Поздняя Любовь Поэма

Виктор Матюк

ПОЗДНЯЯ ЛЮБОВЬ

ПОЭМА

Поздняя любовь, как песня без слов или полёт шмеля в конце октября,
Когда земля ещё не заснежена, но застыла в предчувствии проливного дождя!
Женщина не безгрешная, охмурила неспешно мужчину – бунтаря,
Пригрела у себя, ей дева Пречистая помогла зажечь в его душе свечу,
Я же грешнице все грехи прощу, но в свободное плавание уже не отпущу!
Я такую всюду искал, всю округу сапогами истоптал, и долго этого часа ждал,
Чтобы страстный пыл в душе не пропал, любовь началась с чистого листа,
А многогрешная душа была чем-то внезапно омрачена!
Женщина та, что требовала тепла, сидела у костра
И пламя мерцающего огня освещали мёдом залитые уста,
На страсти нет креста, поздняя женская красота в ошеломляющий танец пошла,
Не спросив никого, не узнав ничего, почему из одного цветка венок не свить?
Обыденная жизнь вокруг бурлит, как своё безверие в любовь
К общей страсти приобщить? О прошлом предстоит забыть,
Невозможно встав на путь ложный, не почувствовать зов тревожный
В глубине здравствующей души, она привыкла жить в сельской тиши,
В забытой всеми людьми глуши, там испокон веков токуют глухари,
Проснувшись в ночи, к раскрытому окну глазами тут же прильну,
Настроюсь на музыкальную волну, мне бы не разбудить жену!
Счастлив тот, кто смог любовь и страсть тотчас принять,
Трудно иной раз необъятное объять!
Легче в глаза что-то людям сказать,
И тут же отправиться вспять!
Нам паспортная метка жить и любить не мешает,
Изредка сонная душа глубоко вздыхает,
Она считает, что то, что задарма в душу вошло,
Будет когда-то низложено на самое дно!
Сущее враньё! Глаз не отвести от поздней любви,
Сделан глубокий вдох, за ним последовал затяжной прыжок
В огромный водосток боли, хвори, ссор и незатейливых тревог,
Когда же я себе спутницу полжизни искал, часто на рынке бывал,
До конца не осознавал, чем тогда грешник рисковал,
Там в то время совесть продавали, особо никто не вникал в мелкие детали,
Люди цену уменьшали, на жизнь бурно роптали, за подлостью в очередь встали,
И жадность каждый третий за бесценок брал, покупать дорогой товар никто не захотел,
Кто-то оробел, кто-то мыкался без дел, кто-то слишком рано поседел, у кого-то сбился прицел,
И только я по воле рокового случая, приняв образ бунтаря, кинулся искать для себя
Женщину ту, чью душевную красоту ни на одном рынке никогда не куплю,
Даже если уйму денег за неё заплачу, мне такая по плечу,
Она способна изменить мою долю и судьбу!
Уже давно всё, что свято и не грешно,
Не интересует ни нищих, ни богатых!
Его поливают из грязного ушата, путаются мысли и даты!
Чувства на крестах распяты, святость ныне не в моде,
Она одета не по погоде, да и сроки жизни не те,
Уже давно грешными миром правит зло!
Оно легко ложь вкушает, и во все щели проникает, петляет на своей скользкой стезе,
Отдыхает на высокой колее, ей завидуют люди все, и даже те, кто привык жить в тяжбе!
Не дано мне придумать другую жизнь, чтобы по ней плыть без шума и суеты,
Чтобы воплотить свои мечты в душу и плоть, как прежнюю ненависть
К бывшей жене перебороть, пусть этим занимается Господь,
Как поживает бестия та, которая умыкала мою боль со двора,
Тогда капала горькая слеза с моего высокого чела,
Где теперь скитается она? Не желаю знать,
Пришла пора вспомнить песню ямщика,
Степенного стареющего сизокрылого орла,
Чья молодость в поездках и кутежах прошла!
Молодость отцвела, как кислая рябина, здоровенный детина
Нашёл иную судьбу, и готов за это прожигать оставшуюся жизнь в Аду!
Скажу чистосердечно, когда выйду на станции конечной,
На всю округу закричу, что без любимой женщины тотчас помру!
Поздняя любовь согревает душу вновь и вновь,
Время всё лечит, и только в холодный зимний вечер
Страсть полыхает намного крепче огня, чем с утра,
Стеная и раня, средь белого дня пытался я любовью опоить себя!
Пыхтел, как малое дитя, опосля не раз я ошибался, мучился и метался
По тесной каморке, ветхий дом давно уже стоял на скромном пригорке,
От прошлого осталась тягостная боль в душе, она неспешно стихает,
Но душа ничего и никогда не забывает! Она обличает всё,
Что в миг страсти было рождено! Исчезло оно
В тумане жития, скрылась вся давнишняя стезя
Среди полынь-травы, мне прелестные сны не нужны!
До старины рукой подать, грешникам нечего терять,
Дорога каждая пядь родимой земли, уходить от семьи
Большого желания нет, на старости лет голову обуял бред!
Уходя от тебя никто доброту твою не вспомнит,
Лишь из себя былинного героя возомнит,
И сделает вид, что ты – наглец, лжец и еретик!
Этот мир велик, однако он напоминает тростник,
Старик, не поднимай крик, не шуми зря,
Попытайся свои эмоции остудить,
И о мелком происшествии забыть!
Хожу небритый, судьбой избитый
По набережной знаменитой босиком,
Всё дело в том, что в возрасте моём
Желательно высказываться иносказательно, тогда всё будет замечательно
В семье и в быту, по утрам топчу зелёную траву и картофельную ботву,
Зрю на синеву небес, у каждого есть личный интерес, прогресс на лицо,
Протёртое до дыр старое спортивное трико не купит задёшево никто!
Рынок недалеко, там можно взлететь высоко и тут же опуститься низко,
Там склизко и присно дли того, кто привык мыслить, вникая глубоко во всё,
Чтобы с ним не произошло! Он любит свою супругу пылко, но здесь всё зыбко
И грешно, люди продаются за бутылку спиртного,
Только бы утонуть в маразме искушения ночного!
Блестит вода на крутоярах, там мало мужиков поджарых,
Над головой всю ночь горят Стожары, знаю из былин старых,
Что здесь зреет яблоневый сок и вот-вот появится свежий мёд!
Тот, кто красоту пьёт с пухлых женских щёк, не раз слезу прольёт,
Пока не отправится в ночной полёт, там без тревог и дня прожить нельзя,
Главное – вовремя нажать на тормоза, и купить мимолётное счастье за три рубля!
Дальше судьба решит сама, что и куда? Мы идём большой травою с мокрой головою
Стезёй извилистой – не прямою, тоскуя и любя, грешная душа постоянно распинает себя
У тихого степного ручья, невдалеке высокая стерня, мошкара так и вертится около меня!
Под ногами на дыбы встаёт родимая земля, сотканная из зелени, времени и терпения,
Покинувшего эти благодатные края поколения! Воспоминания плотными рядами
С годами всё чаще напоминают о себе, разглагольствуют о роке, боге и судьбе!
Я же здесь обретаю земной покой, потому что мысленно пребываю с женой
И сердцем, и головой, дни бегут своей чредой, пробыв тут пару дней,
Изрядно похудел, жена брюнетка боль душевную прикрыла сединой,
Грехи проходили стороной, омытые мужской слезой! Бог ты мой!
Почто штоф пустой?! Голос с хрипотцой, растормошённый судьбой,
Грохнул, словно каблук сапога о пол, день земной не долго длится,
Перед глазами мелькнул женский подол, жизнь пошла кувырком,
Сколько возникшее ведение продлится неведомо мне,
Святость таится в душе, она привыкла жить в тепле,
Но злополучная страсть ряд искушений на стезе создаст!
Плоть будет вокруг молодой женщины порхать,
Пусть постаревший вурдалак хотя бы кое-как
Поднимет свой зад и пойдёт с ней в пляс!
Она немного похудей постаревшей жены моей
И на голове отсутствуют бигуди, присутствие друзей лишает всех надежд,
Что грядущий грех останется вовне, а потом он исчезнет в ночной тишине
Или сгорит в полыхающем костре многогрешной души! В деревенской глуши коротаю дни
Без вдохновения и без любви, если бы люди в минуты блуда могли сдержать эмоции свои,
Тогда бы небосвод провис до земли, а грехи не довлели бы так на мужчин, попавших впросак!
Каждый на вид – не дурак, кое-кто вином пропах, но ещё не зачах, вовремя ужина при свечах
Он что-то ищет впопыхах, но сумрак или мрак не дают ему никак сделать взмах крылом
За чужим отменным столом! Дело не кончится добром, если мужской азарт пойдёт на спад,
Будет потерян последний шанс оказаться между стройных женских ног,
И видит Господь-бог не только пролог, но и каждый последующий эпизод!
В нём сумрачный небосвод, глубокий брод и грядущий всесильный потоп
В дрязгах, грязи и сумраке склок, только тот, кто умственно ещё не дорос
До понимания, что вся военная компания направлена на отвлечения внимания
Многоголосой и безбожной толпы от похоти рока и проказницы-судьбы!
Трудно прыгнуть выше головы, нам по душе шелест листвы и запах травы,
В сумраке всеобщей темноты шагаем мы по просторам и поём песенки хором,
Уступаем с позором неучам и позёрам великие постулаты, боимся вражьих казематов,
Даже аскеты и те боятся жить в мирской суете, там нет душевной чистоты, все грешны
И мы – не исключение! По воле Проведения нам не дождаться избавления
Ни от греха, ни от топора, ни грязного солдатского сапога!
Унылая пора, невзрачная седина и постоянная мишура
Сжигают дотла святость вселенской души!
Все грехи совершаются в основном в ночи,
Страсть торчит на проезжей части тропы,
Мимо неё не проехать, не пройти,
Как головой не крути, везде стынь или дожди!
Женское «нет» редко звучит в ответ,
Ну, нет, так нет, на тебе не сошёлся клином белый свет!
Спрятана душевная боль под язвительной усмешкой,
Голый король стал банальной чёрной пешкой,
Он смотрел на грешниц высокомерно,
И был счастлив безмерно
От взгляда одного
На страждущее женское естество! Одно дело – ходить налево,
Другое – стать для общества изгоем! Было время золотое,
Когда я любовниц путал с женою! Надо думать головою,
Прежде чем петь реквием по множеству собственных проблем,
Заупокойная месса, как заоблачная принцесса в минуты стресса
Преграждает мыслям путь, со стези не свернуть, да и мимо не пройти,
Дороги размыли проливные осенние дожди, осколки новой любви
Задержались в мужской груди на краткий миг не для злополучных интриг,
Стареющий лик уже постиг, что солнечный блик не для него над землёй так ярко блестит!
Раздаётся человеческий крик, всплеск интриг своего апогея достиг, он свысока глядит
На огромных верзил, им этот миг давно не мил, он лишает мысль белоснежных крыл!
Тот, кто искренне любил, ещё не забыл, сколько отдано сил, чтобы не уйти к молодым!
Был посыл и нет его, преходяще всё, нам всем раздали по судьбе, всем – ближним и дальним,
Плохим и идеальным, порядочным и аморальным, мне и тебе, кому и что написано на судьбе,
То и осталось клеймом на согбенной спине, всё, что выглядело дороже, по воле божьей
Кто-то оставил себе, зато всю дешевизну сразу прижал к ногтю,
Чтобы жизнь никому не казалась слаще, и ты на колени вставал чаще
Перед всемогущим случаем, зачем? Везде - тлен и суета,
Кому-то сказали: «От винта, мелкота!»
Сколько бы люди не ворковали, сколько бы для себя цепи не ковали,
Никто им счастье на белом блюде не подаст, здесь могут легко предать
И стремглав выставить пороки чужие напоказ!
Сизифов труд волнует хилую мужскую грудь
В продолжении десяти минут, меняется суть, вот – вот и нас закуют в кандалы,
По зову рока и судьбы мы все должны обходить острые углы,
При свете ущербной Луны придётся пригнуть со скалы
В пучину тёмных вод, чтоб багровый восход
Исчез в глубине заморских болот!
Сил меньше, дни короче, зато длиннее промозглые ночи,
Ты убеждаешься воочию, и констатируешь с горечью,
Что быть сволочью намного тяжелее, чем предать сокровенную идею,
Зато ты не ходишь в дырявом спортивном трико, которое не купит никто!
Дышится легко, ночью грусть прочую долго не потчуешь, пьёшь и вкусно ешь,
И легко закрываешь в груди огромную брешь! Воздух свеж, ты свой среди невежд,
Ты – Человек, тебе немало лет, у тебя налажен быт, и кое-что вновь стоит,
Вот только плешь будто клещ цвета беж, затерявшаяся меж редкой проседи,
Напоминает о безвозвратной осени! То, что сызмальства дано,
С тем мы днюем и ночуем, а где бываем и чем себя занимаем
В минуты душевной печали, розней и скандалов – почто вам знать?
Не нам же жизнь продолжает тяжёлые цепи ковать?
Мы продолжаем любить моложавых баб
И их к придорожным столбам ревновать!
Мы не понимали, с кем себя путами брака связали?
Не знали с чем семейный быт едят и как надо поступать,
Когда глаза застит кромешный мрак, а семейная жизнь превратится в Ад?
В днях, которые стремглав летят, земное счастье есть в избытке,
Оно не в новостях, не в женской улыбке, оно делает попытки
Наш лик к себе прижать, мы же продолжаем без оглядки бежать!
Куда и зачем? Впереди – тлен и суета, хмарь и всеобщая пустота!
Полынь – трава стучится в окно, слава Богу – заперто оно, жить грешно не запретишь,
Жизнь пронесётся, как снежный вихрь, когда-то и ты вспомнишь о днях молодых,
Трудно отречься от них, зришь на них издали, читаешь тропари,
В лесу давно уже токуют глухари, а ты в тени своей мечты
Коротаешь ночи и дни, в душе – штиль, скрип старых пихт
От ночных кошмаров неотделим, воспоминания слезами окропив,
Вспоминает старинный мотив французского романса,
Он о любви и карточном пасьянсе, о «Венском вальсе», роке и судьбе,
Только в пятом танце Брамса больше фарса, чем вовне!
Кто-то в дверь стучится, сердце начинает усиленно биться,
Неужто та поседевшая дама вновь на встречу пришла?
Почему ей ночью не спится? Осенний лист кружится за окном,
Он будто маленький гном пытается войти в холодный и чужой дом.
Хотя не убрано в нём, да и мужское сердце скованно паковым льдом!
Пока ты холост, твой магический голос, как магнит, так и норовит женщин прельстить,
И тут же о них забыть! Судьба все проказы мужика терпела, сколько могла,
И была к нему холодна, как полночная Луна, её дел - сторона,
Что у кого-то на уме только работа, а счастье нет! Сущий бред от ночных бесед!
Судьба готова разбиться в лепёшку, только бы счастье мелькнуло в окошке,
Ан, нет, погас свет в одичавшей душе, святость притаилась вовне,
Судьба перегибала палку, ей одинокого мужчину жалко!
Когда-то он пылал ярко, теперь ходит устало,
Всё, что было, пропало, в жале старости
Не осталось места ни для радости, ни для любви!
Коротки жизни дни, как долго судьба свою играла роль,
Но забыла пароль от чужой души, сумрак ночи
Она увидела воочию, и с горечью в душе
Сделала прощальный жест, без одежд и без надежд
Исчезла в толпе, предалась ворожбе, и в пустоте дней мирских
Вспомнила, что холодный вихрь одиночества затмил её пророчества сполна,
Хотя она одна - наивна и горда, её года, как проточная вода в реке земного бытия!
Вступить в ту реку дважды нельзя, всё меньше гари и огня клубиться вблизи,
Куда не взгляни, везде осколки страсти и любви болтыхаются по колено в грязи!
Очумевший взгляд, женские глаза на грешника впритык глядят,
Пьянь и ****ь пытается мужское одиночество у старика отнять,
Откуда им знать, что в его душе колокола давно уже звонят
По уходящим дням, то, что отмерено нам,
Не будет превращено в хлам,
Его судьба и рок разделят с нами пополам, приобщившись к общим грехам!
Тот, кто из мужчин дожил до седин, имеют должность и чин,
Сам должен сделать почин: по ряду причин – клин выбивается клином,
Чтобы не прослыть у женщин кретином, надо любить праведно и свято
Не только дам богатых, пьяных или слегка поддатых,
Ибо это чревато чредою ссор, повсеместный вздор
Затмит лукавый женский взор, упёршийся в косогор
Мужского плеча, тут же искра страсти, чтобы не угаснуть,
Зажжёт в душе медленно тлевшую доселе свечу,
Чтобы до смерти сопровождать в душе весну!
Пока живу, глубоко дышу, и плыву по воле рока,
Чту Создателя и Пророка, верую в Господа-Бога,
У нас с ним общая дорога, когда же её враги сожгут, не сочту за труд:
Против грехов восстать, и новое пристанище для них начну искать!
Не важно, что люди говорят, когда тебе далеко за шестьдесят,
Не надо на тормоза жать сразу и невпопад при виде статных баб,
Пусть кто-то бог весть что думает за моей спиной, да, я - бывший изгой,
Небось, уже обзавёлся женой, но я - не святой, на шее мужской шарф,
Это одна из наград от женщины той, которая стала ему опорой и судьбой!
К ней тянется душа и жизнь проходит, не спеша! Проще избавиться от обузы,
Или круг общения немного сузить, чем хуже, тем лучше душе
Гулять по общей стезе вдвоём, а не болтать с собой наедине!
Когда все воспоминания унесёт прочь холодный ветер,
Женщина, что когда-то сидела подле тебя напротив,
Будет не против всеобщее любопытство распотрошить,
И не прерывая нить повествования распылить мечты и желания
По поверхности пройденной стези, на ней прошлые грехи до сих пор видны!
Они измазались в грязи, но таинств полны, перед ними не стоит лебезить,
Уж лучше рот закрыть и сделать вид, что судьбоносный вердикт судьбы
Своё действие возымел, кто хотел, тот прозрел и не остался не у дел!
Бывшим женщинам желаю счастья, вот и всё, будет счастье, будет всё,
Пусть слёзы пролились дождём, и душу жгло бытие калённым огнём,
Всё осталось в прошлом, наивном и дотошном, жизнь пошла прямиком,
А потом стремглав скрылась за соседним углом! Она превыше всех законов,
К ней без поклонов не подойти, люди жадные и злые, будто псы борзые
Готовы наброситься на глупца, на котором нет креста! Жизнь, как зола,
Её не предметно разбросают отцы и дети по белому свету,
И даже отживший прах заставят неистово дрожать,
Презрев божественную милость и страх в очах!
Зачем роптать, если святости не видать!
С обычной меркой к страсти и любви не подойти,
Неисповедимы Господние пути!
Трагический эгоизм в назидание другим генерирует пофигизм, бог с ним,
Переломив его свет через несколько призм, люди меняют свой духовный мир!
Какая бы жизнь ни была, вывода напрашивается два: нужна душевная красота,
Стандартов красоты не существует, ветер творчества дуют то туда, то сюда,
Он намного хуже, чем людская молва! Суета сует – всё суета!
Грешные уста когда-то должна пощадить красота речи,
Она же иногда встречает автора в платье подвенечном,
С бокалом, наполненным терпким вином,
Из него огонь несётся вдогон за стоном слов,
Бросает тело в сон, и тут же разуверившись во всём,
Несётся напролом с узкий дверной проём,
Оставшийся в сердце больном!
В сумраке ночном блеснул тихий водоём, давай и мы стариной тряхнём,
И раздвинем тьму в душе своим плечом! Грешная душа никому и ничего не должна,
Она в любые времена была ограждена от дыма и огня, стеная и кляня, зарю,
Она пытается приблизить беду свою как можно ближе к теплу,
Жизнь и любовь стоят на кону, я же топчу картофельную ботву,
И словно в бреду хочу увидеть наяву постаревшую вторую жену!
Без шума и пыли над седой головой досужие мысли проплыли,
Им ни чужих объятий, ни чужого пристального взгляда уже не надо,
Был бы рядом только тот, что степенно живёт
И никогда падшей женщине не врёт!
Жизнь нас учит смотреть на багровый восход,
Мы живём наоборот, зрим под ноги себе,
И тайные думы держим в себе!
Женщина, как дорогое вино,
Чем старше оно, тем вкуснее и дороже,
Авось, с помощью божьей сообща достигнуть сможем пика общения!
Камень преткновения лопнул от силы взаимного трения в миг искушения,
Начались гонения и тут же светопреставление изменило течение бытия,
Круто вверх взметнулась стезя, грех таков, каков он есть,
Ему наша похвала и честь, он живёт, как может
И его совесть вовсе не гложет!
Он со всеми на свете ведёт диалог, толпа сбилась с ног в поисках исчезнувших высот,
 А Бог уже звонит во все колокола с раннего утра и допоздна, опустошена казна,
Забыты все женские имена, память хранит только имя одно,
Перед глазами грешное естество, омрачено его лицо!
Уже солнце взошло, теперь остановилось оно на стыке эпох,
Грешник сделал глубокий вдох, и встал часовым у легендарных ворот!
Сюда ещё южное тепло не дошло, до северных широт идти пешком далеко,
И по мысли, и по слову в произведениях эпохи не было глубочайшей основы,
Дребезжащие оковы разобщённого брака и потная нательная рубаха из бязи,
Не сразу, а опосля стали приобщать естество к близкому родству, почему?
Мысль ударила в голову, примяла пожухлую полынь-траву
И тут же сообщила на бегу, будто бы в бреду,
Что давно уже не верит никому,
Даже пасынку своему! Должности и статусы как у мужчины усы,
Сегодня есть, а завтра их нет, он - чист, побрит и прилично одет,
И даже есть с деньгами новенький цветной конверт!
Всё временно, совесть надо было вернуть своевременно,
Крикнула душа сдержано, но уверенно! Не смотрю в зеркало,
Чтобы не напоминало оно, что я жил наивно и грешно,
Судил суетно и осаждал тщетно всё то, что призрачно,
Но в душу оно влезло само, когда лопнуло связующее звено
Между душами, скованными бунтарскими цепями любви!
Не возопи из себя холопа или раба, их судьба тяжела,
Они не ведают сна, у них ограничены права,
Да и людская молва никогда не балует их,
В интригах мирских проходит повседневная жизнь,
Её смысл - стремиться ввысь, там нет ни ссор, ни интриг!
Когда постареешь, об ошибках молодости пожалеешь, прошу прощения у всех,
Кого недолюбил и недосогрел, хотелось бы заполнить этот предел,
Но уже захлопнулась скрипучая дверь, ведущая в заповедную щель,
Там канитель одна и незаконченных дел – гора!
Не впервые с раннего утра свалилась гора на плечи мужские
Разнообразного барахла: то радость, то грусть, то хохот, то искус,
То мириады чувств навевают множество причуд! Мечусь,
Как в колоде карт козырный туз, в голове несусветная чушь,
И чреда незабываемых безумств! От них не отвертеться,
Им принадлежат душа и сердце, плоть, завернувшись в махровое полотенце,
Молит о спасении тела и души, никому её стенания не нужны, люди в сон погружены,
Только свет полной Луны, где цветение городского сада облекает любовь и страсть
В умопомрачительные наряд, ему не все бабы в ночное время рады,
Не хлеба ради дают нам эти бабы и спереди, и сзади!
Все живут для услады своего эго, кто-то занимается бегом,
Кого-то к себе прельщает небо, а кого-то и хлебом не корми,
Отдай ему бразды правления от чудного мгновения!
Имеющий терпение, может обуздать своё увлечение,
Не стоит искать причины, почему все мужчины
Становится для женщин чужими?
Если людям не по пути,
Кто-то первым должен подняться и в сторону отойти!
Скользко и страшно ползти по мокрому карнизу,
Я же вижу, как лестницу метут сверху, а не снизу,
Жизнь нас готовит к очередному сюрпризу,
Все крохоборы и подлизы взмывают вверх,
Там, если у тебя есть чин, тебя называют – господин,
Зато внизу ты смотришь на знакомую братву,
Как на близких и родных, в сценах немых
Намного больше интриг, чем на поворотах крутых
Земного бытия! Замысловатая стезя, высокая стерня,
И пожухлая полынь - трава, засучив рукава, набрасываются на тебя,
И начинают пинать, то в глаз, то в пах, то бьют под зад, что-то говорят невпопад,
Ты никому уже давно не рад, тебе плевать, каким будет карточный расклад,
Тебя прельщает женский аромат, а не уличный мат!
Жанр свободной любви зависит от уклада тех, кто рядом,
Тот, кто был неоднократно женат, чётко знает с чего начинать,
Пристальный взгляд ищет старую железную кровать, он уверен стократ,
Что женщин надо интриговать, немного перед этим поддать,
И жизнь пойдёт на лад! Закончится Ад, от стыда и совести
Придётся в сторону отойти и о грусти забыть,
Карта бита – нечем крыть! Просрочен кредит,
Не сокрушаюсь, на новые подвиги решаюсь,
С новыми людьми общаюсь, не замыкаюсь в самом себе!
Бог весть, что творится в голове?! Постаревшие Богини ветрены,
Запутавшись в паутине нежности, вновь стремятся к истокам любви,
Позволяют себе запретное, ясное и светлое, оставшееся навеки в душе,
Оставляют их наедине в кромешной темноте, счастье рядом нет нигде!
Лицом к лицу стену недоверия друг к другу не прошибить,
Проявив невероятную прыть, грешники продолжают плыть
По реке страсти в поисках любви и счастья,
Ищут день вчерашней в схватке рукопашной!
Судьба слишком умна, она для рока будто жена,
К тому же ей никто давно уже не нужен! Её разум погружен в гущу событий,
Совершаемых по наитию, он отвечает взаимностью людской молве,
Она готова поставить крест на своей невзрачной доле,
По воле рока она едва не восстала против воли Бога!
Ситуация не напрягает глаз, она взывает больше к небесам,
Чем пытается перечить многословным устам! Хочу не доживать прискорбно,
Желаю жить благородно, а не рыдать и пакости бубнить на зло толпе,
Зажав нательный крест в слабеющей руке! Скулить напрасно ни о чём,
Особого желания нет, голову озадачил незамысловатый бабий бред,
Иногда меняю тон и высоту речи, чтобы расправить шире свои плечи
В преддверии грядущего увечья! Возраст солиднее, но жизнь не завиднее,
Женщины всё моложе, да и совесть старика давно уже не гложет,
Немного позже, если позволить проведение божье,
Он почувствует кожей бессмертие в душе!
Как и подобает стареющему егозе,
Он ездит на коне, когда остальные ездят на осле
Во главе беспроглядной тьмы, в которую с детства мы были влюблены,
Будто ослы! Толпа ликует, её правитель откровенно ворует,
А безвестный поэт проклинает белый свет!
Звучит похоронный минует, никому дела нет, что и как, и почему?
Небо в дыму, рок предал ужасную судьбу, от него нет удержу никому!
Непристойный семейный быт, постоянный крик кое-кому доставлял удовольствие,
Только не мне, и Анне на шее, нет ничего страшнее несуразной идеи о любви и разлуке,
Когда в толк не идут науки, а душа готова на себя наложить руки, раздаются жалобные звуки,
Сомнение тлеет, но не пылает, сердце болит, плоть стенает, никто точно не знает, почему?
Душевный мир не безупречен, покой - не вечен, бунтарский дух появляется под вечер,
Миг бытия – скоротечен, внутренний мир изувечен, но не до конца,
Его грядущая судьба в руках Творца!
Быть самим собой непросто,
Если же ты маленького роста, и у тебя преклонный возраст,
Да и работа, как короста давно добралась до самого мозга.
Под стук копыт душевных мук, проявляя молодецкую прыть,
Начинаешь стонать и выть на всю округу, чтобы уменьшить тоску и муку!
Время жестоко по отношению к людским порокам, в обществе порочном,
Дерзком, злом, но не правомочном грешникам нотации читать
И при этом всякий раз безбожно врать, что кромешный ад
Всех нас давно заждался, тот, не спотыкался,
Тот за надёжное плечо двумя руками цепко держался,
Падал, когда шатался и на безлюдном бездорожье немного позже оказался!
С падшей женщиной вовремя не попрощался, от других любовных связей не отказался.
Не сказал на ухо тихо-тихо, соблюдая в душе интригу:
«Не обессудь, но навсегда меня забудь! Всё сожги,
Пусть горят и пылают истоки порочной любви,
Нам с тобой давно не по пути, мой путь прост,
Как намедни сгоревший деревянный мост,
Всему – своё время! Всему – свой срок!
Пусть знает Бог, если Ему невдомёк,
Что каждый людской порок
Не смоет даже проливной дождь!
Пусть в душе колосится рожь,
Что посеешь, то пожнёшь!
Если что-то потеряешь,
Назад уже не вернёшь!»
Наверное, мягкий мозг ещё не дорос до небесных высот,
В голове полный разброд, оттенков – никаких, там – белый холст,
Уже который год он не слышит гроз, жизнь тянулась, как сон,
Тирады из незатейливых слов сменяли любовь, как день меняет ночь!
Грехами наполнялась мужская горсть, я здесь всего лишь безвестный гость,
Никто не сможет мне ничем помочь! Ухожу! Ухожу! Ухожу! К своему стыду
Жить предпочту в кромешном Аду, чем пылкие лобзания в Раю,
Себя искушаю, и до конца не понимаю, почему, когда люблю одну,
Хочу иную лобзать и нежно к своей груди прижимать?
Первый муж от Бога, второй, как Бог подаст,
А третий – за прежних мужей ответит сполна,
Но в чём тогда его вина? Его подослал сюда Сатана!
О времена! О нравы! Как спасти от лукавого
Своё естество? В дождь и слякоть запах злаков
Влетает в открытое настежь окно, на дворе пустынно,
Никого не видно, кто-то просыпается со скрипом
И в недоумении великом на себя в зеркало зрит?
Ну что за вид? Глаз подбит, душа болит,
Чреда мирских обид её тяготит!
Очаг дымит, душа к любви не лежит,
Судьбоносный вердикт знобит душу и плоть,
Как день прожить, чтобы без интриг и забот?
Исчерпан лимит желаний и чувств, тоска и грусть сковали грудь,
Не обессудь и забудь всё, что в рамку согрешений облачено!
Стряслась беда, ни страсти, ни стыда, рано поседевшая голова,
Обиду на женщин затая, решила она утонуть в безбрежном и нежном океане бытия!
Бог – ей Учитель и Судья, но не я! Шум и галиматья подле меня,
Не сумел я дойти до мечты – остался здесь, кажись, на век,
Не успел любовь найти – цени тех, кто рядом есть,
Вышел сухим из воды – сжигай стремглав мосты,
Как жизнь не усложняй – зов истины прост,
Нам не суждено уйти от суеты сует!
Подводя черту, оставь в покое суету,
Тебе уже не найти новую путеводную звезду,
Худшее забудь, напрасен Сизифов труд!
Мы сами выбираем свой жизненный путь,
А с кем и где, и зачем пройти придётся через тлен?
Сие понять дано не всем! Что ни день,
То новая тень падает на общий плетень,
Зачем? Что за хрень? Вместо неё ничего не получишь взамен!
Если уходишь – уходи, только душу мне зря не береди,
Всё плохое выбрось из головы, спокойно живи
И не грусти, я оплачу все твои огромные долги!
Только сохрани и ты в своей душе немного доброты,
Прости, если в чём-то я был не прав
И не всегда чтил семейный устав!
Грешник бесконечно устал от сияния зеркал,
Мой дух негодовал и выхода из тупика искал!
Чужие успехи не прощают, они стирают память,
И заставляют жизнь принимать такой, как есть,
Грехами легче управлять, когда они есть!
Женщины не способны страсти обуздать и перед их соблазном устоять,
Когда плоть опьянена любовной игрой, тебе плевать, что люди говорят за спиной?
В миг роковой разум и страсть бьются об стену головой, у них разнобой во всём:
В грешном и святом! Осенив своё чело крестом, с невообразимым трудом
Вспоминаю о времени золотом, тогда за окном сирень цвела
И жизнь по накатанной стезе непринуждённо шла!
Растревожено в душе постаревшее зло,
С ним плоть расстаётся тяжело,
Они жили грешно, то время безнадёжно прошло!
Влетев на гребне пенного века, судьба взметнула неказистого человека ближе к небесам,
Туда бы он сам никогда не добрался, и неучем и ханжой в памяти собутыльников остался!
Он бежал бог весть куда от бесшабашной жизни, оставив на привычном месте ошибки,
Будто слитки из боли и утех, сам грехи приумножал, и на себе их похоть ощущал!
Эмоции пройдут, сады в душе отцветут, но не измениться суть земного бытия,
В душе страждущего бунтаря останутся навсегда жалкие последствия и дела!
Не откладывай жизнь на потом, не гонись за пёстрым ярлыком,
Коль не мил тебе отчий дом, не ищи услады в нём!
Иной раз мы не в силах изменить свой устоявшийся с годами быт,
Небеса уже вынесли ему вердикт, пусть грусть сидит взаперти,
Погрустит и забудет о сути давнишних обид,
Часто ошибаясь, бежим спотыкаясь, догоняя время,
Доводим себя до отречения от постулатов тех,
На которые простой человек, опираясь,
Стеная и каясь, мог без помех коротать собственный век!
Внешне не виден его грех, он есть у всех, сущий бред,
Не мил грешникам белый свет, всё – не то, тебя не слышит никто!
И потому не кричу, как рыба молчу, жизнь невмоготу, едва держусь на плаву,
Не сужу, не плачу, уповаю на удачу, точно знаю, что напрасно силы не трачу,
Мысли и чувства прячу от толпы, уста немы, зачем чужим людям мои проблемы?
Не время и не час распылять по миру собственную страсть,
Как бы заживо не пропасть и не исчезнуть с глаз!
Вокруг царит всеобщий испуг, воздух прохладен и груб,
Торкнувшись губ, он напрягает слух, мозг скуп на рассуждения,
Ему противна идея непротивления, я же нравственно расту,
И приглашения на причастие по воскресным дням жду!
Разум может воспылать мгновенно, для него бесценно всё,
Что в борьбе обретено! Где-то там на далёкой безлюдной планете
Хранятся все людские секреты, они принадлежат путеводной звезде
И зашифрованы на огромном белоснежном дырявом холсте!
В чужой стороне плохо дышится мне, там иная суть бытия,
Там теряется с утра распростёртая стезя у горного ручья!
Там все, как прежде, живут люди без надежды, что исчезнут лжецы и невежды,
Там детства нет, и мгновенно проходит рассвет, а презренный быт
Людьми вообще забыт! Он исчерпал доверия кредит!
Ну, что за вид открывается с естественных пирамид?!
Там главенствует стыд, он глаза никому не застит,
Бог грехи простит, но от греха не отвратит!
Хоть разум устал от обид, можешь просить прощения навзрыд,
Потом по душам с грехами поговорить, вдруг досужая мысль
Разум осенит, что он всеми забыт, до тебя доносится только цокот копыт,
Ты стремишься наедине побыть, надо вскрыть в душе гнойник,
Эта мысль может душу и плоть изгрызть, но изменить жизнь
Не сможет никогда! В этом вся наша беда! Мысли, полные сомнения,
Просят у Бога прощения, но есть и те, кто взращены в суете,
Они завидуют чужой душевной красоте!
Тот, кто богат, как Крёз, но живёт, как подзаборный пёс,
Ему обидно до слёз, что он в суете сует по пояс увяз,
И предал страсть, чтобы удержать власть,
Жизнь вообще-то ему удалась,
И только малую часть пришлось слить в ржавый унитаз!
Нужен не только ум, но и талант, чтобы превратить фолиант
В изумительный бриллиант! Постаревший дилетант
Решил написать новый трактат о том,
Как раздвинуть тьму и мрак в ночи,
И развести внутри женской души
Полыхающее пламя свечи?
Когда же постаревшая душа вновь расправит два своих крыла?
Жизнь почти прошла, если будешь знать, когда вновь воссияет свеча,
Значит жизнь прожита не зря! Не сломать бы внутренний мир женщины той,
Что решила идти вместе с тобой общей тропой? Полюбить её нужно такой,
Наивной, умной и простой, самодовольной и святой, блеснувшей над водой
Неописуемой красотой и только опосля с похмелья, когда родится малое дитя,
Можно широко открыть глаза и взглянуть на окрестные поля, веси и города,
И сполна вспомнить старые и добрые времена,
Когда память твоя не прожила бы и дня без лжи и вранья!
Во всех нас есть чувство благородное, оно неправдоподобное,
Оно таится в душе, где-то в самом укромном уголке,
Когда нательный крест зажат в руке,
Хорошее таится в плохом,
Чтобы не стать лохом,
Не думай плохо ни о ком, и счастье ворвётся в твой мрачный и холодный дом!
Стужа за окном напевает твоей душе заупокойный канон, в нём – святость и радость,
Покой и страсть, наша участь проста – только бы совесть всегда была наивна и чиста,
Будто утренняя роса, и чтобы в ней нашли своё отражение голубые небеса,
Совесть думать вольна всё, что ей заблагорассудится, а сбудется ли оно,
Нам знать об этом не дано?! Живём грешно, в душе темно,
Ни света, ни дыма, плоть от души неотделима,
Она привыкла сидеть у горящего камина,
Пока приятная картина чудотворной лиры
Не окружат разноцветные сапфиры!
Суть мещанина не в поисках причины, почему мужчины не прогибают спины
И не прячут свои седины в присутствии второй половины, только в миг кручины
На второй план уходит их гордыня, непристойная на первый взгляд картина
И прочая чертовщина возникают извне, в опошлении жизни кроется земная суть,
Страстная женская грудь не даст спокойно уснуть на пять или десять минут!
Как бы не было больно и сложно, терять всегда тяжело,
Потерять себя – смертельно, горе твоё – беспредельно,
И оно избороздит постаревшее стремглав лицо!
Судьба одна, испей её до дна, проснёшься не одна,
После приятного сна улыбнёшься, а потом ужаснёшься,
Когда назад вернёшься в объятия прежнего бытия!
Всё та же стезя, всё та жизнь, не изменился её смысл,
Он всегда грешную душу тяготил и лишил её мощи и сил!
Теперь он возопил, что неправедно жил, не то говорил, не о том думал,
Заглянув за угол дома своего осознал, что грешное нутро
Разобраться само ни в чём до конца не смогло, истина - далеко,
Бог – высоко, над тобой – перистое облако, ты вдыхаешь страсть глубоко,
Прикрыв рукою одно око, на душе вновь – одиноко, но нет прежних пороков,
Они исчезли за высоким порогом! В двух словах не передашь духовный крах,
Возникший на рассвете, кто за него ответит? Никто, страсть поднялась на плато,
Когда статная и приятная, но чужая жена, бесцеремонно и монотонно в ряж пошла,
Её душу оболванил Сатана, а женские уста бросают на ветер незатейливые слова,
Простота мы, простота, оказалось, что истина совсем не та,
Открывает райские ворота! Темнота мы, темнота,
Нас одолевает суета сует, мы разбиты вконец похотями земными,
Взбудоражены мыслями озорными, вместе с ними на дыбы встаёт
Не только женская душа и плоть, каков поп, таков и приход,
Об этом знает Всевидящий Господь! Опять грешник, будто тёщин зять,
Который хочет только что-то взять, но не отдать, гонимый судьбой,
Вынужден менять в стареньком доме выцветшие обои,
Хвост торчит дугою, рок ему кричит: «Не взыщи,
Смиренно живи, и лаптями хлебай кислые щи!
Ты же сам на себя не похож, в поле колосится рожь,
Что посеешь, то пожнёшь!» вариантов нет, не мил мне белый свет
Без ярких и обольстительных встреч, без них – мне смерть!
Объект вчерашней любви таится в мужской груди,
Он настаивает свою честь блюсти,
Избегать лжи, вранья и фальши!
Чем дальше зрю, желанием горю
Вместе встретить утреннюю зарю,
И в восходящих её лучах открыто признать, что без осанистых баб
Даже бывалый эскулап никак не сможет выбраться из лап
Повседневного разврата, голь на выдумку богата!
Куда бы мысли не бежали, натыкались на каменные скрижали,
Они пребывали в тоске и печали, их разрушали вандалы,
Смиренные дамы и степенные мужи,
На них смотришь со стороны
Колосящейся в поле ржи, и тут же вносишь коррективы в былые нарративы
Грешной плоти и души! Рок способен выбить людей из колеи,
Сколько с ними было возни, их грехи нам сродни,
Как себя не блюди, но впереди не видно ни зги!
Солёный порыв морского ветра, как-то невзначай и незаметно
Ворвётся в душу, тряханёт её как грушу, прежние постулаты обрушит,
Боль расплавит и на холодном взморье до утра оставит,
Разум затмит, по лукавит, поговорит и сделает вид,
Что когда-то чужую жизнь от грехов избавит,
Но вслух не говорит, где и когда?
Пришла пора коротать зимние вечера у полыхающего камина,
Прелестная картина с запахом жасмина и резаного апельсина
С порывом единым и легко ранимым, но долго хранимым
В душе, найдёт своё отражение в блестящем оконном стекле!
Никому не дано потопить грешную душу, она найдёт дорогу на сушу,
Ветры смогут поднять её над собой, чтобы она обрела душевный покой!
Не ищу любви на земле, здесь от неё ничего не осталось,
Бесшабашная старость тотчас пришла в ярость,
А сладость бытия исчезла раз и навсегда!
Мир полон чудаков, красивая женщина – дар богов,
С ней можно сделать глоток воды во время жары,
Она – чья-то боль и беда, с ней нельзя дожить до Страшного суда,
Внезапно затмится твоя путеводная звезда и тебе - хана!
Низложенная с трона душа, едва дыша, ушла без гроша в кармане,
От искромётной любви у всезнающей дамы остался дым и пепел,
Их развеял по округе вселенский ветер, остался запах от дешевой сигареты,
Но он тоже исчез на рассвете! Грешник сидел на старом табурете,
Промозглый ветер лишил его дара речи, сколько противоречий
Ему пришлось пережить, чтобы любимую женщину отпустить!
Она любому мужчине разум затмит, трудно любовь и неприязнь
Объединить тотчас! Всему – своё время! Всему – свой час!
Где же та, что не предаст и на суд толпы мужа не отдаст?
Зачем ей нужен балласт на хилой груди, лучше в сторону отойти
С проторённой стези, чем продолжать жить, но не любить?
Жизнь тает в весенней пыли, счастье мелькнуло вдали,
Транзит любви в душу проник, он нашёл там едва заметный тайник,
Теперь готов былое время умертвить, его никак не угомонить!
Любить не всем дано, жить грешно – другое дело,
В тот миг разгорячённое тело в поднебесье взлетело,
Посмотрело ошалело на скопище страстей и интриг,
Из его груди стремглав вырвался интригующий крик:
«Мир любви велик, он – непостижим,
О сколько я грехов скопил,
И вдруг лишился их крыл?»
Блеснул солнечный блик, старик головой долу поник,
И притих, погрузившись в беспамятство плоти и души,
Воспоминания любви свежи, и полны бесконечной новизны,
Их нельзя оторвать от влюблённой в похоть души!
Странному обряду не бывать, не стану и я зазря паниковать!
Попытаюсь вещи своими словами назвать,
И стану медленно вспоминать, что, когда и как?
Моя исповедь не для зевак, у них нервы шалят,
Им не понять, как иногда мощь и силу обретают слова!
Мир сошёл с ума, разрушены дороги и дома,
Вокруг кромешная тьма! Везде стреляют,
Беспрестанное убивают, и о заповедях Бога забывают:
«Не убей! Не укради! В святости живи!
Боготвори любовь! Сделай ей навстречу пару шагов,
Коль взыграла кровь, ответь на зов страстей,
Они бушуют в плоти твоей немало дней и ночей!»
Мерзавцы и христопродавцы всегда одерживают верх над порядочными людьми,
Ведь они, терпя и страдая нечисть к великим делам приобщают,
Потом нередко вспоминают, как пытались вразумить смазливых баб,
А их шалости забвению предать! Везде бардак, все бабы ****и,
Дают и спереди, и сзади не хлеба ради! Продаются за четвертак,
Любой дурак может их обнять за пышный зад!
Зажав нервы в кулак, зрю на всеобщий кавардак,
Всё от лукавого: и ненависть, и зло, зависть и грусть,
Любовь и искус! Не прошу у судьбы одолжений,
Мне бы отречься от треволнений земного бытия,
Грешник я, мне всегда мешала высокая колея
Попасть в струю, пристально зрю на промокшую от дождя тропу,
Ищу на небе путеводную звезду, но не нахожу! Вот-вот усну,
Или малость вздремну, и нечаянно её восход просплю,
Тогда вновь утону в чреде воспоминаний,
Мук и страданий, их нельзя предвидеть заранее,
Они прячутся в душе, а где? Нам познать их думы не дано,
Грешное естество на путь истины направляет Божество!
Мораль сей басни такова, если болит у женщины голова
Даже на Покрова, ей не помогут простые слова
От тебя принять толику тепла, безвинная душа,
Как натянутая тетива лука, стремглав отбросит в тень боль и скуку,
Задумается на минуту, приложит одну руку к отвисшему брюху
И уйдёт в те края, где аленький цветок цветёт и в дождь, и в мороз!
Тот, кто туда не вхож, сам на себя не похож! Пройдено немало вёрст,
Грехи собраны в тугую горсть, я здесь временный гость,
Ярость и злость пронзили хилую грудь насквозь!
Ну, что ж, мне идти наискосок, ты же привыкла прыгать с пятки на носок,
Тебе нужен поводок из мужских забот, чтоб каждый окрик нашёл отклик
В страждущей душе, должно что-то ужасное привидеться мне наяву или во сне!
Самое страшное – одиночество, от серого бытия до очевидного жития ведёт одна стезя,
Обойти её никак нельзя, только ночное творчество ненамеренно тут же развеяло всё то,
Что глаза серым дымом заволокло, душу занавозило, хотя страдание прочь не ушло!
На дворе промозглая ночь, в тот миг Бог окно в огромный мир для грешников отворил,
Смеясь Он им говорил: «Я о вас не забыл, хочу, чтобы каждое естество само разобраться могло,
Почему оно не достигло величия своего?» Не надо жить грешно, со стороны смотреть смешно
На тех, кому в жизни не повезло!  Бог, говорит, что грех тому виной,
В жизни земной нельзя быть неучем и ханжой!
Не потеряв стыда, женщина та, что ещё не очень стара,
Умна и горда, к тому же приветлива всегда, ещё не сошла с ума!
Она не станет за спиной мужской на своих завистников шипеть,
Она может так посмотреть в сторону ту, где оставила на краткий миг судьбу,
И та неспроста оставит неотложные дела, закроет уста, и забудет, что она не молода!
Её годы – её богатство, они могут внезапно прерваться и что тогда? Бедность и нужда
Или незадачливая смерть? Отныне и впредь трудно предусмотреть, что случится и когда,
Быть может, завтра затмится наша путеводная звезда?! Её бывший муж в подворотне ждал,
Он никого и никогда не оскорблял, и ничем не поступался, от долгов не скрывался,
И в толпе не затерялся! Он бодался с остолопками, и дружил с приличными людьми,
Пытался не падать лицом в грязь и не вступать с беспутными дамами в половую связь!
Он без лишних тирад и захудалых фраз мог утихомирить страсть, он не умел врать,
На досуге слушал негритянский джаз, и мог задиру на три буквы послать,
Папу даже ****и должны уважать! Это непреложный факт бытия,
К этому нас призывает Всевышний Учитель и Судья!
Тяжёлый грех мы на душу берём, идём напролом,
Раздвигаем толпу широким плечом, нам всё нипочём!
Небосклон туманом стёрт, голос Небес над ними распростёрт,
Никто не знает наперёд, кто грешников от смерти спасёт?
Время пройдёт, и грешника вновь в себя засосёт рутина бытия,
Уверенность в своей непогрешимости обретя, злобы на женщин не тая,
Сбежишь и ты ото лжи и вранья, тебя будет постоянно сопровождать высокая колея!
Странные голоса разуют изодранные до дыр паруса твоего тонущего корабля,
К концу приближается любовная игра, брошены якоря на огромную глубину,
Господи, неужто я уже тону в Пучине морской? Нет дна подо мной,
В момент любой затмится свет дневной, а лукавые уста
Повторят десять раз неспроста, что истина проста,
Если её суть чиста, как женская слеза!
Пока ты у руля тонущего корабля,
За тобой зрит Христос,
Его интерес к тебе возрос, ему передал пророк, что срок поздней любви уже истёк!
Я же не знаток чужих душ, я – грешный и немощный муж, мой разум на грани безумства,
Разночтений полна седая голова, досужая мысль вот-вот отобьётся от рук,
И умные мысли к ногам бездарностей упадут, они их за подарок не сочтут,
Спокойно предадут, им чужд запах новизны, просторы земли для них тесны!
Кто-то всегда должен страдать и плыть наугад по реке жития,
Прикрыв рукой глаза, ты зришь на святые образа,
Читаешь на память молитвы по три раза,
Чтобы каждая фраза ушла на небеса,
Ей возвращаться назад никак нельзя!
Отречение толпы от высокой нравственности и красоты, лишает их жизнь гармонии,
Глубоко печальные и трогательные черты медленно вступающей в свои права весны
Едва замечаешь ты, когда мысли осмеяны и перевёрнуты наискосок,
Свет сменяет беспробудный мрак, но толпа зевак подаёт знак
Ухарям и упырям, что рок упрям, он во главе милых дам
По ночам превращает святость в хлам! Зачем всё это нам?
Срам, вытянув руки по швам, бьёт с грехом по рукам,
И ждёт пока ему ангелы дадут по мордам?
Не жалею в жизни ни о чём, пусть за окном гремит гром
И молния влетает в дверной проём, ослепляет огнём
И слёзы льются ручьём, мы же духовно растём
И готовы сделать ход конём, ударим рублём
По множеству чувств, в ответ услышим хруст костей,
А из окровавленных уст вылетит немало фраз и слов,
Повествующих о том, что в мире земном
Даже при свете дневном блудливые люди никогда праведниками не будут!
Они пребывают в летаргическом сне, святость, таившаяся вовне, сгорела
И обездвиженное тело едва ли не сомлело! Глаза зрят очумело на всё,
Что истлело, но не сгнило, на носу Рождество, в нём таится святое зерно,
Для общего пользования не годится оно! Нельзя жить грешно!
Полуинтеллигентная Русь потеряла к любви и поэзии вкус,
Она готова во имя охамевших чувств пройти долгий и тяжкий путь,
Только бы обокраденные властями души были более послушными,
Чем закостенелые умы, взращённые среди непроглядной темноты!
Проект единомыслия не приемлет интеллигентная семья,
В её присутствии разбитной ум озяб и духовно ослаб,
Он – раб любви, ему дан наказ – пахать от зари и до зари,
Что с него можно взять, если он на передок всегда был слаб?
Все красочные вензеля земного бытия пальцами небу грозя,
Обеляют сияние божьего дня, примут сотку на коня и айда
В те злополучные края, где не бывает дыма без огня!
Собаки лают, а караван идёт сквозь дождь и туман,
Его манит к себе таинственный любовный роман!
Его автор – знаменитый интриган, злосчастный рок,
Он же карточный игрок, знает каждый человеческий порок!
Видит Бог, что в первые дни расставания чёткие воспоминания
Напоминают о любви через горы и расстояния, и коль ты устал повторять,
Что не станешь делать первым шаг для восстановления отношений,
И даже воздух весенний никогда не отговаривает тебя от намерений!
Глаза не солгали, хотя чувства изрядно роптали
И вникали в несущественные детали, счастливы первопроходцы,
Чем глубже вырыты колодцы в девичьей корме, тем чище в них вода,
Тем больше ума и где шальная мысль никогда бы не оставила и следа!
Как пришла, так и ушла, ни кола, ни двора, только полынь-трава
И бытовая мишура дожили до утра после промозглой ночи,
Когда редкий прохожий смог убедиться в том,
Что надо идти прямиком и не вилять хвостом,
Хвастаясь собственным мастерством!
Оно сопряжено с грехом,
В сумраке ночном
Появляется в горле ком, неприятен облом, и вот ты с трудом
Преодолеваешь последний подъём, чтобы увидеть за ближайшим холмом
Постаревший отчий дом! Все охочие смогли убедиться воочию,
Что шваль прочую добротой не жалую, опечалю и отпущу рано поутру!
Отгоню печаль от себя, не заплачу, не стану судачить и силы свои напрасно тратить,
Не осталось ни любви, ни пылких объятий, все капли от них осели на прядях седых,
Слова пусты, хотя мысли чисты, куда-то исчезли сокровенные мечты,
Напрасны все труды, даже лучшие умы никогда бы
Не поняли намерения одинокой бабы!
Мы все слабы на передок,
В горле комок,
Он затрудняет выдох и вдох, если бы мужик мог заплатить богам оброк
За все грехи, которые толпе лучше видны, если на них смотреть со стороны
Глубочайшей Марианской впадины, мысли и чувства были бы разобщены,
Дни общения бывшего мужа и бывшей жены – сочтены!
Без вины виноватый остался вне брака!
Ближе к старости осознаны все масштабы грядущей беды,
Все мы были рождены по воле Бога, рока и судьбы,
Мы – рабы толпы, мы – грешны, ничтожны и бедны,
Какими в этот мир пришли, таким и уйдём, когда умрём!
Грехи проклянём, на земле останется семья и дом,
И всё богатство в нём, с собой ничего не унесём,
Останется в горле ком, и старый клён за окном,
Все воспоминания о былом потерпят разгром!
Что же станет с гордостью и алчностью, со злом и завистью?
Их ангелы предадут жертвенному огню, я же к тому клоню,
Что жизнь надо менять на корню,
Пока ты жив и здоров,
И редко посещаешь докторов!
Даже те, кто не испытывают нужды, беспокоиться о грядущем должны,
Они вовсе не практичны и в рассуждениях циничны,
Пока Господь нас кормит из своей щедрой руки,
Наши думы разобщены, не имея реальной сущности,
Отдаются воле прихоти, пока рок на встанет на их пути,
Тогда все наши дни будут сочтены! Неисповедимы Господние пути!
Живу, как могу, засыпаю на снегу, никому не мешаю,
Души в статных бабах не чаю, себя осуждаю за всё,
Что было совершено безбожно, невозможно жить идеально,
Да, ладно, не надо говорить не складно о пороках бытия,
Как не врать и не ругаться и по чужим ногам не топтаться?
Солнце тянется к зелёному листу, оно согревает красоту,
Её видно за версту, поутру брошу наземь слезу,
Чтобы быть с девственной природой в ладу!
Не надо её поучать, не стоит рыдать,
И страсть во всех грехах обвинять!
Зачем зазря ворчать без повода на бывшего поводыря?
Он пьян с утра, вокруг него тлен и суета, гнус и мошкара,
Зачем она вышла замуж за старика? Её участь горька,
Она в первую брачную ночь оторопела,
Непослушным стало молодое тело!
То, что стерпится - не слюбится, первая брачная ночь – не забудется,
То, что упало и горело в пол накала, от буйства природы устало,
Прошлое, наивное и дотошное, назад никогда не вернёшь,
Что посеешь, то пожнёшь! Иду вперёд, мчусь без оглядки,
Убегают от шаткой любви, просто так – для разрядки!
Надоели загадки, ошибки и догадки, собраны манатки
И айда в бега, коль баба уже наставила тебе рога!
Прошлое удалено из сердца деликатно, оно ушло безвозвратно,
Его не вернуть обратно! Это и понятно даже бесплатно,
На душе мрачновато и неприятно, больно и обидно,
Своего греха вблизи не видно! Будет стыдно не мне,
Чужие миражи порхают по треснувшей стене,
Везде любовь упала в цене,
Но она таится вовне!
Ещё не всё! Всему дано продлиться, пришло время остепениться,
И породниться с новой плотью и душой, только бы мирской покой
Снизошёл с небес и встал во весь рост над роковой стезёй!
Лицо опухшее, глаз почти не видно, больно и обидно, что женские уста уже давно
Твердят одно и то, что жить грешно никому не запретишь, сложна земная жизнь,
От себя не сбежишь, поговоришь, помолчишь, послушаешь, как дождь капает с крыш,
И вновь зришь на небесную высь, продолжаешь верность Богу хранить,
И матерными словами крыть неоплаченный тобой кредит!
Близок закат, пришло время признать, что кромешный Ад
Сменит рассвет, исчезнет азарт при виде статных баб,
Тебя они спишут в утиль, в душе – полный штиль,
Ты не чувствуешь возраст своей, тебе нужен покой,
В душе – кавардак, из него не выбраться живым никак!
Опыт есть, грехов не счесть, уходящие лучи, как догорающие угли в печи,
Воистину горячи, они изгоняют грехи из страждущей и болезненной души!
Сексуальная жизнь ещё не померкла, её ненасытное жерло не усмирит никто,
Гонимых ветром на безлюдный остров в бушующем океане тёплым бризом унесло,
Их житьё быльём поросло! Оно личную жизнь к себе влекло, всё прошло,
И тиной заросло, о былом напоминает сломанное весло, а без него
Бушующее море одному не переплыть, нужно о былых грехах забыть,
И время никогда не торопить! Былое время забыть нельзя,
Да и вернуться в него невозможно! Жизнь одна,
Другой не будет никогда! Бедности не стыжусь, грехами не горжусь,
В мужья гожусь, хотя грешнику мил искус! Боюсь, что когда-то наткнусь
На тоску и грусть, когда океан непознанных чувств захочет испариться,
Мне нечем гордиться, пришло время остановиться посреди стези своей,
Чтобы во множестве страстей признать странную мелочь бесподобной души,
Пока она чиста, боится испачкать интимные места, телесная красота когда-то испарится,
А жизнь в ад превратится! Плоть заболеет, душа прозреет, и всё, что было познано,
Грешно, в жизни часто так бывает, что она сама местами меняет богатство на нищету,
Девственную красоту на опавшую пожухлую листву! Мечусь в поту, не могу отойти ко сну,
Жизнь – невмоготу, мне не осилить людскую молву, вот и бегу, бог весть куда,
С раннего утра пройдена ещё одна верста, за спиной ни травинки, ни куста,
Только одна пожухлая полынь-трава! Тот, кто заслужил право ошибаться,
Не привык на милость природы сдаваться! Братцы, никто не будет жить вечно,
Жизнь не длиться бесконечно, проходит всё, проходит жизнь,
Ты слышишь крик: «Мужик, посторонись, ты над пропастью завис!
Оглянись по сторонам, в поднебесье твой златоглавый храм
Вторит пением бронзовым колоколам, был изъян,
В душе разросся дикий бурьян,
От него не осталось ничего,
Его искоренил смутьян
Из нижегородских мещан!»
У него был любовный роман с дамой той, что пленила его умом и красотой,
В миг роковой он боролся с огромной волной за тонущей кормой! Дворянин столбовой
Привык рисковать головой, ему не впервой вступать в длительный спор с роком и судьбой,
Он понял суть, что лестницу метут сверху, а не снизу, предавшись капризу судьбы,
Затаив обиду, без боязни подходит к скользкому карнизу,
Он готов к любому сюрпризу случая и рока,
Они уже стоят на изготовке у его порога!
Все ждут разбойничьего свиста,
Грешник первым убрал от себя предателя-подлизу,
Он в золотистой ризе запрокинул голову повыше,
Глубоко дышит, и его чужая доля вовсе не колышет!
Он даже в своём кругу без стеснения несёт пургу,
Ему бы исчезнуть, чтобы не сгинуть,
Или прогнуть спину, согнувшись наполовину,
И доказать последнему кретину,
Что роль жизненного опыта до конца ещё никем не понята,
Плоть сама вольна выбирать, когда ускорять шаг,
Или бег на месте пришло время замедлять?
Годы движутся, заставляют подвинуться, трудно дышится, песня слышится,
Рядом осина колышется, плоть сковала кручина, плачет постаревшая рябина,
Ей мешает жить гордыня, судьба близорукая всё вскорости профукает,
Никто не может одинокую душу отогреть, полубред в коре мозга,
Он мягче пчелиного воска, выбраться из объятий грешный понятий непросто,
Отблески былого лоска и короткая причёска, да штаны в широкую полоску
Выглядят смешно, но броско! Меняться стать, меняется походка,
Если бы не лужённая глотка и короткая интеллигентная бородка,
Его кишка не была бы на поверку дня настолько слаба и тонка,
Будто на небе перистые облака! Хватит душе валять дурака,
Хотелось бы сбежать от бардака, но куда?
У всех беда одна, душа пуста,
Цель была высока,
Но стезя коротка!
Женщине бы мужика, эдакого простака, чтобы ночью не уложить,
А утром не поднять, ему же далеко за шестьдесят,
И колокола давно уже звонят,
Что пора меры принимать,
Чтобы не угораздило попасть в кромешный Ад!
Рухнули надежды, упали долу сокровенные мечты,
В лесу давно уже не токуют глухари, в этом виновен только ты!
Если бы не таинство исповеди, не стал бы я заниматься зря любовными играми,
На исходе жизни дни, впереди не видно ни зги, Господи, прости и помилуй,
Не связывай силой с изобилием грехов, лучше обогрей и умой святой водой
Разум шальной! Тот, у кого всё есть, забывает про совесть и честь,
Да, он – грешный человек, ему бы кнут и плеть,
В его душе Бога нет! Дыхание становится тише,
Дождь барабанит по черепичной крыше,
Меркнет негодование в строках любви и признания!
Не уходи, побудь со мною! Я весь пред тобой, ХОТЯ И В ПОРВАННЫХ ШТАНАХ,
МЕРКНЕТ ПЕРЕД МОЕЙ ЛЮБОВЬЮ ПОДЛЫЙ СТРАХ И РЕВНОСТЬ СО СЛЕЗАМИ НА ГЛАЗАХ!
НЕ ОБЯЗАТЕЛЬНО ИМЕТЬ КРЫЛЬЯ, ЧТОБЫ ЛЕТАТЬ, НАДО ПОЛАГАТЬ,
ЧТО ТРУДНЕЕ С КОЛЕНЕЙ ВСТАТЬ, И ВНОВЬ НА НИХ НЕ УПАСТЬ!
Люблю людей простых, в них что-то есть от святых,
Они пишут жизненный триптих, жгут костры,
И в любимых женщинах не чают души!
На пепелище мне нечего искать, из прошлого уже ничего не достать,
Ни воды, ни пищи, молодым не суждено мне стать!
Всё прошлое, как в тумане, оно построена на лжи и обмане,
Отменены все планы, все изъяны остались в прежнем любовном романе,
Если не можешь победить врага, обними его покрепче!
Прежде чем он тебе на ухо прошепчет,
Что его сердце предвещает нам разлуку,
Она всюду, где тоска и скука,
Жизнь идёт по кругу,
Но никто себя не отдаёт людям до конца!
На всё воля Творца, Ему принадлежит моя плоть и душа!
Орлы летают одиноко, бараны пасутся стадом,
Вам это надо? Лучше подниматься вверх, опираюсь на балюстраду,
Чем падать вниз, споткнувшись о скользкий и покатый карниз,
Проходит жизнь, проходит всё, прах превращает ни во что!
Когда-то жило и грешило естество, время перемололо его,
Осталась глина и пыль вместо нервов, крыльев и сухожилий,
Взамен дарован мрак, каждый новый шаг ведёт грешников впросак,
Подтверждённый личным опытом факт может засвидетельствовать каждый вурдалак!
Стадо баронов идёт следом за старым и опытным козлом,
Молодецкая удаль следует вместе с парящим в небе орлом,
Он ещё в возрасте молодом решил чтить дедовский закон:
На миллион дураков, хотя там все орлы, как на подбор,
Найдётся ужасный дракон, которому умники отвешивают поклоны
Под церковные перезвоны! В мире оном вместе с громом
Сверкает молния под небесным сводом, за раскатом
Медленным шагом шествует таинственная память,
В ней сокрыты от чужих взглядов сокровенные  числа и даты,
Когда же затихает вечерний гомон, с криком и стоном
В душу вторгается житейский шторм,
Он смешивает глину с песком,
И избавляет память о былом
От взгляда со стороны
На прежние грехи!
От себя не уйти, неисповедимы Господние пути!
Маленький шаг для человека, входящего в незнакомую реку,
Способен из духовного калеки гения создать, он взял в опеку
Поэтическую строку, оставил утехи на безлюдном берегу,
И в самом соку неспешно ушёл в глухую безлюдную тайгу!
Ему по фиг, где, когда и с кем совершать монастырский постриг,
Он меняет свой быт, грешный лик будет святой водой умыт,
И Бог вынесет ему новый вердикт! Путь к отступлению перекрыт,
Надо плыть по реке бытия, и впитывать в себя, сердцем скрипя,
Чужую скорбь и боль, взамен отдавать - душевную любовь!
Больше нет сомнений в сути долгих ночных прений,
Солнце доброты взошло, но миром почему-то до сих пор правит зло!
Остановившись у кромки воды, убегая от грусти, одиночества и тоски,
Застыл я в изумлении, у камней преткновения вода изменила силу течения,
От людского прикосновения из дышащего камня взлетают в небо слова мольбы и признания,
Тревоги, как божественные изваяния, после купания в холодной и чистой речной воде,
Оставшись наедине, признаются Богу в собственном грехе! Пусть Бог в них разберётся,
И к грешникам он впредь уже никогда не вернётся, пусть мысль летает в чужих мирах,
И над твоей душой довлеет постоянный страх, память возвращает нас куда-то назад во снах,
И пока голос истины не иссяк, пытаюсь петь и танцевать, и в мирской суете
Держу все тайны при себе! Они вовне, намедни в зеркало пристально посмотрел,
Волос на голове моей поседел, лик постарел, впервые на зелёную траву присел,
И в молодость степенно вернулся, резко обернулся на странный шум в голове,
Что-то привиделось мне, будто мираж на глухой стене, или седая плешь на голове!
Кого-то я недолюбил, кого-то не согрел, на ком-то раньше времени сгорел,
А где-то слишком оборзел, счастлив, что, жив и цел, был бы смел и удачлив,
Укоризну и тоску по счастливой жизни никогда бы не узнал!
Куда же я мчался? Почему ни с кем не считался?
Хотел обрести что-то или кого-то, но всесильное Божество
Увидело в том беспросветное зло, оно берегло дитя своё
От таинств природы, пролетели годы, промчались часы и дни,
Воспоминания в тени сомнений полны смятенной любви к временам тем,
Где тлен и суета и жизнь, начатая с чистого листа, усиливают душевную борьбу неспроста,
Вокруг тебя одна звенящая пустота, ни искуса, ни плетня, ни деревца, ни куста,
Взгляд, как и в молодые года манит к себе высота, жизнь грязна,
Обожжены два белоснежных израненных до крови крыла!
Осознаны ошибки, солнечные блики, как мелодия поющей скрипки
Блеснули ярким светом и исчезли в погоне за свежим порывом ветра,
Отделившись от креста, многогрешная душа, из-за тяжести первородного греха,
Была воистину удивлена, ведь душевная пустота никому из толпы явно не видна!
Тогда почему, живу мгновением одним, почто молчим, посидим бок о бок,
Поговорим о чреде мирских тревог, и валимся с ног в железную кровать,
Чтобы спать, не любить, не ревновать, и продолжать жить, будто ты – вор иль тать!
Десяток лет спустя, даже мысль та, что была наивна и проста, тут же испарится,
В укромном уголке души скромно уединится, медленно попятится вспять,
Чтобы опять глубоко не дышать и укоризны судьбы через себя пропускать!
Пока не поздно, ещё можно на все вопросы бытия ответить односложно,
На душе тревожно и больно, жизнь прожита – грешно, а дальше что?
Постаревший взгляд, что-то в чужой стороне искал, в истерику впадал,
Разум даже не предполагал, что иссяк накал страстей,
Нет иных путей, как вновь обернуться назад
По дороге в кромешный Ад и открыто признать,
Что трудно душевную боль одному преодолевать,
И проявлять стойкость к искушениям, можно много говорить,
Но трудно мирскую жизнь как-то изменить!
Люди, как книги, одинаковые по внешнему виду,
И разные по содержанию, через годы, через расстояния
Слова любви и признания вырываются из-под сознания
Для откровенного покаяния, не для примирения,
Только бы развеять все сомнения на промозглом ветру,
И обмануть душевную пустоту, а ближе к утру вновь искать свою тропу!
Не подобает мужику, отдавать предпочтение грех, в миг искуса
В грешную душа вторгается вселенская разруха!
Вести, управлять и хранить должен тот,
Кто воистину Всесилен, Вездесущ и Велик,
Весь смысл жизненного пути в досужую мысль проник,
Он постоянно колокольный перезвоном напоминает благословенный миг,
Когда Дух Святой в твою плоть проник, а кадык смог глубоко вдохнуть
И грудь осознала святейшую суть, что её земной путь
Не закончится на земле, не утонет в воде!
Он может погибнуть в чреде грехов,
И скверных выражений, и слов!
Сияние золотых куполов и над ним нависший небесный свод
Ограждают душу от пут и оков, воров и шулеров,
Разум между строк пытается душе помочь
Среди тысячи дорог найти одну стезю,
Она поможет обойти незримую петлю,
И закончить жизнь свою в спокойном раю!
Душа горда, как птица во время полёта,
Она и раба, и царица, ей ночами не спится,
То болит поясница, то грехов вереница
Заставляют взгляд упереться в страницу Священной книги,
Надоели ссоры, дрязги и семейные интриги, странные лики
Подняли крики, они возникли из древних религий и Вер,
Пришли сюда из невидимых духовных сфер,
Чтобы людям не в пример принести свет
В меркантильную жизнь земного бытия!
Избавить народ от греха практически нельзя,
Людская нагота везде и всюду напоминает люду,
Что все мы тленны, то есть смертны,
Ничто не спасёт грешное естество!
Оно пассивный образ жизни вело,
Чужими наставлениями жило,
А вспотевшее чело уже давно
В себя ушло: ни веселья, не насилия,
Плоть любвеобильная утратила огромные крылья!
Нова чреда сомнений собрала вокруг себя гору из камней преткновений,
Загоралась утренняя заря, молитва дошла до золотого алтаря,
Чужой сон щадя, едва не встала на дыбы пробуждающаяся от зимнего сна
Благословенная православная земля! Иногда она останавливает меня вблизи греха,
Иногда надо делать паузы, от них мысли становятся свежее и глубже, встречи - ценнее,
Жизнь –скромнее, а встречи – желаннее, боль и стенание не остаются навеки в душе,
Оставшись наедине, продолжаешь жить, как в летаргическом сне,
Прячешь мысли от себя, когда вокруг пустота и тьма,
Холода и зима тут же сковала мужские уста,
Но не навсегда! Гул в душе затих,
Грешник устал от утех мирских,
Грех из-за них, был велик риск,
Прислонившись к чужому плечу, как к дверному косяку,
Предать грехи огласке, чем ближе к пасхе,
Темнеет его окраска, жизнь из сказки
Превратилась в постоянные скачки
На разно осанистых лошадях,
Страх в душе не удалось сразу унять,
Сложно бездейственность в штыки принять!
Душевную боль ничем не унять, «Отче!» - взываю к Богу среди ночи,
И прошу помочь мне в сложной жизненной драме, голос грозный и упрямый
Твердит непоколебимо, что все изъяны бытия смоет с памяти дождевая струя!
Не продуман порядок действий, крестик на шее ценит вселенские идеи,
Я же считаю до десяти, поднимаюсь и пытаюсь едва ли не ползти,
Цепляясь руками за зелёные гребни полынь-травы,
Убегая от прежней связи, в порыве экстаза
В душе не осталось былой благодати!
Чреда разногласий полёт мысли гасит,
Грядущее страшит, ужасен быт, с кем жить,
Коль некого любить, мужскую грудь теснит боль,
Притаившаяся между двух состарившихся ракит!
Плоть знобит, сердце стучит,
Душа неистово грустит,
Снег кружит и кружит,
Его скрип душа сохранит навсегда, унылая пора пока ещё не ушла со двора,
То взлёт, то падение с утра, то неудачная личная жизнь, то судьбы очередной каприз,
И вновь смог повис над горемычной душой,
Чувства живут с разумом вразнобой!
Никому ещё не удалось ближе к старости изменить цвет своих волос,
С неповторимой женщиной и повторить не грех чреду половых утех,
Всплывших в памяти стремглав наверх! Хотеть хорошо,
Иметь – намного лучше, в райских кущах
Плоть враз иссушит мерзкий страх,
О нём могу рассказать в двух словах,
И со слезами на глазах,
Нет ничего важнее на земле, чем удовлетворить ненасытное естество,
Господи, не избавляй грешников от похоти, они выросли в шуме и грохоте
Мирской суеты, прятались по каморкам и бродили по задворкам судьбы,
Преодолевая столетние надолбы, только бы обнажённые тела были соединены
Тончайшим дымом взаимной похвалы! Мы горды собой, взгляд хмельной
Застыл над дорогой столбовой, он зрит с тоской, ведь век золотой на исходе,
Короче - мысль вновь на взводе, а в подворотне – шум и гам, нет отбоя от милых дам!
Жезл судьбы упрям, у лживой тайны нет от любви секретов, разум устал от чужих советов,
Подсказок и запретов! Мой предок знал всепобеждающий метод, как без билетов
Проехать в дивный край любви и страсти и прихватить оттуда счастье?
Чего же ты ждёшь? Хочешь вновь услышать из уст женщины враньё и ложь?
Что посеешь, то пожнёшь! Чему женщину научишь, тем пользоваться будешь
До конца земного бытия, изменить себя уже нельзя! То дождь, то гроза,
То незнакомая стезя, там ни травинки, ни куста, ни мужика, ни старика,
Везде одна полынь-трава! Плод моего воображения впал в печальные сомнения,
Он на грани отречения, истина сокрыта в нашем рождении, камни преткновения
Перекрыли все пути для отступления с полосы невезения! Бог похоть выдумал,
Он толпе позавидовал, но её звериный оскал не всех на небесах очаровал!
Человек выстрадал и ничего не выгадал, он былые представления не ломал,
А тихо вспоминал, что рок из него выковал мужскую осанку и крепкую стать,
Чтобы он мог из пепла заново восстать, и главенствовать везде и во всём,
Чтобы спокойно входить в любой разъём земной коры,
Нет большей для мужчины кары, чем оказаться немощным и старым!
Я медленно уходил от разума к чувству, констатировал с унынием и грустью,
Что земное перевоплощение почти произошло, назад вернуться невозможно,
На душе тревожно, нервы напряжены до предела, слабеет мысль, истощается жизнь,
Теряется смысл земного бытия, стеная и вопия, изгибалась грешная стезя под тяжестью греха!
Мудрость - в молчании, оно остаётся в памяти, будто судьбоносная мысль в таинственной мантии,
Перед моментом венчания, как символа – обожествлённой любви!
Что ни говори, люди устали от болтовни, боль сильнее в груди,
И убыстряются жизни дни, мы всегда в тени событий,
Действуя по наитию, рвём таинственные нити,
Берём у неба кредиты, но опосля во всём ограничиваем себя!
Счастливые молчат, они не спорят, почти не говорят, воспитывают внучат,
И вдыхают аромат любви, пребывая в тени давнишней симпатии,
Находят успокоение и духовное наслаждение, избавившись от тоски!
Не всё покупается, не всё продаётся,
Счастье не купишь, а горе не продашь! Пришлось в очередной раз по грязи ползти,
С пустотой внутри и в никуда, беда никогда не приходит одна, закусив удила,
Ложь с хохота слегла, рок взглянул на неё свысока, ложь и статна, и молода,
Она сюда с запредельных высот сошла, чтобы увещевать, святость в ней умерла,
В обращении она наивна и проста, там, где она была, майская роза цвела,
Здесь же в упадок пришла вся её девственная красота!
Едва дыша, безалаберная душа едва губами шевеля,
В доверие к мужчинам вошла, прошлась по лезвию ножа,
На вид приятна и хороша, прошлое сожгла дотла,
И куда-то погнала, запрыгнув на седого скакуна!
Его молодость прошла, любовь была, она ушла,
Не затронув ни сердца, ни чела! Любовь по наитию,
Торопит события, её паутинные нити рвутся от чрезмерной прыти чувств,
Воздух свеж и густ, а вокруг множество причуд, здесь можно однажды блеснуть
И в женских ласках до утра утонуть, проснувшись ближе к утру,
Увидишь в зеркале свою седину, возникшая грусть
Продержится десять минут, и стремглав исчезнет
В серой дымке бытия, не желаю размениваться я задарма,
Грехами переполнены мужские закрома, не от великого ума,
В душе царит пустота! Ни кола, ни двора, ни куста, ни деревца,
Любимое амплуа устало от ежедневного письма! Бокал вина
Опустошён до дна, его дело – сторона, я ему не ровня,
Пришлось расстаться полюбовно,
Без пылких и жгучих лобзаний,
И таинственных расставаний
Любовь снизошла на нет,
Её припорошил свежевыпавший снег!
На склоне прожитых лет прежнего вдохновения нет,
Над всем довлеет грех, но что за жизнь без утех?
Её просто-напросто нет! Вода смывает наши следи,
Ветер гасит пламя души, но никто не в состоянии
Через годы, через расстояния стереть нашу память,
Можно всё охаять, кое-что приврать, главное – понять: почему?
Естество превращается в труху, свет – во мглу, жизнь – невмоготу,
А на судьбу – плевать, она не даёт голову выше поднять,
Её могут отрубить, она хочется жить, страдать и нежно любить!
Жизнь есть жизнь, но здесь она не стоит ничего, преходяще всё,
Жизнь стоит бесконечно много, когда в душе боль и тревога
Требуют диалога с Господом-богом! В итоге – впадаешь в кому,
Бежишь из дому, живёшь, как Му-му, ни слова не говоришь никому,
Нет тяги к вину, вот так и живу, но продолжаю плести канву из слов,
И вдруг пристальный взор замечает отпечатки едва заметных следов
От чужих голосов, от мозгов остался маленький кусок, какой от него прок?
Никакого! Люди выглядят моложе, болеют реже, живут дольше,
Если они долго страдали, но никогда не предавали свои идеалы,
Даже пребывая в опале!  Нельзя игнорировать всех,
После этой точки к прошлому возврата нет! В руках женщины страшное оружие – полукружие,
То есть щель и миньет, это лучшее из того, на что способно женское естество!
Наслаждение обалденное, проявив терпение, приходит в осознание,
Что знание – сила, она многих мужчин погубила,
Страсти окаянные неуклюже входят в плоть и в душу,
Вначале любовь строят, а опосля всё рушат!
Высокие помыслы души устремляются ввысь,
Любой женский каприз выглядывает из-за кулис,
Он, как египетский сфинкс, вдаль зрит, ничего вслух не говорит,
Изредка по столу кулаком стучит, только к нему прикоснись,
Как он возопит на весь мир, что ты не зря этот бренный мир посетил,
Не всё ощутил, не всех баб возвестил о пришествии страсти и силы, и величии её власти!
За соучастие положен срок, грехи собраны в женский платок, на нём огромный узелок,
Чтобы не дай Бог его никто развязать не смог! Свечи мерцание возродило воспоминание
Давно померкших лет, им цены нет, тот, кто был женщинами когда-то воспет,
Забыл о красоте своих побед! Душевное родство и притяжение
Предшествуют углублению близких отношений,
Прочь уходят сомнения, жемчуга в душе поблекли,
Усохшие ветви небрежным кивком зелёных крон
Приветствовали стаю прожжённых и рано поседевших ворон!
Убить любовь легко, вернуть былой восторг от женской стати и длинных ног тяжело,
Постаревшие от непристойных дум лицо выжило всем бедам назло!
Никто и ничто не вправе менять орнамент духовного жития,
Благословенная стезя и слёзы, льющиеся с лица в три ручья,
Смогут сами оставить искушение, или же проявить неповиновение
Духу сопротивления и встать на путь грехопадения!
Не смотри в зеркало – постареешь,
Не пускай никого в душу – пожалеешь,
Когда же прозреешь, оглянуться не успеешь,
Как зима на помине легка, тлен и суета напомнят, что жизнь пуста
Без любви и страсти, ты – несчастен и одинок, жизнь преподнесла тебе урок,
Самые сильные чувства без слов, без них не избавиться от чреды грехов,
Сколько бы не было пройдено троп, клубок из ссор и бытовых интриг
В твою душу так глубоко проник, как икру не мечи, как не суди, не ряди,
Вереди не видно ни зги! Ты погиб, издал тихий вскрик, и голос творческий погиб,
Морщинистый лик – поблек, былой красоты в нём нет, шелест губ затих, в этот миг
Размеренная жизнь, потерявшая всякий смысл, в движение пришла, исчезла хандра,
И глыбу из льда силой любви, страсти и тепла растопила грешная душа, вода ручьями текла,
Пока деревья в душе цвели, а в лесу токовали глухари! Бог напомнил грешнику шёпотом,
Что с его опытом нельзя жить хлопотно, размахивая сучковатым посохом, будто топором,
Не всё пропито, не всё погребено, то, что добыто, от чуждого взора должно быть сокрыто!
Сердце, будто зеркальце –вдребезги разбито, душа горем убита, ежедневная волокита
Невзначай, ненароком, не моргнув оков, пристроилась за высоким порогом,
Чтобы действовать наскоком, и сказав пару слов с упрёком,
Пообщавшись с людским пороком, есть желание добить терпкий напиток любви,
Пусть он разгонит прежний жар страстей внутри стареющей груди!
В душе темнота, тьма и пустота, ни куста, ни деревца,
Везде поблекшая трава! Ностальгия по юности всё сильней,
Воспоминание о ней напоминают мне степной ручей,
Он рад принять гостей из уходящего мира теней!
Удары в спину наносят чаще те скотины,
Кого ты защищаешь хилой грудью,
На тихом безлюдье над ними свершится когда-то правосудье!
Конец словоблудью, лжи и вранью,
Я же изменю судьбу,
Что-то дорисую,
Что-то назад верну,
И дурью башку ворочу к родному очагу!
Ясно дураку, что в зной и в пургу надо оставаться на плаву,
Заново пламя любви в собственной груди с радостью разожгу,
И как подобает ветхозаветному мужику, вручу року и богу жизнь свою!
Нельзя возвращаться туда, где вас предавали всегда, и ваши уста
Сковывали грусть и нужда! Лучше локти кусать, землю жевать,
Но не стану возвращаться назад в тот кромешный Ад,
Как не вертись, непредсказуема жизнь, удар в спину
Нельзя встречать рот разинув, не распутав в голову паутину
Из смутных мыслей и дум, мы поступаем наобум,
Но лицом к лицу – лица не увидать,
Истину надо принимать такой,
Как есть! Грехов не счесть, сочту за честь перед лицом Творца предстать,
Чтобы вкушать из Его уст благодать! Попытаешься встать лицом к лицу,
Не заметишь пролетающую над головой путеводную свою звезду!
Старость подкралась близко, без толики риска её не воротишь вспять,
Куда я торопился? Почему так рано женился, и даже с молодостью не простился?
Надо было что-то изменять и ритм жизни менять, когда и как?
Трудно из баб на кого-то роптать и от них повиновения ждать!
Мысленно могу сжечь воздушные мосты и с помощью рока и судьбы
От суеты мирской в беспросветную глушь уйти, разум устал от суеты,
Простота мы, простота, суть жизни на диво проста: не звони во все колокола,
Когда тебе предали рок и судьба, но тебе верна жена! Она сидит у очага,
Будто статуя, и тихо ратует за покой и тишину в твоём яблоневом саду!
Когда закрыты глаза, под ногами земля, а над головой нависли небеса,
Твоя стезя скользка и к тому же узка, ты слушаеш8ь шелест камыша,
И рядом шуршит зелёная трава, едва дыша, роняешь наземь горькую слезу,
Открываешь глаза и вновь зришь в пустоту, новая мысль, как фреза
Из глины и песка вырезает новые фразы и слова,
Они мозг вот-вот размозжат, но не смогут предать
В отличие от баб, их стать исчезает в закатных лучах,
Утопая в мечтах, надо осторожно двигаться вспять,
Можно вновь попасть впросак в делах, словах и речах!
Жизнь меняется в цветах, только во снах она достигла совершенства,
Утонув в блаженстве мнимого жития, инстинкт первородства достанет тебя
Даже из – под райского куща! Там истина оголена, в ней моё спасение,
Но она отрицает вдохновение! Имеющий терпение получит благословение
Небес на творческий побег из суеты сует, где на все вопросы один ответ:
У толпы совести нет! Всякое бывало, однажды Муза, освободившись от душевного груза,
Пожалела одинокого старика, доля его не легка, он служил у неё лакеем,
Что имеем, не храним, потерявши плачем, попрыгаем - поскачем,
Посидим – поговорим, слёзы от судьбы быстро спрячем,
В новую историю тут же угодим! Будет унижение
И грехов столпотворение,
На помощь придёт вдохновение, и сразу слеза упадёт наземь,
Будто увесистый камень из хилой и немощной груди,
Мне бы уйти в отчуждение, где нет ни нужды, ни хулы,
Только осколки разбитой любви трепещутся на промозглом ветру!
Он поднимает пожухлую листву и гоняет её два часа по двору,
Поддаст жару, устроит свару, попытается обмануть мишуру,
И сразу зрит в небесную высоту, вокруг над ним навис тот мир,
Которому ты чужд, всесильный Дух лишает искромётных чувств
Состарившуюся грудь, духовный мир пуст, там тоска и грусть
Находят себе новый искус! Пока держусь из последних сил,
Рок наземь грешника опустил, он с ним весь мир исколесил,
Грехи простил, он новый грех вместе с Музой вкусил!
С тех пор ценю то, что имею, старею, часто болею,
Но всё равно грехи коплю, слегка грешу
И безалаберно живу! Уподобившись злодею, имею многое из того,
Что брать женщинам в рот запрещено, они с грехами заодно,
Им всё равно, где, когда и с кем, но зачем? Один хрен
Множество бытовых проблем заставят сделать крен
В сторону следующего греха, дрожит и горит щека,
У неё кишка тонка, чтобы беда добралась до мужика,
Он обескуражен слегка! Поймёт не тот, кто много видел,
А тот, кто многое потерял, простит не тот, кто не обидел,
А тот, кто многое прощал! Исполнен ритуал коленопреклонения у алтаря,
Очистилась душа от нераскаянного греха, над головой зависли грозовые облака,
Перед глазами мужика высоченная стена, к ней приставлена лестница моя,
И сколько бы ступеней не преодолел я, без пользы потрачу труда намного больше,
Чем всегда и не попаду туда, где вода чистая, как слеза вытекает из степного ручья!
Хотелось беззаботно жить, не скулить и не выть подобно псу подзаборному,
Уподобившись жалкому большинству, вставшему на скользкую и узкую тропу,
Приблизившую их к греху, хотелось бы всё любимой женщине простить
И о былых обидах напрочь забыть, не испортить бы словами даже то,
Что уже было прощено, чего греха таить, трудно себя приучить
Праведно и безбоязненно жить, уже борода седеет,
Ветер веет, кто-то седую бороду тщательно бреет,
Я же перед старостью не ропщу, живу,
Как подобает одинокому старику,
На небо пристально зрю,
И бога молю облегчить жизнь мою!
Общая деградация сказалась на ордынской нации,
На умении праведно жить, и бескорыстно, и нежно любить!
Я – смертный человек, короток моей жизни век, живу в ладах с душой,
Господь – судья лишь надо мной! Женщина в шестьдесят – не молодая
И не пожилая в семьдесят, если её глаза страстью горят,
И море любви обещает взгляд! Седина, как серебро
Украшает женское чело, хочется жить и не тужить,
Пусть Бог нам все грехи молодости простит!
Посидим, поговорим и помолчим,
Рюмочку пропустим,
Толику грусти отпустим в безвестные края,
Пусть слушаю я у степного ручья песни старого соловья!
Меня успокаивает людская молва, она для души, как халва,
Приятная на вкус, учащается пульс, и дарит много приятных чувств!
Сколько боли и горя пережито в жизни, были удачи, были ошибки,
Ближние часто шутили о Всевышнем, я же себя постоянно утешал,
Что не каждый семейный скандал повод для развода давал!
Он немного интриговал разобщённые горем души,
Сухой кашель душит, за окном пуржит,
Мне бы выжить и жизнь продлить?
Как, где, когда и с кем?
Зачем? Везде тлен,
Везде суета, не дают року повода,
Но с него, как с гуся вода!
Низко упала путеводная звезда, грешника всегда манила высота,
Так и жизнь прошла, испугать меня ему ничем? Зачем?
Ничего не боюсь, постоянно молюсь,
Чем дольше живу, тем спокойнее свой крест по своей стезе несу!
Женщина в соку, склоняет к ночному греху, я же ей твержу,
Что она и статна, и приятна, и молода, её походка тверда,
Голова мудра, ей всё это родня дала, зачем зря страдать
И на удачный случай уповать?  Счастье – это путь,
А не пункт назначения, к нему нас ведёт проведение!
Нет прощения мужчине, дважды ужаленному из одной норы,
Что-то мгновенно обрывается внутри, где же девственницу найти?
Куда взгляд ни кинь, везде пожухлая и истоптанная полынь,
На всём пути многолюдные пустыри, там нет любви,
Там только блуд, там любовь крадут,
И удовлетворяют сексуальный зуд!
Друг другу врут, что семью создадут,
Рок к тем призывам глух, его оболгут
За пару минут, и обдерут, как липку, тут же заставят признать свою ошибку!
Идёт игра в одну калитку, мирская жизнь превращается в пытку,
Не поймёшь, кто – кого, он или она его? Оглядываясь на жизнь,
Не стремлюсь грустить и несбывшиеся мечты заново воплотить, зачем?
Грядёт новый день и за окном будет цвести сирень и новая странная весть
Попыталась в душу тайно влезть!  Душа сказала: «Когда-то я блистала,
И на лаврах не почивала, радовалась и тосковала, спала и на солнце сверкала,
С годами всё утряслось, не обошлось без горьких слёз, где-то и что-то не срослось,
Вот и пришлось упасть под откос бытия, но ни в чём не повинна я!
Я же воевала против греха, да и тропа моя была трудна!»
Мимо надежда пролетала, она наспех прошептала:
«Я не забыла вас, бегу, я же людям преданно служу,
При удобном случае вас посещу!» Душа в ответ сказала,
Укрывшись стёганным одеялом: «Сил больше нет жить в темноте,
Все люди перечат мне, кто-то едет на осле, кто скачет на коне,
Но по мне – все грешны, и никто не чувствует своей вины!»
Вера тихо прошептала: «Угомонись! За чужую жизнь борись,
Не уступай судьбе ни в чём, не отступай ни на пядь,
И продолжай воевать против житейских услад!»
Не плачь, душа живая, я же за свои грехи отвечаю,
Ночами стенаю и громко рыдаю, в муках Святость постигаю!
Иду по края стези, но ты не увидишь на моём обличье ни одной слезы,
Передо мной мир бездонный, мрачный и монотонный, трудно не сбиться с пути,
Я же продолжаю брести, указующим перстом Господь указывает мне на сто дорог,
Я же одну едва осилить смог! Не смыкая бабе ног, грешник мял чужой тёще пирожок,
От её криков едва он не оглох! Страстей поток его на долгие муки обрёк,
Печальный итог не осудил Бог, ведь малое дитя двум грешникам подарила не благоверная судьба!
Молитва у алтаря в стенах старинного монастыря не прошла зря, появилась надежда
С коленей встать прежде, чем року противостоять! Обрезанные крылья отрастут,
И ты поймёшь в чём жизни суть, сможешь однажды рискнуть, и свою долю небесам вернуть!
Все трудности не случайны, они покрыты незримой тайной,
Зато не станешь дарить кольцо обручальное даме в меховом пальто,
Не стоило связываться с путаной, чтобы заново переживать все беды,
Грехи-непоседы не успокаиваются даже после сытного обеда,
Действуют от балды, дабы суды-пересуды без нужды
Не становились поперёк многолюдной тропы!
Разговоры о треволнениях судьбы – наивны и просты,
На наши уши воры и пошлецы вешают горы лапши,
Чтобы мы не могли свести концы с концами,
Грозные ветры воют над нами,
А под ногами шуршит пожухлая трава,
Грязь и болотная тина тащат в трясину
Старого и лысого мужчину,
Он на кретина не похож,
В приличные дома в старые и добрые времена был вхож,
Его заела бытовая рутина, от него вторая половина ушла,
Любовь уже прошла, не затронув ни сердца, ни чела!
Сирень отцвела, завяли помидоры, распри и ссоры
Бороздят бескрайние земные просторы и смотрят с укором
На проходимцев и воров, те же стоят на страже своих интересов,
Борются с прогрессом и плетут кружевные узоры, не вступают в разговоры толпы,
Они не настолько глупы, чтобы вымаливать мимолётное счастье у безмозглой гурьбы!
Не найти правоты нигде, людей боги держат на коротком поводке,
Хотя в толпе легче скрыть былой опыт и молодецкую прыть,
Однако тяжело забыть, когда ты плачешь навзрыд
И твоя душа неистово болит, а сердце плачет,
Но прежний опыт, который не пропит до конца,
Приходится ссылаться на слова великого мудреца, он посылает тебя,
Бог весть куда, но там одно невежество, корысть и пустота!
Там горы греха, хоть пруд пруди, а впереди не видно ни зги!
Время пришло - призвать на помощь божество, чтобы оно спасло
Своё брошенное на произвол судьбы малое дитя, оставленное у степного ручья!
Там когда-то прошла чужая Орда, затмилась тогда его путеводная звезда раз и навсегда!
Всю жизнь меня манили нерукотворные черты не воплощённой в жизнь детской мечты,
Увы, лучшие годы жизни прошли, как не суди и как не ряди от воспоминаний никак не уйти!
Сожжены все мосты, боль в груди тиснет на грешную плоть, в безумство впадает народ,
Он не понимает, кому он власть над собой доверяет? Бог решает за нас, кому-то он дарит власть,
А кому-то предоставляет шанс – однажды не попасть впросак, хватит летать в облаках,
Пришло время себя и свои идеалы спасать, иначе вор и вурдалак
Готовится на нас навешать всех собак! Остановись, мгновение,
Ты прекрасно, но мне почему-то страшно, нутро раздражено,
Все живут грешно, с толпой изгоев обращается вальяжно
Гнусное и незадачливое естество, жившее бесшабашно,
И пошло, дело даже до того дошло, что оно
Все границы общения без спроса перешло!
Оно вешает жене на уши лапшу, а она возвращает подарок ему,
Вешает на рога всё, что скрывала от незаурядного ума кромешная тьма!
Каждый день, что прожит, душевную боль так растревожит, что она осознает сполна,
Что и вправду была с грешником холодна, слишком скромна, когда же была пьяна, сходила с ума!
Баба даже ухом не повела, легко встала из-за стола, не убрала ни посуду, ни крошки со стола,
Резко развернулась и пошла, дождь лил, как из ведра,
Осенняя пора не заставила бабу посидеть у костра
И допить шкалик терпкого вина! Моё дело – сторона!
Была бы влюблена, терпела бы издевательства рока и судьбы!
Есть разница в двух вещах: деньги и время, их бремя требует отречения,
Душу гложут сомнения, люди требуют одного – оставить всё,
Что было обретено, новая мысль вертится в голове как веретено:
Лучше иметь некрасивую жену для себя, чем – красивую для
Толпы, увы, все мы – грешны, тихо в церковь я зайду,
За семью поставлю свечу, о своих грехах богу расскажу,
И к великому своему стыду, вновь размажу по стеклу
Собственную судьбу, у иконы тихо догорают свечи,
Грустный вечер и промозглый ветер дует в лицо,
Оно глубокими морщинами испещрено!
Мудро пользуйся девизом,
Будь готов к сюрпризам!
На улице моей который год то засуха, то недород,
Зато у ****ей эскорт, они водят хоровод языком,
Скорбь взмахнула им во след крылом и исчезла за окном!
Молодым уже не стать, не хочу возвращаться назад:
На пепелище нечего искать! Можно благоговеть перед чужим умом,
Можно восхищаться его изяществом, он слово превращает в никель и хром!
Зачем выносить всю грязь из семьи, у каждой - проблемы свои, кто-то утешаться будет,
Кто-то через пару минут о них окончательно забудет! Есть странная привязанность в душе
К своей земле, её ветхозаветные черты прячут от чужих глаз пороки повседневной нищеты!
Внутри неё поселилась тоска одинокого мужика, все поля не колосились, дома из песка
Настолько убоги, их разрушает промозглый ветер на безлюдной дороге!
Интеллигентность самой высокой пробы прикоснулась только к одной особе,
Она от природы была умна, статна, приятна и в общении проста,
Час давно уже пробил: пришло время убегать от злобы!
Вера славная, Вера православная, Вера вечная,
Перед ней открыта тропа млечная,
Не безупречная, но бесконечная!
Душа грешная делает поспешно с лёгкой усмешкой на лице поясничный поклон,
Его сопровождает колокольный перезвон, тот, кто рождён был у моря,
Тот полюбил навсегда прелестный вид дивного моря,
Которому дарит душа толику своего тепла!
Не чувствуя под собой ног,
Мы привыкли к топоту сапог,
И вою воздушных тревог, живём на хлебе и воде, и постоянно перечим Богу, року и судьбе!
Редко захожу в храмы, там в основном – старушки и пожилые дамы, всё дорожает в храме,
Там за грехи принято расплачиваться деньгами и горькими слезами!
я же швыряюсь словами, общаясь с небесами, коротаю будни,
Вокруг гудят безжалостные трутни, даже пополудни   
Голос нудный у алтаря просит счастье у Божества!
А где его взять, если люди говорят, что здесь Ад?
Пришло время когти рвать, куда-то надо бежать?
Кто там был, назад не возвращался? Да, ладно все были рады
Провести время в компании умной и статной бабы!
Давно не стучусь туда, где не ждут!
Мне заказан путь в никуда,
Там растёт одна полынь-трава
И не хватает в женщине огня!
«Ну вот и всё!» – вздохнул старик,
«Видно срок, дело близится к концу,
Много горя я видел на своём долгом веку!»
«Погодь четок, богу не оплачен оброк, за нами должок,
Он и мал, и велик, рок – наш ростовщик, он любой конфликт
Даже если он невелик, не сможет остудить вмиг, когда же он апогея достиг,
Надо уходить напрямик! Не окольными путями, счастья хватать горстями,
Кончина не за горами!» Зябко в душе, стынь на земле, тьма окрест,
Надоело тащить на шее тяжеленный крест былых поражений и побед!
Из слов я лапти не плету, живу, как знаю, своим именем дорожу
И не хочу терять гордыню, прислонившись к дверному косяку,
Пристально зрю в кромешную темноту, ищу свою звезду,
Безлюдно в городском саду, ещё малость подожду,
От людей отдохну, развею на ветру боль и тоску!
Вытру со щеки крупную слезу, в детство вернусь,
К нательному кресту сильнее прижмусь,
Не озолочусь, но и не стану бедняком,
Духовный мир пуст, слабеющий слух
Пытается вспомнить Киевскую Русь,
Мысль, влетевшая наобум, в зобу дыхание спёрла,
Жуткие хрипы в области горла, наподобие сверла
Они пронзили насквозь два белоснежных крыла постаревшего орла!
Годы уселись на сгорбленные плечи, затихли речи,
Только шум пролетающей над головой картечи,
Потушил желание праведно жить, свеча дрожит
У церковного алтаря, грусть уходит втихаря,
Бог весть куда! Стеная и сердцем скрипя,
Несмотря на блеск в душе стою у янтаря,
Сгорает измученная душа от стыда!
Безалаберно грешник жил, не ценил силу ветрил,
Небрежно женщин любил, профукал молодость свою,
Теперь держит душу свою под семью замками,
Умывшись горькими слезами,
Мираж, возникший в храме,
Стремглав исчез за стенами
Старинного монастыря,
Обесчещена православная земля!
Всюду прошлась буря, убогие картины, обрывки людской рутины,
Подобие скотины ходит на двух ногах, над потомками людей довлеет страх,
Туда легко войти, неисповедимы Господние пути, нельзя вернутся назад,
Идёшь наугад, ты рад, что, жив, а твои волосы перекрасил снегопад,
Как –то невпопад, чудак постарался сбежать, побоялся утрат,
На пороге весна, явь страшна, землю орошает слеза!
Растлена супружеская страсть, как бы заживо не пропасть,
И не угодить случайно в кромешный Ад? Грешнику нечего терять,
Ему к превратностям судьбы не привыкать, по желанию пошлеца
Разрушена безупречная семейная стена, она ограждала влюблённые сердца
От блеска злата и серебра! Путь в никуда закончился крахом, рухнуло все одним махом,
Даже то, что за бесценок было обретено, по такой же цене в базарный день легко ушло!
Внутри неладное творится, душа и тело не могут меж собой никак договориться!
Вскорости небо затмится, тогда в темноте могут оступиться люди все,
Без лишних прений и обсуждений, как гений, так и умалишённый,
Воровская сутолока тайной встречи, к чему здесь лишние речи,
Если фактор человечий искалечит всю биографию,
Испепелит всё на корню, я к тому клоню,
Что душа тянется к горящему огню!
Месть посредственности,
Вставшей гению на пути,
Прошла та пора, когда был общий интерес – бабы и еда,
Они вместе выглядели как два алкаша! В жизни, как под дождём – настаёт момент,
Тебе немало лет, и тебе все равно, с кем делить постель и пить креплёное вино!
Сбудется то, что суждено! Хочешь грешить – греши, хочешь любить – люби,
Только душой лишний раз не криви! Не ври, праведником живи,
И к тебе вернётся море божественной любви!
Время безжалостно, оно яростно
Стирает с лица красоту,
Бессовестно зрит в высоту, и не доверяет уже никому!
Пережиты высоты и горькие утраты,
Сроки сжаты до предела,
Голова поседело, тело очерствело!
Жизнь ничтожна, плоть была вольна - встать на стезю разврата,
Она в том не виновата: у её собрата не хватило сил для полёта!
Душа болит, у жизни бренной исчерпан зловещий лимит,
Как дальше жить, если нет ни любимых, ни родных?
Что толку от них?  Многих нет в живых,
Кого-то судьба двинула под дых,
Кое-кто из них двинул кони,
Кверху были подняты его ладони! Зашёл намедни в храм помолиться,
Пришлось у алтаря остановиться, там одни старики, на расстоянии руки
Стояла женщина та, что была не молода, но и не стара, серебристая седина
Ниспадала на лоб, грешную мужскую плоть сразу бросило в ужасный озноб!
Кровь вспенилась, кажись, мечта сбылась, что ещё могу на склоне лет желать?
Суть любви проста, если карта в масть, значит, дерзкий случай дарит шанс:
Впасть с приятной и статной бабой в транс! Сегодня или завтра,
Если сейчас – запарка, можно отложить все неотложные дела на опосля,
Пусть с них долу осыплется труха, судьба к нашим просьбам глуха,
Она пьяна слегка, в её словах холодная вода! Душу заела тоска,
Но она честна, на ней дорогие меха, рядом с ней вертится шпана!
Голь на выдумку мудра, на дворе дождь, как из ведра, мать – природа на диво щедра,
Каждая строфа из моего искромётного стиха, как символ огня маяка для бывалого моряка!
Вот бы взять и распустить прошлую жизнь на отдельные моменты, когда старые импотенты
Пытаются воедино связать все свои годочки, и чтобы в общем клубочке земного бытия
Была бы изрешечена вся жизнь моя, и там бы не осталось ни одного светлого пятна!
А на хрена? Мне не с кем своими бедами поделиться, и с воспоминаниями слиться,
Но где, когда и как? Мне не суждено об этом заранее знать!
Дерзать, надо дерзать, и никому не уступать
Ни пяди родимой земли, проходят годы,
Но нет духовной свободы нигде,
Вместо неё странная мозаика на грязном стекле в зарешеченном окне!
Жаль, что разношёрстная шваль усугубляет тоску и печаль,
У прошлого нет дверей, нельзя уже отказаться от былых речей,
Нет друзей, ни подруг, остался прежний искус найти заветную щель
Перед тем, как в неё нагишом влезть! Там поёт свирель, там оттепель,
До утра там слышится соловьиная трель! Старый кобель не в свои сани влез,
И мгновенно исчез, его попутал бес, он уже нанёс душе непоправимый ущерб,
Померк свет перед очами, зато в душе грешника проснулся дикий зверь,
Здесь он сел на подводную мель! Смех обращая в крик,
Слезу не смог упредить сухопарый старик,
Он желает жить, нежно и страстно любить, но не желает волком выть на всю округу,
Оперевшись на левую руку, в холод и стужу смог осознать, что нет желания умирать!
Пасовать он не привык, изнеможённый лик продолжает скрывать беспредельную страсть!
Иду наперекор ветрам, никто мне не поможет, если я не поверю в себя сам!
Рок идёт по моим стопам, он не доверяет чужим словам,
Хочется иногда промолчать и на чужие вопросы совсем не отвечать,
Низкие слова не могут описать тот кромешный Ад,
Что творится в застенках души!
В душе боль и тревога,
Тюрьма и дальняя дорога,
Безбожие или вера в Бога, разночтение дум от родного порога до старого сельского погоста!
Его найти не просто, там узкая полоска в виде заросшей осокой травы, можно мимо пройти,
И не заменить надгробные кресты, природа, как картина, написанная не для кретина,
А беспорочного семьянина, она позволяет за одну минуту всё осознать,
И главенство Бога покорно принять! Божий раб был бы рад
Перед Его высочеством предстать, и услыхать Глас Господний
Под куполом небес, я же сам для себя читаю ликбез,
Хочу жить и грешить на исходе лет без помех!
Не хочу терять женщину ту, что зрит на высоту небес,
Она чтит совесть и честь, она не просит ничего,
Кроме внимания моего! Жалость, боль и непонимание, что людские страдания
Иной раз требуют подаяния, рука дающего не оскудеет, и душа наполнится добром,
В мире том, в котором мы живём, люди, сплочённые грехом, забывают о предначертании своём,
Не на любились мы с тобой, наша встреча была предначертана судьбой,
Мы вместе прошли через нищету, стояли в дождь и в пургу на промозглом ветру,
Была не востребованность, её сменила слава, обидно не за себя, больно за державу!
Глядь, во ****ь, уже маячит старый сельский погост, хочется ему прокричать: «Погодь!
Не спеши! Мы ещё успеем в иные миры уйти! Хочется здесь пожить, и бурление страстей
Примерить, душа не приемлет ни грубости, ни скупости, ни трусости, она убегает от глупости!
На всём благословенном пути спасение для души не найти!
Неисповедимы Господние пути!»
Жаль, что тончайшая вуаль, будто белоснежная шаль накрыла воспоминания,
Их нельзя потрогать, потискать и нежно к себе прижать! На дворе листопад,
Опавшие листья, как прожитые годы безвозвратно летят и летят,
И домой возвращаться никак не хотят! Рухнул союз, развалилась семья,
Перебивались, как могли, зато слушали, как в предрассветном лесу токуют глухари!
От зари и до зари в душе поёт гитарная струна, она едва моей спутнице слышна,
Вспомнились старые и добре времена, когда жизнь беднее была,
Но два мощных крыла могли раздвигать грозовые облака!
На лице желтизна, в окно светит ущербная Луна,
На дворе страда, а у открытого настежь окна
Сидят обнявшись два постаревших существа!
Разлука близка, жизнь уйдёт навсегда,
Прошлое сгорит дотла, в заоблачные дали улетит каждая душа,
Она была обручена, венчана у старинного алтаря,
Звонили колокола, глядь, ты оборачиваешься назад,
И прожитой жизни совсем не рад, закончился звездопад,
Пришло время мучиться и страдать, прежде чем замертво наземь упасть!
Чтобы от счастья не сойти с ума, пришлось жить на авось,
Не целоваться взасос, когда же семейный обоз
Помчался вразнос, тогда и пришлось
Вспомнить о логике вещей!
Звон семейных цепей с каждым днём всё сильней напоминает
О сумраке грядущих дней, мельтешение свечей, и шум проливных дождей
Оставляет в памяти моей много радостей и скорбей, где-то здесь мне пел ручей,
Его голос стал намного слабей, он всё трудней долетает до стареющих ушей,
Только крик улетающих вдаль журавлей, стал намного сильней!
У порога груда камней: не убей, не омрачи, не суди и не судимым будешь,
Чужую жену не уведи, по божьим заповедям живи в деревенской глуши!
Не СО-ГРЕ-ШИ! Боль давит внутри, идиллия не может длиться вечно,
Судьба бессердечна, она уже нашла мою звезду на Млечном пути,
Там жизнь без радости, и без любви, там не горят до утра уличные фонари,
Там обычная рутина бытия, и незнакомая стезя, там не растёт полынь-трава,
Мне туда никак нельзя! Там не нальют стоку водки для куража,
Там надо жизнь начинать с нуля! Одолевает тоска, а где же та,
Что должна быть приятнее летнего ветерка, где же то блаженство,
Оно возвращало мысли в радостное детство, благородства нет,
Исчез его едва заметный след, мрак поэтами воспет,
А бред главенствует везде, он не исчезает во мгле!
Живёт и здравствует на суше и воде!
Между берегом боли и берегом наслаждения протекает реки жизни,
Здесь ты чувствуешь себя лишним, тебе нельзя пообщаться с Всевышним,
Сутулые плечи давно уже сковали ржавые железные цепи,
Душа и сердце находятся в склепе из костей и мышц,
Досужая мысль вспугнула наслаждающихся жизнью крыс!
Ветер затих, в живых не осталось никого из родни,
Кто-то ищет счастье далече, вести о нём погожим днём
Приносит ветер! Земля в лужах после проливного дождя,
Унылые струны душу бередят, глаза вдаль скользят,
Мне бы вернуться назад, там уличные фонари до рассвета горят,
А люди пристально зрят на всеобщую блажь, они понять хотят,
Весь таинственный звукоряд нахлынувших мыслей и чувств,
Предстоит далёкий путь в таинственные места,
Там исчезает тлен и суета, но жизнь хороша!
Хотя в кармане ни гроша, ни копия!
Кацапы из Рязани смешно выглядят в православном храме,
Едва семенят ногами, постоянно машут руками, стоят под образами
С заплаканными глазами, быть может, молитву читают и себя в грехах упрекают!
Люди разное болтают, точно никто ничего не знает! Ответ в воздухе мелькает,
И сразу исчезает за синью небес! Темнеет одичавший лес, косматый облик
По лицу кочует, в небесную высь уходят зелёных деревьев стволы,
Я думал, что у них нет души, оказалось, что есть она,
Её обратная сторона на первый взгляд светла!
Посижу, погрущу и перестану сыпать соль на рану,
Когда от своей души отстану, погружусь в нирвану,
Увяну после очередного обмана, но в утро туманное
Что-то неладное вылезет из застенков тщедушной души,
Жизнь вновь будет куда-то спешить, начнёт что-то крушить,
Я же стремлюсь спокойно жить! Самим собою быть, больше делать
И меньше говорить о неприятных вещах, оттолкнувшись от мелочей,
Буду до утра мысли обобщать, мне не привыкать делать первый шаг
Навстречу думам тем, что безразличны всем? Зачем себя интриговать?
С неба путеводную звезду никому не удавалось достать, советы не буду давать,
Кого и к кому ревновать? Забвение и умолчание ставит крест на творческой судьбе!
Их нельзя предвидеть заранее, слова способны исцелять и наносить ущерб,
Возвышать и сводить на нет даже едва заметный блеск дивной доли,
Скорчившись от боли, хочешь отбросить все напасти
На узкой стезе к семейному счастью!
Время всё рассудит,
Ничего дороже дома нет,
И ничего роднее никогда уже не будет!
Только начинаешь жить, глядь, а ты уже старик!
Под ногами полынь да земляные комли, как человек скромный
И к тому ещё и богомольный, о них разбиваю ноги до крови и боли!
Там редко делятся последним рублём, иногда заслоняют чужую беду широким плечом,
Всё дело в том, когда не работаешь – жить не на что! Работаешь весь погожий день,
Некогда умереть, да и жить некогда, вот такая у нас злосчастная судьба,
Жизнь начнётся потом, когда кончится всё это,
Затяжную весну сменит жаркое лето,
И напоследок страсть, унесённая ветром,
Вернётся в старенький дом на рассвете без эполетов и орденов,
Вокруг неё вертится ватага разухабистых пацанов без модных штанов!
Ни то – ни сё – чекушка на троих, здесь нет откровенных забулдыг,
В любви и смерть легка, когда любовь желанна и на тебя похожа!
Закрываю глаза, пока роса не упала на длинные ресницы,
И жрицы любви без разрешения в грешную душу
Без спроса не вошли! Они в душе огонь несказанной любви недавно зажгли,
Там теперь по утрам токуют глухари, когда упиваешься мечтами
И меряешь жизнь мелкими шажками, забудь о душевном храме,
Вскорости наступит тяжкое похмелье, жизнь погрузит разум в подземелье,
Оставит жить в одинокой и холодной келье, там скука, боль и мука,
И нет веселья! Сумрак в келье, лампадка едва мигает,
Свет в зарешеченном окне мерцает,
Ветер с деревьев листья срывает,
Он земные чувства приземляет!
Чужая женщина своей никогда не станет,
Ветер штормовой заберёт её с собой,
Нас же чужое манит, когда же день истины настанет,
Тогда любовница в ином виде предстанет,
С груди упадёт увесистый камень,
Она с коленей привстанет,
И свою звезду с неба достанет!
Любовь к тебе исчезнет в настежь открытом окне,
Оставшись наедине, ты высосешь слёзы извне,
Ты вновь на самом дне, на столе исписанные листы,
На них странные миражи, то купола, то кресты,
И странные заморские плоды! Не вникая в мелкие детали, мы стремимся к идеалу во всём,
Вот только дуракам не писан закон, пока тих речной затон, можно слушать шелест речных вод,
Лежать и разгадывать кроссворд! Глаза можно закрыть на то, что видишь, уши на то,
Что слышишь, но душу нельзя закрыть, она будет стонать и выть,
И при случае благим матом будет крыть!
Лучше вовремя притормозить, чтобы свой имидж в глазах женщин не уронить!
Тот мужик, который наладил семейный быт, не закладывает за воротник!
Он к пьянкам не привык, его кадык велик, он изредка дрожит
И даже по ночам храпит, у него хронический ларингит,
Обескураживающее звучит, поспит, душа переболит,
И на бумагу ложится новый заскорузлый стих!
В разбитое сердце веру в любовь не вернёшь,
Что посеешь, то пожнёшь! Это потом поймёшь!
Вот так и живёшь, сеешь, пашешь и ждёшь того дня,
Когда тебя в последний путь проводит ближняя и дальняя родня!
Кто-то живёт, как карта ляжет, а баба – как Вовка скажет
И в какую позу встать, сам покажет!
Есть время звучания, есть время молчания,
Трудно сделать в неизвестность первый шаг,
Безызвестность – наш подлейший враг!
Боюсь не избежать внезапного позора,
Опираясь на связи партнёров,
Сам озвучивал свои же роли!
Жизнь складывается так,
Что только дурак
Никогда не меняет в жизни собственное мнение,
Имеющий терпение – вне подозрения!
Только ценой потерь, в душу врывается оттепель
И в душе до рассвета звучит соловьиная трель!
Не зря тоска меня за шиворот берёт,
Спокойно под подонков лёг
Православный народ,
И милостыню от воров ждёт! Время идёт, годы прошли, мы стали другими,
Перестали говорить фразами пустыми, зато нас мучает ностальгия,
Больше неё докучает аллергия! Можно плыть по течению
И жить без приключений, уж коль нас судьба низводит в ноль,
Смени пароль и не отвечай на чужой позывной!
Кто у нас святой? Никто! Алкоголь –  король,
Если пошла такая пьянка, режь последний огурец,
Изволь смело смотреть вперёд, пусть простой народ
Сеет, пашет и жнёт, блатная публика копит рублики
И живёт наоборот, за чужой счёт! Удержаться бы там, куда доползли,
И на исповеди отмолить свои грехи! Дотянуть бы до осени,
Быть может, следы новой проседи исчезнут во тьме,
И светлое будущее воцарится тогда на земле!
Сгорел сарай, гори и хата отставного солдата!
Он остался без зарплаты, только сапёрная лопата,
Да корочки от депутатского мандата!
Нам тело дано не для того, чтобы отвергать его!
Так поступать грешно! На жизнь надо смотреть намного проще,
Как в Польше: у кого толще, тот и пан, то есть в доску свой пацан!
Мы поздно встретились с тобой, могли бы родиться под одной звездой,
Запутались в мирах своих, искали живительный родник, но не нашли,
Неисповедимы Господние пути! Жизнь на месте не стоит,
На что Господь благословит на дорогах мирских,
Там ты и встретишь попутчиц своих!
Нас разделяет мир чужой,
Он разделён горной грядой на две равновеликие половины,
На одной стороне правит балом женская гордыня,
А на другой – разум мужской ищет душевный покой!
После долгих лет труда пришло осознание, что жизнь коротка,
Ей трын-трава, что у тебя нет стыда, да и губа не дура, зато шагреневая шкура!
Никто не любит, когда тебе лгут или бесстыдно тебя предают, в глаза улыбаются,
За спиной смеются, пытаются перед тобой прогнуться, не все попытки бесам удаются!
Косматый облик надо мной кочует, и ввысь уходят белые стволы,
Из-за острова на узкой воде вылетают расписные старинные челны!
Мы в их намерения не посвящены, завис над седой головой клочок родимого неба,
В кармане кусок чёрствого хлеба, везде нужда, на учёте даже крошки со скоблёного стола!
Присутствие бед оставило неизгладимый след, как на душе, так и на челе,
Только бы святость навеки осталась в душе! Простить можно всё,
А забыть – никогда! Давно не пью вина, с тех пор, как ушла
Сто первая жена, душа почувствовать должна,
Что она божественным светом озарена!
К былому возврата нет,
На исходе лет
Не мудрено внезапно умереть, не секрет, что для любовницы ты – дед,
И твой портрет она спрячет в тёмном углу, он попадёт в опалу,
Не потому что ты старый и ему ночами снятся кошмары!
Истина сокрыта в грехе людском: мало кто блещет умом,
Многие женщины тайком выходят ранним утром босиком
На зелёную лужайку, не поточить байки, чтобы без утайки
Под солнцем жарким не ютиться, и долго не ждать,
Когда же у старого мужа свеча любви разгорится!
Год от году любовь к матушке-природе
Всё чаще напоминает о себе!
Она и святость таятся вовне!
Я же себе когда-то докажу, что все свои грехи неспешно спишу на похоть свою,
Пусть она на правду не обижается, жизнь завершается - горе побеждённым,
У них печаль, затянулась серой тиной гладь близлежащего пруда,
Если бы божья благодать на неё снизошла, любовь бы в душу вошла
Не на час или два, а на века! Война для бедных и дурных,
Они сутками пропадают в дешёвых пивных,
Для крутых – война не для них!
Папа скажет – военком отмажет,
И рукой на прощание помашет!
Идёт охота на обездоленный народ,
Ему господа перекрывают кислород,
Чтоб не бросал камни в чужой огород!
Бедноту на «передок» или в тюрьму,
Плати, чтобы не оказаться в кромешном аду!
Для бедных война за честь и славу, а для борзых щенков – жизнь на халяву превыше всего!
Преходяще всё, и даже то, что в борениях обретено! Вернуться бы на миг в спокойный мир
Без взрывов, сирен и интриг, пусть эта мысль летит, как лепесток, то ли на север, то ли на восток,
Только сделаешь круг, с тебя пришлые люди чужую маску сорвут, душу пронзит жуть или испуг!
Высокие чувства отомрут, на шею нелюди набросят увесистый хомут,
Мудрость приходит с годами, следом за нами мелками шагами
Следуют давнишние мечты, они, как ключевая вода чисты!
Свет путеводной звезды попытался в душу войти,
Увы, неисповедимы Господние пути!
Столетия проходят, но люди не меняются, язык у них заплетается,
Но никто из них не кается, мысли колобродят, истину нигде не находят!
Можно измерить жизнь обратным счётом, и узнать, как ты стал обормотом?
Хорошо, что – не идиотом! Дом – работа, загрудинная боль или икота,
Жизнь проходит в мелкой суете, холод страшный на дворе,
А в душе – прохлада, запах женской помады
Дарит пьянящий миг услады!
Трудно держать свою боль внутри, она о себе напоминает от зари и до зари,
Перед глазами пустыри, а позади – тайга горит, везде слышен женский крик:
«Старик, помоги на ноги подняться с колен, везде тлен и суета,
Душу съедает грусть и пустота, нет покоя с утра!
Помоги жизнь с чистого листа начать,
Нам бы загодя узнать, где, когда и как
Рассеется здесь кромешный мрак?»
Как бы не попасть под колпак статных и моложавых баб?
Они будут безбожно врать, что любви аромат им сулит новый брак,
Нервы сжаты в кулак, мельтешение мошек в глазах, а в душе – страх!
Не надо пришлым людям свою душу открывать, им на ваши беды наплевать,
Они будут якобы сочувствовать и увещевать, но за спиной осудят и через вас переступят,
Когда вы будете без сознания на земле лежать! Пусть знакомая еле ходит и руки трясутся,
Ей лишний раз бывшие друзья не улыбнутся, они разбегутся по сторонам,
Радуясь утренним лучам! Шум и гам, присущий грачам,
Покинет мирскую суету и ближе к закату
Всё угомонится, пришло время остановиться у истоков судьбы,
Глядь, а вдоль тропы поваленные придорожные столбы!
Кто бы что ни говорил, тот, кто праведно жил, всё равно грешил!
Он грех однажды спьяна вкусил, ему свою боль до конца излил,
И сполна за свой грех заплатил! Ничего страшного не произошло,
Всё образуется, и мы продолжим наш путь, нам бы отдохнуть пять минут!
Чем-то бы взбодриться перед тем, как в кровать с незнакомкой ложиться!
Коль старый идиот споткнулся о камень, кровоточащая рана к утру заживёт,
Зато окровавленный рот не сможет продолжить начатый намедни разговор!
В мыслях затор, в глазах укор, вдалеке мелькнул простор, перед ним зелёный бор,
Где же мой эшафот? Где последние пристанище? Оно, небось, на сельском пожарище,
Где я и мои сотоварищи, истаявшие от повседневных надежд, продолжали нести свой крест
И пытались в один присест все невзгоды жизни преодолеть на склоне прожитых лет!
Я напоследок вам скажу, что по-английски от бывших женщин ухожу,
Прощаться громко не спешу, пока живу, глубоко дышу,
И с ума ещё не схожу! Ни с ключа, ни с толкача
Завести старую проказницу нельзя, прежняя коза
В ряж бы тут же пошла, если бы не оказия
Семью сохранить, и святость не погубить!
Взрывы в Крыму, бухты в дыму, нет дела никому, почему властям наяву
Плевать на мирскую кутерьму, их никто не отправит в тюрьму,
У них виллы на Лазурном берегу, ясно даже ежу,
Что богатые люди презирают голытьбу!
Они плетут свою канву из мелких событий,
Людей радуют солнечные блики после перипетий жития,
В которые вовлечены и ты, и я, да вся твоя и моя семья!
Однажды, страдая от голода и жажды, мы перестанем суетиться,
Жизнь может вмиг измениться, посмотришь с улыбкой на окружающий мир,
Множество несуразных картин твой разум в памяти тут же воскресил,
И ты вновь ощутил, что безбожно грешил, и не любил
Божество, теперь Оно пытается тебя перекроить,
Избавляя грешное нутро от вранья и лжи!
Раздавшись вдоль и вширь выглядит, как вампир,
Его Сатана на свой лад перекроил, лишний жир свисает с живота,
А земля Лунным светом залита, жизнь проста, неприятный запах изо рта
Обедняет слова, слетающие с языка! Свист кнута напоминает скрип пера,
Спасибо матери с отцом, что пирогами был полон дом,
Их сын вышел статью, умом и лицом, он в ус не дул,
И ни одну из моложавых дур от себя не оттолкнул!
Он просто собирал баул, и не кричал «караул»,
Он тихо уходил, благо - недалече жил!
Шёл наугад, будто бывалый солдат,
Таких, как он без соли не едят!
Какого чёрта мы постоянно крутимся? Не знаем, что из этого получится,
Но продолжаем грешить втихаря, грешим почём зря, не бывает дыма без огня!
Дошла память до точки, надоели бытовые заморочки, ни дня без строчки,
То к тебе гости, то ты к ним, начинаешь пить по глоточку,
Потом по сотке палёной водки,
Но опосля не помнишь ни фига!
Пусть ветер продолжает дуть в постаревшее лицо,
С безымянного пальца едва долу не сползло обручальное кольцо,
Быстро вертится судьбы колесо, а рыльце в пуху, склонность к греху
У толпы на виду, вот так и живу, трусцой землю топчу, не рыдаю и не хохочу,
Незамысловато живу, тихо и спокойно бреду по узкой и скользкой тропе,
Мою ноги в холодной утренней росе! Зато на путеводной звезде
Покой безмятежный, там мир безбрежный, но там же Ад кромешный!
Крутится судьбы веретено, хочу жить, и чтобы ничто не было мне запрещено!
К моей душе нельзя руками прикасаться, душа не должна оскверняться,
Братцы, хочется праведно жить, «умер только тот, кто всеми забыт»,
Толпа сама выносит нам вердикт! Пшик и ты разбит,
У тебя внутри всё кипит, там осталось множество обид,
Убрать бы все недостатки и вновь ходить на ****ки!
Голова сходит с ума, на дворе – свирепая зима,
Безумствует мороз, больно до слёз,
Когда он вправду и всерьёз
Целует тебя взасос!
Я устал от пространных чужих мнений,
Да, я – не гений, я – одно из творений Божества,
Мне Его помощь постоянно нужна, душа требует тепла,
Пока же страсть мертва вовне, сижу на безлюдном дворе,
Продуваемом промозглыми ветрами, под голубыми небесами
Вижу за дальними холмами дивный и сказочный град,
Оттуда исходит приятный яблочный аромат!
Мы встали с колен, чтобы затем сесть на жопу,
Холопам заказан путь в Европу, туда нужен кворум,
Если его нет, то чтобы спасти себя от бед,
Нужно дать святым отцам обет,
Что оставишь праведный след после себя,
Посидишь скромно у придорожного столба,
Пусть над головой шумят телеграфные провода,
Пока тебе синь небес не будет чётко видна из открытого настежь окна!
Жизнь всё расставит по местам, исчезнут стыд и срам, вернутся все, кого не ждали,
Вернётся всё, что мы отдали, и что когда-то у нас уворовали! Не было бы печали,
Так она висит за плечами вместе с грязными вещами!
С нас не убудет, когда народ о нас забудет,
Нас в то время здесь уже не будет!
Пусть толпа грешников осудит,
Пусть, в иной мир прилетит тоска и грусть!
Обыденный случай из жизни земной, скучной, наивной и на диво простой!
Режут мне глаза прожектора, почему-то они всю ночь горят до самого утра,
Сизый туман срывает с глаз повседневную мишуру,
Небось, я здесь пришёлся не ко двору!
В глазах боль и тоска, мне даль не видна,
Здесь есть дивные места, но тлен и суета
Увеличивают масштаб нерукотворного греха!
Кто-то любил и грешил больше, кто-то меньше,
Кто-то жил проще и ездил на коне, а кто-то - на осле,
Нрав сумасшедший с небес наземь сошедший грехам не рукоплещет,
Он сам на промозглом ветру трепещет, как чужеземный изодранный стяг,
Сжимаешь его древко крепче, чем в голове новоиспечённую идею!
Что имею, не храню, потерявши плачу! Во всём виню одну лишь удачу!
Я же многое видел и многое пережил, шумел ковыль и вербы долу гнулись,
Устои общества никак не пошатнулись, меня от женской наглости тошнит,
У неё будничный нищенский вид! Впрочем, одесский язык
К таким оборотам речи совсем не привык, язык болтунов,
Не слуг и не рабов не смог отказаться от матерных слов!
Язык без костей, он – властелин затей, он из барских кровей,
Этот злодей привык к множеству своих ролей!
Со всех вокзалов уходят поезда в дальние края,
Здесь остаюсь жить навечно я, простил бы всех и даже тех,
Кого уже простить нельзя, у нас разная стезя,
Пытаюсь забыть брошенные ими в мою спину неприятные слова,
Теперь, когда моя голова седа, а в памяти не осталось и следа от прошлых дрязг,
В которых когда-то грешник по уши погряз, от городясь от них, пытаюсь чтить живых!
Я же тоже не безгрешен, этот мир не занавешен запахом черешен,
Он взбешён, сквозь шум и гам я слышу беспрерывный плач и стон!
Жизнь наша не проста, счастлива душа, когда она чиста
И в выражениях точна! Ушедших любить легко,
А вот живых? Что толку от них? В обещаниях пустых
Нет прежней глубины, те слова разочарования полны,
Нам дожить бы до весны, чтобы во время работ полевых
Забыть на краткий миг, что жизнь без выходных, похожа на каторгу,
Ты рано поутру стоишь с мотыгой на промозглом ветру и решаешь на бегу,
Что и как? Быть может, дописать последнюю строку или отдохнуть на зелёном лугу?
Развращение нравов вредит православной державе,
Мы всю жизнь, пытаемся найти смысл бытия,
Нам же мешает высокая колея или узкая стезя,
В невежестве сокрытые народные закрома
Незаурядного ума! Здесь воздух порохом пропах,
Его пьянящий аромат мозг кружит, всю плоть знобит,
Тот, кто к нему уже привык, все беды он спокойно пробует на клык!
Затоптана, раскрадена, изгажена от «А до Я» ордынская империя,
Где ни ты, ни я с помощью своего гения не преодолеем чёрту недоверия,
По радио твердили нам одно, наяву – другое, душа забыла о покое!
Здесь все мы – изгои, привыкшие прогибаться под чужой пятою!
О душевности и силе и деревянных крестах на одиноких могилах
Мне мешает рассуждать мой небесный Зодиак! От минувших лет
И противостояния планет остался в памяти отчётливый след
От былых поражений и побед, давно уже отзвучал прощальный сонет,
