Традиционный тост

       По пятницам директор уезжал из офиса рано, не позднее шести вечера. Водитель Женя вез его на дачу в Сосново, где жена директора Ольга кормила их с дороги свежеприготовленной глазуньей с ярким цельным желтком и хорошо прожаренным, до корочки, беконом. После чая с клубничным вареньем - водитель был сластена и из всех домашних заготовок предпочитал именно клубничное варенье - директор традиционно предлагал Жене выкурить сигару, тот, как всегда, отказывался и его отпускали со службы до понедельника. Ольга заворачивала сигару в бумажное полотенце, укладывала в небольшой пластмассовый контейнер и вместе с бутылочкой Jack Daniels - обычно емкостью 0,375 - передавала водителю. Этот гостинец всегда сопровождался мороженым “Сахарная трубочка”, которое водитель проглатывал, едва отъехав от дачи. Женя спешил в свой частный дом под Гатчиной, где его ждали восемь кошек и три собаки. Ни жены, ни детей у Жени не было, поэтому все его душевное тепло доставалось братьям меньшим. Когда одна из кошек вздумала умереть от старости и отказалась от еды, то Женя начал кормить ее детским пюре, используя для этого одноразовый шприц. Кошка передумала умирать, и Женя был счастлив.
       После того, как четвероногие члены семьи были накормлены и обихожены, дом протоплен, а нехитрый ужин, зачастую состоящий из картошки в мундире с крупной солью, съеден - Женя шел в зимнюю веранду, усаживался перед окном, направленным в сторону яблоневого сада, откупоривал виски, закуривал сигару и неторопливо выпивал всю бутылочку, время от времени пропитывая незажженный конец сигары ароматным напитком.

