя, который после отбытия наказания приехал в Привольный и организовал такую же банду, как у нас. Кстати, следователь прокуратуры сообщил мне, что горничную, которая была в номере при заселении,  после моего освобождения убили и что нам с Виолеттой надо быть более внимательными и осторожными.
После этих слов мужа Виолетта нервно коснулась своих волос и с возмущением добавила:
-21-
- Вот так они и работают. Прокуратуре известно об этом бандюгане, а его не трогают почему-то.
- Всему свое время, - проговорил Степанов и, встав с кресла, подошел к окну. Постояв, он снова сел и сразу же заговорил:
- Дело  довольно-таки не простое, но я уверен, что оно будет раскрыто. Оно и так почти уже раскрыто. Однако известный нам Князь может пойти на все. И это надо учитывать. Поэтому возможно проявится какая-то деталь, на которую мы можем не обратить внимания. Но она-то и сыграет на пользу. Я это чувствую интуитивно. А интуиция меня еще никогда не подводила. Что-то в делах Князя есть и такое , о чем мы слышали, но это не бросилось нам в глаза. Хотя это и важное, но мы не придали этому
должного значения. Кстати, в каких отношениях с Князем женщина, которая представлялась горничной и сразу же после освобождения Володи была убита? Город Привольный небольшой. Может быть, кто-то там и знает подробности из жизни Князя. Ты как, Володя, думаешь? Новые договора не собираешься заключать с директором
станкозавода?
- Нет! Нет! Никуда Володя не поедет из Степнограда. Вот когда разберется
прокуратура и полиция с бандой Князя, тогда и поедет, - категорично возразила Виолетта. – Вы что, разве не убедились, как складывались события в одну цепочку?
- Хорошо, - согласился Степанов. – Давайте не будем спешить с выводами. Но все-таки я думаю, что Володя не специально попал в игры Князя, так как для того главная фигура в Привольном директор станкозавода, которого поддерживает местная власть и прокуратура. Вот его-то видимо и пытается прибрать к своим рукам Князь. Но это всего
лишь мои предположения. А более точно возможно  знает прокуратура и полиция. Поэтому, не теряя времени, Володе и Виолетте надо срочно сообщить о случившемся полиции. А та уже решит, кого подключать к этому делу. С Лукашевым поддерживаете свое знакомство?
- После последней попытки Князя необходимости не было, - ответила Виолетта.
- Он же сейчас заместитель начальника УВД по криминальной полиции и вам с ним обязательно надо встретиться. Как думаешь, Надежда? Поможет и на этот раз твой отец?
- А он каждый раз спрашивает меня о моей работе, - ответила Надежда Викторовна, работающая в объединении «Сельпродукт» начальником юридического отдела.
- Вот и хорошо. Поэтому тебе придется тоже включиться в это дело. Как не возражаешь?
- Конечно нет. Да и папа не откажет в нашей просьбе
. Тем более у него друг в Привольном занимает такую же должность.
- А кто, если не секрет? – продолжал Степанов.
- Степан Ильич Гнездилов, он вместе с папой когда-то работал.
- Так это совсем хорошо. Но мы немного отвлеклись от главного. Сама то  что думаешь по этому делу?
- Думаю, что Виолетта Яковлевна права, высказывая свои опасения. Услышав, что произошло с Владимиром Павловичем, я считаю, что все произошедшее носит характер заказа. Посудите сами, после отмены постановления об аресте сразу же оказывается убитой горничная в гостинице. Тем более странным является и то, что к прошлому этой якобы горничной никто интереса не проявляет. Странным является и желание незнакомого человека представившимся заместителем директора гостиницы споить Владимира Павловича. Значит и тут заказ. А что представляет из себя этот человек, пока тоже покрыто таинственностью. Конечно надо срочно узнать о нем побольше. Особенно в каких он отношениях был с бывшей женщиной, представлявшейся горничной. Видимо их обоих кто-то из работающих в гостинице встречал ранее. Надо узнать и об отношениях этой «горничной» с Князем и тогда будет понятна ее быстрая смерть. Отдельного внимания заслуживает и директор гостиницы, и работающие в гостинице. Почему так
-22-
свободно действовали эти два подозреваемых? Ведь наверняка кто-то видел в ту ночь кроме их и третьего, оказавшегося трупом в номере. Но свидетелей, которые обязательно должны быть, кто-то убеждает молчать?
- Логично, - перебил Степанов. – Видимо, кому-то нужно было выиграть время? А затяжка времени при расследовании, как правило, идет на пользу заказчику. Так что, Надежда Викторовна, подогревай своего батю. Я думаю, что и директор станкозавода не все сообщил в отношении Князя. И чтобы обезопасить Володю и Виолетту нужно копать и копать. Убежден, что Князь не простит очередного своего прокола и попытается многих убрать, в том числе, и второго исполнителя своего заказа, который сейчас задержан в
Привольном. Убежден, что Князь очень оскорблен проколом с Володей и конечно будет стремиться отмстить. Поэтому время терять нельзя.
- Я выйду на несколько минут, - поднимаясь, заявила Надежда.
- И еще просьба, - продолжал Степанов, - Во-первых, меньше распространяться о случившемся с Володей и не проявлять самостоятельной инициативы. Обо всем, что узнает каждый из нас, немедленно сообщать Лукашову, - добавил Степанов.
Ппосле этих слов в кабинет вошла Надежда Викторовна.
- Я переговорила с папой, и он ждет Виолетту Яковлевну с ее мужем в УВД после двух. Сейчас у него совещание, а после двух готов и выслушать, и помочь. 
-  Молодец, Надежда. А некоторые говорят, что молодежь пошла не та. Если бы так решало все проблемы старшее поколение, то и жизнь давно бы была другой. Смена эпох вызывает необходимость и смены многих взглядов. А это легче решается молодыми, не испорченными ложью людьми. Ложь ведь самое опасное в жизни. Поскольку у нас имеется немного свободного времени, я попытаюсь объяснить вам свое мнение на этот счет. Не возражаете?
- Нам всегда интересно с вами, Сергей Николаевич, - сразу же заявила Виолетта. – тем более, вы стали реже общаться с нами, а у нас столько вопросов. Но сначала я угощу вас своим кофе. Хорошо?
- С тобой, Вилетта, спорить бесполезно, - улыбнулся Степанов. – Так что готовь свое угощение.
Вскоре на столе, за которым они сидели, появились кофейные приборы и мороженое, которое стало производить ее объединение.
- Тогда я сразу начну, - проговорил Степанов, и сидящие почувствовали, как очень ему хочется выговориться с близкими для него людьми. Отпив несколько глотков кофе, Сергей Николаевич  заговорил:
- В настоящее время мы живем в период космической Эры Рыб – эпохи лжи и обманов. Я, как человек, родившийся и многие годы проживший при Сталине, помню, как средства массовой информации и чиновники сделали из Сталина  бога после Ленина, который был  тогда главным  богом для советского человека. Когда Сталин умер, все мы восприняли это как космическую катастрофу. Но ничего страшного не произошло. Жизнь продолжалась, как и прежде. Из Сталина сделали мумию и положили в мавзолей рядом с «вечно живым богом – Лениным».
Прошло какое-то время и на ХХ, а затем  на ХХП съездах КПСС выяснилось, что Сталин никакой не бог, а настоящий дьявол. Что он исказил светлые идеалы марксизма, поубивал массу истинных ленинцев. Многие люди тогда испытали шок. Из мавзолея Сталина выкинули, а Ленина оставили. Стали переписывать учебники истории, улучшая и ухудшая историю в соответствии с требованиями текущей политической ситуации.
Вскрыл все это очередной вождь истинный коммунист-ленинец Никита Хрущев. Но его почему-то вскоре сняли. А позже выяснилось, что и новый вождь великой компартии отъявленный волюнтарист и извращенец ленинизма и коммунизма. Опять для многих людей это было шоком. И опять стали переписывать учебники истории. Вскрыл все это очередной вождь. Настоящий
-23-
коммунист-ленинец Леня Брежнев. Но позже повторилась та же история и с Леней Брежневым. Тогда многие советские люди стали понимать, что все эти вожди ловко морочат им головы, а власть умышленно скрывает от народа правду.
Потом началась Горбачевская перестройка, и опять стали очищать  КПСС от сталинизма, возвращаясь к светлым идеалам ленинизма
- Тогда почему многие терпели эту ложь?  – не выдержав, перебил муж Виолетты.
- Очень просто. Народ был погружен в лживое информационное поле. А кто понимал эту ложь, того сажали в тюрьмы или расстреливали. Но понимая, что ситуация с
обманом людей стала  плохо управляемой, и сказки про коммунизм не срабатывают, власти пришлось вернуть давно заброшенного бога Иисуса Христа. И кто это делает? Все те же люди из власти. Те же бывшие коммунисты, плавно пришедшие из райкомов и горкомов в нынешнюю власть. Вы вспомните, как бывший кандидат в члены политбюро ЦК КПСС Борис Ельцин целовался с патриархом всея Руси Алексием вторым и даже благословлял американцев словами «Господи, помоги Америке». А вместе с ним
вдруг преобразились из бывшей партократии Лужков, Черномырдин и многие- многие другие, которые рушили 70 лет церкви, а сейчас оказались якобы верующими. Более того, многие из них крестясь перед телекамерами со свечками в руках, совершают преступления и продолжают обманывать людей.
- А возьмите проблему подстав, о которой мы сейчас говорим. Сейчас ведь с помощью лжи подставленными оказываются почти все люди. Круговорот подставленных. И какой бы вариант люди не выбирали, они оказываются либо подставленными, либо подставляющими. А чаще – и теми и другими. Но хуже того, многие  оказавшиеся подставленными терпят и ждут очередных обещаний. Так, будто просят: «Ну, обманите нас еще!» видимо в этом корни происходящего.
Во время высказывания своего мнения о пришедшей лжи Сергей Николаевич увидел, как Виолетта поглядывала на свои часы и, поняв, что до встречи в полиции у нее остается мало времени, предложил заканчивать сегодняшнюю встречу. Однако перед выходом из кабинета, спросил:
- Как здоровье мамы?
- Болеет она, Сергей Николаевич. А мы редко навещаем ее. Все дела и дела. Но завтра думаем сходить к ней с Володей после работы.
- Вот и хорошо. Тогда и я завтра навещу Татьяну Петровну.
Время подходило уже к часу дня, и Виолетта с мужем перекусив у себя в кабинете, поехали в полицию. А в это время Виктор Анатольевич Лукашов уже готовился к их встрече.  Все годы работы в милиции, а затем и в полиции Виктор Анатольевич жил в лихорадочном напряжении, преследуя поставленную цель борьбы с преступностью. Его неиссякаемая энергия и могучая жизненная сила помогали раскрывать самые сложные преступления.  Услышав от дочери о том, что угроза для Приходкова исходит от Князя, он считал и себя в чем-то виноватым, не до конца выполнившим свои обязанности по опасному преступнику.
Виктору Анатольевичу недавно исполнилось пятьдесят пять лет, и он стал чаще задумываться о своей жизни, и о жизни великой страны. Он верил и одобрял начавшуюся  перестройку.  У него было определенное представление о собственном характере, которое всегда казалось ему правильным. Но когда всплывали дела с участием лиц, которых он привлекал ранее Лукашев, реагировал болезненно.
Назначив встречу, он сразу дал задание начальнику управления уголовного розыска подготовить все, что имелось  по Князю и его подельникам. Вскоре его размышления были прерваны вошедшей Виолеттой и ее мужем. Поднявшись со своего кресла, Виктор Анатольевич пошел им навстречу, поздоровался и усадив за приставной стол, заговорил первым:
- Ну, рассказывайте, кто опять вам мешает?
-24-
Задавая этот вопрос, он стоял рядом с сидящей Виолеттой, заботливо наклонившись, как подобострастный чиновник. Впечатление портили только дорогие очки, сдвинутые на кончик носа. Его поза объяснялась желанием доказать свою готовность помочь им, и Виолетта, поняв это, сразу же заявила:
- Все подробности вам сообщит мой муж. Но я чувствую, что готовится что-то ужасное и со мной.
- Хорошо. Тогда послушаем Владимира Павловича. Только, пожалуйста, постарайтесь все вспомнить и сообщить подробнее. Я готов  выслушать и конечно помочь.
Беседа длилась около двух часов. Выслушивая Приходкова, Виктор Анатольевич несколько раз задавал уточняющие вопросы и делал какие-то записи.
- О связи Князя с этой якобы «горничной» вам ничего  неизвестно? – спросил Лукашов.
-Нет. Об этом человеке я услышал от следователя из областной прокуратуры.
- Я спрашиваю об этом, потому что знаю особенности Князя по прошлым его делам. Правда, возраст его преклонный, и он меняет людей. Но все же настораживает, почему первой была ликвидирована эта горничная? И в каких отношениях она была со своим помощником по гостинице, да и с Князем, и с убитым в номере Владимира Павловича?  Отдельный вопрос и в отношении директора гостиницы. Возможно, он с самого начала был посвящен в план Князя.
-Сейчас надо ждать смерти задержанного представившегося Володе заместителем директора гостиницы, который  много может сообщить по этому делу, - не выдержав, заявила Виолетта.
- Молодец, Виолетта Яковлевна. Юридическое образование подсказывает? – улыбнулся Лукашев.
- По-моему и без юридического образования можно понять этих подонков, - вспылила Виолетта.
- Согласен. Сейчас это самое слабое место у Князя. Но мы вмешаемся. В Привольном замом по криминальной полиции работает мой давний друг Гнездилов Степан Ильич. Он у нас работал начальником УБОПа. Вот с ним и поговорим.
Набрав номер телефона и услышав голос своего давнего друга, Лукашов от общих разговоров перешел к главному.
- Степан Ильич, у меня к тебе просьба. На той неделе в гостинице вашего города обнаружили труп мужчины и сразу же обвинили в этом моего хорошего знакомого. Но вмешалась областная прокуратура. Моего знакомого освободили и задержали одного из исполнителей этого заказа, который представлялся заместителем директора гостиницы. По данным следователя вашей прокуратуры Ильи Федоровича Горбунова заказчиком является криминальный авторитет Сорокин Егор Потапович. Шустрый мужик особенно по трупам. Вот я и звоню тебе, чтобы поберегли задержанного от смерти. Он в камере у вас и очень много может дать по делам своего шефа, у которого кличка Князь.
- Виктор Анатольевич, а почему ты так плохо думаешь о нас? Звонарев уже переведен в другую камеру и находится под хорошим присмотром.
- Извиняюсь. Но дело очень серьезное, поэтому и звоню тебе. Я завтра направляю своего опера к вам для координации по Князю.
- Хорошо. Но неплохо бы и тебе подъехать. Давно ведь не встречались.
- При первой возможности исправлюсь, - ответил Лукашов и положил трубку.
- Ну, вот и договорились. Так что успокойтесь. Каждый шаг Князя в Привольном под постоянным контролем. У нас здесь тоже будут приняты  меры. Но если что-то покажется подозрительным, немедленно сообщите мне. Кстати, как здоровье? Как дела на производстве?

-25-
- Производственные дела в малом бизнесе, как у всех. Обещают оказывать помощь, но кроме обещаний конкретности мало. А тут еще всякие неожиданные проблемы, то пожары, то наводнения, то «коронавирус», то санкции. А это все сказывается на ценах и на покупательной способности людей. Но мы духом не падаем. Пробьемся, как говорит Володя. Лишь бы бандиты не мешали. А насчет здоровья что сказать. Как правило, оно зависит от возраста. Чем старше, тем и слабее. Моя мама, которая когда-то работала с вашим папой, болеет  часто.
- А как Степанов, ваш бывший главный помощник?
- Тоже прибаливает. Тем более, похоронил свою первую жену.
- Но я слышал, что он женился?
- Да. И знаете, Виктор Анатольевич, он даже помолодел. Правда возраст у него за восемьдесят лет, но иногда приходит в объединение. Вот и сегодня высказывал кое-какие предложения.
- Я знаю, дочь звонила и рассказывала о вашем совещании. Кстати, как она работает? Не подводит меня?
- Нет. Более того, за дочь спасибо. Она быстро вошла в нашу колею и все вопросы решает капитально. Смена поколений, по-моему, поможет изменить нашу систему, которая меняется пока медленно.
- Спасибо за оценку. Мы с женой рады, что дочь попала именно к вам и многому научится. А трудности у кого сейчас их нет? Но жизнь то меняется в лучшую сторону. Правда медленно, но меняется.
На следующий день Виолетта с мужем поехали к Татьяне Петровне, которая их с нетерпением ожидала. В этот день она чувствовала себя лучше. Хотя до этого ее постоянно тревожила острая боль в желудке. Ей даже казалось, что кто-то воткнул нож в желудок, отчего боль отдавалась и в сердце. Боясь расстроить свою дочь, Татьяна Петровна скрывала свое болезненное состояние, считая, что это старческое. Но болезнь не проходила. Видя такое состояние, внучка Татьяны Петровны уже несколько раз сообщала своей матери об этом, однако Виолетту каждый день так закручивали дела в объединении, что она не могла ее часто навещать.
Войдя в квартиру матери, Виолетта не на шутку встревожилась, увидев ее такой слабой и больной.
- Как чувствуешь себя? – спросила она.
- По возрасту, доченька. По возрасту.
После этих слов Виолеттой овладело знакомое ощущение усталости, которую она уже не раз испытывала за эти годы. Ощущение усталости не  столько физической , сколько моральной.
- Так надо обратиться к врачам, - вмешался в разговор муж Виолетты, и в это время в зал вошел Степанов.
- Не опоздал? – поздоровавшись, спросил он.
- В самый раз, - улыбаясь, ответила за всех мать Виолетты и, повернувшись в сторону кухни, спросила:
- Томочка, у тебя все готово?
- Конечно, бабуля. Вот только не знаю, где будем угощать. В зале или в кухне.
- Давайте в зале, - вставая, предложила Виолетта. – Я помогу.
- Заботливая внучка у меня, - заметила Татьяна Петровна. – Если бы не она, не знаю, как бы и жила. Ну, а у тебя как дела, Володя?
- Работа с утра до вечера так загружает, что некогда и сходить в театр или на концерт.
Отвечая так, они с Виолеттой договорились не говорить матери о том, что произошло в последней командировке.

-26-
- Ну, а своих- то навещаешь? – продолжала допытываться Татьяна Петровна, у которой это было видимо самым больным в ее жизни.
- Навещаю, конечно, но больше по телефону.
- Вот. Вот. Так и Виолетта, все на дела ссылается. Ну а как складывается жизнь у Сергея Николаевича? – обратилась она к Степанову. – Тоже, как и у них, дела и дела?
- Пока еще хожу. Даже иногда на работу к вашей дочери заглядываю. Но со здоровьем тоже не все гладко. И все же наши года наше богатство.
- Ты лучше расскажи, как с молодой женой живешь? – продолжала задавать вопросы Татьяна Петровна. И вдруг вся согнулась от острой боли.
- Мама, что с тобой? Что случилось? – бросилась к ней Виолетта.
- Ничего страшного. Просто переволновалась, ожидая вас.
Вскоре на столе оказалась приготовленная заранее закуска, а также бутылка коньяка и бутылка шампанского.
- А это зачем? – спросила Татьяна Петровна, обращаясь к внучке.
- Это я принесла. Кто-то, возможно,  захочет перед ужином выпить, - поспешно объяснила Виолетта.
- Тогда ладно. Сама и командуй. Ты ведь у нас командирша, - буркнула мать и повернулась к Степанову.
- Сергей Николаевич, я давно хотела спросить вас о войне с Украиной. Зачем мы туда полезли?
- Ну, во-первых, это не война, а специальная военная операция. При этом военная операция не с Украиной, а с западными странами, которые подсунули в этот конфликт Украину. Когда я работал членом парткомиссии обкома, я уже тогда пришел к выводу, что никакого мирного сосуществования у нас с капиталистическими странами не может быть. Показушные объятия и поцелуи наших бывших вождей с руководителями капиталистических стран обязательно закончатся взаимной враждой. Так и вышло. Америка теряет свою роль гегемона и диктатора в мире. А это очень беспокоит руководителей капиталистических государств. У нас  же разные взгляды по многим международным и другим вопросам. Россия с ее территорией и природными богатствами многим не дает покоя. Вы же знаете, что после революции 1917 года на нас набросились страны Антанты. Потом повторила нападение фашистская Германия. А сейчас к специальной военной операции подтолкнула нас Америка со своими западными дружками. Более того, они, хотя и с большим опозданием, убедились в возрождении Росссии при новом президенте. И это особенно их беспокоит. Сейчас все больше и больше стран тянутся к России, которая предлагает то, что не выгодно западному капиталу.  Мы начали эту военную операцию, потому что у границ России расположились американские биологические  лаборатории, которые и вызвали болезни связанные с коронавирусом. Но американские руководители будто и не знают об этом и продолжают не замечать роль сыночка американского президента .А установка возле наших границ ракет, которые были подготовлены для нанесения ударов по России? Поэтому рано или поздно, но боевые действия против нас обязательно бы начались. И слава богу, что Путин это предвидел и успел многое сделать особенно в укреплении безопасности. Вы же помните, какой была наша армия в начале перестройки. Офицеры не получая зарплату, вынуждены были даже продавать армейское вооружение. Но власть смогла же поправить положение. Даже перевооружила армию такими образцами вооружения, которых нет и в Америке и других западных странах.
- Это все правильно, - не выдержала Виолетта. – но это отразилось на малом бизнесе и на материальном положении многих людей.
- Конечно, любая война это трагедия. И победителей в любых войнах не бывает. Обе воюющие стороны несут потери и в людях, и в экономике. Но если бы Россия не приняла решение о начале
-27-
специальной военной операции, могло быть и хуже. Несмотря на большие военные расходы, у нас нет проблем и с питанием и с коммунальными услугами. Хотя это все дорого, но ведь ничто не остановилось. По всей России ремонтируются и прокладываются дороги. Ремонтируется и строится жилье. Хотя и медленно, но повышается заработная плата, пенсии и пособия. Но человек всегда недоволен имеющимся, и всегда хочет иметь больше. А это и хорошо, так как такое стремление является движущей силой для человека и для общества.
На этом встреча Татьяны Петровны с пришедшими закончилась.
Оставшись с внучкой, она в этот вечер долго вспоминала все, о чем сегодня  они говорили. Татьяна Петровна привыкла анализировать события, которые происходили с ней и с ее близкими людьми. Сегодня она почувствовала, что пришедшие не все рассказали ей и что-то утаив, насторожили ее чуткое материнское сердце.





ОЧЕРЕДНЫЕ ПЕРЕЖИВАНИЯ

После встречи со Степановым, Лукашовым и своей матерью Виолетта немного успокоилась и с новой энергией включилась в производственные дела своего объединения. В один из вечеров она задержалась на работе допоздна. Муж тоже задерживался на сдаче построенного объекта, и она не спешила домой.
Откинувшись в кресле, Виолетта некоторое время сидела, обдумывая произошедшее с мужем в недавней командировке. Сейчас она чувствовала себя особенно уставшей, задерганной и перегруженной работой. Поднявшись, Виолетта подошла к окну. В ее походке была какая-то вялость и расслабленность, противоречащая ее стройному женскому телу, которое казалось сейчас болезненным. Стоя у окна и вглядываясь в ночную темноту, Виолетта вспоминала о многих неприятностях, навалившихся на страну и отражающихся на малом бизнесе. То наводнения, то пожары, то внезапно возникший грипп с названием «корона-вирус», а затем специальная военная операция с Украиной, а точнее со многими странами Запада, которые объединились против России., особенно в санкциях. И хотя Россия преодолевает эти проблемы, малому бизнесу от этих проблем становилось все труднее и труднее. Пытаясь преодолевать эти трудности, Виолетта преодолевала прежде всего свою усталость, которая мешала ей  продвигаться к намеченной цели. Иногда ей даже хотелось уйти от всех трудностей и жить только семейными заботами. Но это было тогда, когда утомление от различных проблем и доводило ее до такого состояния. В такие минуты она не ощущала в себе сил ни на что и надеялась лишь на разумные решения властных структур, способных заронить в ней ту искру , которая была при открытии предприятия.
В тот вечер Виолетта не закончила корректировку плана реконструкции цеха. Погрузившись в размышления, она считала, что необходим коренной пересмотр затянувшейся перестройки. Но чиновникам видимо выгодно это – думала она и, отойдя от окна, снова села за стол. Сейчас Виолетта  казалась женщиной приближающейся к шестидесяти годам.  У нее было бледное лицо и задумчивый взгляд неторопливо блуждающий по предметам кабинета. Несколько раз она подходила к окну. Видимо ее характер не позволял ей находиться в одном  состоянии. Он толкал ее на какие-то действия. Усевшись снова в свое кресло, Виолетта откинула голову назад. Ее губы были плотно сжаты, словно она была недовольна тем, что убрала в сейф незаконченный план реконструкции цеха. Она сидела, глядя в потолок и не видела его, потому что была загружена своими размышлениями. Посидев еще несколько минут в
-28-
кабинете, Виолетта  отправилась домой. Встретил ее сын, который помог  снять пальто, подал домашние тапочки и, взяв за руку, как когда-то она брала его, повел на кухню.
- Я тут приготовил ужин. Жду тебя уже часа два, а тебя все нет и нет, - проговорил он усаживаясь за стол. – Я уже собрался на работу к тебе идти.
- Мог бы и позвонить.
- Но ты же не любишь, когда отвлекают тебя от твоей работы. Вот я и решил пораньше прийти  и поговорить по душам как раньше. Но сначала давай поужинаем.
- Игорек, почему бы тебе не сесть, как положено? Никак не отвыкнешь от детской привычки сидеть верхом, - не выдержав, упрекнула Виолетта.
- Мне так удобно. Ну и чем же ты занималась весь вечер?
- В одном из цехов думаю реконструкцию кое-какую провести для удешевления своей продукции. Цены-то сам знаешь, какие, поэтому  и спрос на покупки с каждым днем падает. Я уже несколько своих магазинов закрыла. Только одни разговоры о поддержке малого бизнеса.
Игорь сидел, уставившись в стол, и молчал. Он отлично знал о всех трудностях матери и старался контролировать свои эмоции. Однако на этот раз ему это не удавалось, и он тихо проговорил:
- Но ты же понимаешь, почему растут цены, особенно на энергоносители и на многое другое. Они то и повышают цены на все остальное.
- А мне от этого понимания легче?
Игорь не отвечал. Он лишь молча рассматривал мать, которой было  трудно скрывать свою усталость и раздраженность. Наконец  он тихо заметил:
- Не надо было отпускать Сергея Николаевича.
- Ему уже девятый десяток и более того, сейчас у него началась семейная жизнь со всеми заботами и проблемами.
- Кстати, как он уживается с молодой женой? Они же из разных эпох и взгляды по-видимому, разные. А кроме взглядов есть еще и супружеские обязанности.
- А об этом Игорь, говорить не надо. В их возрасте главным является забота друг о друге и желание продлить друг другу годы  жизни, - возразила Виолетта и, помолчав, добавила, - ты лучше о своей адвокатской работе расскажи.
- Тоже проблем полно. Но с помощью денег они преодолеваются легче. В том числе и тем, кто занимается предпринимательством. Рубль охмурил многих, и это пришло не с началом перестройки, а намного раньше. Систему, мамочка, не так то легко изменить. Недавно один из знакомых адвокатов был в командировке в Москве и знакомый приятель ему рассказал, как на одном из совещаний работников администрации президента тот жаловался присутствующим на  чиновников. « не знаю какие и меры применять к некоторым – заявил он, - сажаем, сажаем, особенно за взятки, а они как брали, так и берут. Даже еще больше.» вот так то, а кое-кто все беды пытается свалить на президента.
Виолетта посмотрела на сына. Вежливое лицо Игоря было нейтральным. Он никого не упрекал. Он просто говорил так же, как когда-то говорила и Виолетта,  когда  открывала свое предприятие. Тогда она была совсем другим человеком. Продвигаясь от одной цели к другой, она не знала усталости и вносила одно предложение за другим, имея четкое представление о том, что ей делать сегодня, а что завтра. В те годы Игорю даже казалось, что ее никто не сможет остановить. Тогда почему она сейчас стала другой?- думал он. Встав, он подошел к матери и, обняв ее, прижался. Состояние матери взволновало его, и он ощутил в себе бунтарский порыв, потребность вернуть матери ее прежнюю уверенность в себе.
- Что-то серьезное? –  спросил Игорь.
- Зачем задавать бесполезные вопросы?
- Но и позволять себе подобные настроения тоже нельзя. Я же вижу, в каком ты состоянии.
-29-
- Вот когда передам тебе все дела, тогда ты лучше поймешь, почему я в таком состоянии.
- А сейчас я уже не хочу принимать твое предприятие. Я же вижу, что происходит с малым бизнесом. На него кое-кто и сваливает сейчас  просчеты с перестройкой.
- И давно ты сделал такой вывод?
- Этот вывод не только мой, но и многих моих знакомых. Надо стараться жить без проблем. А у тебя их сотни и, судя по ситуации в стране, их может прибавиться.
- Такова жизнь, сынок, - тихо проговорила Вииолетта и, помолчав, добавила. – Но как бы то ни было, все мои переживания оправдали ведь себя, потому что позволили дожить до сего дня. Предприятие мое  работает и выпускает конкурентно-способные продукты.
Игорь хотел что-то возразить, однако увидев, как улыбается мать, воздержался.  А мать продолжала
- Все ведь для нас является новинкой. В том числе и предпринимательство. Преодолеем и проблемы,  и беспредел чиновников, которые, кроме запретительных мер, ничего другого не признают. После этих слов Виолетта встала. Утомление оставило ее, и она, как и прежде, ощутила потребность вернуть и заново утвердить свой собственный взгляд на нынешнюю жизнь. Чувствуя возвращение энергии, Виолетта заговорила более категорично:
- Со сменой эпох происходит и смена взглядов на жизнь. Сейчас уже меньше цепляющихся за прошлое. Особенно среди молодых и это правильно. Но старые взгляды и привычки  особенно у пожилых людей еще долго будут мешать в новой жизни. Правда и осуждать пожилых людей нельзя, так как им намного труднее жить, чем молодым. И с этим надо терпеливо какое-то время мириться.
- А раньше ты была другого мнения, - перебил Игорь.
Действительно, Виолетта никогда не признавала за другими права действовать так, как они считали нужным. Поставив цель, она упорно двигалась к ней, не прося ни у кого помощи. Это и вызывало у многих, кто знал Виолетту, и зависть, и осуждение.
Не отвечая на реплику Игоря, она перевела разговор на другое.
- Ты ночевать останешься?
- Но у меня тоже дела.
- А когда-то ты не мог без меня и дня прожить.
- То было тогда, когда я был один.
- Как изменился ты.
-А ты разве не изменилась? С годами все меняется. И это правильно. Меняются люди, меняются и многие прежние взгляды  на жизнь и привычки. Да и жизнь меняется. Если честно, то могу сказать тебе о том, что мне даже не интересно общаться с пожилыми людьми. У них ведь  разговоры только о том, что пенсии маленькие, здоровья нет, лекарства и питание дорогое. Правда, иногда спорят, как было хорошо им жить до перестройки.
- Молодость, сынок, всегда лучше старости, - перебила Виолетта и помолчав, добавила, - Я пообещала твоей бабушке, что в воскресенье мы с тобой приедем к ней.
- Мама, на воскресенье я с Ириной поеду на природу. Я уже пообещал , и она готовится к этому.
- Постарайся отложить свою природу. Это придумала твоя  подруга?
- Опять ты за старое.
После этих слов Игорь пошел к выходу из квартиры. И Виолетта, достав из холодильника сверток с какими-то продуктами, передала его сыну.
Оставшись одна, Виолетта снова почувствовала свою усталость. И виной этого ей казалось подруга Игоря, к которой  Виолетта относилась с неприязнью.  Видимо какие-то

-30-
струны материнской ревности постоянно будоражили ее, и Игорь не мог изменить ее отношений. Неожиданно загудел ее сотовый.
- Слушаю, - подняв телефон, ответила Виолетта.
-  Я уже третий раз звоню, а ты  не отвечаешь, и сама не звонишь, - послышался очередной упрек матери, которая ежедневно по несколько раз звонила ей.
- Дела, мама. Дела.
- А Володя где?
- Задерживается на работе.
- Тоже дела? Поэтому у вас и времени не хватает на встречи с матерью, - упрекнула Татьяна Петровна.
Виолетта улыбнулась и попыталась перевести разговор на другую тему.
- Ну а ты как?
- Как всегда. Сижу одна и жду, когда кто-нибудь из вас придет к старому больному человеку. Но у вас ведь свои дела.
Виолетта посмотрела на часы. Времени было уже около девяти вечера и за окном все уже погрузилось в темноту. Осень в этом году пришла рано. И вместе с ней к Виолетте как всегда пришло чувство беспокойства за свою семью, за мать, за свое предприятие. Последние годы она страшно уставала, так как  проблем прибавлялось все больше и больше. Но каждый раз слушая упреки матери, она не перебивала ее. Перебьешь, обидится как ребенок. Бросит трубку и долго не будет отвечать на телефонные звонки.
Мать Виолетты жила одна. Несколько лет тому назад она  похоронила Людмилу Яковлевну, с которой прожила вместе все годы и никакие уговоры Виолетты о совместной жизни  не помогли. Татьяна Петровна осталась жить в своей квартире. Она продолжала много читать. И этим заполняла свое свободное время. Несмотря на свой восьмой десяток лет Татьяна Петровна была бодрой  и несгибаемой женщиной. Она каждый день по несколько раз звонила Виолетте и ее сыну Игорю, не считаясь с их занятостью. Вот и сейчас она рассказывала о том, что купила в магазине. Не выдержав, Виолетта перебив ее, упрекнула:
- Но я же просила тебя ничего не покупать из продуктов, так как я все тебе принесу сама.
- У тебя же дела, и всякие проблемы.
- Нет у меня никаких проблем.  Просто работы столько, что ужас. Мы же недавно были у тебя, - перебила Виолетта.
 Но мать продолжала говорить так, будто она спорила с кем-то.
Не выдержав, Виолетта снова перебила ее, пообещав  прийти.
- Когда ты будешь в моем возрасте, тогда поймешь, как важно чтобы твои дети понимали тебя и не забывали. У меня же никого кроме тебя нет, - с обидой продолжала мать.
- Мама, перестань! – у Виолетты заныло сердце. – Я же сказала, что в воскресенье приду, хотя недавно была у тебя.
После этих слов мать положила телефонную трубку, оставив Виолетту в расстроенном состоянии.
В этот вечер неспокойно чувствовал себя и находящийся в следственном изоляторе Звонарев, которого уже допрашивал следователь областной прокуратуры Илья Федорович Горбунов. Особенно это состояние  появилось после перевода Звонарева в другую камеру, в которой содержались только три человека. В прежней он был под защитой
криминального авторитета. А в новой камере он был для сидящих чужаком. Более того, Звонарев почувствовал, что следователю известно многое из его прошлого.
Действительно, полученные от начальника управления уголовного розыска сведения, особенно по второму приговору, связанному с попыткой  убийства Виолетты насторожили следователя Горбунова и заставили поглубже покопаться в прошлой его
-31-
жизни . Узнал он и настоящее имя и фамилию Звонарева. Конечно, эти и другие сведения насторожили следователя, поэтому очередной допрос он начал с конкретных улик.
- Звонарев, зачем тебе нужен был Приходков, которого ты устраивал в номере? – Спросил он, называя задержанного по его фальшивому паспорту.
- Просто хотел помочь ему.
- Но он же не просил у тебя помощи.
- Мне он показался каким-то растерянным.
- И часто тебе встречаются такие растерянные?
Звонарев, опустив голову, промолчал.
- Может тебе напомнить о растерянной женщине, которую ты пытался убить в Степнограде?
После этого намека лицо Звонарева побледнело.
- Так напомнить?
- Не надо.
- Тогда перестань врать и рассказывай, как  помогал Приходкову зарегистрироваться и устраиваться в гостинице.
- Я не помогал. Он сам оформлялся и устраивался.
- Тогда для чего ты проводил его в номер и познакомил с горничной?
Задержанный молчал.
- Кстати, какие у тебя были раньше отношения с ней?
- Смазливая баба, холостая, вот иногда и встречались.
- Но она не работала в гостинице. Почему она оказалась в номере?
- Она нигде не работала и просила показать, что представляет из себя работа горничной. Хотела устроиться в этой гостинице.
- А у вас есть возможность помочь ей в этом? Перед вашим задержанием вы встречались с ней?
- Нет. Ее телефон почему-то не отвечал. Видимо загуляла со своим прежним дружком.
- Фамилия и адрес этого дружка.
- Я не знаю.
- Хорошо. Так и запишем. Но имейте в виду, что к разговору о ней мы еще вернемся. А сейчас вспомните, кто готовил в другой комнате Приходкова угощение для продолжения спаивания Приходкова?
- Не знаю. Когда помог Приходкову дойти до его номера, там никого не было.
- А труп?
- Когда вошли в номер, никакого трупа не было.
- Тогда как он там оказался? Вы заявляете, что Приходков был сильно пьян, поэтому ему и помогли.
- Да, поэтому и помог, хотя сам тоже чувствовал сильное опьянение.
- Кстати, могу вам сообщить, что при обыске в вашей квартире обнаружена неполная бутылка коньяка. Содержимое этой бутылки сейчас в лаборатории. Вы что-то можете по ней объяснить? - продолжал следователь.
- Я тоже был пьян и ничего не помню.
- А по убитому что-то вспомнили?
- Не вспомнил. Но я никого не убивал.
- Перед задержанием с кем встречались?
- Сидел дома.
- Кто-то может подтвердить?
- Я живу один и кроме Валентины, ко мне никто не приходил.
- А Валентина была знакома с Егором Потаповичем?

-32-
- Я не знаю никого, кроме Валентины. Она мне рассказывала, что какой-то Егор Потапович ее якобы дальний родственник и иногда помогает ей деньгами.
- И все же зачем ты убил человека в номере Приходкова?
- Оставьте меня в покое. Я никого не убивал. У вас пока одна единственная улика. Да, я помогал незнакомому человеку устроиться в гостинице. И все. К смерти оказавшегося в номере человека я не имею никакого отношения.
- Послушай, Звонарев, неужели у тебя не хватает ума понять, что  нам многое известно и о тебе и о твоем шефе и всех ваших  совместных делах. Я терпеливо разговариваю с тобой для того, чтобы ты начал сотрудничать со следствием. Но если ты не будешь, то все преступления Князя будут повешены на тебя. При этом с его же  помощью. Спасая себя, он тебя сдаст с потрохами. Что кстати, он делал и раньше.
Илья Федорович поднялся. Его тон и вид свидетельствовали об уверенности следователя.
- Подумайте, Звонарев, об этом.
Слушая вранье Звонарева, Илья Федорович терпеливо записывал его ответы, так как по опыту своей следственной работы знал, что ложь допрашиваемого пойдет на пользу установления истины. Запутавшись в своей лжи, тот все равно вынужден будет признаться. А доказательств, опровергающих его ложь, у следователя уже было немало. Но ему надо было докопаться до роли Князя в этом и других его криминальных делах. Поэтому следователь Горбунов, как кошка с мышкой, играл с Филиппом.
Вернувшись в камеру, Филипп отказался от ужина и только к утру смог уснуть. Ворочаясь на нарах, он вспоминал, как после отбытия второго срока оказался на свободе и как вышел на связь с Князем, который тоже освободился и жил в Привольном. При встрече Князь помог ему деньгами и, имея связи с правоохранительными органами, сразу же предложил ему заменить паспорт. Вскоре Филипп Налимов стал Петром Филипповичем Звонаревым. Кроме Князя об этом никто не знал. Это устраивало и Филиппа, который наивно надеялся, что теперь никто не будет знать о его прошлых уголовных делах. Участвуя в преступлениях Князя, он особенно боялся встреч с бывшими сокамерниками. Особенно после отбытия наказания по попытке убийства Виолетты. Избегал этого и Князь. Но все же одного из бывших уголовников он пристроил в своей банде, и тот несколько раз встречался с Филиппом, от которого узнал, что с помощью Князя тот сменил свой паспорт. Более того, от знакомого из областного управления уголовного розыска Князь узнал, что этот бывший осужденный передает одному из работников полиции сведения по делам Князя и его помощников. Узнав, что в Привольный приезжает Приходков, из-за которого тогда  провалилась его операция по Виолетте, Князь решил воспользоваться этим приездом, чтобы ликвидировать выявленного стукача, нанесения ответного удара Виолетте и, самое главное, запугивания директора станкозавода. В этих планах определенное место отводилось и директору гостиницы, который был связан с Князем по некоторым делам.
Этот план устраивал и Филиппа, особенно обещанное вознаграждение. Но подключение к этому плану Валентины его насторожило. Однако, зная характер Князя, Филипп не стал возражать. Когда Валентина во время нахождения Приходкова в ресторане, привела в номер своего нового любовника, он угостил его  тем же коньяком, и дождавшись, когда тот, как и Приходков, уснет, хладнокровно произвел выстрел в голову.
Выйдя из номера, Филипп сразу же доложил Князю о выполнении поручения и, придя в свою квартиру, напился до потери сознания. А вскоре был задержан и помещен в СИЗО.
Все это вспомнилось Филиппу во всех подробностях, но он продолжал врать следователю, надеясь на помощь Князя.


-33-

ЖИЗНЬ С ПРЕПЯТСТВИЯМИ

На следующий день Филипп был снова вызван к следователю.
- Садись и рассказывай, к какому выводу пришел после вчерашней встречи? – предложил Илья Федорович.
- Все, что я знал, я вам  рассказал.
- Тогда я напомню тебе. Посмотри на эти фотографии. Может они помогут тебе еще что-то вспомнить? – раскладывая на столе фотографии, предложил Горбунов.
Посмотрев, Филипп показал пальцем на фотографию Валентины.
- Из всех знаю только ее. И конечно директора гостиницы.
- А Егора Потаповича?
Понимая, что следователю об их отношениях известно из материалов по второму уголовному делу, Филипп, вздохнув, проговорил:
- Конечно, знаю и Егора Потаповича. Мы же вместе срок отбывали.
- Он у вас  главарь?
- Я считаю его не главарем, а старшим моим товарищем.
- Он где-нибудь работал?
- Сначала говорил, что работал когда-то на станкозаводе. Поэтому знал директора завода и иногда с ним встречался.
- А он действительно работал на этом заводе?

- Не знаю. В детстве он когда-то жил здесь, поэтому после отсидки и обосновался тут.
- Он тебя  познакомил с директором гостиницы?
- Да.
- Поэтому ты иногда и появлялся в гостинице?
- Не только поэтому.
- А почему?
- Валентина какая-то дальняя его родственница, и мы иногда с ней приходили в гостиницу.
- Для чего?
- Она передавала своему родственнику какие-то пакеты. Но что в них было, я не знаю.
- Валентина еще с кем-то встречалась в этой гостинице?
- Думаю, что встречалась, потому что при мне она несколько раз говорила женщине за стойкой регистрации, чтобы та не заселяла номер, в котором был обнаружен труп.
- Она  выполняла поручения Егора Потаповича?
- Не знаю. Но раза три или четыре я пытался встретиться в том же номере с ней, но Валентина меня не пускала, заявляя, что у нее деловая встреча с кем-то .
- Постарайся вспомнить дни, когда номер занимала Валентина  без тебя?
- Навряд ли.
-  Почему?
- Все это меня тогда не настораживало, а записей я не делал.
- А потом пытался узнать, кто встречался с твоей женщиной?
- Несколько раз подходил к гостинице в разное время. Но каждый раз напрасно. Видимо ночью или рано утром выходили ее мужчины.
- Почему ты считаешь, что у нее были мужчины?
- Так одна горничная на их этаже сообщила мне.
- Как звать горничную?
-33-
- Мария.
- А почему она тебе сообщала об этом?
- Так я же ей на праздники всегда дорогие духи дарил.
- Понятно. А теперь давай поговорим о бутылке с коньяком, которую обнаружили в твоей квартире. Кто дал тебе эту бутылку?
- Никто не давал. Я купил ее в магазине.
- В каком?
- Не помню.
После вопросов о бутылке с коньяком Филипп сразу изменился в лице. От него разило и трусостью и растерянностью.
- И все-таки надо вспомнить. Анализ содержимой в бутылке жидкости, показал наличие сильнодействующего снотворного. Это обнаружено и в анализах убитого в номере.
- Повторяю, что бутылку коньяка, о которой вы спрашиваете, я купил для себя, и перед сном раза три из нее выпивал.
- Сразу засыпал?
- Да. Видимо коньяк был не поддельный.
- Видимо, если так быстро почувствовал желание уснуть и Приходков, и убитый.
Этот вопрос следователя видимо попал в цель. Глаза Филиппа помрачнели, но с губ не сорвалось ни одного слова. Он продолжал надеяться на помощь Князя. Пока тот на свободе, он обязательно вытащит его, предполагал Филипп.
- Теперь вспомни и расскажи о своих двух судимостях.
- Я же был молодой. Да и в обоих случаях дело не довел до конца.
- Конечно. Поэтому и срок другой был. Суд ведь надеялся, что ты исправишься, а ты никак не можешь забыть своего старшего товарища.
Было около двенадцати дня, и Илья Федорович решил еще раз осмотреть комнату в гостинице, а заодно и встретиться с директором этой гостиницы. Открыв опечатанный номер, он вошел в комнату, где был обнаружен труп и сразу услышал сообщение инспектора уголовного розыска, дежурившего на этом этаже.
- Илья Федорович, директор гостиницы идет к вам.
Номер находился на втором этаже. Окно комнаты, где лежал убитый, выходило в густой сад, через который легко было скрыться.
 Вскоре в номер вошел директор гостиницы. Представившись, он сразу же заговорил:
- Просто ужас какой-то! Никогда в нашей гостинице подобного не было. А тут такое…
- Садитесь, Артур Сидорович. Я следователь областной прокуратуры Горбунов и занимаюсь этим делом. К вам у меня немало вопросов.
- Я всегда готов помочь следствию, - с готовностью ответил Карасев.
- Вот и хорошо. Скажите, в каких вы отношениях с Филиппом Налимовым.
- Я не знаю никакого Филиппа.
- А Звонарева Петра Филипповича? Который часто наведывался в этот номер?
- Его я знаю, и по просьбе городской администрации несколько раз устраивал в этом номере.
- А кто просил?
- Кто-то из администрации горда. Но фамилий я не помню.
- А молодая женщина по имени Валентина вам кем доводится?
- Какая-то дальняя родственница моей жены.
- И часто она занимала этот номер?
- Нет. Нет.

-34-
- Она оставалась ночевать одна или с кем-то из своих знакомых?
- Иногда у нее оставался до утра и Звонарев.
- А еще кто-то приходил к ней?
- Несколько раз приходили и незнакомые мне мужчины. Но они не казались подозрительными, так как были хорошо одетыми и выглядели солидно.
- А эти солидные долго засиживались в номере?
- Иногда и до утра.
- Вы их конечно не регистрировали?
Директор гостиницы развел руками и покраснел, не отвечая, но взгляд следователя быстро расположил его к откровенности.
- Родственница просила, чтобы их не регистрировали.
- И сколько она платила вам за это?
- По разному. Но я же понимал, почему. Она молодая женщина, не замужем, поэтому и не отказывал в ее просьбах.
- Вы не ответили на мой вопрос.
- Разные мужчины приходили и платили по-разному. От трехсот до пятисот рублей за сутки.
- Когда они приходили в этот номер, они обеспечивали себе безопасность?
- Иногда в коридоре сидел какой-то мужчина. Но не всегда.
- Почему?
- Так приходившие сразу открывали окно в сад, а закрывать его после ухода забывали.
- А с Сорокиным Егором Потаповичем вы в каких отношениях?
- Старые знакомые. Он же в молодости жил по соседству со мной.
- Часто навещал вас?
- Нет. По телефону свои просьбы высказывал.
- А какие просьбы?
- Ну кого-то устроить в гостинице.
- И вы их устраивали?
- Конечно.
Не обращая внимая на директора гостиницы, Илья Федорович задавая вопросы расхаживал по обеим комнатам номера то выдвигая ящики комода, то открывая шкаф. Всюду царил беспорядок.
- Кто-то пытался побывать в этом номере позавчера и вчера?
- Нет. Его же сразу опечатали.
- А телефонные звонки были в этот номер?
- Да. Несколько раз звонили. Но кто, я не знаю, потому что после опечатания номера я запретил работникам гостиницы входить в него.
- А со стороны сада не могли?
- Нет. Окна то были закрыты. Да и сейчас они закрыты.
- Вернемся к посетителям вашей родственницы. Полагаю, что данные их ваша регистратор не записала?
Директор гостиницы поспешно подтвердил это предположение.
- Так я и думал. Но вспомнить вам придется многое. В противном случае вы окажетесь в соучастниках. А сейчас пришлите сюда горничную по этому этажу Марию.
Вскоре в номер вошла молодая женщина.
- Здравствуйте, Мария. Ничего, если я буду называть только по имени?  А я Илья Федорович следователь по недавнему убийству в этом номере, и мне кое-что необходимо уточнить. Да вы присаживайтесь. Давно здесь работаете?
- Третий год.
- А номер этот убираете тоже третий год?
-35-
- Да. Как приняли на работу, так сразу же привели на этот этаж и показали номера, которые я должна убирать. В том числе и этот.
- Вот и хорошо. Тогда вы помните, кто часто сюда заселялся.
- Конечно, помню. Чаще всех этот номер использовался родственницей нашего директора гостиницы и ее любовником Петей. Но иногда эта родственница оставляла у себя на ночь каких-то мужчин. А когда я утром заходила в номер, то в нем уже никого не было.
- И что вы видели, когда утром заходили?
- Пустые бутылки из-под водки и недоеденную закуску.
- А еще что?
- Грязные постели в обеих комнатах. Поэтому я сразу же меняла постельное белье. Сначала жаловалась на оставленный беспорядок Артуру Сидоровичу, но он сказал, чтобы я не обращала на это внимания, так как иногда в гостиницы заселяются, чтобы проветриться от ежедневных проблем.
- А кто чаще всего встречался с вашим директором гостиницы.
- Наведывался какой-то пожилой мужчина со строгим даже злым лицом. Наш директор все делал что ему говорил этот мужчина. Я как-то проходила мимо этого номера и подслушала их разговор. Директор в чем-то оправдывался и называл пожилого мужчину Егором Потаповичем.
- Этот? – показывая фотографию Князя, спросил Горбунов.
- Да.
- Ну а что вам известно по убийству в этом номере?
- Так водка до добра никого не доводит, - вздохнув, ответила горничная.
На этом допрос закончился, и горничная вышла из номера.
Выехал в прокуратуру и следователь Горбунов. Материалов по делу убийства в номере гостиницы у него уже было достаточно, но зная возможности и связи Князя он продолжал  не спеша углубляться и выискивать доказательства по отказным материалам, в которых засвечивался Князь.
Это настораживало Князя, хотя подготовку для ликвидации Приходкова, как главного свидетеля, он продолжал, не проявляя излишней активности.
Видимо его затишье повлияло и на состояние Виолетты, которую уже в меньшей степени волновало случившееся с ее мужем в Привольном.
Сегодня она ждала прихода в гости сына Игоря с его подругой. Встречался он с этой девушкой уже около года и вчера сообщил, что решил с ней вступить в брак. Поэтому и хотел представить будущую жену своим родственникам. После окончания юридического института Игорь жил отдельно от матери в квартире, принадлежащей своему отчиму Владимиру Павловичу и находясь фактически в гостевом браке со своей подругой,  первое время не спешил регистрировать с ней брак. Поэтому и не знакомил  ее со своими родственниками. Но вчера вдруг позвонил и попросил пригласить для этой встречи маму Виолетты, родителей Приходкова и Степанова. Это и взволновало Виолетту. Игорь был в том возрасте, когда хочется выражать свои  чувства, не обращая внимания на тех, кому могут не понравиться его высказывания. То, что говорила его бабушка, да и Степанов, казалось ему скучным и неинтересным, потому что они жили только своими воспоминаниями. Подруга, с которой он встречался, тоже относилась к старшему поколению с настороженностью. Ее больше устраивали люди, независимые от прошлой жизни. Люди, которые умеют добиваться исполнения своей цели. И конечно в первую очередь те, кто имеет свой коттедж или квартиру, имеют свою машину и хороший материальный достаток. Все это у Игоря имелось, и Ирина не обращая внимания на «взвинченность» Игоря все больше влюблялась в него.
Во время учебы в юридическом институте Игорь, да и многие его друзья представляли перестройку как целый мир возможностей и надежд. Они увидели много
-36-
нового и неизвестного ранее.  Они видели людские надежды и людские желания, вливавшие жизненные силы особенно в души студенческой молодежи. Однако Игорь понимал и то, что за всем этим скрывается и борьба. Чтобы  чего-то достичь, надо работать, не отставая от других и обладать инициативой. Перестройка требовала от каждого самого лучшего, что было в человеке.
Остроту его впечатлениям придавали и зрелища роскоши. Красивая  одежда и изысканная роскошь были для него свидетельством высокого общественного положения. Однако нередко это омрачалось от встреч с людьми в потрепанной одежде, угрюмых, с глазами, из которых глядело глубокое отчаяние. При встрече с ними Игоря охватывала жалость. Такое же состояние сострадания чувствовала и Ирина. И это еще больше сближало их. Последние два месяца Игорь не мог и дня прожить без нее. У Ирины было особое чутье, которое помогало ей избегать непорядочных и неинтересных людей. Но оно видимо и помогало проявлять сочувствие к женщинам с надломленной судьбой. Эта разборчивость и рассудительность повышала ее авторитет, вызывая самые лестные отзывы о ней.
От некоторых своих знакомых Виолетта уже кое-что слышала о девушке, с которой  встречается Игорь. При этом оценки были самые разные и порой даже противоречивые. Поэтому  Виолетта и волновалась так, готовясь к этой встрече.
Она обзвонила тех, кого хотел бы увидеть Игорь при знакомстве с его подругой. И знала, что родители ее мужа не смогут прийти, так как оба болеют. Мать Виолетты придет, но без внучки, у которой какое-то мероприятие в институте. Но внучка придет позже, чтобы помочь бабушке добраться до своей квартиры. Степанов придет один, так как у его жены много работы в школе. Это и огорчило Виолетту, но в то же время успокоило от возможных разногласий и оценок будущей жены Игоря.
В этот день Виолетта приехала домой пораньше, чтобы  приготовиться к встрече. А вскоре подъехал и ее муж.
- Посмотри, Володя, что-то еще надо добавить? – спросила она, вводя мужа в зал.
- И когда ты все это успела?  Даже розами украсила стол.
-  А как же! Мы ведь должны Игоря представить на должном уровне.
- Кстати, как у него с работой?
- Он не любит о себе говорить. А мне как-то не ловко об этом спрашивать.
- Почему?
- Ты же знаешь, сейчас все, как правило, делается по знакомству и по блату. У него ни того, ни другого. Сам устраивался в эту адвокатуру, сам и крутится.
- Туда тоже не так-то легко устроиться.
- И все-таки я переживаю за него. Ни у тебя, ни у меня нет хороших связей с людьми во власти, чтобы помочь ему.
- Ну и что? Зато у тебя и у меня собственное дело. По-моему это ценнее, чем должность чиновника.
- Володя, о чем ты? Мы же для многих чиновников как враги. Хотя и покупателей кормим , и зарплату выдаем.
- Уже не такие враги, какими нас представляли в средствах массовой информации в начале перестройки. Время меняет даже и чиновников. Возьми к примеру Лукашева из УВД, к которому мы недавно ходили? А твой родственник Степанов? Он же такие должности при советской власти занимал, которые и во сне не снятся нынешним чиновникам. А сейчас как рассуждает и поступает?
Во время этого разговора послышался звонок домофона, и Виолетта, вскочив, ринулась открывать дверь. Вскоре в зал вошел Игорь и молодая женщина. Тоненькая, среднего роста, она была изящно одета и необычайно привлекательна. Держалась вошедшая свободно и уверенно.
Обняв Виолетту, она с улыбкой произнесла:
-37-
- Так вы значит, мама Игоря?
- И видимо, ваша будущая мама, - поднимаясь и вручая  букет красных роз, добавил Владимир Павлович.
Он предложил ей кресло, а сам сел напротив.
- А может быть лучше чем-то помочь маме Игоря?
И снова раздался звонок домофона.
- Это, видимо, Сергей Николаевич, - заявила Виолетта, направляясь  в коридор.
- Я встречу его, мамуля. А ты успокойся и сразу, как он войдет, усаживай нас за стол.
Вскоре в зал вошли Степанов и мама Виолетты.
- Ну вот, все, кто смог, собрались. А теперь прошу занимать места за столом, - засуетилась Виолетта.
- Тогда открывайте бутылки шампанского, наполняйте  свои фужеры и выслушайте меня, - первым заговорил Игорь. – Наполнили? А теперь я представляю вам мою будущую жену и вашу родственницу. Ирина Максимовна, судья областного арбитражного суда. Заявление в ЗАГС мы уже подали, так что мамуля, готовься к нашей свадьбе.
- А почему только мамуля должна готовиться? А наше участие с Володей уже не представляет необходимости?
- Конечно представляет. И ваше, и бабушкиТани, и родственников Ирины, - поправился Игорь.
- Сколько вам лет, Ирина? – направляя разговор в нужное  для него русло, спросил Степанов.
- Двадцать восьмой. Уже много. До свадьбы старалась утвердиться на работе, - ответила Ирина.
- А как вы представляете свою будущую семейную жизнь? – не унимался Сергей Николаевич.
Ирина улыбнулась радушной и широкой улыбкой и не спеша заговорила:
- Хорошо, я отвечу вам на этот вопрос так, как отвечают многие девушки нашего поколения. Только постарайтесь меня правильно понять. Да, я люблю Игоря, но брак для меня не цепи, а содружество. Нам обоим представляется полная свобода действий, и мы не обязаны отдавать отчеты о своих поступках. Особенно я  не потерплю ревности и нравоучений. Конечно, я никогда и ничем не скомпрометирую своего мужа и не поставлю его в ложное или смешное положение. Но мы договорились, что и Игорь будет видеть во мне не служанку, не покорную во всем  жену, а союзницу, равную ему во всем. Я понимаю, что мои взгляды вам покажутся слишком смелыми, но таких взглядов сейчас придерживаются многие молодые семьи. И мы с Игорем их поддерживаем.
После этого высказывания в зале несколько минут все молчали. Первой не выдержала бабушка Игоря.
- В семье всегда главенствовал муж. Это перестройка видимо перестроила все прежние понятия, потому что нынешние молодые женщины стали получать зарплату больше чем их мужья.
Она еще что-то пыталась добавить, но сидящий рядом с ней Степанов понимая, во что может вылиться этот разговор, перебил:
- Танечка, успокойся, пожалуйста. Каждый человек должен иметь свое мнение. В том числе и в семейной жизни. Важнее то, чтобы мнение жены и мнение мужа в конечном итоге совпадали. Там, где лад, там и клад. Но если мнения супругов не совпадают, это приводит их к несовместимости в супружеской жизни. А затем и к распаду таких семей. Ирина рассуждает правильно. Рабства в семейных отношениях не может быть. Подчинение кого-то кому-то разрушает любовь, толкает на измены, на пьянство и на другие поступки. Семья ведь создается для устройства счастливой жизни супругов. И конечно в этом важная роль отводится их мнениям. Обсуждая мнения, жена и муж
-38-
приходят к общему согласию, и это идет на пользу. Так что я поздравляю тебя, Игорь. Ты встретил хорошую спутницу своей жизни. Береги ее. И тогда Ирина ответит тебе тем же.
- А вы такой же упрямец, Сергей Николаевич, - не выдержала все-таки  Татьяна Петровна. – Всегда отстаиваете свое мнение.
- Это мнение не только мое. Но, по-видимому, и Игоря, - улыбаясь, возразил Степанов и помолчав, спросил:
- А как бы ответили на это молодые?
Сергей Николаевич повернул голову в сторону Игоря и встретился глазами с Ириной, которая смотрела на него приветливо с оттенком поощрения. Ее глаза благодарили Степанова за поддержку высказанных ею взглядов.
Между тем Виолетта не вступая в разговор, подливала в фужеры шампанское и уговаривала попробовать ту или другую заботливо приготовленную ею закуску.
Вскоре мужчины вышли на балкон покурить. Вместе с ними вышла и Ирина. Она оправилась от первоначального смущения и теперь более внимательно осматривала балкон. Балкон был большой. В нем не было чего-то особенного, но она почувствовала себя как дома. Все располагало тут к отдыху и дышало покоем. Ирина обняла Игоря и глядя на Степанова, спросила:
- А в вашей квартире такой же балкон?
- Попроще, но тоже уютный.
Он хотел еще что-то добавить, но вошедшая Виолетта сразу же предложила сесть за стол.
Подойдя к столу, Ирина увидела новые закуски и среди них блюдо с гусем. Снова наполнились фужеры и снова начались разговоры, остроты и смех сидящих.
Виолетта радовалась оживленности близких для нее людей и приносила все новые и новые угощения. Разговоры сидящих за столом, звон фужеров и вилок сегодня звучали для нее как-то особенно необычно. Ей было радостно и в то же время грустно. Особенно эта грусть возникла от увиденного ею состояния своей матери. После высказывания Степанова она молчала, окидывая внимательным взглядом приносимые закуски. Не выдержав, Виолетта села рядом с ней.
- Ты устала? – спросила она свою мать.
Татьяна Петровна посмотрела на свою руку, потом провела ею по своему лицу и глядя на сидящих за столом, тихо ответила:
- Может быть.
Она попыталась встать, и Виолетта сразу же поднявшись, приготовилась помочь ей. Выглядела Татьяна Петровна уставшей и дряхлой.
- Пойдем в спальную комнату. Полежишь там и отдохнешь.
Глядя на свою бабушку, Игорь не стал проявлять инициативу. Он молча смотрел на ее сгорбленное тело с руками, висевшими как плети и очень боялся как бы она не упала.
Через несколько минут в зал вошла Виолетта и сообщила, что ее мама уснула. А вскоре в зал вошла и дочь Виолетты. У нее были ключи от квартиры, поэтому она не пользуясь домофоном, открыла входную дверь и постояв некоторое время в коридоре, вошла. Поздоровавшись с гостями матери, она обняла подругу своего брата и радостно заговорила:
- Так вот оказывается ты какая! – сразу заговорила она. – А я сестра Игоря и очень рада с тобой встречаться. А то у стариков только одни воспоминания и вздохи по прошлой жизни.
- Поэтому ты и живешь не у своих родителей, а у бабушки? – перебил Степанов.
- Живу у нее, потому что у моих родителей и без меня  хватает проблем. А бабушка одна и ей в одиночестве нелегко. Да и помогать ей надо.
Состояние бабушки Тани волновало и Игоря. В детстве бабушка Таня была для него второй мамой. Она и проявляла в основном заботу  о своем внуке. Поэтому сегодня
-39-
увидев ее в таком болезненном состоянии, он понял безостановочную разрушительную роль времени. Все живое от  комара и даже слона подчинено разрушительному влиянию
времени, а для человека тем более. Сначала приходят болезни, а потом их заменяет смерть. И никакие ученые никакие лекарства не остановят этого. Не остановят и высокие должности и миллиарды. Никто! Времени подвластно все. Вот и его любимый человек, его бабушка стареет. Она стареет и стареет. И ничего невозможно с этим поделать.
Вскоре Игорь со своей подругой засобирались домой и Виолетта с мужем вышли из зала в коридор.
- Такси вызвать? – спросил Владимир Павлович.
- Я думаю, нам лучше прогуляться с Игорем. Ты как, не возражаешь?
-  Нет, конечно. Тем более погода как по заказу.
Проводив сына и его будущую жену, они вернулись в зал и сразу увидели выходящую из спальни Татьяну Петровну.
- Отдохнула? – тревожно спросила Виолетта и заботливо стала уговаривать остаться до утра у нее.
- За мной же приехала Томочка. Вот я у себя и отдохну с ней.
- Тогда я вызываю такси, - категорично заявил Владимир Павлович.
Вскоре подъехало такси, и мать Виолетты с внучкой уехали.
Убрав со стола оставшееся после угощения, Виолетта сразу же заявила:
- А теперь садитесь на диван, мужчины и скажите свое мнение о будущей родственнице.
Первым заговорил Степанов.
- Что я могу сказать? Девушка производит приятное впечатление. Умна. Умело выстраивает свою будущую жизнь. Но я и не сомневался, что Игорь выберет для себя именно такую жену. Конечно у нее просматривается и характер. Но и Игорь с характером. Разве не так?
- Вот этого я и боюсь. Взрывные характеры, как правило, не предсказуемы, - заметила Виолетта.
- Главное, оба они яркие представители нового поколения и правильно оценивают все события, - продолжал Степанов. – Мы часто беседовали с Игорем и о политике и о международных проблемах и особенно о его работе в адвокатуре. Он хорошо разбирается в жизни. Особенно во всяких даже сложных юридических делах. Все это конечно поможет ему и в семейной жизни. Только не надо мамам и бабушкам поучать их и вмешиваться в их семейные отношения. Они достойны друг друга, - улыбнулся Сергей Николаевич. – Но ты ведь не привыкла отдавать кому-то свою власть или даже делиться с кем-то своей властью. Вот это меня и беспокоит. Если любишь своего сына, в чем я не сомневаюсь, то ты должна так же искренне полюбить и человека, которого любит твой сын. А сегодня я убедился что Игорь любит Ирину и не позволит кому-либо обижать ее. Не позволит даже и тебе. Ты вспомни, почему он стал жить в квартире Володи? Ты же постоянно считала его маленьким мальчиком, и без своих воспитательных поучений не могла и дня прожить. Возможно поэтому он отказался и участвовать в твоем бизнесе.
- Спасибо, Сергей Николаевич. Но я ведь просила дать оценку не мне, - обидчиво заявила Виолетта.
- Не обижайся. Я говорю для того, чтобы ты не спугнула этих прекрасных людей. Кстати, когда я слушал высказывания Ирины, мне почему-то казалось, что это говоришь ты. А ты, Володя, не почувствовал этого?
- Почувствовал. Видимо Ирина прошла сложную школу жизни в молодости. И это отразилось на ее суждениях. Но, тем не менее, она яркая и многообещающая натура, с широким кругозором и тонким пониманием всего, с чем  сталкивается. Она