Обычный сюжет был согрет теплом влюблённых сердец! Его давно уж нет!
Без него не мил мне белый свет!  Мы жили раньше поскромнее,
Ничего практически не имея, но люди были добрее,
Они плодили идеи, и никто, и никого не гнал в шею!
Кот ушёл, а рыбка осталась, чтобы никогда грешницам не икалось,
Сердце оставила прежняя безденежная жалость!
Ничего из задуманного не получилось,
Не сбылось и что? В нас камень не бросил никто,
Только через открытое настежь окно неведомый мне идеал
Всю мою биографию жирным росчерком пера стремглав скомкал!
Никто не смотрел на тебя волком, хотя мы не знали толком,
Когда с обветшалых времён долу посыплется труха?
Запах пожухлой полыни не усмиряет гордыню,
Он отправляет память в безлюдную пустыню,
Где бывшая рабыня и госпожа с презрением убивали божьего раба!
Жизнь так коротка, что хочется иногда согрешить слегка,
Пусть руки Христа простят грешников двух,
И никто не пострадает от чужих оплеух!
Тощая грудь не лишена высоких и дерзких чувств,
Страсти прут, они бегут за Прут, там нет ни стонов, ни воплей, ни мук!
Тяжкий труд когда-то окупится сполна, когда до земли прогнётся женская спина,
А жена – не стена, подвинется, если детородный член до небес поднимется!
Пока огонь жизни в душе не погас, а над тобой парит всесильный Парнас,
Жизнь обретает иной окрас, если ты, презрев в душе холода,
Не забудешь, что жизнь одна и другой уже не будет никогда!
Любовь без продолжения не вызывает у женщин наслаждения,
Семья – не остров невезения, секс исправляет отношение двух особ,
Отбросив в сторону время дрязг и тревог, совершив между женских ног бросок,
Ты сам себя превозмог, кругом одно и то, все живут грешно, но не наказан никто!
Чужих на горизонте нет, затих звон монет, в душе появился оберег,
Голову уже посеребрил едва заметный снег, не видимый грех,
Совершённый наспех, за окном брезжит рассвет,
Темнота пройдёт, молодость мигнет,
И стремглав спрячется за поворот!
Совесть гложет, память грехи итожит,
Пытаюсь снять с себя одёжу, натянуть лицо на рожу,
Мне бы плоть растревожить хотя бы на краткий миг,
И в одиночестве три дня без суеты мирской пожить!
На бледной голубой эмали странные разводы из тоски и печали
Неспешно вставали длинными и стройными рядами! Кружева серой вуали
Заслоняли бескрайние дали, хвостик ранней весны уже украсили весенние цветы,
В сутолоке мирской суеты не ищу правоты, мне бы спокойно уйти от повседневной лжи
В дикие дебри собственной души, там ни шумят камыши, не поют соловьи,
Солнце светит вдали, ты слышишь только степенные шаги
По скрипящему полу! В эту холодную пору взгляд, обращённый в гору,
Иссушает душу и плоть, мне бы жить наоборот, и не воспринимать всерьёз
Множество семейных забот, ан, нет, они втискиваются в любой просвет
Из слов и фраз, а также мелких тирад, и выпячивают себя напоказ!
Так бывает всякий раз, когда мы смотрим на жизнь анфас,
И теряем отчаяние, его сопровождает пафосное молчание,
И минуты разочарования в страждущей и горемычной душе!
Напрасно я на судьбу разобиделся, и тут же намылился сбежать,
Однако жизнь надо принимать такой, как есть, саду цвесть на фоне пустыря,
Только надо вставать чуть свет, чуть заря и уходить втихаря только туда,
Где всё ночь сияла путеводная звезда! Прыжок в иное время
Запрещает делать общественная система, не время и не час,
Там смутное время ожидает всех нас! Оно – не указ для тех,
Кто принял на душу нераскаянный грех, один – за всех
И все за одного! Не хотелось, а пришлось раздвинуть ноги врозь,
И целоваться женщине с незнакомцем взасос и что ж?
Всплыла наверх гроздь из груды грехов, женских сплетен и трусов,
Под шум мужских шагов тьма облаков улетает и в серой дымке медленно тает!
Можно забыться в интригах мирских, утонуть в стихах чужих,
Одна сколько ты не веселись, наступает тот благопристойный миг,
Когда ты устаёшь от чужих интриг, и за спиной слышишь крик:
«Проснись! На носу - осень, на голове – проседь! Жизнь не очень,
Грехи остались в прошлом, наивном и дотошном! Возможно
Когда-то из твоей кармы исчезнет чёрное пятно,
И ты забудешь, что жил грешно!
Память забудет о многом,
Оставит грех за порогом,
Но Боги будут бить тревогу до конца, пока их вопли не дойдут до Творца!»
Глухота вернётся в свои пенаты нежданно, взгляд туманный посмотрит забавно
На одутловатое и постаревшее лицо мужчины того, чьё лицо когда-то
В часы предвечернего заката целовали бедные и богатые,
Нынче наступил час расплаты за всё,
Что в небыль ушло!
В радости и в печали, в здравии и болезни нас преследует господнее возмездие,
Кроме высшего образования надо иметь хотя бы начальное воспитание,
Чтоб вранья поток никогда не смог загнать тебя в гроб!
Видит бог каждый двор и каждый гороскоп,
Он видит, как продрог одинокий полевой цветок
Среди бурления житейских вод, пришёл срок осознать,
Что мучиться и страдать нам с рождения суждено, преходяще всё!
Вокруг нас одни и те же люди, здесь нет места чуду, у каждого груда греха,
И постоянно звонящие над головой церковные купола! Не перепутать бы взрыв эмоций
С всплеском дури, не хочу брови хмурить или глаза зажмурить, чтоб видимый порок
Никто загодя разгадать никогда не смог! Не хочу бояться старости,
В ней есть печали и радости, зато в минуты усталости
Она утешает словами древней мудрости!
Нательные крест зажат в горсти,
Мне с богом по пути,
Осколки прежней бодрости едва копошатся в груди!
По собственной глупости я бросился с расспросами к состарившейся Музе,
На дворе стынь и стужа, но в нас не было брачного союза и потому грядущее в дыму!
Любовь, как вошла, так и вышла, наверное, Всевышнему лучше знать,
Кому она нужна, а кому она во вред! Грустно, когда приятное чувство
Улетает восвояси, обрываются духовные связи, не зразу, а опосля,
И ты вновь начинаешь свою жизнь с абсолютного нуля!
Страсть отполыхала, плоть отдрожала,
Пока длань наземь не упала!
Жизнь, как долгая дорога,
А какова её длинна и какова твоя доля и судьба - это зависит от Бога!
Жизнь –коротка, как миг, уже закончилось время любовных интриг
И ты, наконец, постиг, что корысть может душу загрызть,
И надменной быть, она мешает нам праведно жить
И трепетно любить! Как мне с прошлым жить?
О нём забыть? Вообще не говорить о днях былых?
Что толку в них? Быть может, надо безвольно плыть
По реке никчёмного жития, без любви, без страсти и нытья!
Уж лучше встану на колени у старинного алтаря, буду корить себя
В груде греха, начну рассуждать строками давнишнего стиха,
Что моя душа скромна, стеснительна и тиха,
Её одолела мирская суета, речь стала суха,
Видать я мелковат и жидковат, и не богат
Для житейских интриг! Был шик, был миг
Любви и страсти, исписан до конца черновик,
Ветер любви утих, глядь, а ты – уже старик, который не привык
Поднимать душераздирающий крик из-за ошибок чужих или своих!
Не рассуждай, и зря не хлопочи, за окном поют весенние ручьи
И кричат прилетевшие грачи, зато в ночи здесь ночь тиха,
На бумагу легко ложатся строки стиха,
В голове – кутерьма, бездонная глупость
Не пытается обуздать мимолётную тупость!
Собрать бы пожитки и подобно улитке уползти с проторённой тропинки,
Оставив вдоль высокой колеи все ошибки свои! Их прикроют цветущие маргаритки,
У всех были ошибки и попытки осуждать их, что толку в них? Легче разбираться в пороках чужих,
Чем своих! Любой конфликт, мал он или велик, можно разрешить!
Коль наши пути на пустыре пересеклись, и внутри груди страсть бурлит,
Надо жить смиренно и степенно принимать мир тленный таким, как есть!
Господи, прости за боль утраты и за нераскаянные грехи!
«Терпи, милый, терпи, пока грехи душу не изгрызут,
А ты не вникнешь в суть земного бытия,
До сих пор не признавал я,
Что друг познаётся в беде, а супруги – в разводе!
Когда-то они смиренно жили, грешили без шума и пыли,
Охамев, поставили перед собой зловещую цель:
Сменить супруга и постель, с ним сбился прицел,
Пусть вертится карусель сама по себе,
Что-то устаканится в седой голове
И тогда людская молва
Разнесёт по миру чужие слова,
Что голь на выдумку мудра!
Дождь льёт, как из ведра!
Точно так же было вчера, когда же наступит жара?
Старая ветошь, гонимая ветром, выглядит глупо,
Смотрит тупо уходящей жизни в след,
Сил и мощи нет, чтобы дать вразумительный ответ,
Почему все мы наяву спокойно зрим во тьму
И нет дела никому судьбу принять,
Как символ или божественный знак!
Общность взглядов и мыслей о любви и жизни
Позволяет доказывать ближним, что только слизни
Не признают прежние ошибки, на них только брызги водой,
Будто святой росой, и тут же сразу наш просветлённый разум
Впадает в состояние экстаза! Стоит произнести одну фразу,
Чтобы дама преклонных лет исполнила грешнику миньет!
Мальчик с лёгкой придурью в чувство приходил ближе к утру,
Его нигде не ждут, он с трудом выбирает для себя маршрут,
Стоит ему о рае заговорить, как в памяти всплывает тот благословенный миг,
Когда без своего давнишнего врага ты не можешь ни дышать, ни жить!
Он же готов тебе в спину нож вонзить, в не сходственном мире
Надо держать карман пошире, чтоб даже сидя в сортире наедине,
Не думать ни о роке, ни о Боге, ни о печальной судьбе!
Вспоминаю без сожаления все треволнения от запахов домашнего соленья
И приготовленного женой варенья, она любит угощать всю местную знать!
Когда в душе только флирт, о любви стоит сразу забыть,
Коль карта бита и нечем крыть! Если женские глаза, как омут
И ты в них утонул, резко в сторону шагнул, и попал в зазеркалье,
Преодолев время и расстоянье, сразу оказался в незнакомой спальне,
Где дивное создание теряло сознание без любви и страсти,
Одолевали напасти, они заставляли безмятежно брести
По неизвестному пути! В незнакомом запределье
Женское обаянье, будто в тумане утром ранним
Тебе дарит наслаждение, оно свирепствует в душе!
Там любовь встречается редко, о ней вспоминали наши предки,
А мы в сумрак ночи давно погружены,
Заглядываем в чужие женские трусы
И ищем тугие кошельки! Ум и такт нас от мошенников защитят,
Но ничто не защитит от дурака, дурак – лотерея,
Где любая идея приносит одни лишь потери!
Как-никак свет сменяет мрак, супружеский брак
Замедляет наш каждый шаг, он будто звон в ушах
Вызывает беспредельный страх в душе и в глазах!
Почто я должен страдать и что-то жене обещать?
Она на тебя готова навесить всех собак,
И рассеять полумрак, только бы ты выбрался из вороха исписанных бумаг!
Как же быстро бежит жизнь? Как же быстро она теряет свой праведный смысл?
Как свой норов усмирить, и страсть обуздать? Стерпится – слюбится,
Но первая любовь никогда не забудется! Дети вырастут, поймут,
Что суть не в дружеских посиделках, надо жить и не жалея сил,
Грести в одном направлении, моя жена вне подозрения!
Какой бы сладкой не была любовь, из неё компот не сваришь,
Любить нелюбимого не заставишь! Душа вышла из состояния равновесия,
Плоти не весело, потное чело ищет гармонии, но по иронии судьбы,
Впав в состояние агонии, вспоминает любовные истории,
Из них хоть гать гати, неисповедимы Господние пути!
Если предали, прости, зла не держи, спокойно спи,
Зажав нательный крест в горсти! Обманули - не грусти,
Челюсти сильнее сожми и глубоко дыши через две ноздри!
Жизнь – наш учитель и пророк, всё видит и всё знает Господь- Бог,
Приняв Его урок, отрешившись от распрей и склок, ты до костей продрог,
Сделал глубокий вдох, и потупил в землю взор! На ней пожухлый мох,
Мир жесток, происходит столкновение эпох, грешник изнемог, сбился с ног,
Но от себя сбежать не смог! Печален последний итог! Мой престиж:
С глупыми вопросами не лезть в чужую жизнь, в чём их смысл?
Туман и дым над городом завис, влажным стал облупленный карниз,
Кому какое дело с кем я сплю и кого лобзаю и люблю?
Что хочу, то и творю! Боги, остановите время,
Я сойду, неужто я Вам обязан давать мзду?
Тишина в городском саду, там в самом заде
Толпы из местной знати любуются житием,
Зачем? Всё – тлен, всё – маета,
Пашешь от гудка и до гудка,
Пока даль небес тебе видна!
Когда жизнь до ручки дошла, а жена ещё не наследников не родила,
Тогда тебе труба! Тёплый бриз дует из открытого настежь окна,
Грозовые облака напоминают, что Пилат, убивший Христа,
Свою кару познает сполна! Его душа грешна, участь страшна,
Мы же губим тех, кто в нас влюблён, из наших уст доносится стон
В ответ, почему нам не мил белый свет, неужто здесь благодати нет?
Не стремимся, но живём, что-то строим, что создаём, а потом внезапно рушим,
Святые порывы дыши сами глушим, только усопшие души знают сполна,
Как же велика наша вина в том, что в шуме городском в дыме и смоге густом,
Осенив своё чело крестом, бежим напролом, блистая собственным мастерством,
Но не успеваем свести концы с концами! Там под облаками боги глумятся над нами,
На земле – цунами, а на небе – благодать, нас продолжают власти ногами пинать,
А там мы может с коленей встать, чтобы совместно с небом решать,
К какому берегу мы можем на своём ковчеге пристать?
За день наслушаешься всякой мерзости и скуки,
Долу опускаются уставшие от ратных трудов руки,
В толк не идут науки, а душа издаёт странные звуки!
Проследили – обомлели, на трухлявое бревно присели,
Вокруг птицы пели и ручьи звенели под звуки весенней капели,
В крепком деле – крепкий дух, выбирай одно из двух! Не суетитесь, люди,
То ли ещё будет, и оно нас всех погубит! Бог толпу осудит, поезд в старость
Внёс ясность в ход бунтарского мышления, камень преткновения
Торчит на повороте незамысловатой судьбы,
Увы, все мы грешны, да и не умны!
Смотришь на себя со стороны,
Всплывающие фразы скучны,
Нет не глупы, в них нет новизны!
Вдалеке звучат псалмы, и свет ущербной Луны зрит с высоты
На просторы воюющей страны, мы ней рождены, морально слабы,
Что-то пишем от балды, только бы спутать врагам карты,
Капля упавшей долу слезы, лишила разум кармы!
Отвяжитесь, люди, от меня, жизнь мимо прошла,
И не заинтриговала мужика, гул жизни постепенно затих,
Он не искрится в утехах мирских! Вечер страшен, тени от кремлёвских башен
Имеют ужасающий вид, им стыд глаза никогда не застит, да и бог им грехи не простит!
Не хочу волком выть, мне бы как-то выплыть наземь, мозг - ясен, быт – безобразен,
На голове седая осень, грешник заплутал среди огромных сосен!
Они могут обескровить нас, неровен час можно впасть в экстаз,
Жизнь продлится без нас, всему – своё время, всему – свой час!
Проходят столетья, и только наши дети за греши предков ответят!
Душа никому из нас не простит душевную боль и всеобщий стыд!
Как жить, если ты всеми забыт? Рыдаешь навзрыд, ты сыт по горло грехами,
Там под голубыми облаками за заснеженными ледяными горами
Мы когда-то встретимся со своими заклятыми врагами!
На нескончаемом крестном пути всякое может произойти со всеми людьми,
Враги смогут горсть грехов наскрести на спорной границе земного бытия,
Я там не должен лежать плашмя полдня, в душе не осталось прежнего огня,
Он не тяготит меня, как в былые годы зигзаги непредсказуемой погоды!
Грешник не был однолюбом, был вытесан грубо из сучковатого дуба!
Хотя на нём модная шуба, ему завидует вся округа,
У него дом из шлифованного сруба,
И крыша из заморского металла,
Однако душа не зря роптала на всё,
Что жил неправедно и грешно, и редко пил креплёное вино!
Дальше повторялось одно и то, в минуты искромётного экстаза
Мне ни разу не вспомнилось немало пошлости и грязи!
Из грязи да в князи, ну, что за житьё?
Хуже быть не может ничего!
Всё, что свято, мертво, у толпы опалено одно крыло,
Отсюда всё и пошло, грязь у дома твоего, рядом нет никого,
Все живут грешно и что? Не наказан никто! Виной льётся рекой,
А за кормой бушует ветер штормовой! Душе нужен покой!
Откуда ему взяться, если везде главенствует ****ство?
За пазухой у Бога не жил, скрытно и тихо грешил,
Жизнь чредою шла, а грешная душа
Шумела, как пожухлая листва
У порога дома, радость и истома порождали сладостные грёзы,
Менялись позы, шипы и розы сопровождали жизненную прозу,
Не на все вопросы ответ давали бабьи слёзы, плачут даже виноградные лозы в тени,
Пока пьяные жильцы в пьянках коротают дни своего никчёмного бытия! Стеная и вопия,
На дыбы готова встать православная земля, в сознания придя, опохмелившись винишь себя
Во всём, что нет дождя, и что в грехах вязла православная земля, потом грешишь втихаря,
Душа страдает от вранья, ты же боишься свою честь потерять, тебе бы куда-то сбежать,
От себя не сбежишь, глядь, во ****ь, кончается жизнь, весь её смысл был в гульбе,
Ты надоел и людям и себе! Под шум дождя одолевают воспоминания тебя,
Закончился век золотой, когда ты гулящих баб путал с собственной женой!
Мысль упирается в золотистую осень, на голове огромная проседь,
Вокруг золотая листва, а завтра её накроют холодные снега,
Ветер, стынь и пурга, стеная и рыча заставят жизни года
Свою злость срывать на близких и родных, что толку от них?
Жизнь – всего лишь миг, от греха, как от самого себя, никуда не сбежишь,
Посидишь на завалинке, помолчишь, сменишь валенки на кирзовые сапоги,
И тут же бросишься сторожить забытую богом таёжную глушь, твой голос охрип,
Пусть Господь - бог решит, как тебе быть, с кем жить, кого любить и с кем грешить?
Вправду и всерьёз больно до слёз, грешную плоть вновь знобит мороз,
Но ты в райские врата не вхож, там тебя не ставят ни в грош,
Что посеешь, то пожнёшь! Дождь хорош, он смывает враньё и ложь
С обрусевших болот, узких и скользких троп, ты насквозь от липкого пота промок,
Срок испытаний истёк, осталось в душе негодование, что слова любви и признания
Исчезли в беспроглядной тьме, а в уме – ни кола, ни двора, одна пустота!
Темнота мы, темнота! Рушится православная земля,
Доля гонит со двора, дождь льёт, как из ведра,
Хочется поспать, ты же пытаешься на ноги встать,
Иначе толпа забияк навесит на тебя всех собак
И выбросит твой труп в овраг! Как пить дать,
Нет дороги назад! Надо бежать, но куда?
Везде стынь, дождь и холода,
А там – чужая земля!
Ни двора, ни кола,
Одна полынь-трава! Кое-где пробивается трава-резеда!
Так было не всегда, широко открыв глаза, зришь в туманную даль,
Тоска и печаль листают старинный календарь, здесь был когда-то рай,
Но никогда не цвёл миндаль! Жаль, что судьба слепа, она рубит с плеча,
И кричит сгоряча, что уже догорает твоя восковая свеча у божьего алтаря,
Без её огня тебе не жить, хочется жизнь с высоко поднятой головой завершить,
Но с кем, когда, как и где? Стареющий лик не может грешнику все грехи простить,
Но он молчит и ничего вслух не говорит, невдалеке сосновый бор шумит,
Что ты должен дальше идти, неисповедимы господние пути!
Мне бы до путеводной звезды как-то добраться,
С ней побрататься, чтобы назад с пустыми руками не возвращаться!
Жизнь протекает буднично, ежесуточно одно и то,
Грустно и банально ходишь в булочную, чтобы время убить,
И с кем-то скудную трапезу разделить! Вчерашнее не встанет со мною рядом,
Возвращаться в прошлое не надо, хотелось бы усопших видеть рядом,
Но прегради и спереди, и сзади! Молодым уже не стать, нечем блистать,
Простить себя и ошибки понять, и божественные постулаты, как должное принять!
От прожитых лет не сбежать! Жизнь, как страстное молчание в радости и отчаянии,
Когда ты все свои страдания проносишь черед годы и расстояния! Время не воротишь вспять,
Пришло время решать, когда и как с высокого коня упасть, и чтобы кару небес не принять?
Истина оголен, как в бане женская спина, женщина красива и стройна,
А когда она обнажена, то бьёт наотмашь, ей больше тридцати лет не дашь,
Идёшь ва-банк, наливаешь бабе полный стакан горячительного напитка,
Чтобы она открыла собственную калитку без промедления,
Приятен будет миг наслаждения! Пусть пьёт на коня
Среди белого дня, ни гвоздя, ни жезла,
И чтобы боязнь перед грехом исчезла!
Миг блаженства неповторим, мы его боготворим!
Хоть убей, не вспомню, с кем и когда входил во врата греха?
В памяти вечная мерзлота, откуда желание взялось?
Что-то с душой стряслось и вдруг такое началось,
Что поцелуй взасос, понёс грешную плоть вразнос, будто дым от дешевых папирос!
Был приятный отсос, было прочее баловство, растревожено грешное нутро,
Молодящаяся плоть так настроила свой фаллос, что ему пришлось
Проливать пот, чтобы добраться до космических высот!
Вот и пришлось идти на попятную, и обвинить судьбу проклятую
В злобе дня, нет дыма без огня, кто-то чудил, кто-то балкон настежь открыл,
И грешник едва статную и приятную бабу наземь не уронил! Она легко лишилась крыл,
Бог ей грехи стремглав простил! Жизнь бывает разной, то хмурой, то прекрасной,
В момент любой ты можешь оказаться на дороге столбовой с нищенской сумой,
Или тебя грехи окунут в поток ледяной, чтобы вразумить разум хмельной,
Что с судьбой нельзя делиться своей заветной мечтой,
Всё может обернуться бедой! Рок скупой оплатил с лихвой
Грех земной, он прячется за широкой спиной и чинит разбой,
Мысли прячутся за тёмной бахромой, в храме иноки поют за упокой,
Я же босой и хромой едва плетусь по скользкой стезе, пытаюсь доказать себе,
Что даже в узде могу себя пригвоздить на кресте, вот только, как на него влезть,
Чтобы в последний момент свои стихи пришлым людям прочесть? Силы есть,
А честь висит на волоске, она, как замок, построенный на зыбучем песке,
Враньё везде, и даже на заднем дворе оно водит наш разум на поводке!
Нательный крест зажат в горсти, чтобы себя спасти от повседневной напасти!
Грехов много, денег мало, жизнь на износ постоянно задавала грешникам вопрос:
Почему вы сетуете на жизнь? В чём её смысл? Выбившись из сил,
Я у Бога совет попросил, и Бог решил, набирая высь,
Досужая мысль сама пытается изменить жизнь!
Диктатор ума и сердца ратует за силу ума,
Он неспроста, широко не открывая рта,
Пьёт минеральную воду с горла.
Она без газа не вкусна,
Из одно цветка – венка не свить!
Карта бита – нечем крыть! Лучше вспомнить и забыть,
Что жизнь ближе к старости теряет смысл,
Нечем дорожить, остаётся только грешить,
Чтобы волком от одиночества не выть!
Обвиняю в своих грехах не всякого,
Хотя мы все повинны одинаково,
У нас понимание жизни двоякое
И потому мы вкушаем яблоко раздора,
Привыкаем к распрям и семейным ссорам, уходим с позором
Пенатов родных, здесь мало людей мастеровых,
А без них легко забыть, что при обстоятельствах любых
Наши слёзы стремглав заполняют в душе все пустоты!
Бряцают стаканы, у них крепкие грани, рядом путаны
Под солнцем багряным принимают солнечные ванны!
Я же Святому Духу помолюсь, быть может, остепенюсь,
И громко рассмеюсь, грусть пикнет грешную плоть,
А Господь в сторону отбросит запретный плод!
Надо сделать глубокий вдох перед тем,
Как степенно уходить в тень от ратных дел!
Стерпится – слюбится, былые обиды вряд ли когда-то забудутся,
Но на ловца и зверь бежит, не надо раньше времени скулить,
Что наш затрапезный вид нам забвением грозит!
Не просто так наш закоренелый враг
Делает нам навстречу первый шаг!
Он решил свои взгляды на жизнь изменить,
Ему надоело глупить, хочется о прошлом забыть
Раз и навсегда, чтобы душевная боль и беда
Не напоминали о себе никогда!
Уходящих жаль, их забирает туманная даль,
Знание душу гнетёт, но душевная боль никуда не уйдёт!
Всему – своё время! Всему – своё срок! Дни бегут всё быстрей,
В душе всё реже поёт соловей, а монотонное жильё
Всё чаще проникает через открытое настежь окно!
Спина прилипает к дивану, тебе же чужая жизнь по барабану,
Сохранить бы свою нирвану, но как? Бог контролирует наш каждый шаг!
Прибегнув к обману в утро холодное и туманное можно затеять интригу,
И спьяну прибегнуть к любовному роману,
Я же перед высшими силами небес предстану
В чём мать родила, закусив, уберу мелкие крошки со стола,
Не опалив два своих белоснежных крыла, покажу бесу фигу,
Не подам виду, что я пытаюсь битый час
Всех своих врагов на три буквы послать!
Собрана в дорогу ручная кладь,
Мне же предначертания судьбы никак не понять!
Не стану на кофейной гуще гадать, куда идти и с кем шагать,
Мне же трудно здесь дышать, не могу свободно мечтать,
Но продолжаю истину вкушать до конца!
На всё воля творца!
Хоть плачь, не ставлю себе нерешаемых задач!
Тёртый калач ничему в этой жизни не рад,
Везде дым и смрад, и нет пути назад!
Надменный взгляд сопровождает множество уличных тирад,
Трудно женщину понять, когда она стоит у вечного огня,
Стеная и кляня меня и себя за холод января в душе!
Любовь упала нынче в цене, жизнь похожа на балаган,
Редко встретишь любовь роман, чаще сизый туман взгляд застит,
Мимолётная страсть мимо просвистит и небо сразу затмит!
Мы же своими руками этот мир разукрасим,
Устроим праздник для души,
Приятно жить в глуши,
Где нет ни одной живой души, только ты и твоя зазноба,
На прозябание обречены мы оба! Везде трущобы,
Сарказм, переходящий в злобу, вдалеке небоскрёбы
И отблески свободы, мимо пробегают годы бытия,
Никого не волнует судьба твоя! Боль затая,
Примешь двадцать капель на коня
Армянского коньяка и айда туда,
Где дуют промозглые ветра
И струи проливного дождя
Отмывают твою особь от избыточного греха!
Есть верный способ не задавать судьбе лишних вопросов о дальнейшей стезе,
Грешны мы все, испытано на себе, осипший голос никого ни о чём не просит,
Зато сучковатый посох в руке предостерегает от чужих психозов!
К философу нет вопросов, он мыслит наивно и просто
Вблизи заброшенного сельского погоста!
Жизнь коротка, она как дуновение ветерка,
Пришла и ушла, не затронув ни сердца, ни чела!
Любовь была, прошла, черёмуха в душе отцвела,
Старость присела у открытого окна на старый табурет,
Прежних сил и мощи нет, чтобы дать себе очередной обет!
Просто ума не приложу, почему прежнюю братву хочу прижать к ногтю!
Век живи – век учись, жизнь в любой миг может потерять всякий смысл!
«Посторонись!» - слышу пьяный крик, чернокнижный старик
Руками придерживает собственный кадык,
Он и вправду велик, его голос осип,
Он не привык молчать, ему бы поорать,
Да так, чтобы враз утихомирить чужую страсть!
Что за напасть будоражит ночами всех нас?
Она пытается пнуть ногою то в пах, то в бровь, то в глаз,
И всякий раз в её руках оказывается пара избитых уличных фраз!
Боль в глазах и щёки в слезах не дают грешнику замолчать,
Он привык идти наугад по земной стезе, его уста в узде,
Нет счастья нигде, быть может, на путеводной звезде
Боги позволят мне вспомнить об авторской строке,
В которой он рассуждает о женщине, как опоре
Прилежной семьи, она покорно приоткрывает на окнах шторы
В час утренней зари! Смотрит с укором на поля, леса и горы,
В душе переполох, как при ловле кусачих блох!
Здесь моя атмосфера, моя судьба и вера,
Здесь сторонники Люцифера ушли в бега,
Осталась после них небесная синева,
Дуновение бриза стало ближе,
Мы не в Париже и не на крыше Памира!
Где-то изуверы предают православную веру,
А здесь идёт неспешный процесс объединения
Молодого и старшего поколения!
Над седой головой нависли огромные каменные башни,
Они охраняют день вчерашний, и готовы вступить в бой рукопашный
За богатых перед нищими виноватых, они не ходили на баррикады
По речным перекатам и не жили на одну зарплату,
Нетрезвые и не женатые глядит на пернатых
И даже в час утраты будут смеяться с людей простоватых!
Никакого толка от них, зришь на них впритык, в головах штиль,
В кармане алтын, на узкой стезе пожухлая полынь,
Твои мечты пусты, нет в них детской чистоты!
Я задумался на миг, душа неистово болит
И сердце щемит, там не гранит, грешник недугом разбит,
Он неистово скорбит, он, как рыба молчит, он горем убит,
Кто же его оградит от суеты сует? Наброшен на плечи старенький плед,
Он был согрет его теплом, будто лебединым крылом, медленно вспомнил о былом,
Развалился за огромным обеденным столом, и тут же грянул гром небесный,
Человек честный, он из местных, совершал ход крестный
Вместе с толпой бессловесной под лазурью небесной!
Грех тяжеловесный взгляд затмил, но жизнь никак не изменил,
Никому не дано предугадать, что с нами случится лет через тридцать пять?
Не хотелось бы обманывать себя, что мирская суета мимо пронесётся
И к твоей особи не прикоснётся, рано или поздно она всё равно
Успеет сказать, что рок не научился грешников прощать!
Зачем былое ворошить? Над ним летает тлетворный дух,
Горячий воздух дик и глух, о прошлом забудь,
Суть не в том – кто твой враг или друг?
Он совсем в другом: кто в твоё сердце погружён,
И кто твоей любовью оглушён? Прохожу между мужиками пьяными,
Будто между клубящимися туманами, стынь и духота с раннего утра,
На душе – тоска, грусть торчит у виска, и только вдалеке тоскующая даль,
Но её скрывает тончайшая вуаль! Белоснежная шаль ниспадает на плечи любви,
Гаснут вдали разноцветные огни, а внутри – следы от вранья и лжи!
Как душу от грязи отмыть, она всю ночь продолжает волком выть,
Уходит наше поколение навсегда в неизведанные нам места
Без почестей и креста, сожалеешь всерьёз, что капли горьких слёз
Сразу смыл проливной дождь под скрип молоденьких берёз!
Бушующий поток твою душевную боль бог весть куда унёс,
От промозглого ветра ты весь продрог и насквозь промок от дождя,
Немного погодя, посмотришь на огромные усыхающие тополя,
И пожалеешь себя, эти края когда-то останутся без тебя,
Ведь стезя, по которой ты продолжаешь брести,
Не сможет все беды и немощи от грешной души отвести!
Неисповедимы Господние пути, не существует идеальных женщин и мужчин,
Важен ум и чин, есть немало причин не замечать на любимом множество морщин,
Его разум женщину убедит, что не всегда внешний вид страстной любви чем-то навредит!
Он поговорит с женщиной по душам, сходит с ней в православный храм и только там
Её душа вознесётся к небесам! Память всё сохранит, запах грехов ядовит,
Он смердит и злит даже тех, кто забыл про нераскаянный грех!
Пусть ты горем убит, и твоя любовница тебя корит,
Что стыд тебе глаза не застит!
Ты к женским укоризнам привык, ничто не длится вечно,
Небо бесконечно, но даже оно скрыто за облаками,
Не бросаюсь словами, зря не машу руками,
Пишу стихами для любимой дамы!
Да. Она умна и красива,
Но не идеальна, в каждой женщине сокрыта тайна,
Не случайно форма непропорциональная для тебя сияет, будто идеал,
И ты его ещё не растоптал и все лепестки с него не сорвал!
Разбит бокал с напитком страсти, первородный грех
Сулил счастье, однако после постельного баловства
Кругом пошла седовласая голова, но опосля!
Что будет опосля, не знает даже матушка – земля,
Я же скажу одно, что нельзя жить грешно, воровать законом запрещено,
В гробах нет карманов, там на всех нас довлеет беспредельный страх,
Там не слышно звона гранённых стаканов, ни запаха каштанов,
Нам сподручнее жить вдали от греховной суеты!
Господи, прости за душевную боль и грехи!
Поселившись вдали от лжи и лицемерия,
Набравшись терпения и смирения,
Боюсь повторения былого,
Оно мертво, хотя тело своей жизнью жило!
Время шло, от счастья земного не осталось ничего!
Много пережитого память сохранила, она душу устыдила
И от греховных дел отстранила, что было, прошло, назад нельзя вернуть ничего!
Отрешившись от лжи и клеветы, в деревенской тиши пишу незатейливые стихи,
Общаюсь с людьми на «ты», замаливаю перед Богом давнишние грехи,
Не обращаю в7нимание на жизнь других, лично их надо знать изнутри,
Чтобы видеть изъяны души и блеск полыхающей зари!
Промчится вихрь по твоему пути,
И ты откажешься от намерений благих,
Нет толку от них, теперь сижу и грущу, Бога ищу
В каждом слове и каждой фразе, в общей массе Его не найти,
Он прячется в моей груди, Его из памяти не стереть, только смерть
Уменьшит Веру на треть, когда ты попытаешься на небо взлететь!
Отныне и впредь продолжаю безвольно стареть,
Что ни день, то новая тень падает на мой старенький плетень!
Вот такая хрень. Как снег на голову, шапка сдвинута набекрень,
Поправить её мне лень, зачем? Всё – тлен, всё – суета!
Не жизнь, а лафа с привкусом горьковатым,
Трудно жить и бедным, и богатым!
Чаще плачу в ночи, люди не видят слёзы мои,
Личная жизнь в тени, ругайтесь, миритесь, но рядом ложитесь,
Хоть боком, хоть задом, но главное, чтобы рядом!
Хотелось жить, не думая о прошлом,
Таком наглом и дотошном,
Ни о чём не хочу вспоминать, не желают по пустякам стенать,
Мне бы силу Духа принять, но как? Когда на дворе золотая осень,
А на голове едва заметная проседь, тот понял жизнь и её смысл,
Тут же работу бросил, теперь милостыню у прохожих не просит!
Теперь трава меняет мой взгляд на похотливых и статных баб,
Страсть играет, как флейта согласно теории Фрейда!
Когда дело доходит до сногсшибательного момента,
Тогда она ищет одноколейку, чтобы проехаться без билета
И потом вспоминать конец уходящего лета до последнего исхода!
Не все довольны и не все счастливы, заели клопы проталины суеты,
Набекрень свихнулись мозги, как истину найти и где?
Везде беспроглядная суета, живут Питер и Москва,
А другие места неспроста отворачивают от холста,
Разукрашенного в разноцветные цвета властями,
Акции протеста разгоняются нередко!
Люди ждут благовеста,
Даже в возрасте невеста в своих мечтах пытается отвадить страх!
Поезд ушёл и даже не дал гудка, голь иногда бывает мудра,
Сатана остался у руля, не буди лихо, пока тихо!
Без лишнего крика отцветает в душе повилика,
Курортный сезон закрыт, замерли курорты, без их комфорта
Толпа, нищетой припёртая к глубокой яме, продолжает жить в стыдобе и сраме!
Опустившись на табурет устало, заметил, что людей на улице мало,
Там был один подвыпивший дед, ему молодая дама исполняла миньет,
Она случайно заглянула в привокзальный буфет, и к ней подкатил дед,
Ему немало лет, он = домосед, старик худощав и сед, нет денег на обед!
С виду - орёл, по большому счёту – плут и козёл, дед часто бегает в туалет,
Сил и здоровья у него уже нет! Он продрог, нашёл предлог - зайти в буфет,
Он когда-то опустился на самое дно, жил тогда и вправду грешно,
С тех пор много времени прошло! Нервы зажаты в кулак,
Он был любителем баб, девке стало жаль старика,
У него на голове приятная седина,
В былые времена его крутизна
Была за десять вёрст видна!
Плоть душе лгала, что не смогла поседеть от стыда,
Когда крошки хлеба убирала с обеденного стола!
Двигаюсь еле-еле, давно обозначенные цели
Мимо скромного жилища пролетели,
Как же мне грешницы надоели!
Дело было в апреле, статус жертвы – не по мне,
Грешник привык ездить на молодом жеребце,
Морщины, что были на лице, в улыбке распылались,
Прежние грехи забывались, и новые высоты открывались
Перед познающим тайны! Только взгляд печальный видел раны
В душе, оставшись с ними наедине, мужчина тот, так и не смог
Избавиться от повседневных нечистот! Он давно уже не тот,
Что был когда-то, в былые времена он не путал ни числа, ни даты,
Его штандарты красовались у каждой на хате у каждой статной бабы!
Отличие смирения от унижения состоит в разнице терпения,
Тягостные мгновения снижают силу вдохновения,
Сила творения зависит от настроения!
Закрываю глаза, пристально смотрю на образа,
Перекрестившись три раза, читаю господнюю молитву полчаса,
Перед глазами иные картины быта предстают, здесь уют,
Исчезла жуть, здесь нас теперь везде поймут,
Рядом нет ни зла, ни печали,
Исчезли распри и скандалы!
Здесь по мне скучают и ждут, когда же грешника благостью увенчают?
Имей хоть семь пядей во лбу, он не может так резко изменить свою судьбу!
Мясо – для бедняков, рыба – для богатых, безденежьем в тиски зажатых,
Наглых и поддатых, стоишь ли, сидишь ли, ешь ли, не отрывая взгляда от земли,
Постоянно говори, что боль в груди пройдёт, если повезёт!
Вселенная глубоко вздыхала, наблюдая за глупостью людей
ЧУЖИЕ ЗЕМЛИ ДЕЛИЛИ, не имея земли своей, не взирая ни на что
Покупали старомодные пальто, мы же здесь обстроились просто,
Как будто мы гости: ни тостов, ни речей, зато вокруг ****ей,
Как в бочках сельдей! Нас пожить сюда небеса пустили
Мы же им нагрубили, боги грехи нам простили,
Мы же об этом быстро забыли!
Смеются с нас небеса, исчезли поля и леса,
А первозданная краса от грешников ушла,
Не затронув ни сердца, ни чела! Прощай, родимая земля,
Ты почти отцвела, нам в угоду меняла цвета, дарила толику тепла,
Только душа эту землю не предала, её канонами не пренебрегла!
Друзья разные бывают, одни – ценят, другие – убивают,
Третьи в любой момент изменят свой взгляд,
Иди предложат неприемлемый вариант,
Чтобы уничтожить твой талант!
Сегодня друзья смотрят тебе глаза,
А завтра – едва дыша, опустят глаза,
И твоё чело размозжат, померкнет взгляд,
Нет пути назад! В тяжких трудах печали, нам боги обещали
Истину познать, одно дело – обещать, другое – её признать за факт!
В полуденном небе скрылась грусть, а из оживших уст много чувств
Наземь пролилось, и воедино сплелось, и не оборвалось,
Когда им пришлось бежать врозь от ливня, промочившего насквозь
Грешную душу и нежную плоть! У греха не видно дня, душа смещена,
Но в чём повинна она? Откуда брались силы, чтоб правду говорить прямо и в лоб?
Неужто всё это с нами было? Любовь боготворила и самосуд вершила на собственный лад,
Я же не могу словами передать зловещую и чудовищную страсть, имеющую власть
Над грешной плотью, она смешалась с щепотью соли для усиления боли в душе!
Грешны мы все, оставшись наедине, присягаем року, богу и судьбе,
Но не Сатане! Жизнь промчалась, как сон,
Остался в памяти лишь колокольный звон,
Он летит со всех сторон, и сильнее полыхает огонь
Былых чувств и строк, и видит бог, что грешник не смог
Устоять супротив соблазна, страсть завершилась оргазмом,
И снизошла на нет, ей теперь не миг божественный свет!
Прежних чувств нет, когда-то там бурлила жизнь,
Потерян весь смысл былого жития,
Скользкой и узкой стала моя тропа!
Сокрушаясь на пороки текущего века,
Ищу Бога на небе, а на земле Человека!
Гениям позволено всё, но если время пришло
Жить под дождём, с упавшим долу мужским копьём,
Тогда во всём вини себя! Людская молва остальное доскажет,
А Муза прикажет сделать прощальный жест и уехать из родимых мест!
Мне бы вернуться в стынь и вьюгу и выбросить досужие мысли из творческого круга!
Без почестей и песнопений уходит в загробный мир всё наше поколение,
Не остаётся ни постамента, ни креста для тех, чья совесть не чиста!
Тлен и суета способны любовь сокрушить, не всем дано любить,
Мне бы дожить до седины собственных лет,
И чтобы одному не встречать рассвет
На склоне прожитых лет!
О сколько легенд
Теряли свой авторитет из-за бесноватой любви,
Когда блеснули её огни где=то вдали,
Они помогали коротать ночи и дни!
Господи, благослови, и прости за давнишние грехи,
Лишний раз не осуждай, и не отправляй грешника ни в ад, ни в рай!
Там много преград, там тоже есть власть и нет путей назад, бреду наугад,
Не знаю – куда? С меня, как с гуся вода! Боль проходит, красота остаётся,
Жаль, что былое время назад никогда уже не вернётся!
Изнутри поднимается чудовищная тоска,
Неужто когда-то дрогнет писчая рука?
И крик печали затмит облака!
Между чувствами и страстями проходят тончайшие грани,
Боль испытаний, мук и страданий невообразимых очертаний
Стучится в душу руками и грязными сапогами, не признавая правил!
Тот, кто нами правил, нас позабавил, но не исправил на собственный лад,
Надо признать, что душевный кавардак ищет спасения и миг всеобщего прощения,
Однако странные телодвижения в пору весеннюю в транс вводят необъятную вселенную!
Апрель пугает невпопад любовь, страсть и постельный азарт, он сводит с ума любимые слова,
И даже кора головного мозга от колебаний воздуха высыхает досуха,
Он соткан из частиц влаги и паутины космоса,
И склеен каплями свежего воска!
Нет прежнего лоска ни в мозгу, ни в душе, жизнь проходит будто во сне,
Мысль – мой протеже, но её не спрячешь, поговоришь о ней, посудачишь в кругу ****ей
Судьбе своей, и засыпаешь до утра, чтобы проснуться по звуки чужого топора!
Мужчины, которые грубы и циничны, и к тому же непрактичны, и даже эксцентричны,
Не отвечают на запросы публичные неприхотливой толпы, они бесцеремонны в постели,
Ищут в каждом женском теле узкие половые щели, а на деле – у них силы на пределе!
Тогда у них срывает крышу, даже Всевышний напоминает ближним своим,
Что не надо искать большое счастье под небом чужим! Несмотря ни что,
Всемилостивое Божество отзывается о них хорошо!
Что же мы требуем от жизни? Она капризна, и эгоистична,
Не самокритична, мы ругаем житьём, и всё, что с ним сопряжено!
Тревожная жизнь иногда теряет всякий смысл, за облака держись
И никогда не торопись толпу смешить, борись за свои постулаты,
Будут результаты! Прошлое не удержать, хоть садись перед ним на шпагат,
Его взгляд на нас никому не удалось поменять! Япона мать, хочется от боли орать,
Уже кости трещат, хочется жить и достойно свою жизнь завершить!
Молодость обратно не воротится, хотя очень хочется!
Суставы яростно скрипят, тупеет взгляд
При виде статных и красивых баб!
Болячек, как на трухлявом пне опят,
Люди разное обо мне говорят, их трудно понять!
Им бы каждый раз хочется, чтобы их носили на руках,
Но если толпа пошла в отказ, тогда первородный инстинкт тут же угас,
Хотя есть железная скрипящая кровать и стареньких изодранный до дыр матрас!
Хватит в любовь играть наугад! Нельзя искусственно страдать
И со стороны за жизнью наблюдать, был бы рад что-то создать,
Но где, с кем и как? Постоянно чего-то ждёшь, но к тебе возвращается ложь!
Что посеешь, то пожнёшь! Средь чуждых сердцу людей трудно найти высоких идей!
Жизнь их гонит постоянно взашей вдоль пожухлых прошлогодних камышей!
Всем осудившим меня, могу предложить выпить на коня сотку коньяка,
И без промедления пройти мой путь с самого начала,
От морского причала под звон хрустального бокала
До недугов и щедрот, которыми грешника одаривал Бог!
Если хватит сил не сломаться, предлагаю последнего исхода дождаться,
И на плаву удержаться! Если честно, то все помешаны на сексе,
В самом деле контуры половой щели у мужчин на прицеле!
Пей или спи, читай или наедине грусти, только не пропивай мозги,
От повседневной жизни никуда не деться, ей принадлежит душа и сердце!
Люди рассказывают с издёвкой, что многие мужики, несогласные с формулировкой:
Законный брак, тут же второпях делали шаг назад, в то время на дворе был листопад!
Пройдут года и в моём доме навсегда погаснет свет, дороже дома у грешника ничего нет,
В письменном столе спрятан старенький конверт, там состарившийся смерд
Спрятал старенький билет на приличный концерт, вместе с ним лежит портрет
Дамы преклонных лет, дым от сигарет не смог сберечь пожелтевший от времени конверт,
Зато он сохранил рукописный текст, на нём признание в любви той властной и статной даме,
Которую он намедни встретил в местном храме, всю жизнь сидел на чемодане и смиренно ждал,
Когда же она ему закатит очередной скандал! Всё для милых дам, он с ней вдохновение черпал
Огромной бадьёй, будто младенец озорной, на дороге столбовой! Время всё рассудит,
Однако рядом родственных душ уже не будет, счастье убудет, а на стезе судеб
Не останется никого, чьё бы естество не было свято и не грешно!
Спутаны числа и даты, чай допит до дна, теперь душа вольна
Выбирать из двух зол одно, грядущая жизнь, как белое полотно,
Там дорог полно, и не мудрено сбиться со своего пути, не видно зги вдали!
Как не суди, как не ряди, но проституток за деньги ебли люди-дикари,
А жён берегли пуще зеницы ока от давнишнего порока,
Их судили строго, ибо семья нам ниспослана от Бога!
Отношения в семье нынче упали в цене!
Я же устал стучаться в пустоту и всю ночь стоять на промозглом ветру,
Всё не потому, что любви от пришлой бабы жду, она же ищет причину
Погасить в семье едва трепещущуюся лучину, удовлетворив свою гордыню!
Она разлюбила, остыла и на сторону пошла, а с мужика, как с козла молока!
Человек хорош и прекрасен, пока ему не начали рассказывать басен,
Его разум неподвластен ни жене, ни куртизанке,
Жизнь, вывернутая наизнанку,
Меняет прежнюю огранку,
Душу, чело и осанку не узнать, на кого грешнику пенять?
Дрожит уставшая от письма рука, она наверняка
В первых строках письма всё наврала,
Словесность отчаяния не имеет жизни, молодая богиня
Гордо несла по округе собственное имя пока не влюбилась в простого гражданина!
Любовь как данность надо принимать, и отношения не осложнять, вдвоём легче дышать,
И камень с души двумя руками снимать! Мы же поём оды людям наивным и гордым,
В иные миры давно ушедшим, порядком близким людям надоевшим,
От злости едва не сомлевшим! Мы живём и сидим за столом
На одной из лучших во вселенной планет,
Нам дела нет, что кто-то хочет есть,
А денег нет! Пишу самоуверенно и грубо,
Разговариваю с женщинами сквозь зубы,
Душа стервозна и холодна, она привыкла жить не спеша,
Ей нужна зловещая тишина, и чтобы с окна одинокая луна
Проливала сумеречные свет на мой состарившийся портрет!
Чем старше становлюсь, тем чаще тоска и грусть вторгаются в круг общения,
Устоявшееся мнение, что людские отношения у дурнушки и гения не переходят в трения!
Их намерения упираются в место то, где полно грехов, там полыхает зов страстей,
Однако никто из людей будь ты барин или плебей не желает без лишних затей
Ловить мышей на стезе своей! На белых простынях оставлены пятна второпях,
Ты был здесь в гостях, зашёл на час иль два и кругом пошла хмельная голова!
Любовь была, потом прошла, закусив удила, глянул на барышню свысока,
И понёсся вскачь, чтобы впредь не увещевать и не говорит слова невпопад!
Мне бы вновь не опоздать, ускоряю шаг, пытаюсь не выпасть из седла,
Но сирень в городском саду, кажись, уже давно отцвела!
Заглянул в старомодный буфет, там спиртного нет, нечем словесный бред унять,
Убираю с чела ниспадающую седую прядь, зачем мне память свою обременять
Поиском заскорузлых цитат! Никто в том не виноват, что в стране царит разврат,
Пара брошенных в толпу фраз, как звон цикад, летит наугад по безвестной стезе,
Имеет при себе плагиат, а впереди - время утрат, прежние долги уйдут со стези,
Они до сих пор оставались в тени! Жизнь прекрасна, когда на тебе наряд из счастья,
Ему каждая плоть подвластна, и душа к этому причастна!
Глаза завидущие обожествляют всё живущее,
Одиноко Божество Всемогущее
Никому не открывает грядущее, оно держит людей в узде
И распинает на кресте, всё дело в женской борозде
Между статных и приятных на ощупь ног,
Там в глубокой дыре обитает бог интима,
Не пройти бы мимо, не пролететь фанерой над Парижем,
Все интимные места разрисуем своим целуем и оближем,
Только бы инстинкт самосохранения не был унижен!
Губы бесстыжие целуют и лижут всё, что в грехе рождено,
Хотя лобок подстрижен и путь к небу выжжен дотла от трения
Двух обнажённых тел, пусть творится беспредел до рассвета,
И потная измятая постель бывалого аскета ждёт прихода лета!
Раскаты эха от греха земного докатились до грешника слепого,
Ему не надо жития другого, он желает женщине верить ему на слово!
Истина исчезает в темноте былых времён, её сопровождает боль и стон!
В глазах ни шороха, ни стона, они заняли круговую оборону от злости и зависти людской,
Но беда не прошла стороной, разум страстью околдован, скрип старого клёна под окном
Напомнил грешнику о грехе былом, а в остальном не было нужды, не дождавшись теплоты
От многочисленной толпы, лоб отшельника вспотел, он вспомнил груду убиенных тел,
Но им перечить не посмел! На скамейку присел, не открывая взгляд от тюремной телогрейки,
Она исколесила пол страны, ему все родственники были денег должны, они плели лианы
Их фраз и слов и всё из-за долгов, мысли туманные, скудные и пространные,
Были черны, как и паршивые рты, обдававшие запахом белены!
В жизни всякое бывает, кто-то грехи прощает, а кто-то забывает,
Жизнь, короткая, как сон разговаривает с душой в унисон,
Тот, кто однажды прощён, не прячется за устаревший закон,
Он вертит колесо Фортуны, взгляд далеко не юный зрит на мраморную скульптуру,
Написанную когда-то с натуры, там женская фигура неописуемой красоты,
И чётко видны все женские причуды утончённой фигуры!
Не все бабы дуры некоторые смотрят с прищуром
На мужские модные штаны и прикидывают со стороны,
Какой у него длинны и ширины зловещее детище Сатаны?
Кое-кто берёт на себя вину за морщины и обиды, за неоплаченные кредиты
И прочую ерунду, женщина в соку глазами бога смотрит сбоку на мужские ноги,
Боль и тревога взлетают к потолку, устраивают пляску и рассказывают бабе сказки!
Стареть не стыдно, обидно данность принимать, и на вызовы судьбы неспешно отвечать,
Старость оставляет знание о опыт, слава богу он не пропит, хочется уютно жизнь прожить
И ни перед кем не мельтешить! У жизни свои законы, многие с ними не знакомы,
Все жизненные препоны толпятся у нашего дома, будто старинные иконы
В углу дверного проёма, рядом место для самообороны,
Грешников миллионы, нет никакого резона
На склоне уходящих лет искать ответ,
Как исправить жизненный сюжет?
Времени нет ни для чего,
Преходяще всё!
То, чего не увидишь глазами, ощутишь горькими слезами,
Истина прячется за заснеженными горами, открывается частями
И только в храме по воле Богов под бряцание железных оков!
Судя по опыту отцов, и наступлению холодов на душу и плоть,
Господь противостоять намерениям Сатаны так и не смог,
Под натиском северных ветров, и нависших свинцовых облаков
Мы ждали от неба Божественных даров, их покрыл зелёный мох,
Тот, кто смог, живым остался, кто – не смог, до конца жизни скитался
По безлюдному околотку с бутылкой палёной водки в надежде прежде чем уйти
В иные заоблачные миры, мы все должны к Господнему кресту челом прижаться,
И с грехами навечно расстаться! Боль и ушиб после проигранных сражений и битв
Давно уже вынесли грешнику собственный вердикт, молодость – для эксперимента,
Но не для прозябания, через годы, через расстояния по любой дороге, по стезе любой
Жизнь закончится когда-то вместе со мной! Мечты, которые сбываются, не мечты, а планы,
Ими управляют безумцы или тираны, отброшены обманы, рассеяны туманы,
Опустошены карманы, все обманы спрятаны глубоко в душе, оставшись наедине,
Они счастливы вдвойне, к ним беда не приходит извне, продолжается жизнь в тишине!
Муза ночами прилетает на белогривом коне! После неё остаётся на столе кипа бумаг,
Прошедших через множество житейских передряг, это сущий пустяк с тем,
Что масса проблем не позволяет тебе свой молодецкий пыл сберечь!
Он резко, да метко уходит в тень, снижается темп поступков и актов,
Не шатко, не валко в мозгу всплывают смутные догадки,
Кто и с кем ночью попали в сказочный Эдем?!
Летят года, стремительно и быстротечно, ничто не вечно,
Успеть бы сделать всё, не опоздать бы что-то получить в подарок от судьбы!
Увы, наши дни сочтены многие грехи ещё не прощены, в суетности бытия
Наша стезя, как речной перекат, на котором каскад из жизненных утрат
Будет рад тебе вновь напомнить о себе, морщины на челе, боль в душе,
Приподняв с себя множество красочных одежд, лишат тебя всех надежд
На благоприятный исход, только авторский слог грешнику бы немного помог
Избежать новых распрей и невзгод, любой просчёт, как выстрел в висок
Посреди сотни дорог, где ты всё так же одинок,
Как тонущий в бурной реке старенький плот!
Всему – своё время! Всему – свой срок!
Рок от истины не далёк,
Его чело покрыл липкий пот,
Картуз насквозь влагой промок,
Сломлен лакированный козырёк картуза,
Бесстыжие глаза окатила хрустальная слеза!
Как исправить случайную ошибку? Бог даёт грешнику три попытки,
Если он не клюнет на наживку, тогда ему – ****а! Он прогнёт спину
Перед последней скотиной, пойдёт с ней в обнимку через открытую калитку
В заоблачный Эдем, зачем? Там тлен и пустота, иногда бывает свет, иногда его там нет!
На бедолагу с потолка сваливаются недописанные фразы, им не под силу душевное изобилие!
Зато они приводят в чувства тоскующую плоть и душу, и тут же возвращается рассудок,
Он в любое время суток охвачен зловещим зудом в области лобка,
Дрогнула рука стареющего мужика, жизнь коротка,
А удача уходит на свои хлеба!
Есть проступки, которые нельзя прощать,
Есть слова, которые нельзя забывать!
Есть моменты, когда же импотенты вынуждены ****ям платить алименты!
Чем примитивнее человек, тем он более высокого мнения о себе!
Он никогда не согнёт спину в мольбе, хотя живёт в жалкой конуре,
Не в Москве, а где-то в захолустье и взирает с тоской и грустью
На полёт чужого чувства!  Я же пытаюсь судьбу благодарить за возможность жить!
Чем выше взбирается по служебной лестнице обезьяна, тем лучше видны все её изъяны!
Чем старше я стаю, тем больше люблю собственную стезю,
У меня узкий круг общения, там мне хватает терпения
Обходит камни преткновения на одном дыхании,
Сгорая в пламени вдохновения,
Согнувшись в покаянии,
В сиянии грядущего дня, голову долу склоня, жду, когда же грехи испарятся,
И в сизой дымке небес стремглав испарятся! По что мне зря волноваться?
Всегда грешника удивляло горящая душа вполнакала, когда же сердце замирало,
А одной бутылки было мало, тогда даже питьё не вдохновляло на новую страсть,
Ну что напасть нашла на разудалых баб, им отвести душу власть,
И чтобы карта в масть, желание любить, мучиться и страдать
Никак на привязи не удержать! Суть проста:
Трудно на скаку остановить своего коня!
Нет дыма без огня! Мятежный конь
Ищет бури, излишки дури не сулят покой по причине наивной и простой;
За твоей спиной притаился бес злоязычный и смурной,
Он мелочен и несносен, его семейная жизнь
Вызывала множество вопросов:
Какой ему смысл напиваться вдрызг
Или плоть зря тормошить всякий раз,
Когда запас слов давно пропал! Взгляд устремлён ввысь, но мысли немы,
С ними большие проблемы, взгляд вновь застыл ангеле с парой обожжённых крыл!
Каким он был, таким он и остался, он, зря над толпой возвышался и от неё отрекался!
Наедине остался, всё потому что был склонен к греху! Я же Бога о них сам извещу,
Быть может, навсегда от них отрекусь, находясь в бреду, сброшу долу труху,
И на ходу святость в залог судьбы себе возьму, будто девицу в цвету!
Когда ты молод, тебя не пугают ни стужа, ни холод,
Ты ищешь повод для встречи беспутной, желаешь ежеминутно быть у женщин на виду,
Искушая молодость и судьбу, проходишь сто дорог, и затеваешь с Богом долгий диалог,
Бог тебя переубедить до сих пор не смог, но лет после сорока иная судьба в твой дом вошла,
Появилась усталость от всего и даже от того, что в бореньях обретено! На носу старость,
Время быстро мчится, глядь, это новая болезнь в твоё окно в ночи стучится!
Как от недугов отрешиться? Подобно мышке надо притаится,
И с тм6нот ой слиться, чтобы от людских глаз скрыться!
Чужая семья для меня, как и своя храмом есть,
Ему полагается цвести, и крест нести!
Неважно сколько твоей любовнице лет: ещё … или уже,
Только бы она не исчезла во мгле, и вы не встречались в суде!
Не ищу всему объяснение, имею терпение и продолжаю смирение,
В течение дня проходит буря и гроза, удобнее становится стезя!
Молодым уже не стать, на пепелище мне нечего искать!
Прошлое не встанет рядом, оно о себе напомнит звездопадом,
Слёзы градом, грехи каскадом, всё, что было, свято, спутаны числа и даты!
Без мата не вспомнишь, как бежишь без оглядки на святки,
Толпа уже строит догадки, что и кем, но зачем?
Всё – тлен, всё – суета! Она давно уже не та,
Что раньше, чем становлюсь старше,
Тем чаще посылаю подальше
Всех, кто ниже ростом,
Сделать это непросто,
Когда живёшь вблизи погоста, да и твоему обидчику уже под девяносто!
Ты для него, как апостол, твоя святость под вопросом,
Когда-то ты пользовался спросом,
В твоей душе – необитаемый остров!
Уходит прошлое, его не удержать, оно пытается сбежать, куда, с кем и как?
Хочется от боли кричать и вообще ничего не вспоминать!
Лучше мучиться и страдать наедине, чем в толпе,
Слёзы глотать, и не лгать самому себе,
Что где-то в глубине души,
Ты пытаешься себе внушать,
Что не каждая баба – отпетая ****ь!
Япона мать, иногда не могу спокойно смотреть на баб и глубоко дышать,
Вот- вот прихватит инфаркт, это факт, могу лишь мечтать, что не попаду в Ад,
Там как знать? Не нам решать, кому-куда? Тем, кому туманом застило глаза,
Крупная слеза промоет их от песка и пыли, все мы грешно жили, тайно любили,
Блуд боготворили, я же думал, что ближе к старости смогу с коленей встать,
Я же не могу спокойно дышать! Ни стыда, ни совести у молодых и статных баб,
Они продолжает стариков с праведного пути сбивать и укладывать в кровать!
Не станем им мешать, чужой супружеский долг тайно исполнять!
Живёшь, как в заколдованном лесу, ранним утром мнёшь зелёную траву
Босыми ногами, там за облаками на промозглом ветру зек встречает весну!
Он не знал чувство меры, думал, что люди – не звери, а наяву попал в тюрьму!
Да, мы грешны, среди привычной суеты нам не хватает времени остановиться,
Чтобы за прежние грехи перед простыми людьми трогательно извиниться!
Куда торопиться, будет время, будет смысл трогательным взглядом оценить,
Как расцвёл под домом кипарис? Женские губы. Как мёд, кто его не пил, тот не поймёт,
Что в нём – аромат или яд? Боги нас судят строго, но всё равно грехи простят,
Вокруг страсти кипят, и зелёные тополя шумят, мы пьём коньяк,
Нам бесы говорят, что каждый грешник будет смят,
Когда его воскресят из состояния кончины,
На это есть веские причины!
Мужчины, мужчины, не прогибайте спины перед каждой бабой, на передок слабой!
У вашей второй половины пламя вырывается из вагины, а из мужской штанины
Что-то торчит, ужасный вид кого угодно оживит, мне ли вам говорить,
Что скромный быт семьи, подобен глубокой полыньи,
Он утопит всё, что было наивно и грешно!
Когда душа молода и полна надежд,
А твой муж нелеп, и он – твой оппонент, отказавшийся наотрез исполнить волю небес!
Он свалился женщине, как на голову снег, его хоть бей, хоть режь, его слащавая речь
Метафор полна, в душе грешника давно уже поёт весна, звенят ручьи,
Щебечут соловьи! Его язык остёр, грешнику нужен простор
Для полёта мысли, чтобы меньше думать о будничной жизни!
Постарели руки, опустились плечи, замедлились речи,
Даже во время приятной встречи с людьми теми,
С кем ты когда-то был в теме, и помнишь то время золотое,
Когда любовниц путал с собственной женою!
Поредели зубы. Улыбаться нечем, этот мир не вечен,
Миг бытия скоротечен, жизнь спешит, но куда, везде тлен и суета,
А у тебя ни кола, ни двора, в душе – пустошь одна, ни куста, ни деревца,
Там господствуют солонцы, хотя твердят святые отцы, что все мы в меру мудры,
Но рождены не в подходящий момент! Звучит старинный дивертисмент,
Рок делает акцент на яркий предсмертный свет в конце тоннеля
Вначале трудовой недели бедного сказочного Емели,
Которого все имели, как хотели, а когда прозрели,
Не сразу пожалели! В душе когда-то был Ташкент, сейчас там Воркута,
Все стёжки- дорожки замели снега и глыбы пакового льда на себе ощутила душа!
Рок в глаза тебе хохочет, но душа состариться не хочет! Над головой гром грохочет,
Плоть рыдает, и кружева из незримых дум стремглав сплетает, она точно знает,
Когда снег в душе растает, тогда на жизни можно ставить прочерк,
Боль в области почек станет сильнее, дышать больнее,
Никто старца не пожалеет, никто его не пригреет,
Небосвод уже который гот темнеет,
Свет надежду сеет по округе,
Но пришлые люди ведут себя, будто бы они наши судьи!
Им со стороны виднее, что нам ближе и что душе роднее?
Дело не в возрасте, а в том, что в голове в возрасте том,
Когда ты идешь прямиком в направлении одном,
Когда-то жил кротом, но ходил с серебряным крестом,
Тебя считали скотом и бабьим холуём, ты был рабом,
Таким ты и остался, с рабскими привычками никак не расстался!
Теперь с трудом входишь в отчий дом, чтобы в шуме городском
Не думать о исходе плохом, осенишь чело крестом, но в горле ком,
Дышится тяжело, зато пишется легко! Хочется жить на земле,
Чтобы даже в декабрьской мгле ощутить на себе
Прелести и очарования земного бытия!
Стеная и вопия, встанешь на колени у степного ручья,
Стоишь в рваной одежде, будто неуч или невежда,
На нет сошли дела, черёмуха в саду отцвела!
Похожие мысли подобно облаку нависли
Над проблесками повседневной жизни!
Природа может обойтись без нас, мы без неё – ничто!
Жизнь превращается в решето или дырявое пальто, которое не купит никто!
Лицо, бледное, как полотно пристально зрит на мир пустой, душе нужен покой,
Гомон людской на шумной булыжной мостовой затмевает туман густой,
Отгородившись от толпы людской неприступной стеной,
Пытаешься породниться с детской мечтой!
Труды напрасны, они не властны
Над законами природы,
Уходят годы, впереди болезни и невзгоды, распри и споры,
Досужие и никчёмные разговоры в студёную зимнюю пору,
Грехов ворох перемалывает молох бесконечной беды,
Ты просишь прощение у рока и судьбы! Увы, твои мольбы обречены
Исчезнуть неприметными среди кромешной темноты!
Жизнь осталась за плечами, ни тоски, ни любви, ни печали,
Скрежещу зубами, и зрю на космические дали, боль в груди,
Зато впереди не видно ни зги, даль скрывают туманы и дожди!
Взгляд возносится к золотым монастырским куполам,
Быть может, там удастся сбросить весь душевный хлам
В одну из космических ям на память властвующим богам!
Душа ощущает каждое мгновение, иногда даже она теряет терпение,
Падает настроение, поднимается артериальное давление,
И средоточие греха выворачивает наизнанку потроха!
Реальность страшна, а из нашего окна только мошкара и видна,
Жизнь противоречий полна, а куда без них? Пока ветер затих,
И на просторах морских легко играет бриз, переходящий в штиль,
Этот мир спешить вонзить свой зловещий клык в чужую трепетную жизнь!
Об уме человека легче судить по его вопросам, чтобы не остаться с носом,
Найди способ разговаривать с незнакомцем шутливо,
И жизнь подарит вам непредсказуемое диво!
Не судите ... не клеймите … не шепчитесь за спиной,
Лучше следите за собой, все мы ответим Богу за боль и тревогу,
Чем ближе подходим к его порогу, сильнее чувствуем в душе разруху,
Душа ничего не забудет, плоть полюбит и разлюбит, мало ли что дальше будет?
Толпа осудит, рок пригубит страсть устами, бог в православном храме
Пожелает престарелой даме найти с мужем взаимопонимание!
Забыв про силу воли, душа стонет и рыдает от нестерпимой боли,
Не удивлюсь, когда её поддержки однажды я лишусь!
Все мы готовы решать насущные проблемы,
Но в памяти бумажной не всё так радужно,
Как наяву, в жизни призрачно парадной
Все тебя склоняют к греху!
Время перед горем отступала, беда ещё быстрее наступала,
Что-то на ухо грешнику шептала, в доску заебала!
Тяжкое время настало! Дальше что?
Продолжать жить грешно
Или же уйти в монастырь, и ночами до утра зубрить Псалтырь,
Протёртый до дыр! Надо носить огромные кресты
И штаны необыкновенной ширины!
По телу волдыри, в руках - бутыль со святой водой,
Чтобы в момент любой ангел-хранитель твой
Вселял в грешную душу покой! Ты за ним, как за каменной стеной!
Ненавижу жестокость, не прощаю упрёки, брошенные ненароком,
Годы бегут, мы – стареем, жить не умеем, черствеем телом и душой,
И чиним над собой форменный разбой! Душе безумно грустно и тоскливо,
Есть с кем поговорить, с кем свои проблемы обсудить, но не с кем жить
О взаимопонимании, чтобы боль и страдания делись пополам,
Как и подобает старикам, мы строим для себя звёздный храм!
Только там будет сподручнее нам взывать к небесам,
Всё можно отложить на завтра, только не жизнь, не потерявшую смысл!
Как ляжет карта, такой и будет жатва, без азарта не жди возврата
К былым временам, то, что суждено нам, получим сполна,
Иначе пора обращаться к психиатру, и шептать молитвы, как мантру!
Люди лукавят, когда грешников хвалят, хотя за спиной, изогнувшись дугой,
В момент любой проявят несдержанность свою даже на краю глубокой проруби,
Кружащиеся над ней сизые голуби крыльями стремглав взмахнуть
И отправятся в заоблачный путь, чтобы с высоты взглянуть
На обнажённую женскую грудь! Слюна покатится с губ,
Ты не сочтёшь за труд ещё раз в жизни дерзко рискнуть,
Чтобы вновь свою фортуну обмануть! Избавившись от пут одних,
Ты втягиваешь в них людей других, тут же всплывает наверх словесная муть,
И попутный ветер прекращает дуть в спину, каждый грех – порок гордыни!
Вовеки и отныне даже в райской долине святость от удивления застынет,
Когда увидит собственный конец, находясь на склоне лет,
Среди моложавых игривых сердец!
Конец ужасен, наивен и страшен, он понятен всем, но зачем
Мне отсюда уходить насовсем бог весть куда?
Там нет у меня ни кола, ни двора,
Только пустошь одна!
Не люблю женщин брать нахрапом, с меня хватит моря страсти и любви,
Полыхание гормонов крови от зари и до зари приводит к сексу без пыла,
Хотя перед этим звучали красиво, я же сам не отношу себя к льстецам,
Мои слова скупы, если женские вопросы глупы! Алкоголь – для слабаков,
Для сильных мужиков есть депрессия! Словесную агрессию в годы мракобесия
Могла проявить молодая бестия в минуты отчаяния, потом приходит апатия,
И даже монастырская братия проявляет симпатию к грешнику тому,
Кому даже грех к лицу, уподобившись Творцу, живу наедине,
В семье – скучище и тоска, боль у виска, и черная в жизни полоса!
Горная гряда с глыбами столетнего льда всегда очам странника видна,
Если не удалось денег на старость отложить, продолжайте дальше жить,
Пить и бузить, нам тело дано не для того, приходить в ужас от него или отвергать его,
Высшее Существо заботами о нас отягчено, оно поступает разумно и умно,
Стыдно старость не принять, молодость уже не догнать,
Что было – прошло, назад нельзя вернуть ничего!
В моём послужном списке много различных контактов,
От фактов не сбежишь, почто зря тормошить прежнюю жизнь?
Грех велик, ты уже старик, а не степенный и разбитной мужик!
Есть нужные и не очень, виски давно уже посеребрила осень,
Огромная проседь плутает между трёх молоденьких сосен,
В её душе полное опустошение, в голове – затмение,
В чём моё спасение? В смирении плоти и духа,
Жизнь – сложная штука, она превращается в муку,
Когда грешная душа сами пришла к очищающему роднику,
Чтобы встреть грядущую весну! Отходишь ко сну, ценить жизнь,
Весь её смысл – не напиваться вдрызг, а ценить любить всё,
Что в борениях обретено! Как чёрное пятно с биографии смыть?
Как о былых страстях забыть? Карта бита – нечем крыть!
Баба стоит у плиты, у неё от семейной кабалы
На руках мозоли, от судьбы не уйти!
Господи, прости и помилуй,
Не заставляй силой
Жить с женой ревнивой, наглой и строптивой!
С обидой прошлою, наглой и до тошною никак не справлюсь,
Сам себе не нравлюсь и лишаюсь чувств, одолевают тоска и грусть,
Едва скрипит стонущая на всю округу немощная грудь!
Жизнь идёт ко дну, мне бы пережить ещё одну весну,
Грусть кляну, и свою линию постоянно гну!
Чистейшего света в помине даже нет,
Простыл его след во вселенной,
Всё тленно и даже то, что ещё не сгорело,
В том числе душа и тело, когда-то сгорят,
И на себе ощутят кромешный Ад!
Запах бора смоляной вертится над душой,
Дом пустой стоит над полноводной рекой,
Освещаемые ущербной луной! Такой чудной,
Такой неказистый, там полно нечистой силы,
Все мы когда-то были с друзьями на «ты»,
Разошлись наши пути, зги не видно впереди!
Пока нет лета, жду его, что-то медлит Божество,
Покуда жду неприметного чуда, выгляжу Иудой в толпе людской!
Гомон стоит за спиной, я же за природой едва волочусь,
Никак не пойму, где в данный миг нахожусь?
Кручусь, как бездомная белка в колесе,
Зажав нательный крест в руке!
Тружусь не ради славы и корысти, я далёк от прозаической мысли,
Что стезю мою надо бы очистить от подлости людской,
За ходом мысли шальной следит рок больной,
Он озадачен любовной игрой двух полночных звёзд,
Они всерьёз решили пройти множество вёрст,
Не отходя друг от друга, их орбиты движутся по замкнутому кругу,
Пережив тоску, грусть и беспросветную муку, уснули на боку,
Подложив под голову руки, незнакомые люди
Их осудят, но никогда не разбудят!
Минутный взгляд не будет слишком рад скудным умишком объять
Множество звучных тирад, они сами не соблаговолят вернуться назад,
Но там же кромешный Ад! Бог был прав, когда предвещал осудить женский нрав,
Женщина чего-то, не познав до конца, пыталась в своих грехах обвинять Творца!
Пока земля ещё до конца не сошла с ума, и ей даль ещё видна из моего окна,
Ваш покорный раб и слуга решил не кусать того, кто может съесть его!
Преходяще всё! Дом ни для кого, об этом не заботилось грешное естество,
Пока рука старика тянется к листку пожелтевшей от времени бумаги,
Мысли упираются рогами в благодатную почву бытия,
Мимо проходит узкая и скользкая стезя,
Там домашний очаг поэта-бунтаря!
Его кредо – писать до обеда и после, чем больше, тем краше,
Пока вол пашню пашет, судьба стоит на страже мрачных башен,
Возвышающихся вдалеке, святость таится вовне, прячется глубоко в душе!
Сознание ей рукою машет, и под её дудку пляшет, ничего не говорит, но затрапезный вид
Постоянно норовит в мозгах отразить весь местный колорит! Никто не забыт, ничто не забыто!
Каждая душа, как открытая книга о душевном иге, вся её интрига в том,
Что мы глотаем воздух ртом, и пытаемся идти прямиком,
Но сворачиваем за углом, впереди Гоморра и Садом!
Слёзы льются ручьём, мне бы к солнцу рукой дотянуться
И счастью улыбнуться, мешают летящие листья расправить крылья,
Страна изобилия мне снится во сне, наяву её нет нигде!
Жизнь без тряски напоминает о близкой Пасхе,
Мы все живые люди, каждый женщин любит, особенно тех,
Кто легко толкает на грех, она любого беса разбудит
И любую ситуацию стремглав разрулит!
Если бы можно отпустить годы свои
На новые рубежи, и заново прежние дороги пройти,
Не сбившись с пути! нет любви на свете,
Её толпа ловит в тончайшие сети,
И даже маленькие дети
Делают себе достатка и успеха!
Громкое лесное эхо – любви не помеха! Вся правда в том,
Что ты в любой миг можешь оказаться за бортом,
Ты не для всех и все не для тебя,
У каждого своя доля и судьба!
Мне страшно умереть, боюсь встретить смерть, мне оставлять мирскую суету,
Возможно ближе к утру, я тоже горькую слезу пролившуюся по лицу, ладонью утру
И к обобщающему выводу тотчас приду, услышав ночью крик из старого колодца,
Больной старик издал звериный рык, он давно отвык воспринимать истину в штыки
И клеить людям ярлыки! Как свеча сгорает наша жизнь, она теряет смысл,
Дым и смог над опустевшим домом завис, любопытный взгляд смотрит вниз!
Он упёрся в старый карниз, не успеешь оглянуться, на все зубы улыбнуться,
Как надо уходить и о былых земных невзгодах напрочь забыть!
Назад уже никак не вернуться, над землёй навис беспроглядный мрак,
Мы же истратили жизнь по пустякам, редко посещали божий храм,
Оставалось всё меньше времени нам, чтобы сказать любимым и друзьям,
Что когда я пьян, готов послать судьбу ко всем чертям!
Уподобившись воркующим на крыше белоснежным голубям,
Оставляя на краткое время стыд и срам, и никого нет кругом,
Грехи уже давно под твоим огромным каблуком!
В руке торчит писчее перо, оно ждёт приказа моего,
В окнах темно, жизнь течёт грешно и что? Не наказан никто!
Это так к слову, ничто не ново, речь не об этом,
С первым Лунным светом Бог общается в поэтом!
Делится с ним секретом, грехи рикошетом летят в кромешный Ад,
А множество поэтических фраз вызволяют утомившуюся блажь,
Пока пыл в душе не угас! Белокрылый Пегас враз
Делает навстречу робкий шаг,
Он смотрит на жизнь без прикрас будто в последний раз!
Деньги не помогут нам в могиле, они не сберегут наши силы на земле,
Всё сгорит в огне, или сгниёт в земле, неужели ради этой гари и пыли
Мы по речным перекатам ходили на рысях, боялись в первый раз
Выставлять свою храбрость напоказ! Пить редко или метко, но по чуть - чуть,
Пусть мужская грудь теснится несколько минут, пока страсть войдёт в свои берега,
А душа бросится в бега! Плоть сама вольна выбирать, куда и с кем бежать?
Впереди кромешный Ад! Чем старше становлюсь, тем больше боюсь
Вникать в истину и суть, былого не вернуть, за правду голову снесут,
Мне спокойно воздух вдыхать, и стихи читать наизусть,
Господи, не обессудь, разреши свои долги Тебе вернуть!
В горнице моей светло, свет проникает через грязное стекло,
Хотя там женских образов нет, то никто из пришлых баб не воспет!
Изредка сирена на дороге ворчит и во всё воронье горло кричит:
«Братва, расступись, если дорога вам будничная жизнь!»
Во мгле заледенело замёрзшее тело в свете белом
Блеснуло ярко, себя ему стало жалко! Грусть свою скомкав,
Спрятал её в старую котомку, крикнул любимой женщине вдогонку,
Что она мне уже не жена! Уже ничего нельзя изменить, порвана непрочная нить семьи,
Но в душе продолжают петь соловьи и звенят весенние ручьи! Рядом льются слёзы мои,
Хотя мысли остаются в тени, находясь в смятенье, высказывают подозрение,
Что искушение вторгается в тело без предупреждения по воле рока,
Вместе с ним обнажаются скрытые от Бога тайные пороки!
Уйдя раз и навсегда, продолжить жизнь с нуля,
Пожелав своей судьбе ни жезла, ни гвоздя!
Уходить надо красиво, и терпеливо
Переносить все беды, сбежав от орды
По воле путеводной звезды, не жди помощи от судьбы,
Шум пожухлой листвы у неё всегда под ногами, мы же сами
Бросаемся словами, ходим кругами и ищем счастье под небесами!
Если ты однажды ошибся дверью, значит должен пережить потери,
Но с первой капелью уйти, строго за ошибки, Боже. Грешников не суди!
Путь к спасению лежит туда, где во все времена правда от лжи была далека!
Уймись, хотя бы своих детей постыдись, пусть катится жизнь, потерявшая смысл,
Бог весть куда, мои года – моё богатство! Пусть я плохой, пусть я не святой
И у меня нелады с головой, да, у меня характер шальной, но я же не изгой,
И в сутолоке мирской веду разговор с обездоленной толпой
На дороге столбовой! Кое-кто давно уже зубрит трактат:
«Денежки попусту не трать, счастье надо подождать,
Трудно угадать, где, когда и как произойдёт долгожданная встреча,
Я же бреду по скользкой стезе между правдой и кривдой, покоем и суетой
В темноте сплошной, а дни бегут своей чредой, дожди омывают уставшее тело,
Грехам нет предела, цели чётко обозначены, силы растрачены на всякую ерунду,
Женский смех в городском саду предвещал беду, боль и нищету, зато яблоня в цвету
Сулила весну! Люди с мудрыми глазами нацепили на себе на шею кресты,
Но в душе не были ни искренности, ни чистоты, Господи, безбожников прости,
Есть лицо чистоты только у сокровенной детской мечты, люди все грешны!
Нам морально подрасти, но где и как? В кармане завалялся медный пятак,
А в голове полно всякой дряни, по пьяни чего не сболтнёшь,
****а вошь, что посеешь, то пожнёшь!
Свой век доживёшь и к выводу придёшь,
Что все, кто против или за тебя, винят всех, только не самих себя,
Что тяжкая судьба им с детства была на откуп отдана!
Нервы натянуты, как струна, жена не верна,
А жизнь странных зигзагов полна,
О времена, о нравы!
Грех от лукавого,
Что ты можешь спросить с него?
У него на груди болтаются деревянные кресты, он в гуще суеты
Строит любовные мосты, пишет жизнь с чистого листа,
К нему тёмная ночь близка, она в грешников влюблена!
Страстью вертит Сатана, она обречена путать даты и имена!
Я же валяюсь в ложбине степной, закончился век золотой,
Множество грехов осталось за мужеской спиной,
Общаюсь с последней мечтой, будто изгой
С постаревшей несчастной душой!
Далеко город родной, его враги смешали с золой,
Там был когда-то дом мой, теперь та земля выглядит странно,
Меня же судьба туда тащит упрямо, я же решил твёрдо стоять на своём,
В краю родном разрушен отчий дом, ничего не осталось в нём!
Только тихий затон за раскрытым настежь удивляет шуршащим камышом!
Память рисовала многоточия с привкусом незабываемой ночи,
Все прочие пробелы бытия дорисовывала интуиция моя!
Над головой - Млечный путь, в огромных звёздах взгляд мог утонуть,
Вокруг жуть и тернистые отроги, уставшие ноги и звуки воздушной тревоги!
Немая и безоблачная суть мешала до рассвета на пару минут уснуть,
Люблю лих тех, кто не предаст и на распятье не отдаст!
Мне бы не упасть с высокого скакуна,
Только бы выдержали стремена
Безвестного орла, чья жена не была ему верна! Любовь черна,
Жизнь превратностей полна, едва шепча слова молитвы,
Пишу красивые рифмы, им пути для отступления перекрыты,
Там лежат огромные монолиты, они напополам перебиты,
И нет тропы, как не суди, как не ряди, надо дальше брести,
Зажав нательный крест в горсти! О прожитых дня буду скучать,
Но не стану громко ворчать, мне будет явно не хватать женщин тех,
С кем совершал грех и брёл наугад, и продолжал свою судьбу искать!
Не боюсь перемен, что-то пытаюсь получить от них взамен,
Всё – тлен, всё – суета, жизнь без них пуста,
Ни запаха, ни зелёного куста.
Пройдена красная черта,
За которой темнота!
На черта она мне нужна, дамы и господа?
Ни славы, ни короны, в кармане солдатские патроны,
В мире оном под грозовым небосклоном пригодятся они,
Авось, защитят от крысиной грызни! Как выбраться из западни,
На исходе жизни дни, годы бегут, я тоже бегу, на одном месте не стою,
Кое-как спину разогну, отдохну и вновь в путь-дорогу, быть ближе к богу,
Отдышаться не могу, спина болит, язык к мягкому нёбу прилип,
А из хилой груди доносит скрип, урон велик, мир многолик,
Мы же сами пишем своей жизни черновик,
Свой пыл как-то надо бы остудить,
И не вступать с бабами в конфликт!
Продолжаю идти напрямик, освобождаюсь от веских улик,
Мне бы мудрость женщин предпочесть и книгу страстей заново прочесть,
В ней заложен смысл великий, он не для собак диких, ибо в крике и рыке толку нет,
Каждый грешный человек смотрит статнной женщине вослед и замедляет бег,
Даже если он аскет и денег в кармане нет, он всё равно бросит всё,
Что тяжким трудом нажито и побежит следом, прикрывшись пледом,
За молодой козой, боевой настрой прикрыт виноградной лозой
И потому грядущее в дыму! Грехи чужих людей судить не рвусь,
Своих стыжусь, хочу начать с грехов своих,
Лишь потом быть может доберусь до чужих!
Что мне толку от них? Мне догнать бы счастье,
Но миром правит жажда власти, болезни и напасти
Мешает грешникам отчасти видеть дальше соседней избы,
Любовь и счастье притаились в часе неспешной ходьбы!
Увы! От судьбы не уйти, так говорили старики,
Тех, кто вам помог, когда весь мир лежал у ваших ног,
Но был убог авторский слог, и он не смог раздвинуть потолок,
За которым скрывалось немало забот, не мудрено толкнуть в бок,
Был только толк, но если толк нет, а лишь бряцание монет в ответ,
Тогда беда никогда не посетит ваши закрома с раннего утра,
Она без труда разыщет мать и отца повзрослевшего молодца,
И по воле творца поставит его у огромного резного креста,
Чтобы жизнь по накатанной стезе неспешно шла
От начала и до конца! Тем же, кто грешникам помог,
Пускай судит Бог, если он найдёт предлог, чтоб
Обрушить на грешников потоп, тогда
Переменчивая судьба изменит чужой гардероб,
Всему – своё время, всему – свой срок!
От мыслей, вселяющих боль,
Люди принимают алкоголь,
После него - ты вновь король,
Тогда изволь не говорить, что ты больной,
Чтобы дело не закончилось бедой!
На каменной безлюдной мостовой подметен пол старенькой метлой,
Мир иной предстал перед глазами, а под голубыми небесами
Под изодранными парусами мчится белокрылая душа туда,
Откуда она уже не сможет назад вернуться никогда!
Над полями, над морями, над долами,
Едва шевеля губами мчится растрепанная душа,
У неё за душой ни гроша, жизнь без денег пуста,
Куда не глянь, дело – дрянь, в такую рань
Под тобой странная глухомань,
Звенит на всю округу трамвай,
Да перестань же ты пугать честной народ,
Там пьянь и прочий сброд едва выходит из ворот,
И сразу воротит нос – везде перекос, поцелуи взасос,
И только пара стройных берёз пытается на промозглом ветру водить хоровод!
Время не ждёт! Алеет восход, куда нас тропа заведёт? То ли в Рай, то ли в Ад?
Куда идти, куда бежать? Нам не дано знать, с чего начинать? Смеяться или рыдать?
Нельзя искусственно страдать и безбожно близким людям врать,
У вранья нет толпы секретов, отрешившись от обетов,
Взглянул на минареты перед обедом
Знойным летом и осознал,
Что в голове произошло затмение,
Плоть стремлюсь к наслаждению и шла на преступление!
Много звонков и много вопросов, кровь с носа – люби без отсоса,
Будто дешёвую папиросу! Страсть, как заноза торчит в кулаке,
Баба вертится на одном каблуке, улыбка у рта,
Без любви и страсти жизнь пуста!
Горько и обидно, безумно стыдно совершать очевидный грех
В присутствии женщин тех, чьи головы уже посеребрил белый снег!
Поверь, любовь даётся богом нам навек, грешен человек,
Ему противен запрет на продолжение мирских утех!
Неужто половой жизни конец? Справедлив ли Творец?
Не знаю точно я, был бы рядом Учитель и Судья,
Тогда бы он сказал наверняка дивные и умные слова,
Что голова моя седа, но это не беда, плоть заела нужда,
Пока же плоть жива, она продолжает карабкаться вверх,
Даже если все её попытки добраться до рая Господь отверг!
Умение держать паузу, присуще тому, кто восседает наверху,
Есть солонину и не уподобляется кретину! Мужчины, мужчины,
В минуты кручины не прогибайте спины перед врагами,
Ускоренными шагами тёмными ночами следуйте за чужаками,
Пусть расплачиваются своими слезами за грабёж,
Коль им было невтерпёж сеять гнусную ложь!
Что посеешь, то назад вернёшь!
Если нет решения, тебе не будет прощения за чужие прегрешения!
Только женщина – разлучница, то есть временная попутчица,
Она – не жена, но убеждена, что её соперница – её пленница,
Жена – не стена, можно отодвинуть, пусть покинет собственный дом,
И ищет себе новое жильё за соседним углом! Авось, у неё ничего не получится,
Помучится и в новый грех впадёт молодая разлучница, час придёт, и новая беда грядёт!
Если некуда уйти, не вставай на чужом пути, надейся и жди, что счастливый случай
Проведёт грешницу не лужам, и не позволит упасть со сломанного стула,
Коль совесть у наглой женщины в бестолковой душе давно уже уснула!
Она сама свою судьбу перечеркнула одним движением руки,
Соседу подмигнула, блеснули в темноте белые каблуки,
Дама вздохнула, не всплакнула, нет, у неё поднялась температура,
А шагреневая шкура обнажила волчью натуру!
Вслед за рассветами придут ответы
На животрепещущие вопросы,
Оставшись с носом, голой и босой, она должна возвращать в мир жестокий,
Там всех, кто без пороков, оставляют за порогом жилища своего,
Никто не вступится за неё, жить на дне тяжело!
Преходяще всё! Ну не получилось,
Случайно в проходимца влюбилась,
И в омут любви сорвалась, но в рот не брала,
Но выполняла прочие женские дела, раздевшись догола.
В кровать расковано легла, душа молода, ей не в женской слабости не откажешь,
Заплачешь, слёзы по лицу размажешь, посидишь, посудачишь про жизнь,
Пятки скипидаром смажешь и побежишь подальше от греха,
Хотя жизнь без любви пуста! Разлилась нежность по женской груди,
А впереди не видно ни зги, рядом безлюдные пустыри,
От зари и до зари поёт в груди гитарная струна,
Жизнь у нас одна, другой не будет никогда!
Дама разочарована, она в юридических вопросах подкована,
Её позиция с прокурором не согласована! Его дело – сторона,
Даль темна, да и душа только намедни была снята с креста!
Пока мужик в любви распинался, костёр в его груди медленно разгорался,
Он женщине неучем показался, каким он был, таким он и остался!
Уж лучше бы сам признался, что ему захотелось под сильное женское крыло,
Одному тяжело, все пути-дороги белым снегом замело, отморожено лицо,
Сломано последнее висло, дальше что? Житьё быльём поросло,
Могло быть краше, чем становлюсь я старше, допиваю чашу свою
До последней капли, и вновь наступаю на одни и те же грабли!
Руки и ноги озябли, в мою сторону летят плевки,
Молодые чужаки травят плоть и душу,
Силы иссякли, дым идёт их сакли!
Доверие к себе потеряно раз и навсегда,
Оно не вернётся ни завтра, ни через года!
Из уст тоска и грусть, вместо слов одна вода,
В душе - пустота, душу покинула сокровенная мечта!
Нет в ней прежнего куража, почва уходит из-под ног,
Жизнь преподносит новый урок, видит Бог,
Что пройдено сто дорог и тысяча троп,
Грешник насквозь промок от собственных слёз,
Он вправду и всерьёз в грехах по пояс увяз,
В этом повинна мужская страсть!
Чтоб обеспечить себе старость,
Надо угробить молодость! Как бы всем нам не пришлось,
Своими руками забивать огромный гвоздь в дряхлый гроб!
Жизнь не купишь за пятак, впереди вместо свет кромешный мрак,
О себе ты не прочтёшь в книге судеб, что с тобою дальше будет!
Завтрашнего дня быть может никогда уже не будет, кто тебя осудит,
Если ты загодя сожжёшь следом за собой ветхие мосты!
Дождавшись темноты, попрошу у своей судьбы
Долбиться в моих мыслях чистоты!
На столе недописанные бумажные листы,
Там слова мои распинают душу на кресте,
По своей простоте подобно бездомному сироте,
Предаюсь болтовне о правоте, и виновности судеб,
Что же дальше с ними будет? Кто-то жизнь свою погубит,
Когда падшую женщину приголубит и её поступки не осудит!
Умная женщина никогда на мужа не обижается,
Всякое в жизни случается, люди целуются,
И расходятся, как в море корабли,
Прошлое исчезает в пыли,
Тяжело дойти до конца богом обозначенного пути!
Не представляю, как можно жить среди книг, не читая,
Страницы медленно листая и наблюдая со стороны. Как
По тем книгам солнечные лучи в темноте едва ползли!
Стеная и крича, кое-кто рубит с плеча, быть может, даже я
Так грешу иногда, это не беда, тлен и суета, душевную смуту глотают,
И своими выводами старика пугают! Истаяв до конца, не узнаём своего лица,
Нужна помощь творца, чтоб, глубоко вздыхая, осень золотая, в строки стиха вошла,
И там вдохновение вновь обрела! Истина кружевная, чихая, кашляя и стеная,
Блуждает вокруг истин двух: не наступить бы ногами на высохший сук,
И пережить бы зловещий испуг! Волшебный блеск запоздалой любви
Мелькнул вдали и стремглав исчез посреди дивной лазури небес,
Похоже, что зеркало в старомодной прихожей мне постоянно врёт,
Что время неумолимо идёт только вперёд, нам всем отмерен какой-то срок,
Об этом знает Бог, этот мир жесток, всю грязь со ста дорог до сих пор не смог
Смыть проливной дождь, бурлящий поток попробовал разок устроить переполох
В малосведущей душе, оставшись наедине, он притормозил на вираже,
И в пустоте мирской воцарился душевный покой, неужто век золотой
Решил вернуться назад, он летел наугад, не обращал внимание на листопад,
Был рад тому, что лично ему – никто не указ, однако на этот раз
Мимо пролетела одна из наглых фраз, брошенная кем-то из толпы!
Что мужики все наивны и глупы, их шеи украшают золотые кресты,
В них мало божественной доброты, они – немы, у них одни и те же проблемы!
Разбитые храмы обездоленными тиранами другие руки поправят,
И кровавые лужи на зелёной траве просто так не оставят,
Однако ужасная суть не даёт мне до рассвета уснуть,
Погибшие домой не придут, их к семье не вернуть!
Солнце всем людям дарит ярчайший свет,
Отныне и впредь сухопарый дед
Почувствует лёгкость в душе,
Иные уже рыдают, оставшись наедине на безлюдной стезе,
Я же во тьме продолжаю неспешно брести, зажав нательный крест в горсти!
Мне с Богом по пути! Я же долгое время считал наивно, что любовь должна быть взаимной,
В жизни интимной каждый чувствует интуитивно, что оргазм почти просвистел
И оставил грешников не удел! Он пронёсся мимо, исчез незримо в серой дымке небес,
Исчезло одно из чудес, мимолётный процесс затмил синеву женских очес!
Стареющий пилигрим зрит недвижимо на угасшую свою звезду,
Жизнь ему невмоготу, он стоит на промозглом ветру
И топчет босыми ногами влажную траву,
Её запах человек слышит за версту!
Его душа закрыта на щеколду,
Уста не льют воду
На мельницу чужую, они всуе бытия, стеная и вопия, изводят самих себя!
На фига? Светозащитные очки души истину крушат
И не дают гортани пару слов сказать, слёзы душат,
Планы рушат легко, не помогает никто
Осознать, что любовь в узде не удержать!
Не надо возраста бояться, и с иноходи в галоп срываться,
Жизнь будет развиваться по сюжету своему,
Всё клонится к тому, что она подобна мотыльку,
Стремящемуся к огню! Огонь Прометея парит над идеей,
Смуту сеет, омрачать никого он не посмеет!
Суть не в том, когда душа пылает огнём,
Она уверенна в одном, что любовь – не панацея для бедного и нищего еврея
Преклонять колени перед несуразной идеей, пришло время кончать с этой затеей,
С немытой шеей ты выглядишь злодеем, что имеем, не храним, потерявши плачем!
Всё когда-то пройдёт и в душе растает даже столетний паковый лёт!
Себя тяжело убедить, что тебе надлежит праведно и свято жить,
Но как идею в жизнь воплотить? Душа болит, а сердце плачет,
Судьба давно вынесла свой вердикт: надо сидеть взаперти,
Время пролит, всё отболит, и в груди раздастся радостный крик:
День прожит и хорошо, не убит никто! Повезло! Видать время пришло
Понять, что н6адлежить избавиться от давнишних обид!
Никто не забыт, ничто не забыто! Неликвиды убрать из виду!
Когда молоды мы были, то предано любили и верили в себя,
Потом пришла суровая зима, и старая карга-судьба
Без спросу в душу вошла, она – холодна и стара,
Как два кирзовых солдатских дырявых сапога!
Пусты закрома, и только в строках своего стиха
Тлен и суета вершат свои превратные дела!
Как приятно на белом свете жить, и прекрасное находить в обычном,
Мы умеем своим мнением дорожить, умеренно пить и страстно любить!
Живу нехорошо, чтобы со мной не произошло, мне и больно, и смешно,
Только перекошенное лицо не выглядит смешно, словцо, брошенное в толпу,
Тут же исчезло на промозглом ветру, я же слезу утру ближе к утру,
Взгляну в темноту, прищуренный взгляд, никак не может понять,
Почему никто не рад мракобесию уличных тирад?
Матерюсь безбожно, но осторожно,
На душе – тревожно, в душе – неловко,
Целоваться с чужой золовкой, как-то не о себе!
Святость до сих пор таилась вовне,
Время бежит, сломя голову,
Сижу под уколами,
Время незаметно летит за досужими разговорами, распрями и спорами!
Наше дарование уму непостижимо, не проходите мимо,
Божье знамение каплю дарования наземь обронило,
И зрит за каждым пилигримом, за туманом и дымом
Трудно разглядеть, кто первым сможет обалдеть
От дара небес, тот кто с зависти едва не умер,
Или тот, кто внезапно из мёртвых воскрес?
Творческая стезя на первый взгляд неуловима,
Созидающая душа легко ранима,
Я же пишу свои строки без нажима и упрёка о любви и пороках!
Жизнь жестоко отвечает у отчего порога, помедлив немного,
В восторге диком с рыком и криком, объевшись ежевикой,
Волк одинокий на смелость решился, он шесть недель постился,
Пока гастрит не обострился, всё прекратил, ел и пил, как нильский крокодил,
Потом вновь все сладости жизни вкусил, блудил среди местных горилл,
Немало троп исколесил, пока уверенность не обрёл,
И спокойствие в душе не нашёл!
Он вышел из возраст непреднамеренных обид,
Стыд ему очи не застит, у него неказистый вид,
Он рук не опускает, не стенает и не орёт, будто идиот!
Грешник страдает наедине в деревенской тишине,
Гордыня, что таилась вовне, куда-то исчезла,
Она сидела рядом в стареньком кресле,
Неужто угодила в глубокую бездну?
И вдруг вновь воскресла,
Немного кожа на лице облезла от солнечных ожогов,
Страсть лежала у истоков благоверной и нетленной любви,
Куда в тот миг не посмотри, везде летают снегири, а вдалеке токуют глухари!
Теперь я с женщинами в поддавки не играю, сам баб даже не раздеваю,
Если хочешь – ложись, лицом вверх или вниз, поторопись, короткая жизнь
Изменяет смысл жития, по стезям петляет жизнь моя,
Душа страдает от набегов воронья!
Как страшно жить, когда
Твоя порочная судьба
Становится в позу,
Она представляет для тебя угрозу!
Что толку – искать в стогу сена иголку?
Сажусь в двуколку и мчусь бог весть куда, слава богу судьба
Подарила мне вороного коня, верность грешнику храня,
Он украшает скромные пенаты моего бытия!
Ночь напролёт нас сводила с ума, разврат скрывала тьма,
Но когда всё это было? Нынче тело застыло, не рычит «Гаврила»,
То, что было, прошло, назад нельзя вернуть ничего!
Красиво жить, не запретишь, шумел камыш, деревья гнулись,
Неужели все рехнулись? Влечёт меня старинный слог
На славу и почёт мне наплевать, акая походка, какая стать,
На такую бабу член должен встать! Его не надо долго в штанах искать!
Был бы предлог, чтобы начать будничный диалог, потом глубокий вдох,
Поцелуй взасос, и зов страстей средь сумрака промозглых северных ночей!
Что стоишь, качаясь, тонкая ****ина, бери в руки детородный орган старого кретина
И пусть дурачина, не разгибая спины быстрее снимает старомодные штаны
Необыкновенн6ой ширины! Ради бога, не стыдите грешника в итоге,
Он по доброте своей в миг нахлынувших страстей решил,
Что пока ещё не жил, только ел и пил, да пришлых баб любил,
Сегодня ночью он яблоко разврата вкусил и о святости навек забыл!
Произошёл нервный срыв, взрыв страстей привёл на обрыв,
Душа плакала навзрыд, она не знала, как ей быть, как дальше жить
И что людям говорить? Жизнь прожита безотрадно,
Её не вернуть обратно, тоска беспредельная,
Бескрайняя и безмерная заела душу,
Чем дальше, тем хуже!
Стезя становится уже,
От грязи не могу отмыться в европейском душе,
Она болтается в пустоту, иногда предаётся ворожбе,
При медленной ходьбе – ей не по себе, что-то перемыкает в голове!
Прошло похмелье после бурного ночного веселья, постоянное безделье
Не слит избавления от отчуждения души от плоти, мысль всё время в работе!
Душа разграблена, ворами добыча унесена бог весть куда, пока силы есть,
И дорога честь, можно спокойно выпить и поесть, пока мы живы,
Не желаю смотреть на сожжённые врагами нивы!
Хотелось бы не вспоминать о прошлом,
Несуразном и пошлом, наглым и дотошном,
Тошно и больно за свою оплошность,
За пошлость и возможность всё исправить,
И душу от страданий и болей избавить!
Любовь дана не для печали – это в идеале,
А в реалии бытия – скандалы и распри в течение дня – в самый раз,
Пара брошенных на ветер фраз, поднимает такой кавардак в семье,
Что тебе обиднее вдвойне, бог смотрит извне, как мир стоит на голове!
Плоть стремится к новизне, зато душа, хотя она всю жизнь молода,
Замкнувшись в своей маленькой конуре, тянется к старине,
На столе – вчерашнее оливье, боль в бедре, и грусть в душе!
Святость притаилась вовне, на войне, как на войне,
Каждый заботится о себе, пониже прижавшись к земле,
Роет окоп в зыбучем песке! Нагло подкрадываясь,
Время бежит не оглядываясь, я же искренне радуюсь,
Что живу и дышу, не мучаюсь и без прискорбия жду,
Прижавшись к холодному оконному стеклу,
Свою путеводную звезду будто судьбу!
Чтобы время отстало, и сердце аритмично не стучало,
Пытаюсь на половине пути внезапно остановиться,
Как говорится, надо сильно в женщину влюбиться, чтобы враз остепениться!
Передо мной переулок Тверской, кое-кто там бит тоской, на шумной мостовой,
После чего он впал в запой! Бог ты мой, в воздухе запахло грозой,
В век безверия полоса всеобщего недоверия к властям
Гарантирована нам, нельзя доверять их словам,
Там тина, глина и прочий хлам!
Даль исчезла в лучах,
Разум зачах,
В чём он виноват?
К ногам прикреплена огромная печать, что грешный брат
Любил в пивных бывать, оно по губам текло,
Но всё в рот никогда не попадало!
Что упало, то пропало,
И ничего не повторится, ни это небо, ни эти молодые лица!
В облаках всё будет, разница мыслей, дум и судеб
Пребудет в отчаяние, тягостное молчание
От разочарование всё скажет о себе!
Господи, давай о судьбе поговорим,
Жизнь проходит, как огонь и дым,
Когда-то я был молодым, и с видом хмельным шёл обходным путём
К своей заветной мечте, но в суете и темноте сбился с пути,
Встречу пришлось перенести! Неисповедимы Господние пути!
У каждого из нас своя цена, нашу ценность не определяет жена,
Даже княжна и та грешна, дорога жизни длинна, из окна дальне видна,
Душа иными страстями увлечена, она не продаётся за грош,
Что посеешь, то пожнёшь! Постепенно привыкаешь к пустоте,
По своей простоте и близорукой слепоте только вредишь себе,
Ты падаешь в цене! Из-за огненного взора во время банального разговора
По воле мужского рассудка по земным просторам стала гулять приземленная шутка!
Не хочу никому звонить, чтобы лишних фраз не говорить, хочу обо всех забыть
На краткий миг, только бы не прервалась нить, соединяющая злополучный быт
И фривольную жизнь, почти потерявшую всякий смысл! Когда тебе за шестьдесят
В твою душу лезут все подряд и начинают поучать, как свои чувства скрывать
От разбитных и статных баб? Пусть седеет голова, она крепка, как скала,
Пью крепкий чай не спеша, жизнь и вправду хороша,
Когда в кармане нет ни гроша, зато за городом такая красота
И твоя походка легка, твоя звезда на небе тотчас зажглась,
Стало намного легче дышать и вспоминать,
Что, где, когда и с кем, но зачем
Нужен тлен людям тем,
У кого своих достаточно проблем? Пытаюсь писать, сил нет, чтобы на перо нажать,
Странный бред и дым от дешёвых сигарет приносят творчеству явный вред!
Запрет везде и во всём, только дуракам не писан закон,
Тих речной затон, изредка колокольный звон
Доносится туда, и тогда в душе вновь весна!
Вчера колокола весело звенели, и молодые соловьи намедни заунывно пели
Под залпы летящей шрапнели! Солдатские шинели потом пропахли,
Высокие мысли давно зачахли и даже во снах у баб на сносях
Рим никто уже не рад! Всё – тлен, всё – прах!
Цветущий май не только в очах, но и широких модных штанах,
А на облаках царят радость и страх, на стареющих руках
Отражается багровый закат, его сменит мгла,
И холодная ночь будет бесчинствовать до утра!
С раннего утра холод сменит жара, мои слова пусты,
Никого около себя силой не держи, отпусти и резину не тяни,
Коль хочет женщина уйти, пускай идёт, вот из тех ворот вышел весь народ,
Посмотри на толпу со стороны, в том, что случилось нет моей вины,
Страсти просто были замурованы в мраморных жерновах
И ущемлены в правах, чувства холодны,
Вокруг них пенятся буруны,
Неужто любви кранты?
Зачем ты ломаешься, кричишь и каешься?
Ты же сам от безысходности задыхаешься,
Зачем так долго мучиться? Ничего не получится!
Жизнь вновь вряд ли наладится!
Баба не покается!
Люди встречаются, люди влюбляются – женятся,
Никуда избранник не денется, разбитое блюдо не склеится,
Хотя родня надеется, что всё перемелется, сизый туман по полям клубится и стелется,
Земля прогреется, и девица степенно разденется и тогда тебе нельзя валять дурака,
Надо брать быка за рога, целовать и раздевать, и стремглав деву укладывать в кровать!
Япона мать! Я много лет от мирской суеты скрывался, за славой рысцой не гонялся,
Мне хотелось на зелёную траву прилечь, и тихо-тихо народные песни петь!
Измятые водой облака, наклонившись слегка в сторону багрового заката,
Летят по песчаным перекатам огромной шальной ватагой!
Её мысли темны, они на странствие обречены,
К тому же ещё и скучны, кому они нужны?
Никому! Жена будет верна только мужу одному!
Опять весна стучится в подворотню, закрытую плотно,
Незнакомец шепчет матерные слова, судьбе трын-трава,
Она в ужас ещё не пришла, присела у богатого стола,
Закружилась голова, за окном блестит роса,
И слышны чужие пьяные голоса!
Горделивые небеса
Ратуют за чудеса!
Стареющая душа ещё пребывает в объятиях сна,
Жизнь отцвела, душе не хватает супружеского тепла,
Младая дева ещё младенца не родила,
Долу капнула её грустная слеза!
Не бывает поздно начать жить розно,
Бывает, что любовь тает, да и не надо
Вместе рука об руку шагать до райского сада!
Не сольются никогда тлен, зима и суета, жизнь эта и та,
Что будет когда-то, спутают числа и даты,
Слова любви и проклятий, несхожие на вид,
Мирскую жизнь каждый по-своему чернит,
Кого-то моя мысль удивит, она желание бередит:
Себя посвятить помыслам святым, помочь больным, здравствующим доныне,
Презревшим гордыню, как иконостас или древнюю святыню! Думы пусты,
Шелест зелёной листвы забивает в сердце железный штырь,
Он предлагает грешнику остыть, хотя бы на краткий миг
И о чужих мытарствах надолго забыть! Хоть разбейся, хоть умри,
В лесу до зари продолжат токовать старые и молодые глухари!
Счастье летает вдали, здесь же одни упыри громят караваны,
Ушлые бандюганы сидят на диване и заряжают наганы!
Мелькают годы, как мгновения, после очередного омовения
Вновь пробегают мимо, житие кусочек счастья обронило для тех,
У кого в жизни был кратковременный успех, но грех затмил всё,
Что было в борениях обретено! Пока живу и дыши,
О своей боли говорить не спешу, хоть молчи, хоть кричи,
Лучше сиди и случай, как поют грачи, одинаков итог, мир суров,
Он может страждущим помочь, но не желает, его совесть снедает,
Когда приоткрыв чертог, он валится с ног наземь или на зыбучий песок!
Жизнь сделала очередной виток, свернула грешника в бараний рог,
Он на краткое время умолк, произнести пару фраз не смог,
Взглянул на восток, потом перевёл взгляд на запад,
И начал плакать, запах дождя ощутила земле,
Она осталась без поводыря, то есть одна,
Надо с этих мест скорее драпать!
Хватит выяснить, что, когда и как?
Мало толку от дум тех, в которых изюминка есть, но где её найти,
Если впереди не видно ни зги! Не солги, не укради,
Вовремя отдавай долги, и ближним помоги,
Тогда спокойно живи и впредь не бузи!
Мир велик, он многолик, двойственна его природа,
Противоречия усиливаются год от года, душе нужна свобода,
Природа в свой черёд что-то разрушает и что-то заново создаёт,
Жизнь идёт по накатанной стезе, ты приближаешься к путеводной звезде,
Мысленно летаешь в мировом просторе, тебя не и интригует чужое горе!
Душа ликует и смеётся, сердце рвётся в безвестную даль, чтобы оставить тоску и печаль!
Серая вуаль на короткий час скрыла из слезящихся глаз перекидной календарь,
На нём дни и числа во всё воронье горло кричат, что Муза слепа,
Ей трудно понять намерения мужика, у него дрожит одна рука!
У прошлого есть - собственный запах, у настоящего - вкус,
От него исходит ладан и множество почти забытых чувств,
Был искус заново повторить спуск по благословенной земле,
Мысль едва родилась в голове и сразу исчезла в бурной воде!
Остался нательные крест, зажатый в кулаке, а душе – святость,
Куда же исчезла очаровательная младость с очес моих?
Неужто спряталась среди прекрасных нимф, лес тих,
Не слышно голосов чужих, вдруг крик вырвался из страждущей души,
Он долу головой поник, его грех и вправду был велик,
В душе не журчит родник беспредельной любви,
Он исчез вдали, не идут проливные дожди,
Многие сосунки в этих бескрайних степях полегли,
И подняться с земли сами уже не смогли, их волоком волокли,
Что-то оборвалось у старика в груди, багряный закат
Предвещает зловещий Ад, брести наугад нельзя,
Узкая и скользкая стезя грешника завела в безвестные края!
Здесь чужая земля, и слышен орудийный раскат,
Окна в доме дребезжат, надо бежать, но куда?
Чужие веси и заморские города, тлен и суета
Не исчезнут  с глаз никогда! Беда, от неё никуда,
Она, как с неба вода после проливного дождя,
Старые огромные тополя взгляд бередят, над ними холодные ветры шумят,
Сколько благодати от неба ждать, прошлое не наверстать,
И не вернуть назад! Счастья – капля, горя – море, счастье – невесомо,
Оно появляется скромно в мире неугомонном, горе жизнь ломает,
Она неумолимо тает, как первый выпавший на землю снег,
Ты смотришь вверх, рядом бога нет, только множество утех!
Многие из коллег оставили на общей стезе заметный след,
Только боятся умереть, их некому в постели согреть!
Счастье растворились в суете буден, грех обоюден,
Пройдённый путь был труден, но грешник неподсуден!
Горе не отступает, оно рядом шагает, и знает наверняка,
Что пожухлая листва следы старика прикроет,
И горе людское диким волком взвоет!
Горький опыт на горизонте всплывает,
Он смутные воспоминания навевает,
По законам праздников и тризны мне вспоминаются малые отрезки жизни!
Нам обещали, что мы будем жить при коммунизме, откровенно врали,
Мы же истину за горизонтом искали! Границы возраста судьба пытается стереть,
За женщин мне приходится краснеть, они никак не хотят стареть,
Им уже не поумнеть, бабы будут лишения терпеть,
И блатные песни молодым любовникам петь,
Только бы им ухажёры дарили цветы!
Увы, скучный солнечный луч,
Едва пробившись через слой туч,
Отмерил собственный путь, толкнул судьбу в грудь,
И за пару минут пока она в деревянной ступе зёрна счастья толкла,
Степенно вышла из-за обеденного стола, и едва не умерла,
Когда услышала гремящие колокола! Горе бездонное,
Ничем не утолённое смешали сон и явь,
И спрятали их в сказочный рукав!
Судьба ранним утром вновь без спроса пришла,
Свела одинокого мужика с ума, и в пляс пошла,
О любви забыла, плоть на всю округу взвыла,
Что было, прошло, назад нельзя вернуть ничего!
Спустив поводья, иду гордо по степной тропе,
Копыта скользят по зелёной траве,
Где-то вдалеке показался яркий свет,
Он мгновенно исчез в сумерках небес!
Готовились в пророки те, кто не особо тяготил к нужде,
Их взгляд тяготил к женской борозде, в темноте она под рукой,
Трезвый ты или бухой, то есть в доску пьян, как Валька-стакан!
В назначенные сроки не сбылось, вот и пришлось всем пророкам врозь
Полагаясь на авось приобщаться к вере святой, гусь молодой
Под ущербной луной немного гордый воротил мордой
От незадачливой толпы, те, кто были глупы, тут же сошли с тропы,
А ту, кто поумнее, сами себя гнали в шею вослед великой идее!
Все евреи в кучу собрались и едва не подрались за лучшую жизнь,
Вдруг она потеряла прелестный смысл, людские мольбы были мертвы,
Не слышны в саду даже шорохи, людские промахи у всех на виду,
Я к тому веду, что многоголосую толпу в состоянии безумства
Нужно быстро приводить в чувства! Буйства удалось избежать,
Кое-кого уже начали сажать и на Соловки отправлять,
Да пропади всё пропадом, с моим то опытом
Мы нигде не пропадём! То отбой, то подъём!
В какое время, господа, мы живём?
Душевный надлом во всём, а на берегу чужом вспоминают о времени былом,
Да и то тайком, толпа идёт напролом в сумраке ночном, и с трудом
Пытается взять противника на излом, пыль столбом,
Жизнь, похожая на сон, вызывает боль и стон!
Колокольный звон, как огромный камертон врывается между авторских строк,
Пытается сбить разум с обеих ног, он – одинок, как карточный игрок,
Его седую прядь волос поливает проливной осенний дождь,
Он бросает тело в дрожь, что посеешь, то пожнёшь,
Разуму в унисон заоблачная даль создаёт фон
Баталий земных, на поворотах крутых
Земного жития петляет тропа
Среды дыма и полымя!
Капля точит камень, несколько капель коньяку наполняют душу твою
Просторечием слов, сразу всплывает в памяти забытая любовь,
Но она волнует кровь так, что тьма и мрак исчезают враз,
Вместо них в грудь врывается полыхающая страсть!
Она будоражит желание, слова любви и признания,
Как божье наказание, преодолев годы и расстояния
Вторгаются в тихую заводь скромного жития,
И вновь бурлит твоя стезя у степного ручья!
Скрипя сердцем, душа нашла единоверцев
В далёкой глуши, там в промозглой ночи
Слышны шуршащие камыши
И крики полярной совы!
По дребезжанию строки первородный инстинкт проник в тайный лабиринт
Былых земных утех, там без особых помех главенствовал грех,
Честь ему и хвала, рядом боль и всепоглощающая нужда!
Из уст завистливых дам ты услышишь сам,
Что ты отпетый бабник и хам!
Осуждать будут после и вовремя, современное племя
Способно довести тебя до отречения от былых утех,
Они прячутся среди старинных дырявых одежд,
Нет никаких надежд на исправление,
Одна надежда на вдохновение!
Коль уразумел, что за счастьем не углядел,
Душа одинока, нет стыда от массы пороков,
Он не проходит до срока осознания, что ни годы, ни расстояния
Не могут страсть на полпути остановить, колокольный звон
Гремит на всю округу, в холод, зной и стужу,
Спозаранку и ближе к закату
Прилипает к белоснежному халату будто зелёнка и вата,
Как следствие безудержного разврата, случившегося когда-то!
Только одинокая волчица на захудалого грешника прельстится,
Ему ночами не спится, он мог бы спиться, но не упал в глубокий омут,
Такие мужики редко тонут даже на мели, их хризантемы давно отцвели,
Но для них в ночи ещё токуют в дремучем лесу молодые глухари!
Что толку волчице на старости лет вновь влюбиться в волка,
У которого тощая холка, да и походка давно уже не та,
Что когда-то была! Яблоня отцвела его саду, по этому саду бреду
Будто в бреду, зрю в пустоту безбрежную, таинственную и нежную,
Мне пожухлую листву в этом прекрасном старом саду, там толпа на виду,
У многих жизнь – невмоготу, каждый сам выбирал для себя свою судьбу и тропу!
Куда брести, душа не знала, начать бы жизнь сначала, но с кем, когда, где и как?
Божий раб никак не мог вырваться из бесовских лап, он духовно ослаб,
Свой словесный скарб он спрятал под алтарь всепоглощающей любви,
Но впереди не видно ни зги, там одни безлюдный пустыри,
Там воры, проститутки и упыри, нет ни одной порядочной души!
В тиши, во мраке заточения у золотистого алтаря израненная душа
Бьёт коленопреклонения в распятья и деревянного креста,
Суть наивна и проста, как горящая до утра восковая свеча
У домашнего алтаря! Мне, господа, вовсе не туда,
Г9де над головой до сих пор гудят провода,
Мне бы вернуться на много лет назад,
Был бы рад порочащие связи поддержать,
А с кем, когда и как? Это мне решать!
Тяжело сделать первый шаг к примирению или попросить прощения.
В минуты отрезвления после ночного светопреставления
Впадаешь в транс, женщина дарит шанс, в этом вся интрига
Без украшений и грима, у неё было странное прибалтийское имя!
Там на берегу холодных пустынных волн стоял мой уцелевший в бурю чёлн,
Он издавал скрип, похожий на стон, в нём чувствовалась связь уходящих времён!
Уходит наш век, здесь каждый православный человек мог отрицать свой грех,
Даже среди контуженных, простуженных и калек, бывших коллег
Не было желания смотреть пристально вверх,
Там каждый человек даёт себе обет
В истине разобраться,
Любить и смеяться!
Иной раз хочу в толпе затеряться, нет желания ни с кем знаться,
Мне бы оторваться от дел мирских, хватит зацикливаться на них!
Здесь то свадьба, то поминки, с тропинки ангелы сдувают пылинки,
Не в новинку видеть прекрасный мир на художественной картинке,
Хотя наяву я тоже рано поутру мне босыми ногами зелёную траву,
Окунаю стопы в росу, иногда волосы рву на голове,
Везде на многогрешной земле то война, то разброд,
Однообразие на обеденном столе, седина челе,
И худоба выступает на спине,
Липкий пот оставляет следы на исподнем белье!
Досужая мысль летает на одном крыле,
На втором - - полный погром!
Стукнешь по столу кулаком,
Вздрогнет старенький дом,
И за окном прокатится эхо!
Не жизнь, а потеха!
Плоть к страстям охладела, в душе от них осталась огромная прореха,
Гроздья душистые акации белой сводят с ума душу и тело,
Ветер насвистывал и ликовал, когда же замирал,
Обман страстей на краткий миг затихал!
Чувству я, что юность моя, бушевавшая неистово,
В рубашке батистовой промчалась таинственно
Следом за мной по старой булыжной мостовой,
Хотя она была не из неробкого десятка,
Жила в достатке, знала местные порядки,
Однако пацан вёл себя, как половая тряпка,
Строил догадки, записывал в тетрадки мысли шальные!
Ему завидовали душевнобольные, но люди простые не впервые
Пытались на личном примере грешнику доказать, что жизнь надо принимать
Такой, как есть, грех – главнее почестей всех, он отказался наотрез слушать сущий бред
Об утехах земных, только у слепых и глухонемых появлялась фривольная мысль, что весь смысл
Бытия может испоганить только крупная женская слеза, пролитая у степного благозвучного ручья!
Несмотря на дожди и ветры, душу и разум до сих пор тревожит народное поветрие,
Как утверждает оно любовь похожа на золотое руно, которое предками припасено,
Когда вокруг темно, оно освещает дальнейший путь и ветрам подставляет грудь!
Полёт мысли высок, она всегда целится в правый высок, чтоб сразить наповал
И сразу до после экстаза, брошенная на ветер незатейливая фраза тотчас
Подобно метастазу уничтожает любовь и страсть, от идеала любви,
Сброшенного с чужой тропы, остаются едва заметные следы!
Умные люди на то и умны, чтобы оберегать себя от происков сатаны!
Отдано лицо и душа порывистому ветру, трепетание листьев пожелтевшего кедра
Предвещало некое начало, изменение чувств исходило из молчаливых женских уст,
Тоска и грусть вошли во вкус, участился пульс, в душе расцвёл сладко-терпкий мускус!
Изменилась точка зрения на все методы общения с противоположным полом,
Ударить бы свирепым злющим глаголом по судьбоносному излому,
Подстелив свежеубранную солому на всякий случай,
Бреду по огромным лужам бог весть куда,
Они не оставляют досужим людям
От былых воспоминаний ни следа,
Ни гипсового оттиска,
У повзрослевшего отпрыска уважаемых людей, безвестный фарисей
И престарелый лицемер похитил сокровенную тайну,
Если бы только одну! Без неё утону
В озере бездонной любви,
Грудь ноет от тоски! Былые грехи не дают спокойно спать, и на ноги встать,
Досужие мысли никак не могу от себя как можно дальше отогнать!
Вынужден признать, что легче потерять, чем потерянное искать!
Нет такого человека, который бы не без успеха, покумекав,
Осознал бы сполна, что мирская жизнь недоразумений полна!
В былые времена сатана разбросал по земле свои семена,
С тех пор людская душа к грехам приросла,
Наша плоть слаба, жизнь с чистого листа
И вправду трудна, о сколько греха
На мирской стезе стряслось?
Он, как в горле застрявшая кость, жить на авось, нельзя,
Пройдёт унылая пора, холод и несносная жара
Будут прятаться посреди огромного бурьяна,
Мирская мишура должна исчезнуть среди книг, жизнь полна интриг
И похожа на краткий миг общения на протяжении сношения!
Драгоценная радость приходит в упадок,
В душе остаётся неприятный осадок
От пережитых утех, в ней царит форменный беспорядок,
Это не главный недостаток после стольких лет общения с всесильным проведением!
В каждом мгновении пролито терпение, ему цена – наслаждение!
Когда кипит в тебе обида, не подавай вида, что именно ты
Самовольно разбил свои мечты о камень всеобщей суеты!
Когда болит душа, никогда не руби с плеча,
Если голова, горяча, сразу остынь,
Над тобой простирается синь небес,
Проходит всё, проходит жуткий стресс, появляется интерес
К яркой новизне, он остаётся навеки в страждущей одинокой душе!
Вспоминаю второпях, что моя жизнь прошла в очередях,
Тлен и прах только делали взмах, тут же появлялся страх,
Что автор, повязший в грехах, весь смертными грехами пропах!
Боюсь казаться, а не быть, мне по нраву домашний быт,
Только бы не прерывалась нить, соединяющая жизнь
И её очаровательный смысл! Туман над горизонтом завис,
Подул свежий морской бриз, из-за кулис бытия едва выскользнул я
И моя узкая и скользкая тропа, лунный диск над головой завис,
Он зрит вниз будто мазохист, издаёт странный хрип,
Иногда переходящий в протяжный свист!
Проходит жизнь, проходит всё,
Но вспомнить нечего!
Грешное существо пройти через чащобу лесную само до сих пор не смогло,
В банальности и толстом слое фальши не могу рассмотреть всё, что дальше
Ждёт меня на перепутьях дальнейшего пути, как дальше идти, оберегая в груди
Страсти свои, они таятся вовне, прячутся в глубине от потомков зловещего сатаны!
На бескрайних просторах православной страны при свете ущербной луны
Мелькает голубоватый мерцающий свет, он оставляет в душе памятный след!
Продолжаю корпеть, задыхаться и потеть, чтобы осознать весь нерукотворный бред!
Боюсь отчуждения от вдохновения, оно может без спроса прийти в любое мгновение,
Только имеющий терпение, заметит притаившуюся опасность, тот, кто душою глух,
Постоянно напрягает состарившийся слух, мозг, мягкий как воск, сохранил свой прежний лоск,
Ясность дум велит жить наобум, идти на штурм неприятельских редутов, но я к этому не готов!
Пришлось снять незримый покров из авторских фраз и слов, чтобы вновь
Услышать звон церковных колоколов, тишина режет слух,
А вдруг небеса заставят вернуть былые долги?
Впереди не видно ни зги! Напряжены мозги,
Как не суди, как не ряди, надо дальше идти,
Мне см народным творчеством по пути,
Любой неприличный анекдот смешит мой рот!
Кому и как в мирской жизни однажды повезёт,
И кто попадёт в незначительный водоворот,
Тот живёт, набрав воды в рот, и молчит, как рыба,
Хотя его огромный живот напоминает гранитную глыбу!
Гибну в омуте глубоком, распри и склоки, и прочие пороки жизни.
Навевают мысль о грядущей тризне! Какой же грешник капризный?!
Он через ущелье перепрыгнул, и взмыл в отдалении без белом нежных крыл,
Рок его пощадил, он неспешно в собственный дом посеменил мелкими шажками,
Прикрыв глаза от яркого солнца обеими руками! Очарованный своими мечтами,
Он игрался своими вычурными словами, будто торговка на «Привозе» пирожками!
Пока живёшь всё время ждёшь искромётной любви, вызывающей бурление гормонов в крови,
Преодолеешь все рубежи, остудишь пыл горячий, но дух бродяжий так или иначе
Заставит искать удачу везде, но на скользкой и узкой тропе,
Ты ходишь в узде, продолжаешь душой кривить
И постоянно грешить, трудно забыть
Об истоках собственных пороков, они всегда под боком,
И постоянно пререкаются с роком! После нового подвоха судьбы все мысли твои
Исчезнут в сизом тумане, чтобы каждый раз не напоминать грешнику о бабьем обмане!
Её любовь размыла огромную плотину и заставила страсть взлететь на вершину голой скалы,
Все мы мудры задним числом, двадцать часов счастья судьба-проказница тайно украла,
Разбитая душа на ветру ещё долго трепетала, не болтала, а молчала,
И ждала, когда же успокоится бесноватый мозг,
Он отвык от свиста розг, исчез прежний лоск,
Перед глазами вновь исчезнувшая любовь,
Но она уже не волнует ни душу, ни кровь!
День или ночь – не в счёт, во всём расчёт, без него судьба
Никого не увлечёт в тончайшие сети свои, она за это когда-то ответит,
Но тогда здесь уже не будет нас, всему – своё время, всему – свой час!
От страсти беспечной, исчезнувшей навечно, осталось серое пятно на старомодном пальто,
Его не купит за бесценок никто! Думалось и казалось, что колесница бытия навсегда сломалась,
Прошло короткое время и брошенное в студеную почву семя, пышным цветом не зацвело!
Всё, что было, прошло, назад нельзя вернуть ничего! Наяву одними мечтами до сих пор живу,
Качаюсь на промозглом ветру, не стенаю, не реву, скромно молчу, как-то свой век доживу
Без полыхающих чувств, пусть тоска и грусть, когда ударит вьюга, напугает судьбу-старуху
Рёвом своим, в назидание умникам другим живу мгновением одним,
Тот миг неповторим! Не угнаться мне за ним! Исчез пессимизм,
Ему на смену пришёл оптимизм, он кроет матом благим
На всех и всё, что в тяжких борениях было обретено!
Не отрекаются любя, продолжают любить втихаря,
Но любовь та, что была, исчезла и ушла, предав
Чужие чувства без остатка, строила догадки
На фундаменте валком и шатком!
Жизнь бросает то в стынь, то в сизый дым, мир выглядит пустым,
Но он неповторим, в назидание остальным мы вновь не будем молодыми,
Пряди седые трепещут на холодном осеннем ветру, он разбрасывает листву
По скользкой тропе, зажав нательный крест в руке, плыву налегке,
Будто на утлом челне по бурной реке земного жития!
Грешен я, но в том не моя вина! Таким меня природа создала,
Давнишняя мечта уплыла бог весть куда, душа не смогла противостоять
Всесильному случаю, и вновь окунулась в темень дремучую! Зов сердца слушаю,
Правду колючую о себе не воспринимаю сполна, вспоминаю былые времена,
Тогда было время золотое, я женщин путал с женою и не был в женском обществе изгоем!
Что-то строил, и сразу разрушал, на христианские постулаты начихал, эдакий нахал
Свои ошибки опосля признал! Любовь трепещет робко, шум на дальнем околотке,
Без бутылки водки не понять, куда идти и с кем в одной шеренге шагать?
Женщина почтенного возраста была статна, приятна и на вид хороша,
Она не всегда хотела для себя найти достойного мужика,
Он должен наверняка быть чокнутым слегка,
Как и она, бросать ей палки,
Играясь с тёткой в догонялки!
Мыться они будут одной мочалкой, только бы его зараза
Не смотрела на неё вполглаза! Путь этот подонок
Был воспитан с пелёнок в свете житейских интриг,
Он – преклонного возраста старик, и хамить женщинам не привык!