       - И вот таким образом у Жени заканчивается каждая пятница в течение последних пятнадцати лет, - закончил свой рассказ Валентин. - Можно сказать, что для него это - сложившаяся традиция. Кроме лета, - тут же уточнил он. - Лето директор всегда проводит на теплых морях, а его водитель уходит в длительный отпуск.
       Он ненадолго замолчал, и я тут же предложил выпить за традиции, которые нас окружают.
       Сегодня - пятница, персонал коммерческого общества “Балансир” разъехался по домам, в офисе остались только два человека: адвокат, арендующий у “Балансира” небольшое помещение - то есть я - и Валентин. Я не торопился домой, потому что у меня было поганое настроение, которое совсем не хотелось показывать своим любимым. Сегодня судья дал пять лет моему подзащитному, который хотел убить человека, но сумел только ранить - неглубоко и неопасно. Удар ножом по касательной задел лицо и оставил на нем шрам. За один рубец длиной в пять сантиметров мой подзащитный получил пять лет. Вообще-то, судья дал такой срок не за шрам на щеке, а за то, что мой подзащитный оказался настоящим злодеем; он ничуть не сожалел, что хотел убить человека, не сочувствовал ему за причиненную рану и это было видно невооруженным глазом; более того, он смеялся над пострадавшим, когда тот рассказывал в зале суда о том, как ему было больно и страшно. Поэтому все мои речи в духе того, что шрамы украшают мужчину, а тут всего-то один - неопасный для жизни и здоровья - пошли прахом.
       Пять лет - и моему злодею надели наручники в зале суда. Я был морально не подготовлен к такому финалу и вечером оказался в обществе Валентина и бутылки виски Bulleit Frontier, что означает “Пуля Разведчика”. Бутылка изготовлена в форме фляжки, из которой, видимо, в давние времена отхлебывали виски покорители Дикого Запада, готовые уконтрожопить все на своем пути - индейских женщин, детей и бизонов. Валентин изготовлен из добротного материала руками умелого плотника, мастерски владеющего топором и рубанком, но не озабоченного мелкой шлифовальной работой. У Валентина - крупные выразительные черты лица, также крупный, лысый, до блеска отполированный череп, широченные плечи и мощные, сильные пальцы рук, каждая из которых может запросто обхватить этими пальцами мою шею целиком. Человек с такой внешностью может убедительно сыграть роль олигарха или криминального авторитета в современном сериале.
       Валентин работает в “Балансире” охранником. У него больная спина - в молодости травмировал позвоночник, когда проходил срочную службу в армии. Когда он встает, со стула ли, с дивана ли - неважно, то зависает на пару секунд, прежде чем сделать первый шаг. Его мощные плечи, руки и пальцы: лишь напоминание о былых интенсивных занятиях академической греблей - когда-то он входил в сборную Ленинграда. Армейская травма закрыла дорогу в большой спорт…
       - А что ты хотел, Михалыч, - заявил Валентин “Олигарх”, узнав про приговор суда. - Менты - они все продажные. Ты говоришь, что пострадавший в ветеринарной академии преподает. А там чей-нибудь сынок или племянница из судейских учится. Или собаку с кошкой кто-нибудь из них лечит в академической клинике.
       Не успел я возразить, что судью никак нельзя отнести к категории милицейских-полицейских, как он неожиданно продолжил:
       - За ментов мы пить не будем. Давай - за детенышей!
       Тост за детенышей появился после того как я поделился с Валентином тем впечатлением, какое произвел мультфильм “Маугли” на мою младшенькую. В неполные четыре года она посмотрела этот шедевр от Союзмультфильма и влюбилась в пантеру Багиру, озвученную вальяжно-вкрадчивым голосом Людмилы Касаткиной. Дочка уважительно называла пантеру не иначе как - Багира Касаткина.
       Однажды красавица наша поинтересовалась у мамы, как же она - наша дочь - появилась на свет. Мамино объяснение прозвучало так: “Жил-был папа, а в другом месте жила-была мама. Потом папа встретил маму и женился на ней. После этого родилась ты, Красотуша”.
       Дочка поняла, что необходимым и достаточным условием ее рождения было, чтобы папа женился. Однажды она в сердцах высказала маме свою потаенную мечту:
       - Эх, мама! Вот если бы папа женился на Багире, то у нас бы были багирята!
       Играя в Багиру, она старательно повторяла голосом своего кумира: “человеческий детеныш… жизнь детеныша может быть выкуплена…” и угрожала воображаемому Шер-Хану: “детеныш еще потаскает тебя за усы…”. 
       Валентину настолько понравилась версия рождения багирят в семье человека, изложенная устами ребенка, что тост “за детенышей” стал традиционным для наших пятничных посиделок, которые мы проводим весьма нерегулярно, да и выпиваем совсем немного, больше смакуем заграничный напиток. У него был и свой детеныш - внучка-третьеклассница Кристина. Мама девочки была занята попытками наладить личную жизнь с мужчинами, на каждую попытку находился новый кандидат, и она видела в дочери только помеху в достижении женского счастья. Воспитанием внучки занимались дедушка и бабушка, у которых она и жила постоянно. Жена Валентина, как и положено жене Олигарха, “на зарплате” не работала и с гордостью носила звание домохозяйки - готовила “щи-борщи”, стирала-убирала, сопровождала внучку в школу и - из школы, занималась с ней уроками.
       По выходным дням Олигарх вывозил внучку на различные соревнования по таэквондо, в котором Кристина уже добилась первых успехов, завоевав несколько медалей и кубков в соревнованиях среди младших школьников. Олигарх где-то еще подрабатывал и летом непременно добивался возможности отправить бабушку и внучку на море, в теплые края…
       Валентин налил порцию виски в два широких бокала, добавил в них буквально капельку воды - чтобы лучше раскрылся аромат - и мы выпили “за детенышей”.
       - Мне внучка прислала фотографии с моря, давай посмотрим, - предложил он мне. С экрана смартфона улыбалась крепкощекая загорелая девочка в купальнике. Бабушки на фотографиях не было видно, видимо, она и производила фотосъемку.
       - Чтож ты с ними не поехал? - спросил я.
       - Да чего я там не видел. В молодости на спортивных сборах каждый год по месяцу на море проводил. Для меня там нет ничего нового, - возразил Олигарх.
Забулькал закипающий электрочайник. Чаепитие было финальной стадией наших виски-посиделок, после которой я уезжал домой, а Валентин оставался, чтобы закрыть офис и сдать его под охрану до понедельника.
       - Михалыч, пойду заварку для тебя сделаю с листьями смороды. Сегодня утром нарвал с кустов на огороде.
       Олигарх живет в пригороде в небольшом частном доме, который он ласково называет домиком.
       - Ты пока фотки полистай. Внучка их много прислала, - и Валентин оставил мне смартфон с фотографиями внучки на морском побережье. Я рассеянно перелистнул пару страниц, затем по ошибке нажал на сенсорную кнопку “обратно” и фотографии свернулись. На экране телефона появился текст какого-то письма. Профессиональным любопытством д’Артаньяна, читающего чужие письма, страдает большинство адвокатов, и я - не исключение. Если подвернется возможность несанкционированного ознакомления с материалами, составляющими тайну следствия, я сделаю это не раздумывая. Пагубная привычка возобладала над брезгливостью и в этот раз, и я непроизвольно пробежался глазами по тексту. Это было письмо Кристины своему деду.
       “...вчера услышала разговор бабушки с соседкой из другого номера…денег хватило только на две путевки…работаешь на двух работах… с утра до вечера с больной спиной…пять лет без отпуска…буду тренироваться и побеждать…стану олимпийским чемпионом…больше не будешь работать…поедем с тобой на море…каждый год на море…вылечу твою спину…я тебя очень люблю…”
       Я свернул все папки в смартфоне и некоторое время сидел с крепко зажмуренными глазами. Передо мной то возникали строчки из письма, то мелькало лицо задорно улыбающейся Кристины.
       - Да ты уже засыпаешь, Михалыч! - раздался веселый голос Валентина. - На, вот попей чаю свежезаваренного, сразу взбодришься!
       - Давай, Валентин, за твою внучку выпьем, - предложил я, наливая по глоточку в бокалы. - Пусть она вырастет здоровая и счастливая!
       - Давай, - легко согласился Олигарх. - За детенышей!

                КОНЕЦ