-40-
руководствуется разумом. Поэтому видимо  и сумела непринужденно, но, тем не менее, цепко привязать к себе Игоря, который всегда стремился разнообразить свои впечатления.
Такова его натура. Он же всегда дружил с людьми, которые его интересовали. Вот и появилась в его жизни такая девушка, которая привлекла к себе  своим неотразимым очарованием нового и неизвестного.
- Поэтому меня и волнует будущая жизнь моего сына с ней, - призналась Виолетаа.
- Конкретнее, - перебил Степанов.
- У Игоря взрывной характер и в такие моменты он может обидеть ее. Да она яркая молодая женщина, но потерпит ли это?
- У тебя с Володей тоже не менее яркие характеры. Но вам они ведь не мешают жить счастливой жизнью. Или я ошибаюсь? Жизнь, Виолетта, там, где красота, понимание друг друга и умение дарить радость. Игорь живет полной яркой жизнью. У него уже есть авторитет, а с любовью и появившимися детьми его будет еще больше. Так что не переживай.
Слушая Степанова, Виолетта прекрасно понимала о необходимости создания сыном свой семьи, так как, живя отдельно от матери, он продолжал иногда проявлять свое мальчишество, которое могло оказаться для него источником больших неприятностей. И если она перестанет оказывать на него влияние как мать, то с сыном может произойти что-то ужасное. Поэтому она и металась в своих предположениях, хотя и отдавала должное подруге своего сына. Она справедливо оценила прекрасные качества Ирины. Ее красивой внешности, ее приветливым манерам, да и положению судьи областного арбитражного суда. Разве не приятно сообщать  своим знакомым о жизни сына? Сын работает адвокатом, а жена судья арбитражного суда. У Игоря хорошие друзья и ему тоже будет приятно представить свою жену. – Продолжала размышлять Виолетта.
Однако ее размышления были прерваны вопросом Степанова:
- По Игорю складывается все хорошо. Давайте перейдем теперь к тому, что вас недавно взволновало. Что-то новое появилось?
- Недавно звонил Лукашев из полиции и тоже спрашивал об этом, - вяло ответила Виолетта.
- А сам что-нибудь сообщил?
- Много не распространялся. Сообщил о том, что уголовное дело в Привольном раскручивается, и всплывают новые дела по Князю. А по подставе Володи следователь заканчивает и скоро передаст в суд. Но Виктор Анатольевич снова напомнил мне о немедленном сообщении обо всем, что насторожит нас с Володей. Значит, что-то в полиции есть. Меня удивляет, как долго Князь будет продолжать оставаться на свободе.
- Уже недолго, - успокоил Виолетту Степанов и помолчав, добавил, - Конечно, Князь будет выдумывать самые правдоподобные небылицы, которые вроде бы невозможно распознать. Будет убирать изобличающие его улики и даже ненужных свидетелей. Но это не всегда спасает даже опытных уголовников. Мне такие уловки напоминают миражи или декорацию из картона, которую используют в театрах. Но стоит посмотреть внимательнее и все становится ясным.
- Но эти декорации легко обманывают и честных людей, - заупрямилась Виолетта.
- Конечно. Чаще так и бывает, если не рассматривать эту декорацию более внимательно.
- Опять вы, Сергей Николаевич, философствуете.
- Нет, просто я убедился в том, что следователь областной прокуратуры и оперативники полиции вышли, наконец, на правильный след.
- И что это за след? – продолжала Виолетта.
- Это мы позже узнаем. Но я пока не спешу это обсуждать. Ведь мысли почти то же, что и слова. Когда мысли переходят в слова, то нередко слова получают непонятное

-41-
преимущество над мыслями. Особенно это ловко получалось у Князя. Но ты, Виолетта, что-то скрываешь.
- Кое-что появилось подозрительное, - опустив голову, проговорила та.
- Тогда почему молчишь об этом подозрительном?
- Не хотела выглядеть смешной.
- Рассказывай подробнее.
- Вчера я задержалась на работе и поздно вернулась домой. Когда подходила к подъезду дома, в котором жила, в окнах своей квартиры увидела свет. Потом он пропал, а через несколько минут опять возник. Я сразу же подумала, что кто-то грабит нашу квартиру и позвонила Володе. Конечно он быстро приехал, и я рассказала ему. Но свет в окнах больше не появлялся, и не доносилось никакого звука. Мы вместе с Володей тихо поднялись на наш этаж и подошли к двери квартиры. Дверь была закрыта на оба запора. Открыв, мы вошли. Володя включил свет, и мы обошли комнаты. Но все было в порядке, и так как я оставила все перед тем, как утром уехала на работу. Так где же жулики? – спросил меня Володя и я лишь пожимала плечами. Но я же ясно видела, как дважды включался  свет. Значит, там кто-то был.
- А почему вы утверждаете, что дважды включался свет в вашей квартире? – насторожился Степанов.
- Потому что сама видела. Или вы думаете, что я спятила? Еще раз повторяю, они что-то искали у нас .
- А вы внимательно осмотрели квартиру? Деньги, украшения какие-нибудь или документы по работе? Все на месте?
- Ничего этого в квартире мы не держим. Тем более документы, - пробормотала Виолетта и, не глядя на Степанова, добавила, - но мне показалось, что в столе один из ящиков не был плотно задвинут. Правда, в ящиках, кроме письменных принадлежностей и кое-какой женской бижутерии,  ничего другого не было.
- А Лукашову сообщили об этом?
- Но ведь ничего не украли.
- Скорее всего Виолетте это показалось от излишних переживаний, - поддержал жену молчавший до этого Владимир Павлович.
- Наверное. Но сообщить об этом Лукашову надо бы.
На следующий день Виолетта встретилась с Лукашовым. Держалась она так, будто раскаивалась в своей просьбе. Однако в ней просматривалось и что-то трогательное, поэтому Виктор Анатольевич усадив пришедшую в кресло, сразу предложил кофе.
- Нет! Нет! Пожалуйста, не беспокойтесь! – возразила Виолетта. – Видимо с нервами у меня не все в порядке, поэтому и отрываю вас от дел. Но Степанов вчера настоятельно просил чтобы я сообщила вам. Возможно это и не так важно.
- Я так не думаю, - поспешно перебил Лукашев, - и готов  вас выслушать.
Виолетта поправила свою прическу и с неуверенной улыбкой рассказала то, что она рассказывала Степанову. Закончив и выдержав небольшую паузу, она осторожно спросила:
- Может быть, я напрасно вас побеспокоила?
- Наоборот. Вы поступили правильно. Тем более, мы же в прошлый раз договорились с вами о том, чтобы вы немедленно сообщали о малейшем подозрении. А то, что вы сообщили, является очень важным. Кстати, кроме работы и своей квартиры, где вы бываете с мужем?
- У своей мамы. Адрес ее вам известен.
- А ваш муж?
- На квартире своих родителей.
- А еще?

-42-
- В субботу Володя обязательно посещает свою баню. Иногда и  я с ним выезжаю туда.
 - Стоп. Подробнее, пожалуйста, по этой бане.
- Володя недалеко от города сроит для нас с ним коттедж. Небольшой. Но там он предусмотрел и гараж, и бассейн и конечно баню. Без которой не может. Коттедж еще не готов, но баню он уже закончил.
- А кто готовит ее и убирается после вас?
- На складе строительных материалов у мужа работают несколько рабочих, и одному из них он поручил жить на даче и готовить перед нашим приездом баню. В общем, прибирать и поддерживать там порядок.
- И кто он?
- Родственник бухгалтера, которая работает у Володи. Он инвалид после Афгана. И практически постоянно живет в одной из комнат строящегося коттеджа.
- А продукты питания кто ему привозит туда?
- Зав складом. Он давно с Володей работает.
- Неплохо бы мне встретиться с вашим мужем и посетить этот коттедж с баней, - предложил Лукашов.
- Когда?
- А сейчас и позвоните ему.
Дождавшись окончания разговора Виолетты, он задал еще один вопрос:
- Скажите, а учредительные документы, банковские и документы на вашу собственность где храните?
- Я в сейфе у себя в объединении, а Володя  у себя в тресте.
Вскоре в кабинет вошел Владимир Павлович и Лукашов сразу же выехал с ним.







НА КОСТЫЛЯХ  ПРИВЫЧЕК

У полковника Лукашова уже была информация о готовящемся покушении на Приходкова и его жену. Но точной информации, где и когда оно должно произойти оперативники пока не имели. Поэтому, услышав от Виолетты о нахождении в ее квартире неизвестных лиц, Лукашов и принял решение срочно выехать на предполагаемое им место возможного покушения. Предупредив об этом начальника управления уголовного розыска, он приказал подготовить двух оперативников для засады, так как очередное посещение Приходковым бани намечалось на следующий день.
Дорогой Лукашов спрашивал у Приходкова о рабочем, который готовил всегда баню и постоянно жил в строящемся коттедже. Спрашивал и о соседях. Однако тот отвечал общими фразами.
Въезжая в поселок, Лукашов попросил Приходкова показать все въезды и выезды из поселка. И только потом подъехал к его строящемуся коттеджу.
На месте человека, занимающегося хозяйственными делами и готовящего баню для Приходкова не оказалось.
- Вы посидите пока в машине, Виктор Анатольевич, - предложил Приходков, - у него друг в соседнем доме живет. Наверное у него сидит.
- А что за друг?

-43-
- Я не спрашивал. Какой-то видимо знакомый хозяина того дома. А вон и машина какая-то стоит возле дома.
Это сообщение насторожило Лукашова. А вскоре появился и Приходков, который шел в окружении незнакомых людей. Неожиданно он кинулся к бане, и сразу же раздались выстрелы. Только сейчас Лукашов понял, что это за люди, которые вели Приходкова. Выхватив пистолет, он произвел несколько выстрелов, отсекая их от  Приходкова. Два человека из сопровождающих Приходкова упали. Третий бросился бежать к стоящей невдалеке машине, которая Лукашова насторожила. Бросившись наперерез бегущему, он быстрее оказался рядом с машиной и увидев подбегающего незнакомого человека с пистолетом в руке, крикнул:
- Брось ствол!
- Хрен тебе, мент! – в бешенстве заорал тот, направляя на Лукашова пистолет
Не испытывая судьбу, Лукашов успел первым произвести выстрел и подбежав к скорчившемуся, выбил из его висящей руки пистолет. Затем позвонил в УВД о немедленном направлении оперативно- следственной группы и машины скорой медицинской помощи. Защелкнув наручники на раненом, он подобрал его пистолет и подошел к поднимающемуся Приходкову
- Ты как? – спросил он, помогая тому подняться.
- Терпимо. Но в правом боку больно.
- Идем в баню. Там полежишь до приезда «скорой».
Уложив раненого, Лукашов подошел к тем, кто сопровождал Приходкова. Один из незнакомых был мертв, а другой оказавшийся сторожем и банщиком коттеджа Приходкова, раненым в плечо. Отведя его также в баню, Лукашов спросил:
- Кто еще с ними был?
- Только двое. Один из которых вами задержан, а второй лежит убитый. Его сразу пристрелил тот, которого вы задержали.
- А соседа, у которого ты был, не трогали?
- Нет. Они же сначала к нему пришли, а потом уже он позвал меня.
- Зачем?
- Они сказали, что ищут хорошую баню, чтобы привозить сюда их начальника. И мой друган им сообщил, что у соседа Владимира Павловича самая лучшая в поселке баня. Вот они и попросили меня показать ее. А в это время вошел Владимир Павлович. Тогда
они попросили  его показать им баню. Тот, кто убит, добавил, что хотят построить такую же.
Вскоре подъехала оперативно-следственная группа с начальником управления уголовного розыска, и Лукашов сразу же предложил ему задержать в соседнем доме сторожа, который, видимо, связан с нападавшими. Однако, не успев выполнить это указание, находящиеся на месте преступления сотрудники увидели, как из подъехавшей машины идут к ним прокурор района и следователь прокуратуры.
Подойдя к лежащему трупу, прокурор района категорично проговорил:
- Не можешь обойтись без трупов, Виктор Анатольевич. Зачем стрельбу то открыл?
- На этот вопрос ответ получите после вскрытия трупа и операций раненых, - ответил Лукашев.
- Получим. Получим. Но сейчас нам надо допросить и вас и остальных свидетелей.
- Конечно. Но сначала надо допросить сторожа соседнего дома, в котором начиналось все это. Если вы считаете это не столь важным, то сделают это наши сотрудники.
- Хорошо. Ведите к нему. – согласился прокурор района.
Войдя в соседний дом, из которого преступники выводили Приходкова, сотрудники полиции и прокуратуры увидели спящего в одежде неряшливо одетого человека.
-44-
- Вставай, - поднимая его, приказал один из оперативников. Однако тот бормоча что-то невнятное, был невменяемым. Рядом валялась пустая бутылка.
- Да он же пьяный в стельку, - заявил оперативник, опуская его на старенький диван.
- Ну и кого еще нам хочешь показать? – обращаясь к Лукашову, спросил прокурор района.
- Тогда зайдем в другое помещение, - ответил Лукашов и повел к бане, объясняя, что там раненые два свидетеля.
Войдя, Лукашов, опережая вопросы прокурора района, обратился сразу к сторожу коттеджа Приходкова.
- Расскажи, что тут произошло сегодня.
- Произошло ужасное.  Я иногда прихожу к сторожу  соседнего коттеджа, чтобы скоротать время.
- И иногда выпить, - добавил прокурор района с иронией.
Однако понимая состояние раненого, Лукашов перебив, проговорил:
- Давайте дослушаем его и Приходкова. Они ведь ранены. Сейчас подъедет скорая помощь, которая их заберет.
Проговорив это, он продолжил разговор со сторожем.
- Так вот, когда я пришел, сразу же появились два незнакомых мужика и попросили показать им баню, так как своего начальника должны привезти помыться. А заодно осмотреть баню, потому что начальнику надо хорошую баню построить. А такой бани, как у Владимира Павловича ни у кого в поселке нет. Я не успел им ответить, так как в комнату вошел Владимир Павлович и один, посмотрев на него внимательно, предложил ему показать его баню, так как хотят построить такую же. Хорошо, - ответил им Владимир Павлович, и мы все пошли к бане. Повернув за угол, мы увидели незнакомую машину, из которой вылезал вот этот мужчина, - показывая на Лукашева, продолжал сторож. И тут один из пришедших выстрелил в мужчину, который был рядом, а когда Владимир Павлович побежал, начал стрелять по нему и в меня. Я упал, будто убитый. И дальше  уже ничего не видел, пока меня не поднял он – снова показывая на Лукашова, добавил сторож.
И в это время к коттеджу Приходкова подъехала машина «скорой помощи».
- Отправляйте, - приказал Лукашов.
- Но у вас же еще один раненый, - возразил прокурор района.
- Сейчас подъедет вторая машина скорой помощи. Она и заберет  раненого убийцу и пьяного сторожа, - пояснил начальник управления уголовного розыска. – Так что на сегодня заканчиваем все действия. А завтра с утра и начнем. Место преступления будет до утра под охраной.
Оставшись вдвоем с начальником управления уголовного розыска, Лукашов недовольно проговорил:
- Вот так и боремся. То с преступниками, то с прокурорскими чиновниками.
- Но почему? – возмутился Сергей Ильич Круглов.
- Потому что кое-кто из старшего поколения продолжает работать на костылях привычек. Боятся надзорную власть потерять. Контролировать ведь легче, чем работать.
Оказавшись после операции на больничной койке, Владимир Павлович уже не чувствовал той боли, которая была до операции. Рана оказалась не опасной. Пуля лишь поцарапала кожу в правом боку. Полежав некоторое время, он по сотовому позвонил Виолетте и сообщил, что находится в больнице.
- Почему?
- Встретимся и узнаешь.
- Опять загадки! Говори, что случилось!
- То же, что и с тобой когда-то.
- Ты ранен?
-45-
- Чепуха. Неглубокая царапина.
- Я сейчас приеду, - категорично заявила Виолетта, и отключившись, вызвала служебную машину.
После услышанного Виолетта была в отчаянии. Однако это не мешало ей приготовиться к выезду. Она собрала все, что потребуется мужу в больнице и стоя у окна, ожидала подъезда машины, но,  не вытерпев,  выскочила из квартиры и помчалась к выходу из подъезда.
Подъезжая к больнице, Виолетта увидела выходившего оттуда Лукашова, который разговаривал с незнакомой женщиной.
Подъехав, она сразу подошла к нему и спросила:
- Виктор Анатольевич, они все-таки достали нас?
- По-моему нет.
- Но Володя сообщил мне, что произошло.
- Ничего страшного. Хотя могло и произойти. Хорошо, что вы во время сообщили о проникновении в вашу квартиру. Исполнитель задержан, а потом и по заказчику будут приняты меры. Это заместитель главного врача. Так что можете пройти с ней к Владимиру Павловичу и поговорить. А я в свое управление. Надо подготовиться к допросам.
Войдя в палату, Виолетта сразу же бросилась к мужу. Она была очень бледной и взволнованной. Оказавшись рядом, Виолетта смотрела в лицо мужа и видела тонкую сетку морщин, видела каждую черточку на губах и даже слышала, как он дышит.
Владимир Павлович взял ее за руку и усадил на стоящий рядом с койкой стул. Увидев его улыбку, Виолетта немного успокоилась. Ей даже показалось, что все прежнее утратило смысл. Что из того, что стреляли и чуть не убили самого дорогого ее человека?
- Ты узнал, кто это затеял? – прерывая затянувшееся молчание, спросила Виолетта.
- Думаю, что мы оба знаем. А точнее даст ответ расследование. Хотя и сейчас становится понятным,  Князь заметает свои следы. Он наследил много и ему очень опасны свидетели. Но он не предусмотрел того, что меняются времена и меняются люди. Сейчас полиция уже не та, которая была до перестройки. Знаешь, как ловко Лукашов расправился с главным исполнителем заказа? Если бы не он, все могло быть по-другому.
- Но ты ведь не верил тому, что я говорила, - доказывая свою правоту по свету в квартире, заметила Виолетта.
- Все мы когда-то и в чем-то ошибаемся. Важнее то, что хотя и с опозданием мы сообщили о наших подозрениях Лукашеву.
- Но я сделала ошибку, отправив тебя одного на твой коттедж.
- Не знай. Не знай. А может быть, могло быть хуже. Когда я увидел этих двух мужиков, интересующихся нашей баней, я почему-то почувствовал опасность. Особенно один был страшный, которого ранил и задержал Лукашов. Но когда этот страшный начал стрелять в своего помощника, я понял, что это за люди и бросился бежать к бане, потому что хотел закрыться там. Но почувствовал боль в правом боку и упал, притворившись убитым. Это видимо и спасло меня. Посчитав меня убитым, стрелявший хотел скрыться на стоящей рядом машине. Но Виктор Анатольевич опередил его. Ты только не говори никому об этом. Потому что если Князь узнает, то может новую попытку предпринять.
- Но я же на служебной машине ехала и шофер знает, что с тобой произошло.
- Ну а когда поедешь домой, объясни ему, что в интересах следствия распространяться об этом не надо.
- Договорились. Мы с тобой скоро станем и следователями и оперативными работниками.
На следующий день первыми подъехали на место преступления прокурор района и следователь прокуратуры. Однако инспектор уголовного розыска попросил не приступать

-46-
к осмотру места происшествия и машины задержанного, так как выехал полковник Лукашов со следователем областной  прокуратуры.
Вскоре они подъехали, и следователь областной прокуратуры  сразу же сообщил районному прокурору о том, что расследование будет проводить следователь районной прокуратуры, выезжающий  вчера на место происшествия и что это дело взято на контроль областной прокуратурой.
- Делать вам там видно нечего. А я уже подготовил более  опытного следователя. Но если принято такое решение, то конечно, я умываю руки, - возмутился прокурор района и сев в свою машину уехал.
- Ну, что, Виктор Андреевич, начинаем? – улыбнувшись, спросил Лукашов.
- А я уже начал. Всю ночь работал. Даже подготовил план расследования.
Следователь Дубцов работал в районной прокуратуре уже около двух лет. Но пока расследованиями крупных уголовных дел не занимался. После вступления в должность прокурор района поручил ему изучать приостановленные дела и отказные материалы в основном по делам, в которых просматривалась роль Князя. Молодого следователя насторожило приостановленное дело по убийству директора завода бурового оборудования, который имел контрольный пакет акций по этому заводу. Особенно насторожило то, что вскоре после смерти этот контрольный пакет оказался в распоряжении родственницы прокурора Чернухина, которая за несколько лет до этого скончалась в связи с преклонным возрастом. Более того, после убийства директора завода погиб в дорожном происшествии и один из преступной группировки Князя.
Изучив эти материалы, особенно по дорожному преступлению, молодой следователь сообщил свое мнение прокурору района Чернухину, который сразу же остудил пыл Дубцова.
- Не лезь в эти дела. Занимались тогда многие, в том числе и областная прокуратура. Все пришли к выводу, что и смерть директора, и погибшего в дорожном происшествии произошли по неосторожности обоих. Так что не порть свою карьеру.
Однако с мнением своего руководителя Дубцов не мог согласиться. В детстве его родители, работавшие преподавателями в юридическом институте, воспитали в нем самые
лучшие качества. Особенно в вопросах честности и борьбы с теми, кто эту честность нарушает. Видимо поэтому, закончив с красным дипломом юридический институт, Дубцов напросился устроить его следователем районной прокуратуры в городе Степнограде. До окончания института он стажировался в этой прокуратуре и показал свои положительные качества. Поэтому прокурор Чернухин и ходатайствовал о направлении выпускника Дубцова к нему. Позднее, убедившись, что он ошибся, прокурор района уже не доверял ему тех дел, по которым у него было свое личное мнение. Но слабые стороны  этих, да и других дел хотел узнать и подчистить.
Вечером, узнав в раненом подельника Князя по кличке Палач, прокурор района позвонил на квартиру следователю Петрушевскому, которому было уже около шестидесяти лет и который фактически выполнял все его поручения. В телефонном разговоре он попросил того пораньше прийти на работу, так как будет проводить расследование по сложному уголовному делу. Однако это у Чернухина не получилось.
Первым Дубцов начал допрашивать сторожа соседнего с Приходковым коттеджа. Представившись и записав паспортные данные, он сразу же спросил:
- Вы знали приехавших к вам мужчин?
- Каких?
- Которым вчера после обеда помогали помыться в соседней бане?
- В жизни не видел.
- Но они ведь к вам обратились.
- К кому-то видимо надо было обратиться. Вот и обратились.
- Значит, не знаете их?
-47-
- Да. Не знаю.
- Тогда вспомните и расскажите, кто первым и почему начал стрелять, когда вы шли к бане?
- Да я и не разобрался. Началась такая стрельба. Но я услышал, как убитый сказал своему напарнику, что подъехавший крутой мент. Ну и тот, кого задержали, видимо подумал о подставе и первым выстрелом завалил его, а потом  пошла стрельба с двух сторон. Но больше я ничего  не видел, потому что сразу же убежал к себе в свою комнату.
- А из комнаты что-то видели?
- Ничего не видел, потому что сильно расстроился. Я же видел, как моего другана завалили. Поэтому выпил бутылку водки и ушел в отключку.
- А бутылку вам кто принес?
- Никто.
- Но на ней же кроме ваших отпечатков имеются и другие.
- Вспомнил. Принес тот, кого первым застрелили. Когда они вошли, он молча положил сумку. Потом я уже после стрельбы открыл ее, а в ней бутылка  и несколько  пирожков с капустой и картошкой.
- И что же ты со своим другом не поделился?
- Так он же мне показался убитым.
- А когда выпил всю бутылку, выходил из коттеджа?
- Хотел пойти посмотреть, но сотрудник полиции приказал мне не выходить из дома.
- Савелий, а у вас в этом городе кто из родственников?
- Старенькая мама и брат Валерий.
- Он где работает?
- Постоянной работы у него нет. Иногда правда приходит сюда, чтобы помочь мне.
- Сколько ему?
- Тридцать семь.
- Женат?
- Нет. Ушла от него жена.
- И в какое время брат приходит к вам?
- Когда как. Иногда днем, а иногда ближе к вечеру.
- Приносил вам что-нибудь?
- Конечно. Особенно когда ночевать оставался.
- А этой ночью приходил?
Задавая этот вопрос, следователь Дубцов уже знал от  инспектора уголовного  розыска о том, что во втором часу ночи подъезжал Джип  и несколько минут стоял возле оставленной машины, на которой приехал задержанный. Однако увидев подходившего, сразу же уехал. Вопрос о ночном госте сторожа не на шутку испугал.
- Нет! Нет! Отсюда плохо просматривается дорога. Да и спал я крепко.
- А брат ваш когда должен наведаться к вам?
- Не знаю. Но думаю, что после вчерашней перестрелки не скоро.
- Почему?
- Так этой стрельбой весь поселок перепугали.
- А вы встречались с кем-нибудь сегодня?
- Нет, конечно. Я же вроде как задержанный. Никуда и выйти не могу.
Хорошо. Вернемся к тем двоим, которые вчера у вас спрашивали о бане. Они долго находились у вас до прихода вашего друга соседа?
- Не понял.
- Когда пришел ваш друг сосед, они ведь были в другой комнате?
Несколько минут сторож молчал. Не выдержав, Дубцов прервал затянувшееся молчание.
-48-
- Вы что в соучастниках хотите оказаться? Показывайте комнату, в которой они были до  прихода вашего друга соседа.
Опустив голову, тот повел следователя Дубцова в комнату, находящуюся напротив той, в которой он встречался со своим другом из соседнего коттеджа.
Эта комната выглядела лучше. В ней был диван, застеленный чистой простыней, полированный стол, вокруг которого стояло четыре  стула, а около окна железная круглая печка, труба которой выходила через форточку во двор.
- И часто они у вас бывали в этой комнате?
- Нет.
- А конкретнее, когда и с кем?
- Тот, который убит, был на той неделе.
- Один?
- Нет. Брат его приводил, чтобы посидеть только с ним.
- А вы сидели с ними?
- Нет. Они попросили меня, чтобы я не мешал им.
- Поэтому вы не знаете, о чем они говорили?
- Конечно. У меня свое дело, а у них какое-то свое.
- Долго они сидели?
- Часа три. Потом когда темнеть стало, ушли.
- Вы их провожали?
- Дошли вместе до машины, которая их ждала, молча сели и уехали. А я пошел к себе.
- А вы своему соседу сторожу об этом рассказывали?
- Зачем?
- Ну так. Может похвалиться, какой у вас брат крутой. Приезжает и уезжает на машине. Кстати, на какой машине они уехали?
- Наш «жигуленок» синего цвета. Но номер я не рассмотрел.
- А в машине кроме водителя еще кто-то был?
- Так темно же было.
- А после эта машина появлялась здесь?
Сторож молчал. Что-то видимо мешало ему отвечать на вопросы следователя. На его лбу даже появились капли пота.
- За два дня до вчерашней стрельбы этот жигуленок несколько раз проезжал мимо дома, который охраняет мой сосед друган. И каждый раз он появлялся из разных переулков.
- А к вам они тогда не заезжали?
- Нет.
- А почему он появлялся из разных переулков?
- Видимо заблудился и искал выезд из поселка.
- Видимо. Адрес брата и номер его телефона?
- Записывайте, - открывая старенькую школьную тетрадь, ответил сторож и видя готовность следователя, продиктовал то, что тот просил.
Во время допроса рядом находился полковник Лукашов и делал свои записи. Посмотрев на него и как бы спрашивая, нет ли у того вопросов, Следователь Дубцов предупредил сторожа, чтобы он не отлучался из коттеджа.
- Вы нам еще потребуетесь, - добавил Лукашов и, помолчав, добавил, - вы ведь как свидетель можете кое-кому и мешать. Поэтому мы и беспокоимся о вашей жизни и безопасности.
Выезжая из поселка, Дубцов как бы спохватившись, заявил:
- Виктор Анатольевич, я не успел осмотреть вторую комнату этого сторожа.

-49-
- Не волнуйтесь, Виктор Андреевич. Утром я выдал задание нашим экспертам. А нам надо опережать действия Князя и многое сделать, чтобы не оставить ему какие-то не закрепленные улики. Я знаю Князя по прошлым его уголовным делам, - Лукашов задумался на мгновение, затем продолжил, -  Сейчас он будет пытаться как можно быстрее убрать свидетелей и переложить свою вину на других бывших своих соучастников. Особенно на мертвых.
- Кстати, кого сейчас считаете первым допросить? Может быть банщика Приходкова? – советуясь, спросил Дубцов.
- Допросите и его. Но он в этом деле использовался в темную и не знал истинных планов своего дружка сторожа. А вот с главным исполнителем медлить нельзя.
Подъехав к следственному изолятору, в котором содержался раненый, Лукашов увидел начальника управления уголовного розыска.
- А ты чего здесь, Сергей Ильич? – спросил он.
- Вас жду. По телефону говорить не мог. Вот и ждал.
- Что-то новое?
- Есть кое-что. Убит еще один помощник Князя. У нас была информация о том, что Князь готовится приехать сюда для чего-то.
- Когда должен был приехать?
- Примерно через месяц.
- Значит, события в Привольном поторопили его.
- Убитый готовил ему место жительства.
- Успел назвать?
- В том то и дело, что не успел. Правда, в последнем донесении упоминалась женщина, которая должна была обслуживать Князя. Ее данные у нас имеются по прошлому уголовному делу и наружное наблюдение подключено. Видимо Князь что-то новое замышляет.
- А я думаю, что готовит свое исчезновение. У него по прошлым уголовным делам остались не изъятыми ценности. Вот они-то ему и нужны сейчас.
Во время этого разговора полковнику Круглову позвонили по сотовому. И он выслушав, сообщил Лукашову о том, что подготовленная для Князя женщина находится сейчас в квартире по адресу…
- Тогда, Виктор Андреевич, изменим немного наши планы. Мне придется срочно пообщаться с ней. А вы начинайте пока без меня, но так, чтобы он не догадался о том, что вам известно. Только по сторожам, по стрельбе и по пистолету, который у него изъяли. В общем поиграйте с ним, попытайтесь расположить к себе. А через пару часиков я подъеду.
Дом, в котором находилась помощница для Князя, был построен давно. Поднявшись на третий этаж, Лукашов увидел как дверь без его стука открылась. В коридоре стояла женщина, которая заговорила первой:
- А вы нисколько не изменились. Проходите в зал. В этой квартире я бываю редко после того, что произошло много лет назад. Но Егор Потапович приказал мне держать ее резервной. Для чего, он не пояснил. Деньги на квартплату мне регулярно приносят незнакомые мужчины. Понимая, что это квартира нужна будет Егору Потаповичу, я ничего здесь не меняла.
Квартира была маленькая: гостиная, столовая, спальня, кухонька и туалетная с ванной.
- Насколько я понимаю, вы в этой квартире не живете.
- Мне не разрешили в ней жить те, кто передавал деньги на квартплату.
- А в какие дни они передавали?
- С первого по третье число каждого месяца. В эти дни я с утра находилась здесь и ожидала их прихода.
-50-
Отвечая, она схватилась за грудь, как это делают сердечники и осторожно опустилась в кресло. Под глазами у нее были синяки и изможденный вид.
- Может, отдохнете, Валентина Федоровна? – спросил Лукашов.
- Кажется, отошло. Так вот вчера мне принес один из тех мужчин деньги и сказал, чтобы я в квартире навела порядок, так как скоро приедет сам хозяин. Я спросила, а с продуктами как? Я же не могу ходить. «Завтра я все принесу», - пообещал он и ушел. Но вечером я услышала около своей двери шорох. А потом дверь открылась, и в квартиру вошли два человека. Когда они увидели меня, то сразу взяли под руки и увели в спальню.
- Что это были за люди?
- Хорошо одеты. Один высокий, а второй низкого роста. Он даже был ниже меня.
- И что они делали в квартире?
- Я не видела, потому что была в спальне. А потом они меня увели в кухню и что-то искали в гостиной. Выдвигали ящики в шкафу и в столе. Затем перетащили меня в другую комнату и рылись в кухне. В руках у длинного был небольшой чемоданчик, и он его не выпускал из рук.
- О чем-нибудь спрашивали?
- Нет, все происходило молча.
- Вы их запомнили? Можете какие-то особенности вспомнить?
- Очень смуглые, похожие на грузин или армян. Мне кажется, что главным был длинный. Красивый мужик, но слишком полный. Выглядел так, будто только что вышел из парикмахерской.
- Почему вы так думаете?
- Уж очень аккуратно, волнами у него были уложены волосы на голове. Да и пахло от него дорогим одеколоном.
- А маленький?
- Маленький выглядел как бандит, которых показывают по телевизору. Нос перебит, во рту золотые зубы.
- Они с вами о чем-нибудь говорили?
- Нет. Но перед уходом длинный вежливо предупредил, что она их никогда не видела.
-Дальше.
- Когда они вышли, я сразу бросилась к окну и увидела, как они подошли к большой черной машине и о чем-то разговаривали.
- Они были в перчатках?
- Да. И не снимали даже когда тащили меня из одной комнаты в другую. Поэтому я и позвонила вашему сотруднику.
- После их ухода вы осмотрели комнаты, в которых они что-то искали?
- Конечно. Все в ящиках и на полках лежало так, будто к ним никто не прикасался. Аккуратные мужики.
- Видимо, аккуратные, - согласился Лукашов и, вытащив сотовый телефон, коротко приказал, - срочно пришлите экспертов для осмотра. Да, я нахожусь у нее.
- А номер машины, на которой они уехали, не записали?
- Нет.
- Что-то еще можете добавить?
- Если спросите, то может быть и добавлю. Память-то у меня уже не та, когда я работала с вами.
- Да, время, время. Из квартиры пока не выходите. К вам сейчас подъедут наши сотрудники для более внимательного осмотра квартиры. Они кое о чем и поспрашивают вас. Так что постарайтесь все вспомнить.
- О том, что я работаю с Сергеем Ильичем тоже рассказать? – хитро посмотрев на Лукашева, спросила Валентина Федоровна.
-51-
- Меня и Круглова в своих ответах не упоминайте. Нам ведь еще не раз придется встречаться.
Попрощавшись, Лукашов вышел.
Время уже приближалось к трем часам дня. Увидев подходившего к машине Лукашова, шофер открыл дипломат с бутербродами.
- Виктор Анатольевич, вы же не обедали и конечно откажетесь посетить кафе. Вот я и подсуетился немного. Пока будем ехать до изолятора, пожуете то, что я купил для вас.
- И для себя, наверное, - улыбнулся Виктор Анатольевич.
- Конечно. Но я уже успел перекусить.
- Молодец. О здоровье надо всегда помнить.
Подъезжая к изолятору, Виктор Анатольевич увидел подходившего с другой стороны Дубцова.
- Я сходил перекусить. Да и допрашиваемого попросили на перевязку.
- Вот и хорошо. Я тоже перекусил. Так что можно и продолжить. Я  поприсутствую, так как кое-что меня настораживает.
Вскоре в комнату  ввели Судоргина Василия Сидоровича. Так он назвал себя при допросе.
- Отдохнули, Василий Сидорович? – спросил следователь Дубцов.
- Немного. Но может быть, на сегодня хватит.
Наступила довольно долгая пауза, которой, видимо, он хотел воспользоваться, чтобы вспомнить находящегося рядом со следователем. Однако поднять глаза и прямо посмотреть в лицо Лукашеву пока не решался. Понимая, что интересует допрашиваемого, следователь Дубцов заговорил первым:
- Это сотрудник полиции, который вас вчера задержал.
- И чуть не убил, - добавил Судоргин.
- Или мог оказаться убитым, - не выдержал Лукашов.
- Думаю, вы правы, - улыбнулся Судоргин.
- В таком случае и расскажите, почему вы убили своего напарника? – задал вопрос Дубцов.
- Не люблю предателей.
- Конкретнее.
- Когда шли к бане, он начал мне мозги компостировать возможным задержанием за мокруху. А тут я увидел подъехавшую машину, из которой вышел приехавший. Раньше я видел его по телеку. Вот и сорвался.
- Понятно. Значит, к сторожу Савелию приехал, чтобы расправиться с работником полиции.
- Нет. Нет. Не вешайте на меня еще и это. Все ведь произошло очень быстро. Мы просто хотели с друганом помыться в бане и все.
- А вместо помывки совершили убийство и попытку убийства еще кое-кого, - не выдержав вранья, вмешался Лукашов.
- Василий Сидорович, а может быть лучше пойти вам на сотрудничество с нами, - смягчая допрос, предложил Дубцов.
- Что вы мете ввиду?
- Подробности по вашему приезду на место убийства вами и вашего напарника. Кто выдал вам этот заказ?
- Никто не выдавал. Я же ответил на этот вопрос.
- Но у нас имеются другие доказательства.
- Вот когда их предъявите, тогда я возможно и вспомню то, что вас интересует. Я не люблю играть в одни ворота.


-52-
- Это не игра, Василий Сидорович. Вам предъявляется убийство и попытка убийств. Это пока. Но если не будете сотрудничать, может немало предъявиться и других обвинений.
- Пугаете?
- Нет, конечно. Просто следователь вам хороший совет дает. Машину вашу, на которой вы приехали, мы осмотрели и кое-что, конечно, обнаружили. По пистолету, из которого вы стреляли, тоже кое-что установлено. Но ведь лучше бы было, если бы вы сами признались во всем. Кстати из этого пистолета был убит сотрудник полиции в Привольном.
- Вы огорчаете меня, полковник. Я много слышал о вас и о вашей работе. А вы сейчас ведете себя так, будто перед вами сидит какой-то пацан.
- Я вас предупредил. Речь идет не только о том, что предъявляет следователь прокуратуры. Вам будут предъявлены доказательства по многим и другим преступлениям. Так что пожизненное вам обеспечено, если будете продолжать так вести.
Высказывая это, Лукашов только делал вид, что сердится. Ему всегда нравилось заниматься такими людьми, которые живут по чужим документам и надеются на свою безнаказанность. Именно такие люди и втягивают в преступность молодежь, считал Виктор Анатольевич.
Между тем следователь Дубцов не теряя времени задавал один за другим вопросы о происшедшем на коттедже Приходкова. Однако Лукашов не перебивая допрашиваемого, думал о своем. Особенно о пришедшем подозрении в намерениях Князя. Сейчас он уже почти был уверен что тот ловко пытается ввести в заблуждение следствие.
Он же знал, что квартира его бывшей любовницы Валентины Федоровны известна оперативникам. Тогда зачем столько лет оплачивает эту квартиру, из которой переселили ее в другую? Он же ничего не делает, не обдумывая. Более того, после провала в Привольном в этой квартире появляются неизвестные и сообщают бывшей любовнице Князя, что на днях должен приехать в Степноград Князь. И в то же время перед приездом Князя совершается покушение на Приходкова, который засветил их в Привольном. Разве
бы стал Князь ради своей мести организовывать это преступление? При этом втягивая в него столько людей? Далее. Перед приездом якобы Князя погибает его помощник в Степнограде, которому уже за шестьдесят лет. Если бы Князь действительно хотел приехать, то уж конечно не наследил бы. Возможно, и кого-то прислал бы за своими ценностями. Но он не такой. Скорее всего,  не изъятые по прошлым уголовным делам ценности уже давно в другом месте.
А убийство в Привольном Валентины, подруги Филиппа? Видимо Князь почувствовал для себя опасность. А возможно и от кого-то из правоохранительных органов получает информацию. Поэтому последние две недели и удвоил меры предосторожности. Применяя при этом свои правила, которые сводились к одному «нет человека, нет проблем». Видимо Князь споткнулся на директоре станкозавода. Поэтому и активность стал проявлять такую. Не исключено, что он и пытается куда-то скрыться, запутывая следствие.
Думая об этом, Виктор Анатольевич Лукашов рисовал в своем блокноте какие-то геометрические фигуры, как школьник на уроке геометрии.
В правильности своих рассуждений он уже не сомневался. Более того, зная о том, что правоохранители Привольного и Степнограда объединили  свои усилия, у Князя оставался один выход. Но для его осуществления он будет пытаться ввести в заблуждение следователя и особенно оперативных работников полиции.
Эти размышления Лукашова были прерваны следователем Дубцовым.
- У вас будут к нему вопросы?
- Пока нет. Но позже обязательно будут, - и дождавшись, когда выведут Судоргина под кличкой Палач, спросил, - Ну и как?
-53-
- Виктор Анатольевич, он так заврался и так уверен, что вывернется, что у меня терпение пропадает.
- Не вывернется. И думаю, что скоро заговорит. Ты только со своим шефом не откровенничай.
- Я это уже понял.






НОВОЕ ПОКОЛЕНИЕ

Между тем жизнь продолжалась по своим законам. Виолетта готовилась к свадьбе сына, и это было для нее самым главным. Свадьба намечалась на первое ноября, и необходимые подарки были подготовлены. Все основные продукты для свадебного застолья Виолеттой были доставлены из своего объединения в ресторан, в котором будет отмечаться свадебное торжество.
Неожиданно за несколько дней до свадьбы Виолетте позвонила невеста Игоря и сообщила о его болезни.
- Что с ним?
- Сначала была легкая простуда. Но Игорь не обратил на это должного внимания.
- А ты почему  не обратила?
- Вы же знаете своего сына лучше меня, - обиделась Ирина, - Доктор сказал, что ему нельзя простужаться, а он, несмотря на это, даже во время простуды открывал для проветривания окна. Когда почувствовал заболевание, Игорь словно оправдываясь, сказал, что проветривание комнат осенью всегда заканчивалось для него простудным заболеванием.
- И что ты предпринимаешь? – с неприязнью перебила Виолетта.
- Сижу рядом с ним, и на работу не пошла. Вызывала доктора. И все, что он выписал для лечения Игоря, купила. Но он хотя и принимает лекарства, почему-то очень нервничает.
- Какая сейчас температура?
- Когда доктор измерил, была около тридцати восьми.
- Я сейчас подъеду, - заявила Виолетта и отложив все свои дела, помчалась на квартиру к Игорю.
Вскоре она была уже в комнате, где лежал сын и с беспокойством сразу же спросила:
- Как себя чувствуешь, Игорек? Температуру смерил еще?
- Что толку от частого измерения, - хрипло ответил тот.
Дышал он с трудом и выглядел слабым и бледным. В детстве у нее много было хлопот с ним. Особенно от сквозняков  при проветривании комнат осенью. И каждый раз как и сейчас, Виолетта очень волновалась за него. Она просто не могла даже представить свою жизнь без Игоря, который при всей своей любви к матери так и остался упрямым в своих привычках и желаниях.
Весь этот день Виолетта сидела рядом с сыном и каждый раз, когда она заговаривала о чем-то, Игорь не произносил ни слова. В своем молчании он показывал свое упорство в борьбе с заболеванием. И это особенно трогало Виолетту, хотя она и старалась быть спокойной и сдержанной. Однако, как только выходила из комнаты сына, ее глаза  наполнялись слезами.

-54-
Видимо  ее материнское переживание и на этот раз оказалось сильнее простудного заболевания. К вечеру Игорь почувствовал перемену. И когда мать подошла к нему, тихо предложил:
- Ты иди домой. Владимир Павлович ведь тоже переживает. А я под присмотром Ирины останусь. Переполошил вас всех.
- Хорошо, Игорек, - ответила Виолетта. И поцеловала его в лоб, который уже не был таким горячим. Игорь почувствовал , как на него капнула материнская слеза и вытирая ее, Виолетта заметила благодарный взгляд сына.
Войдя в свою квартиру, Виолетта увидела стоящего в коридоре мужа, который помог ей переодеться в домашнее и, обняв, провел в зал.
- Ну рассказывай. Как он? Может быть в больницу положить? – усаживая жену на диван, спросил Владимир Павлович.
- К вечеру сбили температуру.
- А я уже подумал, не переносить ли свадебное мероприятие на другой срок.
- Вначале и я так подумала. Более того, испугалась корона вируса. Но Ирина успокоила. Она сразу  вызвала  врача, который убедил ее, что корона вируса у Игоря нет. Он ведь и в детстве болел простудными заболеваниями. Особенно осенью.
- Осенний период я считаю самым коварным для здоровья. Организм привык к летней погоде и требует медленной адаптации. А мы на свой организм часто сразу обрушиваем осенние перепады. И чаще всего во время проветривания комнат сквозняками.
- Поэтому, Володя, ты меня и упрекаешь?
- Да. Потому что не хочу сам болеть и тебя стараюсь сберечь. Я кушать приготовил. Так что принимай душ и за стол.
Ужиная, они продолжали рассуждать о болезнях и особенно о корона вирусе, от которого скончалось немало людей. Не выдержав, Владимир Павлович предложил:
- Ты конечно завтра с утра будешь у Игоря. Но мне-то тоже надо его навестить.
- Навестишь и ты. Я с утра до обеда, а ты подъезжай после обеда. Ирина будет весь день тоже рядом с Игорем. Она договорилась на своей работе.
В этот вечер Виолетта с мужем долго не ложились спать. Особенно неспокойно чувствовала себя Виолетта. Вспоминая увиденного больным своего сына, она была словно рядом с ним и сейчас. Даже будто слышала, как с трудом вырывалось у него дыхание, и снова видела сына бледным и изможденным. От этого у нее появлялось неудержимое возмущение против жестокой и безжалостной природы, которая приходит к людям даже в самые сложные периоды жизни. Виолетта даже вспомнила, как ей было тяжело, когда она родила Игоря, потеряв почти одновременно свою первую любовь.
Ночью Виолетте приснился отец Игоря, которого она любила и так долго не может  забыть. Приснилось, как они с группой студентов московского института выезжали на природу, чтобы там на берегу озера отметить день рождения одного из студентов их группы. Там то и прервалась их большая любовь. Там отстаивая свое право на любовь, Валерий и утонул. А вскоре родился Игорь, сын Виолетты и Валерия. Во сне Виолетта, как наяву, видела свои прошлые страдания, которые помогал убрать из жизни матери ее сын. Вся сила любви Виолетты тогда сконцентрировалась на стержне материнства. Это и помогло в какой-то мере смягчить боль утраты любимого человека. Во сне Игорь часто снился Виолетте. Особенно когда у нее возникали трудности. Вот и сегодня во сне как много лет назад, он прогуливался с ней в парке и убегая вперед, находил разные цветы, и укладывая  в букет, приносил их матери.
Утром Виолетта проснулась измученной и не выспавшейся. Встав  с постели, она увидела сидящего в ее комнате мужа.
- Давно сидишь? – ласково спросила она.

-55-
- Нет. Только вошел, - слукавил Владимир. Фактически ночь и у него была  неспокойной, и он уже давно сидел в кресле, которое так любила Виолетта.
- И о чем думаешь?
- О жизни, дорогая. О жизни. Что-то опять мешает России и ее людям. Только начал малый и средний бизнес набирать силу и снова помехи.
- Еще какие. У меня было открыто в городе более восьмидесяти магазинов по реализации продукции «Сельпродукт», а сейчас осталось около сорока. Желающих покупать становится все меньше и меньше.
- Денег у людей стало меньше. Поэтому и спрос падает. Но тем не менее с голода никто не умирает, хотя и «Корона вирус».  Переживаем и военную операцию, которую ведем со всем Западом.
- Я это понимаю, Володя и поэтому особенно боюсь за Игоря. Вдруг и его отправят на эту военную операцию.
- Отправляют в основном контрактников, - возразил муж и помолчав, добавил, - поэтому и успехи у нас . Они же до подписания контракта  были в армии и имеют хорошую подготовку. Более того, до начала специальной военной операции наше государство успело перевооружить армию новейшей техникой. Даже знаменитые танки «Леопарды» горят от нашего оружия. То, что происходит на Украине, рано или поздно должно было произойти. Америка теряет свое мировое лидерство, вот и втягивает многие страны для ослабления России. Но они потеряли время, а наш Президент этим воспользовался. Сейчас и на Украине, и в западных странах многие понимают неизбежный их проигрыш, но Америка требует продолжать оказывать помощь Украине, ослабляя экономику Запада в своих интересах.
- Пошли завтракать. Разговорами мы не накормим друг друга.
После завтрака оба они вышли из квартиры, и Виолетта не заезжая в свое предприятие, поехала к сыну.
Встретил ее Игорь и сразу провел в свою комнату.
- Не рано? Может быть, лучше какое-то время полежать?
- Сегодня получше.
- А температура?
- Нормальная. Поэтому и встал.
- А Ирина ушла на работу?
- Конечно. Покормила меня, смерила температуру, и я предложил ей оставить меня одного. У нее сегодня крупное дело рассматривается.
- Вот. Вот. У нее дела важнее.
- Мама, перестань, - недовольно перебил Игорь.
- Не перестану! Я уже давно хочу сказать, что она не подходит тебе.
- Но я люблю ее! Понимаешь! Люблю! А ты при каждой встрече с ней выискиваешь только недостатки.
 Он говорил короткими фразами, как в бреду. По своей давней привычке Игорь при волнении всегда говорил резко. Но сейчас к тому же он был болен, и Виолетта поняв его состояние, обняла Игоря.
- Хорошо. Хорошо. Ты только успокойся. Я ведь всегда хочу для тебя только хорошее.
- Я это понимаю. Но не вмешивайся в мою жизнь.
Он не хотел ее расстраивать и продолжал проявлять себя любящим сыном. Однако когда мать говорила о его Ирине что-то отрицательное, в душе Игоря возникала неприязнь к ней. В такие моменты его природная честность задавала один и тот же вопрос: «Если я люблю свою будущую жену, то почему моя мать, которая твердит всегда, что любит меня, проявляет такую неприязнь к ней? Она же должна радоваться тому, что сын

-56-
нашел свое счастье». Но как всегда этот вопрос вскоре как то незаметно уступал перед
желанием мирной жизни. Особенно когда Виолетта, словно извиняясь, обнимала его:
- Ты из-за меня потеряешь своих клиентов, - проворчал Игорь. – поезжай в свое объединение. Ирина перед обедом придет.
Оставшись один, Игорь  улегся в постель. Он чувствовал в себе еще какую-то слабость. Однако уснуть не мог, так как мысли одна за другой накатывались на него как волны. Работая в адвокатуре, он быстро приобрел авторитет . Однако кроме работы в его сознании всегда оставалось место и для отвлеченных размышлений. Он любил рассуждать о двойной морали и нравственности, о лжи, которая затягивала многих. В его запутанном и порой странном представлении о добре и зле уживались противоречивые, и даже несовместимые понятия. Особенно его возмущало огромное неравенство между бедностью и незаслуженным богатством. Эти взгляды нередко и отражались на его нетерпимом характере и настроении.
В работе адвоката Игорь главным считал честность. Видимо поэтому чаще всего он и выигрывал в судах. Поэтому руководство адвокатуры, убедившись в его исключительном юридическом чутье, и поручало ему, как правило, самые щекотливые дела. А Игорю и нравились именно такие дела. Хотя мать мечтала передать ему руководство объединением и увидеть сына в должности президента объединения «Сельпродукт».
Однако эти планы Игорь отверг категорично, так как всегда хотел помогать людям, оказавшимся в беде. Он с детства отличался беспокойным нравом и интересовался разнообразными практическими жизненными вопросами. Каждое дело, рассматриваемое в суде, Игорь считал новым, расширяющим его представления о жизни. Более того, он начинал самостоятельную жизнь в период перестройки, когда многие предприниматели, блистая своими финансовыми достижениями использовали  это в хвастовстве перед другими..
Погруженный в свои размышления, Игорь так и не заснул. А вскоре  в его комнату вошла Ирина и смерив температуру, повела обедать. Расспросив ее о рассмотрении подготовленного ею материала, Игорь снова оказался один.
Однако вскоре подъехал отчим Игоря, который войдя в  комнату, начал шутливо обвинять его:
- И чего ты всполошил всех?
- Такие у меня родственники беспокойные. Особенно мама. Ей всегда кажется, что я еще маленький.
- А ты конечно не согласен с ней. Ладно, оставим эту вечную тему родителей и детей. Ты лучше скажи, как у тебя складываются отношения с Ириной?
- Если вас интересует вопрос, люблю ли я ее и испытываю ли волнующие чувства к ней? То отвечаю искренне – да. Если вы спросите, оправдывает она мои надежды на будущее и будет ли достойной женой и хорошей матерью нашим детям? Конечно, будет. А что мне еще нужно? Для некоторых брак это возможность что-то устроить для себя. Работу, материальную выгоду. Но я не уверен, что эта точка зрения самая разумная. Хотя у многих она и присутствует. Материальный достаток, квартиру и конечно машину мы оба с Ириной имеем, но главное, мы имеем любовь. А это ценнее всего остального. С началом перестройки у многих в какой-то степени изменились нравы и манеры. Пришло время,  изменяющему воздействию которого подверглось все, кроме природы человека и природы Вселенной. Порой люди даже сами себя не узнают. Там им хочется показать себя осведомленными во всем, преуспевающими и богатыми. Куда-то ушло духовное общение.
- А у вас с Ириной оно имеется? – перебил Владимир Павлович.
- Если бы не было духовного понимания друг друга, то не было бы и тех отношений, которые у нас сложились. Вот только жаль, что мама пока этого не понимает.
-57-
- Думаю, что со временем она поймет. Твоя мама очень осторожная в оценках людей. Тем более, когда это касается тебя. Твою маму  волнует вопрос, сможет ли твоя будущая жена полюбить ваших детей так же как она любит тебя.
- Я не буду скрывать о том, что мы давно уже живем вместе в гостевом браке, а недавно она прошла медицинское  обследование, которое подтвердило ее предположение о беременности. Да, да, Владимир Павлович, моя Ирина на четвертом месяце беременности, и у нас скоро будет ребенок, о котором я мечтал еще до встречи с Ириной. Она словно знала о моем желании, хотя об этом я с ней не говорил. У нас будет наш ребенок, ради которого стоит  жить и чего-то добиваться в жизни!
- А как Ирина отнеслась к этому?
- Каждый воскресный день таскает меня по детским магазинам и покупает  игрушки, одежду и много-много другого. Да и ее мама тоже накупила всего,   и каждый  вечер выдает Ирине свои материнские советы. Вот так-то!
- А ты своей маме сказал об этом?
- Пока еще нет. Но после свадьбы скажу обязательно.
- А почему не сейчас?
- Потому что она обязательно обвинит мою будущую жену. Она же мастер придумывать.
- И что она придумает?
- Скажет, что Ирина специально забеременела, чтобы выйти замуж за меня.
- Это ты напрасно.
- Почему напрасно?. Да она в детстве начиная с десятого класса твердила мне, что сейчас девушки так и поступают с парнями.
Владимир Павлович попытался переубедить Игоря, но тот твердил свое, заявляя, что он никому не позволит обижать его Ирину, которая до регистрации брака наградила его тем, о чем он так мечтал.
Видя такое состояние Игоря, Владимир Павлович решил оставить его одного и обняв, вышел из квартиры.
Оставшись один, Игорь успокоившись, с сожалением стал осуждать себя за проявленную вспыльчивость по отношению к матери, да и к отчиму. Душевного разговора не получилось. А такой разговор ему очень требовался. Игорь хотел, чтобы отчим поддержал его состояние. Тем более, он был уверен, что наконец-то обрел все, о чем мечтал. Ирина влекла его к себе таинственным неотразимым очарованием нового и неизведанного, всем тем, чем обладает женская молодость и красота.
Их ежедневные вечерние разговоры и даже молчание было всегда наполнено радостью. Их глаза говорили друг другу все, что может сказать только взгляд. Но мать Игоря почему-то почувствовала власть Ирины. Более того, она предполагала, что ее власть окажется сильнее Игоря, и он не в состоянии будет бороться с ней. Однако Игорь так не считал. Он всегда хотел видеть рядом с собой красоту и, наконец добился этого.
Опустившись в изнеможении на диван, Игорь постепенно стал успокаиваться. Наконец волнение прошло и когда прояснились мысли, он почувствовал неудержимый порыв нежности не только к Ирине, но и к своей матери. Набрав номер ее служебного телефона, он тревожно спросил:
- Ты все еще на работе?
- Да, Игорек. Дел накопилось много.
- Это в связи с подготовкой моей свадьбы?
- И это тоже занимает немало времени.
- А Владимир Павлович тебе не звонил?
- Нет. У него тоже дел не впроворот.
- Я завтра выйду на работу. Так как чувствую себя нормально.
- Тебе виднее. Но я бы советовала не спешить
-58-
После разговора с матерью Игорь успокоился окончательно. Он как бы реабилитировал себя этим разговором. Хотя и не считал отношения матери и Ирины улаженными.
Вечером, когда Владимир Павлович встретился со своей женой, он рассказал ей о том, что Игорь пошел на поправку и завтра выходит на работу.
- Знаю я об этом, - недовольно ответила Виолетта. – Как был своевольным упрямцем, так и сейчас поступает. Ему бы отлежаться надо и укрепить свое здоровье, а он готов приступить к своей работе. И что за молодежь пошла?
-  Ты права, молодежь не такая, как мы. Это люди с новым мышлением. Они прекрасно образованы и не хотят изменять мир с помощью революции. Они просто хотят его завоевать. Это непоротое поколение, которое не имеет привычного российского страха, получая информацию из интернета.
- Вот. Вот. Только и сидят за ним, - возразила Виолетта.
- А ты бы хотела, чтобы они только с престарелыми родителями сидели? Меняются эпохи, меняются и взгляды людей. Россия переживает третью эпоху. Пережили царизм, переживаем остатки большевизма и вошли в третью эпоху. Эпоху демократизма, в которой ее будущее будет  определять молодежный авангард. У нашей страны – труднейшая судьба. Людей на протяжении жизни одного поколения трижды заставляли менять свои взгляды и убеждения. При этом каждая из эпох категорически отрицало и отрицает предыдущую, используя один и тот же метод.
- Ты что-то, Володя, философствовать стал много. Ну, давай, давай просвещай дальше. Разъясни о методе.
- А тебе разве не понятно? Метод диктатуры власти с использованием обмана и даже террора. А молодежь против любой диктатуры. Потоком лжи и обмана сегодня молодежь трудно приручить. Представляешь, какими должны быть воспитатели молодежи? К сожалению, многие учителя, как и многие родители, оказались неподготовленными к борьбе за души и умы.
- Поэтому и положение наших школ такое, - согласилась Виолетта.
- А посмотри, как отдельные чиновники сопротивляются нашему Президенту. Он постоянно заявляет о важности образования и о проблемах молодежи, а они гнут свое. Используя стимулирующую систему зарплат учителей, отдельные руководители школ распределяют ее по своим завучам, не забывая конечно и себя. В результате и разрывы такие между нищенской зарплатой учителей, особенно начальных классов и руководителей. А возьми министерство образования нашей области. Во-первых, многие инспекторы ни одного дня не работали в школах. А зарплата у них побольше учительской. Более того, министр образования, бывший секретарь райкома КПСС, построил себе коттедж стоимостью в пятьдесят миллионов рублей. И до судебного разбирательства никто не поинтересовался, откуда появились у министра такие деньги? Ведь министерство образования проверяли московские чиновники, и все было гладко. Но стоило одному честному работнику возмутиться, и вдруг образцовый министр оказался преступником, которому не помогли даже  полученные ученые степени. А ведь он же был не директором мясокомбината, на котором воровство привычное явление. Так как же он мог так долго воровать? Видимо для этого и пристроил свою дочь судьей. Вот у людей и возникают разные вопросы. Более того, такие воспитатели с самого начала компрометируют перестройку. Обворовывая людей и используя демократические завоевания, они лишь насмешливо ухмыляются. У нас ведь свобода. А некоторые даже пытаются все беды страны свалить на президента.
- В принципе ты прав. Во власть пролезло  немало ползущих. Сейчас особенно требуется честная  работа с теми, кто занимается и воспитанием, и образованием и организацией работы на всех участках. Но давай перевернем пластинку. Ты лучше расскажи как у тебя на работе?
-59-
-  Медленно отступают чиновничьи придирки, но главное отступают. Потому, что без малого и среднего бизнеса государство наше не обойдется.
Говоря об этом, Владимир Павлович как и в разговоре о молодежи, умышленно уходил от услышанного по беременности Ирины. Он продумывал, как ему правильнее поступить, чтобы своим сообщением не навредить и Виолетте и ее сыну.
- Ты с Сергеем Николаевичем советовалась по свадьбе? – после затянувшегося молчания спросил он.
- Нет. Он обещал завтра подъехать.
- К нам?
- Нет. На работу. У него же молодая жена. Видимо вечером никуда не выпускает. Поэтому и обещал в первой половине дня.
Услышав этот ответ, Владимир Павлович раздраженно прикурил от язычка пламени, который выскочил из зажигалки только с третьего раза и вышел на балкон.
Вернувшись, он увидел Виолетту, готовящуюся ко сну. Последовав ее примеру, Приходков тоже ушел спать.
На следующий день, приехав в свой трест, Владимир Павлович сразу же позвонил Степанову и сообщил ему о беременности будущей жены Игоря и что об этом Игорь  своей матери пока не говорил.
- Спасибо, Володя за то, что  предупредил. Постараюсь включить свою дипломатию.
Приехав к Виолетте пораньше, Сергей Николаевич сразу же начал спрашивать о подготовке  свадьбы Игоря.
Виолетта с гордостью сообщила о том, что она успела сделать. Во время этого разговора Степанов задал вопрос, который уже давно волновал Виолетту.
- А внука или внучку не ждешь? Ирина ведь давно уже живет у Игоря.
- Вот это то меня и мучает, - глядя в сторону, ответила Виолетта. – Сейчас у молодежи на этот счет никаких запретов.
- А у тебя с Валерием, а потом с Володей тоже ведь  происходило без запретов. Или я не прав?
Виолетта промолчала.
- Понимание это ключ к счастью. Ты ведь тогда понимала это, поэтому и согласилась. Думаю, что и не жалеешь. А вот когда забывают о понимании, тогда и разводы, суды, разборки. Видимо, это потому что мы упираем на силу, а не на разум. Мы не можем слушать друг друга и понимать. Хотя понимание это главная суть общения. Без понимания семья, общество и власть рушатся. Мы ведь приходим в этот мир не только для того, чтобы урвать сладкий кусок, но что-то и сделать полезное. Должны сознательно прожить свой срок. Кстати, главное учение пониманию происходит по-моему в семье. Поэтому не случайно даже в глубокой старости человек помнит своих родителей и особенно свою мать.
- Сергей Николаевич, для чего вы об этом так подробно  говорите? – не выдержав, перебила Виолетта.
- Для того, чтобы ты не обижала своей категоричностью молодых. Понимание возникает в основном тогда, когда люди тянутся друг к другу. А твой сын даже не хочет поделиться с тобой своей радостью. Вот это тебя должно больше мучить. Запомни, Виолетта, чтобы понять другого, надо более четко понять и самого себя. Но, к сожалению, мы пока еще понимаем только то, что нам вдалбливали и то что нам выгодно. Даже если это и вредит счастью близкого нам человека.
- Кстати, не все было плохим при вдалбливании, - возразила Виолетта.
- Конечно. Однако сталинский деспотизм и время застоя сделали свое дело. Мораль у многих пропала. Зато прибавилась злость, жестокость и категоричность. А эти перекосы взрослых передаются и молодежи, у которой в сознании те же симптомы болезни.
-60-
Несоответствия между тем, что провозглашалось властью и тем, что происходило в обыденной жизни и породило многие пороки. Ты же с красным дипломом окончила московский университет и хорошо знаешь, что для диалектики нет ничего раз и навсегда установленного, безусловного и категоричного. Диалектика – это внутренние противоречия и борьба противоположностей. Это непрерывное движение и постоянное обновление природы, общества и нашего мышления. Особенно с приходом в жизнь нового поколения.
- Красиво говорите, Сергей Николаевич. К сожалению, в жизни нередко все по-другому.
- Потому что не всегда прислушиваемся к жизни, которая подчиняется законам диалектики. Особенно это касается пожилых людей, которых эпоха лжи ловко закодировала. А молодежь она более восприимчива к законам диалектики. Поэтому я и общаюсь чаще с молодыми. У них столько планов и такое стремление к их осуществлению, которого конечно у пожилых людей нет. Так что хочешь ты этого или нет, но прислушиваться к молодежи тебе придется. Тем более у тебя такой сын, которым любая мать должна гордиться.
- Я что-то никак не пойму вас. Вы к чему-то готовите меня своими разговорами?
- Готовлю. Я же слышал, как ты в детстве внушала своему сыну о том, чтобы он опасался попасть на крючок какой-нибудь девицы, которая когда забеременеет, сразу женит его на себе.
На этот раз Виолетта промолчала. А Сергей Николаевич продолжал:
- Я недавно встретил Ирину и заметил ее полноту. Не выдержав конечно спросил об этом и она сообщила, что беременна. Сообщила, как они рады оба с Игорем. Но боятся сообщить об этом тебе. Ты понимаешь, к чему может привести твоя категоричность и непонятная неприязнь  к будущей жене  сына? Подумай. Если ты не изменишь своего отношения к человеку, которого так любит твой сын, то можешь потерять Игоря. Более того, если останешься при своем мнении, то я на свадьбе у Игоря не буду. Не обижайся, но я не люблю двойной морали и двойной нравственности. Видимо полученная в результате перестройки власть испортила тебя.
Проговорив это, Сергей Николаевич посмотрел на свои часы и попрощавшись, вышел из кабинета.
Оставшись одна, Виолетта некоторое время сидела, словно окаменев. Сегодня она услышала столько упреков и таких, о которых раньше  и не задумывалась. Особенно испугало ее сообщение Степанова о том, что ее сын отдаляется от нее и не сообщает даже о беременности своей будущей жены. В этот день работать Виолетта уже не могла.