У него вставная челюсть, он плохо слышит листьев шелест,
Он достаточно умён, чтобы, терпя мученья, тут же выражать сомнения
По поводу всезнайства своего, грешно его естество, он её любви не достоин,
Хотя он в постели выглядит, как воин! Стареют бабы и мужики,
Кто-то увядает от безделья и тоски, а кто-то року вопреки
Сам пытается свою любовь спасти, но им не по пути!
Впереди вновь не видно ни зги из-за беспроглядной тьмы!
Увы, невозможно скрыть свои грехи в сумраке ночном,
Пройден подъём, впереди огромный водоём,
В нём нерест, там водится херес,
А на другом берегу ересь
В холодном поту
Клянёт судьбу!
Вот это новости – ни стыда, ни совести! Солдат ребёнка не обидит,
Бог все достоинства людей увидит, враги унизят и обозлят,
И только Охотничий ряд будет всем грешникам рад!
Мне бы опять начать душевно писать
И на уколы судьбы врагам не отвечать!
Никому не отвечу даже при короткой встрече, зажжённые свечи в душе
Ничего расскажут толпе о твоей неблаговидной судьбе,
Ты живёшь в пустоте, и не принадлежишь сам себе!
Святость таится вовне, одиночество погубит,
Рок гордых людей не любит, Бог не обессудит за глубокий вздох,
Сатана найдёт предлог выставить грешника за порог,
Чтоб воспринимал любой упрёк судьбоносной гордыни,
Словно запах степной терпкой полыни, выросшей в пустыне,
Её название по латыни люди, увязшие в блуде, напрочь забыли!
Когда молоды мы были, предано любили и верили в себя!
Метод научного тыка давнишние воспоминая замыкал!
Пей и еж, пока рот свеж, когда жизнь завянет,
Собака в её сторону не глянет,
Жить надо душа в душу,
Грехи вылезут наружу, и тогда многогрешная душа встанет на колени у степного ручья,
Чтобы послушать песню старого соловья, его жиз7нь на одном месте прошла,
В других местах толчея, много дыма и мало задушевного огня!
Друзья есть только у короля, а для тебя они – попутчики,
Готовые надеть на твои мысли и думы наручники!
В беде редко кто одинокому мужчине поможет,
Никого совесть не гложет, бог грехи итожит!
День прожит и хорошо, преходяще всё,
Разум стал невольно взрослеть
На склоне прожитых лет,
Душа стала дифирамбы клоунам петь!
Мне бы успеть с памяти заметные события не стереть,
Надо чуточку потерпеть, ощутив под ногами земную твердь,
Не сидеть на месте одном, услышав колокольный звон за углом,
Идти напролом через тернии бытия прямо или наискосок,
Прыгая с пятки на носок, всему – своё время, сему свой срок!
Камень брошен в свой огород, давит на хилую грудь небесный свод,
Предчувствиям не верю, но не могу встать на скользкую тропу безверия,
Не потеряно доверия до владыки небес, мировой прогресс за углом исчез,
Но не потерян к жизни интерес, кажись, я не в свои сани влез, и потому странно живу!
Поздно вспоминать словесную рать о временах былых, страх за них пытаюсь скрыть от других,
Мне бы волком не выть в долгую зимнюю ночь, делаю глубокий вздох, рот закрыт на замок,
Лоб липким потом промок, душа ищет весомый предлог, чтоб душевную боль превозмочь!
Слёзы ручьями текут, порывистый ветер толкают мысли в грудь,
Дни идут, часы бегут, на поверхность всплывает словесная муть!
Их не удержишь взаперти, неисповедимы Господние пути!
Не дури сам себя, не расходятся жизненные пути людей зря,
Едкий запах нашатыря ударяет в нос, как свежескошенная трава в сенокос.
Есть семья, но нет в голове царя, идти путём грешника нельзя!
В глухих местах не найти поводыря, сорван красный листок календаря,
Дело сделано, других дел немерено! Сколько отмерено, столько и проживём,
Очистим свою совесть под проливным дождём, и заживём, как в сказке,
На лицо оденем маску безразличия, соблюдая правила приличия,
Пей, ешь и живу по армейскому уставу, отвергнув грехи, которые давят
На состарившуюся память! Смотри или читая, чем услана дорога в рай,
Себя лишний раз ни в чём не упрекай! То, что с день рождения дано,
Сбыться когда-то должно! Нельзя нам жить грешно, ибо на душе, как глыба
Лежит огромное чёрное пятно, растёт оно, от него исходит тепло, конечно,
Никому не дано жить вечно, мы же делаем выводы поспешно,
Всё, что отболело и отшумело, таинств полно,
Миром правит волшебство мыслей и слов!
Всепоглощающая любовь о себе напоминает вновь,
Исчезает душевный покой, страсти наперебой
Напоминает о себе, роке, Боге и судьбе!
Барышни из подворотни слушают мужские вопли
Об отсутствии любви, только в вечер субботний
Моложавый невротик выступает против пустого словопрения!
Бывают исключения, когда из заточений рта вылетает чреда слов и фраз,
Судьба может тотчас прервать злополучный рассказ о том, кто этот мир создал для нас!
Так в жизни сталось, что мне досталась неприметная старость, её сопровождала усталость
От пороков бытия, под ногами - земли, над головой - дождевая струя, вокруг одна галиматья,
Нет от неё никакого житья! Пусть наш бренный путь сопровождают тоска и грусть,
А также немало прозаических чувств в мире искусств, слова слетают с уст,
Иногда их сменяет чушь несусветная, жизнь беспросветная,
Как любовь безответная, бедная и грешная,
Но бессмертная! Сгоряча нельзя рубить с плеча,
Голь на выдумку мудра, жизнь без запаха счастья – сущая ерунда,
Без вкуса желаний, мук и страданий – полна разочарований!
На сотни вопросов жизнь не дает ответа, весну сменяет лето,
В конце тоннеля пучок яркого света, изумительный почерк
Не украшает письмо из запятых и точек, там каждый прочерк
Затемняет чужую мысль, тут же исчезает её великий смысл!
Память во всём ищет корысть, она дарит взаймы похоть и толику мишуры,
Вот и все великие дары от проказницы-судьбы! Все, кто рядом, ненадолго,
От друзей никакого толка, в конечном итоге уставшие ноги от долгой дороги
Требуют помощи особенно в полночи, когда в тиши и во мраке заточения
Ты ищешь следы уходящего вдохновения, судьба по швам трещит,
Вот-вот прервётся творческая нить, ты вновь будешь всеми забыт!
Не с кем поговорить, не с кем помолчать, впереди дорога в бездонный Ад!
Глаза грустят, слова летят в безграничную даль, уходящее время мне жаль!
То, что не прозрачно, выглядит мрачно и повествует не точно,
Невозможно познать невозможное на данный момент!
Природа во вселенной проводит свой эксперимент!
Изменить её нельзя в один присест,
Если разум есть, любую главу из книги бытия можно перечесть,
Сохранив незапятнанными свою совесть и честь!
Когда крылья сложены и свечи погасли в душе,
А ты на грани уже. И тебе никто не по душе,
Ты живёшь в пустоте и по своей простоте
Желаешь одного: отделить от мирских обид своё естество!
Не безупречно оно и что?  У всех людей одно нутро,
И разное лицо, они всегда заодно с проделками Сатаны,
Лучшие годы жизни прошли в горниле житейских утех,
Детородный грех заинтриговал всех, чьё невежество
Признало божество, жить хорошо, не запретишь,
Проходит всё, проходит жизнь, она теряет смысл!
Захудалая мысль пьяна вдрызг, порхает вверх и вниз,
Убегая от всеобщей кабалы в сопровождении изменчивой судьбы!
Жена весь день стоит у плиты, зато муж, объевшись груш,
Одет, как трефовый туз, пытается скрыть тоску и грусть,
Учащённо бьётся пульс, он трудился, не опуская долу рук,
Пытался покорить Двуглавый Эльбрус, в снегу загряз по самые интимные места,
Вокруг одна и та же суета, жизнь без интима пуста, нет дыма без огня!
Жена тащит следом за собой всех, кто надеется на быстрый успех,
Хотя сил уже нет, берёт на душу грех, она такой же человек,
Как ты иль я, но мужа не интересует семья!
Он наставляет бабе рога, а бесстыжие глаза
Смотрят на два грязных кирзовых сапога впритык,
Трясётся огромный кадык, как дальше жить, но не страдать,
И спокойно предначертания рока принимать? Тюрьмы да этапы тяжелы для бабы,
Да колымские лагеря – только для зверья, оно стоит у руля, чтобы жить и рулить,
Стеная и кряхтя, разрывается семья на части, полыхавшие страсти исчезли в подворотне,
Прихватив с собой полсотни людей едва живых, то, что осталось через двадцать пять лет от них,
Поглотил морской штиль, опосля студёный ветер затих окончательно,
Тощий мужик бессознательно приоткрыл настежь зарешеченное окно,
Не заперто оно, на дворе и холодно, темно, да и дышится тяжело!
После поражения в правах воздух здесь исподним бельём пропах,
Труден каждый шаг, в творческих кругах он прослыл пьяницей и пройдохой,
Собиравшим компромат по крохам в стране забытой богом на горных отрогах!
«Эх, дороги, пыль да туман, холода, тревоги да степной бурьян! Знать не можешь,
Где крылья сложишь, хотя остался талант и воля - перековать судьбу и долю,
Для читающей публики нужны тульские бублики, всплывшие критики
Пытались быть вне политики, по наитию не дождёшься
Ни денег, ни слабы, в старо сельской державе
Трудно найти управу на толпу беспринципных забияк,
Коль ты – не дурак, и можешь ещё для себя выбирать: то ли Рай, то ли Ад,
И в свою защиту способен несколько фраз сказать со скамьи подсудимых,
Ветром гонимый глас толпы взлетел на огромные лысые холмы!
Взглянул издали на окраины православной земли,
Таи испокон не было взаимной любви,
Народное богатство распродано за рубли!
Надоело то и дело брыкаться, матерно выражаться, падать и вновь подниматься с колен,
Зачем? Всё – тлен, всё – суета, творческой душе общность высокой идеи нужна!
Она доныне карабкается на вершину зловещей святыни через огонь, пепел и глину,
Дабы добиться полупризнания судьбы в глазах наивной толпы! Увы, стальная воля и мощь,
Будто в горле застрявшая кость, пронзают душу насквозь, будто вколоченный гвоздь
В башку, жить по уму тяжело, но гроздь дураков под звон колоколов,
Ратуют за всеобщую любовь! Жизнь только начинается
И в семьдесят лет не кончается! Нет повода печалиться,
Что старость надвигается, пришло время раскаяться в грехах,
Бестолковых речах и матерных словах! Когда-то состаримся мы,
Останемся всем должны, на нашу жизнь посмотрит толпа зевак,
И подаст нам знак – сжать нервы в кулак, чтобы не попасть впросак!
Серость с безнаказанностью властей спелась, не хотелось бы
Это видеть со стороны, отбившийся от стаи волк, готов свалиться с ног
И объявить бойкот во время воздушных тревог, пусть видит Бог,
Что уже который год сосед бросает камни в наш огород!
Застолье будет излишним, скромнее стол, намного проще пища,
У сапог узкие хромовые голенища, деньги считаются не в тысячах,
Да и в слащавых речах чувствуется беспредельный страх
За последствия, ты на грани бедствия, стал прихотлив в мелочах,
Даже на чужих похоронах отчитывается перед Богом в собственных грехах!
Закат горит багрянцем, в его лучах ты чувствуешь себя засранцем,
Ищешь в колоде игральных карт собственный фарт,
Тасуешь колоду в любую погоду,
Не зная броду лезешь в воду!
Зачем мне надо веселье до упада? Лишнего не надо, мне плитку шоколада
И для бабы губную помаду! Пожить бы без ссор и драки, грызутся люди, как собаки!
Благословенен жизни миг, пусть жизнь всё оставляет на местах своих,
И не заводит мысли в тупик, она не сможет жить взаперти,
Неисповедимы Господние пути! Коль Бог меня благословил,
Чтобы я праведно жил, и талантом наделил, но норов ему бойкот объявил!
Иных уж нет, а те далече, кто-то чалится на Колыме, кто-то валит лес в тайге,
Зато кто-то живёт беззаботно, разговаривает негромко и постоянно зрит в окно!
Скажет словечко, пронзит сердечко, будто златом одарит и сделает вид,
Что на собеседника не держит обид, этот индивид – фаворит у дам,
Он – зануда и хам, всех корит, с ним день прожить, и ты будешь убита наповал,
Чем же он дам околдовал? Когда так много позади, чужой поддержки не жди
И свою душу напрасно не береди, раздай толпе свои долги, руки отмой от пыли и грязи,
Оставь прежние любовные связи, раскаяние твою жизнь немного украсит!
Драгоценная радость мелодий и прочитанных книг,
Заставляют отречься от множества бытовых интриг,
Грех был велик, он заполнил жизнь, будто черновик жирный прочерк,
Впрочем, почему мы голову небесам морочим,
На голове – проседь, в душе – золотая осень!
На дереве кто-то тихо стрекочет, чего-то он от грешника хочет?
Я никем не полномочен северное сияние высекать из авторских строчек,
Проще поставить жирный прочерк, и пусть корявый почерк из точек и запятых,
А также слов простых заплетает в золотую канву каждую авторскую строфу!
Голос дрожит на промозглом ветру, он разбрасывает пожухлую листву по двору,
Не набрав высоты, она кружит и кружит, кого-то смешит, а кому-то мешает жить!
Тот, кто правильно питался, наяву убеждался в том, что дуракам не писан закон!
С остальными людьми держим душу и чувства взаперти, если нам с ними не по пути,
Жизнь прожить, не поле перейти, бог грехи простит, ты продолжишь одиноко жить,
Люди без земных пороков не встряют ни в распри, ни в склоки, они смиренно ждут,
Когда затихнет боль в груди, и в лесной глуши начнут петь прелестные соловьи!
Крик утренней зари наивен и спесив, его лейтмотив многих дам удивил,
Им грехи простил, когда же рассеялся смог и дым,
Ты вновь уплыл за голубые сини неба,
«Зрелищ и хлеба!» - требует толпа,
Старинное кадило в руках
Почтенно старика!
Ему надоело валять дурака,
Венец творения Человек наедине коротает своей жизни век,
Всюду лезет, чем-то бредет, неужто всё его и ему не будет ничего за то,
Что влюблённых душ родство доводит до истязания грешное и беспечное нутро?
Преходяще всё, каждой твари должно быть по паре, нарушены законы морали,
Забвению преданы высокие идеалы, люди свихнулись на само пиаре!
Мне бы лицо странника, озябшего в пути, спрятавшего от волка в кусты,
Одному до мечты не дойти, но не могу жить один в глуши!
Голос извне повелевает мне: «Ляг и лежи, свято живи и впредь не греши!»
Если любовь для нас – пустяк, пусть будет так, расторгнут брак,
Не потому что муж – мудак, он по натуре простак,
Ему бы жениться на бабе-дуре, и на рынке с ней торговать,
Пусть зигзаг удачи решит иначе, нервы сжаты в кулак,
Жалость в глазах, всё- тлен, всё – прах! Был шанс,
Его окутал мрак, а без него никак встрять
В буйство чувств, без земных причуд
Былое время назад уже не вернуть!
Тот, кто не врёт и по собственным законам живёт – не идиот, он не от мира сего,
Однако его избрало для великих дел всесильное божество! Я пережил многое и многих,
Двуногих и членистоногих, богатых и убогих, женатых и одиноких, мои строки
Ночевали посреди безлюдной дороги, и радовали немногих!
В словах простых и строках кривых запечатлён тот миг,
Когда унылая среда с человеком была груба!
Грешник много изведал, себя поздравил с победой
На тараканьих бегах, он впопыхах испытал страх за себя и за тех,
Кто рядом излучал счастливый смех! На обиженных воду возят,
На добрых сами катаются и никогда в совершённых грехах не каются!
Иногда с иноходи в галоп срываются, пошлый народ сам собою горд,
И в круг святых рвётся, предавший мило улыбнётся, и тут же отмахнётся от чужих забот,
И только жирный домашний кот хвостом вильнёт, и ты напишешь между стихотворных строк,
Что вывод наивен и прост: твой озноб ещё не достиг злополучных высот, всему- своё время,
Всему – свой срок! Печальный исход – недалече, об остальном – при личной встрече!
Тупой смеётся над гением Творца, Ему принадлежат наши души и сердца,
Сплетник гордый, как овца из огромного стада, пишет баллады,
Оно ему надо? Не бывает молодца без хорошего конца!
Я многое тащил на себе, сам жил в голоде, холоде и нищете,
Зажав нательный крест в руке, шёл налегке по избранной тропе!
Нынче нет прежней осанки, от прежней фигуры остались жалкие огранки,
Когда-то на статного мужчину с любопытством взирали пуританки, но Сапфо лесбиянки
Тут же поднимались со своей лежанки! Судьба проехалась по мне на могучем коне,
Но я – не согбен, всё- тлен, всё – суета, разум ждёт перемен, но жизнь у нас одна,
Меняются времена, прежними остаются нравы в пределах православной державы!
Куда взгляд ни кинь, везде – грех разрастается вширь, клин выбивается клином,
В порыве едином движением неуловимым в маленькой гостиной
Прощаюсь с образом непостижимым, в мире глубинном
Меняется всё, и даже то, что к нам из тихой заводи приплыло!
Только у Бога сущего можно узнать истоки грядущего,
В Библии всё прописано набело и начерно,
Даже наше имущество же распределено!
Парадокс – всемогущий Бог победить Антихриста не смог,
И тот, Его на одиночество обрёк, всему – своё время, всему – свой срок!
Вечером сказано, ночью исполнено, и нет во мне прежней тоски,
Я к быстрым переменам привык, мой проводник – седой старик,
Автор эзотерических книг! У него жизненный опыт – велик,
Слившись со временем, вернул назад прежнее вдохновение,
Проявив смирение ко всем, решил, что мне незачем отрицать суету и тлен!
Здесь вся жизнь моя прошла, она скользили у привольного ручья,
Где росла зелёная трава и ближе к утру полынь-трава в мгновение
Усилила трение желание и чувств, здесь ничего делать без спроса нельзя,
И даже жизнь моя была и неспешно шла, но вышла вся из тщедушного нутра!
Из головы не выходят дивные сны о былом величии православной страны,
Молитвы нужны для души, чтобы оградить её от моря вранья и лжи!
Смердя и клубясь, половая связь пытается развратить всех нас,
Несётся грязь по широкой мостовой, на её пути встал старенький городовой,
Он седой и с бородой, он отродясь не смог бы никогда ту грязь взглядом объять
И намерение толпы осознать! Пока силы есть, могу на пенёк в лесу присесть,
Мысленно преодолеть оставшуюся треть предназначенного Богом мне пути,
На руках и ногах звенит железная цепь, её звон слышен окрест, и боль души
Вырывается из немощной груди, чтобы в смятение прийти от пороков своих,
В других их больше моих, мельтешение незнакомых лиц оставляет штрих
В памяти седой, здесь нет прелестных обличий молодых цариц,
Только заунывное пение статных и разбитных девиц
Приносит в моё логово свирепый степной вихрь!
Правда не всем к лицу, пришло время обратить свой взор к Творцу,
Доверив свои тайны только Ему одному! Жизнь уходит в подзол, что искал,
До сих пор не нашёл, срок для оправдания ещё не подошёл, рок в сторону отошёл,
Чтобы вердикт небес спокойно принять и не заставлять грешника благость небес
Так долго ждать! Мне бы тяжкие часы переждать, а с кем, когда и как?
На эти вопросы сможет ответить только небесный Зодиак!
Жизнь надо принимать такой, как есть, на мне изношенный камзол,
Я зол на всех и на себя, гнусавя и рыча, в те давние времена местная саранча
Нападала из подворотни на одиноких прохожих, на толпу не похожих,
Слышались крики и вопли, щёки от слёз насквозь промокли,
Испорчен вечер субботний раз и навсегда,
От удара оглобли уши оглохли,
Но удалось избежать петли, явь исчезла в дыме пожарищ и пепле!
Женщину легко приворожить речами, любовь ширится от дерзких слов,
Восторг взлетает, опосля он тает, и женщина о другом уже мечтает,
По-иному не бывает, когда мужчина женщину не впечатляет!
Безумные слова, взлохмаченная голова попали в мир грёз,
Что посеешь, то пожнёшь, потом немало слёз прольёшь,
Когда поймёшь, что не с тем соколиком живёшь, сеешь, пашешь и жнёшь?
****а вошь, куда ты прёшь, как ржавый столетний паровоз?
Страсть колобродит, сам старый Кент еле ходит и руки трясутся,
Он хочет к моложавой женщине рукой прикоснуться,
Чтобы опосля вместе проснуться!
Быть может треволнения вернутся
И тут же ужаснутся?
«Торгуя совестью пред бедной нищетой, не сыпь своих даров щедрою рукой!»,
За боль, войну и нищету нам воздастся сторицей, мне бы хотелось стать вольной птицей,
И улететь в неведомую даль, оставив в родных краях непостижимую тоску и печаль!
Мои слова обращены к небесам и благодаря своему усердию и трудам,
Со спокойной душой прихожу в воскресный день в божий храм,
Чтобы там навечно оставить стыд и срам, а потом с горем пополам
Преподнести серебряный крест с опухшим губам, слезы струятся по щекам,
Греха не осталось ни на грамм, стыдно раскаиваться в согрешениях только глупцам!
Отверженная дань была предназначена небесам, её бесы превратили в разношерстный хлам!
В такую рань виден наш каждый душевный изъян, месяц, покрытый багрянцем,
Попытался общаться со старцем, но солнечный протуберанцы
Устроили эротические танцы на отрогах Луны!
Все мы грешны, незатейливы и не очень умны!
Где-то там далеко для меня горит очаг,
Над головой сгустился несусветный мрак,
Мозг зачах, его извела тоска и печаль!
Он смог свои достоинства промотать
И до конца не смог понять никак,
Что летая в перистых облаках,
Он запутался в простых вещах!
Пока он не открыл старинный саркофаг, и не стал талантом обладать,
Нажал на рычаг своего кровавого палача, не дрогнула в тот миг его рука,
Затмились облака, в душе расцвела белоснежная весна, и таинственный град
С помощью человеческих чакр не дал зачахнуть давно забытым словам,
Они воскресли в памяти по стезе, ведущей в божий храм,
Но даже там растёт огромный и высокий бурьян!
Дойти бы до самой сути ежедневной жути, в повседневной смуте жития
В беззакониях повязла вся страна, мозоли на ладонях, звёзды на погонах,
Если бы грешник мог стремглав написать несколько значимых строк,
Тогда бы Бог спокойно мог подвести последний итог!
Болит затылок, судьба держит всех нас за загривок,
На лице ни слезинок, ни злобных ухмылок,
В руке неказистый обмылок,
После неудачных попыток
Рассеять избыток страстей по стезе своей, их надо гнать взашей
Вдоль шуршащих прошлогодних камышей! Любовная игра, как мука,
Жизнь – непредсказуемая штука, наука в толк не идёт уже который год!
В душе разброд, грехам потерян счёт, люблю всё то, без чего не смогу ни дня прожить,
Трудно судить о мыслях чужих, коль нет своих! Легче всё забыть, и благим матом крыть всё,
Что в борениях обретено! Душевный недуг исцелить не легко, до примирения далеко,
Разлука без встречи далече, радостные речи и слова подобно свистящей картечи
Будут произнесены под вечер! Промозглый ветер небо затмит,
Бор на всю округу шумит, сова в бору неистово кричит,
Душа болит и сердце плачет, так или иначе
Душа поплачет, а когда чужая беда отболит,
Можно наедине о сокровенной любви поговорить!
Глаза ревут, они страдают, терпят и грустят, жизнь напоминает кромешный Ад,
Нет пути назад, а на небе звездопад, нервы шалят, ты ничему уже давно не рад!
Люди ложь в глаза говорят, и пытаются многократно повторять то, чему тыне рад!
Пришло время с коленей встать, и улечься на старую скрипучую железную кровать,
На житьё наплевать, главное – урвать для себя, и вовремя сбежать туда,
Где шумит непроходимая тайга! Мудрость приходит с годами,
Распрощавшись с детскими мечтами, раздав знакомым долги,
Ты срываешься с цепи, люди – бунтари пытаются уйти
От самих себя, но куда? Везде непроходимая тропа,
То дожди, то пурга, твоя душа напоминает зверька,
Попавшего в прозрачную сеть и уже много лет
Бьющейся в истоме невдалеке от отчего дома!
Пустые кошельки выскальзывают с ослабевшей руки,
У дверей толпятся кредиторы, бандиты и отпетые воры,
Вся собачья свора без разбора влезает в чужие разговоры в пределах мордора!
От любви трудно мужчине сбежать, он будет постоянно о себе женщине напоминать,
Писать, звонить и приезжать, и материально помогать! Живу неспешно я вблизи ручья,
Грешу втихаря, в кармане ни рубля, а на витрине красуется зарубежная халва,
Долу капает крупная слеза, на хрена мне такая жизнь нужна?
От героев до изгоев путь велик, проходит жизнь, как краткий миг,
Смотришь в зеркало, а ты уже старик, твоя прыть снизошла на нет,
Бывший брюнет стал седым, выглядит больным, немощным и худым!
Растеряно крестясь, однажды пойду я пляс, гордясь собой, без сумы за спиной,
Словно бы я уже не изгой рока и судьбы, никчёмные мысли ушли из седой головы,
Зачес они мне нужны, здесь пол страны живёт на авось с высокими мыслями врозь!
Что посеешь, то пожнёшь, жизнь пошла вкривь и вкось, хорошо пожить не довелось,
Что-то не сбылось, что-то сорвалось в последний момент, захудалый интеллигент
Стал мягким, как воск, исчез прежний лоск, грешную плоть пронзила ложь,
Считай, насквозь! Что-то и где-то не срослось зимой иль летом,
Согласно народным приметам я промедлил року с ответом,
И потому грядущее в дыму! Нет дела никому,
Почему не живу по уму? Страсти отцарствуют, отгорят, и не станут старца ждать,
Когда он им свои долги отдаст, он долго не станет гадать на кофейной гуще,
Будет ли лучше ему жить одному? Его двойник, степенный и бравый мужик,
Имел смиренный лик, но друг и он поднял крик в тихой подворотне,
Долго рылся в широкой мотне, и что-то долго доказывал судьбе!
Тяжело наедине вгонять в краску разухабистых и статных баб,
Божий раб едва оторвал от удобного кресла собственный зад,
Чтобы заново свою жизнь начать! Он привык изобличать
Чужие недостатки, грехи и повадки, всё фиксировал в тетрадке,
Бабы падки на таких мужиков, он слово скажет, истерику на закатит,
С него хватит скромных утех, ведь он один из тех, кто чей гнев,
Исчезает в темной ночи, как блеф! Помрачнев, невзгоды жизни налегке преодолев,
Он на корточки присел, и едва не окаменел, стал зол, будто стареющий лев,
Его зев издал рычание, через годы, через расстояния
На любой дороге, в стороне любой
Ты не скажешь бабе: «До свидания!», если она всю жизнь прожила рядом с тобой!
Запутавшись в тончайшей паутине презренного бытия, взглянув в трясину,
Он осознал отныне и навсегда, что его степенная стезя боялась не зря и дыма, и огня!
Что с него взять, он всего лишь слуга и раб прекрасной Музы, даже вселенское чудо
Эту пантеру не разбудит от летаргического сна, она была его таланту удивлена,
Глубоко подавлена, и с высокими мыслями разобщена,
Тут же сквозняком потянуло из открытого настежь окна!
Унылая среда, стеная и разя, рубила неучей с плеча,
Её разноцветные вензеля раскрашивали жизнь,
Потерявшую значение и смысл!
С его то жизненным опытом,
Он пропадает не в тропиках, а на Соловках, разговаривает шёпотом,
Ему природа отвечает злобным хохотом! Так природа захотела,
Остальное – не наше дело! Гуляй смело, но имей в виду,
Что чужую беду даже я легко руками разведу,
А свою путеводную звезду рано поутру
Найти на небе вряд ли когда-то смогу!
Пока живу, надежду питаю, что когда-то сполна осознаю,
Почему один по жизни степенно бреду и ощущаю наяву
Боль и тревогу: старость стоит на пороге и зрит строго
На грешника убогого, что она хочет от него?
Этого не знает никто! Преходяще всё!
Она вот-вот постучит в скрипучую дверь моего жалкого жилища,
Для размышлений появилась значимая пища, предположений – тыща,
Они спокойно лежат на чужом пепелище, нет у них ни края, ни днища!
Не стану я им мешать - думать и вспоминать, где, когда и с кем я чувствовал Эдем?
Там не было проблем, хотя вокруг и тлен, и суета, да и беда никогда не приходит одна
В эти заповедные места! Над головой журавлиная стая курлычет, они кличет в полет,
Меня же в чужих краях никто не ждёт, хотя и здесь потерян почёт,
Каждый тебе в глаза отчаянно врёт, что праведно живёт!
Не пришёл ещё мой час молчать, и не спешно сливать
Свою захудалую жизнь в грязный унитаз!
Тот, кто угас по доброй воле, того более не воскресить,
Истину ища, он рубил с плеча, мог согрешить сгоряча,
Интригу не передать, её не понять, можно смиренно принять
Кромешный Ад, перекрестись и усердно помолясь, стал смывать всю грязь
С грешного естества, святость, что казалась была мертва, вновь вступила в права!
Пусть голова моя седа, это не беда, она божьим заповедям была верна всегда!
Лают бешено собаки в затихающую даль, на дворе холодный студёный февраль,
Там, где я любимую женщину так долго искал, внезапно расцвёл горный миндаль!
Грешник дрожи сдержать не мог, его взгляд метался между стройных женских ног,
Однако рот был закрыт на огромный амбарный замок! Всему – своё время!
Всему – свой срок! Увы, трудно прыгнуть выше головы,
Две слезы не делают дождя, чертыхаюсь зря,
Снята шинель с ржавого гвоздя,
Мне же по чину плакать нельзя! Свидетельства бытия высочайшего ума
Отвергнуть никак нельзя, в покое и во время сна грешная и богобоязненная душа
Просит у Бога прощения, но остаётся без небесного одобрения земного жития!
Пустые дни прожив, не веря, не любя, в своей непреклонности теперь виню себя!
Сожалею втихаря, не безупречна совесть моя, и пока она стоит у руля,
Мне никак нельзя убеждать самого себя в том,
Что крут подъём к земному счастью,
Сжаты кулаки в запястье!
Крест не поставлен на роке и судьбе, святость таится вовне, а мудрость в голове!
Ненавижу в людях ложь, я на борзописца внешне не похож, сразу трудно разобрать,
Что твой собеседник начал врать, в день осенний не приемлю лишний объяснений
В верности и любви, в поле колосятся посевы ржи, вдали горят странные огни,
Трудно добраться до глубин чужой души, там одни пьянки и кутежи,
Но с изнанки страсть без огранки во время вечерней пьянки
Пробуждает в женщине инстинкт статной и развратной самки!
Бабы с Таганки для приманки лохов, у них есть крыша и кров,
Они играются в любовь, дрязг семейных оков раздражает их,
Крик душевный в груди затих, коль нет других,
Надо соглашаться, страстям отдаваться до утра,
Пусть холод сменяет жара, голь на выдумку мудра!
Общение не долго длится, женская слеза по щекам струится,
Мужчине есть чем гордиться, его разум вот-вот затмится,
Ему бы вовремя остановиться, ему делают миньет!
Не жизнь, а бред, на обед подают кордебалет,
Когда в зале гаснет свет, ты женской любовью согрет на склоне лет!
Семья страшит меня, она звенит, как натянутая узда, впереди беспроглядная тьма,
На все вопросы женщины – молчанье, не слышно слов стенания, только признание
И слёзы – следствие жизненной прозы! Вот такие курьёзы случаются иногда,
И ты можешь влюбиться раз и навсегда! Трудно устоять перед женским соблазном,
Трудно отвергнуть его и всё, что с ним сопряжено, трепетно-медленно сказочное марево
Само грешную душу нашло, и всем смертям назло клялось чувственно не пить вино,
Падших ангелов не любить и праведно, но в довольствии жить! Страсть проникает по коже
Всё ниже и ниже, подбираясь всё ближе к заветной щели, там есть место для обоюдной дуэли!
Обозначены цели, надо лишь страстно и нежно в заповедное место войти, ты же умеешь
Целовать губы и шею, если нет, поучись у евреев, синь небосвода тебя избавит на многие годы
От семьи, в душе вновь будут петь соловьи, и пьянящая свобода пронесётся по паху и бёдрам,
Спермы хлынет горячей струёй в заводь девицы молодой, распутной и шальной!
М-да! На небосводе зажжётся твоя путеводная звезда, будет гореть до утра,
Но опосля душевную стужу сменит жара, как бы дожить до утра?
Оргазм растворится в полусонной тиши,
Кроме вас здесь не будет ни одной живой души,
Страсть взлетит до небес, попраны совесть и честь
И что? Не наказан никто! Трепет женских пальцев
Затронет женских постояльцев на краткий миг,
Чтоб грешник истину любви постиг,
Только близкое общение
Бросает человека оземь, а запоздалая осень дарит проседь на челе,
Святость во мне не долго таилась, душа протрезвилась
И бросилась в зловещий пляс, так происходило не раз,
Миром движет страсть! По привычке слово «любовь» заключено в кавычки,
Выпьешь холодной водички, посмотришь женщине через ресницы,
Обнимешь её за ягодицы и попросишь прощения за ошибки,
И услышишь вдали эхо новой всесильной любви!
Ничто не длится вечно, у всего есть конец,
Так задумал Творец! Уходят навсегда, кто – куда
Любимые женщины и бывшие мужья, после них зарастает стезя
Горькой полынью, к унынью приводит чужое враньё,
О нём тебе напоминает многоголосое вороньё!
Ё-моё, почто живём грешно? С годами уменьшается круг друзей,
Всё меньше непрошеных гостей в скромной гостиной моей,
Судьба всех разогнала взашей, кто нашёл пристанище
Среди алкашей, у кого в сотоварищах бандиты и упыри,
Иные в чужих краях навечно свой покой обрели!
На месте бывшего жилья пожухлый бурьян,
И стаи воро6нья доводят до забытья
Душу и плоть, только пришлый народ, в основном – сброд
Широко открыв рот, пытается проглотить пожирнее кусок!
Власти вот-вот перекроют кислород, и толпа задохнётся,
Былое время назад никогда не вернётся!
Одни и те же новости, ни стыда, ни совести,
Некуда скрыться от горести, из-за собственной робости
Пришлось стоять у паперти с протянутой рукой,
С разбитой и рано поседевшей головой,
Чтобы не впасть в очередной запой,
Попытался божий раб распрощаться с людской молвой,
Она преследует его скопом и мчится следом галопом!
Чтобы добраться до её истоков, необходимо - пройти мимо
Ворованной любви и ночного интима, скрывшись в дыму,
Ни слова не сказав никому, уйти в бесконечную пустоту иного бытия,
Слишком долго петляла стезя вблизи заброшенного людьми степного ручья!
Никто не был прекрасен, как тот великолепный миг, когда я любил женщину всю жизнь,
Она была полна интриг, когда же полночный ветер страстей в душе затих,
Его сменил тёплый морской бриз, мне уже некуда спешить,
Пытаюсь умеренно жить, боюсь прервать нить
Былых воспоминаний, любовных мук и страданий!
Им на смену пришло разочарование на узкой и скользкой стезе,
Оно было рядом везде, в каждом слове, в каждой фразе и строке
Былое счастье напоминало мне о себе! Склонившись в мольбе у алтаря,
Скоропалительно и утвердительно встал на негнущиеся колени я,
И стал у Бога просить не мало и не много, чтобы Он в итоге
Был со мной благороден, буду Ему благодарен,
Рок коварен, он с грешником солидарен
И потому мне ни к чему вылетать в трубу!
Хочу степенно жить, страдать и любить,
И плыть по течению земного бытия, скиталец я!
За согбенными плечами ни тоски, ни любви, ни печали,
Но нет и жизни в идеале, распри, дрязги, ссоры и скандалы
Вызывают боль в левой половине груди, мне бы все это оставить позади,
И чтобы впереди яркий свет путеводной зари освещал дальнейший путь!
Хорошо лишь там, где верят нам и усердно ждут, когда строптивый супруг
Завершит круг многозначительных утех, осознав до конца свой грех,
Вновь вернётся в отчий дом без помех! Только телесный недуг
Может его назад вернуть, судьбу обманув, он спутницу жизни оттолкнул,
В душу плюнул, на чужую приманку клюнул, ветер дунул, и грешник ушёл,
Набросив на согбенные плечи старенький дырявый камзол!
Желание женщины для мужчины – закон,
Она издал крик, переходящий в стон,
И он из её уст услышало воровской жаргон!
Тоска и грусть сжали опечаленную грудь,
Ему трудно вздохнуть,
Он боится любовь спугнуть!
Стареющий трус мгновенно сбросил тяжкий груз греха с отяжелевших уст,
И взошёл на Эльбрус, велик был искус, даже Иисус ему не перечил,
Был тихий субботний вечер, он не был в бесхребетности замечен,
Красноречием обеспечен сполна, он любил срывать едва созревшие семена
С девственного полевого цветка! Он полгода не обращал внимание на погоду
И годы земного бытия, он своей любовнице строил глазки, и как всегда
Пол мандолину, глядя на шикарную витрину блатные песни напевал,
А ей хотелось, чтоб он как в сказке любил и целовал взасос,
Вот и пришлось, несмотря на Петров пост, идти с ней вразнос,
И смиренно и ежедневно решать половой вопрос, ну, что ж,
Что посеешь, то пожнёшь и коль ты в её дыру вхож,
Веди себя, как степенный гость!
Баба подняла свой хвост,
Любовник гол и бос, и во власть не вхож, его мозг был настроен на отсос
Излишков спермы, но у этой стервы быстро сдали нервы!
Волчица и пантера с фигурой Винеры когда-то читала Гомера,
Хотя у этой безобидной крошки на лобке завелись мандавошки!
Такова жизнь, как исправить её суть не стремись,
Ты вместе с ней быстро падаешь вниз,
Дым и смог над тобой стремглав завис!
Он дал женщине слово офицера, прикрыв обнажённую стать
Тяжёлой плюшевой портьерой, он пообещал в лучше виде перед её предками предстать,
Но сему не бывать! Стольный град отказался проходимца в свои объятия принять!
Рад стараться, чтобы в проруби не оказаться, как вдруг его карьера
Потерпела крах, разболелся член и пах, баба уже была на сносях,
Вся дворянская семья бегала на рысях по местным госпиталям,
Только приезжий босяк не соглашался никак
Оставить тлетворный разврат!
В мире нет ничего оригинального, кроме секса орального,
Нужно просто найти то узкое и мелкое дупло
И чтобы в нём было уютно и тепло!
Все живут грешно, и мы не исключение, миром правит Проведение!
Возникает потребность говорить, целовать и любить тот благословенный миг,
Когда ты не видишь и не знаешь своего предшественника, бородатого мужика,
Чья тропа сквозь чужой огород прошла, но взаимности у статной бабы не нашла!
Судьба руки выкрутила, в сердце выстрелила из открытого настежь окна,
Чёрная полоса рвала на неприличном месте волоса,
Стыд затмевал глаза, горе наваливалось горой,
Жизнь неспешно шла своей стезёй!
Весь этот хаос пережить наедине пришлось!
Хотелось лежать и с кровати не вставать, никого не видеть, ничего слышать,
Я тыщу планов отложил на завтра, правда угасла, отрада ушла, опустела стезя,
Баста, мимо факта не пройти. Счастье не найти на жизненном пути!
Впереди не видно ни зги! Ничто не поздно заново начать,
Эту мысль пришлось принять, как глас небес,
На голове водочный компресс,
Я заблудился в столетнем лесу,
И выйти из него живым вряд ли смогу!
Я напоминал в тот миг птенца, выброшенного порывом ветра из родительского гнезда!
Беда никогда не приходит одна, любовь в душе не умерла, её заморозили стынь и холода!
Душа привыкла молчать и на лишние вопросы не желает отвечать, долго нельзя горевать,
Жизнь надо принимать такой, как есть, погрузившись в неё с головой,
Попытаться обрести душевный покой в стороне родной!
Пока живу терплю, сам не лезу в петлю,
Не сшибаю на водку по рублю, вообще не пью,
Себя на мысли ловлю, что только в дубовом бору
Полную свободу обрету! Печаль былого бытия
Сегодня вновь сильно растревожила меня!
Всё же грешник не обезумел до дрожи,
В его сердце стремглав вошла беспредельная тоска,
Она на помине легка, отчаявшегося чужака, обнаружив,
Святость разрушив в душе, пусть холод и стынь в родном очаге
Всегда докучают мне, прижав бесстыдника к глухой стене,
Бьют его сильней и больней! Господи, пожалей,
Я же стал жить намного скромней,
Есть дела у меня поважней,
Чем мирская суета!
Тотчас с плеч свалилась гора плохих вестей от пришлых людей!
Проливные дожди постоянно льют, они смывают истину и суть с тропы,
На прежнем месте до сих пор стоят полуголые холмы, как представители старины!
Болезни беспросветные, как и жизнь суетная выползают из-за соседнего угла,
Часы последние, быть может предпоследние пытают стареющему разуму новизну открыть,
Он вскоре будет волком выть, не сможет даже дверь рукой открыть, ему бы вспомнить
И забыть тот благословенный миг, когда он жизнь начинал с чистого листа,
Так и молодость прошла, не затронув ни сердца, ни чела,
Она нам не чета! Бог бы должен грешника простить
За несуразный вид, за боль и беспросветный стыд,
Душа плачет навзрыд, рот дрожащей рукой прикрыт,
Умением поговорить надо дорожить, иначе жизнь ударит под дых,
И в краткий миг исчезнет всё, что в борениях было обретено!
Позор души не смыт, грех я не смог смыть со старого чела,
Молодость прошла, жизнь наивна и пуста,
Мне ночами снится чистота! Вокруг тлен и суета,
Безнадёжно дождь идёт, дома анахорета никто давно не ждёт,
Он едва ползёт по узкой стезе, всклоченные волосы на голове,
Нательный крест зажат в кулаке! Нет особой охоты
Вести с судьбой расчёты, жизнь на лесном болоте
В постоянной тревоге вызывает боль до рвоты!
Присяду с улыбкой на лице на свежесрубленный пенёк,
Жизнь всем нам даёт бесплатный и важный урок, чтоб
Настрадавшись впрок, бывший полубог надолго умолк,
Был ли толк от этих размеренных бесед?
Главнее всех был грех! Во время утех он делится на всех,
Кто тушил в спальне свет, бог их разделает под орех,
Жизнь замедлит бег на месте, блеск затмит хлев,
Вспомнились былые времена, бывшая жена
Была умна и нежна, выглядела, как княжна,
Где теперь скитается она без меня? Неизвестно,
У неё нет поместья, познав бесчестье, потеряла душевное равновесие,
Поставила крест на собственной судьбе, теперь живёт на болоте,
Ни  счастья, ни  работы! Все потому, что склонность к греху
Довела постаревшую звезду до грани, её будущее в тумане,
Не знаю более ничего, небось, страдает грешное естество!
Всё – тлен, всё – прах, наяву живая стая галок на крестах,
Соображаю впопыхах: почему мы року вручаем жизнь свою?
Есть такое понятие, как объятие необъятного, заумного и непонятного,
Жалкое большинство в высоких кабинетах власти ищет своё родство,
Сколько бы времени прошло, не найдено никого, но от души не отлегло то,
Что на ум однажды вечером взбрело! Не с каждым человеком мне тепло,
Т даже то, что в прошлое ушло, иногда мне память возвращает,
Вздрогнуть нутро заставляет и времени для раздумий не оставляет!
Не желаю любовные истории выставлять напоказ, скрываю от завистливых глаз!
Мне никто не указ!  По младости лет я выкрикивал гадости недоучкам,
Рабам и подкаблучникам, что рабских дух развратной конъюнктуры постоянно врёт,
Что благословенного мига ждёт, когда же он грядёт, будет мечтать свирепо,
Куда сбежать дальше от мраморного склепа, там нет ни воды, ни хлеба!
Надоело жить украдкой и постоянно строить догадки, что и как, и с кем? Зачем?
Мыслить лень, что ни день, то новый пень на узкой стезе, он выглядит нелепо,
С землёй связан крепко, будто прошлое с настоящим, бред творящим!
Не замаравши высокий чин многие из мужчин ищут причины,
Чтобы в миг единый разобщить рой осиный,
Пусть быстрее улетит и не омрачает наш быт!
Разрывая с тем и этим, мы порождаем немало сплетен,
Прежде чем что-то затевать, надо понять,
Под чью дудку ты собираешься танцевать?
Лучше сделать ход конём,
И не дрожать за каждым днём!
Жизнь нельзя откладывать на потом,
Приятно быть молодым, ходить хмельным по булыжным мостовым,
Молодость пройдёт как серый дым, и ты становишься седым,
Наивным и простым, злым и больным, появляется жалость за былым,
Ты следишь за ним со спины и тебе уже давнишние мечты не видны!
Ты слышишь возгласы толпы: «Неужто мы когда-то были рождены,
Чтобы сказку сделать былью? Нам подрезали белоснежные крылья,
Сколько ни прилагай усилья, нет в душе ни радости, ни изобилья!
Лучшее время не наступает, прошлое грустные мысли навевает,
Осенний ветер пожухлые листья наземь швыряет,
Его нелепый мотив, мелодию своеволия исказив,
Тут же обхватил мужскую талию, и по невежеству своему
Решил в одиночку присесть ближе к открытому настежь окну,
Уставившись в точку одну на туманном небосводе,
Проглотил горькие слёзы, когда речь зашла о духовной свободе!
Уходят годы в никуда, за ним едва успевает бежать незатейливая судьба!
К чужаку её не допущу, присяду в полынь – траву и глубоко терпкий запах вдохну,
Стресс с души сниму, вспомню о серебряных лугах и крутых морских берегах!
Пока дух свободы не зачах, на склоне прожитых в радости и горести лет,
Осаждаю на место словесный бред, когда тебе уже не сорок два
И обожжены два твоих крыла, ты водку с корифеями не пил,
Лишь вкус женского соблазна многократно вкусил!
Женщины дождались похвалы, и неспешно в сторону отошли,
Они мечтали, что белоснежные кружева будут окружать до старости супружеские слова,
Но жуткая мгла и людская молва пропустили их жизнь через каменные жернова!
Жизнь с начала не начнёшь, что посеешь, то пожнёшь, вспомнишь спелую рожь
На окраине села, любовь была и тут же отцвела!
Осталась только глина, зола и обугленная земля!
Равнодушнее нашего века за рамками блаженства оставляет человека,
Из-за подлости и предательства изменяющиеся обстоятельства
Мешают ему праведно жить, но он продолжает страдать
И бескорыстно святость боготворить!
Хожу сам по злополучным местам,
Решаю проблемы скопом, то есть наскоком!
Я грущу, несмотря на то, что в личной жизни всё хорошо,
Любви мало, да и женского тепла никогда мне не хватало,
Грущу о скромности и мудрости, в минуты откровенности
Пытаюсь в душе огромные кучи суетности разгрести руками,
Но под ногами хлябь, выбираюсь из- воспоминания кое-как,
Труден первый шаг, Господи, помоги уверенность обрести,
И духовно расти! В тени зелёных дубовых рощ капает летний дождь,
Он на сизый туман похож, бросает тело в дрожь, был бы зонд,
Продолжил бы путь, а так пришлось со знакомой тропы свернуть,
И переждать капли дождя в тени дерев, оцепенев от проходивших мимо стерв,
Хотел выплеснуть на них свой гнев, не успел, присмирев, на пенёк присел,
Рядом был чужой локоток, но укусить его стареющий инок так и не смог,
Он сбился с ног в поисках оправдания, слова любви и признания
Бесплодны, он до сих пор мнит себя свободным!
Не лезу туда, где не ждут, пытаюсь сбросить с шеи хомут,
Не проясняется суть творческого бытия, здесь моя земля,
По ней проходит моя стезя вблизи степного ручья!
Как не зацикливаться на прошлом, скаредном и дотошном?
Меня там уже не будет никогда, простые слова сводят грешника с ума,
Всё в прошлом и любовь, и слова, и процветающая держава!
Ничего нельзя вернуть, у всех свой путь,
Здоровье бы как-то вернуть,
И судьба обмануть!
Хочу сказать судьбе с открытой прямотой, что в момент любой на дороге столбовой
Попытаюсь проститься со срамотой, в душе - пустота, за душой – скопище греха,
А за спиной – нищета! Боль души не поймёт конченный идиот, лишь тот,
Кто многое терял, и своего слова ещё в творчестве не сказал,
Не потому что заплутал, я многое избранницам своим прощал,
Пытался уступать и не усложнять каждый совместный шаг!
Без любви жить тяжело, она в себе таит добро и зло,
Если ты умеешь ждать и не привык языком зря болтать,
Твоя мужская стать сможет сполна узнать наяву,
Что ты живёшь словно в бреду
И не зря топчешь зелёную траву!
Не надо слёзы глотать наедине,
Пока святость таится вовне, не ищи любви на стороне!
Я в этот мир пришёл незваным, пришёл непрошеным,
Теперь живу и места себе не нахожу, дышу, как в бреду,
Интригую судьбу, сам же иду у неё на поводу!
Пытаюсь радоваться всему, что вижу,
Хотя ненавижу люд бесстыжий,
И от никчёмной толпы убегаю,
Не кричу и громко не стенаю, душу и сердце не сильно впечатляю,
Когда судьба не знает, куда ей повернуть, мрачен путь,
Я же пытаюсь её подтолкнуть рукою в спину или в грудь!
Люди врут безбожно, что полюбить блудницу можно,
Но исправить грешницу нельзя без опытного поводыря!
Вижу зримо, что любовь и страсть сопоставимы,
Не пройти бы мимо них в тот злополучный миг,
Когда промозглый ветер дует на рассвете
В открытое настежь окно, мысль в тупике,
Истина вдалеке, а на языке в самом дальнем уголке
Извечная тоска, вползшая намедни из старого походного рюкзака!
Не верь, не бойся, не проси! Не совершай ошибки дважды,
Свой крест с достоинство неси, будто золотые часы,
Не унижайся перед каждым!
Завеса сброшена, любовная тайна снегом припорошена,
Нет прежних увлечений, нет былых сомнений, серая мгла
И ущербная Луна скромно смотрят из открытого настежь окна
На сгорбленного старика за огромным письменным столом,
Он без него чувствовал себя рабом в мире большом!
Не всё забыто, не всё оплакано, любовь осмеяна,
Страсть на ветру развеяна, любовь ошеломлена,
Она была скромна в те давние времена,
Теперь крики торгашей разбивают святость в душе моей!
От картавых речей хочу сбежать, и даже в час похмелья
Чувствую отчуждение от пристойного вдохновения!
Душу гложет сомнение, что нынешнее поколение
Приемлет сострадание, как единственный закон бытия!
Стеная и вопия, оно встало на путь всеобщего вранья,
Хотя свобода не в том, чтобы сдерживать себя,
Надо владеть собой в ситуации любой!
Догорает полночная звезда,
Спешить мне некуда,
Да и незачем,
Между тем, мне один хрен, где, когда и с кем, но зачем?
Ясный погожий день, опустевшие небеса не позволяют закрыть глаза,
Там безмолвная пустота, если чуточку подождать, можно понять,
Что стареющий простак решился искупаться в солнечных лучах,
Снял старенький лапсердак, и принялся болтать с одной из баб
О белой черемухе в окне, об оканчивающейся весне!
Страсть пришла извне, подействовало каберне,
Появились красочные разводы на оконном стекле,
Вовне тоска, сила греха довлеет над мыслью
О простой и бесноватой жизни!
Когда любят, не глядят налево,
И в женские глаза смотрят смело,
За любимой едут на край света и никогда не скрывают это!
Когда любят трубку не бросают, разводом не пугают,
Ценят и дорожат даже когда уже колокола звонят
О последнем исходе, мужчина по своей природе склонен водить хороводы,
Он всё время на охоте, его мысль всегда в полёте! Ля чужих женщин он свободен,
Жизнь с ними слаще, но они никогда ему не заменят семейное счастье!
Под тяжестью своих морщин смотрю пристально на отношения
Женщин и мужчин во время сношения,
И не без огорчения констатирую,
Что не идеален никто!
Половая слабость редко переходит в томительную сладость!
Разоблачая супружескую суть не хотел умом блеснуть,
Не взываю к мастерству и благородству,
Лишь ищу сходство в стремительном экстазе,
Мужчина жмёт на всю гашетку, под ним ломается кушетка,
Зато женщина в конечной фазе сдувает с клавиатуры пепел,
Его по комнате разносит порывистый северный ветер!
Только гений страха и абсурда готов подняться на плаху, пусть палач сразу
Со всего размаху нагонит в душе страху, когда тебе за пятьдесят,
Воспоминания выстроились в ряд, от них не сбежать!
Мысль пришла впопыхах: только на небесах живут родные души,
А здесь никто тебя не оградит от бед, ты - немощен и сед,
А в голу постоянно лезет бред! Живу сегодняшним днём,
Гуляю под проливным дождём, судьба делает ход конём,
Мы вместе с ней бредём под вражеским огнём
По переулкам старым, слёзы льются ручьём,
Ты не знаешь, что с тобой случится потом?
Ночью или днём мы в последний путь уйдём?
Когда грянет гром, ты издашь крик, по=схожий на стон,
Шатнётся под тобой резной балкон, и в небе голубом
Промчится Пегас на белом коне верхом!
Пока тих речной затон,
Скрипит моё перо,
По душе, от строк разливается серебро, оно дарит грешнику тепло!
Садом далеко, пока пишется, дивная песня слышится,
Легко мне дышится, жизнь движется
По плоскости наклонной,
От жизни шаблонной пришлось отказаться, не отрекаются любя,
Ни от пустословья, ни от застолья, в речах не осталось многословья!
Жизнь сама ставит условия для благополучного бытия!
Ничто не предвещало беду, всё шло, как обычно,
К творчеству мужик относился самокритично,
Никого не обсуждал публично!
Судьба проказница-шалунья в день новолунья громко изрекла,
Что глупым счастье от безумья, всем умным – горе от ума!
Исчезают в темноте бревенчатые дома, вокруг кутерьма,
Судьба темна, как безлунная ночь, ты делаешь глубокий вдох,
И что-то стремишься сказать между строк, жизнь прошла, как сон,
Ты повторял вместе с ней в унисон, осенив чело крестом,
Что дуракам не писан закон! Судьбу не обманешь, да и свои глаза не затуманишь,
Даже если на колени перед ней встанешь, она промчится мимо рысью,
Разбросав по стезе пожухлые прошлогодние листья!
Скроется в тумане между высокими холмами,
Оставит после себя зыбкие мысли
Об одиночестве и творчестве,
О его высочестве Случае,
Его мощь могучая
Будущее стряхнёт с себя, вскочит на вороного коня и помчится по бескрайней степи,
Её не удержишь на цепи! Появится боль в груди, от неё никуда не уйти!
Как же тяжело душу от греха спасти? Неисповедимы Господние пути!
Тот, кто достаточно умён, и правдой и святостью навеки обручён,
Будет раздражён и оскорблён действиями глупой толпы,
У неё много дури, и так мало душевной чистоты!
Господи, её разумом озари,
И до одури счастьем напои!
Говорю внятно, что это и ебу понятно, нет пути обратного
У человека развратного! Его грешное естество
Давно само до падшей черты дошло!
В стране багровых туч трудно заметить проскользнувший мимо солнечный луч,
И были жуткие и были страстные ночи, и падали капли проливного дождя
Невдалеке от меня, когда же тёплый пух зимы развеет радужные сны
Вдоль безлюдной тропы, тогда поймём все мы – настолько мы глупы и не умны?!
К тому же слепы, и боимся молвы, но собираем прежние мечты по крупицам,
Нам бы ими гордиться и вместе с ними перевоплотиться в странное диво,
Они же взирают на этот мир горделиво, и неторопливо уходят
От неприятных вопросов, убегают будто от монстров,
Не зная куда, их заведёт людская хула!
У прошлого, плохого или хорошего, давно уже закрыты все двери,
Наши следи засыпаны снегом или размыты проливными дождями,
Раз в год над головами проносится цунами, я же молюсь в храме
Не только за себя, но и за тех, кто в сердце,
Для всегда открыта дверца в душе,
Пока святость таится вовне,
В глубине души спрятаны пьянки и кутежи от глаз злосчастной судьбы!
Пусть жизненный опыт учит нас не говорить: «Я Люблю Вас!» впопыхах,
Важно взвешивать каждое слово на устах и каждый шаг,
Чтобы в новой семье очаг никогда не зачах!
Без умения обращаться друг к другу мы теряем себя, во бля,
Бесстыдство быстро переходит в язык, рот для общения всегда открыт!
Входная дверь уже скрипит, у неё затрапезный вид и она не может говорить,
Мысли остаются вовне, изредка гуляют в дикой роще у глубокого оврага,
Бандитская ватага комкает белоснежную бумагу, не прочитав и строчки,
Пьёт бодягу и ищет несчастного бедолагу, который в чреде разговоров,
Раздоров и укоров не мог проявить собственный норов сполна,
Его пыл остудила долгая война, она сорвала лепесток с цветка,
Он улетел в никуда, зато целой осталась рано поседевшая голова!
Наша участь страшна, в ответе за нас небеса, долу капает слеза,
Кружится голова, под ногами шуршит опавшая долу пожухлая листва!
Надвигается гроза, сгущается темнота, не клюёт плотва,
Хочется из этих мест сбежать, но куда?
Везде тлен и суета, бедность, голод и нищета!
Темнота мы, темнота, из-за потухшего семейного очага путаем словеса,
И меняем свои взгляды за полчаса, напоказ выставляем обнажённые телеса,
Глядь, во ****ь, молодость уже прошла, долу катится крупная и горькая слеза,
Неужто судьба всё время нам лгала, что она нашими желаниями не пренебрегла!
Ползти по стиральной доске с занозами вверх тяжело даже налегке,
Зажав в одной руке нательный крест, ветер дует окрест,
Не жизнь, а жесть! Старость ужаснее, чем смерть,
Но она привлекательна и не так уж отвратительна,
Как кажется, хотеть и сметь можно, если с памяти стереть
Злополучный след былых развлечений и утех!
Как себя не числи, досужие мысли все горшки перебьют,
Тут же исказят суть, и пустят тебя голым по белому свету,
И что в итоге? Больные ноги у обитателя ветхой берлоги,
Но жизнь в окружении девственной природы запоминается на годы,
Мы же прогибаемся под давлением судьбы всё ниже, последний итог всё ближе,
И вот ты уже стоишь на скользком карнизе не в Париже, а намного ближе и в узкой нише
Ворочаешься в зловонной жиже, в руках пассатижи и скальпель, лопнувший кафель
Напоминает о нищете, в суете да не в обиде! Иногда и мне доводилось видеть
Святость образа людского, душа вновь готова этот момент запечатлеть,
Чтобы заживо в кромешном Аду не сгореть, когда презренная смерть
Возвестит о скором приходе, чтобы поставить жирную точку
На тонкую мужскую оболочку! Сменив грязную сорочку,
Деньги выложил на бочку, снял с лица чужую маску,
Ввел судьбу в краску, задал року встряску,
Сам начал пляску, хотя у самого грехов под завязку!
Когда любовь сменилась словом «секс»,
В карман дешёвый бизнес влез!
Когда понятие достоинство и честь пришлось деньгам в жертву принесть,
Тогда меж вранья правда заблудилась небо затмилось,
Всё это по прихоти небес случилось! Жизнь исказилась,
Она изменилась, родных традиций лицо
Сменили на грязное демисезонное пальто!
Воздух сух, здесь такая глушь,
Что смотришь вглубь вселенной и Дух нетленно говорит тебе степенно,
Что житие бренное, прекрасное и постылое постоянно напоминает о себе!
Свою судьбу изменить невозможно, на душе больно и тревожно,
Не сгибаюсь, не поддаюсь, и не пытаюсь не менять ни душу,
Ни совесть, твоя горесть никому не нужна,
Толпу интересует мирская суета! Кого-то зависть посещает,
Она всё внимание завистника поглощает,
И душу на клочья разрывает, живу один,
Кто я на сколах столетних льдин?
Никто и звать меня никак,
Вот так, тьма и мрак
Перед глазами мельтешат, им трудно чужую беду понять,
Пм продолжает крышу скрывать промозглый ветер!
Жизненный путь ещё не завершён, трудным выдался он,
Душа неистово ликует, в спину попутный ветер дует,
Дождевые струи смывают всю грязь с души,
Привыкшей жить в деревенской глухи!
Там народ не теснится, всюду знакомые пьяные лица,
Голова кружится от запаха зелёной травы, шелест зелёной дубравы
Отвлекает мысли от людской молвы, выше головы не прыгнуть,
Истину бытия нам не дано никогда постигнуть!
Только тот из нас не грешил,
Кто время не торопил
И пристойно на земле на жил!
Вдыхаю будущее, выдыхаю прошлое, редкие прохожие, на бомжей похожие
Лицо, перекошенное приблизят к отчей земле, им вполне хватает еды на столе,
А нам ещё предстоит дорога в дальний храм, чтобы с порем пополам туда дойти,
Надо через лесные дебри идти, спотыкаясь на каждом шагу, но дальше брести, как в бреду,
Я же пристально взгляну на каждого бедолагу, сам присяду на старую лесную корягу,
Пролежавшую много лет кряду без толку, достал бутылку водки и стал пить с горла,
Жизнь невиданных приключений полна! Душа успокоена, плоть на борьбу настроена,
Время бежит неспешно, толпа грешная рыдает безутешно и пытается поспешно
Житейские вопросы решать, но как свой исход без слёз принять?
Мне бы свою печаль унять, и порывами судьбы не управлять,
Ничего не ожидаю и не предполагаю от рока и судьбы,
Они остановились в часе ходьбы от чужой усадьбы!
Пусть всё будет, как будет, в сутолоке буден
Что-то потеряем, что-то добудем!
Я не тот, что был раньше,
Стал видеть глубже и дальше! Пусть мой голос иногда дрожит и душа болит,
Не налажен быт, но жизнь на одном месте не стоит, судьба выносит свой вердикт,
Зов рока не остановить! Без любви не прожить, предстоит плоть остудить,
И святость в душе сохранить! Не ищу ****ству оправданий,
Не давайте женщинам лживых обещаний,
Для этих милых созданий легче покаяние,
Чем очередное разочарование!
Вот и жизнь подходит к завершению, позади заботы и сомнения,
Тревоги и треволнения, дым от чужой сигары остался в пивном баре,
Там народ невежлив и угрюм, он привык жить наобум,
Разбитной ум алкашам не в счёт, важны слава и почёт!
Ещё вертится фортуны колесо, хочется любить ещё и ещё,
Старческое лицо избороздили морщины,
На лоб ниспадают длинные седины!
Судьба мимо пройдётся, назад обернётся, слова не скажет,
Внимания должного не окажет, она невозмутима и холодна,
Как ущербная Луна, вдалеке звонят золотые колокола,
Жизнь прошла. Любовь была, она не затронула ни сердца, ни чела!
«Все те, кто принимают дары, истинно мудры, они и есть волхвы!»
Некого любить, некому верить, нечем земную любовь измерить?
Летят года, всё ближе и ближе день Страшного суда,
Бог нас мерит на свой аршин, Ему не важны наша должность и чин,
Рождая людей и тут же губя, он никогда на одну ступень с ними не поставит себя!
Я умею терпеть, но не умею измены прощать, не хочу никого порицать
Из бывших баб, жизнь надо принимать такой, как есть!
Всегда есть запретная черта, её надо чётко знать,
И зря не психовать, ложась с любовницей в кровать!
Как глуп народ, он как ходячий труп или шут живёт, мучаясь от боли,
Пашет в безлюдном поле, как бык, иногда издаёт зычный рык,
Он не ухожен и не брит, дрожит его огромный кадык,
Не ухожен его домашний быт! Плачет погода,
Впереди не видно исхода, иду неуклюже,
Вступаю в огромные лужи,
Жизнь торопит нас, окончательно осознать, что тьма и мрак
Никогда уже не оставят нас! Потемнело светило, на улице холодно и сыро,
Смерч пронёсся над грустным миром, как вихрь, не пишется стих,
Двое забулдыг своё почтение автору явив,
Решили о моём творчестве поговорить!
Они собираются суд вершить,
Когда и с кем, но зачем?
В этой жизни можно потерять всё, что в борениях обретено,
Всё сбудется, стоит только расхотеть, именно эту вещь иметь!
Мирская круговерть отныне и впредь будет нами вертеть, как цыган ветром,
В будущем светлом, солнцем прогретом, земля покроется пеплом,
Небо промедлит с ответом зимой или летом,
Всё затмится тленом и суетой,
Природа последний раз блеснёт красотой,
Чтобы она смогла скрыться за беспроглядной тьмой!
Любимые приходят внезапно и возвращаются обратно неслышно,
Их к себе забирает Всевышний! Сожаления излишни,
Разверзнувшееся небо всевидяще и слепо,
В лучах солнечного света даже даль не видна,
Православная страна дошла до самого дна!
Прозвучал звук ночной в краю несчастном и глухом,
Он возник за окном, будто гром и остался в мозгу моём,
Он опечалил дом, в нём ещё живу я, стеная и тоскуя,
Балуя и рискуя, влюбляясь и ревнуя, смакую я
Дивную страсть у полыхающего огня!
И жить тороплюсь, и чествовать спешу,
От душевной боли кричу на всю округу,
С испугу пересилив свои недуги,
Имею в виду, что даже царские слуги шли с временем в ногу,
Учились понемногу, чему-нибудь и как-нибудь! Слушая этот трёп,
Стареющий остолоп, попытался понять, как немыслимое объять?
Не стану рыться в хронологической пыли, мы все грешно жили, тайно любили,
И безвестно уходили в иные миры, устав от словесной мишуры!
У падших женщин, изрядно поддавших, лик чистоты,
Их грудь украшали серебряные кресты,
Не осуществлённые мечты
Выныривали из души,
Чтобы в тиши заброшенного селения с падших баб и пьяниц снять все подозрения,
Что они по своему хотению и небесному повелению этот мир покинуть должны
С умными глазами! Господа и статные дамы нам любовь дарят
И не пытаются душевное богатство тут же отнять!
Они не верят пустым словам,
Они – бальзам для ушей,
У алкашей иной подход: они предпочитают жить наоборот,
Переходить реки вброд, чтоб мирская шелуха покинула пределы естества!
Молюсь, когда никому из не верю, через год иль поверю, что за неделю иль две
Мысли изменятся в бесшабашной голове! За дверью мышиная возня,
Она длится полдня, тесня мои мысли о жизни и её смысле
Куда-то назад, истину ретиво заслоняя, думы резво убегают
Бог весть куда, не оставляют за собой ни дыма, ни огня!
Когда между телом и душой война, болит спина,
Да и плоть холодна, жизнь и вправду сложна,
Чтобы умно поступать, одного ума мало,
Нам не пристало жить как попало!
Годы жизни стали утекать сквозь пальцы, они, как степные зайцы
Летели сквозь часы и дни, не оставляя времени для болтовни!
Женская мудрость – не замечать мужскую глупость,
Женская сила – прощать слабость баб!
Отмотать бы свою жизнь назад,
Но как? Был бы рад стараться в прежних ошибках разобраться,
Не получается никак! На дворе звездопад, а цветущий сад
Источает приятный всенощный аромат!
Здесь нет ни разлук, ни утрат,
Здесь понятные душе песни звучат,
Тут никто не станет кричать, что ты во всём сам виноват,
Никто не станет порицать ни словоблудие, ни грех,
Сила небес настолько здесь велика,
Что она заставляет мужика брести наугад,
Он сочинят строки стиха невпопад, сам ничему не рад!
Он привык наблюдать со стороны, в какие сны замурованы мысли его доброты!
Щи да каша – пища наша! Не трачу жизнь на глупую вражду,
Не развожу за спиной никому не нужную чехарду,
Почто мне жизнь в Аду? Она изменит судьбу
На краткий миг, вместо интриг
Заведёт в безлюдный тупик!
Там вопли и крики,
Туда не проникают солнечные блики, запах базилики и придорожной повилики
Приятен, хотя до конца непонятен, в лексиконе подворотни бандитские повадки,
Там рок с судьбой играют в прятки, местные бабы и мужики там в разнос пошли!
Сколько низменных измен ты получаешь взамен множеству семейный проблем?
Зачем? Всё – тлен! Всё – суета! За спиною чехарда, в свой час бог всем воздаст,
А где, когда и как? Зачем нам загодя всё это знать?
Там, где женщина играет роль первой скрипки,
Дирижёры не нужны, она с первой попытки
Отодвинет в сторону больных и нищих,
Если они не в первый раз ошиблись,
Их глаза прослезились,
Люди сами удивились, почему?
Это известно только богу одному!
Захлёбываясь от стыда, в отчий дом врывается беда, как дождевая вода,
В голову лезет белиберда, над головой шумят телеграфные провода!
Никогда не говори «никогда»! В плену простыней белоснежных
В поцелуях нежных сплелись два тела грешных,
Они поспешно и небрежно решают половой вопрос,
Им больно и обидно до слёз, что воз и ныне там,
А по долгам до сих пор не оплачено,
Люди зрят озадачено
На всё, что грешно!
Время нынче непростое, не успеешь выйти из недельного запоя,
Как встанешь на колени у алтаря чуть свет, чуть заря,
Внутри старинного монастыря, совесть и честь щадя,
Обвинишь во всех грех старого соловья у степного ручья!
Зацепишь судьбу словом, узнаешь о себе родословную до колена седьмого,
Потребны тяжкие труды, чтобы добыть кусок хлеба и глоток воды!
Увы, не успеваю за годами, вся душа в огромных шрамах,
Сколько зим пролетело, уже солнце за дальним околотком село,
Лето отзвенело, прошло, назад нельзя вернуть ничего!
Любви торжество достигло апогея своего,
Плыву словно ветер, чаще под вечер,
Пусть годы бегут, и на шее хомут,
Ботинки жмут, хожу как шут,
Ветер дует в хилую грудь,
Люди вот-вот все кости перемнут и на себе волосы оборвут!
Что тогда? Вновь надо уходить в бега, впереди крутые берега,
За ними столетняя тайга, там гнус и мошкара с вечера и до утра,
Кишка тонка, чтобы уходить в бега! Купить бы молодость, но не цены,
Купить бы время, оно не продаётся, былое назад не вернётся,
В старости нет прежней белизны, старики омрачены,
Их думы отягчены! Молодость мелькнула,
Красотой сверкнула, старость едва не свалилась со стула,
У неё поднялась температура, пришлось вздремнуть
Перед тем как отправиться в безвестный путь!
Женщина способна подарить своим потомкам жизнь,
Её мне нечем удивить, смогу ли ей былые грехи простить?
Не уверен я, что, колея моего жития, стеная и вопия,
Не отвернётся ото лжи и вранья раз и навсегда!
Нет в голове царя, отсюда вся галиматья!
Прошу меня не трогать, не хочу работать,
Пришёл час принять судьбоносный приказ,
Его издал Парнас, информация о нём просочилась,
И тут же дверь в земной стремглав отворилась,
Отговорила роща золотая лебединую стаю
От печали повседневных дум,
Спокойствия природы не нарушив,
Парнас попытался возвысить мысли и слова,
Пока душа жива, и под ногами шумит пожухлая листва,
В моих устах звучит мольба, она во мне своего соучастника нашла!
Если буря меня однажды разбудит, или рок надо мной нагло пошутит,
Я потом сюда никогда не вернусь, вздремну и проснусь,
Солнцу улыбнусь, и своего счастья дождусь!
Когда закончится ад бесцельный,
И мрак беспредельный в душе,
Издам крик блаженный,
Ведь я по-прежнему хожу по земле, вижу везде бунт на корабле,
Промчавшийся вихрь ранним утром своего апогея достиг,
Порваны паруса, порывистый ветер превратил их в лохмотья,
Моя боль природе отзовётся, и она назад ко мне не вернётся!
Предавшись случайным негам, отдохнув, побегу следом за ветром,
В будущем светлом успокоение своей душе когда-то найду!
Пока же яблони в цвету, в сторонке постою, и помолчу,
Никому ни слова не скажу, на уста уже давно грешник набросил узду!
Над твердью земной навис небосвод голубой, жизнь промчалась стрелой,
Я же выгляжу, как дед седой с длинной бородой, не хочу выглядеть ханжой,
Моя стезя обросла людской молвой, я же всегда ходил в ярме угрюмого труда,
Много думаю о судьбе и роке, о греховности души и боге, все те, кто нищи и убоги,
До крови разбили уставшие ноги, хочу их как-то спасти, но нам не по пути!
Для грусти не было причин, сделан почин, я вновь один среди руин стою
И судорожно зрю на вечернюю зарю, пристально смотрю на небосвод,
Когда-то моя судьба сделает резкий поворот, ход мыслей так развернёт,
Что их значение не поймёт никто! Если Дьявол до нас ещё не добрался,
Он прислал к нам женщину свою, чтобы она затеяла кровавую войну!
На горе или на беду я вновь себе любовницу ищу, найду ли праведницу
В этом краю, или время попусту потеряю, отгорю и отстрадаю,
Поиграю с судьбой в поддавки, и логике вопреки
Напрасно начну срывать с цветка лепестки?
Поднявшись не с ноги, став от житейской мишуры,
Хочу любви бурление гормонов в крови достигло точки кипения,
Моя любовница вне подозрения! Одиночество опасно,
Оно грешникам не подвластно, его злобный хохот
Тихий ропот и громкая похоть, цокот зубов
Напоминает звон подков по бездорожью,
Несу кару божью, любуюсь созревающей рожью,
Она шумит, качается, полям не видать конца,
Над головой трели скворца, и синева небес,
Мораль басни такова, что надо взвешивать слова,
Прежде чем их отпустить насовсем в тлен и суету,
Чтобы промозглый ветер хотя бы к утру приземлил их в траву!
Лицо от липкого пота оботру рукавом пиджака, вздрогну сгоряча,
У редкого прохожего попрошу огонька, там ему табака на самокрутку,
Поговорим минутку иль две о роке, боге и судьбе, там вдалеке - земля в огне!
Правда на нашей стороне теперь прошлое исчезнет в пустоте,
Останется её едва заметный контур на оконном стекле!
Мне стало страшно жизнь продолжать дальше,
Её не отложить, можно усложнить,
Можно в сторону отпрянуть,
Когда рок взгляд затуманит!
Безымянно кануть в прорубь желания нет,
Мне нужен полночный свет, чтобы не упасть в склеп!
Иду путём своим, мне бы вновь стать молодым,
Пусть узорчатый дым опостывшего бытия,
Стеная и вопия, отвратит от вранья!
Приходит день, приходит час,
Ты понимаешь, что всё не вечно,
Жизнь не длится бесконечно, рок поступает бесчеловечно!
Жизнь бессердечно учит, что жить когда-то наскучит,
Картуз на глаза нахлобучив, близорука глянул вдаль,
За поворотом исчез семейный скандал,
А я одну и ту же падшею женщину до утра целовал и не знал до конца,
Что на вдовца и зверь бежит, он искал женщину ту, что не теряет время попусту!
Чем меньше знаний, больше страданий, нет ни слов любви, ни порицаний!
Мимо в ночи проходят по дождевым лужам бухие менты,
Они матерятся, пытаются с цепи сорваться,
Но боятся заходить в придорожные кусты,
Там не миновать беды, волосы мои меняли цвет,
Не успел грешник повзрослеть, как был тощ и сед!
Уже на склоне прожитых лет был щепетильный момент,
Когда захотелось умереть, только смерть лишит надежд,
Но не исказит сюжет, и твой поднявшийся на ноги авторитет
Новыми красками окрасит автопортрет, едва брезжит рассвет,
В душе звучит старинный сонет, вдруг толпа похотливых шакалов
Начала приставать к уличным шалавам! Боже правый, огради этот мир от лукавого,
Сильнее Тебя в этом мире нет никого! Роковой случай этих баб спас в ночной час,
Они ругались и смеялись, бесплатно никому не отдавались, ерепенились до конца,
На всё воля Творца, ему принадлежат наши души и сердца! Только поэтический бог
Заметил грешнику между строк, что на стыке двух эпох творческий взор силу и мощь терял,
Когда судьба шла на излом, ты слёзы ронял под уличным фонарём, и не выглядел орлом!
Мир жесток, здесь виден каждый наш порок, лишь уснёшь, в твой сон ворвётся ложь,
Неведомая сила авторскую суть мгновенно исказила, страсть осталась в тени,
Как мелькнувший свет, проплывшей мимо очаровательной ладьи!
Одиночество убивает медленно и тихо, нет ни слабости,
Ни боли в хилой груди, судьба смотрит волчицей,
Улыбается хитро, неужто моё житьё обречено?
Да, оно безлико и сонно идёт по дороге бетонной,
На душе неспокойно, она ведёт себя достойно!
Напасть мы не выбираем, она отражает суть бытия,
К чужим грехам непричастен я, стезя моя заросла горькой полынью,
Унынье господствует в душе, полевой оркестр играет «Туше»,
Прошедшая любовь скрылась во мгле,
Идея любви родилась в голове не зря,
В ней нет в помине властного и умного царя!
Не обвиняю себя в грехе напрасно, страсти властны
Над всеми, кому на земле отведено короткое время
Для любви, оргазма и измены! Всему – своё время!
Всему – свой час! Всю жизнь скромно живу
И всегда ищу свободное пространство
Для кутежей, любви и пьянства!
Пустыня под ногой, нет судьбы другой, здесь пролегла моя судьба,
Жаль, что безлюдна она, грешная плоть попыталась расшатать мозг,
Ему не перебороть любовь, она уже который год ведёт незримый бой
С роком и судьбой! Нынче чувства вроде бы уже не те,
Они привыкли к душевной пустоте, везде одно и тоже,
Даже в день погожий воспоминание душу растревожит,
Но прошлое время из пустыни назад не сможет вернуться никак!
Если у женщины нет огромных сисек, надо брать огромными ногами,
И язвительными словами, сексуальный опыт не бывает излишен,
Можно пожертвовать своим престижем, чтобы мужчина утоп
Между статных женских ног! На столе в стакане из-под пива
Зарубежного разлива от взрыва страстей в душах будущих мужей
Из искры возгорелось пламя и возникли новые несуразные желания!
Любовный роман исчез, как сизый туман среди проплывающих облаков,
Вот так и закончилась молниеносная любовь, остыла от изумления кровь!
Прошла любовь, прошла любовь, теперь по ней звонят колокола,
Как хорошо, что она была, ужасно и страшно, что отцвела!
Не знаю, что тогда с моими мозгами было,
Они полюбили и любовный роман закрутили
С женщиной той красивой, статной, но пустой!
Грешник опосля посыпал голову пеплом,
Он мечтал о будущем ясном и светлом,
Но ему пришлось расстаться с мечтой!
Всё- тлен, всё – прах, настоящая боль в слезах,
Нет сил, чтобы слёзы вытереть и боль перетерпеть!
Они оставляют в душе неизгладимый и мерзкий след!
Старость тьму наводит и гасит яркий свет, старость изводит
Душу и нутро, сил нет, чтобы встретить багровый рассвет!
Муза и Пегас оказались мудрее тех, кто жаждал любви и утех,
И отвергал любовный грех, совершённый наедине, в кромешной тьме!
Два пишем, один в уме, гости дорогие мне внушают шутя, не скандальте уходя
Из чужого очага, протрите после сна заплаканные с утра бесстыжие свои глаза,
В них нет тепла, там стужа одна! Если не успею до любимой дойти,
Останусь здесь, не успею найти, буду ценить то, что есть,
Если выйду из себя зря, не сожгу мосты,
Как жизнь не усложняй,
Её постулаты просты!
От судьбы никуда не уйти, от рока не сбежать, всему – своё время, всему – свой час!
Знаю наперёд, что нельзя реку жизни переходить вброд, не зная, где брод,
Если не повезёт, придёт мой черёд, подводить последнюю черту,
Оставляя тлен и суету на безлюдном мосту
То ли в раю, то ли в аду!
Я почти уже качусь ко дну, но продолжаю искать любовь свою,
Не доказав любимой женщины вину, разорвал связующую струну!
Если полюбил – женщину зацелуй, если отпустил – не претендуй!
Хочешь жизнь изменить – начни с себя, не мучай зря себя,
Каждый выбирает путь для себя! Стеная и скорбя,
Не пячусь вспять, мне бы истину любви понять,
Но где, когда и как, и с кем? Зачем?
Везде суета, везде тлен,
И множество проблем!
Когда-то летели дни, сейчас летят года, их не остановить,
Жизнь пролетает как миг, проходит всё, быстро исчезает жизнь в туманной дали,
Нас с этой земли будут сопровождать курлычущие журавли, любовь останется в тени!
Былое остаётся в прошлом, наивном и дотошном, вчера ты был на старте,
А сегодня жизнь поставлена на карту! Остались неосуществлённые мечты,
Средь повседневной суеты гаснут ходовые огни, времени нет
Ни на завтрак, ни обед! Грешник гол, бос и раздет,
Он – обычный человек на склоне лет,
Его скелет ходит на фуршет
Без штиблет!
У состарившегося пилота нет стимула для взлёта,
Секс скрашивал серость, мужик продолжал любить и верить,
Что можно жить грешно, он умел читать чужие мысли,
Если они над головой повисли: если их увлажнить,
И в отверстие вонзить, то процесс быстрей пойдёт,
Сразу стервозность у женщины пройдёт,
Кто сеет, пашет и жнёт, этим и живёт,
Ночью бабу к своей груди прижмёт,
Ему и слова, и почёт!
Женская доля – плакать до слёз,
Что посеешь, то пожнёшь,
Ей суждено боль терпеть в душе, и не спотыкаться на вираже!
Только оставшись наедине женщина делает шаг навстречу судьбе,
Она всегда была в цене! Чужая семья – тёмный лес,
Чужая семья – остров не для всех,
Влезать туда, где в этот миг беда,
Пришлым людям – не судьба!
Сегодня двое разбегутся,
Завтра вновь сойдутся,
Друг другу улыбнутся, когда в одной кровати проснутся!
Наша судьба и доля в руках Творца,
Ему принадлежат наши души и сердца,
Можно спотыкаться, о камни на стезе запинаться,
И вновь в родные пенаты к любимой женщине возвращаться!
Семья – семь «Я», у каждого судьба своя, это корабль для двоих,
Быть может мужик начал пить или куда-то влип, жена сразу подняла крик,
Как-то ураганный ветер затих, произошёл сдвиг отношений, не только гений
Может стать мишенью, подобной камням преткновения после нового увлечения,
Простые люди неоднократно были уличены в блуде, бог нас всех осудит,
Кто из судей нас осудит? Кто бросит камень в наш огород?
Только тот зануда или идиот, которые в груде судеб
Сможет богу доказать, что неподсуден?
У каждого жизненный путь был труден,
Кто-то умишком скуден, ***шком блуден,
А кто-то характером свиреп, был наивен и слеп,
Судьба его бросала оземь, он заблудился среди трёх сосен,
На голове – лёгкая проседь, а в голове – нет покоя ни телу, ни душе!
Предавшись горькой думе, пытаюсь во всём разобраться по сути,
Грешные души, пошлые люди украшают наши будни!
Вокруг полыхают страсти, кому-то не хватает счастья,
Болезни и напасти, как бурные потоки реки,
Изнутри и снаружи мешают исполнять долг супружний!
Тот, кто сближается насущной нуждой, соприкасается со злом,
Чужая жизнь под его белоснежным крылом, семья, судьба и дом
В понимании земном только в воображении хмельном расцветает на месте пустом!
Рок, хихикая хмуро, бросает свой окурок беспечно и гордо под ноги простолюдинам и лордам,
Чтоб грешную плоть оставил озноб, он готовит грешникам очередной подвох!
Захудалый хлебороб не обращает внимание на свой гороскоп,
Он не посещает сексшоп, живёт, как жлоб, ему что в лоб,
Что по лбу, он прижимает свою бабу к лобку,
И будто в бреду совершает грех,
Кратковременный успех
Пролетел, как блеф,
Его в помине нынче нет! Мало хотеть, надо думать и сметь,
Что грядущая смерть сможет в голове свои грехи стереть!
Смертный человек, оставшись без присмотра
В стране великого аборта, каждый, кто что-то пишет,
Взлетает то выше, то падает ниже,
Зато он видит полёт птиц,
Его страсть не знает границ!
Жизнь на паузу не поставишь и назад её не перемотаешь,
Не плачь душа, что так жизнь сложилась,
И ни одна мечта в жизнь не воплотилась!
Неопытными мы были, страстно полюбили,
Грех допили сполна, пришла чреда нового греха!
Опосля страну вдоль и поперёк исколесили, постулаты исказили,
Свои проблемы не решили до конца. На всё воля Творца!
Качалась жизнь, как лодка под ногами, рок говорил со мной стихами,
Ветер бросался словами, как безбожник чужими мечтами! Там под облаками
Слёзы льются ручьями, куда в тот миг не посмотрю, я торга в тот момент с небом не веду,
Приятно общество в Аду, но тяжелее климат! В глазах пилигрима тоска необозримая,
Ни дыма, ни огня, душа легко ранимая видит даль необозримую,
Где-то там вдали золотые горы, затуманенные взоры
Видят опустевшие властные коридоры,
Там нет ни одной живой души,
Пришло время собственный быт под корень крушить!
Взгромоздив на спину грехов половину, уподобившись кретину,
Пытаюсь разорвать пуповину, соединяющую душу и грешную плоть,
Пытаюсь душевную боль как-то перебороть, делаю глубокий вдох,
В сердце вонзился огромный ржавый гвоздь! Грехов огромная гроздь,
Они пронзили насквозь душу и плоть, не тревожь себя домыслами напрасно,
Жизнь удивительна и прекрасна, но опасная и несуразная, такая разная,
То чистая, то грязная, пошлая и сальная! Впереди дорога дальняя,
Где-то маячит тюрьма центральная, она реально может встретиться
На беспечном пути, как свою душу от крайностей спасти?
Когда молоды мы были, предано любили и чушь несли,
Истинная любовь всё время оставалась в тени,
Резину долго не тяни, пытались счастье обрести,
Зажав нательный крест в горсти, пытались взойти
На мраморный постамент, неудачен был эксперимент!
Это было недавно, это было давно, жить грешно не запретишь,
Нас манит небесная высь, но страсть тащит вниз досужую мысль!
Пока что-то стоит, забываем про стыд, душа болит и сердце плачет,
Так или иначе потешную совесть раздражает промчавший поезд,
Отбывающая горесть в чужие края, измучила себя на исходе дня!
Душа бунтаря молится у алтаря, она просит прощение за заблуждения былые,
И обещает соблюдать принципы святые, боль былых надежд
От пустословов, лодырей и невежд скрылась в тумане грёз,
Вскорости Всесильный бог подведёт последний итог,
И грешная плоть погрузится в мрачный чертог!
На кого злиться, если могу с грехами примериться?
Пытаюсь глубоко дышать и в ногу с временем шагать,
Зачем своим завистникам мешать? Путь шагают в Ад!
Не стану осуждать никого, мой грешное естество
Ни с кем не признаёт близкое родство,
Постаревшее лицо в смущение пришло,
Когда узнало, что наше солнце зашло за горизонт,
Тело тут же бросило то в жар, то в дрожь,
Что посеешь, то пожнёшь! Людская наглость душу гнетёт,
А жизнь преподносит новый урок, рок пытается прервать творческий полёт!
В провалах судьбы сам себя вини, надо срочно в сторону отойти от наглой толпы!
В возгордившейся плоти при точном расчёте разудалый народ ересь находит,
Женщина, что сидит напротив, тоже не против от близкого сношения,
Меня же гложет сомнение? Мутные годы исказили духовную свободу,
Не осталось вдохновения до дрожи, Муза растоптать всех авторов может,
Если захочет! В её руках есть три кнута, без драки её жизнь пуста!
Если мужчина женщину балует и ей это нравится,
Она тоже с ним позабавится!
Чужая душа потёмки,
Разбросаны обломки прежней семьи по краю обетованной земли,
В прошлом остались разборки и тягостные дни без страсти и любви!
Произошло освобождение от обмана и сизого тумана в голове,
Легче дышится наедине, мысли о роке, боге и судьбе
Реже появляются, и между собой не пересекаются!
Без лести и хитрости во сношения не обойтись,
Если ты готов по всем интимным местам
Пройтись, дав волю своим устам,
Согласись, что встречающая слизь
Своеобразна на вкус,
Всю жизнь учись,
Но медленно катишься вниз!
Ну, что за жизнь? Как не стремись точно попасть в цель,
Только приляжешь на белоснежную постель, тут же проиграл дуэль!
Не в ту вломился дверь, половая щель оказалась выше, ты вошёл чуть-чуть ниже,
Сбился прицел, ты без проблем вошёл в тёмный тоннель, очи затмил хмель!
Дверь слетела с петель, ты даже этого вовремя не заметил!
Вот-вот потухнет догорающая свечка,
Член бесстрашно входит в огнедышащую печку,
Там укротительница львов к грехам приобщает мужиков!
Не пугают шейку матки женские прокладки, да лысый член
Не дарит тех ощущения во время сношения, что причиняли бабам зло!
Женское нутро согласно на всё, что в борениях будет рождено!
Во время ночной дуэли два обнажённые тела двигались еле-еле,
Тела вспотели, до конца дуэли далеко, видит око конец,
Но всесильный Творец не открывает свой таинственный ларец
Для двух пылающих в миг страсти сердец! Без перерыва на обед
Продолжается творческий процесс, пропадает к нему интерес у двух повес!
Потрудились они славно, овца сыта, страсть была размыта по развилкам трёх дорог,
Мужчина получить оргазм не смог, но красавице помог осмелевший рок,
Он свернулся в бараний рог и в огромной щель бесстрашно вполз!
В темноте сжался в комок, липкой слизью насквозь промок,
И под шумок ровно в срок смог подвести последний итог!
Не дождавшись обеда, грянула долгожданная победа!
Женщина не стала кусаться, ей нечего опасаться,
Твёрдо зная, что затея пустая далеко от себя грешников не отпускает,
Душа пылает, огонь страстей в груди полыхает,
Член тот, что привык тыкать в зад и вперёд,
Скрывает собственную трусость,
Он намедни был зубами,
Находясь в женщины между ногами искусан,
Что за толк – сопротивляться похоти своей?
Дребезжаний супружеских цепей
Всё сильней напоминает:
Стреляный воробей знает,
Кто в ****ьном деле мудрей?
Тот, кто скромней, погонят взашей,
Тот, кто наглей, станет одним из лучших друзей!
Смерив жестокую надеру, на овечью шкуру, ввёл женщину в обман,
Ей очи затмил сизый туман, баран обвёл овцу вокруг пальца,
Зато женщина приобрела себе нового постояльца!
Член рвётся ввысь, знает он: в этом есть резон,
Что впереди ему не ясно, но страшно,
Быть может он напрасно
Сто потов проливает,
И вдову до утра утешает?
Совести у неё нет, он без мужского согласия исполняет миньет!
Рядом нет ни родных, ни близких, некому указать на ошибки,
У мужика там нет постоянной прописки,
На стезе широкой и слизкой,
Как на дороге столбовой,
По дороге домой, надо идти с трезвой головой!
Можно погибнуть от пули шальной в момент любой!
Добродушная пчела жалит бабу не со зла,
Член свою голову суёт бабам в рот,
Он их желания знает наперечёт!
Что посеет, то пожнёт!
Нет у члена ни покоя, ни сна, он горе хлебнул сполна,
Неужто на нём нет креста? Он грешил спьяна,
На нём не видно лица, изогнутая спина,
И худые бока трутся о скалистые берега
Полноводной руки, стоячие женские соски иные очертания обрели!
Когда же член вконец одряхлел, тогда охамел прочий сброд,
Грубит и матку-правду рубит с плеча, грех творится сгоряча!
Слабость бабы не простят мужикам никогда,
Тогда грядёт беда, но мужик не виноват,
Что у него нервы шалят!
Он – нумизмат, и женский раб, к шалостям судьбы давно уже привык,
Трясётся кадык, потерявший силу! Что было, прошло, зачем зря расшибать себе лбы,
Если мы наивны и глупы, а таинственные силы любви уже давно мертвы,
Зачем пытаться прыгнуть выше головы во время проливного дождя и грозы?
Глядь, во ****ь, никого из пристойных баб рядом не видать!
Никого не слышать! Некому слова сказать!
Тебе бабы вовсе не рады,
Даже откровенные ****и и те, лучше будут жить в нужде,
Чем реанимировать мертвый член, был он твёрд, как жесть,
И упруг, тогда его на ощупь любая баба в рот затащит,
Он глаза вытаращит и вмиг возобновит время интриг!
Нынче он холоден, как столетний паковый лёд,
Неужто новая беда вот-вот грядёт?
Кое-как исполнив суровую волю природы, забываешь о суровой суете бытия,
Жизнь казнит тебя, а прожитые годы напоминают про отдых и благах земных,
Трудно отказаться от них, хватит водить хороводы, надо ехать в Минводы!
Держусь к женщинам поближе, но прежней искры в их чарующем взгляде не вижу!
Когда-то в душе царил твёрдый порядок, нынче там неприятный осадок,
Живу скромно, жизнь протекает монотонно! Задыхаясь в дыму,
Страсть потихоньку ходила во тьму, плоть горькие слёзы глотала,
Она такого беспредела от судьбы не ожидала, обошлось без скандала,
Из беспросветного мрака не спеша поднималась обесчещенная душа!
Она свою жизнь прошла по лезвию обоюдоострого ножа,
Не шла на рожон, над ней издевалась свекровь,
Кипа врагов вместе с ней переходили Рубикон,
Пытаясь беспрепятственно взойти на трон!
Деньги тратятся и рвутся, страсти бог весть куда несутся,
Забываются слова, очумелая голова из них когда-то плела кружева!
Прежней не остаётся даже примятая намедни трава,
Заплаканные женские глаза обречены на муки!
Ослабевшие руки, обозначив беду,
Готовы тотчас пустить слезу!
Любую боль перенесу,
Подобно псу буду служить Творцу, пока живу, сберегу совесть и честь,
При случае сбегу из злополучных мест! Иногда хочется кричать,
Выть и страдать, мне к такому состоянию души не привыкать,
Женщины не туда грешника завели, до белого каления довели,
Неисповедимы Господние пути! Хочу дышать полной грудью,
Чаще всего прибегаю к словоблудью, констатирую с грустью,
Что всё, что мутью над правдой всплыло, наблюдаю везде,
Даже на письменном столе может привидеться мне,
Как жизнь в злосчастный миг бьёт всё больней
По интимным местам, и я с горем пополам
Едва захожу в божий храм! Не я, а душа моя
Выбирает грядущий путь, мне бы спину у алтаря как-то разогнуть,
Плоть в былые времена танцевала под мелодию судьбы,
Девственные мечты стремились в иное направление,
Их влекло к себе сношение! Из-за воровства интендантов
В стране не хватает провианта, я же свои отношения нехотя строю
С падшей звездою, она горит надо мною ночной порою,
Когда-то я от неё скроюсь в захудалом месте,
Вспомню о детстве и покаянии,
Торг с Богом неуместен,
Конец моего пути чётко не виден,
Грешник многих женщин обидел,
Кто-то меня не любил или сильно ненавидел,
Всему есть предел, оставшись не удел у судьбы,
Смотрю, как люди разводят мосты посреди полноводной реки!
Бога прошу о пощаде, в застывшем взгляде во время золотистого листопада
Спотыкается досада! Она в таинственном наряде, справа и слева толпятся грехи,
Мне бы выйти сухим из воды, мучаюсь от тоски, сапоги до голенищ в грязи,
Верхи веселятся, низы не хотят в свои жалкие жилища возвращаться!
Пьют и бузят, вердикт судьбы никто не хочет принимать!
Я уже не молод, надо мной всегда зависали серп и молот,
Плоть знавала голод и нищету, на её счету грехов немало!
Она затосковала, устала наблюдать за жизнью из подвала,
На рок и судьбу не злюсь, людского осуждения боюсь!
Годы бегут, годы движутся, трудно дышится,
Что-то пишется, в поле золотая рожь колышутся,
На окраине села песня слышится, в глазах кручина,
Состарившийся мужчина без особой на то причины
Впал в рутину земного бытия, ему надоела песня соловья!
Женщина мужчин поила, при случае приударяла и защищала,
Отмывала от грязи, но могла даже сглазить, мир фантазий велик,
Я же старик, у меня болезненный вид, взгляд давно на баб не стоит,
Рок вынес мне зловещий вердикт! Душа и плоть давно в раздоре,
Их не сближает ни душевная мука, ни горе! Я, как примерный семьянин,
В своей душе беспорочность взрастил, но мимоходом её погубил!
Не тех любил, не с теми дружил, хотя и дожил до седин,
Остался один, как зеница в оке,
Ветер чаще дует с востока!
Мне одиноко, отдохну немного, и продолжу дальнейший путь,
Мне счастья много не надо, хочу любоваться восходом и закатом
Со стороны железнодорожного вокзала! Грешник был падок на баб,
Сам на передок слаб, бывший эскулап не смог вырваться из лап греха,
Весь его шарм тотчас пропал, когда божий раб в дьявольские сети попал!
Он долго себе спутницу по миру искал, не встретил, не нашёл,
Не солоно хлебавши восвояси ушёл! Судьба чинит над ним произвол,
Так сталось, что пришлось бить на жалость, сердце сжалось, на носу старость,
Смешным выглядеть не боюсь, я рядом с родительским домом жить остаюсь!
Из последних сил креплюсь, вот-вот разревусь от избытка разнообразных чувств!
Я – не однолюб, бываю наивен и груб, с обезумевших губ слетает крик, переходящий в мат,
Нервы шалят, поздно оглядываться назад! Хотелось бы в лучшем виде предстать
Перед толпой разухабистых и статных баб, не получается никак!
Велик моих грехов масштаб, был бы рад их изъять
Из своего досье, и погрузиться в забытье!
Ввысь уходят высокие и стройные стволы,
От них исходит терпкий запах древесной смолы,
Страсти мертвы, запах полыни и крапивы смешались воедино,
Желание узнать о жизни любимой – непреодолимо!
Среди высоких крон слышен птичий звон, тих речной затон,
Солнце легло набекрень, весь погожий день ты был, как мишень
Для собственных страстей! Мне не нужно будет много слов,
Чтобы доказать женщине свою любовь! Она знает по блеску глаз,
Что бывший ловелас до конца ещё не угас, он вводит женщин в экстаз,
И не выпячивает своё умение напоказ! Всему – своё время! Всему – свой час!
Он никогда любимую женщину не предаст, чтоб не думать зачем,
Бог нам посылает суету и тлен, и вместе с ними множество проблем,
Делаю ход конём, всё дело в том, что всегда пытаюсь идти прямиком!
Не блещу авторским мастерством, пытаюсь глубоко дышать ртом,
С трудом осеняю морщинистое лицо крестом, и продолжаю подъём,
Неужто вновь облом? Зачем обманывать себя зря?
Нет дыма без огня, без чувств и без дум
Иду наобум, перед глазами сизый туман,
Жизнь превратилась в повсеместный обман!
Дел невпроворот, в душе скопился столетний паковый лёд, он твёрд,
Но не мёртв, кто же грешную душу от холода стужи спасёт?
Бедность не беда, хотя она окрашена в разные цвета,
Пусть разлучница-судьба обманывает грешного раба
Во всём и везде, он счастье не находит нигде!
Волосы дыбом встают на голове, шум и гам в пожухлой траве,
А на земле – бардак, нам без ушлых баб не обойтись никак!
Не мудрено, что всё происходящее, затмевает прошлое и настоящее,
Оно звучит похоронным перезвоном, видно глазом невооружённым,
Что отношения, напряжённые в семье не всегда извне!
Пустынно вокруг, пронёсся намедни противоречивый слух,
Что испуг настиг двух подруг на самом взлёте,
Досужая мысль всегда в полёте,
Она не о работе,
Она шатается по болоту весь день, она – мишень для осуждения всех,
Кто осуждает открытый секс, это грех, хотя без него жить нельзя,
Без ревнивых сцен душу заест тлен и суета,
На хрена нам такая жизнь нужна?
Непокорённый стих в устах моих
Истины бытия почти постиг,
Он бы принял постриг в монастыре,
Но эта мысль не вмещается в голове!
Годы жизни пройдя, отходишь от семейного огня, уходишь бог весть куда,
Там ни дыма, ни огня, ни родного очага! Там воет пурга и стонет метель,
Там раз в году –оттепель и весенняя капель! В душе – сомнение,
Что Всевышнее проведение дарует грешнику избавление
От мук земных, промозглый северный ветер внезапно затих,
И в этот миг чреда домашних интриг изменила старческий лик!
Морщины глубже стали, в глазах исчез блеск давнишней эмали,
Мысли бесы в пятый угол загнали, страсти застыли,
И покрылись толстым слоем придорожной пыли!
Когда молоды мы были, верили в себя,
Не имея ни гроша в кармане,
Смогли разглядеть счастье в тумане!
Как пальцем у своего виска не крути,
Неисповедимы господни пути, хочешь, паши, хочешь книги пиши,
Не хочешь -  куй или жни, всё равно получишь *** за все свои труды!
Воруй и пей, приглашай в гости ****ей, они пожалеют старьё,
Покосятся на твоё житьё – бытьё, и долги тебе простят,
У всех один финал, кто-то вблизи райских ворот на колени упал,
Несколько слов из Господней молитвы прочёл, и тут же духом изошёл!
Откинуты в сторону копыта, обратный пути закрыты, былое не вернёшь,
Что посеешь, то пожнёшь! Отдохнёшь после ратных трудов,
И ты вновь готов принимать ложь и грабёж
За истинную монету, они сживают толпу с белого света!
Потушена последняя сигарета, она была моим теплом согрета,
Теперь от неё веет прохладой, нет в ней прежней отрады!
Те, кто был рядом, покоятся за кладбищенской оградой,
От могил веет хладом, констатирую с досадой,
Что преходяще всё и даже то, что в борениях обретено!
Ближе к старости половые признаки рассасываются,
Острые углы сглаживаются, тот, кто был тщеславен,
Стал забавен, ему теперь один хрен, где, когда и с кем
Решать множество чужих проблем, но зачем?
Всё- тлен! Всё – суета! Остались свободные места
У придорожного столба, там красота такая, что душа святая
Этот мир оберегает, она к небесам взывает грех осудить,
И сразу о нём забыть! Не стану за женщин краснеть,
Мне бы самому зимой не угореть, грёбаная смерть
Не даёт мозгу повзрослеть, он пытался узреть
Всю земную твердь, не смог, сам попал в острог!
Там, где лазурь и свет каждое утро встречают рассвет,
Счастливых нет, они давали Богу таинственный обет:
Избавить землю от неотвратимых бед,
И тяжким трудом зарабатывать жалкие гроши на хлеб!
Не жду уважения от толпы, она распяла Создателя,
Я же молюсь у Его распятия, превратившись в обычного обывателя,
Хочу в Его облике распознать судьбоносный Знак, не могу понять,
Что и как? Ноги начинают спотыкаться, волосы седеют,
Люди любить не умеют, ближе к утру улетучится она,
Грош ей цена в базарный день, о старости напоминает мигрень,
Отцвела сирень в городском саду! Пока живу, надежду питаю,
Что не зря я мучаюсь и страдаю, когда в душе начинается галиматья,
Меня не утешает песня состарившегося соловья! Когда-нибудь
Все друзья и приятели уйдёт в заоблачный путь,
Их оттуда нам уже не вернуть!
Напрасен Сизифов труд,
Пусть тлится он час или два, сумасбродная голова пытается оправдать свою природу,
Смотрю на святую воду при скоплении честного народа, как пузырьки кислорода
Постоянно оттуда выходят, скапливаются у входа, в том скопище нет разброда!
Только свет в землянке погас, старый ловелас схватил бабу за зад
И на койку потащил, поставил в стойку и всадил
По самые ой-ля-ля, грешна матушка-земля,
Если нет в голове царя, тогда нам всем хана!
Велика её цена, страной управляет шпана!
О времена! О нравы! Потомки лукавого
Изменили своё лицо, оставив нутро без изменений,
В чреде мгновений мелькают незнакомые лица,
Грехов вереница остановилась у резного крыльца,
Под её ногами едва шелестит пожухлая листва!
Чёрт возьми, что же происходит с людьми,
Одни остаются в тени, вдалеке от мышиной возни,
Непревзойдённых – заменили, символ Веры тоже изменили на собственный лад,
Им никто давно уже не рад, закончен бал-маскарад, за множеством фраз и тирад
Не видно райских врат, только множество утрат грешникам пальцем грозят!
Незаменимых – тихо заменили, бог с ними, существами неземными,
Любимых оставили наедине, так происходит постоянно
В этой злополучной стране, на православной земле
Святость меняется в лице, любовь в петле
Изнемогает, мучается и страдает!
Никто своего конечного пути не знает!
Чёрт возьми, что же происходит с умными и талантливыми людьми?
Неужто рехнулись они? Стали беспринципными, душа в смятении,
Сузилось её поле обозрения, истоки заблуждения сокрыты в грехопадении!
Жизнь нас не радует совсем, всюду тлен и суета, жизнь удивительна и проста,
Никто не прожил без проблем, каждый робко ждёт перемен трудно рабам встать с колен,
Зачем? Один хрен – общество стало напоминать гарем,
Меняется цвет жития, выше становится колея посреди стези,
Хоть ползком ползи, хоть толкай свою телегу вперёд,
Пока честной народ тебя безумцем не обзовёт!
Забывать не стоит, что тот, кто строит,
Тот и разрушает, когда души
В любовнице не чает!
Трудно что-то в жизни менять, легче своим телом торговать,
Жизнь надо принимать такой, как есть, грехов толпы не перечесть!
Независимо от возраста человека, если он умён и не калека,
С его портрета долу падает горькая слеза,
Плоти не хватает толики тепла!
Унылая пора, очей очарованье, слова любви и слёзы признания,
Как и копание в душе, рождают непонимание, боль и стенание,
Через годы, через расстояния, на крутой и скользкой стезе
Что-то начинается мерещится мне! Святость таится во мне,
Из неё я медленно извлёк свой мнимый порок,
Написал о нём между строк, чтоб не продолжать диалог!
Всему – своё время! Всему – свой срок! Жизнь уходит в песок,
Ты по-прежнему одинок, этот мир жесток, он выжимает из тебя весь сок,
Чтобы ты уже никогда не смог уплатить сказочный оброк! Долг платежом красен,
Под окном скрипит ясень, старость тьму наводит и клонит ко сну, она гасит свет,
Прежних сил и мощи нет! Когда мы молоды были, зря тратили мощь и силы,
Надрывали жилы во имя чего? Нам жилось в семье не комфортно,
И тяжело, мы на мир взирали через грязное стекло!
Роль первой скрипке грешнику в семье не удалась,
От него удача отреклась, баба в небо рвалась,
Чтобы скрыться как можно дальше от мужских глаз!
Когда жизнь утряслась, исчезла из глаз ложь и фальшь,
Вдруг грешник услышал голос бабы: «Слазь! Божий раб,
Ты же эскулап, и должен знать, что сласть тяжело узнать,
К ней труден первый шаг, мы грешим не со зла,
Цель была высока, но она не осуществлена!
В этом наша общая вина!»
Я же не без улыбки вспоминаю житейские свои ошибки,
Счастье осталось рябью на тихой воде,
Оно скучало о себе всюду и везде!
Любовь растаяла по сути,
Она сбежала в холод лютый
От повседневной жути бытия!
Грешен я, грешна стезя,
Без поводыря в себе не разобраться,
Рад был бы от грехов отказаться, но как? Повсюду холод и кромешный мрак!
В жизненной борьбе ты предоставлен сам себе, другим ты не нужен,
Ты же болен и простужен и к тому же ещё и контужен!
Сможет ли даже тупая ****ь тебе в любви доверять?
Возраст – не самое страшное в жизни,
Страшнее его досужие мысли,
Когда им нет конца,
На всё воля Творца!
Ветер перемен сбивает тебя с ног, ты – одинок, как перст,
Тебя обливает холодный дождь, но ты бредёшь наперекор судьбе
Навстречу путеводной звезде, зажав нательный крест в руке!
На скользкой и узкой тропе таится мой удел,
Оставшись не удел, грешник прозрел,
Покориться судьбе не захотел!   
Жив и цел и видит перед собой едва заметную цель,
Ему надоело слоняться без дел, в душе – оттепель,
А за бугром слышна соловьиная трель!
Я же с молодостью долго прощался, никак не соглашался,
У разбитого корыта остался, пока сизый туман за рощей сгущался!
Бог былые грехи не простил, когда же дождь заморосил, он суть грехов исказил,
Старик у судьбы прощения долго просил, хватило терпения и сил, а также чернил,
Чтобы вкусить тот благодатный миг, когда болезненного вида мужик боль свою иссушил,
Но не до конца! На всё воля Творца! Черно за окном, свет едва пробивается через дверной проём,
Дождь моросит давно, у крыльца моего лежит трухлявое бревно, под шуршит зелёная трава,
Слава богу, что беда мимо прошла, не затронув ни сердца, ни чела!
Боль сжимает хилую грудь, о ней забудь на пару минут,
Секунды бегут, быстрее чем мгновения, наконец наступило прозрение
В стареющей голове, она блуждала по узкой тропе, и везде на грешной земле
Ей напоминали о роке, боге и судьбе, вытирали о думы те, что пластом лежали на траве
Грязные сапоги, гасли вечерние огни, а вдали за горизонт пряталась ущербная Луна,
Её дело – сторона!  Истина важна, даже если страшна и тяжела!
В памяти глубокой всплыл образ женщины одинокой,
Она сеяла в душе смуту и обрекала на муки
Чужую плоть и грешную душу!
Я же себе голову напрасно морочу, думаю и передрягах бытия и днём, и ночью,
Ибо вижу воочию вокруг себя средоточие непостижимого греха!
С него снята кожура, доля грешников горька,
Им даль небес с невидна с раннего утра,
Их доля груба и скупа, она не глупа,
Её раздражает самодовольная толпа! Не от великого ума она заблуждалась,
По безлюдным околоткам ночами скиталась, пока не рассталась с навязчивой мечтой,
И только тогда её душа в тишине ночной обрела покой! Ситуация узаконилась само собой,
Мысли до сих пор летают вразнобой по голове седой, она ничего у толпы не просит,
Лишних слов не произносит, небеса с забулдыг когда-то спросят сполна,
Где же их совесть была, когда честь спала в маленькой каморке,
На окнах были задвинуты шторки! Всё это отговорки,
Почему досужая мысль отправлена на задворки души,
В тиши и во мраке заблуждения иногда приходит вдохновение,
Оно как божье знамение расширяет творческое воображение!
Оно не просит ни любви, ни клятв, у неё во рту огромный кляп,
От него нельзя избавиться никак, каждый шаг болью отдаётся,
Эта боль стоном зовётся, она к моим завистникам вернётся,
Но когда, где и как – этого не суждено мне знать?!
Стучите и вам откроют, но не истину и суть,
Им рот двумя руками зажмут,
И не позволят былые долги умным людям вернуть!
Позабудь о них, наша жизнь похожа на краткий миг,
В делах земных нам трудно разобраться, нам бы в дураках не оказаться!
Это неважно, что ты однажды не те слова написал на лист бумажный,
Согрешить может каждый, тот, кто умирал от голода и жажды,
Давно похоронил свои давнишние мечты среди мирской суеты!
Проливал горькие слёзы в тени молодой и зелёной берёзы,
Её совесть не гложет, ничто зелёную крону давно уже не тревожит!
У этой жизни нет прежней харизмы, взгляд страстью ослеплённый
Зрит на ритм жития монотонный наивно и тупо, потом устремляется на небесный купол,
Там зловещее пространство, здесь – гульба, ****ство и пьянство, непостоянство во всём,
То спуск, то подъём, то смех, то радость и вдруг нежданная старость напомнила о житии земном!
Ты делаешь ход конём, пытаешься идти прямиком, неужто будешь спасён от мук и бед?
Ты – стар, немощен8 и сед, на тебе старомодный берет, запах от дешёвых сигарет
Режет нюх, чужая речь давит на слух, шум и гомон вокруг, мне недосуг
До чужих проблем, мне бы поднять творческих дух с колен,
Зачем? Впереди тоннель, без яркого света при порыве ветра
Туда может ворваться солнечный луч,
Вынырнувший из-за косматых грозовых туч!
Забудь о днях былых, нет блага в них!
Судьба бьёт грешников под дых,
Во дворе бочка с полными краями, и в огороде огромная яма для прочего хлама,
Из дому доносится музыкальная гамма, на улице гвалт и галдёж,
Отрывается молодежь, что посеешь, то пожнёшь,
Но вряд ли свою душу когда-то спасёшь!
В поле колосится золотистая рожь,
Былое не вернёшь,
Ночь чернеет, даль страшит, но разум грешнику велит для себя заново открыть,
Как дальше жить и с кем дружить? Приторная беда наносит людям больше вреда,
Чем солёная вода! В горнице светло, там нет никого, люди сидят на мели,
Они искусом прибыли вконец изошли!
Хлопотливые день накрыла заоблачная тень,
Мне откровенно лень выслушивать чужую дребедень,
Зачем? Обычное дело, побалуешь уставшее тело покоем,
И ты уже себя не чувствуешь отверженным изгоем!
Чужие грехи незнакомые мне люди осуждать так рвутся,
Вот только до своих они никак не доберутся!
Чисто случайно для себя грешник открыл сокровенную тайну земного бытия,
Случайностей в жизни нет, на любой вопрос всегда находится ответ!
В массе своей люди слабы и трусливы, боятся правду и не замечают мирской мишуры,
Осуждать легко, можно не сказать ничего, и выглядеть смешно,
Тогда колесо фортуны пронесётся над тобой,
И ты навек расстанешься с судьбой!
Ты – грешный человек,
Короток твоей жизни век!
Каждая женщина кому-то со дня рождения была обещана,
Не обесчещена, не опозорена и не запачкана репутация вся,
Красивая и женственная. Умная и божественная в ряж вошла,
И приняла предложение старого козла- стать его путеводной звездой,
Чтобы охранять его душевный покой, за ней я, как за каменной стеной!
Женщина вне возраста и вне времени, она – душа общества,
С виду сорвиголова, когда в меру пьяна!
Она зажигается подобно хворосту,
И готова предоставить свою неприметную борозду только одному мужику!
Пусть он развеет женскую тоску, сидя, лёжа или на боку!
Загадочная и нездешняя, приезжая из глухомани,
Грядущее в тумане, такая не обманет
И словом не ранит, в прорубь не канет,
Перед любимым предстанет во всей красоте в дешёвом сарафане,
На зелёной лесной поляне, с кольцом на безымянном пальце правой руки!
Как пальцем у виска не крути, отзвуки искромётной любви приблизились к нирване,
Простолюдины и бывшие дворяне пребывали рядом с ней в таинственном дурмане!
В кармане ни рубля, одна голая душа, да и та пороками опустошена!
Грустные глаза следили безотрывно за напускным шармом местных девиц,
Припадающих ниц к акцентам мужского амплуа, нельзя забыть высокие слова
О силе духа само ироничной дамы, пережившей ни одну семейную драму!
Без ботокса и пластики, с ней встретишься на рынке и пасеке,
И везде она красива и стройна, мила и умна,
Морщины умных женщин не старят,
Впечатляющий взгляд
Очаровательных глаз всякий раз заставляет оглядываться назад!
Сколько преодолено преград? Она слышала уличный мат из саркофага одесских тирад!
Глубоких ссор и ревности ещё в глубокой древности не было у гордых лебедей,
Они верности учат людей! Чтобы мир улыбался мне, в этой захудалой стороне
Те воспоминания напоминают о прекрасной земле, где все равны и все умны,
Там жизнь тоже бьёт людей всё сильней и всё больней,
Только рок и бог обходят стороной алкашей,
Впавших в двухнедельный запой!
Когда закончилась пьянка,
Бывшая дворянка, больше похожая на цыганку, бросила несколько слов в толпу,
Вышла на истоптанную тропу, встала на пожухлую листву,
И призвала Русь к топору! Её тут же пригвоздили к столбу,
Она страдает за Правду и Веру, барские манеры
Остались у состарившейся мегеры!
Она человек такого покроя, что полюбит даже изгоя,
Вышедшего намедни из недельного запоя!
Прошлое засыпано опавшей листвой,
Тучи стали сгущаться над седой головой,
Статной даме нужен покой и домашний уют,
Будничные дела подождут, когда пришлые люди честь пропьют и родину предадут!
Жуть вокруг, душу обуял испуг, где же простым людям найти свой последний приют?
Их заклюют или заплюют, и творческому забвению предадут всенощный труд,
Искажена суть таланта, скопище дилетантов унижают одиноких талантов!
У поэта в соперниках – собственное кредо, оно голосит по белому свету,
Что совести у людей нету! Каждый думает только о себе,
Никто не заботится о роке, Боге и судьбе!
Тьма достигла предела,
Сделано полдела,
Молодость отшумела и прошла мимо массивного письменного стола,
Допила свою горькую чашу за здравие наше, мы же не щадим себя,
Страдаем за того парня, поддав изрядно, на скорости задней пятимся назад,
Дым и смрад пугают затуманенный взгляд много лет подряд!
Член без особых проблем в щель едва вполз, утром едва выполз,
Исполнив супружеский долг, он не чувствует ни рук, ни ног,
Этот мир не в меру жесток, выживает там лишь брянский волк,
Если он и вправду одинок и в постельной любви знает толк!
Всему – своё время! Всему – свой час! Иногда не справляюсь с тоской,
По дороге домой в грудь дует ветер штормовой, глаза прикрыты рукой,
Над головой странный шум и вой, слезами наполнены глаза,
Будто бы уже прошла гроза, взвесив всё против и за,
Становлюсь безмолвным, и взглядом холодным
Ищу грех огромный вблизи собственной судьбы!
Не жалею, что постепенно старею, не гоню мудрость в шею,
Живу, как умею, соприкоснувшись с судьбой своею,
Чуть-чуть робею! Велико незнание России,
Посреди неё почти никто не находит счастье своё,
Желание велико, однако все бредни, услышанные намедни,
Сводились к одному: нас жизнь не учит ничему, потому грешу,
Отношения строю с другой стороною, опосля становлюсь для неё изгоем!
Было время золотое: я любовниц путал с женою, всё кануло в Лету,
На многие мои вопросы никто на небе так и не ответил, а зачем?
Что ни день, шапка набекрень и айда туда, где цветёт сирень,
Везде многоголосая толпа сходит с ума вблизи страстей!
Там ****и всех мастей под тусклым светом уличных фонарей
Собирают в круг друзей, им до утра поёт свои песни соловей!
Трудным был путь к постижению нравоучений
О сути сношений! «Дай хоть чуть-чуть пощупать твою упругую грудь,
О последствиях забудь за пару минут, былое врем не вернуть!»
Не надо возраста бояться, надо жить и развлекаться,
По уши влюбляться и отдаваться, а где, когда и с кем?
Знать это пришлым людям незачем!
Время не остановить, хочу жить с открытым забралом,
И с запалом отвечать на любовь, волнующую кровь,
Завистников немало замертво у женских ног упало,
Спасаясь от ударов рока и судьбы, прикрывшись покрывалом,
Для начала они грешника за болвана сочли!
В лесу тогда до утра токовали глухари,
Улетали годы, уходили в безвестность дни страсти и любви,
Странно жилось людям в деревенской глуши, я не раз любовью воспылал
То дождь, то град, бредёшь наугад
По просёлочной стезе, что-то доказываешь себе,
Пребывая на дне, уповаешь на волю небес,
Подлый и безграничный грех плоть в ужас поверг!
Я не раз любовью к женщинам воспылал, лучшую долю по белому свет искал,
И пока не узнал, где её заповедный след, стал немощен и сед, мне много лет,
Не секрет, что молодая женщина поможет умереть тому, кто пел её когда-то сонет!
Ну, что за бред? Что за ерунда? Чья очередь убирать остатки пищи с обеденного стола?
Та, что от грешника ушла, быстро развода не ждала, жизнь дала трещину,
В том повинна женщина, тот, кто жизнь бит, большего добьётся,
С него сочтётся, если грешник не сопьётся до конца!
На всё воля творца! Неприятен возраст переходной,
Сегодня ты с одной, завтра с другой ложишься в постель,
В жару и в метель ты с ней, любовницей своей, до утра слушаешь соловьиную трель!
По небу тогда плыла непреодолимая тоска, её иногда скрывали облака,
Под ногами шелестела пожухлая трава, ветер слегка облетал старика,
И вновь отправлялся в бега! Не велика потеря, нужную атмосферу
Создают мораль и Вера, без взаимного доверия
В присутствии лицемерия веришь в суеверия,
Тужишься и пыжишься до одурения,
Даёшь себе обещания,
Что будешь соблюдать обет молчания! Тебе навстречу идёт пьяная компания,
Она не считает мгновения, пьянь и прочая дрянь жаждет отмщения!
Имеющие терпение, не потерпит унижение с чужой стороны,
Брожение страстей доводит людей до последней черты,
Увы, выпьешь холодной колодезной воды
И ты вновь готов без лишних слов
Затыкать любовницам рты!
Смотришь на своих избранниц со стороны при свете ущербной Луны
И осознаёшь, что женская ложь и враньё не знает запретной межи,
Вблизи шумят полноводные ручьи, их переполняют слёзы твои!
Когда-то за любую подлость приходит расплата,
В тот миг душа будет распята на кресте,
В душе навеки останется заплата,
Как у Пилата, казнившего Христа когда-то!
К былому нет возврата, багровый цвет заката мгновенно исчез,
Тьма окрест поглотила всё, что своим житьём жило!
Вспотевшее чело едва до белого каления не дошло,
Значит оно ожило, и сохранила в душе женское тепло!
Не распалась, как рукой сняло усталость, нежданная старость
Грядущего не испугалась, появилась шаткость при ходьбе,
И герпес на губе! Она когда-то в немощном теле была наездом,
Время провела бесполезно, её тело играло, былой прыти не стало,
Всё тогда в голове перемешалось и любовь, и страсть,
Пришлось на колени перед Музой упасть,
Что она мне вернула над творчеством власть!
После молодости старость и душевная усталость,
Она нам в тягость и что? Преходяще всё,
Не стареет только душа, она в мечты ушла сполна,
За душой ни копия, впереди безвестная стезя!
За счастьем – несчастье, пока ты здоров,
Обходишься без докторов!
Таинственный покров небес полон очарования и чудес,
По мере сил бренный мир исполнял свой долг,
Он не возвращал людям в срок давнишний заём,
Мы все легко что-то берём и вовремя не отдаём,
Пока не прогремит гром, мужик не перекрестится,
Он вертится вокруг своей оси, как талант вблизи скопища слов,
Ты слышишь бряцание оков и стоны рабов! Мир таков, как есть,
Его изъянов нам не перечесть! Приходится себя в жертву принесть всем,
Зачем? Впереди тлен и суета, душевная пустота царствует ниже живота,
Грустные уста прикрывает седина, а на груди царапины от креста,
Душе свобода нужна! Её манит к себе высота, а здесь – дыра,
Невдалеке врата в кромешный Ад, надо бежать, но куда?
Вокруг одни и те же имена, у всех такая же судьба,
Как и моя, меняются времена и нравы,
Миром править Лукавый!
Он оставляет след кровавый, с виду добрый малый
Якобы ратует во благо державы, но наяву зря топчет траву,
Наставив вилы на толпу, заставляет её плыть в пустоту!
На промозглом ветру скромно бреду в беспросветную темноту,
Всюду вижу срамоту, вот так и живу, надеюсь и жду,
Что загрудинную боль всё равно превозмогу,
И не позволю никому пригвоздить судьбу и волю к столбу позора!
Вскоре затихнут все разговоры, распри и ссоры об извечной суете,
О дыре, где прячутся грехи все, коридоры пустые и лики святые
В боге ищут опору, взгляд, устремлённый в гору,
Сердобольно зрит, как небо с людьми говорит?
Душа болит, а сердце плачет, если ты не в состоянии
Что-то в жизни изменить, и прежние грехи людям простить,
Ты не сможет вкусить часть общего пирога,
У каждого своя доля и судьба!
Кто-то пьёт водку прямо из горла, а кому-то она вообще не нужна!
Шёпот, робкое дыхание, муки сомнения и дерзания,
И тут же трель состарившегося соловья
Всю жизнь прожившего у степного ручья,
Здесь ипостаси его и мои, здесь обитают люди-дикари,
Родившись при свете зимней зари, они в память вошли,
Как игроки рока и судьбы, оставив после себя одни руины,
За их спиной сверкали белизной заснеженные вершины гор!
Там простор и тишина, там позор и слава, там ты должен жить по уставу,
Если что-то будет не так, твой же первый шаг отправит тебя впросак туда,
Где твоя тропа зарастёт полынью густой, там стужа и зной соприкасаются меж собой!
Когда судьба нам даст отбой и наш путь закончится на дороге столбовой,
Тогда чреда грехов мирских разразится неистовым криком: «Надо уезжать,
Срочно вещи собирать, никто не будет вас провожать,
Пришло время и вам сполна узнать,
Каково оно повторять судьбе в унисон,
Каково оно смотреть на жизнь, как немое кино?»
Искажено морщинами постаревшее лицо,
Когда-то оно было счастьем озарено,
То время в небытие ушло,
Сожалеть поздно,
Ветер морозный и стылый навевает мысли унылые!
Старость господствует в душе, на лице – её зримые следы!
Усыхающие кусты и замерзающие пруды прочат о присутствии беды!
«Как не суди, как не ряди, душе не до красоты!
Здесь же я не потеряюсь, уезжать не собираюсь,
Мучаюсь и маюсь в темноте, забываю о суете сует,
На потолке серый миражи мне повествуют о лжи!
На чьей она стороне? В огне не горит, в воде не тонет,
Душа постоянно стонет, все думы не о себе, они на одной волне
Взлетают ввысь или падают вниз, любой каприз судьбы запоминают придорожные столбы!»
Пора идти, куда и по какой стезе, чтобы не запнуться о камень и возникший пламень
Внезапно разум не затуманил! Свет путеводной звезды за собой манил,
Он говорил, что Бог все грехи давно уже простил!
Я же память освежил, но не хватило сил
Преодолеть на склоне прожитых лет
Крутой вираж, помешала страсть!
Рок начал рукоплескать, угрожать и пугать, он способен приврать,
Но не способен грешна понять! Не стану ему угождать,
И в противном его убеждать!
Проснувшись на рассвете хочу услышать, как тёплый ветер будет тосковать
Без статных и приятных баб! Он привык им угождать, у него нервы шалят,
А тупеющий взгляд не желает признать, что аромат любви
Покрылся слоем придорожной пыли, все, кто любили,
Тут же взвыли, и едва свою мудрость не погубили!
Мир волнующий и странный, как взгляд туманный
И нелепый, в нём ты будто бы в мраморном склепе,
Тяжело дышится, ничего не пишется,
Где-то вдалеке золотистая рожь колышется!
Прожито мало иль много, всё зависит от доброты Бога,
В душе боль и тревога, впереди дельная дорога,
Там распри и ссоры, ненужные никому разговоры,
Но там нет ни песен, ни огня, какая же стезя меня завела сюда?
Нет дыма без огня, вокруг бытовая мишура, хриплый смех
Вовремя постельный утех, переходящий в кашель,
Мне не страшен, в этот миг наш злосчастный быт
В цвета радуги окрашен, кто-то из монашек
В открытое настежь окно рукой мне машет!
Вторая, что постарше, смеётся взахлёб,
Накаченный губы и влажный лоб
Вводят грешника в озноб!
Что-то наоборот тогда пошло,
Страждущее женское лицо опечалено душевной пустотой,
Такое часто происходит в жизни земной! Мужчина холостой
Подвёл последний итог, он – одинок, худощав и высок,
На носу холодная и промозглая ночь, монашки нашли способ, как ему помочь?
Вместо члена дали в руки сучковатый посох, молодой философ
После им не задавал много непристойных вопросов!
Он ждал совета от Господа-Бога!
Жизнь научила не верить и не молчать, готов свои пороки признать,
Жить без бабы плохо, с ней мы собираем счастье по крохам,
Мы грешны перед Богом, он следит строго
За чистотой души, привыкшей жить в тиши!
Люди безбожно врут, не вникая в истину и суть!
Как уберечься от глупых заблуждений, если нет грамотных решений?
Я истину жалею что-то писать на пожелтевшем от времени листке,
Там суть и истина в каждой строке, или всё это мерещится мне?
Непостижимо длинная и холодная ночь, трудно себя превозмочь
И сделать глубокий вдох, быть может, боль уйдёт прочь?
Плоть продрогла насквозь с головы до ног,
Дождь застал бездельника врасплох
На садовой меже, страсть на кураже
Оставила на челе заметное клише!
Стынущий лик чистоты напоминает мне примятые цветы у дома моего,
Стареющее естество взаимопонимание с грехами нашло,
Оно решило жить грешно!  Не надо возраста бояться,
С людьми надо общаться, жизнь проходит, скула от досады сводит,
Слышу чужие голоса, на траву упала роса, жизнь, как наваждение,
То грех, то искушение, жизнь пролетает как мгновение!
Медленный уход близких друзей длится уже который год,
Запущены дела сирень вся в страждущей душе отцвела!
Мой характер крут, промедлишь с ответом пять минут и тебе кранты,
Как не суди, как не ряди впереди не видно ни зги!
Жизнь похожа на муку, она вместе с разлукой убивает слабое чувство
И тут же разжигает страсть, подобно тому, как на мосту ветер тушит свечи,
И в летний вечер раздувает костёр, так и мы во время ссор несём вздор!
Страсть не угасла совсем, миром правят суета и тлен,
Жизнь нагромоздила на наши плечи немало проблем,
Наш мир не вечен, миг бытия скоротечен,
Никто не вечен здесь, тот, кто умер,
Ещё не воскрес! В жизни странной
Ветер ураганный летней порою
Гонится следом за тобою,
Пока же ты ещё живой,
И кто-то ещё оберегает твой покой,
Не вымаливай у Творца жалкие крохи добра!
Перед ликом суровой эпохи шлюхи, воры и лохи
Чувствуют себя здесь, как боги, им по фиг множество чужих интриг,
Они делают вид, что ветер бури почти затих, ты стал внезапно падать вниз,
К нёбу прилип твой огромный язык! Досужая мысль бог весть куда стремглав летит!
Грех велик, он в душу внезапно проник, трясёт огромный кадык, только солнечный блик
В состоянии преодолеть огромное расстояние, чтобы твоё покаяние до бога дошло
И облегчение душе оно тотчас принесло! Мне уже немало лет,
В тягость этот белый свет, здесь кордебалет был людям во вред!   
Моё достоинство в нужде, эта мысль не даёт покоя мне! Жертвы клеветы
Пройти должны через многие суды, чтобы как-то доказать,
Что их напрасно стали обвинять во лжи доморощенные плуты!
Она живёт невдалеке от зла, здесь блажь силу обрела,
Но не навсегда! Мне бы сбежать от бытия того,