В ПАУТИНЕ
Находясь в камере следственного изолятора, Филипп Налимов никак не мог понять, почему из находящихся в ней еще трех сокамерников их постоянно меняли другими. Эти частые замены вызывали у него подозрительность. Более того, оказавшись в камере, они так же, как и Филипп, вели себя настороженно.
Ранее Филипп уже успел побывать и в изоляторах, и в колониях. Успел наслушаться угроз и от оперов, и от следователей во время допросов. Наслушался немало угроз и от сокамерников, особенно от завсегдатаев зон, которые свое знакомство начинали с прессования сидящих в камере. Зная это, Филипп с новичками держался настороженно, и корешей, особенно Князя, не сдавал.

-61-
В начале этой недели в камере появился новый сосед в возрасте около шестидесяти лет. Новичок был хорошим артистом и умело выбирал при разговоре нужную роль. То он был добрым советчиком для неопытного арестанта, то становился вялым и безразличным к судьбам сидящих сокамерников. Но иногда казался опасным уголовником, с которым лучше не шутить.
В первый же день появления в камере он сразу разделся по пояс, чтобы показать сидящим исколотый татуировками весь свой торс. Но особенно подчеркивал ужасающий вид новичка шрам, пересекающий нижнюю челюсть. Глядя на него, первым заговорил Филипп.
- Здрасьте. Надолго?
- Будешь вопросы задавать, отрежу язык, - вяло ответил новичок. Это насторожило Филиппа.
На воле, особенно находясь рядом с Князем, Филипп был крутым парнем, относящимся к категории «братвы» и конечно, никому не давал спуску. Однако сейчас он никого из сидящих в камере не знал. Поэтому показывать свою крутизну не спешил.
- Зачем, брат, знакомишься так? К тебе же по-хорошему.
- Потому что меня уже неделю колют и перебрасывают из одной камеры в другую. Никак стукача подходящего не подсунут. А ты сразу в друзья напрашиваешься. Запомни,  еще что-то спросишь - глотку перережу.
- Ты чо, мужик, несешь! – возмутился Филипп и бросился на новичка, но тот ткнул его пальцами в глаза, отчего Филипп зажал лицо ладонями.
- Еще будешь приставать – будет хуже.
- В это время в коридоре лязгнул замок, и в камеру втолкнули еще одного новичка, который посмотрев по сторонам, ухмыльнулся и произнес:
- Привет, братва. Чего-то не поделили?
Не дождавшись ответа, он прошел к свободным нарам и улегся на голую шпонку, умело завернувшись в свою потрепанную куртку. Глядя на него, Филипп понял, что новичок имеет опыт ночлежек на нарах.
- За что замели? – спросил вошедшего один из сокамерников.
- За участие в грабеже, - словоохотливо пояснил новичок. – Но не докажут. Я проходил мимо. Смотрю, стоят трое и о чем-то базарят. Потом вдруг двое побежали в разные стороны, а я подошел к мужику, чтобы спросить, не нужна ли ему помощь. А тут менты. Скрутили и сразу сюда.
- А ты за что паришься? – спросил новичок, обращаясь к Филиппу. – Небось тоже грабанул кого-то? Хочешь, я совет тебе дам? В признанку не иди. Пусть менты доказывают, а ты отказывайся. Ничего, мол этого я не делал. Пусть хоть десяток свидетелей предъявляют, а ты отказывайся. – затем посмотрев по сторонам, тихо добавил, - Князь велел передать, чтобы ты ничего не признавал. Иначе тебе конец.
- Какой Князь? Ты чего мелешь?
- Я передал тебе. А ты думай. Может быть, лучше пойти в признанку?
Слушая новичка, Филипп  вспоминал, что уже несколько дней он сам думает об этом. А сейчас видимо новичок проверяет его. Сломался или нет. И если почувствует слабость Филиппа, то приведет в исполнение приговор Князя.
- Так как? Решил? Зачем тебе за Князя очередной срок мотать?
Не выдержав, Филипп саданул в рожу любопытного советчика, вымещая в ударе всю накопившуюся злобу, но главное, чтобы Князю стало известно его состояние. Новичок упал, и из носа потекла кровь. Сразу же после удара заскрипела крышка глазка, а потом распахнулся «кормяк».
- Что тут у вас? – раздраженно закричал надзиратель.


-62-
- Заберите «наседку», уговаривает меня в признанку идти. Да я любой срок приму, а на липовое признание никогда не пойду, - заорал Филипп, почувствовав себя прежним крутым «братком».
«Кормушка» захлопнулась. Но вскоре открылась дверь и другой надзиратель скомандовал:
- Коновалов, на выход!
Зажимая переносицу, любопытный новичок вышел, а вскоре вернулся после допроса один из сокамерников:
- Что тут с новичком произошло? Вся рожа в крови.
- Много вопросов задавал и советовал, чтобы я в признанку шел и сдал своих корешей, - ответил Филипп. – У ментов  не получается, вот и подсунули «наседку».
Однако отвечая так, Филипп был уверен, что новичка подсунули не менты, а люди Князя, чтобы проверить его на прочность.
- Скорее всего ты прав. Он и есть «наседка». К нам его теперь не вернут. Раз засветился, делать ему уже здесь нечего.
Так и получилось. В камеру любознательный не вернулся.
Лежа на жестких нарах рядом с соседом, Филипп долго не мог уснуть. Сейчас он вспоминал, что пистолет, который  положил в тайник на квартире, могут обнаружить при обыске, а на нем остались следы пальцев Филиппа. Думая об этом, Филипп как наяву, даже представлял место тайника, в который он положил ствол. А напрасно. Надо было упрятать ствол более надежно.
- Слушай, друг, отпечатки пальцев на стволе долго сохраняются?
- По-разному.
- Слышь, а вот если пулю…
- Заткнись и не мешай спать.
Однако утром сокамерник сам завел разговор о том, что волновало Филиппа, и тот вынужден был все рассказать.
Сокамерник усмехнулся.
- Им надо мотать из города. Но ты меньше болтай об их делах. Кореша-то на воле, и если они не фуфло, то все для тебя сделают. Ну, а если по-другому, то быстро тебя забудут.
На самом же деле друганы не забыли Филиппа и были рядом. Они были из старой формации, поэтому и решали все проблемы более капитально. Нередко это достигалось и с помощью служителей Закона.
Камера, в которой содержался Филипп, уже стала раздражать его. Свет над потолком и храп сокамерников мешали ему спать. Поэтому, а возможно и по другим причинам, ночами Филипп долго не засыпал. Уже более месяца он находился в изоляторе и не видел надежд на освобождение. Тем более и связи с «братвой» и Князем не имел. А то, что произошло с посланником Князя, убеждало Филиппа о готовящейся над ним расправе.  Значит, теперь и надеяться ему не на кого – размышлял Филипп. Но если он останется жив, суд при рассмотрении церемониться с ним теперь не будет. Обязательно как отягчающими обстоятельствами к убийству прибавятся и новые дела, да и прошлые
судимости. Следовательно, и срок будет другой. Только к утру мучившие Филиппа размышления оставили его, и Филипп смог уснуть. А днем его вызвали на допрос.
Войдя в комнату для допроса, Филипп вместо следователя увидел Лукашева и от неожиданности остановился.
- Проходи, проходи и присаживайся, - предложил ему тот.
- А вы то зачем тут? Перевели сюда?
- Соскучился по тебе, Филипп, вот и решил проведать.
- Я тоже часто вспоминал  вас. И думал даже, что наверное в Москве работаете.

-63-
- Вот и хорошо. Кури, - подавая ему пачку сигарет, предложил Лукашев и, вынув из кармана блестящую металлическую коробочку, положил ее на стол.
Прикурив, Филипп с иронией спросил:
- Для записи нашего разговора?
- Нет, Филипп, для того, чтобы о нашем с тобой разговоре никто ничего не узнал. У тебя ведь не только друганы на воле, но и те, которые уже пытались убрать тебя, как ненужного свидетеля. Или я не прав?
Филипп промолчал.
- Этот прибор заглушит весь наш с тобой разговор. Я приехал сюда в связи с очередным покушением на Приходкова. Тебе сколько лет?
- Сорок три.
- И конечно представляешь, что тебя ждет, если не достанет тебя Князь и его дружки. А тебе еще жить и жить. После совершенного тобой преступления в Привольном, я очень хочу понять, зачем ты снова влез в паутину Князя? Ты же не глупый человек и знаешь, что из паутины Князя не так-то просто вырваться.
Филипп опустил голову, а Лукашов продолжал
- Вот я и приехал сюда, чтобы узнать причины неоднократных попыток покушений на хозяйку «Сельпродукта» и ее мужа Приходкова. Разговор у нас будет не под протокол. Мне просто все это непонятно. Так как, готов к разговору? Если у нас состоится он, то это будет учтено судом.
- Но у вас действительно не ведется запись? – заволновался Филипп.
- А я тебя обманывал? – заверил Лукашов, хотя во внутреннем кармане пиджака лежал портативный диктофон.
- Спрашивайте.
- Первый мой вопрос ты уже услышал. Но я его снова повторю. Почему у Князя такая неприязнь к Приходковым?
- У Князя давно не было семьи, и он очень привязался к двум пацанам, которых приблизил к себе.
- Соловьев Юра и Винт? – уточнил Лукашов.
- Да. Особенно Юра. Шеф относился к нему, как к сыну. Но однажды при попытке нападения на инкассаторов  вся группа Князя нарвалась на засаду ментов и была уничтожена. Кое-кто из «братков» Князя стал подозревать Соловьева в стукачестве. Они настояли на задержании Соловьева и с помощью пыток требовали расколоть его. Но почему-то вмешалась тогда милиция, Соловьев был освобожден. И сразу же исчез из Степнограда. Разговоры ходили разные. Кое-кто предполагал, что его замочила другая группировка, с которой у Князя были какие-то разборки. А некоторые предполагали, что он скрылся где-то за границей. 
Лукашов молчал. Он знал о судьбе Соловьева.
Закурив вторую сигарету, Филипп продолжал:
- После исчезновения Соловьева Князя будто подменили. Во всем случившемся он считал виновными сотрудников уголовного розыска, которые были в каких-то отношениях и с Приходковыми и с Юрком, поэтому  и сделал несколько попыток
нападений на Приходковых. А с другой стороны Князь немало подмял под себя руководителей  предприятий. Но с Приходковыми у него не получалось. Видимо шеф и пытался отомстить за неудавшиеся попытки, чтобы не потерять свой авторитет.
- Возможно, - согласился Лукашов и, достав из кармана конверт, выложил несколько фотографий.
- Посмотри внимательно, кто из них ближе всех к Князю.
- Вот этот, - показав на фотографию Палача, со злостью ответил Филипп. – Это Васек. А кликуха у него «палач». Основные заказы Князя выполнял только он. Не сомневаюсь, что и мою бабу он завалил.
-64-
- Какую бабу?
- Валентину. С которой у меня налаживались неплохие отношения.
- Ту, которую ты представил горничной гостиницы?
- Да.
- Кстати, расскажи подробнее об убийстве в номере, в котором находился Приходков. Кто заказал и почему?
- У моего шефа было несколько попыток подмять под себя директора станкозавода, но тот не поддавался. А когда шеф узнал, что в Привольный приезжает Приходков, вызвал меня и сообщив о приезде, предложил план по подставе  директора станкозавода и прилетевшего в командировку Приходкова. При этом замочить я должен был одного из наших братков, который якобы сливает ментам информацию. А других никого не трогать. Сказал, что с другими менты разберутся. В конце разговора Князь спросил какие у меня отношения с Валентиной и посоветовал взять ее с собой для помощи. Потом, когда убили Валю, я понял, что она,  видимо, что-то знала о Князе, и он опасался ее.
- Она до тебя с ним встречалась?
- Да, около года была его подругой. А потом видимо надоела, и он сплавил ее мне. Но у нас действительно было все хорошо. Мы даже мечтали куда-нибудь уехать отсюда.
- Паутина, Филипп. Паутина. Из нее трудно вырваться, - сочувственно проговорил Лукашов. И помолчав какое-то время, задал очередной вопрос:
- Ты считаешь и по Валентине не обошлось без палача?
- Конечно. Он до убийства несколько раз клеился к ней и предлагал встречаться, чтобы узнать у нее, куда она летом выезжала с шефом из Привольного. Но Валя ему ответила тогда, что она это забыла навсегда.
- А тебе Валентина говорила, куда она выезжала с Князем?
- Да. Она даже мне предлагала съездить туда покупаться. Называла какое-то село на берегу Байкала.
- А  адрес и название села помнишь?
- Нет. Знаю только то, что они жили в домике, который был в метре от воды. Она рассказывала, что когда просыпалась, сразу же оказывалась в байкальской воде.
- Хорошо. Давай вернемся к событиям той ночи, когда был убит человек в номере Приходкова.
- Спрашивайте.
- Свой ствол всегда с собой берешь?
- Нет.
- А почему во время встречи с Приходковым брал?
- Потому что мне шеф мой посоветовал прихватить его на всякий случай. Вот я и взял.
- А как оказался убитый в номере?
- Не знаю. Мы прилично во время ужина выпили с Приходковым и прихватили из ресторана несколько бутылок. Хотели продолжить в номере. Но когда вошли в номер, Приходков сразу же, не раздеваясь, завалился спать, а я пошел в другую комнату. Только выложил из пакета купленное в ресторане, смотрю, вваливается в комнату один из нашей братвы и сразу же садится за стол. Молча налил себе почти стакан, выпил и попросил меня сходить в ресторан за пивом. Я пошел, а пиджак свой не стал одевать, потому что жарко было. А когда вернулся, увидел лежащего на полу братка, который просил меня пива принести, а рядом с ним пистолет. Я схватил свой пиджак, во внутреннем кармане которого был мой ствол и рванул из номера. Прибежав домой, запрятал ствол в тайник, выпил почти бутылку и сразу же уснул. А через пару дней меня задержали и обвинили в убийстве. Но я точно помню, что никого в тот вечер не убивал.
- Не волнуйся, Филипп, я прочитал твое дело. Кстати, в твоем объяснении нет того, о чем ты сейчас рассказал
-65-
- Правильно. Потому что у меня возникла догадка о подставе. Но ведь экспертиза должна подтвердить мои слова, - возмущался Филипп.
- Она и подтвердила. Твой знакомый был убит из твоего пистолета и извлеченная пуля из тела убитого выпущена из твоего ствола. Правда, пистолет лежащий рядом с убитым, был без глушителя. А твой ствол с глушителем. Тут какая-то неувязка, которая требует разгадки. А кого-нибудь из ваших братков в этот вечер в гостинице или рядом с ней не встречал?
- Нет.
- Тогда перейдем к следующему моему вопросу. Где может сейчас находиться Князь?
- Наверное у себя дома. Он же Князь! И никого не боится.
- Дома его нет. Знакомые тоже его уже несколько дней не видели. А в Степноград он не собирался?
- Разговоров о Степнограде он никогда не ведет. Это почему-то самое больное у него место.
- А ценности, которые так и не нашли у него, где могут храниться?
- Какие ценности?
- При ограблении двух ювелирных магазинов и нападении на инкассаторов.
- Скорее всего, об этом может знать только один человек.
- Кто?
- Его главный помощник Палач. Но мне недавно один из содержащихся здесь «братков» сказал, что куда-то пропал и «Палач». Видимо вместе со своим шефом уже умотали куда-то.
- Возможно, - согласился Лукашов, не раскрывая задержание Палача, и снова разложил на столе фотографии, которые показывал ранее.
- Посмотри еще раз. А того, кто ночью пришел в номер Приходкова, нет среди фотографий?
- Нет.
- А почему ты уверен, что вошедший был из вашей братвы?
- Потому что встречал его иногда вместе с Палачом. Кстати он его называл Саньком.
- Хорошо на сегодня заканчиваем. Но мы еще встретимся. А ты вспоминай подробности по Князю и Палачу.
В этот же день Лукашов долго сидел в кабинете начальника криминальной полиции Привольной области Гнездилова Степана Ильича. Сначала они вдвоем прослушали запись разговора с Филиппом. А затем перешли к обсуждению всех имеющихся данных по организованной преступной группировке Князя. При этом Гнездилов, как всегда,
уклонялся от окончательных выводов. Поэтому прослушав запись, он осторожно проговорил:
- Сложное дело. Особенно по Князю. Почти во всех делах он старается быть незаметным.
- И что предлагаешь, Степан?
В ответ последовало уклончивое пожатие плечами.
Лукашов откашлялся и, посмотрев на своего бывшего подчиненного,  произнес:
- Тогда давай поговорим о моей точке зрения в том разрезе, в каком я вижу это дело. Когда я получил информацию о подставе в вашем городе Приходкова, то сразу почувствовал свою вину в какой-то недоработке по Князю. Особенно я почувствовал это сегодня, слушая признания Филиппа. Мне даже показалось сначала, что все произошедшее с Приходковым носит характер какой-то искусственности или заказухи. Действительно проходит столько лет после попытки исполнения заказа Князя по хозяйке
-66-
«Сельпродукта», и Князь снова заказывает теперь уже ее мужа. После отбытия срока наказания снова возвращается к своим прошлым делам и втягивает многих людей в это. Смотри сколько проходит у него соучастников и исполнителей по трупу в гостинице, куда вселился Приходков. И все ведь они пока на свободе. Нет! Нет! Не морщься. Я не обвиняю тебя. Дело во времени. Но факт остается фактом. Познакомившись с материалами уголовного дела, я не увидел пока работы по директору гостиницы. По «братку», который ночью ввалился в номер Приходкова и оказался неизвестно кем убитым. А работники гостиницы? Видели ли они кого-то из ночных гостей или нет? А по сожительнице и по существу соучастницы Филиппа что установлено? Она же ведь была любовницей Князя до передачи ее Филиппу и могла многое рассказать. Однако ее почему-то не трогали. Ждали, когда ее уберут?
Отдельный вопрос по ближайшему помощнику Князя по кличке «Палач», который нами задержан при попытке опять-таки нападения на Приходкова. Кстати, личность его нами установлена. Это Судоргин Василий Сидорович, с прошлой кличкой Серый, неоднократко судимый за серьезные преступления. Вполне возможно, что он давно связан с Князем, так как  выполняет только его указания и посвящен во многие планы Князя. Вот и возникают вопросы, почему убивают свидетелей и почему не раскрываются многие дела по Князю. Конечно, некоторые мои предположения пока не подкреплены доказательствами, но других предположений и версий у меня нет.
- Виктор Анатольевич, не прибедняйся. Твои предположения логичны и нами обязательно отработаются. Меня смущает только одно.
- Говори.
- Повязки наших.
- Так мы же договорились о создании единой следственно-оперативной группы из сотрудников вашей области и Степноградской. Вот и решайте, кого вы из своих сотрудников включите, и кому поручите отрабатывать вопросы. Но у меня еще одна просьба к тебе. Постарайся сберечь задержанных свидетелей. Уж больно ловко у Князя получается с ними . Мы безопасность Палача обеспечим. Но и вы  не потеряйте Филиппа.
- Мы же перевели его в другую камеру.
- Да. Но ты знаешь, что к нему в камеру попал человек от Князя. Кстати, этот человек задержан?
- Пока нет.
- Поэтому я и напоминаю. Филипп и Палач самые опасные для Князя свидетели. Кстати, где может сейчас  находиться Князь?
- Пока информации нет.
- Я вот еще о чем хотел посоветоваться с тобой, Степан Ильич. Надо бы на завтра собрать объединенную оперативно-следственную группу. Области рядом и наши к утру подъедут, а с вашей области по времени тоже проблем не должно быть. Надо опережать Князя, потому что любая задержка будет использована  им для заметания своих следов. А это значит, будут новые  трупы и тогда труднее будет восстановить истину.
- В этом ты прав. Но тогда надо подготовиться и нам. Я имею в виду о чем говорить, а о чем пока умолчать.
- Ты, Степан, хороший опер. Но как осторожничал до перестройки, так и осторожничаешь.
- Так, не смотря на многое положительное с приходом перестройки, к ней пристроилось и немало людей, использующих перестройку в личных корыстных интересах. Вот они-то меня и беспокоят чаще всего и у них серьезные покровители.
- Разберутся и с перестройщиками, и с покровителями, а нам надо работать и помогать власти своими делами. Так что согласовывай со своими. Кстати, по времени устраивает?
- Лучше бы не с утра, а часиков с двух.
-67-
- Договорились. В два завтра мои будут у тебя в кабинете.
- Ну а сейчас-то заедем ко мне? Жена знает о твоем приезде и все, что надо, приготовила.
- В этих делах у нас проблем не бывает, - усмехнулся Лукашов. – Так что вызывай машину и вези. А я позвоню в Степноград и дам необходимые указания.
Этот вечер Лукашов провел в семье Гнездилова за воспоминаниями о совместной работе в Степнограде и по настоянию жены Гнездилова остался ночевать у них. А утром позавтракав, сразу же поехал в изолятор. Встретил его Филипп настороженно.
- Что-то со мной намечается? –  спросил он.
- Я же вчера сказал, что мы еще встретимся. Вот и приехал, чтобы продолжить вчерашний разговор. Ты ведь за ночь мог кое-что вспомнить. Или я не прав?
- Кое-что вспомнил.
- Тогда говори.
- Вы вчера показывали фотографии, в том числе и Князя. Так вот на одной из фотографий был человек, который подчинялся только Палачу, - и увидев снова разложенные фотографии, сразу положил на одну из фотографий свой палец, -- Вот этот. Но его убили неизвестные люди. А кто убил, так  и неизвестно.
- Это случилось в вашем городе?
- Да. После нападения на инкассаторов Палач на несколько дней куда-то  уезжал. А когда вернулся, сразу же и был убит этот мужик. Кстати, он иногда брал в железнодорожной кассе билеты.
- Для кого?
- Чего не знаю, того не знаю.
- А когда было  нападение на инкассаторов?
Назвав год и месяц, Филипп продолжал:
- Я вспоминал ночью наши разговоры о Валентине. Однажды она мне сказала, что ее матери известно о выездах Вали с Князем на отдых.
- От кого? – перебил Лукашов.
- От Валентины. Она с матерью всегда откровенничала. И если ее еще не кокнули, то может кое-что и сообщить.
- Уверен?
- Да. Я с ней однажды встречался. Симпатичная старушка, гостеприимная. Правда, Валя тогда меня предупредила, чтобы я никому не говорил о своем знакомстве  с ней, так как считала, что в жизни всякое бывает. Видимо права была.
- Видимо так.
- А адрес матери Валентины помнишь?
- Конечно. Память у меня отменная, - и назвав адрес, Филипп добавил, - Переживает видимо здорово. Если обо мне будет спрашивать, лучше бы не добавлять ей переживаний. Можно умолчать?
- Как получится.
Распрощавшись с Филиппом, Лукашов срочно поехал к матери Валентины. Встретила она его настороженно и сразу же попросила показать удостоверение. Прочитав его, она вздохнула и впустила в квартиру
- Извините, сейчас ведь такое время, что и не понятно, кто  твой друг, а кто будущий убийца. Да вы присаживайтесь.
- А вы тоже присаживайтесь, Галина Ивановна.
Пока Лукашов ехал к ней, он по телефону связался с Гнездиловым и, сообщив, куда едет, срочно попросил передать ему данные о матери Валентины.
- Вы, наверное, по убийству дочери?
- Да. Но некоторые считают это самоубийством.

-68-
- Это считают так те, кому выгодно так считать. А я так не считаю, потому что не могла она повеситься. Не могла.
Лукашов молчал, и через несколько минут мать заговорила снова.
- У нее налаживалась личная жизнь с одним мужчиной. Она мне много рассказывала о нем и готовилась выйти за него замуж, а потом уехать куда-нибудь подальше отсюда и забрать с собой меня.
- А почему она хотела уехать отсюда?
- Чего-то боялась. Даже как-то призналась мне, что связалась с каким-то стариком, и очень боится его.
- А когда она об этом говорила?
- Года два тому назад. Я тогда посоветовала дочери, чтобы бросила его, а она наоборот, поехала с ним на Байкал. Более десяти дней была там. Приехала вроде довольная поездкой, но вскоре у них все разладилось.
- Про Байкал рассказывала?
- Конечно. Мы же с ней всегда и обо всем рассказывали друг другу. Она даже мне показывала кое-что на своем телефоне.
- А телефон ее у вас сохранился?
- Нет. Из полиции приходили, чтобы сообщить, что моя дочь покончила самоубийством и тогда же спросили меня про то, с кем она дружила и есть ли какие-нибудь фотографии. Ну я и сказала про ее сотовый телефон. А приходивший попросил передать телефон ему для проверки, которую они проводят. Я и отдала.
- Тогда я попрошу вас, Галина Ивановна, вспомнить, что было на снимках. Особенно по выезду на Байкал.
Получив кое-какую информацию, Лукашов распрощался и вышел из квартиры. Время уже подходило к началу совещания, а он не любил опаздывать.
Войдя в кабинет начальника криминальной полиции Привольной области, Лукашов увидел, что все уже собрались и ждут его.
- Немного задержался, - поздоровавшись, добавил он.
- Время еще есть. Но коль собрались, можно и начинать, - предложил прокурор области Калугин.
Петр Савельевич Калугин был человеком крупного телосложения, преуспевшим в жизни, благодаря, прежде всего, личным  качествам: порядочности и сильному характеру. Особенно его характер проявлялся по отношению к закоренелым преступникам.
Рассматривая пристально Лукашова, он сразу же предложил:
- Сначала давайте послушаем Виктора Анатольевича, который немало может нам сообщить о предстоящей работе. С прокурором Степноградской области я разговаривал. Он не смог приехать на наше совещание и прислал своего первого заместителя. Но он
очень просил всех нас оказать помощь полковнику Лукашову. Тем более банда, которой мы будем заниматься, пользовалась покровительством некоторых должностных лиц. В том числе и из наших органов. Всплывут, конечно, и доказательства о случаях коррупции, но это не должно вас останавливать. Даже наоборот, с расследованием уголовных дел и особенно отказных материалов могут появиться  имена и ваших знакомых.  Сейчас находятся под ударом судьбы многих людей и сохранение их жизней особенно важно. И еще. Меньше разговоров по телефону и особенно разговоров с теми, кто будет интересоваться. Для начала я попрошу Виктора Анатольевича сообщить в рамках допустимого все, что вам известно по этой банде и все, что вы предполагаете сделать для ее ликвидации. Вопросы  задавать после окончания вашего сообщения.
- Банда Егора Потаповича Сорокина по кличке «Князь» образовалась более двадцати лет тому назад. За эти годы Сорокин  побывал в местах лишения свободы и, отбыв наказание, снова и снова возвращался к преступной деятельности. Хитер, и умело подбирает  себе помощников, повязывая их главным образом на крови. Родственников у
-69-
него нет. На сегодня главным его помощником является Судоргин Василий Сидорович по кличке Палач. Сблизился он с Князем в колонии строгого режима при отбывании своего четвертого наказания. Жесток. Нами он задержан и находится в СИЗО Степнограда. Где находится сейчас Князь неизвестно. Но заказы на убийства продолжает выдавать. Поэтому все отказные материалы, связанные с этой бандой надо поднять. Принципы работы те же. По месту совершения преступления.
- Виктор Анатольевич, а можно поконкретнее, - перебил прокурор области. – Что вы считаете необходимым делать нашим сотрудникам?
- Рассмотрение уголовного дела началось здесь, и оно послужило толчком для рассмотрения многих последовавших других преступлений. Дело началось с организованной Князем подставы директора вашего станкозавода с помощью приехавшего в командировку Приходкова. Использовалось убийство одного из сторонников банды . но затем, когда вмешалась ваша областная прокуратура, была срочно убита женщина соучастница этой подставы. По этому делу проходит много людей, которые даже не опрошены. Требуется срочная отработка директора гостиницы Карасева, которому убитая женщина представлявшаяся горничной, передавала какие-то пакеты. Она же давала указания регистратуре готовить для каких-то людей именно тот номер, в котором потом был убит мужчина неизвестным убийцей. Хотя сначала была попытка повесить это убийство на Приходкова. . Большой интерес представляет задержанный и содержащийся в вашем изоляторе Филипп, который представлялся заместителем директора гостиницы. История с бутылкой коньяка, которая у него была изъята на квартире, а в коньяке сильнодействующее снотворное. А с пистолетом, изъятым из тайника в квартире Филиппа  на котором отпечатки его пальцев и пуля, изъятая из тела убитого, выпущенная из этого же ствола? Поэтому  необходимо более подробно разбираться с работниками гостиницы. Ведь кто-то мог видеть того, кто произвел убийство из пистолета Филиппа, оставив зачем-то рядом с убитым другой ствол. А кто убитый? Ведь когда Филипп с Приходковым вошли в номер после ресторана, в номере никого не было. А затем ввалился неизвестный третий мужчина и послал Филиппа за пивом, и  когда Филипп вернулся, то этот третий уже был убит. Так кто был еще?  Но эти вопросы почему-то не интересовали тех, кто занимался. А вот когда
следователь вашей областной прокуратуры Илья Федорович Горбунов начал копать по-настоящему, тут и зашевелились «братки» Князя. Сразу же в Степнограде неизвестные проникают в квартиру Приходкова и чего-то там ищут. К содержащемуся в изоляторе Филиппу подсылают человека, который передает ему от Князя предупреждение. А как он оказался в камере и кто он вообще? Пока тоже неизвестно. Но хуже всего то, что Князь, чувствуя, что следствие наступает ему на пятки, посылает в Степноград своего помощника для убийства Приходкова. Правда и на этот раз Князь проиграл. Мы задержали Палача. А убитый из братвы Князя после последнего нападения на инкассаторов в вашем городе? Он же подчинялся только Палачу и выполнял только его указания. Даже билеты для него в железнодорожной кассе покупал. Почему это дело в глухарях?
- Я могу еще привести немало примеров. Но думаю, всем понятна опасность нахождения Князя на свободе. Поэтому сегодня же надо обеим группам составлять планы оперативно-следственных мероприятий и работать по-настоящему.
- Виктор Анатольевич, конечно, вы правы. Сегодня же наша оперативно-следственная группа займется составлением плана. Но я бы просил для взаимодействия придержать на сегодня и ваших сотрудников. Вопросов действительно много. А после  всех согласований легче будет отыскать этого бандита, да и его подельников и сторонников, - подвел итоги  прокурор Привольной области Калугин.


-70-


ДОРОГА К СЧАСТЬЮ

На следующий день с утра Лукашов поехал в изолятор. Вечером от начальника управления уголовного розыска Привольного УВД он получил информацию о бутылке с коньяком, изъятую при обыске в квартире  Филиппа. Эта информация требовала уточнений, которые мог дать только Филипп.
Встретил его Филипп как хорошо знакомого. Получив пачку сигарет, он сразу же закурил и только потом спросил:
- Понравилось в нашем городе?
- Понравилось, Филипп. Понравилось. Поэтому и не тороплюсь выезжать отсюда.
- Тогда спрашивайте о том, что вас задерживает.
- Вопрос у меня сегодня о бутылке с остатками коньяка, в который добавлено сильнодействующее снотворное.
- Так я же о ней говорил.
- Но мне не все понятно. А я не люблю непоняток. Ведь если ты будешь настаивать на прежних показаниях, люди, которые работают на Князя, могут помочь ему снова. И на этот раз на тебе могут испытать подарки Князя. Могут?
- От него все можно ожидать, - затравленно согласился Филипп.
- Вот и я об этом же. Твоя вина по этой бутылке доказана полностью. Бутылка изъята в твоей квартире. На бутылке отпечатки твоих пальцев, а в анализах убитого наличие  того же сильнодействующего состава, что и в бутылке. Поэтому остается только одно – твое чистосердечное.
Услышав о чистосердечном, Филипп вспомнил последнюю встречу с адвокатом, который тоже предлагал ему чистосердечное признание.
- Вопрос такой, - продолжал Лукашов, - Кто передал тебе эту бутылку?
- Директор гостиницы.
- Когда и где?
- В день приезда Приходкова. Перед посещением ресторана.
- Где передача проходила?
- У него в кабинете.
- Кто-то видел тебя в кабинете директора?
- Да. Вошла секретарша директора что-то доложить ему, а я в это время держал бутылку в руках. Директор сразу же закричал: «Ты что не видишь, что я разговариваю!». Ну, она извинилась и пулей выскочила из кабинета.
- Когда передавал директор эту бутылку, он о чем-то говорил?
- Да. Сказал, что в десять вечера зайдет мой знакомый из наших братков, вот его и угостишь. Только сам из нее не пей. А потом, когда будешь уходить из номера, бутылку эту с оставшимся коньяком из номера вынеси. Это велел тебе передать Егор Потапович.
- Ну и ты выполнил то, что велел Егор Потапович?
- Конечно.
- А Валентина помогала?
- Нет. Я не хотел впутывать ее в это дело. Ну а когда пришли с приехавшим гостем из ресторана, я сразу же достал из пакета то, что мы купили в ресторане. Затем открыл бутылку, которую вручил директор гостиницы и тут вваливается наш браток, которого заказал шеф. Смотрю, он как хозяин, берет открытую бутылку, и целый стакан из нее налил. Выпил и попросил меня за пивом сходить. А когда я вернулся, смотрю, он лежит уже мертвый. Я понял, что это подарок Князя сработал и сразу рванул оттуда.
- А Валентина знала о бутылке Князя?
- Нет. В тот день она после знакомства с приехавшим сразу пошла  домой.
-71-
- А ты?
- А я остался в гостинице. Зашел к горничной Марии поболтать с ней. Потом уже пошел к директору гостиницы. Я ведь даже не догадывался,

что  замышлял мой шеф. Думал, какой-то розыгрыш. А оказалось вон что. Кругом одно  зло и обманы.
Произнося эти слова, Филипп  встретился взглядом с полковником Лукашовым, который осуждающе смотрел на него.
Вернувшись в камеру, Филипп присел на край кровати. Уши сдавила глухая тишина. После разговора с Лукашовым он чувствовал, будто находится в могиле. Сжавшись, как мокрая собака на холодном ветру, он впервые в своей жизни сознавал бесполезность опутанной паутиной лжи, в которой оказался. Впервые ему было больно сознавать свое нахождение на краю пропасти. Особенно эту боль усиливало сознание о находящейся рядом с ним  другой жизни, в которой люди добиваются лучшей участи.
Действительно в эти дни заканчивалась подготовка к свадебным торжествам сына Виолетты. Поэтому так и спешил Лукашов, который с женой  и дочерью, работавшей у Виолетты начальником юридического отдела, были приглашены на это торжество. Особенно горела желанием дочь Лукашова, которая хорошо знала Игоря. Она то и познакомила его с будущей женой во время посещения концерта.
В перерыве молодые люди тогда так разговорились, что опоздали занять свои места после его окончания. Игорь рассказывал о своей работе адвокатом и о том, как он любит проводить свое время на природе.
Говоря, Игорь жестикулировал руками, словно видел перед собой  то лес, то озеро или что-то другое. А Ирина, слушая его, сразу же поняла его впечатлительность. Поняла и его заинтересованный взгляд, которым он пожирал ее.
В тот вечер Ирина слушая Игоря, впервые почувствовала, как ее захватывало все, о чем говорил Игорь.  Поддерживая его высказывания, она, не удержавшись, заметила:
- У вас бурные чувства.
- А стоит ли жить без бурных чувств? Мне даже жаль людей, которые не умеют переживать или радоваться.
 Ирина посмотрела на него с улыбкой. В этот вечер, несмотря на возникшую  настороженность, Игорь нарушил покой ее души, вызвав заинтересованность и волнение.
После концерта он предложил Ирине проводить ее домой, и она с радостью согласилась. Она понимала, что, наконец встретила человека, который своими мыслями растормошил ее замкнутость. В Игоре она увидела человека, о котором мечтают многие женщины. Он умел говорить так, что заставлял ее понять  остроту своих переживаний. Своей впечатлительностью и душевной гибкостью, сочетающейся с проницательным мужским умом, он сразу заинтересовал ее. По дороге они несколько раз останавливались, так как Игорь с восторженностью рассказывал то одну, то другую историю из своей жизни.
- По-моему кроме красоты ничто не существует так ярко. Красота это самое важное в мире, - восхищенно твердил он.
Ирина слушала не перебивая. Слушала с непонятным волнением и какой-то надеждой, открывая при этом в Игоре обаяние властной силы. Это открытие пришло к ней постепенно, но настолько сильно, что она уже не могла думать об Игоре по-другому.
После того вечера они стали встречаться каждый день. Дождавшись окончания работы, они сразу же бежали в парк имени Пушкина и, взявшись за руки, шли в кафе на ужин. Затем длительные вечерние прогулки с разговорами на самые различные темы. Это были счастливые вечера. На душе у Ирины было по-особому радостно. До встречи с Игорем она проводила вечера в квартире со  своей мамой, работавшей бухгалтером в

-72-
городской администрации. Отца Ирина лишилась рано. После дорожно-транспортного происшествия, в котором он погиб, мать Ирины одна воспитывала  свою дочь и кроме
матери, у Ирины больше никого из родственников не было. Обстановка после знакомства с Игорем резко изменила ее жизнь. Его нежность, молодость и ежедневные встречи пробудили в Ирине спавшие прежде чувства. Теперь все, что ее окружало, вызывало ощущение счастья.
Более того, Игорь начал и относиться к ней иначе, чем в первые дни знакомства. У него появилась товарищеская непринужденность и забота. В разговорах стал проявляться оттенок интимности, который Ирина выслушивала с некоторым  смущением. Но это пробуждало в ней желание узнать еще больше, и Игорь   рассказывал новые истории из жизни знакомых. Его рассказы вызывали в Ирине  желание понравиться ему. Недавняя наивная девушка  угадывала его возрастающее желание,  и чувствовала, как хочет Игорь ее любви. При очередной встрече Игорь пригласил Ирину к себе послушать записи известных исполнителей.
- Мне почему-то неудобно, - призналась Ирина.
- Но ты же знаешь, что эта квартира принадлежит мне и кроме  нас там никого не будет. Я даже приготовил шикарный ужин. Покушаем, послушаем музыку, и если ты захочешь домой, я провожу тебя.
Вскоре они оказались в квартире Игоря. Двухкомнатная квартира  не отличалась от обычных «хрущевок», как их тогда называли. Но она была обставлена дорогой мебелью, и это придавало ей нарядность.
Включив музыкальный центр, Игорь сразу же наполнил бокалы вином и подошел к сидящей на диване Ирине.
- По глотку? – подавая бокал, предложил он.
Ирина бросила на него быстрый взгляд. Их глаза встретились, и она почувствовала во взгляде Игоря такое страстное желание, что невольно поднесла свой бокал к бокалу Игоря и игриво спросила:
- А почему только по глотку? Я, может, хочу больше.
Отпив из бокалов вино, они отставили их, и Ирина обняла Игоря. Прижавшись к нему, она почувствовала его объятия, и это прикосновение ворвалось в нее так бурно, что изнемогая, она уже не могла сопротивляться. Через несколько минут Игорь подвел ее к столу и, усадив в кресло, что-то стал предлагать из закусок. Но Ирине ничего не хотелось. Она сидела, не шевелясь, думая о том, что значит «принадлежать» любимому человеку, которому готова отдать всю себя в его власть.
В эту ночь она осталась ночевать в его квартире, а на следующий день вечером переехала к нему. С этого вечера оба они жили как в угаре. Время и события не существовали для них. Днем у каждого работа, а вечером их любовь. Теперь их ничто не страшило, они ко всему, кроме любви, стали нечувствительными. Даже реже стали навещать своих матерей, к которым не остудили свои чувства.
В гражданском браке Игорь и Ирина находились более полгода, и только тогда, когда Ирина почувствовала и узнала о своей беременности, они сообщили о регистрации брака своим родственникам. А Ирина  сообщила и о своей беременности. Это было воспринято по-разному. Особенно матерью Игоря.
Услышав о беременности Ирины от Степанова и особенно его упреки о том, что ее сын отдаляется от нее, Виолетта расстроилась тогда так, что уже не могла работать. После обеда она уехала домой, и все последующие дни  не могла успокоиться. Особенно после высказываний Степанова, которого считала своим  отцом и который всегда помогал ей. До свадебных мероприятий оставалось совсем немного, и если Степанов не будет присутствовать то, что подумают о ней и родственники и знакомые, думала она.

-73-
В один из вечеров придя в свою квартиру, Виолетта в изнеможении опустилась на диван. Она чувствовала себя так, что не в силах была двигаться и даже готовить ужин. Она была ослаблена, подавлена и расстроена. Особенно она чувствовала себя оскорбленной сыном, который скрыл от нее беременность своей будущей жены. Потрясение, испытанное ее чувствительным сердцем, было таким сильным, которое она  испытывала лишь после гибели Валерия, отца Игоря.
Однако сейчас к этому потрясению прибавлялось и то, на что намекал Степанов. Она действительно погрузив себя в предпринимательство стала  меньше уделять внимания и сыну и дочери и своей матери. Поэтому видимо не случайно Игорь отказался работать в ее объединении «Сельпродукт» и настоял на отдельном от матери проживании в квартире отчима. Так же поступила и ее дочь, перейдя  жить на квартиру бабушки, объясняя это необходимостью помощи старому человеку. Более того, будущую свою профессию она выбрала такую же, как у своего отца. Возможно, прав  был Сергей Николаевич, высказывая ей свои упреки? Видимо своей категоричностью она и способствовала положению, в котором оказалась. Последние годы работа в объединении ее так затянула, что кроме этой работы она ничего и не замечала. Погоня за прибылью заглушила в ней все качества, которыми многие когда-то восхищались.
Вечером приехал Владимир. В квартире было темно и тихо. Сняв пальто, он зашел в кухню, затем в зал и увидел лежащую на диване Виолетту. Сначала он подумал, что жена заболела, и приложил свою руку к ее лбу. Температуры не было, и Владимир, повернул ее к себе лицом. 
- Что-то опять? – тревожно спросил он.
Вместо ответа Виолетта заплакала. Видимо, то состояние, в котором она находилась, с приходом мужа вызвало слезы. Она приподнялась и села. Выглядела Виолетта очень бледной. Владимир обнял ее и осторожно стал целовать, чувствуя на губах ее слезы.
Помогая жене встать, Владимир обнял ее и повел на кухню.
- А кушать то мы сегодня будем?
Спрашивая об ужине, Владимир не только пытался отвлечь жену  от каких-то неприятностей. Он всегда любил порядок и рассудительность. Перекусив, а главное, увидев несколько успокоенной свою жену, Владимир снова повторил свой вопрос.
- Рассказывай, что случилось? Я же вижу, как ты уже несколько дней мучаешься. Что-то опять на работе?
- Скажи мне честно. Ты знал о том, что девушка Игоря беременна?
- Знал.
- А почему мне не сказал? Почему надо было мне выслушивать упреки от Сергея Николаевича?
- Не обижайся, Виолетта. Но последние годы ты становишься не узнаваемой. Видимо все-таки то положение, в котором ты оказалась, испортило тебя. Твоя категоричность и упрямство изменили тебя здорово. Для тебя сейчас только работа, а все остальное  второстепенно. Поэтому я и хотел, чтобы ты узнала не от меня.
- Но кроме беременности я многое от Степанова услышала и другого. Особенно о том, что я плохая мать, с которой не стал жить мой сын и от которой ушла к бабушке моя дочь.
До этого вечера Владимир никогда не видел Виолетту такой раздраженной, хотя иногда и возникали язвительные сцены, особенно в адрес знакомых. Видимо материальное положение, которое появилось у нее после открытия частного бизнеса, вскружило ей голову. Правда, с приходом этого положения стали чаще приходить и расстройства, особенно после проверок, которые как правило, сопровождались придирками и поборами. Видя ее состояние, Владимир принял даже решение построить

-74-
загородный дом, в котором бы они жили с Виолеттой, занимаясь выращиванием  овощей и цветов. Однако такие планы  Виолетту не устраивали.
- Неужели ты не понимаешь, что посторонним нельзя доверять свои семейные дела? – продолжала Виолетта.
- А ты разве не видишь, как грызет нас с тобой наша работа? Я по ночам уже часто не смыкаю глаз, а днем прячусь от знакомых, чтобы не слышать вопросов о нашей семейной жизни. Я не могу поделиться с тобой даже о своих размышлениях. О том, как тяжело переживаю состояние малого бизнеса, которым мы занимаемся.
Говорил это Владимир короткими резкими фразами. Говорил так, будто очень хотел выговориться, так как слишком долго молчал, зажимая свою боль. А она росла, как опухоль, пока не произошел взрыв из-за беременности будущей жены Игоря. По своей привычке Владимир ходил по залу, упрекая себя в невыдержанности и словно исповедуясь, не мог остановиться.
- Почему все замечательные твои качества ушли только в работу? Ты ведь могла менять свою судьбу и целенаправленно добиваться исполнения поставленных перед собой целей. Умела отслеживать свои эмоции и не поддаваться их влиянию. Но главное всегда отличала временное от вечного, главное от второстепенного, а в этом отражалась твоя мудрость и твой разум. В настоящее время происходят закономерные процессы распада и возрождения. Уходят старые взгляды и привычки, но любовь остается, и ей не надо мешать. Особенно своей агрессией и категоричностью. Главное в жизни как было, так и осталось – любовь. Именно любовью строится  жизнь и только любовь делает людей равными. Ты не обижайся на меня, но у тебя и ко мне изменилось отношение. Ты стала раздражительной и очень часто уставшей от работы.
- Мне, между прочим, не двадцать лет, - возмущенно перебила Виолетта. – Ты просто придираешься ко мне. Так как на работе и у тебя не все гладко.
- Временных трудностей и у меня на работе немало. Но я опять повторяю – это второстепенное. Главное – любовь к своим детям, своим родным и близким. Я например, считаю себя очень счастливым человеком, который ждет появления на свет внука или внучки. Кстати, и Степанов так же считает.
- От этого я и мучаюсь. Ты что думаешь, я не понимаю, что он прав? И что посоветуешь?
- Послезавтра свадебные мероприятия, так ты позвони Игорю и спроси, какая ему нужна  помощь  в ЗАГСе и в ресторане. Ну и конечно, скажи , что очень рада беременности Ирины. А вообще-то неплохо бы и сходить к ним перед этими событиями. Это и будет главной дорогой к счастью, как для них так и для нас с тобой.
Во время высказвания этих предложений они оба смотрели друг на друга. Первой не выдержала Виолетта.
- И что бы я делала без тебя, - произнесла она, обняв мужа и с силой прижавшись, поцеловала. Несколько минут они  не отрывались друг от друга. Не выдержав, Виолетта заговорила снова:
- А может быть, нам навестить их сейчас?
- Звони. Если они дома, то это было бы самый раз. У них ведь немало видимо и вопросов.
Набрав номер телефона сына, Виолетта сразу же сообщила, что собирается с Володей навестить его.
- Это очень хорошо, мамуля. У нас ведь столько вопросов с Ириной. А вы и  поможете.
Перед выходом из квартиры Виолетта вынула из своей шкатулки бриллиантовый браслет, подаренный ей мужем в честь рождения их дочери и одев его на руку, лукаво спросила:

-75-
- Как ты считаешь, если при них я сниму его со своей руки и надену на руку Ирины?
- Лучше любых слов, - обрадовался Владимир.
Вскоре они были в квартире Игоря. Встретили их молодые настороженно. Особенно волновалась Ирина. Помогая снять осеннюю верхнюю одежду и обувь, она сразу же подала им новые комнатные тапочки. А в это время Игорь, не скрывая радости, повторял:  «Какие же вы молодцы, какие молодцы. Вот только жаль, что раньше не предупредили. Но кое-что у нас  уже давно приготовлено.»
Проговорив это, он обнял свою мать и отчима и повел в кухню, в котрой стол уже был приготовлен для встречи.
Первой заговорила Виолетта:
- Ирочка, я узнала, что ты беременна и очень обрадовалась. Правда, если бы от вас обоих я узнала бы это, мне было бы еще приятней. Но я не обижаюсь. Работа так загружает нас, что порой и некогда пообщаться с близкими. Но мы с Володей вас не виним. Наоборот, мы оба очень рады и ждем от вас каких-то просьб или предложений. По ресторану, в котором будет отмечаться свадьба, все решено. Но у вас могут еще какие-то предложения. Давайте обговорим по приглашенным в ЗАГС и в ресторан.
 Услышав это, Игорь сразу же подал два списка. Прочитав их, Володя внес уточнение.
- Ирочка, но с твоей стороны только мама и несколько подруг. А у них ведь наверное есть парни, с которыми они дружат. И еще. Вы приглашаете Лукашева с женой и дочерью, но мне известно, что у дочери Лукашева есть друг, с которым она встречается уже два года.
- Но он же на специальной военной операции, - возразил Игорь.
- Ему на несколько дней предоставили отпуск, и он сейчас в Степнограде, - уточнил муж Виолетты.
- Тогда исправляемся. Завтра же будут вручены и ему и подругам Ирины новые пригласительные билеты. Ты, Ирочка, по телефону со своими подругами обговори, а вечером и вручим приглашения.
- А я бы хотела сказать маме Игоря о своем состоянии, - заговорила и Ирина. – Я прошу извинения, что не сделала это раньше. Это потому что у многих пожилых людей это считается позором. И мы с Игорем не хотели огорчать вас. Но сейчас могу сказать, что с первого дня знакомства с Игорем я считала себя его женой, хотя мы и не сразу допустили близкие отношения. Но я никого кроме Игоря не любила, а сейчас в Игоре и будущем нашем ребенке вся моя жизнь. В моей жизни не было ни ласки, ни нежности. У меня была только мама, а теперь и Игорь, и вы, и будущий ребенок. И всем этим я обязана вашему сыну, без которого все бы было темно и пусто, как в ночном мраке. Поэтому я и отдалась Игорю вся и душой и телом. Отдалась навсегда и с радостью.
Выслушав это признание, Виолетта не выдержав, поднялась и сняв со своей руки бриллиантовый браслет, произнесла:
- Этот браслет подарил мне Володя, когда я вышла из роддома с дочкой. Я дарю тебе за то, что ты сделала счастливым моего сына. Спасибо тебе. Теперь у меня будет  две
дочери и внучка, которую так ждет мой сын. Дай мне твою руку, - попросила Виолетта и, надев браслет, по-матерински расцеловала  свою будущую сноху.
- Ну, а за мной подарок будет на свадьбе, - как бы извиняясь, произнес Владимир. – Мы ведь мужчины не такие догадливые, как женщины, - лукаво посматривая на Виолетту, добавил он.
В этот вечер они засиделись у сына долго. Время подходило к десяти вечера, и Игорь стал вызывать такси. Но отчим попросил дать им возможность пройтись по ночному городу пешком.

-76-
- Поздняя осень всегда мне приятна. Особенно если нет осеннего дождя. Все  находится в  состоянии покоя.
Просьбу мужа поддержала и Виолетта.
Идя по освещенным улицам города, оба они предавались размышлениям, которые у них совпадали. Виолетта думала о том, что наконец-то у Игоря прекратится мальчишество, которое всегда беспокоило ее. Особенно с рождением ребенка. Тогда можно будет возложить надежды и на ее приближающуюся старость. После разговора с будущей женой сына  Виолетта уже  думала об Ирине по-другому. Сейчас она не сравнивала ее с другими девицами. Наоборот, она считала, что именно такая жена и нужна ее сыну. «Я хорошо сделала, что навестила их сегодня и подарила ей свой браслет. За сына теперь я спокойна. Пусть живут собственной жизнью и предоставят мне возможность встречаться с их ребенком» - думала она.
- О чем думаешь? – перебил ее размышления Владимир.
- О жизни, Володя. О жизни.
- Это хорошо, когда мы задумываемся об этом.
- Совсем недавно мне казалось, что кроме работы у меня ничего другого нет. А оказалось, что есть и не сомневаюсь, что прибавится больше забот и переживаний.
- Это точно. Дети маленькие и заботы маленькие. Но с их ростом переживания тоже растут. Но мы так и не познакомились с мамой Ирины.
- Давай завтра вместе с Игорем и Ириной навестим ее.
- Договорились.
Подойдя к дому, в котором они жили и, постояв несколько минут, Виолетта предложила заканчивать вечернюю прогулку.
- Хорошо, - согласился Владимир, понимая, что Виолетте после встречи с сыном требуется время, чтобы успокоиться и прийти в себя.
Пройдя в зал, они несколько минут стояли молча. Затем Виолетта ушла в свою спальную комнату и через несколько минут вышла одетой в темно-зеленый бархатный костюм, который так нравился им обоим и так шел к ней.
- Как, Володя, подойдет этот костюм для свадьбы?
- Конечно, подойдет. В нем ты молодеешь на двадцать лет.
- Неужели уже прошло двадцать лет, как мы его купили?
- А ты думала, что недавно? Нет, дорогая, годы летят, как сорванные осенние листья.
В этот вечер они долго не ложились спать, выстраивая планы  по свадьбе и дальнейшей жизни молодоженов. Следующий день был заполнен приготовлениями к свадьбе  и посещением матери Ирины. И вот наступил день, который с волнением ожидали и Игорь с Ириной и их родители и их друзья.
После регистрации брака Игорь с Ириной на свадебной машине посетили исторические и памятные места в городе и вскоре подъехали к новому ресторану. Входя в зал ресторана, Игорь держал руку молодой жены в своей. Ее красота оправленная в лучшие Степноградские  туалеты доставляла Игорю огромное удовлетворение.
А в зале уже заботливо усаживали приглашенных друзья Игоря и подруги Ирины. В центре зала за большим круглым столом они усадили молодоженов, а рядом с невестой ее маму и бабушку Игоря. С другой стороны рядом с Игорем уселись Виолетта и ее муж.
За отдельным рядом стоящим столом  сели Лукашев со своей женой, дочерью Надеждой и ее другом, приехавшим в отпуск. За столом, стоящим с другой стороны от центрального стола был усажен Степанов со своей женой и дочь Виолетты с ее другом студентом Вадимом. А дальше за столами многочисленные друзья и подруги молодоженов и некоторые сотрудники, работающие  у  Виолетты и у  Владимира.
Рассматривая сидящих, Степанов сразу же обратил внимание, как  изменились люди. Все приглашенные были прекрасно одеты. Но изменения произошли не только
-77-
внешние, изменились и нравы, и обычаи.  Приглаживая, шлифуя и поддерживая особенно молодежь, государство изменило ее  внешность, привычки и души.
После поздравления молодоженов родными и близкими, сидящая молодежь сразу же приступила к танцам, а Лукашев, выполняя просьбу Степанова, начал разговор с другом своей дочери.
- Олег, ты надолго приехал? – спросил он его.
- Через неделю надо быть у себя во взводе.
- И сколько еще там будешь?
- По контракту положено еще восемь месяцев.
- А потом?
- Уговаривают остаться в кадрах министерства обороны. Я ведь до контракта проходил срочную и год сверхсрочной в должности командира взвода разведки и перед демобилизацией мне присвоили звание младшего лейтенанта. А участвуя в специальной военной операции на Украине мне присвоили звание лейтенанта.
- Так может быть, после окончания службы по контракту  к нам перейдешь? В уголовный розыск.
- Не знаю. Не знаю. Пока еще не решил.
- Папа, не морочь Олегу голову. Сам дома почти не бываешь из-за своей работы и туда же Олега хочешь затащить. Мы решим, где и чем ему заняться. Он же из-за болезни своей матери вынужден был подписать контракт, чтобы оплачивать дорогое лекарство. Поэтому и оставил учебу в институте. Ушел с третьего курса. Так что сначала об этом надо думать.
- Договорились. В ваши планы вмешиваться не буду. Но у меня просьба к тебе, Олег.
- Говорите.
-  Как ты смотришь, если завтра со своей мамой и конечно с Надеждой придете к нам в гости?
- Я согласен, а маму пригласите сами.
- Договорились.  А теперь давайте послушаем пожелание Сергея Николаевича Степанова, который, кстати, завтра тоже будет у нас.
Действительно, Степанов уже стоял с наполненным фужером и ожидал, когда угомонятся танцующие и усядутся за столы.
Когда все уселись и наступила тишина, Сергей Николаевич начал говорить. Он заговорил о том, в каком положении находится сейчас Россия и люди. Говорил о необходимости переходного периода и постепенно перешел к пожеланиям молодоженам.
- Сейчас вы вышли на дорогу к счастью, и это является главным для вас. Жизнь постепенно меняется. Появляется много соблазнов и желаний. Не соблазняйтесь материальными похотями, так как они нередко и мешают в дороге к счастью. Я рад тому, что в этом мире вы нашли друг друга.
После выступления Степанова поднимались еще несколько человек. Однако слушали их невнимательно. В зале гудел разговор сидящих за столиками молодых. И в этом свадебном шуме уже никто никого не мог расслышать. Но это и не было важным, так как каждый хотел выговориться сам, не дожидаясь ответа.
Сидящая рядом с матерью невесты Татьяна Петровна обращаясь к новой родственнице, неожиданно заметила:
- Очень приличная свадьба. А как молодежь-то ведет себя? Будто и не замечает нас.
Ее ироническое замечание вызвало у матери невесты улыбку.
- Свадьбы всегда приличны и забавны. – Она еще что-то хотела добавить, но подошла Виолетта.
- Вы тут не скучаете? – спросила она.
- Так разве они дадут скучать, - ответила бабушка Игоря.
-78-
Как бы она себя не чувствовала, Татьяна Петровна всегда обладала трезвым взглядом и избытком здравого смысла. Но сейчас  она чувствовала себя уставшей и поэтому попросила Виолетту отправить ее домой. Вскоре у стола появилась ее внучка Тамара и помогая встать, повела ее к машине.
А свадьба пела и плясала по своим неписанным законам. Суетились родители Игоря, предлагая что-то новое. Бегали официанты, меняя закуски и открывая бутылки с шампанским…
Вскоре к своей матери подошла Ирина.
- Как ты? Не устала?
- Нет. Нет. Мне очень хорошо. Но я бы тоже хотела тебе кое-что сказать. Отдельно от всех.
- Говори.
- Не сгибайся дочка, под ударами. Сейчас ведь жизнь такая, что все можно ожидать, а мы не можем управлять жизнью. Но мы можем бороться и не падать духом. Новое поколение! Как оно будет выстраивать свои семейные отношения? Ведь все так меняется.
Легкий шум заставил ее повернуть голову, и мать Ирины увидела подходящего к ней Игоря.
- Оставили вас в одиночестве? – спросил он.
- Такова, Игорь, жизнь. Что-то уходит, а что-то остается. Но я уверена, что у вас с моей дочерью одиночества не будет.
- Спасибо. Будем стараться.
Время было уже около одиннадцати вечера, и свадьба стала затихать. Из зала постепенно уходили приглашенные, попрощавшись и поблагодарив молодоженов. А затем уехали на свою квартиру и Игорь с Ириной.
Несколько раньше уехали со свадьбы и Степанов со своей женой. Войдя в квартиру и переодевшись, они сразу же заговорили о том, как прошла свадьба и особенно как выглядели на ней приглашенные.
Во время этого разговора Елена Петровна заявила о надменности матери Игоря.
- Ты же видел, Сережа, как чувство превосходства и желание властвовать над всеми проявлялось у нее. А чувство превосходства требует постоянного унижения других.
- Это ты оцениваешь по-учительски. Вы ведь всегда ищете какие-нибудь недостатки. Она же руководитель большого объединения, которое нуждается в умелом руководстве. У каждого человека с годами происходит профессиональная деформация. Ты думаешь у тебя ее нет? Попробуй твой ученик или кто-то из родителей возразить тебе? Так что чувства превосходства можно понимать по-разному. Ты лучше скажи свое мнение по созданию частных школ и подготовительных для первых классов учебных платных групп, в которых детям не калечат душу как в современных государственных учебных заведениях.
- Конечно, там подобраны более квалифицированные педагоги. Но там для них и оплата другая. Поэтому и качество получаемых знаний другое. Но дело в том, что не каждый родитель может заплатить за обучение в таких заведениях. Арендная плата за помещение, зарплата учителям, коммунальные услуги и налоги требуют больших денег, которых не имеют многие родители наших учеников. А во-вторых, последние годы наше министерство образования как в центре, так и в области помешались на постоянных изменениях школьных программ. А это вызывает отрицательное отношение к работе некоторых учителей. Особенно грубость к ученикам. Ведь тепло и любовь, которые мы отдаем гораздо важнее тепла и любви, которые мы получаем.
- Любить самому важнее, чем быть любимым, - согласился Сергей Николаевич и помолчав, добавил, - на завтра нас приглашает в гости Виктор Анатольевич Лукашов. Он 

-79-
сказал, что хочет познакомить тебя с будущим мужем своей дочери, а заодно и поговорить с ним о боевых действиях на Украине. Ты как?
- Но ты же знаешь, сколько у меня работы. Сегодня многое я не успела сделать. Сходи один, а потом мне расскажешь.
- Вот. Вот. Поэтому я и предлагаю тебе перейти на заслуженный отдых.
- Эту тему мы с тобой закрыли. Так что давай лучше укладываться . Я уже работать не буду, а завтра в часиков пять утра засяду за компьютер.