Что в глухой угол совесть мою завело!
Я больше счастья не хочу,
Свою тяжкую долю влачу,
Едва ли не ору на рок и судьбу, всё потому, что дела нет никому,
Почему я живу не по уму? Нынче девственность и женская безгрешность
Вызывает у толпы омерзение, люди читают святошам нравоучения,
У самих нет нужного знания, но требуют от умных людей молчания!
Ничтожество в роскоши живёт, оно не сеет, не пашет и не жнёт,
Только белый хлеб жуёт, ему и счастье, и почёт,
Когда же час расплаты грядёт?
Осквернена честь, только здесь собран хлам весь,
Приличным людям некуда присесть! Зачем заботиться о пустяках?
Всё – тлен, всё – прах! Мне бы в долги не влезть,
И сохранить незапятнанной совесть и честь!
С годами мы становимся умней,
Мы не барских кровей,
Кто наш род от забвения спасёт? Бармалей или Эйнштейн?
Их давно здесь нет, они когда-то преломляли свет,
С ними бы поговорить тет-а-тет,
Пусть откроют мне хотя бы один совет! Состарившийся интеллигент
Сделал на семейной жизни акцент, не удался эксперимент,
Контингент оказался не тот, что в мороз и в дождь
За правду готов взойти на эшафот!
Мысли уходят в зыбучий песок,
На перекрёстке трёх дорог нас ждёт моложавый инок,
Он сбился с ног в поисках таинственного плода,
Его заела нужда, ему нельзя жить наоборот,
Он8 делает глубокий вдох, пару минут ждёт,
Чтоб ненавистный рок не пнул его в бок!
За прожитый день не стыдно, нет не будет никогда,
Греха вблизи не видно, если ты душою чист,
Бог придёт к грешнику всегда!
Жадность фраера погубит,
Подлость лжеца убьёт!
Люди перестали умников понимать и не хотят им долги возвращать!
Они сами свою долю ломают, судьбу презирают и души в изменах не чают!
Подвесные мосты посреди полноводной реки мгновенно сжигают,
И сильно не переживают! Душевная боль не стоит долгой жизненной муки,
Освободи от неё душу и плоть, попроси, чтобы Бог тебе в этом деле помог!
Он взглянет на твои мечты совсем с другой стороны,
В той беде нет моей вины! Завесив огромными шторами зарешеченное окно,
Божий раб медленно пил дешёвое вино, слегка горчило оно, но ему повезло,
Захотелось выпить ещё, греческая Муза вокруг себя собрала деятелей творческого союза
И стала для них обузой, только чудо помогла им избавиться от неприметного груза!
Искусство стихосложения не ищет ни с кем примирения, отброшены прочь сомнения,
Продолжаю пить один, блин комом, в мире огромном, в мире огромном
Чувствую себя маленьким гномом! Нервы шалят, колокола по нам звонят,
То дождь, то снег, то град ускоряют золотистый листопад!
Былое время не воротится назад, дым и смрад,
Как стар и млад верховодить здесь хотят!
Вразнобой их голоса звучат,
Не хочу паниковать,
Мне бы объять
Необъятное, и понять – неохватное!
Моя мечта земная, наивная и простая, сама за меня решает, что и как?
Везде бардак, все бабы ****и, дают и спереди, и сзади!
Трудно жить с закрытыми глазами, не общаясь с небесами,
Рядом несчастные живут, и секунда стремглав бегут,
Не ведая зачем и куда? С течение времени всё образумится,
Чувства перетасуют, изменщицы переобуются, влюбятся,
Прошлые обиды забудутся! В назначенный час
Кто первым из нас сделает шаг назад,
Потом его отговорят, ему отсоветуют
Самостоятельно пройти предназначенный путь,
Однако его нигде ждут, а на шею уже повешен огромный хомут!
Боги всё за нас решат, былые грехи простят и всё свершится без нас!
Только глаза на краткий миг закрою, вижу рожу бесстыжую, ненавижу
Притаившуюся в душе обиду на тленное бытие, грешны там все,
В толпе ты прячешься от рока, судьбы и Бога,
Там проще поглупеть, но легче обозреть
Весь белый свет, если думать и сметь,
Что смерть ещё далеко,
Её не видит ни око,
Не чувствует нутро!
Преходяще всё, все мы имеем право: мыслить здраво,
И ходить направо и налево к доступным девам,
Чтобы насладиться их таинственным напевом!
Пусть они вначале смотрят на попрошаек величаво,
Имеют право буром переть, отныне и впредь в стране высоких нравов
Нельзя никому быть раззявой, всякое в их жизни бывало, многих жизнь растоптала,
У кого-то любовь и жизнь забрала, пришлось им забросить неотложные дела,
Чтоб не вспоминать былой порок, когда ты мог целовать женщин взасос
И браться за женский сосок легко и просто, даже женщина-подросток
С модной причёской и на неё юбка в узкую полоску,
Прильнув губами к женскому соску,
Забываешь про боль и тоску!
Вдыхаешь воздух через нос, и зришь на хаос, кишащий грехами вокруг,
В душу входит испуг, а вдруг женское молчание или ложь
Тебя вновь предадут ни за грош! Что посеешь,
То поимеешь опосля, коль нет в голове царя!
Боль моя усилилась после дождя,
Соками изошла земля,
Стеная и кляня,
Всех, окромя себя, стая воронья не даёт анахорету житья!
Скользит под ногами стезя, ему пить коньяк нельзя,
Он был бы не против принять на коня
Капель пятьдесят, авось, люди поговорят и простят зануду за всё,
Что в его жизни когда-то произошло! Он жил грешно,
Любил безнадёжно и поспешно, и беспечно,
Ничто не вечно под Луной,
Бедлам сплошной вертится под рукой и в момент любой он готов
Исполнить свою роль без подсказки, грехов под завязку,
Они с перепугу забывают про ласку мужскую,
Грешат напропалую всуе бытия,
Многими путями пройдя,
Осознал и я, не до конца, что на всё, отче, воля Твоя!
Жизнь радость не приносит, Бог когда-то спросит,
Почему ты жил в страсти в плену?
Жизнь движется во мглу, нет дела никому, почему небо в огне и в дыму?
Тот, кто всё видел и всё пережил, господнее прощение ещё не заслужил!
Каким он был, таким он остался, орёл степной встал на дороге столбовой
И ждёт, когда же час придёт, когда бурный поток из мыслей и дум
Что-то скажет ему наобум, только бы никто не обманул,
И зря не поднял шум и гам, с грехом пополам
Он поднял гранёный стакан за милых дам!
По дороге в храм дал волю мозгам,
Зануда и хам там ударил по рукам с престарелой и половозрелой мадам,
Было по её синюшным губам, что она жизнь познала сполна,
Долу капнула горькая слеза, над головой проплыли облака,
Они зацепились за золотые купола, толпа в неистовство пришла!
Запах бузины, по всему околотку разнесли пожухлые камыши,
Не сотвори себе кумира, полмира живут в однокомнатных квартирах
И ходят замуж выйти за банкира! Я счастлив от того, что грешно моё нутро,
И уже давно не целую никого, грехов избыток, от них один убыток,
О сколько было совершено ошибок? Болит затылок от ссор и склок,
Невозможно забыть последний итог, как и красоту женских ног
И между ними одну из дорог, ведущую женский острог,
Там мой сучковатый посох насквозь промок,
До крови расшиб себе высокий лоб!
Он намедни сделал последний аккорд, взор затуманил горизонт,
Мужская трость пронизана злостью насквозь, старый прохвост изнемог
От распрей и тревог! Он поджал свой хвост, что-то с ним стряслось,
Моча ударила в мозг, и он отправился прочь, чтобы в стороне другой
Обрести себе покой! Меня забулдыги ничем не удивили,
Они забыли напомнить о силе Веры и величия её примера!
Муза когда-то восстанет из пепла, она оглохла и ослепла,
Её кожа облезла от дуновения тропического ветра!
На её лице язвительная улыбка застыла,
Задуманное не сбылось, что-то не срослось,
Вот и пришлось вступать в спор с судьбой,
Рискуя именем, талантом и головой!
Вопрос встал ребром,
Речь шла о главном: надо тихо и плавно переходить безвестную рек вброд,
Оставить здесь комфорт, и наглухо закрыть свой рот, язык привык говорить со стаканом,
Он обсуждал рьяно запросы гениев мысли, чувствовал себя великаном
Среди людей ему близких! Скромная и спокойная жизнь
Приносит больше счастья, чем погоня за удачей,
От жизни собачьей толку нет, привет – пока,
Уходишь и приходишь чуть свет, чуть заря,
Тебя почти всегда сопровождает темнота!
Пустота в голове, не видно ни зги в темноте!
Святость таится вовне! Верно, что душа боится быть благоверной,
И чувствует скверно себя, только вблизи степного ручья
Её взор украшает тропа ничья!
Думаю, про это и про то,
Преходяще всё, что ждёт меня там, где я намеривался вытроить храм,
Не знает никто! Голова моя седым-седа, волосы коротки, мысли далеки
От истоков бытия, перед глазами высокая колея, сердце разрывается от тоски,
Хочу уйти от себя, стеная и скорбя, судьбу кляну, мысль унесут ветер в темноту,
Сердцем скрипя, сокровенные чувства в груди схоронив,
Музу не разлюбил, и ей грехи и проказы не простил,
Не забыл я ни о чём, вопрос когда-то был поставлен ребром,
Был облом, принят бром на сон грядущий, бог сущий
Поможет грешнику в грядущем стать умнее и лучше!
Пьяная толпа клеймит позором седого мужика,
Бывшая солдатня, стеная и кляня власть,
Не закрывает собственную пасть,
Пытаясь в лучшем виде предстать, за счёт чего и как?
Божий раб был на передок слаб, он большой любитель баб,
Однажды встану и пойму, что знаю почему люблю весну?
Не зря в ту пору года льётся проливной дождь,
Ручьи бегут по мостовой следуя за тобой,
На тебе старомодный макинтош,
Ты шлёпаешь по лужам босиком!
Входишь в свой дом и ломишься напролом туда, куда не ходят поезда,
Мысль витает в облаках, твой мужской дух ещё до конца не зачах!
Старая тафта качает в такт телодвижению во время сношения!
Когда же вожделения исчезает, миг осознания происходящего
Разум уже не впечатляет, мужчина редко нежным бывает!
Чем старость ближе, и душа взлетает выше, мы становимся ближе
К природе, не спешим одеваться по моде, хотя любовь тает в дымке
После короткого и бурного поединка! Нинка, как картинка
Из военной выползла, поцелуями осыпала старого прыща,
Его заграбастала в объятия, слова любви и признания
Просвистели подобно пастушьей свирели,
Уняли дрожь в стареющем теле! Река жизни глубока,
Опасно переходить её вброд, бог предъявит грешникам счёт,
Если не повезёт, будет нарушен житейский комфорт!
Если новый избранник не урод и не отпетый обормот,
Тогда никто ему не перекроет кислород, пусть живёт
И свою линию до смерти гнёт! Небо ему пошлёт много щедрот,
Пусть ест бутерброды, разгадывает кроссворды, пока толчок в груди
Не нарушит его творческие труды! От зари и до зари в душе звучит гитарная струна,
На ушах стоит огромная страна, мимо проходит прочий сброд, с него спрос не велик,
Захудалый по внешнему виду старик уже вынес собственный вердикт глашатаем тем,
Кто живым желаем увидеть Эдем, там нет проблем,
И весь цвет нации меняет прежнюю локация,
Интонации прежние, грустные и нежные,
За душу и сердце толпу задевали,
И своим безумием людей поражали!
И вот они на суде чести предстали,
Нет ни тоски, ни печали,
У них нервы из стали!
Нет ни распростёртых крыльев, только телесное бессилье
Не делают грешников счастливее, грех намертво засел в душе,
Рок сделал жест, и в один присест началась смена одежд
Для дутых глашатаев и невежд! Им менять жизнь просто-напросто лень,
Что ни день, меньше проблем, а зачем они нужны на стыке света и темноты?
Быт автора на диво прост, за окном шумит, не унывая моросящий дождь,
Он8 освежает память, и гасит пламя в душе, но святость спрятана вовне,
В память запало всё, что грешная плоть так долго искала, падающее долу покрывало,
Тихо и медленно с кровати на пол сползало, что упало, то пропало,
Страсть давно горит вполнакала, вдруг память очнулась,
От долго сна проснулась, солнцу улыбнулась
И в неистовство пришла, убрала крошки со стола,
Широко открыла глаза, а душа в пляс пошла!
Тот, кто кое-что повидал, и на колени перед Музой не встал,
Сполна осознал, что её звериный оскал никогда ему добра не обещал!
Как поздно понял я, что моя грешная стезя пролегла не у того ручья,
Святость была чуть выше монастырского холма, она погребена уже давно,
О ней не вспоминает никто! Можно любимой женщиной увлечься,
И от сплетен не уберечься, пока живу иль существую,
Грешу напропалую, не теряю время впустую!
Она протекала на шумном попроще,
Там кострище на былом пепелище
Неспешно дымит, внутри огонь едва горит,
Рано поседевший старик исчерпал собственный лимит на будничную жизнь,
Но не потерян смысл оправдания, через годы, через расстояния
Слова любви и признания сердечную боль домчат туда,
Где когда-то размеренная жизнь неспешно шла,
Сейчас она по швам трещит, в груди – ледник,
Душа болит, а сердце плачет, но ещё стучит,
Мужик не брит, у резного крыльца сидит,
И грустно зрит в поднебесную даль,
Тоска и печаль душу пьянят,
И пытаются её в полёт поднять!
Не получается никак, мешает мрак
Сполна осознать, что любить и страдать, встречать и умирать
Во имя статных и развратных баб не сочту за одно из благ!
Разорвать прежние связи не хватает ни мощи, ни сил,
Значит Господь не все грехи божьему сну простил!
Жизнь медленно шла к завершению, всплыли все недоразумения,
Впереди остановка чужого сюжета, что значит всё это?
Прикрывшись клетчатым пледом, пишу своё мнимое либретто,
В разгаре лета отсутствие света в дому мешает творчеству моему!
Кто-то вослед мне кричит: « Ну что за вид? Он толпу веселит,
Опомнись! Ты падаешь вниз, хотя твой взгляд устремлён ввысь!
Быть может вспомнишь, кто тебе в ночи во снах приходит?
За них ты слова не замолвишь, с ними не поспоришь,
И если что? Заживо вместе с ними сгоришь!»
Худшие времена пережить предстоит,
Душа переболит, сердце ночь проплачет,
Роковой случай судьбоносную тропу переиначит!
«В ответ не смейся! На божью благодать даже не надейся!»
Я же другой жизни не хочу, умную женщину всюду ищу,
Не взыщу с неё былые долги, даже если она ускорит шаги,
На пол ступни отстану, потом нежданно, как солнечный луч,
Вынырнувший из тумана, к ней в гости нагряну утром туманным,
Тверёзым и не пьяным, аморальные речи перестану вести,
Зажав нательный серебряный крест в горсти,
Хочу приятное впечатление на женщину произвести!
Нам с ней, кажись, по пути! наша морщинистая жизнь
Усложняет смысл высокой любви, остыло бурление гормонов в крови!
Не хочу никого за прошлую жизнь судить, в молодые годы трудно собственную прыть
От грехов отмыть! Важен возраст и внешность важна, как и прочая ерунда,
Избыток ума – не помеха для совместного сна! Не лишней будет и доброта,
Суета сует – всё суета! Перемолола нас судьба с костями,
Обвенчала в православном храме, по мере того, как я старел,
Жить и любить всё больше хотел! Наконец, прозрел,
Не прошу у Бога ни мало, ни много, не прошу ни клятв, ни обещаний,
Не говорю оправданий никому, спокойно зрю в кромешную тьму,
Грешник готов ко всему, он знал голод, холод и нищету,
Просыпался по первому звонку рока и судьбы!
Увы, все мы грешны, пока живу,
Отвергну ложь и клевету
И развею их на ветру!
Жизненный опыт не пропит, ничем не обременён, он чтит закон,
Таких, как я здесь миллион! По привычки зажигаю спичке в уходящей электричке,
Куда она умчится через миг? В страну всеобщего разврата и ночных интриг?
Тот, кто истину постиг, давно бы принял постиг и ушёл бы в монастырь!
В мире глупцов умный всегда одинок, какой ему прок писать между строк,
Что каждый наш порок нам дарит Бог! Сделан глоток таинственного яда,
Чтобы никого с ним не было рядом, человеческое стадо ничем не радо,
Пьянство для него любовь и отрада, его дымок тянется на запад и восток!
Не стоит переживать по пустякам, и впадать в эйфорию от мнимых побед,
Счастья в бренном мире нет, простыл его след в мириадах звёзд,
Тот, кто всерьёз вышел по доброй воле на сельский покос,
Свою интригу в жертву несчастным людям принёс!
Людские сплетни намедни на пустынный берег сошли,
Обосновавшись на краю обетованной земли,
Едва с ума не сошли! Везде на людей расставлены капканы,
Воющие кланы наблюдают даже в тумане за чужим караваном,
Обогащающим неприятельские карманы!
Они бесятся с жиру и не ходят по миру
С протянутой рукой, в душе царит покой!
От него оскомина во рту, грустно зрю в темноту,
Мне видно красоту, нутром чувствую маету страстей,
Они будут властвовать в душе моей до скончания дней!
Утром надо встать немного позднее,
По идее иногда поспать важнее,
Судьба нас бьёт сильнее и больнее,
Чем хомут, висящий на шее!
Пришлось и мне намедни в паспорт взглянуть,
Не велик труд – страницу паспорта перевернуть,
И тут же хилую грудь охватила неистовая дрожь,
Кто-то из нас двоих непристойно врёт? У меня дел невпроворот,
А него кроме меня нет никого! Что за ерунда, беда не приходит одна,
Мчатся годы под сенью прекрасной природы, как горящие звёзды,
Я им не задаю вопросы, перед глазами сельские погосты,
Над головою грозовые облака, кое-где мелькнёт путеводная звезда,
Потом она исчезнет навсегда! Как пришла, так и ушла,
Унылая среда обитания интригует прежние знания,
Все уроки воспитания выветрились из сознания!
Не т повода искать значимых причин отсутствия эрекции у мужчин
В тот злосчастный миг, когда оргазм своего апогея уже достиг,
Ноги женщин правят белым светом, они не н6уждаются в моём совете,
Преходяще всё, детородный член не может вечно стоять,
Он привык отдыхать, женщине надо в постели потакать,
Чтобы она могла спокойно ночью спать!
Бабам наплевать: будет ли мужчину мучиться и страдать,
Когда его жена будет у другого пацана за щёку брать?
Грешник бы снова женился и с повинной к Богу явился,
Но наш мозг никак не изменился, он с семьёй давно простился!
Уходит наша эпоха, жилось нам не плохо, после ахов и вздохов
На душе становилось одиноко тогда, когда душа слышала грохот
Из открытых настежь окон! Где-то там вдалеке дым и копоть
Не радовали око, страна превращалось в зловонное болото,
Женщины исходили соком, они когда-то мечтали о полете высоком,
Однако ниспадавший на высокий лоб белоснежный локон
Прикрыл распухший и окровавленный локоть! Осторожно на повороте!
Пуля может убить любого на излёте, вы свою смерть найдёт на капоте
Военной машины, сгорбленные спины и ниспадающие вдоль них седины
Заставили одного разиню сыграть роль пилигрима, у этого образины
Детородный член из глины, не важно, что о нас пишет жёлтая пресса,
Грешник – не калека, он любимому делу отдал полвека,
От порыва северного ветра бывший лекарь едва не канул в Лету!
Не подобает поэту бежать следом за уличным бредом!
Выглядеть смешным я не боюсь, одолевает грусть, нет прежних чувств,
Искажена суть земного бытия, но ещё не повзрослел, эдакий пустяк,
Он в присутствии статный и разухабистых баб напомнил без прикрас,
Что судьба дарила грешнику шанс, он потерял время и час,
И теперь бьёт набат, церковные колокола на всю округу гремят!
Всему – своё время! Всему – свой час! В семье разлад,
Бугу из ней наугад, постепенно замедляю размеренный шаг,
Выливаю на голову ушат холодной воды, чтобы предостеречь душу от беды!
Пишу возможно сущий бред, но надо уметь достойно умереть
И во всеоружии встретить смерть! Умираешь сам или по чужой наводке
За бутылкой водки, после первой сотки во время распрей коротких
Закроешь глотку свою, а почему? Грядущее в дыму,
Помочь тебе некому, приходится выкручиваться самому,
Однако свою спину ни перед в тот момент не прогну!
Мысль о смерти неуместна, ей не место здесь,
Мощь и силы есть, чтобы в один присест
Успеть поцеловать нательный крест!
Перст судьбы вытащит грешника из толпы,
Только придорожные столбы попытаются оградить его от беды!
Я жил в толпе и был у себя на уме, испачкавшись в дерьме,
При холодной ущербной Луне дал зарок себе,
Что в мире ином буду разговаривать только шёпотом,
Буду ходить босиком по зелёной траве
И опавшей листве! Не задохнуться бы в пыли,
И сохранить в душе все прелести земли!
Наравне с другими, грешными или святыми, жить не смогу,
Я перед этими в неоплаченном долгу, пока живу, чувствую наяву,
Что жизнь сгибает в дугу позвоночник, источник телесного зла
Душа лишила своего тепла! Здесь воздух пуст, тоска и грусть
Ускоряют пульс, хочется наедине всплакнуть, и выплеснуть всю муть
Их стареющего сознания, сил для созидания не осталось,
На согбенные плечи навалилась нежданная старость!
Ещё одно мгновение превратила жизнь в мечение,
Душа мается в смятении, внутри груди таится странное ощущение,
Что камень преткновения вот-вот вынырнет из-за поворота,
Любовь жестока, от неё мало прока, она создана для сброда!
Запах смердящего пота хуже смертоносной отравы,
Как мало в душе осталось молодецкого огня,
Его дивные очертания в давних воспоминаниях,
Они не в главных ролях! Не время и не час молчать,
Не стану на ненужные вопросы отвечать толпе,
Просчитано в уме, что должно произойти во мне,
Чтоб стареющий жлоб пережил всемирный потоп? И в дерьме не утоп!
Бог к нему строг, жизнь вот-вот сделает крутой поворот, но старый остолоп
На вираже притормозить не смог, различие между прошлым и будущим – иллюзия,
Человек не воспринимает себя вне времени и пространства,
Оптический обман сознания преодолевает годы и расстояния,
И вот она желанная и сокровенная истина, отрадная и туманная,
Холодная и несказанная, безмятежная и дурманная, но гуманная
К толпе и к самой себе! Все предопределено, и начало, и конец,
Так задумал творец, предопределено для всех,
Когда же на ступит тот момент,
Что даже полупьяный интеллигент сделает акцент, что свет от звёзд
Зовёт грешную плоть в очередной полёт! Когда придёт черёд,
Тогда нам помощь небес будет нужна, в душе весна,
Едва пробудившись от сна, она в ужас пришла:
Вокруг нас одна пустота, и скопище греха!
Тлен и суета были вчера и не исчезнут в грядущем,
Жить лучше мы не будем никогда, летят годы бытия,
Как набегающая на крутой берег девятибалльная волна,
От береговых скал ветер штормовой бушующий над головой
Брызги разносит по незнакомой местности, безлюдные окрестности
Очарования полны, смотришь на свою жизнь со стороны, и ты теряешь разум,
Не сразу, опосля, когда из-под уставших ног уходит земля! Между ней и мной
Гул небытия, много лжи, обмана и вранья, я будто малое дитя
Не в чём не могу обвинить себя, зря! Звёздные моря
Мерцают вдалеке, в моей руке нательный крест,
В нём неведомая сила жизни есть,
Когда надоест божью ношу на себе несть,
Оглянусь окрест, чтобы на склоне лет в новый обоз пересесть!
Завесив шторами окно, пью домашнее вино,
Слегка горчит оно, пить его не грешно,
Темно и грустно на душе, скучно жить наедине,
Когда вовне чувства содержаться в глубокой тайне!
Не всё предвижу, плохо чувствую заранее,
Когда же утро туманное принесёт счастье желанное?
Всё окаянное входит в плоть без спроса, после глубокого вдоха,
Выслушав несколько моих вопросов, дымит папиросой
И ловит кайф, покрутив у виска пальцем,
Признала грешника скитальцем!
Чудо несусветное прикрыто бумагой газетною,
Ветер попытался её приподнять, но стал свою мощь внезапно терять!
Это непреложный и тревожный факт, так и гарант соседнего государства
Ныне царствует и мытарствует по миру с протянутой рукой,
Чтобы пустили его на временный постой
Вместе с молодой и статной женой!
Я – не беден, не одинок и не наг, я – целитель, не знахарь и не маг,
Для – искуситель и повелитель, для толпы - учитель и расточитель,
Одним словом, никем не признанный мыслитель без приглашения вошёл в чужую обитель,
Чтоб сказать стареющей грешнице пару приятных слов, он устоять перед ней не смог,
Его плоть бил озноб, и суровый жизненный мрак везде сопровождал грешника
На его стезе! Он жил в нужде, она ему сводила рот, а мерзкий пот
Пытался остудить живот, чтобы тот не винил ни мозг, ни плоть
За несуразный быт и комфорт! С ней легче дышать,
Грешник привык женщин ценить и уважать,
И никогда не пытался от них бежать
Бог весть куда! Оттопыренные большие уши
К чужому горю были глухи, прежние науки в толк не пошли,
До руин дошли и наземь легли, сил не осталось,
Появилась усталость от дрязг и склок!
Грешную плоть ночами прошибал липкий пот,
Он на грусть и тоску уже давно забил болт,
Грехам потерян счёт! Не мил ему домашний уют,
Родственники долги не отдают, чужой смерти тайно ждут!
Сизифов труд – возвращать своё добро, когда оно уже в чужие руки перешло!
Менять любовь на дружбу не стремлюсь, просто-напросто ленюсь
И усердно молюсь, отвергая женский искус!
Дружба на лаве остывших чувств – не по мне!
Пока святость таится вовне, не устану повторять:
«Этому не бывать! Буду рад - любить,
Пока буду жить, попытаюсь чашу греха до дна испить!
Не стану во все колокола звонить, и винить даже тех,
Кто рангом выше всех!» Зачем? Всё – тлен! Всё – суета!
По уходящей любви давно уже звонят колокола,
Жизнь прошла, любовь была, но она
Не затронула ни сердца, ни чела!
Семь сгорела дотла,
Любовь нельзя пятнать дружбой с чуждой плотью и душой!
Если сердца бьются вразнобой, пусть суд окружной
Не сочтёт запанибратство отсутствие уважения и душевного богатства!
Зачем головами бодать об стены? Всему – своё время!
Всему – свой час! Судьба порадовала нас,
Иссякла страсть, карта пошла не в масть!
Никто мне уже не нужен, бездельник работой загружен,
Он обезоружен, нет денег на ужин, он – болен и простужен,
Мой дед любил баб, скрывая это, хот я тяжело скрыть свою прыть,
Когда кое-что в паху стоит, и не висит, в тот миг можно закурить
Или сто грамм себе налить в гранённый стакан,
Он долго притворялся, что ни с кем на стороне якшался,
Пока рок в ситуацию не вмешался! Старик свернул вбок,
Избегая распрей и склок, дал себе зарок,
Что он никогда не нанесёт своей семье вреда!
На пах наброшена узда, по выражению лица
Трудно мужские намерения понять,
Не стану по случаю я причитать,
Что божий раб был не рад выслушивать женские упрёки!
Жизнь преподносит нам свои уроки, но мы ногами месим глину,
И не разгибая спину, приукрашиваем картину своего бытия! Грешен я,
Стеная и вопия, в семья шла постоянная тяжба, всё потому, что греху
Нет ни края, ни конца, на всё воля Творца! Сложены грехи в огромную корзину,
Руки сложены за спину, взгляд обращён в пучину страсти, было счастье,
Его сменило ненастье, прежнее пристрастье исчезло в туманной дали,
Нас вурдалаки оклеветали, и от людской молвы не спасли!
Откуда вышли, туда и пришли! Вот так и живём под палящим огнём
И проливным дождём, пытаемся в одночасье найти своей судьбе объясненье,
И заслужить у неба прощение, но забвения нет,
Простыл в поднебесье его очаровательный след!
Теперь каждый паразит грешнику пальцем грозит,
В чём же он виноват? Быть может небеса его простят?
Ну так вот, нам бог предъявляет счёт за душевный разброд,
Что такое не везёт и как с ним бороться?
Любое зло назад вернётся!
Рано поутру в сосновом бору сижу на промозглом ветру и думаю думу свою,
Почему так скаредно живу, и в холод, и в жару ношу одежду одну и ту?
Прильну к осине корявой и украдкой взгляну на пролегающую мимо тропу,
С завтрашнего дня новую жизнь начну, и как подобает божьему рабу,
Окровавленными устами прильну к своему нательному кресту!
Сниму скорлупу с кромешной тьмы, пусть мои сокровенные мечты
Под шелест опавшей листвы не сжигают разводные мосты,
Им не избежать народной хулы! От прежней любви ничего не осталось,
Была усталость, но она прахом в сырую землю изошла!
Изысканная мука – унижение властвующего духа,
Судьба близорука, а для других – наука: получить по заслугам
За то, что душа, едва дыша, противостоять мирской грубости не смогла!
Рок вынес нам вердикт, узнав, чем мне эта жизнь грозит,
Попытался злому вестнику как-то возразить,
Он в ответ молчит! Чья рука разорвёт порочной жизни круг?
Куда она укажет: назад или вперёд и когда придёт мой черёд
Из женских уст всю ночь пить сладкий и тягучий мёд?
Земная жизнь не праздник, это пытка, это не моя ошибка,
Я сюда не своей воле пришёл, счастье не нашёл,
И потому чинил произвол! С взбалмошной судьбой
Ратую за душевный покой, дни идут своей чредой,
За моей согбенной спиной происходит разбой!
Чугунная ограда старинного городского сада построена во благо толпы,
Ей бы дать ладу душе и не спотыкаться на очередном вираже!
Нотки разлада освещает старинная монастырская лампада,
Закончились танцы до упада, музыка всеобщего яда
Звучит где-то рядом, с грехами нет сладу, они много лет кряду
Бросают на ветер непристойные тирады, чтоб униженный властями народ
Лишний раз не смог широко открыть собственный рот!
Час для искупления грехов придёт, но когда и с кем?
На стезе жизни много проблем, везде –тлен и суета,
Жара и духота с вечера и до утра, нет преданных друзей,
Зато много завистников и врагов, несмотря на непогоду
Входят твой мозг, будто вор в старинный острог!
Я же крест свой прилежно несу, руки держу на весу,
Исповедоваться не спешу, в тревожном азарте играю с судьбой в карты,
Чёт или нечет? Кто душу грешную от всех пороков излечит?
Жизнь, как сон для того, кто был не своей воле рождён!
Он не сломлен и не побеждён, но уже гремит гром предупреждения,
Что его поведение попало под росчерк всесильного господнего пера,
Всё, что было вчера, не должно повториться, за гульбу до утра могу извиниться,
Искра любви в очах жены искриться, куда без неё? Там боль и счастье моё!
Приятно жить грешно, смешно отрицать, что женская стать
Никак не может повлиять на повсеместный мрак
Земного бытия, опыт обретя, стеная и пыхтя,
Пытаюсь из полыньи греха как-то выбраться я, стенаю зря!
Если бы люди не вздыхали, мир бы выдохся,
Приняв сотку на коня, глянул, куда же я вляпался?
Ближних нам посылает судьба, а в друзьях у нас,
То жлоб, то умник, то дурак, то монах
В широких штанах! В их речах
Редко вспоминает о бытовых мелочах,
Людьми движет всеобщий страх, что, однажды погрузившись во мрак,
Начнём впопыхах от соблазнов бежать, держа руки по швам! Стыд и срам
В колоде карт, тасуешь их наугад, и даёшь старт ночной игре,
Фарт тотчас пошёл в накат, ты ни в чём не виноват!
Для любви я слишком стар, а для дружбы – молод,
Мне ничем не грозит сексуальный голод,
Жизнь – мечение, мешает думать столпотворение,
Низкое происхождение замедление продвижение по служебной лестнице,
В безделице родится тоска, унынье и хандра, над головой нависают грозовые облака,
Проносятся у виска, будто куски пакового льда, созревавшего у степного родника!
Там приятный запах горьких трав, успокаивают строптивый нрав, они не сулят много утрат,
Больше молчат, чем говорят! Дни не остановились у пограничной черты,
Они в кромешную тьму погрузились, люди-дикари совсем не изменились,
Щетина придорожного хвоща, стеная и трепеща, счастье сулит,
Как быть? С кем дальше жить? С взбалмошной судьбой, впавшей в запой,
В делах полных разнобой, сброшена ноша тяжёлая на камень голый,
Опираясь на него легко, пытаюсь видеть далеко, то, что прошло,
Вернуть нельзя, беды перетерпев, утихомирил собственный гнев,
Но не успел последнее пристанище преодолеть, как оказался в трясине!
Мозг постарел, он почти окаменел, потому и возразить не посмел никому,
Будущее в дыму, я же стою на промозглом ветру и терпеливо плету канву
Из уличных слов, дребезжание пут и оков отвергают суетную любовь!
Норов взбалмошный и тихий не замечает солнечные блики,
Его привлекает запах облепихи под сенью небес,
Проходит мимолётный стресс, времени в обрез,
Юношеский пыл с жизненной тропы исчез!
Вовремя и кстати протягиваю руки навстречу божьей благодати,
Слава богу, что жив пока, хотя дрожит левая рука, иногда,
Знаю наверняка, что моя творческая судьба
Будет похожа на остриё лепестка
Из сказочного цветка!
Когда погашен в доме свет, дама преклонный лет
Спокойно исполняет грешнику миньет!
Он не сможет её обломать никогда и никак,
Она тоже зря не станет паниковать,
Нагуляет аппетит, и все грехи избраннику простит!
Она его за бедность упрекала, мучилась и страдала,
Долго и непрерывно горевала, что белоснежное покрывало
Всегда в минуту оргазма долу сползало! Я жил, как светильник на одной из стен,
За добро не платил ничем, зачем? Всё – тлен! Всё – суета!
С раннего утра трещал нахал, чадило вандал и брызгался слюной на пол,
Он не терял духа. Ходили по околотку слухи, что он всю ночь любил свою подругу,
Что-то ей шептал на ухо, мешала сухость во рту не падать духом,
Он был тогда под мухой, и до конца не мог осознать намерения творца!
Я Родину и семью не мыслю вне себя, стеная и скорбя, грех творю,
Сгораю, но боль терплю и силы для рывка коплю!
Никого не корю, ни за кем ни плачу,
Жду удачу, слёзы прячу от толпы,
Пытаюсь сбежать от суеты!
Дождик моросит, его никто об этом не просил,
Он сердце бередил, и голос истины стремглав возопил:
«Нет больше сил так долго ждать, когда же придёт благодать?»
Мне бы ещё раз взглянуть на пройденный мною путь,
Хочу заново вникнуть в суть происходящего,
От прошлого до настоящего рукой подать,
Потерянное время мне не наверстать!
Там, где мне предначертан коне пути,
Господь попытается грешника спасти,
Неисповедимы Его пути!
Неужто жизнь без завтрашнего дня давно потеряла всякий смысл?
С выводами не торопись, по сторонам оглядись, Богу поклонись и помолись,
С прежними грехами простись, исполни судьбы каприз: тебе предстоит
Спешно пройти тот сложный и скользкий путь, ведущий в никуда,
Шире приоткрой глаза, и пристально зри на яркий свет вдали!
Душа истомилась, её участь давно уже решилась,
Во время исполнения зла пришлось отвести глаза
От дома, сгоревшего дотла, удача ушла,
Не убрав за собой мелкие крошки со стола!
Бога прошу ради Христа отвратить от дьявола
Будничные дела, кишка тонка, доля хрупка,
А за спиной уже звонят колокола!
Любовь не ушла, она просто вышла, её давно уже не слышно,
Она чужую душу выжгла, неужто всё погибло?
Пока дышу, люблю и пишу, всё глубже и тревожнее свою ношу несу,
Держу нательный крест в одной руке, а на уме: ничто не умирает скоротечно,
Как любовь вечная и быстротечная! Душа о ней болит, плоть неистово скорбит,
Старик всеми забыт, он для общения открыт!
Одинокая жизнь мне некстати,
Ни к чему мне словесные рати,
Собственные приобретения и утраты
Подсчитаю опосля, когда белых инеем покроется земля!
Сгорая от стыда, любуюсь одуванчиком, лопухом и лебедой,
За далью голубой царит разнобой, держу хвост трубой,
Наслаждаюсь тишиной! Для работы нужен цепкий ум,
Я же стад уныл и угрюм, творчество не идёт на ум,
От пошлых дум трудно отрешиться,
От них не скрыть и не отвертеться!
С любимой женщиной можно под одеялом согреться, взгрустнуть об одном,
Что когда-то и мне ночью или днём покинуть семью и отчий дом!
Пугает неизвестность, когда же уходит трезвость,
Тогда моя дорога в бесконечность
Становится чётко видна!
Мой медленный уход не заметит разбитной народ,
Не сбегают капли горьких слёз по чужому лицу,
Никто из пришлых не приучен к потешному ремеслу,
\все тянутся к столу, женскому теплу, утром выносят золу,
Скопившуюся за прошедшую ночь, любовь исчезла прочь,
Только между стройных женских ног осталась глубокая проталина
После пьяного барина! Трепещет мозг, он мягок как воск,
Исчез его прежний лоск, мозг слаб и размыт,
У него босяцкий вид! Ветер грозно шумит за окном,
За стеной слышен умопомрачительный стон,
Тот, кто с ним не понаслышке знаком,
В тот миг стал мотыльком!
Я славы не снискал, от творчества немного устал, но без него жить не смогу,
Плод жизни прекрасной, страстной, счастливой и ужасной,
Охваченной душевной болью и тоской!
Все беды мои из-за глупцов,
Род людской вспоминает век золотой, была страсть и любовь, бурлила кровь,
Произнесено множество слов про дрязг семейных оков
И отсутствие у женщин моргов! Пиджак безжизненно повис у треснувшей стены,
Опираясь на высокий карниз, не издаёт ни стон, ни визг,
Его хозяин пьян вдрызг, захмелел от брызг шампанского,
Не нашего, итальянского, у него разболелся мениск,
Как её излечить, её нельзя запретить,
С ней жить – одна мука,
Долу опускаются руки!
Приморили суки, приморили, погубили молодость мою,
В этих строках себя не узнаю, любовные романсы дамам не пою!
Живу сам по себе, доверившись року, богу и судьбе!
Жизнь прошла, как краткое мгновение, оставила ощущение,
Что ещё далеко до полного очищения! Мне всё давно ясно,
Живу беспристрастно и спокойно Музу боготворю,
В ней распознаю свою давнишнюю мечту!
Казак куда хочет, туда и скачет, никто за ним не заплачет!
Вспомнилась мне сцена бытовая, на белом покрывале лежала женщина нагая,
Она при себе мужа держала, и особой не возражала от избытка любви и страсти,
Мужик у неё под пятой, она всегда бухой, слегка хмельной, плохо следит за собой,
Страсть не настолько сильна, кажись, постельной любви хана, после стакана вина,
Эрекция вновь с небес снизошла, и в пляс пошла многогрешная душа, стареющего алкаша!
Крова трещит, баба верещит, у любви пристойный вид, мужик в изменах баба не винит,
Глаз не видит, сердце не болит! Коль нет в голове царя, бабу громко матеря,
Мужик принял сотку водки на коня, он8 сто потов уже пролил не зря!
Стеная и вопия, моложавая жена не стала тратить время впустую,
Вспомнила заповедь святую в сутолоке мирского бытия
Вновь пошла по стезе всеобщего вранья!
Та тропа раскисла после дождя,
Она не боялась невинность потерять, смелости у русских баб не отнять,
Они любят погулять на стороне, при ущербной луне раздвигают соседу ноги,
Прожиты молодые годы в борьбе и тревоге в старой берлоге!
Мужики – дураки, на них сапоги и медали на груди,
От баб не уходят они, быт убогий говорит о многом!
После общения с Господом – богом в храме
Мужики и дамы долго зализывают душевные и телесные раны!
Жизнь выглядит странно в утро туманное, она постоянно отзывается бранно
О людской толпе, всё, что у неё на уме, выплёскивает наружу
В холод, стынь и стужу мчусь на всём скаку
К старому заброшенному деревенскому пруду!
Всех, кто желает с ветерком по булыжной мостовой прокатиться,
Пьяный возница средних лет приглашает людей в свою колесницу,
Пусть столица порадует око, тем, кому здесь одиноко,
В краю далёком и родном приятно вспомнить о былом!
Тот. Кто уже тронулся умом, осенил лицо крестом,
Лихо взмахнул топором под чужим окном,
Из него повеяло домашним теплом!
Душа стремится к правосудью,
Волнующейся грудью, встретившись наяву с словоблудьем,
Жизнь уходит в тень, крен в сторону греха был велик,
Мир многолик, свой пыл не мешало бы остудить,
Когда, где и с кем? Вопрос решается без проблем,
Трудно встать рабам с колен, зачем?
Лучше сменю радость жизнь на пост и печаль,
Скажу греху: «Прощай! Обо мне не забывай!
Всему – есть мера, всему – есть край!»
Седина, как серебро, мудрость украшает, если бес в ребро, кровь взыграет,
Никто своего конца загодя не знает, но цепкий ум не привык жить наобум!
Что за шум, а драки нет? Бабы делают пацанам миньет,
Разлилось по шумной мостовой множество непристойных чувств,
Люди живут, сеют, пашут и жнут, а вокруг царит всеобщий испуг
За семью, друзей и подруг! Не показываю вида, что давнишние обиды
Напоминают о себе и незамысловатой доле и судьбе, большая их часть
Смогла в немилость времени впасть, иную долю для себя нашла
И по скользкому пути вновь спотыкаясь пошла,
Без куража и опасения искала себе приключения на место одно,
Вдоволь пила терпкое вино, хотя слегка горчило оно, но грело плоть и душу,
После него горло сушит то зной, то стужа, когда же жизнь станет лучше?
Летний дождь стремглав закапал, плоть от грязи отмыл,
На большее ему не хватило ни мощи, ни сил!
Всю жизнь живёшь, по скользкой стезе в темноте бредёшь,
Но не разберёшь до конца, что на всё, Господи, воля Твоя!
Зачем груз обид под самым сердцем постоянно носить?
По инерции мышления мы ищем до самой смерти камень преткновения,
Он тянет плоть ко дну, уж лучше я его на прежнее место людям верну
И для потомков его сохраню! Пока искра любви в душе не тлеет, а горит,
Надо полнокровно жить, и судьбу благодарить, что жизнь – не халва,
В предвечерний задумчивый час обхожусь без высоких тирад,
Выставленных перед толпой напоказ!
Всему – своё время! Всем – свой час!
В окне мелькают листья клёна, в соседнем окне мелькнула молодая мадонна,
В святом углу старинная икона, над головой у неё золотая корона, ни криков, ни стонов,
Тишь и благодать, продолжаю до рассвета на игру красок за окном взирать,
Охать и ахать, стенать, радоваться и плакать буду опосля,
Когда на шее вождя после проливного дождя захлестнётся петля!
Мысль та на первый взгляд наивна и проста, она чиста, как вода из горного ручья,
С утра у дома толчея, странная херня, стеная и раня, интригует меня!
То соседи, то друзья заходят в гости, чтобы принять сотку на коня,
Им видней, кто намного их богаче и бедней!
Они не стремятся в богатые одежды облачаться,
Им бы достучаться до дверей рая, догорая, они силы теряют,
Упадок сил странными воплями сопровождает!
Душевную боль себе причиняют,
Но не прекращают попыток
Избавиться от давнишних ошибок раз и навсегда, унылая пора
Сама к нам в гости пришла, подобрав ключи от входной двери страждущей души!
Обнажилась бытовая мишура, не вся, только конечная стезя взыграла ярким светом,
Порадовала глаза странным женским силуэтом с огромным букетом ярких цветов,
Собранных с окрестных полей и лугов! Не обязательно всё и всех любить,
Не хочу всем скалиться, чтобы нравиться, уходят годы,
Талант даётся людям от природы,
Впереди большие перемены,
Нерешённые проблемы затмевают мимо пробегающую жизнь,
Ты собирался её приструнить, каким-то образом покорить,
Не удалось, и вот она уже падает под откос,
Вправду или всерьёз мне не стоило спешить, чтобы превратно жить,
Гулять и пить всё, что тотчас всплыло! Как постичь то, что не многим дано?
Злой ворон над моей стезёй кружит, воронья стая на всю округу кричит,
Что ты будешь потомками забыт, суд уже вынес свой вердикт,
Не стану пришлым людям хамить, и завистников веселить!
Хочу пройти мимо пришлой толпы, рядом находиться нестерпимо,
Шёпот зловещей молвы пролетает вблизи рано поседевшей головы!
Муха гениев ко мне не подпускал, церковная свеча тогда горела вполнакала,
Душа стенала и кричала, она гениев обличала, громко ворчала и свой взор ласкала!
Ей чужой любви не доставало, она на цыпочках ни перед кем не стояла,
Уж небо осенью дышало, небо ярко не сияло, мой взор взирал устало
На всё, что ещё жило и на промозглом ветру трепетало!
Ничто боль утраты мне не предвещало,
Природа умирала, на землю седая прядь волос медленно ниспадала,
Пленительных вещей нет на тропе моей, зима вот-вот начнёт плести кружева,
Скрипят на мельнице каменные жернова, творческие хвалебные союзы
Находятся под патронатом Музы! Только окликни эту странницу ты,
Она тут же вынырнет из пустоты!  Из всех щелей жутко дуло,
Постель, как ледник, осиротишь своих детей вмиг,
Вблизи ни ванны, ни проточной воды,
Бреду среди туманной стужи,
Обхожу замерзшие лужи!
Проникаю в тусклый поток человеческой речи,
Расправив уставшие плечи, стал застенчивым,
Бал наивным и простым, как сизый дым!
Только рассвет забрезжит,
Убогий быт спешит  напомнить о себе! Склонив голову в мольбе,
Молюсь в своей захудалой конуре, на столе – творческий беспорядок,
Из исписанных бумаг и школьных тетрадок! Неприятный осадок остаётся в душе,
Будто бы тебя реальность жизни распяла на кресте, бежишь без оглядок,
Не ведая куда, беда никогда не приходит одна! С неба падает путеводная звезда,
Промозглый мрак наземь упал, солнечный свет его не рассосал,
Он заживо из пепла восстал и утроил грандиозный скандал!
Реки не тыча, что-то знакомому своему коротко талдычу,
Так требует здешний обычай! Мизерная добыча в руках,
Позади остался страх в бесстыжих глазах, когда настанет час,
Толпа разгильдяе услышит Божий глас, он их от кары спас,
Жизнь приняла иной окрас, а что же будет здесь без нас?
Происходит смешение рас и народов, один самородок
Не стал водить хороводов, он дорожил свободой,
Прожитые годы наложили отпечаток на его стезю,
Он в давние годы едва не угодил в петлю,
Потом его талант предавали огню!
Гордыня вовеки и отныне отошла от образа Творца,
Только благородная и набожная душа так и не смогла
От храмового изразца стремглав сбежать,
Не стала роптать и себе неучам напоминать!
Таланту надо или подчиниться, или в позу встать,
Ему нельзя подражать, как и писать плагиат!
Он может в себя отзвук великой эпохи впитать по мелким крохам,
Быстро справить с очередным подвохом рока, бога и судьбы,
Они думают о сходстве наших распрей и бед, не мил им белый свет!
Как бы мы не жили, стенали иль выли дома или на вокзале,
Слой пыли мешал вникнуть в мельчайшие детали
Немытой посуды и всеобщего бардака!
Жизненная ноша вправду тяжела,
Трудишься от звонка до звонка,
Голов кружится слегка,
Не спьяна, опорожнив стакан пьянящего зелья до дна,
Пытаешься вылезти из прошлогоднего бурьяна!
Белоснежная бузина хотела было поддержать мощь и силы удальца,
Пот струился с лица, над головой шумели телеграфные провода!
Утром тихо, не слышно ни шума, ни гама, ни крика,
Обхожусь без скрипа входной двери, приучен с колыбели
Не пинать входные двери ногой, не бить о них головой!
Дни бегут своей чредой, состарившийся изгой
Едва бредёт домой по дороге столбовой!
Всё обдумано, всё взвешено, найдено рациональное зерно,
Пока же проросло ещё оно, смотрю на жизнь через окно!
Боле не служу прихотям порочащем молодую судьбу,
Прошлое не кляну, и не предаюсь кутежу!
Грешу понемногу, верю в Бога,
У меня своя судьба, своя дорога!
В обществе угрюмом и нелепом нет стыковки земли с небом,
Жизнь в каменном склепе, где дым и пепел разъедает глаза,
Долу тут же капает горькая слеза, пришла пора – уходить в бега,
Но куда? Везде холод и пурга, замёрзшая вода, где-то там моя обитель,
Рядом с ней допотопный вытрезвитель, хорошо, что ангел-хранитель
Не сулит грешнику погибель! Грешны все, кто-то раньше отправится в небытие
Кто-то опосля оповестит меня, что смог старый лож девятый десяток жизни разменять,
Он клянётся любить и обнимать достопочтенных баб, их грехи не станет вспоминать,
Когда же будет умирать, не будет этому рад! Он молится богу на собственный лад,
Дрова в печи едва слышно трещат, ему предначертано до самой смерти мучиться и страдать!
Очередей унылая страда сбивала толпу с толка, порождала кривотолки, ненадолго,
Что в этой жизни не сложилось, грустное житьё мне намедни приснилось,
Оно на одном месте стоит, семейный быт с толку сбит!
Время бежит, как гончая борзая,
Внутреннюю боль превозмогая,
Потом и кровью отмываю то,
что в борениях обретено!
Аборигены шумных коммуналок тщетно искали аналог своему житию,
Кое-кто уезжал в Москву, искал бабу в соку, он был смешон и жалок!
Жизнь бежит, её не остановить, уже храпит, как загнанный конь,
Из ноздрей вылетает огонь! Как узнать, куда идти,
И что тебя ждёт впереди?  Какое направление избрать,
Куда брести и что искать? Мы не гребём по бурной реке жизни,
Чего-то степенно ждём, особо не вникая в смысл бытия,
Петляет его стезя, а высокая колея указывает, куда можно,
А куда входить нельзя? Пассивно плывём, принимая дары судьбы,
Мы все грешны, и боимся на себя посмотреть со стороны!
Ускоряются шаги, расходятся круги на воде, нет покоя нигде, ни в душе, ни в плоти!
Муза сидит напротив и пристально зрит, что чужой талант испепелит?
Что ему следующий день сулит? Уставший лик и одинокий скит,
А рядом жизнь кипит, она пролетает как миг,
Безмерно скорбя, прошу у бога любви для себя!
Тот, кто во сне в мой входил, сон возмутил,
И чужие грехи ко мне невзначай приобщил! Без них я тяжко жил,
Теперь стону и мечусь в своей каморке, как загнанный зверь,
Плоть на себе быстро ощутит судьбоносный вердикт
Всемогущих небес, нагрянувший стресс
Ставит на творческой тропе крест!
Муза безумно хохотала,
Кричала и верещала,
Он8а к небу взывала, но оно тоже было страстью поражено!
Ничтожное создание знало заранее, что оно живёт грешно
И что? Его даже небо не научит, как Музу измучить?
Она на голову белый платок нахлобучит,
Своих прихлебателей подключит
И волны вспучит на жизненной реке,
Придётся Музу держать на коротком поводке,
Зажав нательный крест в слабеющей руке!
В мире жестоком никто не застрахован от пороков,
Пристально смотрю на общую беду, вижу боль и нужду,
Не стенаю, не плачу, на помощь зову рок и судьбу!
Сил прежних нет, везде царит запрет на всё,
Что по сути не грешно, но издали видится оно будто в чужом глазу бревно!
Подорожник бьёт в ладоши, мороз пробегает по бархатной коже,
Чуть попозже, чуть позднее те, кто слабее и злее,
На солнце отогреют собственное нутро,
Оно всю зиму в холоде жило!
Что-то в душе происходит,
Она с ума сходит и себе места нигде не находит!
У брошенных женщин просьб не бывает,
Каждая под чужим одеялом уже давно отдыхает,
Не орёт и не стенает, она в стане эйфории пребывает!
Млечные пути пылают, она на лаврах никогда не отдыхают,
Они гремят всю вечность, напоминая, что скоротечность бытия,
Нельзя потерять по стезе в кромешный Ад, туда придя,
После очищающего дождя освобождаешься от вранья,
Не навсегда! В последующие дни нет заведомых причин
Спасти свой интеллект и чин, туда легкой уйти, назад вернуться нельзя!
Проснувшись чуть свет, чуть заря. Своё чело перстом осенив,
Своё я к стене позора пригвоздив, решает стремглав,
Что там другой устав, чем на земле!
Святость, что таилась много лет вовне,
Встала на дыбы, от судьбы нам не уйти!
Горят даже старинные монастыри, а мы тем более сгорим,
Исчезнем во вселенной, как белый дым!
Любовь нечаянно нагрянет, когда её совсем не ждёшь,
Сеешь, пашешь и жнёшь, сам на раба или невольника похож!
В богатые дома не вхож, в поле колосится рожь,
Что посеешь, то пожнёшь! Этот мир удивительно похож
На толстый бутерброд, ты там бомж или всеми брошенный Гаврош,
Тебя никто не ценит ни в грош, ты – не жмот, в меру умён и пригож,
Но есть весомое «но»: ты на бренный мир смотришь через затуманенное окно!
Преходяще всё, толпа живёт грешно, не наказан никто, то, что суждено, сбыться должно!
Голова как решето, ты уже взобрался на высокое и заснеженное плато,
Подходит время подводить итог, ты – обычный пешеход,
За спиной осталось множество хлопот,
От них грешную плоть бросает в холодный пот!
Рыдаю почти навзрыд, замучил беднягу семейный быт,
Куда-то подевались доброта и стыд! Мир бедами разрушен,
Болезнями и войнами измучен, люди столько нагрешили,
Пленники интриг и повсеместной суеты, от веры отошли!
Жизнь бездарна и слаба, корыстная судьба
Пребывает во власти зависти и зла!
Сатанинская сила из себя бог весть кого возомнила,
Она решила, что шило в мешке не утаишь, и потому изувечила жизнь!
Грехи раздались вширь, и пытаются разум покорить, чтобы сатане услужить!
Умение облечь мысль в лаконичную и ёмкую фразу не подводило автора ни разу,
Разум в напряге, легко писать на белоснежной бумаге, как по заказу пришло не сразу!
Душа нараспашку, сердце барабанит через рубашку, пьёшь бражку, держишь бабу за ляжку,
Плеснёшь в стопку палёной водки, и снимаешь с женщины колготки! Раздвинешь коленки
Статной молодки, сбросишь с себя старые шмотки и айда в объятия греха,
Поступь оргазма легка, наизнанку выворачиваются потроха,
Ты пьёшь живительную влагу из степного родника!
Потом смотришь на женщин свысока,
Задрав нос до потолка,
Уже закончилась любовная игра, кишка твоя не тонка,
В углу стоит икона Христа, на дворе ливень и гроза!
Мне буря не страшна, вздыхаешь тяжко,
Будто ты – полевая ромашка!
Вот так всегда, когда душа требует полёта, мешает кто-то,
То отсутствие денег, чтобы купить приличный веник,
То слышишь жуткий бред, это пьяный сосед
Этажом выше орёт в коридоре,
Что ему море по колено,
Член торчит, как полено,
Он самозабвенно ищет любимое средство, оно живёт по соседству!
Она молода и стройна, но одна, любовника и мужа нет,
Рада баба кому-то бы исполнить миньет,
Но желающих простыл след!
Пишу по законам вечной прозы, не обращаю внимание на стынь и морозы,
Слёзы не выжигают глаза, заскорузлая виноградная лоза зрит на небеса,
Приближается тьма кромешная, здесь я – птица не здешняя,
Боль сердечная скоропалительная и долговечная, немного одуревшая,
Чудная и никому не нужная, ратует за близость очерствевших душ,
Здесь такая глушь, то снег, то дождь, то сушь!
Всё тяжелее живу, уже не пашу, не сею и не жну,
Не потому что не хочу, сие мне уже не по плечу!
Бомжи и бродяги ходят вокруг,
У них досуг, им не присущ испуг,
У меня же бумага валится из рук, бабы пялятся на странный звук,
Вылетевший из окровавленных губ! Он груб, как сруб старинного дома,
Жажда и истома, раскаты грома застают грешника невдалеке от гастронома!
Быть великим не имею права, мне обидно и стыдно за державу, боже правый,
Отврати от лукавого, убери с моего пути игры и забавы, не ищу я славы,
Мне бы битый час не спеша писать, и в нужный момент постучать
В огромный барабан, опорожнив до дна гранённый стакан,
Пусть сизый туман затмит взгляд, а дурман мозги,
Тогда мои враги обжат огромные клыки!
Будут пытаться разорвать на куски
Творения мои! Обладая талантом, легко стать дилетантом,
Но не Атлантом! Галантный бриллиант не выглядел, как комедиант,
Бывший арестант жил нелепо, доверял толпе слепо, жизнь незаметно
К последней черте шла, не затронув ни сердца, ни чела!
Снег кружился, ветер неистово выл,
Оставшись без белых крыл,
Автор в бозе едва не почил!
Ангел – хранитель ему двери открыл в таинственный мир всемогущего слова,
Под ногами шуршит пожухлая листва, интуиция моя в этот миг мертва!
В глазах - мольба, в душе - мерзлота и глыбы пакового льда,
Вокруг - тлен и суета! Вместо мыслей – дрова, душа ищет тепла,
Жизнь – сурова и сложна, грешник вот-вот сойдёт с ума,
И людская молва соврёт про последний исход!
Под шатром огромных небес имею честь сказать, что божьего раба Господь однажды спас,
Явной опасности нет, нелогичный фрагмент бытия легко затмила огненная струя
Проливного дождя! Не вечен я, жизни миг был полон интриг,
Зато разум постиг и не только из книг,
Что иногда поднимает крик,
Чтобы внешний шик
С тропы исчез,
Если грешник не свои сани влез!
Воет метель, поставленная намедни цель уже несколько недель
Вызывает надежду на дуэль, теперь весомых потерь не избежать,
Куда бежать, и где излагать своё реноме, святость таится вовне!
Можно в жизни ошибиться стократ, и сразу не понять, что и к чему?
Нельзя пялиться во тьму, не давая покоя ему своему!
Пришлые люди тут же узрят чужой грех,
Он восстал один против всех,
Начался всеобщий замес,
Совесть и честь настороже, а в душе – переполох,
Плох или хорош последний итог? Это решает Бог,
А божий отрок боится услышать окрик с небес,
Чтобы пресс судьбы не раздавил намерения твои вдрызг!
Душа рыдает навзрыд, тело выглядит кое-как,
Мужик не дурак – это факт, он жил наугад,
Любил статных баб, пил лимонад,
Пытался летать натощак
Вокруг высоких идей, но нельзя состыковать разнобоких людей!
Одни валяют дурака, другие зрят на облака, а третьим на фига такая жизнь нужна?
Она проста, наивна и скучна, слова льются из горла бешеного зева, как из ручья вода!
Покуда нам небо сулит новые пути, Бог пытается грешные души спасти!
Неисповедимы Господние пути! Мне дойти до заветной вехи,
И чтобы не мешали огрехи, бездари и калеки
Сполна оценить успехи на творческом пути,
Раздвинув ветви зелёного вяза,
После дол8гого ночного экстаза, грешник не сразу осознал,
Что в непролазную лесную чащу попал! Он мог бомжам сказать всегда,
Что без труда не вытащишь рыбку из пруда! Всё, что написано,
Выглядело неодобрительно, иногда смотрелось возмутительно,
И даже ослепительно, если бы не одно весомое «Но»:
Автор жил грешно, и в свои грехи не посещал никого!
Двусмысленные слова никак не воспринимала голова,
Авось, Господь, простит мне мирские глупости,
Совершённые по собственной тупости
В далёкой юности и по безрассудности!
Грехи сами смогли прорасти и буйным цветом зацвести,
Им не хватало чуткости и приятной наружности,
Чтоб грешную плоть при их появлении не прошибал озноб!
Анахорет так и не смог до конца жизни изменить свой гардероб!
Состарившийся жлоб в семейных дрязгах по уши утоп,
Он пытался сплести венок из несостоявшихся надежд,
Но пришлось на них поставить жирный крест!
Жизнь ускоряла свой бег, только на склоне прожитых лет,
Грешный и обесчещенный человек решил идти наперерез темноте,
Зажав нательный крест в слабеющей руке! Судьба бледна, она никогда
Не желала причинить грешнику вреда, она вместе с ним опустошала кубок вина,
И продолжалась любовная игра в поддавки, нравы судьбы – жестоки,
Наши пороки не одиноки в мире страсти и любви!
Известные знатоки чарующих муз
Не раз попадали в конфуз
Из-за избытка чувств!
Я тоже так же живу, попадаю к ним в кабалу, искус ищу в темноте,
И не хочу перечить року, Богу и судьбе! Не дано иного пути,
Как запертые двери попытаться без стука неспешно войти!
Судьба с почерневшим лицом всю ночь стоит перед запертым окном,
Она простыми и мудрыми словами не прогибается перед значимыми вещами!
Ветер мысль мою с праведного пути не собьёт, как и ночь не затмит небосвод,
Стыд жжёт, вот-вот прекратится полёт мыслей и дум, нельзя жить наобум!
Жизнь исхожена вдоль и поперёк, прожита наоборот,
Всему – своё время, всему – свой срок!
Ангел – хранитель вовремя не предостерёг,
Небось. Бог обрёк грешную плоть на всеобщий потоп!
Кнутом обуха не перешибить, о причудах бытия можно забыть,
Но небо уже вынесла собственный вердикт, железный скрежет
Вот-вот надвое душу и плоть разрежет, тот, кто разъединяет,
Гуляет и проверяет до конца не понимает, что всё что наружу лезет,
Вызывает душевный трепет страсти и любви! Не согреши, оставайся в тени!
На исходе жизни дни. Так что резину долго не тени, на себя вблизи взгляни,
Бесов изгони из порочной души! Мне иные миры с детства грезились,
К себе манила бесконечная небесная высь, они судят нас единой мерой,
Веруй и от мирских соблазнов отрешись, к соблазнам спиной повернись!
Пленительная жизнь имеет совершённый механизм,
Не всё в неё многообразно, можно время провести праздно,
То есть своеобразно, а можно потрать несуразно всё, что на ум взбрело!
Тихо сизый туман на влажную землю ложится, в этот миг хочется забиться
В укромный угол, чтобы не запылиться, с молодой и статной подругой,
С грудью упругой и выточенной фигурой, чтобы расплатиться с ней натурой!
Поехал рассудок набекрень, пока не упёрся в старый покосившийся плетень!
Что ни день, новая дребедень входит в чужой дом, там царит погром!
Там играет старенький патефон, старая пластинка скрипит,
Когда по ней игла едва-едва скользит!
Душа грустит и сердце плачет,
Молодецкий конь храпит, когда слышит слово «Жид», оно патриотов пьянит,
Они забывают даже про собственный артрит! Ветер отшумит, гром отгремит,
Душа переболит, а взгляд узрит молодая ****ь, на ней странный реквизит,
Во рту горчит, в голове мысль, как в сердце гвоздь торчит,
Боль беспросветная, боль несусветная
Когда-то пройдёт, когда плоть в иные миры отойдёт!
Сегодня пришлось ранним утром встать не с той ноги,
О себе ночью напомнили неоплаченные долги!
Мне птицы крыльями мигают, будто бы они напоминают,
Что все на земле прозябают, и о высокой любви не вспоминают!
Хотел бы, и я отмолить свои прегрешения, и выпросить у бога прощение,
Молюсь на собственный лад, и неистово этому рад!
Небо должно мне по заслугам воздать,
И я в аду не буду сильно страдать!
Нервы шалят, не стану гадать,
Что и как произойдёт,
Когда в жизнь неспешно горе войдёт?
Когда молоды мы были, сердобольно женщин любили, чушь им несли,
В то время в лесу токовали глухари! Нынче годы не те, каждый сам по себе
Пытается выбраться из кромешной темноты, не спросив у судьбы,
Выделиться из толпы вряд ли смог бы ты, там такие сторожевые псы
Жгут костры посреди студёной зимы, они не давали денег взаймы,
Мы же всем были должны! Что разобщённых людей друг к другу влекло?
Всякое в то время случиться могло, Луна плохо тропу освещала,
Я же с самого начала отметил для себя, что для бунтаря
Там места нет, кто-то пытался бунтарскую песню допеть,
Однако не смог! Дым и смог попытались свалить с ног
То одного, то другого, грешники жили бестолково!
Ничто не ново под Луной, весь род людской
Коротает свой век золотой вместе с толпой
На многолюдной городской мостовой!
Порой в каждой авторской строке
На измятом пожелтевшем от времени листке всплывает беспечная мысль,
Что наша жизнь, потерявшая смысл, отвергла давнишние мечты,
Оставила прозаические основы мирской суеты!
Всё, чем с детства владею, прячу скорее
От завистливых глаз, они всё сливают в унитаз!
Моложавый Парнас парой воинственных фраз
Может остановить нас у входа у тех ворот,
Откуда вышел весь честной народ!
На изгибе пути окаянного в утро туманное нежданно-негаданно что-то произошло,
Ты как будто бы заново увидел перед очами странное с виду марево,
Вдалеке жизнь замерла, и висит на одном тончайшем волоске,
Нательный крест зажат в руке, меня же тати ведут на коротком поводке
Бог весть куда, но в здание суда, над головой гудят телеграфные провода,
Душу охватила тоска с раннего утра! Не теряю терпения,
Отдаляю от себе сомнения, до отречения рукой подать,
А где же та, с кем пытался я жизнь связать?
Исчезла состарившаяся невеста,
Бесполезно грезить и роптать
На зловещую стать греха, тлен и суета уже начинают звонить во все колокола!
Без них жизнь пуста, безмерно скорбя, прошу Бога не для себя
Оставить в покое божьего раба, пусть многоликая судьба
Найдёт для него другого поводыря! Жизнь по своей стезе идёт, она – не мёд,
Везде разброд, скорбь повсюду, грехов груда тянет в темноту,
Чтобы вновь испепелить чужую долю и судьбу!
В грехах утону, слабость себе не прощу,
Только людское добро способно утешить грешное нутро!
Я многое видел на своём веку, не всё, что внизу или вверху,
Но наяву меня беспокоят взрывы и стрельба, кругом идёт голова,
Она седа и бреда полна! Авось, нас всех помилует Бог,
Или же наоборот свернёт в бараний рог, заметив подвох
Рока и судьбы, все мы грешны, рок делает в нашу сторону плевок,
Мы живём на стыке двух эпох, зубрим молитвы назубок,
И пишем между строк, что этот мир жесток!
Ненавижу враньё и ложь,
Что посеешь, то пожнёшь!
Мне стыдно, хотя она выглядит безобидно, большого греха рядом не видно,
Но сильный летний дождь сам на себя давно не похож, он не отмыл от грязи ложь,
Не потому что не смог, всему – своё время, всему - свой срок!
На мостовой толпится народ, смрад и липкий пот
Безобидно не уходят в песок!
Высокий лоб потом промок, разум изнемог, сколько можно ему дожидаться,
Чтобы он сам смог с коленей благопристойно подняться!
Не стану с иноходи в галоп срываться,
Как бы мне не оказаться в дураках,
Над нами всеми довлеет страх
За себя, за песни соловья у степного ручья, стеная и скорбя, сердцем скрипя,
Кричу, как малое беспризорное дитя: «Не виновен я в истоках своего греха!
Грешна плоть моя, а душа, как и прежде чиста: ни пылинки, ни опавшего листа!»
Бесконечная суета наивна и проста, как разговорная фраза из пожелтевшего от времени листа!
Она была простолюдинами когда-то рождена, её чистота под вопросом,
Эта фраза пользуется спросом у толпы, сбившись с праведной тропы,
Все мы пытаемся прыгнуть выше рано поседевшей головы!
Реальность встречает наши намерения в штыки!
На женщинах чулки без единой штопки,
На наших окнах деревянные шторки,
На нас шмотки из незапамятных времён,
Тот, кто был в этой стране давно уже рождён,
Издал последний крик и таинственный стон!
Ему грезилось давно то деревенское гумно, на котором во времени скором
Встретятся мужики с пристальным женским взором, чтоб их грешную плоть
Пробил насквозь причудливый озноб! Старость грядёт, сменится гардероб,
От летящих лет нам деться некуда, впереди душевная пустота,
А за спиной ни кола, ни двора, вблизи одни сферические зеркала!
Когда в мой дом любимая Муза, спотыкаясь неспешно вошла,
Книги лежали вдоль и поперёк письменного стола,
Бумаги лежали валом, их было немало,
Фортуна в тот миг спокойно отдыхала!
Ходики стенные, облупленные и косые когда-то были золотыми,
Тогда и мы были молодыми, ходили тропами потайными,
Нынче удивляем друзей прядями седыми!
Загребаем нераскаянные грехи горстями,
Устилаем постель полевыми цветами,
Не за горами тот час, когда здесь не будет нас!
Предвечерний свет потускнел, он побледнел и не сразу потемнел,
Напротив, Музы он присел и сразу обомлел, пристально глядел
На узкий разрез таинственных глаз, в них застывшая боль
И окаменевшая страсть вместе пытались попасть в масть,
Чтобы оставшиеся дни прожить всласть и не тужить!
Зачем зря горькие слёзы наземь лить?
Огонь ночной вот-вот в душе потухнет,
И прежняя жизнь заживо рухнет,
Оставив на кухне после себя
Яркий отблеск янтаря!
Иногда во сне такое привидеться, и ты не успел на Музы обидеться,
От творчества остались вершки и корешки, остальное в ошметках души!
В тиши во мраке заточения без сожаления проходят дни без страсти, без любви,
Их визави утопают во лжи, как колесо старой арбы в липкой грязи!
Разорванные башмаки с чужой ноги и запах анаши
Легко крушат прежние мечты,
И не можешь ты объять обычный жизненный пустяк,
Как за себя постоять? Как душевную боль унять?
Память листопадом засыпало, вот такое счастье ей выпало,
Постаревшее чело до чужого сострадание спокойно дожило!
Мудрость приходит с годами, она еда семенит уставшими ногами,
Устилает свой трудный путь яркими цветами,
Ей приходится расплачиваться с давними долгами!
Уходящую молодость руками не удержать,
Разлюбивший не будет с разлучницей спать,
Пытаюсь с отчаяньем попрощаться с раскаяньем, зачем?
Всё – тлен! Всё – суета! За окончанием тайного свидания следует покаяние,
Нет ни слов любви, ни слов признания, они остались на расстоянии,
Отдыхают в тени, согнув колени, изнемогая от повседневной лени,
Зрю в изумлении на очередное божественное творение,
Оно без предупреждения в грешную жизнь мужика вошло,
Душе его растревожило, прежние страхи умножило,
Они бегут, расталкивая друг друга локтями,
Если может за грех заплатить
Сносную цену, не стоит с пеной у рта бомбить небеса
За кромешный ад и приятную женскую стать! Падают листки календаря,
Пелым пухом вот-вот покроется земля, пожухлые листья могут присниться,
Они будут биться о стены старого дома, боль и истома, как сухая солома
Вспыхнут в любой момент, судьба сделает акцент не на звон монет,
Она в один присест поставит на прежних отношениях крест!
Первый снег, и несчастный человек, коротающий жизни век
В захламленной подворотне, жизнь в беспроглядной мгле
На самом дне нищеты и беззакония, вот-вот случится агония!
О былых ошибках забудь, тебе на смену потомки придут,
Они снесут прежние постаменты, бросят наземь горсть чечевицы,
Отморозив пышные ягодицы, попросятся на ночлег,
Чтобы опосля исчезнуть навек! Я таков, как есть,
Дороже совести только честь! Обижаюсь, ошибаюсь, грешу и каюсь,
Падаю, когда спотыкаюсь, потом удивляюсь всему, что произошло,
Преходяще всё! Авось, прорвусь и в порыве чувств новый искус
Одолеет тоску и грусть! Скорбь на внешнем виде,
Странный индивидам пытается одинокую даму обидеть,
Фемиде ровным счётом наплевать на прожитые годы и женскую стать!
Все хотят въехать в пышный женский зад на паре гнедых,
Только без пристяжных, нет толку от них!
Сделав передых едешь на перекладных,
Слушаешь шелест листвы и зелёной травы,
Ты – один из ездовых, который сполна постиг
Искусство общения с молодым пополнением во время сношения!
Дорогу к любимой, единственной и неповторимой, найти нелегко,
Страсть собирает с полей белое молоко, оно по усам текло,
Но в рот не попадало, тяжкое время настало, идти далеко,
Тебя не встречает никто, мимолётный восторг
На тебя тоску и грусть навлёк! Ты собирался пить берёзовый сок,
Но не смог размотать таинственный клубок из желаний и страстей,
Девицы всех мастей в темноте ночей пытались проникнуть туда,
Где в душе безумствовала печаль и тоска! Приличных жён все ищут,
Над головой ветер свищет, скорбь на пару шагов в сторону отошла,
Пока пришлая женщина в кровать сама не легла!
Раздался звон топора дровосека,
Обычного человека,
Он покумекал, послушал свист ветра, осмыслил трезво то,
Что на ум ему в тот момент взбрело! Та, что стала счастьем,
Обуяла желанием и страстью, божественный дар жаром пылал,
Его чадный дух не иссякал! Грешник неистребимой страсть воспылал,
И взвыл как шакал, появился волчий оскал на стареющем лице,
Исчезли мысли о творце, не всё золото звонко, не всё золото блестит,
Горько будет опосля, когда у тебя не останется ни рубля в кармане!
Ты вновь будешь бывшими забыт, тебя прежняя любовь томит,
Но бог велит жить и творить, семейный быт тосклив и уныл,
Как серый блеск старинных церковных кадил!
Любовь нельзя за деньги купить,
Можно кровать белой простынёй накрыть,
И любить жизнь без передышки, пока кратковременные вспышки
Волчьей отрыжки не вызвали старческой одышки!
Наступившее прозрение вырвало из памяти затмение,
Зачем мне уважение не уважаемых людей? В душе моей
Навеки остался блеск ночных фонарей! Круг людских интриг
И вправду велик, в зловещий миг их странный лик зловеще проник
В чужую повседневную жизнь, его поступь не остановить!
Зачем грехи копить? Их зловещий вид любовь тормозит,
Заставляет принять постриг, ты до сих пор жизнь использовал, как черновик,
Грех и вправду был велик, твой внешний вид женщин удивит,
Некоторых злит, он может чудо сотворить,
Когда душа не скорбит и сердце не болит!
Выхода нет, как до конца по воле творца выслушивать женский бред!
Любовь обречена менять силу страсти и женские имена,
Исчез тот приятный стон, который в унисон
Дождю пытался изменить природу мою,
Он услышал вдогон, что не Аполлон,
Толпа кричала ему со всех сторон,
Что камертон всепоглощающей любви должен жечь душу изнутри!
Через все невзгоды надо пройти и не сломаться, ищущему воздастся,
Раньше времени не умрём, не пропадём, своё счастье найдём,
Оно прячется за соседним углом! На склоне лет здоровья нет,
Пришлось жениться на простушке, бытовая муть осела в солдатской кружке,
Ангел зябкие рекомендовал мне быть у ней половой тряпкой,
Я же вытащил козырного туза из старого рукава клетчатого пиджака,
И жизнь по иному руслу вновь пошла! Незабвенная синева
Озарила неприступные небеса, кто-то из толпы приготовился сражаться,
Кто-то решил без промедления сдаться, третьи решили покончить с собой,
Кто-то принялся молиться, на высокий подвиг никто не смог решиться!
Здесь всё продаётся, всё покупается, кому и сколько полагаются,
Тому на лапу дают, особо не вникая в истину и суть!
Если кто-то заложит привлекут по статье,
Придётся давать на лапу судье,
На земле грешны все!
Пагубный стиль всю страну погубил, я тоже малость то злополучное время прихватил,
Не хватило ни мощи, ни сил, чтобы старые законы вновь воскресить!
Тот, кто свой шанс упустил, столько наколбасил, столько утратил
Сил и надежд, нынче нет ни объятий, ни новых понятий!
Сильные внешне, могут расслабиться,
И стать слабаками, а хрупкие затвердеют,
Если разум созреет, у бога счастья не убудет,
Он сполна всем нам воздаст, всему – своё время,
Всему – свой час! Жизнь с высоты неба выглядит нелепо,
Всё, что нас к себе влекло, в небытие стремглав ушло!
Глупцы месят ногами глину и всё пихают в одну корзину,
В миг единый рухнет всё, что тяжким трудом обретено,
В жизни так совпало, что беда бесчестие за руку держала
И стенала на всю округу, что грехи ходят по кругу,
Люди с перепугу спозаранку выворачивают душу наизнанку,
Меняют осанку при ходьбе, в последнем броске между ног
Пытаются мужскую честь сберечь, хотя седая проседь не против
Подставить свой локоть женщине, сидящей напротив!
Горький опыт тому виной, в стужу и в зной щёголь молодой
Впал в очередной запой, судьба повернулась к нему спиной,
Он намедни спал на сеновале и так совпало, что женщина не пожелала
Удовольствие с неучем продлить! Забыть нельзя, простить можно, но сложно
Себя изменить, начинаешь жить завтрашним днём, но в паху что-то ждёт палящим огнём!
Ей, там наверху, не навевайте на женщин тоску и не склоняйте мужчин к греху!
Женщина в соку видна за версту, она у толпы на слуху, мужики начеку,
Быть она возьмёт за щеку, я тоже смиренно жду,
Когда же судьба отвадит стареющего лоха
От стыда и срама? Подбираю нужные слова,
Не помогают грешнику небеса,
Пытаюсь идти до конца,
На всё воля творца!
Егор взгляд лентяя насквозь пронзит, и стремглав в дым и пепел превратит,
Жизнь не похожа на райский сад, но нельзя возвращаться назад,
Там темнота и смрад! Дама та, что в холодный дом вошла,
Не смешлива, но мудра, молчаливо-печальная, не идеальная,
Но сексуальная, ей предстоит дорога дальняя, жизнь печальная
Довела душу до отчаяния, явь реальная, площадь привокзальная
С толпой забулдыг меняет даже детородный инстинкт за краткий миг!
От мысли простой, кого бы впустить в душу на временный постой
В час ночной? С мечтой невозможно слёзно жить и тем более дружить,
Норов крутой спорит с поседевшей головой о совести и чести,
Тяжело по сусекам скрести, ещё сложнее свою репутацию от горести спасти!
Неисповедимы Господние пути! жизнь поступала жестоко с людьми одинокими,
У них много достоинств и пороков! Их предавали, бросали и топтали,
Измором брали, она снова без пары, напрашивался мужик старый
На ночное рандеву, обещал вино и халву, а наяву предложил речную плотву!
Одинокая женщина, как волчица, своего не отдаст, и чужим не прельстится,
Её сердце не камень, в груди бушует пламень, если бы рядом тот, кто не предаст,
Кто усилит любовь и страсть, кто не обманет и на защиту встанет?
В объявления она не верит, в знакомствах нет толку,
Ей бы дорогу найти к одинокому и жестокому волку,
Она бы щебетала без умолку, как птаха,
И бросилась в кровать со всего размаха,
И без страха и тревоги тотчас раздвинула бы ноги!
В женщине-загадке есть интеллигентные задатки,
Она мужчинам дерзила, часто грубила,
Сама извелась, видно карта не пошла в масть!
Сегодня она соблазнам старика поддалась, он пел для неё любовный романс,
Женщина тряслась в преддверие смешения чувств и рас!
Сделал реверанс в сторону игрока в преферанс,
И ему без колебаний отдалась!
Пара уличных фраз мимо ушей пронеслась, всплыл короткий оргазм,
Его сменил гортанный спазм, всё для милых дам, мужчина – хам
Пошёл с ней в православный храм, чтобы там женщине доказать,
Что хотя на нём старомодный пиджак, его дыры не сосчитать,
Но он способен доказать шлюхам и петухам,
Что божий раб здоровьем не был слаб!
Он – хват, и очень рад, что женщина эта
Влюбилась в дерзкого безвестного поэта!
Не спорь, судьба, не перечь, во время таких незатейливых встреч,
Любовь входит в душу тайком, а женщина та не станет жить с дураком!
Солнце вновь сияет за открытым настежь окном, трудно вырваться из жизни тесной,
Только день воскресный человек простой может расстаться на краткое время с хулой!
На цыпочках долго не устоишь, и на корточках долго не просидишь,
Душевную боль не утолишь, и свою любовь на всю жизнь не сохранишь!
Жизнь пролетает, как вихрь, страсть тащит к себе как мигнёт статных девиц
И жирных старух, с годами расширяется любовный круг, искус страсти дарит счастье,
Напасти приходят опосля, когда ты вновь втихаря начинаешь свою жизнь с нуля!
Молчанием мы надоедаем всем, своим непониманием, лицемерием и невниманием
Мешаем сближению душ и тел, отрешившись от наслаждения, сидим без дел,
Живём зачем? Избегаем проблем, всё – тлен, всё – суета, жизнь без общения пуста!
То жара, то дождь и гроза, жизнь на безысходность обречена, любовь сгорела дотла,
Обездвижены два белоснежных крыла, грешная душа в чёрные одежды облачена!
Её судьба на гранитной глыбе начертана, тропа – предречена,
Хотя душа мирскими заботами поглощена,
Пока она жива, а заоблачная даль светла,
Жизнь не проиграна до конца!
На всё – воля Творца!
На склоне лет тебе радость приносит миньет,
Живёшь, как в тихом сне, с Музой наедине
Сгораешь в творческом огне! Игры и забавы оставлены в стороне,
Ты привык время коротать наедине, в ранней тишине плывёшь на тихой волне
По очаровательной стране дивной мечты, огромные стволы дерев,
Вконец обозрев заоблачную даль, приоткрыли собственный зев,
И попытались нанести грешнику смертельный удар, он – стар
И вряд ли готов перенести новый удар рока и судьбы!
Увы, бес лукавый готов талантливых людей обезглавить!
Не велика заслуга просвещённого мужа влюбить в себя молодую подругу,
Куда важнее с той женщиной вместе жить и об её интригах навеки забыть!
Она создана не для лёгкого досуга, грешная душа в ужас пришла,
Своё разочарование она скрыть не смогла!
Пока я меньшинстве, но езжу на лихом скакуне,
Мне на передряги бытия ровным счётом наплевать,
Я продолжаю счастье алкать открытым ртом,
Седая осень за открытым настежь окном
Напоминает мне об одном: слёзы прольются наземь ручьём,
Если мелодия осени отразится на площади ранней мужской проседи!
Женщина после сорока не флиртует, она фильтрует всех, кто склоняет её на грех!
Стены дрожат, за стеной звездопад, дописан до конца житейский трактат,
Он вырывал ошметки от сна, и взрывная волна одним махом взорвала покой ночной,
Что происходит за глухой стеной? Беспредел и разбой за ценой не постоят,
Им суждено самим решать, с кем из статных баб сегодня они будут спать?
Проснувшись ранним утром по окончанию пылкой и нежной любви,
Заметил под своими глазами огромные круги!
Ты был вчера под мухой,
Небось не хватило силы духа упросить бога благословить тебя перед ночной дорогой
На очередной искус, смешение чувств, на взлёте остановили тоску и грусть!
После долгой и приятной ночи вижу ночную собеседницу воочию,
Нет больше мочи отвечать на её незатейливые вопросы!
Нет прежней мотивации, чтобы с помощи вибрации
Невероятных, но пошлых чувств множество ярких причуд
Были бы мужику по плечу, покоя своим мыслям не даю,
Верчусь, как белка в колесе, дырявое трико на мне!
Мне бы молодость вернуть, но, как и с кем?
Зачем? Всё – тлен, всё – суета,
Простота мы, простота,
Отвергнуты заповеди Христа, а постельная борьба мигом обожгла
Два белых крыла! Никто себе не выбирает жизнь,
Иногда она теряет смысл, одним она дана в наказание
И сулит она нищету и прозябание, другим в радость она дана,
Будто награда за ратные земные дела, пока же надежда не умерла,
Живи, люби и твори, всю грязь с души когда-то смоют проливные дожди!
Жизнь без пятен на биографии мне неприятен и совсем не понятен!
Сквозь дымчатые акварели в душевные щели стремглав залетели
Посреди рабочей и скучной недели не сопоставимые цели!
Будешь грешным – осудят, цветущим – сомнут и на шею набросят жгут,
Станешь чистым и невинным – загадят, а злым – проклянут, и под суд отдадут!
Дни пройдут, враги отпрянут, и перестанут опошлять всех подряд!
Им до сих пор не понять, почему же Охотничий ряд никто не должен охранять
От злой стаи бродячих собак? Измотав сердце мирской суетой,
Махнул на жизнь ставшею рукой, авось, она рассосётся сама собой!
Я же от пошлостей отрекусь, вдрызг напьюсь, и на очередной подвиг решусь!
У всех рыльце в пушку, жизнь – невмоготу, судьбу не переиначишь,
Посудачишь, силы истратишь, себя озадачишь и на одно место сядешь!
Когда душа у женщина чиста, она статна, красива и проста,
Ни зависти, ни злобы, женщина длинноногая,
Мне лань напоминает, не бежит, а летает,
Но жизнь в серой дымке быстро тает!
Она последние надежды съедает,
И без обуха убивает живое естество!
От жизни не жду ничего хорошего,
Толпа из недоношенных, гостей непрошеных, снегом припорошенных
Решила поселиться в зарослях густых, невдалеке монастырь,
Перед ним огромный и безлюдный пустырь,
Высь и ширь небес оттуда видна,
Но вся православная страна
На страдание обречена!
Толпа остановилась у широкой излучены, люди дорогой измучены,
Они или переучены, или недоучены, их вкусы давно уже испорчены,
Высокие идеалы в землю затоптаны грязным армейскими сапогами,
Они расчищают свою стезю слабеющими руками, а там, под облаками
Бушует жуткий цунами, головы, забитые пустяками, обречены
На ощущение собственной вины, придётся на себя смотреть со стороны спины,
Увы, все мы грешны, у каждого есть путы и кандалы, но нет в душе любви,
Что не говори, дни их жизни сочтены! Мир не убудет без нас,
Об этом вспоминаю каждый раз, когда капнет долу крупная слеза
И с неба наземь покатится чья-то путеводная звезда – ещё одна жизнь ушла,
Не затронув ни сердца, ни чела! Жизнь пролетает незаметно,
Проходит нелепо, она движется в сторону мраморного склепа,
Там нет ни хлеба, ни воды, ни ветра, судьба свирепа и зла,
Иногда заставляет бабу полюбить старого осла!
Всё, что было, опостыло, жизнь забрала молодость и силы,
Когда молоды мы были, то верили в себя,
Сегодня на исходе душного дня
Не можем поддержать себя, вот и я присяду у трухлявого пня,
Чтобы обдумать грядущую дорогу, ведущую к небу и богу!
Когда ты не молод, а стар, трудно держать удар не в грудь, а спину,
Случай неповторимый в миг единый меняет всё, вот мелькнуло знакомое лицо,
Ты расстраиваешься больше ещё – на безымянном пальце знакомое обручальное кольцо!
Всё, что было, прошло, назад не хочу возвращаться ни за что! Приходящее всё!
Да не будет мне дано наедине пить терпкое с горчинкой вино,
Мысли торопя, душевную боль глубоко затая,
Смотрю на огромные засыхающие тополя,
У них тоже была жизнь своя,
Моя – им не чета!
Вдруг сузится эзотерический круг и всё умолкнет вокруг,
Мне недосуг вспомнить ушедших друзей и подруг,
Глаза борются с темнотой, а душевный покой
Покидает временный застой!
В голове седой от мыслей разнобой,
Время всё меняет, искус ослепляет, он истину в обман превращает!
Жизнь незаметно пролетает, как опавший с дерева лист,
Ты слышишь резкий свист холодного ветра,
Пройдена запретная полоса,
Жизнь прочитана с чистого листа!
Спешить некуда, не восстать заживо из дыма и пепла,
Осталось пройти полметра и на места погасшего костра
Останется огромная дыра, и знакомый с детства писк
Умирающего комара! Ещё вчера тебя беспокоили холод и жара,
Сегодня с утра соседская детвора стала разгребать пожухлую листву,
Разгребла огромную кучу, по такому случаю таинственные мысли озвучу:
Через тьму дремучую пришлось грешнику пройти,
Неисповедимы Господние пути, я видел воочию жизненную драму,
Выплывшую из сизого тумана в образе белокурой дамы!
Она жила неподалёку, её дом стоял сбоку холма,
Зелёная бахрома состарившихся плакучих ив
Лишила падшую даму белоснежных крыл! За окном шелестит дождь,
Невдалеке колосится золотистая рожь, тело бросало в дрожь,
Былое время не вернёшь, промозглая и холодная ночь
Ни ставит грешника ни в грош! Он высок и тощ,
С виду пригож, и в любовном деле хорош,
Не приемлет ложь! Огонь страстей
Пробирает плоть до костей!
Да, он немного скуповат, но постельном деле – хват,
В углу всю ночь скрипит старая железная кровать,
С ней можно выживать, любить и ревновать
Статных и приятных с виду баб!
Отец, наставлявший сына, не прятал перед ним свои седины,
Он с вершины прожитых лет ребёнку дельный совет:
Он, как бесценный агат, был аккурат подогнан под женскую стать!
Что-то исчезло, что-то ушло, вернуть потерянное не легко,
Ужасное жлобство приводит общество в состояние гипноза,
Ему плевать на поэзию и прозу, кровь с носа – деньги гони,
А высокие постулаты пусть отдыхают в тени!
Людям не оставляют шанс соблюсти баланс
Между множеством благ и значимых фраз,
Мы привыкли в знак согласия головой кивать,
Нам плевать – радоваться или рыдать,
Только бы на лаврах почивать!
В противном случае рок нас закатает в асфальт!
С годами я стал мудрее, ни о чём уже не жалею,
Холодный закат медленно упал на серый асфальт,
Тоске вопреки, по руслу бурной жизненной реки
Плыли мысли чудные мои, ударяясь о спальное ложе,
Им хотелось тоже продать себя, как можно дороже,
Возможно немного позже им это удастся,
И тогда исчезнувшее робкое счастье
Изменит жизнь в одночасье,
И никто уже не поставит крест на моей судьбе!
Пройти сквозь зло и боль - не всем повезло,
В это время счастье мимо медленно проплыло,
Не повезло и что? Не осуждён никто!
Все дороги после дождя развезло,
На старом челне сломанное весло,
С одним веслом бурную реку не переплыть,
Надо силы копить, и праведно жить,
Чтобы задуманное дело достойно завершить!
Болтаюсь сам по себе, как камень в торбе,
Придав тоске значение скорби, стону от боли,
В диком поле ни одной живой души,
У полноводной реки шуршат камыши!
Господи, прости и помилуй, не насилуй своими постулатами,
Результаты Твои на лицо, потомки Пилата на выдумку богаты,
Им бы сохранить загадочность тоски и сменить грязные носки!
От мышиной возни грешный человек в этот безумный век
Слепых ведут безумцы, им нужны секунды
Для принятия решения, нищета и лишения
Не приносят людям даже толики наслаждения!
Попытался оглянуться назад, за спиной дым и смрад,
Все грешат, и я грешу, никого не сужу и не осуждаю,
Ногами и руками толпу не пинаю! Трудно стареть, сил и мощи нет,
Ты же одет в старомодное пальто, в дырах оно, его не купит за грош никто!
Быть может полнокровно жить и старость надолго отложить?
С каждым мгновением иссякает терпение, и новое прегрешение
Находит своё продолжение в застенках мирских, нет покоя от них!
В этом мире есть конец всему, любви и слезам, когда-то заканчивается стыд и срам,
Нет конца воспоминаниям, через годы, через расстояния на любой дороге в стороне любой
Ты им не скажешь: «До свидания» и они никогда не простятся с тобой!
Дарю себя той, которая будет мне преданной женой,
Она подобна падающим звёздам,
Прорезающий бесподобно
Застоявшийся воздух!
Куда бы её жизнь не скатилась, её красота не раздробилась,
Божья милость на неё с небес снизошла, обошла вокруг обеденного стола,
Убрала крошки, глянула в окошко, постояла немножко у косяка двери,
Пока не погас полыхающий огонь в груди! В глубине души
Токовали глухари, будто грешники на исповеди,
Они изъясняли обыденными словами,
Умывались горьким слезами,
Разводили в стороны руками,
Пока благодать не исчезла за облаками!
Время подхватила мужика, воспоминания затмили грозовые облака,
Дрогнула авторская строка, истины была близка,
Послышался сигнал грузовика,
Впереди беспроглядная мгла:
Ни дыма, ни огня, только гнус и мошкара!
Людьми движет страсть, преданная жена не предаст,
И сама не отправит мужа в кромешный ад!
Только одно неверное движение, и ты отец,
Таким секс задумал Творец, образец для подражания
В любовном деле преуспел, он – жив и цел, и не остался не у дел!
Он ближе к старости вконец оборзел, оправдывая дикую и свою неполноценность,
Вспомнилась бренность земного бытия и та скользкая и узкая стезя,
По которой быстро идти нельзя! Опасаясь шакалья,
Делаю жертвоприношения и странные ощущения
Пронизывают грешную плоть насквозь,
Будто в грудь забили шиферный гвоздь!
Господь достопочтенно знает, на что нам судьба намекает!
Полубогам, построившим собственный храм, на чернь плевать,
Стыдно деньги в долг у знакомых брать,
А потом их в мздоимстве обвинять!
Невозвратное время бросило в землю проросшее семя,
Оно дало всходы, исчезли невзгоды, снизились расходы
На содержание женщин святых, что толку от них?
Прошли те годы, когда у природы не бывает плохой погоды,
У грешника было не всё, но была работа, семья и дом,
Приятный пейзаж за открытым настежь окном!
Потом всё резко изменилось,
Сердце иначе билось,
Оно износилось,
Странно злилось на омерзительный быт, его нельзя забыть,
Приходилось плыть против течения, терпеть поражения,
Потом пришла пора очищения от греха,
Поступь рока была легка,
Хотя на поверку дня оказалось,
Что ему тоже присуща усталость!
Он смотрел на грешника свысока, я же в строках своего стиха
Скромно писал, что от безденежья устал, видать, кишка была тонка,
Чтобы рассчитывать на помощь Христа! Над головой бушует гроза,
Молния пронеслась мимо виска, грусть и тоска затмили облака!
Совесть не роскошь, но допустишь оплошность,
И все твои удачи окажутся в прошлом!
Перед очами пустошь и безлюдье,
Ни любви, ни правосудья,
Остановившись на перепутье,
В сутолоке будней полное безлюбье,
Хотя в страждущей душе прячется таинственный звездопад,
Ты же ему никак не рад! Он хранит молчание,
Состояние отчаянья требует тишины,
Желания скромны, им нет цены!
Надежды нет увидеть белый свет, жизнь меняет свои цвета,
Вокруг тлен и суета, неприятный запах с заднего двора!
Прислушавшись к птичьему крику, листаю старинную книгу
О мыслях великих людей, о сумраке ночей, и жизни бомжей!
Кто-то вдалеке не лестно высказывается о дотошном мужике,
Он грехами, как мидиями камень на море оброс,
Его волосатый торс женщины когда-то целовали взасос!
Старый прохвост в общении был прост,
Его лицо избороздило множество борозд!
Надо немного помолчать, стиснув зубы,
В форме грубой страсти оборвать, и зычным голосом им сказать:
«Если вам надоела ждать с небес благодать, ложитесь в кровать,
И продолжайте там степенно скучать! Мне нынче не до вас!
Всему – своё время! Всему – свой час!»
Чтобы наглое рыло мне сегодня не говорило,
Попытаюсь сделать уверенный шаг, не выставляя свою страсть напоказ,
Туда, куда меня всегда звала путеводная звезда! Рыб был стараться,
Попытался в дрязгах бытия досконально разобраться,
Удалось прорваться сквозь кордоны
Из вычурных фраз, удовлетворив собственную блажь,
Пытаюсь и на этот раз сбежать от суеты сует,
Никаких надежд на будущее здесь нет!
Весь цвет нации давно сбежал,
Кто-то выл и стенал, а кто-то рычал подобно псу,
Наводил смуту на многолюдную толпу,
Подойдя к открытому настежь окну,
Произнёс только фразу одну
И увидел перед собой новую пустоту! Он видел многое на своём веку,
Ему всё по чердаку, я же его внимание от насущных дел отвлеку,
И его мысли от грешных дел в сторону уведу,
Не стану влезать в чужую душу и бить там баклуши!
В краю пустом и унылом жизнь шла своим чередом,
То отбой, то подъём, то жара, то гроза, и размытая стезя перед окном,
Тихим вечерком, раздвинув сумрак ночи стареющим плечом,
Предстал перед небом в образе ином! Закончил бессмысленный спор
С самим собой, потери в духовной сфере попытался не замечать в упор,
Часы пролетали, как мгновения, уменьшалось вдохновение,
И только степная стезя продолжал бежать в сторону одинокого ручья!
Там умолкла песня старого соловья, вокруг зелёные поля и выгоревшая земля,
Не видно даже привычного для глаза зверья! Жизнь в монастыре собственного душа
Расслабила грешную и бесстыдную душу, он жил притворно, не позорно,
Чем бесспорно заслужил более или менее приличный семейный быт!
Карта бита – нечем крыть, не мне судить о нравах людских,
Их можно забыть, или матерно крыть,
Зачем с утра будить меня,
Неужто ты не видишь, медсестра, что моя простота легко приоткрывает наглые глаза?
Пока надежда жива, пришлая толпа будет удивлена, старик, закусив удила,
Сказал себе: «Баста! Мне бы ночь простоять и день продержаться,
Чтобы в очередной запой вновь не сорваться!»
Мужик, живший по привычке кое-как,
Выпить был не дурак, полуслепой и злой, как пёс цепной,
Был недоволен ни роком, ни судьбой!
Он попусту изводит харчи,
И слушает, как в ночи
В таёжном лесу токуют глухари!
С ним нет сладу, рядом ни бабы, ни краба, на передок мужики слабые,
Бедные и богатые, принадлежат не себе, а року и судьбе!
«Сестра, взгляни в мои бесстыжие глаза,
Там рухлядь одна, и заросли бурьяна!»
Прошлая жизнь, как глухая стена
Бесила полуслепые глаза!
Он с немощью и болью мог бы справиться сам,
Осмотревшись по сторонам, увидел дешёвый хлам, побитый молью,
Он свыкся с ролью одинокого бомжа и проклинал жизнь за глаза!
Ему бы шапку соболью и шубу волчью, чтобы промозглой ночью,
Осенив своё чело крестом, забыть обо всём плохом!
Я весь горю, боль перетерплю, но не промолчу, дам сдачу всем,
Зачем? Всё- тлен, всё – суета! Простота мы, простота!
Мне жена было должна лет пять назад сына родить,
Не смогла и в иной мир отошла её бесценная душа!
С тех незапамятных пор живу, как тать иль вор,
Не жизнь, а позор, в голове затор от мыслей и дум,
Жизнь летит вперёд, но закат, то восход,
Люди до утра водят хоровод и вот
Близится последняя жаркая и страстная ночь!
Стены дрожат, женщине нравится рожать,
Она говорит слова невпопад, иногда начинает рыдать,
Вибрируют стёкла в окне, женские на моей спине,
А на уличном фонаре прилетевшие извне мотыльки,
На письменном столе незаконченные стихи!
Мимо пронеслась взрывная волна,
Грешная плоть мужика от женского предательства спасена!
Она едва вырвалась из бесконечного сна, но перед ней стена,
Ни пройти, не проехать, воздух ночной властвует за глухой стеной!
Женская медитация не смогла уменьшить вибрацию любви и страсти,
Нательный крест зажат в горсти, он пытается грешников от разврата спасти!
Ошеломляющий звук от женских божественных рук, ласкающих лобок и пуп,
Был нежен и груб, зуб на зуб тогда не попадал,
Старый фраер в ином виде перед женщиной предстал,
Он алкал оргазм сполна, будто бутылку сладкого вина!
По что же я в одной дыре так долго торчу,
Громко не стону и не кручу,
Что мне всё по плечу!
Вот только жилищный вопрос вызывает невроз,
Прежние планы рухнули под откос!
Ну что ж, враньё и ложь выглядят смешно,
С ними дышится легко, сегодня повезло,
А завтра удача исчезнет прочь,
Следы любви смоет проливной летний дождь!
Что посеешь, то пожнёшь! Работать, не покладая рук,
Спрятав внутрь собственный испуг, как стук в запертую дверь,
Приоткрывшаяся щель в окне, оставила малую надежду мне увидеть грешников всех,
Кто, осмелев, прежних врагов наземь поверг, но свою смерть отложил на час иль два,
Походка тигра и смелость льва и сила, как у взрослого слона, ниже живота
Промчалась беда, под ногами зашумела пожухлая листва,
Зато мечта пролетела мимо раскрытого настежь окна!
Суета и тлен нам даны взамен грядущих перемен!
Зачем? Нам дан июль жаркий и пространный,
Чтобы зов страсти постоянной в темноте ночной
В стороне совсем чужой не скрывался за мглой жизни земной!
Жизнь полна людей, среди нет ни верных подруг, ни друзей,
Зацепиться душой не за кого, преходяще всё,
Распутство и бал, шалость, усталость и баловство!
Ничто не вечно, жизнь скоротечна, смерть бесконечна,
Она приходи раз и навсегда! Мои года- моё богатство!
Я с ними привык якшаться, и взаимопонимания добиваться!
Подрыгивают пряжки и застёжки на модных женских босоножках,
Они выглядят не броско, дама с короткой причёской
Пытается от себя мысленно отогнать
Несвоевременную блажь!
Не всё новой даме в чужом доме к лицу,
Чуждо всё безвестному жильцу,
Они не состоянии понять,
Почему он был вынужден так долго пустовать?
Не молчу, а плачу, не считаю сдачу, жалкие гроши мигом растрачу,
Уповаю на удачу, за стол свой усядусь, войду во вкус, в избытке чувств
Музе до земли поклонюсь, для себя отмечу, что холодное лето
Ушло без ответа на рассвете, никто его уход быстро не заметал,
Только пёс в собачьей будке жалобно взвыл, и тут же приуныл!
У него нет ни мощи, ни сил, чтоб усмирить свой дерзкий пыл!
Время вздорожало до того, что зло, если оно велико,
Не оставляет после себя несмываемое пятно!
Жить грешно, никому не запретишь,
Как быть и как дальше жить?
А музыка звучит, душа скорбит, рядом сосновый бор шумит,
Страсть душу бередит, невдалеке привольный ручей журчит!
В комнате обветшалой что-то автору помешало
Зажечь ковбойскую сигару, он бросил взгляд усталый
На огрубевшие под напором ветра солнца скалы!
Здесь на всём лежит запрет, никакой гарантии нет,
Что влюблённый в женщину человек поможет женщине обойти смерть!
Где, когда и с кем? Ему один хрен, когда он вновь поднимется с колен?
Возможно неудовлетворённая сатисфакция не сможет надолго в памяти остаться,
Придётся разбежаться по закоулкам чужим, им взаимный покой необходим!
Ноги раздвигались, проблемы появлялись, безупречной не была жизнь,
Дым и смог над ней завис, путь от лицемерия до лицедейства намного короче,
Чем длинна дня или ночи, у иных проходит целая жизнь в поисках истин святых,
Мы без них – никто и звать нас никак, каждому небо выдаёт свой мандат,
То ли ты дилетант, то ли комедиант, твой талант похож на маленький бриллиант,
Позволяющий сделать первый шаг туда, где свет и тьма, треща и грохоча,
Опустошают его закрома сполна, судьба горда, ей надоела житейская кутерьма,
На тебя сморят неучи свысока, и вдруг заканчивается полёт одинокого орла!
Измерять жизнь чужим лицом нельзя, надо согласие творца!
Вблизи лица не увидать, нервы шалят, чувства бередят,
Стезя начинает петлять по дороге в кромешный Ад!
Потом антракт и после него парение, боль, радость и вдохновение!
Все вороны косятся в мою сторону, грешник жив и цел,
Однако он остолбенел, оставшись не у дел!
Его удел – писать, думать и искать тайный клад в земле,
Чтобы пища стояла на столе, и был виден блеск в полумгле
Даже в холодном феврале зловещего таланта, он без аксельбанта,
Но упорно ждёт своего дебюта, и только под утра проясняется суть,
Ты оставляешь семейный уют и уходишь туда, где всегда тебя ждут
И дифирамбы поют до утра! Чуть свет, чуть заря, не отходя от алтаря,
Понукаешь себя божью благодать с царских рук принять!
Вчера и я у ног Музы лежал, визжал и рыдал,
Слезами умывался, в лучах славы купался,
Но не сдавался и в себе не замыкался!
Каким был, таким и остался!
Когда же грешник свою кисть разжал, новая жизнь блеснула, как кинжал,
И ты заживо из пепла восстал, на две ноги с коленей встал, зачем?
Всё – тлен, всё – суета, рядом ни травинки, ни куста, ни деревца,
Вокруг одна полынь-трава! Чтоб воду в ступе зря не толочь
Весь день и ночь, мне пришлось исколесить свой путь вкривь и вкось!
Она грешника ни ставила ни в грош, прыгаешь с ухаба на ухаб,
Здоровьем слаб божий раб, сдаваться на милость судьбы он не желает никак!
Она хватает его плечи, ведёт с тобой застольные речи, не разрешает спать в постели,
В стареющем и болезненном теле боль и радость сменяют друг друга,
Будет лучше или хуже – заранее нам знать не суждено!
Продолжаю жить грешно, хожу в драном трико,
Никто не купит за бесценок его!
Тропа идёт по бурелому вдалеке от отчего дома,
Боль и истома царят в обычных сельских хоромах!
Судьба – не промах, тащит писца в глубокий омут,
Там люди тонут легко, кое-кто спасся,
Потом до самой смерти трясся от испуга,
До счастья так и не добрался, не в ту дверь постучался
И у разбитого корыта оказался! Речи нежные любви
Безумно расточаю, коварные старания рока
Выходят грешнику боком, его пороки на одно лицо,
Он жил и продолжает жить грешно! Смотрит на жизнь через зарешеченное окно,
В доме сыро, холодно и темно! Шёпот греха переходит в ропот мозга,
Он подобен воску, мягок и чист, как соловьиный свист!
Найти бы себя, своё и своих, и не разочароваться в них!
В трудные минуты холод лютый натягивает путы и кандалы,
Как не суди, как не ряди, придётся уйти от судьбы,
В минутах медленной ходьбы доходишь до той черты,
Когда твои мысли никому, кроме тебя давно не нужны!
Всё, чем дышим и слышим ниспослано нам свыше, это личное мнение,
Но не точка зрения, достойная уважения!
Жизнь сложилась, как сложилась,
Что-тол случилось и не сразу забылось,
Сердце защемило, забрало последние силы и мощь,
Ты – слаб и тощ, на исходе молодецкая мощь,
За стенами дома проливной дождь смывает следы
От борозды рока и судьбы! Мольбы и стенания
Не слышны через годы и расстояния,
Поживу – узнаю, когда и с кем растаю
В серой дымке облаков, ясно без лишних слов,
Что любовь бьёт не в глаз, а в бровь! В этом весь прикол лихолетья,
Попутный промозглый ветер оставил след на угасшей сигарете!
Дело было на рассвете, сексуальная тема в запрете,
Безмолвие и ветер ждут великую благодетель,
Бог тому свидетель, прошлое, как дым и пепел
Суровый северный ветер разметал по двору,
Едва не разрушил старенькую мою конуру!
Я ЖЕ САМ ДЛЯ СЕБЯ БОЖЬЮ КАРУ ИЗБЕРУ,
Все грехи по полочкам разложу,
И поплыву на высокой волне
По нищей и глупой стране!
Мимо проплывают гружённые людьми лодки,
Там много водки, и мало еды, в безлюдном околотке
Разговор короткий даже с набожными людьми!
Огромное небо нависло над нами, солнце прячется за домами,
Толпа замерла в ожидании цунами, простившись с грехами,
Соришь деньгами, ложишься спать с первыми петухами,
А потом уходишь своими ногами, опечаленный семейными делами!
Покинув отчий дом, осеняешь чело крестом, за окном темень несусветная,
На лавке – женщина неприметная, для неё любовь безответная хуже смерти,
В земной круговерти судьба. Что хочет, то и чертит на собственный вкус,
Отказавшись от давнишних чувств, оставляешь тоску и грусть
В глубине души, хотя рядом нет ни одной живой души!
Бегу, желанием гоним, хотя в душе вновь стать молодым,
Момент истины неотвратим! Мы за ценой не постоим,
Перед очами убегающая даль, когда взгляд устал,
Её скрыла персидская белоснежная вуаль,
Мне прошлого не жаль, его спираль
Когда вернётся в старый и добрые времена, тогда мои уста
Лишнего не болтали и нее вникали в мелкие детали!
Отгрохотали бои и сражения, отложившееся самомнение,
Прервало искушение на пике оргазма, после короткого спазма
От высоких желаний не осталось заметного следа, вот так бывает иногда,
Что рок и судьба наведут туман, удивят глаза, долу капнет горькая слеза,
И жизнь твоя – никому не интересна, ты повсеместно
Отзывался о ней лестно, она же не было столь любезной, как ты,
Она оставила давнишние мечты среди пустоты, бедности и нищеты!
Не тратя время на выращивание зубов, грешник боготворил любовь,
Красивая женщина с трагической судьбой ощутила резкую боль
Под левой рукой, потеряла душевный покой,
Не ведая греха за собой,
Хотела предстать святой
Перед очами супруга, ветер, метель и вьюга делали потуги сделать с неё шлюху,
Но дело обошлось испугом, запоздало они о жизни потолковали на белом покрывале!
Не роптали на судьбу, дымом и смрадом ближе к утру наполнило холодную избу!
Взлёты и падения присущи всем поколениям, прежние стремления, боль и сомнения
Остались где-то в глубине очерствевшей души, они хотели их крушить,
И на мелкие куски разбить, но жизнь даже без них грешников иссушит,
Былые преставления вконец разрушит! Любить тех, кто рядом
И кто согреет тёплым взглядом, кто помогает безгрешно жить,
Невозможно запретить! Как дальше жить, если женщину не боготворить?
Мой нежный и ласковый друг, что ниже пупа, взирает тупо на бабу глупую,
7над ней навис купол небес в день чудесный, народ местный
Сбежал из сёл окрестных в столичный град,
Там у него нет дорогих палат,
Там дым и смрад,
И помоев ушат
Могут вылить на голову твою, я же им должное воздаю,
Их не предам осуждению, вместе с ними душевную боль утолю!
Нельзя иметь всё сразу: и море, и по колено, и выглядеть умно и степенно!
Ответ судьбы суров, как месть, он – неотвратим как бездна, любовница уже у подъезда
Для его жены приготовила зажигательную речь, её душа побеги унынья,
Вовеки и отныне во время полового бессилья она обломает крылья мужику чужому
И выгонит его из дома! Прощаясь, проявит женскую шалость,
Попытается к его мошне прижаться, чтобы день простоять и ночь пообщаться!
Нельзя с иноходи и в карьер так быстро срываться! Как бы в дураках не оказаться!
Мимо окон проплыл чей-то белокурый локон, как бог на душу положит,
Так день и будет прожит! Бугу во весь опор, будто тать или вор,
Чтобы скрыть собственный позор от глаз всевидящей толпы!
Ветер вряд ли старика добьёт, то двинет в пах, то ударит в глаз или в живот,
Грехам потерян счёт, час придёт и вспомнит честной народ, что автор тот,
Что жил и грех творил много лет тому назад, на земле прошёл через кромешный Ад!
Чужая боль за грудиной жжёт и покоя душе она не даёт! Вот-вот истина грядёт,
И тогда с уст автора слетит огромная узда, тлен и суета уснут вечным сном,
Грешник будет выглядеть орлом, в беспамятстве ежедневной смуты холод лютый
Не даст ни минуты покоя, нынче время такое, что даже изгои, если их двое или трое
В простом будничном разговоре задевают друг друга за живое естество!
Всё, что было, прошло, назад нельзя вернуть ничего!
Внешность женщины –не ерунда, важна больше всего доброта,
А если ещё нет запаха из рта, и в тех устах немота или вечная дремота,
С той женщиной общаться мне охота! Значит её душа от пороков чиста,
А голова не пуста, да и баба не пьяна, вспыльчивость мертва,
Умные и добрые глаза к себе располагают мужика
Почти всегда! Невиданная страсть тотчас стреляет ему прямо в пах,
Хотя у него за душой ни гроша, а баба хороша, и в общении она проста,
Она – источник моего вдохновения, в ней –оазис наслаждения!
Земное божество вносит в семейную жизнь волшебство!
Преходяще всё, что на ниве страсти и любви взращено!
Растают года, и чудо природы малость состарится,
Она не станет лишний раз париться,
В мире шатком для меня она останется загадкой!
Жизнь станет сказкой, надолго ли?
Если смотреть по диагонали,
То даже каменные скрижали в давние времена точно не знали,
На какие грабли они наступали, и к чему толпу призывали!
Те идеалы канули в Лету, небо никого ещё не призвало к ответу,
Мне бы мою спутницу разгадать и до конца её идеалы понять,
Остальное не желаю знать! Чарующий блеск её глаз и пара вычурных фраз
Вводит анахоретов в экстаз! Её страсть не выставляется напоказ без нужды,
Будто алмаз самой чистой воды, пока пыл в душе не угас,
Не желаю время напрасно терять! От любви не сбежать,
Любить и ревновать нам всем дано, мы падаем на дно,
Даже если там темно, но женское тепло, как хмельное вино
Опьяняет душу и плоть, чтоб мягкий и слишком разборчивый мозг
Ничего понять не смог! Задача мужчины найти причину и вколотить свой гвоздь
Даме между стройных ног, расколоть её на две половинки,
А самому облюбовать золотую серединку!
Подкорку мозга надо настраивать осторожно,
Встав на путь ложный, быстрый и несложный
Ты полон радужных надежд, и ими ты был воспет,
Они для тебя, как вода и хлеб, и вкуснее и краше тех чувств
Ничего на земле нет! Опосля тоска и грусть покинут грудь,
Разъяснится суть происходящего, от прошлого до настоящего рукой подать,
Надо точно знать: куда идти, куда шагать и с кем? Зачем?
Всё – тлен! Всё – суета! Жизнь искусов полна,
Как дырявая сума грехов, зов природы
Не в состоянии забыть прожитые годы в деревенской тиши,
Даже уставшие бурлаки на берегу полноводной и бурной реки
Поспешат подать руку грешнице той, что родилась под счастливой звездой
И продолжает удивлять род людской своей удивительной красотой!
Мысли несутся вразнобой по дороге столбовой, на перекрёстке стоит городовой,
С покрытой белой тканью головой, он изнемогает от жары, его дом за три версты.
До него ещё надо дойти, но впереди не видно ни зги!
Стареют девицы былые, меркнут глаза голубые,
Они смотрят не впервые на абсурдный мир,
Его Господь для людей сотворил,
Он им высокие истины открыл, чтобы каждый по Его заповедям жил
И не грешил! Тот, кто из себя злого гения возомнил, небось, забыл,
Что и у него когда-то в жизни был развод, грехам потерян счёт,
Не везёт и что? Его время прошло, вспомнить есть что!
По плану девственница сама пришла к хулигану
Для продолжения любовного романа!
Да будет так! Коль страсти велят
Истину с обратной стороны
Бесстыжие глаза увидеть должны!
Какая досада, вслух говорить не надо,
Что страсть любые преграды преодолеет,
Ни о чём она не пожалеет, ветер веет, просевает,
Он пыл любви с пожилой женщины медленно сдувает!
Она общения хотело, плоть раскалена до предела, цель чернела невдалеке,
Нательный крест был зажат в руке, пообщавшись с Богом наедине,
Женщина во вкус вошла, неужто она свою любовь наконец нашла?
Любовь улыбнулась мило, и пролетела мимо, обожгла крылья
После горячих утех и тут же подняла на смех любвеобильный грех!
После греха виноватая душа в пляс пошла, душ приняла опосля,
И земля ей отдала толику своего тепла! Любовь не вечна,
Жизнь не длится бесконечно, дама в платье подвенечном
Будет рыдать бесконечно, оставшись наедине
В одном нижнем белье, сохранив вовне
В глубины души те воспоминания, что шли
По стезе роковой, взявшись за руки с роком и судьбой!
Приняв судьбу, как должное, решил сделать невозможное,
Простое и сложное решение должно изменить в одно мгновение
Всё, что забыть невозможно, его не смыло дождём,
И след не растаял за открытым настежь окном!
В кармане остался запасной патрон, не заряжен он,
Семейный быт суетой порабощён, ему мой поклон,
Когда-нибудь душу покинут тоска и грусть,
Все тягости жизни уйдут или сбегут,
Бог весть куда! Им надоели холод и жара,
На душе тревожно, не сложно осознать,
Что тебя былые воспоминания будут грязными сапогами пинать
И в том числе будут бить под зад! Жизнь надо принимать такой, как есть,
Прошу это учесть, и на край стула присесть, должна успокоиться женская спесь!
Если невтерпёж поговорить про враньё и ложь, с кем живёшь и почему?
Ты же женщина в соку, сама приложила пистолетное дуло к седому виску,
Я не трепещу, не рассчитывая на женскую похвалу, жду, когда пригласят к столу,
На женские сказки болт ложу без опаски, по первому звонку в сторону отойду!
Вердикт судьбы приму спокойно, и тихонько без скандала, не вникая в мерзкие детали
Семейного бытия, не стеная и не вопия на весь околоток, выпровожу даму без колготок
За высокий порог, чтобы даже Бог не смог распутать многогрешный наш клубок
Из распрей и склок! Прежде слыл и я невеждой, приблизившись к бездне,
Попытался исчезнуть бесследно, на шее камень, за душой полыхающий пламень!
Возмездье удовольствия не оставляет ни на алтын, если ты – кретин,
Я исчезну с твоего пути, как сизый дым, как огромный деревянный дрын,
Намного больше, чем аршин, упавший с небесных вершин
В пожухлую прошлогоднюю полынь!
Наедине жить и холодно, и грустно, в душе пусто,
И постыло, всё, что было, прошло, не скоро затихнуть разговоры толпы
О привередливости мирской суеты! Господи, прости и грехи отпусти!
В другой раз, быть может, иная женщина одинокую душу растревожит
И инстинкт первородной любви стократ умножит! Смешно и нелепо
Смотреть на краюху чёрствого хлеба на скоблёном до блеска столе,
Жаркое лето постоянно напоминает мне о Грядущем судном дне!
В огромном омуте бытия кромешная тьма, много дыма, пыли, гари и огня,
Не без усилий раздвигают темноту, прижавшись глазами к холодному стеклу!
Что творится внутри мужской души трудно понять, мешают разноцветный витражи,
Им долгую жизнь люди предрекли, а старики скептически улыбались,
Они всякого в жизни навидались, их чувства испоганила жизнь!
«Посторонись!» - им кричит пьяный ямщик,
Он барские пенаты сторожит,
Орёт и рычит, как бродячий пёс,
Жизнь понеслась под откос, обидно и больно до слёз от босяцких угроз!
Что посеешь, то пожнёшь! Мечты вспоминают былые грехи,
Они притаились в глубине души, вместе с ними токуют глухари,
А над головой парят стрижи, тебя снятся ночные сны,
Там только я и ты, прошлое отболит, всё перемелется,
Сизый туман по приморской набережной клубится и стелется,
Земля вертится вокруг своей оси, как белка в колесе,
Вот и заканчивается жизнь в летаргическом сне!
То, что пройдено, было не зря, ибо твоя стезя,
Будто гранитная глыба посреди безлюдного пустыря,
Там и я пытался в небе поймать одинокого журавля,
Не получилось! Солнце внезапно затмилось!
Время не лечит, оно психику увечит,
Время заставляет к одиночеству привыкать и много лишнего никогда не болтать
В присутствии болтливых и наглых баб! Молодая любовница чётко знает,
За что она старика ласкает, не за радостный смех,
Он не привлекательнее всех!
Он свои достоинства прячет, много не говорит и не судачит,
Изредка плачет наедине, и лёжа на спине смеётся над безликой толпой,
Сам весь тощий, немощный и худой, он смотрит на неё цинично,
Ему безразлично, что бабы матерятся безгранично,
Логично, что всё, что в борениях обретено,
Исчезло, как мгновение то,
Что на ум автору взбрело!
Вспотевшее чело уже давно в негодность пришло,
Дырявое трико висит на нём, как на борцах кимоно,
Носить его простолюдинам не запрещено!
Не уходи, побудь со мною, если захочешь, станешь моей путеводной звездою,
Воздух наполнен грустным вздохом, былое время заросло рыжим мхом,
В чужой дом вторгнулся прекрасный сон, блеснула молния и прогремел гром,
И в сумраке ночном грешная плоть почувствовала на себе, что в темноте
Лёжа на спине, после всенощной гульбы ты тихо и нежно сходишь
С проторённой намедни тропы, чтобы с дистанции сойти!
Сизифовы труды оставили следы у мелководной реки,
Как не суди, как не ряди, мимо них не пройти!
Любой приговор судьбы с болью приму,
Я счастлив лишь потому, что живу
И мало грущу, в лучах славы не тону, едва ползу по рутине бытия,
Скользит подо мной узкая стезя, не осталось ни кола, ни двора,
Бывали хуже времена, когда плоть была неистово влюблена
В женщину ту, что была у толпы на слуху!
Мало сталось друзей, живы те, кто намного подлей,
Их гонишь взашей, но они клянутся верой своих матерей,
Что они мудрей и умней всех пьяниц и алкашей!
Обожаю возраст свой, пока я живой
И думаю своей головой,
Наслаждаюсь женской красотой, и обретаю душевный покой!
Ветер солнечный в полуденную тишь сдувает с покатых крыш
Опавший и пожухлый лист, его свист разносится по всей округе,
Почто же ты, душа моя, грустишь? Тебя не привлекает небесная высь?
Я совсем ещё не стар, и жить я не устал, не стал похож на одиночество,
Мне постоянно хочется, чтобы сбылось Всевышнее пророчество
И жалкое большинство само свой путь к любви нашло!
Если любимый забил на вас болт? Не пишет, не звонит,
Только делает вид, что его душа болит, а сердце плачет,
Он думает о вас совсем иначе, не стоит истерить,
Проще о былой любви забыть, карта бита – нечем крыть!
Оглядываюсь назад, начинаю глубоко вздыхать,
Курю самосад, вдыхаю дым и смрад!
Сижу и принимаю вызовы судьбы,
Она родом из соседней слободы!
Мне бы объясниться ей в любви,
Но где, когда и как?
Пока любовь живёт во мне, я счастлив вдвойне,
Душа нараспашку, джинсы в обтяжку,
Рок делает отмашку, и ты в явь воплощаешь свои мечты!
Он пытается растревожить грешный ум, но остатки грешных дум
Не желают следовать наобум, они поднимают шум и гвалт,
Входят в азарт и готовы биться об асфальт,
Сердце бьётся им в такт, а толпа зевак
Спешит в твою спину острый нож вонзить!
В письме я проявил всё своё усердье,
Так явите и вы ко мне своё милосердье!
Всё, что небо на счастье дало, ураганом зависти в бездну снесло,
Всё в душе перемешано слоями, горькие слёзы льются ручьями,
Толпа швыряется камнями и топчет мои следы грязными сапогами!
Чертог благого создания – основа мироздания, трутни в каждом улье есть,
Как в людях грех! Грешен каждый человек,
Ему лень каждый день избавляться от проблем?
Зачем? Всё – тлен! Всё – суета! Когда душа пуста,
И ты в шаге от нового греха, а ты вновь начинаешь жизнь с чистого листа,
Тебе праведная спутница нужна! Она снесёт любую муку, и впитает в себя науку,
Пусть тебя не смешает костлявая бедность и зловредность моя, на этом держится вся стезя,
По ней иду, не стенаю и впредь не грешу, я праведно жить хочу, но не смогу!
Добро и зло перемешалось в мозгу, вновь пускаю долу крохотную слезу,
Босыми ногами мну зелёную траву и робко жду своего исхода,
Грехов много и потому живу убого, помню об одном,
Изменить свою жизнь ты не сможешь ни в чём!
Собраны пожитки, грехов в избытке,
С миру по нитке и счастье в дымке
Сияет намного ярче, чем обручальное кольцо на руке!
Характер стервы у мегеры, она привыкла действовать на нервы,
Молодые стервы с улыбкой невинной испытывают страх перед второй половиной!
Июль пролетел, как не бывало, спокойное время так и не настало!
Богини давно уже не носят мини, они постарели, появились иные цели,
Отзвенели летние дожди, неприятности остались позади,
Но и впереди не видно ни зги! Разошлись наши пути-дороги,
Страсть давно не обивает высокие пороги,
Она с болью и тревогой борется с изжогой!
Знают даже люди – дикари, что чужого сроду в руки не бери,
Будешь отдавать долги, за какие шиши?
Вселенная глубоко вздыхала,
Наблюдая за глупостью и тупостью людей,
У них нет земли своей, их гнали взашей отовсюду,
Бьём посуду, редко вспоминаем Иуду,
Через минуту прибегаем к блуду,
Но чудо не произошло,
Нельзя нам жить грешно! В грешных душах слишком мало света,
Зачем нам всё это? Наше кредо – жить и любить, женщину боготворить,
Согрешив, забыть, с кем ты намедни в постели был?
Лейтмотив земного бытия не удосужился проклятия,
Он продолжает жить по бандитским понятиям,
Зан8уда, бездарь и хам проповедует обман!
Плачет дождевое небо, оно от взрывов давно уже ослепло,
Нелепо выглядит вселенная, сокровенная и нетленная,
Дивная и обалденная, огромная и бесконечная,
Даже она – не вечная! Жизнь скоротечная, гордая и бессердечная, скрытая и явная,
Стыдливая и вульгарная – будто даль туманная исчезает, как миг,
Тот истину постиг, полного совершенства почти достиг!
Не волнуясь, не горячась ты вступаешь в половую связь,
Если женщина сменила гнев на милость,
Неужто это грешнику приснилось?
В молодости мы ищем красивое тело, чтобы оно звенело и пело подобно старинной свирели,
Когда достигнуты цели, и вы побывали вблизи женской щели в преддверии смертельной дуэли,
Но в этом деле не преуспели, а хотели, тогда ваши постулаты устарели,
И чувства зачерствели! В старости ищем родную душу,
Чтобы мимолётные радости не из жалости
Забывали о человеческой бездарности,
Сбившись однажды с пути,
Зажав нательный крест в горсти, попытайся свою репутацию как-то спасти!
Мне бы вторую половину тернистой дороги безгрешно прожить,
И высокие чувства лишний раз не тормошить!
Хватит гоняться за туманом и постоянным обманом,
Мне бы утром ранним не прослыть наркоманом,
И стать идеалом для женщин в любви!
Мы тоже мы могли своих жён иметь за рубли,
Они же глухи к страстям, зато верят пошлым новостям,
Осаждают стыд и срам, дела мужские плохи,
Потому они и одиноки, живут, как лохи, то есть бедно и плохо,
Доедают крохи с барского стола, беда никогда не приходит одна!
К кипящему горшку мухи не летят, к старику бабы идти не хотят,
Погостят, погудят и оставят седую прядь волос на память,
Попытаются сложный вопрос как-то замять,
Их глаза больше слов мужчин ранят!
Жизнь – не простая скука, если баба – сука, её не пугает новая разлука,
Тоска и мука – порука тому, что трудно найти высокое чувство сердцу своему!
Сошлись случайные дороги на судьбе, лишние мысли о себе не оставляют покоя душе!
С милой рай в шалаше, но иногда тебе не мила даже женская красота!
Господа, не надо перекручивать чужие слова, женщина лгала
И сама в постель легла, пальцем поманила и в душу нож вонзила,
Обезумевшие глаза застила божья роса, беда никогда не приходит одна!
Об этом гудят телефонные провода, мечется душа в потёмках бытия,
Она бежит по льду тонкому, скользкому и звонкому, не ведая куда
Приведёт её безвестная тропа! Закончена игра в орла и решку,
Все дела решались в спешке, ты нуждаешься в поддержке женщины той,
Что не прошла мимо тебя стороной, будто бы ты – пьянь или изгой!
Судьбу не обмануть, от рока не увильнуть, труден путь
К путеводной звезде, она держит сокровенную мечту в узде!
Святость таится вовне, гаснет свет в зарешеченном окне,
Бежит тропинка жизни с бугорка, как и авторская строка
С измятого белоснежного листка, летят годы,
У природы нет плохой погоды!
Пока ходят ноги, чувствую вполне, что в этой стороне
В туманной мгле долгожданный успех грядёт без помех
На голову седую, его расцелую, как судьбу людскую
И всуе земного бытия забуду истину святую
Про долю злую, шальную и крутую!
Без неё кайфую, голуби воркуют
На крыше, потом они взлетают намного выше грозовых туч,
Вдруг блеснул надежды луч, свободен мой путь,
Только надо немного отдохнуть!
Тоска и грусть вертятся вокруг, промедлишь чуть-чуть
И ты – ходячий труп! Мешает веселиться неизбывная тоска из-за всякого пустяка,
Когда же прервётся её трепетная нить, чтобы никто её впредь не смог воскресить?
Этот крик души возник в деревенской глуши, к нему я привык,
Горечь, как обруч сдавливает разум, но не сразу, а постепенно
Мутится рассудок, грешнику не до уличных шуток, ****ей и проституток!
Эзотерический круг узок, ты для него безымянная обуза,
Он впивается в твоё тело, как морская медуза,
Чтобы избежать конфуза из-за душевного недуга,
Принимаю двадцать капель на грудь перед тем,
Как сказать всем: «Простите и лишних слов в спину уходящим людям не говорите!»
Буду прост и честен сам перед собою, пусть дни бегут своей чередою,
Неумолим их бег, велик мой грех, но я же простой ЧЕЛОВЕК,
Мою голову давно уже посеребрил белый и пушистый снег!
Пришло время повзрослеть, кто-тор вновь стучится в запертую дверь,
И пытаются снять её с петель, зачем? Не избежать грешнику проблем,
Они, как злополучная тень преследуют меня весь солнечный день,
Голова становится глупей, шапка сдвинута набекрень,
Под сенью голубых небес совесть и честь
Пытаются себя в жертву страстям принесть
И в чужую судьбу спокойно влезть!
Сердце, нервы и тело – всё заживо сгорело,
На карту поставлено всё, что с трудом обретено!
Пока я жив, не думаю о грядущем, будет хуже или лучше знать мне не дано,
Всё, что суждено, сбыться должно! Во дне, бегущем ищу счастливый миг,
Без склок, дрязг и грязных брызг, взгляд устремляется ввысь,
Там нет хотя бы крыс, весь изыск лишь в одном,
Что ты не должен там думать ни о чём!
Старый чудак сердцем размяк,
Надежды сорняк продолжает душу грызть, эту боль невозможно забыть!
Грешить не запрещено, не наказан же никто!
То, что в мыслях рождено, на удачу обречено!
Видит око все людские пороки, да зуб не ймёт, жизнь у мужчин не мёд,
Каждый по своему разумению днём и ночью сеет, пашет и жнёт,
В любую минуту может прерваться его нравственный полёт,
Былые грехи ему не в счёт, что посеешь, то пожнёшь,
Одно надеждой живёшь и ставишь жизнь ни в грош!