УЧАСТНИК СПЕЦИАЛЬНОЙ ВОЕННОЙ ОПЕРАЦИИ

На следующий день вечером приглашенные уже были в квартире Лукашова и оживленно вели разговоры. Особенно в воспоминаниях о прежних временах и  знакомых.
Несколько раз Виктор Анатольевич подходил к окну и пытался даже позвонить дочери, которая задерживалась со своим другом.
В ожидании их прихода разговор о прежних знакомых незаметно перешел к военной спецоперации на Украине. Степанов сидел между Виолеттой и ее мужем. Сам он пока никаких оценок не давал и наклонив голову то к одному говорившему, то к другому, внимательно прислушивался. Особенно проявлял активность Виктор Анатольевич. Словно извиняясь за задержку своей дочери, он старался занять пришедших своими рассуждениями по военной тематике. Виктор Анатольевич был человеком, приближающимся к старости, хотя всегда усиленно ее скрывал. Сейчас он пытался втянуть в разговор мужа Виолетты, который, не вдаваясь в рассуждения, лишь поддакивал Лукашову. Слушая их, Степанов иногда поддерживал то одного, то другого, пытаясь вызвать их на спор.
- Нет! Нет, Виктор Анатольевич! Я считаю, что сейчас решать успех любой операции должен интеллект.
При этом высказывая свою точку зрения, Степанов говорил спокойно.  Правда, когда разговор касался его лично, Сергей Николаевич возбужденно начинал рассуждать. И это видимо приносило ему удовольствие.
- Вы посудите сами, Виктор Анатольевич, - доказывал он с приятной улыбкой. – Если впереди заминированное поле или заболоченный участок, то зачем приказывать идти бронетехнике на этом направлении? Разве не лучше обойти такие преграды? Ведь тогда и потерь не будет и успеха можно добиться быстрее.
Сидящие в зале молча прислушивались, а Лукашов, не замечая их улыбок, продолжал доказывать значимость выполнения любых команд. Подчеркивая, что в армии демократии не должно быть.
Используя эту категоричность, Степанов расхохотался.
- По-вашему, выходит, верной народная поговорка: «Ты начальник – я дурак. Я начальник – ты дурак»
Однако, Лукашов, не понимая шуток Степанова и особенно его поведения, продолжал  убеждать присутствующих в своей правоте. Он не допускал  мысли о том, что у других могут быть иные мнения.
Время подходило уже к семи вечера. Жена Лукашова все чаще переглядывалась с мужем, словно предлагала ему что-то предпринять. Наконец не выдержав, она заявила:
-80-
- Виктор, а может, чайком побалуемся в ожидании молодых?
- Не волнуйся, дорогая. Надежда мне звонила и сообщила, что мама у Олега задерживается сегодня на работе и что они придут в семь вечера. У молодежи сейчас всякие проблемы. Это не то, что наше поколение…
Неожиданно разговоры о молодежи были прерваны звонком домофона.
- Наконец-то, - недовольно заметил Виктор Анатольевич и поднявшись вышел встречать опоздавших.
Войдя в зал, Надежда сразу представила маму Олега и словно оправдываясь, добавила:
- Вы уж извините нас. Маме Олега какую-то срочную справку потребовали подготовить на работе.
- Не волнуйся, Надежда, - поддержал Степанов. – У нас ведь всегда кому-то что-то срочное требуется. Правда часто эта срочность оказывается и ненужной. Но справка великое дело в работе чиновников.
Вскоре присутствующие расселись за столом. Главный гость, ради которого и была организована эта встреча,  сел между Надеждой и ее мамой. Он казался стеснительным и зная, что его обязательно будут спрашивать о многом, готовился к ответам.
- Ну что, по первой, - предложил, улыбаясь, Степанов, - а то в горле почему-то пересохло.  Давай, Олег свой фужер, я как старший по возрасту, первой наполню его.
Жена Лукашева переглянулась с мужем и недовольно заметила:
- А я-то думала, что мы с мамой Олега самые старшие.
- Давайте не будем воевать за старшинство, - перебил Виктор Анатольевич и подняв свой фужер, провозгласил первый тост.
- За пополнение новых родственников Лукашовых.
Затем были другие тосты, и каждый раз Олег лишь прикладывался к своему фужеру. Закусив вкусными мантами, сидящие за столом начали разговаривать друг с другом, и тогда Степанов вмешался снова:
- Уважаемый Олег, нам очень хотелось бы услышать твое мнение  о специальной военной операции на Украине. Идут разные разговоры, но ты участник этих событий и мог бы более правдиво кое-что рассказать.
- Спрашивайте, -  ответил тот.
- Ну, во-первых, как ты считаешь, могла бы Россия обойтись без нее?
- Но вы же знаете, что творилось на Украине в последние годы, - ответил Олег. – Ее разрывали внутри бывшие коммунисты, рвавшиеся к власти и думающие только о золотых кранах и унитазах в своих личных дворцах. Это ловко и использовало  руководство Америки для обнищания своих союзников по НАТО и удержания своего мирового лидерства. А чтобы успешнее претворять свои планы, они подтянули к нашим границам ракетные установки и организовали биолаборатории. Военная операция обязательно бы была. Слишком разные подходы у нас и в экономике и в политике. Более того, Россия наступает им на пятки. Вот они и использовали в своих целях Украину. Мы фактически ведем боевые действия не против Украины, а против организованного Америкой всего западного мира.
Слушая Олега и успокоившись, Надежда сидела,  рассматривая в своем фужере появляющиеся шарики в недопитом шампанском. Она видела, что Олег оправился от первоначального волнения и отбросив неловкость, сумеет достойно себя показать.
- Но военные действия могут привести и к гибели наших, - перебила мама Надежды.
- Конечно, любая война это потери и в живой силе и в экономике, - ответил Олег. – Но до принятия мною взвода нас молодых командиров разведбата собрали у начальника разведки танковой дивизии, который сразу нас предупредил, что за гибель каждого солдата мы будем отвечать лично. Каждое решение мы должны принимать с учетом
-81-
сохранения жизни подчиненных. Поэтому особенно применяется гибкость во всех операциях. Маскировка и мгновенная смена огневых позиций артиллерийских установок, месторасположений танковых подразделений. Мгновенное использование связи с авиацией, беспилотными летательными аппаратами и артиллерий для подавления выявленных опорных пунктов и огневых точек противника. Но главное при соблюдении требований по сохранению жизни наших людей.
- Конницу на танки не бросают? – с иронией перебил Степанов.
- А ее там  и нет. Сейчас в армии используется техника. В воздухе кроме нашей авиации появились и беспилотные летающие аппараты. Правда, вначале их у нас было меньше. Но сейчас преимущество и в них.
- Олег, а конкретнее что-то можно нам услышать? Например, о сохранении жизни солдат и офицеров при проведении какой-то операции? – спросил Владимир Павлович Приходков.
- Можно и конкретнее. Перед каждой крупной операцией проводится разведка сил противника. Одна из разновидностей разведок это разведка боем. Во время Великой отечественной войны она проводилась, не считаясь с потерями наших бойцов. Обычно перед рассветом начиналась артподготовка. Затем поднимались в основном штрафные подразделения и, имитируя начало наступления, приближались к передовой противника. Конечно, по ним открывался огонь из всех видов вооружения. И в это время разведчики засекали все огневые точки, чтобы  передать их  штабам. Но при этом гибло много наших бойцов, хотя и раскрывалась практически вся огневая мощь противника. У нас недавно тоже подготовили такую же разведку боем. Но когда доложили командиру дивизии, тот запретил ее проведение, так как могло погибнуть много людей.
- И чем это закончилось? – не выдержал Приходков.
- На следующий день после отмены разведки боем в наш разведбат прибыл начальник дивизионной разведки и собрав офицеров, спросил: « Что будем делать, разведчики? Разведданные все равно нужно  как-то получить».  И я тогда предложил взять хорошего «языка». Конкретнее - сразу же потребовал прибывший. Ну, я и доложил о том, что разведчики моего взвода установили наблюдательный пункт в котором ежедневно появляется какой-то важный наблюдающий за нашим передним краем.
- Так. Это уже интереснее, - поддержал Олега Степанов.
- Затем он предложил доложить подробнее. А после моего доклада приказал назначить наиболее подготовленных для захвата «языка». Я приказал остаться трем своим подчиненным для участия в группе захвата и пятерым для обеспечения захвата. После этого начальник разведки дивизии приказал передать моему помощнику документы каждого участника предстоящей операции. Блокноты, фотографии и все что они имели при себе. Разрешено было оставить  только короткоствольные автоматы, армейские ножи и по две гранаты лимонки. Затем приказал попрыгать на месте, чтобы убедиться в отсутствии каких-либо шумов и сразу увез меня и выделенных для операции солдат с передовой в какой-то тыловой поселок. А там уже  нас ждали специалисты разведуправления армии. Они  до приезда успели с помощью беспилотных летательных аппаратов воспроизвести на большом столе макет будущей операции. На этом макете была восстановлена  местность, на которой нам предстояло подобраться к «языку», перекрыть подходы противника, захватить пленного и успеть до принятия каких-либо мер со стороны противника вернуться  с ним.
Это прорабатывалось в течение нескольких часов, потому что каждый раз кто-то из армейских разведчиков замечал недостатки в наших действиях, объяснял их, и все начиналось сначала. Особое внимание,  конечно, уделялось группе захвата «языка». В нее сразу же были включены я и три моих разведчика, которые имели спортивные разряды по самбо и опыт службы  в разведке. Включен был и начальник разведки нашей дивизии. Кстати, он тоже имел опыт, полученный в Афганистане.
-82-
На следующий день нас ночью вывезли к месту начала операции. Там уже были саперы, которые доложили о разминировании проходов в минных полях и связисты с радиостанциями. После получения сообщения о прибытии «наблюдателя» на свое место, оставшиеся солдаты моего взвода открыли ураганный огонь правее наблюдателя, которого мы должны были взять. И сразу же начались наши действия. Сначала поползли саперы, показывая проходы в минных полях. За ними группа обеспечения захвата и мы. Как только группа обеспечения перекрыла подходы к языку с трех траншей, старший группы захвата дал сигнал о начале действий. Незаметно подползая к «языку» с тыла, мы с начальником разведки дивизии упали на него, как снег на голову. По заранее отработанному плану начальник разведки обхватил шею жертвы одной рукой, а другой разжал ему челюсть, в которую я сразу же забил  подготовленный резиновый кляп. Оказавшиеся тут же другие участники захвата быстро связали  «наблюдателю» ноги, руки и, вытащив из окопа, уложили на плащ-палатку. Затем быстрый отход к нашим позициям. А там уже стоял приготовленный бронетранспортер, в который уложили пленного, и вся группа захвата вместе с пленным выехала в тот же поселок, в котором мы уже были.
В поселке нас ждало какое-то военное начальство. Посмотрев на пленного, командир дивизии поблагодарил нас и сразу же  стоявший рядом с ним переводчик приступил к допросу. Оказалось, что мы взяли в плен немца, полковника из штаба НАТО, который готовил  для вооруженных сил Украины наступление на этом участке фронта.
- Значит, успели опередить, - заметил Степанов.
- Да. На следующий день наши подразделения сорвали их подготовку к наступлению. Вот и все. Через неделю  участники захвата получили медали «За отвагу», а мне присвоили еще и звание лейтенанта.
- Поздравляем, Олег! – сразу же вырвалось у матери Надежды.
- И все-таки это война, - критически возразил Приходков.
- Война, конечно. Но, слава богу, что она дружит с разумом наших командиров, - поддержал Олега Степанов.
После этих слов жена Лукашова вышла из зала в другую комнату и вернувшись со шкатулкой в руках, попросила Олега  подойти к ней.
Открыв шкатулку, она вынула из нее серебряный крестик с цепочкой и посмотрев на сидящих, произнесла:
- Вы можете подумать каждый по-своему. Но этот крестик носил во время войны с немцами мой дедушка, и он спасал его во всех  боях. Если ты будешь носить его там, он и тебя спасет, - сказала она дрожащим от волнения голосом и с торжественным выражением надела его на шею Олега.
Из больших ее глаз светились лучи доброты, делая лицо этой женщины по-своему красивым. На ее лбу, шее и лице выступили красные пятна. Глядя на нее, Надежда улыбалась и, повернувшись к матери Олега, произнесла:
- Если бы все так относились к этой специальной военной операции, успехов было бы еще больше. А ведь немало людей, которые не обращают никакого внимания на военные события и руководствуются только своими личными интересами.
- К сожалению, такие люди иногда считаются у нас самыми полезными. А те, кто с пониманием относятся к происходящим событиям и даже принимают в них участие, являются порой белыми воронами, - поддержал Степанов.
- Более того, - добавила Надежда, – немало и умников, которые, выражая свои чувства в своих словах, вкладывают притворство и даже злобу на людей, которые ни в чем не виноваты.
- Это верно. Но ты посмотри, как Олег воспринимает заботу твоей мамы, - улыбнулась мать Олега.


-83-
Действительно, тот испытывал по-своему радость от вручения крестика. Видимо тот, кто побывал в военной обстановке, особенно в боях, может по-особому понять то, что сейчас произошло.
На взволнованном его лице было выражение любви к сидящим за столом.
Увидев его состояние, Надежда встала и подойдя к Олегу, обняла. Она понимала Олега лучше сидящих и чувствовала, что словами нельзя сейчас с ним говорить, что лучше любых слов  ему требуется лицо и улыбка Надежды. А главное ее объятия.
Состояние Олега и Надежды поняли и сидящие за столом.
Первым не выдержал Степанов.
- Береги себя там, Олег. Ты очень нужен любящим тебя людям. Когда собираешься выезжать?
- Через два дня.
- Ну что, господа – товарищи, будем собираться. Молодым ведь осталось всего два дня, - вздохнув, предложила Виолетта.
- Можно бы и еще посидеть, - заметил Виктор Анатольевич.
- Нет. Нет. Давайте собираться.
Вскоре гости уехали. Последними вышли из квартиры Лукашева и виновники сегодняшней встречи. Сидя  в такси, они молчали, вспоминая то, что сегодня прочувствовали. Подобное состояние у Олега было уже  тогда, когда рядом с ним разорвался снаряд, и в образовавшуюся  от взрыва воронку его кинула ударная волна. Очнувшись, Олег   тогда особенно почувствовал радость жизни. Сегодня у него было такое же состояние.
Приехав в краткосрочный отпуск, Олег постоянно находился вместе с Надеждой. Даже ее начальница Виолетта, понимая состояние Надежды, несколько раз предлагала ей не выходить на работу или пораньше уйти домой, чтобы побольше побыть вместе с Олегом.
Вскоре они вошли в квартиру Надежды и та, усадив Олега на диван, переоделась в домашнее.
- Ты посиди рядом со мной, а я посмотрю кое-какие накопившиеся  бумаги. Не возражаешь?
Она уселась рядом в кресло, боком к нему, заслоняя свет от торшера. Неожиданно папка с документами, лежащая у нее на коленях, упала. Надежда вздрогнула и тревожно посмотрела на Олега.
- Нарушила твой покой?
- Не переживай, - ответил Олег, продолжая внимательно рассматривать Надежду. – Я вспоминаю вечер у твоих родителей. Какие люди! На таких и держится Россия. Именно на таких, а не на тех, кто с помощью длинных языков пытается показать себя умником. Терпеть не могу их. Получили от государства и квартиры, и образование, и работу, от которой кстати, никакой пользы и тявкают на людей, дающих больше пользы. При этом показывают лишь свою якобы ученость и исключительность, потому что на большее не способны.
- Мне тоже не нравятся такие люди, - согласилась Надежда. – Но ты  может быть ляжешь спать, а я посижу немного и потом приду к тебе.
- После завтра сяду в вагон. И там отосплюсь, - возразил Олег. – А ты работай. Мне приятно видеть тебя работающей.
Услышав эти слова, Надежда положила папку с документами на стол и, сев рядом с ним, заявила:
- Тогда давай вместе посидим и подумаем, что тебе взять с собой. Я не люблю откладывать что-то на завтра.
Проговорив это, Надежда придвинулась к нему ближе. Лицо ее  стало грустным.
- Ты чего? – заметив ее состояние, тревожно спросил Олег.
-84-
- Как было бы хорошо, если бы ты никуда не уезжал, - взяв Олега за обе руки, проговорила Надежда.
- Я понимаю тебя, - обнимая , ответил Олег. – Но ведь кто-то должен не болтать, а заниматься делом.
- Тогда ложимся спать, а утром я встану пораньше и займусь своими бумагами.
Вскоре они уснули. Однако взбудораженный встречей с родственниками и знакомыми Надежды, Олег спал беспокойно. Ему всю ночь снились то его подчиненные, то отдельные боевые действия. Многих боевых товарищей увидел он во сне и, споря с ними, доказывал, какие произошли изменения  в его родном городе, в котором недавно
побывал.   Кто-то ему возражал, но Олег продолжал настаивать, заявляя, что, не смотря на специальную военную операцию, плохих изменений он не видел. Вскоре спорящие куда-то пропали, и Олег увидел во сне наступление танковой дивизии и разведбатальона, в котором он проходил свою службу. Затем как на киноэкране появляется во сне начальник разведки дивизии и начинает спрашивать, почему Олег так долго задержался в тылу.
- Без тебя твой взвод потерял двух разведчиков убитыми, а ты прогуливаешься там! – кричал он. – Мы, конечно, спросим с командира  роты, но ты тоже виноват!
Олег оправдывается и заявляет, что в результате разведки дивизия заняла более выгодные позиции. И в это время рядом появиляется командир танковой дивизии.
- Не трогай лейтенанта. Он заслужил свой отпуск. Генерал что-то еще говорил, но тут появились подчиненные Олега, которые уводят своего взводного в блиндаж. А там на сколоченном из досок столе стоит бутылка украинского самогона и кое-какая закуска. Разлив самогонку по кружкам, помощник командира взвода заговорил первым.
- Мы так тебя ждали, командир, так ждали. А на начальника разведки не обращай внимания. Он любит покричать. Но его наш батя одергивает. Лучше расскажи, как провел время.
Олег начинает рассказывать, но один из присутствующих подойдя вплотную к Олегу задает свой вопрос:
- Ты лучше расскажи, как относятся к военной операции люди?
Однако оказавшиеся рядом  разведчики отталкивают спрашивающего и сами отвечают ему.
- Ты что, не знаешь, что люди все разные и у каждого свои оценки? Но какие бы они не были, от них мы получаем и посылки, и письма, - закричали они.
После этих слов начинается стрельба со стороны  противника. Стоявшие возле Олега выскакивают из блиндажа, и Олег просыпается.
Увидев его проснувшимся, Надежда подошла и села рядом.
- Как спал? Ты ворочался во сне. Видимо что-то видел или я  побеспокоила?
- Нет. Нет. Все было тихо. Приснились ребята из моего взвода. А ты давно встала?
- Пару часов поработала. Но зато все сделала.
- Тогда ложись и отдохни часок. Но главное. Не переживай. Все будет хорошо, и скоро мы будем вместе навсегда.
- Я тоже уверена в этом. Однако ты поспи еще. А я приготовлю завтрак.
Олег согласно кивнул головой, наблюдая за Надеждой, которая складывала в папку лежащие на столе листы бумаги. Несколько раз она отрывалась от этого, посматривая на Олега. При этом глаза ее светились особенной радостью.
Засыпая снова, Олег продолжал находиться под влиянием его любимой. Его не страшила военная операция, на которую он должен выезжать, потому что главным для него была пришедшая любовь.
На следующий день Олег сходил на работу матери и, поговорив с ней, решил зайти за Надеждой, с которой бы они кое-чего купили ему. Время подходило к пяти вечера, и Надежда задерживалась в связи с заключением договора на поставку мяса из фермерского хозяйства. Неожиданно в ее кабинет зашел Степанов.
-85-
- Ну и как дела у воина? – спросил он поздоровавшись.
- Нормально, - ответил Олег и помолчав, добавил, - мне Надя рассказывала о вас и я хотел с вами отдельно встретиться. Она называет вас человеком, у которого за плечами эпоха. А у меня много всяких вопросов возникло.
- Ну, тогда давай спрашивай, пока занята Надежда.
-  Вы до перестройки работали в Степноградской области в обкоме партии и конечно вам многое известно. Вот я бы и хотел услышать правду от вас, потому что многие о перестройке рассуждают по-разному. Почему она потребовалась нам?
- Ну, во-первых, за годы перестройки мы стали честно смотреть на все, что происходит с нами, стали открыто говорить о наболевшем и открыто искать способы преодоления этого наболевшего. Реальные сдвиги в решении многих задач уже наметились и это достигнуто в результате демократизации. Раньше-то мы все послушно одобряли, а сейчас  устраняем многие глупые одобрения.
- Но все это как-то неожиданно, - перебил Олег.
- Конечно, для многих это явилось неожиданностью. Освободиться от старого в мыслях и делах не так- то просто. Вот и приходится учиться жить в новых условиях. Большинство уже понимает, что возврата у России назад нет. Но, к сожалению, перестройка и сейчас понимается некоторыми по-разному. Для одних это очередная ненужная затея. Другие увидели в перестройке возможности набить себе карманы. Кто-то сомневается в своих возможностях жить по-новому, а кому-то тяжело расставаться с прошлым спокойствием и непривычно брать на себя груз ответственности за свои  действия. Особенно это касается чиновников, которые порой и вставляют палки в колеса.
- Это, Сергей Николаевич, заметно. Особенно в нашей Степноградской области. Хорошо еще то, что нет братоубийственной войны, как это было раньше.
- Ты прав, Олег. Но борьба за перестройку ведется и, хотя она не принимает форму открытых классовых интересов, эта борьба протекает остро. Появление нового всегда обостряет разные суждения о нем, и не только суждения, но и кое-какие действия. И эта позиция особенно проявляется в командно-административных методах управления. Связана она со стремлением некоторых людей любой ценой защитить свои собственные интересы и выгоды.
- Поэтому и результаты приходят медленнее, чем хотелось бы, - добавил Олег.
- Конечно. И в этой непростой обстановке не всегда можно понять, где настоящее стремление в решении конкретных дел, а где попытки повернуть демократизацию и гласность против самих же демократов и против  перестройки. В этой обстановке у некоторых возникает сумятица в умах и растерянность. Особенно это касается старшего поколения, которых волнуют низкие пенсии, компьютеризация, ввод в ежедневную жизнь новых технологий и многое-многое другое. Вот такие-то люди и не хотят вспоминать 1985 год, когда богатая страна оказалась в предкризисной ситуации по вине административно-командных методов управления. Но, на мой взгляд, корни уходят глубже. Уходят в обман, которым людей кормили десятилетиями. С трибун провозглашалось одно, а в обыденной жизни происходило по-другому. То что происходит сейчас это наследие застоя. Правда, мысли и чувства у людей и тогда были. Но результаты этих размышлений люди вынуждены были держать при себе. А сейчас вырвавшись в ходе перестройки, они будоражат людей, причем не всегда продуманно и ответственно.
- Но я не могу понять, почему? Ведь будоражат то не простые люди. Чего им не хватает? В моем взводе солдаты разных национальностей. И татары, и башкиры, и якуты, да и несколько украинцев. Но у нас никогда нет споров. Все мы живем дружно. Заботимся друг о друге и помогаем. Заботимся о сохранении жизни каждого так, будто мы одна семья. А почему  в тылу вольготно можно болтать, кому что вздумается?
- Я разделяю твою точку зрения, Олег. Видимо годы сталинского деспотизма, а затем растлевающая эпоха застоя сделали свое дело. Народное доверие истощилось, а
-86-
мораль упала. В результате  стало меньше честности, зато прибавилось зависти, халтуры и много отрицательного другого. Но чтобы не говорили отдельные говоруны, жизнь то меняется. Медленно, но меняется. А большое видится на расстоянии. Для меня перестройка, демократия и намеченные реформы имеют одно решающее значение – они возвращают нас к здравому смыслу и убирают абсурдность из нашей жизни. Хотя немало
еще и попыток у кое-кого заявить о себе, используя какую-нибудь сенсацию. Но это делается не ради истины, а для собственного неудовлетворенного тщеславия. Переболеем и этим. Россия страна стойкая. И в этой стойкости основная ставка на вас, на молодежь. Главное, как писал один поэт : « Не остуди свое сердце, сынок»
- Я часто задаю себе вопрос, Сергей Николаевич. Почему люди бывают такими разными? Сначала такие честные, заботливые, дружные. А потом  это у некоторых пропадает.
- Система, Олег. Система, о которой мы сегодня с тобой хорошо поговорили. Недаром есть пословица: «Скажи, кто твой друг, и я скажу, кто ты». «Дурак дурака видит издалека».  При следующей нашей встрече мы с тобой поговорим подробнее. А сейчас тебе с Надеждой надо готовиться к выезду. Она закончила свою работу и уже поглядывает на нас. Давай я обниму тебя по-отцовски. Береги себя, Олег и возвращайся. Мы очень ждем тебя. Так ведь, Надя?
- Конечно. Спасибо и вам, Сергей Николаевич. Вы тоже берегите себя. Для нас молодых такие наставники очень нужны.
Времени до отъезда в свое подразделение оставалось все меньше и меньше. Закупив на дорогу продукты питания и кое-какие  подарки для подчиненных Олега, они вернулись в квартиру. Затем Олег один сходил к своей маме, чтобы попрощаться с ней и вернувшись, увидел приготовленный ужин.  В этот день и эту ночь они о многом переговорили, а с наступлением рассвета выехали на вокзал.
Затем прощание и стук колес вагона, который не давал возможности успокоиться и уснуть. Перебирая день за днем, проведенные в этом кратком отпуске, Олег как наяву видел те изменения, которые произошли в его отсутствии. Вспоминал и людей, с которыми  встречался. Некоторые из них даже не спрашивали его о боевых действиях на Украине, а говорили лишь о своих личных интересах. Особенно о том. Что им всегда не хватает денег.  И это для большинства, с кем Олег встречался, было самым главным. Даже тот, кто любил поумничать, говорили о настоящем положении с отпечатком лжи или притворства. А иногда и с завистью на людей, получающих большие деньги за участие в специальной военной операции. Хотя  они-то и неплохо были пристроены. Особенно , у кого родители занимали когда-то теплые места во власти.





ПОДЧИСТКА

В эти дни  шла напряженная работа по организованной преступной группировке Князя. В городе Привольном эту работу возглавлял руководитель следственно-оперативной группы Илья Федорович Горбунов. С первых дней работы следователем областной прокуратуры он участвовал в раскрытии самых опасных и запутанных преступлений. С той поры прошло более пятнадцати лет. За эти годы в памяти Горбунова накопилось много того, что помогало ему раскрывать преступления. Он в деталях помнил обстоятельства преступлений, которые когда-то раскрывал. Помнил не только преступников, но и свидетелей,  проходивших по его делам. При допросах он всегда обладал спокойствием , немногословностью и даже кажущейся многим медлительностью.
-87-
Некоторые из коллег считали его удачливым, хотя сам Горбунов не верил в слепые удачи, потому что жил в постоянных поединках с преступностью. Эти поединки и были его работой, которая быстрее других профессий накладывает на человека свой отпечаток и даже меняет характер.
Однако Горбунов не менялся и оставался таким же, каким пришел на работу в прокуратуру. Его невозмутимость помогала ему сохранять спокойствие и уберегала от излишней подозрительности. Даже поддерживала чувство юмора в любой обстановке.
Сегодня Илья Федорович планировал встретиться с матерью Валентины и чтобы застать ее дома, приехал к ней  утром. Встретила его Галина Ивановна так же, как и Лукашова. Она потребовала от вошедшего удостоверение личности, и только  потом пригласила в зал.
- Значит, вы старший следователь из нашей областной прокуратуры? – усаживаясь напротив Горбунова, спросила она.
- Да. И занимаюсь расследованием преступлений человека, с которым ваша дочь находилась в близких отношениях.
Галина Ивановна вздохнула.
- Я уже рассказывала об этом полковнику полиции из Степнограда. Но пока результатов нет. Видимо и ваш приезд ко мне очередная формальность.
- Почему вы так решили?
- Так кроме самоубийства моей дочери многих сотрудников другое не интересовало. Хотя я убеждена в том, что никакого самоубийства не было и не могло быть.
- Вот этим я и занимаюсь. Но мне надо помочь в установлении истины. Кое-что мне уже известно, особенно от полковника Лукашова из Степнограда. Но рассмотрением занимается наша областная прокуратура, и вы должны помочь в этом. Что вам рассказывала ваша дочь о своих друзьях, о выездах с ними на отдых и, особенно, об их делах? Чем они занимались, где работали, в каких отношениях были с вашей дочерью?  Особенно о тех, кто убеждал вас о самоубийстве дочери?
Выслушав эти вопросы, Галина Ивановна предложила ему чай и только после этого заговорила.
- Да. Валентина встречалась сначала с каким-то стариком, которого очень боялась. Но в последнее время она познакомилась с другим мужчиной, и они хотели зарегистрироваться и куда-то уехать.
- И что им помешало это сделать?
- Не знаю. Она была чем-то сильно напугана. А вот мужчина, с которым Валя познакомила меня, был порядочным. Я даже обрадовалась их знакомству. Думала, наконец-то дочь устроит свою личную жизнь. А заодно и меня не оставит одинокой.
- А у вас кроме дочери родственники есть?
- Нет. Муж рано ушел из жизни. А других не было. Я же детдомовская.
- Ну а из детдома кто-нибудь навещал вас?
- Муж мой был тоже из того же детдома. Там и подружились. А когда поженились, переехали сюда и жили вдвоем, забыв всех, кого знали.
- А у вашей дочери и у вас были подруги или просто хорошие знакомые?
- Нет. Мы  не любили заводить знакомств.  Вас интересуют мои знакомые?
- Меня многое интересует. Вы же заявляете, что уверены в убийстве своей дочери. Поэтому я и спрашиваю о ваших знакомых и о тех, кто приходил к вам по делам дочери.
Помолчав некоторое время, Галина Ивановна, тревожно взглянув на Горбунова, с волнением заговорила
- Перед смертью дочери сюда приходил мужчина, который спрашивал о моей прошлой жизни и о моих родственниках. Я ответила ему, что никаких родственников у

-88-
меня нет, и пошла готовить чай, чтобы угостить его. Мужчина вежливо интересовался моей прошлой жизнью, и я решила пооткровенничать с ним. Приготовила чай, варенье. Поговорили о моей дочери. Он сказал, что работает вместе с ней в какой-то коммунальной конторе и спрашивает, потому что Валю там собираются выдвигать какой-то начальницей. После этого сообщения я так обрадовалась, что не могла о чем-то другом и думать. А когда он ушел, то увидела приоткрытой дверку буфета в зале. Но я никогда не оставляла ее в таком виде. Я подошла к буфету и заглянула внутрь. А там, на верхней полке, всегда лежал мой паспорт. Но после ухода этого мужчины его не оказалось.
- Может быть, положили в другое место и забыли? Или где-нибудь оставили?
- Нет. Нет. Я беру его с собой очень редко.
- А когда вы брали паспорт последний раз?
- Месяца два тому назад. Снимала со своей сберкнижки деньги для покупки подарка дочери на ее день рождения.
Горбунов задумался.
- А вы уверены, что до прихода этого мужчины паспорт был на месте?
- Конечно. Я же каждый день прибираюсь у себя в квартире.
- Тогда давайте вернемся к мужчине, который интересовался вашей прошлой жизнью. Как он выглядел?
- Сначала его вид испугал меня. Страшным показался. Но потом когда разговорились, он уже не казался таким страшным. Белокурый, при галстуке, половина зубов золотые и волнистые волосы. На вид ему было сорок – сорок пять лет.
- А заявление о пропаже паспорта подавали?
- Нет еще.
- Тогда пока не подавайте и никому о пропаже паспорта не говорите. Кстати, как  представился при встрече с вами тот мужчина?
- Сказал, что он Николай Иванович, - вяло ответила Галина Ивановна.
Понимая, что названное имя может оказаться вымышленным, Горбунов начал спрашивать о сотрудниках полиции, которые интересовались Валентиной после ее смерти.
-  На второй день после  ее смерти ко мне пришли два сотрудника  полиции. Оба они были в гражданской одежде и показали удостоверения полицейских. Один еще добавил, что они из уголовного розыска. Спрашивали, почему она повесилась. Я им, конечно, грубо возразила и тогда тот, кто сказал, что они из уголовного розыска, стал успокаивать меня и пообещал, что они разберутся во всем. Сначала они спрашивали, кто с Валей дружил и с кем она встречалась. Я им ответила, что с каким-то стариком она выезжала на отдых и пробыла там около десяти дней. « Куда они выезжали?» – сразу же перебил меня один из них. Я ответила, что на озеро Байкал, а куда именно не знаю. Тогда все тот же, который задавал мне вопросы, попросил показать мне все фотографии из альбома Вали. Но там никого из мужчин не было, кроме ее отца. И я увидев, что он расстроен, сказала, что у нее был сотовый телефон, и в нем были какие-то фотографии. Они сразу же оживились и попросили для расследования смерти дочери передать им этот телефон. Ну, я и отдала.
- А после они встречались с вами? – спросил Горбунов.
- Нет. Обещали вернуть телефон, но так и не вернули.
В этот же день Илья Федорович встретился с заместителем начальника УВД Привольной области Гнездиловым и сообщил ему о полученной информации от матери Валентины.
- Я, конечно, сообщу сегодня же вашему коллеге в Степноград о посещении матери убитой дочери неизвестным мужчиной, назвавшимся Николаем Ивановичем. Им может оказаться кто-то и из подельников Князя. А когда получим более точную информацию, я снова наведаюсь к матери убитой. Возможно, по фотографии она и опознает посетителя
-89-
- Ясно одно, - согласился Гнездилов, - что Князю и его помощникам нельзя отказать в изобретательности и в дальновидности. Что-то готовят с паспортом и возможно с матерью убитой дочери.
- Поэтому я и прошу  лично заняться этими двумя сотрудниками полиции и изъять у них сотовый телефон с компрометирующими фотографиями. Видимо, паспорт, похищенный у матери Валентины для чего- то потребовался или Князю или кому-то из его помощников. А изъятие фотографий, имеющихся в сотовом телефоне, обеспечивали бы преимущество в алиби Князя.  В любом случае это затрудняет нашу работу, направляя ее по ложному пути.
Вечером сотовый телефон Валентины находился уже у Гнездилова. Допрошенные им сотрудники уголовного розыска признались и сообщили, что телефон они изъяли по указанию начальника райотдела. Но поскольку он был очень дорогим, они решили его присвоить и не доложили о его изъятии.
Просмотр фотографий в сотовом телефоне Валентины подтвердил неординарность Князя. Выглядела Валентина классно. То она в купальнике стояла, склонив голову к плечу по пояс в воде, а чаще в спортивном костюме возле небольшого домика в метре от воды. Но на всех фотографиях рядом никого не было. Себя Князь не афишировал, и это вызывало немало вопросов, но спросить было не у кого. И все-таки по отдельным снимкам можно было установить точное место их отдыха. Но для этого требовалось время.
На следующий день Гнездилов собрал у себя в кабинете оперативно-следственную группу, работающую по делу  Князя в Привольном.
Заслушав доклады участников группы, он никого не  обвинял в нерадивости, так как понимал, что полиция столкнулась с хорошо продуманными  и тщательно подготовленными преступлениями. Понимал и то, что сейчас можно ожидать и новых жертв  и что главным в действиях полиции является задержание Князя.
- Нам нельзя затягивать задержание Князя, - заявил он участникам оперативно-следственной группы. – Каждая ошибка или недоработка по этому делу будет отбрасывать нас в  сторону. Начальнику управления уголовного розыска необходимо сегодня же подготовить выезд своих наиболее подготовленных работников в Иркутскую область для определения места отдыха Князя на озере Байкал. От этой командировки будет зависеть многое, возможно там и скрывается сейчас Князь. Более того, вам, Николай Степанович, необходимо уточнить по колониям, в которых отбывал сроки наказания Князь, его друзей. Возможно, к кому-то из них и отбыл наш главный герой. Но при любом варианте нельзя спугнуть Князя. До задержания необходимо  взять его под надежное наблюдение и закреплять доказательства. Он ведь сразу же пойдет в отказ и заявит, что его оклеветали. В том числе и по  сотовому телефону убитой. Может? Думаю, что вполне. Поэтому может попытаться убрать и мать  убитой. Не исключается и возможность
попытки Князя скрыться в других местах. Поэтому начальнику управления  уголовного розыска срочно подготовить для телетайпа телеграмму  о розыске Князя с указанием его паспортных данных, примет, отбывания сроков наказания в колониях, а также его прошлых связях.
- Это уже сделано вчера, - доложил начальник управления уголовного розыска Хомутов.
- Хорошо, Николай Степанович. Тогда дополните ее новой информацией по Байкалу. А что по директору гостиницы?
- Наш опер вчера заходил к нему.
- Подробнее.
- Когда вошел в приемную директора гостиницы, секретарша с пренебрежением заявила ему, что директор на совещании в городской администрации и сразу же
-90-
поинтересовалась, по какому  делу он пришел. Если нужен номер, то она может помочь и без директора, - хвастливо добавила она.
- Я по личному вопросу, - ответил тогда наш опер и пошел на другой этаж. Но когда вернулся, секретарша сразу же открыла дверь в кабинет директора и предложила нашему сотруднику войти. Представившись, тот начал задавать вопросы  о родственнице его жены, которая приводила в номер мужчин. После этого вопроса лицо директора гостиницы как-то сразу изменилось, и он начал объяснять, что никаких отношений у него с этой родственницей не было. Тогда наш сотрудник задал вопрос, почему заселялись в гостиницу люди без регистрации.
- Понимаете, - оправдывался директор, - у меня второй брак и я старался сохранить его. А для этого приходилось иногда и выполнять такие просьбы моей супруги. После этих слов директор замолчал, и наш сотрудник вынужден был подбодрить его вопросом о мужчинах, которые оставались ночевать в гостинице без регистрации. И тут директор сорвался. Он начал с возмущением заявлять, что не помнит таких мужчин, что звонят многие и из городской администрации по разным щекотливым вопросам, и что об этом  он уже подробно ответил следователю из областной прокуратуры Горбунову.
- Это хорошо, - перебил Гнездилов, - значит кое-что знает и секретарша, и наш уважаемый директор гостиницы. Поработать видимо Илье Федоровичу придется самому. Ну, а теперь перейдем к некоторым деталям нашей работы, - добавил он…
А в это время телетайп в дежурной части УВД отстукивал буквы очередной телеграммы, дополняя ее новой информацией: «Всем, всем, всем! Разыскиваются опасные преступники, входящие в организованную преступную группу Сорокина Егора Потаповича по кличке Князь, называющие себя… Приметы… При задержании немедленно сообщать в УВД города Привольнова».
Активизировалась работа по розыску опасных преступников и в Степнограде. В этот день придя в УВД, Лукашов читая утреннюю сводку о всех происшествиях по области, обратил внимание на ночное происшествие по которому уже работал следователь районной прокуратуры Виктор Андреевич Дубцов.
Отложив все дела, Лукашов сразу же выехал на место происшествия. Увидев там следователя прокуратуры и группу людей, он подойдя, сразу спросил:
- Связано с делом Сорокина?
- По-видимому да. Вот  водительское удостоверение. Посмотрите.
Посмотрев на поданное удостоверение, Лукашов мрачно проговорил:
- Торопится наш подопечный. Это же брат сторожа, который показывал баню Приходкова. У вас уже что-то есть по этому  делу?
- Да. Ваши привезли свидетеля, который кое-что видел.
- Тогда я поприсутствую при его допросе.
- Иван Федорович, расскажите все с самого начала, - попросил свидетеля следователь прокуратуры.
- Я живу рядом с Набережной и каждый день независимо от погоды выхожу перед сном сюда, чтобы подышать возле реки свежим воздухом. В городе загазованность от машин. А тут он такой, что не хочется уходить домой.
- Время можно уточнить? – попросил Дубцов.
- Конечно. Летом я прихожу после одиннадцати вечера и до двенадцати прогуливаюсь перед сном. Около двенадцати слышу, едет по Набережной машина. Я отошел в сторону к кустам, чтобы освободить дорогу для проезда машины. Но она вдруг остановилась, и из нее вылезают двое мужчин, которые вытащили из машины третьего. Он пьяный был, и они хотели видимо освежить его в воде. Подтащили его и бултых в воду.
- А когда тащили к воде, он на ногах был?
- Нет. Они его как мешок тащили волоком. Он даже ноги не переставлял.
-91-
- А может быть ,он сам бросился? – не унимался следователь.
- Если бы он сам бросился, то те двое вели бы себя по-другому. Они же сразу уехали. И тот, кого они бросили, начал кричать: «Помогите!». В это время я увидел, как по Набережной идут, обнявшись, мужчина и женщина. Мужчина сразу же бросился туда, откуда раздавались эти крики. Побежал и я.
- И вы вдвоем вытащили его из воды?
- Конечно.
- И в каком он был состоянии?
- Глаза его были открыты, а изо рта несло, как из пивной бочки. И вода выливалась из него.
- Он что-нибудь говорил?
- Нет. Но был сильно испуганным.
- А как он выглядел?
- Плохо. Я даже думал тогда, что он умер.
- А еще кто-то рядом был?
- Сначала мы были с тем мужчиной, который помогал вытащить его. А потом подошел еще один с собакой и спросил нас о том, что произошло. Я рассказал, и  он сразу же  ушел. А минут через двадцать подъехали на патрульной машине два полицейских. Они то и обнаружили на голове у утопленника кровь.
- А тот, кто был с собакой, долго оставался с вами?
- Нет. Он до приезда полицейских ушел и больше я его не видел.
- А вам известно, кто он? Может, знакомый или видели его раньше?
-  Раньше я его никогда не видел.
- А как выглядели те, которые тащили мужчину к воде?
- Один высокий и худощавый, а второй низкий, но широкоплечий, как колобок.
- Номер машины и марку можете назвать?
- Вроде жигуленка. А может иномарка. Я ведь не особенно разбираюсь в машинах. Но цвет был темно-синий. Это точно.
Свидетель старался вспомнить все, что он видел ночью, но было заметно, что давалось ему это нелегко.
- Хорошо. Что еще можете добавить? – спросил Дубцов.
- Когда подъехала «скорая помощь», доктор сказал, что мужчину сначала ударили по голове, а потом бросили в воду.
Вернувшись в управление, Лукашов сразу же вызвал начальника управления уголовного розыска и, сообщив ему некоторые подробности о ночном происшествии, приказал срочно встретиться с врачами в больнице и затем допросить сторожа, который показывал баню Приходкова.
В больнице потерпевший находился без сознания, но был еще жив. У него был проломлен череп, и в медицинском заключении утверждалось, что потерпевший не мог так поранить голову при падении в воду, даже если бы стукнулся головой о камни. Более того, один из врачей высказал предположение о том, что удар по голове был нанесен тяжелым металлическим предметом, который напоминает рукоятку пистолета.
Получив эту информацию, следователь Дубцов сразу же попросил начальника управления уголовного розыска срочно доставить в прокуратуру брата потерпевшего. Вскоре тот был доставлен.
- Вот мы и снова встретились, - начал Дубцов. – Что-то вспомнили за это время?
- Я все рассказал вам при последней встрече.
- Но может за это время еще что-то произошло с вами или с вашим братом?

- Ни с кем ничего не произошло.
- Кстати, когда последний раз виделись с братом?
-92-
- Он куда-то уехал и ко мне не приходил после той стрельбы.
- Значит, ничего о нем не знаете?
- Конечно, не знаю.
- Тогда я вам сообщу, что на вашего брата прошедшей ночью было совершено покушение. Ему  проломили голову. Привезли на Набережную и бросили в воду. Правда, прохожие спасли его. Но у него проломлен череп и сейчас он без сознания. - Заметив, что доставленный сторож, побледнев, изменился в лице, Дубцов продолжал:
- Если бы вы были откровеннее при нашей первой встрече, возможно, этого бы и не произошло, и ваш брат не пострадал бы. Что вы думаете о случившемся с вашим братом?
- Выпивал Валерий часто и возможно сам упал в воду, - неуверенно ответил сторож, после чего спросил:
- Он жив?
- Пока еще жив, но без сознания. Думаю, что когда придет в сознание, ваш брат многое расскажет, в том числе и о том, как вы помогали ему. Но думаю, что после случившегося с вашим братом вы сами подробнее расскажете об этом.
- Что вас интересует?
- Расскажите о нем все, что вам известно.
- Валера с шестнадцати лет ушел из дома навсегда. Сначала  он жил где-то в Сибири. Потом  в Казахстане. А года два тому назад вернулся сюда. Купил квартиру на окраине города и жил там с женщиной. Но, вскоре женщина сбежала от него.
- А вы помните ее имя?
- Нет. Я даже не видел ее. Домой меня брат не приглашал.
- А другие знакомые у него были?
- Встречался он с какой-то бабой.
- Где?
- Несколько раз привозил ее в коттедж, который я охраняю, и они иногда оставались у меня ночевать.
- А ее как звать?
- Настя.
- Она жила у брата на квартире или где-то в другом месте?
- В пригородном селе у нее  квартира , и кроме дочери шестилетней, никого из родственников нет.
- А село помните?
- Казачье изобилие. Валерка несколько раз обещал меня свозить туда, но так и не свозил.
- А друзей брата знаете?
После этого вопроса веки сторожа дрогнули, и Дубцов почувствовал, что нащупал  у того больное место.
- Вроде бы и знаю, но в то же время о подробностях ничего не знаю. Кто они такие, где работают и даже где живут, мне неизвестно. О друзьях и знакомых Валерка почему-то не говорил. А однажды сказал, чтобы я об этом не спрашивал.
- А вас не смущало это?
- Нет. Я догадывался, что у него своя жизнь и свои  взгляды. Он ведь имел «властный характер». Но самое главное всегда имел деньги, которыми иногда  делился и со мной. Правда, когда была жива наша мама, она предупреждала меня, чтобы я держался подальше от него.
- Почему?
- Видимо что-то знала о нем больше меня.
- Хорошо. Давайте вспомним все посещения вашего брата вместе с Настей. Где они останавливались ночевать?
- В этой же комнате, в которой были и спрашивающие о бане соседа.
-93-
- А вас они приглашали к себе?
- Зачем?
- Ну, угостить чем-нибудь или поговорить о чем-то.
- Иногда, когда изрядно напивались, приглашали и меня. Но после угощения сразу же выпроваживали. В свою жизнь они меня не пускали.
- И вас это не огорчало?
- Конечно, обижало. И иногда выйдя из их комнаты, я оставался  на некоторое время возле двери, чтобы подслушать их разговоры.
- И о чем они говорили, оставаясь вдвоем?
- О каком-то богатстве. О том, что скоро они уедут куда-то за границу и заживут счастливой жизнью. Валерка даже сказал, чтобы Настя отдала в детский дом свою дочь. А потом они увезут туда и ее.
- А богатство откуда? Наследство или накопления?
- Я понял, что в доме Насти хранятся какие-то сокровища. Правда Настя несколько раз спрашивала об этом и Валерку. Но он хвастливо отвечал, что придет время, и она все узнает.
- А Валерий всегда был таким скрытным?
- Нет. Но загадочное поведение появилось у него около года назад. Он стал совсем непохожим на того, каким был раньше. Более того, стал грубым даже со мной. Особенно когда  я задавал ему вопросы, на которые он не хотел отвечать. А мне можно навестить брата в больнице?
- Я думаю, что пока вам не следует покидать свое место охраны. Сейчас вас туда отвезут. Но говорить о том, что вы были у меня и особенно о том, что вы сообщили мне, не следует. Это в ваших интересах. А вот когда брату будет лучше, вы обязательно встретитесь с ним.
Оставшись один, Дубцов сразу же позвонил Лукашову:
- Виктор Анатольевич, у меня серьезная информация. Но это не по телефону.
- Я выезжаю. Встречаемся у памятника Пушкину, - ответил Лукашов.
Подъезжая к памятнику, он увидел стоявшего Дубцова и, остановившись, открыл дверцу машины.
- Садись, Виктор Анатольевич. Что-то срочное?
- Да. Кажется, нащупал место нахождения ценностей Князя, - ответил тот и рассказал о допросе сторожа брата, которого пытались ночью убрать.
- Это серьезно. Думаю, ты прав. Поэтому я сейчас в нашей управе все организую и через часок заеду за тобой. Надо срочно работать с женщиной потерпевшего.
Вызвав начальника уголовного розыска, Лукашов сообщил ему о разговоре со следователем прокуратуры.
- Кое-что у нас по ней есть, - сразу же заявил начальник управления.
- Тогда срочно двух оперов туда, чтобы подстраховали наш приезд к ней. Надо делать у нее обыск и допрашивать. Постановление Дубцов возьмет в областной прокуратуре. Ну, а ты криминалистов для обыска организуй. Выезжаем через пятьдесят минут. Видимо, попытка убийства брата сторожа связана с планами Князя, и нам надо опередить его.
Вскоре они уже мчались на окраину города Степнограда. Улица была застроена обшарпанными двухэтажками и выходила своим концом на пустырь. Перед въездом в этот район машину Лукашова остановил один из оперативников и сообщил, что интересующая их женщина находится дома одна, а ее дочь в соседнем доме у пожилой женщины.
- Понятые подготовлены? – перебил Лукашов.
- Конечно. В столовой рядом. По первому же сигналу будут на месте.

-94-
Отправив машину на соседнюю улицу, Лукашов  с Дубцовым и сотрудниками УВД вошел в подъезд дома и  нажал на кнопку дверного звонка. Встретила его хозяйка квартиры быстро. Она была в домашнем халате и, увидев группу стоящих возле ее двери мужчин, заметно растерялась. На вид ей было около сорока пяти или пятидесяти лет. Особенно старило ее усталое и испуганное выражение глаз.
Показав свое удостоверение личности, полковник Лукашов представился и попросил разрешения войти в квартиру.
Увидев рассаживающихся мужчин, хозяйка квартиры недовольно спросила:
- Чего вам надо?
После этого вопроса следователь прокуратуры подал ей для ознакомления постановление о производстве  обыска.
- А теперь расскажите, в каких вы отношениях с гражданином Сорокиным Егором Потаповичем? – предложил Дубцов.
- Не знаю я ни Сорокина, ни Галкина, ни Воробьева, - отрезала  та сразу.
- Ну, зачем вы так? Давайте, Анастасия Петровна, заполним ваши паспортные данные сначала. А потом и поговорим.
Ответив на первые вопросы следователя, хозяйка квартиры сразу же спросила:
- Он что-то натворил?
- Кто он?
- Ну этот Сорокин.
- Натворил. Натворил. Вы лучше расскажите, когда и при каких обстоятельствах познакомились с ним, - предложил Лукашов.
- В том году он проезжал мимо магазина, в котором я работаю. Ну и зашел купить минеральной воды. Жара была. А когда я ему из холодильника вынула несколько бутылок минералки, он спросил, как я живу, и не обижает ли  меня кто-нибудь. В общем, разговорились, и он сказал, что познакомит меня со своим племянником, который защитит меня от обидчиков. Вскоре он познакомил меня с ним, и у нас началась дружба.
- А звать как племянника? – уточнил Дубцов, заполняя протокол допроса.
- Валера. Иногда он приезжал сюда. А иногда мы встречались с ним в другом месте.
- Хорошо, об этом в другой раз расскажете. А сейчас покажите нам, что у вас хранил гражданин Сорокин или ваш знакомый Валера.
- Никто ничего у меня не хранил, - неприветливо ответила Анастасия Кувайцева.
- Ну что же, Сергей Ильич, приглашайте понятых, - попросил Дубцов.  И когда те вошли, эксперт-криминалист приступил к обыску. Неслышным шагом с небольшим чемоданчиком в руках он вошел в кухню и начал обыск с нее. Кухня выглядела так же, как и зал. Маленький холодильник, нехитрый набор простенькой посуды, обеденный стол и четыре старенькие табуретки. В углу стояло около десятка пустых  бутылок. Открыв дверцу холодильника, эксперт увидел пакет с молоком, а в морозилке упаковку пельменей. По бокам широкого окна висели толстые из плотного материала шторы, которые отгораживали кухню от внешнего мира.
Закончив с кухней, эксперт переместился в прихожую. Здесь его внимание привлек телефонный аппарат, который был подключен к телефонной розетке. Но рядом с аппаратом  не было никаких бумаг, как это часто бывает, когда им пользуются.
После прихожей эксперт обшарил туалет и ванную, но кроме  пыли и паутины ничего не обнаружив, приступил к осмотру  зала. Осмотрев все стены, он подошел к висевшей картине и осторожно снял ее со стены. Несколько минут  с помощью увеличительной лупы рассматривал обои, на которых был заметен прямоугольный разрез размером примерно шестьдесят на тридцать сантиметров.
Достав из чемоданчика нож с тонким лезвием, эксперт просунул его в тонкую щель и отделил от стены надрезанный кусок обоев, наклеенный на пластмассовую крышку. В
-95-
стене был тайник, а в нем лежали два бумажных пакета и футляр от очков. В одном из пакетов была пачка долларов, а в другом авиабилеты до Петербурга и от Петербурга до Израиля и два паспорта, один из которых российский, а второй международный с визой вылета в Израиль. При этом в обоих паспортах владельцем являлась Галина Ивановна Короткова мать убитой сожительницы Филиппа, а фотографии на них были Анастасии Петровны Кувайцевой. Авиабилеты были выписаны тоже на Короткову Галину Ивановну. Пересчитав доллары, которых было двадцать пять тысяч и, записав это в протокол, Дубцов предложил  осмотреть внимательно футляр для очков.
Во время осмотра пакетов, изъятых из тайника, Анастасия Петровна села на стул и опустила голову. А эксперт приступил к осмотру футляра. Достав из него очки, он внимательно и долго рассматривал футляр. Затем  маленькими щипцами, осторожно потянул вверх мягкую подкладку для очков, под которой лежали бриллианты.
Увидев это, Дубцов сразу же попросил понятых подойти поближе.
- Посмотрите внимательнее. При вас мы их сейчас пересчитаем, и вы подпишете протокол изъятия.
Всего в футляре для очков оказалось сто десять бриллиантовых камушек разных размеров, которые бросали лучи на стены зала.
- Круто, - заметил один из понятых. – Вот так продавщица наша.
После осмотра пакетов и футляра для очков эксперт приступил к осмотру одежды в платяном шкафу. Он с особой тщательностью проверял карманы висящих плащей и курток. Выстукивал стенки шкафа, заглядывал во все углы и забирался даже наверх шкафа, однако больше ничего не обнаружил. Выключив поисковую аппаратуру, эксперт доложил , что осмотр закончен и начал складывать в свой чемодан то, чем пользовался во время осмотра.
Поблагодарив понятых, Дубцов отпустил их и вопросительно посмотрел на Лукашева. Он понимал, что сейчас используя психологическое состояние хозяйки квартиры, наступило время для ее немедленного допроса, от результатов которого будет приниматься процессуальное решение - отправить ее в СИЗО или использовать в квартире в целях дальнейшей оперативной работы.
Поняв это, Лукашов заявил:
- На сегодня заканчиваем. Но мы с Виктором Андреевичем  кое-что должны уточнить. Оставьте, Сергей Ильич двух своих сотрудников и приготовьте специалиста по обслуживанию телефона Анастасии Петровны. А вы, орлы, пока покурите.
Оставшись вдвоем с Дубцовым, Лукашев сразу же  обратился к хозяйке квартиры:
- Готовы отвечать на наши вопросы?
- Спрашивайте, - хмуро ответила та, и тогда следователь Дубцов стал объяснть, в какое она попала положение и что ее ожидает. Но увидев ее упрямое выражение лица, добавил:
- Тогда скажите, как оказались эти ценности у вас в квартире?
- Два дня тому назад их принес Валера и сказал, чтобы они были у меня.
- Когда и кто делал в квартире тайник, в котором находились ценности и  паспорта?
- Полгода назад, когда я лежала в больнице, Валера приводил каких-то мастеров. А когда я вернулась из больницы, он показал его мне и сказал, что будет в нем хранить свои вещи.
- Тогда расскажите об этом человеке, - показывая фотографию Князя, предложил Лукашев.
- Это Егор Потапович. Он меня и познакомил со своим племянником Валерием. Сначала для того, чтобы не приставали алкаши и не хулиганили в магазине местные парни. Ну а потом мы стали с Валерой в более близких отношениях. От него ушла жена, а у меня уже давно не


-96-
было мужчины. Вот так и сблизились. Женщине одной да еще с ребенком сейчас трудно жить.
- Понятно. А что по паспортам, авиабилетам и ценностям добавите?
- Когда Валера все это принес, он сказал, чтобы я взяла на работе отпуск и была готова к вылету в Израиль, так как  там живут какие-то родственники Егора Потаповича.  Правда, почему-то предупредил, чтобы в самолете я к нему не подходила. А в Израиле он сам подойдет ко мне, и тогда другим рейсом мы вылетим с ним в другую страну. А потом к нам прилетит Валерий, и мы будем жить все вместе.
- Но у вас же дочь?
- Я устроила ее у соседки. И хорошо за это заплатила. Потом забрали бы к себе и ее.
- А вы знаете, чем занимается дядя Валеры, да и сам Валера?
- Они говорили, что работают экспедиторами в какой-то торговой организации.
- А как вам объяснил Валера замену вашего паспорта на паспорт Галины Ивановны Коротковой?
- Он сказал, что Галина Ивановна какая-то родственница Егора Потаповича и тех кто живет в Израиле и поэтому легче будет получить выездную визу.
- Тогда я вам объясню, что никаких родственников у них в Израиле нет. Сорокин Егор Потапович находится в розыске за совершенные серьезные преступления. Неоднократно он отбывал наказание в колониях, а сейчас на его счету десятки трупов по Степнограду, Привольному и по другим областям. По его указанию вчера было совершено покушение на вашего друга. Он в тяжелом состоянии находится сейчас в больнице. Кстати,  Валерий никогда не являлся ему родственником, а всего лишь соучастник преступлений Сорокина.
- Как его состояние? – взволнованно перебила Анастасия.
- Пока жив. Более того, врачи обещают вытащить его. Но гарантии не дают. Теперь вы понимаете, в какое попали положение? Но если вы поможете следствию, мы гарантируем вам освобождение от наказания, - заявил Лукашов.
- Что я должна делать?
- По телефону кто и когда вам звонит? – включился снова в разговор Лукашов.
- В основном звонил Валерий, но иногда и Егор Потапович.
- По каким дням и в какое время?
- Я каждый день с одиннадцати до двенадцати ночи должна быть дома и ждать телефонного звонка. Правда, вчера так никто и не позвонил.
- А где может сейчас находиться Егор Потапович?
- Где конкретно, я не знаю. Но мне кажется, где-то недалеко.
- Почему вы так думаете?
- На той неделе при встрече Валера сказал, что будет занят со своим дядей какими-то срочными делами, связанным и с их работой. Но пообещал на следующий день обязательно приехать ко мне.
- Выполнил свое обещание?
- Да.
- И что рассказывал?
- Хмурый был. Бутылку водки выпил и сразу завалился спать. Видимо какие-то неприятности были.
-  Сегодня у вас останутся наши сотрудники.
- Для чего?
- На всякий случай. Постарайтесь меньше выходить из квартиры и не звоните по телефону. Кстати, вылет из Степнограда у вас послезавтра. Вот в эти дни и может случиться всякое. Кроме двух наших сотрудников в квартире будет находиться и
-97-
специалист для прослушивания разговора тех, кто вам позвонит. Поэтому отвечайте по телефону спокойно и так, чтобы тот, кто позвонит, ничего не заподозрил.
- А за продуктами питания я могу выходить?
- Можете. Но один из сотрудников будет обеспечивать вашу  безопасность. Вам они объяснят, что и как вы должны делать.
Вскоре в квартиру Анастасии Петровны вошли два сотрудника и Лукашов с Дубцовым, переговорив  с ними, выехали из района Казачьего изобилия.
- Что думаете предпринимать, Виктор Анатольевич? – не выдержав, спросил Дубцов.
- Много кое-чего, - задумчиво ответил Лукашов. – По бриллиантам понятно, что они из ювелирного магазина, который Князь грабанул. Специалисты ловко извлекли их из золотой оправы, чтобы места меньше занимали. А вот по нападениям на инкассаторов суммы долларов не сходятся. Значит, не все приготовил Князь для переправы через бугор с помощью этой женщины.
- А она не водит нас за нос?  - переспросил Дубцов.
- Думаю, нет. Ее в темную Князь использует. Видимо, где-то награбленное хранится в другом месте.
- Возможно, для этого и вылетают сначала в Питер, чтобы забрать их оттуда?
- Возможно и это. Но я думаю, для того чтобы нас ввести в очередное заблуждение. Все-таки кто-то ему очень хорошо помогает в нашем городе. Но лихие девяностые годы уходят. Поэтому и подчищает Князь все свои пакости. Чтобы избежать наказания и отсидеться за границей.







ЗАДЕРЖАНИЕ

Узнав о неудавшейся попытке убийства Валерия Суркова, особенно   тревожно почувствовал себя главарь организованной преступной группировки Сорокин. Выйдя последний раз из колонии, он обосновался в городе Привольном, продолжая  заниматься тем же, чем занимался в Степнограде. Однако происходящие изменения стали претворяться и там. А это не устраивало Князя.  Его тревожное состояние усилилось в результате неудавшейся попытки подставы Приходкова. После чего  и пошли провалы за провалами. Это настораживало Князя. Последней каплей в этой тревоге была  неудавшаяся попытка убийства своего подельника, с которым он планировал жить в одной из африканских стран. Узнав об этом, Князь сразу же выехал к своему двоюродному брату,  который был старше Сорокина на одиннадцать лет, и всю жизнь работал лесником в одном из лесничеств Степноградской области. Его дом находился в тридцати километрах от областного центра в глухом месте, куда никто, кроме работников лесничества и общества охотников и рыболовов не наведывался.
Дом лесника Кузьмы Игнатьевича Прохорова был построен еще до начала Великой Отечественной войны и благодаря заботам лесника, содержался в хорошем состоянии. Территория возле этого дома была заболоченной, и трудно проходимой, поэтому туда иногда и наведывался Егор Потапович со своим давним дружком прокурором Чернухиным.
После получения информации о неудавшейся попытки убийства человека, который о многом знал и подключившихся к расследованию сотрудников полиции и прокуратуры,
-98-
Князь сразу же позвонил Чернухину и попросил срочно отвезти его к леснику. Дорогой оба они строили разные предположения и незаметно подъехали к лесничеству. Брат был на месте и сразу  же усадил их за стол. За обедом о возникших проблемах они не говорили.  После обеда Чернухин уехал в прокуратуру, и братья отправились к избушке, находящийся на берегу озера в трех километрах от лесничества. Это место лесник использовал для отстрела перелетных птиц и рыбной ловли. Там же он построил и избушку, которая была надежно укрыта деревьями и трудно проходимым кустарником. В ней лесник осенью жил по несколько дней, заготавливая на зиму мясо и рыбу. Здесь же он отстреливал и диких кабанов.
Избушка была с полуподвалом, в котором хранились сети и кое-что из охотничьего хозяйства. Она была покрыта прохудившейся крышей. Однако внутри ее, несмотря на пыль и паутину, была печь и топчан, покрытый стареньким одеялом. В комнате имелась и кое-какая одежда и даже стоял шкаф. Подойдя к нему, брат Князя пояснил:
- В нем есть соль, кое-какие консервы , сухари, спички и даже пара бутылок водки. Так что, можешь пользоваться. Кроме меня здесь никто никогда не был. А я бываю только пару раз в году. Весной и осенью, чтобы пополнить свои запасы из дичи и рыбы. Во время перелета птиц  столько  здесь, что после каждого выстрела я подбираю их десятками. А еще и рыба, которую можно даже руками ловить.  Так что пользуйся, братан, и живи, сколько потребуется. Каждый день я буду тебя навещать.
- Спасибо, Кузьма. В долгу тоже не останусь. Но я недолго пробуду тут. После завтра подъедет к твоему лесничеству мой друган, который привез меня сегодня, и я покину твое убежище. Да и Степноград.
- Так это мог бы и я сделать, - недовольно заметил брат.
- Не обижайся. С ним надежнее. Ты же знаешь, кем он работает. Меньше будет проверок. Утром я сам доберусь до твоего дома, а ты приготовь мой дипломат. Я его с собой прихвачу. Навещать меня не надо.
Оставшись один, Князь проверил подходы к озеру и тропу к дому лесника. Вернувшись, он более тщательно обследовал избушку и обнаружил рваный, но теплый
тулуп, старенький плащ с капюшоном и туристический котелок с алюминиевой миской и кружкой.
Какое-то время можно и здесь пожить, - подумал он.
Однако беспокойство не покидало его. Последние годы все было не так, как прежде. Стало больше непоняток. Наряду с традиционными уголовниками преступным ремеслом занялись и вроде бы благополучные люди, находящиеся во власти и стремящиеся получить все, что им хочется и при этом сразу . Они придумали и обязательный набор своих правил, стали применять широкий подкуп нужных людей во властных и силовых структурах. Они научились делать подставы тем, кто мешал им, и не останавливались ни перед чем.
Привыкший безошибочно различать запах страха, Князь через несколько лет после начала перестройки почувствовал, что люди сейчас больше опасаются представителей власти, чем уголовников.
Даже прокурор района Чернухин при встрече с Князем наставлял его в том, что жить так, как это было до перестройки, никто не хочет. Даже не хочет и власть, потому что времена теперь другие и этим надо пользоваться. «Дремучего пахана теперь никто терпеть не станет, - говорил он. – Если с властью не будешь дружить, то можешь быстро оказаться на зоне.»
В результате этих разговоров и, особенно под влиянием своего  дружка, с которым Князь поддерживал теплые отношения, менялась и тактика их взаимодействия. Да и сам Князь здорово изменился. Он свел татуировки на видимых частях тела, заменил золотые «фиксы» на подобранную по цвету металлокерамику. Стал носить дорогущие костюмы и галстуки, элитную обувь, швейцарские часы и даже  ручку с золотым пером. Но это были
-99-
внешние изменения. Внутри себя он оставался уголовником, опасавшимся, что в случае ошибки его не спасет и маскировочная шелуха.
- «У каждого времени свои особенности и свои ценности», - размышлял Князь, сидя на берегу озера. Был теплый день, и эта нетронутая красота природы убаюкивала Князя.  Он даже вспоминал ушедшие куда-то многие святыни коммунистической эры, вытеснившие так называемые общечеловеческие ценности, совестливость, честь и достоинство, порядочность и честность, которые  открыто заменил золотой телец и его величество «чистоган».
Особенно это проявилось в период  приватизации и массового разграбления. Многим должностным лицам тогда уже не требовалось совмещать личное обогащение с имитацией заботы за интересы дела в России. Единственным требованием в то время являлось безоговорочное выполнение указаний вышестоящих чинов и отстегивание им части дохода. И, конечно же, тот, кто выполнял это, продвигался по служебной лестнице, выдавливая остальных из Системы. А тот, кто не угадывал этого, считался чужим,  не заслуживающим доверия.
В первые годы перестройки перерождение номенклатуры произошло наиболее успешно. Но Князь уже тогда почувствовал, что немало жителей Степнограда осуждают это перерождение. Среди них он и находил для себя помощников. Особенно при рейдерских захватах предприятий и крышевании наиболее удачливых предпринимателей. Этому способствовало и то, что в первые годы перестройки государственная власть не способна была защитить людей от беспредела, и люди вынуждены были иногда обращаться к нему.
Однако сейчас он понимал, что недооценил вовремя происходящие перемены в правоохранительных органах, которые сумели быстро уйти от растерянности и вздохов по прежним временам. Если чиновники тянули во власть только своих родственников или приближенных, то руководители правоохранительных структур сумели быстро отправить
на пенсию многих, особенно пожилых, заменив их молодым поколением. Вот оно то и помогло переломить в какой-то степени состояние борьбы с преступностью. Оно то и ухудшило жизнь бандитов всех мастей. Из-за таких правдолюбцев Князь уже и отправлялся судами в колонии. Эти перемены главным образом и заставили его бежать из России.
Ночь Егор Потапович провел неспокойно. Он долго не мог уснуть, пока не выпил водки. Но и после этого  продолжал мучиться. У него было ощущение того, что в углу избушки кто-то стоит и пристально смотрит на него. Это ощущение прошло лишь после того, когда он допил оставшееся в бутылке.
Утром Князь проснулся поздно и сразу пошел на озеро умываться. Позавтракав консервированной свининой, он отправился на изучение того, что находилось рядом с избушкой, и вскоре наткнулся на бруснику и чернику. Закусив ягодами, Егор Потапович почувствовал себя лучше. Однако неприятное ощущение какой-то опасности не покидало его. Ему даже казалось, что он блуждает между той жизнью, которой жил и той, которая его ожидает. Возможно, это состояние было оттого, что нервы у него были взвинчены. Решив поспать после обеда, Егор Потапович улегся на топчан, но почему-то никак не мог найти для себя удобное положение, и причина была в том, что все складывалось у него не так, как он рассчитывал. Придя к старости, он так и не нашел себе счастья. Были деньги, но не было друзей, не было домашнего уюта. Страх который он испытывал ежедневно, отнимал у него все силы. Более того, потеряв много лет тому назад парня, которого считал своей будущей опорой в жизни, он многие годы жил в одиночестве. Встретив пару лет тому назад Валерия, он снова почувствовал родственные чувства и принял решение бежать вместе с ним из России. Но недавно узнал, что тот в пьяном состоянии много наболтал  своей сожительнице и своему брату, который оказывал помощь в покушении на Приходкова. Но те, которым он поручил выполнить его заказ, не справились и теперь надо
-100-
ожидать самого худшего. Тем более, заниматься начал его давний враг полковник Лукашов.
Вторая ночь, проведенная в избушке лесника, была такой же, как и первая. Думы, предположения, планы и надежды цепко продолжали держать его. Только к утру он забылся, но с рассветом внезапно проснулся. Позавтракав, Князь не спеша протер все, к чему прикасался и только после этого направился к дому брата. А там уже стояла знакомая машина прокурора.
Войдя в дом лесника, Князь поздоровался с находившимися в зале, и сразу же спросил:
- Как обстановка, Иван Васильевич?
Посмотрев на лесника, тот тихо заговорил:
- На дорогах все без изменений. Но твой знакомый пришел в себя и откровенничает с моим молодым следователем.
- А ты вроде и не при делах? Так что ли? – недовольно перебил Князь.
- Да. Не при делах. Занимается следственный комитет области и твой давний знакомый полковник Лукашов, но об этом мы поговорим дорогой. До вылета осталось менее трех часов.
- Кузьма, неси мои вещи.
Через несколько минут лесник передал Князю дипломат и достав из холодильника бутылку коньяка, предложил:
- Ну, что, на посошок? Когда еще увидимся?
- Вот когда снова встретимся тогда и выпьем, - возразил Князь и, взяв дипломат, направился к выходу.
- Ну и что еще можешь сообщить без брата? – спросил он при выезде со двора лесничего.
- Есть и еще кое-что. Баба Валерия заговорила. У нее из тайника забрали паспорта и билеты и камушки.
- И что предлагаешь? – перебил Князь.
- Продолжать действовать по твоему плану. Ну, а я чем могу, помогу здесь.
- Тогда вот что. Этот дипломат спрячешь у себя. Там полтора миллиона зеленью. Один оставь для меня, а пятьсот можешь использовать для себя и для отмазки по отказным и, особенно, по последним делам.
- Определился, где будешь жить?
- Нет еще. Но с бабой Валерки придется решать там. Так что лететь с ней будем вместе.
- Было бы лучше решить здесь.
Разговаривая, Чернухин вел машину  уверенно, умело объезжая выбоины и неровности на дороге.
- Ствол то надеюсь, не взял с собой? – меняя тему разговора, спросил Чернухин.
- А зачем? Я же рядом с тобой.
- Но в самолете то меня не будет.
- Зато договоренность твоя с транспортной милицией будет.
Вскоре они уже подъезжали к трассе, проходящей в сторону аэропорта, и увидели, что въезд на нее с дороги, по которой они ехали, загорожен большой фурой. Рядом стояла машина ГАИ.
- Это еще что такое? – спросил Князь.
- Не волнуйся, Егор Потапович. Поступила информация ментам о поставке в Степноград крупной партии наркотиков. Вот и проверяют все машины.
Действительно, на противоположной стороне трассы стояла другая машина ГАИ и проверялись несколько остановленных там машин.
- А может, как-то выехать на трассу в другом месте? – забеспокоился Князь.
-101-
- Кроме этой дороги, другой нет. Ты же видишь, что обе стороны трассы засажены плотной лесополосой.
- Тогда давай вернемся к братану.
- А где можно развернуться? Дорога то какая? Более того, за нами  Джип. Успокойся. К нам уже идет сотрудник ГАИ. Сейчас все решим. Ты только молчи.
Действительно, к ним уже шел офицер ГАИ. И как только Чернухин остановился, тот сразу же козырнув, представился и попросил предъявить ему водительское удостоверение.
- Ты что, капитан, не знаешь меня? Я же прокурор вашего района. Вчера был в вашей конторе с проверкой. Так что не задерживай, капитан. У нас ведь тоже дел полно.
- Я прошу водителя показать  водительское удостоверение, - настаивал сотрудник ГАИ, и в это время вплотную к багажнику машины прокурора подъехал Джип, который ехал сзади. Дверца Джипа отодвинулась, и из нее выбрался следователь областного следственного комитета.
- Какие-то проблемы, Иван Васильевич? – спросил он.
- Ездил по браконьерским делам. Возвращаюсь в прокуратуру. А эти задерживают.
- Порядок есть порядок. Так что выполняйте то, что требуют.
После этих слов с другой стороны Джипа выбрался полковник Лукашов и несколько сотрудников полиции. Подойдя к машине, в которой сидел Князь, сотрудники сразу же вытащили его и защелкнули наручники, а Лукашов объявил, что постановлением следственного комитета гражданин Сорокин задерживается.
- Это что такое? – возмутился прокурор Чернухин.
- Успокойтесь, Иван Васильевич. Дипломат кому принадлежит?
- Мой служебный.
- Откройте его.
Увидев в дипломате доллары, Лукашов не удержавшись, проговорил:
- Ай-ай-ай. Какая неосторожность, товарищ прокурор.
- Виктор Анатольевич, вы с задержанным занимайтесь по своему плану, а я с Иваном Васильевичем у себя поговорю, - усаживаясь в машину прокурора, заявил следователь следственного комитета Вадим Дмитриевич Окунев и обратившись к Чернухину, добавил, - поехали в наш комитет.
- Понимая, что это не случайная встреча, особенно с Лукашовым, Иван Васильевич в дороге молчал. Он напряженно искал выход из создавшегося положения.
Подъехав к следственному комитету, следователь Окунев показал место, куда припарковать машину и повернувшись к сотруднику, сидящему на заднем сиденье, попросил его находиться пока рядом.
В коридоре около кабинета уже были понятые, которых сразу же пригласили войти.
- Присаживайтесь, Иван Васильевич. А мы пересчитаем содержимое вашего дипломата.
Пересчитав и составив акт, следователь Окунев сообщил Чернухину  о том, что постановлением следственного комитета тот задерживается за соучастие в преступлениях организованной группы гражданина Сорокина.
- Председатель комитета знает об этом?
- Конечно. Он же постановление о мере пресечения утверждал. Нам, Иван Васильевич, многое известно. Так что, лучший выход для вас это сотрудничество со следствием. У меня первый вопрос. Кому принадлежат доллары, изъятые из вашего дипломата?
- Мне надо об этом вспомнить? Возможно, какая-то подстава.
Отвечая на этот вопрос, Чернухин выглядел расстроенным и даже болезненным. В его губах таилось что-то злое и нездоровое, но лицо оставалось неподвижным.
-102-
- Вспоминать придется многое, - после длительной паузы заметил Окунев и, помолчав, добавил, - Зачем вы пошли на это? У вас прекрасная жена. Подходит время к уходу на заслуженный отдых, а вы вместо удовлетворения от честно выполненного долга..
- Вадим Дмитриевич, можно дать вам совет? Не проявляйте активности по этому делу. Иначе вы рискуете попасть в неприятную для вас историю. Меня много раз пытался подставить Лукашов из УВД, и каждый раз он запутывался. Вы же убедились, как он злорадствовал, увидев в моем  дипломате доллары. Я докажу, что он совершает очередную ошибку.
Следователь Окунев молчал, внимательно разглядывая задержанного.
- Значит, вы меня арестовываете?
Окунев вынул из дипломата стодолларовую купюру и положив ее перед лицом Чернухина, уже другим голосом ответил:
- Вы видимо забыли мой вопрос. Я снова его задаю. Кому принадлежат доллары, находящиеся в вашем дипломате?
При этом следователь Окунев уже не казался задержанному коллегой по работе. Он был уверенным и невозмутимым. Положив купюру на пачки изъятых долларов, он продолжал:
- Тогда ответьте, как и для чего оказался в вашей машине человек, находящийся в розыске?
- Он шел по дороге из леса к шоссе, и я предложил ему  свою помощь.
- А раньше вы с ним встречались?
- Нет, конечно.
- Тогда посмотрите на мой сотовый. С полковником Лукашовым мы наблюдали за вами, находясь в ста метрах от дома лесника. Вот снимок при выходе вас из дома. А вот
вы прощаетесь и усаживаете в свою машину  своего давнего знакомого Егора Потаповича Сорокина. Так что, будете настаивать на том, что вы не знаете человека, которого подвозили к шоссе и впервые его увидели только на дороге, предлагая свою помощь?
- Я устал и мне надо подумать, - ответил Чернухин.
- Еще один вопрос и потом вас отвезут на отдых. Зачем связались с Князем? Он же конченный уголовник.
- Я не знаю никакого Князя и просил вас перенести свои допросы на завтра. Неужели нельзя выполнить эту мою просьбу? Мне же надо успокоиться и все вспомнить, чтобы отвечать на вопросы.
Отправив задержанного в следственный изолятор, Окунев почувствовал охватившую его усталость. Он смотрел на записи протокола и вспоминал, как ловко до перестройки уходили от ответственности организованные преступные  группы. Сегодня он увидел снова такую же попытку у своего бывшего коллеги. Прошло уже много лет с тех пор, когда цифры внушительно показывали, сколько за год привлекалось преступников и в то же время, на сколько увеличивалось привлечение организованных преступных групп. Но эти группы, как правило, состояли из мелочевки. Три подростка ограбили старого человека. Два алкоголика избили третьего. Три карманника украли кошелек. Разве это не группы? Они же действовали организованно. Один держал, второй бил. Один резал карман, второй вытаскивал кошелек, а третий убегал с этим кошельком. И все они попадали в статистику обезвреженных преступных групп. Но такие организованные группы, которой руководил Князь, как правило, в полном  составе или даже в частичном, не попадали на скамью подсудимых. Однако, операции захвата таких групп показывались по телевидению часто и дикторы удовлетворенно сообщали о полном разгроме очередной преступной группировки. А вот когда попадались руководители крупных ОПГ, они нередко и уходили от ответственности. На это, видимо, надеялся и Князь с прокурором Чернухиным – размышлял Окунев.

-103-
Это хорошо понимал и полковник Лукашов, который после задержания Князя лично отвез его в следственный изолятор и с заместителем начальника СИЗО по оперативной работе организовал работу по пресечению возможных каких-то попыток Князя.
Вернувшись в управление, Лукашов сразу же позвонил  своему коллеге в Привольный и сообщил  о задержании Князя.
- А я уже отправил на Байкал своих орлов, - недовольно отреагировал на это тот.
- Ничего страшного, Степан Ильич. Пусть поработают и там. Возможно, всплывет кто-то из старых дружков Князя. Да и кое-что может найтись там из награбленного. Так что работу не прекращаем. Ты ведь знаешь, как иногда заканчивались дела при раскрытии первого, даже незначительного преступления. А за Князем серьезные дела и он будет все предпринимать, чтобы отмазаться от них. Более того, прощупайте у себя отказные материалы по которым засвечивались его люди. Да и по Филиппу не ослабляйте безопасность. Не сомневаюсь в том, что попытки его ликвидации будут, так как он представляет серьезную опасность для Князя.
- Вся информация по Князю нужна Горбунову. Он установил контакт с Филиппом.
- Тогда через недельку пусть наведается к нам. К тому времени материала у нас будет больше, - согласился Лукашов и, отключившись, набрал номер сотового телефона следователя Дубцова.
- Как у вас с Судоргиным? – поздоровавшись, спросил он.
- Уперся и на признание не идет. Твердит, что первым он не стрелял. Видимо надеется на помощь своего шефа.
- Можешь обрадовать его, Виктор Андреевич. Шефа мы взяли утром, а заодно прихватили твоего начальника, который помогал ему. При встрече расскажу подробнее.
- А ценности? – не выдержал Дубцов.
- Кое-что изъяли. Но думаю, не все. Но это потом, потом. У тебя когда допрос Судоргина?
- После обеда.
- Тогда я тоже поприсутствую. Что-то новое появилось?
- Врачи говорят, что нанесен удар по голове опытным человеком. На сантиметр ниже и потерпевший не выжил бы.
После этого ответа оба они замолчали. Тишину нарушал только шорох в телефоне.
- Ладно. До встречи, - первым прервал молчание Лукашов.
После обеда он встретился со следователем в комнате следственного изолятора и сообщил ему подробности по задержанию Князя и прокурора Чернухина. Вскоре ввели Судоргина. Лицо введенного было бледным, а веки покраснели, как будто он не спал несколько ночей. Глядя на него, Лукашов представлял о чем тот думает. Ведь все мельчайшие детали совершенных преступлений он продумывал  так, чтобы сбить с толку полицию и прокуратуру. И в то же время совершал одну ошибку за другой, словно какая-то неведомая  сила за что-то карала его. А может быть, балансируя на краю пропасти, он испытывает болезненное наслаждение – подумал вдруг Лукашов и сразу же спросил
- Зачем ты убил своего напарника перед задержанием?
- Я никого не убивал.
- Но заключение экспертизы утверждает, что убит он из твоего пистолета.
- Это вы его убили, - ухмыляясь, ответил Палач.
- А вам известно, Василий Сидорович, о том, что ваш шеф Сорокин Егор  Потапович сегодня задержан?
После услышанного Судоргин несколько минут молчал, и тогда включился следователь Дубцов.


-104-
- Вы понимаете теперь свое положение? Сорокин ведь всегда подставлял своих помощников, чтобы самому уйти от ответственности.  Сейчас от услышанного о своем шефе вы находитесь в подавленном состоянии. И это понятно, так как вы надеялись на помощь Сорокина. Но если сейчас вы не готовы к чистосердечному, мы прекратим ненужную трату  времени, и вы отправитесь в свою камеру.
- Отправляйте, - злобно заявил арестованный.
Оставшись вдвоем, Лукашов задумчиво проговорил:
- Это начало его конца. В таком состоянии он долго не продержится, и сегодня же совершит неизбежные ошибки, как всегда  совершали их рано или поздно все преступники. Почтовые игры с ним организованы. Возможно, в переписке оба они будут более откровенны. Ну, а если Князь первым пойдет на сотрудничество, это поможет прочнее закрепить все их преступления.
- А моим шефом кто будет заниматься? – полюбопытствовал Дубцов.
- Следственный комитет. Вадим Дмитриевич Окунев. Знаешь его?
- Да. Сильный следователь. Правда и мой бывший шеф не лыком шит, но Окунев сильнее.
Выйдя из следственного изолятора, Лукашов передал необходимые поручения начальнику управления уголовного розыска и сразу же направился домой. Последние ночи он мало спал. Однако, войдя в свою квартиру и увидев находящуюся там свою дочь, он, забыв о сне, сразу же заявил:
- Могу обрадовать тебя и твою начальницу. Князь сегодня задержан.
- И где он?
-  В следственном изоляторе.
- Подробнее можно?
- Как всегда только после суда. Но я пришел сегодня пораньше, чтобы выспаться, а ты не даешь.
- Сначала поужинаем, а потом сразу уложим, - категорично ответила жена.
В этот вечер Судоргин по кличке Палач после услышанного о задержании Князя и помещении его в следственный изолятор начал предпринимать меры по организации с ним связи. Понимая, в какой  камере он может содержаться, Судоргин через одного из сотрудников изолятора попросил срочную встречу с контролером, который ранее  выполнял его просьбы.
Вскоре встреча состоялась, и Судоргин объяснил тому, что от него требуется, пообещав за это крупную сумму вознаграждения.
- Но камера, в которой находится ваш друг, особая, - пытался отказаться контролер.
- Тогда сумма удваивается с учетом того, кто будет помогать тебе.
На морщинистом лице пожилого старшины появился испуг. Он понимал, что может влипнуть в скверную историю, но понимал и то, что отказаться от этой просьбы не сможет, так как давно выполнял различные заказы и Судоргина, и заместителя начальника следственного изолятора по оперативной работе.
- Попробую, конечно, - вздохнув, ответил старшина.
В тот же вечер Князю была передана записка Судоргина, в которой он предлагал поддерживать связь через контролера, передавшего эту записку. Сразу же после передачи старшина доложил Судоргину о выполнении заказа.
- Значит, передал? А почему ответа нет? Не стал ждать?
- Тот, кому передал записку, прочитал ее и при мне разорвал на мелкие кусочки. Он сказал, чтобы ты брал все на себя и что его ты не знаешь. Еще сказал, что тебя скоро вытащат отсюда.
Обмен записками организовывал заместитель начальника изолятора по оперативной работе, которому помогали выполнять такие поручения  надежные контролеры.
-105-
Получив информацию о передаче первой записки и ее содержании а также поняв, что Князь подстраховывает себя, Лукашов посоветовал использовать подчерк Судоргина в его односторонних записках.
В этот вечер Князь долго не мог уснуть. Копаясь в причинах своего задержания, он искал допущенные ошибки и как всегда, подозревал в предательстве своих. Организовывая и совершая преступления, Князь  считал, что они тщательно им продуманы и что никто не заподозрит его. Более того, он считал, что научился обманывать и полицию. Особенно с помощью щедрых вознаграждений. Но сейчас зная, кто им занимается, он свою самоуверенность поубавил.
Прочитав записку подельника, Князь сразу почувствовал опасность такой связи и принял решение не давать письменных ответов. А слова есть слова, от которых всегда можно отказаться или истолковать по-своему.
На следующий день Князя вызвали на допрос. Войдя в комнату для допроса, он увидел сидящих за столом полковника Лукашова и мужчину, который был при задержании.
- Здравствуйте, Егор Потапович. Я следователь Окунев Вадим Дмитриевич, - и представляясь, добавил, - ну, а полковника Лукашова вам представлять не надо. Расследованием заниматься буду я. Но поскольку вопросов к вам много, отдельные мои поручения будут выполняться и другими.
Заполнив паспортные данные, следователь задал первый вопрос:
- Прокурора Чернухина давно знаете?
- Так его многие знают. Личность известная.
- Тогда конкретнее. Что вас связывало? И для чего вы выезжали с ним к вашему брату?
Отвернувшись в сторону, Сорокин молчал, и тогда следователь поняв, что допрашиваемый не готов к чистосердечному , принял другое решение.
- Хорошо. Тогда у меня другой вопрос.
Он вытащил из папки водительское удостоверение Валерия Суркова, и, открыв его, показал фотографию владельца. Снимок был  сделан лет пять назад, но фотография выглядела четкой.
- Узнаете своего помощника?
Нагнувшись якобы для того, чтобы рассмотреть, Князь медленно проговорил:
- Кажется, вспоминаю. Иногда он приходил к моему другу.
- К какому другу?
- К Василию Судоргину. А почему вы спрашиваете меня? С ним что-то случилось?
- Случилось, Егор Потапович. Случилось. Недавно его сильно ударили по голове и бросили в реку.
- В нашем городе?
- Поэтому и занимаемся. В нашем. После удара привезли на набережную и бросили в воду. Видимо, думали, что он мертв. Но он был жив и оказавшиеся рядом люди спасли его. Вы часто встречались с потерпевшим?
- Нет.
- Тогда вспомните, для чего вы познакомили его с продавщицей Анастасией Кувайцевой?
- Чтобы помочь ей от беспредельщиков.
- А почему?
- Понравилась она мне.
- Тогда подробнее.
- Проезжая  мимо магазина, решил купить минеральной воды. Зашел и попросил несколько бутылок. А она спросила: холодной? Тогда я ответил, что пару бутылок не мешало бы и холодной. Она улыбнулась и пошла в подсобку. Вскоре вернулась и подала
-106-
две бутылки, пояснив при этом, что они из холодильника. Я попросил открыть одну, потому что жара была в этот день. В общем, разговорились, и она пожаловалась, что ее обижают местные хулиганы. Ну, и я предложил познакомить ее с хорошим защитником. Она согласилась. Вот  и прислал на следующий день Валерку. А у них закрутилась любовь. Ранее у обоих семейная жизнь не сложилась.
- А у вас, Егор Потапович?
- Что у меня?
- А у вас с Анастасией Кувайцевой сложилась?
- Что вы имеете ввиду? – насторожился Князь.
- Близкие отношения, Егор Потапович. Как мужчина мужчине. Вы ведь тоже давно в одиночестве.
Вздохнув, Князь заговорил. Чувствовалось, что это было его больным местом.
- Да, Анастасия при первой же встрече напомнила мою жену. Через несколько дней я поинтересовался у Валерки о ней, и он ответил, что Настя живет одна, дочерью занимается соседка и что она при каждой встрече  вспоминает меня. После этого разговора я отправил Валерку в Привольный на несколько  дней, и вечером заехал к ней в магазин. Она, конечно, обрадовалась, и вскоре мы оказались в ее квартире. В общем, переночевал я у нее и почувствовал, что такой женщины у меня никогда не было. Мне ведь за шестьдесят, и в этом возрасте обычно встреч с женщинами не требуется. Но после первой ночи я  почувствовал свою зависимость от Насти. Я будто обезумел, и мы стали часто встречаться.
- А Валерий? – перебил следователь.
- Заподозрил, и конечно у нас состоялось с ним объяснение, во время которого я сказал ему, что это делается для того, чтобы мы выехали за бугор. Сначала я с ней, а потом прибудет туда, где мы будем жить и Валерий.
- А почему не наоборот? – не выдержал Лукашов. – Сначала Анастасия с Валерием, а потом вы? Или вы с Валерием, а потом Анастасия к вам?
- Сложные это вопросы, - уклоняясь от ответа, проговорил Князь.
- А кто-нибудь из ваших знакомых знал о вашем плане по выезду с Анастасией за границу? – спросил Окунев.
- Нет, конечно. Я и сейчас жалею о том, что открылся перед Валеркой, а он по пьянке  разболтал это и Насте и своему брату.
Отвечая, Князь с беспокойством поглядывал то на Лукашова, то на следователя, оттягивая время от других вопросов и не выдержав, спросил:
- Он уже разговаривает?
- Да. И кое-что вспоминает о Насте.
- А она знает о случившемся с Валерием?
- Конечно. Ей сообщили при обыске в ее квартире.
- И как она отреагировала?
- Расстроилась, конечно.
- Поэтому и показала тайник, из которого у нее что-то изъяли?
- А вы разве не знали, что там находилось?
- Этим Валерка занимался.
- Но там были и бриллианты. Вы разве не знали об этом?
- Конечно, нет. Я же сказал, что все это делал Валерка.
Веки Князя дрогнули и допрашивающие поняли, что тот вернулся в свое прежнее состояние и готов снова врать.
- А как Настя относилась к выезду из России и продолжению жизни с вами? Там ведь сложно было бы ей.
- Что-нибудь придумали бы.
- А вас тревожила ее судьба?
-107-
- Тревожила, конечно. Но это словами трудно объяснить. Я видел ее переживания и иногда спрашивал, с кем она чувствует себя счастливее. И тогда она отвечала, что конечно со мной. Ну, а обо мне и спрашивать об этом не надо. Я никогда не получал такого удовольствия от других женщин.
Чувствовалось, как Князь волнуется. Замолчав, он несколько минут пытался вынуть из кармана платок, потом снова заговорил:
- Я не могу сказать о ней что-то плохое. Но у нее свои отношения к жизни с мужчиной, и эти отношения мне очень нравились. Поэтому я боялся ее потерять. Поэтому и поторопился покинуть Россию.
- Поэтому и Валерий  оказался ненужным?
- Не знаю. Я вам уже отвечал, что он общался с Василием Судоргиным. Возможно, что-то и произошло у них. Оба были очень грубые и вспыльчивые.
- И что, у них бывали  ссоры?
- А вы Василия Судоргина спросите. Он же задержан вами за убийство.
- А вам откуда известно об этом?
- Шила в мешке не утаишь, - ухмыльнулся Князь.
- Закончив допрос, Окунев с Лукашовым вышли из следственного изолятора и остановившись, несколько минут подводили итоги.
- Тертый мужик, - первым дал оценку Окунев.-  Старается свалить на тех, кто уже засветился, а себя ловко преподносит наивной овечкой.
- Я об этом предупреждал.
- Но в ответах по Анастасии мне показалась искренность и даже переживания потери своей будущей связи с ней. Возможно, он действительно надеялся обеспечить хорошим тылом  свою старость, - возразил следователь.
- Как знать. Как знать. Расследование нам немало откроет и еще кое-чего. Рыбак рыбака видит издалека. Возможно, это и является главным, а не чувственность, на которую так старается обратить наше внимание Князь.





РАЗБОРКИ

В эти дни проводились допросы соучастников Князя и в Привольном. Когда ввели Филиппа в комнату для допроса, следователь Горбунов сразу обратил внимание на его лицо. Левая щека введенного для допроса была распухшей, губа вздулась, а вокруг глаза темнел огромный синяк.
- Садитесь, Налимов, - предложил следователь, - какие-то разборки?
- О чем вы?
- О том, что на вашем лице.
- Мелочи камерной жизни. Но я думаю, вы пришли не за этим, а чтобы сообщить о результатах расследования.
- Вы что-то путаете, Налимов. Я ведь прихожу не для того, чтобы сообщать вам что-то, а чтобы спрашивать вас. Вот я и спрашиваю, что с вами приключилось?
Филипп удобнее уселся на стуле и недовольно пробурчал:
- Оступился на лестнице при выводе на прогулку.
- А что было внизу лестницы?
- Не понял.
- Ну на что упали, получив такой синяк?
Филипп отвернулся, и не глядя на следователя, недовольно проговорил:
-108-
- На пол.
Конечно это была явная ложь. Такой синяк он не мог  получить, упав просто на пол. Поэтому Горбунов продолжал:
- И кто вам помог подняться?
- Может быть, хватит, Илья Федорович. Ничего серьезного со мной не произошло. Просто схватился в камере с двумя беспредельщиками, вот и получил. Правда, и они получили. Так что, не обращайте на это внимания.
- Во время прогулки ни с кем из старых знакомых не встречались?
- Нет.
- Хорошо. Тогда давайте вернемся к трупу, который был в комнате Приходкова во время его командировки в ваш город.
- Но я отвечал на этот вопрос.
- У нас есть фотография, на которой вы стоите рядом с ним.
 Несколько минут Филипп молчал, и тогда Горбунов, заметив его нерешительность, добавил:
- Откровенность должна быть во всем. И сели вы уже признались во многом, то надо идти до конца.
- Да, это один из активных помощников Князя. Но перед его убийством друганы болтали, что наш батя заподозрил его в связи с ментами. У меня с ним не было никаких дел.
- Тогда почему и как он оказался в номере?
- Зашел без приглашения и сразу же взял бутылку с коньяком, которая была открыта. Налил из нее полный стакан и выпил. А потом попросил меня сходить за пивом в ресторан.
- А бутылка с коньяком откуда у тебя появилась?
- Мне передал ее лично директор гостиницы и сказал, чтобы я угостил коньяком стукача, который придет вечером в этот номер.
- Что вы и сделали.
- Но я же не знал, для чего надо было угостить его.
- А сейчас догадываетесь?
- Скорее всего, чтобы сделать какую-нибудь комбинацию моими руками.
- Ну, а когда вернулись с пивом, кого-то кроме Приходкова и убитого видели?
- Нет. Я сразу же смотался домой.
- А почему при первых допросах вы не говорили об этой предполагаемой комбинации?
- Не знаю.
- Все то вы знаете, Налимов, но продолжаете на что-то надеяться. А вам известно, что ваш Егор Потапович задержан и находится в следственном изоляторе?
- Нет. Но у него есть немало друзей, которые могут ему помочь и сделать больно мне.
- Хорошо. Тогда я сообщу вам и о том, что его помощник по кличке Палач тоже задержан и тоже в изоляторе.
Налимов молчал. Положив на стол другую фотографию, на которой Палач был с одним из парней, следователь Горбунов задал очередной вопрос:
- А этого парня знаешь?
После некоторого молчания Филипп заговорил:
- Да. Он появлялся в камере в первые дни моего задержания и я, поняв, что его прислал или Князь или Палач, хорошо врезал ему.
- А почему об этом сразу не сообщили?
- Так меня не спрашивали о нем.
- Ну, а сейчас, когда я вас спрашиваю, что можете сказать о нем?

-109-
- Как то полгода тому назад мы с Валей  пошли за продуктами в магазин и неожиданно встретились с Василием Сидоровичем. Он, конечно, поздоровался с моей подругой, а парень добавил: «Приятного аппетита». Валентина промолчала. А потом я спросил ее об этом парне, и она ответила, что он выполняет кое-какие поручения Василия Сидоровича. Рассказала даже о том, что этот парень брал железнодорожные билеты для нее и Егора Потаповича до Иркутска и обратно.
- А потом встречались с этим парнем?
- Нет. Я даже не знаю, как его зовут. Знаю только то, что его недавно грохнули за что-то. Но Василий Сидорович как-то спросил меня, не собираюсь ли я куда-нибудь поехать. Я сказал, что нет. В общем, намекнул, что тот его помощник куда-то уехал.
- Ну, а теперь давайте поговорим о директоре гостиницы, в которой  произошло убийство, - предложил Горбунов.
- Мне кажется, было бы лучше сначала посетить вам ресторан этой гостиницы вечером, - заявил Филипп и  помолчав, добавил, - а потом  я бы дополнил то, что вы там увидите.
Вечером Илья Федорович Горбунов зашел в этот ресторан и, увидев у окна свободный столик, сел. И сразу возле этого столика оказалась официантка, которая подав меню, кокетливо предложила:
- Выбирайте, но чтобы вы не скучали, я принесу вам пиво.
- Хорошо. Несите.
Откинувшись на стуле, Илья Федорович пытался собрать воедино разрозненные сведения, полученные по уголовному делу за прошедший день, которые пока полную картину произошедшего в гостинице не создавали. Многие события казалось, не вязались. Они лишь создавали путаницу в расследовании.
Вскоре официантка принесла бутылку немецкого пива. Открыв ее, она спросила:
- Выбрали себе ужин?
- Да. К пиву принесите бутерброд с семгой.
- И все? А может быть, что-то из горяченького? Это было бы лучше.
- Это входит в ваши обязанности?
- Не поняла.
- Навязывать посетителям, что ему лучше.
- Извините, - с вызовом ответила та и сразу пошла к барной стойке, которая переливалась разноцветными лампочками и сверкала бутылками дорогих напитков. Подойдя к бармену, она что-то стала говорить ему, и тот сразу же достал  сотовый телефон.
Повернувшись, Илья Федорович стал незаметно рассматривать сидящих за столиками посетителей. Особенно заинтересовала его сидящая в углу зала компания мужчин. Общий их стол был заставлен бутылками с коньяком и дорогими винами. Сидящие громко спорили, не обращая внимания на  других, и вели себя не так, как обычно ведут себя посетители таких заведений.
Вскоре официантка принесла бутерброд с семгой и еще  раз, но уже другим тоном извинилась перед Горбуновым.
Выпив первый бокал пива, Илья Федорович увидел, как к его столику торопливо подходит директор гостиницы.
- Здравствуйте, Илья Федорович, а я как обычно задержался вот и решил поужинать. Захожу и увидел вас. Можно составить  компанию?
- Конечно. Тем более, мне кое о чем с вами надо поговорить.
- Не под протокол?
- Нет. Просто кое-что хочу уточнить. Вы давно директорствуете в гостинице и в ресторане?

-110-
- Пятый год. Сразу после окончания строительства этого здания.
- А кто его строил?
- Егор Потапович Сорокин. Он является хозяином и гостиницы, и ресторана. Как теперь без него будем?
- А почему без него?
- Так его же арестовали.
- А откуда вам известно об этом?
- Так ресторан многие посещают и болтают всякое. Вот и я хотел спросить у вас, правда это или очередная болтовня.
- Правда, Артур Сидорович. Правда. Сначала задержали его заместителя Судоргина, а сегодня и Сорокина. Но я хотел бы у вас уточнить, кто ваши частые посетители?
- В основном те, кто имел какие-то отношения с Егором Потаповичем. Но после начала вашей с Лукашовым из Степнограда работы, многих, как ветром сдуло.
- А вот та, сидящая компания тоже имела отношения с Сорокиным?
- Эти ребята из автохозяйства по перевозке грузов. Дальнобойщики. Что-то  привозят из других областей, а что-то вывозят отсюда. Но конкретностей о них я не знаю.
- А Егор Потапович может знать?
- Думаю, что да. Он часто встречался с их главным, который в торце сидит.
- Фотографию можно сделать?
 Директор гостиницы замялся, но затем поднялся и направился  к барной стойке. Что-то сказав бармену, он вернулся и сообщил, что сделают. Затем предложил:
- Илья Федорович, а можно переместиться в мой кабинет? Я ведь тоже не ужинал, там бы и поужинали и поговорили.
- Не надо лишних разговоров, Артур Сидорович. Ни вам, ни мне.
- Тогда я вынужден перекусить здесь.
- Это ваше право.
Вскоре  официантка, которая обслуживала Горбунова, подошла к их столику и сразу спросила:
-Приносить в кабинет или здесь накрывать?
- Ты много болтать стала, девочка. Принеси мне то же, что заказывал мой знакомый.
Дождавшись, когда директор выпьет бокал пива, следователь Горбунов задал вопрос, из-за которого пошел на эту встречу:
- Расскажите мне подробнее о Егоре Потаповиче Сорокине. Вы ведь давно его знаете.
- Конечно, давно. Мы жили рядом друг с другом и даже учились вместе в одном классе. Его мать работала уборщицей в школе. Жили они очень бедно на окраине города в полуразрушенном старом домике. Поэтому Егор очень ненавидел богатых. Видимо поэтому и решил добиться богатства и известности. Эта мечта и привела его к тому, чем он стал заниматься. Он поступил в медицинский институт и постоянно требовал у своей больной матери деньги, пока она не умерла.
- А от чего она умерла?
- Он говорил, что она болела раком костного мозга.
- После окончания института он работал по специальности?
- Нет. Ушел с третьего курса.
- Почему?
- Может быть, появилось сомнение, что будущего со специальностью врача у него не будет. Он всегда считал себя гением. А может быть, что-то другое.
- Как вы оцениваете его характер?
-111-
- Егор очень честолюбив и очень боялся, что у него мало времени для достижения богатства и известности, так как после страшной болезни матери  долго не проживет. После ухода с третьего курса института он начал таскаться по пивным и выпрашивать деньги. Часто заявлял мне, что его никто не понимает, за это он всех ненавидит.
- С семьей у него как?
- А никак. Временные женщины, конечно, были, но он одинок и хочет быть одиноким. Чувство собственного превосходства и несправедливости его судьбы видимо и подтолкнули к тому пути, на котором он оказался. Кстати,  очень умен, но его ум направлен, прежде всего, на отыскание слабостей у других и возвышения себя. Поэтому он легко  перекладывает свои ошибки на других. Легко и расправляется с теми, кто мешает ему в чем-то.
- Вы такие приписываете своему другу детства качества, что слушая вас, я не понимаю, почему вы поддерживали  с ним отношения?
- А что мне оставалось делать? Я же клюнул на его предложение по директорству.
-  Сейчас Сорокин задержан. Как вы думаете, он поведет себя во время следствия?
- Егор очень осторожный и много говорить о своих делах не будет. В лучшем случае ответит на ваши вопросы. А вот о других обязательно поговорит, так как всегда считает себя выше остальных. Но, тем не менее, может и о себе рассказать немало, потому что месяца два тому назад заявлял мне, что чертовски устал от всего, и что хочет только покоя.
- На сегодня заканчиваем наш разговор. Но мы по делам вашего друга  детства еще вернемся. Хотя еще один вопрос у меня к вам имеется.
- Спрашивайте.
- У вашего друга помощником был Судоргин Василий Сидорович. Он часто бывал здесь?
- После открытия ресторана его привел сюда Егор и сказал, что тот будет заходить сюда и при необходимости поддерживать здесь порядок. Вот и приходил практически каждый день, чтобы на халяву нажраться и напиться. Иногда даже заходил с какой-нибудь женщиной.  У него было постоянное место возле третьего окна, которое никто из посетителей не должен был занимать.
- Приглашайте официантку для расчета, - поднимаясь, заявил Горбунов и как только рассчитался, к столу подошел бармен и передал директору ресторана конверт.
Поднялся и директор гостиницы. Подавая конверт, он заявил:
- Ваша просьба выполнена.
Открыв конверт, Горбунов увидел фотографии сидящей в ресторане компании из автохозяйства по перевозке грузов.
- Ловко. А вы, Артур Сидорович, оказывается не такой простой. Тогда поподробнее об этой компании.
- Сидящий в торце Иван Семенович Гусев, давний конкурент и враг Егора. Когда Егора отправили в колонию, то сразу появился и этот Семеныч со своей братвой. Вот он то вскоре и стал главным в городе. Предприятия, которые были под Егором, постепенно оказались под крышей Семеныча. Он даже и меня пытался прибрать к своим рукам. То налоговую подключит, то ментов. И помогал ему в этом заместитель мэра нашего города. Иногда даже вместе  заходили сюда и о чем-то  шептались. Особенно Егор злой на Семеныча за то, что тот сдает его ребят. Последний раз мы с Егором встречались у меня дома три дня тому назад, и он сообщил, что подставу Василию Сидоровичу организовал Семеныч с помощью своего дружка из городской власти. У того ведь в том же поселке шикарный коттедж.
- Вот даже как? – удивился Горбунов.
Сидели они в фойе ресторана, в котором кроме них, никого не было, и Илья Федорович используя откровенность директора гостиницы, задал снова вопрос:
-112-
- Ну, а помощники Сорокина как реагировали на это?
- Трудно было Егору. Да и помощников, кроме районного прокурора, у него не было. А когда я намекнул о Семеныче, Егор со злостью ответил, что разберется сам.
На этом встреча следователя Горбунова с директором гостиницы закончилась. Идя домой и, перебирая в памяти услышанное, он понимал, что задержанием Князя и Палача разборки в городе не закончатся.
Практически так и произошло.
До предполагаемого вылета из России Сорокин выдал задание  по немедленному уничтожению этих дружков, и сразу началась подготовка.  К этому времени война старых воров и молодых беспредельщиков, в основном прошла. Однако полного слияния между ними не произошло. Воры жили сами по себе, а появившиеся в ходе перестройки молодые беспредельщики – сами по себе. 
После получения заказа исполнители из группировки Князя начали вести наблюдение  за Иваном Семеновичем Гусевым и за заместителем мэра города. Действовали они серьезно. Не привязывали к дверным ручкам гранат, не пытались минировать их машины или стрелять в окна. Они избрали другое.
Получив сигнал от своих наблюдателей о том, что оба вошли с женщинами в ресторан «Сосновый бор»,  исполнители на двух машинах БМВ сразу же выехали туда. Ждать пришлось недолго. Вскоре из ресторана вышел Семеныч и направился к своей машине. Открыв багажник и вынув оттуда дипломат, он, не успев выпрямиться, почувствовал, как шило подошедшего мужчины проткнуло его сердце. Смерть  наступила мгновенно.
Положив тело Семеныча в багажник его машины, исполнители выехали на квартиру заместителя мэра, которую тот имел в центре города для встреч с любовницами и с такими же, как Семеныч.
Около тридцати минут исполнители выжидали, пока на улице не окажется прохожих. По-хорошему, надо бы дождаться ночи, но у них на это не было времени. И тогда исполнители, сидящие в машине, сопровождающей БМВ, вошли в подъезд и на всех этажах вывернули лампочки. Поковырявшись несколько секунд, они открыли дверь в квартиру заместителя мэра и, не зажигая света, осмотрели все комнаты.
Получив сигнал о готовности, сидящие в машине Семеныча вытащили из багажника тело, поднялись на второй этаж, бесшумно вошли в квартиру и уложили Семеныча на диван. А другой исполнитель достал из своего дипломата недопитую бутылку коньяка и два фужера, которые были  изъяты из того же ресторана «Сосновый бор» с отпечатками пальцев и Семеныча и заместителя мэра. Аккуратно поставив все это на стол и, не снимая перчаток, он вынул из дипломата лист бумаги, на котором перечислялись некоторые их совместные  криминальные дела, и положил рядом около десятка фотографий заместителя мэра  с Семенычем с разными женщинами и в разных позах.
В это время другой исполнитель осмотрев все три комнаты, изъял в одной из них из шкафа несколько папок и положив их на дипломат, подложил под голову Семеныча.
Исполнители заказа, сидящие в другой БМВ получив сигнал об окончании работы в квартире, сразу же позвонили в Управление по борьбе с организованной преступностью и сообщили, что в квартире заместителя мэра города произошло убийство известного предпринимателя Гусева по кличке Семеныч и что такое же может произойти и с хозяином квартиры.
Конечно же, получив это сообщение, на место происшествия выехали начальник УБОПа и полковник Лукашов.  Вскоре те вошли в квартиру.
Увидев убитого и прочитав оставленную записку, Лукашов тихо заметил:
- Красиво сделано. Особенно с подарком для городской власти.

-113-
В отличие от многих работников правоохранительной системы, он безошибочно угадывал, куда и откуда идут криминальные следы. Но главное, знал, кто их оставляет. Знал, кто, на чем и как делает баснословные состояния. Тем более, сейчас прочитав записку и просмотрев фотографии, оставленные на столе, он, как наяву видел тех, кто мог совершить это вызывающее преступление. Разбираясь в хитросплетениях человеческих отношений, Лукашов сразу понял, чьих это рук дело. У него  немало было информации о враждующих группировках Князя и Семеныча, действовавшего под прикрытием заместителя мэра города Орешкина. Однако занимаясь ликвидацией группировки Князя,   не хватало времени для детальной разработки Семеныча.
- Наверное, надо сообщить об этом и мэру города, - предложил он подъехавшему начальнику управления внутренних дел.
- Конечно, - ответил тот и сразу же выдал распоряжение начальнику  дежурной части УВД. Затем, обращаясь к Лукашову, спросил:
- Как же получилось это? Ведь ты же контролировал группировку Князя? А может, новая появилась?
В это время в квартиру вошел Орешкин. Увидев стоящих в зале сотрудников полиции, он подошел к Лукашову и, не обращая внимания на остальных, спросил:
- Что происходит в моей квартире?
Не отвечая, Лукашов показал рукой на труп:
- Посмотрите на диван. Тогда и поймете. Виктор Андреевич, пусть посмотрит на убитого товарищ Орешкин.
Подойдя к дивану, Орешкин попытался вытащить лежащий под головой убитого дипломат, но следователь Дубцов запретил ему к чему-либо притрагиваться.
- Но я в своей квартире. И что, не имею права знать, что здесь происходит? – возмутился Орешкин.
- Имеете и скоро узнаете, - невозмутимо ответил следователь Дубцов, - сейчас подъедет ваш шеф и в его присутствии, а также в присутствии понятых начнется работа.
Мэр города  узнал о случившемся от начальника дежурной части и, подъезжая к квартире своего заместителя, строил разные догадки. Ранее он уже догадывался о многих его делах. Особенно о его непорядочности в проходившей избирательной компании. Тогда на освободившееся место в Законодательном  собрании области претендовало два кандидата. Он и его заместитель Орешкин. Причем имя Орешкина мелькало в каждой газете. Более того, проверив цены на продукты питания на рынке, инициативная по
выборам группа убедилась, что продавцы были запуганы кем-то и, снизив цены, торговали себе в убыток.
Но хуже того, за несколько дней до выборов, в почтовом ящике мэра города оказалось угрожающее письмо, в котором было написано: «…если не снимешь свою кандидатуру, то окажешься в могиле». А на следующий день Орешкин стал убеждать своего шефа в том, что лучше бы было для города, если  бы обязанности депутата были бы возложены на него, потому что у мэра будет больше времени для решения городских проблем. Однако Петр Игнатьевич Савин не снял свою кандидатуру и  большинство жителей города Степнограда проголосовали за него.
После вошедших понятых следователь Дубцов сразу же предложил эксперту открыть дипломат, лежащий под головой убитого. Это взволновало хозяина квартиры, так как он узнал дипломат, в котором Семеныч приносил ему деньги, и сегодня он выходил из ресторана за ними. Но когда открыли дипломат, в нем денег не было, а лежали какие-то папки с бумагами. Увидев их, Орешкин побледнев, сел в кресло. Он узнал свои папки, в которых находились учредительные документы по муниципальным объектам, оформленным  в собственность его жены и других своих родственников. Там же находились и компрометирующие материалы на мэра города.

-114-
- Но он же всегда представлял себя честнейшим чиновником! – удивился  мэр города, просмотрев находящиеся в дипломате бумаги.
- Ничего удивительного. У таких людей, как правило, прекрасные характеристики, прекрасные личные дела  и прекрасное внешнее показное поведение. Иначе как бы они могли попасть на такие должности, - усмехнулся Лукашов.
- Я поеду в управление. Надо доложить губернатору. А вы, Виктор  Анатольевич, оставайтесь. Возможно, следователю наша помощь потребуется. Если что-то новое обнаружится, немедленно сообщайте. – Прерывая рассуждения своего заместителя, заявил начальник УВД.
Дожидаясь окончания обыска, Следователь Дубцов сообщил Лукашову свое мнение по ресторану «Сосновый бор».
- Я несколько раз заходил туда поужинать. И каждый раз видел там таких, как этот убитый. Они вели себя, как хозяева этого ресторана. Официанты мчались к их столикам по легкому движению руки и, принимая заказ, склонялись в почтительном поклоне. Затем мгновенно несли водку, икру и дорогущую закуску, как будто обслуживали каких-то знаменитостей. А с посетителями как обращались? Вытаскивали из-за столиков понравившуюся женщину. И никто не смел им возражать. Я даже перестал туда заходить.
- Но как  видишь, нашлись и те, кто им сегодня возразил, - перебил Лукашов.
- Я об этом тоже подумал. Кто же этот смелый? Неужели Князь? Он же задержан и находится в изоляторе.
- Вот и будем вместе искать этих смельчаков. Кстати, как дела с прокурором Чернухиным?
- Занимается следственный комитет. Приказом прокурора области Иван Васильевич уволен и находится под подпиской о невыезде. Уволен и приближенный к нему престарелый следователь, который пытался вести следствие по нападению на Приходкова. В общем, кое-что меняется и у нас. А по Князю что-то новое есть?
- Кое-что проясняется. Но  надо еще работать и работать, - ответил Лукашов так, будто он что-то вспоминал. Понимая, что следователь Дубцов хочет услышать от него продолжения разговора, Лукашов продолжил, - Ограниченность и непорядочность стали признаками у многих людей, которых поддерживают такие же и руководители. Умная  яркая личность никогда не станет лакействовать и угадывать желания своего шефа. Поэтому такие личности считаются «чужаками» не заслуживающими доверия и, как правило, к власти не допускаются. А вот с такими, как лежащий на диване Семеныч, некоторым руководителям работать легче, потому что деньги, получаемые от них, легче заработанных честным трудом. Хотя и нахапывание денег от преступников тоже сопряжено с немалым риском.
- Виктор Анатольевич, а не получится и на этот раз работа на отказной материал, как это уже было? Сейчас ведь уровень повыше, чем  у Князя.
- Думаю, что дело с Семенычем вы закончите и передадите в суд. А вот какой вынесет приговор суд, сказать трудно. Ну, а что касается гражданина Орешкина, завтра узнаем. После доклада о сегодняшнем преступлении губернатору области тот и примет решение заниматься им следственному комитету или ограничиться увольнением с должности. Правда, это решение будет зависеть и от тебя, Виктор
Андреевич. Что ты установишь. Конечно, немало появится ходатаев и звонков. А то что они появятся, я не сомневаюсь. Могут быть и угрозы. Кстати, как с делом Судоргина? Он ведь сторонник Князя и очень злой на Семеныча. Попробуй сыграть на этом.
- Хорошо, Виктор Анатольевич. Но и у вас, если что-то появится по ним, не скрывайте. Вы ведь для меня лучший наставник.
Осмотр  и квартиры Семеныча закончился к десяти утра. При обыске были обнаружены документы, изобличающие заместителя мэра города

-115-
во многих преступлениях. Изъяты видеокассеты, которые требовали просмотра, а также вкладные книжки на крупные суммы  и несколько паспортов.
В этот же день об убийстве Семеныча стало известно многим и даже тем, кто находился в следственном изоляторе или колонии. Несмотря на строгие режимные мероприятия камеры этих учреждений, постоянно общаются между собой с помощью зековского телефона. Для этого используются и кружки, прикладываемые к стене и оставленные в прогулочном дворике малявы и даже нитки, с помощью которых передают в камеры на других этажах записки, деньги и наркоту. Отлажена даже связь между колониями, расположенными в разных краях и областях. В этой связи используется очередной этап, который и приносит  то какое-либо указание, то устное сообщение о чем-то важном. И это происходит потому что уголовный мир, как в зоне, так и на воле, живет по своим законам, понятиям и решениям сходок. И это соблюдается строже официальных законов и постановлений.
Поэтому неслучайно находящийся в СИЗО Сорокин раньше  губернатора области получил сообщение о выполнении его заказа по Семенычу и заместителю мэра Орешкину. А через день об убийстве Семеныча стало известно и криминальному миру в Привольном. В результате их активность в обоих городах несколько поутихла. Оставшиеся на свободе ждали указаний от боссов, заменивших прежних руководителей.
Понимая это, следователь прокуратуры в Привольном созвонившись с Лукашовым и получив кое-какую информацию, выехал в гостиницу, в которой была организована подстава на Приходкова. Встретившись с директором гостиницы, он попросил пригласить регистратора Марию, которая в тот день регистрировала устраивавшихся в гостинице. Вскоре в кабинет директора гостиницы вошла средних лет женщина. Представившись, она вздохнула и опережая вопросы Горбунова, заговорила первой:
- И что интересует следователя областной прокуратуры?
Она казалась необыкновенно энергичной женщиной, стремившееся занять лидерство в разговоре и пыталась не остановиться на одном вопросе. Поняв это, Горбунов вежливо но сразу же пресек эту попытку своим вопросом:
- Скажите, Мария,..
- Сергеевна, - сразу же отреагировала та.
- Да, да. Скажите, Мария Сергеевна, как вы относились к тому, чтобы представлять ключ от комнаты вашим клиентам без регистрации?
- Это делалось здесь часто.
- Почему?
- За деньги можно и на другое пойти.
- И даже убийц, приходящих в гостиницу, не заметить?
- Это ваша работа замечать их. А многим другим работникам приходится в первую очередь замечать, как прожить на копеечную зарплату со своими детьми.
- После убийства в номере, который предоставили Приходкову, кого-то вы еще поселяли без регистрации? Особенно в этот номер?
- Нет, конечно. Хватит одного выговора, который я получила от нашего директора. Хотя выполнила тогда его указание…
- А вот об этом подробнее, - перебил Горбунов.
Выслушав ее оправдания, в которых Мария Сергеевна стала больше проявлять осторожности, следователь задал еще несколько вопросов. Но та стала отвечать еще осторожнее, и Илья Федорович понял, что больше он здесь ничего не узнает, так как всем в гостинице управляет директор.
В эти дни с утра до вечера был загружен и следователь следственного комитета Вадим Дмитриевич Окунев. Игра с записками Судоргина и Сорокина результатов не

-116-
давала. На записки своего помощника Князь записками не отвечал, а в устных ответах тоже конкретности не было. Тем более, Князя настораживало то, что Палач в своих
записках допускал излишнюю откровенность и предлагал то, что могло бы навредить. Поэтому следователь Окунев решил изменить тактику расследования и чаще общаться с задержанным. Войдя в комнату для допросов и поздоровавшись, следователь Окунев сразу же спросил:
- Что-то вспомнили за прошедшую ночь?
Не отвечая, Сорокин с иронией задал свой вопрос:
- Скажите, а вы по-прежнему думаете, что я убил своего помощника? Вам не кажется, что это мог сделать  кто-то другой?
- Егор Потапович, я вижу, у вас сегодня другое настроение. Что-то придумали в свою защиту?
- А зачем мне придумывать. Вам же известно, что тот, кто организовывал мне подставы, ушел из жизни. Так что займитесь лучше его другом из городской власти. У него же рядом с Приходковым, на которого покушался мой знакомый Судоргин, шикарный коттедж. Поспрашивайте его, что у них там произошло. Я, например, и сейчас не пойму, почему Судоргин влез в это дело без моего согласия.
- Разберемся, Егор Потапович, и с этим делом. Вы лучше вспомните, почему вы все-таки решили вылететь в Израиль?
- Трудно это объяснить, но я попробую. После первой же встречи с Настей я до безумия влюбился в нее. Более того, после проведенной с ней ночи я одурел от любви. И Настя это поняла, и в постели делал со мной все, что хотела. А мне это нравилось, так как я уже давно не испытывал с женщинами такого. Но тут стал мешать мне Валерка. И чтобы отвязаться от него, я решил уехать с ней в Израиль, а потом куда-нибудь в другое место, чтобы меня потеряли все и не мешали моей личной жизни с Настей.
- А Анастасия Петровна знала об этом?
- Догадывалась, видимо. Но я ей  о подробностях не говорил.
- Почему?
- Боялся, что если скажу об этом, она может выбрать его. Он ведь  моложе  ее и, тем более меня.
- И что все-таки произошло в последние дни перед вашим вылетом?
- А ничего. Я долго ждал ее, так как хотел провести вместе с ней ночь у брата, который работает лесником. Несколько раз звонил по сотовому, но она сначала отвечала, что хочет провести ночь рядом со своей дочерью, а потом перестала отвечать на мои звонки. Я не поверил и попросил знакомого  проверить. Оказалось, что дочь спит у соседней бабушки, а Насти дома нет. Конечно, я все понял, напился и сразу лег
спать. А утром вызвал прокурора Чернухина, и он отвез меня к брату.
- Так и не встретились до задержания с Анастасией Петровной?
- Нет. До этого мы договорились, что если по каким-то причинам у нас не получится встреча до вылета, то она сама выезжает в аэропорт, и там мы вместе с ней оформим регистрацию.
- Тогда кто мог по вашему предположению попытаться убить вашего помощника перед вашим вылетом?
- Не знаю, поймете ли вы меня. Кроме брата мое нахождение у него никто не сможет подтвердить. Но он может заявить, что не знает, что я  делал ночью.
Слушая этот ответ, Вадим Дмитриевич посмотрев на Сорокина, заметил его сильное волнение. Его лицо покраснело, глаза блестели от переживания, и дышал он тяжело.
- Сейчас меня можно обвинять во многом, - продолжал Князь. – Даже если что-то случится с Настей, тоже можно повесить на меня.
- А в тот вечер, когда вы искали Анастасию, могли бы ее убить?
-117-
- Нет, не мог бы.
- А для чего позвонили в тот вечер своему помощнику?
Сорокин молчал.
- Звонок то был после того, как его вытащили из воды. 
- Но если бы я знал о том, что с ним случилось, разве бы я позвонил?
- Поэтому я и спрашиваю у вас. Возможно, убедиться, покончено с ним или нет.
- Я хотел у него узнать, где Анастасия.
- И конечно, не узнали. Но зато, находясь здесь, успели немало узнать кое-чего от своего другого помощника, арестованного Судоргина.
Сказав это, следователь Окунев положил на стол клочок бумаги.
- Прочитайте, - предложил он.
В записке сообщалось, что «со смертью Семеныча и освобождения от должности его покровителя можно от всех обвинений отказываться и валить на них». Что вы можете пояснить по этой записке?
- А кому она адресована?
- Вам.
- Но я не вижу, что эта записка для меня.
- Она подписана арестованным Судоргиным, который передал вам уже несколько записок.
- И что я отвечал на записки, о которых вы говорите и которые я в глаза не видел?
- Мы вернемся к этому позже. Но я хотел бы знать, какие у вас отношения были с Иваном Семеновичем Гусевым?
- Никаких отношений с этим беспредельщиком у меня не было, и не могло быть. Вы лучше спросите об этом его покровителя из городской администрации. Не сомневаюсь, что он вам сможет помочь. Особенно по нераскрытым.
- И все-таки, от кого вы узнали об убийстве Семеныча?
- А вам разве неизвестно, как общаются между собой арестованные и задержанные? Какая и через кого у них связь даже за стенами  камер?
Отвечая так, Князь вел себя спокойно. Но черты его лица стали  жесткими, а взгляд неподвижным. Над верхней губой появились капельки пота. В комнате стояла глубокая тишина.
- Ну что ж, на сегодня заканчиваем. Конвой, уведите!