г. Ржищев
8 июля 2024г.
10: 47





























































































































































































































               























































































































































































































































































Виктор Матюк

ПОЗДНЯЯ ЛЮБОВЬ

ПОЭМА

Поздняя любовь, как песня без слов или полёт шмеля в конце октября,
Когда земля ещё не заснежена, но застыла в предчувствии проливного дождя!
Женщина не безгрешная, охмурила неспешно мужчину – бунтаря,
Пригрела у себя, ей дева Пречистая помогла зажечь в его душе свечу,
Я же грешнице все грехи прощу, но в свободное плавание уже не отпущу!
Я такую всюду искал, всю округу сапогами истоптал, и долго этого часа ждал,
Чтобы страстный пыл в душе не пропал, любовь началась с чистого листа,
А многогрешная душа была чем-то внезапно омрачена!
Женщина та, что требовала тепла, сидела у костра
И пламя мерцающего огня освещали мёдом залитые уста,
На страсти нет креста, поздняя женская красота в ошеломляющий танец пошла,
Не спросив никого, не узнав ничего, почему из одного цветка венок не свить?
Обыденная жизнь вокруг бурлит, как своё безверие в любовь
К общей страсти приобщить? О прошлом предстоит забыть,
Невозможно встав на путь ложный, не почувствовать зов тревожный
В глубине здравствующей души, она привыкла жить в сельской тиши,
В забытой всеми людьми глуши, там испокон веков токуют глухари,
Проснувшись в ночи, к раскрытому окну глазами тут же прильну,
Настроюсь на музыкальную волну, мне бы не разбудить жену!
Счастлив тот, кто смог любовь и страсть тотчас принять,
Трудно иной раз необъятное объять!
Легче в глаза что-то людям сказать,
И тут же отправиться вспять!
Нам паспортная метка жить и любить не мешает,
Изредка сонная душа глубоко вздыхает,
Она считает, что то, что задарма в душу вошло,
Будет когда-то низложено на самое дно!
Сущее враньё! Глаз не отвести от поздней любви,
Сделан глубокий вдох, за ним последовал затяжной прыжок
В огромный водосток боли, хвори, ссор и незатейливых тревог,
Когда же я себе спутницу полжизни искал, часто на рынке бывал,
До конца не осознавал, чем тогда грешник рисковал,
Там в то время совесть продавали, особо никто не вникал в мелкие детали,
Люди цену уменьшали, на жизнь бурно роптали, за подлостью в очередь встали,
И жадность каждый третий за бесценок брал, покупать дорогой товар никто не захотел,
Кто-то оробел, кто-то мыкался без дел, кто-то слишком рано поседел, у кого-то сбился прицел,
И только я по воле рокового случая, приняв образ бунтаря, кинулся искать для себя
Женщину ту, чью душевную красоту ни на одном рынке никогда не куплю,
Даже если уйму денег за неё заплачу, мне такая по плечу,
Она способна изменить мою долю и судьбу!
Уже давно всё, что свято и не грешно,
Не интересует ни нищих, ни богатых!
Его поливают из грязного ушата, путаются мысли и даты!
Чувства на крестах распяты, святость ныне не в моде,
Она одета не по погоде, да сроки жизни не те,
Уже давно грешными миром правит зло!
Оно легко ложь вкушает, и во все щели проникает, петляет на своей скользкой стезе,
Отдыхает на высокой колее, ей завидуют люди все, и даже те, кто привык жить в тяжбе!
Не дано мне придумать другую жизнь, чтобы по ней плыть без шума и суеты,
Чтобы воплотить свои мечты в душу и плоть, как прежнюю ненависть
К бывшей жене перебороть, пусть этим занимается Господь,
Как поживает бестия та, которая умыкала мою боль со двора,
Тогда капала горькая слеза с моего высокого чела,
Где теперь скитается она? Не желаю знать,
Пришла пора вспомнить песню ямщика,
Степенного стареющего сизокрылого орла,
Чья молодость в поездках и кутежах прошла!
Молодость отцвела, как кислая рябина, здоровенный детина
Нашёл иную судьбу, и готов за это прожигать оставшуюся жизнь в Аду!
Скажу чистосердечно, когда выйду на станции конечной,
На всю округу закричу, что без любимой женщины тотчас помру!
Поздняя любовь согревает душу вновь и вновь,
Время всё лечит, и только в холодный зимний вечер
Страсть полыхает намного крепче огня, чем с утра,
Стеная и раня, средь белого дня пытался я любовью опоить себя!
Пыхтел, как малое дитя, опосля не раз я ошибался, мучился и метался
По тесной каморке, ветхий дом давно уже стоял на скромном пригорке,
От прошлого осталась тягостная боль в душе, она неспешно стихает,
Но душа ничего и никогда не забывает! Она обличает всё,
Что в миг страсти было рождено! Исчезло оно
В тумане жития, скрылась вся давнишняя стезя
Среди полынь-травы, мне прелестные сны не нужны!
До старины рукой подать, грешникам нечего терять,
Дорога каждая пядь родимой земли, уходить от семьи
Большого желания нет, на старости лет голову обуял бред!
Уходя от тебя никто доброту твою не вспомнит,
Лишь из себя былинного героя возомнит,
И сделает вид, что ты – наглец, лжец и еретик!
Этот мир велик, однако он напоминает тростник,
Старик, не поднимай крик, не шуми зря,
Попытайся свои эмоции остудить,
И о мелком происшествии забыть!
Хожу небритый, судьбой избитый
По набережной знаменитой босиком,
Всё дело в том, что в возрасте моём
Желательно высказываться иносказательно, тогда всё будет замечательно
В семье и в быту, по утрам топчу зелёную траву и картофельную ботву,
Зрю на синеву небес, у каждого есть личный интерес, прогресс на лицо,
Протёртое до дыр старое спортивное трико не купит задёшево никто!
Рынок недалеко, там можно взлететь высоко и тут же опуститься низко,
Там слизко и присно дли того, кто привык мыслить, вникая глубоко во всё,
Чтобы с ним не произошло! Он любит свою супругу пылко, но здесь всё зыбко
И грешно, люди продаются за бутылку спиртного,
Только бы утонуть в маразме искушения ночного!
Блестит вода на крутоярах, там мало мужиков поджарых,
Над головой всю ночь горят Стожары, знаю из былин старых,
Что здесь зреет яблоневый сок и вот-вот появится свежий мёд!
Тот, кто красоту пьёт с пухлых женских щёк, не раз слезу прольёт,
Пока не отправится в ночной полёт, там без тревог и дня прожить нельзя,
Главное – вовремя нажать на тормоза, и купить мимолётное счастье за три рубля!
Дальше судьба решит сама, что и куда? Мы идём большой травою с мокрой головою
Стезёй извилистой – не прямою, тоскуя и любя, грешная душа постоянно распинает себя
У тихого степного ручья, невдалеке высокая стерня, мошкара так и вертится около меня!
Под ногами на дыбы встаёт родимая земля, сотканная из зелени, времени и терпения,
Покинувшего эти благодатные края поколения! Воспоминания плотными рядами
С годами всё чаще напоминают о себе, разглагольствуют о роке, боге и судьбе!
Я же здесь обретаю земной покой, потому что мысленно пребываю с женой
И сердцем, и головой, дни бегут своей чредой, пробыв тут пару дней,
Изрядно похудел, жена брюнетка боль душевную прикрыла сединой,
Грехи проходили стороной, омытые мужской слезой! Бог ты мой!
Почто штоф пустой?! Голос с хрипотцой, растормошённый судьбой,
Грохнул, словно каблук сапога о пол, день земной не долго длится,
Перед глазами мелькнул женский подол, жизнь пошла кувырком,
Сколько возникшее ведение продлится неведомо мне,
Святость таится в душе, она привыкла жить в тепле,
Но злополучная страсть ряд искушений на стезе создаст!
Плоть будет вокруг молодой женщины порхать,
Пусть постаревший вурдалак хотя бы кое-как
Поднимет свой зад и пойдёт с ней в пляс!
Она немного похудей постаревшей жены моей
И на голове отсутствуют бигуди, присутствие друзей лишает всех надежд,
Что грядущий грех останется вовне, а потом он исчезнет в ночной тишине
Или сгорит в полыхающем костре многогрешной души! В деревенской глуши коротаю дни
Без вдохновения и без любви, если бы люди в минуты блуда могли сдержать эмоции свои,
Тогда бы небосвод провис до земли, а грехи не довлели бы так на мужчин, попавших впросак!
Каждый на вид – не дурак, кое-кто вином пропах, но ещё не зачах, вовремя ужина при свечах
Он что-то ищет впопыхах, но сумрак или мрак не дают ему никак сделать взмах крылом
За чужим отменным столом! Дело не кончится добром, если мужской азарт пойдёт на упад,
Будет потерян последний шанс оказаться между стройных женских ног,
И видит Господь-бог не только пролог, но и каждый последующий эпизод!
В нём сумрачный небосвод, глубокий брод и грядущий всесильный потоп
В дрязгах, грязи и сумраке склок, только тот, кто умственно ещё не дорос
До понимания, что вся военная компания направлена на отвлечения внимания
Многоголосой и безбожной толпы от похоти рока и проказницы-судьбы!
Трудно прыгнуть выше головы, нам по душе шелест листвы и запах травы,
В сумраке всеобщей темноты шагаем мы по просторам и поём песенки хором,
Уступаем с позором неучам и позёрам великие постулаты, боимся вражьих казематов,
Даже аскеты и те боятся жить в мирской суете, там нет душевной чистоты, все грешны
И мы – не исключение! По воле Проведения нам не дождаться избавления
Ни от греха, ни от топора, ни грязного солдатского сапога!
Унылая пора, невзрачная седина и постоянная мишура
Сжигают дотла святость вселенской души!
Все грехи совершаются в основном в ночи,
Страсть торчит на проезжей части тропы,
Мимо неё не проехать, не пройти,
Как головой не крути, везде стынь или дожди!
Женское «нет» редко звучит в ответ,
Ну, нет, так нет, на тебе не сошёлся клином белый свет!
Спрятана душевная боль под язвительной усмешкой,
Голый король стал банальной чёрной пешкой,
Он смотрел на грешниц высокомерно,
И был счастлив безмерно
От взгляда одного
На страждущее женское естество! Одно дело – ходить налево,
Другое – стать для общества изгоем! Было время золотое,
Когда я любовниц путал с женою! Надо думать головою,
Прежде чем петь реквием по множеству собственных проблем,
Заупокойная месса, как заоблачная принцесса в минуты стресса
Преграждает мыслям путь, со стези не свернуть, да и мимо не пройти,
Дороги размыли проливные осенние дожди, осколки новой любви
Задержались в мужской груди на краткий миг не для злополучных интриг,
Стареющий лик уже постиг, что солнечный блик не для него над землёй так ярко блестит!
Раздаётся человеческий крик, всплеск интриг своего апогея достиг, он свысока глядит
На огромных верзил, им этот миг давно не мил, он лишает мысль белоснежных крыл!
Тот, кто искренне любил, ещё не забыл, сколько отдано сил, чтобы не уйти к молодым!
Был посыл и нет его, преходяще всё, нам всем раздали по судьбе, всем – ближним и дальним,
Плохим и идеальным, порядочным и аморальным, мне и тебе, кому и что написано на судьбе,
То и осталось клеймом на согбенной спине, всё, что выглядело дороже, по воле божьей
Кто-то оставил себе, зато всю дешевизну сразу прижал к ногтю,
Чтобы жизнь никому не казалась слаще, и ты на колени вставал чаще
Перед всемогущим случаем, зачем? Везде - тлен и суета,
Кому-то сказали: «От винта, мелкота!»
Сколько бы люди не ворковали, сколько бы для себя цепи не ковали,
Никто им счастье на белом блюде не подаст, здесь могут легко предать
И стремглав выставить пороки чужие напоказ!
Сизифов труд волнует хилую мужскую грудь
В продолжении десяти минут, меняется суть, вот – вот и нас закуют в кандалы,
По зову рока и судьбы мы все должны обходить острые углы,
При свете ущербной Луны придётся пригнуть со скалы
В пучину тёмных вод, чтоб багровый восход
Исчез в глубине заморских болот!
Сил меньше, дни короче, зато длиннее промозглые ночи,
Ты убеждаешься воочию, и констатируешь с горечью,
Что быть сволочью намного тяжелее, чем предать сокровенную идею,
Зато ты не ходишь в дырявом спортивном трико, которое не купит никто!
Дышится легко, ночью грусть прочую долго не потчуешь, пьёшь и вкусно ешь,
И легко закрываешь в груди огромную брешь! Воздух свеж, ты свой среди невежд,
Ты – Человек, тебе немало лет, у тебя налажен быт, и кое-что вновь стоит,
Вот только плешь будто клещ цвета беж, затерявшаяся меж редкой проседи,
Напоминает о безвозвратной осени! То, что сызмальства дано,
С тем мы днюем и ночуем, а где бываем и чем себя занимаем
В минуты душевной печали, розней и скандалов – почто вам знать?
Не нам же жизнь продолжает тяжёлые цепи ковать?
Мы продолжаем любить моложавых баб
И их к придорожным столбам ревновать!
Мы не понимали, с кем себя путами брака связали?
Не знали с чем семейный быт едят и как надо поступать,
Когда глаза застит кромешный мрак, а семейная жизнь превратится в Ад?
В днях, которые стремглав летят, земное счастье есть в избытке,
Оно не в новостях, не в женской улыбке, оно делает попытки
Наш лик к себе прижать, мы же продолжаем без оглядки бежать!
Куда и зачем? Впереди – тлен и суета, хмарь и всеобщая пустота!
Полынь – трава стучится в окно, слава Богу – заперто оно, жить грешно не запретишь,
Жизнь пронесётся, как снежный вихрь, когда-то и ты вспомнишь о днях молодых,
Трудно отречься от них, зришь на них издали, читаешь тропари,
В лесу давно уже токуют глухари, а ты в тени своей мечты
Коротаешь ночи и дни, в душе – штиль, скрип старых пихт
От ночных кошмаров неотделим, воспоминания слезами окропив,
Вспоминает старинный мотив французского романса,
Он о любви и карточном пасьянсе, о «Венском вальсе», роке и судьбе,
Только в пятом танце Брамса больше фарса, чем вовне!
Кто-то в дверь стучится, сердце начинает усиленно биться,
Неужто та поседевшая дама вновь на встречу пришла?
Почему ей ночью не спится? Осенний лист кружится за окном,
Он будто маленький гном пытается войти в холодный и чужой дом.
Хотя не убрано в нём, да и мужское сердце скованно паковым льдом!
Пока ты холост, твой магический голос, как магнит, так и норовит женщин прельстить,
И тут же о них забыть! Судьба все проказы мужика терпела, сколько могла,
И была к нему холодна, как полночная Луна, её дел - сторона,
Что у кого-то на уме только работа, а счастье нет! Сущий бред от ночных бесед!
Судьба готова разбиться в лепёшку, только бы счастье мелькнуло в окошке,
Ан, нет, погас свет в одичавшей душе, святость притаилась вовне,
Судьба перегибала палку, ей одинокого мужчину жалко!
Когда-то он пылал ярко, теперь ходит устало,
Всё, что было, пропало, в жале старости
Не осталось места ни для радости, ни для любви!
Коротки жизни дни, как долго судьба свою играла роль,
Но забыла пароль от чужой души, сумрак ночи
Она увидела воочию, и с горечью в душе
Сделала прощальный жест, без одежд и без надежд
Исчезла в толпе, предалась ворожбе, и в пустоте дней мирских
Вспомнила, что холодный вихрь одиночества затмил её пророчества сполна,
Хотя она одна - наивна и горда, её года, как проточная вода в реке земного бытия!
Вступить в ту реку дважды нельзя, всё меньше гари и огня клубиться вблизи,
Куда не взгляни, везде осколки страсти и любви болтыхаются по колено в грязи!
Очумевший взгляд, женские глаза на грешника впритык глядят,
Пьянь и ****ь пытается мужское одиночество у старика отнять,
Откуда им знать, что в его душе колокола давно уже звонят
По уходящим дням, то, что отмерено нам,
Не будет превращено в хлам,
Его судьба и рок разделят с нами пополам, приобщившись к общим грехам!
Тот, кто из мужчин дожил до седин, имеют должность и чин,
Сам должен сделать почин: по ряду причин – клин выбивается клином,
Чтобы не прослыть у женщин кретином, надо любить праведно и свято
Не только дам богатых, пьяных или слегка поддатых,
Ибо это чревато чредою ссор, повсеместный вздор
Затмит лукавый женский взор, упёршийся в косогор
Мужского плеча, тут же искра страсти, чтобы не угаснуть,
Зажжёт в душе медленно тлевшую доселе свечу,
Чтобы до смерти сопровождать в душе весну!
Пока живу, глубоко дышу, и плыву по воле рока,
Чту Создателя и Пророка, верую в Господа-Бога,
У нас с ним общая дорога, когда же её враги сожгут, не сочту за труд:
Против грехов восстать, и новое пристанище для них начну искать!
Не важно, что люди говорят, когда тебе далеко за шестьдесят,
Не надо на тормоза жать сразу и невпопад при виде статных баб,
Пусть кто-то бог весть что думает за моей спиной, да, я - бывший изгой,
Небось, уже обзавёлся женой, но я - не святой, на шее мужской шарф,
Это одна из наград от женщины той, которая стала ему опорой и судьбой!
К ней тянется душа и жизнь проходит, не спеша! Проще избавиться от обузы,
Или круг общения немного сузить, чем хуже, тем лучше душе
Гулять по общей стезе вдвоём, а не болтать с собой наедине!
Когда все воспоминания унесёт прочь холодный ветер,
Женщина, что когда-то сидела подле тебя напротив,
Будет не против всеобщее любопытство распотрошить,
И не прерывая нить повествования распылить мечты и желания
По поверхности пройденной стези, на ней прошлые грехи до сих пор видны!
Они измазались в грязи, но таинств полны, перед ними не стоит лебезить,
Уж лучше рот закрыть и сделать вид, что судьбоносный вердикт судьбы
Своё действие возымел, кто хотел, тот прозрел и не остался не у дел!
Бывшим женщинам желаю счастья, вот и всё, будет счастье, будет всё,
Пусть слёзы пролились дождём, и душу жгло бытие калённым огнём,
Всё осталось в прошлом, наивном и дотошном, жизнь пошла прямиком,
А потом стремглав скрылась за соседним углом! Она превыше всех законов,
К ней без поклонов не подойти, люди жадные и злые, будто псы борзые
Готовы наброситься на глупца, на котором нет креста! Жизнь, как зола,
Её непредметно разбросают отцы и дети по белому свету,
И даже отживший прах заставят неистово дрожать,
Презрев божественную милость и страх в очах!
Зачем роптать, если святости не видать!
С обычной меркой к страсти и любви не подойти,
Неисповедимы Господние пути!
Трагический эгоизм в назидание другим генерирует пофигизм, бог с ним,
Преломив его свет через несколько призм, люди меняют свой духовный мир!
Какая бы жизнь ни была, вывода напрашивается два: нужна душевная красота,
Стандартов красоты не существует, ветер творчества дуют то туда, то сюда,
Он намного хуже, чем людская молва! Суета сует – всё суета!
Грешные уста когда-то должна пощадить красота речи,
Она же иногда встречает автора в платье подвенечном,
С бокалом, наполненным терпким вином,
Из него огонь несётся вдогон за стоном слов,
Бросает тело в сон, и тут же разуверившись во всём,
Несётся напролом с узкий дверной проём,
Оставшийся в сердце больном!
В сумраке ночном блеснул тихий водоём, давай и мы стариной тряхнём,
И раздвинем тьму в душе своим плечом! Грешная душа никому и ничего не должна,
Она в любые времена была ограждена от дыма и огня, стеная и кляня, зарю,
Она пытается приблизить беду свою как можно ближе к теплу,
Жизнь и любовь стоят на кону, я же топчу картофельную ботву,
И словно в бреду хочу увидеть наяву постаревшую вторую жену!
Без шума и пыли над седой головой досужие мысли проплыли,
Им ни чужих объятий, ни чужого пристального взгляда уже не надо,
Был бы рядом только тот, что степенно живёт
И никогда падшей женщине не врёт!
Жизнь нас учит смотреть на багровый восход,
Мы живём наоборот, зрим под ноги себе,
И тайные думы держим в себе!
Женщина, как дорогое вино,
Чем старше оно, тем вкуснее и дороже,
Авось, с помощью божьей сообща достигнуть сможем пика общения!
Камень преткновения лопнул от силы взаимного трения в миг искушения,
Начались гонения и тут же светопреставление изменило течение бытия,
Круто вверх взметнулась стезя, грех таков, каков он есть,
Ему наша похвала и честь, он живёт, как может
И его совесть вовсе не гложет!
Он со всеми на свете ведёт диалог, толпа сбилась с ног в поисках исчезнувших высот,
А Бог уже звонит во все колокола с раннего утра и допоздна, опустошена казна,
Забыты все женские имена, память хранит только имя одно,
Перед глазами грешное естество, омрачено его лицо!
Уже солнце взошло, теперь остановилось оно на стыке эпох,
Грешник сделал глубокий вдох, и встал часовым у легендарных ворот!
Сюда ещё южное тепло не дошло, до северных широт идти пешком далеко,
И по мысли, и по слову в произведениях эпохи не было глубочайшей основы,
Дребезжащие оковы разобщённого брака и потная нательная рубаха из бязи,
Не сразу, а опосля стали приобщать естество к близкому родству, почему?
Мысль ударила в голову, примяла пожухлую полынь-траву
И тут же сообщила на бегу, будто бы в бреду,
Что давно уже не верит никому,
Даже пасынку своему! Должности и статусы как у мужчины усы,
Сегодня есть, а завтра их нет, он - чист, побрит и прилично одет,
И даже есть с деньгами новенький цветной конверт!
Всё временно, совесть надо было вернуть своевременно,
Крикнула душа сдержано, но уверенно! Не смотрю в зеркало,
Чтобы не напоминало оно, что я жил наивно и грешно,
Судил суетно и осаждал тщетно всё то, что призрачно,
Но в душу оно влезло само, когда лопнуло связующее звено
Между душами, скованными бунтарскими цепями любви!
Не возопи из себя холопа или раба, их судьба тяжела,
Они не ведают сна, у них ограничены права,
Да и людская молва никогда не балует их,
В интригах мирских проходит повседневная жизнь,
Её смысл - стремиться ввысь, там нет ни ссор, ни интриг!
Когда постареешь, об ошибках молодости пожалеешь, прошу прощения у всех,
Кого недолюбил и недосогрел, хотелось бы заполнить этот предел,
Но уже захлопнулась скрипучая дверь, ведущая в заповедную щель,
Там канитель одна и незаконченных дел – гора!
Не впервые с раннего утра свалилась гора на плечи мужские
Разнообразного барахла: то радость, то грусть, то хохот, то искус,
То мириады чувств навевают множество причуд! Мечусь,
Как в колоде карт козырный туз, в голове несусветная чушь,
И чреда незабываемых безумств! От них не отвертеться,
Им принадлежат душа и сердце, плоть, завернувшись в махровое полотенце,
Молит о спасении тела и души, никому её стенания не нужны, люди в сон погружены,
Только свет полной Луны, где цветение городского сада облекает любовь и страсть
В умопомрачительные наряд, ему не все бабы в ночное время рады,
Не хлеба ради дают нам эти бабы и спереди, и сзади!
Все живут для услады своего эго, кто-то занимается бегом,
Кого-то к себе прельщает небо, а кого-то и хлебом не корми,
Отдай ему бразды правления от чудного мгновения!
Имеющий терпение, может обуздать своё увлечение,
Не стоит искать причины, почему все мужчины
Становится для женщин чужими?
Если людям не по пути,
Кто-то первым должен подняться и в сторону отойти!
Скользко и страшно ползти по мокрому карнизу,
Я же вижу, как лестницу метут сверху, а не снизу,
Жизнь нас готовит к очередному сюрпризу,
Все крохоборы и подлизы взмывают вверх,
Там, если у тебя есть чин, тебя называют – господин,
Зато внизу ты смотришь на знакомую братву,
Как на близких и родных, в сценах немых
Намного больше интриг, чем на поворотах крутых
Земного бытия! Замысловатая стезя, высокая стерня,
И пожухлая полынь - трава, засучив рукава, набрасываются на тебя,
И начинают пинать, то в глаз, то в пах, то бьют под зад, что-то говорят невпопад,
Ты никому уже давно не рад, тебе плевать, каким будет карточный расклад,
Тебя прельщает женский аромат, а не уличный мат!
Жанр свободной любви зависит от уклада тех, кто рядом,
Тот, кто был неоднократно женат, чётко знает с чего начинать,
Пристальный взгляд ищет старую железную кровать, он уверен стократ,
Что женщин надо интриговать, немного перед этим поддать,
И жизнь пойдёт на лад! Закончится Ад, от стыда и совести
Придётся в сторону отойти и о грусти забыть,
Карта бита – нечем крыть! Просрочен кредит,
Не сокрушаюсь, на новые подвиги решаюсь,
С новыми людьми общаюсь, не замыкаюсь в самом себе!
Бог весть, что творится в голове?! Постаревшие Богини ветрены,
Запутавшись в паутине нежности, вновь стремятся к истокам любви,
Позволяют себе запретное, ясное и светлое, оставшееся навеки в душе,
Оставляют их наедине в кромешной темноте, счастье рядом нет нигде!
Лицом к лицу стену недоверия друг к другу не прошибить,
Проявив невероятную прыть, грешники продолжают плыть
По реке страсти в поисках любви и счастья,
Ищут день вчерашней в схватке рукопашной!
Судьба слишком умна, она для рока будто жена,
К тому же ей никто давно уже не нужен! Её разум погружен в гущу событий,
Совершаемых по наитию, он отвечает взаимностью людской молве,
Она готова поставить крест на своей невзрачной доле,
По воле рока она едва не восстала против воли Бога!
Ситуация не напрягает глаз, она взывает больше к небесам,
Чем пытается перечить многословным устам! Хочу не доживать прискорбно,
Желаю жить благородно, а не рыдать и пакости бубнить на зло толпе,
Зажав нательный крест в слабеющей руке! Скулить напрасно ни о чём,
Особого желания нет, голову озадачил незамысловатый бабий бред,
Иногда меняю тон и высоту речи, чтобы расправить шире свои плечи
В преддверии грядущего увечья! Возраст солиднее, но жизнь незавиднее,
Женщины всё моложе, да и совесть старика давно уже не гложет,
Немного позже, если позволить проведение божье,
Он почувствует кожей бессмертие в душе!
Как и подобает стареющему егозе,
Он ездит на коне, когда остальные ездят на осле
Во главе беспроглядной тьмы, в которую с детства мы были влюблены,
Будто ослы! Толпа ликует, её правитель откровенно ворует,
А безвестный поэт проклинает белый свет!
Звучит похоронный минует, никому дела нет, что и как, и почему?
Небо в дыму, рок предал ужасную судьбу, от него нет удержу никому!
Непристойный семейный быт, постоянный крик кое-кому доставлял удовольствие,
Только не мне, и Анне на шее, нет ничего страшнее несуразной идеи о любви и разлуке,
Когда в толк не идут науки, а душа готова на себя наложить руки, раздаются жалобные звуки,
Сомнение тлеет, но не пылает, сердце болит, плоть стенает, никто точно не знает, почему?
Душевный мир не безупречен, покой - не вечен, бунтарский дух появляется под вечер,
Миг бытия – скоротечен, внутренний мир изувечен, но не до конца,
Его грядущая судьба в руках Творца!
Быть самим собой непросто,
Если же ты маленького роста, и у тебя преклонный возраст,
Да и работа, как короста давно добралась до самого мозга.
Под стук копыт душевных мук, проявляя молодецкую прыть,
Начинаешь стонать и выть на всю округу, чтобы уменьшить тоску и муку!
Время жестоко по отношению к людским порокам, в обществе порочном,
Дерзком, злом, но не правомочном грешникам нотации читать
И при этом всякий раз безбожно врать, что кромешный ад
Всех нас давно заждался, тот, не спотыкался,
Тот за надёжное плечо двумя руками цепко держался,
Падал, когда шатался и на безлюдном бездорожье немного позже оказался!
С падшей женщиной вовремя не попрощался, от других любовных связей не отказался.
Не сказал на ухо тихо-тихо, соблюдая в душе интригу:
«Не обессудь, но навсегда меня забудь! Всё сожги,
Пусть горят и пылают истоки порочной любви,
Нам с тобой давно не по пути, мой путь прост,
Как намедни сгоревший деревянный мост,
Всему – своё время! Всему – свой срок!
Пусть знает Бог, если Ему невдомёк,
Что каждый людской порок
Не смоет даже проливной дождь!
Пусть в душе колосится рожь,
Что посеешь, то пожнёшь!
Если что-то потеряешь,
Назад уже не вернёшь!»
Наверное, мягкий мозг ещё не дорос до небесных высот,
В голове полный разброд, оттенков – никаких, там – белый холст,
Уже который год он не слышит гроз, жизнь тянулась, как сон,
Тирады из незатейливых слов сменяли любовь, как день меняет ночь!
Грехами наполнялась мужская горсть, я здесь всего лишь безвестный гость,
Никто не сможет мне ничем помочь! Ухожу! Ухожу! Ухожу! К своему стыду
Жить предпочту в кромешном Аду, чем пылкие лобзания в Раю,
Себя искушаю, и до конца не понимаю, почему, когда люблю одну,
Хочу иную лобзать и нежно к своей груди прижимать?
Первый муж от Бога, второй, как Бог подаст,
А третий – за прежних мужей ответит сполна,
Но в чём тогда его вина? Его подослал сюда Сатана!
О времена! О нравы! Как спасти от лукавого
Своё естество? В дождь и слякоть запах злаков
Влетает в открытое настежь окно, на дворе пустынно,
Никого не видно, кто-то просыпается со скрипом
И в недоумении великом на себя в зеркало зрит?
Ну что за вид? Глаз подбит, душа болит,
Чреда мирских обид её тяготит!
Очаг дымит, душа к любви не лежит,
Судьбоносный вердикт знобит душу и плоть,
Как день прожить, чтобы без интриг и забот?
Исчерпан лимит желаний и чувств, тоска и грусть сковали грудь,
Не обессудь и забудь всё, что в рамку согрешений облачено!
Стряслась беда, ни страсти, ни стыда, рано поседевшая голова,
Обиду на женщин затая, решила она утонуть в безбрежном и нежном океане бытия!
Бог – ей Учитель и Судья, но не я! Шум и галиматья подле меня,
Не сумел я дойти до мечты – остался здесь, кажись, на век,
Не успел любовь найти – цени тех, кто рядом есть,
Вышел сухим из воды – сжигай стремглав мосты,
Как жизнь не усложняй – зов истины прост,
Нам не суждено уйти от суеты сует!
Подводя черту, оставь в покое суету,
Тебе уже не найти новую путеводную звезду,
Худшее забудь, напрасен Сизифов труд!
Мы сами выбираем свой жизненный путь,
А с кем и где, и зачем пройти придётся через тлен?
Сие понять дано не всем! Что ни день,
То новая тень падает на общий плетень,
Зачем? Что за хрень? Вместо неё ничего не получишь взамен!
Если уходишь – уходи, только душу мне зря не береди,
Всё плохое выбрось из головы, спокойно живи
И не грусти, я оплачу все твои огромные долги!
Только сохрани и ты в своей душе немного доброты,
Прости, если в чём-то я был не прав
И не всегда чтил семейный устав!
Грешник бесконечно устал от сияния зеркал,
Мой дух негодовал и выхода из тупика искал!
Чужие успехи не прощают, они стирают память,
И заставляют жизнь принимать такой, как есть,
Грехами легче управлять, когда они есть!
Женщины не способны страсти обуздать и перед их соблазном устоять,
Когда плоть опьянена любовной игрой, тебе плевать, что люди говорят за спиной?
В миг роковой разум и страсть бьются об стену головой, у них разнобой во всём:
В грешном и святом! Осенив своё чело крестом, с невообразимым трудом
Вспоминаю о времени золотом, тогда за окном сирень цвела
И жизнь по накатанной стезе непринуждённо шла!
Растревожено в душе постаревшее зло,
С ним плоть расстаётся тяжело,
Они жили грешно, то время безнадёжно прошло!
Влетев на гребне пенного века, судьба взметнула неказистого человека ближе к небесам,
Туда бы он сам никогда не добрался, и неучем и ханжой в памяти собутыльников остался!
Он бежал бог весть куда от бесшабашной жизни, оставив на привычном месте ошибки,
Будто слитки из боли и утех, сам грехи преумножал, и на себе их похоть ощущал!
Эмоции пройдут, сады в душе отцветут, но не измениться суть земного бытия,
В душе страждущего бунтаря останутся навсегда жалкие последствия и дела!
Не откладывай жизнь на потом, не гонись за пёстрым ярлыком,
Коль не мил тебе отчий дом, не ищи услады в нём!
Иной раз мы не в силах изменить свой устоявшийся с годами быт,
Небеса уже вынесли ему вердикт, пусть грусть сидит взаперти,
Погрустит и забудет о сути давнишних обид,
Часто ошибаясь, бежим спотыкаясь, догоняя время,
Доводим себя до отречения от постулатов тех,
На которые простой человек, опираясь,
Стеная и каясь, мог без помех коротать собственный век!
Внешне не виден его грех, он есть у всех, сущий бред,
Не мил грешникам белый свет, всё – не то, тебя не слышит никто!
И потому не кричу, как рыба молчу, жизнь невмоготу, едва держусь на плаву,
Не сужу, не плачу, уповаю на удачу, точно знаю, что напрасно силы не трачу,
Мысли и чувства прячу от толпы, уста немы, зачем чужим людям мои проблемы?
Не время и не час распылять по миру собственную страсть,
Как бы заживо не пропасть и не исчезнуть с глаз!
Вокруг царит всеобщий испуг, воздух прохладен и груб,
Торкнувшись губ, он напрягает слух, мозг скуп на рассуждения,
Ему противна идея непротивления, я же нравственно расту,
И приглашения на причастие по воскресным дням жду!
Разум может воспылать мгновенно, для него бесценно всё,
Что в борьбе обретено! Где-то там на далёкой безлюдной планете
Хранятся все людские секреты, они принадлежат путеводной звезде
И зашифрованы на огромном белоснежном дырявом холсте!
В чужой стороне плохо дышится мне, там иная суть бытия,
Там теряется с утра распростёртая стезя у горного ручья!
Там все, как прежде, живут люди без надежды, что исчезнут лжецы и невежды,
Там детства нет, и мгновенно проходит рассвет, а презренный быт
Людьми вообще забыт! Он исчерпал доверия кредит!
Ну, что за вид открывается с естественных пирамид?!
Там главенствует стыд, он глаза никому не застит,
Бог грехи простит, но от греха не отвратит!
Хоть разум устал от обид, можешь просить прощения навзрыд,
Потом по душам с грехами поговорить, вдруг досужая мысль
Разум осенит, что он всеми забыт, до тебя доносится только цокот копыт,
Ты стремишься наедине побыть, надо вскрыть в душе гнойник,
Эта мысль может душу и плоть изгрызть, но изменить жизнь
Не сможет никогда! В этом вся наша беда! Мысли, полные сомнения,
Просят у Бога прощения, но есть и те, кто взращены в суете,
Они завидуют чужой душевной красоте!
Тот, кто богат, как Крёз, но живёт, как подзаборный пёс,
Ему обидно до слёз, что он в суете сует по пояс увяз,
И предал страсть, чтобы удержать власть,
Жизнь вообще-то ему удалась,
И только малую часть пришлось слить в ржавый унитаз!
Нужен не только ум, но и талант, чтобы превратить фолиант
В изумительный бриллиант! Постаревший дилетант
Решил написать новый трактат о том,
Как раздвинуть тьму и мрак в ночи,
И развести внутри женской души
Полыхающее пламя свечи?
Когда же постаревшая душа вновь расправит два своих крыла?
Жизнь почти прошла, если будешь знать, когда вновь воссияет свеча,
Значит жизнь прожита не зря! Не сломать бы внутренний мир женщины той,
Что решила идти вместе с тобой общей тропой? Полюбить её нужно такой,
Наивной, умной и простой, самодовольной и святой, блеснувшей над водой
Неописуемой красотой и только опосля с похмелья, когда родится малое дитя,
Можно широко открыть глаза и взглянуть на окрестные поля, веси и города,
И сполна вспомнить старые и добрые времена,
Когда память твоя не прожила бы и дня без лжи и вранья!
Во всех нас есть чувство благородное, оно неправдоподобное,
Оно таится в душе, где-то в самом укромном уголке,
Когда нательный крест зажат в руке,
Хорошее таится в плохом,
Чтобы не стать лохом,
Не думай плохо ни о ком, и счастье ворвётся в твой мрачный и холодный дом!
Стужа за окном напевает твоей душе заупокойный канон, в нём – святость и радость,
Покой и страсть, наша участь проста – только бы совесть всегда была наивна и чиста,
Будто утренняя роса, и чтобы в ней нашли своё отражение голубые небеса,
Совесть думать вольна всё, что ей заблагорассудится, а сбудется ли оно,
Нам знать об этом не дано?! Живём грешно, в душе темно,
Ни света, ни дыма, плоть от души неотделима,
Она привыкла сидеть у горящего камина,
Пока приятная картина чудотворной лиры
Не окружат разноцветные сапфиры!
Суть мещанина не в поисках причины, почему мужчины не прогибают спины
И не прячут свои седины в присутствии второй половины, только в миг кручины
На второй план уходит их гордыня, непристойная на первый взгляд картина
И прочая чертовщина возникают извне, в опошлении жизни кроется земная суть,
Страстная женская грудь не даст спокойно уснуть на пять или десять минут!
Как бы не было больно и сложно, терять всегда тяжело,
Потерять себя – смертельно, горе твоё – беспредельно,
И оно избороздит постаревшее стремглав лицо!
Судьба одна, испей её до дна, проснёшься не одна,
После приятного сна улыбнёшься, а потом ужаснёшься,
Когда назад вернёшься в объятия прежнего бытия!
Всё та же стезя, всё та жизнь, не изменился её смысл,
Он всегда грешную душу тяготил и лишил её мощи и сил!
Теперь он возопил, что неправедно жил, не то говорил, не о том думал,
Заглянув за угол дома своего осознал, что грешное нутро
Разобраться само ни в чём до конца не смогло, истина - далеко,
Бог – высоко, над тобой – перистое облако, ты вдыхаешь страсть глубоко,
Прикрыв рукою одно око, на душе вновь – одиноко, но нет прежних пороков,
Они исчезли за высоким порогом! В двух словах не передашь духовный крах,
Возникший на рассвете, кто за него ответит? Никто, страсть поднялась на плато,
Когда статная и приятная, но чужая жена, бесцеремонно и монотонно в ряж пошла,
Её душу оболванил Сатана, а женские уста бросают на ветер незатейливые слова,
Простота мы, простота, оказалось, что истина совсем не та,
Открывает райские ворота! Темнота мы, темнота,
Нас одолевает суета сует, мы разбиты вконец похотями земными,
Взбудоражены мыслями озорными, вместе с ними на дыбы встаёт
Не только женская душа и плоть, каков поп, таков и приход,
Об этом знает Всевидящий Господь! Опять грешник, будто тёщин зять,
Который хочет только что-то взять, но не отдать, гонимый судьбой,
Вынужден менять в стареньком доме выцветшие обои,
Хвост торчит дугою, рок ему кричит: «Не взыщи,
Смиренно живи, и лаптями хлебай кислые щи!
Ты же сам на себя не похож, в поле колосится рожь,
Что посеешь, то пожнёшь!» вариантов нет, не мил мне белый свет
Без ярких и обольстительных встреч, без них – мне смерть!
Объект вчерашней любви таится в мужской груди,
Он настаивает свою честь блюсти,
Избегать лжи, вранья и фальши!
Чем дальше зрю, желанием горю
Вместе встретить утреннюю зарю,
И в восходящих её лучах открыто признать, что без осанистых баб
Даже бывалый эскулап никак не сможет выбраться из лап
Повседневного разврата, голь на выдумку богата!
Куда бы мысли не бежали, натыкались на каменные скрижали,
Они пребывали в тоске и печали, их разрушали вандалы,
Смиренные дамы и степенные мужи,
На них смотришь со стороны
Колосящейся в поле ржи, и тут же вносишь коррективы в былые нарративы
Грешной плоти и души! Рок способен выбить людей из колеи,
Сколько с ними было возни, их грехи нам сродни,
Как себя не блюди, но впереди не видно ни зги!
Солёный порыв морского ветра, как-то невзначай и незаметно
Ворвётся в душу, тряханёт её как грушу, прежние постулаты обрушит,
Боль расплавит и на холодном взморье до утра оставит,
Разум затмит, полукавит, поговорит и сделает вид,
Что когда-то чужую жизнь от грехов избавит,
Но вслух не говорит, где и когда?
Пришла пора коротать зимние вечера у полыхающего камина,
Прелестная картина с запахом жасмина и резаного апельсина
С порывом единым и легко ранимым, но долго хранимым
В душе, найдёт своё отражение в блестящем оконном стекле!
Никому не дано потопить грешную душу, она найдёт дорогу на сушу,
Ветры смогут поднять её над собой, чтобы она обрела душевный покой!
Не ищу любви на земле, здесь от неё ничего не осталось,
Бесшабашная старость тотчас пришла в ярость,
А сладость бытия исчезла раз и навсегда!
Мир полон чудаков, красивая женщина – дар богов,
С ней можно сделать глоток воды во время жары,
Она – чья-то боль и беда, с ней нельзя дожить до Страшного суда,
Внезапно затмится твоя путеводная звезда и тебе - хана!
Низложенная с трона душа, едва дыша, ушла без гроша в кармане,
От искромётной любви у всезнающей дамы остался дым и пепел,
Их развеял по округе вселенский ветер, остался запах от дешевой сигареты,
Но он тоже исчез на рассвете! Грешник сидел на старом табурете,
Промозглый ветер лишил его дара речи, сколько противоречий
Ему пришлось пережить, чтобы любимую женщину отпустить!
Она любому мужчине разум затмит, трудно любовь и неприязнь
Объединить тотчас! Всему – своё время! Всему – свой час!
Где же та, что не предаст и на суд толпы мужа не отдаст?
Зачем ей нужен балласт на хилой груди, лучше в сторону отойти
С проторённой стези, чем продолжать жить, но не любить?
Жизнь тает в весенней пыли, счастье мелькнуло вдали,
Транзит любви в душу проник, он нашёл там едва заметный тайник,
Теперь готов былое время умертвить, его никак не угомонить!
Любить не всем дано, жить грешно – другое дело,
В тот миг разгорячённое тело в поднебесье взлетело,
Посмотрело ошалело на скопище страстей и интриг,
Из его груди стремглав вырвался интригующий крик:
«Мир любви велик, он – непостижим,
О сколько я грехов скопил,
И вдруг лишился их крыл?»
Блеснул солнечный блик, старик головой долу поник,
И притих, погрузившись в беспамятство плоти и души,
Воспоминания любви свежи, и полны бесконечной новизны,
Их нельзя оторвать от влюблённой в похоть души!
Странному обряду не бывать, не стану и я зазря паниковать!
Попытаюсь вещи своими словами назвать,
И стану медленно вспоминать, что, когда и как?
Моя исповедь не для зевак, у них нервы шалят,
Им не понять, как иногда мощь и силу обретают слова!
Мир сошёл с ума, разрушены дороги и дома,
Вокруг кромешная тьма! Везде стреляют,
Беспрестанное убивают, и озаповедях Бога забывают:
«Не убей! Не укради! В святости живи!
Боготвори любовь! Сделай ей навстречу пару шагов,
Коль взыграла кровь, ответь на зов страстей,
Они бушуют в плоти твоей немало дней и ночей!»
Мерзавцы и христопродавцы всегда одерживают верх над порядочными людьми,
Ведь они, терпя и страдая нечисть к великим делам приобщают,
Потом нередко вспоминают, как пытались вразумить смазливых баб,
А их шалости забвению предать! Везде бардак, все бабы ****и,
Дают и спереди, и сзади не хлеба ради! Продаются за четвертак,
Любой дурак может их обнять за пышный зад!
Зажав нервы в кулак, зрю на всеобщий кавардак,
Всё от лукавого: и ненависть, и зло, зависть и грусть,
Любовь и искус! Не прошу у судьбы одолжений,
Мне бы отречься от треволнений земного бытия,
Грешник я, мне всегда мешала высокая колея
Попасть в струю, пристально зрю на промокшую от дождя тропу,
Ищу на небе путеводную звезду, но не нахожу! Вот-вот усну,
Или малость вздремну, и нечаянно её восход просплю,
Тогда вновь утону в чреде воспоминаний,
Мук и страданий, их нельзя предвидеть заранее,
Они прячутся в душе, а где? Нам познать их думы не дано,
Грешное естество на путь истины направляет Божество!
Мораль сей басни такова, если болит у женщины голова
Даже на Покрова, ей не помогут простые слова
От тебя принять толику тепла, безвинная душа,
Как натянутая тетива лука, стремглав отбросит в тень боль и скуку,
Задумается на минуту, приложит одну руку к отвисшему брюху
И уйдёт в те края, где аленький цветок цветёт и в дождь, и в мороз!
Тот, кто туда не вхож, сам на себя не похож! Пройдено немало вёрст,
Грехи собраны в тугую горсть, я здесь временный гость,
Ярость и злость пронзили хилую грудь насквозь!
Ну, что ж, мне идти наискосок, ты же привыкла прыгать с пятки на носок,
Тебе нужен поводок из мужских забот, чтоб каждый окрик нашёл отклик
В страждущей душе, должно что-то ужасное привидеться мне наяву или во сне!
Самое страшное – одиночество, от серого бытия до очевидного жития ведёт одна стезя,
Обойти её никак нельзя, только ночное творчество ненамеренно тут же развеяло всё то,
Что глаза серым дымом заволокло, душу занавозило, хотя страдание прочь не ушло!
На дворе промозглая ночь, в тот миг Бог окно в огромный мир для грешников отворил,
Смеясь Он им говорил: «Я о вас не забыл, хочу, чтобы каждое естество само разобраться могло,
Почему оно не достигло величия своего?» Не надо жить грешно, со стороны смотреть смешно
На тех, кому в жизни не повезло!  Бог, говорит, что грех тому виной,
В жизни земной нельзя быть неучем и ханжой!
Не потеряв стыда, женщина та, что ещё не очень стара,
Умна и горда, к тому же приветлива всегда, ещё не сошла с ума!
Она не станет за спиной мужской на своих завистников шипеть,
Она может так посмотреть в сторону ту, где оставила на краткий миг судьбу,
И та неспроста оставит неотложные дела, закроет уста, и забудет, что она не молода!
Её годы – её богатство, они могут внезапно прерваться и что тогда? Бедность и нужда
Или незадачливая смерть? Отныне и впредь трудно предусмотреть, что случится и когда,
Быть может, завтра затмится наша путеводная звезда?! Её бывший муж в подворотне ждал,
Он никого и никогда не оскорблял, и ничем не поступался, от долгов не скрывался,
И в толпе не затерялся! Он бодался с остолопками, и дружил с приличными людьми,
Пытался не падать лицом в грязь и не вступать с беспутными дамами в половую связь!
Он без лишних тирад и захудалых фраз мог утихомирить страсть, он не умел врать,
На досуге слушал негритянский джаз, и мог задиру на три буквы послать,
Папу даже ****и должны уважать! Это непреложный факт бытия,
К этому нас призывает Всевышний Учитель и Судья!
Тяжёлый грех мы на душу берём, идём напролом,
Раздвигаем толпу широким плечом, нам всё нипочём!
Небосклон туманом стёрт, голос Небес над ними распростёрт,
Никто не знает наперёд, кто грешников от смерти спасёт?
Время пройдёт, и грешника вновь в себя засосёт рутина бытия,
Уверенность в своей непогрешимости обретя, злобы на женщин не тая,
Сбежишь и ты ото лжи и вранья, тебя будет постоянно сопровождать высокая колея!
Странные голоса разуют изодранные до дыр паруса твоего тонущего корабля,
К концу приближается любовная игра, брошены якоря на огромную глубину,
Господи, неужто я уже тону в Пучине морской? Нет дна подо мной,
В момент любой затмится свет дневной, а лукавые уста
Повторят десять раз неспроста, что истина проста,
Если её суть чиста, как женская слеза!
Пока ты у руля тонущего корабля,
За тобой зрит Христос,
Его интерес к тебе возрос, ему передал пророк, что срок поздней любви уже истёк!
Я же не знаток чужих душ, я – грешный и немощный муж, мой разум на грани безумства,
Разночтений полна седая голова, досужая мысль вот-вот отобьётся от рук,
И умные мысли к ногам бездарностей упадут, они их за подарок не сочтут,
Спокойно предадут, им чужд запах новизны, просторы земли для них тесны!
Кто-то всегда должен страдать и плыть наугад по реке жития,
Прикрыв рукой глаза, ты зришь на святые образа,
Читаешь на память молитвы по три раза,
Чтобы каждая фраза ушла на небеса,
Ей возвращаться назад никак нельзя!
Отречение толпы от высокой нравственности и красоты, лишает их жизнь гармонии,
Глубоко печальные и трогательные черты медленно вступающей в свои права весны
Едва замечаешь ты, когда мысли осмеяны и перевёрнуты наискосок,
Свет сменяет беспробудный мрак, но толпа зевак подаёт знак
Ухарям и упырям, что рок упрям, он во главе милых дам
По ночам превращает святость в хлам! Зачем всё это нам?
Срам, вытянув руки по швам, бьёт с грехом по рукам,
И ждёт пока ему ангелы дадут по мордам?
Не жалею в жизни ни о чём, пусть за окном гремит гром
И молния влетает в дверной проём, ослепляет огнём
И слёзы льются ручьём, мы же духовно растём
И готовы сделать ход конём, ударим рублём
По множеству чувств, в ответ услышим хруст костей,
А из окровавленных уст вылетит немало фраз и слов,
Повествующих о том, что в мире земном
Даже при свете дневном блудливые люди никогда праведниками не будут!
Они пребывают в летаргическом сне, святость, таившаяся вовне, сгорела
И обездвиженное тело едва ли не сомлело! Глаза зрят очумело на всё,
Что истлело, но не сгнило, на носу Рождество, в нём таится святое зерно,
Для общего пользования не годится оно! Нельзя жить грешно!
Полуинтеллигентная Русь потеряла к любви и поэзии вкус,
Она готова во имя охамевших чувств пройти долгий и тяжкий путь,
Только бы обокраденные властями души были более послушными,
Чем закостенелые умы, взращённые среди непроглядной темноты!
Проект единомыслия не приемлет интеллигентная семья,
В её присутствии разбитной ум озяб и духовно ослаб,
Он – раб любви, ему дан наказ – пахать от зари и до зари,
Что с него можно взять, если он на передок всегда был слаб?
Все красочные вензеля земного бытия пальцами небу грозя,
Обеляют сияние божьего дня, примут сотку на коня и айда
В те злополучные края, где не бывает дыма без огня!
Собаки лают, а караван идёт сквозь дождь и туман,
Его манит к себе таинственный любовный роман!
Его автор – знаменитый интриган, злосчастный рок,
Он же карточный игрок, знает каждый человеческий порок!
Видит Бог, что в первые дни расставания чёткие воспоминания
Напоминают о любви через горы и расстояния, и коль ты устал повторять,
Что не станешь делать первым шаг для восстановления отношений,
И даже воздух весенний никогда не отговаривает тебя от намерений!
Глаза не солгали, хотя чувства изрядно роптали
И вникали в несущественные детали, счастливы первопроходцы,
Чем глубже вырыты колодцы в девичьей корме, тем чище в них вода,
Тем больше ума и где шальная мысль никогда бы не оставила и следа!
Как пришла, так и ушла, ни кола, ни двора, только полынь-трава
И бытовая мишура дожили до утра после промозглой ночи,
Когда редкий прохожий смог убедиться в том,
Что надо идти прямиком и не вилять хвостом,
Хвастаясь собственным мастерством!
Оно сопряжено с грехом,
В сумраке ночном
Появляется в горле ком, неприятен облом, и вот ты с трудом
Преодолеваешь последний подъём, чтобы увидеть за ближайшим холмом
Постаревший отчий дом! Все охочие смогли убедиться воочию,
Что шваль прочую добротой не жалую, опечалю и отпущу рано поутру!
Отгоню печаль от себя, не заплачу, не стану судачить и силы свои напрасно тратить,
Не осталось ни любви, ни пылких объятий, все капли от них осели на прядях седых,
Слова пусты, хотя мысли чисты, куда-то исчезли сокровенные мечты,
Напрасны все труды, даже лучшие умы никогда бы
Не поняли намерения одинокой бабы!
Мы все слабы на передок,
В горле комок,
Он затрудняет выдох и вдох, если бы мужик мог заплатить богам оброк
За все грехи, которые толпе лучше видны, если на них смотреть со стороны
Глубочайшей Марианской впадины, мысли и чувства были бы разобщены,
Дни общения бывшего мужа и бывшей жены – сочтены!
Без вины виноватый остался вне брака!
Ближе к старости осознаны все масштабы грядущей беды,
Все мы были рождены по воле Бога, рока и судьбы,
Мы – рабы толпы, мы – грешны, ничтожны и бедны,
Какими в этот мир пришли, таким и уйдём, когда умрём!
Грехи проклянём, на земле останется семья и дом,
И всё богатство в нём, с собой ничего не унесём,
Останется в горле ком, и старый клён за окном,
Все воспоминания о былом потерпят разгром!
Что же станет с гордостью и алчностью, со злом и завистью?
Их ангелы предадут жертвенному огню, я же к тому клоню,
Что жизнь надо менять на корню,
Пока ты жив и здоров,
И редко посещаешь докторов!
Даже те, кто не испытывают нужды, беспокоиться о грядущем должны,
Они вовсе не практичны и в рассуждениях циничны,
Пока Господь нас кормит из своей щедрой руки,
Наши думы разобщены, не имея реальной сущности,
Отдаются воле прихоти, пока рок на встанет на их пути,
Тогда все наши дни будут сочтены! Неисповедимы Господние пути!
Живу, как могу, засыпаю на снегу, никому не мешаю,
Души в статных бабах не чаю, себя осуждаю за всё,
Что было совершено безбожно, невозможно жить идеально,
Да, ладно, не надо говорить не складно о пороках бытия,
Как не врать и не ругаться и по чужим ногам не топтаться?
Солнце тянется к зелёному листу, оно согревает красоту,
Её видно за версту, поутру брошу наземь слезу,
Чтобы быть с девственной природой в ладу!
Не надо её поучать, не стоит рыдать,
И страсть во всех грехах обвинять!
Зачем зазря ворчать без повода на бывшего поводыря?
Он пьян с утра, вокруг него тлен и суета, гнус и мошкара,
Зачем она вышла замуж за старика? Её участь горька,
Она в первую брачную ночь оторопела,
Непослушным стало молодое тело!
То, что стерпится - не слюбится, первая брачная ночь – не забудется,
То, что упало и горело в пол накала, от буйства природы устало,
Прошлое, наивное и дотошное, назад никогда не вернёшь,
Что посеешь, то пожнёшь! Иду вперёд, мчусь без оглядки,
Убегают от шаткой любви, просто так – для разрядки!
Надоели загадки, ошибки и догадки, собраны манатки
И айда в бега, коль баба уже наставила тебе рога!
Прошлое удалено из сердца деликатно, оно ушло безвозвратно,
Его не вернуть обратно! Это и понятно даже бесплатно,
На душе мрачновато и неприятно, больно и обидно,
Своего греха вблизи не видно! Будет стыдно не мне,
Чужие миражи порхают по треснувшей стене,
Везде любовь упала в цене,
Но она таится вовне!
Ещё не всё! Всему дано продлиться, пришло время остепениться,
И породниться с новой плотью и душой, только бы мирской покой
Снизошёл с небес и встал во весь рост над роковой стезёй!
Лицо опухшее, глаз почти не видно, больно и обидно, что женские уста уже давно
Твердят одно и то, что жить грешно никому не запретишь, сложна земная жизнь,
От себя не сбежишь, поговоришь, помолчишь, послушаешь, как дождь капает с крыш,
И вновь зришь на небесную высь, продолжаешь верность Богу хранить,
И матерными словами крыть неоплаченный тобой кредит!
Близок закат, пришло время признать, что кромешный Ад
Сменит рассвет, исчезнет азарт при виде статных баб,
Тебя они спишут в утиль, в душе – полный штиль,
Ты не чувствуешь возраст своей, тебе нужен покой,
В душе – кавардак, из него не выбраться живым никак!
Опыт есть, грехов не счесть, уходящие лучи, как догорающие угли в печи,
Воистину горячи, они изгоняют грехи из страждущей и болезненной души!
Сексуальная жизнь ещё не померкла, её ненасытное жерло не усмирит никто,
Гонимых ветром на безлюдный остров в бушующем океане тёплым бризом унесло,
Их житьё быльём поросло! Оно личную жизнь к себе влекло, всё прошло,
И тиной заросло, о былом напоминает сломанное весло, а без него
Бушующее море одному не переплыть, нужно о былых грехах забыть,
И время никогда не торопить! Былое время забыть нельзя,
Да и вернуться в него невозможно! Жизнь одна,
Другой не будет никогда! Бедности не стыжусь, грехами не горжусь,
В мужья гожусь, хотя грешнику мил искус! Боюсь, что когда-то наткнусь
На тоску и грусть, когда океан непознанных чувств захочет испариться,
Мне нечем гордиться, пришло время остановиться посреди стези своей,
Чтобы во множестве страстей признать странную мелочь бесподобной души,
Пока она чиста, боится испачкать интимные места, телесная красота когда-то испарится,
А жизнь в ад превратится! Плоть заболеет, душа прозреет, и всё, что было познано,
Грешно, в жизни часто так бывает, что она сама местами меняет богатство на нищету,
Девственную красоту на опавшую пожухлую листву! Мечусь в поту, не могу отойти ко сну,
Жизнь – невмоготу, мне не осилить людскую молву, вот и бегу, бог весть куда,
С раннего утра пройдена ещё одна верста, за спиной ни травинки, ни куста,
Только одна пожухлая полынь-трава! Тот, кто заслужил право ошибаться,
Не привык на милость природы сдаваться! Братцы, никто не будет жить вечно,
Жизнь не длиться бесконечно, проходит всё, проходит жизнь,
Ты слышишь крик: «Мужик, посторонись, ты над пропастью завис!
Оглянись по сторонам, в поднебесье твой златоглавый храм
Вторит пением бронзовым колоколам, был изъян,
В душе разросся дикий бурьян,
От него не осталось ничего,
Его искоренил смутьян
Из нижегородских мещан!»
У него был любовный роман с дамой той, что пленила его умом и красотой,
В миг роковой он боролся с огромной волной за тонущей кормой! Дворянин столбовой
Привык рисковать головой, ему не впервой вступать в длительный спор с роком и судьбой,
Он понял суть, что лестницу метут сверху, а не снизу, предавшись капризу судьбы,
Затаив обиду, без боязни подходит к скользкому карнизу,
Он готов к любому сюрпризу случая и рока,
Они уже стоят на изготовке у его порога!
Все ждут разбойничьего свиста,
Грешник первым убрал от себя предателя-подлизу,
Он в золотистой ризе запрокинул голову повыше,
Глубоко дышит, и его чужая доля вовсе не колышет!
Он даже в своём кругу без стеснения несёт пургу,
Ему бы исчезнуть, чтобы не сгинуть,
Или прогнуть спину, согнувшись наполовину,
И доказать последнему кретину,
Что роль жизненного опыта до конца ещё никем не понята,
Плоть сама вольна выбирать, когда ускорять шаг,
Или бег на месте пришло время замедлять?
Годы движутся, заставляют подвинуться, трудно дышится, песня слышится,
Рядом осина колышется, плоть сковала кручина, плачет постаревшая рябина,
Ей мешает жить гордыня, судьба близорукая всё вскорости профукает,
Никто не может одинокую душу отогреть, полубред в коре мозга,
Он мягче пчелиного воска, выбраться из объятий грешный понятий непросто,
Отблески былого лоска и короткая причёска, да штаны в широкую полоску
Выглядят смешно, но броско! Меняться стать, меняется походка,
Если бы не лужённая глотка и короткая интеллигентная бородка,
Его кишка не была бы на поверку дня настолько слаба и тонка,
Будто на небе перистые облака! Хватит душе валять дурака,
Хотелось бы сбежать от бардака, но куда?
У всех беда одна, душа пуста,
Цель была высока,
Но стезя коротка!
Женщине бы мужика, эдакого простока, чтобы ночью не уложить,
А утром не поднять, ему же далеко за шестьдесят,
И колокола давно уже звонят,
Что пора меры принимать,
Чтобы не угораздило попасть в кромешный Ад!
Рухнули надежды, упали долу сокровенные мечты,
В лесу давно уже не токуют глухари, в этом виновен только ты!
Если бы не таинство исповеди, не стал бы я заниматься зря любовными играми,
На исходе жизни дни, впереди не видно ни зги, Господи, прости и помилуй,
Не связывай силой с изобилием грехов, лучше обогрей и умой святой водой
Разум шальной! Тот, у кого всё есть, забывает про совесть и честь,
Да, он – грешный человек, ему бы кнут и плеть,
В его душе Бога нет! Дыхание становится тише,
Дождь барабанит по черепичной крыше,
Меркнет негодование в строках любви и признания!
Не уходи, побудь со мною! Я весь пред тобой, ХОТЯ И В ПОРВАННЫХ ШТАНАХ,
МЕРКНЕТ ПЕРЕД МОЕЙ ЛЮБОВЬЮ ПОДЛЫЙ СТРАХ И РЕВНОСТЬ СО СЛЕЗАМИ НА ГЛАЗАХ!
НЕ ОБЯЗАТЕЛЬНО ИМЕТЬ КРЫЛЬЯ, ЧТОБЫ ЛЕТАТЬ, НАДО ПОЛАГАТЬ,
ЧТО ТРУДНЕЕ С КОЛЕНЕЙ ВСТАТЬ, И ВНОВЬ НА НИХ НЕ УПАСТЬ!
Люблю людей простых, в них что-то есть от святых,
Они пишут жизненный триптих, жгут костры,
И в любимых женщинах не чают души!
На пепелище мне нечего искать, из прошлого уже ничего не достать,
Ни воды, ни пищи, молодым не суждено мне стать!
Всё прошлое, как в тумане, оно построена на лжи и обмане,
Отменены все планы, все изъяны остались в прежнем любовном романе,
Если не можешь победить врага, обними его покрепче!
Прежде чем он тебе на ухо прошепчет,
Что его сердце предвещает нам разлуку,
Она всюду, где тоска и скука,
Жизнь идёт по кругу,
Но никто себя не отдаёт людям до конца!
На всё воля Творца, Ему принадлежит моя плоть и душа!
Орлы летают одиноко, бараны пасутся стадом,
Вам это надо? Лучше подниматься вверх, опираюсь на балюстраду,
Чем падать вниз, споткнувшись о скользкий и покатый карниз,
Проходит жизнь, проходит всё, прах превращает ни во что!
Когда-то жило и грешило естество, время перемололо его,
Осталась глина и пыль вместо нервов, крыльев и сухожильев,
Взамен дарован мрак, каждый новый шаг ведёт грешников впросак,
Подтверждённый личным опытом факт может засвидетельствовать каждый вурдалак!
Стадо баронов идёт следом за старым и опытным козлом,
Молодецкая удаль следует вместе с парящим в небе орлом,
Он ещё в возрасте молодом решил чтить дедовский закон:
На миллион дураков, хотя там все орлы, как на подбор,
Найдётся ужасный дракон, которому умники отвешивают поклоны
Под церковные перезвоны! В мире оном вместе с громом
Сверкает молния под небесным сводом, за раскатом
Медленным шагом шествует таинственная память,
В ней сокрыты от чужих взглядов сокровенные  числа и даты,
Когда же затихает вечерний гомон, с криком и стоном
В душу вторгается житейский шторм,
Он смешивает глину с песком,
И избавляет память о былом
От взгляда со стороны
На прежние грехи!
От себя не уйти, неисповедимы Господние пути!
Маленький шаг для человека, входящего в незнакомую реку,
Способен из духовного калеки гения создать, он взял в опеку
Поэтическую строку, оставил утехи на безлюдном берегу,
И в самом соку неспешно ушёл в глухую безлюдную тайгу!
Ему пофиг, где, когда и с кем совершать монастырский постриг,
Он меняет свой быт, грешный лик будет святой водой умыт,
И Бог вынесет ему новый вердикт! Путь к отступлению перекрыт,
Надо плыть по реке бытия, и впитывать в себя, сердцем скрипя,
Чужую скорбь и боль, взамен отдавать - душевную любовь!
Больше нет сомнений в сути долгих ночных прений,
Солнце доброты взошло, но миром почему-то до сих пор правит зло!
Остановившись у кромки воды, убегая от грусти, одиночества и тоски,
Застыл я в изумлении, у камней преткновения вода изменила силу течения,
От людского прикосновения из дышащего камня взлетают в небо слова мольбы и признания,
Тревоги, как божественные изваяния, после купания в холодной и чистой речной воде,
Оставшись наедине, признаются Богу в собственном грехе! Пусть Бог в них разберётся,
И к грешникам он впредь уже никогда не вернётся, пусть мысль летает в чужих мирах,
И над твоей душой довлеет постоянный страх, память возвращает нас куда-то назад во снах,
И пока голос истины не иссяк, пытаюсь петь и танцевать, и в мирской суете
Держу все тайны при себе! Они вовне, намедни в зеркало пристально посмотрел,
Волос на голове моей поседел, лик постарел, впервые на зелёную траву присел,
И в молодость степенно вернулся, резко обернулся на странный шум в голове,
Что-то привиделось мне, будто мираж на глухой стене, или седая плешь на голове!
Кого-то я недолюбил, кого-то не согрел, на ком-то раньше времени сгорел,
А где-то слишком оборзел, счастлив, что, жив и цел, был бы смел и удачлив,
Укоризну и тоску по счастливой жизни никогда бы не узнал!
Куда же я мчался? Почему ни с кем не считался?
Хотел обрести что-то или кого-то, но всесильное Божество
Увидело в том беспросветное зло, оно берегло дитя своё
От таинств природы, пролетели годы, промчались часы и дни,
Воспоминания в тени сомнений полны смятенной любви к временам тем,
Где тлен и суета и жизнь, начатая с чистого листа, усиливают душевную борьбу неспроста,
Вокруг тебя одна звенящая пустота, ни искуса, ни плетня, ни деревца, ни куста,
Взгляд, как и в молодые года манит к себе высота, жизнь грязна,
Обожжены два белоснежных израненных до крови крыла!
Осознаны ошибки, солнечные блики, как мелодия поющей скрипки
Блеснули ярким светом и исчезли в погоне за свежим порывом ветра,
Отделившись от креста, многогрешная душа, из-за тяжести первородного греха,
Была воистину удивлена, ведь душевная пустота никому из толпы явно не видна!
Тогда почему, живу мгновением одним, почто молчим, посидим бок о бок,
Поговорим о чреде мирских тревог, и валимся с ног в железную кровать,
Чтобы спать, не любить, не ревновать, и продолжать жить, будто ты – вор иль тать!
Десяток лет спустя, даже мысль та, что была наивна и проста, тут же испарится,
В укромном уголке души скромно уединится, медленно попятится вспять,
Чтобы опять глубоко не дышать и укоризны судьбы через себя пропускать!
Пока не поздно, ещё можно на все вопросы бытия ответить односложно,
На душе тревожно и больно, жизнь прожита – грешно, а дальше что?
Постаревший взгляд, что-то в чужой стороне искал, в истерику впадал,
Разум даже не предполагал, что иссяк накал страстей,
Нет иных путей, как вновь обернуться назад
По дороге в кромешный Ад и открыто признать,
Что трудно душевную боль одному преодолевать,
И проявлять стойкость к искушениям, можно много говорить,
Но трудно мирскую жизнь как-то изменить!
Люди, как книги, одинаковые по внешнему виду,
И разные по содержанию, через годы, через расстояния
Слова любви и признания вырываются из-под сознания
Для откровенного покаяния, не для примирения,
Только бы развеять все сомнения на промозглом ветру,
И обмануть душевную пустоту, а ближе к утру вновь искать свою тропу!
Не подобает мужику, отдавать предпочтение грех, в миг искуса
В грешную душа вторгается вселенская разруха!
Вести, управлять и хранить должен тот,
Кто воистину Всесилен, Вездесущ и Велик,
Весь смысл жизненного пути в досужую мысль проник,
Он постоянно колокольный перезвоном напоминает благословенный миг,
Когда Дух Святой в твою плоть проник, а кадык смог глубоко вдохнуть
И грудь осознала святейшую суть, что её земной путь
Не закончится на земле, не утонет в воде!
Он может погибнуть в чреде грехов,
И скверных выражений, и слов!
Сияние золотых куполов и над ним нависший небесный свод
Ограждают душу от пут и оков, воров и шулеров,
Разум между строк пытается душе помочь
Среди тысячи дорог найти одну стезю,
Она поможет обойти незримую петлю,
И закончить жизнь свою в спокойном раю!
Душа горда, как птица во время полёта,
Она и раба, и царица, ей ночами не спится,
То болит поясница, то грехов вереница
Заставляют взгляд упереться в страницу Священной книги,
Надоели ссоры, дрязги и семейные интриги, странные лики
Подняли крики, они возникли из древних религий и вер,
Пришли сюда из невидимых духовных сфер,
Чтобы людям не в пример принести свет
В меркантильную жизнь земного бытия!
Избавить народ от греха практически нельзя,
Людская нагота везде и всюду напоминает люду,
Что все мы тленны, то есть смертны,
Ничто не спасёт грешное естество!
Оно пассивный образ жизни вело,
Чужими наставлениями жило,
А вспотевшее чело уже давно
В себя ушло: ни веселья, не насилия,
Плоть любвеобильная утратила огромные крылья!
Нова чреда сомнений собрала вокруг себя гору из камней преткновений,
Загоралась утренняя заря, молитва дошла до золотого алтаря,
Чужой сон щадя, едва не встала на дыбы пробуждающаяся от зимнего сна
Благословенная православная земля! Иногда она останавливает меня вблизи греха,
Иногда надо делать паузы, от них мысли становятся свежее и глубже, встречи - ценнее,
Жизнь –скромнее, а встречи – желаннее, боль и стенание не остаются навеки в душе,
Оставшись наедине, продолжаешь жить, как в летаргическом сне,
Прячешь мысли от себя, когда вокруг пустота и тьма,
Холода и зима тут же сковала мужские уста,
Но не навсегда! Гул в душе затих,
Грешник устал от утех мирских,
Грех из-за них, был велик риск,
Прислонившись к чужому плечу, как к дверному косяку,
Предать грехи огласке, чем ближе к пасхе,
Темнеет его окраска, жизнь из сказки
Превратилась в постоянные скачки
На разно осанистых лошадях,
Страх в душе не удалось сразу унять,
Сложно бездейственность в штыки принять!
Душевную боль ничем не унять, «Отче!» - взываю к Богу среди ночи,
И прошу помочь мне в сложной жизненной драме, голос грозный и упрямый
Твердит непоколебимо, что все изъяны бытия смоет с памяти дождевая струя!
Не продуман порядок действий, крестик на шее ценит вселенские идеи,
Я же считаю до десяти, поднимаюсь и пытаюсь едва ли не ползти,
Цепляясь руками за зелёные гребни полынь-травы,
Убегая от прежней связи, в порыве экстаза
В душе не осталось былой благодати!
Чреда разногласий полёт мысли гасит,
Грядущее страшит, ужасен быт, с кем жить,
Коль некого любить, мужскую грудь теснит боль,
Притаившаяся между двух состарившихся ракит!
Плоть знобит, сердце стучит,
Душа неистово грустит,
Снег кружит и кружит,
Его скрип душа сохранит навсегда, унылая пора пока ещё не ушла со двора,
То взлёт, то падение с утра, то неудачная личная жизнь, то судьбы очередной каприз,
И вновь смог повис над горемычной душой,
Чувства живут с разумом вразнобой!
Никому ещё не удалось ближе к старости изменить цвет своих волос,
С неповторимой женщиной и повторить не грех чреду половых утех,
Всплывших в памяти стремглав наверх! Хотеть хорошо,
Иметь – намного лучше, в райских кущах
Плоть враз иссушит мерзкий страх,
О нём могу рассказать в двух словах,
И со слезами на глазах,
Нет ничего важнее на земле, чем удовлетворить ненасытное естество,
Господи, не избавляй грешников от похоти, они выросли в шуме и грохоте
Мирской суеты, прятались по каморкам и бродили по задворкам судьбы,
Преодолевая столетние надолбы, только бы обнажённые тела были соединены
Тончайшим дымом взаимной похвалы! Мы горды собой, взгляд хмельной
Застыл над дорогой столбовой, он зрит с тоской, ведь век золотой на исходе,
Короче - мысль вновь на взводе, а в подворотне – шум и гам, нет отбоя от милых дам!
Жезл судьбы упрям, у лживой тайны нет от любви секретов, разум устал от чужих советов,
Подсказок и запретов! Мой предок знал всепобеждающий метод, как без билетов
Проехать в дивный край любви и страсти и прихватить оттуда счастье?
Чего же ты ждёшь? Хочешь вновь услышать из уст женщины враньё и ложь?
Что посеешь, то пожнёшь! Чему женщину научишь, тем пользовать будешь
До конца земного бытия, изменить себя уже нельзя! То дождь, то гроза,
То незнакомая стезя, там ни травинки, ни куста, ни мужика, ни старика,
Везде одна полынь-трава! Плод моего воображения впал в печальные сомнения,
Он на грани отречения, истина сокрыта в нашем рождении, камни преткновения
Перекрыли все пути для отступления с полосы невезения! Бог похоть выдумал,
Он толпе позавидовал, но её звериный оскал не всех на небесах очаровал!
Человек выстрадал и ничего не выгадал, он былые представления не ломал,
А тихо вспоминал, что рок из него выковал мужскую осанку и крепкую стать,
Чтобы он мог из пепла заново восстать, и главенствовать везде и во всём,
Чтобы спокойно входить в любой разъём земной коры,
Нет большей для мужчины кары, чем оказаться немощным и старым!
Я медленно уходил от разума к чувству, констатировал с унынием и грустью,
Что земное перевоплощение почти произошло, назад вернуться невозможно,
На душе тревожно, нервы напряжены до предела, слабеет мысль, истощается жизнь,
Теряется смысл земного бытия, стеная и вопия, изгибалась грешная стезя под тяжестью греха!
Мудрость - в молчании, оно остаётся в памяти, будто судьбоносная мысль в таинственной мантии,
Перед моментом венчания, как символа – обожествлённой любви!
Что ни говори, люди устали от болтовни, боль сильнее в груди,
И убыстряются жизни дни, мы всегда в тени событий,
Действуя по наитию, рвём таинственные нити,
Берём у неба кредиты, но опосля во всём ограничиваем себя!
Счастливые молчат, они не спорят, почти не говорят, воспитывают внучат,
И вдыхают аромат любви, пребывая в тени давнишней симпатии,
Находят успокоение и духовное наслаждение, избавившись от тоски!
Не всё покупается, не всё продаётся,
Счастье не купишь, а горе не продашь! Пришлось в очередной раз по грязи ползти,
С пустотой внутри и в никуда, беда никогда не приходит одна, закусив удила,
Ложь с хохота слегла, рок взглянул на неё свысока, ложь и статна, и молода,
Она сюда с запредельных высот сошла, чтобы увещевать, святость в ней умерла,
В обращении она наивна и проста, там, где она была, майская роза цвела,
Здесь же в упадок пришла вся её девственная красота!
Едва дыша, безалаберная душа едва губами шевеля,
В доверие к мужчинам вошла, прошлась по лезвию ножа,
На вид приятна и хороша, прошлое сожгла дотла,
И куда-то погнала, запрыгнув на седого скакуна!
Его молодость прошла, любовь была, она ушла,
Не затронув ни сердца, ни чела! Любовь по наитию,
Торопит события, её паутинные нити рвутся от чрезмерной прыти чувств,
Воздух свеж и густ, а вокруг множество причуд, здесь можно однажды блеснуть
И в женских ласках до утра утонуть, проснувшись ближе к утру,
Увидишь в зеркале свою седину, возникшая грусть
Продержится десять минут, и стремглав исчезнет
В серой дымке бытия, не желаю размениваться я задарма,
Грехами переполнены мужские закрома, не от великого ума,
В душе царит пустота! Ни кола, ни двора, ни куста, ни деревца,
Любимое амплуа устало от ежедневного письма! Бокал вина
Опустошён до дна, его дело – сторона, я ему не ровня,
Пришлось расстаться полюбовно,
Без пылких и жгучих лобзаний,
И таинственных расставаний
Любовь снизошла на нет,
Её припорошил свежевыпавший снег!
На склоне прожитых лет прежнего вдохновения нет,
Над всем довлеет грех, но что за жизнь без утех?
Её просто-напросто нет! Вода смывает наши следи,
Ветер гасит пламя души, но никто не в состоянии
Через годы, через расстояния стереть нашу память,
Можно всё охаять, кое-что приврать, главное – понять: почему?
Естество превращается в труху, свет – во мглу, жизнь – невмоготу,
А на судьбу – плевать, она не даёт голову выше поднять,
Её могут отрубить, она хочется жить, страдать и нежно любить!
Жизнь есть жизнь, но здесь она не стоит ничего, преходяще всё,
Жизнь стоит бесконечно много, когда в душе боль и тревога
Требуют диалога с Господом-богом! В итоге – впадаешь в кому,
Бежишь из дому, живёшь, как Му-му, ни слова не говоришь никому,
Нет тяги к вину, вот так и живу, но продолжаю плести канву из слов,
И вдруг пристальный взор замечает отпечатки едва заметных следов
От чужих голосов, от мозгов остался маленький кусок, какой от него прок?
Никакого! Люди выглядят моложе, болеют реже, живут дольше,
Если они долго страдали, но никогда не предавали свои идеалы,
Даже пребывая в опале!  Нельзя игнорировать всех,
После этой точки к прошлому возврата нет! В руках женщины страшное оружие – полукружие,
То есть щель и миньет, это лучшее из того, на что способно женское естество!
Наслаждение обалденное, проявив терпение, приходит в осознание,
Что знание – сила, она многих мужчин погубила,
Страсти окаянные неуклюже входят в плоть и в душу,
Вначале любовь строят, а опосля всё рушат!
Высокие помыслы души устремляются ввысь,
Любой женский каприз выглядывает из-за кулис,
Он, как египетский сфинкс, вдаль зрит, ничего вслух не говорит,
Изредка по столу кулаком стучит, только к нему прикоснись,
Как он возопит на весь мир, что ты не зря этот бренный мир посетил,
Не всё ощутил, не всех баб возвестил о пришествии страсти и силы, и величии её власти!
За соучастие положен срок, грехи собраны в женский платок, на нём огромный узелок,
Чтобы не дай Бог его никто развязать не смог! Свечи мерцание возродило воспоминание
Давно померкших лет, им цены нет, тот, кто был женщинами когда-то воспет,
Забыл о красоте своих побед! Душевное родство и притяжение
Предшествуют углублению близких отношений,
Прочь уходят сомнения, жемчуга в душе поблекли,
Усохшие ветви небрежным кивком зелёных крон
Приветствовали стаю прожжённых и рано поседевших ворон!
Убить любовь легко, вернуть былой восторг от женской стати и длинных ног тяжело,
Постаревшие от непристойных дум лицо выжило всем бедам назло!
Никто и ничто не вправе менять орнамент духовного жития,
Благословенная стезя и слёзы, льющиеся с лица в три ручья,
Смогут сами оставить искушение, или же проявить неповиновение
Духу сопротивления и встать на путь грехопадения!
Не смотри в зеркало – постареешь,
Не пускай никого в душу – пожалеешь,
Когда же прозреешь, оглянуться не успеешь,
Как зима на помине легка, тлен и суета напомнят, что жизнь пуста
Без любви и страсти, ты – несчастен и одинок, жизнь преподнесла тебе урок,
Самые сильные чувства без слов, без них не избавиться от чреды грехов,
Сколько бы не было пройдено троп, клубок из ссор и бытовых интриг
В твою душу так глубоко проник, как икру не мечи, как не суди, не ряди,
Вереди не видно ни зги! Ты погиб, издал тихий вскрик, и голос творческий погиб,
Морщинистый лик – поблек, былой красоты в нём нет, шелест губ затих, в этот миг
Размеренная жизнь, потерявшая всякий смысл, в движение пришла, исчезла хандра,
И глыбу из льда силой любви, страсти и тепла растопила грешная душа, вода ручьями текла,
Пока деревья в душе цвели, а в лесу токовали глухари! Бог напомнил грешнику шёпотом,
Что с его опытом нельзя жить хлопотно, размахивая сучковатым посохом, будто топором,
Не всё пропито, не всё погребено, то, что добыто, от чуждого взора должно быть сокрыто!
Сердце, будто зеркальце –вдребезги разбито, душа горем убита, ежедневная волокита
Невзначай, ненароком, не моргнув оков, пристроилась за высоким порогом,
Чтобы действовать наскоком, и сказав пару слов с упрёком,
Пообщавшись с людским пороком, есть желание добить терпкий напиток любви,
Пусть он разгонит прежний жар страстей внутри стареющей груди!
В душе темнота, тьма и пустота, ни куста, ни деревца,
Везде поблекшая трава! Ностальгия по юности всё сильней,
Воспоминание о ней напоминают мне степной ручей,
Он рад принять гостей из уходящего мира теней!
Удары в спину наносят чаще те скотины,
Кого ты защищаешь хилой грудью,
На тихом безлюдье над ними свершится когда-то правосудье!
Конец словоблудью, лжи и вранью,
Я же изменю судьбу,
Что-то дорисую,
Что-то назад верну,
И дурью башку ворочу к родному очагу!
Ясно дураку, что в зной и в пургу надо оставаться на плаву,
Заново пламя любви в собственной груди с радостью разожгу,
И как подобает ветхозаветному мужику, вручу року и богу жизнь свою!
Нельзя возвращаться туда, где вас предавали всегда, и ваши уста
Сковывали грусть и нужда! Лучше локти кусать, землю жевать,
Но не стану возвращаться назад в тот кромешный Ад,
Как не вертись, непредсказуема жизнь, удар в спину
Нельзя встречать рот разинув, не распутав в голову паутину
Из смутных мыслей и дум, мы поступаем наобум,
Но лицом к лицу – лица не увидать,
Истину надо принимать такой,
Как есть! Грехов не счесть, сочту за честь перед лицом Творца предстать,
Чтобы вкушать из Его уст благодать! Попытаешься встать лицом к лицу,
Не заметишь пролетающую над головой путеводную свою звезду!
Старость подкралась близко, без толики риска её не воротишь вспять,
Куда я торопился? Почему так рано женился, и даже с молодостью не простился?
Надо было что-то изменять и ритм жизни менять, когда и как?
Трудно из баб на кого-то роптать и от них повиновения ждать!
Мысленно могу сжечь воздушные мосты и с помощью рока и судьбы
От суеты мирской в беспросветную глушь уйти, разум устал от суеты,
Простота мы, простота, суть жизни на диво проста: не звони во все колокола,
Когда тебе предали рок и судьба, но тебе верна жена! Она сидит у очага,
Будто статуя, и тихо ратует за покой и тишину в твоём яблоневом саду!
Когда закрыты глаза, под ногами земля, а над головой нависли небеса,
Твоя стезя скользка и к тому же узка, ты слушаеш8ь шелест камыша,
И рядом шуршит зелёная трава, едва дыша, роняешь наземь горькую слезу,
Открываешь глаза и вновь зришь в пустоту, новая мысль, как фреза
Из глины и песка вырезает новые фразы и слова,
Они мозг вот-вот размозжат, но не смогут предать
В отличие от баб, их стать исчезает в закатных лучах,
Утопая в мечтах, надо осторожно двигаться вспять,
Можно вновь попасть впросак в делах, словах и речах!
Жизнь меняется в цветах, только во снах она достигла совершенства,
Утонув в блаженстве мнимого жития, инстинкт первородства достанет тебя
Даже из – под райского куща! Там истина оголена, в ней моё спасение,
Но она отрицает вдохновение! Имеющий терпение получит благословение
Небес на творческий побег из суеты сует, где на все вопросы один ответ:
У толпы совести нет! Всякое бывало, однажды Муза, освободившись от душевного груза,
Пожалела одинокого старика, доля его не легка, он служил у неё лакеем,
Что имеем, не храним, потерявши плачем, попрыгаем - поскачем,
Посидим – поговорим, слёзы от судьбы быстро спрячем,
В новую историю тут же угодим! Будет унижение
И грехов столпотворение,
На помощь придёт вдохновение, и сразу слеза упадёт наземь,
Будто увесистый камень из хилой и немощной груди,
Мне бы уйти в отчуждение, где нет ни нужды, ни хулы,
Только осколки разбитой любви трепещутся на промозглом ветру!
Он поднимает пожухлую листву и гоняет её два часа по двору,
Поддаст жару, устроит свару, попытается обмануть мишуру,
И сразу зрит в небесную высоту, вокруг над ним навис тот мир,
Которому ты чужд, всесильный Дух лишает искромётных чувств
Состарившуюся грудь, духовный мир пуст, там тоска и грусть
Находят себе новый искус! Пока держусь из последних сил,
Рок наземь грешника опустил, он с ним весь мир исколесил,
Грехи простил, он новый грех вместе с Музой вкусил!
С тех пор ценю то, что имею, старею, часто болею,
Но всё равно грехи коплю, слегка грешу
И безалаберно живу! Уподобившись злодею, имею многое из того,
Что брать женщинам в рот запрещено, они с грехами заодно,
Им всё равно, где, когда и с кем, но зачем? Один хрен
Множество бытовых проблем заставят сделать крен
В сторону следующего греха, дрожит и горит щека,
У неё кишка тонка, чтобы беда добралась до мужика,
Он обескуражен слегка! Поймёт не тот, кто много видел,
А тот, кто многое потерял, простит не тот, кто не обидел,
А тот, кто многое прощал! Исполнен ритуал коленопреклонения у алтаря,
Очистилась душа от нераскаянного греха, над головой зависли грозовые облака,
Перед глазами мужика высоченная стена, к ней приставлена лестница моя,
И сколько бы ступеней не преодолел я, без пользы потрачу труда намного больше,
Чем всегда и не попаду туда, где вода чистая, как слеза вытекает из степного ручья!
Хотелось беззаботно жить, не скулить и не выть подобно псу подзаборному,
Уподобившись жалкому большинству, вставшему на скользкую и узкую тропу,
Приблизившую их к греху, хотелось бы всё любимой женщине простить
И о былых обидах напрочь забыть, не испортить бы словами даже то,
Что уже было прощено, чего греха таить, трудно себя приучить
Праведно и безбоязненно жить, уже борода седеет,
Ветер веет, кто-то седую бороду тщательно бреет,
Я же перед старостью не ропщу, живу,
Как подобает одинокому старику,
На небо пристально зрю,
И бога молю облегчить жизнь мою!
Общая деградация сказалась на ордынской нации,
На умении праведно жить, и бескорыстно, и нежно любить!
Я – смертный человек, короток моей жизни век, живу в ладах с душой,
Господь – судья лишь надо мной! Женщина в шестьдесят – не молодая
И не пожилая в семьдесят, если её глаза страстью горят,
И море любви обещает взгляд! Седина, как серебро
Украшает женское чело, хочется жить и не тужить,
Пусть Бог нам все грехи молодости простит!
Посидим, поговорим и помолчим,
Рюмочку пропустим,
Толику грусти отпустим в безвестные края,
Пусть слушаю я у степного ручья песни старого соловья!
Меня успокаивает людская молва, она для души, как халва,
Приятная на вкус, учащается пульс, и дарит много приятных чувств!
Сколько боли и горя пережито в жизни, были удачи, были ошибки,
Ближние часто шутили о Всевышнем, я же себя постоянно утешал,
Что не каждый семейный скандал повод для развода давал!
Он немного интриговал разобщённые горем души,
Сухой кашель душит, за окном пуржит,
Мне бы выжить и жизнь продлить?
Как, где, когда и с кем?
Зачем? Везде тлен,
Везде суета, не дают року повода,
Но с него, как с гуся вода!
Низко упала путеводная звезда, грешника всегда манила высота,
Так и жизнь прошла, испугать меня ему ничем? Зачем?
Ничего не боюсь, постоянно молюсь,
Чем дольше живу, тем спокойнее свой крест по своей стезе несу!
Женщина в соку, склоняет к ночному греху, я же ей твержу,
Что она и статна, и приятна, и молода, её походка тверда,
Голова мудра, ей всё это родня дала, зачем зря страдать
И на удачный случай уповать?  Счастье – это путь,
А не пункт назначения, к нему нас ведёт проведение!
Нет прощения мужчине, дважды ужаленному из одной норы,
Что-то мгновенно обрывается внутри, где же девственницу найти?
Куда взгляд ни кинь, везде пожухлая и истоптанная полынь,
На всём пути многолюдные пустыри, там нет любви,
Там только блуд, там любовь крадут,
И удовлетворяют сексуальный зуд!
Друг другу врут, что семью создадут,
Рок к тем призывам глух, его оболгут
За пару минут, и обдерут, как липку, тут же заставят признать свою ошибку!
Идёт игра в одну калитку, мирская жизнь превращается в пытку,
Не поймёшь, кто – кого, он или она его? Оглядываясь на жизнь,
Не стремлюсь грустить и несбывшиеся мечты заново воплотить, зачем?
Грядёт новый день и за окном будет цвести сирень и новая странная весть
Попыталась в душу тайно влезть!  Душа сказала: «Когда-то я блистала,
И на лаврах не почивала, радовалась и тосковала, спала и на солнце сверкала,
С годами всё утряслось, не обошлось без горьких слёз, где-то и что-то не срослось,
Вот и пришлось упасть под откос бытия, но ни в чём не повинна я!
Я же воевала против греха, да и тропа моя была трудна!»
Мимо надежда пролетала, она наспех прошептала:
«Я не забыла вас, бегу, я же людям преданно служу,
При удобном случае вас посещу!» Душа в ответ сказала,
Укрывшись стёганным одеялом: «Сил больше нет жить в темноте,
Все люди перечат мне, кто-то едет на осле, кто скачет на коне,
Но по мне – все грешны, и никто не чувствует своей вины!»
Вера тихо прошептала: «Угомонись! За чужую жизнь борись,
Не уступай судьбе ни в чём, не отступай ни на пядь,
И продолжай воевать против житейских услад!»
Не плачь, душа живая, я же за свои грехи отвечаю,
Ночами стенаю и громко рыдаю, в муках Святость постигаю!
Иду по края стези, но ты не увидишь на моём обличье ни одной слезы,
Передо мной мир бездонный, мрачный и монотонный, трудно не сбиться с пути,
Я же продолжаю брести, указующим перстом Господь указывает мне на сто дорог,
Я же одну едва осилить смог! Не смыкая бабе ног, грешник мял чужой тёще пирожок,
От её криков едва он не оглох! Страстей поток его на долгие муки обрёк,
Печальный итог не осудил Бог, ведь малое дитя двум грешникам подарила неблаговерная судьба!
Молитва у алтаря в стенах старинного монастыря не прошла зря, появилась надежда
С коленей встать прежде, чем року противостоять! Обрезанные крылья отрастут,
И ты поймёшь в чём жизни суть, сможешь однажды рискнуть, и свою долю небесам вернуть!
Все трудности не случайны, они покрыты незримой тайной,
Зато не станешь дарить кольцо обручальное даме в меховом пальто,
Не стоило связываться с путаной, чтобы заново переживать все беды,
Грехи-непоседы не успокаиваются даже после сытного обеда,
Действуют от балды, дабы суды-пересуды без нужды
Не становились поперёк многолюдной тропы!
Разговоры о треволнениях судьбы – наивны и просты,
На наши уши воры и пошлецы вешают горы лапши,
Чтобы мы не могли свести концы с концами,
Грозные ветры воют над нами,
А под ногами шуршит пожухлая трава,
Грязь и болотная тина тащат в трясину
Старого и лысого мужчину,
Он на кретина не похож,
В приличные дома в старые и добрые времена был вхож,
Его заела бытовая рутина, от него вторая половина ушла,
Любовь уже прошла, не затронув ни сердца, ни чела!
Сирень отцвела, завяли помидоры, распри и ссоры
Бороздят бескрайние земные просторы и смотрят с укором
На проходимцев и воров, те же стоят на страже своих интересов,
Борются с прогрессом и плетут кружевные узоры, не вступают в разговоры толпы,
Они не настолько глупы, чтобы вымаливать мимолётное счастье у безмозглой гурьбы!
Не найти правоты нигде, людей боги держат на коротком поводке,
Хотя в толпе легче скрыть былой опыт и молодецкую прыть,
Однако тяжело забыть, когда ты плачешь навзрыд
И твоя душа неистово болит, а сердце плачет,
Но прежний опыт, который не пропит до конца,
Приходится ссылаться на слова великого мудреца, он посылает тебя,
Бог весть куда, но там одно невежество, корысть и пустота!
Там горы греха, хоть пруд пруди, а впереди не видно ни зги!
Время пришло - призвать на помощь божество, чтобы оно спасло
Своё брошенное на произвол судьбы малое дитя, оставленное у степного ручья!
Там когда-то прошла чужая Орда, затмилась тогда его путеводная звезда раз и навсегда!
Всю жизнь меня манили нерукотворные черты невоплощённой в жизнь детской мечты,
Увы, лучшие годы жизни прошли, как не суди и как не ряди от воспоминаний никак не уйти!
Сожжены все мосты, боль в груди тиснет на грешную плоть, в безумство впадает народ,
Он не понимает, кому он власть над собой доверяет? Бог решает за нас, кому-то он дарит власть,
А кому-то предоставляет шанс – однажды не попасть впросак, хватит летать в облаках,
Пришло время себя и свои идеалы спасать, иначе вор и вурдалак
Готовится на нас навешать всех собак! Остановись, мгновение,
Ты прекрасно, но мне почему-то страшно, нутро раздражено,
Все живут грешно, с толпой изгоев обращается вальяжно
Гнусное и незадачливое естество, жившее бесшабашно,
И пошло, дело даже до того дошло, что оно
Все границы общения без спроса перешло!
Оно вешает жене на уши лапшу, а она возвращает подарок ему,
Вешает на рога всё, что скрывала от незаурядного ума кромешная тьма!
Каждый день, что прожит, душевную боль так растревожит, что она осознает сполна,
Что и вправду была с грешником холодна, слишком скромна, когда же была пьяна, сходила с ума!
Баба даже ухом не повела, легко встала из-за стола, не убрала ни посуду, ни крошки со стола,
Резко развернулась и пошла, дождь лил, как из ведра,
Осенняя пора не заставила бабу посидеть у костра
И допить шкалик терпкого вина! Моё дело – сторона!
Была бы влюблена, терпела бы издевательства рока и судьбы!
Есть разница в двух вещах: деньги и время, их бремя требует отречения,
Душу гложут сомнения, люди требуют одного – оставить всё,
Что было обретено, новая мысль вертится в голове как веретено:
Лучше иметь некрасивую жену для себя, чем – красивую для
Толпы, увы, все мы – грешны, тихо в церковь я зайду,
За семью поставлю свечу, о своих грехах богу расскажу,
И к великому своему стыду, вновь размажу по стеклу
Собственную судьбу, у иконы тихо догорают свечи,
Грустный вечер и промозглый ветер дует в лицо,
Оно глубокими морщинами испещрено!
Мудро пользуйся девизом,
Будь готов к сюрпризам!
На улице моей который год то засуха, то недород,
Зато у ****ей эскорт, они водят хоровод языком,
Скорбь взмахнула им во след крылом и исчезла за окном!
Молодым уже не стать, не хочу возвращаться назад:
На пепелище нечего искать! Можно благоговеть перед чужим умом,
Можно восхищаться его изяществом, он слово превращает в никель и хром!
Зачем выносить всю грязь из семьи, у каждой - проблемы свои, кто-то утешаться будет,
Кто-то через пару минут о них окончательно забудет! Есть странная привязанность в душе
К своей земле, её ветхозаветные черты прячут от чужих глаз пороки повседневной нищеты!
Внутри неё споселилась тоска одинокого мужика, все поля не колосились, дома из песка
Настолько убоги, их разрушает промозглый ветер на безлюдной дороге!
Интеллигентность самой высокой пробы прикоснулась только к одной особе,
Она от природы была умна, статна, приятна и в общении проста,
Час давно уже пробил: пришло время убегать от злобы!
Вера славная, Вера православная, Вера вечная,
Перед ней открыта тропа млечная,
Не безупречная, но бесконечная!
Душа грешная делает поспешно с лёгкой усмешкой на лице поясничный поклон,
Его сопровождает колокольный перезвон, тот, кто рождён был у моря,
Тот полюбил навсегда прелестный вид дивного моря,
Которому дарит душа толику своего тепла!
Не чувствуя под собой ног,
Мы привыкли к топоту сапог,
И вою воздушных тревог, живём на хлебе и воде, и постоянно перечим Богу, року и судьбе!
Редко захожу в храмы, там в основном – старушки и пожилые дамы, всё дорожает в храме,
Там за грехи принято расплачиваться деньгами и горькими слезами!
я же швыряюсь словами, общаясь с небесами, коротаю будни,
Вокруг гудят безжалостные трутни, даже пополудни   
Голос нудный у алтаря просит счастье у Божества!
А где его взять, если люди говорят, что здесь Ад?
Пришло время когти рвать, куда-то надо бежать?
Кто там был, назад не возвращался? Да, ладно все были рады
Провести время в компании умной и статной бабы!
Давно не стучусь туда, где не ждут!
Мне заказан путь в никуда,
Там растёт одна полынь-трава
И не хватает в женщине огня!
«Ну вот и всё!» – вздохнул старик,
«Видно срок, дело близится к концу,
Много горя я видел на своём долгом веку!»
«Погодь четок, богу не оплачен оброк, за нами должок,
Он и мал, и велик, рок – наш ростовщик, он любой конфликт
Даже если он невелик, не сможет остудить вмиг, когда же он апогея достиг,
Надо уходить напрямик! Не окольными путями, счастья хватать горстями,
Кончина не за горами!» Зябко в душе, стынь на земле, тьма окрест,
Надоело тащить на шее тяжеленный крест былых поражений и побед!
Из слов я лапти не плету, живу, как знаю, своим именем дорожу
И не хочу терять гордыню, прислонившись к дверному косяку,
Пристально зрю в кромешную темноту, ищу свою звезду,
Безлюдно в городском саду, ещё малость подожду,
От людей отдохну, развею на ветру боль и тоску!
Вытру со щеки крупную слезу, в детство вернусь,
К нательному кресту сильнее прижмусь,
Не озолочусь, но и не стану бедняком,
Духовный мир пуст, слабеющий слух
Пытается вспомнить Киевскую Русь,
Мысль, влетевшая наобум, в зобу дыхание спёрла,
Жуткие хрипы в области горла, наподобие сверла
Они пронзили насквозь два белоснежных крыла постаревшего орла!
Годы уселись на сгорбленные плечи, затихли речи,
Только шум пролетающей над головой картечи,
Потушил желание праведно жить, свеча дрожит
У церковного алтаря, грусть уходит втихаря,
Бог весть куда! Стеная и сердцем скрипя,
Несмотря на блеск в душе стою у янтаря,
Сгорает измученная душа от стыда!
Безалаберно грешник жил, не ценил силу ветрил,
Небрежно женщин любил, профукал молодость свою,
Теперь держит душу свою под семью замками,
Умывшись горькими слезами,
Мираж, возникший в храме,
Стремглав исчез за стенами
Старинного монастыря,
Обесчещена православная земля!
Всюду прошлась буря, убогие картины, обрывки людской рутины,
Подобие скотины ходит на двух ногах, над потомками людей довлеет страх,
Туда легко войти, неисповедимы Господние пути, нельзя вернутся назад,
Идёшь наугад, ты рад, что, жив, а твои волосы перекрасил снегопад,
Как –то невпопад, чудак постарался сбежать, побоялся утрат,
На пороге весна, явь страшна, землю орошает слеза!
Растлена супружеская страсть, как бы заживо не пропасть,
И не угодить случайно в кромешный Ад? Грешнику нечего терять,
Ему к превратностям судьбы не привыкать, по желанию пошлеца
Разрушена безупречная семейная стена, она ограждала влюблённые сердца
От блеска злата и серебра! Путь в никуда закончился крахом, рухнуло все одним махом,
Даже то, что за бесценок было обретено, по такой же цене в базарный день легко ушло!
Внутри неладное творится, душа и тело не могут меж собой никак договориться!
Вскорости небо затмится, тогда в темноте могут оступиться люди все,
Без лишних прений и обсуждений, как гений, так и умалишённый,
Воровская сутолока тайной встречи, к чему здесь лишние речи,
Если фактор человечий искалечит всю биографию,
Испепелит всё на корню, я к тому клоню,
Что душа тянется к горящему огню!
Месть посредственности,
Вставшей гению на пути,
Прошла та пора, когда был общий интерес – бабы и еда,
Они вместе выглядели как два алкаша! В жизни, как под дождём – настаёт момент,
Тебе немало лет, и тебе все равно, с кем делить постель и пить креплёное вино!
Сбудется то, что суждено! Хочешь грешить – греши, хочешь любить – люби,
Только душой лишний раз не криви! Не ври, праведником живи,
И к тебе вернётся море божественной любви!
Время безжалостно, оно яростно
Стирает с лица красоту,
Бессовестно зрит в высоту, и не доверяет уже никому!
Пережиты высоты и горькие утраты,
Сроки сжаты до предела,
Голова поседело, тело очерствело!
Жизнь ничтожна, плоть была вольна - встать на стезю разврата,
Она в том не виновата: у её собрата не хватило сил для полёта!
Душа болит, у жизни бренной исчерпан зловещий лимит,
Как дальше жить, если нет ни любимых, ни родных?
Что толку от них?  Многих нет в живых,
Кого-то судьба двинула под дых,
Кое-кто из них двинул кони,
Кверху были подняты его ладони! Зашёл намедни в храм помолиться,
Пришлось у алтаря остановиться, там одни старики, на расстоянии руки
Стояла женщина та, что была не молода, но и не стара, серебристая седина
Ниспадала на лоб, грешную мужскую плоть сразу бросило в ужасный озноб!
Кровь вспенилась, кажись, мечта сбылась, что ещё могу на склоне лет желать?
Суть любви проста, если карта в масть, значит, дерзкий случай дарит шанс:
Впасть с приятной и статной бабой в транс! Сегодня или завтра,
Если сейчас – запарка, можно отложить все неотложные дела на опосля,
Пусть с них долу осыплется труха, судьба к нашим просьбам глуха,
Она пьяна слегка, в её словах холодная вода! Душу заела тоска,
Но она честна, на ней дорогие меха, рядом с ней вертится шпана!
Голь на выдумку мудра, на дворе дождь, как из ведра, мать – природа на диво щедра,
Каждая строфа из моего искромётного стиха, как символ огня маяка для бывалого моряка!
Вот бы взять и распустить прошлую жизнь на отдельные моменты, когда старые импотенты
Пытаются воедино связать все свои годочки, и чтобы в общем клубочке земного бытия
Была бы изрешечена вся жизнь моя, и там бы не осталось ни одного светлого пятна!
А на хрена? Мне не с кем своими бедами поделиться, и с воспоминаниями слиться,
Но где, когда и как? Мне не суждено об этом заранее знать!
Дерзать, надо дерзать, и никому не уступать
Ни пяди родимой земли, проходят годы,
Но нет духовной свободы нигде,
Вместо неё странная мозаика на грязном стекле в зарешеченном окне!
Жаль, что разношёрстная шваль усугубляет тоску и печаль,
У прошлого нет дверей, нельзя уже отказаться от былых речей,
Нет друзей, ни подруг, остался прежний искус найти заветную щель
Перед тем, как в неё нагишом влезть! Там поёт свирель, там оттепель,
До утра там слышится соловьиная трель! Старый кобель не в свои сани влез,
И мгновенно исчез, его попутал бес, он уже нанёс душе непоправимый ущерб,
Померк свет перед очами, зато в душе грешника проснулся дикий зверь,
Здесь он сел на подводную мель! Смех обращая в крик,
Слезу не смог упредить сухопарый старик,
Он желает жить, нежно и страстно любить, но не желает волком выть на всю округу,
Отперевшись на левую руку, в холод и стужу смог осознать, что нет желания умирать!
Пасовать он не привык, изнеможённый лик продолжает скрывать беспредельную страсть!
Иду наперекор ветрам, никто мне не поможет, если я не поверю в себя сам!
Рок идёт по моим стопам, он не доверяет чужим словам,
Хочется иногда промолчать и на чужие вопросы совсем не отвечать,
Низкие слова не могут описать тот кромешный Ад,
Что творится в застенках души!
В душе боль и тревога,
Тюрьма и дальняя дорога,
Безбожие или вера в Бога, разночтение дум от родного порога до старого сельского погоста!
Его найти не просто, там узкая полоска в виде заросшей осокой травы, можно мимо пройти,
И не заменить надгробные кресты, природа, как картина, написанная не для кретина,
А беспорочного семьянина, она позволяет за одну минуту всё осознать,
И главенство Бога покорно принять! Божий раб был бы рад
Перед Его высочеством предстать, и услыхать Глас Господний
Под куполом небес, я же сам для себя читаю ликбез,
Хочу жить и грешить на исходе лет без помех!
Не хочу терять женщину ту, что зрит на высоту небес,
Она чтит совесть и честь, она не просит ничего,
Кроме внимания моего! Жалость, боль и непонимание, что людские страдания
Иной раз требуют подаяния, рука дающего не оскудеет, и душа наполнится добром,
В мире том, в котором мы живём, люди, сплочённые грехом, забывают о предначертании своём,
Не на любились мы с тобой, наша встреча была предначертана судьбой,
Мы вместе прошли через нищету, стояли в дождь и в пургу на промозглом ветру,
Была не востребованность, её сменила слава, обидно не за себя, больно за державу!
Глядь, во ****ь, уже маячит старый сельский погост, хочется ему прокричать: «Погодь!
Не спеши! Мы ещё успеем в иные миры уйти! Хочется здесь пожить, и бурление страстей
Примерить, душа не приемлет ни грубости, ни скупости, ни трусости, она убегает от глупости!
На всём благословенном пути спасение для души не найти!
Неисповедимы Господние пути!»
Жаль, что тончайшая вуаль, будто белоснежная шаль накрыла воспоминания,
Их нельзя потрогать, потосковать и нежно к себе прижать! На дворе листопад,
Опавшие листья, как прожитые годы безвозвратно летят и летят,
И домой возвращаться никак не хотят! Рухнул союз, развалилась семья,
Перебивались, как могли, зато слушали, как в предрассветном лесу токуют глухари!
От зари и до зари в душе поёт гитарная струна, она едва моей спутнице слышна,
Вспомнились старые и добре времена, когда жизнь беднее была,
Но два мощных крыла могли раздвигать грозовые облака!
На лице желтизна, в окно светит ущербная Луна,
На дворе страда, а у открытого настежь окна
Сидят обнявшись два постаревших существа!
Разлука близка, жизнь уйдёт навсегда,
Прошлое сгорит дотла, в заоблачные дали улетит каждая душа,
Она была обручена, венчана у старинного алтаря,
Звонили колокола, глядь, ты оборачиваешься назад,
И прожитой жизни совсем не рад, закончился звездопад,
Пришло время мучиться и страдать, прежде чем замертво наземь упасть!
Чтобы от счастья не сойти с ума, пришлось жить на авось,
Не целоваться взасос, когда же семейный обоз
Помчался вразнос, тогда и пришлось
Вспомнить о логике вещей!
Звон семейных цепей с каждым днём всё сильней напоминает
О сумраке грядущих дней, мельтешение свечей, и шум проливных дождей
Оставляет в памяти моей много радостей и скорбей, где-то здесь мне пел ручей,
Его голос стал намного слабей, он всё трудней долетает до стареющих ушей,
Только крик улетающих вдаль журавлей, стал намного сильней!
У порога груда камней: не убей, не омрачи, не суди и не судимым будешь,
Чужую жену не уведи, по божьим заповедям живи в деревенской глуши!
Не СО-ГРЕ-ШИ! Боль давит внутри, идиллия не может длиться вечно,
Судьба бессердечна, она уже нашла мою звезду на Млечном пути,
Там жизнь без радости, и без любви, там не горят до утра уличные фонари,
Там обычная рутина бытия, и незнакомая стезя, там не растёт полынь-трава,
Мне туда никак нельзя! Там не нальют стоку водки для куража,
Там надо жизнь начинать с нуля! Одолевает тоска, а где же та,
Что должна быть приятнее летнего ветерка, где же то блаженство,
Оно возвращало мысли в радостное детство, благородства нет,
Исчез его едва заметный след, мрак поэтами воспет,
А бред главенствует везде, он не исчезает во мгле!
Живёт и здравствует на суше и воде!
Между берегом боли и берегом наслаждения протекает реки жизни,
Здесь ты чувствуешь себя лишним, тебе нельзя пообщаться с Всевышним,
Сутулые плечи давно уже сковали ржавые железные цепи,
Душа и сердце находятся в склепе из костей и мышц,
Досужая мысль вспугнула наслаждающихся жизнью крыс!
Ветер затих, в живых не осталось никого из родни,
Кто-то ищет счастье далече, вести о нём погожим днём
Приносит ветер! Земля в лужах после проливного дождя,
Унылые струны душу бередят, глаза вдаль скользят,
Мне бы вернуться назад, там уличные фонари до рассвета горят,
А люди пристально зрят на всеобщую блажь, они понять хотят,
Весь таинственный звукоряд нахлынувших мыслей и чувств,
Предстоит далёкий путь в таинственные места,
Там исчезает тлен и суета, но жизнь хороша!
Хотя в кармане ни гроша, ни копия!
Кацапы из Рязани смешно выглядят в православном храме,
Едва семенят ногами, постоянно машут руками, стоят под образами
С заплаканными глазами, быть может, молитву читают и себя в грехах упрекают!
Люди разное болтают, точно никто ничего не знает! Ответ в воздухе мелькает,
И сразу исчезает за синью небес! Темнеет одичавший лес, косматый облик
По лицу кочует, в небесную высь уходят зелёных деревьев стволы,
Я думал, что у них нет души, оказалось, что есть она,
Её обратная сторона на первый взгляд светла!
Посижу, погрущу и перестану сыпать соль на рану,
Когда от своей души отстану, погружусь в нирвану,
Увяну после очередного обмана, но в утро туманное
Что-то неладное вылезет из застенков тщедушной души,
Жизнь вновь будет куда-то спешить, начнёт что-то крушить,
Я же стремлюсь спокойно жить! Самим собою быть, больше делать
И меньше говорить о неприятных вещах, оттолкнувшись от мелочей,
Буду до утра мысли обобщать, мне не привыкать делать первый шаг
Навстречу думам тем, что безразличны всем? Зачем себя интриговать?
С неба путеводную звезду никому не удавалось достать, советы не буду давать,
Кого и к кому ревновать? Забвение и умолчание ставит крест на творческой судьбе!
Их нельзя предвидеть заранее, слова способны исцелять и наносить ущерб,
Возвышать и сводить на нет даже едва заметный блеск дивной доли,
Скорчившись от боли, хочешь отбросить все напасти
На узкой стезе к семейному счастью!
Время всё рассудит,
Ничего дороже дома нет,
И ничего роднее никогда уже не будет!
Только начинаешь жить, глядь, а ты уже старик!
Под ногами полынь да земляные комли, как человек скромный
И к тому ещё и богомольный, о них разбиваю ноги до крови и боли!
Там редко делятся последним рублём, иногда заслоняют чужую беду широким плечом,
Всё дело в том, когда не работаешь – жить не на что! Работаешь весь погожий день,
Некогда умереть, да и жить некогда, вот такая у нас злосчастная судьба,
Жизнь начнётся потом, когда кончится всё это,
Затяжную весну сменит жаркое лето,
И напоследок страсть, унесённая ветром,
Вернётся в старенький дом на рассвете без эполетов и орденов,
Вокруг неё вертится ватага разухабистых пацанов без модных штанов!
Ни то – ни сё – чекушка на троих, здесь нет откровенных забулдыг,
В любви и смерть легка, когда любовь желанна и на тебя похожа!
Закрываю глаза, пока роса не упала на длинные ресницы,
И жрицы любви без разрешения в грешную душу
Без спроса не вошли! Они в душе огонь несказанной любви недавно зажгли,
Там теперь по утрам токуют глухари, когда упиваешься мечтами
И меряешь жизнь мелкими шажками, забудь о душевном храме,
Вскорости наступит тяжкое похмелье, жизнь погрузит разум в подземелье,
Оставит жить в одинокой и холодной келье, там скука, боль и мука,
И нет веселья! Сумрак в келье, лампадка едва мигает,
Свет в зарешеченном окне мерцает,
Ветер с деревьев листья срывает,
Он земные чувства приземляет!
Чужая женщина своей никогда не станет,
Ветер штормовой заберёт её с собой,
Нас же чужое манит, когда же день истины настанет,
Тогда любовница в ином виде предстанет,
С груди упадёт увесистый камень,
Она с коленей привстанет,
И свою звезду с неба достанет!
Любовь к тебе исчезнет в настежь открытом окне,
Оставшись наедине, ты высосешь слёзы извне,
Ты вновь на самом дне, на столе исписанные листы,
На них странные миражи, то купола, то кресты,
И странные заморские плоды! Не вникая в мелкие детали, мы стремимся к идеалу во всём,
Вот только дуракам не писан закон, пока тих речной затон, можно слушать шелест речных вод,
Лежать и разгадывать кроссворд! Глаза можно закрыть на то, что видишь, уши на то,
Что слышишь, но душу нельзя закрыть, она будет стонать и выть,
И при случае благим матом будет крыть!
Лучше вовремя притормозить, чтобы свой имидж в глазах женщин не уронить!
Тот мужик, который наладил семейный быт, не закладывает за воротник!
Он к пьянкам не привык, его кадык велик, он изредка дрожит
И даже по ночам храпит, у него хронический ларингит,
Обескураживающее звучит, поспит, душа переболит,
И на бумагу ложится новый заскорузлый стих!
В разбитое сердце веру в любовь не вернёшь,
Что посеешь, то пожнёшь! Это потом поймёшь!
Вот так и живёшь, сеешь, пашешь и ждёшь того дня,
Когда тебя в последний путь проводит ближняя и дальняя родня!
Кто-то живёт, как карта ляжет, а баба – как Вовка скажет
И в какую позу встать, сам покажет!
Есть время звучания, есть время молчания,
Трудно сделать в неизвестность первый шаг,
Безызвестность – наш подлейший враг!
Боюсь не избежать внезапного позора,
Опираясь на связи партнёров,
Сам озвучивал свои же роли!
Жизнь складывается так,
Что только дурак
Никогда не меняет в жизни собственное мнение,
Имеющий терпение – вне подозрения!
Только ценой потерь, в душу врывается оттепель
И в душе до рассвета звучит соловьиная трель!
Не зря тоска меня за шиворот берёт,
Спокойно под подонков лёг
Православный народ,
И милостыню от воров ждёт! Время идёт, годы прошли, мы стали другими,
Перестали говорить фразами пустыми, зато нас мучает ностальгия,
Больше неё докучает аллергия! Можно плыть по течению
И жить без приключений, уж коль нас судьба низводит в ноль,
Смени пароль и не отвечай на чужой позывной!
Кто у нас святой? Никто! Алкоголь –  король,
Если пошла такая пьянка, режь последний огурец,
Изволь смело смотреть вперёд, пусть простой народ
Сеет, пашет и жнёт, блатная публика копит рублики
И живёт наоборот, за чужой счёт! Удержаться бы там, куда доползли,
И на исповеди отмолить свои грехи! Дотянуть бы до осени,
Быть может, следы новой проседи исчезнут во тьме,
И светлое будущее воцарится тогда на земле!
Сгорел сарай, гори и хата отставного солдата!
Он остался без зарплаты, только сапёрная лопата,
Да корочки от депутатского мандата!
Нам тело дано не для того, чтобы отвергать его!
Так поступать грешно! На жизнь надо смотреть намного проще,
Как в Польше: у кого толще, тот и пан, то есть в доску свой пацан!
Мы поздно встретились с тобой, могли бы родиться под одной звездой,
Запутались в мирах своих, искали живительный родник, но не нашли,
Неисповедимы Господние пути! Жизнь на месте не стоит,
На что Господь благословит на дорогах мирских,
Там ты и встретишь попутчиц своих!
Нас разделяет мир чужой,
Он разделён горной грядой на две равновеликие половины,
На одной стороне правит балом женская гордыня,
А на другой – разум мужской ищет душевный покой!
После долгих лет труда пришло осознание, что жизнь коротка,
Ей трын-трава, что у тебя нет стыда, да и губа не дура, зато шагреневая шкура!
Никто не любит, когда тебе лгут или бесстыдно тебя предают, в глаза улыбаются,
За спиной смеются, пытаются перед тобой прогнуться, не все попытки бесам удаются!
Косматый облик надо мной кочует, и ввысь уходят белые стволы,
Из-за острова на узкой воде вылетают расписные старинные челны!
Мы в их намерения не посвящены, завис над седой головой клочок родимого неба,
В кармане кусок чёрствого хлеба, везде нужда, на учёте даже крошки со скоблённого стола!
Присутствие бед оставило неизгладимый след, как на душе, так и на челе,
Только бы святость навеки осталась в душе! Простить можно всё,
А забыть – никогда! Давно не пью вина, с тех пор, как ушла
Сто первая жена, душа почувствовать должна,
Что она божественным светом озарена!
К былому возврата нет,
На исходе лет
Не мудрено внезапно умереть, не секрет, что для любовницы ты – дед,
И твой портрет она спрячет в тёмном углу, он попадёт в опалу,
Не потому что ты старый и ему ночами снятся кошмары!
Истина сокрыта в грехе людском: мало кто блещет умом,
Многие женщины тайком выходят ранним утром босиком
На зелёную лужайку, не поточить байки, чтобы без утайки
Под солнцем жарким не ютиться, и долго не ждать,
Когда же у старого мужа свеча любви разгорится!
Год от году любовь к матушке-природе
Всё чаще напоминает о себе!
Она и святость таятся вовне!
Я же себе когда-то докажу, что все свои грехи неспешно спишу на похоть свою,
Пусть она на правду не обижается, жизнь завершается - горе побеждённым,
У них печаль, затянулась серой тиной гладь близлежащего пруда,
Если бы божья благодать на неё снизошла, любовь бы в душу вошла
Не на час или два, а на века! Война для бедных и дурных,
Они сутками пропадают в дешёвых пивных,
Для крутых – война не для них!
Папа скажет – военком отмажет,
И рукой на прощание помашет!
Идёт охота на обездоленный народ,
Ему господа перекрывают кислород,
Чтоб не бросал камни в чужой огород!
Бедноту на «передок» или в тюрьму,
Плати, чтобы не оказаться в кромешном аду!
Для бедных война за честь и славу, а для борзых щенков – жизнь на халяву превыше всего!
Преходяще всё, и даже то, что в борениях обретено! Вернуться бы на миг в спокойный мир
Без взрывов, сирен и интриг, пусть эта мысль летит, как лепесток, то ли на север, то ли на восток,
Только сделаешь круг, с тебя пришлые люди чужую маску сорвут, душу пронзит жуть или испуг!
Высокие чувства отомрут, на шею нелюди набросят увесистый хомут,
Мудрость приходит с годами, следом за нами мелками шагами
Следуют давнишние мечты, они, как ключевая вода чисты!
Свет путеводной звезды попытался в душу войти,
Увы, неисповедимы Господние пути!
Столетия проходят, но люди не меняются, язык у них заплетается,
Но никто из них не кается, мысли колобродят, истину нигде не находят!
Можно измерить жизнь обратным счётом, и узнать, как ты стал обормотом?
Хорошо, что – не идиотом! Дом – работа, загрудинная боль или икота,
Жизнь проходит в мелкой суете, холод страшный на дворе,
А в душе – прохлада, запах женской помады
Дарит пьянящий миг услады!
Трудно держать свою боль внутри, она о себе напоминает от зари и до зари,
Перед глазами пустыри, а позади – тайга горит, везде слышен женский крик:
«Старик, помоги на ноги подняться с колен, везде тлен и суета,
Душу съедает грусть и пустота, нет покоя с утра!
Помоги жизнь с чистого листа начать,
Нам бы загодя узнать, где, когда и как
Рассеется здесь кромешный мрак?»
Как бы не попасть под колпак статных и моложавых баб?
Они будут безбожно врать, что любви аромат им сулит новый брак,
Нервы сжаты в кулак, мельтешение мошек в глазах, а в душе – страх!
Не надо пришлым людям свою душу открывать, им на ваши беды наплевать,
Они будут якобы сочувствовать и увещевать, но за спиной осудят и через вас переступят,
Когда вы будете без сознания на земле лежать! Пусть знакомая еле ходит и руки трясутся,
Ей лишний раз бывшие друзья не улыбнутся, они разбегутся по сторонам,
Радуясь утренним лучам! Шум и гам, присущий грачам,
Покинет мирскую суету и ближе к закату
Всё угомонится, пришло время остановиться у истоков судьбы,
Глядь, а вдоль тропы поваленные придорожные столбы!
Кто бы что ни говорил, тот, кто праведно жил, всё равно грешил!
Он грех однажды спьяна вкусил, ему свою боль до конца излил,
И сполна за свой грех заплатил! Ничего страшного не произошло,
Всё образуется, и мы продолжим наш путь, нам бы отдохнуть пять минут!
Чем-то бы взбодриться перед тем, как в кровать с незнакомкой ложиться!
Коль старый идиот споткнулся о камень, кровоточащая рана к утру заживёт,
Зато окровавленный рот не сможет продолжить начатый намедни разговор!
В мыслях затор, в глазах укор, вдалеке мелькнул простор, перед ним зелёный бор,
Где же мой эшафот? Где последние пристанище? Оно, небось, на сельском пожарище,
Где я и мои сотоварищи, истаявшие от повседневных надежд, продолжали нести свой крест
И пытались в один присест все невзгоды жизни преодолеть на склоне прожитых лет!
Я напоследок вам скажу, что по-английски от бывших женщин ухожу,
Прощаться громко не спешу, пока живу, глубоко дышу,
И с ума ещё не схожу! Ни с ключа, ни с толкача
Завести старую проказницу нельзя, прежняя коза
В ряж бы тут же пошла, если бы не оказия
Семью сохранить, и святость не погубить!
Взрывы в Крыму, бухты в дыму, нет дела никому, почему властям наяву
Плевать на мирскую кутерьму, их никто не отправит в тюрьму,
У них виллы на Лазурном берегу, ясно даже ежу,
Что богатые люди презирают голытьбу!
Они плетут свою канву из мелких событий,
Людей радуют солнечные блики после перипетий жития,
В которые вовлечены и ты, и я, да вся твоя и моя семья!
Однажды, страдая от голода и жажды, мы перестанем суетиться,
Жизнь может вмиг измениться, посмотришь с улыбкой на окружающий мир,
Множество несуразных картин твой разум в памяти тут же воскресил,
И ты вновь ощутил, что безбожно грешил, и не любил
Божество, теперь Оно пытается тебя перекроить,
Избавляя грешное нутро от вранья и лжи!
Раздавшись вдоль и вширь выглядит, как вампир,
Его Сатана на свой лад перекроил, лишний жир свисает с живота,
А земля Лунным светом залита, жизнь проста, неприятный запах изо рта
Обедняет слова, слетающие с языка! Свист кнута напоминает скрип пера,
Спасибо матери с отцом, что пирогами был полон дом,
Их сын вышел статью, умом и лицом, он в ус не дул,
И ни одну из моложавых дур от себя не оттолкнул!
Он просто собирал баул, и не кричал «караул»,
Он тихо уходил, благо - недалече жил!
Шёл наугад, будто бывалый солдат,
Таких, как он без соли не едят!
Какого чёрта мы постоянно крутимся? Не знаем, что из этого получится,
Но продолжаем грешить втихаря, грешим почём зря, не бывает дыма без огня!
Дошла память до точки, надоели бытовые заморочки, ни дня без строчки,
То к тебе гости, то ты к ним, начинаешь пить по глоточку,
Потом по сотке палёной водки,
Но опосля не помнишь ни фига!
Пусть ветер продолжает дуть в постаревшее лицо,
С безымянного пальца едва долу не сползло обручальное кольцо,
Быстро вертится судьбы колесо, а рыльце в пуху, склонность к греху
У толпы на виду, вот так и живу, трусцой землю топчу, не рыдаю и не хохочу,
Незамысловато живу, тихо и спокойно бреду по узкой и скользкой тропе,
Мою ноги в холодной утренней росе! Зато на путеводной звезде
Покой безмятежный, там мир безбрежный, но там же Ад кромешный!
Крутится судьбы веретено, хочу жить, и чтобы ничто не было мне запрещено!
К моей душе нельзя руками прикасаться, душа не должна оскверняться,
Братцы, хочется праведно жить, «умер только тот, кто всеми забыт»,
Толпа сама выносит нам вердикт! Пшик и ты разбит,
У тебя внутри всё кипит, там осталось множество обид,
Убрать бы все недостатки и вновь ходить на ****ки!
Голова сходит с ума, на дворе – свирепая зима,
Безумствует мороз, больно до слёз,
Когда он вправду и всерьёз
Целует тебя взасос!
Я устал от пространных чужих мнений,
Да, я – не гений, я – одно из творений Божества,
Мне Его помощь постоянно нужна, душа требует тепла,
Пока же страсть мертва вовне, сижу на безлюдном дворе,
Продуваемом промозглыми ветрами, под голубыми небесами
Вижу за дальними холмами дивный и сказочный град,
Оттуда исходит приятный яблочный аромат!
Мы встали с колен, чтобы затем сесть на жопу,
Холопам заказан путь в Европу, туда нужен кворум,
Если его нет, то чтобы спасти себя от бед,
Нужно дать святым отцам обет,
Что оставишь праведный след после себя,
Посидишь скромно у придорожного столба,
Пусть над головой шумят телеграфные провода,
Пока тебе синь небес не будет чётко видна из открытого настежь окна!
Жизнь всё расставит по местам, исчезнут стыд и срам, вернутся все, кого не ждали,
Вернётся всё, что мы отдали, и что когда-то у нас уворовали! Не было бы печали,
Так она висит за плечами вместе с грязными вещами!
С нас не убудет, когда народ о нас забудет,
Нас в то время здесь уже не будет!
Пусть толпа грешников осудит,
Пусть, в иной мир прилетит тоска и грусть!
Обыденный случай из жизни земной, скучной, наивной и на диво простой!
Режут мне глаза прожектора, почему-то они всю ночь горят до самого утра,
Сизый туман срывает с глаз повседневную мишуру,
Небось, я здесь пришёлся не ко двору!
В глазах боль и тоска, мне даль не видна,
Здесь есть дивные места, но тлен и суета
Увеличивают масштаб нерукотворного греха!
Кто-то любил и грешил больше, кто-то меньше,
Кто-то жил проще и ездил на коне, а кто-то - на осле,
Нрав сумасшедший с небес наземь сошедший грехам не рукоплещет,
Он сам на промозглом ветру трепещет, как чужеземный изодранный стяг,
Сжимаешь его древко крепче, чем в голове новоиспечённую идею!
Что имею, не храню, потерявши плачу! Во всём виню одну лишь удачу!
Я же многое видел и многое пережил, шумел ковыль и вербы долу гнулись,
Устои общества никак не пошатнулись, меня от женской наглости тошнит,
У неё будничный нищенский вид! Впрочем, одесский язык
К таким оборотам речи совсем не привык, язык болтунов,
Не слуг и не рабов не смог отказаться от матерных слов!
Язык без костей, он – властелин затей, он из барских кровей,
Этот злодей привык к множеству своих ролей!
Со всех вокзалов уходят поезда в дальние края,
Здесь остаюсь жить навечно я, простил бы всех и даже тех,
Кого уже простить нельзя, у нас разная стезя,
Пытаюсь забыть брошенные ими в мою спину неприятные слова,
Теперь, когда моя голова седа, а в памяти не осталось и следа от прошлых дрязг,
В которых когда-то грешник по уши погряз, от городясь от них, пытаюсь чтить живых!
Я же тоже не безгрешен, этот мир не занавешен запахом черешен,
Он взбешён, сквозь шум и гам я слышу беспрерывный плач и стон!
Жизнь наша не проста, счастлива душа, когда она чиста
И в выражениях точна! Ушедших любить легко,
А вот живых? Что толку от них? В обещаниях пустых
Нет прежней глубины, те слова разочарования полны,
Нам дожить бы до весны, чтобы во время работ полевых
Забыть на краткий миг, что жизнь без выходных, похожа на каторгу,
Ты рано поутру стоишь с мотыгой на промозглом ветру и решаешь на бегу,
Что и как? Быть может, дописать последнюю строку или отдохнуть на зелёном лугу?
Развращение нравов вредит православной державе,
Мы всю жизнь, пытаемся найти смысл бытия,
Нам же мешает высокая колея или узкая стезя,
В невежестве сокрытые народные закрома
Незаурядного ума! Здесь воздух порохом пропах,
Его пьянящий аромат мозг кружит, всю плоть знобит,
Тот, кто к нему уже привык, все беды он спокойно пробует на клык!
Затоптана, раскрадена, изгажена от «А до Я» ордынская империя,
Где ни ты, ни я с помощью своего гения не преодолеем чёрту недоверия,
По радио твердили нам одно, наяву – другое, душа забыла о покое!
Здесь все мы – изгои, привыкшие прогибаться под чужой пятою!
О душевности и силе и деревянных крестах на одиноких могилах
Мне мешает рассуждать мой небесный Зодиак! От минувших лет
И противостояния планет остался в памяти отчётливый след
От былых поражений и побед, давно уже отзвучал прощальный сонет,
Обычный сюжет был согрет теплом влюблённых сердец! Его давно уж нет!
Без него не мил мне белый свет!  Мы жили раньше поскромнее,
Ничего практически не имея, но люди были добрее,
Они плодили идеи, и никто, и никого не гнал в шею!
Кот ушёл, а рыбка осталась, чтобы никогда грешницам не икалось,
Сердце оставила прежняя безденежная жалость!
Ничего из задуманного не получилось,
Не сбылось и что? В нас камень не бросил никто,
Только через открытое настежь окно неведомый мне идеал
Всю мою биографию жирным росчерком пера стремглав скомкал!
Никто не смотрел на тебя волком, хотя мы не знали толком,
Когда с обветшалых времён долу посыплется труха?
Запах пожухлой полыни не усмиряет гордыню,
Он отправляет память в безлюдную пустыню,
Где бывшая рабыня и госпожа с презрением убивали божьего раба!
Жизнь так коротка, что хочется иногда согрешить слегка,
Пусть руки Христа простят грешников двух,
И никто не пострадает от чужих оплеух!
Тощая грудь не лишена высоких и дерзких чувств,
Страсти прут, они бегут за Прут, там нет ни стонов, ни воплей, ни мук!
Тяжкий труд когда-то окупится сполна, когда до земли прогнётся женская спина,
А жена – не стена, подвинется, если детородный член до небес поднимется!
Пока огонь жизни в душе не погас, а над тобой парит всесильный Парнас,
Жизнь обретает иной окрас, если ты, презрев в душе холода,
Не забудешь, что жизнь одна и другой уже не будет никогда!
Любовь без продолжения не вызывает у женщин наслаждения,
Семья – не остров невезения, секс исправляет отношение двух особ,
Отбросив в сторону время дрязг и тревог, совершив между женских ног бросок,
Ты сам себя превозмог, кругом одно и то, все живут грешно, но не наказан никто!
Чужих на горизонте нет, затих звон монет, в душе появился оберег,
Голову уже посеребрил едва заметный снег, не видимый грех,
Совершённый наспех, за окном брезжит рассвет,
Темнота пройдёт, молодость мигнет,
И стремглав спрячется за поворот!
Совесть гложет, память грехи итожит,
Пытаюсь снять с себя одёжу, натянуть лицо на рожу,
Мне бы плоть растревожить хотя бы на краткий миг,
И в одиночестве три дня без суеты мирской пожить!
На бледной голубой эмали странные разводы из тоски и печали
Неспешно вставали длинными и стройными рядами! Кружева серой вуали
Заслоняли бескрайние дали, хвостик ранней весны уже украсили весенние цветы,
В сутолоке мирской суеты не ищу правоты, мне бы спокойно уйти от повседневной лжи
В дикие дебри собственной души, там ни шумят камыши, не поют соловьи,
Солнце светит вдали, ты слышишь только степенные шаги
По скрипящему полу! В эту холодную пору взгляд, обращённый в гору,
Иссушает душу и плоть, мне бы жить наоборот, и не воспринимать всерьёз
Множество семейных забот, ан, нет, они втискиваются в любой просвет
Из слов и фраз, а также мелких тирад, и выпячивают себя напоказ!
Так бывает всякий раз, когда мы смотрим на жизнь анфас,
И теряем отчаяние, его сопровождает пафосное молчание,
И минуты разочарования в страждущей и горемычной душе!
Напрасно я на судьбу разобиделся, и тут же намылился сбежать,
Однако жизнь надо принимать такой, как есть, саду цвесть на фоне пустыря,
Только надо вставать чуть свет, чуть заря и уходить втихаря только туда,
Где всё ночь сияла путеводная звезда! Прыжок в иное время
Запрещает делать общественная система, не время и не час,
Там смутное время ожидает всех нас! Оно – не указ для тех,
Кто принял на душу нераскаянный грех, один – за всех
И все за одного! Не хотелось, а пришлось раздвинуть ноги врозь,
И целоваться женщине с незнакомцем взасос и что ж?
Всплыла наверх гроздь из груды грехов, женских сплетен и трусов,
Под шум мужских шагов тьма облаков улетает и в серой дымке медленно тает!
Можно забыться в интригах мирских, утонуть в стихах чужих,
Одна сколько ты не веселись, наступает тот благопристойный миг,
Когда ты устаёшь от чужих интриг, и за спиной слышишь крик:
«Проснись! На носу - осень, на голове – проседь! Жизнь не очень,
Грехи остались в прошлом, наивном и дотошном! Возможно
Когда-то из твоей кармы исчезнет чёрное пятно,
И ты забудешь, что жил грешно!
Память забудет о многом,
Оставит грех за порогом,
Но Боги будут бить тревогу до конца, пока их вопли не дойдут до Творца!»
Глухота вернётся в свои пенаты нежданно, взгляд туманный посмотрит забавно
На одутловатое и постаревшее лицо мужчины того, чьё лицо когда-то
В часы предвечернего заката целовали бедные и богатые,
Нынче наступил час расплаты за всё,
Что в небыль ушло!
В радости и в печали, в здравии и болезни нас преследует господнее возмездие,
Кроме высшего образования надо иметь хотя бы начальное воспитание,
Чтоб вранья поток никогда не смог загнать тебя в гроб!
Видит бог каждый двор и каждый гороскоп,
Он видит, как продрог одинокий полевой цветок
Среди бурления житейских вод, пришёл срок осознать,
Что мучиться и страдать нам с рождения суждено, преходяще всё!
Вокруг нас одни и те же люди, здесь нет места чуду, у каждого груда греха,
И постоянно звонящие над головой церковные купола! Не перепутать бы взрыв эмоций
С всплеском дури, не хочу брови хмурить или глаза зажмурить, чтоб видимый порок
Никто загодя разгадать никогда не смог! Не хочу бояться старости,
В ней есть печали и радости, зато в минуты усталости
Она утешает словами древней мудрости!
Нательные крест зажат в горсти,
Мне с богом по пути,
Осколки прежней бодрости едва копошатся в груди!
По собственной глупости я бросился с расспросами к состарившейся Музе,
На дворе стынь и стужа, но в нас не было брачного союза и потому грядущее в дыму!
Любовь, как вошла, так и вышла, наверное, Всевышнему лучше знать,
Кому она нужна, а кому она во вред! Грустно, когда приятное чувство
Улетает восвояси, обрываются духовные связи, не зразу, а опосля,
И ты вновь начинаешь свою жизнь с абсолютного нуля!
Страсть отполыхала, плоть отдрожала,
Пока длань наземь не упала!
Жизнь, как долгая дорога,
А какова её длинна и какова твоя доля и судьба - это зависит от Бога!
Жизнь –коротка, как миг, уже закончилось время любовных интриг
И ты, наконец, постиг, что корысть может душу загрызть,
И надменной быть, она мешает нам праведно жить
И трепетно любить! Как мне с прошлым жить?
О нём забыть? Вообще не говорить о днях былых?
Что толку в них? Быть может, надо безвольно плыть
По реке никчёмного жития, без любви, без страсти и нытья!
Уж лучше встану на колени у старинного алтаря, буду корить себя
В груде греха, начну рассуждать строками давнишнего стиха,
Что моя душа скромна, стеснительна и тиха,
Её одолела мирская суета, речь стала суха,
Видать я мелковат и жидковат, и не богат
Для житейских интриг! Был шик, был миг
Любви и страсти, исписан до конца черновик,
Ветер любви утих, глядь, а ты – уже старик, который не привык
Поднимать душераздирающий крик из-за ошибок чужих или своих!
Не рассуждай, и зря не хлопочи, за окном поют весенние ручьи
И кричат прилетевшие грачи, зато в ночи здесь ночь тиха,
На бумагу легко ложатся строки стиха,
В голове – кутерьма, бездонная глупость
Не пытается обуздать мимолётную тупость!
Собрать бы пожитки и подобно улитке уползти с проторённой тропинки,
Оставив вдоль высокой колеи все ошибки свои! Их прикроют цветущие маргаритки,
У всех были ошибки и попытки осуждать их, что толку в них? Легче разбираться в пороках чужих,
Чем своих! Любой конфликт, мал он или велик, можно разрешить!
Коль наши пути на пустыре пересеклись, и внутри груди страсть бурлит,
Надо жить смиренно и степенно принимать мир тленный таким, как есть!
Господи, прости за боль утраты и за нераскаянные грехи!
«Терпи, милый, терпи, пока грехи душу не изгрызут,
А ты не вникнешь в суть земного бытия,
До сих пор не признавал я,
Что друг познаётся в беде, а супруги – в разводе!
Когда-то они смиренно жили, грешили без шума и пыли,
Охамев, поставили перед собой зловещую цель:
Сменить супруга и постель, с ним сбился прицел,
Пусть вертится карусель сама по себе,
Что-то устаканится в седой голове
И тогда людская молва
Разнесёт по миру чужие слова,
Что голь на выдумку мудра!
Дождь льёт, как из ведра!
Точно так же было вчера, когда же наступит жара?
Старая ветошь, гонимая ветром, выглядит глупо,
Смотрит тупо уходящей жизни в след,
Сил и мощи нет, чтобы дать вразумительный ответ,
Почему все мы наяву спокойно зрим во тьму
И нет дела никому судьбу принять,
Как символ или божественный знак!
Общность взглядов и мыслей о любви и жизни
Позволяет доказывать ближним, что только слизни
Не признают прежние ошибки, на них только брызги водой,
Будто святой росой, и тут же сразу наш просветлённый разум
Впадает в состояние экстаза! Стоит произнести одну фразу,
Чтобы дама преклонных лет исполнила грешнику миньет!
Мальчик с лёгкой придурью в чувство приходил ближе к утру,
Его нигде не ждут, он с трудом выбирает для себя маршрут,
Стоит ему о рае заговорить, как в памяти всплывает тот благословенный миг,
Когда без своего давнишнего врага ты не можешь ни дышать, ни жить!
Он же готов тебе в спину нож вонзить, в несходственном мире
Надо держать карман пошире, чтоб даже сидя в сортире наедине,
Не думать ни о роке, ни о Боге, ни о печальной судьбе!
Вспоминаю без сожаления все треволнения от запахов домашнего соленья
И приготовленного женой варенья, она любит угощать всю местную знать!
Когда в душе только флирт, о любви стоит сразу забыть,
Коль карта бита и нечем крыть! Если женские глаза, как омут
И ты в них утонул, резко в сторону шагнул, и попал в зазеркалье,
Преодолев время и расстоянье, сразу оказался в незнакомой спальне,
Где дивное создание теряло сознание без любви и страсти,
Одолевали напасти, они заставляли безмятежно брести
По неизвестному пути! В незнакомом запределье
Женское обаянье, будто в тумане утром ранним
Тебе дарит наслаждение, оно свирепствует в душе!
Там любовь встречается редко, о ней вспоминали наши предки,
А мы в сумрак ночи давно погружены,
Заглядываем в чужие женские трусы
И ищем тугие кошельки! Ум и такт нас от мошенников защитят,
Но ничто не защитит от дурака, дурак – лотерея,
Где любая идея приносит одни лишь потери!
Как-никак свет сменяет мрак, супружеский брак
Замедляет наш каждый шаг, он будто звон в ушах
Вызывает беспредельный страх в душе и в глазах!
Почто я должен страдать и что-то жене обещать?
Она на тебя готова навесить всех собак,
И рассеять полумрак, только бы ты выбрался из вороха исписанных бумаг!
Как же быстро бежит жизнь? Как же быстро она теряет свой праведный смысл?
Как свой норов усмирить, и страсть обуздать? Стерпится – слюбится,
Но первая любовь никогда не забудется! Дети вырастут, поймут,
Что суть не в дружеских посиделках, надо жить и не жалея сил,
Грести в одном направлении, моя жена вне подозрения!
Какой бы сладкой не была любовь, из неё компот не сваришь,
Любить нелюбимого не заставишь! Душа вышла из состояния равновесия,
Плоти не весело, потное чело ищет гармонии, но по иронии судьбы,
Впав в состояние агонии, вспоминает любовные истории,
Из них хоть гать гати, неисповедимы Господние пути!
Если предали, прости, зла не держи, спокойно спи,
Зажав нательный крест в горсти! Обманули - не грусти,
Челюсти сильнее сожми и глубоко дыши через две ноздри!
Жизнь – наш учитель и пророк, всё видит и всё знает Господь- Бог,
Прияв Его урок, отрешившись от распрей и склок, ты до костей продрог,
Сделал глубокий вдох, и потупил в землю взор! На ней пожухлый мох,
Мир жесток, происходит столкновение эпох, грешник изнемог, сбился с ног,
Но от себя сбежать не смог! Печален последний итог! Мой престиж:
С глупыми вопросами не лезть в чужую жизнь, в чём их смысл?
Туман и дым над городом завис, влажным стал облупленный карниз,
Кому какое дело с кем я сплю и кого лобзаю и люблю?
Что хочу, то и творю! Боги, остановите время,
Я сойду, неужто я Вам обязан давать мзду?
Тишина в городском саду, там в самом заде
Толпы из местной знати любуются житием,
Зачем? Всё – тлен, всё – маета,
Пашешь от гудка и до гудка,
Пока даль небес тебе видна!
Когда жизнь до ручки дошла, а жена ещё не наследников не родила,
Тогда тебе труба! Тёплый бриз дует из открытого настежь окна,
Грозовые облака напоминают, что Пилат, убивший Христа,
Свою кару познает сполна! Его душа грешна, участь страшна,
Мы же губим тех, кто в нас влюблён, из наших уст доносится стон
В ответ, почему нам не мил белый свет, неужто здесь благодати нет?
Не стремимся, но живём, что-то строим, что создаём, а потом внезапно рушим,
Святые порывы дыши сами глушим, только усопшие души знают сполна,
Как же велика наша вина в том, что в шуме городском в дыме и смоге густом,
Осенив своё чело крестом, бежим напролом, блистая собственным мастерством,
Но не успеваем свести концы с концами! Там под облаками боги глумятся над нами,
На земле – цунами, а на небе – благодать, нас продолжают власти ногами пинать,
А там мы может с коленей встать, чтобы совместно с небом решать,
К какому берегу мы можем на своём ковчеге пристать?
За день наслушаешься всякой мерзости и скуки,
Долу опускаются уставшие от ратных трудов руки,
В толк не идут науки, а душа издаёт странные звуки!
Проследили – обомлели, на трухлявое бревно присели,
Вокруг птицы пели и ручьи звенели под звуки весенней капели,
В крепком деле – крепкий дух, выбирай одно из двух! Не суетитесь, люди,
То ли ещё будет, и оно нас всех погубит! Бог толпу осудит, поезд в старость
Внёс ясность в ход бунтарского мышления, камень преткновения
Торчит на повороте незамысловатой судьбы,
Увы, все мы грешны, да и не умны!
Смотришь на себя со стороны,
Всплывающие фразы скучны,
Нет не глупы, в них нет новизны!
Вдалеке звучат псалмы, и свет ущербной Луны зрит с высоты
На просторы воюющей страны, мы ней рождены, морально слабы,
Что-то пишем от балды, только бы спутать врагам карты,
Капля упавшей долу слезы, лишила разум кармы!
Отвяжитесь, люди, от меня, жизнь мимо прошла,
И не заинтриговала мужика, гул жизни постепенно затих,
Он не искрится в утехах мирских! Вечер страшен, тени от кремлёвских башен
Имеют ужасающий вид, им стыд глаза никогда не застит, да и бог им грехи не простит!
Не хочу волком выть, мне бы как-то выплыть наземь, мозг - ясен, быт – безобразен,
На голове седая осень, грешник заплутал среди огромных сосен!
Они могут обескровить нас, неровен час можно впасть в экстаз,
Жизнь продлится без нас, всему – своё время, всему – свой час!
Проходят столетья, и только наши дети за греши предков ответят!
Душа никому из нас не простит душевную боль и всеобщий стыд!
Как жить, если ты всеми забыт? Рыдаешь навзрыд, ты сыт по горло грехами,
Там под голубыми облаками за заснеженными ледяными горами
Мы когда-то встретимся со своими заклятыми врагами!
На нескончаемом крестном пути всякое может произойти со всеми людьми,
Враги смогут горсть грехов наскрести на спорной границе земного бытия,
Я там не должен лежать плашмя полдня, в душе не осталось прежнего огня,
Он не тяготит меня, как в былые годы зигзаги непредсказуемой погоды!
Грешник не был однолюбом, был вытесан грубо из сучковатого дуба!
Хотя на нём модная шуба, ему завидует вся округа,
У него дом из шлифованного сруба,
И крыша из заморского металла,
Однако душа не зря роптала на всё,
Что жил неправедно и грешно, и редко пил креплёное вино!
Дальше повторялось одно и то, в минуты искромётного экстаза
Мне ни разу не вспомнилось немало пошлости и грязи!
Из грязи да в князи, ну, что за житьё?
Хуже быть не может ничего!
Всё, что свято, мертво, у толпы опалено одно крыло,
Отсюда всё и пошло, грязь у дома твоего, рядом нет никого,
Все живут грешно и что? Не наказан никто! Виной льётся рекой,
А за кормой бушует ветер штормовой! Душе нужен покой!
Откуда ему взяться, если везде главенствует ****ство?
За пазухой у Бога не жил, скрытно и тихо грешил,
Жизнь чредою шла, а грешная душа
Шумела, как пожухлая листва
У порога дома, радость и истома порождали сладостные грёзы,
Менялись позы, шипы и розы сопровождали жизненную прозу,
Не на все вопросы ответ давали бабьи слёзы, плачут даже виноградные лозы в тени,
Пока пьяные жильцы в пьянках коротают дни своего никчёмного бытия! Стеная и вопия,
На дыбы готова встать православная земля, в сознания придя, опохмелившись винишь себя
Во всём, что нет дождя, и что в грехах вязла православная земля, потом грешишь втихаря,
Душа страдает от вранья, ты же боишься свою честь потерять, тебе бы куда-то сбежать,
От себя не сбежишь, глядь, во ****ь, кончается жизнь, весь её смысл был в гульбе,
Ты надоел и людям и себе! Под шум дождя одолевают воспоминания тебя,
Закончился век золотой, когда ты гулящих баб путал с собственной женой!
Мысль упирается в золотистую осень, на голове огромная проседь,
Вокруг золотая листва, а завтра её накроют холодные снега,
Ветер, стынь и пурга, стеная и рыча заставят жизни года
Свою злость срывать на близких и родных, что толку от них?
Жизнь – всего лишь миг, от греха, как от самого себя, никуда не сбежишь,
Посидишь на завалинке, помолчишь, сменишь валенки на кирзовые сапоги,
И тут же бросишься сторожить забытую богом таёжную глушь, твой голос охрип,
Пусть Господь - бог решит, как тебе быть, с кем жить, кого любить и с кем грешить?
Вправду и всерьёз больно до слёз, грешную плоть вновь знобит мороз,
Но ты в райские врата не вхож, там тебя не ставят ни в грош,
Что посеешь, то пожнёшь! Дождь хорош, он смывает враньё и ложь
С обрусевших болот, узких и скользких троп, ты насквозь от липкого пота промок,
Срок испытаний истёк, осталось в душе негодование, что слова любви и признания
Исчезли в беспроглядной тьме, а в уме – ни кола, ни двора, одна пустота!
Темнота мы, темнота! Рушится православная земля,
Доля гонит со двора, дождь льёт, как из ведра,
Хочется поспать, ты же пытаешься на ноги встать,
Иначе толпа забияк навесит на тебя всех собак
И выбросит твой труп в овраг! Как пить дать,
Нет дороги назад! Надо бежать, но куда?
Везде стынь, дождь и холода,
А там – чужая земля!
Ни двора, ни кола,
Одна полынь-трава! Кое-где пробивается трава-резеда!
Так было не всегда, широко открыв глаза, зришь в туманную даль,
Тоска и печаль листают старинный календарь, здесь был когда-то рай,
Но никогда не цвёл миндаль! Жаль, что судьба слепа, она рубит с плеча,
И кричит сгоряча, что уже догорает твоя восковая свеча у божьего алтаря,
Без её огня тебе не жить, хочется жизнь с высоко поднятой головой завершить,
Но с кем, когда, как и где? Стареющий лик не может грешнику все грехи простить,
Но он молчит и ничего вслух не говорит, невдалеке сосновый бор шумит,
Что ты должен дальше идти, неисповедимы господние пути!
Мне бы до путеводной звезды как-то добраться,
С ней побрататься, чтобы назад с пустыми руками не возвращаться!
Жизнь протекает буднично, ежесуточно одно и то,
Грустно и банально ходишь в булочную, чтобы время убить,
И с кем-то скудную трапезу разделить! Вчерашнее не встанет со мною рядом,
Возвращаться в прошлое не надо, хотелось бы усопших видеть рядом,
Но прегради и спереди, и сзади! Молодым уже не стать, нечем блистать,
Простить себя и ошибки понять, и божественные постулаты, как должное принять!
От прожитых лет не сбежать! Жизнь, как страстное молчание в радости и отчаянии,
Когда ты все свои страдания проносишь черед годы и расстояния! Время не воротишь вспять,
Пришло время решать, когда и как с высокого коня упасть, и чтобы кару небес не принять?
Истина оголен, как в бане женская спина, женщина красива и стройна,
А когда она обнажена, то бьёт наотмашь, ей больше тридцати лет не дашь,
Идёшь ва-банк, наливаешь бабе полный стакан горячительного напитка,
Чтобы она открыла собственную калитку без промедления,
Приятен будет миг наслаждения! Пусть пьёт на коня
Среди белого дня, ни гвоздя, ни жезла,
И чтобы боязнь перед грехом исчезла!
Миг блаженства неповторим, мы его боготворим!
Хоть убей, не вспомню, с кем и когда входил во врата греха?
В памяти вечная мерзлота, откуда желание взялось?
Что-то с душой стряслось и вдруг такое началось,
Что поцелуй взасос, понёс грешную плоть вразнос, будто дым от дешевых папирос!
Был приятный отсос, было прочее баловство, растревожено грешное нутро,
Молодящаяся плоть так настроила свой фаллос, что ему пришлось
Проливать пот, чтобы добраться до космических высот!
Вот и пришлось идти на попятную, и обвинить судьбу проклятую
В злобе дня, нет дыма без огня, кто-то чудил, кто-то балкон настежь открыл,
И грешник едва статную и приятную бабу наземь не уронил! Она легко лишилась крыл,
Бог ей грехи стремглав простил! Жизнь бывает разной, то хмурой, то прекрасной,
В момент любой ты можешь оказаться на дороге столбовой с нищенской сумой,
Или тебя грехи окунут в поток ледяной, чтобы вразумить разум хмельной,
Что с судьбой нельзя делиться своей заветной мечтой,
Всё может обернуться бедой! Рок скупой оплатил с лихвой
Грех земной, он прячется за широкой спиной и чинит разбой,
Мысли прячутся за тёмной бахромой, в храме иноки поют за упокой,
Я же босой и хромой едва плетусь по скользкой стезе, пытаюсь доказать себе,
Что даже в узде могу себя пригвоздить на кресте, вот только, как на него влезть,
Чтобы в последний момент свои стихи пришлым людям прочесть? Силы есть,
А честь висит на волоске, она, как замок, построенный на зыбучем песке,
Враньё везде, и даже на заднем дворе оно водит наш разум на поводке!
Нательный крест зажат в горсти, чтобы себя спасти от повседневной напасти!
Грехов много, денег мало, жизнь на износ постоянно задавала грешникам вопрос:
Почему вы сетуете на жизнь? В чём её смысл? Выбившись из сил,
Я у Бога совет попросил, и Бог решил, набирая высь,
Досужая мысль сама пытается изменить жизнь!
Диктатор ума и сердца ратует за силу ума,
Он неспроста, широко не открывая рта,
Пьёт минеральную воду с горла.
Она без газа не вкусна,
Из одно цветка – венка не свить!
Карта бита – нечем крыть! Лучше вспомнить и забыть,
Что жизнь ближе к старости теряет смысл,
Нечем дорожить, остаётся только грешить,
Чтобы волком от одиночества не выть!
Обвиняю в своих грехах не всякого,
Хотя мы все повинны одинаково,
У нас понимание жизни двоякое
И потому мы вкушаем яблоко раздора,
Привыкаем к распрям и семейным ссорам, уходим с позором
Пенатов родных, здесь мало людей мастеровых,
А без них легко забыть, что при обстоятельствах любых
Наши слёзы стремглав заполняют в душе все пустоты!
Бряцают стаканы, у них крепкие грани, рядом путаны
Под солнцем багряным принимают солнечные ванны!
Я же Святому Духу помолюсь, быть может, остепенюсь,
И громко рассмеюсь, грусть пикнет грешную плоть,
А Господь в сторону отбросит запретный плод!
Надо сделать глубокий вдох перед тем,
Как степенно уходить в тень от ратных дел!
Стерпится – слюбится, былые обиды вряд ли когда-то забудутся,
Но на ловца и зверь бежит, не надо раньше времени скулить,
Что наш затрапезный вид нам забвением грозит!
Не просто так наш закоренелый враг
Делает нам навстречу первый шаг!
Он решил свои взгляды на жизнь изменить,
Ему надоело глупить, хочется о прошлом забыть
Раз и навсегда, чтобы душевная боль и беда
Не напоминали о себе никогда!
Уходящих жаль, их забирает туманная даль,
Знание душу гнетёт, но душевная боль никуда не уйдёт!
Всему – своё время! Всему – своё срок! Дни бегут всё быстрей,
В душе всё реже поёт соловей, а монотонное жильё
Всё чаще проникает через открытое настежь окно!
Спина прилипает к дивану, тебе же чужая жизнь по барабану,
Сохранить бы свою нирвану, но как? Бог контролирует наш каждый шаг!
Прибегнув к обману в утро холодное и туманное можно затеять интригу,
И спьяну прибегнуть к любовному роману,
Я же перед высшими силами небес предстану
В чём мать родила, закусив, уберу мелкие крошки со стола,
Не опалив два своих белоснежных крыла, покажу бесу фигу,
Не подам виду, что я пытаюсь битый час
Всех своих врагов на три буквы послать!
Собрана в дорогу ручная кладь,
Мне же предначертания судьбы никак не понять!
Не стану на кофейной гуще гадать, куда идти и с кем шагать,
Мне же трудно здесь дышать, не могу свободно мечтать,
Но продолжаю истину вкушать до конца!
На всё воля творца!
Хоть плачь, не ставлю себе нерешаемых задач!
Тёртый калач ничему в этой жизни не рад,
Везде дым и смрад, и нет пути назад!
Надменный взгляд сопровождает множество уличных тирад,
Трудно женщину понять, когда она стоит у вечного огня,
Стеная и кляня меня и себя за холод января в душе!
Любовь упала нынче в цене, жизнь похожа на балаган,
Редко встретишь любовь роман, чаще сизый туман взгляд застит,
Мимолётная страсть мимо просвистит и небо сразу затмит!
Мы же своими руками этот мир разукрасим,
Устроим праздник для души,
Приятно жить в глуши,
Где нет ни одной живой души, только ты и твоя зазноба,
На прозябание обречены мы оба! Везде трущобы,
Сарказм, переходящий в злобу, вдалеке небоскрёбы
И отблески свободы, мимо пробегают годы бытия,
Никого не волнует судьба твоя! Боль затая,
Примешь двадцать капель на коня
Армянского коньяка и айда туда,
Где дуют промозглые ветра
И струи проливного дождя
Отмывают твою особь от избыточного греха!
Есть верный способ не задавать судьбе лишних вопросов о дальнейшей стезе,
Грешны мы все, испытано на себе, осипший голос никого ни о чём не просит,
Зато сучковатый посох в руке предостерегает от чужих психозов!
К философу нет вопросов, он мыслит наивно и просто
Вблизи заброшенного сельского погоста!
Жизнь коротка, она как дуновение ветерка,
Пришла и ушла, не затронув ни сердца, ни чела!
Любовь была, прошла, черёмуха в душе отцвела,
Старость присела у открытого окна на старый табурет,
Прежних сил и мощи нет, чтобы дать себе очередной обет!
Просто ума не приложу, почему прежнюю братву хочу прижать к ногтю!
Век живи – век учись, жизнь в любой миг может потерять всякий смысл!
«Посторонись!» - слышу пьяный крик, чернокнижный старик
Руками придерживает собственный кадык,
Он и вправду велик, его голос осип,
Он не привык молчать, ему бы поорать,
Да так, чтобы враз утихомирить чужую страсть!
Что за напасть будоражит ночами всех нас?
Она пытается пнуть ногою то в пах, то в бровь, то в глаз,
И всякий раз в её руках оказывается пара избитых уличных фраз!
Боль в глазах и щёки в слезах не дают грешнику замолчать,
Он привык идти наугад по земной стезе, его уста в узде,
Нет счастья нигде, быть может, на путеводной звезде
Боги позволят мне вспомнить об авторской строке,
В которой он рассуждает о женщине, как опоре
Прилежной семьи, она покорно приоткрывает на окнах шторы
В час утренней зари! Смотрит с укором на поля, леса и горы,
В душе переполох, как при ловле кусачих блох!
Здесь моя атмосфера, моя судьба и вера,
Здесь сторонники Люцифера ушли в бега,
Осталась после них небесная синева,
Дуновение бриза стало ближе,
Мы не в Париже и не на крыше Памира!
Где-то изуверы предают православную веру,
А здесь идёт неспешный процесс объединения
Молодого и старшего поколения!
Над седой головой нависли огромные каменные башни,
Они охраняют день вчерашний, и готовы вступить в бой рукопашный
За богатых перед нищими виноватых, они не ходили на баррикады
По речным перекатам и не жили на одну зарплату,
Нетрезвые и не женатые глядит на пернатых
И даже в час утраты будут смеяться с людей простоватых!
Никакого толка от них, зришь на них впритык, в головах штиль,
В кармане алтын, на узкой стезе пожухлая полынь,
Твои мечты пусты, нет в них детской чистоты!
Я задумался на миг, душа неистово болит
И сердце щемит, там не гранит, грешник недугом разбит,
Он неистово скорбит, он, как рыба молчит, он горем убит,
Кто же его оградит от суеты сует? Наброшен на плечи старенький плед,
Он был согрет его теплом, будто лебединым крылом, медленно вспомнил о былом,
Развалился за огромным обеденным столом, и тут же грянул гром небесный,
Человек честный, он из местных, совершал ход крестный
Вместе с толпой бессловесной под лазурью небесной!
Грех тяжеловесный взгляд затмил, но жизнь никак не изменил,
Никому не дано предугадать, что с нами случится лет через тридцать пять?
Не хотелось бы обманывать себя, что мирская суета мимо пронесётся
И к твоей особи не прикоснётся, рано или поздно она всё равно
Успеет сказать, что рок не научился грешников прощать!
Зачем былое ворошить? Над ним летает тлетворный дух,
Горячий воздух дик и глух, о прошлом забудь,
Суть не в том – кто твой враг или друг?
Он совсем в другом: кто в твоё сердце погружён,
И кто твоей любовью оглушён? Прохожу между мужиками пьяными,
Будто между клубящимися туманами, стынь и духота с раннего утра,
На душе – тоска, грусть торчит у виска, и только вдалеке тоскующая даль,
Но её скрывает тончайшая вуаль! Белоснежная шаль ниспадает на плечи любви,
Гаснут вдали разноцветные огни, а внутри – следы от вранья и лжи!
Как душу от грязи отмыть, она всю ночь продолжает волком выть,
Уходит наше поколение навсегда в неизведанные нам места
Без почестей и креста, сожалеешь всерьёз, что капли горьких слёз
Сразу смыл проливной дождь под скрип молоденьких берёз!
Бушующий поток твою душевную боль бог весть куда унёс,
От промозглого ветра ты весь продрог и насквозь промок от дождя,
Немного погодя, посмотришь на огромные усыхающие тополя,
И пожалеешь себя, эти края когда-то останутся без тебя,
Ведь стезя, по которой ты продолжаешь брести,
Не сможет все беды и немощи от грешной души отвести!
Неисповедимы Господние пути, не существует идеальных женщин и мужчин,
Важен ум и чин, есть немало причин не замечать на любимом множество морщин,
Его разум женщину убедит, что не всегда внешний вид страстной любви чем-то навредит!
Он поговорит с женщиной по душам, сходит с ней в православный храм и только там
Её душа вознесётся к небесам! Память всё сохранит, запах грехов ядовит,
Он смердит и злит даже тех, кто забыл про нераскаянный грех!
Пусть ты горем убит, и твоя любовница тебя корит,
Что стыд тебе глаза не застит!
Ты к женским укоризнам привык, ничто не длится вечно,
Небо бесконечно, но даже оно скрыто за облаками,
Не бросаюсь словами, зря не машу руками,
Пишу стихами для любимой дамы!
Да. Она умна и красива,
Но не идеальна, в каждой женщине сокрыта тайна,
Не случайно форма непропорциональная для тебя сияет, будто идеал,
И ты его ещё не растоптал и все лепестки с него не сорвал!
Разбит бокал с напитком страсти, первородный грех
Сулил счастье, однако после постельного баловства
Кругом пошла седовласая голова, но опосля!
Что будет опосля, не знает даже матушка – земля,
Я же скажу одно, что нельзя жить грешно, воровать законом запрещено,
В гробах нет карманов, там на всех нас довлеет беспредельный страх,
Там не слышно звона гранённых стаканов, ни запаха каштанов,
Нам сподручнее жить вдали от греховной суеты!
Господи, прости за душевную боль и грехи!
Поселившись вдали от лжи и лицемерия,
Набравшись терпения и смирения,
Боюсь повторения былого,
Оно мертво, хотя тело своей жизнью жило!
Время шло, от счастья земного не осталось ничего!
Много пережитого память сохранила, она душу устыдила
И от греховных дел отстранила, что было, прошло, назад нельзя вернуть ничего!
Отрешившись от лжи и клеветы, в деревенской тиши пишу незатейливые стихи,
Общаюсь с людьми на «ты», замаливаю перед Богом давнишние грехи,
Не обращаю в7нимание на жизнь других, лично их надо знать изнутри,
Чтобы видеть изъяны души и блеск полыхающей зари!
Промчится вихрь по твоему пути,
И ты откажешься от намерений благих,
Нет толку от них, теперь сижу и грущу, Бога ищу
В каждом слове и каждой фразе, в общей массе Его не найти,
Он прячется в моей груди, Его из памяти не стереть, только смерть
Уменьшит Веру на треть, когда ты попытаешься на небо взлететь!
Отныне и впредь продолжаю безвольно стареть,
Что ни день, то новая тень падает на мой старенький плетень!
Вот такая хрень. Как снег на голову, шапка сдвинута набекрень,
Поправить её мне лень, зачем? Всё – тлен, всё – суета!
Не жизнь, а лафа с привкусом горьковатым,
Трудно жить и бедным, и богатым!
Чаще плачу в ночи, люди не видят слёзы мои,
Личная жизнь в тени, ругайтесь, миритесь, но рядом ложитесь,
Хоть боком, хоть задом, но главное, чтобы рядом!
Хотелось жить, не думая о прошлом,
Таком наглом и дотошном,
Ни о чём не хочу вспоминать, не желают по пустякам стенать,
Мне бы силу Духа принять, но как? Когда на дворе золотая осень,
А на голове едва заметная проседь, тот понял жизнь и её смысл,
Тут же работу бросил, теперь милостыню у прохожих не просит!
Теперь трава меняет мой взгляд на похотливых и статных баб,
Страсть играет, как флейта согласно теории Фрейда!
Когда дело доходит до сногсшибательного момента,
Тогда она ищет одноколейку, чтобы проехаться без билета
И потом вспоминать конец уходящего лета до последнего исхода!
Не все довольны и не все счастливы, заели клопы проталины суеты,
Набекрень свихнулись мозги, как истину найти и где?
Везде беспроглядная суета, живут Питер и Москва,
А другие места неспроста отворачивают от холста,
Разукрашенного в разноцветные цвета властями,
Акции протеста разгоняются нередко!
Люди ждут благовеста,
Даже в возрасте невеста в своих мечтах пытается отвадить страх!
Поезд ушёл и даже не дал гудка, голь иногда бывает мудра,
Сатана остался у руля, не буди лихо, пока тихо!
Без лишнего крика отцветает в душе повилика,
Курортный сезон закрыт, замерли курорты, без их комфорта
Толпа, нищетой припёртая к глубокой яме, продолжает жить в стыдобе и сраме!
Опустившись на табурет устало, заметил, что людей на улице мало,
Там был один подвыпивший дед, ему молодая дама исполняла миньет,
Она случайно заглянула в привокзальный буфет, и к ней подкатил дед,
Ему немало лет, он = домосед, старик худощав и сед, нет денег на обед!
С виду - орёл, по большому счёту – плут и козёл, дед часто бегает в туалет,
Сил и здоровья у него уже нет! Он продрог, нашёл предлог - зайти в буфет,
Он когда-то опустился на самое дно, жил тогда и вправду грешно,
С тех пор много времени прошло! Нервы зажаты в кулак,
Он был любителем баб, девке стало жаль старика,
У него на голове приятная седина,
В былые времена его крутизна
Была за десять вёрст видна!
Плоть душе лгала, что не смогла поседеть от стыда,
Когда крошки хлеба убирала с обеденного стола!
Двигаюсь еле-еле, давно обозначенные цели
Мимо скромного жилища пролетели,
Как же мне грешницы надоели!
Дело было в апреле, статус жертвы – не по мне,
Грешник привык ездить на молодом жеребце,
Морщины, что были на лице, в улыбке распылались,
Прежние грехи забывались, и новые высоты открывались
Перед познающим тайны! Только взгляд печальный видел раны
В душе, оставшись с ними наедине, мужчина тот, так и не смог
Избавиться от повседневных нечистот! Он давно уже не тот,
Что был когда-то, в былые времена он не путал ни числа, ни даты,
Его штандарты красовались у каждой на хате у каждой статной бабы!
Отличие смирения от унижения состоит в разнице терпения,
Тягостные мгновения снижают силу вдохновения,
Сила творения зависит от настроения!
Закрываю глаза, пристально смотрю на образа,
Перекрестившись три раза, читаю господнюю молитву полчаса,
Перед глазами иные картины быта предстают, здесь уют,
Исчезла жуть, здесь нас теперь везде поймут,
Рядом нет ни зла, ни печали,
Исчезли распри и скандалы!
Здесь по мне скучают и ждут, когда же грешника благостью увенчают?
Имей хоть семь пядей во лбу, он не может так резко изменить свою судьбу!
Мясо – для бедняков, рыба – для богатых, безденежьем в тиски зажатых,
Наглых и поддатых, стоишь ли, сидишь ли, ешь ли, не отрывая взгляда от земли,
Постоянно говори, что боль в груди пройдёт, если повезёт!
Вселенная глубоко вздыхала, наблюдая за глупостью людей
ЧУЖИЕ ЗЕМЛИ ДЕЛИЛИ, не имея земли своей, не взирая ни на что
Покупали старомодные пальто, мы же здесь обстроились просто,
Как будто мы гости: ни тостов, ни речей, зато вокруг ****ей,
Как в бочках сельдей! Нас пожить сюда небеса пустили
Мы же им нагрубили, боги грехи нам простили,
Мы же об этом быстро забыли!
Смеются с нас небеса, исчезли поля и леса,
А первозданная краса от грешников ушла,
Не затронув ни сердца, ни чела! Прощай, родимая земля,
Ты почти отцвела, нам в угоду меняла цвета, дарила толику тепла,
Только душа эту землю не предала, её канонами не пренебрегла!
Друзья разные бывают, одни – ценят, другие – убивают,
Третьи в любой момент изменят свой взгляд,
Иди предложат неприемлемый вариант,
Чтобы уничтожить твой талант!
Сегодня друзья смотрят тебе глаза,
А завтра – едва дыша, опустят глаза,
И твоё чело размозжат, померкнет взгляд,
Нет пути назад! В тяжких трудах печали, нам боги обещали
Истину познать, одно дело – обещать, другое – её признать за факт!
В полуденном небе скрылась грусть, а из оживших уст много чувств
Наземь пролилось, и воедино сплелось, и не оборвалось,
Когда им пришлось бежать врозь от ливня, промочившего насквозь
Грешную душу и нежную плоть! У греха не видно дня, душа смещена,
Но в чём повинна она? Откуда брались силы, чтоб правду говорить прямо и в лоб?
Неужто всё это с нами было? Любовь боготворила и самосуд вершила на собственный лад,
Я же не могу словами передать зловещую и чудовищную страсть, имеющую власть
Над грешной плотью, она смешалась с щепотью соли для усиления боли в душе!
Грешны мы все, оставшись наедине, присягаем року, богу и судьбе,
Но не Сатане! Жизнь промчалась, как сон,
Остался в памяти лишь колокольный звон,
Он летит со всех сторон, и сильнее полыхает огонь
Былых чувств и строк, и видит бог, что грешник не смог
Устоять супротив соблазна, страсть завершилась оргазмом,
И снизошла на нет, ей теперь не миг божественный свет!
Прежних чувств нет, когда-то там бурлила жизнь,
Потерян весь смысл былого жития,
Скользкой и узкой стала моя тропа!
Сокрушаясь на пороки текущего века,
Ищу Бога на небе, а на земле Человека!
Гениям позволено всё, но если время пришло
Жить под дождём, с упавшим долу мужским копьём,
Тогда во всём вини себя! Людская молва остальное доскажет,
А Муза прикажет сделать прощальный жест и уехать из родимых мест!
Мне бы вернуться в стынь и вьюгу и выбросить досужие мысли из творческого круга!
Без почестей и песнопений уходит в загробный мир всё наше поколение,
Не остаётся ни постамента, ни креста для тех, чья совесть не чиста!
Тлен и суета способны любовь сокрушить, не всем дано любить,
Мне бы дожить до седины собственных лет,
И чтобы одному не встречать рассвет
На склоне прожитых лет!
О сколько легенд
Теряли свой авторитет из-за бесноватой любви,
Когда блеснули её огни где=то вдали,
Они помогали коротать ночи и дни!
Господи, благослови, и прости за давнишние грехи,
Лишний раз не осуждай, и не отправляй грешника ни в ад, ни в рай!
Там много преград, там тоже есть власть и нет путей назад, бреду наугад,
Не знаю – куда? С меня, как с гуся вода! Боль проходит, красота остаётся,
Жаль, что былое время назад никогда уже не вернётся!
Изнутри поднимается чудовищная тоска,
Неужто когда-то дрогнет писчая рука?
И крик печали затмит облака!
Между чувствами и страстями проходят тончайшие грани,
Боль испытаний, мук и страданий невообразимых очертаний
Стучится в душу руками и грязными сапогами, не признавая правил!
Тот, кто нами правил, нас позабавил, но не исправил на собственный лад,
Надо признать, что душевный кавардак ищет спасения и миг всеобщего прощения,
Однако странные телодвижения в пору весеннюю в транс вводят необъятную вселенную!
Апрель пугает невпопад любовь, страсть и постельный азарт, он сводит с ума любимые слова,
И даже кора головного мозга от колебаний воздуха высыхает досуха,
Он соткан из частиц влаги и паутины космоса,
И склеен каплями свежего воска!
Нет прежнего лоска ни в мозгу, ни в душе, жизнь проходит будто во сне,
Мысль – мой протеже, но её не спрячешь, поговоришь о ней, посудачишь в кругу ****ей
Судьбе своей, и засыпаешь до утра, чтобы проснуться по звуки чужого топора!
Мужчины, которые грубы и циничны, и к тому же непрактичны, и даже эксцентричны,
Не отвечают на запросы публичные неприхотливой толпы, они бесцеремонны в постели,
Ищут в каждом женском теле узкие половые щели, а на деле – у них силы на пределе!
Тогда у них срывает крышу, даже Всевышний напоминает ближним своим,
Что не надо искать большое счастье под небом чужим! Несмотря ни что,
Всемилостивое Божество отзывается о них хорошо!
Что же мы требуем от жизни? Она капризна, и эгоистична,
Не самокритична, мы ругаем житьём, и всё, что с ним сопряжено!
Тревожная жизнь иногда теряет всякий смысл, за облака держись
И никогда не торопись толпу смешить, борись за свои постулаты,
Будут результаты! Прошлое не удержать, хоть садись перед ним на шпагат,
Его взгляд на нас никому не удалось поменять! Япона мать, хочется от боли орать,
Уже кости трещат, хочется жить и достойно свою жизнь завершить!
Молодость обратно не воротится, хотя очень хочется!
Суставы яростно скрипят, тупеет взгляд
При виде статных и красивых баб!
Болячек, как на трухлявом пне опят,
Люди разное обо мне говорят, их трудно понять!
Им бы каждый раз хочется, чтобы их носили на руках,
Но если толпа пошла в отказ, тогда первородный инстинкт тут же угас,
Хотя есть железная скрипящая кровать и стареньких изодранный до дыр матрас!
Хватит в любовь играть наугад! Нельзя искусственно страдать
И со стороны за жизнью наблюдать, был бы рад что-то создать,
Но где, с кем и как? Постоянно чего-то ждёшь, но к тебе возвращается ложь!
Что посеешь, то пожнёшь! Средь чуждых сердцу людей трудно найти высоких идей!
Жизнь их гонит постоянно взашей вдоль пожухлых прошлогодних камышей!
Всем осудившим меня, могу предложить выпить на коня сотку коньяка,
И без промедления пройти мой путь с самого начала,
От морского причала под звон хрустального бокала
До недугов и щедрот, которыми грешника одаривал Бог!
Если хватит сил не сломаться, предлагаю последнего исхода дождаться,
И на плаву удержаться! Если честно, то все помешаны на сексе,
В самом деле контуры половой щели у мужчин на прицеле!
Пей или спи, читай или наедине грусти, только не пропивай мозги,
От повседневной жизни никуда не деться, ей принадлежит душа и сердце!
Люди рассказывают с издёвкой, что многие мужики, несогласные с формулировкой:
Законный брак, тут же второпях делали шаг назад, в то время на дворе был листопад!
Пройдут года и в моём доме навсегда погаснет свет, дороже дома у грешника ничего нет,
В письменном столе спрятан старенький конверт, там состарившийся смерд
Спрятал старенький билет на приличный концерт, вместе с ним лежит портрет
Дамы преклонных лет, дым от сигарет не смог сберечь пожелтевший от времени конверт,
Зато он сохранил рукописный текст, на нём признание в любви той властной и статной даме,
Которую он намедни встретил в местном храме, всю жизнь сидел на чемодане и смиренно ждал,
Когда же она ему закатит очередной скандал! Всё для милых дам, он с ней вдохновение черпал
Огромной бадьёй, будто младенец озорной, на дороге столбовой! Время всё рассудит,
Однако рядом родственных душ уже не будет, счастье убудет, а на стезе судеб
Не останется никого, чьё бы естество не было свято и не грешно!
Спутаны числа и даты, чай допит до дна, теперь душа вольна
Выбирать из двух зол одно, грядущая жизнь, как белое полотно,
Там дорог полно, и не мудрено сбиться со своего пути, не видно зги вдали!
Как не суди, как не ряди, но проституток за деньги ебли люди-дикари,
А жён берегли пуще зеницы ока от давнишнего порока,
Их судили строго, ибо семья нам ниспослана от Бога!
Отношения в семье нынче упали в цене!
Я же устал стучаться в пустоту и всю ночь стоять на промозглом ветру,
Всё не потому, что любви от пришлой бабы жду, она же ищет причину
Погасить в семье едва трепещущуюся лучину, удовлетворив свою гордыню!
Она разлюбила, остыла и на сторону пошла, а с мужика, как с козла молока!
Человек хорош и прекрасен, пока ему не начали рассказывать басен,
Его разум неподвластен ни жене, ни куртизанке,
Жизнь, вывернутая наизнанку,
Меняет прежнюю огранку,
Душу, чело и осанку не узнать, на кого грешнику пенять?
Дрожит уставшая от письма рука, она наверняка
В первых строках письма всё наврала,
Словесность отчаяния не имеет жизни, молодая богиня
Гордо несла по округе собственное имя пока не влюбилась в простого гражданина!
Любовь как данность надо принимать, и отношения не осложнять, вдвоём легче дышать,
И камень с души двумя руками снимать! Мы же поём оды людям наивным и гордым,
В иные миры давно ушедшим, порядком близким людям надоевшим,
От злости едва не сомлевшим! Мы живём и сидим за столом
На одной из лучших во вселенной планет,
Нам дела нет, что кто-то хочет есть,
А денег нет! Пишу самоуверенно и грубо,
Разговариваю с женщинами сквозь зубы,
Душа стервозна и холодна, она привыкла жить не спеша,
Ей нужна зловещая тишина, и чтобы с окна одинокая луна
Проливала сумеречные свет на мой состарившийся портрет!
Чем старше становлюсь, тем чаще тоска и грусть вторгаются в круг общения,
Устоявшееся мнение, что людские отношения у дурнушки и гения не переходят в трения!
Их намерения упираются в место то, где полно грехов, там полыхает зов страстей,
Однако никто из людей будь ты барин или плебей не желает без лишних затей
Ловить мышей на стезе своей! На белых простынях оставлены пятна второпях,
Ты был здесь в гостях, зашёл на час иль два и кругом пошла хмельная голова!
Любовь была, потом прошла, закусив удила, глянул на барышню свысока,
И понёсся вскачь, чтобы впредь не увещевать и не говорит слова невпопад!
Мне бы вновь не опоздать, ускоряю шаг, пытаюсь не выпасть из седла,
Но сирень в городском саду, кажись, уже давно отцвела!
Заглянул в старомодный буфет, там спиртного нет, нечем словесный бред унять,
Убираю с чела ниспадающую седую прядь, зачем мне память свою обременять
Поиском заскорузлых цитат! Никто в том не виноват, что в стране царит разврат,
Пара брошенных в толпу фраз, как звон цикад, летит наугад по безвестной стезе,
Имеет при себе плагиат, а впереди - время утрат, прежние долги уйдут со стези,
Они до сих пор оставались в тени! Жизнь прекрасна, когда на тебе наряд из счастья,
Ему каждая плоть подвластна, и душа к этому причастна!
Глаза завидущие обожествляют всё живущее,
Одиноко Божество Всемогущее
Никому не открывает грядущее, оно держит людей в узде
И распинает на кресте, всё дело в женской борозде
Между статных и приятных на ощупь ног,
Там в глубокой дыре обитает бог интима,
Не пройти бы мимо, не пролететь фанерой над Парижем,
Все интимные места разрисуем своим целуем и оближем,
Только бы инстинкт самосохранения не был унижен!
Губы бесстыжие целуют и лижут всё, что в грехе рождено,
Хотя лобок подстрижен и путь к небу выжжен дотла от трения
Двух обнажённых тел, пусть творится беспредел до рассвета,
И потная измятая постель бывалого аскета ждёт прихода лета!
Раскаты эха от греха земного докатились до грешника слепого,
Ему не надо жития другого, он желает женщине верить ему на слово!
Истина исчезает в темноте былых времён, её сопровождает боль и стон!
В глазах ни шороха, ни стона, они заняли круговую оборону от злости и зависти людской,
Но беда не прошла стороной, разум страстью околдован, скрип старого клёна под окном
Напомнил грешнику о грехе былом, а в остальном не было нужды, не дождавшись теплоты
От многочисленной толпы, лоб отшельника вспотел, он вспомнил груду убиенных тел,
Но им перечить не посмел! На скамейку присел, не открывая взгляд от тюремной телогрейки,
Она исколесила пол страны, ему все родственники были денег должны, они плели лианы
Их фраз и слов и всё из-за долгов, мысли туманные, скудные и пространные,
Были черны, как и паршивые рты, обдававшие запахом белены!
В жизни всякое бывает, кто-то грехи прощает, а кто-то забывает,
Жизнь, короткая, как сон разговаривает с душой в унисон,
Тот, кто однажды прощён, не прячется за устаревший закон,
Он вертит колесо Фортуны, взгляд далеко не юный зрит на мраморную скульптуру,
Написанную когда-то с натуры, там женская фигура неописуемой красоты,
И чётко видны все женские причуды утончённой фигуры!
Не все бабы дуры некоторые смотрят с прищуром
На мужские модные штаны и прикидывают со стороны,
Какой у него длинны и ширины зловещее детище Сатаны?
Кое-кто берёт на себя вину за морщины и обиды, за неоплаченные кредиты
И прочую ерунду, женщина в соку глазами бога смотрит сбоку на мужские ноги,
Боль и тревога взлетают к потолку, устраивают пляску и рассказывают бабе сказки!
Стареть не стыдно, обидно данность принимать, и на вызовы судьбы неспешно отвечать,
Старость оставляет знание о опыт, слава богу он не пропит, хочется уютно жизнь прожить
И ни перед кем не мельтешить! У жизни свои законы, многие с ними не знакомы,
Все жизненные препоны толпятся у нашего дома, будто старинные иконы
В углу дверного проёма, рядом место для самообороны,
Грешников миллионы, нет никакого резона
На склоне уходящих лет искать ответ,
Как исправить жизненный сюжет?
Времени нет ни для чего,
Преходяще всё!
То, чего не увидишь глазами, ощутишь горькими слезами,
Истина прячется за заснеженными горами, открывается частями
И только в храме по воле Богов под бряцание железных оков!
Судя по опыту отцов, и наступлению холодов на душу и плоть,
Господь противостоять намерениям Сатаны так и не смог,
Под натиском северных ветров, и нависших свинцовых облаков
Мы ждали от неба Божественных даров, их покрыл зелёный мох,
Тот, кто смог, живым остался, кто – не смог, до конца жизни скитался
По безлюдному околотку с бутылкой палёной водки в надежде прежде чем уйти
В иные заоблачные миры, мы все должны к Господнему кресту челом прижаться,
И с грехами навечно расстаться! Боль и ушиб после проигранных сражений и битв
Давно уже вынесли грешнику собственный вердикт, молодость – для эксперимента,
Но не для прозябания, через годы, через расстояния по любой дороге, по стезе любой
Жизнь закончится когда-то вместе со мной! Мечты, которые сбываются, не мечты, а планы,
Ими управляют безумцы или тираны, отброшены обманы, рассеяны туманы,
Опустошены карманы, все обманы спрятаны глубоко в душе, оставшись наедине,
Они счастливы вдвойне, к ним беда не приходит извне, продолжается жизнь в тишине!
Муза ночами прилетает на белогривом коне! После неё остаётся на столе кипа бумаг,
Прошедших через множество житейских передряг, это сущий пустяк с тем,
Что масса проблем не позволяет тебе свой молодецкий пыл сберечь!
Он резко, да метко уходит в тень, снижается темп поступков и актов,
Не шатко, не валко в мозгу всплывают смутные догадки,
Кто и с кем ночью попали в сказочный Эдем?!
Летят года, стремительно и быстротечно, ничто не вечно,
Успеть бы сделать всё, не опоздать бы что-то получить в подарок от судьбы!
Увы, наши дни сочтены многие грехи ещё не прощены, в суетности бытия
Наша стезя, как речной перекат, на котором каскад из жизненных утрат
Будет рад тебе вновь напомнить о себе, морщины на челе, боль в душе,
Приподняв с себя множество красочных одежд, лишат тебя всех надежд
На благоприятный исход, только авторский слог грешнику бы немного помог
Избежать новых распрей и невзгод, любой просчёт, как выстрел в висок
Посреди сотни дорог, где ты всё так же одинок,
Как тонущий в бурной реке старенький плот!
Всему – своё время! Всему – свой срок!
Рок от истины не далёк,
Его чело покрыл липкий пот,
Картуз насквозь влагой промок,
Сломлен лакированный козырёк картуза,
Бесстыжие глаза окатила хрустальная слеза!
Как исправить случайную ошибку? Бог даёт грешнику три попытки,
Если он не клюнет на наживку, тогда ему – ****а! Он прогнёт спину
Перед последней скотиной, пойдёт с ней в обнимку через открытую калитку
В заоблачный Эдем, зачем? Там тлен и пустота, иногда бывает свет, иногда его там нет!
На бедолагу с потолка сваливаются недописанные фразы, им не под силу душевное изобилие!
Зато они приводят в чувства тоскующую плоть и душу, и тут же возвращается рассудок,
Он в любое время суток охвачен зловещим зудом в области лобка,
Дрогнула рука стареющего мужика, жизнь коротка,
А удача уходит на свои хлеба!
Есть проступки, которые нельзя прощать,
Есть слова, которые нельзя забывать!
Есть моменты, когда же импотенты вынуждены ****ям платить алименты!
Чем примитивнее человек, тем он более высокого мнения о себе!
Он никогда не согнёт спину в мольбе, хотя живёт в жалкой конуре,
Не в Москве, а где-то в захолустье и взирает с тоской и грустью
На полёт чужого чувства!  Я же пытаюсь судьбу благодарить за возможность жить!
Чем выше взбирается по служебной лестнице обезьяна, тем лучше видны все её изъяны!
Чем старше я стаю, тем больше люблю собственную стезю,
У меня узкий круг общения, там мне хватает терпения
Обходит камни преткновения на одном дыхании,
Сгорая в пламени вдохновения,
Согнувшись в покаянии,
В сиянии грядущего дня, голову долу склоня, жду, когда же грехи испарятся,
И в сизой дымке небес стремглав испарятся! По что мне зря волноваться?
Всегда грешника удивляло горящая душа вполнакала, когда же сердце замирало,
А одной бутылки было мало, тогда даже питьё не вдохновляло на новую страсть,
Ну что напасть нашла на разудалых баб, им отвести душу власть,
И чтобы карта в масть, желание любить, мучиться и страдать
Никак на привязи не удержать! Суть проста:
Трудно на скаку остановить своего коня!
Нет дыма без огня! Мятежный конь
Ищет бури, излишки дури не сулят покой по причине наивной и простой;
За твоей спиной притаился бес злоязычный и смурной,
Он мелочен и несносен, его семейная жизнь
Вызывала множество вопросов:
Какой ему смысл напиваться вдрызг
Или плоть зря тормошить всякий раз,
Когда запас слов давно пропал! Взгляд устремлён ввысь, но мысли немы,
С ними большие проблемы, взгляд вновь застыл ангеле с парой обожжённых крыл!
Каким он был, таким он и остался, он, зря над толпой возвышался и от неё отрекался!
Наедине остался, всё потому что был склонен к греху! Я же Бога о них сам извещу,
Быть может, навсегда от них отрекусь, находясь в бреду, сброшу долу труху,
И на ходу святость в залог судьбы себе возьму, будто девицу в цвету!
Когда ты молод, тебя не пугают ни стужа, ни холод,
Ты ищешь повод для встречи беспутной, желаешь ежеминутно быть у женщин на виду,
Искушая молодость и судьбу, проходишь сто дорог, и затеваешь с Богом долгий диалог,
Бог тебя переубедить до сих пор не смог, но лет после сорока иная судьба в твой дом вошла,
Появилась усталость от всего и даже от того, что в бореньях обретено! На носу старость,
Время быстро мчится, глядь, это новая болезнь в твоё окно в ночи стучится!
Как от недугов отрешиться? Подобно мышке надо притаится,
И с тм6нот ой слиться, чтобы от людских глаз скрыться!
Чужая семья для меня, как и своя храмом есть,
Ему полагается цвести, и крест нести!
Неважно сколько твоей любовнице лет: ещё … или уже,
Только бы она не исчезла во мгле, и вы не встречались в суде!
Не ищу всему объяснение, имею терпение и продолжаю смирение,
В течение дня проходит буря и гроза, удобнее становится стезя!
Молодым уже не стать, на пепелище мне нечего искать!
Прошлое не встанет рядом, оно о себе напомнит звездопадом,
Слёзы градом, грехи каскадом, всё, что было, свято, спутаны числа и даты!
Без мата не вспомнишь, как бежишь без оглядки на святки,
Толпа уже строит догадки, что и кем, но зачем?
Всё – тлен, всё – суета! Она давно уже не та,
Что раньше, чем становлюсь старше,
Тем чаще посылаю подальше
Всех, кто ниже ростом,
Сделать это непросто,
Когда живёшь вблизи погоста, да и твоему обидчику уже под девяносто!
Ты для него, как апостол, твоя святость под вопросом,
Когда-то ты пользовался спросом,
В твоей душе – необитаемый остров!
Уходит прошлое, его не удержать, оно пытается сбежать, куда, с кем и как?
Хочется от боли кричать и вообще ничего не вспоминать!
Лучше мучиться и страдать наедине, чем в толпе,
Слёзы глотать, и не лгать самому себе,
Что где-то в глубине души,
Ты пытаешься себе внушать,
Что не каждая баба – отпетая ****ь!
Япона мать, иногда не могу спокойно смотреть на баб и глубоко дышать,
Вот- вот прихватит инфаркт, это факт, могу лишь мечтать, что не попаду в Ад,
Там как знать? Не нам решать, кому-куда? Тем, кому туманом застило глаза,
Крупная слеза промоет их от песка и пыли, все мы грешно жили, тайно любили,
Блуд боготворили, я же думал, что ближе к старости смогу с коленей встать,
Я же не могу спокойно дышать! Ни стыда, ни совести у молодых и статных баб,
Они продолжает стариков с праведного пути сбивать и укладывать в кровать!
Не станем им мешать, чужой супружеский долг тайно исполнять!
Живёшь, как в заколдованном лесу, ранним утром мнёшь зелёную траву
Босыми ногами, там за облаками на промозглом ветру зек встречает весну!
Он не знал чувство меры, думал, что люди – не звери, а наяву попал в тюрьму!
Да, мы грешны, среди привычной суеты нам не хватает времени остановиться,
Чтобы за прежние грехи перед простыми людьми трогательно извиниться!
Куда торопиться, будет время, будет смысл трогательным взглядом оценить,
Как расцвёл под домом кипарис? Женские губы. Как мёд, кто его не пил, тот не поймёт,
Что в нём – аромат или яд? Боги нас судят строго, но всё равно грехи простят,
Вокруг страсти кипят, и зелёные тополя шумят, мы пьём коньяк,
Нам бесы говорят, что каждый грешник будет смят,
Когда его воскресят из состояния кончины,
На это есть веские причины!
Мужчины, мужчины, не прогибайте спины перед каждой бабой, на передок слабой!
У вашей второй половины пламя вырывается из вагины, а из мужской штанины
Что-то торчит, ужасный вид кого угодно оживит, мне ли вам говорить,
Что скромный быт семьи, подобен глубокой полыньи,
Он утопит всё, что было наивно и грешно!
Когда душа молода и полна надежд,
А твой муж нелеп, и он – твой оппонент, отказавшийся наотрез исполнить волю небес!
Он свалился женщине, как на голову снег, его хоть бей, хоть режь, его слащавая речь
Метафор полна, в душе грешника давно уже поёт весна, звенят ручьи,
Щебечут соловьи! Его язык остёр, грешнику нужен простор
Для полёта мысли, чтобы меньше думать о будничной жизни!
Постарели руки, опустились плечи, замедлились речи,
Даже во время приятной встречи с людьми теми,
С кем ты когда-то был в теме, и помнишь то время золотое,
Когда любовниц путал с собственной женою!
Поредели зубы. Улыбаться нечем, этот мир не вечен,
Миг бытия скоротечен, жизнь спешит, но куда, везде тлен и суета,
А у тебя ни кола, ни двора, в душе – пустошь одна, ни куста, ни деревца,
Там господствуют солонцы, хотя твердят святые отцы, что все мы в меру будры,
Но рождены не в подходящий момент! Звучит старинный дивертисмент,
Рок делает акцент на яркий предсмертный свет в конце тоннеля
Вначале трудовой недели бедного сказочного Емели,
Которого все имели, как хотели, а когда прозрели,
Не сразу пожалели! В душе когда-то был Ташкент, сейчас там Воркута,
Все стёжки- дорожки замели снега и глыбы пакового льда на себе ощутила душа!
Рок в глаза тебе хохочет, но душа состариться не хочет! Над головой гром грохочет,
Плоть рыдает, и кружева из незримых дум стремглав сплетает, она точно знает,
Когда снег в душе растает, тогда на жизни можно ставить прочерк,
Боль в области почек станет сильнее, дышать больнее,
Никто старца не пожалеет, никто его не пригреет,
Небосвод уже который гот темнеет,
Свет надежду сеет по округе,
Но пришлые люди ведут себя, будто бы они наши судьи!
Им со стороны виднее, что нам ближе и что душе роднее?
Дело не в возрасте, а в том, что в голове в возрасте том,
Когда ты идешь прямиком в направлении одном,
Когда-то жил кротом, но ходил с серебряным крестом,
Тебя считали скотом и бабьим холуём, ты был рабом,
Таким ты и остался, с рабскими привычками никак не расстался!
Теперь с трудом входишь в отчий дом, чтобы в шуме городском
Не думать о исходе плохом, осенишь чело крестом, но в горле ком,
Дышится тяжело, зато пишется легко! Хочется жить на земле,
Чтобы даже в декабрьской мгле ощутить на себе
Прелести и очарования земного бытия!
Стеная и вопия, встанешь на колени у степного ручья,
Стоишь в рваной одежде, будто неуч или невежда,
На нет сошли дела, черёмуха в саду отцвела!
Похожие мысли подобно облаку нависли
Над проблесками повседневной жизни!
Природа может обойтись без нас, мы без неё – ничто!
Жизнь превращается в решето или дырявое пальто, которое не купит никто!
Лицо, бледное, как полотно пристально зрит на мир пустой, душе нужен покой,
Гомон людской на шумной булыжной мостовой затмевает туман густой,
Отгородившись от толпы людской неприступной стеной,
Пытаешься породниться с детской мечтой!
Труды напрасны, они не властны
Над законами природы,
Уходят годы, впереди болезни и невзгоды, распри и споры,
Досужие и никчёмные разговоры в студёную зимнюю пору,
Грехов ворох перемалывает молох бесконечной беды,
Ты просишь прощение у рока и судьбы! Увы, твои мольбы обречены
Исчезнуть неприметными среди кромешной темноты!
Жизнь осталась за плечами, ни тоски, ни любви, ни печали,
Скрежещу зубами, и зрю на космические дали, боль в груди,
Зато впереди не видно ни зги, даль скрывают туманы и дожди!
Взгляд возносится к золотым монастырским куполам,
Быть может, там удастся сбросить весь душевный хлам
В одну из космических ям на память властвующим богам!
Душа ощущает каждое мгновение, иногда даже она теряет терпение,
Падает настроение, поднимается артериальное давление,
И средоточие греха выворачивает наизнанку потроха!
Реальность страшна, а из нашего окна только мошкара и видна,
Жизнь противоречий полна, а куда без них? Пока ветер затих,
И на просторах морских легко играет бриз, переходящий в штиль,
Этот мир спешить вонзить свой зловещий клык в чужую трепетную жизнь!
Об уме человека легче судить по его вопросам, чтобы не остаться с носом,
Найди способ разговаривать с незнакомцем шутливо,
И жизнь подарит вам непредсказуемое диво!
Не судите ... не клеймите … не шепчитесь за спиной,
Лучше следите за собой, все мы ответим Богу за боль и тревогу,
Чем ближе подходим к его порогу, сильнее чувствуем в душе разруху,
Душа ничего не забудет, плоть полюбит и разлюбит, мало ли что дальше будет?
Толпа осудит, рок пригубит страсть устами, бог в православном храме
Пожелает престарелой даме найти с мужем взаимопонимание!
Забыв про силу воли, душа стонет и рыдает от нестерпимой боли,
Не удивлюсь, когда её поддержки однажды я лишусь!
Все мы готовы решать насущные проблемы,
Но в памяти бумажной не всё так радужно,
Как наяву, в жизни призрачно парадной
Все тебя склоняют к греху!
Время перед горем отступала, беда ещё быстрее наступала,
Что-то на ухо грешнику шептала, в доску заебала!
Тяжкое время настало! Дальше что?
Продолжать жить грешно
Или же уйти в монастырь, и ночами до утра зубрить Псалтырь,
Протёртый до дыр! Надо носить огромные кресты
И штаны необыкновенной ширины!
По телу волдыри, в руках - бутыль со святой водой,
Чтобы в момент любой ангел-хранитель твой
Вселял в грешную душу покой! Ты за ним, как за каменной стеной!
Ненавижу жестокость, не прощаю упрёки, брошенные ненароком,
Годы бегут, мы – стареем, жить не умеем, черствеем телом и душой,
И чиним над собой форменный разбой! Душе безумно грустно и тоскливо,
Есть с кем поговорить, с кем свои проблемы обсудить, но не с кем жить
О взаимопонимании, чтобы боль и страдания делись пополам,
Как и подобает старикам, мы строим для себя звёздный храм!
Только там будет сподручнее нам взывать к небесам,
Всё можно отложить на завтра, только не жизнь, не потерявшую смысл!
Как ляжет карта, такой и будет жатва, без азарта не жди возврата
К былым временам, то, что суждено нам, получим сполна,
Иначе пора обращаться к психиатру, и шептать молитвы, как мантру!
Люди лукавят, когда грешников хвалят, хотя за спиной, изогнувшись дугой,
В момент любой проявят несдержанность свою даже на краю глубокой проруби,
Кружащиеся над ней сизые голуби крыльями стремглав взмахнуть
И отправятся в заоблачный путь, чтобы с высоты взглянуть
На обнажённую женскую грудь! Слюна покатится с губ,
Ты не сочтёшь за труд ещё раз в жизни дерзко рискнуть,
Чтобы вновь свою фортуну обмануть! Избавившись от пут одних,
Ты втягиваешь в них людей других, тут же всплывает наверх словесная муть,
И попутный ветер прекращает дуть в спину, каждый грех – порок гордыни!
Вовеки и отныне даже в райской долине святость от удивления застынет,
Когда увидит собственный конец, находясь на склоне лет,
Среди моложавых игривых сердец!
Конец ужасен, наивен и страшен, он понятен всем, но зачем
Мне отсюда уходить насовсем бог весть куда?
Там нет у меня ни кола, ни двора,
Только пустошь одна!
Не люблю женщин брать нахрапом, с меня хватит моря страсти и любви,
Полыхание гормонов крови от зари и до зари приводит к сексу без пыла,
Хотя перед этим звучали красиво, я же сам не отношу себя к льстецам,
Мои слова скупы, если женские вопросы глупы! Алкоголь – для слабаков,
Для сильных мужиков есть депрессия! Словесную агрессию в годы мракобесия
Могла проявить молодая бестия в минуты отчаяния, потом приходит апатия,
И даже монастырская братия проявляет симпатию к грешнику тому,
Кому даже грех к лицу, уподобившись Творцу, живу наедине,
В семье – скучище и тоска, боль у виска, и черная в жизни полоса!
Горная гряда с глыбами столетнего льда всегда очам странника видна,
Если не удалось денег на старость отложить, продолжайте дальше жить,
Пить и бузить, нам тело дано не для того, приходить в ужас от него или отвергать его,
Высшее Существо заботами о нас отягчено, оно поступает разумно и умно,
Стыдно старость не принять, молодость уже не догнать,
Что было – прошло, назад нельзя вернуть ничего!
В моём послужном списке много различных контактов,
От фактов не сбежишь, почто зря тормошить прежнюю жизнь?
Грех велик, ты уже старик, а не степенный и разбитной мужик!
Есть нужные и не очень, виски давно уже посеребрила осень,
Огромная проседь плутает между трёх молоденьких сосен,
В её душе полное опустошение, в голове – затмение,
В чём моё спасение? В смирении плоти и духа,
Жизнь – сложная штука, она превращается в муку,
Когда грешная душа сами пришла к очищающему роднику,
Чтобы встреть грядущую весну! Отходишь ко сну, ценить жизнь,
Весь её смысл – не напиваться вдрызг, а ценить любить всё,
Что в борениях обретено! Как чёрное пятно с биографии смыть?
Как о былых страстях забыть? Карта бита – нечем крыть!
Баба стоит у плиты, у неё от семейной кабалы
На руках мозоли, от судьбы не уйти!
Господи, прости и помилуй,
Не заставляй силой
Жить с женой ревнивой, наглой и строптивой!
С обидой прошлою, наглой и до тошною никак не справлюсь,
Сам себе не нравлюсь и лишаюсь чувств, одолевают тоска и грусть,
Едва скрипит стонущая на всю округу немощная грудь!
Жизнь идёт ко дну, мне бы пережить ещё одну весну,
Грусть кляну, и свою линию постоянно гну!
Чистейшего света в помине даже нет,
Простыл его след во вселенной,
Всё тленно и даже то, что ещё не сгорело,
В том числе душа и тело, когда-то сгорят,
И на себе ощутят кромешный Ад!
Запах бора смоляной вертится над душой,
Дом пустой стоит над полноводной рекой,
Освещаемы ущербной луной! Такой чудной,
Такой неказистый, там полно нечистой силы,
Все мы когда-то были с друзьями на «ты»,
Разошлись наши пути, зги не видно впереди!
Пока нет лета, жду его, что-то медлит Божество,
Покуда жду неприметного чуда, выгляжу Иудой в толпе людской!
Гомон стоит за спиной, я же за природой едва волочусь,
Никак не пойму, где в данный миг нахожусь?
Кручусь, как бездомная белка в колесе,
Зажав нательный крест в руке!
Тружусь не ради славы и корысти, я далёк от прозаической мысли,
Что стезю мою надо бы очистить от подлости людской,
За ходом мысли шальной следит рок больной,
Он озадачен любовной игрой двух полночных звёзд,
Они всерьёз решили пройти множество вёрст,
Не отходя друг от друга, их орбиты движутся по замкнутому кругу,
Пережив тоску, грусть и беспросветную муку, уснули на боку,
Подложив под голову руки, незнакомые люди
Их осудят, но никогда не разбудят!
Минутный взгляд не будет слишком рад скудным умишком объять
Множество звучных тирад, они сами не соблаговолят вернуться назад,
Но там же кромешный Ад! Бог был прав, когда предвещал осудить женский нрав,
Женщина чего-то, не познав до конца, пыталась в своих грехах обвинять Творца!
Пока земля ещё до конца не сошла с ума, и ей даль ещё видна из моего окна,
Ваш покорный раб и слуга решил не кусать того, кто может съесть его!
Преходяще всё! Дом ни для кого, об этом не заботилось грешное естество,
Пока рука старика тянется к листку пожелтевшей от времени бумаги,
Мысли упираются рогами в благодатную почву бытия,
Мимо проходит узкая и скользкая стезя,
Там домашний очаг поэта-бунтаря!
Его кредо – писать до обеда и после, чем больше, тем краше,
Пока вол пашню пашет, судьба стоит на страже мрачных башен,
Возвышающихся вдалеке, святость таится вовне, прячется глубоко в душе!
Сознание ей рукою машет, и под её дудку пляшет, ничего не говорит, но затрапезный вид
Постоянно норовит в мозгах отразить весь местный колорит! Никто не забыт, ничто не забыто!
Каждая душа, как открытая книга о душевном иге, вся её интрига в том,
Что мы глотаем воздух ртом, и пытаемся идти прямиком,
Но сворачиваем за углом, впереди Гоморра и Садом!
Слёзы льются ручьём, мне бы к солнцу рукой дотянуться
И счастью улыбнуться, мешают летящие листья расправить крылья,
Страна изобилия мне снится во сне, наяву её нет нигде!
Жизнь без тряски напоминает о близкой Пасхе,
Мы все живые люди, каждый женщин любит, особенно тех,
Кто легко толкает на грех, она любого беса разбудит
И любую ситуацию стремглав разрулит!
Если бы можно отпустить годы свои
На новые рубежи, и заново прежние дороги пройти,
Не сбившись с пути! нет любви на свете,
Её толпа ловит в тончайшие сети,
И даже маленькие дети
Делают себе достатка и успеха!
Громкое лесное эхо – любви не помеха! Вся правда в том,
Что ты в любой миг можешь оказаться за бортом,
Ты не для всех и все не для тебя,
У каждого своя доля и судьба!
Мне страшно умереть, боюсь встретить смерть, мне оставлять мирскую суету,
Возможно ближе к утру, я тоже горькую слезу пролившуюся по лицу, ладонью утру
И к обобщающему выводу тотчас приду, услышав ночью крик из старого колодца,
Больной старик издал звериный рык, он давно отвык воспринимать истину в штыки
И клеить людям ярлыки! Как свеча сгорает наша жизнь, она теряет смысл,
Дым и смог над опустевшим домом завис, любопытный взгляд смотрит вниз!
Он упёрся в старый карниз, не спеешь оглянуться, на все зубы улыбнуться,
Как надо уходить и о былых земных невзгодах напрочь забыть!
Назад уже никак не вернуться, над землёй навис беспроглядный мрак,
Мы же истратили жизнь по пустякам, редко посещали божий храм,
Оставалось всё меньше времени нам, чтобы сказать любимым и друзьям,
Что когда я пьян, готов послать судьбу ко всем чертям!
Уподобившись воркующим на крыше белоснежным голубям,
Оставляя на краткое время стыд и срам, и никого нет кругом,
Грехи уже давно под твоим огромным каблуком!
В руке торчит писчее перо, оно ждёт приказа моего,
В окнах темно, жизнь течёт грешно и что? Не наказан никто!
Это так к слову, ничто не ново, речь не об этом,
С первым Лунным светом Бог общается в поэтом!
Делится с ним секретом, грехи рикошетом летят в кромешный Ад,
А множество поэтических фраз вызволяют утомившуюся блажь,
Пока пыл в душе не угас! Белокрылый Пегас враз
Делает навстречу робкий шаг,
Он смотрит на жизнь без прикрас будто в последний раз!
Деньги не помогут нам в могиле, они не сберегут наши силы на земле,
Всё сгорит в огне, или сгниёт в земле, неужели ради этой гари и пыли
Мы по речным перекатам ходили на рысях, боялись в первый раз
Выставлять свою храбрость напоказ! Пить редко или метко, но по чуть - чуть,
Пусть мужская грудь теснится несколько минут, пока страсть войдёт в свои берега,
А душа бросится в бега! Плоть сама вольна выбирать, куда и с кем бежать?
Впереди кромешный Ад! Чем старше становлюсь, тем больше боюсь
Вникать в истину и суть, былого не вернуть, за правду голову снесут,
Мне спокойно воздух вдыхать, и стихи читать наизусть,
Господи, не обессудь, разреши свои долги Тебе вернуть!
В горнице моей светло, свет проникает через грязное стекло,
Хотя там женских образов нет, то никто из пришлых баб не воспет!
Изредка сирена на дороге ворчит и во всё воронье горло кричит:
«Братва, расступись, если дорога вам будничная жизнь!»
Во мгле заледенело замёрзшее тело в свете белом
Блеснуло ярко, себя ему стало жалко! Грусть свою скомкав,
Спрятал её в старую котомку, крикнул любимой женщине вдогонку,
Что она мне уже не жена! Уже ничего нельзя изменить, порвана непрочная нить семьи,
Но в душе продолжают петь соловьи и звенят весенние ручьи! Рядом льются слёзы мои,
Хотя мысли остаются в тени, находясь в смятенье, высказывают подозрение,
Что искушение вторгается в тело без предупреждения по воле рока,
Вместе с ним обнажаются скрытые от Бога тайные пороки!
Уйдя раз и навсегда, продолжить жизнь с нуля,
Пожелав своей судьбе ни жезла, ни гвоздя!
Уходить надо красиво, и терпеливо
Переносить все беды, сбежав от орды
По воле путеводной звезды, не жди помощи от судьбы,
Шум пожухлой листвы у неё всегда под ногами, мы же сами
Бросаемся словами, ходим кругами и ищем счастье под небесами!
Если ты однажды ошибся дверью, значит должен пережить потери,
Но с первой капелью уйти, строго за ошибки, Боже. Грешников не суди!
Путь к спасению лежит туда, где во все времена правда от лжи была далека!
Уймись, хотя бы своих детей постыдись, пусть катится жизнь, потерявшая смысл,
Бог весть куда, мои года – моё богатство! Пусть я плохой, пусть я не святой
И у меня нелады с головой, да, у меня характер шальной, но я же не изгой,
И в сутолоке мирской веду разговор с обездоленной толпой
На дороге столбовой! Кое-кто давно уже зубрит трактат:
«Денежки попусту не трать, счастье надо подождать,
Трудно угадать, где, когда и как произойдёт долгожданная встреча,
Я же бреду по сколькой стезе между правдой и кривдой, покоем и суетой
В темноте сплошной, а дни бегут своей чредой, дожди омывают уставшее тело,
Грехам нет предела, цели чётко обозначены, силы растрачены на всякую ерунду,
Женский смех в городском саду предвещал беду, боль и нищету, зато яблоня в цвету
Сулила весну! Люди с мудрыми глазами нацепили на себе на шею кресты,
Но в душе не были ни искренности, ни чистоты, Господи, безбожников прости,
Есть лицо чистоты только у сокровенной детской мечты, люди все грешны!
Нам морально подрасти, но где и как? В кармане завалялся медный пятак,
А в голове полно всякой дряни, по пьяни чего не сболтнёшь,
****в вошь, что посеешь, то пожнёшь!
Свой век доживёшь и к выводу придёшь,
Что все, кто против или за тебя, винят всех, только не самих себя,
Что тяжкая судьба им с детства была на откуп отдана!
Нервы натянуты, как струна, жена не верна,
А жизнь странных зигзагов полна,
О времена, о нравы!
Грех от лукавого,
Что ты можешь спросить с него?
У него на груди болтаются деревянные кресты, он в гуще суеты
Строит любовные мосты, пишет жизнь с чистого листа,
К нему тёмная ночь близка, она в грешников влюблена!
Страстью вертит Сатана, она обречена путать даты и имена!
Я же валяюсь в ложбине степной, закончился век золотой,
Множество грехов осталось за мужеской спиной,
Общаюсь с последней мечтой, будто изгой
С постаревшей несчастной душой!
Далеко город родной, его враги смешали с золой,
Там был когда-то дом мой, теперь та земля выглядит странно,
Меня же судьба туда тащит упрямо, я же решил твёрдо стоять на своём,
В краю родном разрушен отчий дом, ничего не осталось в нём!
Только тихий затон за раскрытым настежь удивляет шуршащим камышом!
Память рисовала многоточия с привкусом незабываемой ночи,
Все прочие пробелы бытия дорисовывала интуиция моя!
Над головой - Млечный путь, в огромных звёздах взгляд мог утонуть,
Вокруг жуть и тернистые отроги, уставшие ноги и звуки воздушной тревоги!
Немая и безоблачная суть мешала до рассвета на пару минут уснуть,
Люблю лих тех, кто не предаст и на распятье не отдаст!
Мне бы не упасть с высокого скакуна,
Только бы выдержали стремена
Безвестного орла, чья жена не была ему верна! Любовь черна,
Жизнь превратностей полна, едва шепча слова молитвы,
Пишу красивые рифмы, им пути для отступления перекрыты,
Там лежат огромные монолиты, они напополам перебиты,
И нет тропы, как не суди, как не ряди, надо дальше брести,
Зажав нательный крест в горсти! О прожитых дня буду скучать,
Но не стану громко ворчать, мне будет явно не хватать женщин тех,
С кем совершал грех и брёл наугад, и продолжал свою судьбу искать!
Не боюсь перемен, что-то пытаюсь получить от них взамен,
Всё – тлен, всё – суета, жизнь без них пуста,
Ни запаха, ни зелёного куста.
Пройдена красная черта,
За которой темнота!
На черта она мне нужна, дамы и господа?
Ни славы, ни короны, в кармане солдатские патроны,
В мире оном под грозовым небосклоном пригодятся они,
Авось, защитят от крысиной грызни! Как выбраться из западни,
На исходе жизни дни, годы бегут, я тоже бегу, на одном месте не стою,
Кое-как спину разогну, отдохну и вновь в путь-дорогу, быть ближе к богу,
Отдышаться не могу, спина болит, язык к мягкому нёбу прилип,
А из хилой груди доносит скрип, урон велик, мир многолик,
Мы же сами пишем своей жизни черновик,
Свой пыл как-то надо бы остудить,
И не вступать с бабами в конфликт!
Продолжаю идти напрямик, освобождаюсь от веских улик,
Мне бы мудрость женщин предпочесть и книгу страстей заново прочесть,
В ней заложен смысл великий, он не для собак диких, ибо в крике и рыке толку нет,
Каждый грешный человек смотрит станной женщине вослед и замедляет бег,
Даже если он аскет и денег в кармане нет, он всё равно бросит всё,
Что тяжким трудом нажито и побежит следом, прикрывшись пледом,
За молодой козой, боевой настрой прикрыт виноградной лозой
И потому грядущее в дыму! Грехи чужих людей судить не рвусь,
Своих стыжусь, хочу начать с грехов своих,
Лишь потом быть может доберусь до чужих!
Что мне толку от них? Мне догнать бы счастье,
Но миром правит жажда власти, болезни и напасти
Мешает грешникам отчасти видеть дальше соседней избы,
Любовь и счастье притаились в часе неспешной ходьбы!
Увы! От судьбы не уйти, так говорили старики,
Тех, кто вам помог, когда весь мир лежал у ваших ног,
Но был убог авторский слог, и он не смог раздвинуть потолок,
За которым скрывалось немало забот, не мудрено толкнуть в бок,
Был только толк, но если толк нет, а лишь бряцание монет в ответ,
Тогда беда никогда не посетит ваши закрома с раннего утра,
Она без труда разыщет мать и отца повзрослевшего молодца,
И по воле творца поставит его у огромного резного креста,
Чтобы жизнь по накатанной стезе неспешно шла
От начала и до конца! Тем же, кто грешникам помог,
Пускай судит Бог, если он найдёт предлог, чтоб
Обрушить на грешников потоп, тогда
Переменчивая судьба изменит чужой гардероб,
Всему – своё время, всему – свой срок!
От мыслей, вселяющих боль,
Люди принимают алкоголь,
После него - ты вновь король,
Тогда изволь не говорить, что ты больной,
Чтобы дело не закончилось бедой!
На каменной безлюдной мостовой подметен пол старенькой метлой,
Мир иной предстал перед глазами, а под голубыми небесами
Под изодранными парусами мчится белокрылая душа туда,
Откуда она уже не сможет назад вернуться никогда!
Над полями, над морями, над долами,
Едва шевеля губами мчится растрепанная душа,
У неё за душой ни гроша, жизнь без денег пуста,
Куда не глянь, дело – дрянь, в такую рань
Под тобой странная глухомань,
Звенит на всю округу трамвай,
Да перестань же ты пугать честной народ,
Там пьянь и прочий сброд едва выходит из ворот,
И сразу воротит нос – везде перекос, поцелуи взасос,
И только пара стройных берёз пытается на промозглом ветру водить хоровод!
Время не ждёт! Алеет восход, куда нас тропа заведёт? То ли в Рай, то ли в Ад?
Куда идти, куда бежать? Нам не дано знать, с чего начинать? Смеяться или рыдать?
Нельзя искусственно страдать и безбожно близким людям врать,
У вранья нет толпы секретов, отрешившись от обетов,
Взглянул на минареты перед обедом
Знойным летом и осознал,
Что в голове произошло затмение,
Плоть стремлюсь к наслаждению и шла на преступление!
Много звонков и много вопросов, кровь с носа – люби без отсоса,
Будто дешёвую папиросу! Страсть, как заноза торчит в кулаке,
Баба вертится на одном каблуке, улыбка у рта,
Без любви и страсти жизнь пуста!
Горько и обидно, безумно стыдно совершать очевидный грех
В присутствии женщин тех, чьи головы уже посеребрил белый снег!
Поверь, любовь даётся богом нам навек, грешен человек,
Ему противен запрет на продолжение мирских утех!
Неужто половой жизни конец? Справедлив ли Творец?
Не знаю точно я, был бы рядом Учитель и Судья,
Тогда бы он сказал наверняка дивные и умные слова,
Что голова моя седа, но это не беда, плоть заела нужда,
Пока же плоть жива, она продолжает карабкаться вверх,
Даже если все её попытки добраться до рая Господь отверг!
Умение держать паузу, присуще тому, кто восседает наверху,
Есть солонину и не уподобляется кретину! Мужчины, мужчины,
В минуты кручины не прогибайте спины перед врагами,
Ускоренными шагами тёмными ночами следуйте за чужаками,
Пусть расплачиваются своими слезами за грабёж,
Коль им было невтерпёж сеять гнусную ложь!
Что посеешь, то назад вернёшь!
Если нет решения, тебе не будет прощения за чужие прегрешения!
Только женщина – разлучница, то есть временная попутчица,
Она – не жена, но убеждена, что её соперница – её пленница,
Жена – не стена, можно отодвинуть, пусть покинет собственный дом,
И ищет себе новое жильё за соседним углом! Авось, у неё ничего не получится,
Помучится и в новый грех впадёт молодая разлучница, час придёт, и новая беда грядёт!
Если некуда уйти, не вставай на чужом пути, надейся и жди, что счастливый случай
Проведёт грешницу не лужам, и не позволит упасть со сломанного стула,
Коль совесть у наглой женщины в бестолковой душе давно уже уснула!
Она сама свою судьбу перечеркнула одним движением руки,
Соседу подмигнула, блеснули в темноте белые каблуки,
Дама вздохнула, не всплакнула, нет, у неё поднялась температура,
А шагреневая шкура обнажила волчью натуру!
Вслед за рассветами придут ответы
На животрепещущие вопросы,