БОЛЬШАЯ  ИГРА

Оставшись один, Вадим Дмитриевич Окунев прослушал диктофонную запись допроса Князя и сразу же набрал номер телефона Лукашова. Услышав его голос, Вадим Дмитриевич заговорил первым:
- Сейчас допрашивал Князя и хочу посоветоваться с вами, Виктор Анатольевич.
- Я всегда готов. Когда подъехать?
- Через час я буду в своей конторе.
- Договорились.
Встретившись, они сначала поговорили о разных мелочах, но затем следователь Окунев перешел к главному.
- Мне кажется, кто-то старается ловко вести нас по ложному пути. Прослушайте запись допроса Князя.
-118-
Некоторое время в кабинете слышались только голоса из диктофона.
- И что подсказывает вам ваша интуиция и опыт?
- Что-то есть настораживающее, - ответил Лукашов. – Возможно, и хорошо продуманная подстава. Многие сейчас хотят получить свой кусочек хлеба с маслом. И за это готовы на любой обман. Деньги сейчас особенно нужны, так как на них можно поиметь все, что хочешь. А желания у многих не совпадают с их возможностями. Вот и идет человек на обещания и обманы. Даже те, кто красиво и много говорит о честности, покупаются на различные махинации. Их-то чаще и подтягивают некоторые из власти. Чужими руками безопаснее загребать то, что им нравится. Но мне кажется сейчас и другое выходит на первое место. В круг своих интересов они стараются вводить своих проверенных. Поэтому в убийстве Семеныча возможно заинтересованность кого-то другого. Например того, кто повыше заместителя  мэра города, которого просто надо было убрать из своего круга . что кстати, очень ловко и сделано. Конечно, нельзя убирать из версии и Князя. Но я знаком и с другими допросами. Идет смена поколений, и это непростое время может использоваться для  расправы над старшим поколением. Особенно с помощью тех, кто имеет большие связи. Но главное, используется это под лозунги: «дорогу молодым». И все вроде правильно.
- Меня, кстати, это и насторожило, - согласился Вадим Дмитриевич.
- И как я понял, вы хотите что-то мне предложить?
- Да. Во-первых, я бы очень хотел, чтобы вы лично пообщались с Анастасией Петровной Кувайцевой. Но не в официальной обстановке. И поговорили о той ночи, когда пытались убить ее сожителя. Уж очень много противоречий в этом вопросе. С бывшим  замом мэра города я поговорю сам по попытке убийства Приходкова. Князь твердит, что не давал Судоргину поручений и даже удивлен его инициативой. Тогда кому это понадобилось?
- Согласен. Я убедился, что Князь не такой уж глупый, как многим кажется. И вполне возможно ошибками и промахами его мог воспользоваться кто-то другой. Но более интересно то, как быстро и очень ловко расправились и с Князем и с его помощниками, и как подставляют Семеныча. А вот зама мэра  оставляют в живых, но  подсовывают на него компрометирующий материал. Для чего?  Чтобы убрать без шума. Кстати, это и сделано.
- Все это так. Поэтому я и прошу вас помочь  в этом деле. С председателем нашего комитета я договорился. Но он попросил, чтобы вы смелее использовали своих помощников. Особенно по выявлению интересов у некоторых должностных лиц. Кто-то кого-то сейчас усиленно будет предлагать на должность заместителя мэра, а кто-то, готовящийся к переводу в белокаменную или на пенсию, постарается вместо себя  подсунуть своего человека. Особенно шеф просил передать вам чтобы работа проводилась без афиширования. Грязи на власть уже много вылилось. И хотя еще бывают отдельные проколы, однако постепенно немало меняется и во власти.
 На следующий день с утра Лукашов выехал к Анастасии Кувайцевой. Встретила она его настороженно, так как прошедшую ночь провела тревожно. Все произошло за эти дни настолько быстро, что она даже не успела спокойно обдумать произошедшее с ее сожителями.
- Что-то еще случилось? – сразу спросила она вошедшего.
-  А разве мало того, что уже случилось?
- Извините, это от волнения.
- Я понимаю. Поэтому и приехал, чтобы успокоить вас и кое о чем поговорить.
- Тогда лучше будет, если я угощу вас чаем с домашним вареньем.
- Было бы неплохо.
Услышав это, Анастасия быстро вышла в кухню и вскоре вернулась с подносом, на котором стояли чайник, две чашки и вазочка с  вареньем.
-119-
- Вы словно ждали, меня, приготовив все это заранее, - заметил Лукашов, пока Анастасия расставляла принесенное.
Анастасия промолчала, но когда села, вздохнув, спросила:
- Так о чем вы хотели со мной поговорить?
- О жизни, Анастасия Петровна. О жизни. О ваших отношениях и с Валерием, и с Егором Потаповичем и кое с кем другим.
- Я понимаю, что вы осуждаете меня за это. Но что мне делать, если годы уходят, а у меня никого, кроме дочурки, нет. Целыми днями торчу в магазине. Я ведь еще не старуха. И вот в магазин заходит мужчина вежливый и заботливый. Сразу предлагает помощь для защиты от местной шпаны. Знакомит меня с другим мужчиной. И пошло, поехало. Будто вторая молодость пришла.
- Я понимаю вас и не осуждаю.
- Но когда я стала встречаться с Валерием, появился снова Егор Потапович и напросился ко мне домой. Принес французское шампанское и дорогущую закуску, после чего мы оказались с ним в постели.
- А Валерий знал об этом?
- Мы старались скрывать. Но видимо догадывался.
- А у вас были другие знакомые?
- Нет, до встречи с Егором Потаповичем я никому не нужна была. Но потом стали напрашиваться кое-кто.
- А конкретнее можно?
- Недавно Валерий проезжал мимо магазина по каким-то своим делам,  и зашел в магазин с парнем. Я его раньше не видела. Ему примерно было столько же лет, как и Валерию. И он почему-то сразу же самоуверенно представился.
- Как?
- Назвал себя Евгением и сказал, что работает вместе с Валерием и что ему наше знакомство очень приятно. Ну, а Валерий купил у меня две пачки сигарет и, недовольно заявив, что они опаздывают, пошел к выходу.
- А его знакомый?
- Он тоже пошел. Но обернувшись, послал мне воздушный поцелуй. Я тогда еще подумала, то никого не было, а тут как мухи на мед слетелись. В тот же день вечером  подъехал Валерий, и мы пошли ко мне. Я приготовила ужин, и когда он выпил водки, спросила про парня, с которым он днем приезжал в магазин. А Валера со злостью хватает бутылку, налил полстакана, выпил и, не закусывая, заявляет: «Не хочу об этом гаденыше говорить. Давай  лучше о другом поговорим». Давай, - отвечаю, а самой так хочется узнать об этом парне. А когда он выпил снова, Валерий сам и заговорил.
- И что рассказал? Особенно о своем знакомом?
- Что тот очень опасный тип и что работает в двух организациях у Егора Потаповича и  кем-то и у дальнобойщиков в автохозяйстве. Поэтому денег у него навалом. Он даже несколько раз угощал пацанов Егора Потаповича в ресторане «Сосновый бор». И те  говорили, что у него там все схвачено, потому что  дедушка был каким-то большим начальником.
- А сейчас где этот дедушка?
- На пенсии, но с директором автохозяйства поддерживает отношения. Этот дедушка и устроил Евгения туда и помогает выгодные грузы перевозить.
Достав фотографии работающих в автохозяйстве, Лукашов разложил их на столе.
- Посмотрите внимательнее. Кого-то вы узнаете?
- Вот этот и приходил ко мне в магазин с Валерием, - ответила Анастасия, показывая пальцем на сидящих за столом.
- А еще что-то рассказывал Валерий?

-120-
- Нет. Перепил и завалился спать.
Анастасия замолчала и почему-то заволновалась.
- Я спрашиваю потому что Валерия пытались убить, а это может случиться и с вами, если вы будете молчать. Этот Евгений встречался с вами после первой встречи?
- Да. Недавно подъехал к магазину, усадил меня в свою машину и вывез из города. Начал расспрашивать о моей жизни, и я  рассказала ему о том, что собираюсь с родственником Валерия вылетать в Израиль, и что потом  туда прилетит и Валерий.
- А еще о чем он спрашивал?
- Уточнял, когда я вылетать буду. И сказал, что очень расстроился, так как хотел устроить свою семейную жизнь со мной. Потом дал пачку пятитысячных  и попросил никому не говорить об этом.
- Вы конечно с Валерием не говорили о полученном подарке?
- Конечно нет. Он же сразу бы приревновал,  и тогда могло бы всякое случиться, потому что иногда он такой бешеный бывает.
- Анастасия Петровна, а после случившегося с Валерием ваш новый знакомый не появлялся здесь?
- Два раза мимо нашего дома проезжала машина такого же коричневого цвета, на которой мы выезжали за город. Но она не останавливалась. А ночью я в своей квартире не ночевала.
- Почему?
- После случившегося с Валерием и Егором Потаповичем я чего-то боялась. Да и Евгений почему-то стал казаться подозрительным.
- А с дочкой то своей встречаетесь?
- Конечно. Она же рядом у соседки. А я в отпуске сейчас, вот и провожу время с ней у соседки.
- А почему не у себя?
- Привыкла она к бабушке. Да и та просит меня пока не забирать ее.
- Видимо правильно, - согласился Виктор Анатольевич и помолчав, добавил, - Я на пару  часов отлучусь, но потом подъеду снова. А вы пока пообщайтесь со своей дочкой у соседки.
Приехав в управление, он сразу же вызвал начальника уголовного розыска и, показав на фотографию Евгения, сообщил то, что услышал от Анастасии.
- Срочно уточни, Сергей Ильич, у своих, что им известно по этому парню и его связям. Боюсь очередной жертвы.
Через полчаса начальник уголовного розыска Степноградского УВД полковник Круглов хмуро доложил:
- Успокоился, что наконец-то покончили в Степнограде с организованными преступными группами, а оказывается рано. После задержания Князя и убийства Семеныча появляется другая группировка, организатором которой и является этот Евгений.
- Сергей Ильич, а можно короче и конкретнее, - перебил Лукашов.
- Короче, навряд ли получится, а конкретнее можно. На фотографии, которую вы показали мне, заснят дважды судимый Евгений Семенович Могилев 1995 года рождения.
Оба раза судим за грабежи, хотя в обоих случаях проходил за убийства. Но  перед рассмотрением в судах убийство брали на себя другие. После второго судебного приговора отбывал наказание вместе с Князем и вышел из колонии по условно-досрочному.
- Кто-то помог?
- У него дедушка работал до перестройки заведующим отделом административных органов Степноградского обкома КПСС и конечно повязан со многими бывшими руководителями правоохранительных органов. Он то и был главным спасителем и помощ
-121-
ником  этого Евгения. Кстати, он и пристроил своего внука в управление по
перевозкам грузов к Ивану Семеновичу Гусеву, а потом  и к Князю. Сейчас у нас имеются данные о создании в Степнограде преступной группы под руководством этого Евгения в которую должны войти не засветившиеся участники прежних группировок.
- А почему я об этом не знаю? – возмутился Лукашов.
- Так произошло это недавно. И разработка еще не окончена.
- И будет окончена тогда, когда появятся еще несколько трупов? Так?
Полковник Круглов молчал. И тогда Лукашов встав и подойдя к окну, несколько минут обдумывал услышанное.
- Хорошо. А сейчас что вы предлагаете?
- Активизируем негласный аппарат.
И снова оба замолчали. Возникла томительная пауза, во время которой они молча смотрели друг на друга словно пытаясь понять, о чем каждый сейчас думает.
Первым не выдержал полковник Круглов.
- Но у нас нет информации по предполагаемому вами нападению на Анастасию Кувайцеву, - осторожно заявил он.
- А ее сообщение, записанное на диктофон?
- Я вас понимаю, Виктор Анатольевич. Но ведь кроме нас с вами есть  еще и депутаты и люди во власти и журналисты, которые могут использовать нашу активность в своих интересах. Они же могут сразу заявить, что информация Анастасии Кувайцевой не могла быть поводом для вооруженного вмешательства, так как она  заинтересована в наказании тех, кто совершил нападение на  ее любовника.
- Ладно. Хватит! Срочно организовывай засаду на квартире Кувайцевой. Да и о ее дочери подумай, а я снова выезжаю к ней.
Принимая это решение, Лукашов понимал своего помощника по борьбе с преступностью. Всеобщая сумятица с началом перестройки охватила многие слои общества. Кто-то поддерживал внедряемое новое, а кто-то осуждал. Немало было и людей, проявляющих настороженность ко всему новому. Происходящие изменения ведь ломали основы и традиции сложившихся прежних отношений, казавшихся еще недавно самыми крепкими. Но от этого в большей степени страдали люди,  имеющие свое мнение и отстаивающие его. К таким относился и Виктор Анатольевич Лукашов. Но он и не осуждал тех, кто был других взглядов на происходящие изменения, так как понимал, что все люди  отличаются друг от друга  и все находится в движении. В том числе и в движении взглядов на происходящее, раскрывая диалектику личной и общественной жизни в эпоху происходящих изменений. При этом он видел, что основной упор в этой диалектике происходит не на единстве размышлений, а на борьбе  противоположных чувств и мыслей. Поэтому и проявляются противоположные взгляды и действия даже у единомышленников.
Вернувшись в квартиру Кувайцевой, Виктор Анатольевич сразу спросил:
- Не появлялись?
- Нет.
- А по телефону звонки были?
- Да.
- Тогда подробнее.
- После вашего ухода из квартиры позвонил Евгений и предложил встретиться, но я помня ваш совет,  заявила, что болею и что у меня высокая температура. Но он продолжал уговаривать и предлагал встретиться в ресторане «Сосновый бор». Я, конечно, не согласилась, и тогда он сказал, что у него есть знакомый врач, и он вечером привезет его ко мне домой. Еще спросил, была ли я в больнице у Валерия. Ну, а я тогда грубо заявила ему, что сама болею и что не имею возможности даже выйти из квартиры. После этого он извинился, но добавил, что врача привезет обязательно.

-122
- А брат Валерия не звонил?
- Нет.
- Если позвонит и попросит встретиться, пока воздержитесь от встречи, - и, помолчав, добавил. – Скоро подъедут сюда полицейские. Так что определите для них комнату, и дочь свою от бабушки не забирайте пока.
- Так зал пусть  и занимают. Вы считаете, что могут появиться?
- Могут, Анастасия Петровна. О вашем тайнике Валерий ведь знает. А если он знает, то могут о нем знать и другие…
Неожиданно загудел сотовый телефон, и Лукашов ответил, чтобы сначала зашел тот, кто звонит, а остальные приехавшие пока пусть посидят в Джипе.
Вскоре в квартиру вошел Сергей Ильич Круглов, которого Лукашов  сразу же упрекнул:
-Не мог заместителя направить?
- Не мог. Вся информация только у меня и у вас, а для объяснения и поручения кому-то другому времени нет. Перед моим выездом засекли указания этого Евгения о срочном поиске кассы по общаку Князя и ликвидации Кувайцевой. Так что, Виктор Анатольевич, ваша интуиция  и на этот раз не подводит. А сейчас можно говорить  и при Кувайцевой. Приглашайте ее . кое-что надо у нее спросить.
- С ребятами останешься сам?
- Конечно. Результаты могут быть всякими, а защитники у них повыше, чем у нас.
- Анастасия Петровна, расскажите о живущих в вашем подъезде, - увидев вошедшую в зал хозяйку, предложил полковник Круглов.
Выслушав, он снова попросил оставить их с Лукашовым наедине для продолжения разговора.
- Мой человек подтвердил телефонный разговор Могилева и сообщил, что готовится повторное нападение на Валерия. Он сейчас представляет главную опасность для них, поэтому усилили охрану в больнице.
- Сегодня Могилев звонил Анастасии и усиленно напрашивался в гости. Обещал с каким-то своим другом врачом приехать вечером. Не исключено, что этот друг в той же больнице работает.
- Возможно. Оперативные группы в связи с открывшимися новыми обстоятельствами я усилил. Дорога, по которой они  подъедут к дому Кувайцевой, загородят два самосвала. Перед домом Кувайцевой уже расположен снайпер из СОБРа. Он будет контролировать попытку похищения дочери Кувайцевой. Хотя времени на это у них мало. Кроме участников ночного нападения около десяти человек из групп Князя и Семеныча взяты под наше наблюдение. После сегодняшней операции приступим к задержанию и других.
- Хорошо. Я буду в управлении. После завершения операции сразу позвонишь мне. Но до моего приезда со следователем из следственного комитета ни к каким действиям не приступаешь. Не исключено появление и защитников Могилева из наших структур.
Оставшись в квартире после ухода Лукашова, начальник УУР полковник Круглов подошел к двери, просматривая видимость из глазка и прослушивая входящих в подъезд дома жильцов. Затем осторожно вышел на лестничную площадку и, осмотрев все этажи, вышел из подъезда. Время приближалось к семи вечера и живущие в соседних домах возвращались с работы. Внимательно рассматривая их, Сергей Ильич убедился, что интересующих его службу людей не было. В Джипе он  проинформировал сидящих о действиях по задержанию и проинструктировал, кто и где  будет находиться.
- Оружие применяем как обычно? – спросил один из сидящих.
- Желательно операцию провести без стрельбы. Только если возникнет необходимость, особенно при опережении. А теперь по  местам.
-123-
В квартиру Кувайцевой он вернулся с двумя сотрудниками уголовного розыска. Показав кому и где находиться при задержании и проинструктировав хозяйку квартиры, Круглов попросил Анастасию Петровну угостить их чаем. Во время чаепития все молчали. Неожиданно около восьми часов вечера в боковом кармане пиджака Круглова ожила рация.
- К дому подъехали две машины БМВ и, постояв немного, выпустили четырех человек. Все они направились к вашему подъезду. Трое вошли в подъезд, а один остался на улице.
- Начинаем, - отдал распоряжение Круглов и, выйдя в коридор квартиры, встал возле двери. Рядом встали оба полицейских.
Вскоре раздался  звонок, и подошедшая Анастасия Петровна тихо спросила:
- Кто?
- Настя, это я с доктором, - послышался ответ.
- Сейчас открою. Лампочка в коридоре перегорела. Темень, не вижу, куда ключ вставить.
После шороха в замочной скважине дверь наконец открылась и стоящие на лестничной площадке вошли в темный коридор. И сразу в коридоре стало светло, а оказавшиеся рядом мужчины скрутили вошедшего в белом халате. Поняв, что это засада полицейских, Евгений Могилев выхватил пистолет и успел произвести в полковника несколько выстрелов, после которых рванулся на выход. Однако спускавшиеся с верхней лестничной площадки полицейский  первым же выстрелом прервал эту попытку. Задержаны были и два других, у которых были пистолеты.
- Все целы? – с трудом произнес Круглов и, преодолевая боль, попытался сесть.
- Вроде все, - отозвался  стрелявший в Могилева. С пистолетом, готовым к применению, он подошел  к лежащему, ногой отбросил его пистолет и только  потом наклонился потрогать на шее пульс.
- Шеф, он готов. Целился в плечо, а попал видимо в сердце.
- Наручники на всех задержанных, - приказал Круглов и набрав номер телефона Лукашова, слабым голосом проговорил:
- Это я. Операция закончена. Наши все целы, а их главного завалили.
- А сам то как?
- Опередил меня главный, успел в меня несколько выстрелов произвести. Хорошо еще не растерялся Егор. Он на верхней площадке  подстраховывал и услышав стрельбу, сразу же применил оружие. Если бы не он, ушел бы Могилев. Скорую и прокурора привози.
Вскоре в квартиру Кувайцевой вошли Лукашов и следователь следственного комитета Вадим Дмитриевич Окунев. Затем подъехала и машина скорой помощи. Пока приехавшие поднимались, Лукашов успел спросить :
- Как же это произошло?
- Не успели опередить. Он же сразу начал стрелять в меня и после первого выстрела я завалился. Не успел даже пистолет свой применить. Спасибо Егор опередил, а то бы мог подстрелить и других.
Приехавший врач с помощниками уложили полковника Круглова на носилки и не обращая внимания на попытки продолжения разговора вынесли раненого из квартиры.
А в это время следователь Окунев с подъехавшим экспертом приступил к осмотру места преступления. Подобрав несколько гильз и лежащий возле убитого пистолет ТТ, он упаковал подобранное в целлофановые пакеты и приступил к допросу задержанных. Первым признательные показания дал задержанный подстраховывавший нападавших при входе в подъезд. Следователю Окуневу было известно от Лукашова о том, что тот подозревался Князем в стукачестве, поэтому и начал допросы с него.
- Для начала давайте познакомимся. Имя, отчество, фамилия?

-124-
Записав паспортные данные, Окунев, не теряя времени,   спросил:
- Готов к чистосердечному? Врать не советую. Защитники, у которых работал, сейчас тебе не помогут.
- Спрашивайте.
- Тогда перейдем в другую комнату, - и расположившись в спальне, сразу спросил, - Все с самого начала и подробнее. Особенно для чего вам потребовалась Анастасия Петровна?
- После задержания нашего шефа…
- Какого шефа?
- Егора Потаповича,  его  обычно называли Князем, наш новый шеф как-то сразу повеселел и заявил своим друганам, что теперь главным у них будет он.
- Кто он?
- Жечка. Он работал у Семеныча в транспортном управлении. С дальнобойщиками. Какие-то темные грузы возили то сюда в город, то из города. Одновременно что-то было у него и с Егором Потаповичем. Но когда Князя задержали, Жечка видимо решил прибрать всех к своим рукам. Недавно у него был разговор со своим другом Саньком из транспортного управления. Выпивали они по какому-то случаю, и Жечка заявил, что все идет по их плану и что теперь надо найти общак, который держал Князь. А Санек ему посоветовал поработать с  Настей, так как она путалась с Князем и якобы готовилась смыться с ним за бугор, прихватив для этого общак. После чего Жечка и предложил, что  надо сделать.
- А вот теперь подробнее, Федор Тимофеевич, - перебил следователь Окунев. – Кстати, как вам удалось все это услышать?
- Так я вечером пришел в нашу контору и увидел, как они тоже вошли, и Жечка сразу попросил меня побыть какое-то время в конторе на всякий случай. А когда они вошли в комнату, в которой раньше работал наш бывший шеф Семеныч, я тоже подошел к двери и стал подслушивать их разговор.
- И что услышали?
- Жечка предложил сначала Валерку потрясти, который тоже намыливается смотаться. Кстати вместе с ними. После этих слов у Жечки затрещал сотовый, и он, поговорив с кем-то, засобирался заканчивать посиделки. Но на следующий день Жечка посадил меня в свой лимузин и повез на какую-то квартиру. Там он и предложил мне поучаствовать при разговоре с Валеркой. И за это обещал пару миллионов, но добавил, что если я пойду в отказ, то будет хуже для меня, так как специально подставили меня для
подслушивания их разговора. Я конечно согласился. И тогда Жечка предложил свой план, по которому я с ним и с Саньком выехали на его квартиру. Там все уже было подготовлено для хорошего ужина. До приезда Валерия, который почему-то задерживался, закусили, после чего Жечка спросил:
- Что будем делать?
- Подождем еще немного, и если что, сам поедешь за ним, - ответил тогда Санек, - но на большее не рассчитывай.
 - И не надо. Разговоры буду вести я, и если не сломаем его, тогда я доведу дело до конца сам, а вы поможете убрать следы.
- Это как? – насторожился тогда Санек.
- В мою машину положите его, и поедем на набережную, а там и закончим с ним. Заодно на прочность пройдете испытание.
Во время этого разговора в квартиру вошел Валерка. Конечно, Жечка ему сразу стакан  и, упрекая за опоздание, предложил штрафной. Тот выпил и спрашивает: «Зачем вытащил?» и тогда Жечка стал посвящать его в свой план, предлагая при этом из общака десять миллионов  зеленью. Валерка начал объяснять, что  не знает, где держит Князь
-125-
деньги общака. В общем, слово за слово и у них началась перепалка между собой. А когда Валерка встал из-за стола, чтобы выйти из квартиры, Жечка тоже поднялся и выхватив пистолет, ударил Валерку по голове.
Немного помолчав, словно вспоминая, Федор вздохнув, продолжил:
- Ну, а дальше уже подключились и мы с Саньком. Вытащили Валерку из квартиры и уложили на заднее сиденье машины. Я сел рядом с телом, а Жечка за руль. Приехали на набережную около двенадцати ночи, вытащили с Саньком  тело Валерки, который казался мертвым и сбросили в воду. Вернулись в машину и сразу же уехали с набережной. Не доезжая до его квартиры, Жечка высадил нас и предупредил, чтобы с утра были в конторе. А утром сказал, что вечером мы поедем к Анастасии и поищем у нее этот общак. Вот и все.
- Кто, кроме тебя и твоего нового шефа участвовал в попытке нападения на Анастасию? – спросил Окунев.
- В белом халате под видом доктора был бармен из ресторана «Сосновый бор», а остальные из конторы дальнобойщиков.
- На этом сегодня заканчиваем.  Всех задержанных , Виктор Анатольевич, в следственный изолятор. К утру я подготовлю постановление об избрании меры пресечения. И если можно, с утра надо нам обговорить кое-что. У Анастасии Кувайцевой оставить пока одного полицейского на всякий случай. Большая игра, которой мы помешали, по-моему, еще не закончена. Кстати, во время допроса вы несколько раз выходили из зала в связи с ранением полковника Круглова?
- Да. Два ранения. Одно в легкое, а второе в трудную клетку. Врачи сейчас оперируют.
- Начальнику УВД позвонили?
- Завтра утром доложу.
- Тогда до завтра.
В эту ночь Лукашов долго не мог уснуть. Он представлял, какая завтра будет у некоторых реакция. Убили внука уважаемого пенсионера из бывшей партийной номенклатуры. Казалось бы, наступили новые времена. Так нет же, чиновники гнут по старому. Любую оплошность тех, кто не хочет им подчиняться, используют и своих единомышленников поддерживают со страшной силой.
Только к утру Лукашов забылся в тревожном сне и, проснувшись, засобирался в УВД. В дежурной части он прочитал подготовленную за сутки сводку о происшествиях и вскоре увидел подъехавшего начальника УВД.
- Ну, пошли. Доложишь о ночной операции, - проговорил генерал.
Низкорослый, коротко подстриженный и крепкого телосложения,  он не спускал глаз со своего заместителя, и только когда сел в свое кресло, буркнул:
- Докладывай.
- Операция прошла по плану. Но во время задержания нападавших получил ранение начальник управления уголовного розыска полковник Круглов и убит организатор покушения и фактически руководитель новой организованной группы Могилев. Участники нападения задержаны.
- Какое состояние Сергея Ильича?
- Тяжелое. Врачи прооперировали ночью. Две пули он получил.
- Подробнее.
Доложив подробности организации засады и действий полиции и группы Могилева, Лукашов добавил: - Все произошло слишком быстро.
Несколько минут генерал молчал, затем встал и, подойдя к Лукашову, проговорил:
- Я понимаю тебя. Но поймет ли нас дедушка убитого внука и его друг по прошлой совместной работе?
Лукашов молчал.
-126-
- Пока никому не докладывал?
- Нет.
- Тогда я поеду к губернатору и его заместителю объясняться, а ты пока никуда не отлучайся.
Выйдя из кабинета начальника управления, Лукашов сразу  же сообщил следователю Окуневу о состоянии раненого и реакции своего шефа по убийству Могилева.
- Виктор Анатольевич, не волнуйся. Я подробно доложил своему шефу об этом и он уже выехал к губернатору.
Как и предвидел начальник УВД генерал Сазонов реакция в областной администрации была неоднозначной. Когда он вошел в кабинет губернатора, там уже находился председатель следственного комитета Степноградской области и заместитель губернатора Савелий Игнатьевич Прытков.
- Как же получилось с внуком уважаемого Могилева? – строго спросил губернатор.
Не выдержав начала такого разговора, генерал Сазонов жестко заявил:
- Получилось так же, как и с заместителем мэра города Степнограда. Идет передел сфер влияния  и в преступном мире. И идет под прикрытием замены старшего поколения молодыми.
-  А это вы напрасно, товарищ генерал, - вспылил заместитель губернатора.
- Успокойтесь, Савелий Игнатьевич, - перебил председатель следственного комитета. – Выводы будут сделаны после завершения расследования. Могу сообщить вам и то, что вашу просьбу по отказу в возбуждении уголовного дела против заместителя мэра города Москва не поддержала.
Пресекая разгорание взаимных упреков, губернатор области поднялся и категорично проговорил:
- Оценки будут даны после окончания расследования. А сейчас надо принимать меры, чтобы покончить с этими организованными преступными  группами.
Выходя из кабинета губернатора, Савелий Игнатьевич предложил начальнику УВД продолжить разговор в его кабинете.
- Есть еще какие-то проблемы? – недовольно спросил генерал.
- Вы же слышали, что сказал губернатор. Он сказал, надо предпринимать меры для ликвидации организованных преступных групп.
До назначения на должность заместителя губернатора области Савелий Игнатьевич Прытков работал заведующим отдела адморганов обкома  КПСС, заменив Могилева, который находясь на пенсии, поддерживал со многими бывшими партийными работниками теплые отношения.
Войдя в кабинет, Прытков сразу же начал с вопросов.
- Как же вы работаете в своем управлении? Почему без оружия не можете обойтись? Почему не советуетесь со мной, как с бывшим руководителем всех правоохранительных органов области? И наконец, кто в управлении командует? Вы генерал или какой-то Лукашов?
Генерал молчал, да и что он мог ответить на эти вопросы, понимая, что тот может по-своему истолковать любой ответ. Более того, может и обратиться в центр о том, что местная полиция работает плохо. И ведь центр, в котором у него немало таких же, как и сам, поддержит его, а не начальника управления,  всю жизнь проработавшего в борьбе с  преступностью.
А заместитель губернатора продолжал:
- Я вам давал поручение разобраться с Лукашовым по убийству начальника транспортного управления, а где результат? Наглая подстава сделана и по заместителю мэра города, а результатов тоже нет.

-127-
- Ведется расследование, по окончанию которого будут и результаты и меры, - проговорив это, генерал откащлялся и, отведя глаза в сторону, добавил, - оперативник Лукашов классный. Правда иногда жестковат. Но преступления раскрывает, выявляет организованные преступные группы и лично задерживает преступников.
- А мое мнение тебя уже не интересует? Как отвечать людям по убийству вашими сотрудниками молодого парня? Как?
- Очень просто. Отвечайте, что этот молодой парень имеет две судимости за совершенные тягчайшие преступления. И что если бы полиция в ответ на его стрельбу по полицейским не применила ответные меры, могло бы быть больше жертв. Можно и добавить, что он тяжело ранил полковника полиции, у которого тоже молодые дети.
- А вы, генерал, оказывается не хотите меня понимать. Я ведь ничего незаконного от вас не требую.
Встав со своего кресла и обойдя огромный полированный стол, заместитель губернатора сел напротив начальника управления внутренних дел и доверительно заявил:
- Старые прежние кадры не надо  забывать. Более того, надо  помогать им. Раньше они помогали нам, поэтому и мы не должны забывать их. Должность и звание генерала вы получили в результате нашей поддержки. А это забывать нельзя. Поэтому я и прошу не проявлять излишней инициативы по сегодняшнему ночному  происшествию и особенно по бывшему прокурору Чернухину.
После услышанного начальник УВД генерал Сазонов обмяк так будто из него вытащили позвоночник. Просьба заместителя губернатора области, а точнее его указание напоминало прежнее время и прежнюю систему но с новыми правилами новой большой игры.







БУДНИ  ЖИЗНИ
Между тем жизнь продолжалась. С большими проблемами и трудностями, но предпринимательская деятельность Виолетты не останавливалась. Более того, с усилением борьбы с преступностью Виолетта почувствовала себя увереннее. Однако в личной жизни волнений не уменьшилось. Особенно с предстоящими родами жены сына и болезнями матери.
Легкая простуда, которую она схватила при проветривании комнат, одержала верх над ее старым организмом. Когда мать Виолетты почувствовала боль в горле, она не сразу позвонила дочери и, видимо промедление в лечении повлияло на ухудшение ее состояния.
На следующий день Виолетта приехала к матери с продуктами питания, и Тамара рассказала ей о болезни бабушки.
- Температуру мерила? – спросила Виолетта.
- Она не дает мерить температуру. Даже отказывается от лекарств.
Виолетта вошла в комнату матери и поцеловав, ласково спросила:
- Как себя чувствуешь?
Татьяна Петровна посмотрела на нее и хрипло произнесла:
- А какое это имеет значение? Видимо пришла пора.
Дышала она с трудом и выглядела слабой. Ее лицо было бледным с легкими лихорадочными пятнами.
Оставшись ночевать, Виолетта пыталась разговорить свою мать, но та молчала. Хотя по ее глазам было видно, что она замечает старания дочери. Да и выражение ее лица
-128-
говорило о том, что она не теряет надежды поправиться. И это особенно трогало Виолетту, которая, выходя из комнаты, не могла сдержать текущих по ее щекам слез.
Ночь Виолетта провела рядом с постелью матери, прислушиваясь к ее тяжелому дыханию. Виолетта чувствовала, как неудержимо поднимается в ней возмущение против жестокой безжалостной природы, которая обрушилась на старость, выдавливая жизнь из самого дорогого для нее человека.
Утром, приготовив для больной завтрак и вызвав на квартиру врача, Виолетта, наговорив дочери кучу советов, выехала в свое объединение. Дела требовали ее присутствия и действий.
Оставшись с внучкой, Татьяна Петровна недовольно заметила:
- И чего запаниковала? Сама расстраивается и других расстраивает. Я же слышала, о чем она говорила со своим мужем по телефону.
Тамара промолчала. А вскоре подъехал врач и, выписав рецепты на лекарства, засобирался на другие вызовы.
- Как бабушка? – не выдержала Тамара.
- Борется организм. Но возраст есть возраст. Он свое берет. Особенно когда не следят за здоровьем в молодости. Таким, как ваша бабушка, в жизни пришлось немало испытать всякого, - вздохнул доктор и, поднимаясь, добавил, - но надо надеяться на лучшее. Вы сходите за лекарством и сразу начинайте ее лечить. Особенно следите за давлением. У нее острая сердечная недостаточность.
Оставшись одна, Татьяна Петровна задумалась над возможными проблемами близких для нее людей. Задумалась о том, как и чем она может помочь своим внукам. О дочери и ее муже она не беспокоилась, так как видела их отношения друг к другу и их материальное положение. А вот Игорь, у которого жена вот-вот будет рожать, да и Тамара, у которой пока еще не сложилась семейная жизнь? Как они будут без ее советов? Мать то их всегда в своих делах. Видимо, придется попросить Степанова присматривать пока за ними. Тем более, и Игорь, и Тамара его уважают и прислушиваются к его советам. Приняв такое решение, Татьяна Петровна подошла к телефону и набрала номер телефона Степанова. Услышав его голос, она попросила Сергея Николаевича подъехать к ней на квартиру.
- Что-то случилось? – с тревогой спросил Степанов.
- Болею я, Сергей Николаевич и хотела с вами кое о чем посоветоваться.
От Виолетты Сергей Николаевич уже слышал об ухудшении здоровья ее матери, поэтому сразу же заявил, что сейчас приедет.
Войдя в  квартиру и увидев Татьяну Николаевну, Степанов  сделал над собой усилие и прикусив губы, чтобы они не дрожали, поздоровался.
- И что это ты раскисла? – спросил он.
- Плохо мне, Сергей Николаевич. Чувствую, что уже не поправлюсь.
- Брось, Татьяна, - перебил Степанов. - Не надо об этом даже и думать. Я давно знаю тебя и уверен, что ты поправишься. Только надо как следует постараться. В твоей жизни и не такое бывало, но ты ведь всегда побеждала.
- Вы меня хотите подбодрить.? Но мне почему-то кажется, что я уже не поправлюсь. Поэтому и попросила  приехать ко мне, чтобы поговорить. Особенно об Игоре и о Тамаре. Сложилось так, что Виолетта увязла в своей работе. Она хорошая мать, но она трудоголик и, взявшись за свое предпринимательство, не сможет отдать себя полностью своим детям. Я, конечно, не осуждаю ее, но считаю, что нынешней молодежи не помешает внимание таких людей, как вы. Тем более, вы для них как родной отец.
- Что бы ты ни говорила, Таня, и что бы ты ни просила, я конечно все сделаю. Но только выброси из головы то, что ты не поправишься.
Однако, говоря это, Сергей Николаевич почувствовал в себе знакомое чувство усталости, которое и сам испытывал в последние годы. Усталости не столько физической,
-129-
сколько моральной. Он стал чаще задумываться над своей жизнью и даже стал спрашивать себя, а согласился бы он начать жизнь сначала? Особенно его волновал водоворот новых отношений и как человек с чистым  сердцем и умом, отличавшимся от многих знакомых, он по- особенному переживал неудачи и ошибки, так называемой, перестройки. Степанов не искал в ней счастья «для себя». Он видел смысл переломной эпохи в улучшении жизни людей и искоренения лжи, в которой оказались они. Поэтому Сергей Николаевич непрерывно копался в своих переживаниях и предположениях, не втягивая в это никого из знакомых. Он верил в себя и в свои взгляды на происходящие перемены. Не спорил  и не возражал тем, кто думал иначе, но стоя на своем, твердо сохранял свои взгляды. Хотя и убеждался, что оторвавшись от повседневной жизни, становился для многих все более чужим. Это его особенно и мучило, так как он считал, что чаще всего из-за этого человек и уходит из жизни. Иногда ему даже казалось, что грань между жизнью и смертью трудно установить и что может быть этой грани вообще не существует. Когда человек прекращает трудиться, прекращает быть полезным для других, тогда он и умирает.
И, тем не менее, убеждая Татьяну в том, что она поправится, Сергей Николаевич увидев ее состояние, почувствовал близость окончания ее жизни. Это предчувствие поколебало его обычную невозмутимость к вопросам быстротечности бытия. Но продолжая успокаивать Татьяну, он настаивал на своем.
- В общем, выбрасывай плохие мысли  из головы, потому что они давят на твой мозг. А мозг, это мыслящий и управляющий орган, который вызывает тревоги. Я считаю, что от разных тревог и страдает здоровье. Нервные клетки легко разрушаются, но после разрушения они не восстанавливаются. А в основе заболеваний и лежит отмирание клеток нервной системы. Так что больше не будем говорить о болезнях, а лучше поговорим, что тебя сейчас волнует.
- Я уже сказала – внук и внучка.
- А почему они волнуют тебя?
- Ну вы же знаете, Сергей Николаевич, от кого Виолетта родила Игоря.
- И что?
- А то, что ее мужу Игорь не родной сын, и может всякое случиться. А Тамара пока еще учится и живет одна.
- Кстати, я давно хотел спросить о дедушке и бабушке Игоря. Какое отношение у них к Игорю?
- Бабушка Валентина Сергеевна очень любила Игоря. Да и Виолетту она уважала. Но ее похоронили в прошлом году. А вот ее муж Юрий Викторович относился к Игорю с пренебрежением. Он ведь работал каким-то чиновником в областной администрации, а сейчас на пенсии. Живет один в окружении бутылок из-под водки. Запил. Так что на его помощь рассчитывать нельзя. А у Игоря жена с характером. Вот потому я и попросила вас приехать.
- Конечно, если потребуется помощь, разве мы не поможем им?
- Квартиру свою я давно оформила на Тамару. А вот сбережений накопила мало, - продолжала Татьяна Петровна.
- Давайте перевернем пластинку. Мне очень не нравятся такие разговоры. Лучше скажи, когда Тамара замуж собирается выйти? Парня ее я видел и считаю, что оба они готовы для семейной жизни.
- Приходит иногда и сюда. Вежливый, заботливый. Но кто сейчас разберется в этих молодых. У них ведь сегодня одно, а завтра другое. Нынешняя молодежь  не такая, как мы.
- Так это и хорошо, что не такая, -  улыбнулся Сергей Николаевич.
- А что хорошего? Я как-то подслушала разговор этого парня с Тамарой, так даже расстроилась. Весь вечер проговорили они о том, какая им нужна машина и что квартиру,
-130-
которую я переписала на Тамару, они продадут после регистрации брака и купят побольше. Договорились даже до того, что они, как и Виолетта, откроют свою частную фирму. Им надо думать, как лучше устроить семейную жизнь, а они о чем думают?
- Смена поколений, Татьяна, меняет и взгляды на жизнь. Так что не заостряйся на этом. Нынешняя молодежь конечно не та, какими были мы. Они во многом обогнали нас.
- Особенно в сотовых телефонах и компьютерах. Как свободная минута, так сразу к компьютеру. А парень, который приходит к Тамаре, как-то даже сказал, что хочет на войну пойти, чтобы денег получить для свадьбы.
- Так это и есть самая высокая оценка человеку.
- Но там же убивают!
- На войне, как на войне.
- Сергей Николаевич, я понимаю, что такое война. Но я не могу понять, почему гражданское население страдает? Каждый день только и сообщают, сколько ракет бросили на Донецк или на другой город.
- Так воюют-то не украинцы, а западные страны во главе с Америкой, которая понимает, что области, которые отошли от Украины, вновь к ней не вернутся. Вот и разрушают. Такое же положение было и в конце Великой Отечественной войны. Когда американцы поняли, что часть территории Германии будет под оккупацией Советских войск, они сразу же стали активно бомбить и разрушать эти города. Немцы долго отмечали день траура в этих городах. Западные страны, несмотря на то, что всегда терпели поражение от России, не могут успокоиться от наших богатых территорий. А страдает украинский народ, который потеряет и государственность и свою территорию. Я лично не сомневаюсь в этом. Война скоро закончится, потому что простые люди и на Западе понимают, к чему она привела их и что может быть, если она будет продолжаться. Давай лучше о другом поговорим.
- Так я поэтому и попросила приехать ко мне. А то сижу, как в одиночной камере, потому что всем не до меня.
- Вот это уже другой разговор. А тебе известно о том, что бандиты, которые мешали Виолетте и ее мужу работать, арестованы?
- Нет. Я как вспоминаю про это, спать не могу. Рассказывайте.
Усевшись удобнее, Степанов все, что знал по Князю и его помощникам, рассказал. А вскоре приехала к матери и Виолетта.
- А Тамара где? – тревожно спросила она.
- В институт убежала. Какие-то лекции сегодня у нее очень важные. Она убежала, когда пришел Сергей Николаевич.
- Ну, а ты как? – снова спросила Виолетта.
- Под надежным наблюдением нашего родственника, - впервые за несколько последних дней улыбнулась Татьяна Петровна и добавила, - У него хорошая новость. Теперь ты можешь не бояться бандитов, которые тебе мешают работать. Сергей Николаевич сказал, что арестовали их.
- Правда?
- Да. Правда. Задержали и Князя, и его помощников. Но об этом потом, а сейчас мне надо идти домой.
Приготовив для матери и дочери ужин, ушла и Виолетта. Машину  она отпустила и, идя пешком в свое объединение, продолжала находиться под впечатлением увиденного состояния своей матери. «А может, я действительно стала меньше проявлять заботы о ней? Она ведь всю свою жизнь отдала для меня и Игоря. И конечно вправе требовать от меня такой же отдачи. Видимо и прогрессирование сердечной недостаточности происходит от одиночества, в котором она оказалась на старости лет». Однако, пройдя несколько шагов, Виолетта вспомнила, как она уговаривала свою мать жить вместе и как та категорически отказалась. Хорошо еще, Тамара как-то сумела убедить свою бабушку
-131-
жить вместе. Но у нее сейчас любовь с парнем, которая перерастет в их семейную жизнь. И что тогда? Опять одиночество старого человека, которое видимо сейчас и беспокоит маму?, - продолжала размышлять Виолетта, не находя никакого выхода. - А может, поправится? Надеясь на лучшее, подумала она и, придя в свое объединение, вновь закрутилась в своих делах.
Однако через несколько дней рано утром Виолетте позвонила  дочь и сообщила о том, что бабушка умерла. Соскочив с постели, она быстро собралась и вызвав такси, помчалась, оставив записку для мужа о том, что случилось. Привыкшая делать все сама, Виолетта решила и на этот раз не беспокоить мужа.
Подъехав и войдя в квартиру, Виолетта была встречена дочерью, которая обняв мать, заплакала и повела в спальную комнату бабушки. Та лежала в своей постели. Обычное напряженное выражение  исчезло с ее лица, заменив странным белым покоем. Виолетта присела на край кровати и взяла в свои руки холодную руку матери.
- Как это произошло?
- Утром, когда было еще темно, я пошла к ней, чтобы чем-то помочь. Войдя, я увидела, что бабушка не спит. Я села рядом с ней, и бабушка попыталась  сесть. Она  начала подниматься, но вдруг снова упала на подушку, не успев ничего сказать. Тогда я сильно испугалась и наклонилась к ее лицу. Но оно уже было неподвижно. Правда, когда она поднималась, она успела произнести мое имя. Видимо что-то хотела сказать мне, но не успела. Мне даже показалось, будто что-то помешало ей сказать то, что она хотела.
Несколько минут дочь с матерью молчали, а вскоре в квартиру вошел муж Виолетты и, подойдя к умершей, несколько минут молча смотрел на нее. Не выдержав затянувшегося молчания, Виолетта поцеловала  мать, прижавшись к ее холодному лицу, а затем оторвавшись, с плачем вышла из спальной комнаты.
Оставшись с дочерью возле умершей, Владимир Павлович молчал, всматриваясь в лицо своей умершей родственницы, которое сейчас было удивительно спокойным,
освободившимся от забот и волнений. Сейчас ее лицо выражало величие, которое накладывает только глубокая старость и только людям, прожившим свою жизнь честно и порядочно.
В этот и последующие дни все заботы по организации похорон возложил на себя муж Виолетты, так как Виолетта ничего не могла делать. До похорон она не выходила из квартиры своей матери. Время от времени лишь подходила к шкафу, чтобы достать чистый носовой платок, которым утирала мокрое от слез свое лицо.
Рядом с ней  находился Игорь, который так же, как и его мать, проявлял признаки горя. К кому он теперь пойдет за советом? С кем поделится своими радостями и бедами?
В этой обстановке время пролетало быстро, и вот наступил день похорон. Осенний холодный день со свинцовыми тучами, нависшими над городом. Подъехав к приготовленной могиле, гроб установили рядом и начались прощальные высказывания присутствующих. Затем горсточки земли, и Татьяна Петровна обрела свое последнее успокоение.
А дальше поминки. Девять дней. И все это сопровождалось воспоминаниями об ушедшей из жизни, которая так много сделала для счастья дочери и внукам.
В эти дни прибавилось переживаний и у Игоря, у которого жена  должна была скоро рожать. Особенно волновало Игоря последнее высказывание врача.
- Я могу поручиться за жизнь вашей жены, если будет хирургическое вмешательство. Но в таком случае ребенок родится мертвым. Если же не делать операции, ребенок будет живым, но для матери это большой риск. Так что решайте, молодой человек.
Выслушав тогда врача, Игорь вспомнил, как кричала от боли Ирина. И что надо спасать жизнь жены. А если родится мертвый, и больше у них не будет своих детей, тогда что им делать?
-132-
Своей матери Игорь пока не говорил о положении с родами, надеясь на что-то лучшее. И вот наступил очередной приступ у его жены. Приехавший врач осмотрев больную, подошел к Игорю.
- Как она? – спросил Игорь.
- В том же положении. Сейчас мы увезем ее в больницу. Но вы приняли решение?
- Да, - ответил Игорь. – Мы оба решили не оперировать.
- Но это большой риск.
- А вы говорили, что какой-то шанс все-таки есть.
- Есть, но очень небольшой.
- У нее здоровый организм, поэтому рискнем.
Посмотрев на Игоря внимательно, врач тихо ответил:
- Вы берете на себя большую ответственность.
- Я могу сопроводить жену в вашей машине и остаться в больнице до ее родов?
- Обычно это у нас не практикуется, но…
- Да, я понимаю и заплачу столько, сколько вы скажете.
- Тогда не будем терять времени.
Ночь Игорь провел в соседней с палатой комнате, а утром вошедшая медсестра сообщила, что доктор просит его зайти к нему.
Игорь бегом бросился к кабинету доктора, и в коридоре столкнулся с ним. Тот вытирал свой лоб.
- Говорите скорее. Как?
- Живы оба. И ваша жена, и ваша дочь. Но она была на волоске.
- Большое спасибо. Очень, очень спасибо. И в каком состоянии они?
- Родилась дочка. Если бы мальчик, то ваша жена не выдержала бы. Сейчас они пока побудут у нас под наблюдением и лечением. Потом уже беспокоиться о них будете вы.
Через неделю Ирину Максимовну с дочкой Игорь привез домой. В машине он осторожно прижимал к себе драгоценный сверток и с волнением посматривал на свою жену.
В квартире сына уже находилась его мать со своим мужем и Сергей Николаевич Степанов.
-Поздравляю, - первой обняла Ирину мать Игоря и поцеловав, добавила, - Мы так волновались, так волновались и так рады рождению девочки.
- Следующий раз мы с Ириной постараемся обрадовать тебя мальчиком. Не возражаешь?
Виолетта отвернулась, а Ирина, повернувшись к Игорю, так посмотрела на него своими сияющими глазами, что тот не выдержав, прижался своими губами к ее лицу.
Уйдя с ребенком в спальную комнату, Ирина уложила ее и вскоре вернулась в зал, в котором Виолетта уже заставила стол закусками.
- А теперь все за стол. Особенно это касается Ирины, которой нужно больше кушать и меньше волноваться, - предложил Игорь. – Но может, сначала посмотрим, уснула она или нет?
- Уснула, уснула, - ответила Ирина, понимая состояние и мужа и присутствующих.
Тихо, чтобы не побеспокоить уснувшую, все вошли в спальную комнату и остановились возле кровати, молча рассматривая уснувшего ребенка. Появление на свет нового человека взволновало и Сергея Николаевича Степанова. В первую секунду то, что он увидел, было то, что он и ожидал увидеть. Он увидел ребенка, который дышал, и личико которого трогательно напоминало ему Виолетту. Волосики на ее голове были темные, и Сергею Николаевичу очень захотелось дотронуться до них рукой, как это он проделывал более пятидесяти лет тому назад, поглаживая головку крошечной Виолетты. Не выдержав, он осторожно поправил легкое одеяльце, накрывавшее девочку, и та
-133-
открыла свои глаза. Они были синие, как и у Виолетты. Глаза ребенка уставились на Степанова, и он почувствовал, как на сердце у него стало как-то по-особенному тепло.
- В этом и жизнь. Старое отмирает и заменяется новым нарождающимся, - тихо проговорил он.
- Но каким оно будет? – как всегда думая о своем, заметила Виолетта.
- Не будем мешать девочке. Прошу всех в зал, а Ирина пока побудет здесь, чтобы помочь уснуть нашей девочке, - перебил Игорь.
Однако, оказавшись в зале, Сергей Николаевич продолжал видеть перед собой новорожденного ребенка. Более того, в отличие от Виолетты, он даже представлял будущую жизнь нового человека, отличающуюся от жизни людей старшего поколения. Жизнь, которая освободит многих от сумятицы в головах и особенно от привычной общепринятой лжи. Степанов по-своему чувствовал, что даже сейчас немало меняется и  людей старшего поколения, не говоря о молодежи, которая особенно находится в движении.
Недавно Степанов узнал и о произошедших изменениях находящегося в следственном изоляторе Филиппа Налимова. Лишившись того, что он имел до задержания, Филипп на допросах с работниками правоохранительных органов и особенно с сокамерниками многое начал переосмысливать. Особенно это состояние началось у него после появления в камере арестованного наркомана, которому даже в камеру попадали наркотики и который приобщал к их применению и Филиппа. Специально это делалось
или просто за компанию нового сокамерника Филипп не знал. Однако, после приема кокаина чувствовал себя иначе и начинал строить различные планы своей жизни после вынесения приговора.
А потом начались проблемы. Ему все чаще стало казаться, что он гений и после освобождения обязательно отомстит всем тем, из-за кого оказался в изоляторе. Беседуя в камере с наркоманом, он однажды даже поделился с ним, что было бы хорошо, если бы изолятор и камера куда-нибудь пропали. Тогда бы и не надо было бы думать, как можно отсюда выбраться и не покрывать шефа.
Услышав это, сокамерник торопливо отыскал в кармане маленький белый пакетик и, осторожно открыв его, высыпал себе на ладонь содержимое пакета. Затем протянул ладонь к лицу Филиппа. И тот, поняв и улыбнувшись, втянул порошок в себя, предвкушая наступающее облегчение. Однако вместо этого Филиппу стало так плохо, что сокамерники вызвали дежурного врача и помогли доставить Филиппа в санитарную часть. Приняв какие-то лекарства, Филипп уснул, да так крепко, что не слышал, как в палату вошел врач и уверенно зажег свет. Больных рядом не было. Они находились в процедурной. Открыв дипломат, врач достал из него все, что ему было нужно для работы и присев на край кровати, взял руку Филиппа, закатал рукав рубахи и сделал укол. Филипп даже не пошевелился. А врач, спрятав шприц и, закрыв дипломат, не спеша вышел  из палаты. Выполнив заказ, он был спокоен, так как знал, что смерть Филиппа наступит от передозировки такими же наркотиками, какие он принимал днем.
Вернувшись домой от своих родственников, Степанов устало прилег на диван и незаметно уснул. Разбудила его пришедшая  с работы жена. Иногда она в школе задерживалась, но сегодня ушла пораньше. Подойдя к дивану, она взяла его руку в свою и, увидев, что муж открыл глаза, спросила:
- Рассказывай, что увидел и что говорили о твоей новой родственнице?
Степанов не спеша поднялся, сел и тихо проговорил:
- Дочь очень похожа на свою бабушку Виолетту.
- А она довольна своей внучкой?
- Не знаю. Но это ты можешь и сама у нее спросить.
Елена Петровна отпустила его руку и сев в кресло, недовольно заметила:

-134-
- Ты устал или какие-то неприятности?
Сергей Николаевич молчал.
В полной тишине прошло не менее десяти минут, лишь размеренно тикали часы. Выйдя в кухню, жена молча готовила ужин, а Сергей Николаевич, не вставая с дивана, продолжал копаться в своих размышлениях. Придя к старости, он особенно хорошо понимал, что одно происходит из другого и что ничего не происходит даром. Все зреет со временем, и все видоизменяется. Но за время, проведенное рядом с внучкой Виолетты, он сделал для себя такие открытия, о которых раньше и не задумывался. Он понял, как много теряет человек, не оценивая по достоинству того, что имеет. Об этом ему говорила и его жена, советуя принимать все таким, каким оно есть, и пользоваться этим с наибольшей для себя выгодой. Однако Степанов продолжал оставаться самим собой, и жена не могла изменить его состояние. А может быть, ему мешало его прошлое?
Вскоре вошедшая в зал жена сообщила, что ужин готов.
За столом завязался разговор о работе Елены Петровны в школе. Вслушиваясь, Сергей Николаевич постепенно оживлялся и стал задавать свои вопросы, на которые Елена
Петровна охотно отвечала, радуясь возвращению хорошего настроения мужа. Ей всегда было приятно поговорить с мужем о своей работе и о своих учениках. Однако понимая состояние мужа после посещения родственников, она, не удержавшись, снова спросила:
- Так ты счастлив, увидев пополнение своих родственников?
- Конечно. Я ведь побыл с людьми, с которыми связан многими годами своей жизни. А сегодня еще и появлением человека, который сделает многим приятной их жизнь.
- А откуда у тебя такая уверенность?
- От жизни, дорогая, которая меняется, хотя чаще  всего мы этого не замечаем, так как всегда хотим жить лучше.
- А это плохо?
- Нет, конечно. В этом и заключается цель жизни. Только не надо слишком ускорять исполнение желаний.
- Но кое-кто имеет на этот счет и другое мнение, - возразила Елена Петровна. – Особенно те, кто находится во власти.
- В этом ты  конечно права. Такие и  тормозят преобразование России. Но они ведь стали такими не сегодня. Поэтому на вас, учителей и возложена сейчас главная задача по созданию нового человека. Хотя этот процесс и нелегок. Легче построить новые заводы и даже новые города. А вот с людьми это строительство намного сложнее. Особенно если при формировании новых поколений использовать сказки и ложь.
- У нас сейчас много разговоров о ликвидации очень серьезной организованной преступной группы в нашем городе, - перебила Елена Петровна. – Тебе что-то известно об этом?
- Конечно известно. Арестованы руководители и некоторые  исполнители двух крупных преступных группировок. Идет расследование, которое выявит и еще кое-кого. Но я не сомневаюсь в том, что появится новая еще более крутая преступная группа.
- Почему?
- У каждого времени свои руководители, свои подчиненные и свои ценности. Время прошлых идеологических воздействий на человека путем промывания мозгов так называемыми «общечеловеческими ценностями» честью и достоинством, совестливостью и порядочностью заменилось хапанием всего, что можно хапнуть. Если ваш министр  быстрее других работников образования понял эти пришедшие изменения, то что говорить о каких-то организованных преступных группах?  Ведь в Министерстве сидели и сидят образованные чиновники. И что, они не видели и не знали, чем занимается их министр? А где последствия? Поэтому и переводятся стрелки на выявленные ужасные
-135-
преступные группы, которые, кстати, как и ваш министр, поддерживались отдельными чиновниками и некоторыми сотрудниками правоохранительных органов.
- А разве раньше, до перестройки, этого не было?
- Было и раньше, но не в таких масштабах, так как существовало сито отбора, которое не позволяло просочиться в органы власти уголовникам с судимостями. Но сейчас другие времена и другие нравы, которые ловко кое-кем используются. Хотя я уверен, что переживем и это, как переживали некоторые другие глупости великой «Системы».
На следующий день Сергей Николаевич Степанов, находясь под впечатлением разговора со своей женой о коррупции, поинтересовался у Лукашова о работе по заместителю мэра города Орешкина и районного прокурора Чернухина.
- Работают по ним из следственного комитета, - осторожно не вдаваясь в подробности, ответил Лукашов.
- Как обычно работают на корзину? – не выдержал Степанов.
- На этот раз прочнее.
Действительно, после неудачной попытки заместителя губернатора области Прыткова оказать давление на начальника УВД, расследование пошло увереннее.
Когда к следователю Окуневу пришел  бывший заместитель мэра города Орешкин, выглядел он уже по-другому. Увидев открывающего кабинет, он быстро подошел к нему и представившись, затараторил о том, что пришел пораньше, чтобы помочь следствию разобраться в организованной против него подставе.
- Проходите и садитесь. Почитайте постановление об избрании вам меры пресечения. От должности, как мне известно, вас освободили.
- Да. И по-моему, слишком поспешно.
- Почему?
- Так во многом еще надо разобраться.
Было заметно, что ему было не по себе находиться в следственном комитете и что его допрашивает какой-то следователь. Тем не менее, он не казался слишком испуганным.
- Вы женаты?
- Да. Жена и двое детей.
- А женщины, с которыми вы на фотографиях?
- Все мы иногда грешим.
- Хорошо, об этом позже, а сейчас меня интересуют ваши отношения с убитым, оказавшимся в вашей второй квартире. Вы были с ним друзьями?
- Нет, конечно. Но по работе иногда он навещал меня.
- Вы имеете ввиду Ивана Семеновича Гусева?
- Конечно. Вас же в первую очередь интересует убитый.
- Тогда расскажите подробнее по ресторану «Сосновый бор». Кто назначил встречу с Иваном Семеновичем Гусевым? Вы или Гусев?
- Он.
- Для чего?
- Посидеть, расслабиться и решить его проблемы.
- Какие?
- По перевозке грузов. Он же в этом бизнесе крутился.
- А для чего он выходил из ресторана, оставив вас одного?
- Сказал, что в машине документы какие-то важные, и он боится их оставлять без присмотра.
- Но он долго отсутствовал, и это должно было волновать вас.
- Так с нами за столом сидели две женщины, и я так увлекся, что забыл про Ивана.
- С этими женщинами вас, конечно, познакомил Иван Семенович?
- Да, я их увидел тогда впервые, и ничего о них не знаю.
-136-
- А Ивана Семеновича когда увидели впервые?
- Я не понимаю вашего вопроса.
- Вот так и я не понимаю ваших ответов. Может быть, пора понять, что следствию уже многое известно и о ваших совместных делах с убитым Гусевым, и двойной игре с Князем и попыткой создания новой организованной преступной группы под руководством Могилева. Я вам это перечислил для того, чтобы вы поняли, в каком оказались положении и не пытались, прежде всего, запутывать себя. Это дело взято на контроль Москвой, и то, что вы пытаетесь скрыть рано или поздно обязательно всплывет.
- Что вы хотите?
- Чистосердечного. Пока это не поздно.
После этих слов в кабинете наступила тишина. Орешкин по-новому внимательно всмотрелся в лицо следователя. Он не знал его биографии, но сейчас почувствовал исходящую от него опасность.
- А может быть, договоримся иначе? – спросил он.
- Не ухудшайте своего положения, Орешкин. У вас и без этих намеков куча криминальных дел, за которые придется отвечать.
Вадим Дмитриевич Окунев говорил это спокойным уверенным голосом, хотя внутри у него все кипело. Обычно он проводил расследования, не вдаваясь в попытки расположения к себе подследственного. Однако сейчас подбираясь к главным организаторам, вел себя иначе.
- Следствию уже немало известно, - продолжал Окунев. – в том числе и о ваших связях с теми, кто повыше вас.
Окунев сделал паузу, как бы давая возможность возразить, однако возражений не последовало. И тогда следователь продолжил:
- Вы знаете, что вас ожидает, так как те, кто вас использовал в своих целях,будут заботиться о своей безопасности. Вы вспомните, как вы крутого из себя корчили, увидев полицейских в вашей квартире. Думали, что все обойдется с трупом вашего  друга, так как надеялись на помощь. А где она, эта помощь? И где вы сейчас? Пока вы под подпиской о невыезде. Но у меня столько доказательств, что я могу изменить меру пресечения на арест. И тогда придется отвечать за свои проколы в камере. А там всякие люди.
Орешкин молчал. Он понимал, что идти в отказ легче тогда когда защищаешь близких или друзей, которые помогут уйти от ответственности. Особенно рассчитывая на принадлежность к могущественному братству власти, которое поддержит и при расследовании, и в суде, и в зоне. Сейчас Орешкин понимал, что вчерашние друганы могут быстро превратиться в беспощадных врагов.
- И что? Меня уже приговорили мои знакомые?
- А вы как думали? Разве вам простит арестованный Судоргин, которого задержали в том же поселке, в котором вы живете, и где он готовил покушение на Приходкова? А изъятые в вашей квартире доказательства преступлений некоторых должностных лиц? Мы же успели провести и обыски, и по связям поработали. И такого накопали, что не хочется и говорить вам.
После этих слов следователя Орешкин заметно обмяк. Ему стало все ясно, так как он действительно допустил немало ошибок и болтовни, за которые придется отвечать.
- Ладно, - упавшим голосом произнес он. – Делайте на явку с повинной. Я ведь сам ничего не делал.
- Вот об этом и объясните подробнее. Кстати, не забудьте и прокурора района Чернухина.  Особенно о его связях. А так же и о других соучастниках преступлений.
Около двух часов потел над своим объяснением Орешкин и, закончив, передал несколько листов Окуневу.
- Я ответил на все ваши вопросы, только, пожалуйста, не отправляйте меня в камеру.
-137-
- Мы договорились. У нас с вами будет еще немало встреч, и за это время постарайтесь вспомнить то, о чем сегодня  мы пока не говорили. Да и со своим бывшими «друзьями» постарайтесь меньше встречаться. Давайте повестку.
После выхода из кабинета Орешкина следователь Окунев сразу же  доложил о признательных показаниях председателю следственного комитета, а затем позвонил Лукашову и сообщив о допросе, договорился с ним о встрече.
Прочитав показания, Лукашов произнес лишь два слова:
- Ничего себе!
В объяснении Орешкина был полный расклад о совершенных преступлениях в Степноградской области.







ПРИЧИНЫ  ЗАТЯНУВШИХСЯ  ПЕРЕМЕН

На следующий день был вызван на допрос бывший прокурор Заводского района Чернухин, который находился под подпиской о невыезде.
Войдя в кабинет следователя, он, поздоровавшись, сразу сел на стул, стоящий напротив стола следователя. Пока Окунев убирал со стола какие-то папки, он строил разные предположения по предстоящему допросу. Его высокий лоб был изрезан мелкими морщинками, которые заметно старили лицо. Темные с проседью волосы придавали бывшему прокурору вид интеллигентного человека. Это впечатление усиливалось ярко-красным галстуком и модным пиджаком темно-серого цвета. Однако выглядел Чернухин болезненно. Видимо беспокойство последних лет наложило  свой отпечаток и даже накопило в выражении лица что-то злое и нездоровое. Да и состояние его было необычным. Несмотря на неподвижность лица, взгляд Чернухина оставался напряженным.
Отложив со стола ненужные бумаги и приготовившись к допросу, Вадим Дмитриевич Окунев спокойно заговорил:
- Ну вот наконец то дошла очередь и до вас, Иван Васильевич. Давайте сначала заполним анкетные данные, а потом все остальное.
- Против меня возбуждено уголовное дело?
- Да. Познакомьтесь с постановлением.
Прочитав постановление о возбуждении уголовного дела, Чернухин словно подготовившись заранее, проговорил:
- Ну что ж, спрашивайте.
- Когда и при каких обстоятельствах вы познакомились с гражданином Сорокиным по кличке Князь?
- Сложный это вопрос. Знал я его давно, а более близкие отношения у нас начались в первые годы перестройки.
- При каких обстоятельствах?
- Бывший заведующий отделом административных органов обкома партии Прытков обратился ко мне с просьбой помочь одному парню в прекращении против него возбужденного дела.
- Фамилия этого парня?
- Могилев. Он работал у этого Сорокина. Вот и пришлось с ним познакомиться.
- Этот тот, которого застрелили при нападении на сожительницу Князя?
-138-
- Да.
- Дальше.
- Конечно, я помог Прыткову. А что мне оставалось делать? После выполнения этой просьбы начались и другие, а вскоре Прыткова выдвинули заместителем губернатора области. Вот вы слушаете меня и видимо удивляетесь, почему я поменял свои тридцать лет прокурорской службы на такой печальный конец.
- Давайте конкретнее. По факту задержания вас с Сорокиным при попытке его вылета из России. Кто знал об этом?
- Насколько мне известно, знали пять человек. Я, Сорокин, его сожительница, брат Сорокина и Савелий  Игнатьевич Прытков.
- А вот о нем подробнее.
- За три дня до вылета Князя он позвонил мне и сказал, что нам надо срочно встретиться и что он сам подъедет к прокуратуре, а я должен выйти и сесть в его машину. Когда он подъехал, я уже ждал его. Мы выехали из города и остановились возле лесополосы. Шофер оставил нас в машине, а сам куда-то ушел. И тогда Савелий Игнатьевич сообщил мне, что Князь собирается улететь  из России с награбленными ценностями. И что я обязан этому помешать, так как по его сведениям Князь обратится ко мне с просьбой сопроводить его в аэропорт. Практически так и получилось. Перед
вылетом Егор Потапович встретился со мной и попросил отвезти его к брату, у которого мы уже бывали. Дорогой он сообщил мне о своих планах. Ну, а дальше вам известно.
- Как вы думаете, почему ваш план не сработал? Кто мог помешать этому?
Чернухин молчал, а следователь продолжал:
- А участь Валерия Суркова, которого пытались недавно убить, вас не ждет? Вы ведь теперь очень опасный свидетель для кое-кого. И у вас только один выход. Меру пресечения я вам изменю. Но вас и в изоляторе могут достать. Могут?
Вздрогнув, Чернухин согласился. И тогда Окунев сделал предложение, которое согласовал с председателем следственного комитета.
- Мы можем спрятать вас до суда в изолятор ФСБ, там вас не достанут ваши прежние друзья. Я готов пойти на это лишь потому, что вы же наш бывший коллега. Но это при условии явки с повинной. С полным признанием ваших отношений с некоторыми работниками правоохранительных органов, особенно по отказным. А так же по совместным делам с заместителем губернатора области Прытковым и с заместителем мэра города Орешкиным.
- И это все, что я заслужил за годы прокурорской работы?
- А вы бы хотели остаться чистеньким?
- Ничего я уже не хочу. Работал на заместителя губернатора и на Князя, поэтому  и оказался в таком положении.
- Конкретнее, Иван Васильевич.
- Один обещал должность прокурора области, а другой купил деньгами. Каждый месяц  отстегивал несколько ежемесячных прокурорских зарплат. А денег то ведь всегда почему-то мало. То жене  что-то очень хочется поиметь, то дочери квартиру, то сына надо в институт пристроить и помогать так, чтобы он был на уровне других сыночков. Конечно, помогал и Савелий Игнатьевич телефонными звонками и обещаниями.
- Какими?
- Как то у нас с ним состоялся разговор о состоянии с преступностью, и он уверенно заявил, что преступность ждет такая же перестройка, которая началась в стране. Мелкие разрозненные преступные группировки даже и организованные ликвидируются. Вместо них в каждой области будет один пахан, который и будет, как губернатор области, править всей экономикой и политикой объединив и используя для этого все разрозненные группы. Он даже знал о готовящемся убийстве одного из главарей преступной группы, с которой был связан заместитель мэра города.
-139-
- Точнее, Иван Васильевич. Кого вы имеете в виду?
- Ивана Семеновича Гусева, который конкурировал с Князем.
- Выходит, он помогал Князю убрать конкурента?.
- Нет, он хотел вместо Семеныча и Князя поставить главным паханом в городе внука Могилева. Я еще тогда спросил про Князя, а Савелий Игнатьевич ответил, что тот  скоро покинет Россию, а может и этот мир. Молодым надо давать дорогу, -заявил тогда он, а не старичкам, которые  кроме убийства, ничего другого не понимают. Я тогда  шуткой предложил и меня отправить на пенсию, а он  сказал, что я буду  вроде начальника  штаба. Даже сказал, что я должен буду помогать ему в отборе людей в эту группировку, особенно из правоохранительных органов, из власти, из банков, налоговой инспекции и крупных предприятий. А когда я сказал, что сейчас это сложно делать и что потребуются большие деньги, Савелий Игнатьевич уверенно заявил, что на это деньги найдутся. «Главная задача подобрать своих не продажных людей», - добавил он.
- А кого-нибудь называл, с кем можно уже сейчас вам поговорить?
- Нет. Он, как зацикленный, твердил о том, что мир меняется и поэтому меняться должны и мы. Он даже с возмущением говорил: «Кому нужны сгоревшие автозаправки,
если можно делать деньги другим, более цивилизованным способом,  используя своих людей в том же Газпроме. А грабежи и убийства, это грязная мелкая уголовщина, которая каждый раз вызывает у людей недовольство. В больших делах такие неприятности не нужны» - твердил он.
- А по Князю как отзывался Прытков? – перебив бывшего прокурора спросил Вадим Дмитриевич.
- Не уважал его Савелий Игнатьевич за то, что тот стремился  всегда к полной самостоятельности, проявляя при этом жестокость к своим жертвам. По каждому трупу Савелий Игнатьевич высказывал возмущение, потому что это сеяло разные разговоры и вызывало панику у людей. Особенно  демонстративность жестокости преступлений.
- После задержания Князя вы встречались с Прытковым?
- Да. Он в тот же день вечером позвонил мне на квартиру и начал расспрашивать о случившемся. Но я понимая, что мой телефон может прослушиваться, предложил ему встретиться возле дома, в котором живу. Тот согласился и вскоре подъехал. Посадил меня в свою машину, за рулем которой был сам и хотел отвезти меня в свой коттедж. Но я отказался, заявив о возможной слежке, и тогда мы поговорили в машине.
- О чем?
- Он попросил подробнее рассказать о задержании Князя. В частности, кто задерживал и как. Я подумал, что Савелий Игнатьевич заподозрил меня, и чтобы завоевать доверие, подробно рассказал, как привозил его к брату и как выезжал от брата с Князем. Конечно, рассказал и об изъятии из машины дипломата с долларами.
- И как среагировал Прытков на сообщение о дипломате?
- Спросил, что было в дипломате. И когда я ответил, закурил и несколько минут молчал. Но потом спросил: «А почему его баба не поехала с ним?» я ответил, что не знаю, но потом добавил, что, наверное, она опасалась вместе выезжать. Но мне показалось, что Савелию Игнатьевичу не понравился мой ответ, потому что он долго молчал.
- И долго продолжалось молчание?
- Несколько минут. Я даже обиделся, так как  все делал, как советовал мне Савелий Игнатьевич. Поэтому снова стал говорить, как  был удивлен появлением на месте задержания полковника Лукашова и вас, но он видимо думал о чем-то другом.
- Может быть, начал бояться вас?
- Не исключено.
Однако у следователя Окунева сложилось прочное убеждение в том, что Чернухин чего-то не договаривает и что ему придется до многого доискиваться самому.
- О чем еще был разговор? Вы ведь на этом не закончили свою встречу?
-140-
- Был разговор и о том, чтобы я молчал на допросах и кроме выполнения просьбы Князя ничего не говорил.
- Но Князь вспоминает кое-что и другое.
- Это его дело.
Задавая вопросы, следователь Окунев подыскивал самые безобидные выражения из опасения, чтобы допрашиваемый не замкнулся в своих ответах.
- Кто-то еще у Прыткова был в помощниках из преступных групп?
- Несколько раз я видел, как к нему приходил Орешкин, правда, долго у него не задерживался. Савелий Игнатьевич не любил афишировать свои знакомства.
- А из друзей Прыткова вы кого-нибудь знаете?
- Нет.
- И что, он даже не встречался ни с какой женщиной?
- Встречался с какой-то.  Я увидел ее, когда Прытков что-то передавал ей.
- Где это было?
- Возле центральной городской гостиницы. Я проезжал мимо и увидев, проехал не останавливаясь.
- А сам Прытков об этой женщине что-нибудь говорил?
- Я же вам ответил, что он не любил афишировать свои связи.
- А вы могли бы ее узнать?
- Может бы и узнал…Хотя  не уверен…
Начиная допрос, следователь Окунев предполагал, что допрос будет долгий и нудный. Опыт прокурорской работы у допрашиваемого был большой, и конечно он будет признаваться лишь в том, что уже прочно доказано. Поэтому с такими, как Чернухин и трудно проводить расследование, поэтому  следователям прокуратур и следственных комитетов и приходится использовать информацию оперативников полиции.
Неожиданно у Окунева загудел телефон, и он, подняв сотовый, заговорил:
- Да, это я… конечно на работе. Узнал ли вас? Узнал. Но я сейчас очень занят. Вечером дома?  Пока нет.
Отключившись, Вадим Дмитриевич спросил:
- Вы кому-нибудь говорили, что сегодня будете на допросе?
- Кроме жены, никому не говорил.
- А ваш друг из областной администрации почему-то знает, что вы здесь.
- Когда я собирался к вам, мне действительно звонил Савелий Игнатьевич и спрашивал, вызывали меня на допрос? А я ответил, что сейчас собираюсь идти к вам.
- И что он вам посоветовал?
- Советов не давал, но сказал, что вечером надо встретиться.
- Во сколько?
- Точное время не назвал.
- А где?
- Сказал, что хочет посидеть в «Сосновом баре» и кое о чем поговорить.
После этих слов Окунев набрал номер телефона начальника криминальной полиции и попросил Лукашова срочно подъехать к нему. Увидев, как насторожился допрашиваемый, он добавил:
- Иван Васильевич, сейчас подъедет Лукашов из полиции и кое- какие выдаст вам советы. Так вы постарайтесь не подвести меня. Мы же договорились о сотрудничестве. Хорошо?
- Да. Я постараюсь.
- А почему сразу не сказали о встрече с Прытковым?
- Думал как-то улизнуть от этой встречи.


-141-
Окунев молчал. Он только пристально в упор смотрел на Чернухина, и от этого взгляда Чернухин почувствовал, что зашел слишком далеко. Его даже охватил испуг, а вдруг Прытков знает уже о договоренности сотрудничества со следователем?
- Извините, - тихо пробормотал Чернухин, - все эти дни я как в страшном сне.
- Не надо  волноваться. Мы уже предприняли необходимые меры защиты вас от ваших «друзей». Этим и занимается Виктор Анатольевич Лукашов. А вам надо вести себя в разговоре с Прытковым спокойно. Главное, чтобы он ничего не заподозрил. Так что постарайтесь не только себя успокоить, но и его. В ресторане они вас не тронут, а вот в другом месте могут, если вы будете продолжать что-то скрывать.
- Да понял я все. Понял.
Вскоре в кабинет вошел полковник Лукашов и поздоровавшись, спросил:
- Где нам можно поработать?
- У меня и поговорите. Я сейчас к шефу схожу, а вас закрою в кабинете, чтобы любопытные не заглядывали.
- Ну, что, готовы, Иван Васильевич, к совместной работе?
Спрашивая, Лукашов смотрел на бывшего прокурора спокойно. Выдержка у него была отменная, поэтому он и начал спокойно разъяснять Чернухину как ему вести себя с Прытковым. Затем  показал, как пользоваться портативным диктофоном.
- А что потом? – спросил Чернухин.
- Потом попросите  отвезти вас домой.
- А Савелия Игнатьевича вы задержите?
- Нет. С ним у нас будет другая работа. Особенно после того, что он вам наговорит.
- А какие я должен задать ему вопросы?
- Вот прочтите и постарайтесь запомнить. Но делайте это так, будто вопросы к слову приходятся. Для продолжения его ответа или дополнительно к вашему ответу.
- А в ресторане «Сосновый бор» ваши сотрудники будут?
- Иван Васильевич, у вас же такой опыт работы, а вы задаете детские вопросы. Ни в каком «Сосновом бору» вы не будете. Возле «Соснового бора» вас встретят и отвезут к Прыткову, который вас будет ждать в другом месте. А сейчас вы пойдете домой один, и как только окажетесь дома, Савелий Игнатьевич вам обязательно позвонит. При выходе из следственного комитета его люди попытаются вас проверить. Так что вы пойдете домой один, а я задержусь у Вадима Дмитриевича. Там, где вы встретитесь с Прытковым и будете кое о чем говорить, будут и наши люди. Так что не волнуйтесь и ведите себя уверенно.
Как и предполагал Лукашов, встреча бывшего прокурора состоялась с Прытковым в ресторане «Тишь да гладь», расположенного на окраине Степнограда. Чернухина подвели к зашторенной кабине незнакомые люди, и один из них войдя туда, доложил, что все чисто.
- Пусть заходит, - буркнул Прытков. Но когда Чернухин вошел, то поднялся с кресла, обнял вошедшего и подведя к столу, улыбаясь, заявил:
- Садись, Иван Васильевич. Расслабимся немного и поговорим в спокойной обстановке. А то все какие-то проблемы да неприятности. Что будешь? Коньяк, виски или холодную водочку?
Несмотря на гостеприимство Прыткова, чувствовал себя бывший прокурор неуютно и ждал вопросов. Вскоре они  начались.
- Как же получилось с задержанием тебя и Князя?
- Я и сейчас не могу понять. Кроме Князя и меня никто не должен был знать.
- Но получилось, что знали, - перебил Прытков и помолчав, добавил, - брат Князя не был связан с ними?
- Не знаю, Савелий Игнатьевич, но по-моему, нет. Мы же с Князем приезжали в лесничество и раньше, но все было чисто.
-142-
- А Князь кое-что объясняет по-другому.
- Я не знаю, что он объясняет.
- Имей в виду, что с братом Князя будет отдельный разговор. А к тебе у меня тоже немало вопросов. Например, доллары в дипломате, которые ты получил от Князя перед задержанием. За что?
- За прежнюю помощь ему. Я это так понял.
- Дурака то не валяй. Начал работать еще на кого-то? Да ты закусывай, разговор у нас будет большой.
Чернухин почувствовал, как сильно он устал. В голове гудело, и разговор получался такой, что он не мог пока вставить вопросы, на которые должен был услышать ответы Прыткова.
- Ты вот скажи, куда мог упрятать Князь  общак? Ведь он немало поимел при ограблении ювелирных магазинов и инкассаторов. Не могло же бесследно исчезнуть такое богатство.
- По моему мнению, оно где-то за пределами нашей области.
Прытков испытующе посмотрел на бывшего прокурора, затем повторил свой вопрос.
- Тогда где?
- Князь из Степнограда должен был сначала в Питер прилететь. А уж потом дальше. Вот я и думаю, а зачем? Видимо, из Питера можно быстрее оказаться за границей. А чтобы скрыть это, он и морочил  голову вылетом в Израиль, а потом куда-то дальше.
- Сам придумал или кто-то подсказал?
- Савелий Игнатьевич, почему вы мне не доверяете? Мы же столько лет знаем друг друга. Вы бы лучше помогли мне как то уйти от того, что меня ожидает. У вас же большие связи и здесь, и в Москве. Или я не заслужил вашей поддержки.
- Это будет зависеть от тебя. Поможешь вернуть государству награбленное Князем, тогда и помощь будет. Ну, а еще какие у тебя предположения?
- Надо продолжить трясти любовника Анастасии.
- Его уже так трясли, что чуть не утопили, - возразил Прытков.
- А я советую продолжать работу с Валеркой. Он же не случайно тайник соорудил у нее и не случайно Князь хотел их обоих взять с собой.
- У нее делали обыск и изъяли только часть награбленного. А Князь не такой дурак, чтобы все хранить в одном месте. Скорее всего, это он сделал с помощью Валерки для отвода глаз. Для того, чтобы скрыть основное место хранения награбленного.
- Поэтому я и предлагаю поработать в Питере. Для этого можно использовать вашего друга Могилева.
- После похорон своего внука он так заболел, что не выходит и из квартиры, - угрюмо ответил Прытков, хотя и понимал, что предложение Чернухина заслуживает внимания.
Могилев был и сейчас очень осведомленным человеком. Он умел получать информацию от самых темных представителей преступного мира, и даже от некоторых должностных лиц. Знал о таких событиях, о которых непосвященные не должны были знать.
- Ну, а как прошел допрос у Окунева? – меняя тему разговора, спросил Прытков.
- Целый час возмущался тем, что я прокурор района, продался преступнику Князю.
- А потом?
- Спрашивал о Князе. Когда я с ним познакомился и какие выполнял его просьбы.
- А о других спрашивал?
- Спрашивал и о некоторых его помощниках. Особенно о Судоргине, которого задержали при нападении на Приходкова. Конечно спрашивал и о тех, кто помогал ему. А что я мог ответить, если Князь свои дела скрывал от меня.
-143-
- С кем-то еще в следственном комитете встречался?
- Нет. Следователю кто-то позвонил по телефону, и Окунев закончил допрашивать меня. Сказал, что мы еще встретимся.
- Я никак не пойму, кому мы перешли дорогу, - наполняя фужеры, задумчиво проговорил Прытков и помолчав, добавил, - ладно. Не переживай и давай лучше выпьем и закусим. И что за жизнь. Все время в делах и  в делах.
Однако и после закуски вопросы не закончились. И Прытков снова заговорил:
- До судебного рассмотрения мы постараемся помочь тебе. Думаю, что обойдемся условной мерой. С работой, конечно, сложнее. Кстати, сам-то что об этом думаешь?
- Думаю уехать куда-нибудь из Степнограда.
Посматривая на бывшего прокурора, Прытков видел, что тот не блефует. Поэтому подняв снова бутылку и наполнив пустые фужеры, добавил:
- Пока не надо об этом думать. Я же сказал, что придумаем, как тебе помочь. Тебя подвезти домой?
- Было бы неплохо.
Распрощавшись с бывшим прокурором, Прытков приехал в свой коттедж и войдя в кабинет, устало упал в кресло. Он был не в настроении. То, чего он хотел получить от своего бывшего единомышленника, сегодня он не получил. И это вызывало у него не только недовольство, но и опасения.
Познакомился Прытков с бывшим районным прокурором Чернухиным более тридцати лет тому назад. И тогда он сразу почувствовал в Чернухине родственную натуру, которую можно использовать в личных интересах. Позднее узнав о нем более подробно, Прытков пригласил его к себе домой и познакомил со своей женой, на которую тот произвел большое впечатление. Его высокая стройная фигура, лицо и общение с женщинами сразу понравились жене Прыткова. Она почувствовала в нем сочетание такта, хитрости и своеобразного обаяния, хотя сам Прытков при более внимательном общении с прокурорским работником чувствовал и его недостатки.
Сидя в кресле, он снова убедился в своих предположениях и даже  сделал вывод о том, что плохо придется тому,, кто перейдет дорогу этому человеку.
Вспоминая вечерний разговор в ресторане, Прытков от размышлений о Чернухине перешел к воспоминаниям о следователе Окуневе, с которым  у него сегодня не получилось договоренности. На все его предложения следователь ответил категорическим отказом и объяснениями занятости на работе. «И кто он такой, чтобы  отказываться от предложений заместителю губернатора? Он думает, что все решит сам? И что не найдутся другие, которые сначала вежливо его поправят, а если не поймет, то просто вышвырнут из Системы, которую он пытается игнорировать?» - думал он.
Прытков поднялся с кресла и подойдя к окну, несколько минут всматривался в темноту ночи, продолжая копаться в своих размышлениях. « А тут еще начальник УВД Захаров со своим заместителем Лукашовым никак не могут понять возможности нынешней жизни. Корчат из себя праведников, не понимая того, что при первой же их ошибке они могут потерять свои должности. И кому они тогда будут нужны? Никак не могут понять, что в борьбе с коррупцией и организованной преступностью никакие личности не справятся. Додумались в УВД, чтобы смелее выявляли тех, кто вмешивается в расследование и брались за них. Но людям-то надо жить, и формулу «мы вам, вы нам» отменить не так то просто. Что толку от всяких указов, приказов и распоряжений. Преступность как жила сама по себе, так и продолжает жить. А то, что предлагает он, чтобы преступность подчинялась одному человеку в области, этого отдельные умники не хотят понять. Поэтому и не могут сократить преступность» - размышлял он.
Однако, не смотря  на его размышления,  криминальная обстановка в Степнограде немного поутихла. Потрепанные  преступные группы Князя и Семеныча на какое то время залегли на дно. Убийства и аресты руководителей обеих групп вызвали беспокойство и
-144-
страх исполнителей. Более того, по городу прошел слух, что за авторитетов города взялись всерьез и уйти от ответственности никому не удастся. Поэтому по многим отказным материалам пошли признания и явки с повинной. Это особенно и волновало Прыткова.
Одним словом, существующая в городе обстановка резко нарушилась и вызвала разные кривотолки и осложнения. Это понимал и Прытков, который используя слабость в борьбе с коррупцией, пытался сыграть в свою игру по высшей ставке. Поэтому допросы его помощников неподкупными следователями и волновали Прыткова.
Немало предположений возникло и у следователя Окунева. Особенно после допроса Чернухина и особенно по хранению награбленного Князем. Видимо, этот общак хранится за пределами Степнограда и может вызвать немало новых жертв? – думал он.
На следующий день следователь Окунев встретился с Лукашовым и следователем районной прокуратуры Дубцовым. Ознакомившись с имеющимися у них материалами и выслушав их предположения, он решил вызвать на допрос Санька, который был задержан во время нападения на Анастасию.
Вскоре Окунев встретился с ним.
Допрашивал его Окунев в следственном изоляторе. Ничего страшного или зловещего в облике допрашиваемого не было. Довольно добродушное лицо, нос пуговкой, редкие белые брови. Портрет не соответствовал признакам убийцы. Обычный сельский парень, вот только настороженный взгляд подводил.
- Фамилия, имя, отчество, год рождения, - начал допрос Окунев.
- Так я уже отвечал на этот вопрос.
- Придется и мне ответить.
Получив и записав анкетные данные, Окунев ровным голосом добавил:
- Вас сейчас допрашивает старший следователь следственного комитета области Окунев Вадим Дмитриевич. В уголовном деле Сорокина Егора Потаповича много фактов к которым имеете отношение и вы. Так что на многие мои вопросы приготовьтесь отвечать, Александр Савельевич.
- Я не знаю какие дела Егора Потаповича вас интересуют, потому что я никаких дел с ним не имел.
- Вы женаты?
- Холост.
- Тогда расскажите о своих друзьях, которых задержали вместе с вами при нападении на сожительницу вашего друга Анастасию и почему вы пытались действовать под видом врача?
- Меня попросил мой знакомый помочь ей, так она чем-то заболела.
- Кто этот знакомый?
- Могилев Евгений, которого менты ни за что убили.
- У вас медицинское образование?
- Нет. У меня мама работала в сельской больнице медсестрой и кое-чему научила.
- А еще кто у вас в друзьях?
- Ну мало ли знакомых бывает у молодых людей. Если кто-то конкретно интересует вас, тогда сами и называйте.
- Хорошо. Тогда расскажите, кто организовал вашу попытку нападения на Анастасию? И что вы хотели у нее узнать или получить?
- Я не знаю, кто и чего хотел  получить. Меня попросил Жечка помочь вот для этого я и поехал. Я же не знал, что он там начнет стрелять. Но я никакого сопротивления полицейским не оказывал. Я даже и сейчас не понимаю, за что меня тогда скрутили и привезли сюда.
- Зато остальные, кто участвовал в том нападении, вспомнили, для чего они пытались расправиться с той женщиной. А шеф то знал об этом?
-145-
- Какой шеф? Я же сказал вам, что все организовал Жечка. А согласовал он с кем то выезд или нет, мне неизвестно.
- Но вам известно, что вы должны были делать в квартире Анастасии.
Допрашиваемый молчал и тогда Окунев включил диктофон, из которого послышался голос Жечки.
«Я уверен, что общак у нее в квартире, потому что шеф с ней и с «общаком» должен был бежать отсюда. Так что, Санек не сомневайся, а приготовь инструмент и поищи, как следует у нее в квартире сначала, а потом и в сарае».
- Ну и как дальше думаете вести себя, Александр Савельевич?, - прерывая затянувшееся молчание, спросил Окунев.
Но тот молчал.
- Тогда я задам вам следующий вопрос.
- Для чего вы выезжали к Анастасии Кувайцевой на двух машинах?
- Думали, что этой бабы дома может не быть, так как  она часто заходила к своей соседке, у которой жила ее дочь. Тогда потребовалась бы помощь братков из второй машины.
- Для какой помощи?
- С помощью дочери заставить эту бабу признаться.
- В чем она должны была признаться?
- Кто-то Жечке сказал, что у Князя спрятан общак на очень большую сумму, и об этом может знать сожительница Князя.
- И кто этот кто-то?
- Какой-то большой человек в областной администрации. Но кто конкретно, Жечка не сказал. Правда, когда мы ехали к этой бабе, я сидел в машине один и тогда спросил  у него об этом чиновнике. Но Жечка загадочно ответил, что  придет время, и я узнаю. Но помолчав, добавил, что после  выполнения этого заказа он меня познакомит с таким же чиновником в Привольном и что я буду многие их  просьбы выполнять там.
- А какие просьбы?
- Сказал, что сначала надо заслужить доверие и то, что они сделают у этой бабы, поможет завоевать это доверие. Деньги то в общаке народные, вот и должны их вернуть государству. Тогда я спросил: «А нам что-то перепадет?». Жечка ухмыльнулся и ответил, что по десятку миллионов на каждого.
- И тем, кто во второй машине сидел?
- Наверное, если бы они помогли  найти этот общак. Но их  помощь не потребовалась, так как баба была у себя в квартире под защитой ментов.
- А теперь давай поговорим о Валерии Суркове. Он чувствует себя лучше и о многом сообщил следствию.
- Так что, кроме этой бабы, на меня еще повесите и попытку убийства Валерки?
- А вы как думали? Но если у нас получится с вами разговор, то это зачтется судом при определении меры наказания. Кто организовывал встречу с ним на квартире Могилева?
- Конечно, сам Жечка.
- С какой целью?
- Потрясти Валерку по тому же общаку, и попытаться уговорить его помочь нам.
- А у вас какие были раньше отношения с Валерием?
- Знали друг друга давно, но близких отношений не было. Он ведь общался со своим шефом, а мы  мелкота.
- А Жечка Могилев от кого мог узнать, что Валерка знает место хранения общака?
- Так я же говорил, что у него связь с кем-то из больших. Когда мы сидели за столом, он спокойно спрашивал Валерку. Но когда ему кто-то позвонил по сотовому, Жечка сразу стал грубо  орать на Валерку, заявляя, что все равно общак он найдет и что
-146-
ему поможет любовница Валерки. После этого Валерка вскочил и, обозвав Жечку гаденышем, повернулся к двери. Вот в это время и ударил его Жечка  рукояткой пистолета по голове. Тот упал, а у Жечки снова затрещал сотовый, и он снова стал говорить видимо с тем же, кто  звонил недавно.
- И что на этот раз он говорил?
- Объяснял, что спрашивал, но тот ничего не знает, и поэтому пришлось его убрать. Сказав это, Жечка несколько минут слушал того, кто ему позвонил, а потом заявил, что сейчас подчистит, а на завтра начнет работу с любовницей Валерки.
- А какие то личные дружеские отношения у вас были с Жечкой?
- Нет. Но он пытался сдружиться со мной, и я не возражал, так как в чем-то он даже нравился мне. Правда, у него был свой взгляд на многое. Особенно мне не нравилось в нем постоянная  власть характера. Так и в тот вечер после разговора по телефону он сразу же начал командовать. Сначала приказал мне выйти на улицу и проверить, есть ли там люди. А потом командовал, как выносить труп Валерки и как его укладывать на заднее сиденье.
- А вы так и не поняли, живой он или мертвый? – перебил Окунев.
-  Считали, что мертвый. Голова то была вся в крови. Да и не до него нам было, так как боялись кого-нибудь встретить. А когда приехали на набережную, быстро потащили тело к воде.
- С кем тащили?
- С Федькой Крикуновым, а Жечка только командовал, чтобы быстрее бросили в воду. Сам даже не вылез из машины. Мы подтащили Валерку к воде и сразу кинули.
- Тот, кого вы кинули, кричал?
- Нет. Я же говорил, что он казался нам мертвым.
- Бросили, а дальше что?
- Быстро вернулись,  и как только сели, машина сразу помчалась с набережной к дому, в котором были до этого.
- Что-то дорогой вам говорил Могилев?
- Нет, он тоже молчал. Правда, перед тем, как высадить нас, сказал, чтобы не болтали, а на завтра были бы готовы к продолжению поиска общака.
- Ну, а сейчас-то вы понимаете на кого вы работали?
- А какое это имеет значение? Обыкновенная схватка человека с судьбой, от которой не так-то просто уйти, - вздохнув, уныло ответил Санек.
На этом допрос был закончен. Оставшись один, следователь Окунев анализировал проведенный допрос. В последние годы следственной работы он пытался понять социальные и психологические причины преступлений. Особенно почему преступность несмотря на принимаемые меры не уменьшается. Почему, казалось бы, порядочные молодые люди оказываются в преступных группах? Для этого он пытался понять суть каждой человеческой драмы. Для этого и копался в прошлой жизни находящихся под следствием, так как считал, что человек без прошлого не существует и что даже на причины затянувшихся перемен в немалой степени оказывают влияние люди из прошлой системы.





 СУДЬБОНОСНЫЕ  СОБЫТИЯ

Изменение обстановки в связи с ликвидацией двух опасных организованных преступных группировок в городе Степнограде положительно отразилось и на работе
-147-
частных предприятий. Они стали увереннее претворять свои планы в практические дела, не боясь бандитских накатов.
Особенно это касалось Виолетты и ее мужа. Узнав от Степанова подробности ареста Князя и его помощников, Виолетта с новой энергией взялась за претворение своих планов. Арест тех, кто мешал ей работать, окончательно утвердил ее веру в себя, которую несколько лет пытались поколебать преступники и некоторые чиновники во власти. Сейчас она работала еще больше, чем тогда, когда начинала. Она ложилась спать лишь когда у нее было свободное время. Одним словом, трудилась вдохновенно, не имея свободного времени для встреч даже с сыном и дочерью.
В один из таких дней заполненных различными производственными проблемами, в ее кабинет вошел Степанов и, поздоровавшись, сразу уселся в свое любимое кресло.
- Ну и как идут дела у частной собственницы? – спросил он.
- Сергей Николаевич, а может, сначала покушаем? Время то к обеду, и я думаю, что вы так же, как и я еще не обедали.
- Не обедал. Так что, корми и сама не спеша пообедаешь.
Виолетта сообщила, чем может покормить своего родственника и получив одобрение, вызвала помощницу.
- Организуйте для нас с Сергеем Николаевичем обед, - попросила она, передав листок заказанных блюд.
Оставшись вдвоем, Виолетта, как всегда, взяв инициативу в свои руки, заговорила первой.
- Вас давно не было. А у меня столько вопросов и проблем.
- Опять проблемы, - проворчал Степанов и помолчав, добавил, - ты лучше скажи, когда успокоишься и отойдешь от всех этих проблем?
- Скоро, Сергей Николаевич. Скоро. Об этом я и хотела с вами посоветоваться. Тамара с Владимиром на днях приезжали к нам домой и сообщили, что подали заявление в ЗАГС.
- Очень правильное решение.
- Согласна. Но им сначала окончить институт надо.
- Виолетта, опять ты за свое. По-моему, им лучше знать, что надо сначала. Когда регистрация?
- Через месяц.
- Время для подготовки есть. Так что готовь для молодых свадебный подарок. Они то что хотят?
- Дочь просит машину, потому что оба получили водительские права.
- Сейчас без своей машины трудно тем более, молодым. А с работой после окончания института что-то надумали?
- Это тоже проблема. Оба они получат специальность инженера ПГС. Промышленное и гражданское строительство. И хотят заняться предпринимательством. Но вы же знаете, сколько сейчас частных строительных организаций и какая между ними конкуренция. Да и базы строительной у них нет.
- Зато есть хорошие планы. Правда, время на создание строительной организации уйдет немало, да и средств.
- Вот это меня и беспокоит. Особенно, если им придется испытать такое же, что испытала я.
- Время меняется. А ты сама ничего не предлагала им? Твой муж  ведь строитель. Может, к нему устроиться? А может быть к тебе?
- А ко мне кем? У меня же не строительная организация.
- Какая разница. У тебя ведь тоже образование юридическое, а не такое, какое требуется на твоей должности. Вот и передала бы свое объединение им. Дочь бы занялась экономическими делами и поддержанием связей с поставщиками сырья, а так же
-148-
реализацией готовой продукции. А ее муж производственными делами, транспортом, реконструкцией производственных цехов, да и строительством новых помещений. Ты ведь планировала выпускаемую продукцию реализовывать в других странах. Вот они то и претворят это быстрее. Тем более, убежден, что скоро специальная военная операция на Украине закончится и многим зарубежным странам очень потребуется наша продукция.
Во время этого высказывания в кабинет вошла помощница Виолетты с двумя женщинами, которые несли подносы. Расставив на столе тарелки с харчо, манты, хлеб и салатницы с зеленью, помощница спросила о десерте.
- Мне мороженое из последней новинки и кофе. А вам, Сергей Николаевич? – спросила Виолетта.
- Наверное то же,- и дождавшись, когда женщина выйдет из кабинета, удивленно заметил, - И когда ты успеваешь? Даже мороженое стала выпускать. И разнообразную зелень. Вот и надо загрузить этим своих молодых. А то дожили, из-за границы огурцы и даже зеленый лук стали привозить. Я уверен, что после допущенных Западом глупостей , в которые их специально втянула Америка, они как голодные, кинутся на твою продукцию.
- Сергей Николаевич, давайте покушаем, а потом и продолжим разговор.
После десерта Виолетта не выдержав, продолжила начатое Степановым.
- А как вы предлагаете осуществить ваше предложение?
- Я уже сказал, кто и чем будет заниматься. Ты пока так и продолжай возглавлять свое предприятие. А дочь и зятя назначишь исполнительными директорами. Юридическая и финансовая службы у тебя отлажены. Первые полгода будешь работать до обеда, а потом постепенно передавай им и все остальное. Только не вмешивайся и учи на практических заданиях. А потом когда убедишься в их способностях, можно переоформить на них твое учредительство, чтобы они по-настоящему почувствовали себя хозяевами. Но акции дочь и зять должны иметь в равном соотношении.
- Сергей Николаевич, а может это проделать с предприятием моего мужа? Володя бы согласился.
- Владимир Павлович мужчина. А ты женщина, которую мужчины должны беречь. Да и производство, которым занимается твой муж, сложнее твоего объединения.
- Это надо нам с Володей хорошо продумать. Предложение ваше является неожиданностью.
- Но когда ты открывала свое объединение, ты говорила мне, что передашь его потом Игорю. Кстати, как у него с работой?
- Кроме своей адвокатуры он ни о чем другом не думает. Кстати и его жена такая же. Уже выдвинута заместителем председателя областного арбитражного суда.
- Вот, видишь, как они нашли себе место в жизни. И не надо им мешать. А вот Тамаре и ее мужу ты должна помочь определиться в их будущем.
- А я значит, уже не гожусь для своей работы?
- Не обижайся. Это закономерный процесс. Смена поколений. У тебя уже внучка есть. А потом появятся  еще внуки и внучки, которым очень нужна будет твоя помощь. Но мне уже пора домой, а то скоро придет супруга.
Оставшись одна, Виолетта продолжала обдумывать высказанное Сергеем Николаевичем . Как всегда его предложения в начале казались ей, да и многим другим неразумными. Но проходило какое-то время, и многие убеждались, что оно было единственно правильным. Так не раз было и у Виолетты. Она знала, что ее родственник никогда не уходил от правды и высказывал всегда только то, что считал правильным. Когда была жива его первая жена, которую Виолетта так же искренне любила, она
постоянно с ним советовалась. Но случилось непоправимое, и Степанов оказался один. А вскоре женился на другой, духовной близости с которой у Виолетты не получилось.

-149-
Однако Степанов, делая вид, что не замечает это, продолжал общаться с Виолеттой и высказывать ей советы, в которых она нуждалась.
Сегодня высказывания Сергея Николаевича растормошили ее, так как ей всегда было трудно поступать и делать то, что выбрано не ею самой. По своему складу характера она, как правило, уклонялась от чьих-то советов. Особенно, если не видела цели. Но сейчас, вспомнив про внучку и возможных новых внучек и внуков, она как наяву, увидела глаза дочери Игоря, которые с интересом всегда рассматривали ее. Встречаясь с сыном и его женой, Виолетта видела, что они живут в большом единении. Живут не только для себя, но и для своих дел, которым с радостью отдаются, получая от работы удовлетворение. Поэтому конечно же сломать эту удовлетворенность своими предложениями ей не удастся, соглашалась она. Виолетта знала, что оба они не глупы. Особенно это касалось Игоря, который на любую тему о работе или о нравственности говорил свободно и без бахвальства. Отдавая ему должное, Виолетта во многом невольно даже подражала сыну. Ей всегда казалось, что его позиция в жизни выше ее собственной.
Вечером после ужина Виолетта усадила рядом с собой мужа и рассказала о разговоре со своим родственником.
- Я тоже думаю об их будущем. Конечно, их можно устроить и у меня, так как они получат дипломы инженеров строителей, но они хотят самостоятельности.
- Об этом и твердит постоянно наша дочь. Она же очень упрямая и то, что задумала, обязательно добьется.
- Я знаю об этом, - перебил муж. - Но женщине в строительстве труднее, чем мужчине. И тут Степанов прав. Почему бы им не принять твое объединение. У тебя же в основном работают женщины, и Тамаре с ними легче найти общий язык. Вот и пусть определятся с мужем, кто за что будет отвечать. Для Вадима тоже найдется в твоем объединении немало дел, требующих мужского внимания. Тем более, они будут вместе и на работе. Да и о себе пора  подумать.  Я буду продолжать работать, а ты займешься своим здоровьем и конечно  помощью нашим детям и внукам. Все правильно. Диалектику жизни не изменишь. Старое уходит и заменяется молодыми.
- Я это понимаю. Вот только не хочу испытывать эту  закономерность на себе.
- Согласен. Многие пожилые люди боятся оказаться без работы. Она их как бы молодит. А молодость, какая бы не была, всегда лучше старости. Особенно старости в одиночестве. Но тебе то этого не надо бояться. Забот и проблем у тебя и после ухода со своей работы не убавится. Точнее, ты их не убавишь. Такой уж неугомонный у тебя характер.
- Ну ладно. Не обо мне идет разговор, а о наших детях. Что предлагаешь?
- Предлагаю не играть в молчанку, а при очередной встрече с ними подробнее поговорить о предложении Степанова. Рассказать о перспективах малого бизнеса, не запугивая трудностями. Пообещать, что будем помогать. Пожаловаться на свое здоровье. И все это преподнести так, чтобы они поняли, почему им предлагается это. Ты же не хотела, чтобы кто-то другой прибрал к своим рукам  твое объединение. А тут трудовая династия. И работающие в твоем объединении примут с пониманием твое решение. Они даже будут лучше относиться к своим обязанностям, чем при тебе.
Не обошлось без разговоров об этом и в квартире Степанова. Вечером, когда пришла с работы его жена, Сергей Николаевич рассказал ей, чем занимался  днем. Услышав сообщение мужа о встрече и разговоре с Виолеттой, она недовольно проворчала:
- Тебе надо больше о своем здоровье беспокоиться, а не об устройстве жизни ее детей.
- У тебя плохое настроение?
- А может ли оно быть хорошим, если каждый день только и слышишь о нечестности. Я понимаю людей с низким материальным достатком. У них много
-150-
соблазнов и никаких возможностей. Но чего ждать от жизни, когда многие находящиеся во власти, главной  своей целью считают только личное обогащение. Взятки, поборы, мошенничество, продажа должностей… Волосы встают дыбом от  этих сообщений. Все только и норовят использовать возможности, чтобы успеть нажиться. При этом тот, кто использует свои  возможности, тот больше и критикует пришедшее новое. Обидно, почему простое и честное так быстро и безвозвратно ушло из жизни?
- Садись ужинать и успокойся, - выслушав очередное недовольство, перебил Сергей Николаевич.
Жена замолчала. После ужина Степанов ушел в свою комнату, в которую вместе с ним вошли тишина и одиночество. Вскоре он уснул. Не страдая от бессонницы, Сергей Николаевич засыпал всегда быстро, но зато утром он просыпался рано и, как правило, вспоминал вчерашний день.
Разговоры, которые начинала его жена о недовольстве нынешней жизнью раздражали Степанова. Однако, понимая ее тяжелый учительский труд и нищенскую зарплату, он старался сдерживать себя. Правда, иногда Сергей Николаевич шуткой пытался возражать. В частности, в вопросах нечестности чиновников он обвинял учителей, которые воспитали их такими. При этом  спрашивал, почему,  став взрослыми, многие бывшие ученики становятся злее, обманчивее? А некоторые становятся и преступниками.
Жена Сергея Николаевича была моложе его, и он, понимая влияние эпох на формирование взглядов, жалел ее, разъясняя и необходимость в перестройке, и неизбежность специальной военной операции на Украине. Однако особенность их взглядов и оценок не мешало им жить вместе, так как Сергей Николаевич очень надеялся с помощью молодой жены продлить свою старость, передав ей свои многочисленные неизбежные старческие  проблемы. В их квартире было уютно. Она следила за здоровьем мужа и особенно за его питанием.  Был у нее и особый стержень материнства по отношению к своим детям  и внучке. Все это было намного выше того, что накладывает на учителей их профессиональная деформация.
Лежа по утрам в постели, Сергей Николаевич вспоминал многое из  своей жизни. Особенно, как в первые годы перестройки, он находился в постоянном лихорадочном напряжении помогая Виолетте открывать свое дело и отстаивать его в сражениях, как с бандитами, так и с чиновниками. В те годы, преследуя поставленную перед собой цель, он шел наперекор всему и всем. Его неиссякаемая энергия, его могучая воля и жизненная сила многих удивляла. Однако сейчас ему хотелось кое-какие свои прежние взгляды и поступки пересмотреть. Пересмотреть с позиций истиной правды, которую он всю жизнь искал, прежде всего в самом себе, и которая нередко затушевывалась ложью, особенно на местном уровне. В частности, он стал считать ошибкой  национализацию национального достояния и особенно предприятий военно-промышленного комплекса.
Вспоминались и первые годы работы частных предпринимателей, которые через «не могу», через ежедневную,  работу над будущим создавали хозяйственный каркас новой страны, стержневым элементом которого являлась собственность. В те годы экономический передел сопровождался изменениями общественного менталитета, норм морали, системы ценностей и трансформацией нормативно-правового поля. Многое и многие тогда не были готовыми к рыночной экономике, и находились под перестроечной
пеной. В угаре перестроечной вседозволенности ожесточенно пилилось, кромсалось и растаскивалось национальное достояние страны.
В те лихие девяностые сложилась и особая криминальная ситуация. Стали расти организованные преступные группировки, разгул коррупции, терроризм и, наконец, диктат теневой экономики. Более того, сложившаяся в те годы ситуация оказалась выгодной для нечестных людей, наживающихся на этой неразберихе. Это устраивало и тех, кто, ностальгируя по прошлому и понимая, что оно уже не вернется, изощренно и
-151-
злобно сдерживал развитие нового. Все это и многое другое и явилось причиной длительного экономического кризиса и малоэффективности реформ в обществе. Однако процесс выхода из бывшего застоя, благодаря таким первопроходцам, как Виолетта, пошел, и остановить его уже не удастся, считал Сергей Николаевич Степанов. С такими же людьми он и поддерживал отношения и контакты, считая, что в судьбоносные периоды страны особенно требуются люди, загоревшиеся новым бушующим пламенем, а не те, кто тлеет в остывшей золе.
За всю свою жизнь Сергей Николаевич ни к кому не чувствовал привязанности, так как всегда хотел иметь полную независимость, ценя ее больше всего. Когда ему исполнилось шестнадцать лет, он покинул родительский дом, и с тех пор жил самостоятельной жизнью. Единственная женщина, которая более полвека удерживала его у себя, была его первая жена. Но она ушла из жизни и теперь человек, за кого Сергей Николаевич держался, была его вторая жена. Между ними было более тридцати лет разницы, которые напоминали о разных взглядах на многое и вызывало разные суждения. Когда ему было пятьдесят, Сергей Николаевич считал свои суждения непогрешимыми и категоричными. Но шли годы, и с ними уходила категоричность суждений о людях. Более того, он стал понимать, что каждый человек загадка, поэтому старался составить о ком-либо лишь правильное, но не окончательное представление. Благодаря своим способностям и трудолюбию, он быстро поднимался на каждой должности. Его часто переводили с одной должности на другую, и он осваивал совершенно новые специальности. При этом самостоятельно стремился разобраться и в новых обязанностях и в происходящем вокруг себя, так как с детства понимал, что все находится в движении.
Поэтому, несмотря на свой возраст, Сергей Николаевич с пониманием отнесся к необходимости выхода из застоя с помощью перестройки и не возмущался тем, что ему не достались «лакомые» кусочки из национального достояния. Однако в результате  своих взглядов он потерял немало тех, кто оставался  на прежних позициях. Ему даже вспоминались разговоры со своей женой, которая многое не разделяла с мужем в своих оценках и взглядах. А что говорить о России, если даже в семьях иногда нет единства? Сумятица в умах настолько глубоко вошла, что ее не так-то просто заменить единством. Особенно тем, кто не умеет отделить главное от второстепенного. Некоторые, получив от России и образование, и хороший материальный достаток, даже бегут в другие страны, чтобы тявкать оттуда на свою Родину. Почему?
Неожиданно эти утренние размышления прервал звонок телефона. Поднявшись, Степанов вышел в коридор и подняв телефонную трубку, услышал голос начальника юридического отдела Надежды Лукашовой.
- Не разбудила? Я хотела попозже позвонить, но Виолетта Яковлевна сказала, что вы в это время не спите.
- Что- то случилось?
- Случилось приятное. Приехал Олег в очередной отпуск, и мы с моими родителями решили встретиться, посидеть, поговорить.
- И кого приглашаете?
- Виолетту Яковлевну с ее мужем, сына Виолетты Яковлевны с его женой и ее дочь с будущим мужем и конечно вас, Сергей Николаевич. Об этом просит и Олег. Он
хочет с вами поговорить о чем-то.
- Кстати, как у него фронтовая жизнь?
- Получил очередное звание капитана и назначен командиром разведроты. Но я так переживаю, когда он там. Так переживаю.
- А кроме просьбы Олега о каком-то разговоре у вас ничего другого не намечается?
- Пока нет. Олег говорит, что «другое» будет тогда, когда закончатся боевые действия на Украине. Но об этом поговорим при встрече. Так договорились?

-152-
- От радости ты даже забыла сказать, когда, во сколько и куда мне надо подойти.
Извинившись, Надежда сообщила все это и сразу же добавила:
- Пожалуйста, уговорите и свою жену. Об этом просил напомнить и папа.
Встреча назначалась в очередную субботу в ресторане «Тихие зори». Подъехав к ресторану, Степанов увидел стоящую перед входом Надежду и ее друга. Подойдя и представив свою жену, он улыбаясь, спросил:
Мы самые дисциплинированные?
- Остальные ждут в фойе ресторана. Так что вперед!
Поздоровавшись с приглашенными, Степанов по-родственному обнялся с Виолеттой и ее сыном Игорем, которые сразу же повели Сергея Николаевича и его жену в зал. По случаю предстоящего застолья несколько столов  были сдвинуты, и все уселись как бы за одним столом. Рядом со Степановым сел новый начальник управления внутренних дел по Степноградской области Виктор Анатольевич Лукашов. Недавно ему присвоили звание генерал-майора полиции, и Надежда уговорила его надеть генеральский мундир.
Глядя на сидящих в зале и на учтивость официантов, Степанов вспоминал свою прошедшую молодость и снова убедился в закономерностях уходящего века. Годы покровительства собственности изменили многое в России. Изменились нравы и манеры. Изменилась у многих и внешность, и привычки. Эпоха, провозгласившая свободу, подвергла изменению многого и многих.
Рассматривая сидящих в ресторане, Степанов незаметно наблюдал  и за своей женой, которая видимо тоже чувствовала то, что и ее муж. Он взял руку жены в свою и прижав, спросил:
- Что будешь? Вино или что-то покрепче?
- Конечно вино.
Почувствовав в ее ответе что-то домашнее, он отпустил ее руку и наполнив фужеры, ожидал провозглашения первого тоста.
Не выдержав затянувшегося молчания, первым поднялся отец Надежды и предложил тост за молодых, которые смело заменяют старшее поколение.
Потом были другие высказывания, но в основе их лежала  доброта и любовь сидящих за общим столом. Конечно поднялась и Надежда, которая высказала свою точку зрения о молодежи.
- Нынешняя молодежь, - заговорила она, - в большинстве случаев выступает против контроля над собой и особенно против установления ограничений. Но это же естественно. Все развивается, и это развитие быстрее и лучше воспринимается молодыми людьми. У моей подруги дочь учится в первом  классе, так она владеет сотовым телефоном и компьютером так, что приходится удивляться.
На это высказывание дочери первым отреагировал ее отец.
- А у самой то когда будет такая же дочь?
- Будет, папа. Будет. Но я согласна с Олегом, пока идет специальная военная операция, нам не надо спешить и с регистрацией брака, и с рождением ребенка. У нас все хорошо, и мы уже давно являемся друг для друга мужем и женой. Но война есть война…
И тогда, чтобы сгладить возникшую ситуацию, Сергей Николаевич предложил:
- У нас будет еще немало предложений и высказываний, но я бы хотел послушать Олега о ходе специальной военной операции. Разговоров продолжается много. Но они в основном идут от тех, кто и пороха то никогда не нюхал. Скажи нам, Олег, свое  мнение.
Готовясь к посещению ресторана, Олег понимал, что его обязательно будут спрашивать о ходе военной операции. Но об этом ему не хотелось говорить. Он даже военную форму капитана с полученными орденами и медалями  не стал надевать. Однако, за последнее время он многое узнал о Степанове такого, которое роднило его с ним.

-153-
- Когда я оказался там, то первое время я особенно сильно переживал за погибших товарищей. От этого я чуть не сходил с ума. Иногда даже хотелось напиться до беспамятства. Но проходили дни, и постепенно возвращалось прежнее состояние. Особенно оно возвращалось после письма от Нади или от мамы. Любая война это трагедия. Но война и выявляет как слабые, так и сильные стороны человека. Там лучше понимаешь, кто есть кто. Там нельзя  ловчить, обманывать, подставлять вместо себя другого. Все  наяву. Каждый проявляет заботу о своем товарище, о подчиненных. Нет деления на своих и чужих. Все, кто на нашей стороне, они наши друзья и братья. Никто своих не предает и не бросает. Если говорить по большому счету, то я бы многих «умников» направил бы на фронт. Это лучшая школа воспитания человека. Более того, я считаю, что из бывших участников специальной военной операции надо формировать и новую будущую элиту страны. Формировать не по родственным и приятельским связям, а именно из тех, кто оставив свою учебу в институтах или оставив свои семьи с малолетними детьми, встал на защиту интересов своей Родины.
Помолчав, рассматривая сидящих за столом, Олег взволнованно продолжил:
- Важным является то, что там никто не имеет права играть  по своим правилам. Все отвечают за совместные действия. Отвечают друг перед другом и главное, перед своей совестью.
Замолчав, Олег стоял, опустив голову. Он думал о своих подчиненных. Неожиданно теплые руки Надежды обняли Олега, горячее ее лицо прижалось к его лицу, и он почувствовал на своей щеке ее слезы.
- Хватит, Олег. Садись  и успокойся, - сказала она и обращаясь к сидящим, добавила, - давайте поговорим о другом.
- Конечно, - поддержал Надежду муж Виолетты. – Тем более мы не обмыли генеральские погоны Виктора Анатольевича. Так что прошу наполнить фужеры.
Поздравив Лукашова с назначением на должность начальника УВД, Владимир Павлович попросил его рассказать о последствиях ликвидации преступных группировок в их городе.
- Областным судом закончено рассмотрение уголовных дел. К пожизненному сроку приговорены главный криминальный авторитет по кличке Князь и его основной помощник Судоргин по кличке Палач. Девять участников преступных группировок приговорены к различным срокам лишения свободы от шести до десяти лет, – сообщил тот.
- А те, кто их поддерживал? – перебила Виолетта.
- Заместитель мэра города Орешкин и заместитель губернатора области Прытков освобождены от занимаемых должностей и осуждены к условной мере наказания. Уволены из прокуратуры и из полиции несколько сотрудников, поддерживавших эти группировки. Осужден к условной мере наказания и бывший прокурор Чернухин.
- А по Привольному как? – не унимался Приходков.
- Там еще не закончено расследование. Но кое-какие меры и там приняты. В частности директор гостиницы, с которой началось расследование уголовного дела, от должности освобожден и находится под следствием. Освобождены от должностей и уволены несколько сотрудников и из правоохранительных органов.
- Виктор Анатольевич, по городу много разговоров о награбленных Князем ценностях. Что-то по ним удалось сделать? – спросила Виолетта.
- Вы имеете ввиду общак Князя?
- И его, и ценности,  при ограблении двух ювелирных магазинов, - подтвердила Виолетта.
- Из тайника в доме любовницы Князя изъяли около двухсот граммов бриллиантов и небольшую сумму долларов. Изъяли доллары при задержании Князя с прокурором Чернухиным при попытке его вылета. Там сумма в долларах  была около полутора
-154-
миллионов. Но мы понимали, что Князь не такой, чтобы все хранить в одном месте. Поэтому работа по  общаку продолжается и пока еще не закончена. Общак, это дело святое у преступников. И как правило, он находится под присмотром надежного человека. По имеющейся у нас информации мы проверили один из тайников, находившийся под Питером в дачном домике. Но когда  вскрыли тайник, он оказался пустым. Не оказалось и хозяина этого дачного домика. Возможно, кто-то нас опередил, или хозяин дачного домика узнав об аресте Князя, успел куда-то спрятаться с ценностями общака. Работали и по розыску этого хранителя тайника. Но оказалось, что его уже давно нет в живых. По документам он проходит умершим около десяти лет тому назад и для захоронения его труп якобы вывезен к его родственникам. Но там, куда вывезли, якобы труп, никаких и никогда не было у умершего родственников. Видимо, то, что нас интересует, надежно упрятано в мозгах Князя. А там, где сейчас находится Князь, разговорить его практически не возможно. Однако надежды не теряем. Вот и все, что я пока могу сообщить вам об этом. А теперь у меня вопрос к Олегу. Можно?
- Конечно, - сразу же ответил тот.
- Как распорядились с посылкой от семей полицейских Степнограда?
- Вы, Виктор Анатольевич, будто угадали численность нашей роты. Каждый получил по маленькой плитке шоколада. А все остальное передали тем, кто нуждался в присланных вещах. Особенно нужны  были теплые вязаные носки и конечно детские письма. Пользуясь встречей, я от имени всей нашей роты передаю слова благодарности лично вам, Виктор Анатольевич.
- Почему мне?
- Потому что вы подробно узнавали все обо мне и моих подчиненных. Кстати, я сразу догадался об этом, а потом мою догадку подтвердил и начальник разведки нашей танковой дивизии. Вы же с ним часто по телефону спрашивали обо мне.
- Вот, доченька, и думай теперь, как себя вести   с таким мужем. Я о нем узнаю, а он оказывается тоже не теряется.
Действительно, проявляя интерес к будущему своему родственнику, Лукашов многое узнал об Олеге и от классного руководителя школы, в которой Олег учился. И особенно от начальника разведки танковой дивизии, в штате которой был отдельный разведывательный батальон. Из услышанных характеристик Виктор Анатольевич узнал, что будущий муж его дочери очень одаренный человек, и в своем поведении  умело проявляет самостоятельность.  Трудности свои всегда скрывает и переживает один. Любит людей уверенных в себе и честных.  Любит художественную литературу и свободное время проводит за чтением книг. Так оценивали Олега те, кто его знал.
Полученные на Олега характеристики обрадовали Виктора Анатольевича. Он немало знал о других и такого, которое  прерывало брачные отношения. Однако подавляя свои чувства, Лукашов перевел разговор на сына и дочь Виолетты.   
- А вы чего молчите и не отчитываетесь перед старшим поколением? – спросил он, обращаясь к ним.
- У нас все нормально. Правда, работы прибавилось. Тамара с Вадимом каждое воскресенье приходят к нам домой, и мы помогаем им в освоении работы в частном предпринимательстве. Они очень загорелись желанием заменить  маму, - ответил Игорь.
- Так это хорошо, - поддержал Лукашов. – А ты, Олег, не принял еще решение после окончания военной операции перейти в полицию? Твой опыт в военной разведке очень пригодился бы в полиции. Такие, как ты, сейчас особенно нужны у нас.
- Папа, опять ты за свое! Олег еще не определился, - вспылила Надежда.
Слушая спор дочери с отцом, Сергей Николаевич Степанов вспоминал годы, пролетевшие в его жизни и жизни страны. Коллективизация и индустриализация, годы сталинских репрессий. Великая Отечественная война, оттепель, предкризисный застой,

-155-
перестройка и специальная военная операция.   Все эти судьбоносные явления проходили с планомерной неторопливостью, создавая ощущение прожитых лет таким, будто ничего и не менялось. И только с началом перестройки в сознание стали входить новые мысли, желания и цели, определяющие лицо иного человека.
Немало произошло изменений и в жизни Степанова. Особенно в состоянии его здоровья. Появилась усталость, на которую он никогда не жаловался. В результате он стал реже выходить из квартиры. Однако отрываться от жизни Степанов не хотел, считая, что должен как-то отблагодарить новую жизнь. Должен успеть передать молодым свой поучительный и богатый опыт
Посматривая на Виолетту, Степанов вдруг вспомнил, как ему принесли  из КГБ по Степноградской области уголовное дело на очередного «врага народа», бывшего начальника отделения дороги Якова Филипповича Корнеева, расстрелянного за подрыв экономики на транспорте. Работая в те годы членом партийной комиссии при Степноградском обкоме партии, Степанов занимался подготовкой к рассмотрению дел по реабилитации жертв сталинских репрессий. Читая дело, он тогда даже представлял Корнеева, отстаивающего свою правоту о нереальном сокращении времени на перегонах железнодорожных составов. Читая дело, Степанов понимал тот мрак, в котором находились герои революции и преданные стране люди. Корнеев был расстрелян, когда его дочери Виолетте было всего лишь пять лет. Впоследствии по материалам  Степанова он был реабилитирован посмертно.
Вспоминая это, Степанов внимательно смотрел на Виолетту… На него   смотрело его прошлое и тогда не удержавшись, он наполнил свой фужер шампанским.
- Ты чего? – недовольно спросила жена Степанова.
Комок подкатил к его горлу. Степанов глубоко вздохнул и, взяв руку жены в свою, тихо пробормотал:
- Ничего… Потом…Потом…
Выпив, Степанов глубоко вздохнул, так как воспоминания пережитого цепко продолжали держать его, чередуя одни судьбоносные события в его жизни и в жизни страны с другими событиями.