Оставшись с носом, голой и босой, она должна возвращать в мир жестокий,
Там всех, кто без пороков, оставляют за порогом жилища своего,
Никто не вступится за неё, жить на дне тяжело!
Преходяще всё! Ну не получилось,
Случайно в проходимца влюбилась,
И в омут любви сорвалась, но в рот не брала,
Но выполняла прочие женские дела, раздевшись догола.
В кровать расковано легла, душа молода, ей не в женской слабости не откажешь,
Заплачешь, слёзы по лицу размажешь, посидишь, посудачишь про жизнь,
Пятки скипидаром смажешь и побежишь подальше от греха,
Хотя жизнь без любви пуста! Разлилась нежность по женской груди,
А впереди не видно ни зги, рядом безлюдные пустыри,
От зари и до зари поёт в груди гитарная струна,
Жизнь у нас одна, другой не будет никогда!
Дама разочарована, она в юридических вопросах подкована,
Её позиция с прокурором не согласована! Его дело – сторона,
Даль темна, да и душа только намедни была снята с креста!
Пока мужик в любви распинался, костёр в его груди медленно разгорался,
Он женщине неучем показался, каким он был, таким он и остался!
Уж лучше бы сам признался, что ему захотелось под сильное женское крыло,
Одному тяжело, все пути-дороги белым снегом замело, отморожено лицо,
Сломано последнее висло, дальше что? Житьё быльём поросло,
Могло быть краше, чем становлюсь я старше, допиваю чашу свою
До последней капли, и вновь наступаю на одни и те же грабли!
Руки и ноги озябли, в мою сторону летят плевки,
Молодые чужаки травят плоть и душу,
Силы иссякли, дым идёт их сакли!
Доверие к себе потеряно раз и навсегда,
Оно не вернётся ни завтра, ни через года!
Из уст тоска и грусть, вместо слов одна вода,
В душе - пустота, душу покинула сокровенная мечта!
Нет в ней прежнего куража, почва уходит из-под ног,
Жизнь преподносит новый урок, видит Бог,
Что пройдено сто дорог и тысяча троп,
Грешник насквозь промок от собственных слёз,
Он вправду и всерьёз в грехах по пояс увяз,
В этом повинна мужская страсть!
Чтоб обеспечить себе старость,
Надо угробить молодость! Как бы всем нам не пришлось,
Своими руками забивать огромный гвоздь в дряхлый гроб!
Жизнь не купишь за пятак, впереди вместо свет кромешный мрак,
О себе ты не прочтёшь в книге судеб, что с тобою дальше будет!
Завтрашнего дня быть может никогда уже не будет, кто тебя осудит,
Если ты загодя сожжёшь следом за собой ветхие мосты!
Дождавшись темноты, попрошу у своей судьбы
Долбиться в моих мыслях чистоты!
На столе недописанные бумажные листы,
Там слова мои распинают душу на кресте,
По своей простоте подобно бездомному сироте,
Предаюсь болтовне о правоте, и виновности судеб,
Что же дальше с ними будет? Кто-то жизнь свою погубит,
Когда падшую женщину приголубит и её поступки не осудит!
Умная женщина никогда на мужа не обижается,
Всякое в жизни случается, люди целуются,
И расходятся, как в море корабли,
Прошлое исчезает в пыли,
Тяжело дойти до конца богом обозначенного пути!
Не представляю, как можно жить среди книг, не читая,
Страницы медленно листая и наблюдая со стороны. Как
По тем книгам солнечные лучи в темноте едва ползли!
Стеная и крича, кое-кто рубит с плеча, быть может, даже я
Так грешу иногда, это не беда, тлен и суета, душевную смуту глотают,
И своими выводами старика пугают! Истаяв до конца, не узнаём своего лица,
Нужна помощь творца, чтоб, глубоко вздыхая, осень золотая, в строки стиха вошла,
И там вдохновение вновь обрела! Истина кружевная, чихая, кашляя и стеная,
Блуждает вокруг истин двух: не наступить бы ногами на высохший сук,
И пережить бы зловещий испуг! Волшебный блеск запоздалой любви
Мелькнул вдали и стремглав исчез посреди дивной лазури небес,
Похоже, что зеркало в старомодной прихожей мне постоянно врёт,
Что время неумолимо идёт только вперёд, нам всем отмерен какой-то срок,
Об этом знает Бог, этот мир жесток, всю грязь со ста дорог до сих пор не смог
Смыть проливной дождь, бурлящий поток попробовал разок устроить переполох
В малосведущей душе, оставшись наедине, он притормозил на вираже,
И в пустоте мирской воцарился душевный покой, неужто век золотой
Решил вернуться назад, он летел наугад, не обращал внимание на листопад,
Был рад тому, что лично ему – никто не указ, однако на этот раз
Мимо пролетела одна из наглых фраз, брошенная кем-то из толпы!
Что мужики все наивны и глупы, их шеи украшают золотые кресты,
В них мало божественной доброты, они – немы, у них одни и те же проблемы!
Разбитые храмы обездоленными тиранами другие руки поправят,
И кровавые лужи на зелёной траве просто так не оставят,
Однако ужасная суть не даёт мне до рассвета уснуть,
Погибшие домой не придут, их к семье не вернуть!
Солнце всем людям дарит ярчайший свет,
Отныне и впредь сухопарый дед
Почувствует лёгкость в душе,
Иные уже рыдают, оставшись наедине на безлюдной стезе,
Я же во тьме продолжаю неспешно брести, зажав нательный крест в горсти!
Мне с Богом по пути! Я же долгое время считал наивно, что любовь должна быть взаимной,
В жизни интимной каждый чувствует интуитивно, что оргазм почти просвистел
И оставил грешников не удел! Он пронёсся мимо, исчез незримо в серой дымке небес,
Исчезло одно из чудес, мимолётный процесс затмил синеву женских очес!
Стареющий пилигрим зрит недвижимо на угасшую свою звезду,
Жизнь ему невмоготу, он стоит на промозглом ветру
И топчет босыми ногами влажную траву,
Её запах человек слышит за версту!
Его душа закрыта на щеколду,
Уста не льют воду
На мельницу чужую, они всуе бытия, стеная и вопия, изводят самих себя!
На фига? Светозащитные очки души истину крушат
И не дают гортани пару слов сказать, слёзы душат,
Планы рушат легко, не помогает никто
Осознать, что любовь в узде не удержать!
Не надо возраста бояться, и с иноходи в галоп срываться,
Жизнь будет развиваться по сюжету своему,
Всё клонится к тому, что она подобна мотыльку,
Стремящемуся к огню! Огонь Прометея парит над идеей,
Смуту сеет, омрачать никого он не посмеет!
Суть не в том, когда душа пылает огнём,
Она уверенна в одном, что любовь – не панацея для бедного и нищего еврея
Преклонять колени перед несуразной идеей, пришло время кончать с этой затеей,
С немытой шеей ты выглядишь злодеем, что имеем, не храним, потерявши плачем!
Всё когда-то пройдёт и в душе растает даже столетний паковый лёт!
Себя тяжело убедить, что тебе надлежит праведно и свято жить,
Но как идею в жизнь воплотить? Душа болит, а сердце плачет,
Судьба давно вынесла свой вердикт: надо сидеть взаперти,
Время пролит, всё отболит, и в груди раздастся радостный крик:
День прожит и хорошо, не убит никто! Повезло! Видать время пришло
Понять, что н6адлежить избавиться от давнишних обид!
Никто не забыт, ничто не забыто! Неликвиды убрать из виду!
Когда молоды мы были, то предано любили и верили в себя,
Потом пришла суровая зима, и старая карга-судьба
Без спросу в душу вошла, она – холодна и стара,
Как два кирзовых солдатских дырявых сапога!
Пусты закрома, и только в строках своего стиха
Тлен и суета вершат свои превратные дела!
Как приятно на белом свете жить, и прекрасное находить в обычном,
Мы умеем своим мнением дорожить, умеренно пить и страстно любить!
Живу нехорошо, чтобы со мной не произошло, мне и больно, и смешно,
Только перекошенное лицо не выглядит смешно, словцо, брошенное в толпу,
Тут же исчезло на промозглом ветру, я же слезу утру ближе к утру,
Взгляну в темноту, прищуренный взгляд, никак не может понять,
Почему никто не рад мракобесию уличных тирад?
Матерюсь безбожно, но осторожно,
На душе – тревожно, в душе – неловко,
Целоваться с чужой золовкой, как-то не о себе!
Святость до сих пор таилась вовне,
Время бежит, сломя голову,
Сижу под уколами,
Время незаметно летит за досужими разговорами, распрями и спорами!
Наше дарование уму непостижимо, не проходите мимо,
Божье знамение каплю дарования наземь обронило,
И зрит за каждым пилигримом, за туманом и дымом
Трудно разглядеть, кто первым сможет обалдеть
От дара небес, тот кто с зависти едва не умер,
Или тот, кто внезапно из мёртвых воскрес?
Творческая стезя на первый взгляд неуловима,
Созидающая душа легкоранима,
Я же пишу свои строки без нажима и упрёка о любви и пороках!
Жизнь жестоко отвечает у отчего порога, помедлив немного,
В восторге диком с рыком и криком, объевшись ежевикой,
Волк одинокий на смелость решился, он шесть недель постился,
Пока гастрит не обострился, всё прекратил, ел и пил, как нильский крокодил,
Потом вновь все сладости жизни вкусил, блудил среди местных горилл,
Немало троп исколесил, пока уверенность не обрёл,
И спокойствие в душе не нашёл!
Он вышел из возраст непреднамеренных обид,
Стыд ему очи не застит, у него неказистый вид,
Он рук не опускает, не стенает и не орёт, будто идиот!
Грешник страдает наедине в деревенской тишине,
Гордыня, что таилась вовне, куда-то исчезла,
Она сидела рядом в стареньком кресле,
Неужто угодила в глубокую бездну?
И вдруг вновь воскресла,
Немного кожа на лице облезла от солнечных ожогов,
Страсть лежала у истоков благоверной и нетленной любви,
Куда в тот миг не посмотри, везде летают снегири, а вдалеке токуют глухари!
Теперь я с женщинами в поддавки не играю, сам баб даже не раздеваю,
Если хочешь – ложись, лицом вверх или вниз, поторопись, короткая жизнь
Изменяет смысл жития, по стезям петляет жизнь моя,
Душа страдает от набегов воронья!
Как страшно жить, когда
Твоя порочная судьба
Становится в позу,
Она представляет для тебя угрозу!
Что толку – искать в стогу сена иголку?
Сажусь в двуколку и мчусь бог весть куда, слава богу судьба
Подарила мне вороного коня, верность грешнику храня,
Он украшает скромные пенаты моего бытия!
Ночь напролёт нас сводила с ума, разврат скрывала тьма,
Но когда всё это было? Нынче тело застыло, не рычит «Гаврила»,
То, что было, прошло, назад нельзя вернуть ничего!
Красиво жить, не запретишь, шумел камыш, деревья гнулись,
Неужели все рехнулись? Влечёт меня старинный слог
На славу и почёт мне наплевать, акая походка, какая стать,
На такую бабу член должен встать! Его не надо долго в штанах искать!
Был бы предлог, чтобы начать будничный диалог, потом глубокий вдох,
Поцелуй взасос, и зов страстей средь сумрака промозглых северных ночей!
Что стоишь, качаясь, тонкая ****ина, бери в руки детородный орган старого кретина
И пусть дурачина, не разгибая спины быстрее снимает старомодные штаны
Необыкновенн6ой ширины! Ради бога, не стыдите грешника в итоге,
Он по доброте своей в миг нахлынувших страстей решил,
Что пока ещё не жил, только ел и пил, да пришлых баб любил,
Сегодня ночью он яблоко разврата вкусил и о святости навек забыл!
Произошёл нервный срыв, взрыв страстей привёл на обрыв,
Душа плакала навзрыд, она не знала, как ей быть, как дальше жить
И что людям говорить? Жизнь прожита безотрадно,
Её не вернуть обратно, тоска беспредельная,
Бескрайняя и безмерная заела душу,
Чем дальше, тем хуже!
Стезя становится уже,
От грязи не могу отмыться в европейском душе,
Она болтается в пустоту, иногда предаётся ворожбе,
При медленной ходьбе – ей не по себе, что-то перемыкает в голове!
Прошло похмелье после бурного ночного веселья, постоянное безделье
Не слит избавления от отчуждения души от плоти, мысль всё время в работе!
Душа разграблена, ворами добыча унесена бог весть куда, пока силы есть,
И дорога честь, можно спокойно выпить и поесть, пока мы живы,
Не желаю смотреть на сожжённые врагами нивы!
Хотелось бы не вспоминать о прошлом,
Несуразном и пошлом, наглым и дотошном,
Тошно и больно за свою оплошность,
За пошлость и возможность всё исправить,
И душу от страданий и болей избавить!
Любовь дана не для печали – это в идеале,
А в реалии бытия – скандалы и распри в течение дня – в самый раз,
Пара брошенных на ветер фраз, поднимает такой кавардак в семье,
Что тебе обиднее вдвойне, бог смотрит извне, как мир стоит на голове!
Плоть стремится к новизне, зато душа, хотя она всю жизнь молода,
Замкнувшись в своей маленькой конуре, тянется к старине,
На столе – вчерашнее оливье, боль в бедре, и грусть в душе!
Святость притаилась вовне, на войне, как на войне,
Каждый заботится о себе, пониже прижавшись к земле,
Роет окоп в зыбучем песке! Нагло подкрадываясь,
Время бежит не оглядываясь, я же искренне радуюсь,
Что живу и дышу, не мучаюсь и без прискорбия жду,
Прижавшись к холодному оконному стеклу,
Свою путеводную звезду будто судьбу!
Чтобы время отстало, и сердце аритмично не стучало,
Пытаюсь на половине пути внезапно остановиться,
Как говорится, надо сильно в женщину влюбиться, чтобы враз остепениться!
Передо мной переулок Тверской, кое-кто там бит тоской, на шумной мостовой,
После чего он впал в запой! Бог ты мой, в воздухе запахло грозой,
В век безверия полоса всеобщего недоверия к властям
Гарантирована нам, нельзя доверять их словам,
Там тина, глина и прочий хлам!
Даль исчезла в лучах,
Разум зачах,
В чём он виноват?
К ногам прикреплена огромная печать, что грешный брат
Любил в пивных бывать, оно по губам текло,
Но всё в рот никогда не попадало!
Что упало, то пропало,
И ничего не повторится, ни это небо, ни эти молодые лица!
В облаках всё будет, разница мыслей, дум и судеб
Пребудет в отчаяние, тягостное молчание
От разочарование всё скажет о себе!
Господи, давай о судьбе поговорим,
Жизнь проходит, как огонь и дым,
Когда-то я был молодым, и с видом хмельным шёл обходным путём
К своей заветной мечте, но в суете и темноте сбился с пути,
Встречу пришлось перенести! Неисповедимы Господние пути!
У каждого из нас своя цена, нашу ценность не определяет жена,
Даже княжна и та грешна, дорога жизни длинна, из окна дальне видна,
Душа иными страстями увлечена, она не продаётся за грош,
Что посеешь, то пожнёшь! Постепенно привыкаешь к пустоте,
По своей простоте и близорукой слепоте только вредишь себе,
Ты падаешь в цене! Из-за огненного взора во время банального разговора
По воле мужского рассудка по земным просторам стала гулять приземленная шутка!
Не хочу никому звонить, чтобы лишних фраз не говорить, хочу обо всех забыть
На краткий миг, только бы не прервалась нить, соединяющая злополучный быт
И фривольную жизнь, почти потерявшую всякий смысл! Когда тебе за шестьдесят
В твою душу лезут все подряд и начинают поучать, как свои чувства скрывать
От разбитных и статных баб? Пусть седеет голова, она крепка, как скала,
Пью крепкий чай не спеша, жизнь и вправду хороша,
Когда в кармане нет ни гроша, зато за городом такая красота
И твоя походка легка, твоя звезда на небе тотчас зажглась,
Стало намного легче дышать и вспоминать,
Что, где, когда и с кем, но зачем
Нужен тлен людям тем,
У кого своих достаточно проблем? Пытаюсь писать, сил нет, чтобы на перо нажать,
Странный бред и дым от дешёвых сигарет приносят творчеству явный вред!
Запрет везде и во всём, только дуракам не писан закон,
Тих речной затон, изредка колокольный звон
Доносится туда, и тогда в душе вновь весна!
Вчера колокола весело звенели, и молодые соловьи намедни заунывно пели
Под залпы летящей шрапнели! Солдатские шинели потом пропахли,
Высокие мысли давно зачахли и даже во снах у баб на сносях
Рим никто уже не рад! Всё – тлен, всё – прах!
Цветущий май не только в очах, но и широких модных штанах,
А на облаках царят радость и страх, на стареющих руках
Отражается багровый закат, его сменит мгла,
И холодная ночь будет бесчинствовать до утра!
С раннего утра холод сменит жара, мои слова пусты,
Никого около себя силой не держи, отпусти и резину не тяни,
Коль хочет женщина уйти, пускай идёт, вот из тех ворот вышел весь народ,
Посмотри на толпу со стороны, в том, что случилось нет моей вины,
Страсти просто были замурованы в мраморных жерновах
И ущемлены в правах, чувства холодны,
Вокруг них пенятся буруны,
Неужто любви кранты?
Зачем ты ломаешься, кричишь и каешься?
Ты же сам от безысходности задыхаешься,
Зачем так долго мучиться? Ничего не получится!
Жизнь вновь вряд ли наладится!
Баба не покается!
Люди встречаются, люди влюбляются – женятся,
Никуда избранник не денется, разбитое блюдо не склеится,
Хотя родня надеется, что всё перемелется, сизый туман по полям клубится и стелется,
Земля прогреется, и девица степенно разденется и тогда тебе нельзя валять дурака,
Надо брать быка за рога, целовать и раздевать, и стремглав деву укладывать в кровать!
Япона мать! Я много лет от мирской суеты скрывался, за славой рысцой не гонялся,
Мне хотелось на зелёную траву прилечь, и тихо-тихо народные песни петь!
Измятые водой облака, наклонившись слегка в сторону багрового заката,
Летят по песчаным перекатам огромной шальной ватагой!
Её мысли темны, они на странствие обречены,
К тому же ещё и скучны, кому они нужны?
Никому! Жена будет верна только мужу одному!
Опять весна стучится в подворотню, закрытую плотно,
Незнакомец шепчет матерные слова, судьбе трын-трава,
Она в ужас ещё не пришла, присела у богатого стола,
Закружилась голова, за окном блестит роса,
И слышны чужие пьяные голоса!
Горделивые небеса
Ратуют за чудеса!
Стареющая душа ещё пребывает в объятиях сна,
Жизнь отцвела, душе не хватает супружеского тепла,
Младая дева ещё младенца не родила,
Долу капнула её грустная слеза!
Не бывает поздно начать жить розно,
Бывает, что любовь тает, да и не надо
Вместе рука об руку шагать до райского сада!
Не сольются никогда тлен, зима и суета, жизнь эта и та,
Что будет когда-то, спутают числа и даты,
Слова любви и проклятий, несхожие на вид,
Мирскую жизнь каждый по-своему чернит,
Кого-то моя мысль удивит, она желание бередит:
Себя посвятить помыслам святым, помочь больным, здравствующим доныне,
Презревшим гордыню, как иконостас или древнюю святыню! Думы пусты,
Шелест зелёной листвы забивает в сердце железный штырь,
Он предлагает грешнику остыть, хотя бы на краткий миг
И о чужих мытарствах надолго забыть! Хоть разбейся, хоть умри,
В лесу до зари продолжат токовать старые и молодые глухари!
Счастье летает вдали, здесь же одни упыри громят караваны,
Ушлые бандюганы сидят на диване и заряжают наганы!
Мелькают годы, как мгновения, после очередного омовения
Вновь пробегают мимо, житие кусочек счастья обронило для тех,
У кого в жизни был кратковременный успех, но грех затмил всё,
Что было в борениях обретено! Пока живу и дыши,
О своей боли говорить не спешу, хоть молчи, хоть кричи,
Лучше сиди и случай, как поют грачи, одинаков итог, мир суров,
Он может страждущим помочь, но не желает, его совесть снедает,
Когда приоткрыв чертог, он валится с ног наземь или на зыбучий песок!
Жизнь сделала очередной виток, свернула грешника в бараний рог,
Он на краткое время умолк, произнести пару фраз не смог,
Взглянул на восток, потом перевёл взгляд на запад,
И начал плакать, запах дождя ощутила земле,
Она осталась без поводыря, то есть одна,
Надо с этих мест скорее драпать!
Хватит выяснить, что, когда и как?
Мало толку от дум тех, в которых изюминка есть, но где её найти,
Если впереди не видно ни зги! Не солги, не укради,
Вовремя отдавай долги, и ближним помоги,
Тогда спокойно живи и впредь не бузи!
Мир велик, он многолик, двойственна его природа,
Противоречия усиливаются год от года, душе нужна свобода,
Природа в свой черёд что-то разрушает и что-то заново создаёт,
Жизнь идёт по накатанной стезе, ты приближаешься к путеводной звезде,
Мысленно летаешь в мировом просторе, тебя не и интригует чужое горе!
Душа ликует и смеётся, сердце рвётся в безвестную даль, чтобы оставить тоску и печаль!
Серая вуаль на короткий час скрыла из слезящихся глаз перекидной календарь,
На нём дни и числа во всё воронье горло кричат, что Муза слепа,
Ей трудно понять намерения мужика, у него дрожит одна рука!
У прошлого есть - собственный запах, у настоящего - вкус,
От него исходит ладан и множество почти забытых чувств,
Был искус заново повторить спуск по благословенной земле,
Мысль едва родилась в голове и сразу исчезла в бурной воде!
Остался нательные крест, зажатый в кулаке, а душе – святость,
Куда же исчезла очаровательная младость с очес моих?
Неужто спряталась среди прекрасных нимф, лес тих,
Не слышно голосов чужих, вдруг крик вырвался из страждущей души,
Он долу головой поник, его грех и вправду был велик,
В душе не журчит родник беспредельной любви,
Он исчез вдали, не идут проливные дожди,
Многие сосунки в этих бескрайних степях полегли,
И подняться с земли сами уже не смогли, их волоком волокли,
Что-то оборвалось у старика в груди, багряный закат
Предвещает зловещий Ад, брести наугад нельзя,
Узкая и скользкая стезя грешника завела в безвестные края!
Здесь чужая земля, и слышан орудийный раскат,
Окна в доме дребезжат, надо бежать, но куда?
Чужие веси и заморские города, тлен и суета
Не исчезнут  с глаз никогда! Беда, от неё никуда,
Она, как с неба вода после проливного дождя,
Старые огромные тополя взгляд бередят, над ними холодные ветры шумят,
Сколько благодати от неба ждать, прошлое не наверстать,
И не вернуть назад! Счастья – капля, горя – море, счастье – невесомо,
Оно появляется скромно в мире неугомонном, горе жизнь ломает,
Она неумолимо тает, как первый выпавший на землю снег,
Ты смотришь вверх, рядом бога нет, только множество утех!
Многие из коллег оставили на общей стезе заметный след,
Только боятся умереть, их некому в постели согреть!
Счастье растворились в суете буден, грех обоюден,
Пройдённый путь был труден, но грешник неподсуден!
Горе не отступает, оно рядом шагает, и знает наверняка,
Что пожухлая листва следы старика прикроет,
И горе людское диким волком взвоет!
Горький опыт на горизонте всплывает,
Он смутные воспоминания навевает,
По законам праздников и тризны мне вспоминаются малые отрезки жизни!
Нам обещали, что мы будем жить при коммунизме, откровенно врали,
Мы же истину за горизонтом искали! Границы возраста судьба пытается стереть,
За женщин мне приходится краснеть, они никак не хотят стареть,
Им уже не поумнеть, бабы будут лишения терпеть,
И блатные песни молодым любовникам петь,
Только бы им ухажёры дарили цветы!
Увы, скучный солнечный луч,
Едва пробившись через слой туч,
Отмерил собственный путь, толкнул судьбу в грудь,
И за пару минут пока она в деревянной ступе зёрна счастья толкла,
Степенно вышла из-за обеденного стола, и едва не умерла,
Когда услышала гремящие колокола! Горе бездонное,
Ничем не утолённое смешали сон и явь,
И спрятали их в сказочный рукав!
Судьба ранним утром вновь без спроса пришла,
Свела одинокого мужика с ума, и в пляс пошла,
О любви забыла, плоть на всю округу взвыла,
Что было, прошло, назад нельзя вернуть ничего!
Спустив поводья, иду гордо по степной тропе,
Копыта скользят по зелёной траве,
Где-то вдалеке показался яркий свет,
Он мгновенно исчез в сумерках небес!
Готовились в пророки те, кто не особо тяготил к нужде,
Их взгляд тяготил к женской борозде, в темноте она под рукой,
Трезвый ты или бухой, то есть в доску пьян, как Валька-стакан!
В назначенные сроки не сбылось, вот и пришлось всем пророкам врозь
Полагаясь на авось приобщаться к вере святой, гусь молодой
Под ущербной луной немного гордый воротил мордой
От незадачливой толпы, те, кто были глупы, тут же сошли с тропы,
А ту, кто поумнее, сами себя гнали в шею вослед великой идее!
Все евреи в кучу собрались и едва не подрались за лучшую жизнь,
Вдруг она потеряла прелестный смысл, людские мольбы были мертвы,
Не слышны в саду даже шорохи, людские промахи у всех на виду,
Я к тому веду, что многоголосую толпу в состоянии безумства
Нужно быстро приводить в чувства! Буйства удалось избежать,
Кое-кого уже начали сажать и на Соловки отправлять,
Да пропади всё пропадом, с моим то опытом
Мы нигде не пропадём! То отбой, то подъём!
В какое время, господа, мы живём?
Душевный надлом во всём, а на берегу чужом вспоминают о времени былом,
Да и то тайком, толпа идёт напролом в сумраке ночном, и с трудом
Пытается взять противника на излом, пыль столбом,
Жизнь, похожая на сон, вызывает боль и стон!
Колокольный звон, как огромный камертон врывается между авторских строк,
Пытается сбить разум с обеих ног, он – одинок, как карточный игрок,
Его седую прядь волос поливает проливной осенний дождь,
Он бросает тело в дрожь, что посеешь, то пожнёшь,
Разуму в унисон заоблачная даль создаёт фон
Баталий земных, на поворотах крутых
Земного жития петляет тропа
Среды дыма и полымя!
Капля точит камень, несколько капель коньяку наполняют душу твою
Просторечием слов, сразу всплывает в памяти забытая любовь,
Но она волнует кровь так, что тьма и мрак исчезают враз,
Вместо них в грудь врывается полыхающая страсть!
Она будоражит желание, слова любви и признания,
Как божье наказание, преодолев годы и расстояния
Вторгаются в тихую заводь скромного жития,
И вновь бурлит твоя стезя у степного ручья!
Скрипя сердцем, душа нашла единоверцев
В далёкой глуши, там в промозглой ночи
Слышны шуршащие камыши
И крики полярной совы!
По дребезжанию строки первородный инстинкт проник в тайный лабиринт
Былых земных утех, там без особых помех главенствовал грех,
Честь ему и хвала, рядом боль и всепоглощающая нужда!
Из уст завистливых дам ты услышишь сам,
Что ты отпетый бабник и хам!
Осуждать будут после и вовремя, современное племя
Способно довести тебя до отречения от былых утех,
Они прячутся среди старинных дырявых одежд,
Нет никаких надежд на исправление,
Одна надежда на вдохновение!
Коль уразумел, что за счастьем не углядел,
Душа одинока, нет стыда от массы пороков,
Он не проходит до срока осознания, что ни годы, ни расстояния
Не могут страсть на полпути остановить, колокольный звон
Гремит на всю округу, в холод, зной и стужу,
Спозаранку и ближе к закату
Прилипает к белоснежному халату будто зелёнка и вата,
Как следствие безудержного разврата, случившегося когда-то!
Только одинокая волчица на захудалого грешника прельстится,
Ему ночами не спится, он мог бы спиться, но не упал в глубокий омут,
Такие мужики редко тонут даже на мели, их хризантемы давно отцвели,
Но для них в ночи ещё токуют в дремучем лесу молодые глухари!
Что толку волчице на старости лет вновь влюбиться в волка,
У которого тощая холка, да и походка давно уже не та,
Что когда-то была! Яблоня отцвела его саду, по этому саду бреду
Будто в бреду, зрю в пустоту безбрежную, таинственную и нежную,
Мне пожухлую листву в этом прекрасном старом саду, там толпа на виду,
У многих жизнь – невмоготу, каждый сам выбирал для себя свою судьбу и тропу!
Куда брести, душа не знала, начать бы жизнь сначала, но с кем, когда, где и как?
Божий раб никак не мог вырваться из бесовских лап, он духовно ослаб,
Свой словесный скарб он спрятал под алтарь всепоглощающей любви,
Но впереди не видно ни зги, там одни безлюдный пустыри,
Там воры, проститутки и упыри, нет ни одной порядочной души!
В тиши, во мраке заточения у золотистого алтаря израненная душа
Бьёт коленопреклонения в распятья и деревянного креста,
Суть наивна и проста, как горящая до утра восковая свеча
У домашнего алтаря! Мне, господа, вовсе не туда,
Г9де над головой до сих пор гудят провода,
Мне бы вернуться на много лет назад,
Был бы рад порочащие связи поддержать,
А с кем, когда и как? Это мне решать!
Тяжело сделать первый шаг к примирению или попросить прощения.
В минуты отрезвления после ночного светопреставления
Впадаешь в транс, женщина дарит шанс, в этом вся интрига
Без украшений и грима, у неё было странное прибалтийское имя!
Там на берегу холодных пустынных волн стоял мой уцелевший в бурю чёлн,
Он издавал скрип, похожий на стон, в нём чувствовалась связь уходящих времён!
Уходит наш век, здесь каждый православный человек мог отрицать свой грех,
Даже среди контуженных, простуженных и калек, бывших коллег
Не было желания смотреть пристально вверх,
Там каждый человек даёт себе обет
В истине разобраться,
Любить и смеяться!
Иной раз хочу в толпе затеряться, нет желания ни с кем знаться,
Мне бы оторваться от дел мирских, хватит зацикливаться на них!
Здесь то свадьба, то поминки, с тропинки ангелы сдувают пылинки,
Не в новинку видеть прекрасный мир на художественной картинке,
Хотя наяву я тоже рано поутру мне босыми ногами зелёную траву,
Окунаю стопы в росу, иногда волосы рву на голове,
Везде на многогрешной земле то война, то разброд,
Однообразие на обеденном столе, седина челе,
И худоба выступает на спине,
Липкий пот оставляет следы на исподнем белье!
Досужая мысль летает на одном крыле,
На втором - - полный погром!
Стукнешь по столу кулаком,
Вздрогнет старенький дом,
И за окном прокатится эхо!
Не жизнь, а потеха!
Плоть к страстям охладела, в душе от них осталась огромная прореха,
Гроздья душистые акации белой сводят с ума душу и тело,
Ветер насвистывал и ликовал, когда же замирал,
Обман страстей на краткий миг затихал!
Чувству я, что юность моя, бушевавшая неистово,
В рубашке батистовой промчалась таинственно
Следом за мной по старой булыжной мостовой,
Хотя она была не из неробкого десятка,
Жила в достатке, знала местные порядки,
Однако пацан вёл себя, как половая тряпка,
Строил догадки, записывал в тетрадки мысли шальные!
Ему завидовали душевнобольные, но люди простые не впервые
Пытались на личном примере грешнику доказать, что жизнь надо принимать
Такой, как есть, грех – главнее почестей всех, он отказался наотрез слушать сущий бред
Об утехах земных, только у слепых и глухонемых появлялась фривольная мысль, что весь смысл
Бытия может испоганить только крупная женская слеза, пролитая у степного благозвучного ручья!
Несмотря на дожди и ветры, душу и разум до сих пор тревожит народное поветрие,
Как утверждает оно любовь похожа на золотое руно, которое предками припасено,
Когда вокруг темно, оно освещает дальнейший путь и ветрам подставляет грудь!
Полёт мысли высок, она всегда целится в правый высок, чтоб сразить наповал
И сразу до после экстаза, брошенная на ветер незатейливая фраза тотчас
Подобно метастазу уничтожает любовь и страсть, от идеала любви,
Сброшенного с чужой тропы, остаются едва заметные следы!
Умные люди на то и умны, чтобы оберегать себя от происков сатаны!
Отдано лицо и душа порывистому ветру, трепетание листьев пожелтевшего кедра
Предвещало некое начало, изменение чувств исходило из молчаливых женских уст,
Тоска и грусть вошли во вкус, участился пульс, в душе расцвёл сладко-терпкий мускус!
Изменилась точка зрения на все методы общения с противоположным полом,
Ударить бы свирепым злющим глаголом по судьбоносному излому,
Подстелив свежеубранную солому на всякий случай,
Бреду по огромным лужам бог весть куда,
Они не оставляют досужим людям
От былых воспоминаний ни следа,
Ни гипсового оттиска,
У повзрослевшего отпрыска уважаемых людей, безвестный фарисей
И престарелый лицемер похитил сокровенную тайну,
Если бы только одну! Без неё утону
В озере бездонной любви,
Грудь ноет от тоски! Былые грехи не дают спокойно спать, и на ноги встать,
Досужие мысли никак не могу от себя как можно дальше отогнать!
Вынужден признать, что легче потерять, чем потерянное искать!
Нет такого человека, который бы не без успеха, покумекав,
Осознал бы сполна, что мирская жизнь недоразумений полна!
В былые времена сатана разбросал по земле свои семена,
С тех пор людская душа к грехам приросла,
Наша плоть слаба, жизнь с чистого листа
И вправду трудна, о сколько греха
На мирской стезе стряслось?
Он, как в горле застрявшая кость, жить на авось, нельзя,
Пройдёт унылая пора, холод и несносная жара
Будут прятаться посреди огромного бурьяна,
Мирская мишура должна исчезнуть среди книг, жизнь полна интриг
И похожа на краткий миг общения на протяжении сношения!
Драгоценная радость приходит в упадок,
В душе остаётся неприятный осадок
От пережитых утех, в ней царит форменный беспорядок,
Это не главный недостаток после стольких лет общения с всесильным проведением!
В каждом мгновении пролито терпение, ему цена – наслаждение!
Когда кипит в тебе обида, не подавай вида, что именно ты
Самовольно разбил свои мечты о камень всеобщей суеты!
Когда болит душа, никогда не руби с плеча,
Если голова, горяча, сразу остынь,
Над тобой простирается синь небес,
Проходит всё, проходит жуткий стресс, появляется интерес
К яркой новизне, он остаётся навеки в страждущей одинокой душе!
Вспоминаю второпях, что моя жизнь прошла в очередях,
Тлен и прах только делали взмах, тут же появлялся страх,
Что автор, повязший в грехах, весь смертными грехами пропах!
Боюсь казаться, а не быть, мне по нраву домашний быт,
Только бы не прерывалась нить, соединяющая жизнь
И её очаровательный смысл! Туман над горизонтом завис,
Подул свежий морской бриз, из-за кулис бытия едва выскользнул я
И моя узкая и скользкая тропа, лунный диск над головой завис,
Он зрит вниз будто мазохист, издаёт странный хрип,
Иногда переходящий в протяжный свист!
Проходит жизнь, проходит всё,
Но вспомнить нечего!
Грешное существо пройти через чащобу лесную само до сих пор не смогло,
В банальности и толстом слое фальши не могу рассмотреть всё, что дальше
Ждёт меня на перепутьях дальнейшего пути, как дальше идти, оберегая в груди
Страсти свои, они таятся вовне, прячутся в глубине от потомков зловещего сатаны!
На бескрайних просторах православной страны при свете ущербной луны
Мелькает голубоватый мерцающий свет, он оставляет в душе памятный след!
Продолжаю корпеть, задыхаться и потеть, чтобы осознать весь нерукотворный бред!
Боюсь отчуждения от вдохновения, оно может без спроса прийти в любое мгновение,
Только имеющий терпение, заметит притаившуюся опасность, тот, кто душою глух,
Постоянно напрягает состарившийся слух, мозг, мягкий как воск, сохранил свой прежний лоск,
Ясность дум велит жить наобум, идти на штурм неприятельских редутов, но я к этому не готов!
Пришлось снять незримый покров из авторских фраз и слов, чтобы вновь
Услышать звон церковных колоколов, тишина режет слух,
А вдруг небеса заставят вернуть былые долги?
Впереди не видно ни зги! Напряжены мозги,
Как не суди, как не ряди, надо дальше идти,
Мне см народным творчеством по пути,
Любой неприличный анекдот смешит мой рот!
Кому и как в мирской жизни однажды повезёт,
И кто попадёт в незначительный водоворот,
Тот живёт, набрав воды в рот, и молчит, как рыба,
Хотя его огромный живот напоминает гранитную глыбу!
Гибну в омуте глубоком, распри и склоки, и прочие пороки жизни.
Навевают мысль о грядущей тризне! Какой же грешник капризный?!
Он через ущелье перепрыгнул, и взмыл в отдалении без белом нежных крыл,
Рок его пощадил, он неспешно в собственный дом посеменил мелкими шажками,
Прикрыв глаза от яркого солнца обеими руками! Очарованный своими мечтами,
Он игрался своими вычурными словами, будто торговка на «Привозе» пирожками!
Пока живёшь всё время ждёшь искромётной любви, вызывающей бурление гормонов в крови,
Преодолеешь все рубежи, остудишь пыл горячий, но дух бродяжий так или иначе
Заставит искать удачу везде, но на скользкой и узкой тропе,
Ты ходишь в узде, продолжаешь душой кривить
И постоянно грешить, трудно забыть
Об истоках собственных пороков, они всегда под боком,
И постоянно пререкаются с роком! После нового подвоха судьбы все мысли твои
Исчезнут в сизом тумане, чтобы каждый раз не напоминать грешнику о бабьем обмане!
Её любовь размыла огромную плотину и заставила страсть взлететь на вершину голой скалы,
Все мы мудры задним числом, двадцать часов счастья судьба-проказница тайно украла,
Разбитая душа на ветру ещё долго трепетала, не болтала, а молчала,
И ждала, когда же успокоится бесноватый мозг,
Он отвык от свиста розг, исчез прежний лоск,
Перед глазами вновь исчезнувшая любовь,
Но она уже не волнует ни душу, ни кровь!
День или ночь – не в счёт, во всём расчёт, без него судьба
Никого не увлечёт в тончайшие сети свои, она за это когда-то ответит,
Но тогда здесь уже не будет нас, всему – своё время, всему – свой час!
От страсти беспечной, исчезнувшей навечно, осталось серое пятно на старомодном пальто,
Его не купит за бесценок никто! Думалось и казалось, что колесница бытия навсегда сломалась,
Прошло короткое время и брошенное в студеную почву семя, пышным цветом не зацвело!
Всё, что было, прошло, назад нельзя вернуть ничего! Наяву одними мечтами до сих пор живу,
Качаюсь на промозглом ветру, не стенаю, не реву, скромно молчу, как-то свой век доживу
Без полыхающих чувств, пусть тоска и грусть, когда ударит вьюга, напугает судьбу-старуху
Рёвом своим, в назидание умникам другим живу мгновением одним,
Тот миг неповторим! Не угнаться мне за ним! Исчез пессимизм,
Ему на смену пришёл оптимизм, он кроет матом благим
На всех и всё, что в тяжких борениях было обретено!
Не отрекаются любя, продолжают любить втихаря,
Но любовь та, что была, исчезла и ушла, предав
Чужие чувства без остатка, строила догадки
На фундаменте валком и шатком!
Жизнь бросает то в стынь, то в сизый дым, мир выглядит пустым,
Но он неповторим, в назидание остальным мы вновь не будем молодыми,
Пряди седые трепещут на холодном осеннем ветру, он разбрасывает листву
По скользкой тропе, зажав нательный крест в руке, плыву налегке,
Будто на утлом челне по бурной реке земного жития!
Грешен я, но в том не моя вина! Таким меня природа создала,
Давнишняя мечта уплыла бог весть куда, душа не смогла противостоять
Всесильному случаю, и вновь окунулась в темень дремучую! Зов сердца слушаю,
Правду колючую о себе не воспринимаю сполна, вспоминаю былые времена,
Тогда было время золотое, я женщин путал с женою и не был в женском обществе изгоем!
Что-то строил, и сразу разрушал, на христианские постулаты начихал, эдакий нахал
Свои ошибки опосля признал! Любовь трепещет робко, шум на дальнем околотке,
Без бутылки водки не понять, куда идти и с кем в одной шеренге шагать?
Женщина почтенного возраста была статна, приятна и на вид хороша,
Она не всегда хотела для себя найти достойного мужика,
Он должен наверняка быть чокнутым слегка,
Как и она, бросать ей палки,
Играясь с тёткой в догонялки!
Мыться они будут одной мочалкой, только бы его зараза
Не смотрела на неё вполглаза! Путь этот подонок
Был воспитан с пелёнок в свете житейских интриг,
Он – преклонного возраста старик, и хамить женщинам не привык!