Так видится автору этого романа жизнь некоторых героев. Останется ли это видение в будущем таким же, он не знает. Персонажи романов обладают способностью жить своей жизнью. Однако надеется, что, если судьба отпустит ему еще несколько лет, он обязательно опишет пришедшие в результате перестройки изменения в жизни россиян и  их Великой страны.

                2024 год
                г.  Оренбург



Криминальные романы на производственную тему

Перед нами собрание сочинений Геннадия Петровича Крылова – полковника внутренней службы в отставке, заслуженного работника МВД.

Жизнь Геннадия Петровича сама увлекательнее многих романов. Причем какие-то детали его биографии, наверное, можно раскрыть только теперь.
Родился Г.П.Крылов в городе Семипалатинске 21 декабря 1929 года, в 1935 году вместе с родителями переехал в Оренбург. После Великой Отечественной войны работал токарем на авиарембазе и мечтал стать офицером. Мечта сбылась: Геннадий Крылов поступил в Одесское военное училище, по окончании которого получил первое офицерское звание – лейтенант. Как отличника, его направили на службу в группу оккупационных войск Германии.
В 1951-58 годах- Геннадий Крылов был молодым офицером военной разведки, служил в ГДР под Магдебургом. Холодная война, противостояние двух блоков, двух систем… К тому же времени относится романтическая история переписки с девушкой Маргаритой, впоследствии ставшей женой Геннадия Петровича: за год каждым из влюбленных было написано белее 360 писем – по одному каждый день. Впоследствии они стали первой повестью Геннадия Крылова, которая так и называлась – «Сохраненные письма».
За годы службы Геннадий Крылов командовал разведротой, имел спортивные разряды по бегу, плаванию, стрельбе, боксу, альпинизму, гимнастике и мотогонкам. После увольнения из Советской Армии и окончания Всесоюзного заочного юридического института он был назначен членом партийной комиссии при Оренбургском обкоме КПСС. Отшумел ХХ съезд – по всей стране кампания по реабилитации необоснованно репрессированных, добрые имена возвращены тысячам и тысячам советских граждан. А кому-то - и свобода. И эта благородная работа была повседневной работой Геннадия Петровича Крылова.
Дослужился Геннадий Петрович до должности заместителя начальника УВД Оренбургской области. Вышел в отставку – и тут новый поворот. Геннадий Петрович вместе с коллегами организовал частное охранное предприятие «Розыск». В 1992 году предприятие получило лицензию под номером один. Опыт работы с людьми, юридические знания, желание работать, вера в себя помогли без помощи извне и банковских кредитов развить этот вид бизнеса – поиск пропавших людей и грузов и охрана объектов. На базе этого предприятия впоследствии было создано еще несколько предприятий, объединенных в охранно-сыскную ассоциацию под председательством Г.П.Крылова. за двадцать непростых для России лет его ассоциация нашла свое место на рынке услуг безопасности и сумела пережить трудности российской экономической жизни.
Как у руководителя, у Геннадия Петровича был свой стиль работы: он не терпел угодничества и лжи, всегда и во всем был принципиален, порою принимал неординарные решения, не всегда понятные окружающим, но жизнь подтверждала их правильность. Всем этим за время своей работы Г.П.Крылов сумел завоевать высокий авторитет в Оренбуржье и за пределами области. В 2002 году за плодотворную деятельность по развитию частных охранных предприятий Геннадию Петровичу объявлена благодарность главы администрации Оренбургской области, а предприятия «Розыск» награждены дипломами областного фонда поддержки предпринимателей и Международной Академии Реальной Экономики (МАРЭ). 10 июня 2003 года Г.П.Крылов был избран Академиком МАРЭ.
Несмотря на свои годы, Геннадий Петрович бодр, энергичен, полон планов, у него ясный ум и великолепная (профессиональная) память. Он с легкостью вспоминает имена, отчества и фамилии людей, с которыми встречался полвека назад. И еще он пишет повести и романы ( в год по роману). В которые вставляет частички собственного огромного опыта.
Профессиональный военный и юрист, полковник и основатель оренбургской охранно-сыскной ассоциации «Розыск», за плечами которого армейская служба, работа в партийных и правоохранительных органах, Геннадий Крылов уже второе десятилетие посвящает художественному творчеству, и его многотомник – итог  многолетней литературной деятельности.
Начав сразу с крупных жанров, автор привлек к себе внимание романом «Эхо взрыва», сюжет которого, с одной стороны , очень «оренбургский», ибо повествует о событиях, связанных с последствиями разрушения Казанского кафедрального собора в 1932 году, с другой -  очень «российский», так как в центре внимания три силы, то противостоящих, то взаимодействующих друг с другом в русской истории ХХ века: духовенство, партийные структуры и криминалитет.
Первое издание романа было осуществлено в 2003 году, второе – в 2012. Начало полифоническому детективному повествованию кладет взрыв Оренбургского кафедрального собора в 1932 году. Одновременно со взрывом из собора пропадает бесценная икона работы художника В.Маковского. В основу сюжета положена легенда о том, что перед взрывом собора служители прятали иконы. Поиски же той иконы растянулись на десятилетия и продлились до наших дней.
Икону работы Маковского ищут на протяжении романа два поколения двух противоборствующих сил – сотрудников правоохранительных органов и криминальной сферы. Естественно, по законам жанра, икона будет найдена людьми закона на последних страницах.
Собор, как известно, «добивали» четыре года. Вот как описываются впечатления от самого взрыва в самом начале романа: «Сладкий предутренний сон супругов Степановых внезапно оборвался страшным громом, будто молния саданула в дом. Николай Алексеевич вскочил, зачем-то набросив на жену подушки, и бросился к окну. На улице он разглядел бегущего соседа Ивана Приходкова, а вскоре забарабанили в дверь.
- Иду, иду, - заворчал Николай Алексеевич, - бомбят, что ли?
- Хуже, - закричал сосед. – Ироды собор взрывают! Забыл, как подписывал бумажки о вреде опиума для народа? Идем, полюбуемся на злодейство!»
За слово «ироды» произносивший будет брошен в застенки НКВД. Один из главных героев думает о причинах этого вандального действа: «Быстро одеваясь, Степанов вспомнил, как ходили по домам активисты с подписными листами, толковали о вреде религии, о запрещении даже колокольного звона, который заглушал заводские гудки и тем самым тормозил индустриализацию страны. Степановы, как многие соседи, уклонились тогда, не подписали листы. Время шло, и постепенно история та подзабылась. Да и мало кто верил в такое : ведь собор один из красивейших в России, строился всем миром более десяти лет, собирали народные пожертвования не только по Степноградской губернии (действие происходит в городе Степнограде, в котором легко узнается Оренбург – В.П.), но и в других районах России. Расписывали собор знаменитые русские художники. Окруженный пышным садом, собор солнечно сверкал куполами, и, казалось, плыл над городом…»
Сам взрыв описывается подробно, сопровождаясь художественной реконструкцией эмоциональной составляющей собравшейся толпы: «…снова раздался взрыв такой силы, что заглушил слова и стук затворяемой двери.
Чем ближе подходили они к собору, тем больше им встречалось людей, тоже спешащих на площадь.
Стоящие в оцеплении военные не пропустили их ближе, но и там, где они остановились, было хорошо видно обезображенное взрывом здание. Эти два взрыва не смогли его полностью уничтожить.
Николай Алексеевич не мог смотреть на обезображенный скелет собора, на молчащих людей из толпы. Он впал в оцепенение.
- А знаете, кто взрывает собор? – услышал он голос стоящего недалеко незнакомого мужчины. – Нет, конечно, а я видел, как закладывали ящики со взрывчаткой саперы из железнодорожного полка. А командир полка из немцев, ему все равно, что взрывать.
- Нет, это не так, - перебил его другой и, увидев, что его внимательно слушают, добавил: «Тот командир полка отказался взрывать собор, и его, как врага народа, расстреляли. Говорят, русского назначили командиром».
- Господи, что же с нами стало! – воскликнул Приходков, - немец отказался, а мы, русские, уничтожаем.
Но увидев, как один из стоящих в оцеплении что-то записывает в блокнот, замолчал».
Отец Павел, спрятавший икону, осознает неоднозначность происходящего и необходимость пусть тихого, но все же противостояния действиям новой власти: «Отец Павел хорошо помнил слова Воззвания Совета рабочих и солдатских депутатов, опубликованного в ноябре 1917 года, в котором говорилось: «Граждане, не трогайте ни одного камня, охраняйте памятники, старые вещи, документы – все это- ваша история, ваша гордость. Помните, что все это – ваша почва, на которой растет новое народное искусство». Отец Павел понял, что законы писаны не для всех и что большевики фактически лицемерно обманули народ, что любые споры, как и призывы к совести, ныне бесполезны».
А вот и описания реальностей, связанных с длительным разрушением храма: «Понадобилось несколько месяцев, чтобы после  первых взрывов окончательно разрушить собор. И то к годовщине эпопеи спасения ледокола «Челюскин» оставались глыбы кирпичной кладки, их белили известью и инсценировали на «ледовом поле» героизм советских полярников. А к лету, наконец, сравняли площадь и постепенно засыпали ее галькой. Пустынная площадь отныне напоминала мертвое дно пересохшей реки. Горожане старались обходить место это стороной, некоторые украдкой кланялись пустоши и быстро крестились».
Автор рассуждает о страшных 1930-х годах и политике раскулачивания: «С каждым этапом политических прибавлялось все больше и больше. Этому во многом способствовал экономический  смысл расширения лагерей. Государству они были выгодны для дармового освоения обширных территорий, для карательной политики классово-чуждых элементов, которых почему-то в стране становилось все больше и больше. Особенно огромный поток классово-чуждых элементов был за счет раскулаченных. Такого количества осужденных не знала вся история России. Фактически это было переселение из деревни в лагеря. Арестовывался не только глава семьи, но вывозились семьи целиком с малолетними детьми и стариками. При этом к кулакам относились те крестьяне, которые своим трудом создавали крепкие хозяйства и фактически кормили Россию хлебом. Этих крепких крестьян вместе с семьями и выбрасывали с насиженных мест в лагеря. Это делалось для того, чтобы освободить деревню от тех крестьян, кто любил трудиться, пользовался авторитетом односельчан, имел свое мнение и свою независимость. В результате политики раскулачивания все те, кто составлял основу и совесть деревни, были вывезены, и коллективизация под аплодисменты бездельников была проведена досрочно. Но и в колхозах стали вдруг появляться враги – вредители сельского хозяйства. Потянулись в Сибирь агрономы-вредители. Во многих МТС обнаруживалось вредительство при ремонтах тракторов. Пошли потоки «за утерю урожая», «за невыполнение государственных обязательств» и многие другие «за». Эти многомиллионные потоки тружеников села пополнили лагеря, обрекая города на голод и вымирание».
Главы, посвященные перестроечным событиям вновь обновляющейся России, также содержат критику происходящего: «…чиновничий аппарат с каждым годом увеличивается и усиливается за счет бывших партийных аппаратчиков. Этот аппарат нужен был для торможения перестройки, для поддержки слабеньких глав администраций, для удержания ими своей власти. Практически чиновники, особенно в правоохранительных органах, становились неуправляемыми и были тормозом для всего нового. Их бесило интеллектуальное превосходство людей, пришедших в рыночную экономику. Они легко находили общий язык с криминальными предпринимателями, потому что «доили» их и всячески вредили добросовестным руководителям».
А вот то, что автору знакомо не понаслышке, с чем он сталкивался в «лихие девяностые»: «начиналось все вроде бы с мелочей, с постепенного сращивания всех звеньев МВД с предпринимателями и преступными группировками. Милиции было разрешено заключать договоры на платную охрану объектов коммерсантов. Потом это решение отменили и заменили разными указаниями на этот счет: охранять легально, охранять нелегально, с договорами, без договоров, с оружием, без оружия, в форме, без формы. Но главное – разрешили всей милиции охранять за деньги. И все кинулись подрабатывать. И участковые, и постовые, и следователи, и опера. Все стали считать это занятие главным, доходным, а исполнение служебных обязанностей чем-то второстепенным, мешающим работать. Создание платной милиции заразило и испортило многих. А дальше – больше. Началось вмешательство сотрудников милиции в бизнес новой извращенной формой коррупции, то есть началось «крышевание», которое по своей сути было обычным вымогательством. В результате этих действий криминальные структуры вытесняют с рынка своих конкурентов с помощью продажных ментов. У многих на уме только деньги, деньги и деньги… Этому оказались подвержены и высшие чины управлений и министерства».
Роман «Эхо взрыва», несомненно, обладает неплохим кинематографическим потенциалом.
Следующим стал роман «Чехарда», в котором показывается работа милиции изнутри во время резкого поворота российской истории – краха тоталитарного режима и наступившей перестройки с ее попытками реформировать общество.
Далее в  творческой биографии Геннадия Крылова последовали трилогии «Надлом», «Набат», «Надежда» и «Агония», «Мираж», «Чужак», рассказывающие о разных этапах российской новейшей истории, анализирующие социально-политический изменения в стране и их влияние на судьбы простых людей. Автором показан развал социалистической системы, складывание новых отношений в стране, зарождение на волне политических и экономических преобразований, рэкета, коррупции, рейдерства, показухи, чинопочитания, кредитомании, «крышевания», «оборотничества» в милиции, слияние правоохранительных органов и криминала. Через детективный сюжет романов проходит главный конфликт – нравственный: оставаться чистым душой и честно выполнять свое дело, несмотря на материальные и производственные трудности, или немножко «расслабить» душу и, закрыв глаза на законы неписанные, использовать законодательство в угоду других за некоторые материальные блага для себя.
В 2010 году появилась первая книга третьей трилогии Г.Крылова – «Две свечи», в которой на первый план выдвигается тема семейная: «В войне, в том числе и семейной, не может быть победителей и побежденных, так как обе стороны несут потери». Первая любовь молодой учительницы Софьи оборачивается разочарованием и мучительной невозможностью быть с малодушным «оборотнем в погонах» мужем и отцом ее сына. Слишком сильная душевная боль разрыва с мужем Борисом Бодровым нескоро позволяет ей сблизиться с уже немолодым Дмитрием Антоновичем Корольковым, дарящим ей любовь и поддержку. Образ этого героя напоминает самого автора: «Дмитрий Антонович был естественным продуктом системы, в которой жил и формировался. Поэтому остро переживал все нравственные проблемы. Хотя в его характере имелось и немало вольнодумства, и он нередко поступал неординарно, ценя в первую очередь неограниченную свободу мыслей и поступков. Он был самоуверен, остер на язык. Много читал , и имел свое мнение о прочитанном, нередко отличающееся от мнения других».
Силы зла олицетворяет криминальный авторитет Гусак, чьи  методы «работы» с Борисом включают даже похищение сына.
Через год, в 2011 году, вышел роман Геннадия Крылова «Роковой дипломат», в котором описывается жизнь героев предыдущей книги через пятнадцать лет. Не изменяя себе, автор посвящает роман исследованию причин развития коррупции в чиновничьем аппарате и выявлению преступности в правоохранительных органах, призванных бороться с преступностью. На первом плане этого романа – Игорь Бодров, сын Софьи от первого брака, выросший в ее новой семье и воспитанный отчимом Дмитрием Корольковым. Став юристом и начав работать в районной прокуратуре следователем, он сталкивается с нечестностью и беззаконием в структуре, где, казалось бы, этого просто не может быть: «Иногда Игорю казалось, что такие нечестные люди оказываются сильнее честных сотрудников, и тогда он спрашивал сам себя – когда же мы научимся жить по совести? Когда перестанем выдавать черное за белое? Когда перестанем врать? Ему казалось, что люди в масках чем-то напоминают диких собак. Стоит на них прикрикнуть кому-нибудь из власти, и они сразу поджимают хвосты. Но когда чувствуют поддержку, то бросаются с таким озлоблением, что становится страшно. И боже мой, сколько еще будут мучить Россию такие люди? Когда придет к нам прозрение? Когда чужой успех не будет вредить человеку? Неужели так трудно понять, что только в любви человек равен самому себе, равен человеку?» Но он видит, что вместо организации борьбы с преступностью и надлежащего надзора начальство перекладывает свои обязанности на милицию, что конкретная, «черновая», работа тяготит работников прокуратуры, которые предпочитают лишь контролировать , указывать, критиковать, что рост численности силовых структур не дает результата, а преступные группировки оказываются лучше организованы, чем те, кто призван с ними бороться. Видит он и то, как делается карьера в правоохранительных органах: «На этом совещании Игорь еще отчетливее понял роль масок в нынешней жизни. Это его уже давно волновало. Он видел, как с помощью маски человек делает карьеру, и терпеть не мог, как сладострастно эти маски уничтожают способных, порядочных людей», «Он не понимал, почему ничтожества не прощают другим людям любого успеха? Не понимал того, что обращать внимание на них не следует, потому что их главная цель – опровержение собственной неполноценности. И порой это у них неплохо получается. Вот тут  и используются маски. На словах и даже в показном рвении одно, а в фактических делах другое».
«Поединки» - роман, завершающий повествование о тридцати годах жизни героев и страны. Мы видим совсем взрослого Игоря, заместителя прокурора района и семейного человека, школьного завуча Софью, пытающуюся наладить отношения с взрослеющей Ириной, их дочерью с Дмитрием Антоновичем, давно уже  пенсионером, чья мудрость и опытность в очередной раз помогает  всем выдержать свой поединок с жизнью.
Как и в предыдущих романах, сцены семейные переплетены с детективными сюжетными линиями: Игорь расследует дела, фигурантом одного из которых становится Олег, возлюбленный Ирины, сын Волкова, некогда работавшего начальником колонии, где  когда-то отбывал наказание Гусак, и помогавшего бандиту в воплощении его планов – еще один штрих в картине слияния двух противоположных по знаку структур.
Допросы, побеги, убийства, захваты, показанные в романе, раскрывают смысл «поединка» главных героев трилогии, вот как на последних страницах романа формирует свою цель Игорь Бодров: « Эта цель заключается в борьбе со злом. Особенно с коррупцией, о которой так много говорили, но в отношении которой  так мало принимали практических мер. Он еще припомнил, как говорил на одном из совещаний, что коррупция рождена неконтролируемой народом властью, которая использует коррупцию в своих личных интересах. Завоевав экономику при помощи чиновничьего произвола, коррупция активно полезла и в политику. Ущерб, который наносится коррупцией обществу и каждому человеку, неисчислим. Однако к коррупции привыкли, как к чему-то обычному».
Но все же смысл жизни не только в борьбе, «поединок» не самоцель, а только способ выстоять в этой жизни для чего-то большего, для любви к ближним своим, к супругам, детям, внукам. И это- вторая сторона романов Г.П.Крылова, герои которого  выдерживают испытания не ради наград, а чтобы не тревожиться за жизнь своих близких, чтобы, придя с работы, ощутить спокойствие домашнего мира, обнять жену и порадоваться детским играм.
Следующий роман Геннадия Крылова «Дорогу осилит идущий» посвящен художественному исследованию непростой темы – становлению и развитию предпринимательства в постсоветской России, а особенно тому, что препятствует этому становлению и развитию.
В центре внимания – соруководители ООО «Деликатес», предприятия по закупке мяса и молока в фермерских хозяйствах, переработке закупленного в мясную и молочную продукцию и продаже  ее через сеть магазинов Алексей Борцов и Тарас Духарин. Событие первых страниц становится сюжетным трамплином: Духариным организуется убийство другого предпринимателя с явными уликами против Борцова, в результате чего обвиняемый в убийстве Борцов оказывается в заключении, а подставивший его напарник по бизнесу пытается прибрать предприятие к своим рукам и решить его судьбу в соответствии со своими желаниями. Но персонажа с говорящей фамилией «Борцов» трудно сломить, а тем более устранить окончательно: его место в руководстве «Деликатесом» занимает жена, оставляющая свою профессию учителя и в короткие сроки осваивающая предпринимательскую деятельность. И если Борцову нелегко в тюрьме и на допросах, то еще труднее приходится его жене, которая сопротивляется козням Духарина, преодолевает всевозможные проблемы на новой работе, отвечает на вопросы следователей и присутствует на суде над мужем, а вечером остается со всеми этими проблемами и тревогой за будущее сына.
Вернемся к заглавию романа. Жизнь часто сравнивают с дорогой, по которой идет человек. Дорога может быть прямой или ухабистой, резко подниматься вверх, а потом также круто уходить вниз. По пути нам встречается много хорошего: другие люди, красивые цветы, приятные привалы – не очень: лужи, ямы, опять же другие люди… Известное крылатое выражение, вынесенное в заглавие, очень давнее и имеет несколько версий происхождения: это и изречение древнеримского философа Сенеки Viam supervadet vadens; и вольный перевод фразы из «Ригведы» (самого древнего памятника индийской литературы) The ploughshare ploughing makes the food that feeds us, and with its feet cuts through the path it follows;и вариации древней китайской пословицы Дорога в тысячу ли начинается с первого шага, имеющей не только японский вариант, но и вошедший  в современные европейские языки. Есть афоризмы со смежным значение и в Библии: Простите, и дано будет вам; ищите, и найдете; стучите, и отворят вам.
Конечно, не каждый идущий осилит дорогу. Это выражение говорит о том, что если не двигаться вперед, то о дороге вообще не может идти речь, тем более о ее преодолении. Идущий осилит, если у него есть конкретная цель и внутренний стержень. А если цели нет, он блуждает. Дорога может осилить идущего в том случае, если закончились воодушевление и энтузиазм, появились сомнения, нет мужества. Дорога повернет человека, который не знает, зачем он на нее встал.
Кто же из идущих осилит свой путь?
1. Тот, кто точно знает, чего он хочет.
2. Кто готов к переменам и неожиданностям.
3. Кто не боится ошибок и трудностей.
4. Кто полностью берет на себя ответственность за свое дело.
5. Кто умеет ценить помощь своих наставников и друзей и сам умеет помогать.
6. Кто чувствует себя в одной связке с теми, за кем идет и кого ведет.
7. Кто не устает самосовершенствоваться.
Эти вариации и показаны в романе: не сломившиеся Борцовы преодолели сложный период их жизни и добились такого редкого в современной России оправдательного приговора, а мечущийся Духарин, погрязший в своих криминальных махинациях и «подставах», оказывается разоблачен и помещен в следственный изолятор. Жизнь все расставила по своим местам, каждому воздалось по делам их.
В бизнесе до цели добирается тот, кто намечает путь и идет по намеченному пути, пусть из последних сил, падает, но снова встает и снова идет. Шансы дойти намного выше у тех, кто тренирован. Этот процесс «тренировки» и представлен в аналитическом романе Г.Крылова «Дорогу осилит идущий», в котором освещены насущные проблемы современного предпринимательства, вскрывается роль чиновничества, препятствующего развитию российского бизнеса, и криминалитета, желающего получить львиную долю его доходов.
Практически все романы Геннадия Крылова посвящены теме коррупции – сращиванию бизнеса, власти и криминала. Не является исключением и роман «Сны Захара Пантелеевича», четырнадцатый по счету, вышедший в 2014 году.
Когда-нибудь еще будет дана соответствующая правовая  и историческая оценка того бесхребетного и смутного времени, которое в нашей стране получило название «Перестройка». В угаре перестроечной и либерально-постперестроечной вседозволенности, облекшийся в формулу: «Все разрешено, что не запрещено» - в одночасье сколачивались баснословные состояния, образовался уродливый олигархат из нескольких сотен долларовых мультимиллиардеров, контролирующих до половины валового продукта страны. Ничто подобное было бы невозможно в условиях цивилизованного рынка и здоровой конкуренции, но о том ни в лихие девяностые, ни в фарисейские нулевые никто даже не задумывался – ожесточенно пилилось, кромсалось, курочилось, растаскивалось национальное достояние державы. В частные руки были переданы шахты, заводы, фабрики, месторождения, газопроводы и нефтепроводы. Предполагалось, что «частники» окажутся более эффективными управленцами, чем государство. Но это было величайшей ложью в новейшей истории России. Новоиспеченные топ-менеджеры оказались хороши только в деле личного обогащения, к свалившемуся же им с неба производству они относились вполне наплевательски. Результат налицо: заводы и фабрики банкротились и закрывались, а на их месте образовывались бесчисленные «купи-продай», «локомотивы», «максимумы», «славянские базары» и проч.
Один из таких олигархов областного масштаба – банкир Захар Пантелеевич Удальцов – главное действующее лицо романа Геннадия Крылова «сны Захара Пантелеевича». Сельский пацан Захар Удальцов, благодаря своим сервильности и угодничеству, в советское и раннеперестроечное время сделал неплохую комсомольскую и партийную карьеру. Но времена изменились, и он чуть было не остался не у дел. «Ну как не порадеть родному человечку!» - решил тут бывший секретарь обкома, а ныне губернатор области, и вот Захар Пантелеевич назначен управляющим коммерческим банком «Наш город». Но не красивые его глаза стали причиной такого назначения: оборотный капитал банка, образован из «золота партии и профсоюза», да и банкир Удальцов связан обязательством по выплате регулярных даней  нужным людям, включая губернатора. Денег нужно много, а значит приходится иногда переступать и букву Закона, и букву Морали (хотя о последней в этих кругах как-то даже и не принято вспоминать).
И все бы, казалось, хорошо, но в один прекрасный момент Захар Пантелеевич приезжает в свой загородный дом и вдруг обнаруживает, что из сейфа в его кабинете пропал дипломат с долларами. С крупной суммой – без малого миллионом. Никого постороннего в доме не было, взять мог только кто-то из своих. Ситуация детективных романов Агаты Кристи. Причем, украденные деньги как раз предназначались для очередного «кормления» власть имущих. А эти люди, как известно, ошибок, провалов и просчетов не терпят…
Ввиду «деликатности» ситуации начинается «частное» расследование, которое возглавляют приглашенный Захаром Пантелеевичем  знакомый адвокат Николай Николаевич Силантьев и лучший «сыскарь» областного управления полиции подполковник Владимир Игоревич Астафьев. Под подозрением все: вторая жена Захара Пантелеевича Виолетта Петровна, его горничная  и любовница Татьяна, его старший сын от первого брака Игорь, а с какого-то момента в числе подозреваемых оказывается и начальник службы безопасности банка, земляк Захара Пантелеевича Степан Иванович Буранов. Но по мере расследования дело запутывается все больше. Вскоре проливается первая кровь. Потом кровь льется снова и снова.
Однако проблематика романа объемнее, чем это может показаться с первого взгляда, и не ограничивается одной детективной составляющей. Читателю явлена автором драматическая картина: крах привычного и даже по-своему цельного внутреннего мира Захара Пантелеевича, сей мир покрывается змеящимися черными трещинами, и в эти трещины проникают, проползают те самые сны, которые и дали роману заглавие. Сны Захара Пантелеевича, конечно, не сны Веры Павловны из романа Чернышевского «что делать? Но и они несут определенную аллегорическую нагрузку. В них отражается не только внутренний мир персонажа, его психология, его переживания, в них проявляются и символические переломные события нашей недавней политической истории. Но главное, через сны в душу Захара Пантелеевича проникают давным-давно оказавшиеся под спудом лет воспоминания детства, представления о красоте, о добре и зле, о совести.
В расследовании преступления, помимо адвоката Силантьева и подполковника Астафьева, принимают участие и другие сотрудники правоохранительных структур – следователи, оперативники, эксперты. И не приходится сомневаться, на чьей стороне симпатии автора. Но любопытно, что в расследовании принимают посильное участие и отдельные представители криминального мира. У некоторых из них, если это не сосем уж отъявленные беспредельщики (каковых в романе показано немало), тоже есть своеобразный кодекс чести. Жить без закона, без совести, без «правил игры» устали не только простые люди, не только российские труженики, но и иные из воров.
Следующий роман Геннадия Крылова – «Подстава». Как и большая часть предыдущих произведений этого автора, заслуженного работника МВД СССР, этот роман тоже на криминальную тему.
В основе событий – происходящая в некоем провинциальном городке, областном центре Приозерске борьба за право застройки нового микрорайона, разгорающаяся между государственными и криминальными структурами. В центре внимания – семья Земцовых, оказывающихся разменной монетой для теневой стороны рыночной экономики нашей страны. Антон Сергеевич – начальник строительного управления, человек немолодой, привыкший жить по законам совести, так и не освоил правила новой жизни, позволяющей вмиг обогатиться, и его жена Татьяна, которая, несмотря на большую разницу в возрасте, любит своего мужа и дорожит браком.
Подстав (т.е. предательств, обманов) в романе много. Уже с первых  страниц мы узнаем о душевных терзаниях Земцова, читающего анонимное письмо о том, что у его жены есть любовник. Этот обман быстро раскрывается и сменяется другим, более серьезным предательством со стороны заместителя Земцова, связанного с криминалитетом. Его авторская характеристика – подлец, о нем так рассуждает автор: «Подлецы ведь потому и преуспевают в своих делах, потому что видят, что честные люди поступают с подлецами, как с честными людьми. За годы своей жизни и работы Антон Сергеевич насмотрелся на всяких людей и считал, что существуют три рода подлецов. Есть подлецы наивные и убежденные в том, что их подлость величайшее благородство. Есть подлецы, стыдящиеся своей подлости, при непременном намерении все-таки ее докончить. А есть просто подлецы во всех отношениях». Он-то, подлец во всех отношениях, и становится главным соучастником ключевой подставы повествования, когда Земцов оказывается обвиненным в убийстве своего друга и сослуживца.
Однако подставы на этом не заканчиваются. Подставленными оказываются многие персонажи, принадлежащие, в том числе, и криминальной стороне. «Все настолько привыкли к вранью, что никто особенно и не удивляется этому», - говорит автор, и развивает свою идею в диалоге Земцова со своим знакомым, сидящим с удочкой на берегу озера: «Жизнь, как и это озеро. Сколько в нее впадает и чистого, и грязного. Такой и человек. Чем больше соприкасается человек с хорошим, тем больше у него этих качеств. Недаром ведь говорят, с кем поведешься, того и наберешься. Страшное дело, если поведешься с плохим человеком. Дурное ведь заразительно, - говоря это, Антон Сергеевич вспоминал приезд своего заместителя, и не было больше сил сдерживать себя.
- Вас что-то беспокоит, Антон Сергеевич? – не выдержал Валерий.
- Беспокоит. И в первую очередь подставленные люди. В семнадцатом им наобещали всякого и стравили друг с другом. А в так называемой перестройке повторили то же самое.
- Ну, не совсем то же самое. Кровопролития то не допустили, хотя и от ответственности за невыполненные обещания ушли, и национальное достояние, создаваемое людьми, прибрали к своим рукам. А люди, оказавшись подставленными, терпят и ждут очередных обещаний. Так, будто просят: ну, обманите нас еще! Ну, подставьте, пожалуйста!»
Подставленными оказываются все – страна, поменявшая свою экономическую ориентацию, и люди, пытающиеся найти новый способ существования среди множества его вариантов – круговорот подставленных в сообществе! И какой бы вариант они ни выбрали, оказываются либо подставленными, либо подставляющими, а чаще – и теми, и другими, ибо подстава, как говорят словари, - намеренное создание ситуации, причиняющей неприятности кому-либо. Кто не был участником подобных ситуаций? 
И все же в романе есть светлая линия – любовь, которая побеждает предательство, ибо «Женщина, которая умеет любить, с не меньшей силой умеет и бороться за любимого. Любовь – это страстный поиск истины. Поэтому любовь нельзя убить ни подставой, ни клеветой».
Роман Геннадия Крылова «Подстава» - роман «прямого действия»: упорно отвергающий ультрасовременные повествовательные технологии и новомодные контркультурные штучки. Геннадий Крылов страстно призывает читателя к доброте, порядочности, справедливости. Добро непременно победит, убеждает автор читателя, и при этом совершенно не приходится  сомневаться, на чьей стороне личные симпатии и нидивидуальные предпочтения самого автора.
Жизнь и творчество Геннадия Крылова неотделимы друг от друга. Он пишет то, что видел своими глазами и пережил собственной душой не как наблюдатель, а как участник жизненных событий. Романы Геннадия Крылова заставят читателя задуматься о настоящем и прошлом нашей страны, о ее путях, возможных и случившихся, попытаться понять, что происходит с ее экономикой, политикой, социальной сферой, а в отношении героев – сделать свой личностный выбор: кого-то любить, кому-то сопереживать, а кого- то ненавидеть и презирать.


Виктория Прокофьева,
доктор филологических наук, профессор,
член союза писателей России
2017 год

Об авторе
          Геннадий Крылов долго «копил» рвущиеся из души размышления и не торопился издаваться, хотя возможности у него раньше были, как я знаю, больше, чем в наше время. Он скромно ждал своего часа – и, к счастью, он наступил. Его выстраданные повести и  романы получили признание читателей и критиков.
           Прослеживая жизненный путь Геннадия Крылова, было бы неверно ограничиваться только сухим перечислением событий его личной жизни. Для понимания творчества необходимо сопоставить все  даты жизненного пути с теми событиями, которые сопутствовали ему и влияли на формирование сознания.
            Итак, Геннадий Петрович Крылов родился 21 декабря 1929 года. Его родители Петр Алексеевич и Екатерина Федоровна рано приучили его к труду, честности и ответственности. Особое влияние на воспитание оказывала его мать. Мудрая, хотя и неграмотная женщина, имея твердый характер, основательно выстраивала быт и традиции семьи. Увы, с началом Отечественной войны сложившийся быт семьи был нарушен: отца мобилизовали, и на юного Геннадия легли заботы в первую очередь о младшем брате.
               В это тяжелое время Геннадий пристрастился к чтению. При тусклом свете чадящей  коптилки по ночам он взахлеб читал взятые из форштадтской библиотеки (рядом с домом) книги русских классиков. Без преувеличения именно книга помогла ему выжить.
               После войны вернулся отец. Надорванное здоровье вскоре привело его к смерти. Юный Геннадий работает учеником, а затем токарем на авиарембазе, мечтая стать офицером. И добивается поступления в Одесское военное училище, по окончании которого получает первое офицерское звание – лейтенант. Как отличника его направляют на службу в Германию. Там Геннадий Крылов командовал взводом, а затем разведротой.
                За годы службы в армии увлекался спортом и имел спортивные разряды по плаванию, гимнастике, бегу, боксу, альпинизму, мотогонкам и стрельбе. Когда в 60-х годах пошел процесс сокращения вооруженных сил, он уходит в запас, обучаясь уже во Всесоюзном заочном юридическом институте. В 1964 году получает диплом правоведа.
                Опыт работы с людьми в армии, юридические познания, самостоятельное глубокое изучение истории, философии и психологии определили выбор Крылова – его пригласили  работать в партийные органы. Где-то за десять лет он, начав с инструктора горкома КПСС, поднялся до члена парткомиссии при обкоме партии, особого органа, обладавшего огромным  влиянием, работа в котором дала Крылову богатейший материал для последующей литературной  деятельности. Многие сотрудники этой комиссии не выдерживали «испытаний славы и власти». Геннадий Крылов с честью выдержал все наисложнейшие «искусы» судьбы. И это определило его переход в новую сферу: он назначается заместителем начальника управления внутренних дел Оренбургской области по кадрам. За годы работы дважды с отличием заканчивал высшие академические курсы при Академии МВД СССР. В 1981 году на его базе Министерство внутренних дел проводило Всесоюзное совещание руководителей кадровых аппаратов органов внутренних дел и внутренних войск страны. Заслуженный работник МВД СССР, награжден правительственными наградами.
                Следует отметить и то, что Г.Крылов мудро не «примыкает» ни каким группкам, союзам, блокам и партиям. Он вне показной «борьбы», он давно знает цену дешевых заказов и подлых доносов. Он пишет правду, и в этом его сила, в этом уважение к нему, в этом огромное желание прочесть его книги.
                После увольнения из органов внутренних дел Геннадий Петрович несколько лет не работал, полностью занявшись подготовкой к написанию детективных повестей и романов. Однако изменения в общественной и политической жизни страны, желание свободы, вера в свои  силы и в идеи бескровной перестройки заставили Геннадия Крылова открыть свое дело. В 1992 году он создал и зарегистрировал  первое в области частное предприятие «Розыск». Работая по 12 часов в сутки, решал задачи, о которых раньше никто и не думал, и которые на первых порах вызывали у многих иронические улыбки, он успешно развил этот вид бизнеса. Без помощи извне и без копейки кредитов, на базе первого предприятия им было создано еще несколько предприятий. Позже они были объединены в охранно-сыскную ассоциацию «Розыск-Плюс» под его президентством.
Он не делит людей на «красных» и «белых». Ему не важно, кто у него работает – коммунист или демократ. Важно, чтобы каждый работал честно и профессионально. Он нашел свое место на рынке услуг безопасности и сумел пережить бушевавшие в российской экономике трудности. Тонкий психолог и отзывчивый руководитель за время своей работы сумел завоевать высокий авторитет и за пределами области. У Геннадия Крылова свой особый стиль работы. Порою он принимает неординарные решения подчас непонятные многим, но каждый раз жизнь подтверждает их правильность. Он не терпит угодничества, лжи и особенно предательства. Всегда и во всем принципиален.
В 2002 году за многогранную и плодотворную деятельность по развитию частных охранных предприятий ему объявлена благодарность главы администрации Оренбургской области. Его предприятия награждены дипломами областного фонда поддержки  предпринимателей и Международной Академии Реальной Экономики.
10 июня 2003 года постановлением Президиума Международной Академии Реальной  Экономики Крылов избран Академиком МАРЭ.
Геннадий Крылов – особый человек, он не кичится наградами, не ищет призов и наград. Он труженик, он, как говорили раньше, цельная натура. Не хитрит, не болтает, не участвует в популярных тусовках. И на работе, и в рукописях, и на даче, и в семье он един, без лукавства и позы: честен и совестлив.
Крылов – человек православный. И хотя не всегда соблюдает церковные каноны, к вере относится серьезно. Особенно огромное впечатление на него произвело посещение таких святых религиозных мест, как храм Гроба Господня в Иерусалиме, Стены плача и других мест Святой Земли. Крещение он принял в священных водах Иордана.
Любит музыку, знакомство с которой получил в суровые годы войны, обучаясь в музыкальной школе игре на баяне.
На формирование жизненной позиции огромное влияние оказала его жизнь в течение семи лет в Германии, а также поездки в Израиль, Турцию, Испанию, Францию, Грецию, Италию, Андорру, Хорватию.  Поездки в эти страны на многое открыли глаза Геннадию Крылову и сыграли также огромную роль в формировании его взглядов.
Однако вернемся к главному – к его литературному творчеству. Несомненно, давняя, трепетная любовь к книге, огромный жизненный опыт, встречи с сотнями незаурядных личностей, врожденная честность, совестливость и ответственность, нравственная чистота и огромное желание принести пользу родному народу, наконец, неизбежно привели его к публикации своих произведений. Геннадий Крылов стал формироваться как прозаик детективного жанра. Богатый опыт всех периодов его жизни и деятельности начал обобщаться в художественной литературе.
В 2000 году издаются три повести: «Пивная кружка», «Праведники», «Сохраненные письма». В основу детективных повестей положены события, повествующие о работе сотрудников милиции, распутывающие преступные узлы воровских махинаций и злоупотребления должностных лиц перед падением тоталитарного режима.
В 2001 году издается роман «Чехарда» о работе милиции во время первых лет перестройки при проведении реформирования общества.
В 2002 году опубликован роман «Всерьез и надолго», в котором также на личном опыте представлено художественное обобщение развивающихся в России негосударственных силовых структур. Показана их работа и жизнь изнутри, показаны их особенности и проблемы, упорно не замечаемые властью.
В 2003 году издан роман «Эхо взрыва», состоящий из трех частей: «Враги», «Оттепель» и «Востребованные жизнью». Роман начинается со взрыва в 1932 году кафедрального собора и прослеживает до сегодняшних дней нравственные последствия деяний адептов воинствующего атеизма. В романе, на основании материала по посмертной реабилитации жертв сталинских репрессий, описаны те трагические годы, о которых пытались умалчивать даже в так называемой оттепели. Это произведение является не только живой историей трагического века, но и, я бы назвал, психологическим детективом, возрождением семейного романа.
Роман Геннадия Крылова «Эхо взрыва» творчески анализирует наше смутное очередно-перестроечное время. Насколько я осведомлен, по разным причинам в России пока никто из писателей ( и увы, политологов) не создал исследования причин трагедии 1917 года, долгих десятилетий уничтожения лучших представителей русского народа, краха многомиллионной партии, странных «реформ» и сегодняшней сумятицы. Одна лишь попытка объективно на примере одной области проследить истоки последствия страшной, античеловеческой «эпохи победившего социализма» через судьбы современников уже делает его книгу не только долгожданной, интересной, но и своего рода поучительной. Наконец мы начинаем понимать, почему в стране не были «подведены итоги» (типа Нюрнбергского процесса), почему чиновников плодится все больше, и живущих ниже прожиточного уровня тоже становится больше, почему процветает коррупция и поборы, взятки, почему смертность увеличивается и, наконец, почему эйфория перемен быстро утихла, а разочарование людей перешло в апатию.
Таким образом, данный роман приобретает еще и богатую историческую ценность. Через поколения, на изломе истории, в трагедиях семей, в смертельных схватках проходят судьбы людей. Это живая История трагического века. Это трогательная любовь юных. Это кошмар переживших. Это наша с вами трагедия без прикрас, без румянца, грима, лукавства. Это правда!
Я напомню слова Альфоери из его «Тирания»: «Я, писавший лишь по той  причине, что печальное время мое не позволяло мне действовать». Это древнее изречение можно поставить эпиграфом к поступкам почти всех героев романа Г.Крылова. Тонкий, не навязчивый, не псевдомодный вычурный изыск современных «писателей», психологизм присущ героям романа. Все они – работники высших органов власти и партии и заключенные лагерей, легкомысленные хищницы – женщины и заботливые матери, рабочие, крестьяне, стар и млад – это все наши родные русские земляки. И презирая порой их поступки, мы по-христиански их тут же прощаем. Любовь, не знающая прощения, - это не любовь. А любовь – это Бог. И взрыв храма – это величайшая, космическая трагедия. Она обрушила храм, сожгла иконы, расстреляла священнослужителей, и все это малый грех. Главный грех наш – мы растлили Веру в Добро, мы потеряли Совесть а, следовательно, потеряли себя. Эйнштей сказал : «Человек, который считает жизнь бессмысленной, не просто несчастен. Он вряд ли способен жить». В романе отчетливо показано, как растлевается общество, как вместо Совести и Веры вползают в души страх, лицемерие, клевета, показуха. О трагедии души человеческой, возможно, впервые за последние годы после Замятина и Булгакова, резко и прямо написал оренбуржец Г.Крылов.
И в то же время детектив, жанр, в котором Г.Крылов уже утвердился, известен. Но не количеством трупов, не числом ужасных сцен он удивляет нас, а в традициях классики Эдгара По, Конан-Дойля и нашего мудрого Достоевского он использует чрезвычайные ситуации лишь для того, чтобы мы стали чище, душевнее, умнее. Мне кажется, что пройдут годы, и романы Г.Крылова будут изучать как социологические исследования. Я не преувеличиваю. Я не зависим от автора. Ведь мы жили на разных улицах Форштадта. А у нас было принято, что не только на улицах, но и в каждом доме было свое мнение. Так что не в чопорной Англии родилась демократия, а у нас – на
Пугачевской, Кавалерийской, Ворошиловской. Я написал несколько книг. Я прочел тысячи книг. Поверьте – этот роман земляка я читал с пристрастием, но оторваться не мог. Я узнавал многое и многих. И себя. И свой Форштадт. И свою Россию.
Лев Бураков
Председатель Союза литераторов Оренбуржья.
Член Союза Российских писателей.
Лауреат Швейцарской премии
«Свобода – народам, свобода – слову!»
                2003 год.



Слово об авторе и его романах

Геннадий Петрович Крылов имеет огромный жизненный опыт, за его плечами сложная следовательская и аналитическая работа в партийных органах и органах внутренних дел , посему все, что он пишет – это прежде всего. Традиционная в русской литературе высокая правда, выстраданная и искренняя. Еще в детстве на улице Ворошилова (по соседству со мною) в родном Форштадте Гена обертывал книгу  Пушкина или Кассиля в обложку учебника и читал ночью при коптилке, а малограмотная мать по буквам видя, что сын «долбит» арифметику, позволяла тратить дорогой керосин. С детства мы глотали книги, и мне лично понятно, как спустя полвека Г.П.Крылов сам стал писать книги и поему их читают сегодня с большим интересом. Шли года. Многое довелось испытать Геннадию Петровичу: служба на флоте и в армии, в административных и партийных органах, но он всегда оставался верен литературе.
Его первая книга «Праведники»(1999г) – сразу привлекла внимание критики и читателей. Отличительные черты этого произведения – мудрая взвешенность в обрисовке событий наших бурных, переломных лет, умение глубоко вникнуть в суть трагических событий, проанализировать психологические изменения в людях, умело обрисовать их характеры. При этом обрисовать так, чтоб сердце защемило. А это бывает не только из-за глубокого знания литературного ремесла, а больше потому, что читатель чувствует волнение автора и его честное видение мира, искреннее желание передать свой (а не вымышленный) опыт жизни.
Поэтому первая книга Г.П.Крылова «Праведники» и получила не только читательское признание. В 2001 году она отмечена  одной из лучших на Всероссийском конкурсе в Москве, проводимом МВД России на лучшее произведение литературы и искусства о деятельности органов, подразделений и служб Министерства внутренних дел Российской Федерации.
Вторая книга Г.П.Крылова «Чехарда» вышла из рамок сложнейшей темы взаимоотношений общества и карательно-охранительных органов, в ней более четко вырисованы психология россиянина, его философия на фоне переломных событий в обществе.
Данный роман писался давно. Он буквально выстрадан автором. Решалась задача сложнейшая и рискованная – правдиво показать работу милиции изнутри в редчайшее время резкого поворота истории – краха тоталитарного режима и наступившей перестройки, попыток реформировать общество. Следует признать, что автор с этой глобальной задачей справился успешно. Замечу лишь, что это не просто еще один крутой детектив, а серьезное художественное произведение, над которым невольно задумываешься, в котором узнаешь многих известных лиц, которое (возможно впервые за последние годы) объясняет, что же все-таки случилось с нами, почему нам стало тяжко жить… Еще хочется подчеркнуть о главном достоинстве романа: точность и выверенность фактов, яркость явлений и тонкий психологизм характеров. В этом его актуальность, в этом его полезность, в этом его привлекательность.
Третья книга оренбургского писателя «Всерьез и надолго» взяла еще более высокую планку. Детектив настоящий – это высокий и  сложный жанр. У его истоков стоял тонкий поэт-психолог Эдгар По. Величайший романист Г.Фильдинг создал, кстати, первую в мире частную контору. А наш Ф.М.Достоевский и его мировой роман «Преступление и наказание»?  Не раскрывая тонкую интригу и социальную значимость романа, скажу лишь, что это добротное, взвешенное, осмысленное литературное исследование сложнейших катаклизмов, коими наше российское общество подверглось, особенно в первые годы перестройки. И в этом анализе я вижу самое главное притягательное и вечное значение этого повествования.
Пару слов об очередном романе Геннадия Крылова «Эхо взрыва». Откровенно я очень рад, что в сумбурном конъюнктурном времени «экспериментальных перестроек», легкой   модных стилей и модных партий, в наш исковерканный век в России по-ломоносовски провинция, как из незамутненного животворного родника, все еще одаривает нас талантами. Геннадий Крылов созревал литературно долго и так же долго ему обеспечено внимание читателя. Многострадальный, неторопливый опыт форштадтского воспитанника казачьей совести и чести, благодаря божьему дару смог пробиться к нам – это поучительный библейско-мудрый, откровенный учительский урок. От нас зависит, усвоим ли мы азы этого богатейшего опыта. Это о сути романа. Теперь о литературных оценках.
Роман Г.Крылова – вознаграждение традиционного русского семейного романа. Через поколения, на изломе истории, в трагедиях семей, в смертельных схватках проходят судьбы людей. Это живая история трагического века. Это трогательная любовь юных. Это кошмар переживших. Это наша с вами трагедия без прикрас, без румянца, грима, лукавства. Это правда!
Я напомню слова Альфаери из его труда «Тирания»: « Я, писавший лишь по той причине, что печальное время мое  не позволяло мне действовать». Это древнее изречение можно поставить эпиграфом к поступкам почти всех героев романа Г.Крылова. тонкий, не навязчивый, не псевдомодный вычурный изыск современных «писателей», психологизм присущ героям романа. Все они – работники высших органов власти и партии и заключенные лагерей, легкомысленный хищницы – женщины и заботливые матери, рабочие, крестьяне, стар и млад, это все наши родные русские земляки. И презирая порой их поступки, мы по-христиански их тут же прощаем. Любовь не знающая прощения – это не любовь. А любовь это Бог. И взрыв храма – это величайшая, космическая трагедия. Она обрушила храм, сожгла иконы, расстреляла священнослужителей, и все это малый грех. Главный грех наш – мы растлили Веру и Добро, мы потеряли Совесть, а, следовательно, потеряли себя. Эйнштейн сказал: « Человек, который считает жизнь бессмысленной, не просто несчастен. Он вряд ли способен жить». В романе отчетливо показано, как растлевается общество, как вместо Совести и Веры вползают в душу страх, лицемерие, клевета, показуха. О трагедии души человеческой , возможно, впервые за последние годы после Замятина и Булгакова, резко прямо написал оренбуржец Г.Крылов.
И в то же время детектив, жанр, в котором Г.Крылов уже утвердился, известен. Но не количеством трупов, не числом ужасных сцен он удивляет нас, а в традициях классики Эдгара По, Конан-Дойля и нашего мудрого Достоевского он использует чрезвычайные ситуации лишь для того, чтобы мы стали чище, душевнее, умнее. Мне кажется, что пройдут годы, и романы Г.Крылова будут изучать как социологические исследования. Я не преувеличиваю. Я не зависим от автора. Ведь мы жили на разных улицах Форштадта. А у нас было принято, что не только на улицах, но и в каждом доме было свое мнение. Так что не в чопорной Англии родилась демократия, а у нас – на Пугачевской, Кавалерийской, Ворошиловской. Я написал несколько книг. Я почел тысячи книг. Поверье – это роман земляка я читал с пристрастием, но оторваться не мог. Я узнавал многое о многих. И себя. И свой Форштадт. И свою Россию.
И хочу честно сказать: побольше бы нам таких патриотических, честных повествований!
Лев БУРАКОВ
Председатель Союза литераторов Оренбуржья,
член Союза российских писателей
























О романе «Дорогу осилит идущий»

На мой взгляд, роман «Дорогу осилит идущий» как бы проводит определенные итоги двадцатилетнего творческого пути автора. Так уж совпало, что все эти годы в России шло перераспределение и накопление собственности, прежде всего оставшейся от советской страны. Она создавала основу богатства частных лиц и государства. При этом у нас появилось очень много людей, умеющих создавать новую эффективную собственность. Из всего этого построен хозяйственный каркас новой страны, стержневой элемент которой –собственность. Петр Аркадьевич Столыпин утверждал, что только собственник и собственность изменят Россию.
Экономический передел естественно сопровождался  изменениями общественного менталитета, норм морали, системы ценностей и трансформацией нормативно-правового  поля.
Все эти процессы в той или иной мере нашли свое отражение на страницах романа.
В романе Геннадия Крылова просматривается  стремление и способность автора увидеть сложные явления жизни, связать их с текущими событиями и выявить их высокий нравственный  смысл. В романе «Дорогу осилит идущий» нет недоговоренностей, облегченных характеров и назидательности. В нем все сурово и ясно, искренне и доверительно. Все только естественно и правдиво. О времени и людях, которые не выдержали испытание сытостью. О тех, кто противостоит им. О тех, кто светится добротой и отзывчив на чужую беду. Роман проникнут верой в победе добра над злом, и в этом оптимизме особенность автора остро ощущающего время и его потребности. Он знает, что подлинная красота жизни открывается автору через глубокий анализ сложных, нередко противоречивых явлений действительности и душевных движений человека.
Произведения Геннадия Крылова всегда подкупают своей искренностью. Особенно правдой нашего бурного, порой противоречивого с жизнью перестроечного времени. Он смело и ярко показывает наши проблемы, болезненно описывая драматические неожиданности, которые помогают читателю ощутить повседневность нашей жизни. В романе биение времени, дух эпохи, тревога за судьбу нации, надежда лучшей жизни.
Психоанализ положительных героев помогает лучше понять, как нам следует жить и ради чего. В романе убедительно описывается и социальная опасность явлений, которые на первый взгляд могут казаться незначительными, но повторяемость которых способствует тому, что мы привыкаем к ним, не замечая их трагизма и последствий. Борьба добра со злом, этих вечных спутников жизни просматривается во всем повествовании романа.
Как и во многих своих романах, Геннадий Крылов убедительно описывает роль семьи, в которой закладываются основы нравственности. Главная героиня романа «Дорогу осилит идущий» Ольга Борцова показывает нам благородство русской женщины, не сломившейся перед возникшими трудностями. От ее образа веет божественной чистотой и супружеской преданностью. Она стремится разобраться в сумбуре затянувшееся перестройки, не шастает по митингам псевдозащитников и не смакует ошибки власти. Она просто трудится, настойчиво продолжая  начатое мужем дело, проявляя при этом независимость и веру. Это женщина с высоким чувством материнского долга, умеющая любить и дарить близким радость.
Удача автора заключается в том, что он еще раз показал, как мы все взаимосвязаны, взаимозависимы: и бизнес, и госчиновники, и представители «криминального мира». Мы жители одной страны все вместе и каждый по-своему переживаем «слом» общественных отношений одной формации, в которой понятия равенства, братства, равных возможностей – пусть больше «декларируемых» - меняются на отношения конкуренции, власти денег, неравенства перед законом.
Этому конечно способствует и стиль изложения романа, который я бы назвал «погружным» - сначала взгляд автора слишком отстраненный, как бы взгляд со стороны, так и хочется сказать нет соучастия, «живинки» сопереживания. Но страница за страницей, как водоворот, втягивает в жизнь героев романа, делая нас соучастниками событий и отношений.
Глубокое знание основ детективного жанра, с одной стороны, собственный опыт, собственная жизнь, знания – происходящих в обществе процессов, с другой стороны, позволили автору не просто показать мельчайшие подробности сложной жизни предпринимателя, но и дать портрет бизнеса – через не могу, через ежедневную, ежечасную работу над будущим, которая благодаря удачно показанным семейным отношениям, не просто занимает большую часть их жизни, а становится неотъемлемой частью их бытия.
Особенностью романа «Дорогу осилит идущий» является и демонстрация работы правоохранительных органов. Показ перемен, происходящих в них за последние годы. Показ борьбы старой, отживающей системы с новым и прогрессивным. Показ людей, не сомневающихся в трудные годы и продолжавших с честью исполнять свой долг. Детективный жанр, в котором Геннадий Крылов уже утвердился, показывает нам не только ужасные криминальные сцены, но и используется для того, чтобы мы стали порядочнее и душевнее.
Роман один из немногих произведений нашего времени, в котором органично показаны герои – работники силовых структур, адвокаты, предприниматели, для которых деньги не только цель, но и средства в работе со своими коллективами, которые в принципе и создают эту прибыль, а также много другого полезного эффекта.
В романе «Дорогу осилит идущий» Геннадий Крылов не пытается ответить на вопросы, поставленные перестройкой. Он лишь описывает жизнь людей после начавшихся перемен, об их взглядах на происходящее, а также о воздействии реформ на психологию человека. Однако вводя в повествование свои размышления, он считает, что они особенно необходимы новым поколениям, которые должны знать историю своей страны, какой бы она ни была. Образы реального бытия в романе подчинены  главной задаче показать, насколько в жизни человека все значимо и важно.
Это, как мне видится, автору удалось успешно.


Президент Оренбургского областного фонда
поддержки малого предпринимательства
Вячеслав Склонюк
2013 год










КОГДА  ЗА ПЛЕЧАМИ  - ЭПОХА

Его судьба – это череда судьбоносных событий в жизни страны, армейская служба, работа в партийных и правоохранительных органах и всеобъемлющая любовь на полвека.
Полковник в отставке, разведчик, политик, основатель первого в Оренбуржье частного охранно-сыскного агентства «Розыск», автор более 18 книг Геннадий Крылов готовится встретить свое 94-летие.

В Оренбурге его родители оказались в 1930-х годах после  долгих скитаний по стране. Отец Крылова, Петр Алексеевич, - уральский казак, оставшийся на родине после ухода полка в Манчжурию. Советское командование сдержало обещание и не преследовало их. Родители же матери, Екатерины Федоровны, были из крепких крестьян, к которым Петр поначалу нанялся работать, а потом  стал своим – полюбился хозяйской дочери. Но счастью молодых помешала начавшаяся коллективизация. Под вечер председатель сельсовета  шепнул Крылову, что ночью придут их раскулачивать. Недолго думая, собрали нехитрые пожитки и уехали сначала в Казахстан, а уже потом перебрались в Оренбург.
Отец вскоре умер от туберкулеза, мама осталась одна с двумя сыновьями, жили в старом Форштадте. Старший, Геннадий, уж больно беспокоил ее своим свободолюбивым и непокорным нравом, мать даже обращалась за помощью к участковому, но и тот не смог усмирить шустрого парнишку. Но к концу победного, 1945 года 16-летний Геннадий сам нашел подходящее для своей неуемной натуры занятие – завербовался  матросом в Астрахань, прошел обучение и год штурвальным водил  суда. Но морская карьера его на этом и закончилась, вернулся в родной Оренбург, где некоторое время работал токарем на заводе.
-Отцовские казачьи гены брали свое – признается Крылов, - требовали не лопату, а автомат.
Волею судьбы успешно сдал экзамены и поступил в Одесское командное профессиональное училище, которое готовило кадры, в том числе и для Главного разведывательного управления СССР. Обучение серьезное, выпускники владели всеми видами отечественного и зарубежного оружия, имели разряды по нескольким видам спорта, управляли военной техникой. Как отличнику, после выпуска Крылову предложили службу в Германии.

ЛЮБОВЬ НА ПОЛВЕКА
Во время очередного отпуска познакомился со студенткой пединститута Маргаритой и уже не мог ни о ком другом и думать. Правда, те свидания были настолько романтичные и целомудренные, вспоминает Крылов, что он, бравый военный, не мог позволить себе даже поцеловать строгую красавицу. А потом, когда уехал в Германию, обещал писать ей каждый день. Слово сдержал. Его внушительную связку в 365 писем невеста сохранила. Ее же послания и фотографии он хранить не мог – того требовала обстановка. А романтическая переписка легла в основу первой его повести «Сохраненные письма», которая вышла в свет в 1999 году.
В следующий же отпуск они сразу отправились в ЗАГС. Крылов, пользуясь правом военного, попросил зарегистрировать их отношения без положенных по закону месяцев ожидания. Прожили они вместе 55 лет и 5 дней, потом супруга скончалась от болезни. Геннадий Петрович вспоминает, что была она ему настоящим и верным другом, советчиком, к мнению которого он всегда прислушивался. Несколько раз отговаривала она его от более высокой должности и ответственности, советовала не испытывать судьбу и не заключать сделки с совестью. Так случилось в конце карьеры, когда Крылову, как честному и неподкупному, предложили возглавить работу с кадрами в Краснодарском краевом УВД в начале 1980-х после серии громких коррупционных дел. Маргарита порекомендовала супругу остаться в Оренбурге и не думать о генеральских погонах, ведь Краснодарский край и Сочи в то время еще долго лихорадило. Именно благодаря ее настоянию он сменил мундир военного на гражданский костюм, окончил юридический факультет института и стал членом партийной комиссии при обкоме партии – главного контрольного органа страны, активно занимался работой по реабилитации репрессированных. А затем служил в милиции.

ПЕРВЫЙ КОММЕРСАНТ ОТ ЧАСТНОГО РОЗЫСКА
После увольнения вновь не сидит на месте: Геннадий Петрович  становится первым в нашем крае, кто открывает частное охранно-сыскное агентство, а после – охранно-сыскную ассоциацию.
- Лицензия у нас и по сей день под номером 001, - продолжает Крылов. – Хотя считаю, что наша страна до сих пор не готова к рыночной экономике, что уж говорить о конце 1990-х, когда все были под перестроечной пеной. В романе «Дорогу осилит идущий» показал первые шаги предпринимательства в нашей стране. В те годы, как представитель Оренбуржья в МВД России по связям  с госорганами, я вносил предложения в действующее законодательство частных охранных предприятиях.
Когда же передал дела своему помощнику, задумался о литературном творчестве, ведь за плечами – огромный жизненный опыт, смена эпох и мировоззрений. Главными своими темами выбрал коррупцию, криминал, вербовку, теневые сговоры, работу милиции изнутри. В основу клал реальные дела и события , происходившие на его глазах, и художественно все это описывал. Любимый жанр – детектив.
- Ни одной документальной книги у меня нет, - признается Геннадий Петрович, -равно как и реальных имен высокопоставленных лиц области, но люди все равно узнают себя и порой пеняют мне на то, что вывожу прокуроров да губернаторов не в очень приглядном виде.
Роман «Эхо взрыва» посвящен разрушению Казанского кафедрального собора в Оренбурге в 1932 году. Автор вложил в книгу собственные воспоминания о работе по реабилитации жертв сталинских репрессий, когда перед его глазами проходили материалы о сломанных судьбах ни в чем неповинных людей.
В 2019 году этот роман был удостоен региональной премии имени П.И.Рычкова.




Екатерина Илигенова

Статья в газете «Оренбургская Сударыня» № 34(1468) 29.08.23






ОГЛАВЛЕНИЕ

1. Подстава               
2. Корни происходящего               
3. Очередные переживания               
4. Жизнь с препятствиями               
5. На костылях привычек               
6. Новое поколение               
7. В паутине               
8. Дорога к счастью               
9. Участник специальной военной операции               
10. Подчистка               
11. Задержание               
12. Разборки               
13. Большая игра               
14. Будни жизни               
15. Причины затянувшихся перемен
16. Смена поколений               
               
17. От автора