У него вставная челюсть, он плохо слышит листьев шелест,
Он достаточно умён, чтобы, терпя мученья, тут же выражать сомнения
По поводу всезнайства своего, грешно его естество, он её любви не достоин,
Хотя он в постели выглядит, как воин! Стареют бабы и мужики,
Кто-то увядает от безделья и тоски, а кто-то року вопреки
Сам пытается свою любовь спасти, но им не по пути!
Впереди вновь не видно ни зги из-за беспроглядной тьмы!
Увы, невозможно скрыть свои грехи в сумраке ночном,
Пройден подъём, впереди огромный водоём,
В нём нерест, там водится херес,
А на другом берегу ересь
В холодном поту
Клянёт судьбу!
Вот это новости – ни стыда, ни совести! Солдат ребёнка не обидит,
Бог все достоинства людей увидит, враги унизят и обозлят,
И только Охотничий ряд будет всем грешникам рад!
Мне бы опять начать душевно писать
И на уколы судьбы врагам не отвечать!
Никому не отвечу даже при короткой встрече, зажжённые свечи в душе
Ничего расскажут толпе о твоей неблаговидной судьбе,
Ты живёшь в пустоте, и не принадлежишь сам себе!
Святость таится вовне, одиночество погубит,
Рок гордых людей не любит, Бог не обессудит за глубокий вздох,
Сатана найдёт предлог выставить грешника за порог,
Чтоб воспринимал любой упрёк судьбоносной гордыни,
Словно запах степной терпкой полыни, выросшей в пустыне,
Её название по латыни люди, увязшие в блуде, напрочь забыли!
Когда молоды мы были, предано любили и верили в себя!
Метод научного тыка давнишние воспоминая замыкал!
Пей и еж, пока рот свеж, когда жизнь завянет,
Собака в её сторону не глянет,
Жить надо душа в душу,
Грехи вылезут наружу, и тогда многогрешная душа встанет на колени у степного ручья,
Чтобы послушать песню старого соловья, его жиз7нь на одном месте прошла,
В других местах толчея, много дыма и мало задушевного огня!
Друзья есть только у короля, а для тебя они – попутчики,
Готовые надеть на твои мысли и думы наручники!
В беде редко кто одинокому мужчине поможет,
Никого совесть не гложет, бог грехи итожит!
День прожит и хорошо, преходяще всё,
Разум стал невольно взрослеть
На склоне прожитых лет,
Душа стала дифирамбы клоунам петь!
Мне бы успеть с памяти заметные события не стереть,
Надо чуточку потерпеть, ощутив под ногами земную твердь,
Не сидеть на месте одном, услышав колокольный звон за углом,
Идти напролом через тернии бытия прямо или наискосок,
Прыгая с пятки на носок, всему – своё время, сему свой срок!
Камень брошен в свой огород, давит на хилую грудь небесный свод,
Предчувствиям не верю, но не могу встать на скользкую тропу безверия,
Не потеряно доверия до владыки небес, мировой прогресс за углом исчез,
Но не потерян к жизни интерес, кажись, я не в свои сани влез, и потому странно живу!
Поздно вспоминать словесную рать о временах былых, страх за них пытаюсь скрыть от других,
Мне бы волком не выть в долгую зимнюю ночь, делаю глубокий вздох, рот закрыт на замок,
Лоб липким потом промок, душа ищет весомый предлог, чтоб душевную боль превозмочь!
Слёзы ручьями текут, порывистый ветер толкают мысли в грудь,
Дни идут, часы бегут, на поверхность всплывает словесная муть!
Их не удержишь взаперти, неисповедимы Господние пути!
Не дури сам себя, не расходятся жизненные пути людей зря,
Едкий запах нашатыря ударяет в нос, как свежескошенная трава в сенокос.
Есть семья, но нет в голове царя, идти путём грешника нельзя!
В глухих местах не найти поводыря, сорван красный листок календаря,
Дело сделано, других дел немерено! Сколько отмерено, столько и проживём,
Очистим свою совесть под проливным дождём, и заживём, как в сказке,
На лицо оденем маску безразличия, соблюдая правила приличия,
Пей, ешь и живу по армейскому уставу, отвергнув грехи, которые давят
На состарившуюся память! Смотри или читая, чем услана дорога в рай,
Себя лишний раз ни в чём не упрекай! То, что с день рождения дано,
Сбыться когда-то должно! Нельзя нам жить грешно, ибо на душе, как глыба
Лежит огромное чёрное пятно, растёт оно, от него исходит тепло, конечно,
Никому не дано жить вечно, мы же делаем выводы поспешно,
Всё, что отболело и отшумело, таинств полно,
Миром правит волшебство мыслей и слов!
Всепоглощающая любовь о себе напоминает вновь,
Исчезает душевный покой, страсти наперебой
Напоминает о себе, роке, Боге и судьбе!
Барышни из подворотни слушают мужские вопли
Об отсутствии любви, только в вечер субботний
Моложавый невротик выступает против пустого словопрения!
Бывают исключения, когда из заточений рта вылетает чреда слов и фраз,
Судьба может тотчас прервать злополучный рассказ о том, кто этот мир создал для нас!
Так в жизни сталось, что мне досталась неприметная старость, её сопровождала усталость
От пороков бытия, под ногами - земли, над головой - дождевая струя, вокруг одна галиматья,
Нет от неё никакого житья! Пусть наш бренный путь сопровождают тоска и грусть,
А также немало прозаических чувств в мире искусств, слова слетают с уст,
Иногда их сменяет чушь несусветная, жизнь беспросветная,
Как любовь безответная, бедная и грешная,
Но бессмертная! Сгоряча нельзя рубить с плеча,
Голь на выдумку мудра, жизнь без запаха счастья – сущая ерунда,
Без вкуса желаний, мук и страданий – полна разочарований!
На сотни вопросов жизнь не дает ответа, весну сменяет лето,
В конце тоннеля пучок яркого света, изумительный почерк
Не украшает письмо из запятых и точек, там каждый прочерк
Затемняет чужую мысль, тут же исчезает её великий смысл!
Память во всём ищет корысть, она дарит взаймы похоть и толику мишуры,
Вот и все великие дары от проказницы-судьбы! Все, кто рядом, ненадолго,
От друзей никакого толка, в конечном итоге уставшие ноги от долгой дороги
Требуют помощи особенно в полночи, когда в тиши и во мраке заточения
Ты ищешь следы уходящего вдохновения, судьба по швам трещит,
Вот-вот прервётся творческая нить, ты вновь будешь всеми забыт!
Не с кем поговорить, не с кем помолчать, впереди дорога в бездонный Ад!
Глаза грустят, слова летят в безграничную даль, уходящее время мне жаль!
То, что не прозрачно, выглядит мрачно и повествует не точно,
Невозможно познать невозможное на данный момент!
Природа во вселенной проводит свой эксперимент!
Изменить её нельзя в один присест,
Если разум есть, любую главу из книги бытия можно перечесть,
Сохранив незапятнанными свою совесть и честь!
Когда крылья сложены и свечи погасли в душе,
А ты на грани уже. И тебе никто не по душе,
Ты живёшь в пустоте и по своей простоте
Желаешь одного: отделить от мирских обид своё естество!
Не безупречно оно и что?  У всех людей одно нутро,
И разное лицо, они всегда заодно с проделками Сатаны,
Лучшие годы жизни прошли в горниле житейских утех,
Детородный грех заинтриговал всех, чьё невежество
Признало божество, жить хорошо, не запретишь,
Проходит всё, проходит жизнь, она теряет смысл!
Захудалая мысль пьяна вдрызг, порхает вверх и вниз,
Убегая от всеобщей кабалы в сопровождении изменчивой судьбы!
Жена весь день стоит у плиты, зато муж, объевшись груш,
Одет, как трефовый туз, пытается скрыть тоску и грусть,
Учащённо бьётся пульс, он трудился, не опуская долу рук,
Пытался покорить Двуглавый Эльбрус, в снегу загряз по самые интимные места,
Вокруг одна и та же суета, жизнь без интима пуста, нет дыма без огня!
Жена тащит следом за собой всех, кто надеется на быстрый успех,
Хотя сил уже нет, берёт на душу грех, она такой же человек,
Как ты иль я, но мужа не интересует семья!
Он наставляет бабе рога, а бесстыжие глаза
Смотрят на два грязных кирзовых сапога впритык,
Трясётся огромный кадык, как дальше жить, но не страдать,
И спокойно предначертания рока принимать? Тюрьмы да этапы тяжелы для бабы,
Да колымские лагеря – только для зверья, оно стоит у руля, чтобы жить и рулить,
Стеная и кряхтя, разрывается семья на части, полыхавшие страсти исчезли в подворотне,
Прихватив с собой полсотни людей едва живых, то, что осталось через двадцать пять лет от них,
Поглотил морской штиль, опосля студёный ветер затих окончательно,
Тощий мужик бессознательно приоткрыл настежь зарешеченное окно,
Не заперто оно, на дворе и холодно, темно, да и дышится тяжело!
После поражения в правах воздух здесь исподним бельём пропах,
Труден каждый шаг, в творческих кругах он прослыл пьяницей и пройдохой,
Собиравшим компромат по крохам в стране забытой богом на горных отрогах!
«Эх, дороги, пыль да туман, холода, тревоги да степной бурьян! Знать не можешь,
Где крылья сложишь, хотя остался талант и воля - перековать судьбу и долю,
Для читающей публики нужны тульские бублики, всплывшие критики
Пытались быть вне политики, по наитию не дождёшься
Ни денег, ни слабы, в старо сельской державе
Трудно найти управу на толпу беспринципных забияк,
Коль ты – не дурак, и можешь ещё для себя выбирать: то ли Рай, то ли Ад,
И в свою защиту способен несколько фраз сказать со скамьи подсудимых,
Ветром гонимый глас толпы взлетел на огромные лысые холмы!
Взглянул издали на окраины православной земли,
Таи испокон не было взаимной любви,
Народное богатство распродано за рубли!
Надоело то и дело брыкаться, матерно выражаться, падать и вновь подниматься с колен,
Зачем? Всё – тлен, всё – суета, творческой душе общность высокой идеи нужна!
Она доныне карабкается на вершину зловещей святыни через огонь, пепел и глину,
Дабы добиться полупризнания судьбы в глазах наивной толпы! Увы, стальная воля и мощь,
Будто в горле застрявшая кость, пронзают душу насквозь, будто вколоченный гвоздь
В башку, жить по уму тяжело, но гроздь дураков под звон колоколов,
Ратуют за всеобщую любовь! Жизнь только начинается
И в семьдесят лет не кончается! Нет повода печалиться,
Что старость надвигается, пришло время раскаяться в грехах,
Бестолковых речах и матерных словах! Когда-то состаримся мы,
Останемся всем должны, на нашу жизнь посмотрит толпа зевак,
И подаст нам знак – сжать нервы в кулак, чтобы не попасть впросак!
Серость с безнаказанностью властей спелась, не хотелось бы
Это видеть со стороны, отбившийся от стаи волк, готов свалиться с ног
И объявить бойкот во время воздушных тревог, пусть видит Бог,
Что уже который год сосед бросает камни в наш огород!
Застолье будет излишним, скромнее стол, намного проще пища,
У сапог узкие хромовые голенища, деньги считаются не в тысячах,
Да и в слащавых речах чувствуется беспредельный страх
За последствия, ты на грани бедствия, стал прихотлив в мелочах,
Даже на чужих похоронах отчитывается перед Богом в собственных грехах!
Закат горит багрянцем, в его лучах ты чувствуешь себя засранцем,
Ищешь в колоде игральных карт собственный фарт,
Тасуешь колоду в любую погоду,
Не зная броду лезешь в воду!
Зачем мне надо веселье до упада? Лишнего не надо, мне плитку шоколада
И для бабы губную помаду! Пожить бы без ссор и драки, грызутся люди, как собаки!
Благословенен жизни миг, пусть жизнь всё оставляет на местах своих,
И не заводит мысли в тупик, она не сможет жить взаперти,
Неисповедимы Господние пути! Коль Бог меня благословил,
Чтобы я праведно жил, и талантом наделил, но норов ему бойкот объявил!
Иных уж нет, а те далече, кто-то чалится на Колыме, кто-то валит лес в тайге,
Зато кто-то живёт беззаботно, разговаривает негромко и постоянно зрит в окно!
Скажет словечко, пронзит сердечко, будто златом одарит и сделает вид,
Что на собеседника не держит обид, этот индивид – фаворит у дам,
Он – зануда и хам, всех корит, с ним день прожить, и ты будешь убита наповал,
Чем же он дам околдовал? Когда так много позади, чужой поддержки не жди
И свою душу напрасно не береди, раздай толпе свои долги, руки отмой от пыли и грязи,
Оставь прежние любовные связи, раскаяние твою жизнь немного украсит!
Драгоценная радость мелодий и прочитанных книг,
Заставляют отречься от множества бытовых интриг,
Грех был велик, он заполнил жизнь, будто черновик жирный прочерк,
Впрочем, почему мы голову небесам морочим,
На голове – проседь, в душе – золотая осень!
На дереве кто-то тихо стрекочет, чего-то он от грешника хочет?
Я никем не полномочен северное сияние высекать из авторских строчек,
Проще поставить жирный прочерк, и пусть корявый почерк из точек и запятых,
А также слов простых заплетает в золотую канву каждую авторскую строфу!
Голос дрожит на промозглом ветру, он разбрасывает пожухлую листву по двору,
Не набрав высоты, она кружит и кружит, кого-то смешит, а кому-то мешает жить!
Тот, кто правильно питался, наяву убеждался в том, что дуракам не писан закон!
С остальными людьми держим душу и чувства взаперти, если нам с ними не по пути,
Жизнь прожить, не поле перейти, бог грехи простит, ты продолжишь одиноко жить,
Люди без земных пороков не встряют ни в распри, ни в склоки, они смиренно ждут,
Когда затихнет боль в груди, и в лесной глуши начнут петь прелестные соловьи!
Крик утренней зари наивен и спесив, его лейтмотив многих дам удивил,
Им грехи простил, когда же рассеялся смог и дым,
Ты вновь уплыл за голубые сини неба,
«Зрелищ и хлеба!» - требует толпа,
Старинное кадило в руках
Почтенно старика!
Ему надоело валять дурака,
Венец творения Человек наедине коротает своей жизни век,
Всюду лезет, чем-то бредет, неужто всё его и ему не будет ничего за то,
Что влюблённых душ родство доводит до истязания грешное и беспечное нутро?
Преходяще всё, каждой твари должно быть по паре, нарушены законы морали,
Забвению преданы высокие идеалы, люди свихнулись на само пиаре!
Мне бы лицо странника, озябшего в пути, спрятавшего от волка в кусты,
Одному до мечты не дойти, но не могу жить один в глуши!
Голос извне повелевает мне: «Ляг и лежи, свято живи и впредь не греши!»
Если любовь для нас – пустяк, пусть будет так, расторгнут брак,
Не потому что муж – мудак, он по натуре простак,
Ему бы жениться на бабе-дуре, и на рынке с ней торговать,
Пусть зигзаг удачи решит иначе, нервы сжаты в кулак,
Жалость в глазах, всё- тлен, всё – прах! Был шанс,
Его окутал мрак, а без него никак встрять
В буйство чувств, без земных причуд
Былое время назад уже не вернуть!
Тот, кто не врёт и по собственным законам живёт – не идиот, он не от мира сего,
Однако его избрало для великих дел всесильное божество! Я пережил многое и многих,
Двуногих и членистоногих, богатых и убогих, женатых и одиноких, мои строки
Ночевали посреди безлюдной дороги, и радовали немногих!
В словах простых и строках кривых запечатлён тот миг,
Когда унылая среда с человеком была груба!
Грешник много изведал, себя поздравил с победой
На тараканьих бегах, он впопыхах испытал страх за себя и за тех,
Кто рядом излучал счастливый смех! На обиженных воду возят,
На добрых сами катаются и никогда в совершённых грехах не каются!
Иногда с иноходи в галоп срываются, пошлый народ сам собою горд,
И в круг святых рвётся, предавший мило улыбнётся, и тут же отмахнётся от чужих забот,
И только жирный домашний кот хвостом вильнёт, и ты напишешь между стихотворных строк,
Что вывод наивен и прост: твой озноб ещё не достиг злополучных высот, всему- своё время,
Всему – свой срок! Печальный исход – недалече, об остальном – при личной встрече!
Тупой смеётся над гением Творца, Ему принадлежат наши души и сердца,
Сплетник гордый, как овца из огромного стада, пишет баллады,
Оно ему надо? Не бывает молодца без хорошего конца!
Я многое тащил на себе, сам жил в голоде, холоде и нищете,
Зажав нательный крест в руке, шёл налегке по избранной тропе!
Нынче нет прежней осанки, от прежней фигуры остались жалкие огранки,
Когда-то на статного мужчину с любопытством взирали пуританки, но Сапфо лесбиянки
Тут же поднимались со своей лежанки! Судьба проехалась по мне на могучем коне,
Но я – не согбен, всё- тлен, всё – суета, разум ждёт перемен, но жизнь у нас одна,
Меняются времена, прежними остаются нравы в пределах православной державы!
Куда взгляд ни кинь, везде – грех разрастается вширь, клин выбивается клином,
В порыве едином движением неуловимым в маленькой гостиной
Прощаюсь с образом непостижимым, в мире глубинном
Меняется всё, и даже то, что к нам из тихой заводи приплыло!
Только у Бога сущего можно узнать истоки грядущего,
В Библии всё прописано набело и начерно,
Даже наше имущество же распределено!
Парадокс – всемогущий Бог победить Антихриста не смог,
И тот, Его на одиночество обрёк, всему – своё время, всему – свой срок!
Вечером сказано, ночью исполнено, и нет во мне прежней тоски,
Я к быстрым переменам привык, мой проводник – седой старик,
Автор эзотерических книг! У него жизненный опыт – велик,
Слившись со временем, вернул назад прежнее вдохновение,
Проявив смирение ко всем, решил, что мне незачем отрицать суету и тлен!
Здесь вся жизнь моя прошла, она скользили у привольного ручья,
Где росла зелёная трава и ближе к утру полынь-трава в мгновение
Усилила трение желание и чувств, здесь ничего делать без спроса нельзя,
И даже жизнь моя была и неспешно шла, но вышла вся из тщедушного нутра!
Из головы не выходят дивные сны о былом величии православной страны,
Молитвы нужны для души, чтобы оградить её от моря вранья и лжи!
Смердя и клубясь, половая связь пытается развратить всех нас,
Несётся грязь по широкой мостовой, на её пути встал старенький городовой,
Он седой и с бородой, он отродясь не смог бы никогда ту грязь взглядом объять
И намерение толпы осознать! Пока силы есть, могу на пенёк в лесу присесть,
Мысленно преодолеть оставшуюся треть предназначенного Богом мне пути,
На руках и ногах звенит железная цепь, её звон слышен окрест, и боль души
Вырывается из немощной груди, чтобы в смятение прийти от пороков своих,
В других их больше моих, мельтешение незнакомых лиц оставляет штрих
В памяти седой, здесь нет прелестных обличий молодых цариц,
Только заунывное пение статных и разбитных девиц
Приносит в моё логово свирепый степной вихрь!
Правда не всем к лицу, пришло время обратить свой взор к Творцу,
Доверив свои тайны только Ему одному! Жизнь уходит в подзол, что искал,
До сих пор не нашёл, срок для оправдания ещё не подошёл, рок в сторону отошёл,
Чтобы вердикт небес спокойно принять и не заставлять грешника благость небес
Так долго ждать! Мне бы тяжкие часы переждать, а с кем, когда и как?
На эти вопросы сможет ответить только небесный Зодиак!
Жизнь надо принимать такой, как есть, на мне изношенный камзол,
Я зол на всех и на себя, гнусавя и рыча, в те давние времена местная саранча
Нападала из подворотни на одиноких прохожих, на толпу не похожих,
Слышались крики и вопли, щёки от слёз насквозь промокли,
Испорчен вечер субботний раз и навсегда,
От удара оглобли уши оглохли,
Но удалось избежать петли, явь исчезла в дыме пожарищ и пепле!
Женщину легко приворожить речами, любовь ширится от дерзких слов,
Восторг взлетает, опосля он тает, и женщина о другом уже мечтает,
По-иному не бывает, когда мужчина женщину не впечатляет!
Безумные слова, взлохмаченная голова попали в мир грёз,
Что посеешь, то пожнёшь, потом немало слёз прольёшь,
Когда поймёшь, что не с тем соколиком живёшь, сеешь, пашешь и жнёшь?
****а вошь, куда ты прёшь, как ржавый столетний паровоз?
Страсть колобродит, сам старый Кент еле ходит и руки трясутся,
Он хочет к моложавой женщине рукой прикоснуться,
Чтобы опосля вместе проснуться!
Быть может треволнения вернутся
И тут же ужаснутся?
«Торгуя совестью пред бедной нищетой, не сыпь своих даров щедрою рукой!»,
За боль, войну и нищету нам воздастся сторицей, мне бы хотелось стать вольной птицей,
И улететь в неведомую даль, оставив в родных краях непостижимую тоску и печаль!
Мои слова обращены к небесам и благодаря своему усердию и трудам,
Со спокойной душой прихожу в воскресный день в божий храм,
Чтобы там навечно оставить стыд и срам, а потом с горем пополам
Преподнести серебряный крест с опухшим губам, слезы струятся по щекам,
Греха не осталось ни на грамм, стыдно раскаиваться в согрешениях только глупцам!
Отверженная дань была предназначена небесам, её бесы превратили в разношерстный хлам!
В такую рань виден наш каждый душевный изъян, месяц, покрытый багрянцем,
Попытался общаться со старцем, но солнечный протуберанцы
Устроили эротические танцы на отрогах Луны!
Все мы грешны, незатейливы и не очень умны!
Где-то там далеко для меня горит очаг,
Над головой сгустился несусветный мрак,
Мозг зачах, его извела тоска и печаль!
Он смог свои достоинства промотать
И до конца не смог понять никак,
Что летая в перистых облаках,
Он запутался в простых вещах!
Пока он не открыл старинный саркофаг, и не стал талантом обладать,
Нажал на рычаг своего кровавого палача, не дрогнула в тот миг его рука,
Затмились облака, в душе расцвела белоснежная весна, и таинственный град
С помощью человеческих чакр не дал зачахнуть давно забытым словам,
Они воскресли в памяти по стезе, ведущей в божий храм,
Но даже там растёт огромный и высокий бурьян!
Дойти бы до самой сути ежедневной жути, в повседневной смуте жития
В беззакониях повязла вся страна, мозоли на ладонях, звёзды на погонах,
Если бы грешник мог стремглав написать несколько значимых строк,
Тогда бы Бог спокойно мог подвести последний итог!
Болит затылок, судьба держит всех нас за загривок,
На лице ни слезинок, ни злобных ухмылок,
В руке неказистый обмылок,
После неудачных попыток
Рассеять избыток страстей по стезе своей, их надо гнать взашей
Вдоль шуршащих прошлогодних камышей! Любовная игра, как мука,
Жизнь – непредсказуемая штука, наука в толк не идёт уже который год!
В душе разброд, грехам потерян счёт, люблю всё то, без чего не смогу ни дня прожить,
Трудно судить о мыслях чужих, коль нет своих! Легче всё забыть, и благим матом крыть всё,
Что в борениях обретено! Душевный недуг исцелить не легко, до примирения далеко,
Разлука без встречи далече, радостные речи и слова подобно свистящей картечи
Будут произнесены под вечер! Промозглый ветер небо затмит,
Бор на всю округу шумит, сова в бору неистово кричит,
Душа болит и сердце плачет, так или иначе
Душа поплачет, а когда чужая беда отболит,
Можно наедине о сокровенной любви поговорить!
Глаза ревут, они страдают, терпят и грустят, жизнь напоминает кромешный Ад,
Нет пути назад, а на небе звездопад, нервы шалят, ты ничему уже давно не рад!
Люди ложь в глаза говорят, и пытаются многократно повторять то, чему тыне рад!
Пришло время с коленей встать, и улечься на старую скрипучую железную кровать,
На житьё наплевать, главное – урвать для себя, и вовремя сбежать туда,
Где шумит непроходимая тайга! Мудрость приходит с годами,
Распрощавшись с детскими мечтами, раздав знакомым долги,
Ты срываешься с цепи, люди – бунтари пытаются уйти
От самих себя, но куда? Везде непроходимая тропа,
То дожди, то пурга, твоя душа напоминает зверька,
Попавшего в прозрачную сеть и уже много лет
Бьющейся в истоме невдалеке от отчего дома!
Пустые кошельки выскальзывают с ослабевшей руки,
У дверей толпятся кредиторы, бандиты и отпетые воры,
Вся собачья свора без разбора влезает в чужие разговоры в пределах мордора!
От любви трудно мужчине сбежать, он будет постоянно о себе женщине напоминать,
Писать, звонить и приезжать, и материально помогать! Живу неспешно я вблизи ручья,
Грешу втихаря, в кармане ни рубля, а на витрине красуется зарубежная халва,
Долу капает крупная слеза, на хрена мне такая жизнь нужна?
От героев до изгоев путь велик, проходит жизнь, как краткий миг,
Смотришь в зеркало, а ты уже старик, твоя прыть снизошла на нет,
Бывший брюнет стал седым, выглядит больным, немощным и худым!
Растеряно крестясь, однажды пойду я пляс, гордясь собой, без сумы за спиной,
Словно бы я уже не изгой рока и судьбы, никчёмные мысли ушли из седой головы,
Зачес они мне нужны, здесь пол страны живёт на авось с высокими мыслями врозь!
Что посеешь, то пожнёшь, жизнь пошла вкривь и вкось, хорошо пожить не довелось,
Что-то не сбылось, что-то сорвалось в последний момент, захудалый интеллигент
Стал мягким, как воск, исчез прежний лоск, грешную плоть пронзила ложь,
Считай, насквозь! Что-то и где-то не срослось зимой иль летом,
Согласно народным приметам я промедлил року с ответом,
И потому грядущее в дыму! Нет дела никому,
Почему не живу по уму? Страсти отцарствуют, отгорят, и не станут старца ждать,
Когда он им свои долги отдаст, он долго не станет гадать на кофейной гуще,
Будет ли лучше ему жить одному? Его двойник, степенный и бравый мужик,
Имел смиренный лик, но друг и он поднял крик в тихой подворотне,
Долго рылся в широкой мотне, и что-то долго доказывал судьбе!
Тяжело наедине вгонять в краску разухабистых и статных баб,
Божий раб едва оторвал от удобного кресла собственный зад,
Чтобы заново свою жизнь начать! Он привык изобличать
Чужие недостатки, грехи и повадки, всё фиксировал в тетрадке,
Бабы падки на таких мужиков, он слово скажет, истерику на закатит,
С него хватит скромных утех, ведь он один из тех, кто чей гнев,
Исчезает в темной ночи, как блеф! Помрачнев, невзгоды жизни налегке преодолев,
Он на корточки присел, и едва не окаменел, стал зол, будто стареющий лев,
Его зев издал рычание, через годы, через расстояния
На любой дороге, в стороне любой
Ты не скажешь бабе: «До свидания!», если она всю жизнь прожила рядом с тобой!
Запутавшись в тончайшей паутине презренного бытия, взглянув в трясину,
Он осознал отныне и навсегда, что его степенная стезя боялась не зря и дыма, и огня!
Что с него взять, он всего лишь слуга и раб прекрасной Музы, даже вселенское чудо
Эту пантеру не разбудит от летаргического сна, она была его таланту удивлена,
Глубоко подавлена, и с высокими мыслями разобщена,
Тут же сквозняком потянуло из открытого настежь окна!
Унылая среда, стеная и разя, рубила неучей с плеча,
Её разноцветные вензеля раскрашивали жизнь,
Потерявшую значение и смысл!
С его то жизненным опытом,
Он пропадает не в тропиках, а на Соловках, разговаривает шёпотом,
Ему природа отвечает злобным хохотом! Так природа захотела,
Остальное – не наше дело! Гуляй смело, но имей в виду,
Что чужую беду даже я легко руками разведу,
А свою путеводную звезду рано поутру
Найти на небе вряд ли когда-то смогу!
Пока живу, надежду питаю, что когда-то сполна осознаю,
Почему один по жизни степенно бреду и ощущаю наяву
Боль и тревогу: старость стоит на пороге и зрит строго
На грешника убогого, что она хочет от него?
Этого не знает никто! Преходяще всё!
Она вот-вот постучит в скрипучую дверь моего жалкого жилища,
Для размышлений появилась значимая пища, предположений – тыща,
Они спокойно лежат на чужом пепелище, нет у них ни края, ни днища!
Не стану я им мешать - думать и вспоминать, где, когда и с кем я чувствовал Эдем?
Там не было проблем, хотя вокруг и тлен, и суета, да и беда никогда не приходит одна
В эти заповедные места! Над головой журавлиная стая курлычет, они кличет в полет,
Меня же в чужих краях никто не ждёт, хотя и здесь потерян почёт,
Каждый тебе в глаза отчаянно врёт, что праведно живёт!
Не пришёл ещё мой час молчать, и не спешно сливать
Свою захудалую жизнь в грязный унитаз!
Тот, кто угас по доброй воле, того более не воскресить,
Истину ища, он рубил с плеча, мог согрешить сгоряча,
Интригу не передать, её не понять, можно смиренно принять
Кромешный Ад, перекрестись и усердно помолясь, стал смывать всю грязь
С грешного естества, святость, что казалась была мертва, вновь вступила в права!
Пусть голова моя седа, это не беда, она божьим заповедям была верна всегда!
Лают бешено собаки в затихающую даль, на дворе холодный студёный февраль,
Там, где я любимую женщину так долго искал, внезапно расцвёл горный миндаль!
Грешник дрожи сдержать не мог, его взгляд метался между стройных женских ног,
Однако рот был закрыт на огромный амбарный замок! Всему – своё время!
Всему – свой срок! Увы, трудно прыгнуть выше головы,
Две слезы не делают дождя, чертыхаюсь зря,
Снята шинель с ржавого гвоздя,
Мне же по чину плакать нельзя! Свидетельства бытия высочайшего ума
Отвергнуть никак нельзя, в покое и во время сна грешная и богобоязненная душа
Просит у Бога прощения, но остаётся без небесного одобрения земного жития!
Пустые дни прожив, не веря, не любя, в своей непреклонности теперь виню себя!
Сожалею втихаря, не безупречна совесть моя, и пока она стоит у руля,
Мне никак нельзя убеждать самого себя в том,
Что крут подъём к земному счастью,
Сжаты кулаки в запястье!
Крест не поставлен на роке и судьбе, святость таится вовне, а мудрость в голове!
Ненавижу в людях ложь, я на борзописца внешне не похож, сразу трудно разобрать,
Что твой собеседник начал врать, в день осенний не приемлю лишний объяснений
В верности и любви, в поле колосятся посевы ржи, вдали горят странные огни,
Трудно добраться до глубин чужой души, там одни пьянки и кутежи,
Но с изнанки страсть без огранки во время вечерней пьянки
Пробуждает в женщине инстинкт статной и развратной самки!
Бабы с Таганки для приманки лохов, у них есть крыша и кров,
Они играются в любовь, дрязг семейных оков раздражает их,
Крик душевный в груди затих, коль нет других,
Надо соглашаться, страстям отдаваться до утра,
Пусть холод сменяет жара, голь на выдумку мудра!
Общение не долго длится, женская слеза по щекам струится,
Мужчине есть чем гордиться, его разум вот-вот затмится,
Ему бы вовремя остановиться, ему делают миньет!
Не жизнь, а бред, на обед подают кордебалет,
Когда в зале гаснет свет, ты женской любовью согрет на склоне лет!
Семья страшит меня, она звенит, как натянутая узда, впереди беспроглядная тьма,
На все вопросы женщины – молчанье, не слышно слов стенания, только признание
И слёзы – следствие жизненной прозы! Вот такие курьёзы случаются иногда,
И ты можешь влюбиться раз и навсегда! Трудно устоять перед женским соблазном,
Трудно отвергнуть его и всё, что с ним сопряжено, трепетно-медленно сказочное марево
Само грешную душу нашло, и всем смертям назло клялось чувственно не пить вино,
Падших ангелов не любить и праведно, но в довольствии жить! Страсть проникает по коже
Всё ниже и ниже, подбираясь всё ближе к заветной щели, там есть место для обоюдной дуэли!
Обозначены цели, надо лишь страстно и нежно в заповедное место войти, ты же умеешь
Целовать губы и шею, если нет, поучись у евреев, синь небосвода тебя избавит на многие годы
От семьи, в душе вновь будут петь соловьи, и пьянящая свобода пронесётся по паху и бёдрам,
Спермы хлынет горячей струёй в заводь девицы молодой, распутной и шальной!
М-да! На небосводе зажжётся твоя путеводная звезда, будет гореть до утра,
Но опосля душевную стужу сменит жара, как бы дожить до утра?
Оргазм растворится в полусонной тиши,
Кроме вас здесь не будет ни одной живой души,
Страсть взлетит до небес, попраны совесть и честь
И что? Не наказан никто! Трепет женских пальцев
Затронет женских постояльцев на краткий миг,
Чтоб грешник истину любви постиг,
Только близкое общение
Бросает человека оземь, а запоздалая осень дарит проседь на челе,
Святость во мне не долго таилась, душа протрезвилась
И бросилась в зловещий пляс, так происходило не раз,
Миром движет страсть! По привычке слово «любовь» заключено в кавычки,
Выпьешь холодной водички, посмотришь женщине через ресницы,
Обнимешь её за ягодицы и попросишь прощения за ошибки,
И услышишь вдали эхо новой всесильной любви!
Ничто не длится вечно, у всего есть конец,
Так задумал Творец! Уходят навсегда, кто – куда
Любимые женщины и бывшие мужья, после них зарастает стезя
Горькой полынью, к унынью приводит чужое враньё,
О нём тебе напоминает многоголосое вороньё!

Ё-моё, почто живём грешно? С годами уменьшается круг друзей,
Всё меньше непрошенных гостей в скромной гостиной моей,
Судьба всех разогнала взашей, кто нашёл пристанище
Среди алкашей, у кого в сотоварищах бандиты и упыри,
Иный в чужих краях навечно свой покой обрели!
На месте бывшего жилья пожухлый бурьян,
И стаи воро6нья доводят до забытья
Душу и плоть, только пришлый народ, в основном – сброд
Широко открыв рот, пытается проглотить пожирнее кусок!
Власти вот-вот перекроют кислород, и толпа задохнётся,
Былое время назад никогда не вернётся!
Одни и те же новости, ни стыда, ни совести,
Некуда скрыться от горести, из-за собственной робости
Пришлось стоять у паперти с протянутой рукой,
С разбитой и рано поседевшей головой,
Чтобы не впасть в очередной запой,
Попытался божий раб распрощаться с людской молвой,
Она преследует его скопом и мчится следом галопом!
Чтобы добраться до её истоков, необходимо - пройти мимо
Ворованной любви и ночного интима, скрывшись в дыму,

Ни слова не сказав никому, уйти в бесконечную пустоту иного бытия,
Слишком долго петляла стезя вблизи заброшенного людьми степного ручья!
Никто не был прекрасен, как тот великолепный миг, когда я любил женщину всю жизнь,
Она была полна интриг, когда же полночный ветер страстей в душе затих,
Его сменил тёплый морской бриз, мне уже некуда спешить,
Пытаюсь умеренно жить, боюсь прервать нить
Былых воспоминаний, любовных мук и страданий!
Им на смену пришло разочарование на узкой и скользкой стезе,
Оно было рядом везде, в каждом слове, в каждой фразе и строке
Былое счастье напоминало мне о себе! Склонившись в мольбе у алтаря,
Скоропалительно и утвердительно встал на негнущиеся колени я,
И стал у Бога просить не мало и не много, чтобы Он в итоге
Был со мной благороден, буду Ему благодарен,
Рок коварен, он с грешником солидарен
И потому мне ни к чему вылетать в трубу!
Хочу степенно жить, страдать и любить,
И плыть по течению земного бытия, скиталец я!
За согбенными плечами ни тоски, ни любви, ни печали,
Но нет и жизни в идеале, распри, дрязги, ссоры и скандалы
Вызывают боль в левой половине груди, мне бы все это оставить позади,
И чтобы впереди яркий свет путеводной зари освещал дальнейший путь!
Хорошо лишь там, где верят нам и усердно ждут, когда строптивый супруг
Завершит круг многозначительных утех, осознав до конца свой грех,
Вновь вернётся в отчий дом без помех! Только телесный недуг
Может его назад вернуть, судьбу обманув, он спутницу жизни оттолкнул,
В душу плюнул, на чужую приманку клюнул, ветер дунул, и грешник ушёл,
Набросив на согбенные плечи старенький дырявый камзол!
Желание женщины для мужчины – закон,
Она издал крик, переходящий в стон,
И он из её уст услышало воровской жаргон!
Тоска и грусть сжали опечаленную грудь,
Ему трудно вздохнуть,
Он боится любовь спугнуть!
Стареющий трус мгновенно сбросил тяжкий груз греха с отяжелевших уст,
И взошёл на Эльбрус, велик был искус, даже Иисус ему не перечил,
Был тихий субботний вечер, он не был в бесхребетности замечен,
Красноречием обеспечен сполна, он любил срывать едва созревшие семена
С девственного полевого цветка! Он полгода не обращал внимание на погоду
И годы земного бытия, он своей любовнице строил глазки, и как всегда
Пол мандолину, глядя на шикарную витрину блатные песни напевал,
А ей хотелось, чтоб он как в сказке любил и целовал взасос,
Вот и пришлось, несмотря на Петров пост, идти с ней вразнос,
И смиренно и ежедневно решать половой вопрос, ну, что ж,
Что посеешь, то пожнёшь и коль ты в её дыру вхож,
Веди себя, как степенный гость!
Баба подняла свой хвост,
Любовник гол и бос, и во власть не вхож, его мозг был настроен на отсос
Излишков спермы, но у этой стервы быстро сдали нервы!
Волчица и пантера с фигурой Винеры когда-то читала Гомера,
Хотя у этой безобидной крошки на лобке завелись мандавошки!
Такова жизнь, как исправить её суть не стремись,
Ты вместе с ней быстро падаешь вниз,
Дым и смог над тобой стремглав завис!
Он дал женщине слово офицера, прикрыв обнажённую стать
Тяжёлой плюшевой портьерой, он пообещал в лучше виде перед её предками предстать,
Но сему не бывать! Стольный град отказался проходимца в свои объятия принять!
Рад стараться, чтобы в проруби не оказаться, как вдруг его карьера
Потерпела крах, разболелся член и пах, баба уже была на сносях,
Вся дворянская семья бегала на рысях по местным госпиталям,
Только приезжий босяк не соглашался никак
Оставить тлетворный разврат!
В мире нет ничего оригинального, кроме секса орального,
Нужно просто найти то узкое и мелкое дупло
И чтобы в нём было уютно и тепло!
Все живут грешно, и мы не исключение, миром правит Проведение!
Возникает потребность говорить, целовать и любить тот благословенный миг,
Когда ты не видишь и не знаешь своего предшественника, бородатого мужика,
Чья тропа сквозь чужой огород прошла, но взаимности у статной бабы не нашла!
Судьба руки выкрутила, в сердце выстрелила из открытого настежь окна,
Чёрная полоса рвала на неприличном месте волоса,
Стыд затмевал глаза, горе наваливалось горой,
Жизнь неспешно шла своей стезёй!
Весь этот хаос пережить наедине пришлось!
Хотелось лежать и с кровати не вставать, никого не видеть, ничего слышать,
Я тыщу планов отложил на завтра, правда угасла, отрада ушла, опустела стезя,
Баста, мимо факта не пройти. Счастье не найти на жизненном пути!
Впереди не видно ни зги! Ничто не поздно заново начать,
Эту мысль пришлось принять, как глас небес,
На голове водочный компресс,
Я заблудился в столетнем лесу,
И выйти из него живым вряд ли смогу!
Я напоминал в тот миг птенца, выброшенного порывом ветра из родительского гнезда!
Беда никогда не приходит одна, любовь в душе не умерла, её заморозили стынь и холода!
Душа привыкла молчать и на лишние вопросы не желает отвечать, долго нельзя горевать,
Жизнь надо принимать такой, как есть, погрузившись в неё с головой,
Попытаться обрести душевный покой в стороне родной!
Пока живу терплю, сам не лезу в петлю,
Не сшибаю на водку по рублю, вообще не пью,
Себя на мысли ловлю, что только в дубовом бору
Полную свободу обрету! Печаль былого бытия
Сегодня вновь сильно растревожила меня!
Всё же грешник не обезумел до дрожи,
В его сердце стремглав вошла беспредельная тоска,
Она на помине легка, отчаявшегося чужака, обнаружив,
Святость разрушив в душе, пусть холод и стынь в родном очаге
Всегда докучают мне, прижав бесстыдника к глухой стене,
Бьют его сильней и больней! Господи, пожалей,
Я же стал жить намного скромней,
Есть дела у меня поважней,
Чем мирская суета!
Тотчас с плеч свалилась гора плохих вестей от пришлых людей!
Проливные дожди постоянно льют, они смывают истину и суть с тропы,
На прежнем месте до сих пор стоят полуголые холмы, как представители старины!
Болезни беспросветные, как и жизнь суетная выползают из-за соседнего угла,
Часы последние, быть может предпоследние пытают стареющему разуму новизну открыть,
Он вскоре будет волком выть, не сможет даже дверь рукой открыть, ему бы вспомнить
И забыть тот благословенный миг, когда он жизнь начинал с чистого листа,
Так и молодость прошла, не затронув ни сердца, ни чела,
Она нам не чета! Бог бы должен грешника простить
За несуразный вид, за боль и беспросветный стыд,
Душа плачет навзрыд, рот дрожащей рукой прикрыт,
Умением поговорить надо дорожить, иначе жизнь ударит под дых,
И в краткий миг исчезнет всё, что в борениях было обретено!
Позор души не смыт, грех я не смог смыть со старого чела,
Молодость прошла, жизнь наивна и пуста,
Мне ночами снится чистота! Вокруг тлен и суета,
Безнадёжно дождь идёт, дома анахорета никто давно не ждёт,
Он едва ползёт по узкой стезе, всклоченные волосы на голове,
Нательный крест зажат в кулаке! Нет особой охоты
Вести с судьбой расчёты, жизнь на лесном болоте
В постоянной тревоге вызывает боль до рвоты!
Присяду с улыбкой на лице на свежеспиленный пенёк,
Жизнь всем нам даёт бесплатный и важный урок, чтоб
Настрадавшись впрок, бывший полубог надолго умолк,
Был ли толк от этих размеренных бесед?
Главнее всех был грех! Во время утех он делится на всех,
Кто тушил в спальне свет, бог их разделает под орех,
Жизнь замедлит бег на месте, блеск затмит хлев,
Вспомнились былые времена, бывшая жена
Была умна и нежна, выглядела, как княжна,
Где теперь скитается она без меня? Неизвестно,
У неё нет поместья, познав бесчестье, потеряла душевное равновесие,
Поставила крест на собственной судьбе, теперь живёт на болоте,
Ни  счастья, ни  работы! Все потому, что склонность к греху
Довела постаревшую звезду до грани, её будущее в тумане,
Не знаю более ничего, небось, страдает грешное естество!
Всё – тлен, всё – прах, наяву живая стая галок на крестах,
Соображаю впопыхах: почему мы року вручаем жизнь свою?
Есть такое понятие, как объятие необъятного, заумного и непонятного,
Жалкое большинство в высоких кабинетах власти ищет своё родство,
Сколько бы времени прошло, не найдено никого, но от души не отлегло то,
Что на ум однажды вечером взбрело! Не с каждым человеком мне тепло,
Т даже то, что в прошлое ушло, иногда мне память возвращает,
Вздрогнуть нутро заставляет и времени для раздумий не оставляет!
Не желаю любовные истории выставлять напоказ, скрываю от завистливых глаз!
Мне никто не указ!  По младости лет я выкрикивал гадости недоучкам,
Рабам и подкаблучникам, что рабских дух развратной конъюнктуры постоянно врёт,
Что благословенного мига ждёт, когда же он грядёт, будет мечтать свирепо,
Куда сбежать дальше от мраморного склепа, там нет ни воды, ни хлеба!
Надоело жить украдкой и постоянно строить догадки, что и как, и с кем? Зачем?
Мыслить лень, что ни день, то новый пень на узкой стезе, он выглядит нелепо,
С землёй связан крепко, будто прошлое с настоящим, бред творящим!
Не замаравши высокий чин многие из мужчин ищут причины,
Чтобы в миг единый разобщить рой осиный,
Пусть быстрее улетит и не омрачает наш быт!
Разрывая с тем и этим, мы порождаем немало сплетен,
Прежде чем что-то затевать, надо понять,
Под чью дудку ты собираешься танцевать?
Лучше сделать ход конём,
И не дрожать за каждым днём!
Жизнь нельзя откладывать на потом,
Приятно быть молодым, ходить хмельным по булыжным мостовым,
Молодость пройдёт как серый дым, и ты становишься седым,
Наивным и простым, злым и больным, появляется жалость за былым,
Ты следишь за ним со спины и тебе уже давнишние мечты не видны!
Ты слышишь возгласы толпы: «Неужто мы когда-то были рождены,
Чтобы сказку сделать былью? Нам подрезали белоснежные крылья,
Сколько ни прилагай усилья, нет в душе ни радости, ни изобилья!
Лучшее время не наступает, прошлое грустные мысли навевает,
Осенний ветер пожухлые листья наземь швыряет,
Его нелепый мотив, мелодию своеволия исказив,
Тут же обхватил мужскую талию, и по невежеству своему
Решил в одиночку присесть ближе к открытому настежь окну,
Уставившись в точку одну на туманном небосводе,
Проглотил горькие слёзы, когда речь зашла о духовной свободе!
Уходят годы в никуда, за ним едва успевает бежать незатейливая судьба!
К чужаку её не допущу, присяду в полынь – траву и глубоко терпкий запах вдохну,
Стресс с души сниму, вспомню о серебряных лугах и крутых морских берегах!
Пока дух свободы не зачах, на склоне прожитых в радости и горести лет,
Осаждаю на место словесный бред, когда тебе уже не сорок два
И обожжены два твоих крыла, ты водку с корифеями не пил,
Лишь вкус женского соблазна многократно вкусил!
Женщины дождались похвалы, и неспешно в сторону отошли,

Они мечтали, что белоснежные кружева будут окружать до старости супружеские слова,
Но жуткая мгла и людская молва пропустили их жизнь через каменные жернова!
Жизнь с начала не начнёшь, что посеешь, то пожнёшь, вспомнишь спелую рожь
На окраине села, любовь была и тут же отцвела!
Осталась только глина, зола и обугленная земля!
Равнодушнее нашего века за рамками блаженства оставляет человека,
Из-за подлости и предательства изменяющиеся обстоятельства
Мешают ему праведно жить, но он продолжает страдать
И бескорыстно святость боготворить!
Хожу сам по злополучным местам,
Решаю проблемы скопом, то есть наскоком!
Я грущу, несмотря на то, что в личной жизни всё хорошо,
Любви мало, да и женского тепла никогда мне не хватало,
Грущу о скромности и мудрости, в минуты откровенности
Пытаюсь в душе огромные кучи суетности разгрести руками,
Но под ногами хлябь, выбираюсь из- воспоминания кое-как,
Труден первый шаг, господи, помоги уверенность обрести,
И духовно расти! В тени зелёных дубовых рощ капает летний дождь,
Он на сизый туман похож, бросает тело в дрожь, был бы зонд,
Продолжил бы путь, а так пришлось со знакомой тропы свернуть,
И переждать капли дождя в тени дерев, оцепенев от проходивших мимо стерв,
Хотел выплеснуть на них свой гнев, не успел, присмирев, на пенёк присел,
Рядом был чужой локоток, но укусить его стареющий инок так и не смог,
Он сбился с ног в поисках оправдания, слова любви и признания
Бесплодны, он до сих пор мнит себя свободным!
Не лезу туда, где не ждут, пытаюсь сбросить с шеи хомут,
Не проясняется суть творческого бытия, здесь моя земля,
По ней проходит моя стезя вблизи степного ручья!
Как не зацикливаться на прошлом, скаредном и дотошном?
Меня там уже не будет никогда, простые слова сводят грешника с ума,
Всё в прошлом и любовь, и слова, и процветающая держава!
Ничего нельзя вернуть, у всех свой путь,
Здоровье бы как-то вернуть,
И судьба обмануть!
Хочу сказать судьбе с открытой прямотой, что в момент любой на дороге столбовой
Попытаюсь проститься со срамотой, в душе - пустота, за душой – скопище греха,
А за спиной – нищета! Боль души не поймёт конченный идиот, лишь тот,
Кто многое терял, и своего слова ещё в творчестве не сказал,
Не потому что заплутал, я многое избранницам своим прощал,
Пытался уступать и не усложнять каждый совместный шаг!
Без любви жить тяжело, она в себе таит добро и зло,
Если ты умеешь ждать и не привык языком зря болтать,
Твоя мужская стать сможет сполна узнать наяву,
Что ты живёшь словно в бреду
И не зря топчешь зелёную траву!
Не надо слёзы глотать наедине,
Пока святость таится вовне, не ищи любви на стороне!
Я в этот мир пришёл незваным, пришёл непрошеным,
Теперь живу и места себе не нахожу, дышу, как в бреду,
Интригую судьбу, сам же иду у неё на поводу!
Пытаюсь радоваться всему, что вижу,
Хотя ненавижу люд бесстыжий,
И от никчёмной толпы убегаю,
Не кричу и громко не стенаю, душу и сердце не сильно впечатляю,
Когда судьба не знает, куда ей повернуть, мрачен путь,
Я же пытаюсь её подтолкнуть рукою в спину или в грудь!
Люди врут безбожно, что полюбить блудницу можно,
Но исправить грешницу нельзя без опытного поводыря!
Вижу зримо, что любовь и страсть сопоставимы,
Не пройти бы мимо них в тот злополучный миг,
Когда промозглый ветер дует на рассвете
В открытое настежь окно, мысль в тупике,
Истина вдалеке, а на языке в самом дальнем уголке
Извечная тоска, вползшая намедни из старого походного рюкзака!
Не верь, не бойся, не проси! Не совершай ошибки дважды,
Свой крест с достоинство неси, будто золотые часы,
Не унижайся перед каждым!
Завеса сброшена, любовная тайна снегом припорошена,
Нет прежних увлечений, нет былых сомнений, серая мгла
И ущербная Луна скромно смотрят из открытого настежь окна
На сгорбленного старика за огромным письменным столом,
Он без него чувствовал себя рабом в мире большом!
Не всё забыто, не всё оплакано, любовь осмеяна,
Страсть на ветру развеяна, любовь ошеломлена,
Она была скромна в те давние времена,
Теперь крики торгашей разбивают святость в душе моей!
От картавых речей хочу сбежать, и даже в час похмелья
Чувствую отчуждение от пристойного вдохновения!
Душу гложет сомнение, что нынешнее поколение
Приемлет сострадание, как единственный закон бытия!
Стеная и вопия, оно встало на путь всеобщего вранья,
Хотя свобода не в том, чтобы сдерживать себя,
Надо владеть собой в ситуации любой!
Догорает полночная звезда,
Спешить мне некуда,
Да и незачем,
Между тем, мне один хрен, где, когда и с кем, но зачем?
Ясный погожий день, опустевшие небеса не позволяют закрыть глаза,
Там безмолвная пустота, если чуточку подождать, можно понять,
Что стареющий простак решился искупаться в солнечных лучах,
Снял старенький лапсердак, и принялся болтать с одной из баб
О белой черемухе в окне, об оканчивающейся весне!
Страсть пришла извне, подействовало каберне,
Появились красочные разводы на оконном стекле,
Вовне тоска, сила греха довлеет над мыслью
О простой и бесноватой жизни!
Когда любят, не глядят налево,
И в женские глаза смотрят смело,
За любимой едут на край света и никогда не скрывают это!
Когда любят трубку не бросают, разводом не пугают,
Ценят и дорожат даже когда уже колокола звонят
О последнем исходе, мужчина по своей природе склонен водить хороводы,
Он всё время на охоте, его мысль всегда в полёте! Ля чужих женщин он свободен,
Жизнь с ними слаще, но они никогда ему не заменят семейное счастье!
Под тяжестью своих морщин смотрю пристально на отношения
Женщин и мужчин во время сношения,
И не без огорчения констатирую,
Что не идеален никто!
Половая слабость редко переходит в томительную сладость!
Разоблачая супружескую суть не хотел умом блеснуть,
Не взываю к мастерству и благородству,
Лишь ищу сходство в стремительном экстазе,
Мужчина жмёт на всю гашетку, под ним ломается кушетка,
Зато женщина в конечной фазе сдувает с клавиатуры пепел,
Его по комнате разносит порывистый северный ветер!
Только гений страха и абсурда готов подняться на плаху, пусть палач сразу
Со всего размаху нагонит в душе страху, когда тебе за пятьдесят,
Воспоминания выстроились в ряд, от них не сбежать!
Мысль пришла впопыхах: только на небесах живут родные души,
А здесь никто тебя не оградит от бед, ты - немощен и сед,
А в голу постоянно лезет бред! Живу сегодняшним днём,
Гуляю под проливным дождём, судьба делает ход конём,
Мы вместе с ней бредём под вражеским огнём
По переулкам старым, слёзы льются ручьём,
Ты не знаешь, что с тобой случится потом?
Ночью или днём мы в последний путь уйдём?
Когда грянет гром, ты издашь крик, по=схожий на стон,
Шатнётся под тобой резной балкон, и в небе голубом
Промчится Пегас на белом коне верхом!
Пока тих речной затон,
Скрипит моё перо,
По душе, от строк разливается серебро, оно дарит грешнику тепло!
Садом далеко, пока пишется, дивная песня слышится,
Легко мне дышится, жизнь движется
По плоскости наклонной,
От жизни шаблонной пришлось отказаться, не отрекаются любя,
Ни от пустословья, ни от застолья, в речах не осталось многословья!
Жизнь сама ставит условия для благополучного бытия!
Ничто не предвещало беду, всё шло, как обычно,
К творчеству мужик относился самокритично,
Никого не обсуждал публично!
Судьба проказница-шалунья в день новолунья громко изрекла,
Что глупым счастье от безумья, всем умным – горе от ума!
Исчезают в темноте бревенчатые дома, вокруг кутерьма,
Судьба темна, как безлунная ночь, ты делаешь глубокий вдох,
И что-то стремишься сказать между строк, жизнь прошла, как сон,
Ты повторял вместе с ней в унисон, осенив чело крестом,
Что дуракам не писан закон! Судьбу не обманешь, да и свои глаза не затуманишь,
Даже если на колени перед ней встанешь, она промчится мимо рысью,
Разбросав по стезе пожухлые прошлогодние листья!
Скроется в тумане между высокими холмами,
Оставит после себя зыбкие мысли
Об одиночестве и творчестве,
О его высочестве Случае,
Его мощь могучая
Будущее стряхнёт с себя, вскочит на вороного коня и помчится по бескрайней степи,
Её не удержишь на цепи! Появится боль в груди, от неё никуда не уйти!
Как же тяжело душу от греха спасти? Неисповедимы Господние пути!
Тот, кто достаточно умён, и правдой и святостью навеки обручён,
Будет раздражён и оскорблён действиями глупой толпы,
У неё много дури, и так мало душевной чистоты!
Господи, её разумом озари,
И до одури счастьем напои!
Говорю внятно, что это и ебу понятно, нет пути обратного
У человека развратного! Его грешное естество
Давно само до падшей черты дошло!
В стране багровых туч трудно заметить проскользнувший мимо солнечный луч,
И были жуткие и были страстные ночи, и падали капли проливного дождя
Невдалеке от меня, когда же тёплый пух зимы развеет радужные сны
Вдоль безлюдной тропы, тогда поймём все мы – настолько мы глупы и не умны?!
К тому же слепы, и боимся молвы, но собираем прежние мечты по крупицам,
Нам бы ими гордиться и вместе с ними перевоплотиться в странное диво,
Они же взирают на этот мир горделиво, и неторопливо уходят
От неприятных вопросов, убегают будто от монстров,
Не зная куда, их заведёт людская хула!
У прошлого, плохого или хорошего, давно уже закрыты все двери,
Наши следи засыпаны снегом или размыты проливными дождями,
Раз в год над головами проносится цунами, я же молюсь в храме
Не только за себя, но и за тех, кто в сердце,
Для всегда открыта дверца в душе,
Пока святость таится вовне,
В глубине души спрятаны пьянки и кутежи о т глаз злосчастной судьбы!
Пусть жизненный опыт учит нас не говорить: «Я Люблю Вас!» впопыхах,
Важно взвешивать каждое слово на устах и каждый шаг,
Чтобы в новой семье очаг никогда не зачах!
Без умения обращаться друг к другу мы теряем себя, во бля,
Бесстыдство быто переходит в язык, рот для общения всегда открыт!
Входная дверь уже скрипит, у неё затрапезный вид и она не может говорить,
Мысли остаются вовне, изредка гуляют в дикой роще у глубокого оврага,
Бандитская ватага комкает белоснежную бумагу, не прочитав и строчки,
Пьёт бодягу и ищет несчастного бедолагу, который в чреде разговоров,
Раздоров и укоров не мог проявить собственный норов сполна,
Его пыл остудила долгая война, она сорвала лепесток с цветка,
Он улетел в никуда, зато целой осталась рано поседевшая голова!
Наша участь страшна, в ответе за нас небеса, долу капает слеза,
Кружится голова, под ногами шуршит опавшая долу пожухлая листва!
Надвигается гроза, сгущается темнота, не клюёт плотва,
Хочется из этих мест сбежать, но куда?
Везде тлен и суета, бедность, голод и нищета!
Темнота мы, темнота, из-за потухшего семейного очага путаем словеса,
И меняем свои взгляды за полчаса, напоказ выставляем обнажённые телеса,
Глядь, во ****ь, молодость уже прошла, долу катится крупная и горькая слеза,
Неужто судьба всё время нам лгала, что она нашими желаниями не пренебрегла!
Ползти по стиральной доске с занозами вверх тяжело даже налегке,
Зажав в одной руке нательный крест, ветер дует окрест,
Не жизнь, а жесть! Старость ужаснее, чем смерть,
Но она привлекательна и не так уж отвратительна,
Как кажется, хотеть и сметь можно, если с памяти стереть
Злополучный след былых развлечений и утех!
Как себя не числи, досужие мысли все горшки перебьют,
Тут же исказят суть, и пустят тебя голым по белому свету,
И что в итоге? Больные ноги у обитателя ветхой берлоги,
Но жизнь в окружении девственной природы запоминается на годы,
Мы же прогибаемся под давлением судьбы всё ниже, последний итог всё ближе,
И вот ты уже стоишь на скольком карнизе не в Париже, а намного ближе и в узкой нише
Ворочаешься в зловонной жиже, в руках пассатижи и скальпель, лопнувший кафель
Напоминает о нищете, в суете да не в обиде! Иногда и мне доводилось видеть
Святость образа людского, душа вновь готова этот момент запечатлеть,
Чтобы заживо в кромешном Аду не сгореть, когда презренная смерть
Возвестит о скором приходе, чтобы поставить жирную точку
На тонкую мужскую оболочку! Сменив грязную сорочку,
Деньги выложил на бочку, снял с лица чужую маску,
Ввел судьбу в краску, задал року встряску,
Сам начал пляску, хотя у самого грехов под завязку!
Когда любовь сменилась словом «секс»,
В карман дешёвый бизнес влез!
Когда понятие достоинство и честь пришлось деньгам в жертву принесть,
Тогда меж вранья правда заблудилась небо затмилось,
Всё это по прихоти небес случилось! Жизнь исказилась,
Она изменилась, родных традиций лицо
Сменили на грязное демисезонное пальто!
Воздух сух, здесь такая глушь,
Что смотришь вглубь вселенной и Дух нетленно говорит тебе степенно,
Что житие бренное, прекрасное и постылое постоянно напоминает о себе!
Свою судьбу изменить невозможно, на душе больно и тревожно,
Не сгибаюсь, не поддаюсь, и не пытаюсь не менять ни душу,
Ни совесть, твоя горесть никому не нужна,
Толпу интересует мирская суета! Кого-то зависть посещает,
Она всё внимание завистника поглощает,
И душу на клочья разрывает, живу один,
Кто я на сколах столетних льдин?
Никто и звать меня никак,
Вот так, тьма и мрак
Перед глазами мельтешат, им трудно чужую беду понять,
Пм продолжает крышу скрывать промозглый ветер!
Жизненный путь ещё не завершён, трудным выдался он,
Душа неистово ликует, в спину попутный ветер дует,
Дождевые струи смывают всю грязь с души,
Привыкшей жить в деревенской глухи!
Там народ не теснится, всюду знакомые пьяные лица,
Голова кружится от запаха зелёной травы, шелест зелёной дубравы
Отвлекает мысли от людской молвы, выше головы не прыгнуть,
Истину бытия нам не дано никогда постигнуть!
Только тот из нас не грешил,
Кто время не торопил
И пристойно на земле на жил!
Вдыхаю будущее, выдыхаю прошлое, редкие прохожие, на бомжей похожие
Лицо, перекошенное приблизят к отчей земле, им вполне хватает еды на столе,
А нам ещё предстоит дорога в дальний храм, чтобы с порем пополам туда дойти,
Надо через лесные дебри идти, спотыкаясь на каждом шагу, но дальше брести, как в бреду,
Я же пристально взгляну на каждого бедолагу, сам присяду на старую лесную корягу,
Пролежавшую много лет кряду без толку, достал бутылку водки и стал пить с горла,
Жизнь невиданных приключений полна! Душа успокоена, плоть на борьбу настроена,
Время бежит неспешно, толпа грешная рыдает безутешно и пытается поспешно
Житейские вопросы решать, но как свой исход без слёз принять?
Мне бы свою печаль унять, и порывами судьбы не управлять,
Ничего не ожидаю и не предполагаю от рока и судьбы,
Они остановились в часе ходьбы от чужой усадьбы!
Пусть всё будет, как будет, в сутолоке буден
Что-то потеряем, что-то добудем!
Я не тот, что был раньше,
Стал видеть глубже и дальше! Пусть мой голос иногда дрожит и душа болит,
Не налажен быт, но жизнь на одном месте не стоит, судьба выносит свой вердикт,
Зов рока не остановить! Без любви не прожить, предстоит плоть остудить,
И святость в душе сохранить! Не ищу ****ству оправданий,
Не давайте женщинам лживых обещаний,
Для этих милых созданий легче покаяние,
Чем очередное разочарование!
Вот и жизнь подходит к завершению, позади заботы и сомнения,
Тревоги и треволнения, дым от чужой сигары остался в пивном баре,
Там народ невежлив и угрюм, он привык жить наобум,
Разбитной ум алкашам не в счёт, важны слава и почёт!
Ещё вертится фортуны колесо, хочется любить ещё и ещё,
Старческое лицо избороздили морщины,
На лоб ниспадают длинные седины!
Судьба мимо пройдётся, назад обернётся, слова не скажет,
Внимания должного не окажет, она невозмутима и холодна,
Как ущербная Луна, вдалеке звонят золотые колокола,
Жизнь прошла. Любовь была, она не затронула ни сердца, ни чела!
«Все те, кто принимают дары, истинно мудры, они и есть волхвы!»
Некого любить, некому верить, нечем земную любовь измерить?
Летят года, всё ближе и ближе день Страшного суда,
Бог нас мерит на свой аршин, Ему не важны наша должность и чин,
Рождая людей и тут же губя, он никогда на одну ступень с ними не поставит себя!
Я умею терпеть, но не умею измены прощать, не хочу никого порицать
Из бывших баб, жизнь надо принимать такой, как есть!
Всегда есть запретная черта, её надо чётко знать,
И зря не психовать, ложась с любовницей в кровать!
Как глуп народ, он как ходячий труп или шут живёт, мучаясь от боли,
Пашет в безлюдном поле, как бык, иногда издаёт зычный рык,
Он не ухожен и не брит, дрожит его огромный кадык,
Не ухожен его домашний быт! Плачет погода,
Впереди не видно исхода, иду неуклюже,
Вступаю в огромные лужи,
Жизнь торопит нас, окончательно осознать, что тьма и мрак
Никогда уже не оставят нас! Потемнело светило, на улице холодно и сыро,
Смерч пронёсся над грустным миром, как вихрь, не пишется стих,
Двое забулдыг своё почтение автору явив,
Решили о моём творчестве поговорить!
Они собираются суд вершить,
Когда и с кем, но зачем?
В этой жизни можно потерять всё, что в борениях обретено,
Всё сбудется, стоит только расхотеть, именно эту вещь иметь!
Мирская круговерть отныне и впредь будет нами вертеть, как цыган ветром,
В будущем светлом, солнцем прогретом, земля покроется пеплом,
Небо промедлит с ответом зимой или летом,
Всё затмится тленом и суетой,
Природа последний раз блеснёт красотой,
Чтобы она смогла скрыться за беспроглядной тьмой!
Любимые приходят внезапно и возвращаются обратно неслышно,
Их к себе забирает Всевышний! Сожаления излишни,
Разверзнувшееся небо всевидяще и слепо,
В лучах солнечного света даже даль не видна,
Православная страна дошла до самого дна!
Прозвучал звук ночной в краю несчастном и глухом,
Он возник за окном, будто гром и остался в мозгу моём,
Он опечалил дом, в нём ещё живу я, стеная и тоскуя,
Балуя и рискуя, влюбляясь и ревнуя, смакую я
Дивную страсть у полыхающего огня!
И жить тороплюсь, и чествовать спешу,
От душевной боли кричу на всю округу,
С испугу пересилив свои недуги,
Имею в виду, что даже царские слуги шли с временем в ногу,
Учились понемногу, чему-нибудь и как-нибудь! Слушая этот трёп,
Стареющий остолоп, попытался понять, как немыслимое объять?
Не стану рыться в хронологической пыли, мы все грешно жили, тайно любили,
И безвестно уходили в иные миры, устав от словесной мишуры!
У падших женщин, изрядно поддавших, лик чистоты,
Их грудь украшали серебряные кресты,
Не осуществлённые мечты
Выныривали из души,
Чтобы в тиши заброшенного селения с падших баб и пьяниц снять все подозрения,
Что они по своему хотению и небесному повелению этот мир покинуть должны
С умными глазами! Господа и статные дамы нам любовь дарят
И не пытаются душевное богатство тут же отнять!
Они не верят пустым словам,
Они – бальзам для ушей,
У алкашей иной подход: они предпочитают жить наоборот,
Переходить реки вброд, чтоб мирская шелуха покинула пределы естества!
Молюсь, когда никому из не верю, через год иль поверю, что за неделю иль две
Мысли изменятся в бесшабашной голове! За дверью мышиная возня,
Она длится полдня, тесня мои мысли о жизни и её смысле
Куда-то назад, истину ретиво заслоняя, думы резво убегают
Бог весть куда, не оставляют за собой ни дыма, ни огня!
Когда между телом и душой война, болит спина,
Да и плоть холодна, жизнь и вправду сложна,
Чтобы умно поступать, одного ума мало,
Нам не пристало жить как попало!
Годы жизни стали утекать сквозь пальцы, они, как степные зайцы
Летели сквозь часы и дни, не оставляя времени для болтовни!
Женская мудрость – не замечать мужскую глупость,
Женская сила – прощать слабость баб!
Отмотать бы свою жизнь назад,
Но как? Был бы рад стараться в прежних ошибках разобраться,
Не получается никак! На дворе звездопад, а цветущий сад
Источает приятный всенощный аромат!
Здесь нет ни разлук, ни утрат,
Здесь понятные душе песни звучат,
Тут никто не станет кричать, что ты во всём сам виноват,
Никто не станет порицать ни словоблудие, ни грех,
Сила небес настолько здесь велика,
Что она заставляет мужика брести наугад,
Он сочинят строки стиха невпопад, сам ничему не рад!
Он привык наблюдать со стороны, в какие сны замурованы мысли его доброты!
Щи да каша – пища наша! Не трачу жизнь на глупую вражду,
Не развожу за спиной никому не нужную чехарду,
Почто мне жизнь в Аду? Она изменит судьбу
На краткий миг, вместо интриг
Заведёт в безлюдный тупик!
Там вопли и крики,
Туда не проникают солнечные блики, запах базилики и придорожной повилики
Приятен, хотя до конца непонятен, в лексиконе подворотни бандитские повадки,
Там рок с судьбой играют в прятки, местные бабы и мужики там в разнос пошли!
Сколько низменных измен ты получаешь взамен множеству семейный проблем?
Зачем? Всё – тлен! Всё – суета! За спиною чехарда, в свой час бог всем воздаст,
А где, когда и как? Зачем нам загодя всё это знать?
Там, где женщина играет роль первой скрипки,
Дирижёры не нужны, она с первой попытки
Отодвинет в сторону больных и нищих,
Если они не в первый раз ошиблись,
Их глаза прослезились,
Люди сами удивились, почему?
Это известно только богу одному!
Захлёбываясь от стыда, в отчий дом врывается беда, как дождевая вода,
В голову лезет белиберда, над головой шумят телеграфные провода!
Никогда не говори «никогда»! В плену простыней белоснежных
В поцелуях нежных сплелись два тела грешных,
Они поспешно и небрежно решают половой вопрос,
Им больно и обидно до слёз, что воз и ныне там,
А по долгам до сих пор не оплачено,
Люди зрят озадачено
На всё, что грешно!
Время нынче непростое, не успеешь выйти из недельного запоя,
Как встанешь на колени у алтаря чуть свет, чуть заря,
Внутри старинного монастыря, совесть и честь щадя,
Обвинишь во всех грех старого соловья у степного ручья!
Зацепишь судьбу словом, узнаешь о себе родословную до колена седьмого,
Потребны тяжкие труды, чтобы добыть кусок хлеба и глоток воды!
Увы, не успеваю за годами, вся душа в огромных шрамах,
Сколько зим пролетело, уже солнце за дальним околотком село,
Лето отзвенело, прошло, назад нельзя вернуть ничего!
Любви торжество достигло апогея своего,
Плыву словно ветер, чаще под вечер,
Пусть годы бегут, и на шее хомут,
Ботинки жмут, хожу как шут,
Ветер дует в хилую грудь,
Люди вот-вот все кости перемнут и на себе волосы оборвут!
Что тогда? Вновь надо уходить в бега, впереди крутые берега,
За ними столетняя тайга, там гнус и мошкара с вечера и до утра,
Кишка тонка, чтобы уходить в бега! Купить бы молодость, но не цены,
Купить бы время, оно не продаётся, былое назад не вернётся,
В старости нет прежней белизны, старики омрачены,
Их думы отягчены! Молодость мелькнула,
Красотой сверкнула, старость едва не свалилась со стула,
У неё поднялась температура, пришлось вздремнуть
Перед тем как отправиться в безвестный путь!
Женщина способна подарить своим потомкам жизнь,
Её мне нечем удивить, смогу ли ей былые грехи простить?
Не уверен я, что, колея моего жития, стеная и вопия,
Не отвернётся ото лжи и вранья раз и навсегда!
Нет в голове царя, отсюда вся галиматья!
Прошу меня не трогать, не хочу работать,
Пришёл час принять судьбоносный приказ,
Его издал Парнас, информация о нём просочилась,
И тут же дверь в земной стремглав отворилась,
Отговорила роща золотая лебединую стаю
От печали повседневных дум,
Спокойствия природы не нарушив,
Парнас попытался возвысить мысли и слова,
Пока душа жива, и под ногами шумит пожухлая листва,
В моих устах звучит мольба, она во мне своего соучастника нашла!
Если буря меня однажды разбудит, или рок надо мной нагло пошутит,
Я потом сюда никогда не вернусь, вздремну и проснусь,
Солнцу улыбнусь, и своего счастья дождусь!
Когда закончится ад бесцельный,
И мрак беспредельный в душе,
Издам крик блаженный,
Ведь я по-прежнему хожу по земле, вижу везде бунт на корабле,
Промчавшийся вихрь ранним утром своего апогея достиг,
Порваны паруса, порывистый ветер превратил их в лохмотья,
Моя боль природе отзовётся, и она назад ко мне не вернётся!
Предавшись случайным негам, отдохнув, побегу следом за ветром,
В будущем светлом успокоение своей душе когда-то найду!
Пока же яблони в цвету, в сторонке постою, и помолчу,
Никому ни слова не скажу, на уста уже давно грешник набросил узду!
Над твердью земной навис небосвод голубой, жизнь промчалась стрелой,
Я же выгляжу, как дед седой с длинной бородой, не хочу выглядеть ханжой,
Моя стезя обросла людской молвой, я же всегда ходил в ярме угрюмого труда,
Много думаю о судьбе и роке, о греховности души и боге, все те, кто нищи и убоги,
До крови разбили уставшие ноги, хочу их как-то спасти, но нам не по пути!
Для грусти не было причин, сделан почин, я вновь один среди руин стою
И судорожно зрю на вечернюю зарю, пристально смотрю на небосвод,
Когда-то моя судьба сделает резкий поворот, ход мыслей так развернёт,
Что их значение не поймёт никто! Если Дьявол до нас ещё не добрался,
Он прислал к нам женщину свою, чтобы она затеяла кровавую войну!
На горе или на беду я вновь себе любовницу ищу, найду ли праведницу
В этом краю, или время попусту потеряю, отгорю и отстрадаю,
Поиграю с судьбой в поддавки, и логике вопреки
Напрасно начну срывать с цветка лепестки?
Поднявшись не с ноги, став от житейской мишуры,
Хочу любви бурление гормонов в крови достигло точки кипения,
Моя любовница вне подозрения! Одиночество опасно,
Оно грешникам не подвластно, его злобный хохот
Тихий ропот и громкая похоть, цокот зубов
Напоминает звон подков по бездорожью,
Несу кару божью, любуюсь созревающей рожью,
Она шумит, качается, полям не видать конца,
Над головой трели скворца, и синева небес,
Мораль басни такова, что надо взвешивать слова,
Прежде чем их отпустить насовсем в тлен и суету,
Чтобы промозглый ветер хотя бы к утру приземлил их в траву!
Лицо от липкого пота оботру рукавом пиджака, вздрогну сгоряча,
У редкого прохожего попрошу огонька, там ему табака на самокрутку,
Поговорим минутку иль две о роке, боге и судьбе, там вдалеке - земля в огне!
Правда на нашей стороне теперь прошлое исчезнет в пустоте,
Останется её едва заметный контур на оконном стекле!
Мне стало страшно жизнь продолжать дальше,
Её не отложить, можно усложнить,
Можно в сторону отпрянуть,
Когда рок взгляд затуманит!
Безымянно кануть в прорубь желания нет,
Мне нужен полночный свет, чтобы не упасть в склеп!
Иду путём своим, мне бы вновь стать молодым,
Пусть узорчатый дым опостывшего бытия,
Стеная и вопия, отвратит от вранья!
Приходит день, приходит час,
Ты понимаешь, что всё не вечно,
Жизнь не длится бесконечно, рок поступает бесчеловечно!
Жизнь бессердечно учит, что жить когда-то наскучит,
Картуз на глаза нахлобучив, близорука глянул вдаль,
За поворотом исчез семейный скандал,
А я одну и ту же падшею женщину до утра целовал и не знал до конца,
Что на вдовца и зверь бежит, он искал женщину ту, что не теряет время попусту!
Чем меньше знаний, больше страданий, нет ни слов любви, ни порицаний!
Мимо в ночи проходят по дождевым лужам бухие менты,
Они матерятся, пытаются с цепи сорваться,
Но боятся заходить в придорожные кусты,
Там не миновать беды, волосы мои меняли цвет,
Не успел грешник повзрослеть, как был тощ и сед!
Уже на склоне прожитых лет был щепетильный момент,
Когда захотелось умереть, только смерть лишит надежд,
Но не исказит сюжет, и твой поднявшийся на ноги авторитет
Новыми красками окрасит автопортрет, едва брезжит рассвет,
В душе звучит старинный сонет, вдруг толпа похотливых шакалов
Начала приставать к уличным шалавам! Боже правый, огради этот мир от лукавого,
Сильнее Тебя в этом мире нет никого! Роковой случай этих баб спас в ночной час,
Они ругались и смеялись, бесплатно никому не отдавались, ерепенились до конца,
На всё воля Творца, ему принадлежат наши души и сердца! Только поэтический бог
Заметил грешнику между строк, что на стыке двух эпох творческий взор силу и мощь терял,
Когда судьба шла на излом, ты слёзы ронял под уличным фонарём, и не выглядел орлом!
Мир жесток, здесь виден каждый наш порок, лишь уснёшь, в твой сон ворвётся ложь,
Неведомая сила авторскую суть мгновенно исказила, страсть осталась в тени,
Как мелькнувший свет, проплывшей мимо очаровательной ладьи!
Одиночество убивает медленно и тихо, нет ни слабости,
Ни боли в хилой груди, судьба смотрит волчицей,
Улыбается хитро, неужто моё житьё обречено?
Да, оно безлико и сонно идёт по дороге бетонной,
На душе неспокойно, она ведёт себя достойно!
Напасть мы не выбираем, она отражает суть бытия,
К чужим грехам непричастен я, стезя моя заросла горькой полынью,
Унынье господствует в душе, полевой оркестр играет «Туше»,
Прошедшая любовь скрылась во мгле,
Идея любви родилась в голове не зря,
В ней нет в помине властного и умного царя!
Не обвиняю себя в грехе напрасно, страсти властны
Над всеми, кому на земле отведено короткое время
Для любви, оргазма и измены! Всему – своё время!
Всему – свой час! Всю жизнь скромно живу
И всегда ищу свободное пространство
Для кутежей, любви и пьянства!
Пустыня под ногой, нет судьбы другой, здесь пролегла моя судьба,
Жаль, что безлюдна она, грешная плоть попыталась расшатать мозг,
Ему не перебороть любовь, она уже который год ведёт незримый бой
С роком и судьбой! Нынче чувства вроде бы уже не те,
Они привыкли к душевной пустоте, везде одно и тоже,
Даже в день погожий воспоминание душу растревожит,
Но прошлое время из пустыни назад не сможет вернуться никак!
Если у женщины нет огромных сисек, надо брать огромными ногами,
И язвительными словами, сексуальный опыт не бывает излишен,
Можно пожертвовать своим престижем, чтобы мужчина утоп
Между статных женских ног! На столе в стакане из-под пива
Зарубежного разлива от взрыва страстей в душах будущих мужей
Из искры возгорелось пламя и возникли новые несуразные желания!
Любовный роман исчез, как сизый туман среди проплывающих облаков,
Вот так и закончилась молниеносная любовь, остыла от изумления кровь!
Прошла любовь, прошла любовь, теперь по ней звонят колокола,
Как хорошо, что она была, ужасно и страшно, что отцвела!
Не знаю, что тогда с моими мозгами было,
Они полюбили и любовный роман закрутили
С женщиной той красивой, статной, но пустой!
Грешник опосля посыпал голову пеплом,
Он мечтал о будущем ясном и светлом,
Но ему пришлось расстаться с мечтой!
Всё- тлен, всё – прах, настоящая боль в слезах,
Нет сил, чтобы слёзы вытереть и боль перетерпеть!
Они оставляют в душе неизгладимый и мерзкий след!
Старость тьму наводит и гасит яркий свет, старость изводит
Душу и нутро, сил нет, чтобы встретить багровый рассвет!
Муза и Пегас оказались мудрее тех, кто жаждал любви и утех,
И отвергал любовный грех, совершённый наедине, в кромешной тьме!
Два пишем, один в уме, гости дорогие мне внушают шутя, не скандальте уходя
Из чужого очага, протрите после сна заплаканные с утра бесстыжие свои глаза,
В них нет тепла, там стужа одна! Если не успею до любимой дойти,
Останусь здесь, не успею найти, буду ценить то, что есть,
Если выйду из себя зря, не сожгу мосты,
Как жизнь не усложняй,
Её постулаты просты!
От судьбы никуда не уйти, от рока не сбежать, всему – своё время, всему – свой час!
Знаю наперёд, что нельзя реку жизни переходить вброд, не зная, где брод,
Если не повезёт, придёт мой черёд, подводить последнюю черту,
Оставляя тлен и суету на безлюдном мосту
То ли в раю, то ли в аду!
Я почти уже качусь ко дну, но продолжаю искать любовь свою,
Не доказав любимой женщины вину, разорвал связующую струну!
Если полюбил – женщину зацелуй, если отпустил – не претендуй!
Хочешь жизнь изменить – начни с себя, не мучай зря себя,
Каждый выбирает путь для себя! Стеная и скорбя,
Не пячусь вспять, мне бы истину любви понять,
Но где, когда и как, и с кем? Зачем?
Везде суета, везде тлен,
И множество проблем!
Когда-то летели дни, сейчас летят года, их не остановить,
Жизнь пролетает как миг, проходит всё, быстро исчезает жизнь в туманной дали,
Нас с этой земли будут сопровождать курлычущие журавли, любовь останется в тени!
Былое остаётся в прошлом, наивном и дотошном, вчера ты был на старте,
А сегодня жизнь поставлена на карту! Остались неосуществлённые мечты,
Средь повседневной суеты гаснут ходовые огни, времени нет
Ни на завтрак, ни обед! Грешник гол, бос и раздет,
Он – обычный человек на склоне лет,
Его скелет ходит на фуршет
Без штиблет!
У состарившегося пилота нет стимула для взлёта,
Секс скрашивал серость, мужик продолжал любить и верить,
Что можно жить грешно, он умел читать чужие мысли,
Если они над головой повисли: если их увлажнить,
И в отверстие вонзить, то процесс быстрей пойдёт,
Сразу стервозность у женщины пройдёт,
Кто сеет, пашет и жнёт, этим и живёт,
Ночью бабу к своей груди прижмёт,
Ему и слова, и почёт!
Женская доля – плакать до слёз,
Что посеешь, то пожнёшь,
Ей суждено боль терпеть в душе, и не спотыкаться на вираже!
Только оставшись наедине женщина делает шаг навстречу судьбе,
Она всегда была в цене! Чужая семья – тёмный лес,
Чужая семья – остров не для всех,
Влезать туда, где в этот миг беда,
Пришлым людям – не судьба!
Сегодня двое разбегутся,
Завтра вновь сойдутся,
Друг другу улыбнутся, когда в одной кровати проснутся!
Наша судьба и доля в руках Творца,
Ему принадлежат наши души и сердца,
Можно спотыкаться, о камни на стезе запинаться,
И вновь в родные пенаты к любимой женщине возвращаться!
Семья – семь «Я», у каждого судьба своя, это корабль для двоих,
Быть может мужик начал пить или куда-то влип, жена сразу подняла крик,
Как-то ураганный ветер затих, произошёл сдвиг отношений, не только гений
Может стать мишенью, подобной камням преткновения после нового увлечения,
Простые люди неоднократно были уличены в блуде, бог нас всех осудит,
Кто из судей нас осудит? Кто бросит камень в наш огород?
Только тот зануда или идиот, которые в груде судеб
Сможет богу доказать, что неподсуден?
У каждого жизненный путь был труден,
Кто-то умишком скуден, ***шком блуден,
А кто-то характером свиреп, был наивен и слеп,
Судьба его бросала оземь, он заблудился среди трёх сосен,
На голове – лёгкая проседь, а в голове – нет покоя ни телу, ни душе!
Предавшись горькой думе, пытаюсь во всём разобраться по сути,
Грешные души, пошлые люди украшают наши будни!
Вокруг полыхают страсти, кому-то не хватает счастья,
Болезни и напасти, как бурные потоки реки,
Изнутри и снаружи мешают исполнять долг супружний!
Тот, кто сближается насущной нуждой, соприкасается со злом,
Чужая жизнь под его белоснежным крылом, семья, судьба и дом
В понимании земном только в воображении хмельном расцветает на месте пустом!
Рок, хихикая хмуро, бросает свой окурок беспечно и гордо под ноги простолюдинам и лордам,
Чтоб грешную плоть оставил озноб, он готовит грешникам очередной подвох!
Захудалый хлебороб не обращает внимание на свой гороскоп,
Он не посещает сексшоп, живёт, как жлоб, ему что в лоб,
Что по лбу, он прижимает свою бабу к лобку,
И будто в бреду совершает грех,
Кратковременный успех
Пролетел, как блеф,
Его в помине нынче нет! Мало хотеть, надо думать и сметь,
Что грядущая смерть сможет в голове свои грехи стереть!
Смертный человек, оставшись без присмотра
В стране великого аборта, каждый, кто что-то пишет,
Взлетает то выше, то падает ниже,
Зато он видит полёт птиц,
Его страсть не знает границ!
Жизнь на паузу не поставишь и назад её не перемотаешь,
Не плачь душа, что так жизнь сложилась,
И ни одна мечта в жизнь не воплотилась!
Неопытными мы были, страстно полюбили,
Грех допили сполна, пришла чреда нового греха!
Опосля страну вдоль и поперёк исколесили, постулаты исказили,
Свои проблемы не решили до конца. На всё воля Творца!
Качалась жизнь, как лодка под ногами, рок говорил со мной стихами,
Ветер бросался словами, как безбожник чужими мечтами! Там под облаками
Слёзы льются ручьями, куда в тот миг не посмотрю, я торга в тот момент с небом не веду,
Приятно общество в Аду, но тяжелее климат! В глазах пилигрима тоска необозримая,
Ни дыма, ни огня, душа легко ранимая видит даль необозримую,
Где-то там вдали золотые горы, затуманенные взоры
Видят опустевшие властные коридоры,
Там нет ни одной живой души,
Пришло время собственный быт под корень крушить!
Взгромоздив на спину грехов половину, уподобившись кретину,
Пытаюсь разорвать пуповину, соединяющую душу и грешную плоть,
Пытаюсь душевную боль как-то перебороть, делаю глубокий вдох,
В сердце вонзился огромный ржавый гвоздь! Грехов огромная гроздь,
Они пронзили насквозь душу и плоть, не тревожь себя домыслами напрасно,
Жизнь удивительна и прекрасна, но опасная и несуразная, такая разная,
То чистая, то грязная, пошлая и сальная! Впереди дорога дальняя,
Где-то маячит тюрьма центральная, она реально может встретиться
На беспечном пути, как свою душу от крайностей спасти?
Когда молоды мы были, предано любили и чушь несли,
Истинная любовь всё время оставалась в тени,
Резину долго не тяни, пытались счастье обрести,
Зажав нательный крест в горсти, пытались взойти
На мраморный постамент, неудачен был эксперимент!
Это было недавно, это было давно, жить грешно не запретишь,
Нас манит небесная высь, но страсть тащит вниз досужую мысль!
Пока что-то стоит, забываем про стыд, душа болит и сердце плачет,
Так или иначе потешную совесть раздражает промчавший поезд,
Отбывающая горесть в чужие края, измучила себя на исходе дня!
Душа бунтаря молится у алтаря, она просит у бага за заблуждения былые,
И обещает соблюдать принципы святые, боль былых надежд
От пустословов, лодырей и невежд скрылась в тумане грёз,
Вскорости Всесильный бог подведёт последний итог,
И грешная плоть погрузится в мрачный чертог!
На кого злиться, если могу с грехами примериться?
Пытаюсь глубоко дышать и в ногу с временем шагать,
Зачем своим завистникам мешать? Путь шагают в Ад!
Не стану осуждать никого, мой грешное естество
Ни с кем не признаёт близкое родство,
Постаревшее лицо в смущение пришло,
Когда узнало, что наше солнце зашло за горизонт,
Тело тут же бросило то в жар, то в дрожь,
Что посеешь, то пожнёшь! Людская наглость душу гнетёт,
А жизнь преподносит новый урок, рок пытается прервать творческий полёт!
В провалах судьбы сам себя вини, надо срочно в сторону отойти от наглой толпы!
В возгордившейся плоти при точном расчёте разудалый народ ересь находит,
Женщина, что сидит напротив, тоже не против от близкого сношения,
Меня же гложет сомнение? Мутные годы исказили духовную свободу,
Не осталось вдохновения до дрожи, Муза растоптать всех авторов может,
Если захочет! В её руках есть три кнута, без драки её жизнь пуста!
Если мужчина женщину балует и ей это нравится,
Она тоже с ним позабавится!
Чужая душа потёмки,
Разбросаны обломки прежней семьи по краю обетованной земли,
В прошлом остались разборки и тягостные дни без страсти и любви!
Произошло освобождение от обмана и сизого тумана в голове,
Легче дышится наедине, мысли о роке, боге и судьбе
Реже появляются, и между собой не пересекаются!
Без лести и хитрости во сношения не обойтись,
Если ты готов по всем интимным местам
Пройтись, дав волю своим устам,
Согласись, что встречающая слизь
Своеобразна на вкус,
Всю жизнь учись,
Но медленно катишься вниз!
Ну, что за жизнь? Как не стремись точно попасть в цель,
Только приляжешь на белоснежную постель, тут же проиграл дуэль!
Не в ту вломился дверь, половая щель оказалась выше, ты вошёл чуть-чуть ниже,
Сбился прицел, ты без проблем вошёл в тёмный тоннель, очи затмил хмель!
Дверь слетела с петель, ты даже этого вовремя не заметил!
Вот-вот потухнет догорающая свечка,
Член бесстрашно входит в огнедышащую печку,
Там укротительница львов к грехам приобщает мужиков!
Не пугают шейку матки женские прокладки, да лысый член
Не дарит тех ощущения во время сношения, что причиняли бабам зло!
Женское нутро согласно на всё, что в борениях будет рождено!
Во время ночной дуэли два обнажённые тела двигались еле-еле,
Тела вспотели, до конца дуэли далеко, видит око конец,
Но всесильный Творец не открывает свой таинственный ларец
Для двух пылающих в миг страсти сердец! Без перерыва на обед
Продолжается творческий процесс, пропадает к нему интерес у двух повес!
Потрудились они славно, овца сыта, страсть была размыта по развилкам трёх дорог,
Мужчина получить оргазм не смог, но красавице помог осмелевший рок,
Он свернулся в бараний рог и в огромной щель бесстрашно вполз!
В темноте сжался в комок, липкой слизью насквозь промок,
И под шумок ровно в срок смог подвести последний итог!
Не дождавшись обеда, грянула долгожданная победа!
Женщина не стала кусаться, ей нечего опасаться,
Твёрдо зная, что затея пустая далеко от себя грешников не отпускает,
Душа пылает, огонь страстей в груди полыхает,
Член тот, что привык тыкать в зад и вперёд,
Скрывает собственную трусость,
Он намедни был зубами,
Находясь в женщины между ногами искусан,
Что за толк – сопротивляться похоти своей?
Дребезжаний супружеских цепей
Всё сильней напоминает:
Стреляный воробей знает,
Кто в ****ьном деле мудрей?
Тот, кто скромней, погонят взашей,
Тот, кто наглей, станет одним из лучших друзей!
Смирив жестокую надеру, на овечью шкуру, ввёл женщину в обман,
Ей очи затмил сизый туман, баран обвёл овцу вокруг пальца,
Зато женщина приобрела себе нового постояльца!
Член рвётся ввысь, знает он: в этом есть резон,
Что впереди ему не ясно, но страшно,
Быть может он напрасно
Сто потов проливает,
И вдову до утра утешает?
Совести у неё нет, он без мужского согласия исполняет миньет!
Рядом нет ни родных, ни близких, некому указать на ошибки,
У мужика там нет постоянной прописки,
На стезе широкой и слизкой,
Как на дороге столбовой,
По дороге домой, надо идти с трезвой головой!
Можно погибнуть от пули шальной в момент любой!
Добродушная пчела жалит бабу не со зла,
Член свою голову суёт бабам в рот,
Он их желания знает наперечёт!
Что посеет, то пожнёт!
Нет у члена ни покоя, ни сна, он горе хлебнул сполна,
Неужто на нём нет креста? Он грешил спьяна,
На нём не видно лица, изогнутая спина,
И худые бока трутся о скалистые берега
Полноводной руки, стоячие женские соски иные очертания обрели!
Когда же член вконец одряхлел, тогда охамел прочий сброд,
Грубит и матку-правду рубит с плеча, грех творится сгоряча!
Слабость бабы не простят мужикам никогда,
Тогда грядёт беда, но мужик не виноват,
Что у него нервы шалят!
Он – нумизмат, и женский раб, к шалостям судьбы давно уже привык,
Трясётся кадык, потерявший силу! Что было, прошло, зачем зря расшибать себе лбы,
зЕсли мы наивны и глупы, а таинственные силы любви уже давно мертвы,
Зачем пытаться прыгнуть выше головы во время проливного дождя и грозы?
Глядь, во ****ь, никого из пристойных баб рядом не видать!
Никого не слышать! Некому слова сказать!
Тебе бабы вовсе не рады,
Даже откровенные ****и и те, лучше будут жить в нужде,
Чем реанимировать мертвый член, был он твёрд, как жесть,
И упруг, тогда его наощупь любая баба в рот затащит,
Он глаза вытаращит и вмиг возобновит время интриг!
Нынче он холоден, как столетний паковый лёд,
Неужто новая беда вот-вот грядёт?
Кое-как исполнив суровую волю природы, забываешь о суровой суете бытия,
Жизнь казнит тебя, а прожитые годы напоминают про отдых и благах земных,
Трудно отказаться от них, хватит водить хороводы, надо ехать в Минводы!
Держусь к женщинам поближе, но прежней искры в их чарующем взгляде не вижу!
Когда-то в душе царил твёрдый порядок, нынче там неприятный осадок,
Живу скромно, жизнь протекает монотонно! Задыхаясь в дыму,
Страсть потихоньку ходила во тьму, плоть горькие слёзы глотала,
Она такого беспредела от судьбы не ожидала, обошлось без скандала,
Из беспросветного мрака не спеша поднималась обесчещенная душа!
Она свою жизнь прошла по лезвию обоюдоострого ножа,
Не шла на рожон, над ней издевалась свекровь,
Кипа врагов вместе с ней переходили Рубикон,
Пытаясь беспрепятственно взойти на трон!
Деньги тратятся и рвутся, страсти бог весть куда несутся,
Забываются слова, очумелая голова из них когда-то плела кружева!
Прежней не остаётся даже примятая намедни трава,
Заплаканные женские глаза обречены на муки!
Ослабевшие руки, обозначив беду,
Готовы тотчас пустить слезу!
Любую боль перенесу,
Подобно псу буду служить Творцу, пока живу, сберегу совесть и честь,
При случае сбегу из злополучных мест! Иногда хочется кричать,
Выть и страдать, мне к такому состоянию души не привыкать,
Женщины не туда грешника завели, до белого каления довели,
Неисповедимы Господние пути! Хочу дышать полной грудью,
Чаще всего прибегаю к словоблудью, констатирую с грустью,
Что всё, что мутью над правдой всплыло, наблюдаю везде,
Даже на письменном столе может привидеться мне,
Как жизнь в злосчастный миг бьёт всё больней
По интимным местам, и я с горем пополам
Едва захожу в божий храм! Не я, а душа моя
Выбирает грядущий путь, мне спину у алтаря как-т о разогнуть,
Плоть в былые времена танцевала под мелодию судьбы,
Девственные мечты стремились в иное направление,
Их влекло к себе сношение! Из-за воровства интендантов
В стране не хватает провианта, я же свои отношения нехотя строю
С падшей звездою, она горит надо мною ночной порою,
Когда-то я от неё скроюсь в захудалом месте,
Вспомню о детстве и покаянии,
Торг с Богом неуместен,
Конец моего пути чётко не виден,
Грешник многих женщин обидел,
Кто-то меня не любил или сильно ненавидел,
Всему есть предел, оставшись не удел у судьбы,
Смотрю, как люди разводят мосты посреди полноводной реки!
Бога прошу о пощаде, в застывшем взгляде во время золотистого листопада
Спотыкается досада! Она в таинственном наряде, справа и слева толпятся грехи,
Мне бы выйти сухим из воды, мучаюсь от тоски, сапоги до голенищ в грязи,
Верхи веселятся, низы не хотят в свои жалкие жилища возвращаться!
Пьют и бузят, вердикт судьбы никто не хочет принимать!
Я уже не молод, надо мной всегда зависали серп и молот,
Плоть знавала голод и нищету, на её счету грехов немало!
Она затосковала, устала наблюдать за жизнью из подвала,
На рок и судьбу не злюсь, людского осуждения боюсь!
Годы бегут, годы движутся, трудно дышится,
Что-то пишется, в поле золотая рожь колышутся,
На окраине села песня слышится, в глазах кручина,
Состарившийся мужчина без особой на то причины
Впал в рутину земного бытия, ему надоела песня соловья!
Женщина мужчин поила, при случае приударяла и защищала,
Отмывала от грязи, но могла даже сглазить, мир фантазий велик,
Я же старик, у меня болезненный вид, взгляд давно на баб не стоит,
Рок вынес мне зловещий вердикт! Душа и плоть давно в раздоре,
Их не сближает ни душевная мука, ни горе! Я, как примерный семьянин,
В своей душе беспорочность взрастил, но мимоходом её погубил!
Не тех любил, не с теми дружил, хотя и дожил до седин,
Остался один, как зеница в оке,
Ветер чаще дует с востока!
Мне одиноко, отдохну немного, и продолжу дальнейший путь,
Мне счастья много не надо, хочу любоваться восходом и закатом
Со стороны железнодорожного вокзала! Грешник был падок на баб,
Сам на передок слаб, бывший эскулап не смог вырваться из лап греха,
Весь его шарм тотчас пропал, когда божий раб в дьявольские сети попал!
Он долго себе спутницу по миру искал, не встретил, не нашёл,
Не солоно хлебавши восвояси ушёл! Судьба чинит над ним произвол,
Так сталось, что пришлось бить на жалость, сердце сжалось, на носу старость,
Смешным выглядеть не боюсь, я рядом с родительским домом жить остаюсь!
Из последних сил креплюсь, вот-вот разревусь от избытка разнообразных чувств!
Я – не однолюб, бываю наивен и груб, с обезумевших губ слетает крик, переходящий в мат,
Нервы шалят, поздно оглядываться назад! Хотелось бы в лучшем виде предстать
Перед толпой разухабистых и статных баб, не получается никак!
Велик моих грехов масштаб, был бы рад их изъять
Из своего досье, и погрузиться в забытье!
Ввысь уходят высокие и стройные стволы,
От них исходит терпкий запах древесной смолы,
Страсти мертвы, запах полыни и крапивы смешались воедино,
Желание узнать о жизни любимой – непреодолимо!
Среди высоких крон слышен птичий звон, тих речной затон,
Солнце легло набекрень, весь погожий день ты был, как мишень
Для собственных страстей! Мне не нужно будет много слов,
Чтобы доказать женщине свою любовь! Она знает по блеску глаз,
Что бывший ловелас до конца ещё не угас, он вводит женщин в экстаз,
И не выпячивает своё умение напоказ! Всему – своё время! Всему – свой час!
Он никогда любимую женщину не предаст, чтоб не думать зачем,
Бог нам посылает суету и тлен, и вместе с ними множество проблем,
Делаю ход конём, всё дело в том, что всегда пытаюсь идти прямиком!
Не блещу авторским мастерством, пытаюсь глубоко дышать ртом,
С трудом осеняю морщинистое лицо крестом, и продолжаю подъём,
Неужто вновь облом? Зачем обманывать себя зря?
Нет дыма без огня, без чувств и без дум
Иду наобум, перед глазами сизый туман,
Жизнь превратилась в повсеместный обман!
Дел невпроворот, в душе скопился столетний паковый лёд, он твёрд,
Но не мёртв, кто же грешную душу от холода стужи спасёт?
Бедность не беда, хотя она окрашена в разные цвета,
Пусть разлучница-судьба обманывает грешного раба
Во всём и везде, он счастье не находит нигде!
Волосы дыбом встают на голове, шум и гам в пожухлой траве,
А на земле – бардак, нам без ушлых баб не обойтись никак!
Не мудрено, что всё происходящее, затмевает прошлое и настоящее,
Оно звучит похоронным перезвоном, видно глазом невооружённым,
Что отношения, напряжённые в семье не всегда извне!
Пустынно вокруг, пронёсся намедни противоречивый слух,
Что испуг настиг двух подруг на самом взлёте,
Досужая мысль всегда в полёте,
Она не о работе,
Она шатается по болоту весь день, она – мишень для осуждения всех,
Кто осуждает открытый секс, это грех, хотя без него жить нельзя,
Без ревнивых сцен душу заест тлен и суета,
На хрена нам такая жизнь нужна?
Непокорённый стих в устах моих
Истины бытия почти постиг,
Он бы принял постриг в монастыре,
Но эта мысль не вмещается в голове!
Годы жизни пройдя, отходишь от семейного огня, уходишь бог весть куда,
Там ни дыма, ни огня, ни родного очага! Там воет пурга и стонет метель,
Там раз в году –оттепель и весенняя капель! В душе – сомнение,
Что Всевышнее проведение дарует грешнику избавление
От мук земных, промозглый северный ветер внезапно затих,
И в этот миг чреда домашних интриг изменила старческий лик!
Морщины глубже стали, в глазах исчез блеск давнишней эмали,
Мысли бесы в пятый угол загнали, страсти застыли,
И покрылись толстым слоем придорожной пыли!
Когда молоды мы были, верили в себя,
Не имея ни гроша в кармане,
Смогли разглядеть счастье в тумане!
Как пальцем у своего виска не крути,
Неисповедимы господни пути, хочешь, паши, хочешь книги пиши,
Не хочешь -  куй или жни, всё равно получишь *** за все свои труды!
Воруй и пей, приглашай в гости ****ей, они пожалеют старьё,
Покосятся на твоё житьё – бытьё, и долги тебе простят,
У всех один финал, кто-то вблизи райских ворот на колени упал,
Несколько слов из Господней молитвы прочёл, и тут же духом изошёл!
Откинуты в сторону копыта, обратный пути закрыты, былое не вернёшь,
Что посеешь, то пожнёшь! Отдохнёшь после ратных трудов,
И ты вновь готов принимать ложь и грабёж
За истинную монету, они сживают толпу с белого света!
Потушена последняя сигарета, она была моим теплом согрета,
Теперь от неё веет прохладой, нет в ней прежней отрады!
Те, кто был рядом, покоятся за кладбищенской оградой,
От могил веет хладом, констатирую с досадой,
Что преходяще всё и даже то, что в борениях обретено!
Ближе к старости половые признаки рассасываются,
Острые углы сглаживаются, тот, кто был тщеславен,
Стал забавен, ему теперь один хрен, где, когда и с кем
Решать множество чужих проблем, но зачем?
Всё- тлен! Всё – суета! Остались свободные места
У придорожного столба, там красота такая, что душа святая
Этот мир оберегает, она к небесам взывает грех осудить,
И сразу о нём забыть! Не стану за женщин краснеть,
Мне бы самому зимой не угореть, грёбаная смерть
Не даёт мозгу повзрослеть, он пытался узреть
Всю земную твердь, не смог, сам попал в острог!
Там, где лазурь и свет каждое утро встречают рассвет,
Счастливых нет, они давали Богу таинственный обет:
Избавить землю от неотвратимых бед,
И тяжким трудом зарабатывать жалкие гроши на хлеб!
Не жду уважения от толпы, она распяла Создателя,
Я же молюсь у Его распятия, превратившись в обычного обывателя,
Хочу в Его облике распознать судьбоносный Знак, не могу понять,
Что и как? Ноги начинают спотыкаться, волосы седеют,
Люди любить не умеют, ближе к утру улетучится она,
Грош ей цена в базарный день, о старости напоминает мигрень,
Отцвела сирень в городском саду! Пока живу, надежду питаю,
Что не зря я мучаюсь и страдаю, когда в душе начинается галиматья,
Меня не утешает песня состарившегося соловья! Когда-нибудь
Все друзья и приятели уйдёт в заоблачный путь,
Их оттуда нам уже не вернуть!
Напрасен Сизифов труд,
Пусть тлится он час или два, сумасбродная голова пытается оправдать свою природу,
Смотрю на святую воду при скоплении честного народа, как пузырьки кислорода
Постоянно оттуда выходят, скапливаются у входа, в том скопище нет разброда!
Только свет в землянке погас, старый ловелас схватил бабу за зад
И на койку потащил, поставил в стойку и всадил
По самые ой-ля-ля, грешна матушка-земля,
Если нет в голове царя, тогда нам всем хана!
Велика её цена, страной управляет шпана!
О времена! О нравы! Потомки лукавого
Изменили своё лицо, оставив нутро без изменений,
В чреде мгновений мелькают незнакомые лица,
Грехов вереница остановилась у резного крыльца,
Под её ногами едва шелестит пожухлая листва!
Чёрт возьми, что же происходит с людьми,
Одни остаются в тени, вдалеке от мышиной возни,
Непревзойдённых – заменили, символ Веры тоже изменили на собственный лад,
Им никто давно уже не рад, закончен бал-маскарад, за множеством фраз и тирад
Не видно райских врат, только множество утрат грешникам пальцем грозят!
Незаменимых – тихо заменили, бог с ними, существами неземными,
Любимых оставили наедине, так происходит постоянно
В этой злополучной стране, на православной земле
Святость меняется в лице, любовь в петле
Изнемогает, мучается и страдает!
Никто своего конечного пути не знает!
Чёрт возьми, что же происходит с умными и талантливыми людьми?
Неужто рехнулись они? Стали беспринципными, душа в смятении,
Сузилось её поле обозрения, истоки заблуждения сокрыты в грехопадении!
Жизнь нас не радует совсем, всюду тлен и суета, жизнь удивительна и проста,
Никто не прожил без проблем, каждый робко ждёт перемен трудно рабам встать с колен,
Зачем? Один хрен – общество стало напоминать гарем,
Меняется цвет жития, выше становится колея посреди стези,
Хоть ползком ползи, хоть толкай свою телегу вперёд,
Пока честной народ тебя безумцем не обзовёт!
Забывать не стоит, что тот, кто строит,
Тот и разрушает, когда души
В любовнице не чает!
Трудно что-то в жизни менять, легче своим телом торговать,
Жизнь надо принимать такой, как есть, грехов толпы не перечесть!
Независимо от возраста человека, если он умён и не калека,
С его портрета долу падает горькая слеза,
Плоти не хватает толики тепла!
Унылая пора, очей очарованье, слова любви и слёзы признания,
Как и копание в душе, рождают непонимание, боль и стенание,
Через годы, через расстояния, на крутой и скользкой стезе
Что-то начинается мерещится мне! Святость таится во мне,
Из неё я медленно извлёк свой мнимый порок,
Написал о нём между строк, чтоб не продолжать диалог!
Всему – своё время! Всему – свой срок! Жизнь уходит в песок,
Ты по-прежнему одинок, этот мир жесток, он выжимает из тебя весь сок,
Чтобы ты уже никогда не смог уплатить сказочный оброк! Долг платежом красен,
Под окном скрипит ясень, старость тьму наводит и клонит ко сну, она гасит свет,
Прежних сил и мощи нет! Когда мы молоды были, зря тратили мощь и силы,
Надрывали жилы во имя чего? Нам жилось в семье некомфортно,
И тяжело, мы на мир взирали через грязное стекло!
Роль первой скрипке грешнику в семье не удалась,
От него удача отреклась, баба в небо рвалась,
Чтобы скрыться как можно дальше от мужских глаз!
Когда жизнь утряслась, исчезла из глаз ложь и фальшь,
Вдруг грешник услышал голос бабы: «Слазь! Божий раб,
Ты же эскулап, и должен знать, что сласть тяжело узнать,
К ней труден первый шаг, мы грешим не со зла,
Цель была высока, но она не осуществлена!
В этом наша общая вина!»
Я же не без улыбки вспоминаю житейские свои ошибки,
Счастье осталось рябью на тихой воде,
Оно скучало о себе всюду и везде!
Любовь растаяла по сути,
Она сбежала в холод лютый
От повседневной жути бытия!
Грешен я, грешна стезя,
Без поводыря в себе не разобраться,
Рад был бы от грехов отказаться, но как? Повсюду холод и кромешный мрак!
В жизненной борьбе ты предоставлен сам себе, другим ты не нужен,
Ты же болен и простужен и к тому же ещё и контужен!
Сможет ли даже тупая ****ь тебе в любви доверять?
Возраст – не самое страшное в жизни,
Страшнее его досужие мысли,
Когда им нет конца,
На всё воля Творца!
Ветер перемен сбивает тебя с ног, ты – одинок, как перст,
Тебя обливает холодный дождь, но ты бредёшь наперекор судьбе
Навстречу путеводной звезде, зажав нательный крест в руке!
На скользкой и узкой тропе таится мой удел,
Оставшись не удел, грешник прозрел,
Покориться судьбе не захотел!   
Жив и цел и видит перед собой едва заметную цель,
Ему надоело слоняться без дел, в душе – оттепель,
А за бугром слышна соловьиная трель!
Я же с молодостью долго прощался, никак не соглашался,
У разбитого корыта остался, пока сизый туман за рощей сгущался!
Бог былые грехи не простил, когда же дождь заморосил, он суть грехов исказил,
Старик у судьбы прощения долго просил, хватило терпения и сил, а также чернил,
Чтобы вкусить тот благодатный миг, когда болезненого вида мужик боль свою иссушил,
Но не до конца! На всё воля Творца! Черно за окном, свет едва пробивается через дверной проём,
Дождь моросит давно, у крыльца моего лежит трухлявое бревно, под шуршит зелёная трава,
Слава богу, что беда мимо прошла, не затронув ни сердца, ни чела!
Боль сжимает хилую грудь, о ней забудь на пару минут,
Секунды бегут, быстрее чем мгновения, наконец наступило прозрение
В стареющей голове, она блуждала по узкой тропе, и везде на грешной земле
Ей напоминали о роке, боге и судьбе, вытирали о думы те, что пластом лежали на траве
Грязные сапоги, гасли вечерние огни, а вдали за горизонт пряталась ущербная Луна,
Её дело – сторона!  Истина важна, даже если страшна и тяжела!
В памяти глубокой всплыл образ женщины одинокой,
Она сеяла в душе смуту и обрекала на муки
Чужую плоть и грешную душу!
Я же себе голову напрасно морочу, думаю и передрягах бытия и днём, и ночью,
Ибо вижу воочию вокруг себя средоточие непостижимого греха!
С него снята кожура, доля грешников горька,
Им даль небес с невидна с раннего утра,
Их доля груба и скупа, она не глупа,
Её раздражает самодовольная толпа! Не от великого ума она заблуждалась,
По безлюдным околоткам ночами скиталась, пока не рассталась с навязчивой мечтой,
И только тогда её душа в тишине ночной обрела покой! Ситуация узаконилось само собой,
Мысли до сих пор летают вразнобой по голове седой, она ничего у толпы не просит,
Лишних слов не произносит, небеса с забулдыг когда-то спросят сполна,
Где же их совесть была, когда честь спала в маленькой каморке,
На окнах были задвинуты шторки! Всё это отговорки,
Почему досужая мысль отправлена на задворки души,
В тиши и во мраке заблуждения иногда приходит вдохновение,
Оно как божье знамение расширяет творческое воображение!
Оно не просит ни любви, ни клятв, у неё во рту огромный кляп,
От него нельзя избавиться никак, каждый шаг болью отдаётся,
Эта боль стоном зовётся, она к моим завистникам вернётся,
Но когда, где и как – этого не суждено мне знать?!
Стучите и вам откроют, но не истину и суть,
Им рот двумя руками зажмут,
И не позволят былые долги умным людям вернуть!
Позабудь о них, наша жизнь похожа на краткий миг,
В делах земных нам трудно разобраться, нам бы в дураках не оказаться!
Это неважно, что ты однажды не те слова написал на лист бумажный,
Согрешить может каждый, тот, кто умирал от голода и жажды,
Давно похоронил свои давнишние мечты среди мирской суеты!
Проливал горькие слёзы в тени молодой и зелёной берёзы,
Её совесть не гложет, ничто зелёную крону давно уже не тревожит!
У этой жизни нет прежней харизмы, взгляд страстью ослеплённый
Зрит на ритм жития монотонный наивно и тупо, потом устремляется на небесный купол,
Там зловещее пространство, здесь – гульба, ****ство и пьянство, непостоянство во всём,
То спуск, то подъём, то смех, то радость и вдруг нежданная старость напомнила о житии земном!
Ты делаешь ход конём, пытаешься идти прямиком, неужто будешь спасён от мук и бед?
Ты – стар, немощен8 и сед, на тебе старомодный берет, запах от дешёвых сигарет
Режет нюх, чужая речь давит на слух, шум и гомон вокруг, мне недосуг
До чужих проблем, мне бы поднять творческих дух с колен,
Зачем? Впереди тоннель, без яркого света при порыве ветра
Туда может ворваться солнечный луч,
Вынырнувший из-за косматых грозовых туч!
Забудь о днях былых, нет блага в них!
Судьба бьёт грешников под дых,
Во дворе бочка с полными краями, и в огороде огромная яма для прочего хлама,
Из дому доносится музыкальная гамма, на улице гвалт и галдёж,
Отрывается молодежь, что посеешь, то пожнёшь,
Но вряд ли свою душу когда-то спасёшь!
В поле колосится золотистая рожь,
Былое не вернёшь,
Ночь чернеет, даль страшит, но разум грешнику велит для себя заново открыть,
Как дальше жить и с кем дружить? Приторная беда наносит людям больше вреда,
Чем солёная вода! В горнице светло, там нет никого, люди сидят на мели,
Они искусом прибыли вконец изошли!
Хлопотливые день накрыла заоблачная тень,
Мне откровенно лень выслушивать чужую дребедень,
Зачем? Обычное дело, побалуешь уставшее тело покоем,
И ты уже себя не чувствуешь отверженным изгоем!
Чужие грехи незнакомые мне люди осуждать так рвутся,
Вот только до своих они никак не доберутся!
Чисто случайно для себя грешник открыл сокровенную тайну земного бытия,
Случайностей в жизни нет, на любой вопрос всегда находится ответ!
В массе своей люди слабы и трусливы, боятся правду и не замечают мирской мишуры,
Осуждать легко, можно не сказать ничего, и выглядеть смешно,
Тогда колесо фортуны пронесётся над тобой,
И ты навек расстанешься с судьбой!
Ты – грешный человек,
Короток твоей жизни век!
Каждая женщина кому-то со дня рождения была обещана,
Не обесчещена, не опозорена и не запачкана репутация вся,
Красивая и женственная. Умная и божественная в ряж вошла,
И приняла предложение старого козла- стать его путеводной звездой,
Чтобы охранять его душевный покой, за ней я, как за каменной стеной!
Женщина вне возраста и вне времени, она – душа общества,
С виду сорвиголова, когда в меру пьяна!
Она зажигается подобно хворосту,
И готова предоставить свою неприметную борозду только одному мужику!
Пусть он развеет женскую тоску, сидя, лёжа или на боку!
Загадочная и нездешняя, приезжая из глухомани,
Грядущее в тумане, такая не обманет
И словом не ранит, в прорубь не канет,
Перед любимым предстанет во всей красоте в дешёвом сарафане,
На зелёной лесной поляне, с кольцом на безымянном пальце правой руки!
Как пальцем у виска не крути, отзвуки искромётной любви приблизились к нирване,
Простолюдины и бывшие дворяне пребывали рядом с ней в таинственном дурмане!
В кармане ни рубля, одна голая душа, да и та пороками опустошена!
Грустные глаза следили безотрывно за напускным шармом местных девиц,
Припадающих ниц к акцентам мужского амплуа, нельзя забыть высокие слова
О силе духа само ироничной дамы, пережившей ни одну семейную драму!
Без ботокса и пластики, с ней встретишься на рынке и пасеке,
И везде она красива и стройна, мила и умна,
Морщины умных женщин не старят,
Впечатляющий взгляд
Очаровательных глаз всякий раз заставляет оглядываться назад!
Сколько преодолено преград? Она слышала уличный мат из саркофага одесских тирад!
Глубоких ссор и ревности ещё в глубокой древности не было у гордых лебедей,
Они верности учат людей! Чтобы мир улыбался мне, в этой захудалой стороне
Те воспоминания напоминают о прекрасной земле, где все равны и все умны,
Там жизнь тоже бьёт людей всё сильней и всё больней,
Только рок и бог обходят стороной алкашей,
Впавших в двухнедельный запой!
Когда закончилась пьянка,
Бывшая дворянка, больше похожая на цыганку, бросила несколько слов в толпу,
Вышла на истоптанную тропу, встала на пожухлую листву,
И призвала Русь к топору! Её тут же пригвоздили к столбу,
Она страдает за Правду и Веру, барские манеры
Остались у состарившейся мегеры!
Она человек такого покроя, что полюбит даже изгоя,
Вышедшего намедни из недельного запоя!
Прошлое засыпано опавшей листвой,
Тучи стали сгущаться над седой головой,
Статной даме нужен покой и домашний уют,
Будничные дела подождут, когда пришлые люди честь пропьют и родину предадут!
Жуть вокруг, душу обуял испуг, где же простым людям найти свой последний приют?
Их заклюют или заплюют, и творческому забвению предадут всенощный труд,
Искажена суть таланта, скопище дилетантов унижают одиноких талантов!
У поэта в соперниках – собственное кредо, оно голосит по белому свету,
Что совести у людей нету! Каждый думает только о себе,
Никто не заботится о роке, Боге и судьбе!
Тьма достигла предела,
Сделано полдела,
Молодость отшумела и прошла мимо массивного письменного стола,
Допила свою горькую чашу за здравие наше, мы же не щадим себя,
Страдаем за того парня, поддав изрядно, на скорости задней пятимся назад,
Дым и смрад пугают затуманенный взгляд много лет подряд!
Член без особых проблем в щель едва вполз, утром едва выполз,
Исполнив супружеский долг, он не чувствует ни рук, ни ног,
Этот мир не в меру жесток, выживает там лишь брянский волк,
Если он и вправду одинок и в постельной любви знает толк!
Всему – своё время! Всему – свой час! Иногда не справляюсь с тоской,
По дороге домой в грудь дует ветер штормовой, глаза прикрыты рукой,
Над головой странный шум и вой, слезами наполнены глаза,
Будто бы уже прошла гроза, взвесив всё против и за,
Становлюсь безмолвным, и взглядом холодным
Ищу грех огромный вблизи собственной судьбы!
Не жалею, что постепенно старею, не гоню мудрость в шею,
Живу, как умею, соприкоснувшись с судьбой своею,
Чуть-чуть робею! Велико незнанье России,
Посреди неё почти никто не находит счастье своё,
Желание велико, однако все бредни, услышанные намедни,
Сводились к одному: нас жизнь не учит ничему, потому грешу,
Отношения строю с другой стороною, опосля становлюсь для неё изгоем!
Было время золотое: я любовниц путал с женою, всё кануло в Лету,
На многие мои вопросы никто на небе так и не ответил, а зачем?
Что ни день, шапка набекрень и айда туда, где цветёт сирень,
Везде многоголосая толпа сходит с ума вблизи страстей!
Там ****и всех мастей под тусклым светом уличных фонарей
Собирают в круг друзей, им до утра поёт свои песни соловей!
Трудным был путь к постижению нравоучений
О сути сношений! «Дай хоть чуть-чуть пощупать твою упругую грудь,
О последствиях забудь за пару минут, былое врем не вернуть!»
Не надо возраста бояться, надо жить и развлекаться,
По уши влюбляться и отдаваться, а где, когда и с кем?
Знать это пришлым людям незачем!
Время не остановить, хочу жить с открытым забралом,
И с запалом отвечать на любовь, волнующую кровь,
Завистников немало замертво у женских ног упало,
Спасаясь от ударов рока и судьбы, прикрывшись покрывалом,
Для начала они грешника за болвана сочли!
В лесу тогда до утра токовали глухари,
Улетали годы, уходили в безвестность дни страсти и любви,
Странно жилось людям в деревенской глуши, я не раз любовью воспылал
То дождь, то град, бредёшь наугад
По просёлочной стезе, что-то доказываешь себе,
Пребывая на дне, уповаешь на волю небес,
Подлый и безграничный грех плоть в ужас поверг!
Я не раз любовью к женщинам воспылал, лучшую долю по белому свет искал,
И пока не узнал, где её заповедный след, стал немощен и сед, мне много лет,
Не секрет, что молодая женщина поможет умереть тому, кто пел её когда-то сонет!
Ну, что за бред? Что за ерунда? Чья очередь убирать остатки пищи с обеденного стола?
Та, что от грешника ушла, быстро развода не ждала, жизнь дала трещину,
В том повинна женщина, тот, кто жизнь бит, большего добьётся,
С него сочтётся, если грешник не сопьётся до конца!
На всё воля творца! Неприятен возраст переходной,
Сегодня ты с одной, завтра с другой ложишься в постель,
В жару и в метель ты с ней, любовницей своей, до утра слушаешь соловьиную трель!
По небу тогда плыла непреодолимая тоска, её иногда скрывали облака,
Под ногами шелестела пожухлая трава, ветер слегка облетал старика,
И вновь отправлялся в бега! Не велика потеря, нужную атмосферу
Создают мораль и Вера, без взаимного доверия
В присутствии лицемерия веришь в суеверия,
Тужишься и пыжишься до одурения,
Даёшь себе обещания,
Что будешь соблюдать обет молчания! Тебе навстречу идёт пьяная компания,
Она не считает мгновения, пьянь и прочая дрянь жаждет отмщения!
Имеющие терпение, не потерпит унижение с чужой стороны,
Брожение страстей доводит людей до последней черты,
Увы, выпьешь холодной колодезной воды
И ты вновь готов без лишних слов
Затыкать любовницам рты!
Смотришь на своих избранниц со стороны при свете ущербной Луны
И осознаёшь, что женская ложь и враньё не знает запретной межи,
Вблизи шумят полноводные ручьи, их переполняют слёзы твои!
Когда-то за любую подлость приходит расплата,
В тот миг душа будет распята на кресте,
В душе навеки останется заплата,
Как у Пилата, казнившего Христа когда-то!
К былому нет возврата, багровый цвет заката мгновенно исчез,
Тьма окрест поглотила всё, что своим житьём жило!
Вспотевшее чело едва до белого каления не дошло,
Значит оно ожило, и сохранила в душе женское тепло!
Не распалась, как рукой сняло усталость, нежданная старость
Грядущего не испугалась, появилась шаткость при ходьбе,
И герпес на губе! Она когда-то в немощном теле была наездом,
Время провела бесполезно, её тело играло, былой прыти не стало,
Всё тогда в голове перемешалось и любовь, и страсть,
Пришлось на колени перед Музой упасть,
Что она мне вернула над творчеством власть!
После молодости старость и душевная усталость,
Она нам в тягость и что? Преходяще всё,
Не стареет только душа, она в мечты ушла сполна,
За душой ни копия, впереди безвестная стезя!
За счастьем – несчастье, пока ты здоров,
Обходишься без докторов!
Таинственный покров небес полон очарования и чудес,
По мере сил бренный мир исполнял свой долг,
Он не возвращал людям в срок давнишний заём,
Мы все легко что-то берём и вовремя не отдаём,
Пока не прогремит гром, мужик не перекрестится,
Он вертится вокруг своей оси, как талант вблизи скопища слов,
Ты слышишь бряцание оков и стоны рабов! Мир таков, как есть,
Его изъянов нам не перечесть! Приходится себя в жертву принесть всем,
Зачем? Впереди тлен и суета, душевная пустота царствует ниже живота,
Грустные уста прикрывает седина, а на груди царапины от креста,
Душе свобода нужна! Её манит к себе высота, а здесь – дыра,
Невдалеке врата в кромешный Ад, надо бежать, но куда?
Вокруг одни и те же имена, у всех такая же судьба,
Как и моя, меняются времена и нравы,
Миром править Лукавый!
Он оставляет след кровавый, с виду добрый малый
Якобы ратует во благо державы, но наяву зря топчет траву,
Наставив вилы на толпу, заставляет её плыть в пустоту!
На промозглом ветру скромно бреду в беспросветную темноту,
Всюду вижу срамоту, вот так и живу, надеюсь и жду,
Что грудинную боль всё равно превозмогу,
И не позволю никому пригвоздить судьбу и волю к столбу позора!
Вскоре затихнут все разговоры, распри и ссоры об извечной суете,
О дыре, где прячутся грехи все, коридоры пустые и лики святые
В боге ищут опору, взгляд, устремлённый в гору,
Сердобольно зрит, как небо с людьми говорит?
Душа болит, а сердце плачет, если ты не в состоянии
Что-то в жизни изменить, и прежние грехи людям простить,
Ты не сможет вкусить часть общего пирога,
У каждого своя доля и судьба!
Кто-то пьёт водку прямо из горла, а кому-то она вообще не нужна!
Шёпот, робкое дыхание, муки сомнения и дерзания,
И тут же трель состарившегося соловья
Всю жизнь прожившего у степного ручья,
Здесь ипостаси его и мои, здесь обитают люди-дикари,
Родившись при свете зимней зари, они в память вошли,
Как игроки рока и судьбы, оставив после себя одни руины,
За их спиной сверкали белизной заснеженные вершины гор!
Там простор и тишина, там позор и слава, там ты должен жить по уставу,
Если что-то будет не так, твой же первый шаг отправит тебя впросак туда,
Где твоя тропа зарастёт полынью густой, там стужа и зной соприкасаются меж собой!
Когда судьба нам даст отбой и наш путь закончится на дороге столбовой,
Тогда чреда грехов мирских разразится неистовым криком: «Надо уезжать,
Срочно вещи собирать, никто не будет вас провожать,
Пришло время и вам сполна узнать,
Каково оно повторять судьбе в унисон,
Каково оно смотреть на жизнь, как немое кино?»
Искажено морщинами постаревшее лицо,
Когда-то оно было счастьем озарено,
То время в небытие ушло,
Сожалеть поздно,
Ветер морозный и стылый навевает мысли унылые!
Старость господствует в душе, на лице – её зримые следы!
Усыхающие кусты и замерзающие пруды прочат о присутствии беды!
«Как не суди, как не ряди, душе не до красоты!
Здесь же я не потеряюсь, уезжать не собираюсь,
Мучаюсь и маюсь в темноте, забываю о суете сует,
На потолке серый миражи мне повествуют о лжи!
На чьей она стороне? В огне не горит, в воде не тонет,
Душа постоянно стонет, все думы не о себе, они на одной волне
Взлетают ввысь или падают вниз, любой каприз судьбы запоминают придорожные столбы!»
Пора идти, куда и по какой стезе, чтобы не запнуться о камень и возникший пламень
Внезапно разум не затуманил! Свет путеводной звезды за собой манил,
Он говорил, что Бог все грехи давно уже простил!
Я же память освежил, но не хватило сил
Преодолеть на склоне прожитых лет
Крутой вираж, помешала страсть!
Рок начал рукоплескать, угрожать и пугать, он способен приврать,
Но не способен грешна понять! Не стану ему угождать,
И в противном его убеждать!
Проснувшись на рассвете хочу услышать, как тёплый ветер будет тосковать
Без статных и приятных баб! Он привык им угождать, у него нервы шалят,
А тупеющий взгляд не желает признать, что аромат любви
Покрылся слоем придорожной пыли, все, кто любили,
Тут же взвыли, и едва свою мудрость не погубили!
Мир волнующий и странный, как взгляд туманный
И нелепый, в нём ты будто бы в мраморном склепе,
Тяжело дышится, ничего не пишется,
Где-то вдалеке золотистая рожь колышется!
Прожито мало иль много, всё зависит от доброты Бога,
В душе боль и тревога, впереди дельная дорога,
Там распри и ссоры, ненужные никому разговоры,
Но там нет ни песен, ни огня, какая же стезя меня завела сюда?
Нет дыма без огня, вокруг бытовая мишура, хриплый смех
Вовремя постельный утех, переходящий в кашель,
Мне не страшен, в этот миг наш злосчастный быт
В цвета радуги окрашен, кто-то из монашек
В открытое настежь окно рукой мне машет!
Вторая, что постарше, смеётся взахлёб,
Накаченный губы и влажный лоб
Вводят грешника в озноб!
Что-то наоборот тогда пошло,
Страждущее женское лицо опечалено душевной пустотой,
Такое часто происходит в жизни земной! Мужчина холостой
Подвёл последний итог, он – одинок, худощав и высок,
На носу холодная и промозглая ночь, монашки нашли способ, как ему помочь?
Вместо члена дали в руки сучковатый посох, молодой философ
После им не задавал много непристойных вопросов!
Он ждал совета от Господа-Бога!
Жизнь научила не верить и не молчать, готов свои пороки признать,
Жить без бабы плохо, с ней мы собираем счастье по крохам,
Мы грешны перед Богом, он следит строго
За чистотой души, привыкшей жить в тиши!
Люди безбожно врут, не вникая в истину и суть!
Как уберечься от глупых заблуждений, если нет грамотных решений?
Я истину жалею что-то писать на пожелтевшем от времени листке,
Там суть и истина в каждой строке, или всё это мерещится мне?
Непостижимо длинная и холодная ночь, трудно себя превозмочь
И сделать глубокий вдох, быть может, боль уйдёт прочь?
Плоть продрогла насквозь с головы до ног,
Дождь застал бездельника врасплох
На садовой меже, страсть на кураже
Оставила на челе заметное клише!
Стынущий лик чистоты напоминает мне примятые цветы у дома моего,
Стареющее естество взаимопонимание с грехами нашло,
Оно решило жить грешно!  Не надо возраста бояться,
С людьми надо общаться, жизнь проходит, скула от досады сводит,
Слышу чужие голоса, на траву упала роса, жизнь, как наваждение,
То грех, то искушение, жизнь пролетает как мгновение!
Медленный уход близких друзей длится уже который год,
Запущены дела сирень вся в страждущей душе отцвела!
Мой характер крут, промедлишь с ответом пять минут и тебе кранты,
Как не суди, как не ряди впереди не видно ни зги!
Жизнь похожа на муку, она вместе с разлукой убивает слабое чувство
И тут же разжигает страсть, подобно тому, как на мосту ветер тушит свечи,
И в летний вечер раздувает костёр, так и мы во время ссор несём вздор!
Страсть не угасла совсем, миром правят суета и тлен,
Жизнь нагромоздила на наши плечи немало проблем,
Наш мир не вечен, миг бытия скоротечен,
Никто не вечен здесь, тот, кто умер,
Ещё не воскрес! В жизни странной
Ветер ураганный летней порою
Гонится следом за тобою,
Пока же ты ещё живой,
И кто-то ещё оберегает твой покой,
Не вымаливай у Творца жалкие крохи добра!
Перед ликом суровой эпохи шлюхи, воры и лохи
Чувствуют себя здесь, как боги, им пофиг множество чужих интриг,
Они делают вид, что ветер бури почти затих, ты стал внезапно падать вниз,
К нёбу прилип твой огромный язык! Досужая мысль бог весть куда стремглав летит!
Грех велик, он в душу внезапно проник, трясёт огромный кадык, только солнечный блик
В состоянии преодолеть огромное расстояние, чтобы твоё покаяние до бога дошло
И облегчение душе оно тотчас принесло! Мне уже немало лет,
В тягость этот белый свет, здесь кордебалет был людям во вред!   
Моё достоинство в нужде, эта мысль не даёт покоя мне! Жертвы клеветы
Пройти должны через многие суды, чтобы как-то доказать,
Что их напрасно стали обвинять во лжи доморощенные плуты!
Она живёт невдалеке от зла, здесь блажь силу обрела,
Но не навсегда! Мне бы сбежать от бытия того,
Что в глухой угол совесть мою завело!
Я больше счастья не хочу,
Свою тяжкую долю влачу,
Едва ли не ору на рок и судьбу, всё потому, что дела нет никому,
Почему я живу не по уму? Нынче девственность и женская безгрешность
Вызывает у толпы омерзение, люди читают святошам нравоучения,
У самих нет нужного знания, но требуют от умных людей молчания!
Ничтожество в роскоши живёт, оно не сеет, не пашет и не жнёт,
Только белый хлеб жуёт, ему и счастье, и почёт,
Когда же час расплаты грядёт?
Осквернена честь, только здесь собран хлам весь,
Приличным людям некуда присесть! Зачем заботиться о пустяках?
Всё – тлен, всё – прах! Мне бы в долги не влезть,
И сохранить незапятнанной совесть и честь!
С годами мы становимся умней,
Мы не барских кровей,
Кто наш род от забвения спасёт? Бармалей или Эйнштейн?
Их давно здесь нет, они когда-то преломляли свет,
С ними бы поговорить тет-а-тет,
Пусть откроют мне хотя бы один совет! Состарившийся интеллигент
Сделал на семейной жизни акцент, не удался эксперимент,
Контингент оказался не тот, что в мороз и в дождь
За правду готов взойти на эшафот!
Мысли уходят в зыбучий песок,
На перекрёстке трёх дорог нас ждёт моложавый инок,
Он сбился с ног в поисках таинственного плода,
Его заела нужда, ему нельзя жить наоборот,
Он8 делает глубокий вдох, пару минут ждёт,
Чтоб ненавистный рок не пнул его в бок!
За прожитый день не стыдно, нет не будет никогда,
Греха вблизи не видно, если ты душою чист,
Бог придёт к грешнику всегда!
Жадность фраера погубит,
Подлость лжеца убьёт!
Люди перестали умников понимать и не хотят им долги возвращать!
Они сами свою долю ломают, судьбу презирают и души в изменах не чают!
Подвесные мосты посреди полноводной реки мгновенно сжигают,
И сильно не переживают! Душевная боль не стоит долгой жизненной муки,
Освободи от неё душу и плоть, попроси, чтобы Бог тебе в этом деле помог!
Он взглянет на твои мечты совсем с другой стороны,
В той беде нет моей вины! Завесив огромными шторами зарешеченное окно,
Божий раб медленно пил дешёвое вино, слегка горчило оно, но ему повезло,
Захотелось выпить ещё, греческая Муза вокруг себя собрала деятелей творческого союза
И стала для них обузой, только чудо помогла им избавиться от неприметного груза!
Искусство стихосложения не ищет ни с кем примирения, отброшены прочь сомнения,
Продолжаю пить один, блин комом, в мире огромном, в мире огромном
Чувствую себя маленьким гномом! Нервы шалят, колокола по нам звонят,
То дождь, то снег, то град ускоряют золотистый листопад!
Былое время не воротится назад, дым и смрад,
Как стар и млад верховодить здесь хотят!
Вразнобой их голоса звучат,
Не хочу паниковать,
Мне бы объять
Необъятное, и понять – неохватное!
Моя мечта земная, наивная и простая, сама за меня решает, что и как?
Везде бардак, все бабы ****и, дают и спереди, и сзади!
Трудно жить с закрытыми глазами, не общаясь с небесами,
Рядом несчастные живут, и секунда стремглав бегут,
Не ведая зачем и куда? С течение времени всё образумится,
Чувства перетасуют, изменщицы переобуются, слюбятся,
Прошлые обиды забудутся! В назначенный час
Кто первым из нас сделает шаг назад,
Потом его отговорят, ему отсоветуют
Самостоятельно пройти предназначенный путь,
Однако его нигде ждут, а на шею уже повешен огромный хомут!
Боги всё за нас решат, былые грехи простят и всё свершится без нас!
Только глаза на краткий миг закрою, вижу рожу бесстыжую, ненавижу
Притаившуюся в душе обиду на тленное бытие, грешны там все,
В толпе ты прячешься от рока, судьбы и Бога,
Там проще поглупеть, но легче обозреть
Весь белый свет, если думать и сметь,
Что смерть ещё далеко,
Её не видит ни око,
Не чувствует нутро!
Преходяще всё, все мы имеем право: мыслить здраво,
И ходить направо и налево к доступным девам,
Чтобы насладиться их таинственным напевом!
Пусть они вначале смотрят на попрошаек величаво,
Имеют право буром переть, отныне и впредь в стране высоких нравов
Нельзя никому быть раззявой, всякое в их жизни бывало, многих жизнь растоптала,
У кого-то любовь и жизнь забрала, пришлось им забросить неотложные дела,
Чтоб не вспоминать былой порок, когда ты мог целовать женщин взасос
И браться за женский сосок легко и просто, даже женщина-подросток
С модной причёской и на неё юбка в узкую полоску,
Прильнув губами к женскому соску,
Забываешь про боль и тоску!
Вдыхаешь воздух через нос, и зришь на хаос, кишащий грехами вокруг,
В душу входит испуг, а вдруг женское молчание или ложь
Тебя вновь предадут ни за грош! Что посеешь,
То поимеешь опосля, коль нет в голове царя!
Боль моя усилилась после дождя,
Соками изошла земля,
Стеная и кляня,
Всех, окромя себя, стая воронья не даёт анахорету житья!
Скользит под ногами стезя, ему пить коньяк нельзя,
Он был бы не против принять на коня
Капель пятьдесят, авось, люди поговорят и простят зануду за всё,
Что в его жизни когда-то произошло! Он жил грешно,
Любил безнадёжно и поспешно, и беспечно,
Ничто не вечно под Луной,
Бедлам сплошной вертится под рукой и в момент любой он готов
Исполнить свою роль без подсказки, грехов под завязку,
Они с перепугу забывают про ласку мужскую,
Грешат напропалую всуе бытия,
Многими путями пройдя,
Осознал и я, не до конца, что на всё, отче, воля Твоя!
Жизнь радость не приносит, Бог когда-то спросит,
Почему ты жил в страсти в плену?
Жизнь движется во мглу, нет дела никому, почему небо в огне и в дыму?
Тот, кто всё видел и всё пережил, господнее прощение ещё не заслужил!
Каким он был, таким он остался, орёл степной встал на дороге столбовой
И ждёт, когда же час придёт, когда бурный поток из мыслей и дум
Что-то скажет ему наобум, только бы никто не обманул,
И зря не поднял шум и гам, с грехом пополам
Он поднял гранёный стакан за милых дам!
По дороге в храм дал волю мозгам,
Зануда и хам там ударил по рукам с престарелой и половозрелой мадам,
Было по её синюшным губам, что она жизнь познала сполна,
Долу капнула горькая слеза, над головой проплыли облака,
Они зацепились за золотые купола, толпа в неистовство пришла!
Запах бузины, по всему околотку разнесли пожухлые камыши,
Не сотвори себе кумира, полмира живут в однокомнатных квартирах
И ходят замуж выйти за банкира! Я счастлив от того, что грешно моё нутро,
И уже давно не целую никого, грехов избыток, от них один убыток,
О сколько было совершено ошибок? Болит затылок от ссор и склок,
Невозможно забыть последний итог, как и красоту женских ног
И между ними одну из дорог, ведущую женский острог,
Там мой сучковатый посох насквозь промок,
До крови расшиб себе высокий лоб!
Он намедни сделал последний аккорд, взор затуманил горизонт,
Мужская трость пронизана злостью насквозь, старый прохвост изнемог
От распрей и тревог! Он поджал свой хвост, что-то с ним стряслось,
Моча ударила в мозг, и он отправился прочь, чтобы в стороне другой
Обрести себе покой! Меня забулдыги ничем не удивили,
Они забыли напомнить о силе Веры и величия её примера!
Муза когда-то восстанет из пепла, она оглохла и ослепла,
Её кожа облезла от дуновения тропического ветра!
На её лице язвительная улыбка застыла,
Задуманное не сбылось, что-то не срослось,
Вот и пришлось вступать в спор с судьбой,
Рискуя именем, талантом и головой!
Вопрос встал ребром,
Речь шла о главном: надо тихо и плавно переходить безвестную рек вброд,
Оставить здесь комфорт, и наглухо закрыть свой рот, язык привык говорить со стаканом,
Он обсуждал рьяно запросы гениев мысли, чувствовал себя великаном
Среди людей ему близких! Скромная и спокойная жизнь
Приносит больше счастья, чем погоня за удачей,
От жизни собачьей толку нет, привет – пока,
Уходишь и приходишь чуть свет, чуть заря,
Тебя почти всегда сопровождает темнота!
Пустота в голове, не видно ни зги в темноте!
Святость таится вовне! Верно, что душа боится быть благоверной,
И чувствует скверно себя, только вблизи степного ручья
Её взор украшает тропа ничья!
Думаю, про это и про то,
Преходяще всё, что ждёт меня там, где я намеривался вытроить храм,
Не знает никто! Голова моя седым-седа, волосы коротки, мысли далеки
От истоков бытия, перед глазами высокая колея, сердце разрывается от тоски,
Хочу уйти от себя, стеная и скорбя, судьбу кляну, мысль унесут ветер в темноту,
Сердцем скрипя, сокровенные чувства в груди схоронив,
Музу не разлюбил, и ей грехи и проказы не простил,
Не забыл я ни о чём, вопрос когда-то был поставлен ребром,
Был облом, принят бром на сон грядущий, бог сущий
Поможет грешнику в грядущем стать умнее и лучше!
Пьяная толпа клеймит позором седого мужика,
Бывшая солдатня, стеная и кляня власть,
Не закрывает собственную пасть,
Пытаясь в лучшем виде предстать, за счёт чего и как?
Божий раб был на передок слаб, он большой любитель баб,
Однажды встану и пойму, что знаю почему люблю весну?
Не зря в ту пору года льётся проливной дождь,
Ручьи бегут по мостовой следуя за тобой,
На тебе старомодный макинтош,
Ты шлёпаешь по лужам босиком!
Входишь в свой дом и ломишься напролом туда, куда не ходят поезда,
Мысль витает в облаках, твой мужской дух ещё до конца не зачах!

Старая тафта качает в такт телодвижению во время сношения!
Когда же вожделения исчезает, миг осознания происходящего
Разум уже не впечатляет, мужчина редко нежным бывает!
Чем старость ближе, и душа взлетает выше, мы становимся ближе
К природе, не спешим одеваться по моде, хотя любовь тает в дымке
После короткого и бурного поединка! Нинка, как картинка
Из военной выползла, поцелуями осыпала старого прыща,
Его заграбастала в объятия, слова любви и признания
Просвистели подобно пастушьей свирели,
Уняли дрожь в стареющем теле! Река жизни глубока,
Опасно переходить её вброд, бог предъявит грешникам счёт,
Если не повезёт, будет нарушен житейский комфорт!
Если новый избранник не урод и не отпетый обормот,
Тогда никто ему не перекроет кислород, пусть живёт
И свою линию до смерти гнёт! Небо ему пошлёт много щедрот,
Пусть ест бутерброды, разгадывает кроссворды, пока толчок в груди
Не нарушит его творческие труды! От зари и до зари в душе звучит гитарная струна,
На ушах стоит огромная страна, мимо проходит прочий сброд, с него спрос не велик,
Захудалый по внешнему виду старик уже вынес собственный вердикт глашатаем тем,
Кто живым желаем увидеть Эдем, там нет проблем,
И весь цвет нации меняет прежнюю локация,
Интонации прежние, грустные и нежные,
За душу и сердце толпу задевали,
И своим безумием людей поражали!
И вот они на суде чести предстали,
Нет ни тоски, ни печали,
У них нервы из стали!
Нет ни распростёртых крыльев, только телесное бессилье
Не делают грешников счастливее, грех намертво засел в душе,
Рок сделал жест, и в один присест началась смена одежд
Для дутых глашатаев и невежд! Им менять жизнь просто-напросто лень,
Что ни день, меньше проблем, а зачем они нужны на стыке света и темноты?
Быт автора на диво прост, за окном шумит, не унывая моросящий дождь,
Он8 освежает память, и гасит пламя в душе, но святость спрятана вовне,
В память запало всё, что грешная плоть так долго искала, падающее долу покрывало,
Тихо и медленно с кровати на пол сползало, что упало, то пропало,
Страсть давно горит вполнакала, вдруг память очнулась,
От долго сна проснулась, солнцу улыбнулась
И в неистовство пришла, убрала крошки со стола,
Широко открыла глаза, а душа в пляс пошла!
Тот, кто кое-что повидал, и на колени перед Музой не встал,
Сполна осознал, что её звериный оскал никогда ему добра не обещал!
Как поздно понял я, что моя грешная стезя пролегла не у того ручья,
Святость была чуть выше монастырского холма, она погребена уже давно,
О ней не вспоминает никто! Можно любимой женщиной увлечься,
И от сплетен не уберечься, пока живу иль существую,
Грешу напропалую, не теряю время впустую!
Она протекала на шумном попроще,
Там кострище на былом пепелище
Неспешно дымит, внутри огонь едва горит,
Рано поседевший старик исчерпал собственный лимит на будничную жизнь,
Но не потерян смысл оправдания, через годы, через расстояния
Слова любви и признания сердечную боль домчат туда,
Где когда-то размеренная жизнь неспешно шла,
Сейчас она по швам трещит, в груди – ледник,
Душа болит, а сердце плачет, но ещё стучит,
Мужик не брит, у резного крыльца сидит,
И грустно зрит в поднебесную даль,
Тоска и печаль душу пьянят,
И пытаются её в полёт поднять!
Не получается никак, мешает мрак
Сполна осознать, что любить и страдать, встречать и умирать
Во имя статных и развратных баб не сочту за одно из благ!
Разорвать прежние связи не хватает ни мощи, ни сил,
Значит Господь не все грехи божьему сну простил!
Жизнь медленно шла к завершению, всплыли все недоразумения,
Впереди остановка чужого сюжета, что значит всё это?
Прикрывшись клетчатым пледом, пишу своё мнимое либретто,
В разгаре лета отсутствие света в дому мешает творчеству моему!
Кто-то вослед мне кричит: « Ну что за вид? Он толпу веселит,
Опомнись! Ты падаешь вниз, хотя твой взгляд устремлён ввысь!
Быть может вспомнишь, кто тебе в ночи во снах приходит?
За них ты слова не замолвишь, с ними не поспоришь,
И если что? Заживо вместе с ними сгоришь!»
Худшие времена пережить предстоит,
Душа переболит, сердце ночь проплачет,
Роковой случай судьбоносную тропу переиначит!
«В ответ не смейся! На божью благодать даже не надейся!»
Я же другой жизни не хочу, умную женщину всюду ищу,
Не взыщу с неё былые долги, даже если она ускорит шаги,
На полступни отстану, потом нежданно, как солнечный луч,
Вынырнувший из тумана, к ней в гости нагряну утором туманным,
Тверёзым и не пьяным, аморальные речи перестану вести,
Зажав нательный серебряный крест в горсти,
Хочу приятное впечатление на женщину произвести!
Нам с ней, кажись, по пути! наша морщинистая жизнь
Усложняет смысл высокой любви, остыло бурление гормонов в крови!
Не хочу никого за прошлую жизнь судить, в молодые годы трудно собственную прыть
От грехов отмыть! Важен возраст и внешность важна, как и прочая ерунда,
Избыток ума – не помеха для совместного сна! Не лишней будет и доброта,
Суета сует – всё суета! Перемолола нас судьба с костями,
Обвенчала в православном храме, по мере того, как я старел,
Жить и любить всё больше хотел! Наконец, прозрел,
Не прошу у Бога ни мало, ни много, не прошу ни клятв, ни обещаний,
Не говорю оправданий никому, спокойно зрю в кромешную тьму,
Грешник готов ко всему, он знал голод, холод и нищету,
Просыпался по первому звонку рока и судьбы!
Увы, все мы грешны, пока живу,
Отвергну ложь и клевету
И развею их на ветру!
Жизненный опыт не пропит, ничем не обременён, он чтит закон,
Таких, как я здесь миллион! По привычки зажигаю спичке в уходящей электричке,
Куда она умчится через миг? В страну всеобщего разврата и ночных интриг?
Тот, кто истину постиг, давно бы принял постиг и ушёл бы в монастырь!
В мире глупцов умный всегда одинок, какой ему прок писать между строк,
Что каждый наш порок нам дарит Бог! Сделан глоток таинственного яда,
Чтобы никого с ним не было рядом, человеческое стадо ничем не радо,
Пьянство для него любовь и отрада, его дымок тянется на запад и восток!
Не стоит переживать по пустякам, и впадать в эйфорию от мнимых побед,
Счастья в бренном мире нет, простыл его след в мириадах звёзд,
Тот, кто всерьёз вышел по доброй воле на сельский покос,
Свою интригу в жертву несчастным людям принёс!
Людские сплетни намедни на пустынный берег сошли,
Обосновавшись на краю обетованной земли,
Едва с ума не сошли! Везде на людей расставлены капканы,
Воющие кланы наблюдают даже в тумане за чужим караваном,
Обогащающим неприятельские карманы!
Они бесятся с жиру и не ходят по миру
С протянутой рукой, в душе царит покой!
От него оскомина во рту, грустно зрю в темноту,
Мне видно красоту, нутром чувствую маету страстей,
Они будут властвовать в душе моей до скончания дней!
Утром надо встать немного позднее,
По идее иногда поспать важнее,
Судьба нас бьёт сильнее и больнее,
Чем хомут, висящий на шее!
Пришлось и мне намедни в паспорт взглянуть,
Не велик труд – страницу паспорта перевернуть,
И тут же хилую грудь охватила неистовая дрожь,
Кто-то из нас двоих непристойно врёт? У меня дел невпроворот,
А него кроме меня нет никого! Что за ерунда, беда не приходит одна,
Мчатся годы под сенью прекрасной природы, как горящие звёзды,
Я им не задаю вопросы, перед глазами сельские погосты,
Над головою грозовые облака, кое-где мелькнёт путеводная звезда,
Потом она исчезнет навсегда! Как пришла, так и ушла,
Унылая среда обитания интригует прежние знания,
Все уроки воспитания выветрились из сознания!
Не т повода искать значимых причин отсутствия эрекции у мужчин
В тот злосчастный миг, когда оргазм своего апогея уже достиг,
Ноги женщин правят белым светом, они не н6уждаются в моём совете,
Преходяще всё, детородный член не может вечно стоять,
Он привык отдыхать, женщине надо в постели потакать,
Чтобы она могла спокойно ночью спать!
Бабам наплевать: будет ли мужчину мучиться и страдать,
Когда его жена будет у другого пацана за щёку брать?
Грешник бы снова женился и с повинной к Богу явился,
Но наш мозг никак не изменился, он с семьёй давно простился!
Уходит наша эпоха, жилось нам не плохо, после ахов и вздохов
На душе становилось одиноко тогда, когда душа слышала грохот
Из открытых настежь окон! Где-то там вдалеке дым и копоть
Не радовали око, страна превращалось в зловонное болото,
Женщины исходили соком, они когда-то мечтали о полете высоком,
Однако ниспадавший на высокий лоб белоснежный локон
Прикрыл распухший и окровавленный локоть! Осторожно на повороте!
Пуля может убить любого на излёте, вы свою смерть найдёт на капоте
Военной машины, сгорбленные спины и ниспадающие вдоль них седины
Заставили одного разиню сыграть роль пилигрима, у этого образины
Детородный член из глины, не важно, что о нас пишет жёлтая пресса,
Грешник – не калика, он любимому делу отдал полвека,
От порыва северного ветра бывший лекарь едва не канул в Лету!
Не подобает поэту бежать следом за уличным бредом!
Выглядеть смешным я не боюсь, одолевает грусть, нет прежних чувств,
Искажена суть земного бытия, но ещё не повзрослел, эдакий пустяк,
Он в присутствии статный и разухабистых баб напомнил без прикрас,
Что судьба дарила грешнику шанс, он потерял время и час,
И теперь бьёт набат, церковные колокола на всю округу гремят!
Всему – своё время! Всему – свой час! В семье разлад,
Бугу из ней наугад, постепенно замедляю размеренный шаг,
Выливаю на голову ушат холодной воды, чтобы предостеречь душу от беды!
Пишу возможно сущий бред, но надо уметь достойно умереть
И во всеоружии встретить смерть! Умираешь сам или по чужой наводке
За бутылкой водки, после первой сотки во время распрей коротких
Закроешь глотку свою, а почему? Грядущее в дыму,
Помочь тебе некому, приходится выкручиваться самому,
Однако свою спину ни перед в тот момент не прогну!
Мысль о смерти неуместна, ей не место здесь,
Мощь и силы есть, чтобы в один присест
Успеть поцеловать нательный крест!
Перст судьбы вытащит грешника из толпы,
Только придорожные столбы попытаются оградить его от беды!
Я жил в толпе и был у себя на уме, испачкавшись в дерьме,
При холодной ущербной Луне дал зарок себе,
Что в мире ином буду разговаривать только шёпотом,
Буду ходить босиком по зелёной траве
И опавшей листве! Не задохнуться бы в пыли,
И сохранить в душе все прелести земли!
Наравне с другими, грешными или святыми, жить не смогу,
Я перед этими в неоплаченном долгу, пока живу, чувствую наяву,
Что жизнь сгибает в дугу позвоночник, источник телесного зла
Душа лишила своего тепла! Здесь воздух пуст, тоска и грусть
Ускоряют пульс, хочется наедине всплакнуть, и выплеснуть всю муть
Их стареющего сознания, сил для созидания не осталось,
На согбенные плечи навалилась нежданная старость!
Ещё одно мгновение превратила жизнь в мечение,
Душа мается в смятении, внутри груди таится странное ощущение,
Что камень преткновения вот-вот вынырнет из-за поворота,
Любовь жестока, от неё мало прока, она создана для сброда!
Запах смердящего пота хуже смертоносной отравы,
Как мало в душе осталось молодецкого огня,
Его дивные очертания в давних воспоминаниях,
Они не в главных ролях! Не время и не час молчать,
Не стану на ненужные вопросы отвечать толпе,
Просчитано в уме, что должно произойти во мне,
Чтоб стареющий жлоб пережил всемирный потоп? И в дерьме не утоп!
Бог к нему строг, жизнь вот-вот сделает крутой поворот, но старый ослоп
На вираже притормозить не смог, различие между прошлым и будущим – иллюзия,
Человек не воспринимает себя вне времени и пространства,
Оптический обман сознания преодолевает годы и расстояния,
И вот она желанная и сокровенная истина, отрадная и туманная,
Холодная и несказанная, безмятежная и дурманная, но гуманная
К толпе и к самой себе! Все предопределено, и начало, и конец,
Так задумал творец, предопределено для всех,
Когда же на ступит тот момент,
Что даже полупьяный интеллигент сделает акцент, что свет от звёзд
Зовёт грешную плоть в очередной полёт! Когда придёт черёд,
Тогда нам помощь небес будет нужна, в душе весна,
Едва пробудившись от сна, она в ужас пришла:
Вокруг нас одна пустота, и скопище греха!
Тлен и суета были вчера и не исчезнут в грядущем,
Жить лучше мы не будем никогда, летят годы бытия,
Как набегающая на крутой берег девятибалльная волна,
От береговых скал ветер штормовой бушующий над головой
Брызги разносит по незнакомой местности, безлюдные окрестности
Очарования полны, смотришь на свою жизнь со стороны, и ты теряешь разум,
Не сразу, опосля, когда из-под уставших ног уходит земля! Между ней и мной
Гул небытия, много лжи, обмана и вранья, я будто малое дитя
Не в чём не могу обвинить себя, зря! Звёздные моря
Мерцают вдалеке, в моей руке нательный крест,
В нём неведомая сила жизни есть,
Когда надоест божью ношу на себе несть,
Оглянусь окрест, чтобы на склоне лет в новый обоз пересесть!
Завесив шторами окно, пью домашнее вино,
Слегка горчит оно, пить его не грешно,
Темно и грустно на душе, скучно жить наедине,
Когда вовне чувства содержаться в глубокой тайне!
Не всё предвижу, плохо чувствую заранее,
Когда же утро туманное принесёт счастье желанное?
Всё окаянное входит в плоть без спроса, после глубокого вдоха,
Выслушав несколько моих вопросов, дымит папиросой
И ловит кайф, покрутив у виска пальцем,
Признала грешника скитальцем!
Чудо несусветное прикрыто бумагой газетною,
Ветер попытался её приподнять, но стал свою мощь внезапно терять!
Это непреложный и тревожный факт, так и гарант соседнего государства
Ныне царствует и мытарствует по миру с протянутой рукой,
Чтобы пустили его на временный постой
Вместе с молодой и статной женой!
Я – не беден, не одинок и не наг, я – целитель, не знахарь и не маг,
Для – искуситель и повелитель, для толпы - учитель и расточитель,
Одним словом, никем не признанный мыслитель без приглашения вошёл в чужую обитель,
Чтоб сказать стареющей грешнице пару приятных слов, он устоять перед ней не смог,
Его плоть бил озноб, и суровый жизненный мрак везде сопровождал грешника
На его стезе! Он жил в нужде, она ему сводила рот, а мерзкий пот
Пытался остудить живот, чтобы тот не винил ни мозг, ни плоть
За несуразный быт и комфорт! С ней легче дышать,
Грешник привык женщин ценить и уважать,
И никогда не пытался от них бежать
Бог весть куда! Оттопыренные большие уши
К чужому горю были глухи, прежние науки в толк не пошли,
До руин дошли и наземь легли, сил не осталось,
Появилась усталость от дрязг и склок!
Грешную плоть ночами прошибал липкий пот,
Он на грусть и тоску уже давно забил болт,
Грехам потерян счёт! Не мил ему домашний уют,
Родственники долги не отдают, чужой смерти тайно ждут!
Сизифов труд – возвращать своё добро, когда оно уже в чужие руки перешло!
Менять любовь на дружбу не стремлюсь, просто-напросто ленюсь
И усердно молюсь, отвергая женский искус!
Дружба на лаве остывших чувств – не по мне!
Пока святость таится вовне, не устану повторять:
«Этому не бывать! Буду рад - любить,
Пока буду жить, попытаюсь чашу греха до дна испить!
Не стану во все колокола звонить, и винить даже тех,
Кто рангом выше всех!» Зачем? Всё – тлен! Всё – суета!
По уходящей любви давно уже звонят колокола,
Жизнь прошла, любовь была, но она
Не затронула ни сердца, ни чела!
Семь сгорела дотла,
Любовь нельзя пятнать дружбой с чуждой плотью и душой!
Если сердца бьются вразнобой, пусть суд окружной
Не сочтёт запанибратство отсутствие уважения и душевного богатства!
Зачем головами бодать об стены? Всему – своё время!
Всему – свой час! Судьба порадовала нас,
Иссякла страсть, карта пошла не в масть!
Никто мне уже не нужен, бездельник работой загружен,
Он обезоружен, нет денег на ужин, он – болен и простужен,
Мой дед любил баб, скрывая это, хот я тяжело скрыть свою прыть,
Когда кое-что в паху стоит, и не висит, в тот миг можно закурить
Или сто грамм себе налить в гранённый стакан,
Он долго притворялся, что ни с кем на стороне якшался,
Пока рок в ситуацию не вмешался! Старик свернул вбок,
Избегая распрей и склок, дал себе зарок,
Что он никогда не нанесёт своей семье вреда!
На пах наброшена узда, по выражению лица
Трудно мужские намерения понять,
Не стану по случаю я причитать,
Что божий раб был не рад выслушивать женские упрёки!
Жизнь преподносит нам свои уроки, но мы ногами месим глину,
И не разгибая спину, приукрашиваем картину своего бытия! Грешен я,
Стеная и вопия, в семья шла постоянная тяжба, всё потому, что греху
Нет ни края, ни конца, на всё воля Творца! Сложены грехи в огромную корзину,
Руки сложены за спину, взгляд обращён в пучину страсти, было счастье,
Его сменило ненастье, прежнее пристрастье исчезло в туманной дали,
Нас вурдалаки оклеветали, и от людской молвы не спасли!
Откуда вышли, туда и пришли! Вот так и живём под палящим огнём
И проливным дождём, пытаемся в одночасье найти своей судьбе объясненье,
И заслужить у неба прощение, но забвения нет,
Простыл в поднебесье его очаровательный след!
Теперь каждый паразит грешнику пальцем грозит,
В чём же он виноват? Быть может небеса его простят?
Ну так вот, нам бог предъявляет счёт за душевный разброд,
Что такое не везёт и как с ним бороться?
Любое зло назад вернётся!
Рано поутру в сосновом бору сижу на промозглом ветру и думаю думу свою,
Почему так скаредно живу, и в холод, и в жару ношу одежду одну и ту?
Прильну к осине корявой и украдкой взгляну на пролегающую мимо тропу,
С завтрашнего дня новую жизнь начну, и как подобает божьему рабу,
Окровавленными устами прильну к своему нательному кресту!
Сниму скорлупу с кромешной тьмы, пусть мои сокровенные мечты
Под шелест опавшей листвы не сжигают разводные мосты,
Им не избежать народной хулы! От прежней любви ничего не осталось,
Была усталость, но она прахом в сырую землю изошла!
Изысканная мука – унижение властвующего духа,
Судьба близорука, а для других – наука: получить по заслугам
За то, что душа, едва дыша, противостоять мирской грубости не смогла!
Рок вынес нам вердикт, узнав, чем мне эта жизнь грозит,
Попытался злому вестнику как-то возразить,
Он в ответ молчит! Чья рука разорвёт порочной жизни круг?
Куда она укажет: назад или вперёд и когда придёт мой черёд
Из женских уст всю ночь пить сладкий и тягучий мёд?
Земная жизнь не праздник, это пытка, это не моя ошибка,
Я сюда не своей воле пришёл, счастье не нашёл,
И потому чинил произвол! С взбалмошной судьбой
Ратую за душевный покой, дни идут своей чредой,
За моей согбенной спиной происходит разбой!
Чугунная ограда старинного городского сада построена во благо толпы,
Ей бы дать ладу душе и не спотыкаться на очередном вираже!
Нотки разлада освещает старинная монастырская лампада,
Закончились танцы до упада, музыка всеобщего яда
Звучит где-то рядом, с грехами нет сладу, они много лет кряду
Бросают на ветер непристойные тирады, чтоб униженный властями народ
Лишний раз не смог широко открыть собственный рот!
Час для искупления грехов придёт, но когда и с кем?
На стезе жизни много проблем, везде –тлен и суета,
Жара и духота с вечера и до утра, нет преданных друзей,
Зато много завистников и врагов, несмотря на непогоду
Входят твой мозг, будто вор в старинный острог!
Я же крест свой прилежно несу, руки держу на весу,
Исповедоваться не спешу, в тревожном азарте играю с судьбой в карты,
Чёт или нечет? Кто душу грешную от всех пороков излечит?
Жизнь, как сон для того, кто был не своей воле рождён!
Он не сломлен и не побеждён, но уже гремит гром предупреждения,
Что его поведение попало под росчерк всесильного господнего пера,
Всё, что было вчера, не должно повториться, за гульбу до утра могу извиниться,
Искра любви в очах жены искриться, куда без неё? Там боль и счастье моё!
Приятно жить грешно, смешно отрицать, что женская стать
Никак не может повлиять на повсеместный мрак
Земного бытия, опыт обретя, стеная и пыхтя,
Пытаюсь из полыньи греха как-то выбраться я, стенаю зря!
Если бы люди не вздыхали, мир бы выдохся,
Приняв сотку на коня, глянул, куда же я вляпался?
Ближних нам посылает судьба, а в друзьях у нас,
То жлоб, то умник, то дурак, то монах
В широких штанах! В их речах
Редко вспоминает о бытовых мелочах,
Людьми движет всеобщий страх, что, однажды погрузившись во мрак,
Начнём впопыхах от соблазнов бежать, держа руки по швам! Стыд и срам
В колоде карт, тасуешь их наугад, и даёшь старт ночной игре,
Фарт тотчас пошёл в накат, ты ни в чём не виноват!
Для любви я слишком стар, а для дружбы – молод,
Мне ничем не грозит сексуальный голод,
Жизнь – мечение, мешает думать столпотворение,
Низкое происхождение замедление продвижение по служебной лестнице,
В безделице родится тоска, унынье и хандра, над головой нависают грозовые облака,
Проносятся у виска, будто куски пакового льда, созревавшего у степного родника!
Там приятный запах горьких трав, успокаивают строптивый нрав, они не сулят много утрат,
Больше молчат, чем говорят! Дни не остановились у пограничной черты,
Они в кромешную тьму погрузились, люди-дикари совсем не изменились,
Щетина придорожного хвоща, стеная и трепеща, счастье сулит,
Как быть? С кем дальше жить? С взбалмошной судьбой, впавшей в запой,
В делах полных разнобой, сброшена ноша тяжёлая на камень голый,
Опираясь на него легко, пытаюсь видеть далеко, то, что прошло,
Вернуть нельзя, беды перетерпев, утихомирил собственный гнев,
Но не успел последнее пристанище преодолеть, как оказался в трясине!
Мозг постарел, он почти окаменел, потому и возразить не посмел никому,
Будущее в дыму, я же стою на промозглом ветру и терпеливо плету канву
Из уличных слов, дребезжание пут и оков отвергают суетную любовь!
Норов взбалмошный и тихий не замечает солнечные блики,
Его привлекает запах облепихи под сенью небес,
Проходит мимолётный стресс, времени в обрез,
Юношеский пыл с жизненной тропы исчез!
Вовремя и кстати протягиваю руки навстречу божьей благодати,
Слава богу, что жив пока, хотя дрожит левая рука, иногда,
Знаю наверняка, что моя творческая судьба
Будет похожа на остриё лепестка
Из сказочного цветка!
Когда погашен в доме свет, дама преклонный лет
Спокойно исполняет грешнику миньет!
Он не сможет её обломать никогда и никак,
Она тоже зря не станет паниковать,
Нагуляет аппетит, и все грехи избраннику простит!
Она его за бедность упрекала, мучилась и страдала,
Долго и непрерывно горевала, что белоснежное покрывало
Всегда в минуту оргазмы долу сползало! Я жил, как светильник на одной из стен,
За добро не платил ничем, зачем? Всё – тлен! Всё – суета!
С раннего утра трещал нахал, чадило вандал и брызгался слюной на пол,
Он не терял духа. Ходили по околотку слухи, что он всю ночь любил свою подругу,
Что-то ей шептал на ухо, мешала сухость во рту не падать духом,
Он был тогда под мухой, и до конца не мог осознать намерения творца!
Я Родину и семью не мыслю вне себя, стеная и скорбя, грех творю,
Сгораю, но боль терплю и силы для рывка коплю!
Никого не корю, ни за кем ни плачу,
Жду удачу, слёзы прячу от толпы,
Пытаюсь сбежать от суеты!
Дождик моросит, его никто об этом не просил,
Он сердце бередил, и голос истины стремглав возопил:
«Нет больше сил так долго ждать, когда же придёт благодать?»
Мне бы ещё раз взглянуть на пройденный мною путь,
Хочу заново вникнуть в суть происходящего,
От прошлого до настоящего рукой подать,
Потерянное время мне не наверстать!
Там, где мне предначертан коне пути,
Господь попытается грешника спасти,
Неисповедимы Его пути!
Неужто жизнь без завтрашнего дня давно потеряла всякий смысл?
С выводами не торопись, по сторонам оглядись, Богу поклонись и помолись,
С прежними грехами простись, исполни судьбы каприз: тебе предстоит
Спешно пройти тот сложный и сколький путь, ведущий в никуда,
Шире приоткрой глаза, и пристально зри на яркий свет вдали!
Душа истомилась, её участь давно уже решилась,
Во время исполнения зла пришлось отвести глаза
От дома, сгоревшего дотла, удача ушла,
Не убрав за собой мелкие крошки со стола!
Бога прошу ради Христа отвратить от дьявола
Будничные дела, кишка тонка, доля хрупка,
А за спиной уже звонят колокола!
Любовь не ушла, она просто вышла, её давно уже не слышно,
Она чужую душу выжгла, неужто всё погибло?
Пока дышу, люблю и пишу, всё глубже и тревожнее свою ношу несу,
Держу нательный крест в одной руке, а на уме: ничто не умирает скоротечно,
Как любовь вечная и быстротечная! Душа о ней болит, плоть неистово скорбит,
Старик всеми забыт, он для общения открыт!
Одинокая жизнь мне некстати,
Ни к чему мне словесные рати,
Собственные приобретения и утраты
Подсчитаю опосля, когда белых инеем покроется земля!
Сгорая от стыда, любуюсь одуванчиком, лопухом и лебедой,
За далью голубой царит разнобой, держу хвост трубой,
Наслаждаюсь тишиной! Для работы нужен цепкий ум,
Я же стад уныл и угрюм, творчество не идёт на ум,
От пошлых дум трудно отрешиться,
От них не скрыть и не отвертеться!
С любимой женщиной можно под одеялом согреться, взгрустнуть об одном,
Что когда-то и мне ночью или днём покинуть семью и отчий дом!
Пугает неизвестность, когда же уходит трезвость,
Тогда моя дорога в бесконечность
Становится чётко видна!
Мой медленный уход не заметит разбитной народ,
Не сбегают капли горьких слёз по чужому лицу,
Никто из пришлых не приучен к потешному ремеслу,
\все тянутся к столу, женскому теплу, утром выносят золу,
Скопившуюся за прошедшую ночь, любовь исчезла прочь,
Только между стройных женских ног осталась глубокая проталина
После пьяного барина! Трепещет мозг, он мягок как воск,
Исчез его прежний лоск, мозг слаб и размыт,
У него босяцкий вид! Ветер грозно шумит за окном,
За стеной слышен умопомрачительный стон,
Тот, кто с ним не понаслышке знаком,
В тот миг стал мотыльком!
Я славы не снискал, от творчества немного устал, но без него жить не смогу,
Плод жизни прекрасной, страстной, счастливой и ужасной,
Охваченной душевной болью и тоской!
Все беды мои из-за глупцов,
Род людской вспоминает век золотой, была страсть и любовь, бурлила кровь,
Произнесено множество слов про дрязг семейных оков
И отсутствие у женщин моргов! Пиджак безжизненно повис у треснувшей стены,
Опираясь на высокий карниз, не издаёт ни стон, ни визг,
Его хозяин пьян вдрызг, захмелел от брызг шампанского,
Не нашего, итальянского, у него разболелся мениск,
Как её излечить, её нельзя запретить,
С ней жить – одна мука,
Долу опускаются руки!
Приморили суки, приморили, погубили молодость мою,
В этих строках себя не узнаю, любовные романсы дамам не пою!
Живу сам по себе, доверившись року, богу и судьбе!
Жизнь прошла, как краткое мгновение, оставила ощущение,
Что ещё далеко до полного очищения! Мне всё давно ясно,
Живу беспристрастно и спокойно Музу боготворю,
В ней распознаю свою давнишнюю мечту!
Казак куда хочет, туда и скачет, никто за ним не заплачет!
Вспомнилась мне сцена бытовая, на белом покрывале лежала женщина нагая,
Она при себе мужа держала, и особой не возражала от избытка любви и страсти,
Мужик у неё под пятой, она всегда бухой, слегка хмельной, плохо следит за собой,
Страсть не настолько сильна, кажись, постельной любви хана, после стакана вина,
Эрекция вновь с небес снизошла, и в пляс пошла многогрешная душа, стареющего алкаша!
Крова трещит, баба верещит, у любви пристойный вид, мужик в изменах баба не винит,
Глаз не видит, сердце не болит! Коль нет в голове царя, бабу громко матеря,
Мужик принял сотку водки на коня, он8 сто потов уже пролил не зря!
Стеная и вопия, моложавая жена не стала тратить время впустую,
Вспомнила заповедь святую в сутолоке мирского бытия
Вновь пошла по стезе всеобщего вранья!
Та тропа раскисла после дождя,
Она не боялась невинность потерять, смелости у русских баб не отнять,
Они любят погулять на стороне, при ущербной луне раздвигают соседу ноги,
Прожиты молодые годы в борьбе и тревоге в старой берлоге!
Мужики – дураки, на них сапоги и медали на груди,
От баб не уходят они, быт убогий говорит о многом!
После общения с Господом – богом в храме
Мужики и дамы долго зализывают душевные и телесные раны!
Жизнь выглядит странно в утро туманное, она постоянно отзывается бранно
О людской толпе, всё, что у неё на уме, выплёскивает наружу
В холод, стынь и стужу мчусь на всём скаку
К старому заброшенному деревенскому пруду!
Всех, кто желает с ветерком по булыжной мостовой прокатиться,
Пьяный возница средних лет приглашает людей в свою колесницу,
Пусть столица порадует око, тем, кому здесь одиноко,
В краю далёком и родном приятно вспомнить о былом!
Тот. Кто уже тронулся умом, осенил лицо крестом,
Лихо взмахнул топором под чужим окном,
Из него повеяло домашним теплом!
Душа стремится к правосудью,
Волнующейся грудью, встретившись наяву с словоблудьем,
Жизнь уходит в тень, крен в сторону греха был велик,
Мир многолик, свой пыл не мешало бы остудить,
Когда, где и с кем? Вопрос решается без проблем,
Трудно встать рабам с колен, зачем?
Лучше сменю радость жизнь на пост и печаль,
Скажу греху: «Прощай! Обо мне не забывай!
Всему – есть мера, всему – есть край!»
Седина, как серебро, мудрость украшает, если бес в ребро, кровь взыграет,
Никто своего конца загодя не знает, но цепкий ум не привык жить наобум!
Что за шум, а драки нет? Бабы делают пацанам миньет,
Разлилось по шумной мостовой множество непристойных чувств,
Люди живут, сеют, пашут и жнут, а вокруг царит всеобщий испуг
За семью, друзей и подруг! Не показываю вида, что давнишние обиды
Напоминают о себе и незамысловатой доле и судьбе, большая их часть
Смогла в немилость времени впасть, иную долю для себя нашла
И по скользкому пути вновь спотыкаясь пошла,
Без куража и опасения искала себе приключения на место одно,
Вдоволь пила терпкое вино, хотя слегка горчило оно, но грело плоть и душу,
После него горло сушит то зной, то стужа, когда же жизнь станет лучше?
Летний дождь стремглав закапал, плоть от грязи отмыл,
На большее ему не хватило ни мощи, ни сил!
Всю жизнь живёшь, по скользкой стезе в темноте бредёшь,
Но не разберёшь до конца, что на всё, Господи, воля Твоя!
Зачем груз обид под самым сердцем постоянно носить?
По инерции мышления мы ищем до самой смерти камень преткновения,
Он тянет плоть ко дну, уж лучше я его на прежнее место людям верну
И для потомков его сохраню! Пока искра любви в душе не тлеет, а горит,
Надо полнокровно жить, и судьбу благодарить, что жизнь – не халва,
В предвечерний задумчивый час обхожусь без высоких тирад,
Выставленных перед толпой напоказ!
Всему – своё время! Всем – свой час!
В окне мелькают листья клёна, в соседнем окне мелькнула молодая мадонна,
В святом углу старинная икона, над головой у неё золотая корона, ни криков, ни стонов,
Тишь и благодать, продолжаю до рассвета на игру красок за окном взирать,
Охать и ахать, стенать, радоваться и плакать буду опосля,
Когда на шее вождя после проливного дождя захлестнётся петля!
Мысль та на первый взгляд наивна и проста, она чиста, как вода из горного ручья,
С утра у дома толчея, странная херня, стеная и раня, интригует меня!
То соседи, то друзья заходят в гости, чтобы принять сотку на коня,
Им видней, кто намного их богаче и бедней!
Они не стремятся в богатые одежды облачаться,
Им бы достучаться до дверей рая, догорая, они силы теряют,
Упадок сил странными воплями сопровождает!
Душевную боль себе причиняют,
Но не прекращают попыток
Избавиться от давнишних ошибок раз и навсегда, унылая пора
Сама к нам в гости пришла, подобрав ключи от входной двери страждущей души!
Обнажилась бытовая мишура, не вся, только конечная стезя взыграла ярким светом,
Порадовала глаза странным женским силуэтом с огромным букетом ярких цветов,
Собранных с окрестных полей и лугов! Не обязательно всё и всех любить,
Не хочу всем скалиться, чтобы нравиться, уходят годы,
Талант даётся людям от природы,
Впереди большие перемены,
Нерешённые проблемы затмевают мимо пробегающую жизнь,
Ты собирался её приструнить, каким-то образом покорить,
Не удалось, и вот она уже падает под откос,
Вправду или всерьёз мне не стоило спешить, чтобы превратно жить,
Гулять и пить всё, что тотчас всплыло! Как постичь то, что не многим дано?
Злой ворон над моей стезёй кружит, воронья стая на всю округу кричит,
Что ты будешь потомками забыт, суд уже вынес свой вердикт,
Не стану пришлым людям хамить, и завистников веселить!
Хочу пройти мимо пришлой толпы, рядом находиться нестерпимо,
Шёпот зловещей молвы пролетает вблизи рано поседевшей головы!
Муха гениев ко мне не подпускал, церковная свеча тогда горела вполнакала,
Душа стенала и кричала, она гениев обличала, громко ворчала и свой взор ласкала!
Ей чужой любви не доставало, она на цыпочках ни перед кем не стояла,
Уж небо осенью дышало, небо ярко не сияло, мой взор взирал устало
На всё, что ещё жило и на промозглом ветру трепетало!
Ничто боль утраты мне не предвещало,
Природа умирала, на землю седая прядь волос медленно ниспадала,
Пленительных вещей нет на тропе моей, зима вот-вот начнёт плести кружева,
Скрипят на мельнице каменные жернова, творческие хвалебные союзы
Находятся под патронатом Музы! Только окликни эту странницу ты,
Она тут же вынырнет из пустоты!  Из всех щелей жутко дуло,
Постель, как ледник, осиротишь своих детей вмиг,
Вблизи ни ванны, ни проточной воды,
Бреду среди туманной стужи,
Обхожу замерзшие лужи!
Проникаю в тусклый поток человеческой речи,
Расправив уставшие плечи, стал застенчивым,
Бал наивным и простым, как сизый дым!
Только рассвет забрезжит,
Убогий быт спешит  напомнить о себе! Склонив голову в мольбе,
Молюсь в своей захудалой конуре, на столе – творческий беспорядок,
Из исписанных бумаг и школьных тетрадок! Неприятный осадок остаётся в душе,
Будто бы тебя реальность жизни распяла на кресте, бежишь без оглядок,
Не ведая куда, беда никогда не приходит одна! С неба падает путеводная звезда,
Промозглый мрак наземь упал, солнечный свет его не рассосал,
Он заживо из пепла восстал и утроил грандиозный скандал!
Реки не тыча, что-то знакомому своему коротко талдычу,
Так требует здешний обычай! Мизерная добыча в руках,
Позади остался страх в бесстыжих глазах, когда настанет час,
Толпа разгильдяе услышит Божий глас, он их от кары спас,
Жизнь приняла иной окрас, а что же будет здесь без нас?
Происходит смешение рас и народов, один самородок
Не стал водить хороводов, он дорожил свободой,
Прожитые годы наложили отпечаток на его стезю,
Он в давние годы едва не угодил в петлю,
Потом его талант предавали огню!
Гордыня вовеки и отныне отошла от образа Творца,
Только благородная и набожная душа так и не смогла
От храмового изразца стремглав сбежать,
Не стала роптать и себе неучам напоминать!
Таланту надо или подчиниться, или в позу встать,
Ему нельзя подражать, как и писать плагиат!
Он может в себя отзвук великой эпохи впитать по мелким крохам,
Быстро справить с очередным подвохом рока, бога и судьбы,
Они думают о сходстве наших распрей и бед, не мил им белый свет!
Как бы мы не жили, стенали иль выли дома или на вокзале,
Слой пыли мешал вникнуть в мельчайшие детали
Немытой посуды и всеобщего бардака!
Жизненная ноша вправду тяжела,
Трудишься от звонка до звонка,
Голов кружится слегка,
Не спьяна, опорожнив стакан пьянящего зелья до дна,
Пытаешься вылезти из прошлогоднего бурьяна!
Белоснежная бузина хотела было поддержать мощь и силы удальца,
Пот струился с лица, над головой шумели телеграфные провода!
Утром тихо, не слышно ни шума, ни гама, ни крика,
Обхожусь без скрипа входной двери, приучен с колыбели
Не пинать входные двери ногой, не бить о них головой!
Дни бегут своей чредой, состарившийся изгой
Едва бредёт домой по дороге столбовой!
Всё обдумано, всё взвешено, найдено рациональное зерно,
Пока же проросло ещё оно, смотрю на жизнь через окно!
Боле не служу прихотям порочащем молодую судьбу,
Прошлое не кляну, и не предаюсь кутежу!
Грешу понемногу, верю в Бога,
У меня своя судьба, своя дорога!
В обществе угрюмом и нелепом нет стыковки земли с небом,
Жизнь в каменном склепе, где дым и пепел разъедает глаза,
Долу тут же капает горькая слеза, пришла пора – уходить в бега,
Но куда? Везде холод и пурга, замёрзшая вода, где-то там моя обитель,
Рядом с ней допотопный вытрезвитель, хорошо, что ангел-хранитель
Не сулит грешнику погибель! Грешны все, кто-то раньше отправится в небытие
Кто-то опосля оповестит меня, что смог старый лож девятый десяток жизни разменять,
Он клянётся любить и обнимать достопочтенных баб, их грехи не станет вспоминать,
Когда же будет умирать, не будет этому рад! Он молится богу на собственный лад,
Дрова в печи едва слышно трещат, ему предначертано до самой смерти мучиться и страдать!
Очередей унылая страда сбивала толпу с толка, порождала кривотолки, ненадолго,
Что в этой жизни не сложилось, грустное житьё мне намедни приснилось,
Оно на одном месте стоит, семейный быт с толку сбит!
Время бежит, как гончая борзая,
Внутреннюю боль превозмогая,
Потом и кровью отмываю то,
что в борениях обретено!
Аборигены шумных коммуналок тщетно искали аналог своему житию,
Кое-кто уезжал в Москву, искал бабу в соку, он был смешон и жалок!
Жизнь бежит, её не остановить, уже храпит, как загнанный конь,
Из ноздрей вылетает огонь! Как узнать, куда идти,
И что тебя ждёт впереди?  Какое направление избрать,
Куда брести и что искать? Мы не гребём по бурной реке жизни,
Чего-то степенно ждём, особо не вникая в смысл бытия,
Петляет его стезя, а высокая колея указывает, куда можно,
А куда входить нельзя? Пассивно плывём, принимая дары судьбы,
Мы все грешны, и боимся на себя посмотреть со стороны!
Ускоряются шаги, расходятся круги на воде, нет покоя нигде, ни в душе, ни в плоти!
Муза сидит напротив и пристально зрит, что чужой талант испепелит?
Что ему следующий день сулит? Уставший лик и одинокий скит,
А рядом жизнь кипит, она пролетает как миг,
Безмерно скорбя, прошу у бога любви для себя!
Тот, кто во сне в мой входил, сон возмутил,
И чужие грехи ко мне невзначай приобщил! Без них я тяжко жил,
Теперь стону и мечусь в своей каморке, как загнанный зверь,
Плоть на себе быстро ощутит судьбоносный вердикт
Всемогущих небес, нагрянувший стресс
Ставит на творческой тропе крест!
Муза безумно хохотала,
Кричала и верещала,
Он8а к небу взывала, но оно тоже было страстью поражено!
Ничтожное создание знало заранее, что оно живёт грешно
И что? Его даже небо не научит, как Музу измучить?
Она на голову белый платок нахлобучит,

Своих прихлебателей подключит
И волны вспучит на жизненной реке,
Придётся Музу держать на коротком поводке,
Зажав нательный крест в слабеющей руке!
В мире жестоком никто не застрахован от пороков,
Пристально смотрю на общую беду, вижу боль и нужду,
Не стенаю, не плачу, на помощь зову рок и судьбу!
Сил прежних нет, везде царит запрет на всё,
Что по сути не грешно, но издали видится оно будто в чужом глазу бревно!
Подорожник бьёт в ладоши, мороз пробегает по бархатной коже,
Чуть попозже, чуть позднее те, кто слабее и злее,
На солнце отогреют собственное нутро,
Оно всю жиму в холоде жило!
Что-то в душе происходит,
Она с ума сходит и себе места нигде не находит!
У брошенных женщин просьб не бывает,
Каждая под чужим одеялом уже давно отдыхает,
Не орёт и не стенает, она в стане эйфории пребывает!
Млечные пути пылают, она на лаврах никогда не отдыхают,
Они гремят всю вечность, напоминая, что скоротечность бытия,
Нельзя потерять по стезе в кромешный Ад, туда придя,
После очищающего дождя освобождаешься от вранья,
Не навсегда! В последующие дни нет заведомых причин
Спасти свой интеллект и чин, туда легкой уйти, назад вернуться нельзя!
Проснувшись чуть свет, чуть заря. Своё чело перстом осенив,
Своё я к стене позора пригвоздив, решает стремглав,
Что там другой устав, чем на земле!
Святость, что таилась много лет вовне,
Встала на дыбы, от судьбы нам не уйти!
Горят даже старинные монастыри, а мы тем более сгорим,
Исчезнем во вселенной, как белый дым!
Любовь нечаянно нагрянет, когда её совсем не ждёшь,
Сеешь, пашешь и жнёшь, сам на раба или невольника похож!
В богатые дома не вхож, в поле колосится рожь,
Что посеешь, то пожнёшь! Этот мир удивительно похож
На толстый бутерброд, ты там бомж или всеми брошенный Гаврош,
Тебя никто не ценит ни в грош, ты – не жмот, в меру умён и пригож,
Но есть весомое «но»: ты на бренный мир смотришь через затуманенное окно!
Преходяще всё, толпа живёт грешно, не наказан никто, то, что суждено, сбыться должно!
Голова как решето, ты уже взобрался на высокое и заснеженное плато,
Подходит время подводить итог, ты – обычный пешеход,
За спиной осталось множество хлопот,
От них грешную плоть бросает в холодный пот!
Рыдаю почти навзрыд, замучил беднягу семейный быт,
Куда-то подевались доброта и стыд! Мир бедами разрушен,
Болезнями и войнами измучен, люди столько нагрешили,
Пленники интриг и повсеместной суеты, от веры отошли!
Жизнь бездарна и слаба, корыстная судьба
Пребывает во власти зависти и зла!
Сатанинская сила из себя бог весть кого возомнила,
Она решила, что шило в мешке не утаишь, и потому изувечила жизнь!
Грехи раздались вширь, и пытаются разум покорить, чтобы сатане услужить!
Умение облечь мысль в лаконичную и ёмкую фразу не подводило автора ни разу,
Разум в напряге, легко писать на белоснежной бумаге, как по заказу пришло не сразу!
Душа нараспашку, сердце барабанит через рубашку, пьёшь бражку, держишь бабу за ляжку,
Плеснёшь в стопку палёной водки, и снимаешь с женщины колготки! Раздвинешь коленки
Статной молодки, сбросишь с себя старые шмотки и айда в объятия греха,
Поступь оргазма легка, наизнанку выворачиваются потроха,
Ты пьёшь живительную влагу из степного родника!
Потом смотришь на женщин свысока,
Задрав нос до потолка,
Уже закончилась любовная игра, кишка твоя не тонка,
В углу стоит икона Христа, на дворе ливень и гроза!
Мне буря не страшна, вздыхаешь тяжко,
Будто ты – полевая ромашка!
Вот так всегда, когда душа требует полёта, мешает кто-то,
То отсутствие денег, чтобы купить приличный веник,
То слышишь жуткий бред, это пьяный сосед
Этажом выше орёт в коридоре,
Что ему море по колено,
Член торчит, как полено,
Он самозабвенно ищет любимое средство, оно живёт по соседству!
Она молода и стройна, но одна, любовника и мужа нет,
Рада баба кому-то бы исполнить миньет,
Но желающих простыл след!
Пишу по законам вечной прозы, не обращаю внимание на стынь и морозы,
Слёзы не выжигают глаза, заскорузлая виноградная лоза зрит на небеса,
Приближается тьма кромешная, здесь я – птица не здешняя,
Боль сердечная скоропалительная и долговечная, немного одуревшая,
Чудная и никому не нужная, ратует за близость очерствевших душ,
Здесь такая глушь, то снег, то дождь, то сушь!
Всё тяжелее живу, уже не пашу, не сею и не жну,
Не потому что не хочу, сие мне уже не по плечу!
Бомжи и бродяги ходят вокруг,
У них досуг, им не присущ испуг,
У меня же бумага валится из рук, бабы пялятся на странный звук,
Вылетевший из окровавленных губ! Он груб, как сруб старинного дома,
Жажда и истома, раскаты грома застают грешника невдалеке от гастронома!
Быть великим не имею права, мне обидно и стыдно за державу, боже правый,
Отврати от лукавого, убери с моего пути игры и забавы, не ищу я славы,
Мне бы битый час не спеша писать, и в нужный момент постучать
В огромный барабан, опорожнив до дна гранённый стакан,
Пусть сизый туман затмит взгляд, а дурман мозги,
Тогда мои враги обжат огромные клыки!
Будут пытаться разорвать на куски
Творения мои! Обладая талантом, легко стать дилетантом,

Но не Атлантом! Галантный бриллиант не выглядел, как комедиант,
Бывший арестант жил нелепо, доверял толпе слепо, жизнь незаметно
К последней черте шла, не затронув ни сердца, ни чела!
Снег кружился, ветер неистово выл,
Оставшись без белых крыл,
Автор в бозе едва не почил!
Ангел – хранитель ему двери открыл в таинственный мир всемогущего слова,
Под ногами шуршит пожухлая листва, интуиция моя в этот миг мертва!
В глазах - мольба, в душе - мерзлота и глыбы пакового льда,
Вокруг - тлен и суета! Вместо мыслей – дрова, душа ищет тепла,
Жизнь – сурова и сложна, грешник вот-вот сойдёт с ума,
И людская молва соврёт про последний исход!
Под шатром огромных небес имею честь сказать, что божьего раба Господь однажды спас,
Явной опасности нет, нелогичный фрагмент бытия легко затмила огненная струя
Проливного дождя! Не вечен я, жизни миг был полон интриг,
Зато разум постиг и не только из книг,
Что иногда поднимает крик,
Чтобы внешний шик
С тропы исчез,
Если грешник не свои сани влез!
Воет метель, поставленная намедни цель уже несколько недель
Вызывает надежду на дуэль, теперь весомых потерь не избежать,
Куда бежать, и где излагать своё реноме, святость таится вовне!
Можно в жизни ошибиться стократ, и сразу не понять, что и к чему?
Нельзя пялиться во тьму, не давая покоя ему своему!
Пришлые люди тут же узрят чужой грех,
Он восстал один против всех,
Начался всеобщий замес,
Совесть и честь настороже, а в душе – переполох,
Плох или хорош последний итог? Это решает Бог,
А божий отрок боится услышать окрик с небес,
Чтобы пресс судьбы не раздавил намерения твои вдрызг!
Душа рыдает навзрыд, тело выглядит кое-как,
Мужик не дурак – это факт, он жил наугад,
Любил статных баб, пил лимонад,
Пытался летать натощак
Вокруг высоких идей, но нельзя состыковать разнобоких людей!
Одни валяют дурака, другие зрят на облака, а третьим на фига такая жизнь нужна?
Она проста, наивна и скучна, слова льются из горла бешеного зева, как из ручья вода!
Покуда нам небо сулит новые пути, Бог пытается грешные души спасти!
Неисповедимы Господние пути! Мне дойти до заветной вехи,
И чтобы не мешали огрехи, бездари и калеки
Сполна оценить успехи на творческом пути,
Раздвинув ветви зелёного вяза,
После дол8гого ночного экстаза, грешник не сразу осознал,
Что в непролазную лесную чащу попал! Он мог бомжам сказать всегда,
Что без труда не вытащишь рыбку из пруда! Всё, что написано,
Выглядело неодобрительно, иногда смотрелось возмутительно,
И даже ослепительно, если бы не одно весомое «Но»:
Автор жил грешно, и в свои грехи не посещал никого!
Двусмысленные слова никак не воспринимала голова,
Авось, Господь, простит мне мирские глупости,
Совершённые по собственной тупости
В далёкой юности и по безрассудности!
Грехи сами смогли прорасти и буйным цветом зацвести,
Им не хватало чуткости и приятной наружности,
Чтоб грешную плоть при их появлении не прошибал озноб!
Анахорет так и не смог до конца жизни изменить свой гардероб!
Состарившийся жлоб в семейных дрязгах по уши утоп,
Он пытался сплести венок из несостоявшихся надежд,
Но пришлось на них поставить жирный крест!
Жизнь ускоряла свой бег, только на склоне прожитых лет,
Грешный и обесчещенный человек решил идти наперерез темноте,
Зажав нательный крест в слабеющей руке! Судьба бледна, она никогда
Не желала причинить грешнику вреда, она вместе с ним опустошала кубок вина,
И продолжалась любовная игра в поддавки, нравы судьбы – жестоки,
Наши пороки не одиноки в мире страсти и любви!
Известные знатоки чарующих муз
Не раз попадали в конфуз
Из-за избытка чувств!
Я тоже так же живу, попадаю к ним в кабалу, искус ищу в темноте,
И не хочу перечить року, Богу и судьбе! Не дано иного пути,
Как запертые двери попытаться без стука неспешно войти!
Судьба с почерневшим лицом всю ночь стоит перед запертым окном,
Она простыми и мудрыми словами не прогибается перед значимыми вещами!
Ветер мысль мою с праведного пути не собьёт, как и ночь не затмит небосвод,
Стыд жжёт, вот-вот прекратится полёт мыслей и дум, нельзя жить наобум!
Жизнь исхожена вдоль и поперёк, прожита наоборот,
Всему – своё время, всему – свой срок!
Ангел – хранитель вовремя не предостерёг,
Небось. Бог обрёк грешную плоть на всеобщий потоп!
Кнутом обуха не перешибить, о причудах бытия можно забыть,
Но небо уже вынесла собственный вердикт, железный скрежет
Вот-вот надвое душу и плоть разрежет, тот, кто разъединяет,
Гуляет и проверяет до конца не понимает, что всё что наружу лезет,
Вызывает душевный трепет страсти и любви! Не согреши, оставайся в тени!
На исходе жизни дни. Так что резину долго не тени, на себя вблизи взгляни,
Бесов изгони из порочной души! Мне иные миры с детства грезились,
К себе манила бесконечная небесная высь, они судят нас единой мерой,
Веруй и от мирских соблазнов отрешись, к соблазнам спиной повернись!
Пленительная жизнь имеет несовершённый механизм,
Не всё в неё многообразно, можно время провести праздно,
То есть своеобразно, а можно потрать несуразно всё, что на ум взбрело!
Тихо сизый туман на влажную землю ложится, в этот миг хочется забиться
В укромный угол, чтобы не запылиться, с молодой и статной подругой,
С грудью упругой и выточенной фигурой, чтобы расплатиться с ней натурой!
Поехал рассудок набекрень, пока не упёрся в старый покосившийся плетень!
Что ни день, новая дребедень входит в чужой дом, там царит погром!
Там играет старенький патефон, старая пластинка скрипит,
Когда по ней игла едва-едва скользит!
Душа грустит и сердце плачет,
Молодецкий конь храпит, когда слышит слово «Жид», оно патриотов пьянит,
Они забывают даже про собственный артрит! Ветер отшумит, гром отгремит,
Душа переболит, а взгляд узрит молодая ****ь, на ней странный реквизит,
Во рту горчит, в голове мысль, как в сердце гвоздь торчит,
Боль беспросветная, боль несусветная
Когда-то пройдёт, когда плоть в иные миры отойдёт!
Сегодня пришлось ранним утром встать не с той ноги,
О себе ночью напомнили неоплаченные долги!
Мне птицы крыльями мигают, будто бы они напоминают,
Что все на земле прозябают, и о высокой любви не вспоминают!
Хотел бы, и я отмолить свои прегрешения, и выпросить у бога прощение,
Молюсь на собственный лад, и неистово этому рад!
Небо должно мне по заслугам воздать,
И я в аду не буду сильно страдать!
Нервы шалят, не стану гадать,
Что и как произойдёт,
Когда в жизнь неспешно горе войдёт?
Когда молоды мы были, сердобольно женщин любили, чушь им несли,
В то время в лесу токовали глухари! Нынче годы не те, каждый сам по себе
Пытается выбраться из кромешной темноты, не спросив у судьбы,
Выделиться из толпы вряд ли смог бы ты, там такие сторожевые псы
Жгут костры посреди студёной зимы, они не давали денег взаймы,
Мы же всем были должны! Что разобщённых людей друг к другу влекло?
Всякое в то время случиться могло, Луна плохо тропу освещала,
Я же с самого начала отметил для себя, что для бунтаря
Там места нет, кто-то пытался бунтарскую песню допеть,
Однако не смог! Дым и смог попытались свалить с ног
То одного, то другого, грешники жили бестолково!
Ничто не ново под Луной, весь род людской
Коротает свой век золотой вместе с толпой
На многолюдной городской мостовой!
Порой в каждой авторской строке
На измятом пожелтевшем от времени листке всплывает беспечная мысль,
Что наша жизнь, потерявшая смысл, отвергла давнишние мечты,
Оставила прозаические основы мирской суеты!
Всё, чем с детства владею, прячу скорее
От завистливых глаз, они всё сливают в унитаз!
Моложавый Парнас парой воинственных фраз
Может остановить нас у входа у тех ворот,
Откуда вышел весь честной народ!
На изгибе пути окаянного в утро туманное нежданно-негаданно что-то произошло,
Ты как будто бы заново увидел перед очами странное с виду марево,
Вдалеке жизнь замерла, и висит на одном тончайшем волоске,
Нательный крест зажат в руке, меня же тати ведут на коротком поводке
Бог весть куда, но в здание суда, над головой гудят телеграфные провода,
Душу охватила тоска с раннего утра! Не теряю терпения,
Отдаляю от себе сомнения, до отречения рукой подать,
А где же та, с кем пытался я жизнь связать?
Исчезла состарившаяся невеста,
Бесполезно грезить и роптать
На зловещую стать греха, тлен и суета уже начинают звонить во все колокола!
Без них жизнь пуста, безмерно скорбя, прошу Бога не для себя
Оставить в покое божьего раба, пусть многоликая судьба
Найдёт для него другого поводыря! Жизнь по своей стезе идёт, она – не мёд,
Везде разброд, скорбь повсюду, грехов груда тянет в темноту,
Чтобы вновь испепелить чужую долю и судьбу!
В грехах утону, слабость себе не прощу,
Только людское добро способно утешить грешное нутро!
Я многое видел на своём веку, не всё, что внизу или вверху,
Но наяву меня беспокоят взрывы и стрельба, кругом идёт голова,
Она седа и бреда полна! Авось, нас всех помилует Бог,
Или же наоборот свернёт в бараний рог, заметив подвох
Рока и судьбы, все мы грешны, рок делает в нашу сторону плевок,
Мы живём на стыке двух эпох, зубрим молитвы назубок,
И пишем между строк, что этот мир жесток!
Ненавижу враньё и ложь,
Что посеешь, то пожнёшь!
Мне стыдно, хотя она выглядит безобидно, большого греха рядом не видно,
Но сильный летний дождь сам на себя давно не похож, он не отмыл от грязи ложь,
Не потому что не смог, всему – своё время, всему - свой срок!
На мостовой толпится народ, смрад и липкий пот
Безобидно не уходят в песок!
Высокий лоб потом промок, разум изнемог, сколько можно ему дожидаться,
Чтобы он сам смог с коленей благопристойно подняться!
Не стану с иноходи в галоп срываться,
Как бы мне не оказаться в дураках,
Над нами всеми довлеет страх
За себя, за песни соловья у степного ручья, стеная и скорбя, сердцем скрипя,
Кричу, как малое беспризорное дитя: «Не виновен я в истоках своего греха!
Грешна плоть моя, а душа, как и прежде чиста: ни пылинки, ни опавшего листа!»
Бесконечная суета наивна и проста, как разговорная фраза из пожелтевшего от времени листа!
Она была простолюдинами когда-то рождена, её чистота под вопросом,
Эта фраза пользуется спросом у толпы, сбившись с праведной тропы,
Все мы пытаемся прыгнуть выше рано поседевшей головы!
Реальность встречает наши намерения в штыки!
На женщинах чулки без единой штопки,
На наших окнах деревянные шторки,
На нас шмотки из незапамятных времён,
Тот, кто был в этой стране давно уже рождён,
Издал последний крик и таинственный стон!
Ему грезилось давно то деревенское гумно, на котором во времени скором
Встретятся мужики с пристальным женским взором, чтоб их грешную плоть
Пробил насквозь причудливый озноб! Старость грядёт, сменится гардероб,
От летящих лет нам деться некуда, впереди душевная пустота,
А за спиной ни кола, ни двора, вблизи одни сферические зеркала!
Когда в мой дом любимая Муза, спотыкаясь неспешно вошла,
Книги лежали вдоль и поперёк письменного стола,
Бумаги лежали валом, их было немало,
Фортуна в тот миг спокойно отдыхала!
Ходики стенные, облупленные и косые когда-то были золотыми,
Тогда и мы были молодыми, ходили тропами потайными,
Нынче удивляем друзей прядями седыми!
Загребаем нераскаянные грехи горстями,
Устилаем постель полевыми цветами,
Не за горами тот час, когда здесь не будет нас!
Предвечерний свет потускнел, он побледнел и не сразу потемнел,
Напротив, Музы он присел и сразу обомлел, пристально глядел
На узкий разрез таинственных глаз, в них застывшая боль
И окаменевшая страсть вместе пытались попасть в масть,
Чтобы оставшиеся дни прожить всласть и не тужить!
Зачем зря горькие слёзы наземь лить?
Огонь ночной вот-вот в душе потухнет,
И прежняя жизнь заживо рухнет,
Оставив на кухне после себя
Яркий отблеск янтаря!
Иногда во сне такое привидеться, и ты не успел на Музы обидеться,
От творчества остались вершки и корешки, остальное в ошметках души!
В тиши во мраке заточения без сожаления проходят дни без страсти, без любви,
Их визави утопают во лжи, как колесо старой арбы в липкой грязи!
Разорванные башмаки с чужой ноги и запах анаши
Легко крушат прежние мечты,
И не можешь ты объять обычный жизненный пустяк,
Как за себя постоять? Как душевную боль унять?
Память листопадом засыпало, вот такое счастье ей выпало,
Постаревшее чело до чужого сострадание спокойно дожило!
Мудрость приходит с годами, она еда семенит уставшими ногами,
Устилает свой трудный путь яркими цветами,
Ей приходится расплачиваться с давними долгами!
Уходящую молодость руками не удержать,
Разлюбивший не будет с разлучницей спать,
Пытаюсь с отчаяньем попрощаться с раскаяньем, зачем?
Всё – тлен! Всё – суета! За окончанием тайного свидания следует покаяние,
Нет ни слов любви, ни слов признания, они остались на расстоянии,
Отдыхают в тени, согнув колени, изнемогая от повседневной лени,
Зрю в изумлении на очередное божественное творение,
Оно без предупреждения в грешную жизнь мужика вошло,
Душе его растревожило, прежние страхи умножило,
Они бегут, расталкивая друг друга локтями,
Если может за грех заплатить
Сносную цену, не стоит с пеной у рта бомбить небеса
За кромешный ад и приятную женскую стать! Падают листки календаря,
Пелым пухом вот-вот покроется земля, пожухлые листья могут присниться,
Они будут биться о стены старого дома, боль и истома, как сухая солома
Вспыхнут в любой момент, судьба сделает акцент не на звон монет,
Она в один присест поставит на прежних отношениях крест!
Первый снег, и несчастный человек, коротающий жизни век
В захламленной подворотне, жизнь в беспроглядной мгле
На самом дне нищеты и беззакония, вот-вот случится агония!
О былых ошибках забудь, тебе на смену потомки придут,
Они снесут прежние постаменты, бросят наземь горсть чечевицы,
Отморозив пышные ягодицы, попросятся на ночлег,
Чтобы опосля исчезнуть навек! Я таков, как есть,
Дороже совестит только честь! Обижаюсь, ошибаюсь, грешу и каюсь,
Падаю, когда спотыкаюсь, потом удивляюсь всему, что произошло,
Преходяще всё! Авось, прорвусь и в порыве чувств новый искус
Одолеет тоску и грусть! Скорбь на внешнем виде,
Странный индивидам пытается одинокую даму обидеть,
Фемиде ровным счётом наплевать на прожитые годы и женскую стать!
Все хотят въехать в пышный женский зад на паре гнедых,
Только без пристяжных, нет толку от них!
Сделав передых едешь на перекладных,
Слушаешь шелест листвы и зелёной травы,
Ты – один из ездовых, который сполна постиг
Искусство общения с молодым пополнением во время сношения!
Дорогу к любимой, единственной и неповторимой, найти нелегко,
Страсть собирает с полей белое молоко, оно по усам текло,
Но в рот не попадало, тяжкое время настало, идти далеко,
Тебя не встречает никто, мимолётный восторг
На тебя тоску и грусть навлёк! Ты собирался пить берёзовый сок,
Но не смог размотать таинственный клубок из желаний и страстей,
Девицы всех мастей в темноте ночей пытались проникнуть туда,
Где в душе безумствовала печаль и тоска! Приличных жён все ищут,
Над головой ветер свищет, скорбь на пару шагов в сторону отошла,
Пока пришлая женщина в кровать сама не легла!
Раздался звон топора дровосека,
Обычного человека,
Он покумекал, послушал свист ветра, осмыслил трезво то,
Что на ум ему в тот момент взбрело! Та, что стала счастьем,
Обуяла желанием и страстью, божественный дар жаром пылал,
Его чадный дух не иссякал! Грешник неистребимой страсть воспылал,
И взвыл как шакал, появился волчий оскал на стареющем лице,
Исчезли мысли о творце, не всё золото звонко, не всё золото блестит,
Горько будет опосля, когда у тебя не останется ни рубля в кармане!
Ты вновь будешь бывшими забыт, тебя прежняя любовь томит,
Но бог велит жить и творить, семейный быт тосклив и уныл,
Как серый блеск старинных церковных кадил!
Любовь нельзя за деньги купить,
Можно кровать белой простынёй накрыть,
И любить жизнь без передышки, пока кратковременные вспышки
Волчьей отрыжки не вызвали старческой одышки!
Наступившее прозрение вырвало из памяти затмение,
Зачем мне уважение неуважаемых людей? В душе моей
Навеки остался блеск ночных фонарей! Круг людских интриг
И вправду велик, в зловещий миг их странный лик зловеще проник
В чужую повседневную жизнь, его поступь не остановить!
Зачем грехи копить? Их зловещий вид любовь тормозит,
Заставляет принять постриг, ты до сих пор жизнь использовал, как черновик,
Грех и вправду был велик, твой внешний вид женщин удивит,
Некоторых злит, он может чудо сотворить,
Когда душа не скорбит и сердце не болит!
Выхода нет, как до конца по воле творца выслушивать женский бред!
Любовь обречена менять силу страсти и женские имена,
Исчез тот приятный стон, который в унисон
Дождю пытался изменить природу мою,
Он услышал вдогон, что не Аполлон,
Толпа кричала ему со всех сторон,
Что камертон всепоглощающей любви должен жечь душу изнутри!
Через все невзгоды надо пройти и не сломаться, ищущему воздастся,
Раньше времени не умрём, не пропадём, своё счастье найдём,
Оно прячется за соседним углом! На склоне лет здоровья нет,
Пришлось жениться на простушке, бытовая муть осела в солдатской кружке,
Ангел зябкие рекомендовал мне быть у ней половой тряпкой,
Я же вытащил козырного туза из старого рукава клетчатого пиджака,
И жизнь по иному руслу вновь пошла! Незабвенная синева
Озарила неприступные небеса, кто-то из толпы приготовился сражаться,
Кто-то решил без промедления сдаться, третьи решили покончить с собой,
Кто-то принялся молиться, на высокий подвиг никто не смог решиться!
Здесь всё продаётся, всё покупается, кому и сколько полагаются,
Тому на лапу дают, особо не вникая в истину и суть!
Если кто-то заложит привлекут по статье,
Придётся давать на лапу судье,
На земле грешны все!
Пагубный стиль всю страну погубил, я тоже малость то злополучное время прихватил,
Не хватило ни мощи, ни сил, чтобы старые законы вновь воскресить!
Тот, кто свой шанс упустил, столько наколбасил, столько утратил
Сил и надежд, нынче нет ни объятий, ни новых понятий!
Сильные внешне, могут расслабиться,
И стать слабаками, а хрупкие затвердеют,
Если разум созреет, у бога счастья не убудет,
Он сполна всем нам воздаст, всему – своё время,
Всему – свой час! Жизнь с высоты неба выглядит нелепо,
Всё, что нас к себе влекло, в небытие стремглав ушло!
Глупцы месят ногами глину и всё пихают в одну корзину,
В миг единый рухнет всё, что тяжким трудом обретено,
В жизни так совпало, что беда бесчестие за руку держала
И стенала ла на всю округу, что грехи ходят по кругу,
Люди с перепугу спозаранку выворачивают душу наизнанку,
Меняют осанку при ходьбе, в последнем броске между ног
Пытаются мужскую честь сберечь, хотя седая проседь не против
Подставить свой локоть женщине, сидящей напротив!
Горький опыт тому виной, в стужу и в зной щёголь молодой
Впал в очередной запой, судьба повернулась к нему спиной,
Он намедни спал на сеновале и так совпало, что женщина не пожелала
Удовольствие с неучем продлить! Забыть нельзя, простить можно, но сложно
Себя изменить, начинаешь жить завтрашним днём, но в паху что-то ждёт палящим огнём!
Ей, там наверху, не навевайте на женщин тоску и не склоняйте мужчин к греху!
Женщина в соку видна за версту, она у толпы на слуху, мужики начеку,
Быть она возьмёт за щеку, я тоже смиренно жду,
Когда же судьба отвадит стареющего лоха
От стыда и срама? Подбираю нужные слова,
Не помогают грешнику небеса,
Пытаюсь идти до конца,
На всё воля творца!
Егор взгляд лентяя насквозь пронзит, и стремглав в дым и пепел превратит,
Жизнь не похожа на райский сад, но нельзя возвращаться назад,
Там темнота и смрад! Дама та, что в холодный дом вошла,
Не смешлива, но мудра, молчаливо-печальная, не идеальная,
Но сексуальная, ей предстоит дорога дальняя, жизнь печальная
Довила душу до отчаяния, явь реальная, площадь привокзальная
С толпой забулдыг меняет даже детородный инстинкт за краткий миг!
От мысли простой, кого бы впустить в душу на временный постой
В час ночной? С мечтой невозможно слёзно жить и тем более дружить,
Норов крутой спорит с поседевшей головой о совести и чести,
Тяжело по сусекам скрести, ещё сложнее свою репутацию от горести спасти!
Неисповедимы Господние пути! жизнь поступала жестоко с людьми одинокими,
У них много достоинств и пороков! Их предавали, бросали и топтали,
Измором брали, она снова без пары, напрашивался мужик старый
На ночное рандеву, обещал вино и халву, а наяву предложил речную плотву!
Одинокая женщина, как волчица, своего не отдаст, и чужим не прельстится,
Её сердце не камень, в груди бушует пламень, если бы рядом тот, кто не предаст,
Кто усилит любовь и страсть, кто не обманет и на защиту встанет?
В объявления она не верит, в знакомствах нет толку,
Ей бы дорогу найти к одинокому и жестокому волку,
Она бы щебетала без умолку, как птаха,
И бросилась в кровать со всего размаха,
И без страха и тревоги тотчас раздвинула бы ноги!
В женщине-загадке есть интеллигентные задатки,
Она мужчинам дерзила, часто грубила,
Сама извелась, видно карта не пошла в масть!
Сегодня она соблазнам старика поддалась, он пел для неё любовный романс,
Женщина тряслась в преддверие смешения чувств и рас!
Сделал реверанс в сторону игрока в преферанс,
И ему без колебаний отдалась!
Пара уличных фраз мимо ушей пронеслась, всплыл короткий оргазм,
Его сменил гортанный спазм, всё для милых дам, мужчина – хам
Пошёл с ней в православный храм, чтобы там женщине доказать,
Что хотя на нём старомодный пиджак, его дыры не сосчитать,
Но он способен доказать шлюхам и петухам,
Что божий раб здоровьем не был слаб!
Он – хват, и очень рад, что женщина эта
Влюбилась в дерзкого безвестного поэта!
Не спорь, судьба, не перечь, во время таких незатейливых встреч,
Любовь входит в душу тайком, а женщина та не станет жить с дураком!
Солнце вновь сияет за открытым настежь окном, трудно вырваться из жизни тесной,
Только день воскресный человек простой может расстаться на краткое время с хулой!

На цыпочках долго не устоишь, и на корточках долго не просидишь,
Душевную боль не утолишь, и свою любовь на всю жизнь не сохранишь!
Жизнь пролетает, как вихрь, страсть тащит к себе как мигнёт статных девиц
И жирных старух, с годами расширяется любовный круг, искус страсти дарит счастье,
Напасти приходят опосля, когда ты вновь втихаря начинаешь свою жизнь с нуля!
Молчанием мы надоедаем всем, своим непониманием, лицемерием и невниманием
Мешаем сближению душ и тел, отрешившись от наслаждения, сидим без дел,
Живём зачем? Избегаем проблем, всё – тлен, всё – суета, жизнь без общения пуста!
То жара, то дождь и гроза, жизнь на безысходность обречена, любовь сгорела дотла,
Обездвижены два белоснежных крыла, грешная душа в чёрные одежды облачена!
Её судьба на гранитной глыбе начертана, тропа – предречена,
Хотя душа мирскими заботами поглощена,
Пока она жива, а заоблачная даль светла,
Жизнь не проиграна до конца!
На всё – воля Творца!
На склоне лет тебе радость приносит миньет,
Живёшь, как в тихом сне, с Музой наедине
Сгораешь в творческом огне! Игры и забавы оставлены в стороне,
Ты привык время коротать наедине, в ранней тишине плывёшь на тихой волне
По очаровательной стране дивной мечты, огромные стволы дерев,
Вконец обозрев заоблачную даль, приоткрыли собственный зев,
И попытались нанести грешнику смертельный удар, он – стар
И вряд ли готов перенести новый удар рока и судьбы!
Увы, бес лукавый готов талантливых людей обезглавить!
Не велика заслуга просвещённого мужа влюбить в себя молодую подругу,
Куда важнее с той женщиной вместе жить и об её интригах навеки забыть!
Она создана не для лёгкого досуга, грешная душа в ужас пришла,
Своё разочарование она скрыть не смогла!
Пока я меньшинстве, но езжу на лихом скакуне,
Мне на передряги бытия ровным счётом наплевать,
Я продолжаю счастье алкать открытым ртом,
Седая осень за открытым настежь окном
Напоминает мне об одном: слёзы прольются наземь ручьём,
Если мелодия осени отразится на площади ранней мужской проседи!
Женщина после сорока не флиртует, она фильтрует всех, кто склоняет её на грех!
Стены дрожат, за стеной звездопад, дописан до конца житейский трактат,
Он вырывал ошметки от сна, и взрывная волна одним махом взорвала покой ночной,
Что происходит за глухой стеной? Беспредел и разбой за ценой не постоят,
Им суждено самим решать, с кем из статных баб сегодня они будут спать?
Проснувшись ранним утром по окончанию пылкой и нежной любви,
Заметил под своими глазами огромные круги!
Ты был вчера под мухой,
Небось не хватило силы духа упросить бога благословить тебя перед ночной дорогой
На очередной искус, смешение чувств, на взлёте остановили тоску и грусть!
После долгой и приятной ночи вижу ночную собеседницу воочию,
Нет больше мочи отвечать на её незатейливые вопросы!
Нет прежней мотивации, чтобы с помощи вибрации
Невероятных, но пошлых чувств множество ярких причуд
Были бы мужику по плечу, покоя своим мыслям не даю,
Верчусь, как белка в колесе, дырявое трико на мне!
Мне бы молодость вернуть, но, как и с кем?
Зачем? Всё – тлен, всё – суета,
Простота мы, простота,
Отвергнуты заповеди Христа, а постельная борьба мигом обожгла
Два белых крыла! Никто себе не выбирает жизнь,
Иногда она теряет смысл, одним она дана в наказание
И сулит она нищету и прозябание, другим в радость она дана,
Будто награда за ратные земные дела, пока же надежда не умерла,
Живи, люби и твори, всю грязь с души когда-то смоют проливные дожди!
Жизнь без пятен на биографии мне неприятен и совсем не понятен!
Сквозь дымчатые акварели в душевные щели стремглав залетели
Посреди рабочей и скучной недели несопоставимые цели!
Будешь грешным – осудят, цветущим – сомнут и на шею набросят жгут,
Станешь чистым и невинным – загадят, а злым – проклянут, и под суд отдадут!
Дни пройдут, враги отпрянут, и перестанут опошлять всех подряд!
Им до сих пор не понять, почему же Охотничий ряд никто не должен охранять
От злой стаи бродячих собак? Измотав сердце мирской суетой,
Махнул на жизнь ставшею рукой, авось, она рассосётся сама собой!
Я же от пошлостей отрекусь, вдрызг напьюсь, и на очередной подвиг решусь!
У всех рыльце в пушку, жизнь – невмоготу, судьбу не переиначишь,
Посудачишь, силы истратишь, себя озадачишь и на одно место сядешь!
Когда душа у женщина чиста, она статна, красива и проста,
Ни зависти, ни злобы, женщина длинноногая,
Мне лань напоминает, не бежит, а летает,
Но жизнь в серой дымке быстро тает!
Она последние надежды съедает,
И без обуха убивает живое естество!
От жизни не жду ничего хорошего,
Толпа из недоношенных, гостей непрошенных, снегом припорошенных
Решила поселиться в зарослях густых, невдалеке монастырь,
Перед ним огромный и безлюдный пустырь,
Высь и ширь небес оттуда видна,
Но вся православная страна
На страдание обречена!
Толпа остановилась у широкой излучены, люди дорогой измучены,
Они или переучены, или недоучены, их вкусы давно уже испорчены,
Высокие идеалы в землю затоптаны грязным армейскими сапогами,
Они расчищают свою стезю слабеющими руками, а там, под облаками
Бушует жуткий цунами, головы, забитые пустяками, обречены
На ощущение собственной вины, придётся на себя смотреть со стороны спины,
Увы, все мы грешны, у каждого есть путы и кандалы, но нет в душе любви,
Что не говори, дни их жизни сочтены! Мир не убудет без нас,
Об этом вспоминаю каждый раз, когда капнет долу крупная слеза
И с неба наземь покатится чья-то путеводная звезда – ещё одна жизнь ушла,
Не затронув ни сердца, ни чела! Жизнь пролетает незаметно,
Проходит нелепо, она движется в сторону мраморного склепа,
Там нет ни хлеба, ни воды, ни ветра, судьба свирепа и зла,
Иногда заставляет бабу полюбить старого осла!
Всё, что было, опостыло, жизнь забрала молодость и силы,
Когда молоды мы были, то верили в себя,
Сегодня на исходе душного дня
Не можем поддержать себя, вот и я присяду у трухлявого пня,
Чтобы обдумать грядущую дорогу, ведущую к небу и богу!
Когда ты не молод, а стар, трудно держать удар не в грудь, а спину,
Случай неповторимый в миг единый меняет всё, вот мелькнуло знакомое лицо,
Ты расстраиваешься больше ещё – на безымянном пальце знакомое обручальное кольцо!
Всё, что было, прошло, назад не хочу возвращаться ни за что! Приходящее всё!
Да не будет мне дано наедине пить терпкое с горчинкой вино,
Мысли торопя, душевную боль глубоко затая,
Смотрю на огромные засыхающие тополя,
У них тоже была жизнь своя,
Моя – им не чета!
Вдруг сузится эзотерический круг и всё умолкнет вокруг,
Мне недосуг вспомнить ушедших друзей и подруг,
Глаза борются с темнотой, а душевный покой
Покидает временный застой!
В голове седой от мыслей разнобой,
Время всё меняет, искус ослепляет, он истину в обман превращает!
Жизнь незаметно пролетает, как опавший с дерева лист,
Ты слышишь резкий свист холодного ветра,
Пройдена запретная полоса,
Жизнь прочитана с чистого листа!
Спешить некуда, не восстать заживо из дыма и пепла,
Осталось пройти полметра и на места погасшего костра
Останется огромная дыра, и знакомый с детства писк
Умирающего комара! Ещё вчера тебя беспокоили холод и жара,
Сегодня с утра соседская детвора стала разгребать пожухлую листву,
Разгребла огромную кучу, по такому случаю таинственные мысли озвучу:
Через тьму дремучую пришлось грешнику пройти,
Неисповедимы Господние пути, я видел воочию жизненную драму,
Выплывшую из сизого тумана в образе белокурой дамы!
Она жила неподалёку, её дом стоял сбоку холма,
Зелёная бахрома состарившихся плакучих ив
Лишила падшую даму белоснежных крыл! За окном шелестит дождь,
Невдалеке колосится золотистая рожь, тело бросало в дрожь,
Былое время не вернёшь, промозглая и холодная ночь
Ни ставит грешника ни в грош! Он высок и тощ,
С виду пригож, и в любовном деле хорош,
Не приемлет ложь! Огонь страстей
Пробирает плоть до костей!
Да, он немного скуповат, но постельном деле – хват,
В углу всю ночь скрипит старая железная кровать,
С ней можно выживать, любить и ревновать
Статных и приятных с виду баб!
Отец, наставлявший сына, не прятал перед ним свои седины,
Он с вершины прожитых лет ребёнку дельный совет:
Он, как бесценный агат, был аккурат подогнан под женскую стать!
Что-то исчезло, что-то ушло, вернуть потерянное не легко,
Ужасное жлобство приводит общество в состояние гипноза,
Ему плевать на поэзию и прозу, кровь с носа – деньги гони,
А высокие постулаты пусть отдыхают в тени!
Людям не оставляют шанс соблюсти баланс
Между множеством благ и значимых фраз,
Мы привыкли в знак согласия головой кивать,
Нам плевать – радоваться или рыдать,
Только бы на лаврах почивать!
В противном случае рок нас закатает в асфальт!
С годами я стал мудрее, ни о чём уже не жалею,
Холодный закат медленно упал на серый асфальт,
Тоске вопреки, по руслу бурной жизненной реки
Плыли мысли чудные мои, ударяясь о спальное ложе,
Им хотелось тоже продать себя, как можно дороже,
Возможно немного позже им это удастся,
И тогда исчезнувшее робкое счастье
Изменит жизнь в одночасье,
И никто уже не поставит крест на моей судьбе!
Пройти сквозь зло и боль - не всем повезло,
В это время счастье мимо медленно проплыло,
Не повезло и что? Не осуждён никто!
Все дороги после дождя развезло,
На старом челне сломанное весло,
С одним веслом бурную реку не переплыть,
Надо силы копить, и праведно жить,
Чтобы задуманное дело достойно завершить!
Болтаюсь сам по себе, как камень в торбе,
Придав тоске значение скорби, стону от боли,
В диком поле ни одной живой души,
У полноводной реки шуршат камыши!
Господи, прости и помилуй, не насилуй своими постулатами,
Результаты Твои на лицо, потомки Пилата на выдумку богаты,
Им бы сохранить загадочность тоски и сменить грязные носки!
От мышиной возни грешный человек в этот безумный век
Слепых ведут безумцы, им нужны секунды
Для принятия решения, нищета и лишения
Не приносят людям даже толики наслаждения!
Попытался оглянуться назад, за спиной дым и смрад,
Все грешат, и я грешу, никого не сужу и не осуждаю,
Ногами и руками толпу не пинаю! Трудно стареть, сил и мощи нет,
Ты же одет в старомодное пальто, в дырах оно, его не купит за грош никто!
Быть может полнокровно жить и старость надолго отложить?
С каждым мгновением иссякает терпение, и новое прегрешение
Находит своё продолжение в застенках мирских, нет покоя от них!
В этом мире есть конец всему, любви и слезам, когда-то заканчивается стыд и срам,
Нет конца воспоминаниям, через годы, через расстояния на любой дороге в стороне любой
Ты им не скажешь: «До свидания» и они никогда не простятся с тобой!
Дарю себя той, которая будет мне преданной женой,
Она подобна падающим звёздам,
Прорезающий бесподобно
Застоявшийся воздух!
Куда бы её жизнь не скатилась, её красота не раздробилась,
Божья милость на неё с небес снизошла, обошла вокруг обеденного стола,
Убрала крошки, глянула в окошко, постояла немножко у косяка двери,
Пока не погас полыхающий огонь в груди! В глубине души
Токовали глухари, будто грешники на исповеди,
Они изъясняли обыденными словами,
Умывались горьким слезами,
Разводили в стороны руками,
Пока благодать не исчезла за облаками!
Время подхватила мужика, воспоминания затмили грозовые облака,
Дрогнула авторская строка, истины была близка,
Послышался сигнал грузовика,
Впереди беспроглядная мгла:
Ни дыма, ни огня, только гнус и мошкара!
Людьми движет страсть, преданная жена не предаст,
И сама не отправит мужа в кромешный ад!
Только одно неверное движение, и ты отец,
Таким секс задумал Творец, образец для подражания
В любовном деле преуспел, он – жив и цел, и не остался не у дел!
Он ближе к старости вконец оборзел, оправдывая дикую и свою неполноценность,
Вспомнилась бренность земного бытия и та скользкая и узкая стезя,
По которой быстро идти нельзя! Опасаясь шакалья,
Делаю жертвоприношения и странные ощущения
Пронизывают грешную плоть насквозь,
Будто в грудь забили шиферный гвоздь!
Господь достопочтенно знает, на что нам судьба намекает!
Полубогам, построившим собственный храм, на чернь плевать,
Стыдно деньги в долг у знакомых брать,
А потом их в мздоимстве обвинять!
Невозвратное время бросило в землю проросшее семя,
Оно дало всходы, исчезли невзгоды, снизились расходы
На содержание женщин святых, что толку от них?
Прошли те годы, когда у природы не бывает плохой погоды,
У грешника было не всё, но была работа, семья и дом,
Приятный пейзаж за открытым настежь окном!
Потом всё резко изменилось,
Сердце иначе билось,
Оно износилось,
Странно злилось на омерзительный быт, его нельзя забыть,
Приходилось плыть против течения, терпеть поражения,
Потом пришла пора очищения от греха,
Поступь рока была легка,
Хотя на поверку дня оказалось,
Что ему тоже присуща усталость!
Он смотрел на грешника свысока, я же в строках своего стиха
Скромно писал, что от безденежья устал, видать, кишка была тонка,
Чтобы рассчитывать на помощь Христа! Над головой бушует гроза,
Молния пронеслась мимо виска, грусть и тоска затмили облака!
Совесть не роскошь, но допустишь оплошность,
И все твои удачи окажутся в прошлом!
Перед очами пустошь и безлюдье,
Ни любви, ни правосудья,
Остановившись на перепутье,
В сутолоке будней полное безлюбье,
Хотя в страждущей душе прячется таинственный звездопад,
Ты же ему никак не рад! Он хранит молчание,
Состояние отчаянья требует тишины,
Желания скромны, им нет цены!
Надежды нет увидеть белый свет, жизнь меняет свои цвета,
Вокруг тлен и суета, неприятный запах с заднего двора!
Прислушавшись к птичьему крику, листаю старинную книгу
О мыслях великих людей, о сумраке ночей, и жизни бомжей!
Кто-то вдалеке не лестно высказывается о дотошном мужике,
Он грехами, как мидиями камень на море оброс,
Его волосатый торс женщины когда-то целовали взасос!
Старый прохвост в общении был прост,
Его лицо избороздило множество борозд!
Надо немного помолчать, стиснув зубы,
В форме грубой страсти оборвать, и зычным голосом им сказать:
«Если вам надоела ждать с небес благодать, ложитесь в кровать,
И продолжайте там степенно скучать! Мне нынче не до вас!
Всему – своё время! Всему – свой час!»
Чтобы наглое рыло мне сегодня не говорило,
Попытаюсь сделать уверенный шаг, не выставляя свою страсть напоказ,
Туда, куда меня всегда звала путеводная звезда! Рыб был стараться,
Попытался в дрязгах бытия досконально разобраться,
Удалось прорваться сквозь кордоны
Из вычурных фраз, удовлетворив собственную блажь,
Пытаюсь и на этот раз сбежать от суеты сует,
Никаких надежд на будущее здесь нет!
Весь цвет нации давно сбежал,
Кто-то выл и стенал, а кто-то рычал подобно псу,
Наводил смуту на многолюдную толпу,
Подойдя к открытому настежь окну,
Произнёс только фразу одну
И увидел перед собой новую пустоту! Он видел многое на своём веку,
Ему всё по чердаку, я же его внимание от насущных дел отвлеку,
И его мысли от грешных дел в сторону уведу,

Не стану влезать в чужую душу и бить там баклуши!
В краю пустом и унылом жизнь шла своим чередом,
То отбой, то подъём, то жара, то гроза, и размытая стезя перед окном,
Тихим вечерком, раздвинув сумраки ночи стареющим плечом,
Предстал перед небом в образе ином! Закончил бессмысленный спор
С самим собой, потери в духовной сфере попытался не замечать в упор,
Часы пролетали, как мгновения, уменьшалось вдохновение,
И только степная стезя продолжа бежать в сторону одинокого ручья!
Там умолкла песня старого соловья, вокруг зелёные поля и выгоревшая земля,
Не видно даже привычного для глаза зверья! Жизнь в монастыре собственного душа
Расслабила грешную и бесстыдную душу, он жил притворно, не позорно,
Чем бесспорно заслужил более или менее приличный семейный быт!
Карта бита – нечем крыть, не мне судить о нравах людских,
Их можно забыть, или матерно крыть,
Зачем с утра будить меня,
Неужто ты не видишь, медсестра, что моя простота легко приоткрывает наглые глаза?
Пока надежда жива, пришлая толпа будет удивлена, старик, закусив удила,
Сказал себе: «Баста! Мне бы ночь простоять и день продержаться,
Чтобы в очередной запой вновь не сорваться!»
Мужик, живший по привычке кое-как,
Выпить был не дурак, полуслепой и злой, как пёс цепной,
Был недоволен ни роком, ни судьбой!
Он попусту изводит харчи,
И слушает, как в ночи
В таёжном лесу токуют глухари!
С ним нет сладу, рядом ни бабы, ни краба, на передок мужики слабые,
Бедные и богатые, принадлежат не себе, а року и судьбе!
«Сестра, взгляни в мои бесстыжие глаза,
Там рухлядь одна, и заросли бурьяна!»
Прошлая жизнь, как глухая стена
Бесила полуслепые глаза!
Он с немощью и болью мог бы справиться сам,
Осмотревшись по сторонам, увидел дешёвый хлам, побитый молью,
Он свыкся с ролью одинокого бомжа и проклинал жизнь за глаза!
Ему бы шапку соболью и шубу волчью, чтобы промозглой ночью,
Осенив своё чело крестом, забыть обо всём плохом!
Я весь горю, боль перетерплю, но не промолчу, дам сдачу всем,
Зачем? Всё- тлен, всё – суета! Простота мы, простота!
Мне жена было должна лет пять назад сына родить,
Не смогла и в иной мир отошла её бесценная душа!
С тех незапамятных пор живу, как тать иль вор,
Не жизнь, а позор, в голове затор от мыслей и дум,
Жизнь летит вперёд, но закат, то восход,
Люди до утра водят хоровод и вот
Близится последняя жаркая и страстная ночь!
Стены дрожат, женщине нравится рожать,
Она говорит слова невпопад, иногда начинает рыдать,
Вибрируют стёкла в окне, женские на моей спине,
А на уличном фонаре прилетевшие извне мотыльки,
На письменном столе незаконченные стихи!
Мимо пронеслась взрывная волна,
Грешная плоть мужика от женского предательства спасена!
Она едва вырвалась из бесконечного сна, но перед ней стена,
Ни пройти, не проехать, воздух ночной властвует за глухой стеной!
Женская медитация не смогла уменьшить вибрацию любви и страсти,
Нательный крест зажат в горсти, он пытается грешников от разврата спасти!
Ошеломляющий звук от женских божественных рук, ласкающих лобок и пуп,
Был нежен и груб, зуб на зуб тогда не попадал,
Старый фраер в ином виде перед женщиной предстал,
Он алкал оргазм сполна, будто бутылку сладкого вина!
Почто же я в одной дыре так долго торчу,
Громко не стону и не кручу,
Что мне всё по плечу!
Вот только жилищный вопрос вызывает невроз,
Прежние планы рухнули под откос!
Ну что ж, враньё и ложь выглядят смешно,
С ними дышится легко, сегодня повезло,
А завтра удача исчезнет прочь,
Следы любви смоет проливной летний дождь!
Что посеешь, то пожнёшь! Работать, не покладая рук,
Спрятав внутрь собственный испуг, как стук в запертую дверь,
Приоткрывшаяся щель в окне, оставила малую надежду мне увидеть грешников всех,
Кто, осмелев, прежних врагов наземь поверг, но свою смерть отложил на час иль два,
Походка тигра и смелость льва и сила, как у взрослого слона, ниже живота
Промчалась беда, под ногами зашумела пожухлая листва,
Зато мечта пролетела мимо раскрытого настежь окна!
Суета и тлен нам даны взамен грядущих перемен!
Зачем? Нам дан июль жаркий и пространный,
Чтобы зов страсти постоянной в темноте ночной
В стороне совсем чужой не скрывался за мглой жизни земной!
Жизнь полна людей, среди нет ни верных подруг, ни друзей,
Зацепиться душой не за кого, преходяще всё,
Распутство и бал, шалость, усталость и баловство!
Ничто не вечно, жизнь скоротечна, смерть бесконечна,
Она приходи раз и навсегда! Мои года- моё богатство!
Я с ними привык якшаться, и взаимопонимания добиваться!
Подрыгивают пряжки и застёжки на модных женских босоножках,
Они выглядят не броско, дама с короткой причёской
Пытается от себя мысленно отогнать
Несвоевременную блажь!
Не всё новой даме в чужом доме к лицу,
Чуждо всё безвестному жильцу,
Они не состоянии понять,
Почему он был вынужден так долго пустовать?
Не молчу, а плачу, не считаю сдачу, жалкие гроши мигом растрачу,
Уповаю на удачу, за стол свой усядусь, войду во вкус, в избытке чувств
Музе до земли поклонюсь, для себя отмечу, что холодное лето
Ушло без ответа на рассвете, никто его уход быстро не заметал,
Только пёс в собачьей будке жалобно взвыл, и тут же приуныл!
У него нет ни мощи, ни сил, чтоб усмирить свой дерзкий пыл!
Время вздорожало до того, что зло, если оно велико,
Не оставляет после себя несмываемое пятно!
Жить грешно, никому не запретишь,
Как быть и как дальше жить?
А музыка звучит, душа скорбит, рядом сосновый бор шумит,
Страсть душу бередит, невдалеке привольный ручей журчит!
В комнате обветшалой что-то автору помешало
Зажечь ковбойскую сигару, он бросил взгляд усталый
На огрубевшие под напором ветра солнца скалы!
Здесь на всём лежит запрет, никакой гарантии нет,
Что влюблённый в женщину человек поможет женщине обойти смерть!
Где, когда и с кем? Ему один хрен, когда он вновь поднимется с колен?
Возможно неудовлетворённая сатисфакция не сможет надолго в памяти остаться,
Придётся разбежаться по закоулкам чужим, им взаимный покой необходим!
Ноги раздвигались, проблемы появлялись, безупречной не была жизнь,
Дым и смог над ней завис, путь от лицемерия до лицедейства намного короче,
Чем длинна дня или ночи, у иных проходит целая жизнь в поисках истин святых,
Мы без них – никто и звать нас никак, каждому небо выдаёт свой мандат,
То ли ты дилетант, то ли комедиант, твой талант похож на маленький бриллиант,
Позволяющий сделать первый шаг туда, где свет и тьма, треща и грохоча,
Опустошают его закрома сполна, судьба горда, ей надоела житейская кутерьма,
На тебя сморят неучи свысока, и вдруг заканчивается полёт одинокого орла!
Измерять жизнь чужим лицом нельзя, надо согласие творца!
Вблизи лица не увидать, нервы шалят, чувства бередят,
Стезя начинает петлять по дороге в кромешный Ад!
Потом антракт и после него парение, боль, радость и вдохновение!
Все вороны косятся в мою сторону, грешник жив и цел,
Однако он остолбенел, оставшись не у дел!
Его удел – писать, думать и искать тайный клад в земле,
Чтобы пища стояла на столе, и был виден блеск в полумгле
Даже в холодном феврале зловещего таланта, он без аксельбанта,
Но упорно ждёт своего дебюта, и только под утра проясняется суть,
Ты оставляешь семейный уют и уходишь туда, где всегда тебя ждут
И дифирамбы поют до утра! Чуть свет, чуть заря, не отходя от алтаря,
Понукаешь себя божью благодать с царских рук принять!
Вчера и я у ног Музы лежал, визжал и рыдал,
Слезами умывался, в лучах славы купался,
Но не сдавался и в себе не замыкался!
Каким был, таким и остался!
Когда же грешник свою кисть разжал, новая жизнь блеснула, как кинжал,
И ты заживо из пепла восстал, на две ноги с коленей встал, зачем?
Всё – тлен, всё – суета, рядом ни травинки, ни куста, ни деревца,
Вокруг одна полынь-трава! Чтоб воду в ступе зря не толочь
Весь день и ночь, мне пришлось исколесить свой путь вкривь и вкось!
Она грешника ни ставила ни в грош, прыгаешь с ухаба на ухаб,
Здоровьем слаб божий раб, сдаваться на милость судьбы он не желает никак!
Она хватает его плечи, ведёт с тобой застольные речи, не разрешает спать в постели,
В стареющем и болезненном теле боль и радость сменяют друг друга,
Будет лучше или хуже – заранее нам знать не суждено!
Продолжаю жить грешно, хожу в драном трико,
Никто не купит за бесценок его!
Тропа идёт по бурелому вдалеке от отчего дома,
Боль и истома царят в обычных сельских хоромах!
Судьба – не промах, тащит писца в глубокий омут,
Там люди тонут легко, кое-кто спасся,
Потом дор самой смерти трясся от испуга,
До счастья так и не добрался, не в ту дверь постучался
И у разбитого корыта оказался! Речи нежные любви
Безумно расточаю, коварные старания рока
Выходят грешнику боком, его пороки на одно лицо,
Он жил и продолжает жить грешно! Смотрит на жизнь через зарешеченное окно,
В доме сыро, холодно и темно! Шёпот греха переходит в ропот мозга,
Он подобен воску, мягок и чист, как соловьиный свист!
Найти бы себя, своё и своих, и не разочароваться в них!
В трудные минуты холод лютый натягивает путы и кандалы,
Как не суди, как не ряди, придётся уйти от судьбы,
В минутах медленной ходьбы доходишь до той черты,
Когда твои мысли никому, кроме тебя давно не нужны!
Всё, чем дышим и слышим ниспослано нам свыше, это личное мнение,
Но не точка зрения, достойная уважения!
Жизнь сложилась, как сложилась,
Что-тол случилось и не сразу забылось,
Сердце защемило, забрало последние силы и мощь,
Ты – слаб и тощ, на исходе молодецкая мощь,
За стенами дома проливной дождь смывает следы
От борозды рока и судьбы! Мольбы и стенания
Не слышны через годы и расстояния,
Поживу – узнаю, когда и с кем растаю
В серой дымке облаков, ясно без лишних слов,
Что любовь бьёт не в глаз, а в бровь! В этом весь прикол лихолетья,
Попутный промозглый ветер оставил след на угасшей сигарете!
Дело было на рассвете, сексуальная тема в запрете,
Безмолвие и ветер ждут великую благодетель,
Бог тому свидетель, прошлое, как дым и пепел
Суровый северный ветер разметал по двору,
Едва не разрушил старенькую мою конуру!
Я ЖЕ САМ ДЛЯ СЕБЯ БОЖЭЬЮ КАРУ ИЗБЕРУ,
Все грехи по полочкам разложу,
И поплыву на высокой волне
По нищей и глупой стране!
Мимо проплывают гружённые людьми лодки,
Там много водки, и мало еды, в безлюдном околотке
Разговор короткий даже с набожными людьми!
Огромное небо нависло над нами, солнце прячется за домами,
Толпа замерла в ожидании цунами, простившись с грехами,
Соришь деньгами, ложишься спать с первыми петухами,
А потом уходишь своими ногами, опечаленный семейными делами!
Покинув отчий дом, осеняешь чело крестом, за окном темень несусветная,
На лавке – женщина неприметная, для неё любовь безответная хуже смерти,
В земной круговерти судьба. Что хочет, то и чертит на собственный вкус,
Отказавшись от давнишних чувств, оставляешь тоску и грусть
В глубине души, хотя рядом нет ни одной живой души!
Бегу, желанием гоним, хотя в душе вновь стать молодым,
Момент истины неотвратим! Мы за ценой не постоим,
Перед очами убегающая даль, когда взгляд устал,
Её скрыла персидская белоснежная вуаль,
Мне прошлого не жаль, его спираль
Когда вернётся в старый и добрые времена, тогда мои уста
Лишнего не болтали и нее вникали в мелкие детали!
Отгрохотали бои и сражения, отложившееся самомнение,
Прервало искушение на пике оргазма, после короткого спазма
От высоких желаний не осталось заметного следа, вот так бывает иногда,
Что рок и судьба наведут туман, удивят глаза, долу капнет горькая слеза,
И жизнь твоя – никому не интересна, ты повсеместно
Отзывался о ней лестно, она же не было столь любезной, как ты,
Она оставила давнишние мечты среди пустоты, бедности и нищеты!
Не тратя время на выращивание зубов, грешник боготворил любовь,
Красивая женщина с трагической судьбой ощутила резкую боль
Под левой рукой, потеряла душевный покой,
Не ведая греха за собой,
Хотела предстать святой
Перед очами супруга, ветер, метель и вьюга делали потуги сделать с неё шлюху,
Но дело обошлось испугом, запоздало они о жизни потолковали на белом покрывале!
Не роптали на судьбу, дымом и смрадом ближе к утру наполнило холодную избу!
Взлёты и падения присущи всем поколениям, прежние стремления, боль и сомнения
Остались где-то в глубине очерствевшей души, они хотели их крушить,
И на мелкие куски разбить, но жизнь даже без них грешников иссушит,
Былые преставления вконец разрушит! Любить тех, кто рядом
И кто согреет тёплым взглядом, кто помогает безгрешно жить,
Невозможно запретить! Как дальше жить, если женщину не боготворить?
Мой нежный и ласковый друг, что ниже пупа, взирает тупо на бабу глупую,
7над ней навис купол небес в день чудесный, народ местный
Сбежал из сёл окрестных в столичный град,
Там у него нет дорогих палат,
Там дым и смрад,
И помоев ушат
Могут вылить на голову твою, я же им должное воздаю,
Их не предам осуждению, вместе с ними душевную боль утолю!
Нельзя иметь всё сразу: и море, и по колено, и выглядеть умно и степенно!
Ответ судьбы суров, как месть, он – неотвратим как бездна, любовница уже у подъезда
Для его жены приготовила зажигательную речь, её душа побеги унынья,
Вовеки и отныне во время полового бессилья она обломает крылья мужику чужому
И выгонит его из дома! Прощаясь, проявит женскую шалость,
Попытается к его мошне прижаться, чтобы день простоять и ночь пообщаться!
Нельзя с иноходи и в карьер так быстро срываться! Как бы в дураках не оказаться!
Мимо окон проплыл чей-то белокурый локон, как бог на душу положит,
Так день и будет прожит! Бугу во весь опор, будто тать или вор,
Чтобы скрыть собственный позор от глаз всевидящей толпы!
Ветер вряд ли старика добьёт, то двинет в пах, то ударит в глаз или в живот,
Грехам потерян счёт, час придёт и вспомнит честной народ, что автор тот,
Что жил и грех творил много лет тому назад, на земле прошёл через кромешный Ад!
Чужая боль за грудиной жжёт и покоя душе она не даёт! Вот-вот истина грядёт,
И тогда с уст автора слетит огромная узда, тлен и суета уснут вечным сном,
Грешник будет выглядеть орлом, в беспамятстве ежедневной смуты холод лютый
Не даст ни минуты покоя, нынче время такое, что даже изгои, если их двое или трое
В простом будничном разговоре задевают друг друга за живое естество!
Всё, что было, прошло, назад нельзя вернуть ничего!
Внешность женщины –не ерунда, важна больше всего доброта,
А если ещё нет запаха из рта, и в тех устах немота или вечная дремота,
С той женщиной общаться мне охота! Значит её душа от пороков чиста,
А голова не пуста, да и баба не пьяна, вспыльчивость мертва,
Умные и добрые глаза к себе располагают мужика
Почти всегда! Невиданная страсть тотчас стреляет ему прямо в пах,
Хотя у него за душой ни гроша, а баба хороша, и в общении она проста,
Она – источник моего вдохновения, в ней –оазис наслаждения!
Земное божество вносит в семейную жизнь волшебство!
Преходяще всё, что на ниве страсти и любви взращено!
Растают года, и чудо природы малость состарится,
Она не станет лишний раз париться,
В мире шатком для меня она останется загадкой!
Жизнь станет сказкой, надолго ли?
Если смотреть по диагонали,
То даже каменные скрижали в давние времена точно не знали,
На какие грабли они наступали, и к чему толпу призывали!
Те идеалы канули в Лету, небо никого ещё не призвало к ответу,
Мне бы мою спутницу разгадать и до конца её идеалы понять,
Остальное не желаю знать! Чарующий блеск её глаз и пара вычурных фраз
Вводит анахоретов в экстаз! Её страсть не выставляется напоказ без нужды,
Будто алмаз самой чистой воды, пока пыл в душе не угас,
Не желаю время напрасно терять! От любви не сбежать,
Любить и ревновать нам всем дано, мы падаем на дно,
Даже если там темно, но женское тепло, как хмельное вино
Опьяняет душу и плоть, чтоб мягкий и слишком разборчивый мозг
Ничего понять не смог! Задача мужчины найти причину и вколотить свой гвоздь
Даме между стройных ног, расколоть её на две половинки,
А самому облюбовать золотую серединку!
Подкорку мозга надо настраивать осторожно,
Встав на путь ложный, быстрый и несложный
Ты полон радужных надежд, и ими ты был воспет,
Они для тебя, как вода и хлеб, и вкуснее и краше тех чувств
Ничего на земле нет! Опосля тоска и грусть покинут грудь,
Разъяснится суть происходящего, от прошлого до настоящего рукой подать,
Надо точно знать: куда идти, куда шагать и с кем? Зачем?
Всё – тлен! Всё – суета! Жизнь искусов полна,
Как дырявая сума грехов, зов природы
Не в состоянии забыть прожитые годы в деревенской тиши,
Даже уставшие бурлаки на берегу полноводной и бурной реки
Поспешат подать руку грешнице той, что родилась под счастливой звездой
И продолжает удивлять род людской своей удивительной красотой!
Мысли несутся вразнобой по дороге столбовой, на перекрёстке стоит городовой,
С покрытой белой тканью головой, он изнемогает от жары, его дом за три версты.
До него ещё надо дойти, но впереди не видно ни зги!
Стареют девицы былые, меркнут глаза голубые,
Они смотрят не впервые на абсурдный мир,
Его Господь для людей сотворил,
Он им высокие истины открыл, чтобы каждый по Его заповедям жил
И не грешил! Тот, кто из себя злого гения возомнил, небось, забыл,
Что и у него когда-то в жизни был развод, грехам потерян счёт,
Не везёт и что? Его время прошло, вспомнить есть что!
По плану девственница сама пришла к хулигану
Для продолжения любовного романа!
Да будет так! Коль страсти велят
Истину с обратной стороны
Бесстыжие глаза увидеть должны!
Какая досада, вслух говорить не надо,
Что страсть любые преграды преодолеет,
Ни о чём она не пожалеет, ветер веет, просевает,
Он пыл любви с пожилой женщины медленно сдувает!
Она общения хотело, плоть раскалена до предела, цель чернела невдалеке,
Нательный крест был зажат в руке, пообщавшись с Богом наедине,
Женщина во вкус вошла, неужто она свою любовь наконец нашла?
Любовь улыбнулась мило, и пролетела мимо, обожгла крылья
После горячих утех и тут же подняла на смех любвеобильный грех!
После греха виноватая душа в пляс пошла, душ приняла опосля,
И земля ей отдала толику своего тепла! Любовь не вечна,
Жизнь не длится бесконечно, дама в платье подвенечном
Будет рыдать бесконечно, оставшись наедине
В одном нижнем белье, сохранив вовне
В глубины души те воспоминания, что шли
По стезе роковой, взявшись за руки с роком и судьбой!
Приняв судьбу, как должное, решил сделать невозможное,
Простое и сложное решение должно изменить в одно мгновение
Всё, что забыть невозможно, его не смыло дождём,
И след не растаял за открытым настежь окном!
В кармане остался запасной патрон, не заряжен он,
Семейный быт суетой порабощён, ему мой поклон,
Когда-нибудь душу покинут тоска и грусть,
Все тягости жизни уйдут или сбегут,
Бог весть куда! Им надоели холод и жара,
На душе тревожно, не сложно осознать,
Что тебя былые воспоминания будут грязными сапогами пинать
И в том числе будут бить под зад! Жизнь надо принимать такой, как есть,
Прошу это учесть, и на край стула присесть, должна успокоиться женская спесь!
Если невтерпёж поговорить про враньё и ложь, с кем живёшь и почему?
Ты же женщина в соку, сама приложила пистолетное дуло к седому виску,
Я не трепещу, не рассчитывая на женскую похвалу, жду, когда пригласят к столу,
На женские сказки болт ложу без опаски, по первому звонку в сторону отойду!
Вердикт судьбы приму спокойно, и тихонько без скандала, не вникая в мерзкие детали
Семейного бытия, не стеная и не вопия на весь околоток, выпровожу даму без колготок
За высокий порог, чтобы даже Бог не смог распутать многогрешный наш клубок
Из распрей и склок! Прежде слыл и я невеждой, приблизившись к бездне,
Попытался исчезнуть бесследно, на шее камень, за душой полыхающий пламень!
Возмездье удовольствия не оставляет ни на алтын, если ты – кретин,
Я исчезну с твоего пути, как сизый дым, как огромный деревянный дрын,
Намного больше, чем аршин, упавший с небесных вершин
В пожухлую прошлогоднюю полынь!
Наедине жить и холодно, и грустно, в душе пусто,
И постыло, всё, что было, прошло, не скоро затихнуть разговоры толпы
О привередливости мирской суеты! Господи, прости и грехи отпусти!
В другой раз, быть может, иная женщина одинокую душу растревожит
И инстинкт первородной любви стократ умножит! Смешно и нелепо
Смотреть на краюху чёрствого хлеба на скоблённом до блеска столе,
Жаркое лето постоянно напоминает мне о Грядущем судном дне!
В огромном омуте бытия кромешная тьма, много дыма, пыли, гари и огня,
Не без усилий раздвигают темноту, прижавшись глазами к холодному стеклу!
Что творится внутри мужской души трудно понять, мешают разноцветный витражи,
Им долгую жизнь люди предрекли, а старики скептически улыбались,
Они всякого в жизни навидались, их чувства испоганила жизнь!
«Посторонись!» - им кричит пьяный ямщик,
Он барские пенаты сторожит,
Орёт и рычит, как бродячий пёс,
Жизнь понеслась под откос, обидно и больно до слёз от босяцких угроз!
Что посеешь, то пожнёшь! Мечты вспоминают былые грехи,
Они притаились в глубине души, вместе с ними токуют глухари,
А над головой парят стрижи, тебя снятся ночные сны,
Там только я и ты, прошлое отболит, всё перемелется,
Сизый туман по приморской набережной клубится и стелется,
Земля вертится вокруг своей оси, как белка в колесе,
Вот и заканчивается жизнь в летаргическом сне!
То, что пройдено, было не зря, ибо твоя стезя,
Будто гранитная глыба посреди безлюдного пустыря,
Там и я пытался в небе поймать одинокого журавля,
Не получилось! Солнце внезапно затмилось!
Время не лечит, оно психику увечит,
Время заставляет к одиночеству привыкать и много лишнего никогда не болтать
В присутствии болтливых и наглых баб! Молодая любовница чётко знает,
За что она старика ласкает, не за радостный смех,
Он не привлекательнее всех!
Он свои достоинства прячет, много не говорит и не судачит,
Изредка плачет наедине, и лёжа на спине смеётся над безликой толпой,
Сам весь тощий, немощный и худой, он смотрит на неё цинично,
Ему безразлично, что бабы матерятся безгранично,
Логично, что всё, что в борениях обретено,
Исчезло, как мгновение то,
Что на ум автору взбрело!
Вспотевшее чело уже давно в негодность пришло,
Дырявое трико висит на нём, как на борцах кимоно,
Носить его простолюдинам не запрещено!
Не уходи, побудь со мною, если захочешь, станешь моей путеводной звездою,
Воздух наполнен грустным вздохом, былое время заросло рыжим мхом,
В чужой дом вторгнулся прекрасный сон, блеснула молния и прогремел гром,
И в сумраке ночном грешная плоть почувствовала на себе, что в темноте
Лёжа на спине, после всенощной гульбы ты тихо и нежно сходишь
С проторённой намедни тропы, чтобы с дистанции сойти!
Сизифовы труды оставили следы у мелководной реки,
Как не суди, как не ряди, мимо них не пройти!
Любой приговор судьбы с болью приму,
Я счастлив лишь потому, что живу
И мало грущу, в лучах славы не тону, едва ползу по рутине бытия,
Скользит подо мной узкая стезя, не осталось ни кола, ни двора,
Бывали хуже времена, когда плоть была неистово влюблена
В женщину ту, что была у толпы на слуху!
Мало сталось друзей, живы те, кто намного подлей,
Их гонишь взашей, но они клянутся верой своих матерей,
Что они мудрей и умней всех пьяниц и алкашей!
Обожаю возраст свой, пока я живой
И думаю своей головой,
Наслаждаюсь женской красотой, и обретаю душевный покой!
Ветер солнечный в полуденную тишь сдувает с покатых крыш
Опавший и пожухлый лист, его свист разносится по всей округе,
Почто же ты, душа моя, грустишь? Тебя не привлекает небесная высь?
Я совсем ещё не стар, и жить я не устал, не стал похож на одиночество,
Мне постоянно хочется, чтобы сбылось Всевышнее пророчество
И жалкое большинство само свой путь к любви нашло!
Если любимый забил на вас болт? Не пишет, не звонит,
Только делает вид, что его душа болит, а сердце плачет,
Он думает о вас совсем иначе, не стоит истерить,
Проще о былой любви забыть, карта бита – нечем крыть!
Оглядываюсь назад, начинаю глубоко вздыхать,
Курю самосад, вдыхаю дым и смрад!
Сижу и принимаю вызовы судьбы,
Она родом из соседней слободы!
Мне бы объясниться ей в любви,
Но где, когда и как?
Пока любовь живёт во мне, я счастлив вдвойне,
Душа нараспашку, джинсы в обтяжку,
Рок делает отмашку, и ты в явь воплощаешь свои мечты!
Он пытается растревожить грешный ум, но остатки грешных дум
Не желают следовать наобум, они поднимают шум и гвалт,
Входят в азарт и готовы биться об асфальт,
Сердце бьётся им в такт, а толпа зевак
Спешит в твою спину острый нож вонзить!
В письме я проявил всё своё усердье,
Так явите и вы ко мне своё милосердье!
Всё, что небо на счастье дало, ураганом зависти в бездну снесло,
Всё в душе перемешано слоями, горькие слёзы льются ручьями,
Толпа швыряется камнями и топчет мои следы грязными сапогами!
Чертог благого создания – основа мироздания, трутни в каждом улье есть,
Как в людях грех! Грешен каждый человек,
Ему лень каждый день избавляться от проблем?
Зачем? Всё – тлен! Всё – суета! Когда душа пуста,
И ты в шаге от нового греха, а ты вновь начинаешь жизнь с чистого листа,
Тебе праведная спутница нужна! Она снесёт любую муку, и впитает в себя науку,
Пусть тебя не смешает костлявая бедность и зловредность моя, на этом держится вся стезя,
По ней иду, не стенаю и впредь не грешу, я праведно жить хочу, но не смогу!
Добро и зло перемешалось в мозгу, вновь пускаю долу крохотную слезу,
Босыми ногами мну зелёную траву и робко жду своего исхода,
Грехов много и потому живу убого, помню об одном,
Изменить свою жизнь ты не сможешь ни в чём!
Собраны пожитки, грехов в избытке,
С миру по нитке и счастье в дымке
Сияет намного ярче, чем обручальное кольцо на руке!
Характер стервы у мегеры, она привыкла действовать на нервы,
Молодые стервы с улыбкой невинной испытывают страх перед второй половиной!
Июль пролетел, как не бывало, спокойное время так и не настало!
Богини давно уже не носят мини, они постарели, появились иные цели,
Отзвенели летние дожди, неприятности остались позади,
Но и впереди не видно ни зги! Разошлись наши пути-дороги,
Страсть давно не обивает высокие пороги,
Она с болью и тревогой борется с изжогой!
Знают даже люди – дикари, что чужого сроду в руки не бери,
Будешь отдавать долги, за какие шиши?
Вселенная глубоко вздыхала,
Наблюдая за глупостью и тупостью людей,
У них нет земли своей, их гнали взашей отовсюду,
Бьём посуду, редко вспоминаем Иуду,
Через минуту прибегаем к блуду,
Но чудо не произошло,
Нельзя нам жить грешно! В грешных душах слишком мало света,
Зачем нам всё это? Наше кредо – жить и любить, женщину боготворить,
Согрешив, забыть, с кем ты намедни в постели был?
Лейтмотив земного бытия не удосужился проклятия,
Он продолжает жить по бандитским понятиям,
Зан8уда, бездарь и хам проповедует обман!
Плачет дождевое небо, оно от взрывов давно уже ослепло,
Нелепо выглядит вселенная, сокровенная и нетленная,
Дивная и обалденная, огромная и бесконечная,
Даже она – не вечная! Жизнь скоротечная, гордая и бессердечная, скрытая и явная,
Стыдливая и вульгарная – будто даль туманная исчезает, как миг,
Тот истину постиг, полного совершенства почти достиг!
Не волнуясь, не горячась ты вступаешь в половую связь,
Если женщина сменила гнев на милость,
Неужто это грешнику приснилось?
В молодости мы ищем красивое тело, чтобы оно звенело и пело подобно старинной свирели,
Когда достигнуты цели, и вы побывали вблизи женской щели в преддверии смертельной дуэли,
Но в этом деле не преуспели, а хотели, тогда ваши постулаты устарели,
И чувства зачерствели! В старости ищем родную душу,
Чтобы мимолётные радости не из жалости
Забывали о человеческой бездарности,
Сбившись однажды с пути,
Зажав нательный крест в горсти, попытайся свою репутацию как-то спасти!
Мне бы вторую половину тернистой дороги безгрешно прожить,
И высокие чувства лишний раз не тормошить!
Хватит гоняться за туманом и постоянным обманом,
Мне бы утром ранним не прослыть наркоманом,
И стать идеалом для женщин в любви!
Мы тоже мы могли своих жён иметь за рубли,
Они же глухи к страстям, зато верят пошлым новостям,
Осаждают стыд и срам, дела мужские плохи,
Потому они и одиноки, живут, как лохи, то есть бедно и плохо,
Доедают крохи с барского стола, беда никогда не приходит одна!
К кипящему горшку мухи не летят, к старику бабы идти не хотят,
Погостят, погудят и оставят седую прядь волос на память,
Попытаются сложный вопрос как-то замять,
Их глаза больше слов мужчин ранят!
Жизнь – не простая скука, если баба – сука, её не пугает новая разлука,
Тоска и мука – порука тому, что трудно найти высокое чувство сердцу своему!
Сошлись случайные дороги на судьбе, лишние мысли о себе не оставляют покоя душе!
С милой рай в шалаше, но иногда тебе не мила даже женская красота!
Господа, не надо перекручивать чужие слова, женщина лгала
И сама в постель легла, пальцем поманила и в душу нож вонзила,
Обезумившие глаза застила божья роса, беда никогда не приходит одна!
Об этом гудят телефонные провода, мечется душа в потёмках бытия,
Она бежит по льду тонкому, скользкому и звонкому, не ведая куда
Приведёт её безвестная тропа! Закончена игра в орла и решку,
Все дела решались в спешке, ты нуждаешься в поддержке женщины той,
Что не прошла мимо тебя стороной, будто бы ты – пьянь или изгой!
Судьбу не обмануть, от рока не увильнуть, труден путь
К путеводной звезде, она держит сокровенную мечту в узде!
Святость таится вовне, гаснет свет в зарешеченном окне,
Бежит тропинка жизни с бугорка, как и авторская строка
С измятого белоснежного листка, летят годы,
У природы нет плохой погоды!
Пока ходят ноги, чувствую вполне, что в этой стороне
В туманной мгле долгожданный успех грядёт без помех
На голову седую, его расцелую, как судьбу людскую
И всуе земного бытия забуду истину святую
Про долю злую, шальную и крутую!
Без неё кайфую, голуби воркуют
На крыше, потом они взлетают намного выше грозовых туч,
Вдруг блеснул надежды луч, свободен мой путь,
Только надо немного отдохнуть!
Тоска и грусть вертятся вокруг, промедлишь чуть-чуть
И ты – ходячий труп! Мешает веселиться неизбывная тоска из-за всякого пустяка,
Когда же прервётся её трепетная нить, чтобы никто её впредь не смог воскресить?
Этот крик души возник в деревенской глуши, к нему я привык,
Горечь, как обруч сдавливает разум, но не сразу, а постепенно
Мутится рассудок, грешнику не до уличных шуток, ****ей и проституток!
Эзотерический круг узок, ты для него безымянная обуза,
Он впивается в твоё тело, как морская медуза,
Чтобы избежать конфуза из-за душевного недуга,
Принимаю двадцать капель на грудь перед тем,
Как сказать всем: «Простите и лишних слов в спину уходящим людям не говорите!»
Буду прост и честен сам перед собою, пусть дни бегут своей чередою,
Неумолим их бег, велик мой грех, но я же простой ЧЕЛОВЕК,
Мою голову давно уже посеребрил белый и пушистый снег!
Пришло время повзрослеть, кто-тор вновь стучится в запертую дверь,
И пытаются снять её с петель, зачем? Не избежать грешнику проблем,
Они, как злополучная тень преследуют меня весь солнечный день,
Голова становится глупей, шапка сдвинута набекрень,
Под сенью голубых небес совесть и честь
Пытаются себя в жертву страстям принесть
И в чужую судьбу спокойно влезть!
Сердце, нервы и тело – всё заживо сгорело,
На карту поставлено всё, что с трудом обретено!
Пока я жив, не думаю о грядущем, будет хуже или лучше знать мне не дано,
Всё, что суждено, сбыться должно! Во дне, бегущем ищу счастливый миг,
Без склок, дрязг и грязных брызг, взгляд устремляется ввысь,
Там нет хотя бы крыс, весь изыск лишь в одном,
Что ты не должен там думать ни о чём!
Старый чудак сердцем размяк,
Надежды сорняк продолжает душу грызть, эту боль невозможно забыть!
Грешить не запрещено, не наказан же никто!
То, что в мыслях рождено, на удачу обречено!
Видит око все людские пороки, да зуб не ймёт, жизнь у мужчин не мёд,
Каждый по своему разумению днём и ночью сеет, пашет и жнёт,
В любую минуту может прерваться его нравственный полёт,
Былые грехи ему не в счёт, что посеешь, то пожнёшь,
Одно надеждой живёшь и ставишь жизнь ни в грош!

г. Ржищев
8 июля 2024г.
10: 47